Джейн. Леди-служанка

Глава 4

Дом. Для меня совсем чужой. Но он мой, я прожила в нём более года, и сейчас, по прошествии нескольких месяцев, частично не узнавала его внутри!

Пока меня не было произошли хоть и не кардинальные, но перемены. Во-первых, всю старую мебель убрали и поставили новую, и теперь в главной зале в глаза бил ярко-розовый цвет, облепивший, казалось, всё видимое пространство: от стен до мягких пуфиков для ног.

Луиза с ума сошла? Превратила огромный особняк в свой личный будуар?

Но такие перемены произошли пока лишь в основной гостиной, всего остального её бурная фантазия ещё не коснулась, предполагаю, только потому что она опасалась дедушки: а вдруг он выздоровеет?

Во-вторых, над камином появился портрет в полный рост, где на фоне особняка позировала молодая жена старого графа, вот только мужа она включить в данную композицию даже и не подумала.

В-третьих, меня встретили только верная нянюшка и новый управляющий. Более никто не вышел поздороваться с прибывшей сироткой. Я даже, если честно, удивилась. Ведь, вполне возможно, именно меня лорд Патрик назначит в наследницы, по идее, как бы отвратительно это ни звучало, народ, живущий здесь, должен был бежать и спотыкаться, чтобы попытаться мне угодить и попасть под мою милость. Но я была рада, даже выдохнула с облегчением, когда этого всё же не произошло.

Шагая по коридорам, глядела по сторонам, замечая лишь чем-то занятых горничных, коих стало ну чересчур много. Зачем на один квадратный метр столько обслуживающего персонала?

Моя комната ждала свою хозяйку, вот только стоило мне перешагнуть за порог, как я сразу же поняла, буквально нутром почуяла, что тут кто-то жил после моего отъезда. Прищурившись, осмотрелась и, вопросительно вскинув брови, требовательно поглядела на Милли.

Та нервно одёрнула белоснежный накрахмаленный фартук и, прочистив горло, проговорила:

– Тут жил брат леди Луизы.

– Калеб? – ахнула я, и сразу же поглядела на свою шикарную кровать. Даже представить было страшно, что он мог на ней вытворять с местными служанками, которые, должна заметить, были себе на уме и вполне свободных нравов. Не все, но очень многие.

– Да, мисс Дженни, он. Но вы не беспокойтесь, я велела отмыть всё, постельное лично мной поменяно, – взволнованно, горя щеками, доложила женщина и я, устало выдохнув, подошла к ней и приобняла за пухлые мягкие плечи.

– Милли, не переживай так, просто я возмущена самоуправством и наглостью этой семейки. Вот пригрел же мой дед на груди клубок змей!

Я не имела права обсуждать такие вещи с прислугой, но мадам Уильямс была для меня далеко не кто-то там, а няней, взявшей на себя заботу о Джейн, после трагической гибели её родителей. Её никто об этом не просил, но она сама пожалела и обогрела всеми покинутую тощую девчонку.

– Благо он отсюда свал… хмм, съехал, – быстро поправилась я, стараясь унять бешенство, кипевшее внутри. Только я за порог, а меня уже списали со счетов? Мерзкие, какие гадкие людишки! Ну ничего, мы ещё поборемся. И один в поле воин. Я глубоко в этом убеждена.

– Снедь я сама вам носить буду, – зашептала Милли, приблизив губы к моему уху, – мало ли, тут такое иной раз творится, бедный граф, иногда я даже радуюсь, что он всего этого не видит! Но сейчас дом полон людей старого лорда, и они присмирели, носа из своих опочивален не кажут. Мистер Хейли очень строг, даже леди Луиза опасается с ним лишний раз спорить.

– Откуда этот управляющий взялся? И куда делся Дерек? – задала я давно мучивший меня вопрос и подошла к большому с мой рост, напольному зеркалу. Оно было не самого лучшего качества, но всё равно в этом мире и времени считалось показателем престижа и огромного финансового достатка.

– Мистер Дерек приболел, прислал вместо себя своего племянника, мистера Хейли. Как только хозяин пришёл в сознание, они о чём-то переговорили, и он стал официально новым помощником лорда Патрика.

– Как тебе мистер Хейли? – уточнила я, потому что могла безоговорочно доверять мнению Милли.

– Как я уже говорила, строг, но справедлив. Благодаря ему прекратились еженедельные пышные балы, но вот переделку главной залы отменить он так и не смог. Луиза нажаловалась вашему дедушке, и тот позволил ей сменить тамошнюю обстановку по своему вкусу.

– Она вертит стариком, как хочет, – под нос прошептала я, но мадам Уильямс меня не услышала, продолжая рассказывать все новости, что накопились за время моего отсутствия.

Тем временем ванную наполнили горячей водой, и я с помощью няни наконец-то смыла с себя усталость и пыль дорог.

Выйдя из ванны, уселась на мягкий стул, обитый светло-бежевым бархатом, и принялась расчёсывать влажные локоны костяным гребнем.

– Давайте я, – спохватилась Милли, выходя из умывальни вслед за мной.

– Мне бы поесть, няня, – посмотрела я на неё, – а с волосами справлюсь сама.

– Ох, бедовая моя голова, запамятовала, что вы совсем голодны, да ещё вона, как отощали! Я мигом, сей момент принесу, и пирог сладкий, ягодный, и мясную наваристую похлёбку с овощами, душистый хлеб…

Под моим умоляющим взором и заурчавшему желудку, мадам быстро смолкла и опрометью бросилась вон из комнаты.

Вздохнув удовлетворённо, вернулась к своим делам и не очень радужным мыслям.

– Ну как, сиротка, – я настолько глубоко задумалась, что не услышала, как дверь открылась, – понравилось ли тебе жить в монастыре? Вижу, кормили там неважно, ты подурнела пуще прежнего, Джейн.

Резко обернувшись, уставилась на замершего на пороге Калеба Левина. Скрестив руки на широкой груди, молодой мужчина одним плечом картинно прислонился к дверному косяку, и насмешливо на меня посмотрел.

– И вам не хворать, – фыркнула я и спокойно встала. Выпрямилась во весь свой небольшой рост и гордо вскинула подбородок: – Вас никто не учился стучать, прежде чем бесцеремонно врываться в чужую комнату? Из какого зоопарка вы сбежали, мистер Левин? Кажется, это вас следует отправить в монастырь, естественно, мужской, на перевоспитание, где вам преподадут уроки этикета и научат уважать личное пространство другого человека, – я говорила и медленно наступала на офигевшего развратника.

Моё терпение дало приличную трещину, и наружу прорвались накопившиеся за долгое время пребывания в этом мире напряжение и злость. Надоело притворяться.

Округлившиеся глаза мужчины наполнились непониманием ситуации. Он что думал, что я должна была тихой тенью смиренно склонить голову? Или возрадоваться его появлению в моей опочивальне?

– Вы без стука отворили дверь в мои покои, а я ведь юная девушка, непорочная и с безупречной репутацией. Хотите порушить моё будущее? Если нет, шаг назад! – подойдя к нему практически вплотную, рявкнула так, что окна задрожали.

Калеб невольно шарахнулся прочь и оказался за пределами спальни.

– То-то же! – усмехнувшись одним уголком губ, захлопнула дверную створку прямо перед его длинным носом, успев заметить, как вся спесь мигом слетела с его смазливого лица, и вместо высокомерия на нём (лице) проступило выражение полнейшего непонимания произошедшего только что.

– В монастыре Святой Екатерины разве такому возмутительно наглому обращению учат? – раздалось с другой стороны, в голосе братца Луизы звучала вселенская обида и раздражение.

– Проваливай, – одними губами прошептала я, возвращаясь на своё место. Я была уставшей, злой и недовольной. Вся семейка Луизы меня порядком достала, а этот наглец своей бесцеремонностью напрочь вывел меня из себя.

Милли вернулась через четверть часа, с полным подносом еды, и была крайне возбуждена, явно узнала что-то интересное: все слухи, как говорится, озвучиваются на кухне, я даже догадывалась, о чём там шептались.

– Мисс Джейн, это правда, что вы прищемили нос мистеру Левину? И он у него теперь до безобразия распух?

– Больно он у него длинный, – едва сдерживая смех, кивнула я, – забылся, что комната снова моя, вот и заявился по ошибке. Пришлось показать ему, кто здесь хозяйка.

– Вот и правильно, всё верно вы сделали, моя Дженни, – хохотнула няня, споро расставляя тарелки на столе.

Желудок воодушевлённо сжался, и я пересела за стол, чтобы наконец-то нормально отобедать.