Дикие земли

Эпилог

Когда Икен приземлился в разбойничьем лагере, то обнаружил, что его напарник развил бурную деятельность. Пленные лежали аккуратным штабелем. Пожалуй, он слегка перестраховался: на каждом из магов красовался толстенный слой всяких веревок и тряпок, превращая их в эдакие мумии. Наружу торчали только носы. Сам сыщик мылся, отфыркиваясь.

Маги, случается, тоже совершают преступления, и их приходится ловить. Но для колдовства не нужны ни руки, ни ноги, даже глаза требуются постолько поскольку – для наведения на цель. Как же их обезвредить? А очень просто: напоить в зюзю. От Аргона и Эронимо издали несло перегаром. В лагере хватало спиртного, чтобы уложить целый полк. Пьяный маг не способен удерживать в себе энергию, и вмиг становится обыкновенным смертным. Потому, кстати, среди магов алкоголиков раз, два и обчелся. Впрочем, в их распоряжении остается еще много всякого другого дурмана.

Наемники и охотник не удостоились таких мер предосторожности: все трое стояли в обнимку со столбами, на которых держалась посадочная площадка для пузыря. Прекратить свои жаркие объятия они не могли, так как руки были связаны.

– А где Ини? – первое, о чем спросил Шикаши, "обрабатывая" привезенного пленника.

– Улетела. Домой, наверное. Кстати, теперь я знаю безопасный маршрут для обратного пути. Полетим с ветерком.

– Ну вот! А мне так понравилось бегать наперегонки с местным чокнутым зверьем! – съязвил Шикаши. – Иди, вымойся, а я займусь этим типом.

– Кстати, это вовсе не ее отец.

– Даже так? Вот тебе и косвенные улики… Ладно, потом расскажешь. Хорошо, что ты вернулся живой.

Прежде, чем допрашивать пленных, Шикаши еще раз перевернул вверх дном весь лагерь, но уже под присмотром друга. Все магические амулеты были собраны в кучу, осторожно исследованы и преданы огню. Мало ли какие неприятные сюрпризы могут в них скрываться. Не забыли и повязку Аргона.

Пока маги лежали пьяные, Шикаши взялся за остальных. Икен "бдел", засекая малейшую попытку соврать. Бандиты оказались словоохотливы. Как сказал сыщик, пока Икен гонялся за главарем, он успел тут провести "предварительную разъяснительную работу со свидетелями". То бишь, запугал до полусмерти. Уж это он умел. А потом настал черед и магов, которых сыщик умело поддерживал в том состоянии, когда язык хоть и заплетается, но что-то еще говорит.

"Папочка" Т'Иниарисы оказался одним из ближайших приспешников Бешеного пса. Его имя – Т'Яне, не вызывало в памяти сыщиков никаких ассоциаций. Он всегда находился в тени главаря, боготворил его и старался всячески подражать.

– Я говорил, что манеры и мимику невозможно переделать, но я забыл об одном исключении, – признал потом Шикаши. – Это подражание кумиру. Дети подражают родителям, перенимая их жесты, привычки, походку. Молодежь старается подражать авторитетам, и иногда это стремление копировать знаменитости переходит все разумные границы. Ты, Икен, тоже кое-что перенимаешь у меня, это заметно. Но ты разборчив, выбираешь только самое подходящее, и переделываешь на свой лад. За это я тебя уважаю. В последнее время ты стал лучше разбираться в людях, хотя действуешь во многом иначе, чем я. Там, где я разыгрываю красочный спектакль, ты помалкиваешь и выжидаешь, слегка провоцируя. Там, где я запугиваю, ты, похоже, следишь за аурой. Интуиции пока маловато, но она сама придет с возрастом.

После смерти главаря банда Бешеного пса распалась на несколько мелких шаек. Одну из них возглавил Т'Яне. Как маг он значительно уступал своему боссу, но некоторые пошли за ним, видя в нем живое воплощение прежнего авторитета. Воплощение во многом было лишь внешним, но Т'Яне умел производить впечатление на окружающих.

Когда девушка нашла бандитский лагерь, она сразу обратилась к нему как к своему отцу. До сей поры Т'Яне не встречался с ней, но много слышал о дочери от босса. То, что она не самозванка, маг снов легко распознал по ауре. Как и то, что отчаянно хочет верить, что отец жив.

Бандит решил притвориться. Видя ее чувства, умело играя на них, упоминая к месту факты, известные по рассказам ее отца, он очень быстро получил ее полное доверие. Он сообразил, что вряд ли девушка могла забраться так далеко без сопровождения, и быстро выяснил, кто ее попутчики, и где они находятся.

Его план был прост: немного потянуть время. Если друзья бросятся следом за Ини, он почувствует их приближение, парализует Шатром Ужасов, а остальные добьют беспомощных сыщиков. Потом настанет черед Ини, которая бандиту была нужна лишь как наживка.

Но Шикаши и Икен в этот момент спали, а проснувшись, медлили, обсуждая побег девушки, потом сменили позицию, и тоже выжидали. Терпение бандита иссякало.

Т'Яне обнаружил Якоря, поставленные Икеном на охотника и Эронимо. С этим он смириться никак не мог, и твердо решил уничтожить наглеца. Время шло, и он начал беспокоиться, что сыщики, вместо того, чтобы клюнуть на наживку, драпают сейчас со всех ног. Упустить их он не желал, и решил войти в транс, чтобы найти, а потом догнать и уничтожить. Оказавшись в трансе, начал поиск с того места, где они ночевали по словам Т'Иниарисы. Там никого не оказалось, и бандит стал планомерно обследовать местность, расширяя круг поиска. Его астральный "взгляд" разминулся с сыщиками, которые в это время со всех ног неслись к лагерю банды.

Кроме Т'Яне в банду входил огненный маг Эронимо, двое головорезов, выглядевших, как наемники, погибший купец Урк и еще несколько человек, которые в это время находились в Столице и других городах.

Охотник, который взялся их подвезти, узнал правду уже в полете. Бандиты заставили его лететь в Дикие Земли, в случае неповиновения угрожая пытками. Но то, к чему другой отнесся бы как к ужасному несчастью, этот человек воспринял как подарок судьбы. Не связанный моральными запретами, надеясь на вседозволенность и богатую добычу, по натуре тупой, агрессивный и робеющий перед чужой силой, он добровольно попросился в банду. Так заложник легко и просто стал разбойником.

А вот со старым Аргоном, магом света все было не так просто. Было настоящим чудом то, что этот авантюрист и игрок до мозга костей, любящий риск, каким-то непостижимым образом дожил до своих лет, неизменно выходя сухим из воды в таких переделках, которые другим даже не снились.

Именно он вышел на остатки банды Бешеного Т'Анхайне и убедил этих отчаянных людей отправиться в Дикие Земли на поиски утерянной магии древних. Именно он нашел относительно спокойное место для лагеря, безопасный воздушный маршрут к нему и постоянно поддерживал интерес разбойников, суля невиданную добычу. И старый Аргон действительно нашел в этих местах кое-что. Сразу несколько арканов, большинство из которых были не слишком полезной древней экзотикой, но среди них – парочку ценных.

С первым арканом еще предстояло разобраться, а второй предназначался для того, чтобы вызывать направленную или хаотическую агрессию у животных и людей. Это волшебство, по всей видимости, вышло из под контроля во время Баталий Предтеч. Оно действовало до сих пор, превращая местное зверье из просто хищных животных в злобных монстров. Особенно сильно его эффект ощущался в глубине Диких Земель, куда пару раз рискнул сунуться только Аргон. Сыщики путешествовали недалеко от границы, но уже успели на собственной шкуре почувствовать всю "прелесть" древней магии.

Аргону пришлось "заплатить" бандитам, передав в их руки некоторые знания. В это самое время Т'Яне и купец Урк замыслили очередную аферу. Они хотели распугать пузырей с помощью вонючей настойки, потом, когда население охотничьих поселений разорится, скупить по дешевке все подряд и позволить пузырям вернуться обратно, а затем ждать повышения цен. Но настойка оказалась не слишком эффективным средством: было слишком много хлопот с тем, чтобы подстроить ее распространение.

И тут очень кстати подвернулось открытие Аргона. В небесах Виза, помимо гигантов-пузырей летает много другой живности. Среди них и хищные птицы. Обычно они вообще не встречаются с пузырями, летая ниже, а если и встретятся, то с опаской избегают таких огромных чудищ. Избегают – если только не усилить агрессию птиц искусственно, и не направить ее именно на пузырей.

Т'Яне потребовал, чтобы Аргон создал вариант древней магии специально для этой цели. Старик тянул время, сколько мог, ссылаясь на то, что еще не до конца разобрался с древним плетением. Там и в самом деле все было устроено очень сложно. Перед глазами у животного в нужный момент создавалась иллюзия врага, на которого оно бросалось, и одновременно световой ожог приводил живое существо в ярость. Как это все могло действовать столь согласованно и реагировать только на определенную цель, было непонятно. Но тут Аргону повезло в очередной раз. Над Дикими Землями пролетел какой-то блудный пузырь, и местные летающие ящеры немедленно его атаковали. Остальное же воздушное зверье летающего гиганта проигнорировало.

Аргон начал выяснять, как древнее волшебство действует на этих ящеров, и в результате смог вычленить подходящий фрагмент плетения. И снова ему повезло: работа была закончена в тот самый день, когда Т'Яне твердо решил применить к старику пытки и даже успел объявить об этом.

Шкура старого мага была спасена, но чутье подсказывало ему, что дальнейшее "сотрудничество" с бандитами может кончиться плохо. Он стал обдумывать пути отступления. Тем временем Икен поймал купца Урка, раскрыл аферу с настойками, но не прознал, что Урк действовал не один. Древнее волшебство уже действовало, и поимка купца не помогла возвратить пузырей в охотничьи угодья.

Т'Яне понимал, что столичный сыщик может вернуться, чтобы закончить расследование. Это грозило дополнительными допросами Урка и раскрытием его связи с остальной бандой. В то же время, купец уже не был нужен – в торговле вонючими веревками и одеждой необходимость отпала. И тогда главарь решил избавиться от сообщника. Он разработал план, который воплотил Эронимо.

Маг огня под видом дальнего родственника и наследника посетил Урка в тюрьме. Под видом какого-то подарка он передал купцу амулет, стреляющий огненными шарами. Предполагалось, что купец ночью взорвет двери и сбежит, что и произошло. Амулет в любой момент мог взорваться в его руках. Разумеется, Урка об этом не предупредили, а судьба случайных людей, которые в этот момент могут оказаться поблизости, бандитов не беспокоила. Потом купец должен был отправиться по определенному адресу и затаиться.

Но была опасность, что какой-нибудь маг снов использует Поиск и найдет беглеца. Ведь он уже сидел в тюрьме, и характеристики его ауры были записаны в архивах стражи. Единственный способ спрятаться от мага, который вошел в транс и применил Поиск, – это самому войти в транс. Купец, конечно, не был на это способен сам, но ведь существуют подходящие наркотики. В трансе невозможно находиться круглые сутки, ведь надо есть и пить. Потому предполагалось, что в той квартире, куда должен прийти Урк, для него будет оставлена порция зелья. Он выпьет наркотик как можно скорее, а потом за ним придет Эронимо, погрузит на повозку и увезет из города.

Вот только бандиты не собирались спасать Урка. Вместо наркотика, вводящего в транс, для него был приготовлен обыкновенный яд. В тот момент, когда Икен и Т'Иниариса нашли укрытие Урка по излучению его амулета, труп купца уже остыл. В руке мертвеца оставался зажат амулет, плетение в котором уже едва держалось. Он был готов взорваться от малейшего дуновения, например, от сквозняка. Если бы кто-то попытался войти в дом, и открыл бы входную дверь – этот любопытный погиб бы на месте. Если бы не чутье Шикаши, жертвами стали бы Икен и Ини. В конце концов взрыв все-таки произошел. Его могла вызвать любая муха, которую привлек трупный запах. Она села на руку мертвеца, переползла на амулет, и…

Узнав о гибели купца, Аргон окончательно утвердился в мысли, что из этой банды пора бежать. Но оставалась одна проблема: Т'Яне мог его потом найти по ауре, и что тогда? Нужен был какой-то предлог, какая-то возможность расстаться "по-хорошему". Но все оказалось не так просто. Бандиты все настойчивее напоминали старику, что пора найти еще что-нибудь ценное. Близился час, когда они от напоминаний перейдут к банальному мордобитию.

Когда Т'Иниариса появилась в лагере, Аргон все видел. Хотя он и не умел распознавать вранье по ауре, но был слишком опытен и слишком хорошо узнал характер Т'Яне. Старик догадывался, что девчонке жить осталось всего-ничего. Аргон не был преступником, и не был готов к тому, чтобы сидеть и наблюдать за тем, как ее убьют. Но что мог поделать один против пятерых? Теоретически – запутать иллюзиями и ослепить. Если очень сильно повезет. Потом уговорить девченку улететь отсюда. А что потом? Всю жизнь бегать от мести Т'Яне? А если девушка не встанет на его сторону, поверив "папочке"? Тогда он не сможет даже покинуть Диких Земель!

Надо было разобраться в первую очередь с ней, объяснить ей, что Т'Яне – не тот, за кого себя выдает. Он оставил собственного двойника посреди лагеря (подмену мог обнаружить только главарь, а тот сидел в трансе) и невидимкой пробрался в ее комнату. Не успели они разговориться, как заметили нечто странное. Эронимо вдруг упал, а потом его тело само собой поехало на задворки. Маг света понял, что действует невидимка. Он запустил магию сквозных лучей, посмотрел сквозь стены, и обнаружил, что Т'Яне лежит связанным. Икен был все-таки слабее Аргона. Он смог создать иллюзию сидящего бандита в видимом свете, и тепловых лучах, но фокусы со сквозными лучами – это совсем другой уровень владения стихией.

– Это твои друзья пожаловали? – спросил старик девушку, и тут понял, что говорит с иллюзией. Она исчезла.

Так к Аргону пришло внезапное спасение в лице сыщиков. Да, он оказал сопротивление Шикаши, но лишь из чистого озорства. Когда стало ясно, что у бандитов не осталось шансов, авантюрист решил немного поиграть с сыщиком. Но недаром этот игрок выживал во всех переделках: он знал, когда следует остановиться. Как только маг понял, что Шикаши злится, он немедленно сдался и запросил пощады.

Побег Т'Иниарисы с "отцом" был сюрпризом даже для Аргона, но в конечном счете все обошлось.

В Цитадели заинтересовались. Даже так: очень, очень заинтересовались. Когда сыщики прибыли в Джаахнуму, там их уже ждала целая делегация столичных магов, которые вылетели навстречу, как только получили известие от Икена.

Богатенькие гости внесли некоторое оживление в изнывающий от вынужденного безделья городок. Пойманных преступников немедленно взяли в оборот самые матерые маги снов, выжимая из них последние капли информации. Их интересовали две вещи. Первая – где сейчас остатки шайки Т'Яне и другие группировки, оставшиеся после развала банды Бешеного пса? И вторая – что за колдовство нашли они в Диких Землях?

Среди прибывших был и старейшина Пупулис. Тот отхватил себе лучший номер местной гостиницы, где и сидел сейчас с Икеном и Шикаши за чашечкой цветочного чая.

– Надо же: этот малолетний шалопай Аргон дожил до старости и все еще жив. Кто бы мог подумать, – удивленно-меланхолично говорил старейшина.

– Я тоже удивляюсь, – поддакнул Шикаши.

– И даже как-то выкрутился, – добавил старейшина. – Обещал подарить Цитадели найденные арканы, помогает обнаруживать и убирать заклинания, которые сводят с ума птиц. Говорят, в самых дальних деревнях уже поймали двух пузырей – первых, после долгого перерыва. Скоро они вернутся и сюда.

– А вы не встретились с Ини? – спросил Икен.

– Нет, мы разминулись. Она прислала весточку из Столицы. Представляете: собирается открыть детективную контору. Вот только не в восточных кварталах, а на севере. Видимо, с вами конкурировать не хочет.

– С нами конкурировать невозможно, – уверенно заявил Шикаши.

Пупулис лишь улыбнулся уголком рта.

– Мы уж было подумали, что это вы подменили образцы аур в Цитадели, – признался сыщик.

– В самом деле?

– А потом оказалось, что это просто другой человек. Даже родная дочь обозналась.

Пупулис промолчал, ожидая продолжения. И оно последовало.

– И все-таки, – сказал Шикаши, – меня не покидает мысль о том, что вы с самого начала знали об этом деле гораздо больше… чем хотите показать.

Старейшина отхлебнул чаю, и закусил стручком сушеного тарпора.

– И что же тебя наводит на такие мысли? – спросил он после паузы.

– Как-то это странно: любящий прапра…дедушка посылает дорогую прапра…внучку в довольно рискованное путешествие. А потом не возражает, когда путешествие становится смертельно опасным.

Старейшина отхлебнул еще.

– Как ты думаешь, Шикаши, может ли трехлетний ребенок понять тридцатилетнего мужчину?

– Нет, конечно.

– Ты по сравнению с мной как трехлетний ребенок. И ты пытаешься угадать мои мотивы?

– Некорректная аналогия. Насколько я знаю, после двадцати люди уже не умнеют, а лишь набираются опыта, – возразил сыщик.

Старейшина поперхнулся чаем, а потом заявил с самой ехидной усмешкой:

– Ну если так, тебе уже не светит разобраться в этом вопросе. Ты старше двадцати, и уже не поумнеешь.

– Так значит, – не унимался сыщик, – вы ничего не знали заранее?

– Ну откуда мне было знать?!

– А можно… – Шикаши хитро прищурился, – можно попросить вас снять амулетик? Тот, что маскирует ауру. Чтобы убедиться, что вы говорите правду?

– Обойдешься, – заявил старейшина с довольным видом прихлебывая чаек.

– Ага! Все с вами ясно!

Старейшина загадочно улыбнулся. Потом сказал:

– Если бы я всякий раз снимал амулет, доказывая свою правдивость, то что бы я делал, когда пришлось бы солгать? Все бы поняли: раз я вдруг отказался снять амулет, значит лгу. Поэтому я не снимаю амулет никогда. Придется поверить мне на слово.

Пупулис поставил чашку на стол и с победным видом захрустел стручком. Ясно было, что этот вопрос так и останется покрыт мраком, и большего от старого лиса не добиться.

– А в каком возрасте Т'Иниариса научилась ходить? – спросил Икен.

– Не понял? При чем тут это? – удивился старейшина.

– Я пытаюсь дипломатично сменить тему, – ухмыльнулся молодой волшебник. – На этом вопросе "засыпался" самозванный "папочка". Он сказал, что примерно в год. А на самом деле?

– Ах вот оно что. На самом деле она родилась с парализованными ножками. Мать долго искала лекаря, а отец, конечно, знал и переживал. Он тогда еще не пошел по кривой дорожке. Т'Анхайне души не чаял в своей дочурке, это у него не отнимешь. Он, конечно, еще тот негодяй, но не бывает ни абсолютного добра, ни абсолютного зла. Что-то человеческое было свойственно и ему. Т'Анхайне всегда любил свое дитя, очень гордился любыми ее успехами, что она растет такая умненькая и симпатичная. Не удивительно, что он не афишировал тот факт, что ходить она научилась только в три годика. А бегает до сих пор толком неуклюже.

Шикаши густо покраснел.