Дикий формат: Убей луну, анон

Запись 1

Самое время выговориться.

Ты спросишь — зачем здесь это полотно текста? В соседней теме ребята с пеной у рта доказывают, что случайно отправили друга в фентезийный мир, когда пытались призвать суккуба. Гораздо более правдоподобная и поучительная история, чем все то, что я буду тебе тут втирать.

Я это делаю для себя. Такие впечатления в себе держать сложно. Голова может лопнуть. А еще… Еще, люди, виновные в безобразиях не должны уйти обиженными.

Сил биться с ними в лоб у меня нет. Да и в силу общественности я не особо верю. У наших людей активная гражданская позиция, но воевать с корпорациями они не станут. Какой идиот станет кусать руку, дающую тебе еду, воду, кое-что из бытовой техники? А главное, лучших друзей?

Но если найдется кретин, для которого мой рассказ окажется полезным — флаг ему в руки, и во все соответствующие места.

Свои откровения выкладываю сюда, по двум причинам:

Во-первых, куда еще? Площадок, за которыми не следят 24/7, осталось не так много. А сюда можно подключиться через узел где-нибудь в бомжатне под мостом. Не говорю уже про всякие вирусные модули и прочие предосторожности.

Во-вторых, на таких платформах сидит множество шизофреников и дегенератов. Есть большая вероятность, что не поверят и искать не будут. Вот и вся конспирация.

Короче — я №А908X (номер изменил, естественно). Сам знаешь, если социальный рейтинг ниже пяти тысяч, имени тебе не полагается. Нет имени — нечего светить в сети, все логично. Аноним и есть. Я поучаствовал в смертельном турнире корпорации «Ёнга», выжил и чудом вернулся на большую землю. Многие слухи про «Забег» — правда. Они действительно собирают людей, у кого рейтинг упал и испытывают на них свои адовые штучки.

Но обо всем по порядку. Я начну издалека, и буду стараться осветить как можно больше деталей, пока еще помню. Почему-то мне кажется, что это важно. Так же, я постараюсь разъяснять некоторые моменты, которые могут казаться очевидными… При условии, что ты пялишься в экран. Когда носишься по лесу с полными штанами мокриц, начинаешь даже на банальные вещи смотреть по другому.

И это, фетча подальше убери, если есть. Это они только с виду милые зверушки, которых можно жамкать и тискать. На самом деле это пушистое козлище только и ждет часа, чтобы откусить тебе лицо. Или переварить одним только взглядом. Или заставить вынашивать свое мерзкое…

Ты понял, в общем.

Все завертелось, когда я не смог удержать язык за зубами, а руки в штанах. Знаешь, как это бывает.

Свою работу можно ненавидеть, но другой нет, и взяться ей неоткуда. Я был не из тех, кто может вот так легко все бросить и поменять. Застрял в паутине бюрократии, если можно так выразиться. С семи утра до семи вечера подключен к офисной сети — перед глазами бесконечные окошки. Копируешь из одного, вставляешь в другое. Сверяешь содержимое. Посылаешь гневные письма по отделам, спрашивая, как можно допустить такие идиотские ошибки. В общем, работа тупая, нудная, практически бесполезная. От нее болит голова, и зудят разъемы на шее.

Говорят, ИскИн не смог бы ее выполнять, потому что ему не хватает «человеческой прозорливости». А киберам, с их закисшими в банке мозгами, не достает ответственности. Но все это чушь. С сервера ИскИна надо сдувать пылинки и тратить половину бюджета на обслуживание. Жестянок защищают профсоюзы помощи кибер-паралитикам.

Простого человека не защищает никто — вставляй штекер и погнали. Если тебе нужны деньги — не на такое еще согласишься. Даже не самый плохой вариант, если подумать. Но душу и желание жить выжигает напрочь.

Со временем, я привык. Выработал свое, особое расписание. Где-то уйти на перерыв пораньше, где-то схалтурить. Таблетки, опять же, защищающие от перегрузки. На кухне кофе бесплатный. Кормят отвратительно, но за копейки. Если не особо мечтать о великом, можно вполне сносно существовать.

Фирму выкупили новые хозяева. Мирное существование закончилось, началась грызня за сократившееся количество рабочих мест. Дуракам, посмевшим возмутиться, сбили рейтинг и выгнали на мороз. Я же стал призером специальной олимпиады, доверившись одной из, кхм, коллег. Она была очень похожа на одну (ныне покойную) порнозвезду. Признаю, думал совсем не головой. Но и ты меня пойми — пусть мы и живем в век высоких технологий, в жизни оно все равно лучше.

> То чувство, когда в виртуальной среде уже можно практически жить, но женщины там все равно будто надувные. Буэээ. Плюс, многие из них и не женщины совсем.

Она подговорила меня на партизанскую войну против новой метлы. Ведь в такой рабочей атмосфере не то что стараться бесполезно, надо еще немножечко вредить. Я не буду уточнять, что я сделал, но ответочка прилетела ого-го.

Одно зацепилось за другое, и я очухался уже перед дверью распределительного центра для тех, кто недостаточно пылко трудится на благо цивилизации.

Ты помнишь, когда ввели эту муть с рейтингом?

Хотя, откуда тебе помнить, вряд ли в этом сегменте обитает кто-то старше 30. Разве что, киберы, но они в сети мало торчат.

Справочник говорит, что после войны, хотя дед другое рассказывал — когда мы все стали одной большой страной, включая Луну. Тогда, Старшая сестра решила: каждому воздастся по делам его, в конкретных циферках. Молча вкалываешь, платишь налоги, ходишь на субботники, ездишь полежать в капсуле боевого симулятора — получаешь прибавку. Ведешь маргинальный образ жизни — ну и чего ты ожидал?

Я вот не ожидал, что обиженное начальство нанесет такой сильный удар по моему общественному престижу. Там и саботаж был не то что бы сильно действенный. Но за сам факт…

…

— Четыре тысячи пятьсот два. — сказала женщина в терминале. Ее отношение сразу поменялось с жалостливого презрения на нескрываемое отвращение. Она пробубнила годами отработанный текст. — Я блокирую вашу гражданскую запись. Имя и место в семейном реестре так же блокируется, до уведомления. Учреждения и общественные места выше базового уровня будут недоступны. Это так же относится к получаемым услугам. Нарушение правил карается отъемом до полутора тысяч пунктов рейтинга. Не забывайте — за рейтинг меньше трех тысяч полагается тюремный срок.

Терминал ударил током, когда я отсоединялся. Скорее всего, нарочно. — Это недоразумение, чтобы вы знали. — буркнул я. — Меня оклеветали.

Еще немного, и инспектор прожгла бы под собой кресло.

— Все вы «недоразумения». Будь моя воля, работали бы все давно в шахтах, не мозолили нормальным людям глаза. — на экране появилась пропитая рожа моего бати. — Вот. Никогда за всю жизнь выше восьми тысяч не поднимался. Целая семья моральных истощеев. Что еще от сынка ждать? Пшел отседова!

Я мог бы чего-нибудь ответить на истерику этой тетеньки, но надо было сохранить моральное превосходство. И последнюю возможность попасть в какое-нибудь относительно нормальное место отработки.

— Твои все вон там. — она кивнула в сторону коридора, где скучковались посеревшие грустные товарищи. Люди с опухшими лицами. Злобно косящаяся молодежь. Пара уставших от всего этого пенсионеров. Помимо людей, были там и представители других видов. Эти предпочитали держаться друг друга.

Автомат выплюнул мне в ладони карточку. №А908X — место в очереди: 152. Придется до ночи торчать. Это не то место, куда можно прийти на следующий день. Усевшись на пол (все три с половиной стула уже давно были заняты) я заглянул в бездну отчаяния. Бездна отчаяния взглянула на меня. В принципе, всем здесь было друг на друга насрать, но я нутром почувствовал, как некоторые товарищи задумались: стоит ли меня потом догнать и раздеть. Настоящие маргиналы сильно превосходили жертв обстоятельств числом.

Примерно раз в пять-восемь минут, дверь открывалась и очередной несчастный заходил внутрь, чтобы никогда не вернуться. На самом деле, их выводили через другой выход, прямо на стоянку. Всех нас ждала дорога в теплые и ласковые руки работодателей.

Когда в очереди оставалось девяносто субъектов, я вышел подышать на крыльцо. Ну, как, подышать. Центр располагался в довольно гнусном районе. Трущобы, дома для сирот, киберов и нелюдей. Прямо у нас над головами проходил автобан, а неподалеку свербил старый мусорный завод.

Если жить здесь, легкие уже через год будут, как у шахтера.

Я достал из кармана накопитель, вставил в боковой разъем на шее. Сознание заполнилось светом и приятным жужжанием. Особый модуль посылал сигналы через прикрученные к спинному мозгу детали. Что-то вроде аудио-стимуляции, если ты не в курсе. Только мощнее и сразу. Менее гнусной ситуацию это не сделало, но имеем, что имеем. Говорят, от накопителей нервная система расшатывается. Можно подумать, она не расшатывается от такой жизни. Доживешь до пятидесяти, все равно будешь подключаться со скрипом. Одновременно, хотелось закурить, но такого добра в округе уже нигде было не достать.

Кто-то стукнул меня по плечу. Я обернулся и увидел тощего парня, примерно своего возраста. Он был одет как-то уж слишком легко для такой промозглой погоды — в тонкую черную рубаху, усеянную неопрятными масляными пятнами и легкие джинсы. Но что взять с остроухих, они все с закидонами.

> Я лично ничего не имею против иольфов, так что не надо оскорбляться, окей? Но в своей жизни, я ни разу не встречал остроухого, у которого не было странных привычек и замашек. Объективно странных. Могу быть не прав, но суть-то не в этом.

— Есть позвенеть? — спросил он.

Я порылся в кармане, бросил ему округлую янтарную батарейку и вновь принялся рассматривать мерцающий биллборд на другой стороне улицы.

— Благодарствуем. — йольф врубил собственный накопитель, издал блаженный стон. Он чуть не повис на перилах совсем рядом со мной. — Как, сильно обвалился?

— Тебе-то что? — я был не в настроении поддерживать разговор. Внутри хватало желающих потрындеть, поржать и поглумиться.

— Просто, не похож ты на местных клиентов. С виду нормальный. Вот и решил спросить, как тебя сюда занесло.

— Добрые люди помогли.

Надо сказать, он тоже не походил на анонимного маргинала. Как бы, я вижу, где приличные вещи, а где тряпье с «Березки». Просто, он будто тащился двое суток вдоль трассы.

— Бывает. Что планируешь делать?

Я посмотрел на него, как на сумасшедшего.

— Нет, это понятно. Отстоишь очередь, сядешь в автобус полгода поубираешь дерьмо на ферме, или на руднике погорбатишься. Дальше что? Как обычно, такая же грязная работа, пока не подымешься? Только, с записью о «возмещении трудом» уже и не светит такое тебе.

Ясное дело, он не врет. Выше десятки не взлетишь. Будешь чуть ниже минимального достойного уровня. Я знаю множество людей, которые годами не могли найти работу, даже восстановив рейтинг. Незавидное будущее ожидало меня.

> И это я еще не знал, во что ввязываюсь.

Эта сука буквально запрыгнула мне на голову, обезопасила себя. Ее абсолютно не коробило, что моя жизнь пойдет под откос. Никогда еще в своей жизни я не был так зол. — Ну, это уже не твои проблемы.

— Так-то да. Но… — остроухий лез в душу и все никак не хотел заткнуться. Вот и делай добро людям. — Подумай, зачем тратить время и здоровье на эту хрень, когда есть гораздо более легкий способ?

Знаем мы эти легкие способы. — Ясно все. — я направился внутрь, но он схватил меня за рукав.

— Понимаю, как это звучит. Но я действительно могу помочь. Выслушай, хотя бы.

— Да отвали, у меня и денег нет!

Остроухий не унимался. — И не надо. Короче, у тебя еще есть время перед встречей с неизбежным. Здесь бар через дорогу — можно поговорить там. Если что, я угощаю. Ты ничего не теряешь.

> Знаю, он даже если бы хотел, не мог бы показаться более подозрительным. Но ты уже должен был понять — я не так уж и хорошо разбираюсь в людях. Тогда, я еще не привык к статусу человека даже не второго, третьего сорта. Плюс, после очереди дико хотелось жрать.

На его месте вполне мог оказаться отравитель, торгующий органами, и пришлось бы тебе сейчас читать про суккуба.