Дикий мир для неудачников или выживи если сможешь

35.

Очередное путешествие в связи со свалившимися делами снова отложили. В принципе, куда идти дальше друзья уже наметили, поскольку о том, что если идти дальше через лес, а потом за холмами и чуть левее, за саванной, живёт еще три небольших племени, аборигены их просветили. Непонятно, правда где обосновались Виктор с Ольгой - все же женщины о них беспокоились, да и Игорь нервничал, но то, что они в ту сторону ушли, выяснилось быстро.

Почти до конца условного года, до самых холодов, компания осматривала окрестности, обустраивалась в племени, строя дома, показывая как их улучшить быт людей и изготовить мебель, а также строили большую печь для выплавки металла. Саму руду, кстати, как и некоторые добавки, и получение химических элементов их них, взял на себя Егорыч и Софья.

Иногда они с бывшей учительницей химии спорили до хрипоты, но помогали знания мужчины. Благодаря дару, взяв в руки камень, он всегда знал, куда его применить можно, а вот женщина опиралась на знания, что имелись в прошлой жизни. Не всегда эти двое во мнении сходилась, но экспериментировали много и с удовольствием. Даже хижину себе отдельную чуть в стороне вытребовали, да посуду приволокли и теперь ворчали, что от машины Алексея, да от автобуса мало чего осталось – то трубок им каких то не хватает, то шланг слишком короткий и изношенный, то еще что-то.

В общем, через некоторое время даже самые стойкие из компании перестали глаза закатывать, да вздыхать озабоченно - все равно сами они ничего не понимают, а парочка эта вечно не довольна чем-то, что ни дай, а все-то мало им. Впрочем, польза от самопровозглашенных химиков действительно была.

Особенно порадовало подруг найденное озеро, где выпаренная вода давала белый налет соды да каменная соль у подножия дальней горы. Была она, конечно не лучшего качества и даже горьковатая на вкус, но для заготовок продуктов на зиму, самой простой консервации и при приготовлении еды годилась.

А вот с селитровой ямой доморощенных экспериментаторов из поселения выгнали в три шеи. Пришлось им устраивать свое «вонючее производство» за забором, к лесу ближе, и хоть они и возмущались, что "отходы" для нее таскать слишком далеко, но спорить сильно не стали – сами же не маленькие, понимали, что дышать вонью удовольствие сомнительное.

В общем, этот год пролетел незаметно, а сделано было много.

Во-первых, женщины настояли и потому методом проб и ошибок был построен первый допотопный ткацкий станок, и друзья все же научились ткать из тех ниток, что изначально из травы получались. Ткань, правда получалась грубая, чем то на мешковину похожая, но после нескольких стирок становилась пусть не красивее, но приятнее на ощупь, а потому новую одежду получили все без исключения.

А еще химики попытались изготовить настоящее стекло. До посуды они пока не дошли - слишком уж толстостенная и уродливая она вышла, но чуть кривые, искажающие внешний мир стекла во всех построенных домах появились, и даже рамы открывающиеся приспособили.

Тут кстати и появились первые проблемы. Племя, по крайней мере, основная его масса и те, кто обзавелся настоящими постоянными домами, разделилось. Как и задумывалось уходить и бросать построенное имущество им не хотелось - вдруг займет кто то, а вот те кто так и продолжал жить в хижинах настаивали на том, чтобы идти к югу.

Вождь, у которого дом появился в числе первых, даже совет воинов собрал, но ясности эти пустые разговоры не внесли. Процентов тридцать настаивали, что теперь можно и не ходить никуда, а не пригодившиеся для покрытия хижин шкуры на одежду пустить, но основная масса роптала.

Пришлось компании тоже посовещаться, а потом начать строительство большого, длинного, похожего на барак дом - времянки. Теперь в строительство вступили все мужчины не занятые охотой или охраной, но за месяц коробку поставили. Получился он реально длинный, с одной печкой на каждые четыре условно отгороженные комнаты.

Не всем такое решение проблемы пришлось по душе. Некоторые, самые упрямые аборигены так и остались в хижинах, а семь семей все же снялись с места и ушли по протоптанному маршруту, но недовольных стало меньше.

В общем, как и планировалось, племя к месту компания привязала, а еще вручив первые выкованные инструменты озадачила на время холодов. Как и предполагалось, выходили на улицу лишь охотники в новых пошитых более удобно шкурах, а остальные изготавливали деревянную посуду, мебель и другие корявые мелочи.

Как ни странно, но именно это племя оказалось самым сообразительным, если сравнивать с пещерными и белоголовыми людьми и пусть их руки не привыкли к такой тонкой и кропотливой работе, но они старались.

А еще у маленькой компании появилась радость и разочарование одновременно. Почти перед самыми холодами оказалось, что Софья и Маруся беременные. Сначала радовались все, а потом, когда первый адреналин сошел и осознание, что помощи в случае чего в этом мире ждать неоткуда, упала каменной плитой на плечи, испугались.

Впрочем, Софье оказалось проще - Алексей от жены ни на шаг, ни отходил, а вот у Маруси проблемы только начались.

Как только она призналась в узком пока еще кругу, что ждет ребенка, Марго посмотрела на нее с жалостью, а потом, нахмурилась и фыркнула раздраженно. Оказалось, что Семеныч, все реже и реже появляющийся в поселении и взявшийся обучать аборигенов заготавливать припасы на зиму, да рыбу вялить, не просто так жил там.

- Я думала, ты знаешь, что он жену еще пару месяцев назад взял, а недавно еще одну в дом привел, - буркнула она недовольно.

Маруся даже рот открыла, не веря злым словам. Как то так получилось, что последнее время, перед холодами, все заняты были заготовками, а потому сама она к подопечным не ходила, довольствовалась теми редкими встречами, что мужчина в поселке появлялся, а потому сказанное было настоящим ударом по самолюбию.

Пришлось подругам устроить допрос мужчинам и, судя по отведенным, виноватым взглядам разочароваться еще больше. Так и получилось, что радость вылилась в негодование.

Подруги, конечно сходили в племя, попытались поговорить с горе- папашей будущим, но и тут не задалось.

- Ну, прости, получилось так, - пожал плечами помолодевший, больше смахивающий на двадцати семи, максимум тридцатилетнего парня Семеныч, пряча наиграно виноватые глаза, - сама же понимаешь, что к старой жизни не вернемся, значит, всем теперь устраиваться надо по возможности. В поселение я возвращаться не хочу, а жены мне в коллектив влиться помогут. Ну, вроде как свой я теперь, да и вождь слушает меня, к себе приблизил, а упускать новые возможности глупо, сами понимаете.

Мужчина покивал еще немного, шикнув на подглядывающих из-за угла молоденьких девчонок – его жен, как оказалось и неискренне заверив, что в случае чего помочь всегда готов, со вздохом облегчения сбежал в новенький, построенный усилиями его бывших соратников дом.

Подруг даже передернуло от неприятия и обиды – все же они-то до последнего думали, что им, попаданцам, надо вместе держаться, да помогать друг другу по возможности, а тут оказывается, что как надобность в помощи отпала, так вроде и не нужны они стали теперь. Вот так вот видимо сущность человека и познается – в беде-то он, конечно, остался (выбора другого не было), а вот как наладилось все, то выгоду на первое место и выпятил.

В общем, решив не спорить – смысла то уже и нет, так, не солоно хлебавши, в расстроенных чувствах, подруги и вернулись, а также помогать изменщику зареклись и остальным запретили. Интересно же все-таки, сколько этот зазнавшийся мужик, не умеющий сам добывать ничего кроме рыбы, без новых идей, да умений в советниках у вождя продержится.