Диктатура банкократии. Оргпреступность финансово-банковского мира. Как противостоять финансовой кабале

2.1. Коррупция как разновидность организованной преступности

Тема коррупции в России сегодня уверенно выходит на первое место в наших СМИ. И это вполне логично и оправданно. Почти каждый день появляется много интересных и глубоких публикаций, выступлений и сообщений, раскрывающих причины, механизмы, последствия коррупции. В основном все сводится к двум темам: а) «распил» бюджетных средств («бюджетная» коррупция); б) взятки с граждан, соприкасающихся с государственными чиновниками и государственными службами («бытовая» коррупция). Предлагаются различные варианты мер по борьбе с коррупцией, которые опираются как на отечественный, так и зарубежный опыт.

Почему же я взялся за тему, которая и без меня широко и глубоко освещается специалистами и экспертами? По той причине, что в 99 % публикаций по коррупции в России вообще не упоминается важнейший (если не главный) участник этого вида преступной деятельности. А именно – банковский сектор страны. В этой связи предлагаю материал, в котором ставится задача раскрыть место и роль банков в общей системе коррупционных отношений в обществе, проанализировать конкретные механизмы отдельных коррупционных операций банков, выявить истинные корни банковской коррупции, наметить пути борьбы с этим видом коррупции.

Прежде чем приступить к раскрытию темы, обозначенной в заголовке главы, дадим некоторые определения и сделаем некоторые предварительные замечания, относящиеся к теме «коррупция».

Для большинства наши граждан коррупция – синоним взяточничества. Действительно, латинское corruptio переводится как «подкуп». Но еще одно значение: «порча». Поэтому, наряду с определениями «подкупность, продажность должностных лиц и общественных деятелей» (Словарь русского языка Ушакова), имеется и более общее определение: «Использование должностным лицом своего служебного положения в целях личного обогащения» (Большой энциклопедический словарь).

Именно более широкое определение зафиксировано в российском законе «О противодействии коррупции», принятом в 2008 году: под коррупцией понимается «злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды». Итак, запомним, что коррупция – не только взятки, но любое злоупотребление служебным положением. А привилегией иметь «служебное положение» обладает, прежде всего, государственный чиновник. А также лица, занимающие разные должности в негосударственных организациях, которым власть предоставила те или иные специальные полномочия. Объектом коррупционных сделок между должностным лицом и его «партнером» могут быть:

а) имущество (как в натуральной, так и денежной форме);

б) информация;

в) решения органов власти и организаций, получивших соответствующие полномочия («услуги»);

г) прочее (например, места и должности в органах власти).

С коррупцией сталкивается почти каждый взрослый гражданин РФ, соприкасаясь с государственными организациями. Медицина, образование, ГИБДД, полиция, суды, иные казенные заведения сегодня насквозь поражены вирусом так называемой «бытовой коррупции». По собственной инициативе или в результате вымогательства обыватель дает взятки за те «услуги», которые он должен получать по закону, или же за право получать «услуги» государства на «особых условиях». А также за уход от ответственности (суды, ГИБДД, полиция, прокуратура). В работах ряда авторов такой вид коррупции называется мелкой.

Коррупция поражает нашу экономику. Речь идет о так называемой «деловой коррупции», участниками которой являются предприятия и хозяйственные организации всех форм собственности. Некоторые предприятия и организации вроде бы могут даже выигрывать от коррупции, получая, скажем от государства заказы и подряды на очень выгодных условиях. Но это лишь некоторые. Большая часть предприятий и организаций платит лишь «дань» за право своего существования (вынужденная коррупция). Речь идет о различных проявлениях «государственного рэкета». В долгосрочной перспективе коррупция подрывает национальную экономику.

Во-первых, она окончательно уничтожает стимулы к созидательному труду. Зачем трудиться, что-то производить, когда легче получать с помощью обмана и воровства? Или если предприниматель не видит перспектив развития производства, зависящего от прихоти чиновника. Этакий современный феодализм, в котором чиновник выступает в роли феодала, а предприниматель – в роли то ли вассала, то ли холопа!

Во-вторых, те, кто все-таки что-то производят, облагаются таким «коррупционным налогом», который превышает объем всех остальных налогов, выплачиваемых товаропроизводителем. По разным оценкам, от 1/3 до 2/5 всех издержек производства в реальном секторе экономики страны приходится на «коррупционные издержки». В условиях ужесточения конкуренции на российском рынке после вступления России в ВТО «коррупционный налог» окончательно добьет отечественного товаропроизводителя.

В-третьих, вирус коррупции все более подтачивает нашу государственность – все три ветви власти (законодательную, исполнительную, судебную), а также обороноспособность страны. Следует обратить внимание, что объектом коррупционных сделок становится не только государственное имущество, но и сама власть (получение мест и должностей в законодательных, исполнительных, судебных органах власти; получение нужных решений от органов власти и т. п.). Здесь мы имеем место с «политической коррупцией». Уничтожение государства чревато катастрофическими последствиями для всего народа. Сценариев тут предостаточно. Например, окончательное превращение страны в колонию, которая будет управляться либо метрополией, либо «мировым правительством». Не исключается переход страны под полный контроль чисто бандитских кланов (организованных преступных группировок). Возможны смуты типа «арабской весны» с последующими интервенциями «миротворческих сил». Возможен распад Российской Федерации на множество вассальных княжеств и территорий. Имеются и другие сценарии, описывающие последствия «политической коррупции».

Служебное положение в различных организациях может давать человеку доступ к тем или иным ресурсам (финансовым, материальным, информационным). А злоупотребление этим положением может выразиться в том, что данный человек просто украдет (или будет регулярно красть) вверенные ему ресурсы. Суть коррупции – хищение или иной способ отъема (незаконного отчуждения) имущества. Прежде всего, – государственного. Но это также может быть имущество негосударственных организаций и предприятий, отдельных граждан. Для отъема имущества используются обман, угрозы, шантаж, взятки. Принято считать, что основными участниками коррупционной деятельности являются взяткодатель и взяткополучатель. Т. е. коррупция – двусторонняя сделка между взяткодателем и взяткополучателем, согласно которой второй оказывает первому какую-то услугу или предоставляет какой-то ресурс в обмен за вознаграждение, которое и называется взяткой. Главный в этой схеме – взяткополучатель (он же – коррупционер). Им может быть государственный чиновник любого уровня, служащий государственной организации – как на федеральном уровне, так и на уровне регионов и даже муниципалитетов. Взяткодатели – простые граждане, начиная от студентов и кончая пенсионерами, а также предприниматели самых разных калибров. Взяткодатели бывают двух типов:

а) взяткодатели, которые вынуждены давать взятку для того, чтобы получить услуги или ресурс, которые им полагаются по закону;

б) взяткодатели, которые являются соучастниками взяткополучателей, и отчуждаемое (похищаемое) имущество делят между собой в определенной пропорции.

Первый случай – вымогательство. Второй случай имеет все признаки организованной преступности. Я это специально подчеркиваю, потому что негласно принято считать, что лишь организованная преступность имеет «черный» цвет, а коррупция – нечто менее преступное и может быть окрашена в «серый» цвет. Нет, в большинстве случаев она заслуживает «черного» цвета, т. е. ее участники должны нести не гражданско-правовую, а уголовную ответственность.

Взятка – «административная рента», получаемая должностным лицом. В некоторых случаях взятка – лишь часть (иногда незначительная) всей «административной ренты». Иногда взятки вообще может не быть. Взятка – своеобразный авансовый платеж должностному лицу. Окончательный платеж – после завершения операции по похищению имущества. Такой окончательный платеж имеет «народное» название – «откат», он обычно определяется в виде процента от суммы краденого имущества.

Итак, можно предложить две простые формулы определения «административной ренты»:

АР = И – ВД

АР = В + О

АР – «административная рента», полученная должностным лицом

И – стоимость похищенного имущества

ВД – доходы внешних участников коррупционной сделки

В – объем взятки, полученной должностным лицом

О – объем «откатов», полученных должностным лицом.

Я специально привожу эти нехитрые формулы для того, чтобы показать, что взятки – лишь верхняя часть «айсберга», называемого коррупцией. У нас иногда в СМИ приводятся цифры по так называемому «рынку взяток» для того, чтобы показать разгул коррупции в стране. Например, несколько лет назад первый заместитель Генерального прокурора РФ Александр Буксман в интервью «Российской газете» сообщил следующее: «По некоторым экспертным оценкам, объем рынка коррупции в нашей стране сопоставим по доходам с федеральным бюджетом и оценивается в 240 с лишним миллиардов долларов. Размеры взяток доходят до такого уровня, что за год «средний» продажный чиновник может купить себе квартиру площадью в 200 метров»[16]. Трудно сказать, что имел ввиду А. Буксман под термином «объем рынка коррупции» – общую сумму административной ренты или же лишь взятки, которые составляют часть такой ренты. Очевидно лишь, что приведенная им цифра не отражает всей стоимости похищенного у государства имущества.

Но на более высоких уровнях коррупция может обходиться вообще без взятки и «отката». По той простой причине, что коррупционеру посредник (или партнер) в виде взяткодателя может вообще не понадобиться. При этом первая формула упрощается до следующего вида:

АР = И

При такой схеме коррупционер может лишь при необходимости прибегать к «услугам» некоторых «помощников» (подчеркиваем: это лишь «помощники», а не «сообщники»). Прежде всего, таким услугам, как продажа и/или «отмывание» украденных ресурсов, выведение их в безопасные зоны, инвестирование в разные объекты и проекты «белой экономики». На языке учебников по экономике это – всего лишь транзакционные издержки (но не доходы внешних участников коррупционной сделки, которые мы обозначили в нашей формуле как «ВД»). Заранее отметим, что в ходе рассмотрения в судах конкретных дел по коррупционным операциям работникам прокуратуры и судьям бывает нелегко определить, где «помощники» (особенно если они использовались «втемную»), а где – «сообщники» коррупционеров.

Сделав предварительные замечания и дав некоторые определения, мы, наконец, можем приступить к раскрытию темы банковской коррупции.

2.2. Коррупционный потенциал банковского сектора

Выше мы подчеркнули, что коррупция есть там, где есть люди со «служебным положением», т. е. особыми полномочиями, которые они получили от государства.

Во-первых, это полномочия распоряжаться материальными, финансовыми и информационными ресурсами.

Во-вторых, полномочия проверять и контролировать людей и организации.

В-третьих, полномочия принимать самые разнообразные решения, которые могут прямо или косвенно влиять на жизнь отдельных людей, отдельные организации, группы людей и организаций, все общество.

В первую очередь, люди со «служебным положением» сидят в креслах различных государственных организаций. Во вторую очередь, они сидят в креслах негосударственных организаций, которые в разное время получили от власти различные полномочия. И здесь особую роль играют банковские организации, которые получили громаднейшие полномочия от государства в части, касающейся выпуска денег, а также контроля над кредитом и денежным обращением. Образно выражаясь, банковские организации получили от государства право на полный контроль над «кроветворной и кровеносной системой», от которой зависит жизнь и самочувствие сложного организма, называемого «национальной экономикой». А от самочувствия национальной экономики зависит самочувствие каждого члена общества.

При этом особая роль банков в системе коррупционных отношений общества определяется тем, что значительная часть всех этих отношений «монетизирована», т. е. опосредуется деньгами (наличными и безналичными); роль «безденежных» форм коррупции (обмен коррупционной «услуги» на иные услуги или натуральные блага) имеет тенденцию к снижению во всем мире, в том числе России[17].

Возможности у банкиров заниматься коррупцией просто фантастические. В любой мало-мальски развитой стране активы банковского сектора сопоставимы с его валовым продуктом и, как правило, в несколько раз превышают величину государственного бюджета. Уже не приходится говорить о том, что банки большую часть своих активов формируют за счет кредитов, а кредиты – деньги, создаваемые банкирами «из воздуха». Но вот требования по таким кредитам предполагают погашение долгов вполне реальными ресурсами, а не «воздухом». Впрочем, это предмет специального разговора, выходящий за рамки нашей темы[18].

Проиллюстрируем сказанное выше цифрами по банковскому сектору России. Согласно данным Банка России, на 1 августа 2012 г. совокупный объем всех активов банковской системы РФ составил 47,0 трлн. руб. В том числе 23,9 трлн. руб. – требования банков к нерезидентам, а 23,1 трлн. руб. – внутренние требования. По данным Росстата, валовой внутренний продукт (ВВП) страны в 2011 году составил 54,6 трлн. руб. Следовательно, активы банковской системы России по своей величине приближаются к ВВП.

Официальный курс доллара США, установленный Банком России на 1 августа 2012 г. был равен 32,2 рубля. Таким образом, активы банковской системы России в валютном эквиваленте были равны 1,46 трлн. долл., в том числе 0,74 трлн. долл. – требования к нерезидентам, а 0,72 трлн. долл. – внутренние требования.

Между прочим, федеральный бюджет РФ на 2012 год запланирован в размере 12 трлн. руб., что примерно в четыре раза меньше, чем совокупные активы банковского сектора на 1 августа 2012 года. Как видим, потенциальные возможности банковского сектора выстраивать коррупционный бизнес несоизмеримо больше, чем возможности всех российских министерств и ведомств (включая министерство финансов РФ), вместе взятых.

Для оценки коррупционного потенциала банковского сектора следует учитывать состав активов. Одни активы являются «длинными», полное погашение требований банка может происходить через несколько лет после выдачи кредита. Другие активы, наоборот, относятся к категории «коротких», в течение года один рубль банковских активов может обернуться несколько раз. У российских банков активы в основном сформированы из «коротких» денег, а это способствует увеличению коррупционного оборота российских банков.

Потенциальные коррупционные возможности банковского сектора (по сравнению с министерствами и ведомствами) существенно выше и по другой причине: банковский сектор формально находится вне государства (за исключением нескольких банков с участием государства) и имеет особый статус. Этот статус не позволяет государству глубоко вмешиваться в дела банков. Считается, что контроль над банками должна осуществлять организация с солидным названием «Центральный банк Российской Федерации». Но дело в том, что сам ЦБ РФ, строго говоря, органом государственного управления не является и достаточно независим от государства (кто не верит, может посмотреть Конституцию РФ, а также Федеральный закон «О центральном банке Российской Федерации»). Фактически банковский сектор оказывается в «тени», его «прозрачность» является крайне низкой[19]. При таком раскладе соблазн заниматься коррупционным бизнесом в банковском секторе крайне велик. И, как показывает жизнь, банкиры перед этим соблазном устоять не могут.

Не следует думать, что лишь российская банковская система обладает большим коррупционным потенциалом и являет собой исключение в мировой практике. Ведь российская система представляет собой банковскую модель, распространенную во всем мире. На этой модели держится современный капитализм, который в идеологических целях прикрывают вывеской «рыночная экономика». На самом деле его истинное название: банковский коррупционный капитализм. Можно короче: БКП. Впрочем, аббревиатуру БКП можно также смело расшифровывать как банковский криминальный капитализм. Ведь даже в странах победившего либерализма большинство коррупционных деяний квалифицируются как уголовные преступления. Ключевой фигурой в БКП является банкир, который получает громадную «коррупционную ренту» и направляет ее на дальнейшее расширение своего бизнеса и укрепление политической власти.

На фоне других стран банковская система России как раз является не очень развитой. Размах коррупционно-банковских операций в других странах намного больше. Наибольший по абсолютным размерам размах – в США. Банковская система США состоит из 12 Федеральных резервных банков, образующих Федеральную резервную систему (ФРС) и нескольких тысяч банков, большая часть которых входит в ФРС. Согласно данным ФРС, на конец первого квартала 2012 года совокупные финансовые активы двенадцати Федеральных резервных банков (составляющих центральный банк США) были равны 2,9 трлн. долл.; активы коммерческих банков – 14,5; активы прочих депозитных организаций – 11,7 трлн. долл. Совокупные финансовые активы кредитно-банковской системы США составили 29,1 трлн. долл.[20]. Получается, что совокупные финансовые активы американского кредитно-банковского сектора в абсолютном выражении были в 20 раза больше, чем активы российского.

При этом на конец первого квартала 2012 г. валовой внутренний продукт (ВВП) в годовом исчислении оценивался в 15,5 трлн. долл.[21] Получается, что совокупные финансовые активы кредитно-банковского сектора США составили 188 % ВВП. Этот относительный показатель примерно в два раза выше, чем в РФ. Соединенные Штаты, судя по этим и другим показателям, действительно являются страной развитого банковского коррупционного (криминального) капитализма.

Приведенные выше цифры по банковскому сектору США отражают лишь потенциальные возможности для коррупции. Однако эти потенциальные возможности практически реализовывались банкирами на протяжении всего времени существования американской банковской системы, на эту тему на Западе написано много интересных книг. Приведем лишь одну цитату восьмидесятилетней давности. Это заявление американского конгрессмена Луиса Макфаддена, бывшего на протяжении ряда лет председателем комитета по банкам палаты представителей. 10 июня 1932 года (в самый разгар экономического кризиса) он обратился к конгрессу США со следующими словами: «Господин Председатель, у нас в этой стране существуют одни из наиболее коррупционных институтов, которые знала история. Я имею в виду Совет управляющих Федерального резерва и Федеральные резервные банки…»[22].

Та банковская система, которая появилась в «демократической» России в начале 1990-х годов, с самого начала была создана по образу и подобию банковских систем несоциалистических стран. Причем не богатых стран «золотого миллиарда», а стран периферии мирового капитализма. А такие банковские системы коррупционны не менее, чем американская. Но коррупция там имеет свою специфику.

2.3. Тринадцать основных видов коррупции с участием банков

Под банковским сектором мы понимаем, прежде всего, центральный банк и коммерческие банки, а также небанковские кредитно-депозитные организации, находящиеся под контролем (надзором) центрального банка. Выявим те виды деятельности организаций, входящих в банковский сектор, которые, с нашей точки зрения, несут наибольший коррупционный «заряд». Названия отдельных видов коррупционных операций носят условный характер.

1. Надзорная коррупция. Коррупционная сделка между коммерческим банком и центральным банком, в ней первый выступает в качестве взяткодателя, второй – в качестве взяткополучателя. Взятка – плата за «правильное» решение центрального банка в отношении коммерческого банка. Речь идет о решениях, которые принимаются в ходе инспекций коммерческого банка, проведения оценки регулярно представляемой коммерческим банком финансовой и иной отчетности (в рамках банковского надзора), рассмотрения иных документов и иной информации, касающейся того или иного банка. Наиболее негативными для коммерческого банка решениями со стороны ЦБ являются приостановка деятельности банка и отзыв лицензии (лицензий). Впрочем, при хорошем «гонораре» руководители и сотрудники инспекторских и надзорных подразделений обычно готовы поменять свое решение на положительное. Данную форму коррупции можно назвать «надзорной».

Сразу отметим, что «надзорная коррупция» – одна из основных в банковском мире. Центральный банк через свои надзорные службы достаточно оперативно и эффективно отслеживает ситуацию в коммерческих банках. Мелкие и одномоментные злоупотребления коммерческие банки могут совершать без «согласования» с вышестоящими инстанциями (центральным банком). А вот крупные и постоянно осуществляемые коррупционные операции коммерческие банки утаить от ЦБ не в состоянии. На этой почве возникает сговор между ЦБ и коммерческим банком. Поэтому многие виды коррупции на уровне коммерческих банков сосуществуют с надзорной коррупцией. «Административная рента», получаемая на уровне коммерческих банков, делится в определенной пропорции между коммерческими банками и центральным банком.

2. Кредитная коррупция. Эта коррупционная сделка предполагает «покупку» положительного решения центрального банка по выдаче кредита коммерческому банку. Иногда решение такого рода бывает жизненно важными для коммерческого банка, поскольку без этих кредитов банк становится банкротом (в России такие кредиты называются «стабилизационными»). В случае положительного решения о выдаче кредита после его получения коммерческим банком он может сделать «откат» в пользу того руководителя центрального банка, который оказал «услугу». В качестве получателей «вознаграждения» выступают, как правило, руководители центрального банка и его структурных подразделений. Рядовых сотрудников и руководителей нижнего звена в тайны принятия решений по кредитам не посвящают.

3. Резервная коррупция. Коррупционные сделки центрального банка при размещении валютных и золотых резервов. Размещение таких резервов осуществляется в виде открытия и пополнения депозитных счетов в зарубежных банках, а также приобретение «финансовых инструментов», т. е., проще говоря, покупка различных ценных бумаг (список приемлемых для покупки бумаг устанавливается советом директоров ЦБ). Эти операции наш центральный банк осуществляет в условиях строжайшей секретности, условия размещения определяются на переговорах с зарубежными контрагентами очень узким кругом лиц из центрального банка. Здесь, безусловно, хорошая «питательная почва» для коррупции.

4. Информационная коррупция. Коррупционные сделки с участием центрального банка, которые базируются на продаже «инсайдерской» информации. Скажем, информации о готовящейся интервенции центрального банка на валютном рынке и планируемом изменении валютного курса рубля. Спекулянты, действующие на таком рынке, могут неплохо зарабатывать на подобного рода информации.

5. Хищение банковских активов. Выведение владельцами и/или высшими менеджерами банка активов из банка с использованием различных схем и «приватизацией» выведенных средств в свою пользу. На завершающем этапе любой схемы – «отмывание» похищенных денежных средств и их размещение в «белой экономике» и/или использование для личных нужд участниками коррупционной операции. Хищение банковских активов может быть одномоментным или растянутым во времени (регулярным). В первом случае можно обходиться без «партнеров» и «крыши» центрального банка. Вся «административная рента» достается владельцам коммерческого банка, операция обходится без взяток и «откатов». Второй случай предполагает сговор коммерческого банка с ЦБ, хищение банковских активов подкрепляется надзорной коррупцией.

6. Операционная коррупция. Коррупционная сделка между сотрудником (сотрудниками) банка любого уровня и клиентом при принятии решения о выдаче кредита и его условиях. Такая сделка предусматривает вознаграждение сотрудника (сотрудников) банка со стороны клиента. Вознаграждение может осуществляться в виде взятки (до принятия решения) или «отката» (после выдачи кредита). Впрочем, нередко оплата «услуги» происходит в два этапа: а) взятка (авансовый платеж); б) «откат» (окончательный платеж).

7. Служебная коррупция. По сути, любой сотрудник банка – независимо от его места в иерархической вертикали управления – может найти способы обогащения на своем рабочем месте. Например, сотрудники, обслуживающие серверы и персональные компьютеры банка, могут незаметно выуживать ценную информацию и реализовывать ее на сторону. Даже уборщица может находить в корзинах для мусора бумаги, которые могут быть крайне интересны конкурентам. Сотрудники под разделений, занимающихся трастовыми операциями, отделов «private banking» и некоторых других могут без зазрения совести воровать деньги клиентов, ссылаясь на «неблагоприятную конъюнктуру» финансовых рынков, «высокие риски» и т. п. Название данного вида коррупции – условное (ведь любая коррупция, как мы уже сказали, представляет собой злоупотребление служебным положением).

8. «Отмывочная» коррупция. Участие коммерческого банка в коррупционных сделках по «отмыванию» «грязных» денег. Клиентами, получающими такого рода «услугу» могут быть как физические, так и юридические лица. «Отмываться» могут деньги государственных чиновников, руководителей и членов организованных преступных группировок (ОПГ), самих банкиров. Под «отмыванием» понимается, прежде всего, «закачка» в банковскую систему наличных денег, полученных в виде взяток, выручки от торговли наркотиками, других видов преступной деятельности. Банки при осуществлении «отмывки» наличных денег часто взаимодействуют с небанковскими структурами. В частности, деньги от ОПГ «закачиваются» в банки, предварительно проходя через фирмы в сфере розничной торговли, казино, рестораны и другие коммерческие организации, которые большую часть своего бизнеса осуществляют с помощью наличных денег.

Впрочем, через банки за границу (прежде всего, в оффшоры) с помощью различных схем могут выводиться безналичные деньги коммерческих структур, уклоняющихся от уплаты налогов. Это тоже считается «отмывкой» денег. «Отмывка» может сочетаться с другими видами банковской коррупции. Например, хищение банковских активов может представлять собой вывод средств банка за пределы страны на счета оффшорных фирм. При такой операции одновременно происходит «отмывание» похищенных средств.

9. «Обналичка» денег. Имеется в виду перевод безналичных денег в наличность. В принципе сама по себе операция обналичивания денег не является противозаконной для коммерческого банка. Однако имеются различные нормативные документы, которые определяют порядок и лимиты выдачи наличных денег, особенно если получателями являются юридические лица. Банки могут идти на нарушения этих нормативных документов, особенно если речь идет о масштабных операциях обналичивания. В нашей литературе обналичивание денег по ошибке называется «отмыванием». Видимо, потому, что к такой «услуге» часто прибегают организованная преступность, а также представители «серой» экономики. Хотя, конечно, не все 100 % обналиченных денег расходуются на откровенно преступные или, по крайней мере, незаконные цели. Наличные деньги могут использоваться для покупки домов и недвижимости, яхт, личных самолетов и т. п. Преступники, а также все, кто занимается бизнесом в «сером» секторе экономики, должны иметь наличные деньги для оплаты контрабандного товара, для раздачи взяток, оплаты труда нелегальных иммигрантов, зарплаты сотрудников «в конвертах» и т. п.

10. Инвестиционная коррупция. Коррупционная деятельность, направленная на расширение инвестиционных операций банков с целью получения спекулятивных прибылей на фондовом рынке и/или установления эффективного контроля над компаниями и активами разных отраслей экономики. Значение этого вида коррупции крайне велико, учитывая, что для многих банков основным видом активных операций стали инвестиции, а не кредиты. Объектами «разработки» банков могут быть как государственные ведомства и организации, так и частные коммерческие организации. Такая коррупционная «разработка» может преследовать следующие цели:

• добывание инсайдерской информации о компаниях-эмитентах ценных бумаг,

• получение выгодных условий покупки активов (например, при проведении приватизации государственных предприятий);

• получение выгодных условий продажи активов (например, под видом «национализации» частных компаний);

• воздействие на рыночные котировки различных компаний с помощью рейтинговых оценок (поэтому рейтинговые агентства являются важными объектами коррупционной «разработки» со стороны банков) и т. п.

11. Правовая коррупция. Достаточно часто банки попадают в различные неприятные истории, когда их ловят на нарушениях различных законов и норм банковской деятельности. Начинаются прокурорские расследования и судебные процессы. Банки наработали богатый опыт урегулирования таких вопросов с помощью подкупа прокуроров, судей, чиновников других правоохранительных органов. Довольно часто банкам удается это делать еще на ранних стадиях, когда дело не передано официально на рассмотрение следственных органов, а также до передачи дела в суд.

12. Бюджетный лоббизм. «Покупка» банком решений правительства, которые помогают банку увеличивать свои прибыли за счет увеличения спроса на свои «услуги» со стороны государства.

Сплошь и рядом банки используют коррупцию для того, чтобы добиться размещения на открываемых в этом банке депозитных, расчетных и иных счетах средств государственного казначейства. Или добиться предоставления государству (государственной организации) кредита под надежное обеспечение и/или с высокими процентами. Банки любят также выступать в качестве гарантов по разным сделкам с участием государственных организаций, получая за это хорошие комиссионные.

Наконец, в периоды кризисов, когда банки начинают «сыпаться», банкиры начинают атаковать правительство с целью получения государственной помощи – в виде стабилизационных кредитов, внесения средств в уставные капиталы банков, выкупа «токсичных» активов банков. И наиболее влиятельные банки получают такую помощь из бюджета. Т. е. спасение банков происходит за счет средств налогоплательщиков.

13. Политический лоббизм. Коррупционная деятельность банков может быть связана не только с бизнесом и приумножением капитала, но также с политикой. Многие банкиры дают взятки для того, чтобы самим попасть в парламент, чтобы лоббировать принятие нужных законов, чтобы продвинуть в парламент и другие государственные организации своих людей. Кроме того, банки тайно финансируют отдельных политиков и политические партии, СМИ и т. п.

Завершая беглый обзор основных видов банковской коррупции, еще раз подчеркнем, что в рамках той или иной коррупционной операции может сочетаться несколько видов банковской коррупции. Наиболее всепроникающей, по нашему мнению, является надзорная коррупция, которая сопровождает коррупцию в коммерческих банках, т. е. фактически центральный банк выполняет функцию «крыши» для преступной деятельности подконтрольных ему банков. Также весьма универсальной является коррупционная операция в виде «отмывания» денег. Банки, получая различные виды коррупционных доходов, одновременно осуществляют «отмывание» денег.

Конечно, коррупция с участием банков не ограничивается лишь перечисленными выше тринадцатью видами. Но, именно эти тринадцать видов, по нашему мнению, являются наиболее типичными. При этом следует обратить внимание на то, что некоторые из названных выше видов коррупции не являются исключительно «банковскими». Например, надзорная коррупция. Так, американский экономист Мюррей Ротбард на примере американской экономики показывает, что государство через свои многочисленные ведомства и организации контролирует практически все отрасли и сектора экономики с помощью такого инструмента, как лицензии. По его мнению, выдача и отзыв лицензий в США – благодатная почва для тотальной коррупции в государственном аппарате[23]. В то же время такие виды коррупции, как кредитная коррупция, резервная коррупция, хищение банковских активов – исключительно «банковские». Кстати, тот же Ротбард в ряде своих работ раскрыл достаточно подробно содержание некоторых чисто «банковских» видов коррупции[24].

2.4. Коррупционные операции банков: обобщенная схема

Тема банковской коррупции является крайне запутанной и многогранной. Для первого ознакомления с проблемой описанные выше виды коррупции с участием банков можно представить в виде таблицы. В ней по каждому из тринадцати видов коррупции выделены участники, предоставляющие коррупционные «услуги», и участники, получающие такие «услуги», а также дано краткое описание «услуги».

По первым четырем видам (1–4) стороной, предоставляющей коррупционные «услуги», выступает центральный банк.

По следующим пяти видам коррупции (5–9) «услуги» предоставляются коммерческими банками. Особое место среди них занимает пятая по списку форма коррупции («Хищение банковских активов»): здесь нет разделения на сторону, предоставляющую «услугу», и сторону, получающую «услугу». Хищение активов банкиры осуществляют как бы сами у себя. Т. е. коррупционер обходится без партнеров.

По последним четырем видам коррупции (10–13) получателями «услуг» оказываются сами банки. Причем в случае политического лоббизма получателями «услуг» могут быть не только коммерческие банки, но также центральные банки.

Еще раз подчеркнем, что коррупция с участием банков чаще всего использует такие же «инструменты», какие применяют и те компании и организации, которые не относятся к банковскому сектору. Это взятка и «откат». Могут использоваться «безгонорарные» способы коррупции, когда банкиры, не прибегая к помощи посредников, выводят активы из своих банков. Банкиры могут, конечно, использовать «услуги» каких-либо физических и юридических лиц для проведения таких операций, но оплата за эти «услуги» осуществляется в виде фиксированных комиссионных вознаграждений, а не представляет собой «участие в прибыли».

Основные виды коррупционных операций с участием банков

Основные виды коррупционных операций с участием банков (продолжение)

Примечание: ЦБ – центральный банк; КБ – коммерческие банки; ОПГ – организованные преступные группировки.

Некоторые коррупционные сделки могут иметь сложную схему, быть не двусторонними, а многосторонними. В сделке могут быть задействованы трое участников или даже больше. Так, центральный банк, стремясь к максимальному снижению своих рисков при политическом лоббировании, может осуществлять такое лоббирование не напрямую, а используя возможности того или иного коммерческого банка, располагающего финансовыми ресурсами и оплачивая «услуги» «профессиональных» лоббистов, не являющихся банкирами. Компенсация затрат, понесенных коммерческим банком на цели лоббирования, осуществляется центральным банком в виде выданных кредитов, различного рода «послаблений» в рамках банковского надзора и т. п.

Можно уверенно утверждать, что большинство крупных коррупционных операций на уровне отдельных коммерческих банков осуществляются под «прикрытием» центрального банка (особенно если это сделки не разовые, а регулярные). «Коррупционная рента», получаемая коммерческими банками затем в определенной пропорции делится между этими банками и центральным банком (как правило, высшим руководством).

В целом коррупционные отношения с участием банков можно разделить на следующие основные типы:

а) коррупция внутри банковского сектора (центральный банк – коммерческие банки);

б) коррупция, в которой банки оказывают коррупционные «услуги» небанковским резидентам;

в) коррупция, в которой банки получают коррупционные «услуги» от небанковских резидентов;

г) коррупция, в которой банки предоставляют коррупционные «услуги» нерезидентам;

д) коррупция без использования партнеров (хищение банковских активов).

В приведенной ниже таблице (матрице) показаны основные виды коррупции, соответствующие перечисленным выше пяти типам.

Основные типы коррупционных отношений с участием банков

Оговорюсь, что представленная выше матрица коррупционных отношений является очень грубой картинкой, которая позволяет сделать лишь первый шаг в деле изучения коррупции с участием банков (буду рад, если она поможет тем, кто действительно хочет начать борьбу с банковской коррупцией). За каждой клеточкой этой матрицы скрывается множество нюансов. Не всегда можно точно сказать, кто является «получателем» «коррупционных услуг», а кто эти «услуги» предоставляет. Довольно часто обе стороны коррупционной сделки обладают определенным «административным ресурсом», имеет место соглашение между обеими сторонами о «совместном использовании» своих «административных ресурсов». Практически все коррупционные отношения между ЦБ и коммерческими банками предполагают такое «совместное использование» их «административных ресурсов». Это неудивительно, поскольку банковский сектор экономики, по мнению упоминавшегося уже нами американского экономиста М. Ротбарда, представляет собой большой банковский картель. Картель с ярко обозначенной вертикалью власти, жесткой дисциплиной всех его членов, разделением функций («разделением труда») между участниками.

Предложенные нами таблицы дают представление об основных «бенефициарах» коррупционных сделок, которые получают «административную ренту» в самых разных видах (похищенные банковские активы, взятки, «откаты», безденежные «услуги» и т. п.). За кадром наших картинок остались те, кто несет потери от банковской коррупции: налогоплательщики, клиенты банков, все общество. Каждый украденный банками рубль порой может создавать для общества ущербы в несколько рублей. Скажем, хищение средств предприятия с банковских счетов может привести к банкротству этого предприятия с последующими тяжелейшими социально-экономическими последствиями для работников данного предприятия, смежных предприятий, всей страны.

Значение отдельных видов банковской коррупции в разных странах очень сильно варьирует. Так, можно заметить большие различия в структуре банковской коррупции в США и РФ. В частности, в банковской системе США резервная коррупция не имеет достаточных предпосылок в силу отсутствия большого объема официальных золотовалютных резервов. В России эти резервы превышают полтриллиона долларов. Это благодатная «почва» для расцвета резервной коррупции.

В большинстве стран мира большой размах получила «отмывка» в виде «закачки» «грязных» наличных денег в банковскую систему. В России же наблюдается обратная картина: относительно большой размах имеют операции по переведению безналичных банковских денег в наличную форму (причем в объемах, превышающих потребности легальной экономики в наличных деньгах).

В следующих статьях я планирую от теории перейти к конкретике и раскрыть конкретные формы проявления банковской коррупции в России.

2.5. Откровения российских банкиров

Выше мы рассмотрели общие (методологические) вопросы банковской коррупции. Сейчас же попытаемся разобраться в конкретных проявлениях банковской коррупции в нашей стране.

Человек, не соприкасающийся каждодневно с банковским миром, даже не подозревает о размахе коррупции, порождаемой этим миром. Банки стараются делать все возможное для того, чтобы выглядеть респектабельно. Тема банковской коррупции в России в высшей степени табуирована. Средства массовой информации явно побаиваются прикасаться к этой запретной теме. Впрочем, время от времени происходят «утечки» информации, а иногда настоящие информационные «выбросы». Инициаторами оказываются сами банкиры, устраивающие «бунт на корабле». Наиболее крупный скандал имел место в начале 2007 г.; на короткий срок тема банковской коррупции оказалась в фокусе внимания российских СМИ. Обсуждались письма банкира А. Френкеля. Обсуждения продолжались не более месяца, после чего были резко оборваны.

Впрочем, весной 2012 года тема банковской коррупции опять зазвучала. Речь идет о лекции известного российского олигарха А. Е. Лебедева (председателя Национального резервного банка) с многозначительным названием: «О глобальной коррупции в банковской системе», которая была размещена в виде видеоматериала в интернете в апреле 2012 г.

Анализ этих двух источников (письмо Френкеля + лекция Лебедева), дополненный некоторыми другими материалами, позволяет хотя бы в самом общем виде воссоздать картину банковской коррупции в России. Знакомство читателя с нашими набросками облегчит ему оценку действительного места и роли банков в российской коррупции.

Автором обнародованных в начале 2007 года писем о положении дел в банковском секторе России является Алексей Френкель, который на протяжении нескольких лет возглавлял кредитную организацию с весьма амбициозным названием «ВИП-Банк».

Накануне, в сентябре 2006 года произошло убийство первого заместителя председателя Банка России Андрея Козлова, курировавшего множество направлений деятельности центрального банка, в том числе банковский надзор, лицензирование банковской деятельности, отбор коммерческих банков в систему страхования депозитов и т. п. Алексей Френкель был заподозрен в этом убийстве (как возможный заказчик). По мнению ряда комментаторов, письма Френкеля появились в связи с тем, что этот банкир пытался таким образом защитить себя от предъявляемых ему обвинений. Заметим, что А. Френкель, в конце концов, был осужден за убийство А. Козлова в качестве «заказчика» и в настоящее время пребывает за тюремной решеткой. Многое в этой истории остается непонятным. Хорошо информированные представители банковского мира считают, что истинные «заказчики» и организаторы убийства остались на свободе, а Френкель оказался в роли «козла отпущения». Мы не будем обсуждать тему убийства Козлова, мотивы написания и публикации писем Френкеля, поддерживать или опровергать обсуждавшиеся версии участия Френкеля в указанном убийстве. Нам в данном случае интересны письма бывшего банкира.

Всего российскими СМИ было опубликовано три письма Френкеля: первое письмо «Как Центральный Банк борется с отмыванием денег» (появилось в прессе 19.01.2007); второе письмо «О надзоре и надзирателях» (20.01.2007); третье письмо «Чьи вы банки будете?» (06.02.2007). Наши СМИ утверждали, что этими тремя письмами и ограничилось все творчество Френкеля. Однако его адвокат Игорь Трунов отметил, что это далеко не так: «Опубликованные письма – лишь часть большого текста, написанного гораздо раньше. Весь он никогда не публиковался. Что попадет в СМИ, решалось на усмотрение нескольких лиц, имена которых я назвать не могу, и от изначального текста мало что осталось. Что касается наименований банков – их там фигурировало огромное количество» («The New Times», 21.05.2007).

Основная тема всех трех писем – махровая коррупция, которая расцвела в банковском секторе страны. Письма передал в СМИ председатель совета Московской межбанковской валютной ассоциации Алексей Мамонтов, который был лично знаком с Френкелем. Он заменил самые «интересные» фамилии коррупционеров и названия банков сокращениями и инициалами. Однако любому человеку, немного знакомому с банковской системой, точно расшифровать их не составит труда. Кстати, в ходе обсуждения писем Мамонтов достаточно откровенно и смело комментировал их содержание. Письма, по мнению специалистов (даже недругов Френкеля и людей, привыкших выражаться осторожно и политкорректно), содержали много правды о ситуации в банковском секторе России. Вот что писала пресса в те дни: «Алексей Мамонтов на 80 % согласен с изложенной Френкелем информацией, касающейся банковского надзора, особенно, по его словам, достоверно описаны схемы «поджога» банков, а также допуска/недопуска банков в систему страхования вкладов. «Всё это для профессионального сообщества далеко не новость», – резюмирует Мамонтов. Научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин в интервью «Делу» подтвердил, что Френкель верно ставит вопрос о целесообразности совмещения Центробанком макроэкономических функций и функций надзора, а также, что описанные им схемы выглядят, в принципе, правдоподобно»[25]. Газета «Коммерсант» на основании анализа одного из писем сделала вывод о том, что целью Френкеля являлись не конкретные обвинения, а указание на приводящие к коррупции системные упущения в области банковского надзора в России. Издание также сообщило, что в ЦБ на темы, связанные с коррупцией и обвинениями в адрес Френкеля, давать комментарии отказались[26]. Опрошенные газетой «Коммерсантъ» предприниматели, знакомые с практикой обналички и банковского надзора, анонимно заявили газете, что второе письмо Алексея Френкеля содержит информацию и данные, совпадающие с общим мнением о происходящем на рынке и в ЦБ. «Это слишком правдоподобно, чтобы это комментировать», – заявил газете анонимный участник рынка[27].

Резонанс, вызванный в банковской среде этими публикациями, заставил Генеральную прокуратуру РФ начать проверки деятельности ЦБ. Об их результатах рассказал первый заместитель генерального прокурора Александр Буксман, фактически подтвердивший достоверность многих фактов, приведенных в «письмах Алексея Френкеля». Александр Буксман, в частности, указал на то, что некоторые нормативные документы ЦБ имеют нечеткие формулировки, что создает почву для коррупции. В ходе прокурорских проверок было выявлено, что 1,5 тыс. сотрудников ЦБ являются держателями акций коммерческих банков[28]. Правда, все этим и ограничилось. Уже к весне 2007 года прокуратура прекратила свое расследование, с головы главных «героев», фигурировавших в письмах, не упало ни одного волоса.

В письмах Френкеля нет полной картины всех видов коррупционных отношений, в которых участвуют банки. Напомню, что ранее я предложил выделить следующие основные виды банковской коррупции: 1) надзорная; 2) кредитная; 3) резервная; 4) информационная; 5) хищение банковских активов; 6) операционная; 7) служебная; 8) «отмывка»; 9) «обналичка»; 10) инвестиционная; 11) правовая; 12) бюджетный лоббизм; 13) политический лоббизм. Большая часть анализа А. Френкеля посвящена коррупционным отношениям внутри банковского сектора – между центральным банком и коммерческими банками. Т. е. он пишет о том, с чем ему, как руководителю банка приходилось сталкиваться каждодневно. Прежде всего, автор писем концентрируется на следующих видах коррупционных операций (использую мою терминологию и классификацию видов коррупции): а) надзорная коррупция; б) «отмывание»; в) «обналичивание»; г) резервная коррупция; д) правовая коррупция. Т. е. всего банкир рассматривает пять из 13 основных видов банковской коррупции. Об остальных восьми видах банковской коррупции (входящих в мой список) Френкель не говорит вообще или лишь упоминает вскользь, без какого-либо анализа. Кроме того, автор писем формулирует некоторые общие принципы выстраивания коррупционных отношений между коммерческими банками и центральным банком, пытается осмыслить общие причины процветания коррупции в банковском мире, выявляет основные инструменты коррупции. Все это крайне важно и сегодня, по истечении шести лет после опубликования писем. Рекомендую перечитать их как простым гражданам, так и тем, кто входит в число «власть предержащих» и действительно озабочен коррупцией как угрозой для государственной безопасности.

Новый информационный всплеск вокруг темы «банковская коррупция» произошел весной 2012 года. Речь идет об известной лекции о глобальной коррупции в банковской системе, которую прочитал известный российский банкир и олигарх Александр Лебедев (владелец Национального резервного банка). Лекция очень информативная, в ней банкир выступил в роли следователя и прокурора. Хотя в названии лекции говорится о «глобальной коррупции», почти вся она посвящена коррупции в России. Лекция имеет форму видеоматериала, размещенного в интернете. Там же можно найти стенограмму лекции[29]. Примечательно, что лекция Лебедева не повторяет мысли Френкеля. Эти банкиры, имея разный опыт банковской деятельности, затрагивают разные аспекты банковской коррупции. Лебедев в основном концентрируется на банковских хищениях и «отмывочных» операциях. В результате оба источника хорошо дополняют друг друга, давая достаточно полную картину банковской коррупции в Российской Федерации.

Примечательно, что банкиры обычно начинают активно обличать банковскую коррупцию лишь тогда, когда им уже терять нечего. Френкель это сделал лишь после ареста, а Лебедев – после того, как Центральный банк организовал тотальную проверку его Национального резервного банка. Как сообщил Александр Евгеньевич, в его банке высадился «десант» проверяющих из Центрального банка, насчитывающий более 130 человек. Случай, действительно, беспрецедентный. Мы не будем погружаться в изучение причин этой очередной разборки в «благородном семействе». Наверняка, это не последняя разборка, и мы имеем в будущем шанс узнать от очередного «опального» российского банкира новую порцию «тайн мадридского двора».

2.6. О надзорной коррупции, «отмывке» и «обналичке» денег в России

Большая часть писем Френкеля посвящена первому виду банковской коррупции – надзорной коррупции. В середине прошлого десятилетия она расцвела махровым цветом. В это время проводилась тотальная проверка коммерческих банков на предмет их вхождения в систему страхования банковских вкладов (ССВ). Чтобы пройти через «сито» отбора, организованного центральным банком, банки должны были отвечать ряду условий. Но отнюдь не тех, которые прописаны в официальных документах ЦБ по банковскому надзору. Сам помню то время: в окончательных вердиктах ЦБ ключевыми словами были: «моет» или «не моет». То есть: участвует банк в отмывании грязных денег или нет. Если первое, банку вход во «врата рая» закрыты. Если второе, банк становится уважаемым членом ССВ. Мы еще ниже будем рассматривать вопрос «отмывания». Френкель писал свои письма, когда кампания по повторной продаже банковских лицензий уже завершилась. Каковы же итоги? Френкель пишет, что, прежде всего, в ССВ попали все так называемые «кавказские» банки (хозяевами которых являются жители Северного Кавказа или бывшие выходцы из этого региона, ныне проживающие в столице и других крупных российских городах). Без особых проблем в ССВ попали все государственные банки (прежде всего, Сберегательный банк и ВТБ), «дочки» иностранных банков, а также отдельные «любимые» банки, специально опекаемые высокими чиновниками из ЦБ.

А что же с банками, которые не вошли в ССВ? Они обречены! У них начинают отбирать лицензии. Начинается показательная «порка». «За бортом» оказался 191 банк. Уже через несколько месяцев после завершения кампании выколачивания дани из подданных, ЦБ начал отбирать лицензии у «изгоев». Френкель отмечает, что на начало 2006 года были отобраны лицензии у 24 банков. На очереди находилась следующая партия, состоящая примерно из сорока банков. Френкель отмечает, что, судя по всему, «дань» была лишь необходимым, но недостаточным условием для попадания в ССВ. Да и принцип «мыл – не мыл», как выяснилось, также не особенно учитывался. Заключительный вывод анализа принятия решений центральным банком при отборе кредитных организаций при приеме в ССВ, проведенного Френкелем: «Итак, факты не подтверждают, что всенародно озвученный критерий «моет – не моет» был решающим при отборе банков в систему страхования. Зато факты подтверждают, что избирательный принцип применения законодательства при отборе в систему страхования был применен Центральным Банком в полной мере».

Какие же были действительные принципы принятия решения о членстве банка в ССВ? – Если внимательно читать письма Френкеля, то их очень немного:

а) размер взятки («вступительного взноса») за право вступления в ССВ;

б) общая величина «ренты», получаемой чиновником (чиновниками) ЦБ от банка[30];

в) «прочие соображения».

«Прочие соображения» весьма многообразны, в них следует включить: готовность к «конструктивному сотрудничеству» банка с чиновниками ЦБ (исполнение любых их указаний), личное участие чиновника в капитале банка, особое политическое покровительство сверху (из Кремля), желание расчистить рыночное пространство для своего «любимого» банка и т. п. Впрочем, «прочие соображения» чиновников ЦБ, в конечном счете, сводятся все к тому же: расчету, что «любимый» банк будет обеспечивать их необходимой «рентой» (иногда не только в денежном виде). Если банк по объективным или субъективным причинам не в состоянии этого делать, «любовь» чиновника к такому банку постепенно охладевает, а затем может перерасти в ненависть. Банк становится «изгоем».

Фактически отбор банков в ССВ означал, что им предлагалось купить у ЦБ банковскую лицензию по второму разу. Все банкиры прекрасно понимали: те банки, которые не войдут в ССВ, превратятся в «изгоев», у них рано или поздно отберут лицензии. «Чистая» банковская лицензия (т. е. без каких-либо активов, клиентской базы и т. п.) на рынке банковских коррупционных услуг, как отмечает Френкель, имеет начальную цену от 1 (одного) миллиона долларов. Чтобы попасть в систему страхования вкладов, банкирам надо было платить дань первым лицам с Неглинки (центральный банк). Дань с каждого банка, подававшего заявку, составляла от нескольких сот тысяч до нескольких миллионов долларов (а в среднем, видимо, получался как раз миллион долларов). На тот момент в России было примерно 1300 коммерческих банков. Так что «урожай», согласно грубым оценкам, должен был составить 1.300.000.000 (один миллиард триста миллионов) долларов США. Правда, не все банки даже пытались вступить в ССВ. К тому же целый ряд банков были уже практически «мертвыми». С учетом этого оценку можно снизить до одного миллиарда долларов. Сам Френкель привел еще более скромную оценку – 250 млн. долл.

Доходы ключевых неназываемых «кураторов» в ЦБ Френкель оценивает в 100–120 млн. долл. в месяц. Как намекает автор писем, взятки чиновникам ЦБ – не разовое событие, а устойчивый «финансовый поток».

Особое внимание в письмах было уделено такому виду коррупции, как «обналичка». Речь идет о превращении безналичных денег, находящихся на счетах банков, в наличные деньги – бумажные денежные знаки. В принципе выдача банком наличных денег – одна из функций и обязанностей коммерческого банка. Ведь наличные деньги нужны клиентам банка для разных целей: предприятиям и организациям – для выплаты заработной платы, гражданам – для разного рода покупок и платежей. Юридические лица могут в определенных количествах иметь в своей кассе деньги не только для выплаты заработной платы, но также для оплаты командировочных расходов, закупки (в определенных пределах) тех или иных товаров, относящихся к категории «оборотных средств» (скажем, канцелярских принадлежностей и т. п.). Речь идет не об этом.

Речь идет об операциях, когда какая-то никому не известная фирма получает в кассе банка суммы, превышающие в десятки раз валюту ее баланса. Или когда простой «трудящийся» обналичивает пришедший на его имя банковский перевод, составляющий сумму его среднемесячных заработной платы за 100 лет. Такого рода операции по обналичиванию, согласно различным законам и инструкциям, следует квалифицировать как «сомнительные», или «подозрительные». Впрочем, некоторые из них после дополнительного расследования могут перейти в категорию «преступных».

В своих письмах Френкель обращает внимание на небывалый размах в России именно таких «сомнительных» операций по выдаче наличных денег банками. Но в российских СМИ почему-то постоянно говорят об «отмывании» денег. Вот и центральный банк страны заявил в начале прошлого десятилетия, что он начал крестовый поход против «грязных» денег в России (в это время был принят федеральный закон о борьбе с легализацией незаконно полученных доходов и финансированием терроризма, известный как 115-й закон). Но здесь мы имеем дело с откровенной подменой понятий. «Отмыванием» у нас стали по какому-то недоразумению называть банковские операции по обналичиванию денег. Френкель в своих письмах отмечает: «Рождается жупел «борьбы с отмыванием денег». То, что в России нет спроса на отмывание денег, а есть спрос на прямо противоположную по смыслу услугу – никого не волнует. И то, что 115-й закон написан под западный стандарт, и не приспособлен к российской реальности, где всё наоборот – тоже никого не волнует. Фраза, произнесенная десятки, сотни и тысячи раз, становится истиной».

Нашему читателю может быть непонятно: зачем нужно обналичивать миллиардные суммы? Френкель достаточно грамотно объясняет: «Банки обналичивают деньги, превращая их из «белых» в «черные», и эти деньги идут на материальные блага (прежде всего, в недвижимость), на взятки, на финансирование выборов и на зарплату в конвертах. Отмываются деньги, то есть превращаются из «черного» в «белое», в недвижимости, в форме разрешений, квот, постановлений, отступных за закрытие «проблем», невыборных должностей (на всё это идут взятки), выборных должностей (результат выборов), а также холодильников, телевизоров, компьютеров и т. д., на что идет зарплата в конвертах». Особо хотелось бы подчеркнуть, что повышенная потребность в наличных деньгах в России обусловлена большим размахом коррупционных операций, для которых бумажные денежные знаки являются главным инструментом.

Если по данным Росстата, на «теневую» экономику в России приходится 25 % производимого ВВП, по данным российского МВД – 40 %, а по оценкам Всемирного банка – более 50 % ВВП, то очевидно, что спрос на наличные деньги в России очень высокий. И доля наличных денег в общем денежной массе (наличные + безналичные деньги) также должна быть выше, чем в странах Западной Европы и США, где доля «теневого» сектора в экономике существенно ниже. По данным Банка России, доля нала в денежной массе страны в последние годы колебалась в диапазоне 25–30 %, а в странах Запада она в среднем составляет около 10 %. На самом деле масштабы использования нала даже больше, чем это следует из приведенной выше оценки Банка России, которая учитывает лишь наличные рубли. К ним надо также приплюсовать наличные доллары, евро и другие ключевые валюты.

Френкель не просто констатировал факт масштабной «обналички» через коммерческие банки, он обвинил ЦБ в том, что он фактически «контролирует процесс обналичивания в стране». По его словам, ЦБ «регулирует очень прибыльный рынок обналички, милует тех, кто обналичивает и исправно платит, и карает тех, кто платить не хочет и отказывается идти на панель». Так, в письме утверждается, что некоторым банкам, не попавшим в систему страхования вкладов, делались предложения «поджечь» банк, то есть «прокачать» через него миллиардные объемы наличности за очень короткий срок. Френкель приводит примеры таких «поджогов». Так, «осенью 2005 года руководству Роскомветеранбанка сделали предложение, от которого было трудно отказаться: «У вас после изъятия 97 миллионов финансовые трудности, вашему банку все равно недолго жить осталось, давайте его «подожжем». […] Руководство Роскомветеранбанка согласилось, и банку дали «поработать»». «Обналичка», особенно в крупных и сверхкрупных масштабах, – операция выгодная и сверхвыгодная.

А вот коррупции, связанной с «отмыванием» денег, по мнению Френкеля, в российском банковском секторе почти нет. По простой причине, что нет особой потребности в «отмывании». Френкель показывает, что наши наркодельцы не несут деньги от продажи наркотика в банки в силу гораздо большей привлекательности для гражданского оборота именно наличных средств. По мнению бывшего банкира, привлекательность наличных подогревает сам ЦБ, вводя сколь строгие, столь и бесполезные ограничения по обналичке, за рубежом центральным банкам в голову не приходит вводить такие ограничения. Процитирую Френкеля: «Следовательно, в России, в отличие от Запада, у лиц, наживших преступным путем деньги, нет никакой мотивации для легализации (или отмывания) денег. Отмыть деньги, то есть сделать их из «чёрных» (грязных) «белыми» (чистыми), в России никому не нужно». Можно лишь добавить, что из-за полного паралича правоохранительных органов в России никто из держателей «грязных» денег особенно и не опасается, что его «застукают» с этой наличностью. А если случайно и «застукают», то он с помощью этих же самых «грязных» денег «отмоется» и выйдет «сухим из воды».

2.7. О хищениях и «отмываниях» денег в «особо крупных размерах»

Хищения банковских активов как вид коррупции – основная тема лекции банкира А. Е. Лебедева. При этом он рассматривает в неразрывном единстве два вида коррупционных операций – хищение банковских активов и «отмывание» денег.

По его мнению, подавляющая часть всех хищений банковских активов осуществляется в виде вывода средств банков за пределы границ РФ. Банковские коррупционеры при этом (как им кажется) «убивают двух зайцев»:

а) присваивают себе принадлежащее их клиентам имущество;

б) легализуют, т. е. «отмывают» это имущество (финансовые активы).

Так считают банкиры-воры и так об этом пишут в книгах. Небольшое лирическое отступление: я использовал фразу «как им кажется», по той причине, что «отмыть» ворованное или иными способами незаконно полученное имущество (деньги) крайне сложно при операциях с безналичными деньгами. Специалисты скажут: распутать можно почти любую операцию с безналичными деньгами; это вопрос времени, средств, квалификации и политической воли. Приведу лишь одну выдержку из работы нашего известного экономиста и специалиста по коррупции и «теневой» экономике Марата Мусина: «Еще в XX веке банковская тайна была сопоставима с военной, и сторонний человек проникнуть в ее секреты не мог. Для получения необходимой информации требовалось внедрить в финансовые учреждения специальных агентов, своего рода разведчиков. Теперь все иначе. Общая глобализация сыграла в этой сфере деятельности положительную роль. Сложнейший финансовый клубок можно развязать, сидя за домашним компьютером. Мир стал настолько прозрачным, что все тайное очень быстро становится явным. В режиме реального времени фиксируются все управленческие команды, товарные и финансовые потоки. Удивляет наивность тех, кто уверен, что возможно разработать тайные схемы хищений акционерного и, тем более, государственного капитала, уводя прибыли от налогообложения и какого-либо контроля. Сегодня практически невозможно скрыть и засекретить счета в зарубежных банках или оффшорных зонах, на которые выводятся ворованные средства. Также, как невозможно тайно легализовать или обналичить финансы криминального происхождения. Физически такие операции осуществляются без особых проблем, но и вскрываются они элементарно»[31]. Несмотря на эти аксиоматические истины, наши банкиры с упорством, достойным удивления, осуществляли и продолжают осуществлять операции по хищению банковских активов и их так называемому «отмыванию» за пределами России.

Лебедев дает очень богатую информацию об операциях хищения и «отмывки» активов российскими банками с указанием сумм, названий банков, именами владельцев банков. За последние шесть лет, по его оценкам, банками было похищено и выведено из страны от 200 до 300 млрд. долларов. В среднем в расчете на год получается более 40 млрд. долл.

Основной метод хищения банковских активов (и это знает не только Лебедев, но и любой банкир) – банкротство кредитной организации. «Да нет у нас никаких рыночных банкротств! Есть только случаи, когда деньги из банка в карман переложили», – утверждает банкир[32]. Лебедев в своей лекции приводит такие данные: за последние шесть лет центральным банком лицензии были отобраны у 200 банков, из них 150 были преднамеренно обанкрочены. Через них были похищены деньги физических лиц (держателей депозитов), корпоративных клиентов, бюджетных средств государственных организаций, кредиты Банка России, казенные деньги для целей санации банков и т. п. Таким образом, в расчете на один обанкроченный банк получается средняя величина хищения от 1,3 до 2,0 млрд. долларов.

Лебедев приводит примеры некоторых банков, у которых масштаб хищений был намного выше среднего. Это, в частности, Банк «Москва» (председатель – Бородин) и Международный промышленный банк (С. Пугачев). Банк «Москва» вывел за границу от 180 до 300 млрд. руб. (в валютном эквиваленте – от 6 до 10 млрд. долл.), выдав кредиты 100 оффшорным компаниям, созданным специально для того, чтобы принять эти деньги от Бородина.

А вот информация о банке Пугачева: Международный промышленный банк (МПБ) собрал со своих клиентов деньги на депозитные счета, кроме того, взял в Центральном банке более 1 млрд. долл. в виде стабилизационного кредита (это было во время последнего кризиса). 98 % этих денег были выведены из страны в виде кредитов своим оффшорным компаниям (всего около 200 компаний).

Кстати, во время кризиса ЦБ предоставил стабилизационные кредиты также Петрофф-банку (3,9 млрд. рублей) и АМТ-Банку (7,9 млрд. рублей), которые, по оценке Лебедева, были на этот момент полными банкротами.

Ряд банков получали деньги на цели санирования из государственного бюджета. Но до сих пор деньги в бюджет не вернулись. По данным Лебедева, Глобэкс-банк и Связь-Банк получили казенных денег в размере 175 млрд. руб. Примечательно, что Связь-Банк получил от государства 85 млрд. руб. на санацию вскоре после того, как из банка исчезло около 1 млрд. долл. Связь-Банк, как отмечает Лебедев, опять «на плаву», но возвращать деньги государству не спешит. История Связь-Банка показывает, что красть деньги можно даже не прибегая к банкротству. Но для этого надо иметь очень высокое покровительство.

Банки могут обкрадывать не только отдельных физических лиц, отдельные компании, но даже целые отрасли. Лебедев приводит пример Конверсбанка, который управлялся известным авантюристом Матвеем Уриным. Он сумел взять на обслуживание Росатом, т. е. целую отрасль, состоящую из предприятий атомной энергетики и атомного машиностроения. Деньги отрасли были выведены в оффшоры, а Конверсабанк был преобразован в другой банк.

Много в лекции Лебедева и других историй. Например, упомянут банк «Электроника». Его владельцы братья Романовы присвоили около 10 млрд. рублей. Из «Российского капитала» украдено 6 млрд. руб., из «Бризбанка» – 1 млрд. долл., из нескольких карликовых банков – 300 млн. долл. казенных денег (НДС) и т. д. Алгоритм действий один и тот же:

1) выведение активов за границу (чаще всего в виде кредитов оффшорным компаниям);

2) заявление банка о своей неплатежеспособности и банкротство банка;

3) иногда (для наиболее избранных) помощь со стороны государства и ЦБ в виде стабилизационных кредитов и ссуд на санацию банка («воскрешение» банкрота).

Указанная схема может иметь некоторые вариации. Хозяин банка может перемещаться за границу вместе с наворованными деньгами (например, Бородин, Пугачев). А может оставаться в стране. Ведь долговые тюрьмы и долговые ямы у нас отменены. Банкир может даже не отвечать по обязательствам банка своим личным имуществом.

А почему он остается? А потому, что он хочет продолжить игру. Игра эта называется «последовательные банкротства», или «лестница банкротств». Лебедев объясняет суть этой азартной игры: «Покупаешь маленький банк, потом выводишь из него деньги, покупаешь больше, опять выводишь деньги. Когда дойдёт до самого большого, то привлекаешь побольше денег и все их за границу выводишь. Потом говоришь: извините, рыночный коллапс». В дальнейшем путём перекладывания средств из одного банка в другой производятся преднамеренные банкротства. При этом Лебедев намекает, что такие схемы невозможны без использования административного ресурса. Следовательно, в одной связке оказываются такие виды коррупции, как хищения банковских активов, «отмывание» денег и надзорная коррупция.

Жалко, что Лебедев ограничил свою лекцию хронологическими рамками последних нескольких лет. Было бы интересно узнать о событиях 1998 года, когда в стране рухнула «пирамида» ГКО, правительство объявило дефолт по своим финансовым обязательствам, начался парад «банкротств» российских банков. Такие банки, как «Инкомбанк», «Мост», «Империал», «СБС-Агро», «Столичный», «Российский кредит» и ряд других банковских «флагманов» со звучными именами приказали долго жить. Пострадало, по разным оценкам, от 15 до 20 миллионов человек, которые были клиентами банков. Курс российского рубля обвалился в 4 раза. Скорее, всего, это были, как выразился Лебедев, «нерыночные» банкротства. Впрочем, не исключаю, что некоторые мелкие банки начали «тонуть» по той причине, что не имели доступа к конфиденциальной информации о запланированном дефолте по долговым обязательствам Минфина и не смогли держаться «на плаву», не успев вовремя перевести ГКО в более надежные и ликвидные активы.

2.8. Заключение

Подведем некоторые итоги и сформулируем практические рекомендации по искоренению банковской коррупции в России:

1. Никакие меры по борьбе с коррупцией в стране со стороны государства и общества не будут успешными, если банковский сектор окажется вне сферы этой борьбы.

2. Для того чтобы вести эффективную борьбу с коррупцией в банковском секторе экономики страны, необходима в первую очередь национализация центрального банка и всех коммерческих банков страны (второй уровень банковской системы).

3. На следующих этапах борьбы с коррупцией в банковском секторе страны необходимы такие шаги, как:

а) сокращение количества банков второго уровня за счет их объединения и создания крупных функционально-отраслевых кредитных организаций; в идеале целесообразно вернуться к той модели денежно-кредитной системы, которая существовала в СССР (одноуровневая банковская система, состоящая из центрального банка и нескольких специализированных банков);

б) введение двухконтурной системы денежного обращения (отделение наличного денежного обращения от безналичного обращения, запреты или ограничения на перевод денег из одной формы в другую); опять-таки есть смысл использовать опыт советской экономики, в которой ни одна копейка из безналичного контура (обслуживающего расчеты предприятий) не могла попасть в контур наличного денежного обращения (обслуживающего розничную торговлю товарами и услугами);

в) запрещение использования иностранной валюты внутри страны (даже для сбережений, находящихся на депозитных счетах банков);

г) запрет банкам заниматься операциями на фондовых и финансовых рынках (как в России, так и за рубежом); впрочем, можно пойти ни на более радикальную меру – ликвидацию в России фондовых и финансовых рынков, которые являются «рассадниками» коррупции (между прочим, на этих «полянах» сегодня «пасутся» преимущественно банки);

д) превращение нашего центрального банка из института «валютного управления» (размещающего свои активы в казначейские бумаги США и других стран Запада) в организацию, осуществляющую кредитование реального сектора отечественной экономики.