Сергей Чуев ДИВЕРСИОННЫЕ СЛУЖБЫ ТРЕТЬЕГО РЕЙХА ПРОТИВ СССР
Вступление
Документальная и художественная литература, выходившая в СССР, не содержала информации о той системе специальных служб Третьего рейха, чья разведывательно-диверсионная деятельность была направлена против «первого в мире государства рабочих и крестьян». Знания советских людей о диверсионной работе немецких секретных служб базировались в основном на разоблачительных книгах Юлиуса Мадера и аналогичных повествованиях, «разоблачающих сущность гитлеровского шпионажа как основного орудия фашизма и империализма».
В настоящее время российскими издательствами выпущены книги, авторы которых, так или иначе, пересматривают биографию Скорцени и в зависимости от субъективного восприятия возвеличивают либо ниспровергают этого человека, чей образ во многом был искусственно создан после войны западными журналистами.
Основным разоблачителем «дутой фигуры» Скорцени стал его сослуживец по Главному управлению имперской безопасности Вильгельм Хёттль. Вот что писал он в своих мемуарах о бывшем коллеге:
«… Военные планы Скорцени были разработаны его «начальником штаба» капитаном Фелькерзамом, а позднее — подполковником Вальтером (один из офицеров соединения «Бранденбург-800» — Ч. С.). Оба были опытными офицерами Генерального штаба, Скорцени же в военных вопросах совсем не разбирался. Немногие знают, что в 1942 году Скорцени не смог даже сдать экзамен на командира роты. В то время он проходил службу в дивизии «Рейх» и был отослан в Берлин в качестве инструктора в школу по подготовке водителей танков, откуда его забрал к себе Кальтенбруннер. И вот буквально через пару лет он стал командовать дивизиями. Такой космический взлет был возможен в Третьем рейхе да, пожалуй, еще в Красной армии. Его наставником в разведывательных делах был майор СС Карл Радль, которого в VI управлении звали «скорценевской нянькой». Радль был лишь на одну ступень ниже в звании Скорцени, который тем не менее считал его своим «адъютантом». Радль сопровождал своего шефа и друга повсюду — даже в плену, опасаясь, что без него тот мог что-нибудь наговорить. Без сомнения, именно благодаря Радлю дело Скорцени окончилось благополучно. Он подсказывал ему, как строить свою защиту на процессе. Будучи освобождены, они держались вместе, пока Скорцени не отправился в Испанию.
За патронаж и заботу Радля в течение многих лет Скорцени отплатил по-хамски. Встретив во Франкфурте в 1951 году человека, досконально знавшего все его дела с 1943 по 1948 год, он сделал вид, что не заметил его…»[82]
В России образ Скорцени заслонил собой целую армию немецких диверсантов, доставивших во время войны советской контрразведке гораздо больше неприятностей, нежели «человек со шрамами».
Настоящая глава сборника расскажет о системе гитлеровских диверсионных служб, действовавших против СССР в годы Великой Отечественной войны.
Первый опыт использования разведывательно-диверсионных подразделений на европейском театре военных действий был накоплен, обобщен и развит немецкими специалистами на основе уже имевшихся наработок времен Первой мировой войны.
Одной из особенностей применения подразделений специального назначения в те годы было использование «пятых колонн» в тылу противника. Участие на стороне Германии в войне многонациональной «лоскутной» Австро-Венгрии привело к широкомасштабному использованию ее армией различных национальных иррегулярных партизанских подразделений для совершения диверсий и ведения разведки. Аналогичный опыт быстро накапливался и у противников Германии и Австро-Венгрии. Они также делали ставку на ведение диверсионной деятельности, базируясь на имевшихся межнациональных противоречиях, имевшихся в Австро-Венгрии.
Австро-венгерским Генеральным штабом создавались национальные легионы из представителей различных народов и народностей. Одной из таких единиц стал легион «Украинских сичевых стрельцов» (УСС), личный состав которого предполагалось использовать в диверсионных операциях против ближнего тыла русских войск в Карпатах. Ход военных действий и эффективные действия российской контрразведки вынудили австрийцев использовать легион в качестве пехотно-пропагандистской части.
«Польская организация войскова» также была заинтересована в сотрудничестве с противниками Российской империи. Стараниями Юзефа Пилсудского и других был создан антироссийский «Польский легион». Судя по воспоминаниям М. Ронге, надежность этой воинской части также оставляла желать лучшего, ибо в ней активно действовали агенты российской контрразведки.
Генеральный штаб и спецслужбы Германии, заинтересованные в расколе Российской империи на национальные образования, создавали различные диверсионные, разведывательные и пропагандистские воинские части и подразделения из числа военнопленных-россиян, уроженцев национальных окраин. Немцами были созданы польский, грузинский и мусульманский легионы, использование которых на фронте планировалось прежде всего в разведывательно-диверсионных и пропагандистских целях. Аналогичная работа проводилась Австро-Венгрией и Германией против Сербии.
Опыт создания разведывательно-диверсионных частей в годы Первой мировой войны не был предан забвению и после ее окончания. Несмотря на «позор Версаля» и последовавшую за этим демилитаризацию страны, немецкое военное руководство вело разработку планов ведения диверсионной работы против предполагаемого противника. Наличие крупной русскоязычной эмигрантской колонии и ее боевых групп в Европе способствовало реализации замыслов немецкой разведки. Приход к власти А. Гитлера и его партии, объявление о наличии жизненных интересов Германии в территориях на Востоке и отказ от соблюдения принципов демилитаризации реанимировали планы ведения войны, разработанные Генеральным штабом Германии.
ДИВЕРСАНТЫ АБВЕРА
Основная работа по созданию диверсионных сил велась армейской спецслужбой — абвером.
Абвер был образован в 1919 году на правах самостоятельного отдела военного министерства и официально значился в документации как «Контрразведывательное подразделение». Контрразведывательная работа абвером велась, но не в столь значительных масштабах, нежели разведка. Разведработа велась территориальными звеньями абвера — абверштелле (АСТ) и их подразделениями — абвернебенштелле (АНСТ), при штабах приграничных военных округов в городах Кенигсберг, Бреслау, Познань, Штеттин, Мюнхен, Штутгарт и др. Аналогичная работа велась и под прикрытием различных дипломатических представительств и торговых фирм Германии за рубежом.
В 1938 г. при штабе Верховного Главного командования вооруженных сил было создано управление (отдел) «Абвер (заграница)». Перед управлением была поставлена задача по организации широкой разведывательной и подрывной работы против СССР и Великобритании. 2-й отдел управления «Абвер-2» «Абвер (заграница)» специализировался на организации диверсий, террористических актов, акций саботажа, организации повстанческого движения и разложения армий и тылов противника.
Абвер-2 являлся самым засекреченным подразделением абвера и вел работу по следующим направлениям:
1. Готовил диверсантов для заброски в тыл противника.
2. Вел разработку, изготовление, испытание и внедрение массовых и индивидуальных средств террора.
3. Планировал и осуществлял диверсии и теракты, готовил повстанческие отряды для действий во вражеских тылах.
4. Организовывал специальные подразделения из числа фольксдойчей и представителей национальных меньшинств для захвата и уничтожения либо сохранения важных стратегических объектов.
Руководителями отдела последовательно были полковник Гросскурт, генерал-майор Эрвин Лахузен фон Вивремонт, полковник Фрайтаг фон Лорингхофен.
Отделу подчинялись формирования специального назначения — соединение «Бранденбург-800» и полк «Курфюрст» («Князь»).
Особыми звеньями абвера за рубежом стали т. н. «Кригсорганизацьон» (или сокр. КО — Военные организации) абвера, организованные в странах — союзницах рейха. Во главе этих филиалов стояли немецкие военные атташе. Одной из таких военных организаций была КО «Финляндия» под руководством блестящего морского офицера, кадрового сотрудника абвера фрегаттен-капитана Александра Целлариуса (он же Келлер). «Финляндия» уделяла основное внимание советскому Балтийскому флоту, Ленинградскому военному округу и промышленности Северо-Западного региона СССР. На протяжении всей войны КО готовила диверсионную агентуру и вела ее заброску на советское побережье. Ее стараниями были созданы, обучены и заброшены в ЭССР эстонские диверсионно-разведывательные подразделения «Эрна» под командованием бывшего эстонского военного атташе в Париже полковника Антса-Хейно Курга.
С захватом немецкой армией европейской части СССР АСТ переместилась на оккупированную территорию. Здесь подготовка диверсионных акций не прекращалась. Упоминавшийся ранее фрегаттен-капитан Целлариус возглавил АНСТ «Ревал». Данный орган вел активную вербовку, обучение и переброску диверсионной агентуры за советскую линию фронта, организовывал высадку десантов на побережье и берега Ладоги, острова Финского залива. Ставка при этом делалась на эстонских, латвийских и русских коллаборационистов. В подчинении АНСТ находился ряд школ подготовки диверсантов.
Аналогичные органы действовали на всем протяжении Восточного фронта.
В июле 1944 г. управление «Абвер (заграница)» было расформировано, все его периферийные органы в военных округах и на фронте перешли в подчинение VI управления Главного управления имперской безопасности (РСХА). Руководителем диверсионной работы стал бригадефюрер СС Вальтер Шелленберг, непосредственно за диверсии отвечал оберштурмбаннфюрер СС Отто Скорцени.
Соединение «Бранденбург-800».
Организация и боевое применение на территории СССР
В 1935 году шеф абвера адмирал В. Канарис привлек на службу ветерана колониальных войн капитана фон Химпеля. Положительный опыт «колониальных» диверсий, использовавшийся немцами в Танганьике, убедил его в возможности успешного перенесения африканских методик на европейский театр военных действий.
Первым боевым крещением немецких диверсантов были бои на польской границе в сентябре 1939 года. Боевыми группами «Эбингауз», состоявшими из немецких диверсантов и бойцов «Немецко-судетского добровольческого корпуса», были предприняты попытки захвата шахт и фабрики в приграничной зоне, но все они были отбиты частями польской армии и местным населением. Во время боев боевики потеряли более половины своего состава. Диверсантами был захвачен туннель через высокогорный Яблунковский перевал и удерживался ими, несмотря на атаки польских сил. После получения приказа об отходе диверсанты взорвали вход в туннель и отошли. Повторный захват туннеля также прошел успешно. Кроме него, диверсантами был захвачен промышленный центр Катовицы.
Обстрелянные в первых боях кадры послужили основой для развертывания «Учебно-строительной роты ЦБФ 800» в местечке Слияч (Чехословакия). Впоследствии рота была развернута в батальон, дислоцировавшийся в городе Бранденбурге, под командованием майора фон Химпеля. Весной 1940 года батальон был переформирован в полк под названием «Бранденбург-800». В ноябре 1942 года на базе полка была сформирована одноименная дивизия специального назначения под командованием генерал-майора Александра фон Пфульштайна. Именно это соединение являлось основной элитной ударной силой немецкой военной разведки и действовало на территории многих стран мира, выполняя самые разнообразные задачи.
В составе полка «Бранденбург-800» находились следующие подразделения: штабная рота, рота связи, учебный лагерь, пять батальонов четырехротного состава и учебный батальон. После развертывания дивизии вместо учебного лагеря и учебного батальона были созданы полк подготовки и «Александровский батальон», а батальоны соответственно переформированы в 801-й, 802-й, 803-й, 804-й и 805-й полки трехбатальонного состава. Подразделения полка, а впоследствии дивизии «Бранденбург-800», проводили по заданию абвера и военного командования диверсионную и разведывательную работу в тылу советских войск и армий стран-союзниц по антигитлеровской коалиции.
В 1941 году специалисты из «Бранденбурга» натаскивали в учебно-тренировочных лагерях Криница, Дукла, Каменица и Барвинек дружины украинских националистов «Роланд», «Нахтигаль» и особое подразделение «Бергманн», укомплектованное уроженцами Кавказа.
Из дневника боевых действий:
15-17 июля 1941 года переодетые в советскую военную форму бойцы 1-го батальона «Бранденбург-800» и украинцы из дружины украинских националистов «Нахтигаль» атакуют штаб одной из частей РККА под Винницей. Нападавшие понесли тяжелые потери…
В первый период своего существования соединение комплектовалось главным образом из немцев, владевших иностранными языками, и фольксдойче. Обязательным условием для приема в ряды этого спецназа были физическое развитие, смелость, умение быстро ориентироваться в обстановке. Позже подразделения пополнялись за счет добровольцев — военнопленных Англии, Франции и других стран, а также русских белоэмигрантов. После начала военных действий против СССР в «Бранденбург-800» стали вербовать антисоветски настроенных граждан из числа перебежчиков и военнопленных. Впервые данная категория лиц была завербована в ноябре 1941 года и направлена для проверки в особый офицерский лагерь — офлаг 3А в городе Луккенвальде близ Берлина. В лагере они подвергались идеологической обработке и тщательно проверялись через агентуру. Лица, не прошедшие проверку, возвращались обратно в общие лагеря, а завербованные разделялись на команды и направлялись в различные подразделения «Бранденбурга-800».
Все новички принимали присягу и направлялись в штабную роту, учебный батальон и учебный лагерь полка, а позднее — в «Александровский батальон» и подготовительный полк дивизии, где получали военную и разведывательно-диверсионную подготовку. Наряду с этим при каждом батальоне (после реорганизации — полку) был создан свой подготовительный лагерь, который размещался близ штаба части.
Все военнослужащие «Бранденбурга-800» имели по две солдатских книжки: одна, для использования на фронте, была заполнена на вымышленную фамилию, другая — для немецкого командования — подлинная.
Перед выброской в советский тыл «бранденбургам» выдавалась советская военная форма, соответствующее ей оружие и фиктивные документы. Все группы действовали под видом советских частей и зачастую проникали в тыл РККА под видом раненых, идущих с переднего края обороны.
Из дневника боевых действий:
В ночь с 21 на 22 июня 1941 года группа диверсантов в советской военной форме под командованием лейтенанта Каттвица проникла на советскую территорию на глубину 20 километров. Целью группы был захват стратегического моста через реку Бобр (приток Березины). Группе удалось захватить и удержать мост до подхода своих танков…
Аналогичные задания получили другие группы «бранденбургов», состоявшие к тому времени наполовину из белоэмигрантской молодежи, украинских, прибалтийских и белорусских националистов. Группы небезуспешно провели ряд вылазок с целью дезорганизации ближнего тыла советских войск. Основная ставка делалась на заброску рейдовых диверсионно-разведывательных групп. Личный состав этих подразделений был обмундирован в советскую армейскую форму, форму частей НКВД, милиции, железнодорожников. Для придания большей мобильности агенты снабжались автомашинами и мотоциклами. Группы проводили диверсии, вели разведку в расположении советских войск, способствовали созданию паники и вели захват стратегических объектов.
Из дневника боевых действий:
25 июня 1941 года 35 диверсантов были сброшены на парашютах близ станции Богданово (Белоруссия) для последующего захвата и удержания двух мостов железнодорожной магистрали Лида — Молодечно. Из-за сильного зенитного обстрела самолет был поврежден, и экипаж был вынужден сбросить группу раньше времени. Группа десантировалась с высоты 50 метров — это был один из первых прыжков десантников со сверхмалой высоты, к тому же под прицельным обстрелом советских средств ПВО. Несмотря на столь неудачное начало, диверсантам удалось вплотную подойти к мостам и уничтожить их охрану. Немцы не предполагали, что рядом располагается несколько советских танков и рота пехоты. Разгорелся бой. Командир диверсантов лейтенант Лекс и четверо парашютистов погибли, 15 человек были ранены, оставшаяся часть группы продержалась под огнем более суток, пока к ним не прорвались немецкие мотоциклисты…
… Во время немецкого наступления на Северном Кавказе 30 диверсантов в советской форме проникли в тыл Советской армии и взорвали стратегически важный мост в районе Минеральных Вод, чтобы сорвать организованный отход советских войск. Другая группа захватила мост под Пятигорском и удерживала его до подхода немецких танковых частей. Третья группа, используя такую же маскировку, проникла в Майкоп, устроила на мосту засаду и сорвала плановый отход советских частей…
Штабная рота соединения дислоцировалась в Бранденбурге. В апреле 1940 года ее личный состав насчитывал 500 человек, разделенных на группы: английскую, русскую, румынскую, африканскую, арабскую и др. в зависимости от знания агентами языка и страны. В каждой группе проводились занятия по изучению иностранных языков, методов разведывательно-диверсионной работы, автодела, верховой езды, плавания, бокса, джиу-джитсу, радио-и фотодела. Рота готовила агентуру для заброски в США, Великобританию, Иран, Индию, СССР и другие страны с заданиями диверсионного, разведывательного, контрразведывательного характера, направленного в основном против английской разведки. Из состава роты отбирались агенты для формирования других подразделений полка.
В августе 1940 года рота выезжала в Бельгию, в местечко Ост-Динке близ города Остенде, где вела подготовку к вторжению в Англию. После возвращения, в конце декабря 1940 года, была расформирована, а ее личный состав распределен по другим подразделениям.
Учебный лагерь полка организован весной 1940 года в имении Квенцзее близ Бранденбурга. В конце 1942 года был расформирован.
Из дневника боевых действий:
В конце июля 1941 года диверсанты 1-го батальона и эстонского подразделения «Эрна» ведут успешные боевые действия по захвату советских артиллерийских батарей и маяка на острове Эзель…
Учебный батальон был создан в апреле 1942 года в местечке Регенвурм близ города Мезерица. В своем составе имел 20 рот. В них, помимо военнопленных, обучались белоэмигранты и фольксдойчи. В июне 1942 года весь личный состав батальона был распределен по подразделениям «Бранденбурга-800».
Подготовительный полк был создан и размещался с конца 1942 года по март 1945 года в Бранденбурге, затем переместился в провинцию Шлезвиг-Гольштейн. Три вышеупомянутых подразделения фактически были разведывательно-диверсионными школами, в которых готовились агенты для подрывной работы в тылах враждебных Германии армий. Личный состав школ был укомплектован в основном военнопленными советской, английской, американской и французской армий. Все курсанты носили немецкую военную форму и были разбиты по «национальным» взводам и ротам.
В курс обучения входили: диверсионное дело, методика ведения войсковой и агентурной разведки, топография, автомотодело, фотодело, строевая и тактическая подготовка.
После окончания курса обучения все курсанты распределялись по подразделениям «Бранденбурга-800», откуда группами или в одиночку направлялись на задания.
Подразделения батальона (с 1942 г. — полка) первое время направлялись для выполнения спецзаданий на Восточный фронт, позже — на борьбу с югославскими и греческими партизанами.
Из дневника боевых действий:
Летом 1941 года диверсанты батальона под командованием лейтенанта Каттвица, переодетые в советскую военную форму, подорвали позиции прожекторных батарей на мысе Пеклы, обеспечив переправу немецким и румынским дивизиям из Крыма на Тамань через Керченский пролив…
2-я рота батальона во второй половине 1942 года оперировала в Северной Осетии, в районе села Урух. 3-я рота в конце 1942 года оперировала под Моздоком и близ села Баксан в Кабарде. 4-я рота в конце 1942 года располагалась близ хуторов Русского и Графского на Северном Кавказе.
Из дневника боевых действий:
В ночь с 24 на 25 июля 1942 года в ходе тяжелых боев на Дону группа из 1-го батальона во главе с капитаном Грабертом захватила и взорвала 6-километровую плотину в дельте Дона между Ростовом и Батайском…
В августе 1942 года группа из 8-й роты была переброшена на Северный Кавказ и взорвала мост близ Минеральных Вод. Тогда же группа лейтенанта Прохазки, погибшего в ходе операции, захватила деревянный мост на реке Белая под Майкопом, чем дезорганизовала действия советских частей…
Подразделения этого батальона (полка) выполняли спецзадания на территории Северного Кавказа.
В июне 1942 года батальон через Одессу и Николаев прибыл на Северный Кавказ и в августе — сентябре 1942 года размещался в Майкопе, позднее в селе Ново-Осетинское близ Моздока. С начала 1943 года батальон находился в Австрии, позже возвратился на Северный Кавказ.
В период пребывания батальона на Северном Кавказе в его оперативном подчинении находилась зондеркоманда капитана Мюллера (40 человек). Команда вербовала агентуру в лагерях военнопленных на территории Северного Кавказа, в частности в Георгиевском, Прохладненском и Пятигорском. Все завербованные были направлены в Германию для прохождения спецподготовки.
В состав батальона входили 5-я — 8-я роты, в состав полка — 1-й и 2-й батальоны.
5-я рота батальона в сентябре — октябре 1942 года действовала в районе сел Плановское, Эльхотово и Дигора на территории Северной Осетии.
6-я рота в начале 1942 года находилась в Крыму, затем — в районе Вены, позже — в г. Дьеппе (Франция).
7-я рота в августе — ноябре 1942 года — в районе Майкопа.
8-я рота с июня 1941 года действовала в районе Тильзита, позже под Даугавпилсом, в июле — ноябре 1942 года — в селе Корман-Синдзикау в Северной Осетии.
Из дневника боевых действий:
28 июня 1941 года солдаты роты лейтенанта Кнака (погиб в ходе боя), переодетые в униформу РККА, захватили мост через р. Двину под Даугавпилсом, помешали его уничтожению и удерживали вплоть до подхода подкрепления.
Батальон (полк) направлял свои подразделения на Восточный фронт и во Францию для борьбы с французскими партизанами.
В состав батальона входили 9-я — 12-я роты, в состав полка — 1-й — 3-й батальоны.
10-я рота батальона в 1942 году действовала под Новороссийском.
В сентябре 1942 года офицер роты обер-лейтенант Нойгебауэр и переводчик Лева вербовали агентуру в лагерях для военнопленных на станции Крымской и в Краснодаре. После вербовки все агенты были направлены в город Дюрен.
Из дневника боевых действий:
9-я рота в октябре 1941 года была заброшена в советский тыл под Москву с задачей захвата заграждений и укреплений на одной из въездных дорог в столицу. Почти все парашютисты были уничтожены.
В январе 1942 года перед штурмом г. Демянска 200 «бранденбуржцев» десантируются близ железнодорожного узла Бологое и подрывают участки железнодорожного полотна на направлениях Бологое — Торопец и Бологое — Старая Русса. Через двое суток части НКГБ частично ликвидировали диверсантов…
Март 1942 года. 9-я рота приступает к уничтожению партизан в районе Дорогобужа и Смоленска, затем перебрасывается под Вязьму с аналогичным заданием…
11-я рота летом 1942 года действовала в районе города Сталино, позже под Моздоком.
12-я рота летом 1942 года находилась в районе города Сталино, затем в селе Мамоново Калужской области, в сентябре 1942 года переехала в деревню Фролово, позже — в деревню М. Яновичи Витебской области.
1-й батальон полка в 1943 году действовал против партизан в районах Пустошки, Витебска, Городка, Невеля, в деревнях Плешки, Слободка и Поддубье.
2-й батальон действовал во Франции в районе городов Малсон и Наварро.
3-й батальон в 1943 году действовал в районе Орла, летом 1944 года — близ города Туров в Полесье.
Из дневника боевых действий:
В августе 1942 года специальная группа соединения «Бранденбург» под командованием барона фон Фелькерзама в форме бойцов НКГБ забрасывается в район нефтедобычи под г. Майкоп для захвата приготовленных к взрыву нефтеперегонных заводов. Группа имела на вооружении приборы бесшумной стрельбы, ночного видения и арбалеты. Пилоты самолетов сорвали высадку группы, и ее члены были разбросаны над территорией в несколько километров на значительном расстоянии от запланированной точки высадки. Приземление на холмисто-лесистую местность вызвало многочисленные травмы у бойцов. Оставшиеся в строю захватили завод и удерживали его до прорыва к ним передовых частей. Объект был передан под охрану командира танкового батальона, но… ночью был взорван советскими диверсантами…
Подразделения батальона (полка) проводили спецоперации на отдельных участках Северо-Кавказского, Карельского фронтов и в Африке.
Штаб дислоцировался в Гамбурге, затем в Бранденбурге. Командир полка — майор Гейнц. В состав батальона входили 13-я — 16-я роты, в состав полка — кроме батальонов особая команда Ланге.
14-я рота до конца 1942 года дислоцировалась в Бадене (Австрия), позже оперировала на Северном Кавказе.
15-я рота действовала в Африке, 16-я — против войск Карельского фронта.
Из дневника боевых действий:
В октябре 1943 года сотрудники НКГБ Ленинграда ликвидировали диверсионную группу абвера. Ее руководитель обер-лейтенант фон Штракман совершает побег из-под стражи. Через несколько дней сотрудники Госбезопасности арестовывают его в склепе городского кладбища — одной из баз группы…
«Бранденбург» в Чечне
Зондеркоманда капитана Ланге, условно именовавшаяся «Предприятие Ланге», или «Предприятие Шамиль», была сформирована в октябре 1941 года при «Бранденбурге-800» в лагере «Гросс Ян Берге» в 60 километрах от Берлина. Команду составляли агенты, подготовленные для ведения подрывной работы в тылу советских войск на территории Кавказа. Первая группа агентов (33 человека) была завербована в городе Луккенвальде. Агенты были сведены в три учебные группы по 30–35 человек, по принципу национальных землячеств. Они усиленно изучали подрывное дело, стрелковое оружие, топографию, рукопашный бой, правила пользования фиктивными документами, лыжной подготовкой. Программа обучения была рассчитана на 9 месяцев.
В конце июля 1942 года группа агентов адыгейцев, карачаевцев, кабардинцев и черкесов под руководством фельдфебеля Морица была направлена в город Сталино для переброски в район Майкоп — Краснодар.
В начале августа 1942 года весь оставшийся состав команды был также направлен в Сталино, где разместился в школе на окраине города, а через 10–12 дней переправился в Армавир.
25 августа 1942 года из Армавира группа гауптмана Ланге в количестве 30 человек, укомплектованная немцами, чеченцами, ингушами и осетинами, была десантирована с самолетов в районы селений Чишки, Дачу-Борзой и Дуба-Юрт Атагинского района Чечни. Диверсанты должны были принять участие в организации повстанческого движения, имея в виду приурочить начало восстания к моменту наступления немецких войск на Грозный. Парашюты членов группы раскрылись над деревнями, занятыми частями РККА, и сразу же были обстреляны с воздуха. Разброс абверовцев был столь велик, что вся группа была вынуждена разделиться на две части. Группа самого Ланге утратила грузовой контейнер с рацией. Попытки соединиться закончились неудачей.
Ланге и его людям удалось выйти к лагерю чеченских боевиков и получить от них помощь. Появилась надежда на то, что с ними немцы смогут выполнить задание, однако время работало уже не на вермахт. Немецкая армия стала отступать с Северного Кавказа. Ланге принял решение о свертывании операции. В ноябре 1942 года он с тремя немцами и двумя чеченскими проводниками возвратился через линию фронта в расположение немецких войск. За доставку группы Ланге через линию фронта чеченские проводники Алаутдин Хамчиев и Абдурахман Бельтоев были награждены Железными крестами и переброшены в Чечено-Ингушетию для подготовки массовых выступлений против Советской власти.
Сведений о второй группе немецкому командованию так и не поступало.
Помимо группы Ланге в горной Чечне с сентября 1942 года оперировала группа лейтенанта Реккерта и полковника Османа Губе (уроженец Дагестана). Эта радиофицированная группа (12 человек) являлась органом связи между главарями чеченских банд и немецким командованием.
Дагестанская группа лейтенанта Иогансена, ранее предназначавшаяся к выброске под Баку, впоследствии использовалась по разведке советского переднего края в районе Моздока и Пятигорска.
5-й батальон (полк) имел свои подразделения на участках Ленинградского и Карельского фронтов. В состав батальона входили 17-я — 19-я роты.
17-я рота действовала на Ленинградском фронте, 18-я — на Карельском фронте, 19-я — при штабе батальона.
Из дневника боевых действий:
Особый интерес у диверсантов батальона вызывала железнодорожная магистраль Мурманск — Ленинград. Была разработана операция по разрушению железной дороги. Предполагалось провести выброску десантников близ железнодорожного полотна. Диверсанты после совершения диверсий должны были добраться до условленных мест, где их ждали самолеты для вылета в Финляндию. Успешно была проведена только одна акция, когда в ночь с 28 на 29 августа 1942 года две группы батальона, одетые в советскую военную форму, заминировали в двух местах полотно и подорвали его. Остальные группы были обнаружены и уничтожены…
Весной 1943 года 805-й полк был переформирован в полк «Курфюрст».
Был сформирован в сентябре 1942 года в Бранденбурге. Личный состав батальона до июля 1943 года проходил военную подготовку, затем был направлен для борьбы с партизанами в Житомирскую область.
Стараниями военнослужащих соединения «Бранденбург», с ведома и при поддержке руководства абвера, был создан ряд инонациональных подразделений специального назначения — легионы «Свободная Аравия» и «Свободная Индия», батальон (полк) специального назначения «Горец» («Бергман»), грузинские разведывательно-диверсионные группы «Тамара» и «Вера», дружины украинских националистов «Роланд» и «Нахтигаль», ряд аналогичных формирований из уроженцев Прибалтики.
Впоследствии «Бранденбург-800» был преобразован в одноименную дивизию СС и использовался на фронте в качестве моторизованного формирования.
Весной 1943 года в Бранденбурге управлением «Абвер (заграница)» на базе 805-го полка дивизии «Бранденбург-800» была создана новая воинская часть под условным наименованием полк «Курфюрст» («Князь»).
Полк являлся одной из центральных разведывательно-диверсионных школ Абвера-2. В нем проходили курс подготовки официальные сотрудники абвера и агенты, намеченные к переброске на территории стран противников Германии.
До августа 1944 года полк подчинялся отделу «Абвер-2» управления «Абвер (заграница)». После реорганизации абвера перешел в подчинение военного управления РСХА.
Полк состоял из двух батальонов. В первом — агенты проверялись и проходили военную подготовку. Во втором — проходили разведывательно-диверсионную подготовку.
Личный состав для полка «Курфюрст» отбирали сотрудники абвера в немецких воинских частях. Как правило, в полк брали военнослужащих рядового и унтер-офицерского состава и только немцев. В особых случаях направлялись офицеры. Кандидаты обязательно должны были владеть одним из иностранных языков — русским, английским, французским и пр. Некоторые из них сами (или их родители) ранее проживали в России, Франции, США и других странах. После окончания учебного курса агенты направлялись для ведения подрывной работы в различные страны мира.
С января 1944-го до февраля 1945 года полк дислоцировался в городе Каменц близ Дрездена на территории учебного аэродрома. Затем он выбыл в местечко Вальцбург в район города Цигентрюк (Тюрингия), где находился вплоть до капитуляции Германии.
Перед капитуляцией рейха полк ускоренными темпами готовил агентуру для заброски в советский тыл. Время обучения при этом сократилось до 2–3 недель. После окончания школы агентура направлялась в абверкоманды для переброски за линию фронта. Агенты, владевшие русским языком, направлялись в абверкоманду-203 в город Фюрстенвальд.
Перед нападением на СССР, в июне 1941 года, абвером был создан специальный орган по координации и руководству разведывательной, диверсионной и контрразведывательной деятельностью на Восточном фронте — «Штаб «Валли». Начальником «Штаба «Валли» был старый сотрудник абвера полковник Баун.
В структуре этого органа существовал отдел «Валли-2», руководивший деятельностью фронтовых диверсионных команд и групп абвера. Отделом последовательно руководили: майор Зелигер (соединение «Бранденбург-800»), обер-лейтенант Мюллер, капитан Беккер.
Диверсионно-разведывательные команды и группы абвера на Восточном фронте
Весной 1941 года всем армейским группировкам немецких вооруженных сил были приданы по одной разведывательной, диверсионной и контрразведывательной абверкоманде (далее — АК), а армиям — подчиненные этим командам абвергруппы (далее — АГ). Диверсионные АК и АГ несли в своих цифровых обозначениях цифру «2» и именовались соответственно с наименованиями группировок либо армий: «2А», «2Б» или «2-Зюд», «2-Митте» и т. д.
Диверсионно-разведывательные команды и группы «Абвер-2» занимались вербовкой, подготовкой и переброской агентуры с заданиями диверсионно-террористического, повстанческого, пропагандистского и разведывательного характера.
Вместе с тем команды и группы создавали специальные истребительные подразделения (ягдкоманды), национальные формирования и казачьи сотни для захвата и удержания до подхода главных сил немецкой армии стратегически важных объектов в тылах советских войск. Эти же формирования использовались иногда для войсковой разведки переднего края обороны советских войск, захвата «языков», подрыва укреплений. Личный состав этих подразделений при проведении спецопераций экипировался в форму военнослужащих Советской армии.
При отступлении личный состав использовали как факельщиков и подрывников для уничтожения населенных пунктов и стратегических объектов.
Агентура разведывательно-диверсионных команд и групп абвера забрасывалась в советский тыл также с целью разложения и склонения военнослужащих к измене. Агентура распространяла листовки, вела устную агитацию на переднем крае обороны при помощи радиоустановок. При отступлении оставляла в населенных пунктах пропагандистскую литературу. Для ее распространения вербовалась специальная агентура.
Команды и группы по месту своей дислокации вели борьбу с партизанами.
Основной контингент агентуры проходил обучение в школах или на курсах подготовки, организованных при командах и группах. Наряду с этим практиковалась индивидуальная подготовка агентов сотрудниками органа. Переброска в советский тыл проводилась воздушным путем и пешим порядком группами по 2–5 человек, один из которых был радистом.
Агентура снабжалась фиктивными документами в соответствии с разработанной легендой. Получали задания организовать подрыв поездов и железнодорожного полотна, мостов и иных объектов транспортной инфраструктуры, военных и продовольственных складов, совершать теракты над советскими офицерами и генералами, партийным и советским активом.
Помимо заданий диверсионного характера агентуре поручалось ведение разведки. Срок на выполнения задания был от 3 до 5 и более дней, после чего агенты, используя пароль, возвращались на немецкую сторону. Агенты-пропагандисты перебрасывались без указания срока обратного возвращения. Донесения агентуры о произведенной диверсии проверялись.
В последний период войны команды и группы приступили к подготовке диверсионно-террористических групп для действия в тылу советских войск. С этой целью заранее закладывались базы и хранилища с оружием, взрывчаткой, продовольствием и одеждой.
Всего на Восточном фронте действовали 6 диверсионных команд абвера, в подчинении каждой из них находилось от 2 до 6 абвергрупп.
Была организована в июле 1942 года и придана южной группировке немецких войск «Зюд-А». На советско-германском фронте команда оперировала на Северном Кавказе, с 1944 года — на Балканах.
Большинство агентуры вербовалось из военнопленных кавказских национальностей, в т. ч. завербованных в лагере города Луккенвальд.
Командой была подготовлена группа Алхазова, сформированная из военнопленных, уроженцев азербайджанского города Нухи. Группе предстояло действовать в советском тылу близ упомянутого города с целью воспрепятствования вывозу предприятий и организации повстанческого движения. Заброска группы не состоялась, а ее личный состав был использован в качестве пехотного подразделения одной из немецких воинских частей.
В начале 1944 года орган был переформирован и направлен на Балканы, летом 1944 года находился в Белграде.
В подчинении АК-201 находились абвергруппы 201, 202, 203, 217.
До сентября 1942 года действовала при 11-й немецкой армии, затем была переподчинена 1-й танковой армии, с февраля 1943 года — придана армейской группировке «Холлидт».
В мае 1944 года АГ-201 была подчинена АК-206 южной группировки войск «Зюд-Украина». Орган вел разведывательно-диверсионную и разложенческую работу в советском тылу и на переднем крае фронта, проводил контрразведывательные и карательные мероприятия против партизан, для чего при органе имелся казачий полк особого назначения.
Вербовка агентуры проводилась в лагерях военнопленных в Симферополе. Вербовались главным образом уроженцы Кубани, Кавказа и белоэмигранты. С 1943 года вербовались военнопленные, казаки в лагере в городе Сталино и жители Ростовской области. При передислокации группы на территорию Румынии агентура вербовалась из членов «Железной Гвардии».
Бывшие красноармейцы, завербованные в лагерях военнопленных, проходили подготовку при АГ-201. В курс обучения входили подрывное дело, топография, самбо, изучение оружия и поведение в советском тылу. Одновременно новичков обрабатывали в антисоветском духе, распространяли среди них газеты «Заря» и «Новое слово». Проверка агентов проводилась на контрразведывательной работе и в карательных операциях. Агенты были обмундированы в немецкую военную форму и вооружены штатным советским оружием.
Заброска производилась пешим порядком и воздушным путем группами по 2- 10 человек, а также оставлялись на оседание при отходе немецких войск. С осени 1944 года агентура перебрасывалась без диверсионных средств, т. к. на территории Румынии были заранее заложены специальные базы. При задержании в советском тылу агенты выдавали себя за дезертиров, для последующего внедрения в штрафные роты и перехода к немцам.
При органе существовал казачий полк особого назначения, состоявший из 4 сотен.
В феврале 1943 года боевой казачий отряд АГ-201 в составе тысячи отлично вооруженных казаков под командованием полковника Т. К. Хоруженко при тяжелом стрелковом оружии (частично моторизованных) занимал боевые позиции под Новочеркасском, ожидая атаки советских танковых частей. Вместе с боевым отрядом АГ-202 они прикрывали отход Казачьего Стана и отступили в направлении Донбасса. В дальнейшем отряд послужил основой для развертывания на его базе отряда специального назначения «Атаман» Казачьего Стана.
Была придана 17-й немецкой армии и действовала против Южного фронта. До июля 1942 года группа пребывала в городе Горловка Сталинской области, до января 1943 года — в Краснодаре, затем — в Анапе, Нальчике и Ставрополе, затем — в станицах Пашковской и Белореченской.
Агентура вербовалась в Краснодаре, Миллерове, Анапе и станице Крымской. После вербовки агенты направлялись на хутор Зеленый близ станицы Саратовской Краснодарского края и поселок Сельхозартель им. Калинина близ Краснодара, где находились до заброски в советский тыл. Агентура перед выброской получала инструктаж.
Агенты получали задания разведывательно-диверсионного характера и проводили разложенческую работу среди советских военнослужащих.
После отступления немецких войск с Северного Кавказа группа эвакуировалась в Евпаторию, в марте 1943 года прибыла в Джанкой, затем в Днепропетровск и через город Проскуров (Украина) прибыла в местечко Анин близ Варшавы. При следовании группы к Проскурову в некоторых населенных пунктах были оставлены агенты с разведзаданиями. В местечке Анин группа находилась до августа 1943 года, и во время пребывания здесь завербовала в лагере военнопленных в городе Крейцбург 180 человек. Завербованные прошли теоретический курс, были сведены в роту и выведены в местечко Косова-Митровица (Сербия). В сентябре 1943 года эта группа захватила хромовые предприятия в местечке Старый Трык с целью их сохранения.
Именовалась также «Зондеркоманда-203» и была придана 1-й танковой армии. На территории Украины действовала под наименованием «Баутрупп-203». Группа вела работу против Северокавказского и 2-го Украинского фронтов и контрразведку в тыловых районах «своей» армии.
Агентура вербовалась в лагерях военнопленных в Луккенвальде, Барвенкове, Сталино, Днепропетровске, Запорожье, Славянске, Кировограде, из числа мобилизованных на работы в Германию женщин, находившихся на пересыльном пункте в городе Сталино и из местных жителей. На Западной Украине агентура вербовалась из членов ОУН. Вербовка производилась под видом набора добровольцев в РОА или Украинское вызвольное войско (УВВ). Вербовку вели официальные сотрудники группы и коллаборационисты. Часть завербованных агентов направлялась в боевые группы, проводившие войсковую разведку, а остальные агенты зачислялись на курсы, именовавшиеся «Парашютно-диверсионная группа «Краков». Здесь агенты в течение 5-15 дней изучали подрывное дело, агентурную разведку, структуру РККА (главным образом артиллерии и танковых войск), стрелковое оружие, тактику, тренировались в переходе линии фронта и преодолении минных полей.
После получения инструктажа от начальника группы агенты самолетами или пешим порядком по 2–5 человек перебрасывались в советский тыл или оседали при отступлении немецких войск. Боевые группы вели разведку советского переднего края, захватывали «языков» и стратегически важные объекты. При отступлении немецких войск уничтожали объекты и обеспечивали организованный отход немецких частей, действуя в качестве своеобразных заградотрядов. Личный состав таких групп порой переодевался в советскую военную форму, вооружался и оставался в районе отступления немецких частей для введения в заблуждение наступающих и тем самым давал возможность немецким частям оторваться от преследования и закрепиться на новом рубеже. Часть агентов боевых групп использовалась в качестве агентов-разведчиков.
Группа также вела контрразведывательную работу против советских партизан, подполья и разведки. Всего при АГ-203 действовало 9 боевых групп.
В мае 1944-го группа прибыла в местечко Анин, где была переформирована. В конце мая 1944 года группа прибыла в город Дрогобыч Станиславской области. В июле 1944 года переехала в Чехословакию, где в апреле 1945 года была расформирована, а ее личный состав передан в АК-202.
Сформирована в июле 1941 года и придана группе армий «Зюд», затем «Зюд-Б», позже — «Норд-Украина». До июля 1942 года именовалась «АК-2 Зюд».
Команда вела работу против советских войск Южного и Юго-Западного фронтов. Агентура вербовалась из советских военнопленных в лагерях на Украине, а с осени 1944 года — из членов ОУН-УПА, Армии Крайовой и НТС.
При команде функционировали спецкурсы для подготовки агентуры, после окончания которых агенты забрасывались в советский тыл. Им давались задания по подрыву объектов, ведению антисоветской агитации, разложению советских подразделений, созданию ячеек НТС и совершению терактов.
В июне 1941 года команда прибыла под Краков и вместе с немецкой армией перемещалась по маршруту Львов — Кременец — Полтава — Винница — Городок (Каменец-Подольский район) — Львов. В Львове команда располагала конспиративной квартирой НТС, сборным пунктом отрядов УПА.
В начале 1945 года команда прибыла в Чехословакию и в апреле 1945 года получила приказ уйти в подполье группами по 10–12 человек.
В подчинении АК-202 находились абвергруппы 204, 205, 206, 220 и Полтавская и Запорожская диверсионные школы, курсы диверсантов в м. Козырцево и сборный лагерь агентуры на станции Зуль.
До января 1943 года АГ-204 действовала при 6-й армии. В мае 1943 года после переформирования придана группе армий «Кемпф», позднее — 8-й армии. Орган вел работу против 2-го Украинского фронта. В 1941 году группа располагалась в Житомире, с ноября по июль 1942 года — в Харькове.
Агентура вербовалась из местных жителей и военнопленных в лагерях Белгорода, Полтавы, Харькова и из личного состава полицейского училища в городе Харькове. Вербовку агентуры проводили украинские пособники. В течение нескольких дней после вербовки агенты содержались на конспиративных квартирах, получали инструктаж и подвергались антисоветской агитации, посещали кинотеатры. Переброска агентов производилась только пешим порядком группами и в одиночку. Агентам давали задания по проведению диверсий на охраняемых объектах. При приближении немецких войск агентуре поручалось сохранять их от уничтожения.
В конце сентября 1942 года часть группы действовала в предместьях Сталинграда. Сотрудники органа вели опрос советских пленных и контрразведывательную работу среди местного населения. В конце октября 1942 года группа прибыла в Новочеркасск, в начале 1943 года — в Сталино.
После разгрома 6-й армии под Сталинградом группа, потерявшая в боях половину личного состава и техники, была отозвана приказом 2-го отдела «Абвер (заграница)» от 31.01.1943 года на переформирование в Киев.
В начале мая того же года группа действовала в Харькове и имела курсы для подготовки агентуры. 1-е отделение курсов — 50 агентов, 2-е отделение — около 60 человек, действовали под прикрытием пересыльного пункта РОА. Агенты были распределены по взводам, одеты в советскую военную форму и вооружены советским оружием. В курс обучения входили подрывное, стрелковое дело, строевая подготовка и тактика.
Начальник группы фон Тун Гогенштейн создал боевую группу (54 человека), которая в мае 1943 года провела 3 боевых операции на передовой линии фронта, захват «языка» под Белгородом. В июне 1943 года эта группа размещалась близ города Волчанска для подготовки к другим операциям.
В середине августа 1943 года группа дислоцировалась близ Полтавы, оставив в Харькове часть агентуры на оседание. Агентом было поручено проведение терактов после занятия города советскими войсками.
Позднее на территории Румынии орган развернул массовую подготовку диверсантов из числа членов ОУН, главным образом из отряда УПА под руководством В. М. Шумка (он же Луговой, или Борисов), дислоцировавшегося в селе Щепань Черновицкой области, а также из военнослужащих румынской армии.
На краткосрочных курсах в селе Плоское Черновицкой области было подготовлено около 200 диверсантов. В селах Садовы и Фудул Малдовей Кимполунгского уезда Румынии действовали диверсионные курсы, именовавшиеся «Школа партизан». Аналогичная подготовка агентов шла в других населенных пунктах Румынии. В селе Кужма находились 2 группы агентов, подготовленных в Иббенбюренской школе агентов-пропагандистов. После подготовки группы по 20–30 человек перебрасывались в советский тыл с заданиями проводить диверсии и организовывать повстанческое движение на Западной Украине.
В октябре 1944 года группа переместилась в Венгрию, где установила контакт с венгерской диверсионно-террористической организацией «Бела Ковач». В январе 1945 года при группе был создан отряд «Вультур» (или «Вультурул»), укомплектованный агентами-румынами. Эта агентура впоследствии вела работу против румынских войск, воевавших на стороне Советской армии.
АГ-205 была сформирована в июле 1942 года в Брауншвейге и придана 2-й танковой армии. В феврале 1943 года перешла в подчинение АК-203. Группа вела работу против Западного и Белорусских фронтов.
Летом 1943 года группа дислоцировалась в селе Желдаки под Конотопом и именовалась «Компани-205». При группе функционировала разведывательно-диверсионная школа в Конотопе. Она готовила диверсантов-парашютистов и создавала боевые группы разведчиков для действий на переднем крае.
Переброска агентов проводилась с Барановичского и Могилевского аэродромов и пешим порядком. Перед вылетом на место сброса с Могилевского аэродрома агенты проживали в городе. Для благополучного возвращения с советской территории агентура снабжалась фиктивными документами, удостоверяющими, что податели их являются партизанами и возвращаются в немецкий тыл для выполнения спецзадания.
При группе находилась специальная команда из немецких военнослужащих, которая при отступлении немецких войск минировала и поджигала населенные пункты.
В феврале 1945 года на территории Восточной Пруссии группа готовила диверсионную агентуру из числа местных жителей, немцев. В местечке Иенкау для этой цели была организована школа «Ганс Шварц», укомплектованная военнослужащими 2-й немецкой армии.
В апреле 1945 года часть личного состава группы отбыла в распоряжение вышестоящих органов, оставшаяся часть состава создала группу для ведения подрывной работы в тылу советских войск.
Была придана 4-й танковой армии. Летом 1942 года группа находилась под Сталинградом, зимой 1942 года — под Харьковом, в мае 1943 года — близ Белгорода, затем — в городе Богодухове Харьковской области. В августе — сентябре 1943 года группа прибыла в поселок Святошино близ Киева, затем в Ровно и район Львова, после чего переехала в местечко Бишофсфельд близ города Конин (Чехословакия).
Группа собственными силами готовила агентуру и забрасывала ее пешим порядком или оставляла на оседание при отходе немецких войск.
В июне 1944 года после переформирования группа вместе с ягдкомандой из АГ-204 была направлена в местечко Эрастверу, Выру и Вильянди (Эстония). Летом 1944 года орган дислоцировался в городе Вильянди, где создавал вооруженные отряды из эстонцев, натаскивая их для диверсий в тылу советских войск.
На территории Польши группа была переформирована. После реорганизации группа начала формировать отряды УПА на территории Польши, в районе городов Мушин, Криница, Новы Сандец.
В январе 1945 года орган переехал в местечко Татра Котлина (Чехословакия), затем — в Германию. В это время группа подготовила 4 группы агентов из местных жителей-немцев и военнопленных, завербованных в Линце и Гдыне. 1-я группа из 18 человек была направлена в распоряжение отдела 1Ц 17-й армии, другие три группы были заброшены в советский тыл.
Группой были созданы курсы подготовки диверсантов в местечке Нойендорф близ города Баграйнерц. На курсах в январе 1945 года обучались 40 диверсантов. В конце апреля 1945 года курсанты были разделены на группы и направлены в район города Фридланда для создания тайных складов оружия.
Во второй половине 1943 года дислоцировалась в Львове. Осенью 1944 года передислоцировалась в местечко Мушина (Польша).
Основная деятельность органа на территории Украины и Польши сводилась к созданию отрядов УПА, для чего при группе постоянно находились представители штаба повстанцев Кощук и Шевчук.
При органе существовали курсы подготовки разведчиков-диверсантов. С декабря 1943-го до июля 1944 года курсы находились в Львове. Начальником курсов был полковник Голуб. На курсах обучалось 16 украинцев, ранее бывших агентами контрразведки в Житомире.
В июне 1944-го группа организовала во Львове курсы радистов. Здесь обучалось 30 агентов, из них 7 девушек. Кадры готовились для заброски в составе диверсионных групп УПА в тылы наступающих советских войск.
Осенью 1944 года в местечке Мушина (Польша) при группе были организованы курсы диверсантов, готовившие кадры для УПА из состава украинских полицейских, эвакуированных из Галиции. Всего на курсах обучалось 60-100 человек.
В декабре 1944 года АГ-220 была расформирована.
Именовалась также «Абверкоманда-2В» и действовала при армейской группировке «Центр». Начальниками органа были подполковники Геттинг-Зеебург и Вернер.
Орган вел работу против Западного и Белорусских фронтов.
Агентура вербовалась в Смоленском пересыльном лагере № 126, Минском лагере № 352 и пересыльном лагере в пригороде Борисова, где существовало специализированное отделение «Лесного лагеря» для перебежчиков. Завербованных новичков направляли в Смоленскую и Минскую диверсионные школы. Часть возвращавшихся после обучения агентов перебрасывалась в советский тыл, другие агенты оставались при абверкоманде.
В феврале 1945 года команда была переформирована, и часть личного состава, окончившая Смоленскую школу, была передана в АК-204. Оставшаяся часть личного состава была переброшена под Бранденбург, где начала подготовку диверсионных групп из поляков и немцев. В местечке Краны и Рекан при команде также обучались диверсанты, в г. Плауэн обучалась группа немок-радисток (1[83]5-20 человек).
В апреле 1945 года команда была расформирована, часть личного состава брошена на оборону Берлина, другая часть выехала в Брауншвейг. Остатки команды (8 человек) остались в селе Шмерцке, где сдали оружие немецким фронтовым частям.
АК-203 подчинялись 207, 208, 209, 210 и 215 абвергруппы, школы диверсантов в Минске и Смоленске, школа подростков-диверсантов в м. Гемфурт.
Была придана в апреле 1942 года 2-й танковой армии. Группа вела работу против войск Западного, Центрального и Белорусского фронтов и против партизан в тыловых районах 2-й танковой армии.
Агентура вербовалась из военнопленных в Орловской тюрьме и в лагере, где содержались вербуемые партизаны. Завербованных направляли на курсы при группе, более известные как Орловская школа диверсантов. Переброска диверсантов производилась пешим порядком и при помощи самолетов «У-2» («По-2»).
При группе действовала ягдкоманда «Тун Фиш».
С конца 1944 года АГ-207 проводила вербовку агентов-диверсантов из поляков и группами по 8-10 человек оставляла их на оседание в тылу наступающих советских частей.
Была организована в июне 1942 года и придана 4-й армии. Деятельность группы была направлена против войск Западного, Центрального, Белорусских фронтов и партизан.
Агентура группы вербовалась из военнослужащих РОА и военнопленных в лагерях Борисова, Рославля, Смоленска.
Часть агентуры использовалась для разведки советского переднего края и группами по 15–20 человек, одетых в советскую форму, принимала участие в боевых операциях. Агенты из числа местных жителей группами по 2–3 человека направлялись в близлежащие населенные пункты для выявления партизан и лиц, оказывающих им помощь.
При отступлении немецких войск агентура минировала важные объекты, используя электромеханические мины большой мощности. Такие заряды были заложены на шоссе Москва — Минск и в г. Вязьме.
В мае 1944 года группа прибыла в Варшаву и была расформирована, часть личного состава органа была направлена в АГ-209, остальные — переданы в состав РОА.
Была организована в июле 1942 года в Берлине и придана 9-й армии. Орган вел работу против Центрального участка советского фронта и партизан.
При группе была сформирована и действовала рота из военнопленных — «Русский особый отряд» под командованием поручика РОА Чвалы. Личный состав отряда был завербован в лагерях в Белостоке, Ченстохове, Кромах, Новгороде под видом набора добровольцев в РОА. Военнослужащие отряда носили немецкую форму со знаками различия РОА. Подразделение использовалось для захвата «языков» на переднем крае, вело борьбу с партизанами. Военнослужащие отряда также использовались абвергруппой в качестве диверсантов в советском тылу и участвовали в уничтожении важных объектов при отступлении немецких войск.
Ряд агентов был направлен к советским окруженным частям для склонения их личного состава к переходу на немецкую сторону. Эти же агенты обманным путем «выводили» части из окружения в расположение немецких войск. Диверсанты проходили подготовку по подрывному делу в течение 3-10 дней. В курс обучения также входило изучение правил поведения в советском тылу и методика сбора разведывательных данных.
Заброска агентуры производилась группами по 2–3 человека, главным образом самолетами. При отступлении немецких войск агентура оставлялась на оседание для ведения диверсий и разложенческой работы среди населения и военнослужащих.
В декабре 1942 года группа дислоцировалась близ города Сычевки, затем в ряде населенных пунктов на территории Смоленской области, затем в Брянской и Орловской областях. Летом 1944 года группа переместилась в Польшу, где начала подготовку диверсантов из числа пленных, бывших военнослужащих Войска польского. Подготовка агентов велась в лагере военнопленных в местечке Скерневитце.
В сентябре 1944 года группой был создан отряд из поляков «Польский легион». Агенты из числа его солдат забрасывались в советский тыл для совершения диверсий. В середине октября 1944 года легион находился близ города Жешув, в декабре 1944-го — в м. Людвигово близ города Томашува, в середине января 1945 года был передан в подчинение АК-204.
С марта до середины апреля 1945 года при группе функционировали курсы разведчиков.
Была сформирована в сентябре 1942 года и действовала при 3-й танковой армии. Орган вел работу против частей Западного, Калининского, а впоследствии против 2-го и 3-го Белорусских фронтов и партизан.
Агентура вербовалась из военнопленных, содержавшихся в лагерях Витебска, Вязьмы, Дорогобужа, Таллина и г. Райхенбаха. В последний период войны агенты вербовались из уроженцев Литвы и Восточной Пруссии. Во время пребывания в группе агенты были обмундированы в форму советских военнослужащих без знаков различия и числились под своими настоящими фамилиями. Кличек агентам не присваивалось. В течение 1943 года при группе в деревне Добрино действовали курсы, более известные как «Витебская школа диверсантов». Обучавшиеся были разбиты на две группы: 1-я — во главе с Петровым, 2-я — под руководством старшего лейтенанта Пройдакова.
Переброска агентов-диверсантов производилась в зависимости от потребностей фронта и степени подготовки. Переброска велась со Смоленского аэродрома и пешим порядком. Агенты, вызывавшие подозрение, перед заброской в советский тыл проверялись в разведывательных и боевых операциях против партизан.
До середины января 1943 года группа дислоцировалась в Вязьме, затем переместилась на территорию Витебской области. В связи с начавшимся отступлением немецкой армии группа последовательно перемещалась с территории Литвы в Восточную Пруссию.
АГ-215 в 1943 году дислоцировалась в городе Минске по улице Островского.
В январе 1945 года орган действовал в Хорватии и входил в подчинение АК-201 и размещался в местечке Дубрава.
Группа вела подготовку агентов-диверсантов для заброски в советский тыл с заданиями диверсионного характера.
В Хорватии группа в большинстве своем состояла из венгров и хорватов.
В начале мая 1945 года группа при передислокации в город Юденбург (Германия) в районе города Вольфсберга была расформирована, а весь личный состав был якобы распущен.
Действовала при немецкой группе армий «Норд» против войск Ленинградского и Прибалтийских фронтов.
Агентура приобреталась из военнопленных в лагере городе Кингисепп. Подготовленные агентурные кадры поступали из разведывательно-диверсионных школ из местечек Вано-Нурси, Вяцати, Вихула и Дальвитц.
Переброска агентов велась самолетами с Псковского аэродрома.
До февраля 1944 года команда размещалась в Пскове, с февраля до сентября 1944 года — в м. Улброк в 12 км от Риги. В этот период орган вел подготовку агентов из числа участников национальных организаций Латвии («Перконкруст», «Айзсарги»). Помимо вербовки агентов при помощи команды была сформирована «Самозащита» («Зельбстшутц») из латышей. Руководство этих организаций совместно с командой вело подготовку своей боевой агентуры, оставлявшейся на оседание.
В январе 1945 года команде был передан «Польский легион», выведенный из подчинения АГ-209. Это подразделение дислоцировалось в городе Быдгощи. В феврале 1945 года легион прибыл в г. Штольп, где получил задание оставаться в Тухольских лесах и после прохождения фронта на Запад развернуть диверсионную работу на коммуникациях. При этом формирование было разделено на две группы. Обе группы были обмундированы в немецкую военную форму и снабжены большим количеством взрывчатки. В феврале 1945 года обе группы были ликвидированы советскими войсками охраны тыла.
В феврале 1945 года команда переместилась в округ Нойебранденбург. В местечке Лейце был развернут мельдекопф (переправочный пункт), откуда производилась переброска диверсантов-белорусов, окончивших Дальвитцкую диверсионную школу.
В апреле 1945 года команда продвигалась по маршруту Нойруппин — Пренцлау — Шверин. С начала этого месяца ею были созданы несколько диверсионных групп «Верфольфа» из числа сотрудников органа, агентуры и немецких солдат. Диверсанты были снабжены фиктивными документами, оружием и продовольствием и оставались на оседание в специальных лесных схронах.
АК-204 подчинялись абвергруппы 211, 212, школы диверсантов в местечке Дальвитц и Вано-Нурси.
Действовала при 16-й немецкой армии против советских войск Ленинградского и Прибалтийских фронтов.
Агентура вербовалась в лагерях военнопленных в Старой Руссе, Порхове, Кингисеппе и Пскове. Квалифицированные кадры направлялись из разведывательно-диверсионной школы в местечко Вано-Нурси. Все агенты, прибывавшие в группу, зачислялись в специальный батальон майора Грачева. Личный состав этого подразделения проходил спецподготовку по подрывному делу и использовался для разведки переднего края советской обороны, захвата «языков», стратегически важных объектов и в антипартизанских акциях. По мере необходимости из батальона выделялись группы по 5–7 человек и перебрасывались в советский тыл.
С начала 1943 года при группе действовали месячные курсы пропагандистов, готовившие кадры для ведения пропаганды в советском тылу. Курсы размещались в деревне Горки Солецкого района Ленинградской области. Начальником курсов был бывший полковник РККА Боярский. В конце сентября 1943 года 2-я рота батальона во главе с Павлом Автуховым перешла к партизанам. Из состава 1-й роты в лес ушло 16 человек. После этого случая руководство группы было предано военно-полевому суду, оставшийся личный состав батальона был переброшен во Францию, группа была переформирована.
До октября 1943 года группа размещалась в Солецком районе, затем в Пскове. В январе 1944 года переехала в город Пярну (Эстония), где начала создавать тайные базы и вербовать диверсионную агентуру из местного населения.
Действовала до сентября 1944 года при 18-й армии, позже была передана Курляндской группировке и вела работу против Ленинградского и 3-го Прибалтийского фронтов. С октября 1941 года по апрель 1943 года группа располагалась в местечке Вихула.
До августа 1944 года сотрудники группы вербовали агентуру из военнопленных, позднее из латышей, служивших в различных воинских и полицейских формированиях, 19-й дивизии СС, айзсаргов и пограничников. Русскую агентуру группа получала из разведывательно-диверсионной школы в местечке Вихула и иных школ, размещенных в Прибалтике.
Летом 1944 года при группе были организованы курсы подготовки диверсантов из латышей, состоявшие из двух отделений. На курсах одновременно обучалось до 50 диверсантов и 15 радистов. В марте — июне 1944 года личный состав группы использовался для создания тайных складов оружия на территории Литвы и Латвии.
С декабря 1944 года штаб группы размещался в одном из местечек Тукумсского уезда Латвии и имел филиалы близ Таллина и Вентспилса. Группа принимала участие в антипартизанских операциях. В конце войны орган оказывал содействие диверсантам из организации «Межа Кати» («Дикая Кошка») и готовил кадры для этого формирования, снабжал фиктивными документами, оружием и снаряжением.
Перед капитуляцией рейха руководство органа разделило подготовленные кадры на мелкие группы, снабдило их оружием, документами и взрывчаткой. Каждая группа получила задание по ведению подрывной деятельности в советском тылу.
Находилась в подчинении органа «Фронтляйтштелле-2 Зюд-Ост» и имела условное наименование «Топографическая группа-410». Команда действовала в Закарпатье, Волыни, Чехословакии и Венгрии.
Агентура вербовалась из числа членов ОУН, немцев, венгров и словаков. Завербованных размещали на конспиративных квартирах в Вене, после чего направляли на курсы диверсантов или разведчиков при АСТ «Вена».
Заброска агентов производилась группами по 14–15 человек (из них 1 радист) в советский тыл или оставлялись на оседание.
С весны 1944 года команда дислоцировалась во Львове, в конце 1944 года — в Вене.
В состав органа входил учебный лагерь в местечке Хубертус, где проходили обучение венгерские добровольцы. Официальный состав лагеря — 5 человек. В учебном лагере в местечке Сеница тренировались немцы и словаки. Еще одна подгруппа органа (23 человека) имелась в городе Пренцлау. Курсы диверсантов также имелись в городе Малацк. Здесь готовилась агентура для последующей заброски в советский тыл. После окончания этих курсов агенты некоторое время находились на конспиративных квартирах в Вене.
АК-205 подчинялись абвергруппы 214 и 218.
До июля 1943 года действовала в Финляндии при 20-й немецкой горной армии и дислоцировалась в городе Рованиеми. Группа вела работу против Карельского и Ленинградского фронтов.
Агентура группы готовилась в диверсионной школе в городе Рованиеми.
В июле 1943 года орган был отведен в местечко Сулеювек (Польша) на переформирование, и летом того же года его личный состав был направлен в распоряжение АГ-204.
В августе 1943 года АГ-214 была вновь сформирована, в начале 1944 года направлена на Балканы. Здесь создавались тайные склады оружия и подбирались агенты из местных жителей. Агентура готовилась осесть группами по 20–30 человек и действовать в тылах советских войск.
После капитуляции Германии многие сотрудники органа попали в плен к англичанам и содержались в городе Хермогор.
АГ-218 была сформирована в сентябре 1944 года в г. Силайн (Чехословакия) из личного состава разукрупненной АГ-217 и придана штабу командующего немецкими войсками в Словакии. Начальником органа был назначен ротмистр граф фон Тун Гогенштейн Эрвин.
При группе были сформированы 4 специальных отряда:
1-й — 25 немецких военнослужащих,
2-й — 220 словаков-националистов из партии Глинки,
3-й — 45 казаков, ранее служивших в казачьих сотнях АГ-201,
4-й — 40–45 кавказцев из лагеря в городе Ижевец.
В середине октября 1944 года группа размещалась в городе Кремниц. Здесь в течение 4 месяцев проводила карательные операции против партизан.
В феврале 1945 года часть словацкого отряда была уволена. В это же время группа перебралась в район города Тырнов севернее Братиславы, а в марте 1945 года прибыла в город Винер-Нойштадт (Австрия), где в течение 10–12 дней вела боевые действия против партизан.
В начале апреля 1945 года в связи с возросшей активностью партизан в Силайнском районе группа была переброшена в город Силайн, где вместе с частью РОА принимала участие в боях против партизан. При проведении боевых операций личный состав органа одевал форму солдат словацкой армии и был известен как «Группа «Эдельвейс».
20 апреля 1945 года группа отступила к австрийской границе, где часть ее личного состава была взята в плен советскими войсками.
Была сформирована в мае 1944 года в районе города Пятра-Нямц (Румыния) при «Фронтляйтштелле-2 Зюд-Ост».
Команда создавала тайные склады оружия на территории Румынии, готовила румынскую агентуру и оставляла ее на оседание. Агентурные кадры вербовались также из румын, эвакуированных из Буковины, и железногвардейцев. Агенты проходили курс спецподготовки при команде, и некоторые из них забрасывались в советский тыл с заданиями вербовочного характера. Переброска агентов производилась в униформе румынской и Советской армий и в штатском. Отдельные агентурные группы снабжались портативными радиостанциями.
АК-206 подчинялись абвергруппы 201 и 204, вышедшие из подчинения АК-201 и 202.
До начала Второй мировой войны немецкие разведорганы вели активную разведывательную работу путем заброски агентуры, подготовленной в индивидуальном порядке. За несколько месяцев до начала крупномасштабных военных действий против СССР абверштелле и АНСТ «Кенигсберг», «Вена», «Краков» организовали ряд разведывательно-диверсионных школ, в которых велась подготовка агентуры, для последующего ее использования против СССР.
В первый период своего существования вышеупомянутые школы комплектовались из эмигрантской молодежи и членов различных антисоветских организаций. Выпускники этих заведений забрасывались на советскую территорию с разведывательными и диверсионными задачами. Однако практика действий этих агентов показала, что агентура из эмигрантской среды плохо ориентируется в советской действительности, что служит основной причиной ее быстрых провалов.
С развертыванием военных действий на Восточном фронте немецкие разведорганы приступили к расширению сети разведывательно-диверсионных школ. Такие органы были созданы при штабе «Валли», абверштелле, диверсионных командах и группах абвера, действовавших при немецких армейских группировках.
Агентов для обучения вербовали в основном из военнопленных, согласившихся сотрудничать с абвером, перебежчиков и антисоветски настроенных лиц, оставшихся на оккупированной территории. Органы абвера делали главную ставку на бывших военнопленных, полагая, что из них можно быстрее подготовить агентуру и внедрить ее.
Подбор агентуры производили официальные сотрудники школ, а также эмигранты, которые специально посещали пункты приема военнопленных, пересылочные и стационарные лагеря. В первую очередь агентура подбиралась из перебежчиков и лиц, давших ценные показания при пленении, а также зарекомендовавших себя в работе на немцев в лагерях военнопленных, и лиц, подвергавшихся репрессиям со стороны Советской власти. При этом принимались в расчет прежняя профессия и личные качества будущего агента. Преимущество отдавалось радистам, связистам и саперам и вообще лицам, имевшим достаточный кругозор.
Агентура из среды гражданского населения приобреталась по рекомендации немецкой контрразведки и руководства антисоветских организаций. Еще одной базой для вербовки потенциальных агентов являлись добровольческие формирования.
Как правило, с каждым из кандидатов перед вербовкой проводилась индивидуальная беседа для выяснения его биографических данных, связей в СССР, личных качеств, отношения к советскому строю, немцам и пр. Вербовкой также занималась внутрилагерная агентура, которая производила предварительное «прощупывание» кандидата. В этих же целях вербовщики привозили в лагеря военнопленных своих агентов, которые действовали под видом военнопленных.
Согласившихся работать на немцев немедленно изолировали от остальных военнопленных и в сопровождении немецких солдат или самих вербовщиков направляли в специальные проверочные лагеря или непосредственно в школы.
При вербовке зачастую применяли методы подкупа, провокации и угрозы. При этом приглянувшегося кандидата арестовывали за действительные или мнимые поступки и предлагали ему искупить свою вину работой на противника. После этого завербованные проверялись на практической работе в качестве агентов-контрразведчиков, карателей и полицейских. Окончательное оформление вербовки проводилось в школе и в проверочном лагере. После этого на большинство агентов заполнялась подробная анкета, отбиралась подписка о добровольном сотрудничестве с немецкой разведкой, агенту присваивался псевдоним, под которым агент числился в школе. В ряде случаев агент приводился к присяге на верность рейху и дактилоскопировался.
Преподавательский и инструкторский состав разведшкол вербовался из эмигрантов и коллаборационистов, бывших советских офицеров, «повязанных» с немецкой разведкой выполнением спецзаданий в советском тылу. Общее руководство школами осуществляли немцы — кадровые сотрудники разведки.
Отобранная агентура пребывала в предварительном лагере около 2–4 недель, где подвергалась усиленному промыванию мозгов, занималась строевой и военной подготовкой, получала общее представление о методах разведработы и проверялась через внутрилагерную агентуру. Агенты, не внушавшие доверия или неспособные, отчислялись и направлялись в «Гехаймнистерлагеря». Там агенты, посвященные в тайны разведслужбы, были изолированы от остальных военнопленных.
Новички, успешно прошедшие проверку, направлялись в школы. В разведшколе обычно одновременно находилось до 300 человек, в диверсионной — до 100 агентов. Срок обучения зависел от характера предполагаемой работы. Для разведчиков ближнего тыла — от 2 недель до 1 месяца, для разведчиков глубокого тыла — до 6 месяцев, диверсанты учились от 2 недель до 2 месяцев, радисты — от 2-х и более месяцев.
Для более качественной подготовки агенты разбивались на учебные группы по 5-20 человек, с учетом индивидуальных способностей. Занятия в основном носили вид лекции и практики на местности.
Наиболее подготовленным агентам, забрасываемым в советский тыл под личиной советских офицеров, предлагалось задерживать под различными предлогами (в основном под видом военных патрулей и организации лже-КПП) отдельных военнослужащих и гражданских лиц для последующего добывания интересующей информации.
В курс обучения агентуры также входили методика перехода линии фронта, поведения в советском тылу и при задержании, на допросах и в местах заключения. При этом агентуре рекомендовали отстреливаться до предпоследнего патрона, последний оставляя для себя. В случае захвата живьем или раненым агенту рекомендовали скрывать свою принадлежность к немецким разведслужбам и соглашаться на перевербовку для последующего возвращения к немецким шефам.
Будущие диверсанты изучали также методику проведения диверсий, свойства взрывчатки и методы ее закладки, арсенал зажигательных средств и их применение, приготовление простейших ВВ, огнестрельное оружие и практическую стрельбу из него. На практических занятиях знания закреплялись и агентам демонстрировали, как правильно закладывать заряд, и учили проникновению на объект.
Во всех школах существовал установленный распорядок дня. Обучающимся разрешалось общение между собой, но категорически запрещалось общение с гражданским населением. Выход из школы в город разрешался руководством органа только в исключительных случаях.
В среде учащихся насаждалась специальная осведомительная агентура, выявлявшая лиц, отрицательно настроенных против немцев, поставлявшая информацию о них руководству школы. Разоблаченных заговорщиков направляли в штрафные лагеря. Иногда осведомители были обязаны вести наблюдение за выпускниками в составе групп, заброшенных в советский тыл. В случае измены кого-либо из состава группы осведомитель должен был его ликвидировать.
Заброска групп и агентов-одиночек, как правило, велась не самими школами, а фронтовыми абверкомандами, группами и их передовыми филиалами-мельдекопфами. Воздушным путем агентура миновала наземную линию фронта на самолетах специальных авиаэскадрилий. Широко практиковался пеший переход линии фронта. Некоторая часть подготовленной агентуры оставлялась немцами в специально отведенных для этого местах при отходе немецкой линии обороны. Переброске также предшествовала кропотливая отработка легенд для последующего их применения при переходе линии фронта и в советском тылу.
Переброска агентов-разведчиков в глубокий тыл СССР производилась без указания конкретного срока для возвращения. Таким группам в обязательном порядке придавался подготовленный радист, снабженный УКВ-приемопередатчиком, замаскированным в чемодане, противогазе, патефоне и т. п. В глубине СССР немецкие агенты действовали под маскировкой военнослужащих и командированных лиц, раненых, выписавшихся из госпиталей и освобожденных от военной службы, эвакуированных и пр. Вблизи фронта немецкая агентура действовала под видом саперных подразделений, производящих минирование или разминирование переднего края, связистов, исправляющих линию, снайперов, сотрудников особых отделов, выполняющих особое задание, раненых, направляющихся в госпиталь после боя, и т. д.
Под соответствующую легенду и район выброски агент снабжался всеми необходимыми документами для продвижения и проживания в советском тылу. Зачастую документы были подлинными, т. к. некоторое время назад были отобраны у военнопленных или жителей занятых немцами областей. Чаще всего немцы выдавали своим агентам военные и гражданские документы, выписанные на вымышленные фамилии. При необходимости заброски агента в район, где его хорошо знали, он снабжался фиктивными документами на свое подлинное имя-фамилию или своими подлинными документами.
Кроме готовых документов, агентуре выдавалось определенное количество чистых бланков разных военных и гражданских документов, командировочных предписаний, аттестатов и требований на железнодорожные перевозки и иногда выдавались печати и штампы советских воинских частей.
Агентов также снабжали денежными суммами, величина которых зависела от срока на выполнение задания и его характера. Обычно выдавались денежные суммы от 500 рублей до 500 тысяч рублей, а иногда и выше.
Экипировка агентуры производилась с учетом документов в советскую военную форму или в гражданское платье. Выдавались также комплекты запасной одежды.
Агенты-диверсанты имели задания по устройству диверсий на железнодорожном транспорте, уничтожении баз и складов с продовольствием и других важных объектов. Кроме того, им вменялось в обязанность проводить антисоветскую пропаганду, совершать убийства офицеров и генералов Советской армии. На завершающем периоде войны диверсанты, забрасываемые в советский тыл, имели задания по организации и сплочению повстанческих отрядов для проведения диверсионных акций. На вооружении у них состояли особые заряды повышенной мощности взрыва, вмонтированные в противогазные сумки, вещмешки, консервные банки или в виде пищевых концентратов или кусков каменного угля.
После выполнения задания агентура должна была пересечь линию фронта и возвратиться в тот орган, что производил заброску. Для перехода линии фронта агентов снабжали специальным устным или письменным паролем.
Агентов, вернувшихся с задания, тщательно проверяли через других агентов и путем неоднократных устных и письменных допросов. При этом уделяли внимание деталям их повествования — датам, местам нахождения на советской территории, маршрутам следования. Особое внимание было уделено выяснению обстоятельств беспрепятственного выполнения задания со стороны советских органов госбезопасности. Агента многократно допрашивали с целью выяснения возможности его задержания и дальнейшей работы под советским контролем.
При возвращении с задания группы агентов все ее участники изолировались друг от друга. Их показания сличались и подвергались тщательной проверке. Если показания агентов не внушали доверия, то агентов направляли в «Гехаймнистерлагеря» или передавали в тайную полевую полицию (ГФП).
На заключительном этапе войны немецкие разведорганы стали готовить агентуру из числа членов различных антисоветских партий и организаций Прибалтики, Польши, Балканских стран и Германии. Эта агентура готовилась по сокращенному курсу и предназначалась для проведения диверсионно-повстанческой работы в советском тылу.
В июне 1940 года при отделе техники «Абвер-2» были организованы краткосрочные курсы по изучению теории и практики применения взрывчатых веществ для совершения диверсионных актов. Курсы размещались в районе Берлин-Тегель, в помещении химико-технической исследовательской лаборатории отдела техники центрального аппарата «Абвер-2».
Первоначально на курсах обучались официальные сотрудники центрального и периферийного аппаратов «Абвер-2», а с 1942 года — русские, английские и французские военнопленные и солдаты немецкой армии. В последний период существования курсов курсанты поступали из «Абвера-2» группами по 2–4 человека из числа преподавателей и инструкторов диверсионных школ.
Обучение продолжалось 1–4 недели. Одновременно на курсах обучалось 20–25 человек.
Агенты изучали химические свойства взрывчатки, устройство различных мин и их практическое применение при совершении диверсионных актов. Слушателям демонстрировали специально отснятые кинофильмы о практическом применении ВВ и устраивали практические полевые занятия, где они подрывали макеты. После окончания курсов курсанты направлялись во фронтовые абверкоманды и абвергруппы.
В 1940 году при АСТ «Краков» была организована школа по подготовке разведчиков и диверсантов для проведения подрывной и разведывательной работы против СССР.
Школа была законспирирована под лагеря трудовой повинности, и часть ее курсантов выходила на сельскохозяйственные работы. В каждом отделении школы одновременно обучалось 100–300 человек. В местечках Дукла, Каменица и Барвинек находились члены бандеровской ОУН, в Кринице — мельниковцы.
Украинские агенты занимались военной подготовкой и изучали специальные предметы — разведку, диверсионное дело и организацию повстанческого движения.
После окончания учебного курса часть агентуры направлялась на прежние места работы и использовалась в качестве контрразведчиков. Другие агенты несли охрану заводов на территории Польши в составе «Веркшутца» («Рабочая охрана») и принимали участие совместно с ГФП в операциях по разоружению польского подполья. Выходцы из западных областей УССР проходили дополнительный четырехнедельный курс обучения при соединении специального назначения «Бранденбург-800» в местечке Алленцзее, и после окончания перебрасывались с заданиями в Советский Союз. Переброску таких агентов осуществляла специальная резидентура через переправочные пункты в Венгрии и Словакии.
После начала войны школа была расформирована, большая часть ее агентуры была направлена в Нойхаммер, в соединение «Бранденбург-800», оставшиеся в школе были переданы на укомплектование фронтовых команд и групп абвера.
Штеттинская разведывательно-диверсионная школа была организована в декабре 1940 года АСТ «Штеттин» и находилась в Штеттине.
Школа вела подготовку разведчиков-диверсантов и радистов для проведения подрывной работы в СССР. В школе учились поляки, чехи, литовцы и эстонцы, владевшие русским языком. Набор производился в лагерях военнопленных из числа военнослужащих польской и французской армий. Срок обучения — 6 месяцев.
Агенты проживали на отдельных городских квартирах, занятия проводились только в индивидуальном порядке или совместно с предполагаемым напарником. Агенты изучали радиодело, структуру Советской армии, ее вооружение и снаряжение, географию СССР, топографию и разведку, шифры и тайнопись, фотодело, устройство взрывных средств, мин и действие ядов и бактерий и способы их применения.
Первая заброска агентов в Советский Союз была произведена в феврале и мае 1941 года. Переброску через границу, главным образом в Прибалтику и Белоруссию, осуществляли сотрудники АСТ «Штеттин».
Агенты, забрасываемые в СССР, получали портативные радиостанции. В случае начала военных действий Германии против СССР агентам предлагалось менять свое местонахождение так, чтобы постоянно располагаться в тылу Советской армии на расстоянии 150–200 км от передовой.
Диверсионная школа в местечке Дальвитц в 20 километрах от города Инстербурга (Восточная Пруссия) была организована в июне 1944 года и подчинялась АК-203. Условное наименование — «3 Коле-2», затем — «Мельдекопф «Вальдбуш».
Школа специализировалась на подготовке разведчиков и диверсантов из числа белорусов — членов Белорусской незалежницкой партии (БНП), Союза белорусской молодежи, Белорусской краевой обороны. Вербовку вели члены Белорусской Центральной рады (БЦР).
В школе одновременно в двух группах (ротах) — «Южной» и «Северной» — обучалось до 200 человек. Деление на роты производилось в зависимости от знания курсантами южной или северной частей Белоруссии. Срок обучения в школе составлял от 2 до 6 месяцев. В программу обучения входили строевая, тактическая подготовка, радиодело, подрывное дело, топография, материальная часть оружия. Выброска агентов осуществлялась самолетами люфтваффе группами от 5 до 30 человек в различные районы Белоруссии. Агенты получали задания от БЦР. Им ставились задачи по вербовке антисоветски настроенных лиц в члены БНП, созданию повстанческих отрядов, установлению связи с действующим польским национальным подпольем на территории Западной Белоруссии. При вербовке белорусов десантникам было поручено разъяснять, что необходимо вести активную борьбу с Советской властью, т. к. Германия терпит поражение. Также надо было объяснить, что руководство БЦР и БНП ориентируется на англичан, которые столкнутся с СССР, и что в Париже БНП ведет с ними переговоры.
В конце марта 1945 года школа размещалась в Чехословакии, на горе Шварценберг, близ города Трутнов (Траутенау). В конце апреля 1945 года орган переехал в селе Кляйне Изель, где все белорусы были разоружены чешскими партизанами. Руководство школы распустило курсантов, и они направились в сторону наступающих англо-американских войск. В начале мая 1945 года большая часть слушателей была захвачена советскими войсками, и некоторые из них, скрыв свою принадлежность к немецкой разведке, внедрились в советские части.
Школа подготовки подростков-диверсантов в местечке Гемфурт близ города Касселя была организована в июле 1943 года АК-203 и именовалась «Зондеркоманда «Гемфурт».
Школа вербовала 13-17-летних агентов обоего пола из детских домов Орши и Смоленска. Ребят вербовали, объясняя им, что они вступают в РОА, девочкам объясняли, что им предстоит обучаться на курсах медсестер. Завербованных направляли в деревню Сметово под Оршей, затем вывозили в Германию. Вербовка агентов производилась унтер-офицером Шимеком и военнопленными из военной части, располагавшейся в деревне Сметово. После прибытия в школу и предварительной психологической обработки всем объявляли, что из них будут готовить агентов-диверсантов. Подростков склоняли к согласию и окончательно оформляли вербовку.
В школе одновременно обучались 25–75 человек. Срок обучения — 1–2 месяца, некоторые воспитанники обучались 6 месяцев и более.
Подросткам преподавали методику совершения диверсий, обучали пользованию специальными средствами, в школе также велись занятия по строевой и физической подготовке.
Заброска подростков-диверсантов производилась АК-203 самолетами со Смоленского и Минского аэродромов. Агенты забрасывались парами в гражданской одежде и без документов. В советском тылу подростки должны были выдавать себя за потерявших родителей.
Диверсанты снабжались взрывными устройствами, закамуфлированными под куски каменного угля, и получали задание по совершению диверсий на железных дорогах, питающих центральный участок фронта.
В первые дни августа 1944 года более 60 выпускников школы были заброшены на территорию Белоруссии. Агенты были снабжены взрывчаткой, замаскированной под куски каменного угля, суммами советских дензнаков по 400–450 рублей и пропусками для возвращения через линию фронта.
В феврале 1944 года школа была переведена из Гемфурта в замок Бишофсфельден, в 6 километрах от города Конин, где продолжала вести подготовку агентуры. В августе 1944 года школа передислоцировалась в город Жгув, где часть агентуры и преподавательского состава была захвачена советскими войсками.
В начале 1945 года остатки школы переместились в Луккенвальд и объединились с зондерлагерем абвер-2.
Помимо Гемфуртской школы существовал ряд аналогичных школ и курсов по подготовке малолетних разведчиков и диверсантов. Особым отделом НКВД Калининградского фронта в марте 1942 года отмечалось, что в деревне Телешево существует спецшкола по подготовке агентов из числа подростков.
Бобруйская спецшкола готовила разведчиков широкого профиля. В райгородке подростков натаскивали на ведение разведки ближних тылов Красной армии. Школа в городе Славянске обучала агентов-разведчиков ближнего и дальнего тыла. В Краснодарской элитной спецшколе готовили диверсантов-парашютистов из молодежи 14–20 лет. В Орше обучали подрывников-диверсантов. По неподтвержденной информации с 1942 года в Краматорске немецкие спецслужбы начали подготовку «спящих» агентов-подростков на длительное оседание в советском тылу.
В конце 1944 года абвером был создан 1001-й гренадерский полк, который готовил разведчиков и диверсантов для работы в советском тылу. Полк представлял собой два учебно-тренировочных лагеря (отделения). 1-е отделение дислоцировалось в местечке Обервальтерсдорф южнее Вены, в католическом замке, и готовило агентов-диверсантов из военнопленных и добровольцев.
2-е отделение располагалось в местечке Кайзервальд, затем — в селе Гайстель, в 50 километрах от города Грац (Австрия) и готовило агентов-диверсантов и разведчиков из албанцев, венгров и уроженцев Югославии. В отделении обучалось до 300 человек, курс обучения составлял 6 недель.
Курсантам преподавалось подрывное дело, они изучали взрывчатые вещества, топографию, стрелковое оружие, занимались строевой подготовкой. После окончания школы курсанты забрасывались в советский тыл.
В начале мая 1945 года подготовка агентуры была прекращена.
Эта спецшкола была создана абвером в октябре 1944 года и именовалась «Школой вильного козацтва». Школа вела обучение агентов-пропагандистов, разведчиков, диверсантов и радистов для действий в составе подразделений УПА в советском тылу и для внедрения в советские партизанские отряды. Слушатели вербовались из среды украинских националистов и остарбайтеров на заводе «Кабельверке», производстве фирмы «АЕГ», химическом заводе и пр.
В школе одновременно обучалось до 250 человек, треть из которых были женщины. Слушатели были разбиты на группы по 20–30 человек в зависимости от специализации — радисты, разведчики и т. д. Выпускники школы забрасывались в районы действий ОУН — УПА, где должны были создавать диверсионно-повстанческие отряды и совершать теракты.
В марте — апреле 1945 года школа передислоцировалась на две недели в Чехословакию, затем — в Австрию, где была расформирована. Курсанты санитарной группы были захвачены советскими войсками в районе Берлина.
Была создана в ноябре 1941 года в 55 километрах от Берлина и непосредственно подчинялась отделу «Абвер-2» управления «Абвер (заграница)». Школа располагалась на окраине города, на территории общего лагеря военнопленных офлаг-ША. Школа специализировалась на подготовке агентов-диверсантов для действия в ближнем и глубоком тылах Советской армии.
Одновременно в школе обучалось 100–250 человек, срок обучения — от 2 недель до 1 года.
Курсанты школы были разделены на группы от 2 до 40 человек, преимущественно по национальному признаку. В лагере также существовали несколько смешанных групп, одна из которых была офицерской. В разное время в школе насчитывалось от 4 до 15 групп агентов, обучение которых шло раздельно.
На теоретических занятиях агенты изучали взрывные вещества и зажигательные устройства, различное стрелковое оружие. Практические занятия проходили под Бранденбургом, где агенты учились взрывать и поджигать макеты объектов, и здесь же велись стрельбы из всех видов оружия.
Выброска агентов производилась школой самолетами с Пражского аэродрома и аэродрома в местечке Амбур (Чехословакия).
Диверсионные группы для действий в глубоком тылу «Советов» подбирались из проверенных агентов. Их готовили для создания повстанческих отрядов в среднеазиатских республиках СССР, давали задание на совершение диверсий на железнодорожных магистралях, крупных промышленных предприятиях.
Летом 1943 года офлаг-ША был реорганизован в зондерлагерь. Теперь он являлся основной базой вербовки агентуры для всех абверкоманд и разведывательно-диверсионных школ. В нем содержались завербованные агенты, проходившие предварительную проверку и обработку перед направлением в команды абвера и школы. Здесь же содержались агенты, не востребованные абверкомандами.
В мае — июне 1944 года в местечке Зуль близ города Живец (Польша) был организован филиал Луккенвальдского лагеря, куда направляли всех агентов из числа кавказцев и уроженцев Средней Азии. Неподалеку шло обучение агентов-радистов.
В октябре 1944 года этот лагерь был подчинен АК-202, в ноябре 1944 года все агенты (кроме радистов) были переданы в распоряжение АГ-217. Вместе с ней они выехали в Чехословакию, затем в Югославию, где вели борьбу против партизан. В это же время АК-202 в местечке Зуль организовала обучение украинских диверсантов (50 человек). В середине февраля 1945 года курс переехал в Луккенвальд и объединился с зондерлагерем. Украинские агенты забрасывались в ближние тылы Советской армии с диверсионными заданиями, им также поручалось устанавливать связь с УПА и совместно с ней вести борьбу.
В марте 1945 года группа агентов (36 человек) была направлена в АГ-203 в селе Лесковец (Чехословакия), откуда все они были переброшены в советский тыл с заданием по организации повстанческих отрядов на Украине.
В это же время основная часть лагеря переехала из Луккенвальда в местечко Бад-Либенштайн, другая часть — в город Бойзенбург близ Шверина.
Была организована в Кракове, позже переброшена в город Новогрудок (Белоруссия) и прикомандирована к штабу походного атамана казачьих войск, в октябре 1944 года переведена в Северную Италию — в Казачий стан, в январе 1945 года разместилась в городе Толмеццо. Именовалась «Казачья парашютно-десантная школа особой группы «Атаман», конспиративное название — «Казачья авто-мотошкола». В школу набирались казаки и казачки в возрасте от 20 до 30 лет, имевшие спортивную подготовку и законченное среднее образование. Для поступления в школу требовалась аттестация от командования частей, в которых ранее служили кандидаты в курсанты, с характеристикой их политической благонадежности. Особую часть школы составляла группа из малолетних сирот-казачат. Попадая в школу, каждый курсант получал часто менявшийся псевдоним или придуманный цифровой номер.
В программу обучения будущих разведчиков и диверсантов входила общая подготовка: умение владеть огнестрельным оружием различных систем, метанию гранат, рукопашному бою и специализированная подготовка: знание радио-и телефонной службы, изучение различных видов сигнализации. В школе велась полная подготовка боевиков-снайперов, подрывников, медсестер, связисток, копировальщиц, шифровальщиков, переводчиц и т. п.
В школе одновременно обучалось до 80 человек, разделенных на две группы. Срок обучения в школе — 3–6 месяцев. За время своего существования школа успела сделать лишь один полный выпуск. Второй набор, состоявшийся в апреле 1945 года, пройти учебный курс не успел. После окончания агенты направлялись в город Трутнов (Траутенау, Чехословакия), откуда перебрасывались через линию фронта.
В конце войны школа вместе с Казачьим станом передислоцировалась в Австрию — в зону английской оккупации.
В первые дни после капитуляции, по распоряжению английского командования, ее состав был направлен в город Мильштадт якобы для повышения знаний, для будущей службы в британских парашютных частях. По прибытии в город Шпиталь курсанты и преподаватели были окружены солдатами и разоружены.
21 мая 1945 года якобы по ходатайству основателя школы генерала Шкуро группа «Атаман» была освобождена и избежала репатриации.
Школа подготовки разведчиков и диверсантов в 9 километрах от города Рованиеми была организована в феврале 1943 года АГ-214, действовавшей при 20-й армии в Финляндии. Школа готовила разведчиков, диверсантов и радистов, способных действовать в условиях Севера. Школа комплектовалась агентами, прошедшими подготовку в разведывательно-диверсионных школах в местечках Вяцати и Вихула. Часть слушателей вербовалась в лагерях военнопленных в Риге и Рованиеми. Одновременно в школе обучалось 20–50 человек, разделенные на 5 групп. Каждая из групп готовила агентуру для действий в определенном тыловом районе Советской армии, и именовались они соответственно: ленинградская, петрозаводская, кандалакшская, мурманская и архангельская. Каждая из групп насчитывала 6–8 человек. Курс обучения в школе составлял 1–3 месяца.
До заброски в советский тыл агенты проверялись на боевой работе — им поручалась разведка советского переднего края и захват «языков». Агенты, успешно выполнявшие такие поручения, считались надежными, и их забрасывали в советский тыл.
Переброска велась самолетами и пешим порядком в дальний и ближний советский тыл Советской армии на Карельском и Ленинградском фронтах.
В конце 1943 года школа была расформирована. Группа агентов, подготовленных для действий на Ленинградском фронте, была направлена в Хельсинки, в распоряжение военной организации «Финляндия». Оставшиеся агенты вместе с начальником школы выехали в Сулеювек в распоряжение штаба «Валли», после чего были направлены в АГ-204.
Была организована в июле 1942 года в местечке Вано-Нурси, в 10 километрах от города Выру (Эстония) и условно именовалась «Малепартус». Школа подчинялась АК-204, действовавшей на северном направлении. В школе готовили диверсантов, разведчиков и организаторов повстанческого движения в советском тылу, а также формировались десантно-штурмовые группы для захвата стратегических объектов и проведения терактов против советского офицерского состава. В школе также проходили обучение агенты, предназначенные для внедрения в партизанские отряды.
Вербовка агентуры происходила под предлогом набора добровольцев в РОА. Вербовали агентуру немецкие офицеры и русские сотрудники школы Соловьев и Волжанин. В большинстве случаев добровольцами становились антисоветски настроенные лица из населения оккупированных областей и из военнопленных Кингисеппского, Таллинского и Рижского лагерей. Первый набор был произведен из личного состава разведшкол в местечке Балдоне, Вяцати и Валги.
Основным предметом учебной программы было подрывное дело. Будущие диверсанты подробно знакомились со свойствами взрывчатых и зажигательных веществ. Агенты также занимались строевой, тактической и физической подготовкой, изучали стрелковое оружие, основы топографии. Занятия проходили под наблюдением немецких офицеров, вели их преподаватели и командиры взводов. На практических занятиях отрабатывалось взаимодействие всех членов диверсионных групп при совершении диверсионного акта, прикрытия ее членов, уничтожения часовых. Для этих целей строились макеты ангаров, мостов и других объектов.
После окончания школы все агенты разбивались на группы по 3-12 человек и получали форму Советской армии и НКВД, вооружались и отбывали в Псков в распоряжение АК-204. Здесь они получали боевые задания и инструктаж.
В июне 1943 года школа в Вано-Нурси была объединена со школой из местечка Вихула. С октября 1943-го по январь 1944 года объединенный орган был реорганизован. В октябре 1943 года 25 агентов были направлены в АГ-209, 9 преподавателей отбыли в распоряжение штаба «Валли-I», откуда некоторые из них были переведены в АК-106. Остававшиеся в школе агенты и преподаватели в ноябре 1943 года переехали в деревню Дихшино, в 5 километрах от города Печоры, где находились до конца сентября 1943 года. В конце декабря 1943 года школа была разделена на два лагеря. 1-й лагерь именовался «Михель». Здесь велось обучение агентов по общеобразовательным предметам. Закончив курс, агенты направлялись во 2-й лагерь — «Петер» (позднее переименован в «Май») — для обучения методике ведения разведки и диверсиям. Закончившие курс перебрасывались в советский тыл.
С января 1945 года школа отступала за немецкой армией и последовательно располагалась в г. Штольп, Лойц и имении Грезобаха — в 3 километрах от г. Нойебранденбург.
Была организована в октябре 1941 года при АГ-212 и первое время размещалась на территории Эстонии, в 30 километрах от города Раквере. В школе готовили агентов-диверсантов и радистов для разведывательной работы и совершения диверсионных актов в советском тылу. Агентов вербовали сотрудники школы в лагерях военнопленных в Риге, Гатчине, Саласпилсе и Сиверской. В первое время в школу поступали агенты, прошедшие предварительную подготовку в диверсионной школе в местечке Вяцати (Латвия). Одновременно в школе училось 30–50 агентов. Обучение продолжалось 2–3 месяца. В курс обучения входили разведывательное и диверсионное дело, топография, военная подготовка, парашютное дело и немецкий язык. Радисты изучали радиодело. В период обучения из агентов комплектовались группы по 4–6 человек, один из которых был радистом.
Окончившие школу и ранее укомплектованные группы агентов направлялись в Таллин, Ригу, Псков, станцию Сиверская в распоряжение АК-204 и подчиненных ей абвергрупп. Выброску агентов осуществляли на самолетах с Псковского, Рижского и Сиверского аэродромов, а также пешим переходом линии фронта. Агентуре поручалось совершать диверсии на железнодорожных магистралях, питающих Северо-Западный фронт, вести сбор информации о дислокации воинских частей, аэродромов и складов.
В начале апреля 1943 года школа в полном составе перебралась на территорию Ленинградской области, а затем 15 июня 1943 года была переведена в местечко Вано-Нурси (Эстония) и целиком вошла в состав действовавшей там диверсионной школы.
Была организована в октябре 1941 года, условно именовалась лагерь «А» и входила в подчинение АСТ «Остланд». Школа дислоцировалась в местечке Вяцати, в 18 километрах от Риги в лесистой дачной местности на берегу Рижского залива. В школе проходили предварительную подготовку диверсанты и радисты, готовились разведчики для внедрения в партизанские отряды. Первое время в школе обучались две группы агентов по 15–16 человек, состоявшие исключительно из немцев и эстонцев, и группа для террористической деятельности в советском тылу.
В мае 1943 года школа размещалась в местечке Улброк, в 12 километрах от Риги. В это время агентура вербовалась из числа военнослужащих РОА. Отобранные для обучения лица доставлялись на переправочный пункт в Риге или непосредственно в школу, где вербовка оформлялась окончательно. Одновременно в школе обучалось до 150 человек. Срок обучения — 1–2 месяца. Курсанты были разбиты на две группы: группа «С» — диверсанты, радисты (до 10 человек), группа «П» — агенты-провокаторы для внедрения в партизанские отряды. Занятия групп проводились раздельно.
Одно время в школе существовала группа «И», в которой велась подготовка агентов-пропагандистов, вербовавшихся из граждан на оккупированной территории. Часть этой агентуры была направлена на работу в редакции русских газет и в качестве агитаторов в различные национальные формирования.
Агенты из группы «П» использовались АСТ «Остланд» в борьбе с партизанами. Группами по 3–5 человек и в одиночку они направлялись в районы действий партизан с задачей внедряться в отряды под видом бежавших из лагерей или окруженцев.
Агенты разведчики и диверсанты после окончания школы направлялись в местечко Приедайне, на пункт отдыха. Здесь им давали 8-15 дней отдыха, улучшенное питание и спиртное, устраивали экскурсии и посещения кино и театров, исподволь проверяя их готовность к заброске. Агенты направлялись в распоряжение АК-204 и АГ-214, после чего самолетами с Рижского и Псковского аэродромов перебрасывались в советский тыл.
Летом 1944 года деятельность АСТ «Остланд» значительно сократилась и школа в местечке Вяцати была расформирована.
Диверсионная школа в местечке Балдоне, в 33 километрах от Риги, была создана в июне 1942 года и находилась в распоряжении АСТ «Остланд». В школе учили ремеслу агента-диверсанта и радиста. Курсанты поступали из школ в местечках Вяцати, Вихуле и Вано-Нурси. Число одновременно обучавшихся не превышало 35 человек. Срок обучения колебался от 1 до 2 месяцев. Агенты на практике изучали стрелковое дело, методику подрыва объектов, метание гранат, топографию и работу на радиостанциях. На занятия по подрывному делу курсанты выезжали в Ригу, где на железнодорожных мостах им показывали, как более выгодно заложить заряд. Учащихся в школе сводили в группы по 5–8 человек, в числе которых были радист и старший группы.
Каждая группа агентов проживала в отдельной комнате. За неделю до заброски занятия проводились с укомплектованной группой. На этих уроках отрабатывались способы выполнения поручений и легенды, под прикрытием которых агентам предстояло действовать в советском тылу. Переброска групп производилась группами с Рижского аэродрома с заданиями — совершать диверсии в тылах Ленинградского и Калининского фронтов. Диверсанты получали по 100–120 килограмм взрывчатки, оружие, фиктивные документы, деньги и обмундирование офицеров Советской армии.
О результатах своей работы агенты должны были сообщать по радио. Для выполнения задания устанавливался срок 2–3 недели, после чего агенты были обязаны вернуться к своим шефам.
Была организована в сентябре 1943 года АК-203 и именовалась «Группа по разложению», действуя под прикрытием «Школы переводчиков», затем «Школы пропагандистов».
Школа готовила агентов-пропагандистов, разведчиков, диверсантов, террористов и радистов. Состав курсантов был разделен на четыре группы, руководили которыми Павлов, Волков, Николаев и немец Мюллер. Группы самостоятельно вели подготовку агентов и размещались отдельно друг от друга. В каждом подразделении насчитывалось 20–30 человек. Срок обучения составлял от 3 до 6 месяцев. Программа обучения у групп была одинаковой, агенты изучали взрывчатку и методику совершения диверсий и терактов, топографию, радиодело, военное дело.
Группа Павлова готовила пропагандистов для ведения антисоветской пропаганды и разложения советского тыла. На практических занятиях агенты группы составляли антисоветские листовки и воззвания. Подготовка пропагандистов велась в тесном контакте с командованием РОА, поэтому группу иногда именовали «Особая офицерская часть РОА».
После окончания школы агенты направлялись в распоряжение АК-203, где получали задания, экипировку и группами в 4-20 человек забрасывались в глубокий тыл СССР. В их задания входили задачи по созданию повстанческих отрядов из антисоветски настроенных лиц и дезертиров, организация нападений на штабы воинских частей и здания, где размещались органы власти и НКВД, совершение диверсий на военных объектах, теракты против руководящих советских и партийных служащих и офицеров, ведение разведки.
В июле 1944 года школа эвакуировалась в Польшу и разместилась в 60 километрах от Познани, в местечках Стрелкау, Кирхдорф и Вцика. В конце апреля 1945 года школа переехала в город Кирхгайм, где пребывала до апреля 1945 года. В середине апреля группа Павлова переместилась в Чехословакию, в район города Штраковицы, где в полном составе была захвачена советским 333-м воздушно-десантным отрядом. Деятельность остальных групп школы не установлена.
В мае 1944 года советская спецгруппа НКГБ «Березина» сообщила об очередном выпуске курсантов Минской спецшколы. В Центр сообщалось, что в данной школе обучаются в основном женщины в возрасте от 17 до 25 лет.
Некоторым из них в целях конспирации даны дети из детских домов. Набор слушателей производился через «Союз белорусской молодежи» (СБМ). Агенты засылались к партизанам под видом беглецов с окопных работ и беженцев, отказавшихся выехать на работу в Германию.
Действовала при АГ-210. Дислоцировалась под Вязьмой, в деревне Добрино Витебской области, и вела подготовку агентуры для проведения подрывной и разведывательной работы в тылу советских войск. Агентура вербовалась сотрудниками абвергруппы из советских военнопленных в лагерях в Вязьме и Дорогобуже. Количество обучающихся — до 50 человек, срок обучения — 3–4 месяца. Переброска агентов в тыл Советского Союза производилась самолетами со Смоленского аэродрома и пешим порядком группами по 5–8 человек.
Агентура получала задания — производить диверсии на коммуникациях Западного и Калининского фронтов. С момента переезда АГ-210 в деревню Москаленки Витебской области в декабре 1943 года она прекратила подготовку и заброску агентов в советский тыл и главным образом занималась борьбой с партизанами.
Была организована в декабре 1941 года АК-203 и условно именовалась «Лагерь МТС».
Школа готовила агентов-диверсантов для проведения диверсий и организации повстанческого движения в тылу СССР, а также принимала участие в антипартизанских операциях. Летом 1942 года был открыт филиал школы в местечке Красный Бор близ Смоленска и функционировал там до октября того же года. С марта 1943 года при школе действовали курсы подготовки агентов-радистов.
Курсанты школы вербовались из советских военнопленных в лагерях Смоленска и Орши, а также из местных жителей.
Первое время школа была разбита на три взвода: 1-й — учебный, в нем готовились диверсанты, 2-й — комендантский, его состав охранял школу и занимался оборудованием лагерей, 3-й — хозяйственный. Каждый взвод насчитывал по 20–25 человек.
В декабре 1942 года школа была реорганизована. На базе взводов были развернуты роты, численный состав которых достигал 100 человек в каждой. Была создана 4-я рота для предварительной проверки и подготовки новичков перед их поступлением в учебную роту. Кроме того, личный состав 4-й роты шел на пополнение агентуры абвергрупп и мельдекопфов АК-203. В мае 1943 года была организована еще одна подготовительная рота. Срок обучения в школе колебался от 5 дней до 2 месяцев. Во время обучения курсанты подготовительных и комендантской рот принимали участие в антипартизанских операциях.
После окончания школы диверсантов забрасывали с диверсионными заданиями на коммуникации Прибалтийского, Западного и Белорусских фронтов. В 1944 году несколько групп агентов по 20–30 человек были десантированы над территорией Брянщины и Прибалтики с заданиями по организации повстанческих отрядов.
В августе 1943 года школа переехала в село Сметанка, в 18 километрах от Орла. Здесь большинство агентов из учебной роты перешли к партизанам, в результате чего со своих постов были смещены начальник АК-203 и начальник школы лейтенант Бухгольц.
В октябре 1943 года школа переехала под Минск и находилась здесь до конца июня 1944 года. Далее школа следовала по маршруту Вильнюс — ст. Поречье — г. Конин (Чехословакия). В начале августа 1944 года школа прибыла в местечко Подембице близ Лодзи и до сентября 1944 года располагалась в замке. Осенью 1944 года комендантская и подготовительные роты были расформированы, часть их состава была переведена в хозяйственную и учебную роты, часть курсантов выбыла в РОА.
В октябре — декабре 1944 года школа подготовила 100 агентов-диверсантов из литовцев и забросила эту группу в Литву. В конце января 1945 года школа пешим порядком вышла в Луккенвальд и в феврале прибыла в него. Через несколько дней она выбыла через порт Данциг в Свинемюнде близ Штеттина и перешла в подчинение АК-204.
В конце марта 1945 года в местечке Винненвальде в 60 километрах от Берлина школа была расформирована, личный состав передан в РОА.
Действовала при АГ-207. Школа активно готовила агентов-диверсантов во время пребывания в Орле и в деревне Плещеево Орловской области в апреле 1942 — августе 1943 годов. Количество курсантов доходило до 40 человек. Срок обучения — от 2 недель до 6 месяцев, в зависимости от успеваемости агента и потребности в них.
Переброска агентов в советский тыл производилась сотрудниками абвергруппы пешим порядком группами по 2–5 человек. Перебрасываемые в тыл агенты получали задания совершать диверсии на коммуникациях Западного и Белорусского фронтов.
Была организована в начале 1942 года и находилась в подчинении АК-202, полевая почта 57278. Школа занимала здание бывшей трикотажной фабрики, затем — школы-семилетки. В середине октября 1942 года в связи с расшифровкой ее деятельности населением переведена в дачный поселок Померки близ Харькова и пребывала здесь в бывшем дачном поселке НКВД. С февраля 1943 года переведена в дачный поселок Пуще-Водица близ Киева.
Школа занималась подготовкой агентов-разведчиков и радистов. Вербовка происходила на конспиративных квартирах в Киеве и Полтаве.
В Киеве унтер-офицером Майером (он же Мильчевский) была создана сеть вербовщиков-наводчиков, которые подбирали кандидатуры среди местных жителей и под видом устройства на работу направляли их на конспиративные квартиры, где происходила вербовка. Майером также практиковались аресты кандидатов по малозначительным поводам. После непродолжительного содержания под стражей их вынуждали давать согласие на сотрудничество с абвером.
В Полтаве вербовщиком школы была некая Феня. Она знакомилась с безработными, изучала их и под видом трудоустройства направляла на конспиративные квартиры, где происходила вербовка и направление в школу.
Вербовки потенциальных агентов производились в лагерях военнопленных в Киеве, Полтаве, Умани и других населенных пунктах Украины. Окончательная вербовка агентов происходила в школе, где на новичков заполнялась анкета и бралась подписка о сотрудничестве.
Одновременно в школе обучалось до 60 человек, среди которых была женская группа.
Срок обучения агентов-разведчиков — 1–2 месяца, радистов — 2–4 месяца. После окончания школы агенты перебрасывались самолетами и пешим порядком в советский тыл. Переброска агентуры происходила с Полтавского, Харьковского, Киевского и других аэродромов, а также передовыми постами на участках Северо-Кавказского, Донского и Юго-Западного фронтов. Агенты перебрасывались в советской военной форме или гражданской одежде группами по 2–3 человека, 1 — радист. Агенты, забрасываемые для разведки прифронтовой полосы, рациями не снабжались и должны были лично доложить о выполнении задания. Срок на выполнение поручения — 5–6 дней.
В день выброски агенты получали задания и инструктаж, после этого к общению с другими агентами они не допускались.
Возвратившиеся с задания агенты иногда направлялись обратно в школу, где готовились для повторной заброски.
В июле — августе 1943 года школа передислоцировалась на остров Хортица, в район Запорожья, и официально именовалась «Вахткоманда». В августе 1943 года школа располагалась в селе Глушеницы под Винницей и здесь вошла в подчинение АК-101. В январе 1943 года она перебралась в село Бржуховица под Львовом, с мая по август перемещалась по маршруту Львов — Краков, с августа по декабрь того же года располагалась в районе города Катовицы.
С конца 1944 по март 1945 года школа размещалась в селах Пусвитц и Шесный близ города Хомутов (Чехословакия), в начале мая 1945 года размещалась в селе Тмань, в 30 километрах от Праги, где прекратила свою деятельность.
Школа диверсантов в городе Конотопе действовала при АГ-205. В середине 1943 года, располагаясь в деревне Желдаки, в 18 километрах от Конотопа, школа активизировала подготовку агентов. Агентура вербовалась официальными сотрудниками абвергруппы в лагерях военнопленных в Киеве (Дарницкий район), Конотопе, Ромнах, Калинковичах, Мозыре, Лининце и Молодечно. Одновременно в школе обучалось 30–60 человек, срок их обучения — 1–2 месяца.
Выброска агентов в советский тыл производилась сотрудниками абвергруппы на самолетах и пешим порядком группами по 2–4 человека. Агенты получали задания по совершению диверсий на коммуникациях 1-го Украинского, Белорусского и Западного фронтов.
Была создана АК-202 в августе 1943 года и размещалась на окраине города. Школа готовила агентов-диверсантов, террористов, пропагандистов и организаторов повстанческого движения для действий в глубоком тылу СССР.
В ноябре 1943 года школа передислоцировалась в село Юзвин Винницкой области, в феврале того же года — в местечко Родван близ Львова, в апреле 1944 года — в местечко Ландскорона близ Кракова.
Вербовка агентов проходила в лагерях военнопленных в Лодзи, Ласке и Крейцбурге. Помимо военнопленных, в школе учились члены ОУН, НТС, а также члены «Всероссийской партии национального возрождения» (ВПНВ). Вербовку последних вел один из руководителей этой партии, Обухов. С сентября 1944 года, в связи с отсутствием у ВПНВ массовой поддержки и членства, Обухова заменили члены НТС Данилов, Алексеев и Смирнов.
Агенты из военнопленных, завербованные в школу, давали присягу на верность. Одновременно в школе обучалось от 20 до 50 человек, срок их обучения составлял от 1 до 2 месяцев.
После окончания учебного курса агенты поступали в распоряжение АК-202, где получали задания, необходимое снаряжение и ожидали переброски в советский тыл. Заброска агентов в глубокий тыл СССР производилась самолетами. Агентам поручалось вести антисоветскую агитацию, формировать повстанческие отряды из оставшихся в лесах военнослужащих РОА и дезертиров, совершать диверсионные и террористические акты.
В 1944 году школой была подготовлена и заброшена группа агентов во главе с Поповым Алексеем, которая в районе Брянска объединилась с другой группой диверсантов, заброшенных ранее АК-203.
В августе 1944 года школа передислоцировалась в город Радом (Верхняя Силезия), где располагалась до февраля 1945 года. В это же время по указанию абверкоманды-202 были отчислены из школы около 30 агентов — членов НТС и во главе с Даниловым выехали в город Меттиххофен (Бавария). Дальнейшая судьба этой группы неизвестна. В феврале школа переехала в город Райхенберг (Судеты) и разместилась в гостинице «Бергхоф». В апреле 1945 года она была расформирована, личный состав направлен в части РОА.
Была организована в мае 1943 года АК НБО и размещалась в бывшем санатории ВЦСПС на берегу моря. Школа готовила разведчиков-диверсантов для подрывной работы на Кавказе. Агентура вербовалась из коллаборационистов, служивших в различных инонациональных формированиях вермахта и советских военнопленных — уроженцев Грузии, в лагерях Северного Кавказа и Крыма. Одновременно в школе обучалось до 120 агентов. Все курсанты школы были разделены на три группы: 1-я — разведчики-диверсанты (до 100 человек), 2-я — морская группа (до 15 человек), 3-я — радисты (4–6 человек). Группа будущих диверсантов была разбита на отделения в соответствии с местом жительства агентов до войны. Занятия в группах велись раздельно.
Разведчики-диверсанты изучали саперное, стрелковое и подрывное дело, разведку и тактику, занимались строевой подготовкой. В морской группе изучались морское дело, навигация, двигатели и вооружение военных кораблей, методы разведки на море.
Во второй половине сентября 1943 года в связи с разоблачением нескольких агентурных групп, пытавшихся организовать побег к партизанам, весь личный состав школы (кроме морской группы) был направлен в город Демблин и распределен по национальным формированиям. Морская группа во главе с начальником органа выбыла в город Подгорицу (Югославия), где вела борьбу с партизанами.
В мае 1944 года морская группа выехала во Францию, где влилась в состав одного из грузинских остбатальонов. В августе 1944 года личный состав батальона оперировал в районе города Кастр, где был разоружен немцами и в последних числах августа 1944 года пленен французскими партизанами. Впоследствии многие члены этого формирования были переданы советской стороне.
Была создана в мае — июне 1943 года АК НБО и располагалась в одном крестьянском доме в местечке Бешуй (Крым).
Школа готовила разведчиков-диверсантов для действий на Северном Кавказе и была укомплектована бывшими полицейскими и старостами, а также военнопленными из лагерей Северного Кавказа и Крыма. Агентов в школу вербовали руководитель Карачаевского национального комитета Байрамуков, его заместитель Татаркулов и член комитета Лайпанов. Эти же лица следили за ходом обучения агентов.
Одновременно в школе обучалось до 200 человек. Все курсанты были разбиты на группы в 10–12 человек по национальному признаку. Так, в школе находились карачаевская, осетинская, балкарская, русская и иные группы, однако преобладали в школе уроженцы Карачая.
Занятия в школе начались в июле 1943 года. Агенты изучали подрывное и стрелковое дело, проходили парашютную подготовку и после 4–5 недель обучения на самолетах забрасывались в советский тыл. Самолеты взлетали с аэродрома в местечке Сарабуз близ Симферополя. Агентам давались задания по проведению терактов.
Во второй половине 1943 года школу расформировали, а агентов направили в распоряжение Карачаевского национального комитета.
Была создана в конце 1942 года АК НБО и размещалась в местечке Тавель, в 18 километрах от Симферополя. Школа готовила агентов-радистов и разведчиков-диверсантов для подрывной работы в советском тылу на Кавказе и была укомплектована антисоветски настроенными военнопленными, содержавшимися в лагерях Севастополя, Симферополя, Джанкоя, Ростова, Мариуполя, Георгиевска и других городов Кавказа и Крыма. В первую очередь вербовались уроженцы Грузии, Армении, Азербайджана и Северного Кавказа. Часть агентов прибыла в школу из АГ-203.
Всего в школе насчитывалось до 150 курсантов, разделенных на взводы (группы) по 25–30 человек в каждом: агенты-радисты, разведчики-диверсанты, хозяйственный и два взвода охраны.
Личный состав взводов охраны, помимо караульной и гарнизонной службы, использовался для борьбы с партизанами в окрестностях местечка Тавель. Личный состав взводов обучался подрывному делу, строевой подготовке, после чего наиболее проверенных агентов направляли в группу радистов и разведчиков-диверсантов. Определенного срока для обучения в школе установлено не было, и выпуск подготовленных кадров производился в зависимости от их успеваемости и потребностей в агентуре.
По окончании школы агенты сводились в группы по 5–6 человек одной национальности и направлялись в штаб НБО в Симферополь, где получали задания и некоторое время продолжали занятия по программе школы. Часть агентов для более углубленной подготовки направляли в Варшавскую разведшколу. По окончании ее они снова возвращались в штаб НБО для переброски. Переброска агентуры производилась самолетами с аэродрома, расположенного близ Симферополя, а также через команды НБО, действовавшие в прифронтовой полосе.
В конце сентября 1943 года школа в полном составе переехала в село Марьяновку близ Симферополя, а оттуда вместе со всеми морскими разведкомандами в Одессу. В дальнейшем ее путь проходил через Румынию, с августа по октябрь 1944 года школа находилась в Венгрии.
В октябре 1944 года школа передислоцировалась в Австрию, в село Зоросдорф, в 35 километрах от Вены и впоследствии была расформирована.
В 1942 году часть немецких военных кругов стала склоняться к тому, что войну против России можно выиграть, привлекая на свою сторону русских. Большое количество военнопленных, содержащихся в лагерях, могло при определенном подходе дать неограниченный людской резерв для формирования военных и полицейских частей. Большие потери, понесенные вермахтом за первый год войны на Востоке, заставили немецкое верховное командование изыскивать дополнительные пути по комплектованию частей «недочеловеками», несмотря на идеологические и расовые догмы Розенберга. Проводниками этой идеи на центральном участке Восточного фронта были генералы фон Шенкендорф, Штиф, полковник фон Штауффенберг, А. фон Ренне, барон Фрейтаг-Лорингхофен и другие. Под их патронажем был осуществлен проект, получивший наименование «Русская национальная народная армия».
С русской стороны инициатива формирования этой воинской части принадлежала берлинскому эмигранту, радиоинженеру Сергею Никитичу Иванову. Используя свои связи в среде немецкого военного руководства, Иванов предложил сформировать русскую часть для ведения антисоветской борьбы и последующего создания армии «Новой России».
Формирование части было построено по следующим принципам:
1. Формирования носят русский национальный характер, их основная задача — антибольшевистская борьба.
2. Офицеры и солдаты — русские.
3. Внутренний распорядок и проведение занятий ведутся на русском языке.
4. Униформа и снаряжение должны быть также русскими.
5. Все, попавшие в плен к новому формированию, рассматриваются прежде всего как пополнение, а не как потенциальные узники концлагерей.
6. У формирования должна быть возможность развернуться в крупное боевое соединение.
7. Формирование существует как первый шаг к определению лидера русского антисоветского правительства (желательно из числа советских военнопленных генералов).
Все эти идеи также нашли поддержку у абвера.
В марте 1942 года С. Н. Иванов заручился поддержкой командующего группы армий «Центр» фон Клюге и получил у него разрешение на отбор военнопленных из концлагерей, располагавшихся в тылу группы армий «Центр». В ставке верховного командования проект был утвержден. В Смоленске разместилась организационная группа, состоящая из соратников Иванова. В нее входили эмигранты: К. Г. Кромиади, И. К. Сахаров, И. Юнг, В. Ресслер, священник о. Гермоген (Кивачук), граф Григорий Ламсдорф, граф С. Пален, граф А. Воронцов-Дашков, В. Соболевский. От немецкой стороны присутствовали представитель ставки обер-лейтенант Бурхардт с командой связи из 20 солдат, от разведки начинание курировал начальник абверкоманды-203 подполковник фон Геттинг-Зеебург.
Из этих людей был сформирован штаб акции, куда вошли сам С. Н. Иванов (псевдоним Граукопф — «Седая голова») — руководитель акции, И. К. Сахаров (псевдоним Левин) — заместитель Иванова, К. Г. Кромиади (псевдоним Санин) — комендант штаба.
В последующем начинание получило наименование «Русской национальной народной армии» (РННА), в донесениях советской разведки называется также «Зондервербанд «Граукопф» — спецподразделение «Седая голова», а также «Операция «Граукопф».
Местом постоянной дислокации был избран поселок Осинторф, располагавшийся в 6 километрах от станции Осиновка на железной дороге Орша — Смоленск в Белоруссии. В распоряжение «Граукопфа» был предоставлен заброшенный поселок торфоразработчиков, до войны рассчитанный на 10 тысяч рабочих.
Первая партия военнопленных из 20 человек послужила основанием для дальнейшего развертывания части.
Прием людей из лагерей шел на основе их добровольного желания. Агитаторы из РННА разъезжали по лагерям и выступали перед военнопленными, объясняя им задачи формирования. После записи шел отбор пригодных, который в основном сводился к беседе и последующему отсеву негодных кандидатур — ими считались летчики и танкисты. Этому способствовало предубеждение эмигрантов, убежденных в том, что эти рода войск РККА комплектуются исключительно надежными комсомольцами и коммунистами.
Начальник штаба РННА полковник Кромиади объезжал концлагеря, отбирая людей. Картина всюду была устрашающая — по немецким данным, за зиму 1941/42 года в лагерях умерло 80–90 % военнопленных. В связи с таким положением в добровольцах недостатка не было. Некоторые авторы сообщают, что РННА была укомплектована в основном бывшими советскими военнослужащими из состава 33- й армии, 4-го воздушно-десантного и 1-го Гвардейского кавалерийского корпусов.
К осени 1942 года РННА была укомплектована бывшими советскими командными кадрами, и при надобности на ее базе можно было бы развернуть целую дивизию. Батальоны стояли в Осинторфе в гарнизонах «Москва», «Урал», «Киев», «Березино», «Шклов», подчинявшихся коменданту штаба К. Г. Кромиади. При этом была предусмотрена возможность развертывания каждого батальона до полка. К августу 1942 года РННА насчитывала 1500 человек. На вооружении у личного состава были винтовки Мосина и «СВТ», 180 ручных и 45 станковых пулеметов, 24 миномета, батарея 76-мм орудий (8 шт.), 45-мм орудия (8 шт.) и 2 бронемашины (БА-10 и БА-20). Существовало свое авиационное звено, но без самолетов.
В середине мая 1942 года Иванов и Сахаров предложили пост командира бывшему командующему 19-й армией генерал-лейтенанту М. Ф. Лукину. Генерал отказался от сотрудничества, как впоследствии он откажется и от более лестных предложений со стороны командования РОА.
По сведениям Б. Николаевского, внутренняя политика в РННА сводилась к национально-народолюбческой пропаганде и антибольшевизму. В отряде не только думали, но и говорили, что после свержения большевиков следующими будут немцы. Все это не могло оставаться незамеченным немецкими и советскими спецслужбами.
С первых же дней существования РННА стала объектом пристального внимания советских партизан. В первый период контакты заканчивались обоюдной агитацией и изъятием у осинторфовцев таких ценных в партизанском быте вещей, как оружие, табак или сапоги. Летом 1942 года РННА четыре раза выделяла свои подразделения для борьбы с партизанами. Такие «походы» крайне отрицательно влияли на личный состав, что в конечном итоге сыграло свою негативную роль.
Участие РННА в действиях против советских войск подтверждается крайне разноречивыми сведениями. В своих воспоминаниях об осинторфской эпопее К. Г. Кромиади рассказывает о боевой операции отряда РННА (300 человек) против окруженного под Ельней 1-го Гвардейского кавалерийского корпуса П. А. Белова в мае 1942 года. Автор сообщает, что при контактах бойцов РННА и конников происходили братания, перешел на сторону «народников» разведотдел корпуса во главе с Героем Советского Союза старшим лейтенантом Князевым. После перехода Князев был назначен начальником разведки РННА, но через три месяца ушел к партизанам. По другой информации, разведотдел возглавлял совершенно другой человек, а Князев был командиром кавалерийского полка одной из дивизий корпуса и в плену никогда не был.
Противоположная информация приводится в воспоминаниях руководителей партизанских отрядов, сформированных НКВД. Так, в книге «Ненависть, спрессованная в тол» авторы пишут: «В мае 1942 года в отряд лейтенанта Ф. Ф. Озмителя от разведчиц-подпольщиц Г. Меерович и О. Рыловой поступило сообщение о том, что через ст. Красное в сторону Смоленска прошло два эшелона с офицерами и солдатами, одетыми в красноармейскую форму. Сообщение было передано в Центр, а оттуда — в штаб Западного фронта. Как выяснилось, под видом «окруженцев» действовали изменники Родины. Команда в 315 человек получила задание: пробраться в Дорогобужские леса и проникнуть в 1-й Гвардейский кавалерийский корпус генерала П. А. Белова, взять его в плен, а бойцов склонить к переходу на сторону немцев. Команда была разгромлена по пути десантниками-парашютистами 4-го воздушно-десантного корпуса генерала Казанкина в Вяземских лесах Смоленской области недалеко от станции Угра и Вертерхово железнодорожной линии Вязьма — Брянск — Занозная.
Так была раскрыта тайна особого формирования «Зондервербанд «Граукопф» («Седая голова»). Оно находилось, как было установлено, в поселках Осинторфа (Витебская область). Здесь готовили шпионов, террористов, диверсантов, лжепартизан и лжеподпольщиков». Не удался и захват самого Белова — ему удалось с малым числом конников прорвать кольцо и соединиться с основными частями РККА.
В мае 1942 года С. Н. Иванов заболел тифом и был отправлен на лечение в Берлин. Постепенно все эмигранты были удалены из руководства РННА.
Обстановка на фронтах, усиление патриотических настроений среди личного состава и грабительская немецкая политика по отношению к местному населению породили сомнения в умах многих бойцов и офицеров РННА. Начались переходы на сторону партизан. 24 февраля 1942 года ушел к партизанам в отряд Шмуглевского 31 боец. Осенью 1942 года ушли к партизанам бойцы под командованием Я. Г. Лебедя. В партизанскую бригаду Заслонова перешло 117 человек.
Во второй половине июля 1942 года рота РННА была размещена в деревнях Новая Земля и Риги, вблизи автодороги Москва — Минск. Партизанская разведка подкинула записку с предложением о встрече командиру роты, однако тот не пошел на контакт, переправив партизанское послание начальству. Вскоре роту заменили на другое подразделение. Повторилась история с запиской, однако командир роты сам написал ответное послание «Нашим лесным братьям! «, в котором призвал прекратить военные действия и перейти на сторону «народников».
18 августа 1942 года в деревню Марково, где располагалась опергруппа НКВД БССР, прибыли парламентеры из РННА (3-я рота 1-го батальона гарнизона «Москва») для согласования перехода к партизанам своего подразделения во главе с бывшим старшим лейтенантом РККА Н. П. Максютиным. 11 августа добровольцы (80 человек) на подводах с 25 пулеметами и 3 минометами, боеприпасами, радиостанцией с немецким кодом, продовольствием вышли из деревни Новая Земля якобы для операции против партизан и к вечеру прибыли в деревню Марково. Партизаны были извещены прибывшими о предстоящей антипартизанской акции 286-й охранной дивизии и РННА в районе Витебск — Орша — Красное — Рудня — Витебск, а также о работе СД по переброске в советский тыл десантных групп. Всех перебежчиков развели по разным партизанским отрядам. Старший лейтенант Максютин в последующем принимал активное участие в партизанском движении и погиб в бою 28 декабря 1943 года.
С 1 сентября 1942 года командование РННА принял бывший командир 41-й стрелковой дивизии РККА полковник В. И. Боярский, начальником организационно-пропагандистского отдела был назначен бывший бригадный комиссар РККА Г. Н. Жиленков (он сразу же не сошелся характером с К. Г. Кромиади, по мнению последнего, Жиленков — «комедиант»). После смены руководства РННА Кромиади также покинул часть.
При новых командирах численность соединения выросла до 8 тысяч человек. Некоторые батальоны были сведены в полки, и РННА была расширена до бригады. Обзавелись собственной газетой-многотиражкой «Родина» и библиотекой. К концу 1942 года батальоны, составлявшие «армию», получили нумерацию с 633-го по 637.
В это время проводились антипартизанские рейды. 14 ноября 1942 года подразделения РННА уничтожили часть партизанского отряда в деревне Куповать. В бою погиб партизанский командир К. С. Заслонов.
По сведениям того же Б. Николаевского, в это время в РННА побывал инспектор от СС фон Зиверт, который не только провел смотр, но и подробно беседовал с солдатами и офицерами. Зиверту понравилась «военная» часть формирования, однако внутренний настрой людей был, по его мнению, недопустимым. В ноябре РННА посетил с инспекцией генерал-фельдмаршал фон Клюге. Он был удовлетворен экспериментом. Им было предложено проверить боевые качества армии в бою, после чего два батальона были переброшены в район Березино для ведения антипартизанских операций. Для РННА все они закончились неудачей, но, несмотря на это, три батальона были переброшены на передовую. Им был отведен участок под Великими Луками для участия в прорыве кольца советского окружения. «Народники» не смогли выполнить эту задачу, были рассеяны и почти полностью истреблены советскими частями.
В конце октября в РННА прибыл генерал Герсдорф с приказом о дроблении «Граукопфа» на батальоны и переодевании личного состава в немецкую форму. Боярский и Жиленков подняли РННА по тревоге и продемонстрировали неподчинение, однако «свои» немцы уговорили изменить приказ. Дивизия СС, расквартированная в Шклове, окружила Осинторф, изъяла все оружие, и было проведено расследование по факту неповиновения. Недоразумение вскоре было выявлено, бригаде вернули все оружие. Той же ночью 300 человек с оружием ушли в лес к партизанам. Боярский и Жиленков были отстранены от командования и посажены под арест. Командиром бригады был назначен начальник штаба РННА майор Риль, которому немцы авансом присвоили звание полковника.
В ноябре 1942 года на сторону партизан ушло около 600 человек, из них 115 из артиллерийского дивизиона. Риль был отстранен от должности, арестован, и освободили его после заступничества русских эмигрантов. После ареста немцы расформировали русский штаб. РННА перестала существовать. Люди были переодеты в немецкую форму и переформированы в 700-й добровольческий полк. Полк вел бои с партизанами близ Шклова и Могилева. В 1943 году полк был переброшен во Францию. В 1944 году при отступлении немецкой армии командир полка полковник Каретти самовольно бросил свою часть, но командование принял майор А. М. Бочаров. Под его командованием полк занял крепость Лориан, где вел бои в окружении. 14 ноября 1944 года на первом заседании Комитета по освобождению народов России была зачитана радиограмма с поздравлениями от бывшего батальона РННА, запертого американскими частями в крепости Лориан.
Часть солдат РННА пошла на формирование остбатальонов «Днепр», «Припять», «Березина» и «Волга».
Как они действовали
«… В июле 1942 года на крупную узловую станцию Лиски Воронежской области немцы сбросили десант в пятьдесят парашютистов, одетых в форму войск НКВД. Операция происходила ночью. Руководил ею майор Б.
Первым делом майор с несколькими офицерами и охраной захватили комендатуру. Получив нужные сведения, коменданта и его помощника парашютисты заперли в подвале. Под предлогом, что бывший комендант оказался «немецким агентом», начальнику станции приказали впредь подчиняться новому коменданту.
В это время на станцию прибыл воинский эшелон с подразделением дивизии, предназначенный для этого участка фронта. Начальника эшелона и всех командиров вызвали «на совещание» и всех задержали.
К утру с ближайшей станции потребовали принять следующий эшелон. Начальник станции по приказу нового «коменданта» дал согласие. Когда эшелон был уже в пути, со станции Лиски пустили ему навстречу поезд из нескольких товарных вагонов. Произошедшее вскоре крушение вывело из строя важную железнодорожную линию.
Находившемуся в городе батальону было приказано занять оборону на восточных окраинах и не пропускать к городу никакие части.
В штабе фронта поняли, что на станции творится что-то неладное. Туда была послана воинская часть. Она была остановлена. Ее командира доставили в комендатуру и арестовали.
К полудню к городу подошли передовые немецкие танки. Станция Лиски с воинским эшелоном и другими составами была занята почти без боя…».
ДИВЕРСАНТЫ «ПРЕДПРИЯТИЯ ЦЕППЕЛИН»
В марте 1942 года Главным управлением имперской безопасности (РСХА) был создан разведывательно-диверсионный орган «Предприятие «Цеппелин». Основной задачей нового органа стала работа по дестабилизации советского тыла. Эту задачу пытались решить заброской подготовленной агентуры в тыловые районы СССР, имеющие важное оборонное и экономическое значение, а также в национальные республики, края и области для сбора информации о политическом положении в стране, проведения антисоветской и националистической пропаганды, организации повстанческого движения, осуществления терактов.
Немецкие разведорганы рассчитывали на активные мероприятия «Цеппелина», способные, по их мнению, дестабилизировать положение в тыловых районах воюющей страны.
Во время наступления немецких войск летом 1942 года на Северном Кавказе «Цеппелином» были десантированы на территориях Армении, Грузии, Азербайджана и республик Северного Кавказа агенты, подготовленные Евпаторийской разведывательно-диверсионной школой. Им вменялось создание повстанческих отрядов, распространение паники в тыловых районах и ведение разведки и диверсий.
2 октября 1942 года в Антроповском районе Ярославской области была задержана группа агентов-парашютистов, в прошлом военнослужащих РККА. У них были изъяты: радиостанция, один ящик с взрывчаткой, три гектографа, запас чистой бумаги для изготовления листовок, 177 600 рублей, запасные штатские костюмы, фиктивные документы и чистые бланки. Группа имела задания: создать группы из антисоветских элементов и при их помощи организовать диверсии на железнодорожном транспорте и иных объектах, теракты в отношении совпартактива, печатание и распространение листовок от имени «Боевого союза русских националистов» (БСРН), сбор и передачу по радио разведывательной информации. Все трое прошли обучение в разведывательно-диверсионной школе «Цеппелина» в местечке Яблонь (Польша).
2 октября 1942 года аналогичная группа была задержана в Тамбовской области. При группе были рация, ящик с взрывчаткой, 9 револьверов, гектограф, 200 листовок БСРН, 135 850 рублей, фиктивные документы и пр.
В середине лета 1943 года в Грузию были заброшены питомцы Аушвицкого лагеря «Цеппелина» с заданием активизировать национальное меньшевистское подполье и вербовать антисоветски настроенных граждан для подготовки восстания против Советской власти.
В августе 1943 года на территорию Гурьевской области Казахстана было сброшено несколько агентов «Цеппелина», казахов по национальности, с аналогичным заданием. План предусматривал ряд мероприятий вплоть до провозглашения Казахстана суверенным государством под протекторатом Третьего рейха.
Летом 1944 года в Пятигорском районе были сброшены с самолета агенты-кабардинцы. Им поручалось проведение диверсий на железнодорожном транспорте, промышленных объектах и установление связи с повстанцами Северного Кавказа. В дальнейшем предполагалось оказать им содействие в вербовке новых членов и организации терактов.
В августе 1944 года в район Майкопа было выброшено две группы (12 агентов), выпускников филиала спецшколы в местечке Брюккенорд. Группа должна была совершать диверсии в железнодорожных и промышленных объектах, установить контакты с повстанческими отрядами и использовать их при совместных акциях в горной местности, а затем поднять выступление горцев против Советской власти.
Эти и иные случаи заброски агентуры «Цеппелина» в различные национальные регионы СССР не достигли желаемого результата. Большинство агентурных групп было нейтрализовано советскими спецслужбами.
После начала советского наступления на Восточном фронте «Цеппелин» активизировал мероприятия по организации сбора разведывательной информации и подготовке диверсионных актов.
Осенью 1944 года были ликвидированы диверсанты «Цеппелина» Политов (Таврин) и Шилова. Диверсантам было поручено проведение диверсионно-террористического акта в отношении Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина. Для выполнения этого задания Политов (Таврин) был снабжен реактивным гранатометом скрытого ношения «панцеркнакке» с комплектом бронебойных снарядов, а также различными образцами стрелкового оружия и специальными (в т. ч. отравленными) боеприпасами. Агенты были залегендированы под супругов. Таврин выдавал себя за орденоносца Героя Советского Союза, майора Красной армии, Шилова — младшего лейтенанта медицинской службы (она же радист).
Руководство «Цеппелина» делало свою ставку на разжигание сепаратистских настроений внутри многонационального СССР. При этом особое внимание уделялось созданию и поддержке уже существовавших национальных движений. Их совместные усилия были направлены на раскол Советского Союза на национальные образования и организацию марионеточных государств под протекторатом «тысячелетнего рейха». Преследуя эти цели, РСХА и Восточным министерством в 1941–1942 годах был создан ряд национальных комитетов, игравших роль национальных правительств в изгнании. Так, были созданы грузинский, армянский, азербайджанский, туркестанский, северокавказский, волжско-татарский и калмыцкий национальные комитеты. Перед их членами была поставлена задача по привлечению и организации работы среди национальных кадров из числа эмигрантов, перебежчиков и военнопленных. «Внутренности» этих национальных комитетов были пронизаны агентурой различных немецких спецслужб. Члены этих комитетов использовались для ведения национальной пропаганды среди военнопленных, подбора из их среды потенциальных разведчиков и диверсантов для последующей заброски в советский тыл. Национальные комитеты также играли важную роль в создании разнообразных «туземных» формирований немецких вооруженных сил, подготовке кадров для работы в будущих «государствах» после победы Германии. Так, «Цеппелином» был создан «Туркестанский национальный комитет» (ТНК), члены которого принимали участие в подборе кадров и создании специального органа «Арбайтсгемайншафт «Туркестан», представлявшего собой «теплицу» для выращивания национальных кадров для будущего «Великого Туркестана». «АТ Туркестан» возглавлял кадровый сотрудник немецкой разведки, специалист по восточной проблематике штурмбаннфюрер СС доктор медицинских наук Ольцша Райнер.
«Предприятие «Цеппелин» с момента его создания и до окончания войны вело свою работу в тесном контакте с органами абвера, ОКВ и Восточным министерством. «Цеппелин» был подчинен VI управлению РСХА и в качестве реферата 6Ц входил в отдел, отвечавший за проведение разведывательных мероприятий в СССР и странах Ближнего Востока.
Главным руководящим звеном «Цеппелина» являлся Руководящий штаб, который до весны 1943 года находился в Берлине.
Руководящий штаб состоял из аппарата начальника органа и трех отделов, разделенных на подотделы:
отдел Ц1 — отвечал за комплектование и оперативное руководство низовыми органами и снабжение агентуры техническими средствами и снаряжением, имел 5 подотделов;
отдел Ц2 — отвечал за обучение агентуры, имел в своем составе 4 подотдела:
подотдел Ц2А — подбор и обучение русской агентуры,
Ц2Б — то же, из казаков,
Ц2Ц — то же, из уроженцев Кавказа и Закавказья,
Ц2Д — то же из уроженцев Средней Азии;
отдел Ц3 — обрабатывал материалы о деятельности особых лагерей «Цеппелина», фронтовых команд и агентуры, переброшенной в советский тыл.
В начале 1945 года штаб «Цеппелина» вместе с VI управлением РСХА был эвакуирован в южные районы Германии. Большинство руководителей «Цеппелина» после окончания военных действий оказалось в западной оккупационной зоне.
Была сформирована в апреле 1942 года и придана оперативной группе «А» полиции безопасности и СД на северном участке Восточного фронта. Штаб команды дислоцировался в Гатчине (Ленинградская область). В зону ответственности команды входили северные районы БССР, Калининской области РСФСР и другие районы Северной России вплоть до Финляндии. Главное внимание в работе особой команды уделялось основной цели германских войск на данном участке фронта — Ленинграду.
Группа вела в небольших масштабах подготовку агентуры. В апреле 1943 года вся подготовленная командой агентура была направлена в особый приемно-распределительный лагерь в местечке Замберг (Нижняя Силезия). В июне 1943 года команда была расформирована, на ее базе создана «Ауссенкоманда-I» с прежними функциями.
Была сформирована в марте 1942 года в Смоленске.
В обязанности подразделения входило:
— установление связи со всеми военными структурами центрального участка Восточного фронта;
— привлечение всех подразделений айнзатцгрупп[84] к сотрудничеству с «Цеппелином» в свете поставленных командованием задач;
— добывание различных разведсведений, документов, одежды и обмундирования.
Команда имела возможности по подготовке и переброске агентуры в ближние тылы советских войск, производила опрос военнопленных и отбор из их числа лиц, полезных для «Цеппелина», создавала приемные лагеря для первичного содержания, отбора и проверки военнопленных. Организовывала переправочные пункты для агентуры, подготовленной командой к заброске в тыл советских войск, и для агентуры, прибывавшей из разведшкол «Цеппелина». Для подготовки агентуры использовались лица, окончившие школы в местечке Яблонь близ Люблина.
К апрелю 1942 года большая часть агентуры выбыла для специального обучения в особые лагеря «Цеппелина», оставшиеся проходили подготовку на месте. Из лагеря подготовленная агентура вывозилась на Смоленский аэродром и самолетами забрасывалась под Москву и в другие районы РСФСР.
Весной 1943 года особая команда расформирована, часть личного состава передана главной команде «Цеппелина» «Россия-Север».
С мая 1942 года размещалась в Киеве, в декабре 1942 года в Харькове.
Сформирована и направлена на Восточный фронт весной 1942 года. С апреля 1942 года размещалась в Симферополе, придана оперативной группе «Д» полиции безопасности и СД. Характер деятельности аналогичен упоминавшимся выше подразделениям, но, в отличие от них, в больших масштабах готовила агентуру в разведывательно-диверсионной школе «Цеппелина» «Главный лагерь «Крым». Основным источником для вербовки агентуры служили лагеря для военнопленных в Симферополе и всего Крыма в целом. Отобранная агентура переводилась из лагеря в команду и короткое время содержалась в ней, затем направлялась в сборный лагерь в местечко Бухенвальд, иногда в город Аушвиц, где располагался предварительный лагерь «Цеппелина». Некоторых завербованных из лагеря для военнопленных направляли сразу в Евпаторию для обучения в спецшколе. В город Георгиевск, Пятигорск и другие команда направляла небольшие группы из 1–3 эсэсовцев и агентов для отбора потенциальной агентуры.
Переброска агентуры в советский тыл производилась самолетами авиаэскадрильи-200 с аэродрома близ местечка Саки.
В период немецкого летнего наступления 1942 года командой была произведена массовая заброска агентуры на территорию Северного Кавказа и Закавказья. Из Ставрополя заброска агентов производилась силами самой команды пешим порядком, а также через переправочные пункты абверкоманды-101. В январе 1943 года личный состав команды и вся агентура (150 агентов, прибывших из особого лагеря Аушвиц) пешим порядком двинулись из Ставрополя по маршруту Армавир — Краснодар. Часть агентов по пути разбежалась. По маршруту следования на Запад команда останавливалась в Таганроге и близ Мелитополя.
В мае 1943 года особая команда была расформирована, 50 человек влились в главную команду «Цеппелина» «Россия-Юг».
Была создана в начале 1943 года в городе Волау (Верхняя Силезия) и официально именовалась «СС гаупткомандо Руссланд-Митте Унтернемен «Цеппелин». С августа 1943-го именовалась «Россия-Север» («Руссланд-Норд»).
Зона действия — от Северной Украины до побережья Белого моря, включая территории Белоруссии и Прибалтики.
Штаб главной команды осуществлял общее руководство и координацию деятельности и включал в себя специальный отдел, занимавшийся подготовкой, комплектованием и переброской разведывательно-диверсионных групп. В подчинении отдела находились предварительный лагерь, истребительная команда, разведывательно-диверсионная школа в местечке Печки, радиостанция и пропагандистская группа.
Специальная воинская часть 1-я ударная бригада (известна также как Гвардейская бригада РОА), затем была переименована в ягдкоманду-113. Использовалась как место предварительной проверки отобранной агентуры в боях против партизан.
В мае 1943 года главная команда переехала под Псков, штаб и службы располагались в деревнях Стремутки и Крышево, затем, по мере постройки бараков на берегу реки Великой, переехали в город. В Стремутках осталась Гвардейская бригада РОА. В местечке Пронежицке был создан предварительный лагерь, в местечке Печки разместилась ваффеншулле, в деревне Холахальня лагерь для подготовленной и ожидавшей переброски агентуры. Переброска агентуры в советский тыл производилась самолетами с Псковского аэродрома.
Руководством главной команды «Россия-Север» был разработан план по заброске воздушным путем на территорию Вологодской области типографии для печатания подпольной антисоветской газеты. Ее редактором и издателем стал бы некто Филистинский.
Типографию предполагалось разместить в одной из глухих деревень Вологодчины, в районе действия ранее выброшенной радиофицированной разведгруппы «Цеппелина» под руководством Семенова Гордея. Данный проект не был осуществлен в связи с нехваткой самолетов.
Командой были подготовлены к заброске в глубокий советский тыл для ведения диверсионной деятельности 4 специальные группы, численностью свыше 100 человек каждая. Их выброску планировалось провести в районах рек Волги и Камы для одновременного подрыва мостов и прерывания железнодорожного сообщения между европейской частью СССР и Уралом.
1-ю группу возглавлял Кравец Георгий. Его люди готовились к заброске с задачей совершения крупных диверсионных актов на промышленных объектах города Молотова.
2-ю группу (свыше 100 человек) возглавлял некий Кин. Группа предназначалась для заброски в районы Волги и Камы
3-ю группу (свыше 100 человек) возглавлял член НТСНП Н. Н. Рутченко.
4-ю группу (более 200 человек) возглавлял Мартыновский. Его группа готовилась к высадке в районе Астрахани.
Руководство всеми перечисленными группами после их приземления должен был осуществлять бывший офицер РККА Леман.
В марте 1944-го главная команда передислоцировалась из Пскова в местечко Ассари, в 30 километрах от Риги. В мае 1944 года команда прибыла в Латвию, в конце 1944 года начала эвакуацию в Германию и в Клайпеде попала под налет советской авиации, при котором погибли радиостанция, имущество и часть личного состава. Остатки команды прибыли в курортное местечко Кальбинг на косе Фришенерунг (Восточная Пруссия). В ноябре 1944 года команда прибыла в город Попель (Чехословакия). Весной 1945 года в городе Штольпе из личного состава команды и других органов «Цеппелина» была сформирована главная команда «Вайксель» (Висла). Команда действовала до окончания войны, засылая агентов-диверсантов и оставляя на оседание террористические группы в Северной Германии.
Формировалась в Восточной Пруссии (г. Бреславль) и в Крыму (Симферополь и м. Симеиз) в марте — апреле 1943 года. Официальное наименование «СС гаупткомандо «Руссланд-Зюд». Зона ответственности — от Северной Украины до побережья Черного моря.
Занималась вербовкой, подготовкой и переброской разведывательно-диверсионной агентуры, организацией повстанческого движения на Северном Кавказе, в Закавказье и Средней Азии, проводила сбор информации о военно-политическом и экономическом положении в СССР.
Структура органа была аналогична «Руссланд-Митте». Отличие состояло в методике отбора агентуры — особое внимание уделялось вербовке уроженцев Средней Азии, Кавказа и Закавказья.
Команда также располагала своей военной школой, состоящей из двух отделений — кавказского и туркестанского. Школа была организована на базе разведывательно-диверсионных школы в Евпатории и в местечке Освитц (Верхняя Силезия). Команда имела в своем распоряжении две «туземные» роты СС — кавказскую и туркестанскую, созданные на базе личного состава ликвидированных предварительных лагерей в Аушвице и Воломине (Польша). В апреле 1943 года две роты находились в городе Осипенко.
Впоследствии кавказская рота СС размещалась в деревне Новоспасовке, туркестанская — в городе Ногайске, затем — в селе Новониколаевка Таганрогского района. Оба подразделения вели борьбу с партизанами и советскими разведчиками на побережье Азовского моря и находились в подчинении командования 111-й пехотной дивизии. Наиболее отличившиеся военнослужащие рот, проявившие себя перед немцами, переводились в военную школу и после подготовки перебрасывались в советский тыл.
Заброска агентуры производилась самолетами с аэродромов городов Осипенко и Мариуполя. Десантники забрасывались в районы Кавказа, Закавказья, Средней Азии и низовья Волги.
Осенью 1943 года команда и ее службы выбыли из Осипенко в Германию.
В сентябре 1944 года ваффеншулле вышла из подчинения главной команды, ее личный состав прибыл в приемно-распределительный лагерь в Замберге, где был распределен между имевшимися там кавказскими и туркестанскими частями.
Роты СС отступали вместе с немецкими частями по маршруту Херсон — Николаев — Первомайск, участвуя в арьергардных боях с передовыми частями Советской армии. В конце 1943 года остатки рот прибыли в местечко Замберг и были распределены по соответствующим отделениям.
Летом 1944 года главная команда «Руссланд-Зюд» разделилась на две самостоятельные группы:
1. Главная ауссенкоманда «Россия-Север».
2. Главная ауссенкоманда «Украина-Юг».
Обе ауссенкоманды не имели возможностей по подготовке агентуры и получали ее из Замберского и других особых лагерей «Цеппелина». Агентура вербовалась в тот период главным образом из местного населения — поляков, украинцев, югославов и из белоэмигрантской среды. Обе команды поддерживали связь с формированиями украинских националистов.
В апреле 1945 года на территории Югославии обе ауссенкоманды вновь объединились.
Агентура «Цеппелина» предназначалась в основном для ведения провокационно-разложенческой деятельности среди населения неоккупированных районов СССР. На стадии подготовки агенты подвергались усиленной обработке немецких пропагандистов.
Вербовка агентуры производилась из числа специально отобранных в лагерях для советских военнопленных лиц, попавших под репрессивную машину советского режима, а также среди уголовного элемента.
Отобранные из лагерей лица переводились в специально созданные «Цеппелином» лагеря для последующей углубленной проверки и обучения. После прибытия в лагерь каждый завербованный именовался «активистом». До мая 1943 года в особых лагерях проводилась тройная фильтрация каждого такого активиста. После их прибытия в специальные сборные пункты лагеря активисты, непригодные для разведывательно-диверсионной деятельности и не внушавшие доверия немецким шефам, после проверки возвращались в лагеря для военнопленных либо выбывали на работы в Германию. Оставшиеся активисты переводились в особые предварительные лагеря (форлагеря), где их регистрировали, выдавали обмундирование (чаще всего серую трофейную униформу чешской армии) и документы. Последние представляли собой удостоверения личности активиста. После таких процедур активисты принимали присягу на верность Германии.
В форлагерях активисты были разбиты на группы по национальному признаку: русские, кавказцы и уроженцы Средней Азии. Группы размещались в отдельных бараках.
В форлагерях велась усиленная обработка неофитов в антисоветском духе. Активистам устраивались экскурсии в города Германии и образцовые сельские хозяйства. Все время продолжалась проверка агентов на преданность. Специальные дисциплины в лагере не преподавались, только радисты начинали обучаться радиоделу.
В форлагерях активно действовали представители антисоветских организаций.
Непригодные для дальнейшего использования на фронтах тайной войны активисты отсеивались, и их переводили в воинские формирования «Цеппелина», поручали вести агитацию среди «остарбайтеров» и на оккупированной территории СССР. После тщательной фильтрации наиболее проявившие себя агенты направлялись в разведывательно-диверсионные школы «Цеппелина» — гауптлагеря. В них агенты получали квалификацию разведчиков, радистов, диверсантов, пропагандистов либо овладевали сразу двумя такими специальностями. В гауптлагерях на первом месте стояла специальная подготовка, пропагандистское воздействие при этом отступало на второй план.
В целях конспирации агенты жили и обучались раздельно. После окончания подготовки формировались агентурные группы, их участники легендировались и направлялись на переправочные пункты «Цеппелина», где им уточняли детали предстоящей переброски и суть задания.
С 1943 года порядок тройной фильтрации был отменен, а процесс обучения претерпел изменения. Главные команды «Цеппелина» сами занимались подготовкой агентуры из числа лиц, отобранных ауссенкомандами военнопленных. Последние сразу направлялись в форлагеря главных команд на 2-3-недельный карантин, где подвергались «промыванию мозгов», проверке и занимались военной подготовкой. Из форлагеря рекруты направлялись в подразделения СС при главных командах, где в течение месяца принимали активное участие в карательных акциях. Проверка кандидатов также не прерывалась ни на минуту. После карательных подразделений агенты направлялись в ваффеншулле, подчиненные главным командам и организованные на базе гауптлагерей. Кадры диверсантов и боевиков-террористов комплектовались отчаянными и проверенными «на деле» (т. е. повязанными с немцами кровью). При комплектовании группы напарников для последующей заброски в тыл в нее включался старший — радист, который постоянно вел наблюдение за остальными членами своей группы. Наиболее перспективные агенты с высшим и средним образованием направлялись в Германию, где еще раз проверялись и фильтровались в специально созданных для этого проверочно-фильтрационных лагерях, созданных в начале 1943 года. К 1944 году эта система также видоизменилась, и «Цеппелин» совместно с другими подразделениями РСХА стал готовить агентуру не только на конкретный отрезок времени, но и на будущее.
Осенью 1943 года особые лагеря при главной команде «Цеппелина» на южном направлении были передислоцированы в район города Бреславля и уже оттуда направили подготовленную агентуру главному штабу «Цеппелина».
Осенью 1944 года главная команда «Цеппелина» на северном участке Восточного фронта также передислоцировалась в Германию. Подготовка агентов была перенесена в город Егер (Богемия), а также в города Мариенбад, Попель и др. Здесь были сосредоточены все особые лагеря, залегендированные в качестве лагерей подготовки военных кадров РОА. На новом месте в ускоренном темпе готовились небольшие диверсионно-террористические группы. Аналогичные группы из уроженцев Прибалтики были подготовлены «Цеппелином» на северном участке фронта и переброшены в советский тыл.
Летом 1943 года в лагере в местечке Освитц была подготовлена большая группа агентов-диверсантов под кодовым наименованием «Ульм». Группа предназначалась для заброски на Урал и в северные районы СССР для проведения диверсий на объектах оборонной промышленности, транспортных магистралях и организации диверсионно-повстанческих групп. Часть «Северной» группы проекта (6 человек) была заброшена на территорию СССР 18 февраля 1944 года. По неизвестной причине агентов сбросили на парашютах над территорией Коми-Пермяцкого автономного округа (предполагалась заброска под Челябинск). Агенты были разбросаны над лесом и не смогли собраться вместе. Один парашютист повис на дереве и замерз, двое диверсантов из-за голода и обморожений покончили с собой, еще один член группы получил сильное обморожение ног, гангрену, и его пришлось застрелить. Труп замерзшего парашютиста сняли с дерева и захоронили, а остальных из-за сильного голода съели. В результате обморожения и потери ориентиров группа задание не выполнила. Через четыре месяца оставшиеся в живых агенты сдались местным органам госбезопасности.
Помимо массовой подготовки агентуры, «Цеппелин» готовил агентов-одиночек для выполнения особых заданий.
В курс обучения агентов входили: подрывное дело, методы агентурной и разведывательной работы, формы связи, методика вербовки и использования профашистской агитации, создание диверсионных групп, практическая стрельба из личного оружия и метание гранат. Слушателей знакомили с топографией и учили пользоваться компасом и картой. При обучении подрывному делу агентов учили предотвращению уничтожения заминированного объекта, знакомили с действием мины, закамуфлированной под противогаз. Коробка такого противогаза содержала взрывчатку и автоматический взрыватель. Такую мину преподаватели рекомендовали оставлять в помещении, где проходят собрания и митинги.
За две недели до окончания обучения агентов разбивали на группы, члены которых хорошо знали друг друга. В составе группы обычно насчитывалось 2–3 или 4–6 агентов. Готовая к действиям группа именовалась активной. Каждой такой ячейке придавался радист с приемопередающей радиостанцией. Перед самой заброской агенты получали советскую военную униформу, документы, деньги, взрывчатку, оружие и гранаты. Фиктивные документы изготавливались по желанию самого агента на его настоящее или вымышленное имя и фамилию. Обычно агенты получали солдатские книжки или офицерские удостоверения, свидетельства о болезни, проездные документы, а также чистые бланки с проставленными на них оттисками печатей.
Активные группы, заброшенные в советский тыл, получали задание поддерживать связь между собой посредством специально выделенных связных. Связные также были обязаны поддерживать связь между группой и отдельно заброшенным от нее радистом. При заброске некоторых агентов немцы отбирали у них списки родных и родственников, проживающих на неоккупированной территории. Агентам поручалось агитировать и вербовать своих родственников. Особое внимание уделялось конспирации агентуры. Руководящие работники гауптлагерей беседовали с каждым агентом отдельно, после чего их инструктировали по сути предстоящего задания. Для возвращения через линию фронта агентам давали устный пароль «1С СД». Всем немецким подразделениям было дано указание немедленно доставлять лиц с таким или аналогичными паролями в СД, откуда немедленно они доставлялись в ближайшую команду «Цеппелина».
Руководящий состав лагерей «Цеппелина» состоял из немцев — кадровых сотрудников СД, белоэмигрантов и перебежчиков.
Весной 1945 года для сохранения своей агентуры «Цеппелин» направил их в Русскую освободительную армию и другие «восточные» части вермахта.
Был создан в марте 1942 года на территории одноименного концентрационного лагеря близ города Веймар (Тюрингия). Известен также как «Приемный лагерь» (Ауффангслагерь «Б») или «Лагерь военнопленных в г. Веймар».
Начальный этап подготовки агентуры в лагере включал в себя двухмесячный медицинский и политический карантин, сортировку и агентурную проверку всего личного состава. В данном лагере агентура освобождалась от тяжелых физических работ и посвящала свое время изучению военного дела и занятиям спортом. Для обучавшихся проводились доклады на различные темы и сообщения о международном положении.
Лагерь представлял собой несколько бараков, обнесенных колючей проволокой и отделенных от остальной территории концентрационного лагеря. Все курсанты лагеря были сведены в 5 рот, командиры назначались из числа обучавшихся. Вся агентура была разделена по национальному признаку, и группы различались по цифрам и буквам:
1А и 1Б — радисты, русские,
4А и 4Б — уроженцы Кавказа,
5А и 5Б — уроженцы Средней Азии,
7А — русские агенты,
7Б — смешанная.
В группы с литерой А зачислялись агенты, намеченные к работе в контрразведке или диверсионной деятельности. В группы Б входили лица, предназначавшиеся для службы в национальных формированиях и карательных отрядах. Еще одно значение литер означало: А — активисты, Б — боевики. Зачисление агентов в группы происходило вне зависимости от того, в каком взводе был агент. В 7-ю группу зачислялись агенты, не внушавшие доверия и как следствие не нужные «Цеппелину». Впоследствии эти лица возвращались в лагеря для военнопленных или шли работать в промышленность Германии. Оставшиеся активисты из групп А раздельно переводились с учетом национальности в фильтрационные лагеря. Агенты из групп Б направлялись в особые лагеря на формирование туземных воинских подразделений и частей.
В руководстве лагеря находились сотрудники «Цеппелина» и офицеры СС, всю практическую работу вел штаб лагеря, состоявший из бывших советских офицеров.
В декабре 1942 года, после реорганизации «Цеппелина», лагерь был объединен с приемно-распределительным лагерем в местечке Замберг.
Был создан для русских активистов на территории одноименного концентрационного лагеря. Основная задача лагеря — фильтрация русской агентуры, предназначавшейся в дальнейшем для работы в советском тылу.
В этот форлагерь попадали советские военнопленные из Бухенвальдского сборного лагеря и напрямую из общих лагерей военнопленных. Режим в форлагере был аналогичен режиму сборных лагерей. Все обучавшиеся были разделены на взводы и роты, и отдельно обучались радисты и политические агитаторы. В 1-й роте проходили обучение и фильтрацию будущие разведчики и диверсанты, во 2-й — агенты-радисты. В связи с недостатком радиооборудования радисты проходили обучение в Заксенхаузене, куда направлялись из предварительного лагеря. Они занимались ежедневно по 4 часа, изучая международный радиокод, тренировались передавать на ключе буквенный и цифровой тексты.
В политической группе агентам преподавались политическая и строевая подготовка по 4 часа в день, остальное время в обеих группах было отведено на экскурсии и политическую подготовку. После окончания фильтрации всех русских переводили в зондерлагерь в местечке Яблонь (Польша). Непригодные для дальнейшего использования агенты направлялись в воинские подразделения — «Дружины», которые формировались в зондерлагерях в Парчеве и Гайдове (Польша).
С марта по август 1942 года в зондерлагере Освитц существовал филиал предварительного лагеря в Заксенхаузене для подготовки официальных работников «Цеппелина» из числа коллаборационистов. В августе 1942 года территория лагеря была освобождена для размещения в нем гауптлагеря для подготовки агентов, уроженцев Средней Азии. Филиал передислоцировался в город Волау, где разместился в казармах бывшей школы унтер-офицерского состава. В октябре того же года в казармы прибыл весь личный состав зондерлагеря из Заксенхаузена. В конце 1942 года весь орган перебрался в Бреславль, где расположился в помещении бывшего ресторана.
В марте 1943 года предварительный лагерь в Бреслау был закрыт, а его личный состав переведен в местечко Замберг для пополнения создаваемого там приемно-распределительного лагеря. Часть личного состава выбыла в распоряжение главной команды «Руссланд-Митте» для создания при ней предварительного лагеря.
Был организован в марте 1942 года для агентов — уроженцев Кавказа на территории концлагеря в Биркенау. Известен как «СС зондерлагерь Аушвиц, зондеркоманды Z» или «Лагерь кавказских активистов». Основное назначение — дальнейшая фильтрация и обучение агентов-кавказцев.
В данный лагерь помещались все уроженцы Кавказа, прошедшие фильтрацию в Бухенвальде, иногда поступали напрямую из лагерей военнопленных. Так, группа активистов из Симферопольского лагеря военнопленных поступила сюда летом 1942 года. Всего в лагере находилось до 200 активистов, разделенных на 5 взводов. Каждый взвод был укомплектован лицами одной национальности:
1-й — грузины,
2-й — армяне,
3-й — азербайджанцы,
4-й — агенты иных национальностей Кавказа и Закавказья,
5-й — радисты. Они, в отличие от остальных, здесь начинали обучение радиоделу. Радиовзвод был создан в сентябре 1942 года, но из-за отсутствия радиоаппаратуры направлялся в предварительный лагерь Заксенхаузен для обучения.
Распорядок дня в Аушвице соответствовал вышеупомянутому русскому лагерю. Отличие состояло в постоянной и усиленной антирусской пропаганде, которую вели преподаватели — участники различных националистических организаций и сотрудники «Цеппелина».
После 2-3-месячной подготовки все активисты, пригодные для дальнейшего использования, переводились в Евпаторию, в кавказский гауптлагерь для основного обучения. Агенты, не внушавшие доверия, направлялись в Варшаву, где зачислялись на службу в национальные легионы.
В апреле 1942 года форлагерь был переведен в город Аушвиц, в конце апреля 1943 года был расформирован. При этом все непригодные агенты были отправлены в национальные легионы, формировавшиеся в местечках Весола и Пулава (Польша). Наиболее пригодные для службы были направлены в местечко Симеиз (Крым) на формирование главной команды «Руссланд-Зюд». По прибытии в Крым часть агентов пошла на укомплектование ваффеншулле, другая часть — в кавказскую роту СС.
Был организован весной 1942 года в местечке Легионово близ Варшавы для фильтрации и обучения агентов, уроженцев Средней Азии. Здесь же формировался «Туркестанский легион». Официально лагерь именовался «СС зондерлагерь «Легионово».
Основной состав курсантов поступал из Бухенвальдского сборного лагеря. Одновременно в лагере находилось не более 200 активистов, разделенных на три взвода. Первые два взвода составляли будущие кадры полицейских формирований, третий взвод — радисты. До сентября 1942 года радиовзвод проходил обучение в зондерлагере в Заксенхаузене из-за недостатка радиоаппаратуры.
На всем протяжении обучения активисты подвергались усиленной антирусской обработке, и им внушалось, что в случае победы Германии будет создано государство Большой Туркестан, в котором они займут важные посты. Такую обработку вели представители «Туркестанского национального комитета» во главе с Вали Каюм-ханом.
В сентябре 1942 года лагерь выбыл из Легионова в местечко Валуппен (Польша), где разместился в здании школы. В апреле 1943 года лагерь был переведен в Бреславль, где из активистов была сформирована туркестанская рота СС, которая затем в составе главной команды «Руссланд-Зюд» выбыла в город Осипенко.
Была создана на территории Польши для обучения русской агентуры в марте 1942 года близ Люблина и разместилась в бывшем замке графа Замойского. Официально орган именовался «Гауптлагерь Яблонь» или «Особая часть СС». В школе велась подготовка агентов-диверсантов, радистов и разведчиков.
Кадры поступали из особых предварительных лагерей для русских и зондеркоманд «Цеппелина». Одновременно в школе находилось до 200 активистов. Слушатели изучали ведение разведки в советском тылу, подрывное дело, радиодело, диверсанты изучали специальное оружие. Срок обучения в школе составлял от 3 до 6 месяцев. После окончания курса формировались группы по 3–5 человек и радиста с аппаратурой. Агентура забрасывалась главным образом в районы Москвы, Ленинграда, Северного Урала с заданиями по совершению диверсионных актов на железных дорогах и оборонных предприятиях, осуществлению терактов в отношении представителей советского высшего командования. Диверсантам также рекомендовали осуществлять массовое отравление населения, используя это в качестве способа возбуждения недовольства к Советской власти. Для этого диверсанты снабжались сильнодействующими ядами и взрывчатыми веществами. Разведчикам поручалось собирать сведения о формирующихся воинских частях, железнодорожных перевозках и распространение антисоветских листовок, для чего некоторые группы снабжались портативными шапирографами и бумагой. Агентуре, забрасываемой в северные районы СССР, рекомендовали устанавливать связь с местными репрессированными, переселенцами и создавать из них повстанческие отряды.
Перед заброской агентура снабжалась различными документами, комплектами чистых бланков и крупными денежными суммами. Экипировка обычно производилась в форму советских военнослужащих, с соответствующим вооружением и комплектами запасной гражданской одежды.
До 1943 года переброска осуществлялась самолетами с Псковского и Смоленского аэродромов.
В августе 1942 года школа передислоцировалась в местечко Парчев (Польша). В связи с планами «Цеппелина» по сосредоточению всех русских лагерей близ Бреславля школа переехала в город Волау (Восточная Пруссия). В декабре 1942 года переехала на городскую окраину, где содержались вывезенные немцами с оккупированной территории советские дети, потерявшие родителей. Этот детский лагерь именовался «Лагерь беспризорных». В марте 1943 года школа перешла в подчинение главной команде «Россия-Центр», переехала в местечко Глубокое и получила официальное название «Ваффеншулле». В мае 1943 года вместе с главной командой школа приехала в Псков, до января — февраля 1944 года дислоцировалась в местечке Печки, в 4 километрах от Изборска. Подготовка агентуры проходила в деревне Холохальня близ местечка Печки. Школа пополнялась активистами, отфильтрованными в лагере в Промежице и участвовавшими в карательных операциях.
После начавшегося наступления советских войск школа переехала в город Ассари (Латвия), где развернула подготовку диверсантов и террористов из числа местных жителей. Эти агенты забрасывались в советский тыл или их оставляли на оседание. В августе 1944 года школа находилась на станции Мена, в 4 километрах от Риги, в сентябре того же года переместилась в Германию, где вместе с главной командой «Цеппелина» разместилась в курортном местечке Кальберг.
В ноябре 1944 года личный состав школы переехал в город Попель (Чехословакия), где собрались все диверсионные школы и курсы «Цеппелина». После этого часть личного состава была направлена в части РОА или фронтовые органы «Цеппелина».
Была создана весной 1942 года для обучения агентов, выходцев с Кавказа и из Закавказья. Именовалась «Гауптлагерь «Крым» и размещалась на территории бывшего детского санатория НКВД.
Школа готовила разведчиков-диверсантов и организаторов повстанческого движения для последующей заброски на территорию Северного Кавказа и Закавказья. Слушателями школы были агенты — грузины, армяне, азербайджанцы, лезгины, чеченцы, представители других народностей Северного Кавказа и незначительное число русских уроженцев тех мест. Агенты поступали в школу из особого предварительного лагеря в Аушвице, некоторые прибывали из крымских лагерей для военнопленных. Все, отобранные из лагерей, некоторое время перед поступлением в школу проживали в Симферополе.
Одновременно обучалось до 200 человек. Срок обучения — 2–4 месяца. Первая подготовленная группа агентов из 5 человек была заброшена на территорию Северной Осетии в августе 1942 года.
В школе агенты числились под своими собственными именами и фамилиями, общались друг с другом. Подписку о сотрудничестве с немецкими спецслужбами у слушателей не отбирали, режим в школе был мягче, нежели в иных аналогичных органах «Цеппелина». В свободное от обучения время слушатели могли с разрешения начальника покидать школу, уходить в город и ночевать там. В целях конспирации агентам запрещали рассказывать о том, где и чему они учатся. Им рекомендовали выдавать себя за чехов или словаков, чему способствовала униформа чешской армии. Осенью 1942 года всех слушателей переодели в советскую форму без знаков различия. Весь состав слушателей был разбит на пять учебных групп, занятия в которых велись раздельно.
До октября 1943 года все агенты, окончившие школу, перебрасывались в районы Кавказа только самолетами, так как своего переправочного пункта орган не имел. Переброска осуществлялась с аэродрома в местечке Саки близ Евпатории. С этого же аэродрома шла заброска агентов других немецких разведорганов. Всего из местечка Саки было заброшено более 100 агентов, закончивших Евпаторийскую школу. Почти все они были нейтрализованы советскими органами безопасности.
В конце сентября 1942 года школа была временно расформирована, личный состав выехал в Аушвиц. Подготовленная агентура была направлена в Таганрог, затем — в Ставрополь, в распоряжение особой команды «Цеппелина» при айнзатцгруппе «Д» полиции безопасности и СД.
В марте 1943 года в городе Осипенко (Крым) на базе преподавательского состава и агентов Евпаторийской школы была развернута кавказская ваффеншулле при главной команде «Руссланд-Зюд». Осенью 1943 года кавказское и туркестанское отделения школы были переброшены в Замбергский лагерь. Агентов готовили в филиале этого лагеря в местечке Крунзрух. В сентябре 1944 года весь личный состав был перемещен в город Попель (Чехословакия).
Весной 1943 года на базе личного состава Бухенвальдского и еще нескольких предварительных особых лагерей «Цеппелина» был создан приемно-распределительный лагерь в местечке Замберг, в 1, 5 километра от станции Брайтенмаркт (Верхняя Силезия). Официальное наименование органа «СС зондерлагерь «Замберг» или «Военный лагерь РОА».
Основная задача органа — проверка и фильтрация всех активистов, завербованных во фронтовых лагерях военнопленных, но по разным причинам не используемых на местах. С 1944 года лагерь начал готовить квалифицированную агентуру и по мере нужды в ней направлять ее в главные команды.
В конспиративных целях обучение агентов происходило в близлежащих населенных пунктах и филиалах лагеря — в местечках Крунзрух, Брюккенорд и Тейхвальд.
Постоянно в лагере пребывало до тысячи активистов, сведенных в подразделения по национальному и территориальному признакам. Первую роту составляли русские, вторую — украинцы, третью — донские казаки, затем шли уроженцы Кавказа и Средней Азии. Рота радистов была смешанного состава. В хозяйственной роте служили в основном русские и украинцы.
С осени 1943 года из лагеря в главные команды было направлено незначительное число агентов. В июне 1944 года было сформировано и направлено во Францию, Италию и Югославию несколько групп для ведения антипартизанских операций. В Замбергском лагере был создан русский полк СС «Варяг» под командованием полковника фон Семенова, также принимавший участие в боевых действиях против балканских партизан.
В конце 1944 года часть лагеря выбыла в город Попель (Чехословакия), где весной 1945 года была расформирована, а ее личный состав направлен в РОА и национальные формирования.
Филиал лагеря в местечке Крунзрух занимался подготовкой агентов, уроженцев Кавказа и Закавказья. В конце 1944 года филиал выбыл в Попель, а оттуда — в местечко Подхорна близ Мариенбада.
В местечке Брюккенорд, в монастыре, в 6 километрах от города Замберг, располагался казачий филиал лагеря. В сентябре 1944 года переехал в город Фронтенрид (Южная Бавария), затем — в замок Гладцен близ Мариенбада. Часть подготовленной филиалом агентуры была влита в казачьи формирования.
Русский и украинский филиалы дислоцировались в местечке Тейхвальд, в 10 километрах от города Люблин (Люблинец). Здесь проходили обучение агенты, направляемые затем в Краков, в распоряжение главной ауссенкоманды «Северная Украина» под руководством оберштурмфюрера СС Дрекслера. В конце января 1945 года филиал переехал в город Герлиц, где расположился в замке Гросс-Бельзен. Впоследствии филиал перебрался в Попель, Мариенбад и Карлсбад.
Специальный женский филиал лагеря находился осенью 1944 года в селе Гересфельд близ Замберга, затем переехал в село Сент-Иоганн (Австрия), весной 1945 года — в замок Меттерних близ города Эгер. Филиал действовал под «крышей» школы медсестер.
Каждый из филиалов одновременно готовил от 40 до 100 человек. Система курса была аналогична подготовке агентуры в других разведывательно-диверсионных школах.
Был создан в 1942 году в Верхней Силезии и зашифрован как филиал общего лагеря для военнопленных Шталаг-318 в местечке Ламсдорф.
В лагере содержались агенты и официальные сотрудники «Цеппелина», допустившие непозволительные проступки или не пользующиеся доверием после возвращения из советского тыла.
Штрафники также составляли отделения лагеря (по 100 человек) на заводах боеприпасов в городах Крейцбурге и Квенцгуте. Всего в лагере одновременно находилось до 400 человек. Все они были разделены на следующие категории:
— штрафники,
— особые штрафники,
— реабилитированные,
— штатные работники,
— особый взвод.
Все они различались по одежде. Так, первая категория носила на одежде нашивку желтого цвета с литерами «SU». Вторая категория носила аналогичную нашивку с буквами «SUS». Реабилитированные носили синие френчи с литерами «SU». Штатные сотрудники и особый взвод носили одежду без букв.
В категорию штрафников зачислялись все поступающие в лагерь. Особый взвод состоял из реабилитированных агентов, из них же готовилась контрразведывательная агентура, надсмотрщики и полицейские. Эту категорию агентов переодевали в гражданскую одежду и направляли на предприятия, где трудились рабочие-остовцы.
В январе 1944 года особый взвод был реорганизован и стал именоваться «Зондеркоманда-108» или «108-й рабочий батальон». Всего в нем состояло 150 человек, разделенных на четыре отделения: 1-2-й — готовили полицейских и надсмотрщиков, 4-й — контрразведывательную агентуру, 3-й — агентов для возвращения в органы «Цеппелина». В конце 1944 года зондеркоманду переформировали в учебное подразделение — «Шулюнгскоманду». В ее структуре было создано 5-е отделение радистов, а весь личный состав пополнен до 250 человек. С ними стали проводить занятия по топографии, разведке, диверсии, подрывному делу. Всем членам команды объявили, что после подготовительного курса они будут направлены в тыл Советской армии с разведывательно-диверсионными заданиями.
Штрафной лагерь и особая команда находились в Крейцбурге до января 1945 года, затем передислоцировались в окрестности города Лигнице. Вскоре лагерь выбыл в Дрезден, и его дальнейшая судьба не установлена.
Учебная команда в начале 1945 года несколько дней находилась в бараке военнопленных в лагере местечка Лансгут, после чего переехала в замок принца Генриха Бауде, в 17 километрах от города Хиршберг. С марта 1945 года команда выбыла в гостиницу «Лесной замок», где ее настигли передовые советские части. Часть личного состава команды попала в плен, другие разбежалась.
В мае 1943 года «Цеппелином» была создана из советских военнопленных особая команда по сбору и обработке разведданных о народном хозяйстве СССР. Первоначально ее руководителем стал сотрудник «Цеппелина» доктор технических наук Гимпель, затем — Аугсбург и Клюнгефель (он же Клингефер).
Сначала группа Гимпеля располагалась на территории Замбергского лагеря, затем, в начале августа 1943 года, переехала в Бреславль и разместилась на территории постоянного лагеря СС «Вальдлагерь-20». С сентября 1944 года до апреля 1945 года группа находилась на станции Блямау, в бывшем лагере РАД. Официально команда Гимпеля именовалась «Особый лагерь L» и была замаскирована под «Институт русских инженеров». Фактически это был центр сбора и обработки информации об экономике СССР. Сбор сведений производился разными методами — допросами военнопленных, их привлечением к составлению карточного каталога по отдельным отраслям экономики СССР, использованием технической литературы из захваченных советских библиотек.
В составе лагеря находилось несколько немецких руководителей, остальные 200 человек — бывшие военнопленные. Лагерь был разделен на группы по основным направлениям деятельности.
Группа «Т» («Техника») — состояла из ряда секторов, охватывающих важнейшие отрасли советской экономики. Каждый сектор вел картотеку промышленных объектов. Группа обрабатывала все экономические данные. В состав ее входили свыше 20 сотрудников, преимущественно инженеры. Чертежное бюро группы готовило карты и схемы советских промышленных районов и отдельных объектов.
Группа «П» («Пресса») — вела сбор опубликованных технических сведений из прессы, имела радиостанцию для прослушивания советских передач. Группа состояла из 6 официальных сотрудников и научно-технической библиотеки, фонд которой исчислялся десятками тысяч единиц хранения. Библиотека хранилась отдельно от лагеря в местечке Освитц и конспиративно именовалась Институт «Швеллерштранс». В конце 1944 года библиотека была переведена в город Цвиккау, где впоследствии была захвачена американскими войсками.
Группа опроса состояла из нескольких бригад по 3–4 человека в каждой. Имела всего 16 официальных сотрудников. При необходимости к опросам привлекались сотрудники других групп. Задачи группы — опрос советских военнопленных в общих лагерях по общим вопросам об экономике СССР, подбор квалифицированных специалистов для собственных нужд лагеря, отбор кадров для разведывательной и диверсионной деятельности против СССР, подготовка квалифицированной агентуры по опросу военнопленных в других органах «Цеппелина». Для последней категории агентов летом 1944 года были созданы отдельные курсы в монастыре Брюккенорд (Верхняя Силезия), в 10 километрах от города Розенберг. В январе 1945 года курсы переехали на станцию Блямау (Австрия), где вновь присоединились к Л-лагерю. На курсах одновременно обучалось до 40 человек, было произведено три выпуска агентуры. Помимо курсов, лагерь имел хозяйственную, рабочую и охранную команды (40 военнопленных).
Для работы в органе отбирали пленных с техническим образованием. После проверки квалификации их направляли в разведывательно-диверсионные школы «Цеппелина», оставляли в лагере или отправляли на работу в немецкую промышленность. Не внушавшие доверия лица с низкой квалификацией направлялись обратно в концлагеря.
Из спецсообщения УНКВД по Саратовской области № 2069 в НКВД СССР и Саратовский обком ВКП(б) о задержании группы немецких разведчиков-диверсантов:
«В ночь на 6 октября 1942 г. в районе г. Хвалынска Саратовской области с самолета противника была сброшена на парашютах группа германских разведчиков-диверсантов в составе 4 человек.
Принятыми мерами розыска группа германских агентов была задержана…
При обыске задержанных и осмотре места их приземления установлено, что германские разведчики были снабжены каждый специальным мешком, сброшенным на грузовом парашюте, штатской одеждой и продуктами питания.
Все вооружены двумя пистолетами, тремя германскими гранатами и финскими ножами. Кроме того, группа была снабжена взрывчатыми веществами, термитным порошком, радиостанцией, воззваниями и листовками контрреволюционного характера, 50 000 рублей советских денег (на каждого), шапирографом.
Все задержанные окончили школу разведчиков в м. Яблонь близ г. Люблин…
Характерная особенность контрреволюционной шпионской группы состоит в том, что все задержанные, прежде чем быть направленными в школу разведчиков, были завербованы в контрреволюционный «Боевой союз русских националистов».
После оформления вербовки в «Боевой союз русских националистов» разведчикам устраивали ряд экскурсий по заводам Берлина, показывали город, возили в кино и другие места… Задачи «Боевого союза русских националистов» изложены в прилагаемом воззвании… Руководит «союзом» якобы изменник Родины, бывший полковник РККА Гиль, ныне командующий карательным отрядом по борьбе с партизанским движением в Польше.
При направлении в советский тыл перед группой были поставлены задачи:
1. Осесть в районе Куйбышев — Старая Майна и устроиться в зависимости от условий и обстановки.
2. Связываться с социально чуждыми элементами (кулаками, торговцами, белогвардейцами и проч.), из среды которых вербовать и создавать в населенных пунктах ячейки «Боевого союза русских националистов», в лесах связываться с дезертирами и организовывать вооруженные группы.
3. Как путем личного наблюдения, так и через вновь завербованных в члены «Боевого союза русских националистов» собирать данные:
о политических настроениях населения и бойцов РККА;
о расположении войсковых соединений, их вооружении и передвижении войсковых частей.
4. Через вновь завербованных проводить диверсионную работу как в промышленности, на транспорте, так и в сельском хозяйстве (поджоги, взрывы и т. п.)
5. Вести среди населения активную профашистскую агитацию… через вновь вербуемых членов «Боевого союза русских националистов».
6. Организовывать восстания в тылу Красной Армии и совершать террористические акты в отношении советско-партийного актива.
7. Размножать на специально полученном шапирографе воззвания и листовки контрреволюционного характера, распространяя их среди населения.
8. О результатах работы группа обязана сообщать немецкой разведке через специально приданного ей для этой цели радиста-разведчика.
Следует отметить, что арестованная группа германских разведчиков — членов «Боевого союза русских националистов» на следствии ведет себя неискренне.
Следствие продолжаем вести с задачей вскрытия возможных контрреволюционных формирований «Боевого союза русских националистов» в советском тылу.
О ходе дальнейшего следствия будем информировать.
Начальник УНКВД по Саратовской области
В марте 1942 года в лагере для военнопленных в Сувалках (Сулеювек) под контролем администрации лагеря была создана антибольшевистская организация военнопленных «Национальная партия русского народа». Во главе этих 25 человек встали бывший подполковник Красной армии Владимир Владимирович Гиль — в прошлом начальник штаба 229-й стрелковой дивизии, попавший в плен при обороне Минска.
Впоследствии название партии поменялось на «Боевой союз русских националистов» (БСРН).
Члены БСРН при вступлении в союз заполняли специальную анкету, получали членский билет и давали присягу на верность Союзу. Первичные отделения Союза именовались боевыми дружинами. Программа Союза включала в себя следующие положения о строительстве «грядущей России»:
«Будущая Россия должна быть националистической, народам, населяющим Украину, Белоруссию, Прибалтику и Закавказье, представляется право на самоопределение и выделение в самостоятельные государства под протекторатом «Великой Германии». У будущей России должен быть новый порядок, основанный по принципу нового порядка в Европе. Власть в России должна принадлежать правителю, назначенному Гитлером. Для законодательной власти выбирается государственный совет, который утверждается правителем. Им же назначаются министры, осуществляющие исполнительную власть на местах. Колхозы упраздняются, а вся земля, им принадлежащая, передается в частное пользование. В области торговли поощряется частная инициатива. Мелкая промышленность передается частному капиталу, средняя будет находиться в руках акционеров, а крупная ликвидируется вовсе. Россия должна быть аграрной страной. Религия отделяется от государства и от школы, но поддерживается государством. Образование в России будет только начальное».
В апреле 1942 года организация попала в поле зрения разведывательно-диверсионного органа VI управления РСХА. После установления «опеки» все члены БСРН были переведены в предварительный лагерь «Цеппелина», размещавшийся на территории концлагеря Заксенхаузен. В то же время был создан Центр БСРН. Он разделялся на четыре отдела: разведки и контрразведки, по военным делам, по партийным делам и работе с молодежью, агитации и пропаганды. Центру БСРН были подчинены территориальные центры, располагавшиеся во всех оккупированных областях СССР и в лагерях военнопленных. Постепенно эти подразделения (за исключением одного) покинули лагерь, второй отдел кадровой подготовки был размещен в 20-м лесном лагере СС в районе города Бреслау, где шла подготовка руководителей особых лагерей.
К июню 1942 года в Берлине было сформировано боевое подразделение «1-й Русский национальный отряд СС», или «Дружина № 1», численностью около 500 человек под командованием Гиля, взявшего псевдоним Родионов. Отряд состоял из трех рот (по сотне человек в каждой) и подразделений обслуживания. Первая рота была укомплектована бывшими офицерами РККА и использовалась как резерв для развертывания других подразделений. Личный состав был одет в чешскую униформу, знаки различия были аналогичны войскам СС, однако погоны были собственного образца, на обшлагах мундиров офицерского состава имелась черная лента с надписью: «За Русь! «На вооружении насчитывалось 150 автоматов, 50 ручных и станковых пулеметов, 20 минометов.
Местом дислокации был избран город Парчев, затем специальная база в лесу между вышеупомянутым городом и городом Яблонь. Здесь «Дружина» провела антипартизанские операции в Парчевских лесах, в том числе против скрывавшегося в нем еврейского населения. В ходе этой операции было уничтожено до полутора тысяч человек. «Дружина № 1» находилась в оперативном подчинении айнзатцгруппы «В» полиции безопасности и СД, по заданию которой несла охрану коммуникаций, а уже в середине августа была переброшена под Смоленск, разместившись близ Старого Быхова, в марте 1943 года прибыла в белорусское местечко Лужки.
К тому времени особый отдел БСРН влился в разведшколу «Цеппелина», располагавшуюся также в городе Яблонь.
В январе 1943 года в Бреславле была проведена конференция организаций БСРН. В ней участвовало 35 делегатов от ячеек Союза.
Примерно в это же время в особом лагере СС под Гайдовом (по другим данным — в «Сталаге-319»), около города Люблина, была сформирована «Дружина № 2» («2-й Русский национальный отряд СС») численностью в 300 человек во главе с бывшим капитаном РККА А. Блажевичем (Блазевичем). Примкнул к формированию и «Особый отряд СС» из города Бреславля.
В марте 1943 года обе «Дружины» были объединены в 1-й Русский национальный полк СС, командиром которого стал Гиль-Родионов, а начальником штаба — Блажевич. После получения пополнения «Дружина» насчитывала в своих рядах 1200 человек (150 из них офицеры). Полк имел на вооружении 60 орудий, 95 пулеметов, 18 минометов и свыше 200 автоматов. Начальником контрразведки полка стал бывший генерал РККА П. В. Богданов.
В мае под свое управление полк получил особую зону в Белоруссии в Полоцкой области, штаб располагался в деревне Лужки. Местная молодежь, дезертиры из партизанских отрядов и пленные, влившиеся в строй, позволили развернуть «Дружину» в 1-ю Русскую национальную бригаду СС.
Бригада состояла из трех строевых и одного учебного батальонов, автороты, батареи минометов и орудий, пулеметной и учебной рот, роты боепитания, двух кавалерийских взводов, комендантского взвода, санчасти, хозчасти, штурмовой роты, саперного взвода, роты связи и взвода полевой жандармерии, организованного по инициативе Блажевича.
Помимо бывших советских офицеров, на некоторых должностях осели белоэмигранты. Взаимодействием с немецкими частями занимался немецкий штаб в количестве 10–12 офицеров СС. Со стороны СД опекал «Дружину» оберштурмбаннфюрер СС Аппель. В марте 1943 года в бригаде была создана собственная контрразведка, именуемая «Служба предупреждения».
Хорошо вооруженная и на первых порах дисциплинированная бригада вела с переменным успехом бои против партизанских отрядов. Общая обстановка на Восточном фронте постепенно оказывала дурное влияние на личный состав.
В августе 1943 года партизанская бригада им. Железняка, действовавшая в Полоцко-Лепельском регионе, установила с ним связь. Партизанские чекисты пообещали ему полную амнистию за разоружение бригады, сдачу ее антибольшевистских кадров и уничтожение всех немецких военнослужащих. В числе требований также выдвигалось условие выдачи бывшего генерал-майора Красной армии П. В. Богданова — начальника контрразведки бригады и гауптштурмфюрера СС князя Л. С. Святополк-Мирского.
16 августа части бригады уничтожили немецкий штаб связи, атаковали немецкие части в Докшицах и узловую железнодорожную станцию Крулевщина. После этого 2200 «дружинников» присоединились к партизанам, образовав 1-ю Антифашистскую партизанскую бригаду, с собой увели 10 орудий, 23 миномета, 77 пулеметов.
1-я Антифашистская бригада действовала в Полоцко-Лепельской зоне, где вела ожесточенные бои в течение 11 месяцев.
Еще до этих событий, весной 1943 года, часть бригады Гиля-Родионова (учебная, пропагандистская команды и Особый русский батальон СС, сформированный в 1943 году в Бреслау) была переформирована по инициативе отдела безопасности СД и поступила в подчинение генерала Г. Жиленкова и с номинальным подчинением «Русскому комитету» А. А. Власова. Это подразделение — 1-й Гвардейский батальон РОА — разместился в местечке Стремутки, в 15 километрах от Пскова. Руководящий состав был укомплектован офицерами-белоэмигрантами, ранее участвовавшими в формировании Русской национальной народной армии. Патронаж подразделения со стороны немцев осуществлял начальник VI управления РСХА доктор Хайнц Грейфе. Его прежде всего интересовала возможность использования русских добровольцев в качестве разведчиков и диверсантов в советском тылу. Так, в составе подразделения намечалось выделить две специальные группы для заброски в Москву. Первая группа должна была выкрасть К. Рокоссовского и склонить его хотя бы к формальному руководству РОА. Командиром этой группы был бывший подполковник Красной армии Алексей Бочаров. Руководителем второй спецгруппы был бывший майор РККА Иван Грачев. Группе предполагалось поручить ведение разведки.
20 марта 1943 года русский СС батальон (120 человек) был переброшен из Бреслау в Глубокое. В конце апреля часть батальона принимала участие в боевых действиях против партизан в Докшицах, во время которых 30 человек ушли в лес. Оставшиеся были разоружены, 7 человек возвращены в Глубокое. В это время туда прибыла группа бывших «дружинников» и добровольцев из разведшколы в местечке Волау. В мае 1943 года в Глубокое прибыли белоэмигранты Сахаров, Кромиади и Ламсдорф, сразу же приступившие к формированию 1-й ударной бригады РОА. В мае батальон (20[86]0-250 человек) был передислоцирован из Глубокого в местечко Крыжево, в 15 километрах от Пскова, затем — в деревню Стремутки.
Начальником штаба батальона был С. Н. Иванов, заместитель — И. К. Сахаров, начальник штаба — К. Г. Кромиади, представитель генерала Власова — генерал Г. Жиленков.
Этому подразделению не суждено было развернуться в часть более батальона, а после перехода Гиля СД вообще отказалось от нее.
Бывшая «Дружина» находилась в авангарде партизанского удара и понесла большие потери в боях за город Зембин. Часть личного состава впоследствии опять переметнулась к немцам. Гиль-Родионов получил тяжелое ранение при прорыве немецкой блокады в районе Ушачи и скончался от ран 14 мая 1944 года.
«Боевой союз русских националистов» продолжал существовать, однако это предприятие уже исчерпало себя и скомпрометировало начинание в глазах немецкой разведки.
Еще одна страница сотрудничества русских коллаборационистов с «Цеппелином» связана с именем Ивана Георгиевича Бессонова.
И. Г. Бессонов родился 24 августа 1904 года в Перми в семье рабочего. В 1916 году, окончив начальное училище, работал на лесопилке. В 1920 году Иван Бессонов добровольно вступил в Красную армию и проходил службу на канцелярской должности в 133-м отдельном батальоне связи, с 1922 года был делопроизводителем артдивизиона 57-й стрелковой дивизии.
Старательный и грамотный красноармеец был замечен начальством и в 1926 году поступил в Тверскую кавалерийскую школу имени Коммунистического Интернационала. Вступил в комсомол, учился хорошо. После окончания школы Бессонов служил в кавалерии, в 1930 году был переведен в войска ОГПУ, в Казахстан, на должность командира взвода. Уже в начале 1931 года он был назначен помощником начальника штаба 13-го Алма-Атинского полка ОГПУ. В ходе боев за город Кульджу против войск мятежного генерала Ма-Чжуина, выступившего против правительства китайской провинции Синцзян, «вражеская вылазка» была ликвидирована советскими войсками, а Бессонова как участника операции наградили именным оружием.
В марте 1936 года Бессонов был откомандирован в распоряжение начальника управления пограничной и внутренней охраны Ленинградского военного округа. В 1938 году он окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе, после чего был назначен на должность командира 3-го Ленинградского полка и принят в ряды партии большевиков. Прекрасный молодой командир был на хорошем счету у командования и политорганов войск НКВД, был награжден орденом Красного Знамени.
В 1938 году Бессонов получил должность начальника 3-го отдела Управления погранвойск НКВД Ленинградского военного округа. Бессонов пользовался полной поддержкой замнаркома НКВД Фриновского, который впоследствии способствовал назначению Бессонова на должность помощника начштаба Балтийского флота. На этом его стремительная карьера не закончилась — в 1939 году он получил пост начальника отдела боевой подготовки Главного управления Погранвойск НКВД СССР, что стало зенитом его карьеры.
В первые дни войны Бессонов был откомандирован на должность начальника штаба 102-й дивизии 21-й армии, сформированной в июне 1941 года в Прибалтике. Дивизия в течение месяца обороняла сорокакилометровый участок по Днепру от Рогачева до Быхова. В середине июня 21-я армия получила задачу по овладению Бобруйском и одновременному нанесению удара по немецкой группировке под Быховом. 21-я пошла вперед и с малым количеством танков и самолетов выбила немцев из городов Жлобина и Рогачева, продолжая наступление на Бобруйск. При приближении к городу начались кровопролитные бои. В этот момент на комдива-102 полковника Гудзя поступил донос, и он был арестован. 13 августа 1941 года в командование дивизией вступил Бессонов.
Удача отвернулась от него, когда немцы прорвались в районе Могилев — Рогачев и 102-я дивизия оказалась в окружении. Из окружения вышли лишь единицы. Командира среди них не было, и в его личном деле появилась запись: «В начале августа 1941 г. пропал без вести».
Потом следствие установило, что полковник П. М. Гудзь был арестован по ложным основаниям, был освобожден и провоевал до последнего дня Великой Отечественной. Автор анонимки не был установлен. По одной из версий, арест Гудзя инициировал сам Бессонов, желая занять его пост.
Бессонов же сдался в плен охране немецкого медсанбата в селе Раги Старосельского района Гомельской области.
На первом же допросе Бессонов предложил свои услуги по борьбе с советским режимом. Он последовательно сменил Гомельский, Бобруйский, Минский и Белостокский лагеря и под псевдонимом Катульский в середине ноября 1941 года был переведен в Хаммельбургский лагерь для офицеров (Офлаг-13Д).
Здесь Бессонов решил создать собственную организацию, которая могла бы объединить все антисоветские формирования и организации и дистанцироваться от немцев.
Предполагалось заключить с немцами договор, по которому Германия признала бы Россию в рамках границ на 1 сентября 1939 года.
Предложениями Бессонова активно стало интересоваться РСХА. Под его опекой Бессоновым было объявлено о создании Политического центра борьбы с большевизмом (ПЦБ). Центр начал свою работу с июля 1942 года в зондерлагере Бухенвальд, на территории одноименного концлагеря, в специальном блоке.
Политические изыски группы военнопленных мало интересовали немецкое командование, и от них требовали конкретного дела. Предложения Бессонова о создании антипартизанских формирований из военнопленных были отвергнуты.
Генеральным руководителем ПЦБ был сам Бессонов, начальником штаба полковник Бродников, замполитом полковник Любимов, контрразведкой руководил Будыхо. Штаб Центра состоял из отделов: связи, занимавшегося подготовкой радистов и разработкой кодов; тыла, занимавшегося подготовкой снабжения и снаряжения групп. Кадровую работу ПЦБ курировал Бессонов.
Знавший места расположения лагерей ГУЛАГа и систему их охраны, Бессонов разработал план высадки воздушного десанта численностью до 6 тысяч человек из числа бывших военнопленных. Предполагалось произвести высадку в районах рек Северная Двина — Обь и от Крайнего Севера до Сибирской железной дороги, захватить лагеря и, вооружив заключенных, развить повстанческую деятельность на южном направлении. Главная задача — овладение промышленными центрами Урала и разрыв сообщения европейской части СССР с Сибирью и Дальним Востоком. Места высадки штурмовых батальонов разделялись на две зоны — северную и восточную. Северная зона располагалась бы в районе Сыктывкар — Сольвычегодск — Юго-Восток от Архангельска. Штаб ПЦБ предполагалось разместить в Петрозаводске. Осуществить эту операцию предполагалось при поддержке финнов.
В октябре 1942 года ПЦБ начал формироваться. Боевая организация Центра включала в себя 200 человек, сто из них были из числа высшего начсостава Красной армии. На этой базе предполагалось развернуть полк. Готовились 60 радистов для штурмовых отрядов. Военный блок ПЦБ размещался в зондерлагере в бывшем монастыре Лейбус около Бреславля, в начале 1943 года формирование было переведено в местечко Линсдорф.
Экономическую часть программы ПЦБ разрабатывал кандидат экономических наук Массалов. После свержения Советской власти планировалось введение военной диктатуры, затем — проведение всеобщих выборов. ПЦБ выпускал в свет более 10 наименований периодических изданий и программную брошюру Бессонова «Что делать?», а также «Устав военно-политической борьбы» Меандрова.
Сам Бессонов выполнял ряд ответственных заданий РСХА. В конце 1942 года он написал письмо маршалу Василевскому, однако попытка скомпрометировать маршала не удалась. Бессонова подсаживали и к заключенному № 1 лагеря Заксенхаузен старшему лейтенанту Якову Джугашвили.
К маю 1943 года завершилось развертывание ПЦБ, и Бессонов предполагал начать развертывание парашютно-десантного полка и осуществлять заброску отрядов в ГУЛАГ. От немцев он хотел бы получить гарантии отсутствия у них захватнических целей в отношении России, но представителя «Цеппелина» гауптштурмфюрера СС Шмундта интересовали только военные подразделения в тылу у Советов. Бессонов же замахивался на всероссийский масштаб руководителя повстанческой деятельности в советском тылу.
Немцы не ответили на политические требования Бессонова, предложив ему посетить Берлин для переговоров с Власовым, по дороге арестовали его и нескольких офицеров за «антинемецкую деятельность». Определенную роль в этом сыграл и донос, написанный в гестапо ближайшим сподвижником Власова генерал-майором Благовещенским. В доносе гестапо извещалось о том, что Бессонов ранее принадлежал к оперативному составу НКВД.
ПЦБ был распущен, а Бессонова со товарищи поместили в зондерлагерь Заксенхаузен, других членов Центра отправили в Летценский лагерь. Из остатков военной организации ПЦБ были сформированы две группы. Первую — под командованием обер-лейтенанта Фюрста — и вторую — «зондергруппу» под руководством полковника Соколова — предполагалось использовать в качестве диверсантов в советском тылу.
В июле 1943 года оба подразделения были переброшены в Калининскую область (город Себеж) для выполнения заданий немецкого командования. Прибыв на место, ушла к партизанам группа офицеров во главе с бывшим батальонным комиссаром Чугуновым и подполковником А. А. Пастушенко. Ушел в лес и сотрудник отдела контрразведки ПЦБ лейтенант Бончковский. После дезертирства «зондергруппа» была эвакуирована в город Радом, а группа Фюрста — в город Кельцы. После этого обе группы были расформированы, часть личного состава арестована и распределена по лагерям, другая — по полицейским и охранным ротам СС.
Несмотря на неудачу всего начинания, немецкой разведкой была предпринята «проба сил». 2 июня 1943 года в районе совхоза «Кедровый Шор» Кожвинского района Коми АССР был выброшен десант из 12 человек, одетых в форму НКВД. 9 июня в ходе боя десантники потеряли убитыми двух человек, десять парашютистов были взяты в плен. На допросе руководитель группы Годов указал, что это была экспериментальная выброска.
Второй десант из 40 человек был выброшен под Сыктывкаром в конце 1943 года, но на связь с командованием не вышел.
Находясь на особом положении в зондерлагере, Бессонов периодически направлял германскому правительству заявления, меморандумы и планы, в которых настаивал на использовании его в борьбе против СССР и вел с немцами переговоры по этому вопросу. В Заксенхаузене Бессонов находился вплоть до середины апреля 1945 года, затем после эвакуации кочевал по концлагерям Дахау, Флоссенбург и Инсбрук.
В конце апреля 1945 года немцы вывезли Бессонова и группу военнопленных в Южный Тироль. К этой же группе присоединили и группу заключенных, бывших заговорщиков против Гитлера. После прибытия на место конвой СС был разоружен подразделением вермахта, а арестованные освобождены и через несколько дней перешли к американцам. 15 мая 1945 года Бессонов, находившийся к тому времени уже в лагере для перемещенных лиц в американской зоне оккупации, обратился к американцам с просьбой о возвращении в СССР.
Четыре года шло следствие по его делу, и 18 апреля 1950 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила его к высшей мере наказания.
ИСТРЕБИТЕЛЬНОЕ СОЕДИНЕНИЕ ВОЙСК СС («ВАФФЕН СС ЯГДВЕРБАНД»)
Летом 1944 года по указанию рейхсфюрера СС Г. Гиммлера в РСХА был создан специальный орган для проведения диверсионно-террористических и разведывательных мероприятий в тылах армий стран антигитлеровской коалиции. Орган, получивший название «Истребительное соединение войск СС», находился под непосредственным контролем Гиммлера. Комплектованием, руководством практической деятельностью соединения ведал оберштурмбаннфюрер СС О. Скорцени, одновременно возглавлявший реферат 6С 4-го управления РСХА, а также группу Д военного управления РСХА. Таким образом, в руках одного человека были сосредоточены все части специального назначения вермахта, СС и люфтваффе.
Личный состав нового органа состоял из опытных кадров гитлеровского спецназа. Абвер и «Цеппелин», соединение «Бранденбург-800» и войска СС передали «Ягдвербанду» свои надежные и хорошо обученные кадры. По мере расширения формирования в него вливались кадры полицейских, фронтовых «восточных» батальонов и рот и прочих коллаборационистских формирований.
Деятельностью соединения руководил штаб (ЦБФ «Фриденталь»), размещавшийся в местечке Фриденталь в нескольких километрах от города Ораниенбург. Начальником штаба был назначен гауптштурмфюрер СС Адриан фон Фелькерзам, ранее служивший в соединении «Бранденбург-800».
В непосредственном подчинении штаба находились 600-й парашютно-десантный и 502-й егерский батальоны.
502-й егерский батальон под командованием оберштурбаннфюрера СС Фукса дислоцировался в местечке Фриденталь. Батальон имел в своем составе четыре роты солдат спецподразделений СС.
1-ю роту батальона составляли немцы, обучавшиеся диверсионному делу.
2-я рота состояла также из немцев и использовалась в качестве пехотного подразделения для проведения больших диверсионных операций.
3-я рота батальона несла охрану территории штаба и расположения батальона.
4-я рота состояла из бывших советских граждан, французов, чехов, словаков и поляков — агентов абвера и «Цеппелина».
К концу 1944 года 502-й батальон был реорганизован. В его составе остались три немецкие роты.
1-я рота по-прежнему готовила диверсантов, другие роты были перевооружены и моторизованы.
4-я рота стала самостоятельным подразделением и находилась в непосредственном подчинении штаба «Ваффен СС Ягдвербанд». Русские военнослужащие выбыли из нее в город Гогензальц (Иновроцлав) на комплектование филиала «СС Ягдвербанд-Ост».
Реорганизованный 502-й батальон получил новое наименование и стал называться «Истребительное подразделение СС «Центр» и под этим названием принимал участие в ряде боевых операций. В начале 1945 года батальон использовался при защите плацдарма на восточном берегу Одера, близ города Шведт и в иных не менее рискованных операциях.
600-й батальон парашютистов под командованием штурмбаннфюрера СС Милиуса дислоцировался в городе Нойштрелице, в 100 километрах от Берлина, и использовался лишь в операциях особой важности.
В начале марта 1945 года штаб «Ваффен СС Ягдвербанд» выбыл из Фриденталя в баварский город Хоф, затем переместился в Зальцбург (Западная Австрия). После капитуляции Германии Скорцени и большинство его коллег оказались в американской оккупационной зоне.
Основную оперативную работу против советского тыла проводили филиалы «Ваффен СС Ягдвербанд», и среди них особая роль в подрывной работе отводилась его головному филиалу — Истребительному подразделению «Восток».
Истребительное подразделение «Восток» было создано в октябре 1944 года для ведения подрывной работы на территориях Прибалтийских советских республик и северной части Польши.
Филиал состоял из штаба и трех рот специального назначения, нескольких диверсионных групп, дислоцировавшихся отдельно от штаба. Внутренняя структура штаба строилась аналогично головному штабу «Ваффен СС Ягдвербанд». Штаб филиала и приданные ему боевые единицы дислоцировались до января 1945 года в городе Гогензальце, в казармах на Вокзальной улице.
Каждая из рот имела особое назначение и использовалась штабом филиала как отдельная боевая единица:
1-я рота — предназначалась для проведения диверсионно-террористических операций в тылах советских воинских частей.
2-я — несла охрану территории штаба и состояла из фольксдойчей.
3-я рота под командованием Решетникова состояла из бывших советских военнопленных и применялась в антипартизанских акциях.
При формировании вышеназванных рот их личный состав состоял в основном из немцев и русских, служивших в 502-м егерском батальоне. Впоследствии роты пополнялись коллаборационистами. Так, рота Решетникова была создана на базе остатков антипартизанского отряда Мартыновского, созданного немцами в 1942 году на территории Ленинградской области. В 1944 году этот отряд действовал в Италии. В роте также служили люди, завербованные Решетниковым в лагере № 8 в городе Цешин (Чехословакия).
При штабе находились самостоятельные диверсионные группы по 15–18 человек в каждой. Группы постоянно находились в ожидании заброски в советский тыл партиями по 3–4 человека. Большинство членов этих групп ранее служили в полиции городов Порхова и Дриссы (Ленинградская область) и были завербованы осенью 1944 года в Данциге, где пребывали в сборном лагере для эвакуировавшихся пособников (гражданский лагерь Хог).
Все подразделения «СС Ягдвербанд Ост» делились на группы:
1) Балтийская группа под руководством штурмбаннфюрера СС Пехау готовила повстанческие группы для действий в Прибалтике и сеть агентуры для оседания. Кадры для них вербовались из числа членов антисоветских прибалтийских организаций. В августе 1944 года в Латвии балтийской группой была создана повстанческая организация «Межа кати» («Дикая кошка» — латв. или «Wilde Katze» — нем.). Организация состояла из ряда диверсионных групп, сформированных по принципу землячества и соответственно этому названных: латгальская, видземская, курземская и др. Штаб «Дикой кошки» располагался на хуторе Дравас Кубилюсской волости Кулдигского уезда.
В «Межа кати» вербовались военнослужащие латвийских дивизий СС, полицейских батальонов, айзсарги. Здесь они получали дополнительное «образование» и документы, свидетельствующие об их принадлежности к «Ваффен СС Ягдвербанд». Всего организация насчитывала в своих рядах более 1000 человек, многие из которых проходили спецподготовку при фронтовой разведгруппе 212 (бывшая абвергруппа-212). В начале 1945 года «кошачьи» диверсанты усилили свою деятельность в тыловых районах Советской армии. На их усиление были переброшены три группы под общим наименованием «Линда». Помимо диверсионно-террористической деятельности, «Межа кати» вела антисоветскую пропаганду, издавала газету «18 ноября», занималась созданием тайных лесных баз. После капитуляции Германии «Дикая кошка» перешла на нелегальное положение.
В качестве резерва «Межа кати» в Германии находились группа диверсантов-латышей ротенфюрера СС И. Рудынскиса и эстонская рота унтершарфюрера СС Алупкре. Обе группы были подготовлены к заброске на территорию Прибалтики.
2) Общерусская группа имела в своем составе южнорусскую подгруппу гауптштурмфюрера СС Кирша в селе Санта-Глаус в Чехословакии. Подгруппа Сухачева была подготовлена в чешском городе Трутнов (Траутенау). Украинская подгруппа во главе с Т. Бульбой-Боровцом размещалась в городе Альтбургунде.
В январе 1945 года при занятии Хохензальца передовыми советскими частями «СС Ягдвербанд Ост» был уничтожен, значительная часть руководящего и рядового состава погибла или была пленена. Из остатков формирования весной 1945 года на территории Чехословакии были созданы две группы, которые вели работу по переходу организации на нелегальное положение.
«СС Ягдвербанд-Вест» дислоцировался в Висбадене и вел разведывательно-диверсионную работу на Западном фронте против армий союзников СССР по антигитлеровской коалиции.
Филиал состоял из двух оперативных групп: «СС Ягдайнзатц-Норд-Вест» (г. Фленсбург) и «СС Ягдайнзатц-Зюд-Вест».
Филиал «СС Ягдвербанд-Зюд» в городе Тремсе вел работу на территориях Югославии, Албании и Испании. Филиал состоял из нескольких подразделений.
«СС Ягдвербанд-Зюд-Ост» дислоцировался в Вене и имел в подчинении оперативные группы «СС Ягдайнзатц Словакия», «Болгария» и «Хорватия», опираясь в своей диверсионно-террористической деятельности на националистические группировки этих стран.
«СС Ягдвербанд-Норд» дислоцировался в городе Нойштрелиц близ Берлина.
Вся агентура «СС Ягдвербанд» подбиралась с учетом знания языка страны, где ей предполагалось действовать. Агенты изучали следующие специальные дисциплины: практику и теорию диверсионного дела, способы вывода из строя промышленных предприятий, знакомились с оружием советского, американского и английского производства. Обучение личного состава проводилось непосредственно в подразделениях. При необходимости мог быть организован выезд для дополнительной подготовки в войсковые школы СС (ваффеншулле). Так, для углубленного изучения парашютного дела курсанты выезжали в школу парашютистов в местечке Ойенхаузен близ Ганновера. Когда подготовленная часть диверсантов отбывала на выполнение задания, занятия в подразделениях не прекращались, а после возвращения с задания курсанты возвращались в свое подразделение и продолжали обучение. Инонациональный состав обучался отдельно от немцев и более конспиративно.
В конце 1944 года по приказу Скорцени была создана диверсионная спецшкола. До мая 1945 года она находилась на горе Шварценберг близ города Трутнова. Под учебные и жилые помещения были заняты строения бывшего дома отдыха офицеров ВВС. Школа вела подготовку диверсантов для совершения акций на железнодорожных магистралях в районах Витебска, Смоленска, Бобруйска, Минска. В марте 1945 года в учебную программу были внесены дополнения, курсанты стали также изучать методику ликвидации высшего комсостава Советской армии и партийных органов.
Курсантами школы были бывшие военнопленные, зарекомендовавшие себя на службе у оккупантов. Общее количество слушателей достигало
100 человек, в том числе несколько женщин. Все учащиеся были разделены на четыре взвода. Школой было подготовлено украинское подразделение истребителей танков (100 человек).
Накануне капитуляции Германии школа получила приказ о переподчинении начальнику войсковой группы генералу Штрахвицу для действий в районах, уже занятых советскими частями, но большая часть личного состава попала в плен к передовым частям американской армии.
До включения в состав истребительного соединения войск СС 500-й (впоследствие 600-й) парашютно-десантный батальон использовался в качестве самостоятельной боевой единицы для проведения специальных операций.
Первая попытка формирования парашютно-десантной части войск СС была предпринята в 1937 году, когда небольшая группа добровольцев из полка СС «Дойчланд» была направлена в центр подготовки парашютистов люфтваффе в город Стендаль. Курс обучения длился с 23 мая по 17 июля и был свернут после трагической гибели одного из курсантов. Вторая попытка создания отдельного подразделения парашютистов СС была предпринята в 1943 году. Основным толчком для принятия этого решения рейхсфюрером СС послужила удачная операция по освобождению Муссолини.
Набор добровольцев в парашютно-десантный батальон СС предполагалось вести из числа военнослужащих войск СС и из военнослужащих СС, осужденных за дисциплинарные поступки к пребыванию в штрафном лагере войск СС и полиции, а также штрафлагере СС Дахау и военной тюрьмы СС в Данциг-Матцкау. При возвращении в строй бывшим осужденным возвращались их прежние чины. При штабе батальона постоянно действовало специально созданное юридическое 3-е подразделение. Вновь сформированная часть носила наименование «500-й СС парашютно-десантный батальон». В целях прикрытия батальон был зашифрован как «штрафная часть войск СС». Первым командиром батальона был штурмбаннфюрер СС Герберт Гильхоффер.
В ноябре 1943 года личный состав батальона начал проходить курс парашютно-десантной подготовки в местечке Мадарушка-Баня близ города Сараево, где к тому времени располагалась 3-я школа воздушно-десантных подразделений люфтваффе. В самом начале 1944 года батальон был переброшен в район города Папу (Венгрия) для завершения курса обучения прыжкам. По окончании обучения часть личного состава была переброшена в Югославию и в апреле 1944 года прошла крещение огнем близ города Тузла в Боснии-Герцеговине.
К этому времени в состав 500-го батальона входили три стрелковые роты, рота тяжелого оружия и штабная рота. Численность батальона — 1 тысяча человек. Транспорт был представлен 100 грузовиками и 30 мотоциклами.
После трехмесячной антипартизанской войны в Боснии, Черногории и Македонии 500-й батальон вернулся в казармы Мадарушка-Баня и к середине апреля 1944 года был готов к новым операциям. В это время произошла смена командования — штурмбаннфюрер Гильхоффер вернулся на прежнее место службы в войска СС, а батальон принял гауптштурмфюрер СС Курт Рыбка. После получения нового командира личный состав начал подготовку к антипартизанской воздушно-десантной операции «Ход конем», основной целью которой был захват руководителя югославской компартии и партизанского движения маршала Иосипа Броз Тито.
Помимо парашютистов в операции должны были принять участие парашютисты и воздушная поддержка люфтваффе, части немецкой армии и хорватские части. План операции предусматривал наземную атаку укрепрайона партизан в горах Западной Боснии близ города Дрвар силами вышеперечисленных подразделений. Десантники СС (314 человек) сбрасывались с парашютами близ старой укрепленной крепости и готовили плацдарм для высадки остального батальона (6 штурмовых групп) на планерах «ДФС-230». Личный состав второй волны десантников был разделен на группы:
1. Группа «Пантера» — 110 человек под командованием Рыбки — должна была уничтожить И. Б. Тито и его охрану.
2. Группа «Орел» — 40 человек — уничтожить иностранную военную миссию при штабе Тито.
3. Группа «Штирмер» — 50 человек — уничтожить личный состав советской военной миссии. Эта миссия именовалась «Moskau».
4. Группа «Брешер» — 50 человек — уничтожить американских инструкторов,
5. Спецгруппа, составленная из 50 парашютистов СС, бранденбуржцев, переводчиков из состава 7-й горно-стрелковой дивизии СС «Принц Ойген», — уничтожить радиоцентр партизан, захватить шифры и оборудование.
6. Резервная группа — 20 парашютистов — должна была обеспечить охрану периметра боевых действий и при необходимости оказать помощь другим группам.
Кроме десантников СС, к операции были привлечены части 7-й дивизии СС «Принц Ойген», 1-й горнострелковой дивизии, 92-й пехотный полк вермахта, 373-я хорватская пехотная дивизия, 2-й и 3-й полки соединения «Бранденбург-800», 300 усташей, 500 четников.
Каждому немецкому военнослужащему была вручена фотография Тито, которого предписывалось взять живым или мертвым. Члены советской военной миссии во главе с генералом Н. В. Корнеевым были объявлены вне закона и подлежали уничтожению на месте.
Немцам и их союзникам противостояли батальон охраны ставки, слушатели офицерской школы и батальон инженерной бригады Национальной освободительной армии Югославии, усиленные к тому же несколькими танками. Сам штаб Тито размещался в пещере, вход в которую находился на высоте 70 метров над землей.
Операция началась 25 мая 1944 года в 7 часов утра. Высадившись, 1-я штурмовая группа обеспечения попала под столь плотный огонь охраны штаб-квартиры Тито, что это сковало ее действия по подготовке плацдарма для высадки других десантников. В это время глава югославского Сопротивления под прикрытием охраны и с советскими советниками благополучно бежал по побережью. Несмотря на изначальный провал операции, десантники атаковали цитадель. Высадившаяся под огнем группа Рыбки развила наступление, но вскоре командир был ранен в руку осколками гранаты. Постепенно десантники стали пробиваться сквозь огонь и сумели овладеть крепостью. К утру 26 мая 1944 года на помощь пробились части 7-й дивизии СС.
Операция по захвату Тито провалилась, десантники понесли ощутимые потери, Рыбка был помещен в госпиталь, а личный состав батальона продолжал воевать с партизанами. В ходе боя десантниками были захвачены два офицера из состава британской военной миссии. Потери немецкой стороны составили 1200 человек и в их числе — 400 парашютистов.
Тито, члены его политбюро, штаба НОАЮ, офицеры американской, английской и советской миссий сумели выбраться из кольца на восток и 4 июня были эвакуированы советским самолетом в Бари.
В начале июня 1944 года личный состав 500-го батальона был передислоцирован в город Любляну для пополнения и реорганизации. 26 июня 1944 года командование батальоном принял гаупштурмфюрер СС Зигфрид Милиус. По состоянию на 30 июня 1944 года в батальоне насчитывалось 15 офицеров, 81 унтер-офицер и 196 рядовых.
Советское летнее наступление в Прибалтике и выход из войны Финляндии послужили причиной для выделения из состава батальона 292 человек. Эта группа десантников была подчинена морскому командованию в Готенхафене на побережье Балтийского моря. 29 июня 1944 года батальон был переброшен с Балкан на Восточный фронт. Его личный состав планировалось использовать как десант для высадки на остров Ааланд, но ко времени прибытия батальона на фронт обстановка изменилась и план захвата острова был отменен. Батальон был переведен под Нарву в состав 3-го танкового корпуса СС. Здесь десантники также не задержались и были переброшены из Раквере в Каунас, на северный фланг группы армий «Центр». После прибытия в район боевых действий 3-й танковой армии генерала Хассо фон Мантейфеля батальон был придан 39-му танковому корпусу и действовал в составе боевой группы вместе с 1-м танковым полком «Гроссдойчланд», основной задачей которого был прорыв к окруженному 11-му армейскому корпусу в Вильнюс. Парашютисты СС использовались в качестве танкового десанта в атаках на шоссе Каунас — Вильнюс. Позднее они сдерживали танковый прорыв на Вильнюс с юго-востока. Тяжелые бои на подступах к литовской столице, в которых участвовал батальон, позволили немцам в относительном порядке эвакуировать войска из города. Парашютисты СС принимали участие в боях у местечка Расейняй, северо-западнее Каунаса. В ходе боев батальон понес большие потери, и его численность дошла до 90 человек. После нескольких дней отдыха в сентябре 1944 года батальон вновь вступил в полосу боев, в качестве усиления «Гроссдойчланда» и 39-го танкового корпуса. Последний бой 500-го батальона состоялся на Восточном фронте в начале октября в районе города Мемеля (Клайпеда).
Здесь совместно с частями 7-й танковой дивизии парашютисты СС предприняли попытку остановить советское наступление. После этого остатки батальона были выведены с фронта и направлены в город Цихенау в Восточную Пруссию. Позднее подразделение было переброшено в район города Дойч Ваграм в Австрии, затем соединилось с запасной ротой батальона. На базе этого людского состава был сформирован новый 600-й парашютно-десантный батальон СС.
15 октября 1944 года часть личного состава 600-го батальона вместе с Отто Скорцени участвовала в операции «Панцерфауст», в результате которой венгерский регент адмирал М. Хорти был смещен, а Венгрия осталась союзником рейха. После завершения операции личный состав был направлен в город Нойштрелиц, где продолжал курс обучения. Здесь батальон был пополнен чинами вермахта и ВМФ, и его общая численность достигла 1 тысячи военнослужащих. Часть личного состава батальона была использована Скорцени в костюмированной операции «Грейф», разработанной против наступающих американских войск. После Арденн батальон был использован на Одерском участке Восточного фронта, в районе Шведт-Цеден вел в течение трех недель боевые действия против наступающих частей Советской армии до 1 апреля 1945 года. В связи с большими потерями и изменившейся обстановкой остатки батальона были отведены с передовой в Северную Германию.
Огромные потери были возмещены включением в состав батальона добровольцев из учебных школ СС и выздоравливающих военнослужащих. Батальон был полностью восстановлен в своей прежней численности и был едва ли не единственной полнокровной частью, оборонявшей город Нойруппин. Здесь батальон был практически раздавлен советскими танками, и в живых от прежней тысячи добровольцев осталось всего 30 человек.
На последнем этапе войны батальон, следуя за своим шефом Скорцени, был подчинен его Истребительному соединению войск СС. Обстрелянный и опытный личный состав использовался в качестве инструкторов при обучении агентов-новичков и при выполнении особо ответственных и секретных заданий.
Помимо 500-го/600-го десантного батальона СС, в системе немецких сил специального назначения находился отряд боевых пловцов и подрывников.
Имя вышеупомянутого полковника Бульбы-Боровца стоит особняком в ряду украинских националистов, сотрудничавших с гитлеровцами. Это не была последовательная коллаборация в чистом виде a la Каминский, ибо Боровец заручался поддержкой гитлеровцев только тогда, когда ему это было выгодно, и прежде всего для борьбы с советским партизанским движением. Истории было выгодно распорядиться так, что все начинания атамана Боровца встречались в штыки его противниками, количеству которых мог бы позавидовать батька Махно.
Главное действующее лицо нашего рассказа появилось на свет 9 марта 1908 года в селе Быстричи Костопольского района Ровенщины в семье малоземельного крестьянина, основным богатством которого были 9 детей. Предки Тараса Боровца, по его собственному признанию, были казаками, боровшимися на стороне Мазепы с армией Петра Первого. С юного возраста Тарас, как и большинство мужского населения округи, работал в каменоломне, зарабатывая на хлеб тяжким трудом. Молодой человек не смог получить нормального образования и стал постигать знания «самоуком».
Атмосфера, царившая тогда в Полесье, характеризовалась наличием противоборствующих сил, религий и мировоззрений. Сильное польско-католическое влияние сталкивалось с великорусским. Постепенно под влияние националистов попал молодой рабочий Т. Боровец. Его взгляды на будущее Украины сложились под влиянием эмигрантов, бывших военных армии Украинской Народной Республики (УНР). Постепенно он попал под влияние сотника В. Раевского, а с 1923 года состоял на конспиративной связи с начальником разведотдела Рады УНР в эмиграции полковником И. Литвиненко. Одновременно Боровец состоял в Организации украинских националистов (ОУН). В это время руководство эмигрантским центром дает молодому патриоту задания, выполнение которых было связано с рискованными переходами советской границы, с чем Боровец успешно справлялся. Зимой 1932/33 года он создает на Полесье «невеликую» подпольную организацию «Украинское национальное возрождение». УНВ ставило своими целями постепенное преобразование в военно-революционную организацию для борьбы против коммунизма и полонизации. Деятельность этого подполья не оставалась незамеченной для всевидящего ока польской «Дифензивы».
В 1930 году Боровец был призван в ряды польской армии и стремился к офицерской карьере, однако козни поляков не позволили ему сдать экзамен в школу подофицерского состава. Отслужив 8 месяцев, Боровец демобилизовался в запас.
После службы в армии он занимался заработком хлеба насущного ремеслом камнереза и ведением антисоветской пропаганды, запуская в воздух баллоны с пропагандистской литературой или отправляя листовки в упаковках по водам пограничной Припяти.
В 1934 году от руки украинского националиста погиб министр внутренних дел Польши Б. Перацкий, на что польское правительство ответило массовыми репрессиями в отношении членов украинских национальных организаций. Не избежал этой участи и Т. Боровец, которого польские власти бросили в печально известный концентрационный лагерь Картуз-Береза. В лагере Боровец познакомился с представителями множества иных национальных украинских партий и союзов, в том числе с Иваном Митрингой. Тяжелая, полная издевательств со стороны охраны жизнь в лагере усугублялась еще расколом и враждой между представителями националистических и коммунистических партий и группировок.
В 1935 году Боровец был освобожден из лагеря за примерное поведение, но, несмотря на это, вплоть до начала немецко-польской войны угроза ареста дамокловым мечом висела над будущим «отаманом».
В 1939–1940 годах Боровец сотрудничает с Комитетом помощи украинским беженцам, организованным Радой УНР. Можно предположить, что в это время вся деятельность Боровца проходила под контролем абвера, так как все «допоможние комитеты» использовались им для получения необходимой информации об обстановке в советском приграничье.
Из общения с людьми, бежавшими из советской зоны Западной Украины, он черпает сведения о порядках, которые новая власть огнем и мечом вводила в Полесье. В своих воспоминаниях Т. Бульба-Боровец сообщает читателю о разработке в это же время проекта плана восстания на Украине в первые дни начала военных действий Германии против СССР. По другой информации, такой план был разработан начальником военного отдела УНР генералом Сальским еще в двадцатых годах. Он предусматривал подготовку кадров для военного выступления, закладку баз в Полесье и создание местного штаба, проверку и «перетряску» всего состава УНР, организацию новых ячеек. В первые дни войны планировалось развернуть партизанские отряды и полицию (милицию), при этом Боровец наделялся командными функциями и имел право на издание приказов за собственной подписью.
В предвоенные годы произошел раскол единой до этого времени Организации украинских националистов на два крыла. Первое (молодое поколение) под предводительством Степана Бандеры и Ярослава Стецко не разделяло взгляды на дальнейшие пути национально-освободительного движения, рекомендуемые «старой гвардией» во главе с полковником Андреем Мельником. Товарищ Т. Боровца по Картуз-Березовскому кацету Иван Митринга резко критиковал обе фракции ОУН, обвиняя их в вождизме и отказе от принципов народной демократии.
В 1941 году Т. Боровец нелегально переходит советско-немецкую границу и начинает действовать в Полесье. Им предпринимается ревизия всего того, что было сделано в предвоенные годы для успешного ведения национально-освободительной борьбы. Под псевдонимом Байда он инспектирует подполье и лесные базы, где хранится много оружия, отбитого украинскими повстанцами у польских частей во время их отступления от передовых частей Красной армии.
Бульба-Боровец был не единственным партизаном, предложившим организовать партизанское движение на Полесье. По утверждению летописца УПА Петра Мирчука, еще в 1937 году войсковой референт ОУН Василь Сидор предложил руководству организовать специальные воинские рейдовые подразделения для войны с польской властью. В 1937 году группа оуновских боевиков из 25 человек действовала в Полесье. Более сильная группа (500 человек) была замечена польскими спецслужбами перед началом войны в окрестностях города Янова. После вступления советских войск часть полесских казаков разошлась по домам, другая часть перешла к террору. Таким образом, можно сделать вывод о наличии к тому времени у Боровца подготовленных партизанских кадров.
При подготовке к боевым действиям против Советской власти Т. Боровец тщательно изучал вопросы военной стратегии и тактики по книгам Л. Троцкого, Н. Махно и Г. Котовского. По его собственному утверждению, наиболее подходящую информацию будущий атаман почерпнул из книг Л. Троцкого и батьки Махно, в результате чего был выработан принцип действий «З-шд земл1 та пщ землю». Вся территория Полесья была разделена на пять повстанческих округов, во главе которых встала Головная команда Полесской Сечи УПА (ПС УПА), состоявшая из политического и военного отделов. Две-четыре области составляли окружную сечь, область была обязана выставить бригаду, район — полк, село — роту, из 2–5 сел создавался батальон.
Легитимность акта провозглашения Украинской Державы в Львове 30 июня 1941 года признана полещуками-бульбовцами не была в связи с полным несогласием с партийной линией С. Бандеры. В лице оуновцев-мельниковцев Бульба и его люди, наоборот, нашли твердую опору. Впоследствии мельниковские военспецы оказывали Бульбе-Боровцу и его воинству неоценимые услуги.
В конце июня 1941 года Боровец издает приказ № 1, в котором говорилось о создании повстанческих отрядов для проведения диверсий в тылу советских войск, уничтожения транспорта, сбора развединформации, о создании милиции. Тогда же происходит смена псевдонима предводителя на атаман Тарас Бульба вместо Байды.
Несмотря на тяжелую военную обстановку, восстания как такового не было. Сам атаман впоследствии признавал, что «… Советы быстро удрали, а немцы просто обошли Полесскую котловину стороной. На долю украинских партизан выпал захват тюрем, транспортов с заключенными и разгон мелких подразделений НКВД и милиции».
Центральный штаб (Головная команда) Полесской Сечи во главе с Бульбой располагался в Сарнах, там же разместилась школа подготовки младших офицеров. В каждом местечке располагалось по 1–2 батальона, в селах — по 1–2 сотни повстанцев-милиционеров. Милиция-армия состояла из бывших военнослужащих польской, советской, украинской армий и была вооружена советским и польским стрелковым оружием и минометами. Всего «под штыком» у атамана оказалось 10 тысяч человек. В июле 1941 года в Ровно из Варшавы прибыл полковник Литвиненко на переговоры с Бульбой. Президенту УНР А. Левицкому был представлен план проведения масштабной военной операции по очистке всего Полесья от остаточных групп Красной армии и партизан. Одновременно была достигнута договоренность со штабом генерала Кицингера о проведении антипартизанской акции, однако сам факт существования Полесской Сечи немцы признать отказались. В целях подготовки акции была направлена делегация к соседям-белорусам во главе с хорунжим П. Долматюком-Наливайко для координации действий с отрядами белорусской самообороны (Самааховы). Белорусами (капитан В. Родзько, поручик М. Витушка) был разработан план действий на собственном участке Полесья.
Проблема недостатка опытных офицерских кадров была решена приглашением бывших офицеров армии УНР из мельниковской ОУН. В результате переговоров в Полесье были направлены Петр Дьяченко (бывший командир «черных запорожцев» армии Петлюры) и полковник И. Трейко. Впоследствии к Полесской Сечи присоединился полковник генерального штаба армии УНР Петр Смородский.
В плане операции первой целью был городишко Олевск, военные действия отрядов УПА — Полесской Сечи планировалось развернуть в районе Столицы — Сарны — Олевск — Звягиль — Овруч с последующим объединением украинско-белорусских сил в районе Мозыря.
Подготовка операции не ограничилась действиями военно-оперативного характера и включала в себя разработку политической платформы УПА — Полесской Сечи, получившей название «За що бореться Укра1нська Повстанческая арм1я». Отсутствие ортодоксально-националистических идей, с одной стороны, и реальность положений по защите социально-экономических интересов широких слоев населения — с другой стремились обеспечить социальную базу освободительного движения.
Силы противника располагались в регионе Туров — Мозырь и состояли из остатков пехотной дивизии генерала Климова и танковой дивизии РККА. Наиболее тяжелым для действий повстанцев был признан район Олевск — Звягиль с остатками укреплений так называемой линии Сталина. Ставка делалась на ночные налеты или значительную концентрацию сил против конкретного укрепрайона.
21 августа 1941 года в ходе тяжелейших боев был взят Олевск, трижды переходивший из рук в руки. После захвата города в него переехал штаб и была организована еще одна школа подготовки младшего офицерского состава. Вход полесской армии в город был торжественно обставлен, и местное население с цветами встречало повстанцев.
Маневрируя своими силами (1 гарнизон и 4 куреня плюс милиция), Бульбе-Боровцу удалось сломить сопротивление противника и уничтожить группировку в районе Олевск — Емильчино — Лельчицы. Основной боевой единицей полещуков стали так называемые «летучие бригады» — группы повстанцев, состоявшие из нескольких человек (но некоторые были едва ли не полкового состава) и быстро перемещавшиеся по хорошо знакомой территории. Транспорт был представлен волами и лошадьми, затем были захвачены полуторки и прочая техника. Большой запас динамита, украденного из каменоломен до войны, позволил успешно штурмовать укрепрайоны.
Окончание боевых действий в треугольнике Слуцк — Гомель — Житомир позволило Бульбе-Боровцу взять под свой контроль обширную территорию, получившую впоследствии наименование Олевской республики.
За небольшой срок своего независимого существования эта республика обрела свои органы управления, промышленность и сельское хозяйство. В Олевске Иван Митринга выпускал в свет свою газету «Гайдамака». Отсутствие немецкой цензуры позволило ему открыто критиковать немецкую власть и своих бандеровских оппонентов. В газете были опубликованы лозунги Сечи: «Своя державность. Вооруженная сила. Вера Христова».
30 августа 1941 года в Житомире некто Кузий застрелил двух лидеров Провода украинских националистов ОУН (М) полковника Н. Сциборского и сотника Сеника-Грибовского. Это еще более углубило раскол между бандеровцами и мельниковцами.
16 ноября 1941 года Бульбой была объявлена демобилизация Полесской Сечи, и контроль над Олевском перешел к немцам. Из наименования армии были изъяты слова «Полесская Сечь» — осталось «УПА». Переход на подпольное существование был омрачен инцидентом. В Олевск прибыл гауптштурмфюрер СС Гичко и потребовал предоставить ему вооруженный отряд для уничтожения еврейского населения. Несмотря на отказ сотника Сиголенко предоставить ему людей и демобилизацию бульбовцев, ему удалось собрать 60 человек карателей и провести расправу.
Для координаций действий в новых условиях Бульба-Боровец 2 января 1942 года встретился с президентом Левицким. Президент принял решение о начале антинемецкого восстания, как только вермахт дойдет до Волги. При этом ставка делалась на операции летучих бригад, а не на всеобщее восстание населения.
После возвращения в Полесье Бульба-Боровец провел совещание с полковниками А. Долудом и Войнаровским, на котором была выработана дальнейшая тактика действий УПА (Б-Б). Основными объектами для ударов были избраны гражданская администрация немцев и система снабжения немецкой армии. В это же время был разработан «Закон украинского партизана», включавший в себя десять заповедей повстанца.
Постепенно Сечь была преобразована в «Лкюве царство», штаб которого находился в лесах Корецкого района. Мобилизация охватила прежних повстанцев, и в результате ее Бульба-Боровец получил примерно 1000 человек. 10 апреля 1942 года атаман издал приказ о начале борьбы с гитлеровцами, встреченный «в штыки» бандеровцами. Пять бригад повстанцев (по 100 человек в каждой) были разделены на малые опергруппы — по 5-10 бойцов для проведения диверсий против путей снабжения вермахта. В ночь на 19 августа 1942 года объединенные силы УПА Б-Б произвели захват крупного железнодорожного узла — станции Шепетовка. В ходе налета бульбовцы захватили четыре эшелона «з р1зним майном» и освободили из двух эшелонов население, угоняемое на работу в Германию.
Советские спецслужбы с самого начала деятельности Бульбы-Боровца наблюдали за успехами Полесской Сечи. 5 декабря 1942 года начальник ЦШПД П. Пономаренко докладывал И. В Сталину: «По сообщению Сабурова, в лесах Полесья, в районах Пинск, Шумск, Мизоч, имеются большие группы националистов под руководством лица, законспирированного кличкой Тарас Бульба. Мелкие группы партизан националистами разоружаются и избиваются. Против немцев националисты устраивают отдельные засады. В листовках националисты пишут: «Бий кацапа-москаля, гони його вгдсшя, в1н тоб1 не потр1бен». В июне 1942 года Головная команда УПА Бульбы-Боровца решила начать переговоры с представителями Генштаба СССР. В первых числах сентября советская делегация во главе с полковником Лукиным из спецотряда Д. Медведева прибыла к повстанцам на переговоры, несмотря на отрицательное отношение к Бульбе-Боровцу («Тарасобульбовщина — это махновщина под знаменем гайдамаков»). После многословных здравиц в честь Бульбы десантниками было высказано пожелание о координации общих действий против немцев и предложено бульбовцам уничтожить гебитскомиссара Эриха Коха. Переговоры прошли впустую, никаких договоренностей достигнуто не было. Из содержания докладной записки НКВД от 11 февраля 1943 года «О положении в городе Кировограде и области» следовало, что Бульба — это враг и бороться с ним предстоит всеми силами: «Из групп украинских националистов следует указать на группу бульбовцев. Мы послали на связь с ними нашего Струночева, который попал в отряд Медведева. Оказывается, Медведев и Бульба обменялись своими связями. У Бульбы никаких трех тысяч человек нет. Все люди живут в селах легально, а штаб находится в лесу. Вооружение они достали за счет полиции, с которой были крепко связаны. Бульбовцы не трогали партизанские
отряды, а сейчас они начали устраивать засады. Мы с ними ведем борьбу, и я считаю, что нам с ними придется еще крепко воевать…» — писал П. Пономаренко.
Чекист оказался прав, и ожесточенная борьба между партизанами и бульбовцами развернулась весной 1943 года после гибели советского диверсанта М. И. Кузнецова. Кузнецов погиб в схватке с отрядом УПА в лесном селе Боратин.
До момента полного разрыва контактов и ведения боевых действий против бульбовцев командование советских партизанских отрядов пыталось с ними сохранять нейтральные отношения на почве их борьбы с немцами. Об этом свидетельствуют отрывки из личного дневника комиссара ковпаковского партизанского соединения Семена Руднева:
«16 июня 1943 года. Наконец попали в район действия так называемых «бульбовцев». Это одна разновидность украинских националистов, которые дерутся против немцев и партизан. Здесь же, в этих районах, находятся бендеровцы, тоже националисты, которые дерутся против немцев, бульбовцев и партизан. Многие эти банды вооружены хорошо, есть даже артиллерия и танки…
22 июня 1943 года. Сегодня продвинулись на 20 километров на запад. Стоим уже недалеко от Ровно. Дорогой уже было два столкновения с националистами, есть уже у нас двое раненых. Забрали очень много националистической литературы. Забрали вчера в плен 8 человек. Националистов, простые мужики, после соответствующей работы отпустили, а одного из пленных Воронежской области взяли к себе…
24 июня 1943 года… При проческе у села Корчин был бой, и за весь день почти не прекращалась стрельба. В результате этих стычек взяли 30 пленных, из них три раненых, убили человек 15, взяли 1 ручной пулемет, штук 15 винтовок и ряд еще, взяли их базу, хлеб, муку и т. д. Ковпак хотел всех расстрелять, я этому воспротивился. За эти дни и особенно за последний день нервы напряжены настолько, что я вторые сутки почти ничего не кушаю. Так как здесь такое политическое переплетение, что нужно крепко думать, убить — это очень простая вещь, но надо сделать, чтобы избежать этого. Националисты наши враги, но они бьют немцев. Вот здесь и лавируй, и думай.
25 июня 1943 года… Решили делать наплавной мост через реку Горынь между селами Корчин — Здвижь, но националисты человек 500 заняли Здвижь и заявили, что переправу строить не дадут. Ковпак решил, раз так, то дать бой и смести это село, чему я решительно воспротивился — это просто, и не требуется большого ума, но жертвы с одной и с другой стороны, жертвы мирного населения, детей, женщин… Я решил пойти на дипломатические переговоры, написали письмо и послали с девчиной, тон письма мирный. Мы просим не препятствовать проходу. Наша цель общая — бить немцев, а если будут препятствовать, то будем бить… Ковпак снова рассвирепел, немедленно артиллерию и смести это село с лица земли. Я заявил, что на это не пойду, лучше согласен вести бой с немцами за мост в Яновой Долине…… Этот день прошел тяжело, особенно лично для меня: две ночи не спал, два дня почти не кушал, и когда встал вопрос, как брать переправу, то с Ковпаком разошлись, он настаивал брать с боем, разгромить село, я был против, стоя за мирное разрешение вопроса, так как бой затянется, будут жертвы и особенно мирного населения. На этой почве произошла крупная и очень крупная ссора. А моя точка одержала победу, мы переправились без жертв. Нам и надо вести политику бить немца вместе, а жить врозь…
Другие переговоры штаб Бульбы-Боровца провел 23 ноября 1942 года в селе Москвин с шефом СД Волыни и Подолья штурмбаннфюрером СС Пицем и начальником политической службы СД региона Йоргенсом. Немцы предложили представителю бульбовцев полковнику Смородскому преобразовать армию в полицию, самому стать инспектором антипартизанских сил и провести совместные операции против польских партизан и обывателей. Переговоры также закончились ничем, что резко осудил митрополит — глава автокефальной украинской церкви. В отповедь владыке Бульба написал: «Ви ствпрацюете з кожною чужою владою в Украгщ, а я ii поборюю». 24 апреля 1943 года Пиц направил Бульбе письмо, в котором снова просил атамана перейти на службу к рейху, одновременно предостерегая бульбовцев от контактов с бандеровцами. Для немцев Бульба становился проблемой, ибо немецкие инстанции оценивали его силы в первой половине 1943 года в 10–20 тысяч человек. Абвер насчитывал у Бульбы на линии Ровно — Звягель 20 тысяч человек. По подсчетам украинского историка В. Косика, всего к тому времени у Бульбы было 4 тысячи повстанцев и примерно 10 тысяч могли быть мобилизованы.
Одновременно с ведением штабом Бульбы политических переговоров с противником развернул работу идеолог атамана Иван Митринга, организовавший Украинскую народно-демократическую партию (УНДП) с собственным печатным органом — газетой «Земля i влада». Целью УНДП была идеологическая борьба против коммунистов, немцев и «супернационалкпв». Предполагалось создать единый народный фронт для борьбы с немцами и большевиками. Конечной целью бульбовцев было создание Украинской народной демократической республики.
Третьи по счету безрезультатные переговоры бульбовцы провели с представителями польских партизан. К тому времени поляки прочно связывали свои надежды с СССР, где к тому же формировалась польская армия генерала Владислава Андерса. Сам Бульба в своих воспоминаниях пишет, что был достигнут нейтралитет и даже договоренность о совместных операциях против советских партизан и немцев, но продлилось это сотрудничество недолго — до антипольских выступлений бандеровцев. Советская разведка (О. М. Сабуров) сообщает иное: «Бульбовцы нападают на польские села. У села Гурля Людвипольского района бульбовцы связали две польские семьи, вывезли их в лес и по-звериному зарезали кинжалами. На хуторе Берестовец 10 мая 1943 года бульбовцы вырезали 11 поляков. В селе Александровка 21 мая они перебили часть польского населения и спалили село. Сожжены также польские села и хутора: Карачук — 100 дворов, Катериновка — 150 дворов, Янцека — 100 дворов, Сохи — 80 дворов. Население, которое не смогло уйти, уничтожено». Не исключено, что под прикрытием имени бульбовцев действовали их противники из ОУН (Б).
Поляки так же жестоко поступали с местным украинским населением, ибо собственные хорошо вооруженные при помощи немцев отряды имелись в наличии. Разведсводка Украинского штаба партизанского движения сообщает, что: «По данным на 12.06.43, в Почаев (47 км от г. Тарнополь) из Варшавы прибыло 1500 вооруженных поляков для борьбы с партизанами и украинскими националистами. Польские военные отряды прибыли в Межиричи (40 км от г. Ровно), Тучин (22 км от Ровно), Рокитно (40 км от Сарн), Словечно (50 км от Коростеня и Костополя). Прибывшие отряды жгут украинские села и грабят население».
Спираль кровавой мести набирала обороты: «Бандеровцы и бульбовцы делают налеты на польские села и устраивают засады против небольших групп партизан, а в отдельных случаях вступают в стычки с немцами. С марта 1943 г. они сожгли польские населенные пункты: Заулок, Галиновск, Марияновка, Переселянка, Пульбеда. В Галиновске бандеровцы зарубили 18 поляков, в с. Пиндики расстреляли 150 поляков, а дети были побиты об деревья головами, в м. Черториск украинские попы лично казнили 17 человек, в хуторах вблизи Немовин убито 117 поляков, в Яновой Долине Костопльского района убито до 570 поляков…… В районах дислокации украинских националистов немцы производят массовые аресты, угоняют население в Германию, сжигают села. Взамен разоружаемой украинской полиции немцы вербуют в полицию поляков. 9 мая в Домбровицкий район приезжали немцы и поляки. В селах Трипутня, Грани они разгромили бульбовцев, уничтожили часть населения и частично сожгли эти села…»
Военно-политическая активность бульбовцев стала бельмом на глазу у бандеровцев, которые мечтали подчинить себе сичевиков. 22 февраля 1943 года в штаб УПА (Б-Б) прибыл бандеровский эмиссар А. Бусел, заявивший что ОУН (Б) пересмотрела свое отношение к бульбовским партизанам и признало их борьбу как необходимость. В соответствии с планами бандеровцев бульбовцы должны были согласиться на следующие условия:
1. Полностью сменить свою политическую идеологию.
2. Признать легитимным акт провозглашения Украинской державы от 30 июня 1941 года.
3. Ликвидировать все политорганы иных партий в Сечи, кроме бандеровских.
4. Принять политруков из ОУН (Б) и сотрудников Службы безпеки.
5. Принять участие в полной ликвидации польского населения и партизан в Полесье.
22 мая 1943 года переговоры были прерваны.
В это же время бандеровцы начинают организовывать собственные вооруженные отряды, получившие наименование «Украинская повстанческая армия», заимствованное у бульбовцев. Начальником штаба УПА был назначен Л. Ступницкий (Гончаренко), сына которого бандеровцы вывезли в лес и держали в качестве заложника. Оба они позднее погибли при невыясненных обстоятельствах. Посмертно Ступницкому был присвоен чин повстанческого генерала. Таким образом, на территории Украины начинают действовать две повстанческие силы под одним и тем же названием.
Бульбовские «СМИ» выпускают ядовитые стрелы в адрес бандеровцев:
«Сегодня на землях Украины снова появилась анархичная банда новой атамании в виде так называемой бандеровщины. Основной приметой анархичной атамании является ее бесстыдное самохвальство, хамское непризнание никого рядом с собой и вечное желание войны ради войны, а не для создания каких-нибудь духовных или материальных богатств».
Первые действия бандеровской УПА были направлены на ликвидацию польского населения и партизан. Под действием пропаганды в лес «к Бандере» ушла большая часть украинской полиции порядка, и образовавшийся после ее ухода вакуум был быстро заполнен немцами после мобилизации в полицию поляков и размещением различных «восточных» частей. Все это вызвало кровавый хаос в Полесье, где все сражались против всех, а страдало и уничтожалось в первую очередь мирное население.
В начавшемся хаосе атаман издал 20 июля 1943 года приказ, согласно которому его воинство теперь именовалось Украинской народно-революционной армией (УНРА) и было предписано готовиться к переходу в подполье. Новым печатным органом УНРА стала газета «Оборона Украины». Политсовет УНРА объединял в своем составе членов Украинской народной демократической партии (УНДП), Союза коммунистов-самостийников и мельниковский провод ОУН.
В сложившейся ситуации руководство УНРА решало вопрос о начале ведения боевых действий против бандеровцев либо маневрировании с целью ухода от братоубийственной войны. Последнее слово осталось за президентом УНР А. Левицким. Президент приказал Бульбе принять все меры по недопущению гражданской войны в Полесье и на Волыни. 5 октября 1943 года Бульба-Боровец издал приказ от 5 октября 1943 года № 105 о расформировании УНРА и уходе в подполье. «Пщ землю» ушли штаб УНРА, типография и небольшой отряд охраны. Из подполья штаб Боровца-Бульбы развернул широкую антибандеровскую агитацию, напечатав огромное количество соответствующей литературы.
Удар со стороны бандеровцев был нанесен 19 августа 1943 года нападением на штаб УНРА. Бульбе, Митринге и атаману Зубатому-Щербатюку с горсткой бойцов удалось прорваться из окружения. Бандеровцы до смерти запытали супругу атамана Ганну Опочинскую, стараясь выведать у нее места закладки баз с оружием (справедливости ради следует отметить, что по другой информации жена атамана в конце войны якобы проживала в Чехословакии). Над Бульбой был организован заочный суд, на заседании которого бандеровцы постановили пригласить атамана с полной гарантией безопасности, но Бульба на эту удочку не клюнул.
Осенью 1943 года Полесье превратилось в «котловину смерти» — тысячные толпы беженцев, бежавших от продвигающихся на Запад советских войск, активизация партизан всех мастей усугубили кровавый хаос, сдобренный еще и действиями оуновских карателей из лебедевской Службы безпеки.
В это время Бульба-Боровец принял решение о возобновлении переговоров с немцами. Основными требованиями Бульбы были освобождение из концлагеря С. Бандеры (с надеждой, что Бандера остановит своего распоясавшегося заместителя, главу Службы безпеки Николая Лебедя) и признание независимости Украины. Вооруженные силы Бульбы-Боровца, подчиненные ОУН (Б), прекратили существование. Осенью 1943 года такая же участь ждала и мельниковские отряды. Часть из них влилась в ряды бандеровцев, часть подразделений образовала Волынский легион самообороны, позднее переформированный немцами в 31-й украинский батальон СД.
1 декабря 1943 года атаман был арестован и помещен в концлагерь Заксенхаузен, в один блок со своим политическим оппонентом С. Бандерой.
Перед арестом Бульбу укрывал у себя в ставке руководитель контрразведывательного органа «Зондерштаб Россия» Б. А. Хольмстон-Смысловский (фон Регенау). Из-за этого впоследствии он был репрессирован, но находившаяся в его распоряжении агентурная сеть, в услугах которой остро нуждалось немецкое командование, позволила быстро обрести свободу и укрепить свое положение. Агентурная сеть Смысловского также распространялась и на воинство Бульбы-Боровца и отряды мельниковцев. В местечке Обераммергау
(Бавария) в подчинении Смысловского функционировала специальная школа по подготовке радистов для отрядов УПА под общим руководством полковника Петро Дьяченко, одновременно являвшегося руководителем резидентской области «Зондерштаба-Р». По неподтвержденной информации, в 1944 году в школе скрывался руководитель Варшавского восстания генерал Бур-Коморовский.
В 1944 году немцы поместили в Заксенхаузен полковника Мельника. Пребывание украинских лидеров под арестом продолжалось вплоть до октября 1944 года, когда немцам стало понятно, что войну они уже проиграли.
После освобождения Т. Боровцу было предложено вступить в контакт со штабом генерала Власова, на что атаман дал резкий и отрицательный ответ. Власов для украинских лидеров являлся жупелом российской имперско-колониальной политики.
По поручению Украинского национального комитета (УНК) атаман занимался формированием парашютной бригады особого назначения. Это спецподразделение (напоминающее белорусский Дальвицкий батальон) предназначалось для ведения диверсионно-разведывательных действий в тылах Красной армии. Номинально парашютисты Бульбы входили в группу «Б» (войска спецназначения) Украинской народной армии генерала Шандрука, главным руководителем украинского формирования был штурмбаннфюрер Хайнце Эберхардт, возглавлявший общерусскую группу «Ваффен СС» «Ягдвербанд-Ост». Численность парашютистов предполагалось довести до 5 тысяч человек, но успели сформировать лишь два батальона общей численностью 400 человек. Первый батальон парашютистов был полностью подготовлен к отправке в советский тыл, но окончание войны и отсутствие сил у люфтваффе не позволили реализовать этот план. Штаб украинского формирования размещался в 1945 году в городе Альтбургунде. По свидетельству ряда белорусских коллаборационистов, на последнем этапе своего существования украинский и белорусский парашютно-десантные батальоны были объединены. Те же источники утверждают, что украинские парашютисты были прекрасно вооружены и снабжены всем необходимым.
После окончания войны атаман влачил нищенское существование в лагерях для перемещенных лиц. В эмиграции Боровец объединил в Украинской национальной гвардии ряд своих бывших соратников и участвовал в разработке (совместно с белорусами) проектов по заброске десантных групп на территорию УССР. Кроме диверсионной деятельности, бывший атаман редактировал журнал «Меч и Воля».
Скончался полковник Боровец 15 мая 1981 года в Канаде.
ВОЙНА НА КАВКАЗЕ
Стремясь взорвать советский тыл на Северном Кавказе, немецкие спецслужбы делали ставку на деятельность чеченских бандформирований. Здесь практически не утихало повстанческое движение еще со времен Гражданской войны. В зависимости от обстановки в республике она принимала различные формы. «Второе дыхание» в преступную деятельность чеченских бандитов вдохнуло нападение Германии на СССР.
В то время как передовые части немецкой армии стояли у предгорий Кавказа, в советском тылу на территории Чечено-Ингушетии, Дагестана, Кабардино-Балкарии и части Грузии велись боевые действия с привлечением крупных частей НКВД и армии. Руководителем бандитских выступлений на Северном Кавказе был Хасан Исраилов. Об этой фигуре расскажет характеристика НКГБ СССР, составленная на основе агентурных сведений.
Агентурные сведения о Хасане Исраилове (Терлоеве):
Хасан Исраилов родился в 1903 году в семье крупного скотовладельца. Дед — Цоцаров Хациг — один из наибов Шамиля. Отец — Садуллаев Исраил — абрек, приемный брат Зелим-хана. Убит при грабеже Кизлярского казначейского банка.
Хасан восемь лет учился в арабской школе, затем окончил духовную школу….
Арестовывался четыре раза, приговаривался к десяти годам исправительно-трудовых лагерей, затем к смертной казни (ст. 58, ч. 2, 3, 8, 11 и 14 УК РСФСР), но всякий раз искусной подтасовкой свидетелей, документов, подкупами, противозаконными действиями родственников обеспечивал себе алиби и выходил на свободу.
В 1933 году публично раскаивается, добровольно выходит из подполья и сдается в руки властей, обещая работать на Советскую власть. Восстановлен в партии, работает в Грозном корреспондентом, партследователем, пишет стихи. По рекомендации партийных, советских органов направляется в Москву на учебу в Коммунистический университет (Красной профессуры).
Его деятельность в Москве: организация антисоветской писательской группы во главе с Авторхановым, связь с Троцким за границей, остатками подпольного «Паритетного комитета» в Грузии, теракты, организация террористических групп. Дерзкое ограбление банка, убийство двух сторожей, из отрубленных рук и ног которых по приказу Исраилова на полу выкладываются две буквы «М», означающие «Мекка» и «Медина» и «Мусульманские мстители».
После окончания университета возвращается в Грозный, ведет борьбу против ВКП (б) и Чечено-Ингушского областного комитета, занимается злостной антисоветской пропагандой, дискредитацией партработников.
Арестован, сослан в Сибирь. Бежал. Во время погони убил охранника и двух собак, вырезал «филе» и питался им, скитаясь по тайге. Возвращается на юг и живет на нелегальном положении, непрерывно мигрируя по всему Кавказу, организуя теракты, саботаж, развал колхозов. Одновременно сколачивает подпольные контрреволюционные группировки Кавказа в единую партию ОПКБ (Особая партия кавказских братьев). Им ведется подготовка подпольных баз и филиалов ОПКБ в Грузии, Азербайджане, Осетии, Чечено-Ингушетии, Дагестане, Карачаево-Черкесии, Нахичеванской области.
Направление и конечная цель его деятельности: создание панисламистской федеративной Республики Кавказ — протектората Германии…
… Арест Исраилова крайне затруднен горными условиями, наличием многочисленных замаскированных баз на территории Чечено-Ингушетии, Дагестана, Грузии, поддержкой его штаба широкой сетью бандпособников в труднодоступных аулах….
Иными сведениями об Исраилове мы располагаем от бывшего сотрудника «Северокавказского национального комитета» при ведомстве Розенберга, бывшего редактора газеты «Газават» (издавалась для Северокавказских подразделений вермахта, СС и полиции) А. Авторханова. В своей книге «Убийство чечено-ингушского народа» автор пишет, что «… Исраилов родился в 1910 году в селении Нашхой Галанчожского района Чечни. В 1929 году окончил в Ростове-на-Дону среднюю школу и тогда же вступил в ряды ВКП(б). Работая корреспондентом «Крестьянской газеты», Исраилов «под видом защиты общесоветских законов от местных исполнителей умело критиковал эти законы на конкретных примерах и людях. Весной 1931 года был арестован и осужден на 10 лет. Через три года после энергичного вмешательства «Крестьянской газеты» и после того, когда выяснилось, что некоторые из чиновников, которых Исраилов критиковал как «грабителей и взяточников», оказались ими на самом деле, Исраилов был освобожден и даже восстановлен в партии. После своего освобождения уехал в Москву на учебу в Коммунистический университет трудящихся Востока имени Сталина (КУТВ). Этим временем вышли две книги его художественных произведений, написанных в тюрьме». Второй арест Исраилов заслужил тем, что «совместно с другими чечено-ингушскими работниками подает заявление Советскому правительству, что продолжение нынешнего курса советской политики неминуемо приведет к развязке всеобщего народного восстания, поэтому Исраилов и его друзья требуют смены курса и снятия с постов первого секретаря обкома ВКП(б) Егорова и народного комиссара внутренних дел Раева… Когда же в начале 1939 года Раев и Егоров были арестованы как «враги народа», Исраилова освобождают». Новый секретарь обкома Быков вызвал Исраилова и предложил ему подать заявление о восстановлении в партии. Председатель получил уверение от Исраилова в том, что он подаст заявление на днях.
Исраилов прислал свое заявление в Чечено-Ингушский обком ВКП(б), где окончательно разорвал свои отношения с Советской властью:
«… Я решил встать во главе освободительной войны моего народа. Я слишком хорошо понимаю, что не только одной Чечено-Ингушетии, но даже всему национальному Кавказу трудно будет освободиться от тяжелого ярма красного империализма. Но фанатичная вера в справедливость и законная надежда на помощь свободолюбивых народов Кавказа и всего мира вдохновляют меня на этот подвиг, в ваших глазах дерзкий и бессмысленный, а по моему убеждению, единственно правильный исторический шаг. Храбрые финны доказывают сейчас, что великая рабовладельческая империя бессильна против маленького, но свободолюбивого народа. На Кавказе вы будете иметь вторую Финляндию, а за нами последуют другие угнетенные народы».
Вскоре после этого заявления Исраилов поднял восстание. По утверждению того же национал-исламиста Авторханова в первые дни восстание имело успех и к началу февраля 1940 года в руки повстанцев перешли населенные пункты Галанчож, Саясан, Чаберлой и часть Шатоевского района. Вооружение добывалось за счет разоружения и разгрома милиции и небольших воинских подразделений. Питательной средой для бандитизма служило огромное количество криминального элемента, скопившегося в те дни в Чечне. Основу банд составили дезертиры из РККА и местный криминальный элемент. За вторую половину 1941 года число дезертиров составило 12 тысяч 365 человек, уклонившихся от призыва — 1093, в 1943 году дезертиров уже было 20 249 человек, а уклонившихся от службы — 9838 человек. Итого за три года войны дезертиров насчитывалось 49 362 человек, уклонившихся — 13 389 человек, общая цифра — 62 751 человек. Из одной только Чечено-Ингушской кавалерийской дивизии дезертировали 850 человек.
После ликвидации Советской власти в большинстве населенных пунктов горной Чечни был созван вооруженный народный съезд в Галанчоже, на котором было провозглашено создание так называемого «Временного народно-революционного правительства Чечено-Ингушетии».
Объективности ради следует отметить, что организация Исраилова-Терлоева к 1941 году приняла в свои ряды 5 тысяч горцев. Было организовано пять повстанческих округов помимо городов Грозного, Гудермеса и Малгобека. Всего в этих округах и городах насчитывалось почти 25 тысяч сторонников ОПКБ. Партия сразу же установила связь с немецким командованием — радиопередатчик работал в лесах Шалинского района. Главными задачами ОПКБ, помимо создания марионеточного государства, было в приоритетном порядке обеспечение дезорганизации советского тыла, выселение или уничтожение всех русских, евреев и немедленное возвращение выселенных кавказцев. Впоследствии партия Исраилова была переименована в НСПКБ — Национал-социалистическую партию кавказских братьев. Одновременно был создан Комитет Чечено-Горской национал-социалистической партии (ЧГНСП).
Партия организовала крупное вооруженное выступление осенью 1941 года в Шатойском районе Чечни. Поводом для выступлений были мобилизационные мероприятия. С трудом подавленное восстание возродилось вновь в июне 1942 года. Активные участники восстания М. Басаев и Г. Джангиреев были арестованы правоохранительными органами.
В феврале 1942 года вновь в Шатое и Итум-Кале было поднято восстание против Советов, во главе которого встал бывший юрист Майрбек Шерипов. Вскоре два очага восстания слились в один, и тогда же был создан объединенный военный штаб повстанцев и реорганизовано повстанческое правительство.
Связь с немцами была установлена после того, как посланцы Исраилова нелегально перешли линию фронта и вручили представителю разведки письмо своего руководителя. С немецкой стороны Исраилова курировала военная разведка в лице Османа Губе (Саиднурова). Этот человек, аварец по национальности, родился в Буйнакском районе Дагестана, служил в Дагестанском полку Кавказской туземной дивизии. В 1919 году присоединился к армии генерала Деникина, в 1921 году эмигрировал из Грузии в Трапезунд, а затем в Стамбул. До 1937 года проживал в Турции под фамилией Губе, в 1938 году был выдворен в Германию, где его приметили абверовцы. В случае успеха немецкого наступления на Кавказе Губе-Саиднурову отводилась роль начальника политической милиции.
Связь с Берлином осуществлялась также через группу десантников, сброшенных люфтваффе над территорией Веденского и Галанчожского районов Чечни. Возглавляли эту группу сам Осман Губе и лейтенант Реккерт. Личный состав десантных групп был интернационален — русские, чеченцы, ингуши, осетины, калмыки.
Полковник Осман Губе был пойман в ночь с 12 января 1943 года в районе села Акки-Юрт. Впоследствии Губе признался, что был поражен тем, как живут чеченцы и ингуши: «Меня удивляло: чем недовольны эти люди? Чеченцы и ингуши при Советской власти жили зажиточно, в достатке, гораздо лучше, чем в дореволюционное время, в чем я лично убедился после 4 месяцев с лишним нахождения на территории Чечено-Ингушетии. Чеченцы и ингуши, повторяю, ни в чем не нуждаются, что бросалось в глаза мне, вспоминавшему тяжелые условия и постоянные лишения, в которых обреталась в Турции и Германии горская эмиграция».
На первоначальном этапе действия советских правоохранительных органов против чеченских повстанцев не имели успеха — ведь Исраилов фактически оплел весь Северный Кавказ своей агентурой. Его агент Албогачиев был наркомом внутренних дел Чечено-Ингушской АССР и имел родственников среди членов бандформирований в Назрани. Нарком напрямую сотрудничал с Исраиловым, что подтверждает письмо следующего содержания (с сохранением фонетики и орфографии):
Дорогой Терлоев! Привет тебе!
Я очень огорчен, что твои горцы раньше положенного времени начали восстание. Я боюсь, что если ты не послушаешь меня, и мы, работники республики будем разоблачены… Смотри, ради аллаха, держи присягу, не назови нас никому.
Ты же разоблачился сам. Ты действуй, находясь в глубоком подполье. Не дай себя арестовать. Знай, что тебя будут расстреливать. Связь держи со мной только через моих доверенных пособников.
Ты пиши мне письмо враждебного уклона, угрожая мне возможным, а я тоже начну преследовать тебя. Сожгу твой дом, арестую кое-кого из твоих родственников и буду выступать везде и всюду против тебя. Этим мы с тобой должны доказать, что будто мы непримиримые враги и преследуем друг друга.
Ты не знаешь тех орджоникидзевских агентов гестапо, через которых я тебе говорил, нужно послать все сведения о нашей антисоветской работе. Пиши сведения об итогах настоящего восстания и пришли их мне, я их сразу сумею отослать по адресу в Германию. Ты порви мою записку на глазах моего посланника. Время опасное, я боюсь.
Начальник отдела по борьбе с бандитизмом ЧИ АССР подполковник ГБ А. А. Алиев и другие работники вели переговоры с Исраиловым и представителями немецкой армии об оказании содействия немецким войскам. Так, в начале преступной деятельности Алиева заместитель начальника ОББ НКВД СССР Руденко сообщает по инстанции что: «Аппарат ОББ НКВД ЧИ АССР периферией не руководит. Со стороны Алиева руководство отделом отсутствует. По большинству бандгрупп с лета 1942 года никаких конкретных мероприятий не проводилось. По бандам принимаются кое-какие меры лишь после того, как она совершит ограбление или убийство. Среди агентуры значительный процент двойников, однако никто очисткой агентурно-осведомительной сети не занимается».
От преступного бездействия Алиев перешел вскоре к прямой помощи своим «кавказским братьям» — 17 августа 1942 года банда Маирбека Шерипова фактически разгромила райцентр Шароевского района, а за сутки перед налетом по приказу Алиева из райцентра были выведены опергруппа и войсковое подразделение НКВД, которые предназначались для охраны райцентра. Возглавив опергруппу ОББ по захвату Исраилова-Терлоева, Алиев сознательно упустил главаря повстанцев, преследования не организовал, и операция по поимке была провалена.
Сами боевые действия тех лет не отличались от сводок из Чечни, которые мы и сейчас слышим с экранов телевизоров:
«…6 июня 1942 года около 17 часов в Шатойском р-не группа вооруженных бандитов по дороге в горы залпом обстреляла грузовую автомашину с ехавшими красноармейцами. Из числа ехавших на автомашине 14 человек убито трое, ранено 2. Бандиты скрылись в горах. Принятыми мерами 11 июня эта банда была обнаружена на хуторе Верды Шатойского р-на. В завязавшейся перестрелке убито 3 бандита, ранено 3. Из числа красноармейцев бандитами убито 5 человек и 6 ранено….
… Вооруженный налет под руководством Магомадова Идриса на оперативный отряд НКВД в Хельдихарое, в результате которого убито 2, ранен 1 и несколько бойцов обезоружено…
… Нападение на оперативный отряд в Хельдихарое под руководством Алхастова Иби, сопровождавшееся убийством 22 человек…
… Нападение банды Алхастова Иби на оперативную группу у хутора Докахчу, сопровождавшееся убийством 14 красноармейцев…».
«Повстанцами» грабились магазины и сберкассы, вырезались русские и еврейские семьи, шла охота на небольшие подразделения и одиночных военнослужащих.
Все эти выступления в тылу Красной армии были подавлены ценой больших людских и материальных потерь. Для зачисток применялись войска охраны тыла, бронетанковые части и авиация. Совершенствовались методы борьбы с бандитами. С учетом опыта боевых действий в горной местности, пересеченной местности были созданы маневренные группы из числа военнослужащих войск охраны тыла, внутренних дел и местного актива. Такие группы насчитывали по 10–20 человек, хорошо вооруженных автоматическим оружием, имевших опыт боевых действий в горах. Именно эти горно-егерские подразделения армии и НКВД вели успешную борьбу с бандитами и их пособниками из местного населения.
Помимо проведения чекистско-войсковых операций шла кропотливая работа по ликвидации главарей повстанцев. Понимая, что немецкое наступление на фронте захлебнулось, местное население уже с неохотой оказывало помощь Исраилову и его приспешникам. Сам Исраилов с помощью двойной агентуры вышел на связь с начальником ОББ НКВД СССР Дроздовым. 1 декабря 1944 года Дроздову было передано письмо Исраилова следующего содержания (с сохранением орфографии):
«Здравствуйте. Желаю Вам дорогой Дроздов, я написал телеграммы в Москву. Прошу передать их по адресам и через Яндарова прислать мне расписки почтой с копией вашей телеграммы. Дорогой Дроздов, я прошу Вас сделать все возможное и для того, чтобы добиться из Москвы прощения за все мои грехи, ибо не так велики, как рисуются. Прошу прислать мне через Яндарова копировальной бумаги 10–20 листов и писчую тонкую бумагу 100–200 листов, тетрадей 10–20 штук, доклад Сталина от 7 ноября 1944 года, военно-политические журналы и брошюры не менее 10 штук, химических карандашей 10 штук.
Дорогой Дроздов, прошу сообщить мне о судьбе Хусейна и Османа, где они, осуждены ли они или нет.
Дорогой Дроздов, я нуждаюсь в лекарстве против туберкулезной бациллы, пришли наилучшее лекарство.
С приветом.
Как видно из письма, Исраилов делает реверанс в сторону Москвы (по некоторым данным, Исраилов написал письмо к Сталину, каясь в грехах и предлагая свою кандидатуру на пост главы ЧИ АССР), беспокоясь, однако, о друзьях-подельниках, а вернее, о сведениях, которыми они располагали о нем самом.
Впоследствии Исраилов был ранен при перестрелке в селе Ошной, где дом с бандитами был окружен агентурной группой НКВД братьев Умаевых, Байсагуровых, Индербаева. Братья-агенты боялись застрелить при осаде кого-либо из своих родственников-бандитов, вследствие чего другой группе Хучбарова (находившейся в этом районе также по заданию НКВД) удалось унести Исраилова.
Работниками органов госбезопасности были завербованы многочисленные соратники Исраилова, которые до последнего выгодного лично для себя момента сохраняли Исраилова в безопасности и выдали его, как только изменилась обстановка. Впоследствии все они были уничтожены или арестованы. Зачастую близкие родственники, состоявшие членами одного тейпа, находились по разные стороны баррикад.
29 декабря 1944 года начальник отделения ГУББ НКВД СССР капитан госбезопасности Малышев уведомил Москву о том, что «…задание т. Берии выполнено. Исраилов Хасан убит, труп опознан и сфотографирован. Агентура переключена на ликвидацию остатков бандглаварей».
Бандповстанческие выступления были окончательно подавлены лишь после успешного проведения операции «Чечевица» — переселения части бандпособников из горной Чечни. Остатки «повстанческих отрядов» постепенно превратились в мелкие банды, промышлявшие грабежом и убийствами из-за угла.
Стараниями агентуры абвера, «Предприятия «Цеппелин», Истребительного соединения войск СС и других секретных служб рейха были созданы материальная и кадровая базы для организации антисоветского повстанческого движения в советском тылу, особенно в Прибалтике, на Украине и в Белоруссии. Стараниями диверсионных служб в труднопроходимых местностях были заложены специальные базы с оружием, боеприпасами, продовольствием и различной амуницией. Оседавшие при отступлении немецкой армии отряды УПА, лесных братьев, белорусской антисоветской партизанки, остаточные группы военнослужащих РОА и вермахта стремились постоянно поддерживать радиосвязь с немецким командованием. При необходимости эти силы концентрировались для проведения диверсионных акций в определенном районе и после их совершения «распылялись». Насыщенность данных формирований опытными немецкими инструкторскими кадрами подтверждают оперативные документы органов Госбезопасности СССР. Наличие разветвленной разведывательно-диверсионной сети позволило немецкому командованию быть в курсе быстро менявшейся оперативной обстановки и проводить диверсии на коммуникациях. В ряде случаев планировалось проведение террористических актов в отношении высшего военно-политического руководства СССР. Так, руководством ОУН — УПА и аналогичных белорусских формирований был разработан план покушения на И. В. Сталина. У немецкой агентуры также имелись возможности для ведения бактериологической войны.
После капитуляции Германии часть немецкой агентуры укрылась в союзнических оккупационных зонах. Впоследствии ее опыт и агентурные связи были востребованы западными спецслужбами, что позволило «переключить» действовавшую в советском тылу диверсионную сеть на выполнение заданий, продиктованных наступлением времен, именуемых «холодной войной».
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги