Для стильных девчонок и... не только. Настольная книга по жизни

Эпизод первый Какие девочки нравятся мальчикам

Глава о том, как обратить на себя внимание понравившегося парня, как преодолеть робость и перестать зависеть от чужих капризов. Несколько слов о том, что такое любовь и когда она заглянет в твой дом.

Светка Павлова сидела на лавочке и рыдала. Она старалась это делать негромко и незаметно, но ее жалобные всхлипывания были слышны всем окрестным домам и детскому саду в придачу.

Беда у нее была страшная. Она вдруг поняла, что годы уходят, а в нее еще толком никто так и не влюбился.

Самое обидное было в том, что она уже перепробовала все действенные средства для того, чтобы на нее обратили внимание. Выкрасила свои огненно-рыжие кудри в бледно-розовый цвет. Потом решила, что будет худеть. Неделю сидела на геркулесе, пока не свалилась от голодухи на физкультуре со спортивного бревна – ни руки, ни ноги к тому моменту ее уже не держали. Ногти она стала красить в радикально черный цвет, юбку носить короткую, даже зимой. Она демонстративно опаздывала на уроки и ругалась с учителями.

Внимания на нее так никто и не обратил.

А ведь могли бы. Она так старалась.

Но ни в какую.

А вокруг бурлила любовная лихорадка – девчонки строчили записки, мальчишки понимающе ухмылялись. А рядом с Павловой стояла гробовая тишина.

В болоте жизнь и то веселее, чем у нее. Там хоть лягушки квакают.

Светка приготовилась утонуть в собственных слезах, когда рядом кто-то вздохнул.

Светка подняла глаза.

Рядом на скамейке сидела Танька Половинкина и с загадочным видом смотрела вдаль за гаражи.

– Иди отсюда!

Рыдать Павловой сразу же расхотелось. Какой смысл лить слезы перед Танькой, известной разносчицей сплетен и слухов? Она решила уходить, но Половинкина подсела ближе и кивнула, давая понять, что она готова слушать хоть до вечера.

– Все прошло, – буркнула Светка, и из груди у нее вырвался предательский всхлип.

Так бы они еще долго препирались, потому что Танька была на редкость настойчивой натурой. Но тут из подъезда вышла Олечка Тихомирова с неизменным пакетом в одной руке и сторублевкой в другой.

– Ты плакала? – ахнула Олечка, прижимая к груди руки.

– Плакала, плакала, – вылезла вперед Половинкина. – Я видела.

– Уйди отсюда! – взорвалась Светка. – И без тебя света мало!

Танька надула губки и демонстративно уселась на качели – вроде бы она тут совершенно ни при чем.

Других собеседников у Павловой не предвиделось, поэтому она мертвой хваткой вцепилась в Олечку и поволокла ее к лавочке.

– Скажи, ты когда-нибудь влюблялась? – жарко зашептала Светка на ухо опешившей Тихомировой.

– Не знаю, – залепетала Олечка. – Надо у мамы спросить.

– Она-то тут при чем? – в голос спросила Павлова. – Я же не про нее, а про тебя спрашиваю.

Тихомирова густо покраснела и стала мять в ладошках несчастный пакет вместе со сторублевкой. Казалось, что она сейчас задымится от смущения. Наконец она кивнула и потупилась.