До конца времен

Глава 6

Они стояли на вершине холма и смотрели на раскинувшуюся внизу долину. Замок из серого камня с его ажурными башенками был величественным — и в то же время казался каким-то заброшенным, одиноким.

— Похоже на замок Спящей красавицы, — прошептала Сандра.

— Мой замок проспал не сто лет, а только два года, — Шандор невесело улыбнулся. — Да, хозяйственные заботы Налдоны явно не распространяются на окрестности. — Он поспешно отвернулся. — Пойдем.

— Нет! — Сандра невольно сжала кулаки. — Ты ведь сам говорил, что этот замок — ловушка, устроенная Налдоной. Выглядит он покинутым, но внутри наверняка кто-то есть. Люди Налдоны, которые докладывают ему обо всех подозрительных вещах.

— Конечно, там стоят его соглядатаи, но они никого не увидят, — Шандор лукаво оглянулся на Сандру. — Как ты, однако, любишь спорить! Неужели все начинается сначала? Я не собираюсь таскать тебя ночью по горам. Мы отправимся в путь на рассвете, после того, как ты хорошенько отдохнешь.

— Но это же глупо! Неужели не понимаешь? Если уж ты настаиваешь на том, чтобы мы прервали наш поход на ночь, давай расположимся в лесу или здесь, на холме. Тебе опасно появляться в замке!

Лицо Шандора вдруг просветлело.

— Знаешь, только что ты впервые дала понять, что тебя… гм… огорчит, если Налдона прикажет перерезать мне горло. Я думал, тебе все равно…

— Разумеется, мне не все равно! — раздраженно перебила его Сандра. — Хотя именно это ты заслужил за свое дурацкое упрямство.

В ответ Шандор лишь усмехнулся.

— Трудно упрекнуть тебя в излишней сентиментальности. Что ж, я влюблен, а влюбленные всегда немного дураки. Так говорят все поэты. — Улыбка его вдруг померкла. — Я хочу, чтобы ты увидела мой дом, Алессандра. Это важно для меня, конечно, это небезопасно, но я не стал бы рисковать, если бы не рассчитывал проникнуть туда незамеченным.

Шандор снова просил довериться ему. На этот раз он не произнес этого вслух, по Сандра понимала его без слов. И, конечно, она сделает так, как он скажет.

— Что ж, ладно, — махнула рукой Сандра. — Надеюсь, мы об этом не пожалеем.

Шандор привел ее к груде огромных камней и, наклонившись, стал шарить руками по траве.

— Вот он, — Шандор потянул невидимый Сандре рычаг. Кусок земли вместе с растущей на нем травой оказался люком, который откинулся, открыв взгляду круглое отверстие около трех футов в диаметре.

— Дверца мышеловки, — угрюмо пробормотала Алессандра. — Только не говори мне, что это еще один подземный ход.

— Тем не менее это так.

— И как только вам в Тамровии вообще пришло в голову строить улицы? По-моему, вам куда больше нравится ползать под землей, чем ходить в полный рост.

— Не надо издеваться, дорогая. В каждом порядочном замке должен быть свой подземный ход. Это неотъемлемая часть местного колорита. — Он пропустил Сандру вперед. — Держись покрепче за перила. Ступеньки могут оказаться скользкими. Видишь, какая у нас тут дикость. Никакой железной лестницы, как в канализации Белахо. Настоящие каменные ступени.

— Впечатляет, — скептически отозвалась Сандра, делая шаг в темноту. — Но еще больше меня бы впечатлило, если бы я услышала, что этот самый кусочек местного колорита, в отличие от Белахо, не кишит грызунами.

— Ну… — Шандор шел прямо за Сандрой, и губы его касались ее уха. — Мне, конечно, хотелось бы тебя приободрить, но в последний раз я был здесь в возрасте примерно десяти лет. — Он зажег фонарик. — Так что за крыс поручиться не могу, зато гарантирую, что в Лимтане не водятся крокодилы.

Глаза его задиристо блестели, и Сандра без труда представила озорного десятилетнего мальчишку, облюбовавшего старинный подземный ход для своих детских игр.

— У тебя счастливое лицо, — сказала Сандра.

— Это потому что я дома. — Шандор легонько подтолкнул ее вперед. — Мальчишкой я часто играл в этих лабиринтах. Существование подземного хода считалось семейной тайной, поэтому я не мог привести с собой детишек наших слуг, с которыми играл во дворе и в коридорах замка. Впрочем, это не имело значения. Здесь я мог представлять себя кем угодно. У меня был ирландский сеттер по имени Борис, так вот он носился по этим коридорам, как…

Всю дорогу Шандор предавался воспоминаниям о детских проделках. Сандре было приятно, что он так охотно делится с ней своим прошлым. Она слушала с улыбкой на губах, ловя себя на том, что испытывает к этому мужчине почти материнскую нежность. Наконец они оказались перед лестницей, ведущей вверх.

— Где заканчивается подземный ход? — поинтересовалась Сандра.

— В детской. Раньше меня это вполне устраивало.

— Не сомневаюсь, — Сандра снова улыбнулась. — Должно быть, у тебя было очень счастливое детство.

Шандор кивнул.

— Мне повезло. У меня были любящие родители, которые к тому же обожали друг друга. Был дом, был огромный двор, по которому можно носиться сломя голову. Мне так нравилось… — он вдруг замолчал, нахмурился. — Извини, я как-то не подумал… Мне не стоило… Теперь ты будешь считать меня бесчувственным негодяем.

— Ты думаешь, что не должен рассказывать мне о своем детстве, потому что у меня его не было? — Сандра покачала головой. — Я ведь не помню, как жила до революции в Саид-Абабе. Может, я тоже была счастливым ребенком.

— Но ты ведь не помнишь, — угрюмо повторил Шандор. — Тебе никогда не хотелось вернуть память о прошлом?

— Нет, — тихо, но твердо сказала Сандра. — Ведь то, что я забыла, может оказаться еще хуже того, что я помню. В моей жизни и так хватало кошмаров. Я такая, какая есть. И, даже обретя семью и родословное древо, я уже не способна измениться.

«Что ж, возможно, она права, — подумал Шандор. — Не всегда стоит пытаться оживить прошлое».

— Знаешь, родословное древо может оказаться для человека тяжелым грузом; — шутливо сказал он вслух, подымаясь по лестнице. — Я, например, обременен таким количеством знатных родственников, что с удовольствием поделился бы с тобой. — Он неожиданно серьезно посмотрел на девушку. — Я готов поделиться с тобой всем, что имею. Воспоминаниями о детстве, о юности, обо всем, что было в моей жизни. Поверь, в моем прошлом нет ничего позорного.

У Сандры защипало в горле. Она отчаянно боролась с подступившими слезами. Неужели перед ней знаменитый Танзар, герой революции, непримиримый борец с тиранией? Откуда в этом человеке столько доброты и нежности, столько сочувствия к ее бедам?

— Это… как это мило с твоей стороны. — Она понимала, что несет чепуху, но ничего не могла с собой поделать. — Я не знаю, что сказать, — честно призналась Сандра, смущенно улыбаясь. — Ни в одной книге не написано, как принимать подобные подарки.

— Просто принимать их, и все, — Шандор нежно поцеловал ее в щеку. — А я просто преподношу тебе этот дар от всей души и с огромной любовью.

Любовь. Сандра замерла, мысленно повторяя это слово. До сих пор Шандор не говорил ничего подобного. Она посмотрела ему в глаза.

— Шандор, я не знаю…

— Тсс. — Он приложил палец к ее губам. — Не сейчас, конечно, не сейчас. Я понимаю — все произошло слишком быстро. Просто подумай об этом, ладно?

— Ладно, — кивнула Сандра. «Подумай об этом». Как будто она могла думать о чем-нибудь другом!

— Вот и хорошо, — Шандор потянул за рычаг на стене, в которую упиралась лестница. Стенная панель отъехала в сторону, и они протиснулись в комнату.

— Что ж, по крайней мере теперь мы знаем, что Налдона не обнаружил этот ход. Я боялся, что нам придется убирать стоящего у двери часового.

Шандор установил панель на место и с улыбкой на губах повернулся к Сандре.

— Наверное, мне следовало, когда я вырос, пользоваться этим ходом почаще. В детстве дверь открывалась куда проще, но за столько лет механизм заржавел. — Луч фонарика осветил пыльную комнату. — Да и детская казалась тогда гораздо больше.

— Или просто ты был поменьше?

— Может быть, может быть. — Луч фонарика осветил какой-то странный предмет у дальней стены. — Правда, кое-что не меняется с годами. Пойдем, представлю тебя Лео.

— Лео?

— Мой игрушечный конь. Он принадлежал еще моему прапрадедушке и передается в семье от отца к сыну. Лео всегда был моей любимой игрушкой.

Большой конь-качалка был темно-серым с черной гривой, под красным седлом с золотистыми кисточками.

— Он — просто чудо! — тихо сказала Сандра. — Выглядит так, будто снова готов пуститься вскачь, навстречу новым приключениям. Но почему ты зовешь его Лео? Так обычно называют игрушечных львят.

Шандор кинул, поглаживая Лео по пыльной гриве.

— Мой отец говорил, что у этого коня сердце льва. Он подарил мне Лео, когда мне исполнилось четыре года, и рассказал его историю и истории всех Карпатанов, которые качались на нем в прошлом. — Шандор провел пальцем по царапине на боку коня. — Это сделал мой отец. Однажды он прокрался в кабинет деда и отстегнул с его сапог шпоры. Решил, что должен непременно выглядеть, как взрослый наездник. — Шандор потянул за одну из кисточек. — Иногда Лео казался мне куда более настоящим, чем живой пони, которого я получил в подарок год спустя.

— От отца к сыну — какая славная традиция. — Шагнув вперед, Сандра осторожно потрогала пальцем нарисованное седло. Глупо, но этот деревянный конь казался ей почти живым. Он видел столько любви от своих маленьких хозяев, слышал столько смеха! Теперь конь стоял в пыльной детской, заброшенный, но не забытый. Он отдыхал, ожидая своего нового хозяина.

— Когда-нибудь и ты передашь его своему сыну, — тихо сказала Сандра.

Шандор ничего не ответил. Подняв голову, она увидела, что лицо его помрачнело. — Что-то не так?

Он снова подергал кисточку и сказал:

— Все в порядке. Позволь показать тебе мой дом. Как твои ноги?

— Болят немного. Но это так — ничего серьезного.

— Я не буду утомлять тебя. — Шандор окинул комнату грустным, полным любви взглядом. — Хочу показать тебе некоторые вещи, которые мне дороги, — он сделал паузу. — И сам хочу посмотреть на них, стоя рядом с тобой. А потом ты сможешь выкупаться и лечь спать.

— Я хочу увидеть здесь все, — быстро сказала Сандра. — Ты обещал поделиться со мной своей прошлой жизнью, и я решила поймать тебя на слове. — Даже если бы она падала с ног от усталости, ответ ее был бы точно таким же. Сандра чувствовала, как важно для Шандора поделиться с ней своим прошлым. — Думаю, нам не стоит зажигать свет.

— Нет, не стоит. Да и главный генератор наверняка выключен. Но в замке всегда хранилось множество свечей. Моя мать любила свечи. Если задернуть шторы, света никто не увидит. — Открыв перед Сандрой дверь, он отвесил шутовской поклон. — Добро пожаловать в мой мир, миледи.

Они бродили по огромным залам с натертыми до блеска полами. Заходили в комнаты, каждая из которых имела свою историю, с каждой были связаны свои воспоминания. Шандор любил свой дом и был счастлив снова оказаться в его стенах.

— Моя мать обожала эту вазу. Отец подарил… — Он осекся, удивленно глядя на Сандру. — Почему ты так смотришь на меня? — Он смущенно улыбнулся. — Наверное, я слишком много болтаю. Девушка энергично помотала головой.

— Мне все здесь нравится. И больше всего ты, Шандор.

Лицо Шандора вдруг залилось лихорадочным румянцем. Боже правый! Ей удалось смутить самого Танзара!

— Именно этого я и добивался. Но ты еще плохо знаешь меня, ты еще ничего не видела.

— Неужели? Но я уже побывала в кладовке, в темнице, в кабинете, в большом танцевальном зале, в передней гостиной, в оранжерее, в…

— И все же ты еще не видела хозяйской спальни.

У Сандры перехватило дыхание.

— Да, спальню я еще не видела, — тихо сказала она.

— Я оставил ее напоследок. — Он посмотрел в глаза девушке. — Мне почему-то кажется, что мы уже не выйдем оттуда сегодня.

— Что ж, пожалуй, — смущенно согласилась Сандра.

Нетрудно было заметить, как повеселел Шандор. Неужели он думал, что Сандра откажет ему? Но теперь это просто невозможно. С первой своей встречи они шли к тому, что должно произойти сегодня ночью, в стенах замка.

Глаза Шандора сияли восторгом, и Сандра невольно вспомнила, что полчаса назад он точно так же смотрел на Лео. Девушка прыснула.

— Над чем это ты смеешься? — поинтересовался Шандор. — Неужели задета моя мужская гордость? Что-то не припомню, чтобы хоть одна женщина, которую я завлекал в постель, в ответ хихикала.

— Я просто подумала о том, как мне повезло — я нравлюсь тебе почти так же сильно, как Лео, — Сандре доставляло удовольствие поддразнивать его. — Может быть, когда-нибудь мне удастся его переплюнуть.

Шандор игриво потрогал пальцем кончик ее носа.

— Считай, что тебе это уже удалось. Я никогда не приглашал Лео к себе в спальню.

— Слава богу!

— Ехидная девчонка, — на этот раз Шандор легонько щелкнул Сандру по носу. — Кстати, я вообще никого и никогда не приглашал в эту спальню. После смерти отца и отъезда матери в Аргентину я так и не перебрался из своей комнаты в хозяйские покои. Но сегодня мне хочется спать на кровати, на которой спали мой отец и дед. И я хочу, чтобы ты разделила со мной ложе. Ты согласна, Алессандра?

Ей было трудно говорить — в горле стоял ком, все тело напряглось, как натянутая струна. Сандра кивнула и тут же отвела взгляд. Шандор в который раз был приятно удивлен ее старомодной застенчивостью.

Когда рука его легла на локоть Сандры, девушка не вздрогнула.

— Я обещал тебе ванну. — Он повел ее к двери в дальней конце холла. — Вот только горячей воды здесь, конечно же, нет.

— Ничего страшного. Сейчас ведь не зима.

Шандор пропустил ее внутрь и окинул придирчивым взглядом будуар.

— Боюсь здесь так же пыльно, как и повсюду. Я сменю постель и попытаюсь прибраться. — Он кивнул на дверь в дальнем конце комнаты. — Там гардеробная и спальня. Я пойду в одну из комнат для гостей, приму душ. — Он передал Сандре канделябр. — Возьми-ка это. Я доберусь до спальни в темноте.

— Спасибо Я постараюсь не задерживаться, — пообедала Сандра.

— Я подожду, — заверил ее Шандор. — Мне некуда торопиться. — Глаза его были полны страсти и нежности. — И учти — сегодня ничто не сможет меня остановить. Даже если ты прицелишься в меня из базуки, я все равно не оставлю тебя в покое!

— Как назло, не захватила с собой базуку, так что сегодня ты в безопасности, — поддержала шутку Сандра. И тут отвернулась, пряча глаза от Шандора, чтобы он не разглядел ее страхов и сомнений. Сандра стояла на пороге чего-то нового и необычного, и ей было страшно. Никогда в жизни она не была так напугана.

— Я скоро вернусь, — вслух сказала она.

— Алессандра!

Она оглянулась на Шандора.

— Что случилось? — хмуро спросил он. — Ты не хочешь меня?

Сандра снова испытала прилив нежности к этому сильному и такому уязвимому мужчине. Одного ее хмурого взгляда достаточно, чтобы причинить ему боль! А она снова отгораживалась от него стеной, потому что боялась, что если расскажет ему о своих страхах, как рассказала о своем прошлом… Сандра резко повернулась лицом к Шандору.

— Я хочу тебя, — она посмотрела прямо ему в глаза, — но… ты должен знать. Я ничего не умею, понимаешь? Совсем ничего. Но если ты готов помочь мне… я быстро учусь и очень скоро буду не хуже любой другой женщины. — Она говорила быстро, запинаясь и краснея. — Я понимаю, в твоей постели побывало много женщин, и, возможно, ты не захочешь… — она осеклась. — Почему ты молчишь?

— Пытаюсь переварить услышанное. А как же Брюнер?

— Ты сказал как-то, что я, возможно, ниспосланное тебе наказание. Ты просто пошутил. Но для Джеймса я действительно что-то вроде этого. — Она печально покачала головой. — Он очень хороший человек. Джеймс унаследовал фабрику от отца. Он никогда не видел, что такое война, пока не оказался в Саид-Абабе. И тогда он понял, сколько горя принесла людям его неразборчивость в выборе клиентов. Думаю, я стала для него символом этого горя. Его покаянием. Он решил, что если сумеет дать мне нормальную жизнь, то избавится от чувства вины за причиненное зло. Когда мне пришла в голову идея помогать детям в охваченных гражданской войной странах, он сразу же ухватился за нее.

— Но почему в твоей жизни не было другого мужчины? Ты ведь красивая, чувственная женщина.

Сандра пожала плечами.

— Сама не знаю. Наверное, ты прав — Я никому не могла поверить настолько, чтоб подпустить к себе так близко. До сих пор не могла.

Сердце Шандора запело от радости, но тут же тоскливо заныло от дурных предчувствий. Что, если он разочарует Сандру?

— Что ж, теперь я знаю, какая ответственность…

— О, нет! — воскликнула Сандра. — Я сказала тебе все это вовсе не для того, чтобы ты согнулся под грузом ответственности. Просто решила, что ты должен знать все.

Я ведь даже не девственница. Когда Джеймс забрал меня из лагеря, ему дали мою медицинскую карту с подробным описанием осмотра при поступлении в лагерь. — Она насупилась и стала похожа на рассерженную маленькую девочку. — Я была, в общем-то, здорова, но не девственница.

Она старалась приободрить его, но Шандор ужаснулся тому, что услышал. Ведь Сандре было всего двенадцать лет, когда ее привезли в лагерь. Господи, не дай ей вспомнить тот ужас, через который пришлось пройти до этого! У него вдруг защипало глаза, и Шандор поспешно отвернулся.

— Давай договоримся сразу, — хрипло произнес он. — Я буду отвечать за тебя, а ты — за меня. Меня не страшит груз ответственности, надеюсь, что и тебе все это со временем придется по вкусу.

Сандра долго смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Ответственность. Какое неромантичное слово! И все же в устах Шандора оно звучало лучше любых пылких признаний. Сандре вдруг захотелось петь. Развернувшись, она направилась к двери в гардеробную.

Выйдя из душа, Сандра обнаружила на туалетном столике рядом с канделябром аккуратно сложенный квадрат тончайшего цветного шелка, поверх которого лежала записка:

«Это принадлежит моей матери. Она была бы рада, если бы ты согласилась надеть. Ш.».

Вторая записка, которую она получила от Шандора. Кто бы мог подумать, что спустя каких-то сорок восемь часов после их знакомства она будет читать это почти интимное послание! Сандра быстро вытерлась и отбросила полотенце. Ей не терпелось развернуть то, что оставил для нее Шандор.

Это была шаль. Огромная шаль. Она видела такие в Испании на танцовщицах фламенко. Белый фон за долгие годы приобрел оттенок слоновой кости, яркие когда-то цветы стали теперь бледно-розовыми, бахрома из шелковых нитей поблескивала в свете свечей. Сандра подумала о том, с какой заботой относились в доме Шандора к любимым вещам. В мире, полном легко заменяемых предметов повседневного обихода и ничего не значащих отношений между людьми, было редкой удачей встретить семью, где так бережно обращаются с вещами.

Сандра снова расчесала волосы, ниспадавшие шелковой пеленой на ее обнаженную спину. Затем она накинула шаль и чуть спустила ее с плеч. Шаль оказалась такой огромной, что бахрома доходила ей до колен.

Она чувствовала себя не просто красивой — единственной на свете. Ведь Шандор выбрал именно ее! Сандра нежно погладила бахрому. Она никогда не возводила на пьедестал внешнюю красоту, но сегодня ей хотелось быть самой красивой. Для него — для Шандора.

Зажав одной рукой края шали, она открыла дверь:

— Шандор?

— Я здесь, дорогая.

Она и сама знала, что он здесь, что он ждет ее. Шандор всегда будет рядом, чтобы помочь ей, оградить ее от невзгод. Всегда? Слово это пришло ей в голову само собой, но она тут же мысленно одернула себя. Не стоит загадывать так далеко. Ничто не длится вечно, но иногда для счастья бывает достаточно нескольких коротких мгновений, которые помнишь потом всю жизнь. Сандра взяла с туалетного столика канделябр и вошла в спальню. Шандор уже лежал в постели, опершись на изголовье огромной кровати. Сандра вышла на середину комнаты. Рука, державшая канделябр, едва заметно дрожала.

— Спасибо, что принес мне эту шаль, — тихо сказала она. — Никогда не видела ничего красивее. Странно, что твоя мать не забрала ее с собой.

— Это была одна из ее любимых шалей. У нас в семье свято верят в то, что, когда покидаешь тех, кого любишь, надо оставить им что-то из своих любимых вещей. Это старинная традиция. Такая вещь называется на нашем языке казимар.

— Казимар, — тихо повторила Сандра. — А как зовут твою мать?

— Мариана, — ответил Шандор. — Почему ты спрашиваешь?

— Просто так.

«Спасибо, Мариана», — мысленно поблагодарила она. За шаль, за казимар, и больше всего — за этого чудесного мужчину, который смотрит на нее полными восторга глазами. Она поставила канделябр на тумбочку у кровати.

— Мне задуть свечи?

— Нет. Я хочу видеть тебя. — Шандор усмехнулся. — Я провел две ночи рядом с прекраснейшей из женщин в полной темноте. Думаю, на этот раз все должно быть иначе, не правда ли?

— Если ты так хочешь… — Сандра нервно облизнула губы, поднялась на три ступеньки, ведущие в альков, и встала рядом с кроватью. — А мне нравилось лежать с тобой в темноте. Это было… чудесно.

— Чудесно, — Шандор улыбнулся. — Я тоже так думаю. И еще мне почему-то кажется, что ты немного боишься, милая.

— Совсем чуть-чуть, — призналась Сандра, не глядя ему в глаза. — Я не знаю, чего ты ждешь от меня.

Шандор потянул за один конец шали.

— Посмотри на меня, — потребовал он. — Я хочу насладиться твоим прекрасным телом и доставить удовольствие тебе. — Он помолчал немного, потом сказал: — Мы вместе для того, чтобы нести друг другу радость.

В груди у Сандры потеплело.

— Думаю, я смогу с этим справиться.

— Ты можешь справиться с чем угодно, — глаза Шандора восхищенно сверкнули. — И я разрешаю тебе поупражняться на мне. Я — к твоим услугам. — Он положил ладонь поверх руки Сандры, сжимавшей на груди шаль, и осторожно разжал ее пальцы. — Я сам позабочусь об этом. Хочу, чтобы твои руки были свободны.

Сбросив полотенце, которым были обернуты после душа его бедра, Шандор уселся на краю кровати, и теперь Сандра стояла у него между колен.

Она резко вдохнула, вдруг ощутив себя совершенно беззащитной, полуобнаженной пленницей нагого мужчины. Лихорадочное возбуждение овладело ею. В глазах Шандора были та же страсть и тот же восторг, что испытывала она сама.

Шандор коснулся пальцами шелковой кисточки, щекочущей бедро Сандры.

— Знаешь, как ты прекрасна? — хрипло прошептал он. — Ты похожа на «Одалиску» Делакруа. Когда ты появилась на пороге, меня охватило такое желание, что едва не разорвалось сердце.

— А ты казался таким… — рука его отодвинула шаль и коснулась бедра девушки. У Сандры перехватило дыхание, — таким спокойным.

— Неужели? Я ведь даже не помню, что говорил, потому что не мог думать ни о чем, кроме этих чудесных стройных ног и о том, что ждет меня через несколько минут… — Рука его скользнула между ее бедер. — Какая ты мягкая, — пробормотал он, лаская ее.

— Шандор, — прошептала Сандра, задыхаясь от нахлынувшего желания. При каждом движении его руки все тело ее словно пронзала молния. — Я не могу…

— Тсс. Я знаю. — Шандор разжал ее пальцы, и края шали опустились ниже. Он с вожделением смотрел на упругую грудь и набухшие соски Сандры. — Позволь, позволь мне поцеловать их, — бормотал Шандор. — Доставь мне эту радость. — Губы его уже сжимали сосок, а рука между бедер двигалась все быстрее и быстрее…

Запрокинув голову, Сандра тихо застонала, впиваясь ногтями в его плечи, чтобы не упасть.

— Ты готова? Ты готова принять меня? — тихо спросил Шандор, лаская ее. — О боже, скажи, что это так! Эти ласки чудесны, но если я сейчас не овладею тобой, я просто сойду с ума. Так ты готова?

— Да! — воскликнула Сандра, — О, да!

— Тогда иди ко мне. — Шандор увлек ее на постель рядом с собой, бросил на стул у кровати шаль и впился поцелуем в губы Сандры.

Девушка все крепче сжимала плечи Шандора. Дыхание его было хриплым и прерывистым. Оторвавшись от ее губ, Шандор тихо застонал и рывком вошел в нее. Теперь уже Сандра застонала от наслаждения. Никогда она не испытывала ничего подобного. Ей хотелось большего, хотелось, чтобы наслаждение длилось вечно. Она прильнула к Шандору всем телом, трепеща от удовольствия.

Шандор все быстрее, все глубже и глубже проникал в нее.

Сандра едва дышала, с каждым новым движением Шандора на нее накатывала новая волна удовольствия. Страсть нарастала в ней, бушевала, как лесной пожар. Голод, жгучий, неутолимый голод сжигал ее изнутри.

Она больше не выдержит, не выдержит этого! И тут все ее существо исполнилось безумным восторгом. Волна блаженства накрыла ее с головой.

Глаза Шандора были закрыты, руки все еще крепко сжимали ее бедра. Сандра видела, как неистово бьется на его виске голубая жилка.

— Господи, как это прекрасно!

У Сандры кружилась голова от счастья. Ей хотелось и плакать, и смеяться. Шандор открыл глаза.

— Это ты прекрасна, — тихо сказал он. — Я никогда не смогу насытиться тобой. Иди ко мне, любимая.

Сандра наклонилась к Шандору, и язык его медленно, лениво коснулся ее розового соска. Тут же в ней проснулось прежнее желание, словно внутри ее возникла маленькая жаркая искорка, готовая разжечь неистовое пламя. Но прежде, чем снова отдаться волнам наслаждения, она хотела что-то сказать Шандору, поделиться с ним своими чувствами, поблагодарить за радость, которую он только что подарил ей.

— Шандор, я хотела…

— Потом, потом, дорогая. — Опустив Сандру на постель, Шандор склонился к ней. В глазах его были страсть и невыразимая нежность. — Поговорить мы сможем и потом… а сейчас есть кое-что поважнее.

— Да! О, да!

Закрыв глаза, Сандра отдалась во власть наслаждения. Шандор был прав. Слова могут подождать.

Сандра крепко спала. Шандор осторожно перевернул ее на бок, чтобы высвободить свои руки. Девушка что-то протестующе пробормотала во сне, и он тут же застыл. Мгновение спустя она снова дышала ровно и безмятежно. Шандор укрыл ее до подбородка простыней и легонько поцеловал в лоб. Затем он выскользнул из кровати, проворно оделся и направился к дверям.

Как же не хочется оставлять Алессандру! С минуту Шандор боролся с соблазном немедленно вернуться в постель и снова сжать возлюбленную в своих объятиях. Им ведь так недолго осталось быть вместе! Ничего страшного, если… Нет! Только сейчас Шандор понимал, как опрометчиво поступил, поддавшись искушению показать Сандре свой дом. Он знал, что это опасно, но ему хотелось насладиться ее прекрасным телом именно здесь, в замке, где прошли его самые счастливые годы. Воспоминаний о том, что произошло сегодня ночью, хватит ему до конца жизни… но теперь пора вспомнить об опасности. Шандор нигде не заметил следов присутствия людей Налдоны, но следует убедиться наверняка. Прежде чем вернуться к Сандре, надо снова осмотреть все вокруг.

Открыв дверь, Шандор оглянулся через плечо на девушку. Она свернулась клубочком посреди огромной кровати — беззащитное дитя в большом и опасном мире. Мгновение Шандор любовался ею, а затем медленно прикрыл за собой дверь.

— Проснись, Сандра! Надо убираться отсюда!

Разбуженная так резко и беспощадно, Сандра села на постели, испуганно озираясь.

— Что такое?

Шандор вышел из ванной и бросил на кровать ее одежду. Затем он включил фонарик, и Сандра увидела, что лицо его окаменело.

— Одевайся. Кажется, мы вляпались.

— Что?! — вынырнув из постели, она принялась проворно одеваться. — Часовой?

Шандор угрюмо кивнул.

— И не один, судя по голосам, которые доносились из сада. Я не стал считать, когда услышал, как садится вертолет.

— Подкрепление? Но как они узнали, что мы здесь?

— Понятия не имею. Подумаем об этом, когда выберемся отсюда. Готова?

Сандра кивнула, забросив за спину рюкзак.

— Пошли.

Шандор был уже у самой двери.

— Я хотел, чтобы все случилось совсем иначе, — виновато сказал он. — Эта ночь должна была стать для тебя такой прекрасной…

Господи, неужели он извиняется в такой неподходящий момент?! Впрочем, раздражение Сандры тут же сменилось приливом нежности. Ей еще многому надо научиться. Перед лицом опасности все, что они пережили сегодня ночью, отошло для нее на задний план… а вот Шандор, который не хуже ее понимает, что им грозит, все равно думает о ней, о ее чувствах!

— В том, что тебя будят среди ночи, есть свои преимущества, — с улыбкой заметила Сандра. — Не надо беспокоиться с утра, потерял ли ты уважение ко мне после того, что между нами произошло.

— Я всегда буду уважать тебя. Сегодня, завтра, всю жизнь! — Он быстро поцеловал Сандру в губы. — А теперь давай выбираться отсюда, иначе эта жизнь окажется совсем недолгой.

Они дошли до середины холла, когда услышали снизу громкий голос, слегка искаженный мегафоном.

— Карпатан!

Шандор тихо выругался.

— Голос звучал так близко, — прошептала Сандра. — Они в замке?

— Кажется, внизу, возле главного входа. Во всяком случае, он там.

И снова раздался тот же голос.

— Сойди же вниз, поговори со мной, Карпатан! Пока тебе ничего не угрожает.

Я приготовил для тебя сюрприз. Тебе понравится.

Сандра узнала голос.

— Это Налдона!

Шандор кивнул.

— Он прилетел на вертолете. Не устоял перед искушением лично заглянуть в ловушку, куда ему удалось меня заманить. — Круто развернувшись, Шандор направился к главной лестнице. — Стой здесь!

— Ты идешь вниз? — в панике воскликнула Сандра. — Но они же убьют тебя!

— Нам надо выиграть время. — Он улыбнулся Сандре. — Я не собираюсь спускаться. Буду говорить с ними, стоя на площадке второго этажа. — Он выключил фонарик. — Так они не смогут в меня прицелиться.

— Тогда я иду с тобой!

— Я ожидал этого. Тебя нелегко защищать, моя прекрасная дама. Может, позволишь мне самому сразиться с драконом?

Но Сандра уже шагала рядом с ним.

— Это не дракон, это… крыса. За последние два дня, скитаясь по подземной Тамровии, я привыкла иметь с ними дело. Кто знает, может быть, я смогу помочь тебе.

— Но Налдона…

— Я иду с тобой, — твердо повторила Сандра.

Они были уже у лестницы.

— Я здесь, Налдона, — громко сказал Шандор. — Говори, что тебе нужно. Только прикажи не включать свет.

— Как ты осторожен, Шандор, — почти дружелюбно произнес Налдона. Теперь он говорил без мегафона, но голос его эхом отражался от высоких сводчатых потолков. — Но, как я уже сказал, у меня свои планы. Я хочу видеть твое лицо, когда расскажу тебе о них. Со мной здесь всего несколько человек. Разумеется, знаменитый Танзар просто не может бояться такой мелочи.

— Я уже натворил достаточно глупостей, — сухо сообщил Шандор. — Я не собираюсь легко сдаваться, Марк.

— Но ты уже в наших руках. Все выходы из замка охраняют солдаты, которым приказано не брать тебя живым. — Налдона выдержал паузу. — Ни тебя, ни нашу неподражаемую мисс Баллард. Вы ведь тоже здесь, мисс Баллард?

— Да, я здесь.

— А я-то все гадал, как это слабой женщине удалось справиться с одним из моих лучших людей! Надо было сразу понять, что в этом замешан Карпатан. Как это нехорошо с вашей стороны, мисс Баллард, наплевать на мое гостеприимство и покинуть дворец не попрощавшись! Мне пришлось долго убеждать Брюнера в чистоте моих намерений. И я очень, очень сердит на вас.

Слабой женщине?

— Думаю, подосланный вами убийца объяснит, кто и как справился с ним, — процедила Алессандра сквозь зубы.

— О, он уже принес свои извинения. К сожалению, нам не удалось предотвратить его неожиданной кончины. Но знаете, что? Я уже почти не сержусь. Все складывается так удачно! Любовники разделят судьбу друг друга. Как романтично!

Сандра ощутила, как напрягся Шандор.

— Любовники?

— О, да, я знаю и об этом. Этого следовало ожидать. Неподражаемый, романтичный Танзар и шлюха американского…

— Заткнись, Налдона. — В голосе Шандора было столько ярости, что Сандра невольно содрогнулась. — Оставь ее в покое!

— Как ты галантен, Шандор! Что ж, я ожидал и этого. Но тебе придется извинить старого друга. Я не могу проявить подобную деликатность. Я ведь не дворянин, а всего лишь бедный крестьянин.

— Когда мы вместе начинали нашу борьбу, мы собирались уничтожить разницу между тем и другим, — напомнил Шандор.

— Я был тогда безмозглым идеалистом, — рассмеялся Налдона, — но я быстро пришел в чувство. А ты — ты так и не понял, какая власть оказалась у нас в руках. Ты был и остаешься безмозглым идиотом, Шандор.

— Возможно. — Голос Шандора был холоден, как лед. — И мне хотелось бы подробно обсудить одну из своих глупостей. Я был уверен, что мы проникли в замок незамеченными. Как же твоим людям удалось увидеть нас?

— А вас никто и не видел. Беспечность охраны сильно огорчила меня. Думаю, после многих месяцев ожидания никто из них уже не верил, что ты появишься здесь. — Налдона сделал паузу. — Но я всегда знал, что ты придешь. Я знаю, как тебе дорога эта груда камней. Слава богу, часовые услышали ваши голоса.

— Голоса?

— Я позаботился о том, чтобы коридоры замка оснастили самой современной подслушивающей аппаратурой. Мои ребята с удовольствием слушали, как ты водишь мисс Баллард по фамильным владениям. Они тут же позвонили мне в Белахо и спросили, что делать дальше. Я велел им не прерывать вашей романтической идиллии до моего прибытия. Очень мило с моей стороны, не правда ли?

— Да уж, — буркнул Шандор. — Уверен, что у тебя были на то свои причины.

— Разумеется, — Налдона тихо отдал какой-то приказ, и они услышали за спиной тяжелые шаги. — Не волнуйся, мои люди не станут нападать на вас. Они разошлись по комнатам второго этажа, чтобы выполнить мой приказ. Думаю, ты уже догадался, какой.

— Да. — Голос Шандора звенел от боли и ярости. — Могу себе представить.

— Тебе больно, не правда ли? Я хочу видеть твое лицо. Ты уже чувствуешь запах? Здесь, внизу он хорошо заметен.

— Нет, я не чувствую никакого запаха.

— Скоро почувствуешь. Обещаю тебе.

— Шандор? — Сандра шагнула к нему. — Что происходит?

— Да, объясни же ей, Карпатан, что происходит, — в голосе Налдоны слышалось откровенное злорадство. — Она ведь разделит твой трагический конец, так что пора посвятить ее в детали.

— Ты понимаешь, как трудно будет объяснить Брюнеру ее смерть? Я найду способ свалить вину на тебя. Твоя гибель позволит мне выиграть время, Шандор. Твои последователи будут обескуражены, в их рядах начнется паника. И с помощью оружия Брюнера я сумею выиграть эту войну.

— Это будет не так уж просто. Я подготовил людей, которые заменят меня.

— Но Танзар — живая легенда. А когда легенда умирает… — В холле снова послышались шаги. — Пожалуй, мы готовы. У тебя есть выбор. Если не хочешь сгореть заживо, попробуй выйти — и мои люди разорвут тебя на части.

— У меня всегда есть выбор.

— Ну что ж, хорошо. Я ухожу. — Послышался звук открываемой двери. — Но я буду наблюдать снаружи. Даже если это продлится до утра, я буду смотреть и хочу, чтобы ты знал это.

Шандор ничего не ответил.

— Жаль, что я не вижу твоего лица, — с сожалением произнес Налдона. В дверном проеме мелькнул огонек. Спичка. — Прощай, Шандор. — Огонек метнулся к блестящей лужице на полу, которая взорвалась языками синего пламени. Входная дверь захлопнулась за Налдоной. Языки пламени метались по огромному вестибюлю первого этажа, пожирая все на своем пути и набирая силу.

— Бензин! — ошеломленно выдохнула Сандра. — О боже, он поджег замок!

— Да, — Шандор стоял с окаменевшим лицом, наблюдая за тем, что творилось внизу.

— Мы можем остановить это?

— Нет. Налдона тщательно все подготовил. — Шандор отвернулся. — Знаешь, разговаривать небезопасно. Думаю, Налдона и сейчас слушает нас. Надеется услышать, как мы стонем от ужаса. Но я не доставлю ему этого удовольствия. — Он взял Сандру под локоть и включил фонарик. — Пойдем! — Они кинулись почти бегом к задней лестнице, ведущей в детскую.

— Шандор, не могли бы мы…

Он покачал головой и приложил палец к губам. Только когда за ними захлопнулась дверь детской, он снова заговорил:

— Думаю, здесь мы в безопасности. Налдона сказал, что подслушивающие устройства в коридорах. И он явно не знает, как мы проникли в замок. — Шандор быстро подошел к панели, скрывавшей подземный ход. — После лестницы ход поворачивает в сторону холма. Все силы Налдоны сосредоточены здесь. Думаю, мы без труда выйдем на поверхность незамеченными. Замок будет гореть несколько часов, и мы доберемся до летного поля прежде, чем Налдона сможет осмотреть руины в поисках наших останков.

Руины! Дом Шандора, который он так любил, погибает на его глазах! Сандра смотрела, как он отодвигает панель, и ее охватывала ярость. Они не имеют права так поступать с Шандором! Он с таким удовольствием показывал ей свой замок, свои любимые вещи. Он такой добрый. Он бросил все, чтобы сражаться за свою страну, за счастливое будущее своего народа, а Налдона хочет причинить ему такую чудовищную боль! То же жгучее отчаяние она испытывала когда-то, глядя, как умирает Дмитрий, и понимая, что не в силах ему помочь.

Теперь на ее глазах погибала Лимтана, и снова Сандра ничем не могла помочь Шандору. Но она не будет стоять здесь вот так, сложа руки! Ни за что!

— Черт побери, панель снова заело, — сердито пожаловался Шандор. Действительно, панель подалась лишь на несколько дюймов. — Только бы дым не проник сюда раньше, чем я ее открою. — Оглянувшись, он с изумлением увидел, как Сандра открывает дверь. — Что ты делаешь, черт побери?

— Не отвлекайся. Я сейчас вернусь. — Быстро выбежав из детской, Сандра побежала вниз по лестнице.