Доброволец. Проект Z2-17

Глава 2

Дом генерала Бирюка. Московская область. Село Воскресенское. 23 мая. 10:40 утра.

Машина, вернулась спустя почти четыре часа. Водитель загнал её в гараж и отправился перекусить. К этому времени Сергей Владимирович успел принять ванну, позавтракать и не спеша собраться в дорогу.

Когда Тимофей вошёл в холл, генерал уже сидел в кресле, одетый в плотные строгие армейские брюки, командирскую рубашку и просторный китель. Гражданскую одежду генерал не носил, поскольку до мозга костей был военным и любой моде предпочитал форму. Тимофей нисколько не удивился, увидев дядю, как всегда, строгого и подтянутого. Он положил походную сумку на пол в углу зала и чётким строевым шагом подошёл к генералу, стуча каблуками по кафелю.

– Господин генерал, курсант выпускного курса Рязанского командно-штабного училища Тимофей Бирюк по вашему приказанию прибыл. – Он вытянулся по стойке смирно и отдал армейское приветствие, приложив прямую ладонь к виску. Улыбка искренняя, чистая, родная не сходила с его губ. Генерал Бирюк поднялся с кресла, восторженно осмотрел племянника и, выдержав положенную в данной ситуации церемониальную паузу, произнёс:

– Вольно курсант! Вольно! – Генерал сделал шаг навстречу и крепко обнял парня. Тимофей был сыном родного брата генерала Романа Бирюка. Младший брат не стал связывать свою жизнь с армией, рано женился. После срочной службы и последующего участия в Украинском конфликте, когда в Донецке погибла его первая семья, жена и новорождённая дочь, Роман уехал в Санкт-Петербург и попытался начать там новую жизнь. Он долго горевал, много пил и даже подсел на наркотики. Мужчина отчаялся. От нестерпимого горя он позабыл о семье, родных, друзьях и в один из холодных зимних дней был в очередной раз задержан полицией за воровство. Сергей Владимирович вытащил брата из участка, добился опекунства и отправил горемыку на принудительную реабилитацию в один из военных курортных госпиталей Крыма. Там Роман познакомился с медсестрой Ириной. Она настолько сильно повлияла на его мировоззрение, что Роман по уши влюбился в эту маленькую хрупкую девушку. Он навсегда забыл о наркотиках и алкоголе, а спустя два года, Роман и Ирина поженились. Их сын Тимофей стал для полковника Бирюка отдушиной и неким своего рода лучиком света в его суровой и насыщенной стрессами жизни. Племянника Сергей Владимирович любил и был готов ради него защищать мир хоть от самого дьявола.

Роман, несмотря на лояльность и возможности, которыми обладал его брат, не пошёл по его пути. Он стал специалистом по строительству логистических маршрутов. Проектировал и строил дороги, трассы и мосты. Смерть забрала его двенадцать лет назад во время одной из атак «Жестоких» на Крымскую военную флотилию. Тимофею было тогда десять лет, но он всё прекрасно помнил. Помнил, как дядя Сергей приехал среди ночи. Помнил плачущую маму и как несли обитый бархатом пурпурный гроб в городской крематорий.

Гибель отца, как ему тогда сказали, была стечением нелепой случайности. Романа пригласили осмотреть дорожные покрытия порта. Планировалась крупная реконструкция и выполнять её предполагалось силами компании, в которой работал Роман. Атака застала всех врасплох. Роман погиб, спасая гражданских лиц.

В тот год Тимофей настойчиво заявил матери, что будет поступать и учиться только в Суворовском училище. Он взял пример с дяди и решительно хотел стать таким же, как он. После гибели отца их семья переехала в Москву. Мальчик окончил Суворовское училище и без труда поступил в Высшее Рязанское училище ВДВ.

– Как же ты вымахал! – придерживая племянника за плечи, с восхищением произнёс Сергей Владимирович. – Всего год я тебя не видел, а ты уже словно живое воплощение идеального воина моего подразделения. Майор Кумач вас там что из спортзала совсем не выпускает? – Тимофей, несмотря на свою молодость, действительно выглядел весьма внушительно. За последние несколько лет он окреп и уже не казался генералу тем щуплым мальчишкой, каким прибыл в училище на первый курс. Футболка на его теле выпирала, обтягивая мускулистую фигуру, да и в росте он прибавил. Его чистые голубые глаза сияли словно искры, а коротко подстриженные тёмные волосы не скрывали мощного затылка. Парень был одет по-военному: оливкового цвета брюки, тельняшка с голубыми полосками, лёгкие ботинки с высоким берцем и мембранная парка. На голове у него красовался голубой берет, аккуратно отбитый, увенчанный кокардой и маленьким флажком ВДВ.

– Не выпускает! – улыбаясь, ответил Тимофей. – Совсем загонял! Обещает нам сумасшедший марш-бросок на выпускной аттестации.

– Узнаю старика! – с улыбкой ответил генерал. – Знал бы ты его в молодости! Никто не мог угнаться за ним по горам. Такой скороход был. Ты его слушай, он плохого не посоветует. Грамотный офицер. – Тимофей согласно кивнул.

– Зачем вы забрали меня, дядя? – спросил молодой человек напрямую. – У меня выпуск через неделю. Времени на подготовку и так мало… – Он не успел договорить. Генерал знаком поднятой руки заставил Тимофея замолчать.

– Я знаю, что скоро выпуск. Но то зачем я тебя привёз сюда гораздо важнее, чем звание.

– Что-то с мамой? – испуганно встрепенулся Тимофей. – Не скрывайте, дядя Сергей. Она жаловалась на погоду несколько дней назад. Я волновался.

– С мамой всё хорошо, – успокоил племянника генерал. – Я в курсе её недомоганий, и взял на себя смелость отправить её в Бурденко. Там хорошие специалисты, со многими я знаком лично. Они понаблюдают за Ириной, сделают соответствующие процедуры, проведут терапию и назначат курс стабилизаторов.

– Что тогда? – Тимофей задумчиво пожал плечами. – Что в данный момент может быть для меня важнее, чем получение офицерского звания?

– Опыт! – строго ответил генерал. – Опыт, которого ты не найдёшь ни в одном учебнике и ни на одном сайте. Опыт, который поможет тебе в будущем, когда нужно будет полагаться не только на практику, но и, в частности, на чутьё и интуицию. Мы сейчас собираемся и уезжаем на Чкаловский военный аэродром. Оттуда мы направимся в место, где скрыто оружие, о котором мир всегда мечтал. Наши учёные долго пытались создать подобие этого феноменального чуда, но так и не преуспели. Мы потерпели крах, потому что были к этому не готовы. Это была не наша стезя. Мы не творцы, мы разрушители. Творить по-настоящему способна лишь природа. Только она может дать нам то, что мы при всём желании создать не в силах. В момент, когда наша цивилизация стояла на пороге гибели, она создала то, что в обычное время никогда бы не появилось на свет, будь на то воля даже самых могущественных и умнейших людей планеты. Это оружие появилось благодаря стечению всевозможных, в большинстве непривычных пониманию обстоятельств и ситуаций, которые не всегда зависели от человека.

– Вы меня заинтриговали, дядя! – с задумчивым видом произнёс Тимофей.

– Ты даже представить себе не можешь, что я собираюсь тебе показать. – Быстро подмигнув, улыбнулся генерал.

Они спустились в гараж. Водитель уже ждал в машине. Закинув походные мешки в багажник, оба уселись на заднее сидение. Пока поднимались жалюзи, Тимофей был задумчив. Генерал также не произнёс ни слова.

Машина выехала из гаража и тут же устремилась по ровной словно поверхность стола дороге в сторону Северо-Запада.

– Так что это за чудо? – заинтригованный длительным молчанием, спросил у генерала Тимофей.

– Это не чудо! – серьёзно ответил тот, глядя в окно. – Это невероятно интересная история и, я намерен тебя в неё посвятить. – Тимофей пристально посмотрел на генерала.

– Это наверняка всё дико секретно и, если я разболтаю об этом хоть одному человеку, то вы будете вынуждены меня убить, даже несмотря на наше родство и многолетнюю дружбу! – улыбаясь, попытался разрядить атмосферу загадочности молодой курсант. Тон дяди показался ему более чем таинственным и отчасти зловещим.

– Безусловно! – без капли иронии ответил генерал. Он оторвался от созерцания майских красот природы, проносящихся за окном автомобиля, и пристально посмотрел в глаза Тимофея. Улыбка мгновенно исчезла с лица курсанта и парня даже передёрнуло. Он медленно снял с головы берет и вытер пот со лба.

– Вы это серьёзно? – опасливо переспросил он.

– Конечно! – сдвигая сурово брови, ответил Бирюк. – Секреты государства должны быть строго защищены. Любая их утечка тут же будет строго пресечена, даже несмотря на какое-то там кровное родство!

От услышанного у Тимофея пропал дар речи. Он уставился на генерала в полном непонимании и даже непроизвольно открыл рот, но так и не нашёлся что сказать.

– Да шучу я, шучу! – Громкий смех генерала разнёсся по салону автомобиля. На водительском сидении, с трудом сдерживаясь, ржал водитель Валера. – Просто не мог удержаться. Ты бы видел своё лицо! – Генерал и водитель продолжали надрываться от смеха. – Прости! Ну какая тут секретность. – Генерал понемножку начал успокаиваться. Его лицо побагровело от нахлынувшей крови, на глазах застыли маленькие слезинки. – Некая толика тайны в этом деле, конечно же, есть, но к тебе она никак не относится. – Генерал сделал несколько глубоких вдохов, затем вытер пот со лба, капельки слёз в уголках глаз и сурово взглянул на водителя. Улыбка с лица Валеры мгновенно исчезла. – На самом деле эта история не предназначена для всех и каждого. В ней нет юмора, а гораздо больше боли и утрат. Началась она долгих 34 года назад. В тот год в семье Сомовых из небольшого городка Сокол, что под Вологдой, родился второй сын. Назвали его Михаилом, в честь одного из ангелов-хранителей господних врат. Братья Сомовы имели разницу в возрасте без месяца два года. Серафим и Михаил всегда держались вместе с ранних лет. Когда им было восемь и шесть, соответственно, их отец пропал без вести. Никто так и не узнал, куда он подевался. Просто однажды он вышел из дома, направляясь на работу, и исчез. Подобные случаи происходят довольно часто. Вот только объяснения им нет. Мать горевала. Одной было тяжело тянуть двух непослушных подростков. Мальчишки росли хулиганами. Без отца присмотра за ними было мало, ведь мать постоянно была на работе. Целыми днями ребята были предоставлены сами себе. Сигареты, алкоголь и наркотики, дворовые забавы, доходившие порой до весьма жестоких драк. Плюс мелкое хулиганство и разбой. Неоднократно их забирал патруль. К десяти годам у обоих было по дюжине приводов.

– Это не ангелы, а сплошь чертяки! – качая головой, бубнила бабка Фая, соседка Сомовых.

Неизвестно, как сложилась бы их судьба дальше, не заберись они в один прекрасный солнечный день в стоявший на отшибе от города гараж. Ничего интересного они там не нашли, ну разве что кучу неприятностей. Какой-то странный дядька с сильными руками схватил их и прижал к стенке да так сильно, что парнишки едва не померли со страху.

– Кто вы такие? – прокричал он, злобно морща брови и обдавая мальчишек запахом изо рта. Ребятишки испугались не на шутку и не нашлись что ответить. Они смотрели на странного крепкого мужика, хлопая глазами и испуганно быстро дышали. – Воры! Как же вам не стыдно в такие-то годы воровать? Куда родители ваши смотрят? Вот сдам в отдел, будете знать! – Братья Сомовы молчали. Они испугались не столько угроз оказаться в полиции, сколько самого грозного мужика. В глаза отчётливо бросались мощная шея и сильные ручищи. Даже несмотря на то, что комплекция дядьки была не богатырской, но в нём чувствовалась звериная сила и здоровый мощный дух.

– Простите, дяденька, – едва слышно выдавил Серафим. – Мы не хотели ничего красть просто увидели, что дверь открыта вот и решили посмотреть.

– Ага, посмотреть! – шмыгая носом, подтвердил Михаил.

– Не хотели воровать! – повторил Серафим. Мужик прищурился и с подозрением взглянул в глаза старшего да так, что Серафим сразу понял, этого не провести.

– Не хотели, говоришь? – Мужик отпустил мальчишек. – А что же вы тут шаритесь тогда? Полудня ещё нет. Почему не в школе?

– Так мы не ходим! – с усмешкой ляпнул Михаил. Серафим одёрнул брата да было уже поздно.

– Прогуливаете! – строго упрекнул их мужик.

– Нет, нет! Каникулы у нас. Каникулы! – Серафим решил ретироваться, но вновь опоздал.

– Какие каникулы в конце-то апреля? – Мужик никак не унимался. – Врёшь, поганец. Прогуливаешь и брата за собой тянешь. Неумно. Хочешь всю жизнь дураком прожить? Ну коли так, так и живи, а парнишка тут при чём? Он-то, верное дело, дурачком быть не хочет? – Мужик незаметно подмигнул Михаилу, который слушал его с открытым ртом. – Не хочешь ведь? – обратился он заговорщическим тоном к младшему. Парнишка быстро затряс головой соглашаясь.

– Не хочу!

– Вот, видишь! – Мужик развёл руками в стороны. – Ты вот что. Этого долговязого не слушай. Ты учись давай. Учение свет, а неученье тьма. Слыхал такую мудрость? – Михаил вновь быстро закивал. – Вот и молодец! Ты умнее, чем твой брат.

– Да какое вам дело, – возмутился Серафим. – Он мой брат, что я скажу, то он и сделает.

– Вижу, ума у тебя только на глупости и хватает! – усмехнулся мужик. Михаил тихонько хихикнул вместе с ним. Серафим опешил и не сразу нашёлся что ответить. Мужик тем временем снял рубаху, мальчишки увидели мощные плечи и опутанные канатами мышц руки. Не говоря ни слова, он развернулся и, слегка подпрыгнув, ухватился за перекладину турника. Мужчина начал медленно подтягиваться, а мышцы на его сильной спине двигались в такт. С каждым новым рывком он ускорял темп. Братья смотрели на это чумовое зрелище и не могли оторвать восхищённого взора. Что-то необыкновенное и чарующее было в этой игре сильного тела и холодного металла. Когда мужик закончил подтягиваться и спрыгнул на землю, Михаил насчитал сорок повторений. Словно молнии взметнулись сильные руки. Незнакомец схватил с головы Серафима шапку и, подбросив её, сбил ногой в прыжке с разворота.

– Что, нравится? – спросил он, быстро отдышавшись. Мальчишки, не говоря ни слова, быстро закивали. – Если пообещаете, что с завтрашнего дня не прогуляете ни одного урока и больше никогда не украдёте даже луковицы, то научу вас таким вещам, о которых не каждый специалист знает.

Того дядьку звали майор Панфилов. Он служил в ГРУ и был специалистом по рукопашному бою и тактическим операциям. После гибели всего отряда в горах Кавказа он оказался в плену, но, спустя несколько месяцев, бежал. Больше года ползком на брюхе майор добирался до границы. Сумел выжить в условиях, не позволявших выжить до него никому. Голыми руками при помощи палок и камней он добывал себе пропитание, скрывался в горах от военных патрулей. Не мылся месяцами, чтобы его не смогли учуять поисковые собаки. А когда перебрался через границу, был схвачен и арестован. Три месяца он просидел в сыром каменном мешке, пока в один из дней его не спохватились. Случайная проверка вытащила майора Панфилова на свет божий и неожиданно узнала в нём без вести пропавшего героя.

Панфилов получил звание Героя России и стал полковником. Его отряд был реабилитирован и занял почётное место в Книге Памяти разведки ГРУ. Но Панфилов службу покинул и уехал на Вологодчину к матери. Через год больная мать умерла. Горе, пережитое ею после известия о гибели сына, подкосило и без того шаткое здоровье. Панфилов схоронил мать, а на положенные от государства реабилитационные деньги купил небольшой гараж на окраине Сокола. Руки у него, как говорится, росли откуда надо, вот и стал он подрабатывать механиком. Ночами бывший спецназовец часто просыпался от жутких воспоминаний и долго сидел молча, глядя на звёзды.

В отличие от таких же, как он людей, переживших страшные жизненные потрясения, майор Панфилов не окунулся в бутылку, не подсел на наркоту и не пошёл к бандитам. Он нашёл равновесие между душевной болью и самим собой, тренируясь до седьмого пота, болью физической вымещая из себя боль душевную, порой до полного изнеможения. В гараже у него висела крепкая, тяжеленая боксёрская груша, которую он вешал вместе с грузчиками, доставившими её. В дальнем углу стоял лежак со штангой в двести килограмм общего веса, а над входом Панфилов повесил крепкий, сделанный из старого советского лома турник.

В этом новом для него мире, истязаемый муками совести, отчаявшийся, злой майор и встретил братьев Сомовых. Мальчишки стали для старого воина настоящей отдушиной. Каждый день он ждал их появления, чтобы научить пострелят чему-то новому. Да и просто пообщаться. Ведь человек существо социальное. И даже такому зверю, как Панфилов, одинокому и зажатому своими страхами, страданиями и муками совести, забитому жизнью в угол апатичного бытия, требовалось общение. А мальчишки, увидевшие в майоре настоящего мужчину, сильного, мудрого с твёрдым характером и крепкой мужской рукой, которой они были лишены после исчезновения отца, по окончании уроков в школе летели со всех ног в гараж дабы поскорее встретиться со своим кумиром.

Когда Серафиму было уже шестнадцать, а Михаилу четырнадцать, некогда бесшабашные парни возмужали и окрепли. Ежедневные тренировки укрепили их мышцы, а суровая армейская философия Панфилова сделала из вчерашних мальчишек настоящих мужчин. Всё складывалось как нельзя хорошо. Мать братьев Сомовых быстро заметила кардинальные перемены в поведении сыновей. Но добиться от них чего-либо расспросами да уговорами, а порой и угрозами наказания так и не смогла. В один из дней она проследила за сыновьями и с криком ворвалась в гараж. Там она познакомилась с Панфиловым, и он ей долго объяснял, что он никакой не педофил. Мальчики его интересуют только с точки зрения воспитания порядочности и передачи им своих уникальных знаний. Женщина сильно переживала, и Панфилов даже предложил ей поприсутствовать на их тренировках, чтобы убедиться в правдивости его слов. Несколько раз она приходила в гараж вместе с сыновьями и молча наблюдала как мальчики послушно отрабатывают поставленные удары и старательно тренируют приёмы обороны.

Как-то раз после очередной выматывающей тренировки Серафим задал майору Панфилову необычный вопрос:

– Скажите, для чего мы тренируемся здесь до седьмого пота? Мы вроде непрофессиональные спортсмены, нам не нужно участвовать в соревнованиях, сражаться за медали! А все те приёмы, которым вы нас обучили, мы никогда не сможем применить в обычной жизни против обычных людей. Мы ведь можем попросту убить их. Ответьте, зачем нам всё это?

Панфилов мгновение смотрел в глаза парня, а потом разочаровано покачал головой.

– Я не думал, что мне придётся разжёвывать вам такие простые вещи. Но раз вы настаиваете, то так тому и быть. Я, наверное, сам виноват. Нужно было раньше об этом подумать. – Он жестом пригласил обоих братьев присесть с ним рядом. – Ты правильно заметил, что мы не можем применять наши знания против обычных людей. Так, если по правде, мы и не должны. Обычные люди – это те, кого нам нужно защищать. Вы тренируетесь не для причинения боли людям, а для того, чтобы оберегать от неё своих родных и близких. Вы тренируетесь, чтобы быть здоровыми, а не прокуривать свою жизнь по подвалам. – Панфилов поднялся. – Вы тренируетесь для того чтобы, когда враг нападёт на нашу родную землю, вы смогли применить все свои знания для его уничтожения. Дать захватчику достойный отпор, показывая тем самым, что он совершил глубокую ошибку, вторгаясь в наши просторы.

– Но ведь сейчас нет войны? – наивно воскликнул Михаил.

– Войны были, есть и всегда будут! – лаконично ответил Панфилов. – Люди слишком злы, чтобы жить в мире. Им всегда и всего мало. Мало земель, ресурсов, мало денег или власти. – Он пристально посмотрел в глаза мальчикам. – Я хочу, чтобы вы осознали и поняли, что никто и никогда в этом мире вам ничего так просто не даст. Никто не защитит вас лучше, чем вы сами. За всё здесь нужно сражаться! Именно этому я вас и учу. А теперь, я задам вам встречный вопрос. Как вы думаете, у кого в этом мире больше шансов выжить? У вас, натренированных и сильных воинов, умеющих постоять за себя, родных и за Родину, или у дурака-имбицила, который за всю жизнь не поднял ничего тяжелее компьютерной мышки?

Слова Панфилова наполнили сердца и души мальчишек невероятной гордостью. Более подобных вопросов у братьев Сомовых не возникало. Осознание истинной силы позволило им понять мудрую и одновременно очень простую истину: то, что они делают, не пустая трата времени, а подготовка к суровому неизвестному будущему.

А уже на следующий день после этого разговора Панфилов сделал предложение матери своих воспитанников. Одинокий, с угасшими глазами Панфилов практически с первой же встречи осознал, что мать мальчиков полностью соответствует тому типу женщин, которая сможет понять его и принять таким, какой он есть. Встречались они нечасто и поначалу лишь тогда, когда майор приходил навестить мальчиков в момент их отсутствия на тренировках. Все последующие годы их встречи проходили тайно. Сказать сыновьям о своём новом мужчине мать сама так и не решилась.

Серафим и Михаил, узнав об этом решении, возражать против союза матери с Панфиловым не стали. Майор им нравился, и они были уже достаточно пропитаны его суровой философией, чтобы отнестись к выбору матери с пониманием.

Так прошло ни много ни мало семь лет. Однажды мальчишки, как обычно, неспешным усталым шагом возвращались из гаража Панфилова. Вечера на Вологодчине – малиновые и темнеет не до конца. Сумерки окрашивают вечернее небо тёмным багрянцем. На тропинке между гаражами при ходьбе не видно ботинок. Зато кругом прекрасная слышимость. Звук железнодорожного состава разносится в чистом воздухе на многие километры. Крик в нескольких десятках шагов от тропинки парни услышали мгновенно. Крик был женский. Братья метнулись в сторону тревожного звука. На небольшой полянке стояли четверо крепких явно нетрезвых парней, а на траве перед ними сидела всхлипывающая светловолосая девушка.

– Не надо, пожалуйста! – вскрикнула испуганным голосом девушка. Даже в темноте был заметен сильный ушиб, темневший на её левой щеке и порванный хлястик халата.

Крепкие парни, судя по всему, были уже прилично пьяны.

– Эй! – крикнул Серафим, глядя на странное зрелище. – Вы что тут делаете?

Четверо парней, пошатываясь, обернулись, услышав окрик.

– Топайте отсюда, крысята. Не ваше это дело, – ответил братьям Сомовым самый рослый из обступившей девушку компании. Девица тем временем устремила заплаканный и полный мольбы о помощи взгляд своих карих глаз на примчавшихся мальчишек. Братья переглянулись.

– Слыхал? – спросил у брата Михаил. – Этот кегля нас крысами назвал!

– Слыхал! – ответил Серафим. – Обидно, да?

– Не то слово! – отозвался братец. – Надо воспитать.

– Ну, так чего ждём? – Оба брата, не говоря больше ни слова, ринулись в атаку. Четвёрка парней не сразу сообразила, что их ждёт. Ну а когда опомнились, то двое из наглой компании уже корчились на земле с разбитыми носами. Алкоголь мигом выветрился из их пустых голов, но было уже поздно.

Самый рослый, что обозвал братьев крысами, попытался ударить Михаила, выбирая из двух нападавших, как ему наивно показалось, самую слабую цель. Но тут же получил по челюсти с такой силой, что на мгновение в его глазах замерцали мириады разноцветных звёздочек. Когда долговязый опомнился, то от повторного удара с ноги окончательно отключился.

В считаные секунды все четверо хулиганов лежали на земле в бессознательном состоянии.

– Как два пальца об… – Серафим не успел договорить. В этот миг из кустов вылетел полицейский дрон. Он так же, как и братья Сомовы услышал крик девушки и примчался на выручку. Дрон, освещая всё вокруг яркими прожекторами, мигая режущими глаза проблесковыми маячками, фиксируя всё на встроенную камеру и скрипя электронным голосом, велел сохранять спокойствие и оставаться на местах до прибытия сотрудников полиции. Не прошло и минуты, как за плоским летающим беспилотником прилетел наряд полиции, состоящий из трёх офицеров. Размахивая шекерами, с громкими криками служители закона уложили в мокрую вечернюю траву обоих героев-защитников девичьей чести и быстро сняли с них биометрические показания.

Девушка за всё это время не произнесла ни звука. Она сидела на земле, позабыв обо всём со страху. Но, когда полицейские начали вязать братьев она бросилась к ним и начала быстро объяснять сложившуюся ситуацию, защищая своих спасителей. Для побитых мальчишек пришлось вызывать неотложку, а братьев Сомовых и девушку наряд отправил в отдел.

Машина, в которой ехали генерал и его племянник, свернула на федеральную трассу М-5.

– Дядя, откуда вы всё это знаете, да ещё в таких подробностях? – поинтересовался удивлённый Тимофей.

– Я был очень хорошо знаком с непосредственными участниками тех событий, – ответил спокойно генерал.

– Что, со всеми? – не унимался Тимофей.

– Если ты не будешь меня перебивать, то обязательно всё узнаешь в положенное время, – сурово сдвинув брови, произнёс генерал Бирюк. Молодой курсант не был в восторге от подобного замечания, но перечить родственнику не стал. Спустя минуту, дядя продолжил рассказ.

– В отделе полиции они просидели до утра. Ночью, как оказалось, не работает ни один гражданский адвокат. Да и с чего бы им работать! Защищать всякий сброд за жалкую зарплату! Такая работёнка не каждому по душе. В основном на подобных должностях зависают выпускники юридических факультетов, набирающиеся опыта после получения диплома.

Девушка, несмотря на то что полностью была на стороне своих защитников за всё время пребывания их в камере, не произнесла ни слова. Серафим пытался с ней заговорить и, даже набравшись смелости, поинтересовался как её дела? Странное дело, но драться с четырьмя мальчишками он не испугался, а вот заговорить с девушкой решился не сразу. Даже имя у спасённой принцессы он узнать не смог, поскольку после пары вопросов она так и не произнесла ни звука. Лишь сжалась в клубок, обнимая подранные коленки.

После очередной неудачной попытки заговорить Серафим больше не решился, что-либо у неё спрашивать. Так они и просидели до утра в тягостном молчании. Лишь изредка, украдкой парни поглядывали на красотку с длинными золотыми волосами, большими карими глазами и мягкими словно сама любовь губами. В тот день они оба влюбились в неё, но так никогда друг другу в этом и не признались.

Адвокат, щуплый долговязый парень с редкими тонкими волосами, нарисовался только к десяти часам утра. Следом за ним в кабинет вбежала мать братьев Сомовых и грузным шагом вошёл майор Панфилов.

– Дела ваши – не сахар! – сказал, поморщившись адвокат. – Один из тех, кого вы избили вчерашним вечером, сынок местного чиновника. Он сейчас в больнице. У парня переломы рёбер, сотрясение мозга, множественные гематомы. Папаша рвёт и мечет. Признаюсь, уважаю вас за то, что вы сделали. Этот нахал уже всю кровь выпил из местных юристов. Но как ваш адвокат могу сказать только одно. Простите. – Парень немного помолчал, понурив голову. – В данной ситуации закон не на вашей стороне. Этот тип в лучшем случае засадит вас в колонию, а в худшем – отправит в изоляцию. А оттуда, как вы знаете, возвращаться смысла нет.

– Но как же так! – неожиданно подала голос девушка. – Они ведь защищали меня от этих хулиганов. Я свидетель, самая что ни на есть пострадавшая сторона, я могу это подтвердить, хоть на суде, хоть под присягой.

Адвокат с пониманием взглянул на девушку.

– Как вас зовут? – спросил он.

– Юля. Юлия Гарзай! – ответила девушка.

– Вот что, Юлия, – сказал девушке адвокат, записывая её данные в свой блокнот. – Для человека, которому твои защитники перешли дорогу, подобные доводы как слону дробина. У него такие связи, что вас, меня, да и любого, кто встанет на сторону этих парней. – Он ткнул шариковой ручкой в братьев Сомовых. – Запугают. Шантажом и угрозами заставят отказаться от показаний или того хуже – убьют!

– Но разве закон… – она воскликнула с возмущением, но закончить фразу адвокат ей не дал.

– Закон в наше время лишь старомодная формальность. Сейчас все дела в этой сфере решаются путём переговоров. И я уверен, что такие переговоры либо ведутся именно сейчас, либо уже проведены. Посему участь этих ребят незавидна.

– Ну, что поделать! – вздохнул, скрещивая руки на груди Панфилов. – Раз уж так получилось, то придётся запускать план вашего взросления на год раньше, чем планировалось. – Он пристально посмотрел на свою жену, та, соглашаясь, легонько кивнула. – Можете вы нам организовать выход под залог? – задал вопрос адвокату майор Панфилов.

– Без проблем, – отозвался тот. – Полтора миллиона рублей вас устроят?

– Вполне, – морщась, пожевал губами Панфилов.

Через два года Серафим был призван в ряды Вооружённых сил и попал в Псковскую десантную школу. Когда срочная служба подошла к концу, он подписал контракт, а уже через год был отправлен на переподготовку в военизированный корпус специальных операций отряда разведки ВДВ. Оттуда вышел в звании старшего сержанта и ещё полгода проходил подготовку в лагере спецотряда «Стальная кольчуга». На момент гибели сержанту Серафиму Сомову только-только исполнилось двадцать три года.

Я был на его похоронах, общался с его братом Михаилом, отчимом и матерью. Убей, не помню, как её звали. Признаюсь, мне отчего-то безумно стыдно за это. Майор Панфилов на тот момент уже жил с женой в небольшом городке подо Ржевом. Из Сокола они уехали, а, точнее, скрылись по-быстрому, как говорится, под покровом ночи.

Благодаря своим полковым связям Панфилов устроил братьев Сомовых в военно-воспитательный лагерь, которым руководил один из его бывших сослуживцев. Там проходили перевоспитание дети-сироты и ребята с трудными манерами поведения из неблагополучных семей. Проще сказать, беспризорники и всевозможные хулиганы. Принимали туда без документов. Так что кто такие два брата-крепыша, объявившиеся в один из дней в лагере, никто и не спросил. Почти два года они прожили на спартанском положении практически ежедневно выживая. Сами добывали еду, сами латали одежду, сами мастерили оружие, учились жить в условиях совершенно непригодных для существования нормального человека.

Конечно же, никому и в голову не пришло искать их в подобном месте. А Панфилов с женой спустя год мытарств по отделам и прокуратурам, отвечая на одни и те же вопросы о судьбе своих без вести пропавших детей, в конечном счёте получили от другого знакомого майора Панфилова пакет документов с новыми личными данными и уехали жить в совершенно не знакомый им город.

– А что сталось с девушкой? С Юлией? – воспользовавшись паузой пока дядя пил воду из маленькой пластиковой бутылочки, спросил Тимофей.

– Девица оказалась упёртой, – закончив пить, ответил генерал. – Её много раз вызывали в отдел, но на всех допросах она твердила одно и то же. Мол братья Сомовы спасли её от нападения и изнасилования, с уверенностью тыкая пальчиком в сторону всех четырёх уже выздоровевших хулиганов. Нападки на неё не прекращались больше года. А она в ответ завела в социальных сетях группу, в которой рассказывала всем, кто вступал туда, истинную историю своего спасения. В результате вся Вологодская область знала, что у начальника в Соколе растёт сынок бандит и насильник. А сам начальник, давлением на свидетелей пытается его отмазать. Резонанс дошёл до начальства в Москве и нерадивого руководителя сместили с должности, отправив куда-то в суровые северные края руководить уборкой снега. И тут же словно по волшебству все обвинения с девушки сняли, а само дело братьев Сомовых и вовсе пропало.

Кстати, на похоронах Серафима эта девица тоже была. Признаюсь, будь я лет на двадцать моложе, то не упустил бы такую красотку из виду. Высока, стройна, бела и умом и всем взяла. Прямо как у Пушкина. Волосы светлые словно солнце лучами наградило. Глаза карие, большие! Носик вздёрнутый. Кожа белая, чистая словно снег. Всё лицо в веснушках. А губы! Большие, мягкие. Так и манят. На этом её роль в этой истории не закончилась. Этому персонажу ещё не раз доведётся промелькнуть в моём рассказе.

Тимофей задумался, по всей видимости, пытаясь представить себе всю прелесть описанного дядей типажа прекрасной Юлии. Он даже слегка улыбнулся, но тут же скрыл улыбку.

– Ну а Михаил? – спросил он, слегка краснея, заметив на себе взгляд генерала. – Что с ним произошло в дальнейшем? Не может всё вот так плачевно закончиться. Раз уж вы начали рассказ, да ещё в таких подробностях, то я подозреваю, что он и есть наш загадочный главный персонаж этой запутанной истории?

– Ты умён не по годам, – съязвил Бирюк. – Соображаешь!

Тимофей вновь улыбнулся. Он любил книги и прочитал их немало, так что с лёгкостью мог предугадывать повороты сюжетных интриг.

– Значит, Михаил наш главный герой?! – уже более уверенно произнёс молодой человек.

– Именно он, – ответил генерал. – Но пока мы на несколько минут оставим мальчика в покое. Его терзают боли физические, а главное – душевные. Он только что потерял старшего брата и сам остался калекой.

– А о чём же тогда мы с вами будем говорить? – словно растерявшийся юнец спросил Тимофей. Их автомобиль миновал Люберцы и свернул на МКАД в сторону Балашихи. Генерал выглянул в окно и, почёсывая затылок, протянул:

– А вот теперь мы поговорим с тобой, мой дорогой дружочек, о секретности!