Дочь для олигарха. Родить вместо сестры

Глава 1.

— Беременность развивается согласно срокам, плод закрепился отлично, — добродушно говорит женщина у аппарата УЗИ. — Предположительно, у вас девочка.

Ее слова теплом разливаются по коже, невольно улыбаюсь.

— А Ледянский, проводивший ЭКО, когда сможет принять на консультацию? Такое чувство, будто доктор меня избегает. Уже четырнадцатая неделя, он обещал личную беседу и…

Женщина заметно напрягается:

— У Валерия Анатольевича срочная командировка в Штатах, никто не знает точную дату его возвращения. Хотите прослушать сердцебиение? — меняет тему.

Киваю, дотрагиваюсь кончиками пальцев до живота. Ничто так не радует, как ожидание встречи с моей малышкой. И мне не нужно искать любовь, ведь скоро она появится на свет.

— Можете одеваться, — любезно предлагает салфетки врач. — Подождите в коридоре, пока распечатаем результат.

Аккуратно поднимаюсь с кушетки — руки до сих пор трясутся. Словами не описать те эмоции, что переполняют еще с момента, когда я выиграла благотворительную акцию от знаменитого репродуктолога. Ледянский подарил мне надежду наконец-то стать мамой!

Он слишком занятой человек — понимаю.

Натягиваю удобный спортивный костюм, угги. Шагаю к двери, но внезапно останавливаюсь — слышу мужской ор, грубый, яростный. Даже высовываться из кабинета расхотелось. Интересно, из-за кого в частной клинике разгорелся скандал?

Удивленно оглядываюсь на женщину, а у нее лицо стало белое, как известка. Так и застыла возле аппарата. Вразумительных слов не получаю, тяну золотистую ручку.

— Постойте, Юлия Олеговна, — запоздало реагирует и подскакивает со стула врач, стучит каблуками, поспешно подходя ко мне, хватает за плечи. — Будет лучше, если вы останетесь, — разворачивает и ведет к другой двери, распахивает и приглашает в комнатку, служащую для хранения личных вещей.

— Что происходит? Зачем мне скрываться?

— Клиника коммерческая, — ее приветливый тон улетучивается без следа, — но мы заботимся о вас совершенно бесплатно! Так что присядьте на стульчик! — бестактно попрекает в отсутствие денег.

Это ужасно. Я не в том положении, чтобы ругаться или трепать себе нервы, однако ситуация реально беспокоит. Выполняю просьбу, больше похожую на приказ.

Женщина фыркает и спешит удалиться.

Спустя минуту дверь в кабинет хлопает так сильно, что содрогаются стены даже в подсобке, где прячусь я.

— Ольга Федоровна, — в голосе вошедшего узнаю того злого мужчину, — потрудитесь объяснить, что за бардак творится в клинике? Моей невесте Джулии Хилл проводили программу ЭКО здесь, и у меня брали материал. Но в срок переноса эмбриона Ледянский сначала заявил, что уже подсадил клетку Джулии, обвинив ее в беспамятстве, а потом и вовсе сбежал в Штаты.

— Понятия не имею, — изображает врач показное спокойствие. — Госпожа Хилл не моя пациентка. Может, Валерий Анатольевич оговорился, а материал оказался непригодным к подсадке — не знаю, у Ледянского под наблюдением столько женщин… В любом случае мы не хотим конфликта. Предлагаю выгодную скидку — проведем еще одну процедуру…

— Нет, Ольга, врачебная халатность очевидна, не нужно теперь выгораживать бывшего главврача. Ведь бывшего? Я выяснил, что он переоформил клинику на другое лицо! — раздается грохот, будто мужчина ударил кулаком по столу. — Просто так это вам с рук не сойдет, уничтожу всю контору к чертовой матери!

Слышу четкие быстрые шаги — кажется, незнакомец удаляется из кабинета. Шепотом отсчитываю секунд десять и осторожно выхожу из подсобки.

Взмокшая Ольга сидит в кресле, схватившись руками за голову.

— Извините, — подаю голос, а она вздрагивает. — Я могу идти?

— Да, — еле произносит, смахивает со щеки слезы. — Провожу вас.

— Необязательно.

Но Ольга категорически настаивает, ведет до гардероба. К центральному выходу не пускает, а тащит к запасной двери, как преступницу.

На задворках клиники передает результаты последнего УЗИ и направление в женскую консультацию номер семь, объясняя, что плоду ничего не грозит, так что в услугах клиники я больше не нуждаюсь.

Странно, конечно, но я и этому рада. Главное, что ребенок в порядке.

Оглядываюсь по сторонам. Чтобы добраться до нужной автобусной остановки, мне все равно придется обогнуть здание и выйти в парадные ворота. Складываю документы в сумку, шагаю по расчищенной территории.

За шлагбаумом замечаю на парковке черный внедорожник, он выделяется на фоне других машин блеском и деньгами, что потратил владелец на этот атрибут роскоши.

Живут же люди!

Спокойно иду мимо авто.

Внезапно дверца распахивается, появляется высокий шикарный брюнет с атлетической фигурой. Вот только его внешняя притягательность не вызывает и капли доверия.

— Джулия, что ты здесь делаешь? — спрашивает тоном, от которого пробирает озноб.

— Обознались, — инстинктивно сторонюсь и прибавляю шаг.

— Нет, подожди! — догоняет, кладет тяжелую ладонь мне на плечо.

— Я спешу, — смотрю прямо в глаза, неотвратимо погружаясь в их грозовую холодную глубину.

— Кто ты?.. — вглядывается в меня, как в темную воду. — С ума сойти… копия моей невесты.

— Если честно, в ряду моих знакомых нет влиятельных и богатых мужчин. Вы ошиблись, отстаньте, пожалуйста, иначе закричу!

Туже кутаюсь в пуховик — хочу спрятаться.

Мы разговариваем так мало, но я тысячу раз успеваю забыть, куда шла и что собиралась делать. Лишь синие стенки остановочного павильона в метрах тридцати дают хоть какой-то ориентир. Отмираю, чуть ли не бегу, на последних секундах запрыгиваю в салон автобуса. Усаживаюсь на одиночное местечко возле окна.

Створки со скрежетом закрываются.

Фу-ф…

Утро совсем не задалось.

Отворачиваюсь к стеклу, рассматривая серый асфальт, грязный снег.

На светофоре загорается красный.

У меня почти выровнялось дыхание, однако я снова вижу премиум-автомобиль и человека, прожигающего ответным взглядом. Кажется, он прощаться не согласен. Мне хочется плакать, закричать вслух, молить о помощи или просто забиться в дальний угол автобуса и больше никогда не выходить.

Глава 2.

Неоднократно я представляла встречу с Ритой, в разных обстоятельствах и декорациях, но не предполагала, что воссоединение сестер будет таким… пропитанным неприязнью.

Охранник заносит мою сумку.

— Подождите, пожалуйста, — задерживаю высокого мужчину, больше похожего на черного зверя. Ну и морда у него! Вся в шрамах, грубая, крепко помотанная жизнью. — Я не считаю вас ворами, но должна проверить содержимое.

Расстегиваю молнию.

Афера в клинике Ледняского конкретно встряхнула меня, еще долго я не буду верить людям на слово. Роюсь в вещах: маленький золотой крестик здесь, документы тоже, а вот телефона не нахожу. Сидя на полу, поднимаю взгляд на охранника.

— Устройство изъял Демид Леонидович.

— Зачем?

— Не могу знать.

И мужчина покидает комнату.

Без телефона я окончательно отрезана от внешнего мира и чувствую себя незащищенной. Грозный выдернул меня из привычной реальности и точно бросил в огонь! Я не хочу мириться с его произволом.

Снимаю куртку, ботинки, оставаясь в спортивном костюме. Следом за охранником осторожно шагаю из комнаты, попадаю в длинный коридор с глянцевым мраморным полом и стенами, отделанными мореным деревом. Основательный ремонт в особняке Демида, солидный.

Носки немного скользят, зато передвигаться удается бесшумно. Тут столько пространства, что любой звук эхом разносится по дому.

А мне больше всего на свете хочется убраться подальше и забыть Демида, и его Джулию как страшный сон. Мои ожидания, розовые очки насчет Риты разбились стеклами внутрь.

Пока ищу Грозного, встречаю на пути молодую девушку с ведром воды и шваброй, запуганную всю, худую.

— Где мне найти Демида Леонидовича?

— Господин Грозный на первом этаже в кабинете. Идите в правое крыло дома.

— Столько места хоть карту черти, — улыбаюсь, а девушка лишь сильнее опускает голову.

Кое-как ориентируюсь и все-таки нахожу Грозного. Он сидит за столом, уткнувшись в мой телефон, и изучает его содержимое так внимательно, что даже не замечает меня.

— На устройстве пароль! — топаю в кабинет и замираю в паре метров от Демида.

— 1,2,3,4,5,6, — перечисляет он цифры. — Было несложно угадать. 

— Там личные переписки.

Еще на шаг приближаюсь к Грозному, а кажется, словно балансирую на канате над пропастью, в которой уже разбились все мои желания и надежды.

— Мне неинтересна болтовня с подругами, — откидывается на спинку кресла, одаривая дымчатым, раздраженным от усталости взглядом. — Я сравнивал вас с Джулией. У нее нет родинки на ягодице, а у тебя есть.

— Без понятия. Может, Рита свела ее.

Демид рассматривает прошлогоднюю фотографию, где я в купальнике позирую на фоне мутно-зеленой воды у городской речки. Тогда я была не обременена заботами, излучала счастье, широко улыбалась… потому что ещё не знала Грозного.

Тянусь к телефону, но Демид одергивает руку, не отдает.

— Ты называешь ее Рита. Почему?

— Она моя родная сестра. Раньше Джулию звали Маргарита. Мы росли в детском доме, пока Риту не удочерила семья из Америки.

— Странно. Джулия никогда о тебе не рассказывала.

— Стеснялась, наверное, таких родственников, — случайно задеваю коленом Грозного. — Отдайте, пожалуйста, то, что взяли без спроса…

— Двоякие чувства возникают каждый раз, когда смотрю на тебя, — на секунду прикасается рукой к моей талии и тут же убирает ее, как от чего-то раскаленного. Сжимает в кулак. — Ладно, держи.

— Спасибо, — тут же пячусь на безопасное расстояние. Отворачиваюсь и шагаю из кабинета.

— Юль, — голосом задерживает у порога, — в какую комнату тебя поселила Джулия?

— Красивую… в фисташковом цвете.

— Значит, в третью гостевую, — тоже встает. — Там на прикроватной тумбе есть кнопка вызова служанки. Нажми, если что-то понадобится. Не слоняйся просто так по дому.

— Не хотите, чтобы меня увидел кто-нибудь посторонний? — оглядываюсь на Демида, горько ухмыляюсь. — Понимаю, конечно.

Я и сама не очень горю желанием общаться тут с кем-то. Только попрошу бутылку воды и перекусить.

Демид молча провожает меня взглядом.

Бреду по хоромам в поисках кухни. Останавливаюсь за углом, так и не решаясь войти, когда слышу Риту.

Ее агрессивный настрой побуждает во мне тревожность и страх за собственную жизнь. Осторожно выглядываю. Никогда бы не подумала, что в доме родной сестры буду шпионить.

Рита уселась за длинным обеденным столом, облокотившись на него, растирает виски. Экономка хлопочет возле хозяйки.

— Вот просто тварь, — бормочет Рита. — Приперлась вся такая хорошая, еще и беременная от Демида. Ненавижу эту дуру.

Люсинда обмахивает госпожу хлопковой салфеткой, переживает, что та задохнется от злости.

— Не от Грозного ребенок, уверена, — говорит она.

— А если от него?! — Рита выдирает из ее рук тряпку, комкает, швыряет на пол. — Или ты тоже резко отупела, как Юля? Демид не мальчишка, чтобы бояться ответственности. Он никогда не позволит своему ребенку расти где-то в трущобах да еще с такой мамашей, как моя сестрица!

— Не нервничайте вы так. После рождения Демид Леонидович отсудит у Юли ребенка, и вы всей семьей вернетесь за границу. Не забывайте, что ДНК у вас и сестры одинаковые, значит, младенец будет похож на…

— Замолчи, — шипит Рита и опустошает бокал с чаем. — Никогда не приму малыша от этой сопливой гусыни. Не буду его любить.

— Нужно потерпеть, мисс Джулия. Если уж так случится, что Демид станет отцом — смиритесь. Позже обратитесь в другую клинику и родите своего наследника. Вам все равно придется воспитывать двоих детей.

Рита считает меня слабовольной только потому, что я не опустилась до нападок, не стала конфликтовать. Очень смешно. Пусть думает так, если ей от этого легче. Не стану беспокоить их.

Возвращаюсь в комнату. По совету Демида использую кнопку, и мне тут же приносят сбалансированный обед, минеральную воду. Как на курорте.

Глава 3.

Люсинда запирает за мужчиной дверь на ключ.

— Не расстраивайтесь, Юль, — неожиданно обращается. — Демид Леонидович всегда таким был. Материалистом.

— Неужели он не мог просто попросить об услуге? Мне для чего сейчас выслушивать намеки на какие-то ценники? Я не товар.

Экономка пожимает плечами.

Я возвращаюсь в комнату. Душно становится среди всего этого роскошества, хочу открыть форточку, но ручки у окон все отвинчены. Безобразие!

Стоило Демиду разозлиться, как слуги тут же побежали запечатывать дом. Спасибо, что в кандалы не сковали. Я просто в шоке!

Царапаю ногтями по стеклу и с высоты третьего этажа смотрю, как Демид шагает по двору. На мгновение он задерживается возле машины, будто чувствует, что слежу за ним, оглядывается, смотрит.

Вздрагиваю, задергиваю штору, отхожу от окна и приземляюсь на кровать.

Беру с тумбочки телефон.

Мне не нужны никакие деньги, позвоню подруге и дам знать, что со мной еще порядок, но отныне Грозный держит в заточении.

— Какого черта?

Мобильная связь перестала ловить, интернет тоже, будто внутри дома слуги включили специальную заглушку.

Идти разбираться к Люсинде так же бесполезно, как черпать воду из колодца решетом. Она здесь всего лишь марионетка и подчиняется Демиду.

Повержено валюсь на матрас, широко развожу руки, смотрю в потолок.

Спустя минут тридцать слышу, что в комнату кто-то скребется, и осторожно приподнимаюсь. В спальне появляется экономка — держит серебристый поднос:

— Позавтракайте, не морите ребенка голодом.

Аппетита совершенно нет, но я все равно заталкиваю в себя овсянку, пару бутербродов с сыром. Развлекаюсь просмотром телевизора.

К шести часам в особняк снова наведывается Нина. Помощница Грозного — беззлобная девушка, но по факту — тоже шестерка Демида, и не смеет его ослушаться.

Встречаю Нину на лестничных ступенях между первым и вторым этажом. В безразмерном пуховике и с бигуди на голове Ниночка тащит два больших пакета.

— Демид Леонидович приказал подготовить тебя к корпоративу! — запыхавшись, объясняет.

Судя по внешнему облику помощницы, она тоже собирается сегодня блистать — о прическе своей позаботилась.

— Идем, — киваю.

А смысл возражать?

— Только не в твою комнату, а в ведьмино логово! Живот пока что у тебя не сильно заметный, поищем что-нибудь из нарядов Хилл.

Сестра еще не вернулась из больницы, а я не знаю почему, но надевать ее вещи без разрешения не хочется, какими бы изысканными они ни были.

— Джулия разорется, если увидит на мне платье из личного гардероба…

— Не переживай, — отмахивается Нина и ведет в хозяйскую комнату. Ориентируется дома она лучше, чем я. — Хилл ногу сломала, так что Демид Леонидович оставил ее в клинике до утра. Знал, что будет скандалить.

Впервые попадаю в обитель Грозного. Комната, куда определила меня сестра, кажется ночлежкой по сравнению с помпезными хоромами в бежево-золотых тонах. Вычурно. Думаю, этот стиль барокко выбирала Рита, голодная до чужих денег. Сколько бы средств ни перечислял ей Демид, сестре будет мало, потому что в душе она так и осталась нищей девочкой из детского дома.

Нина бегло изучает палетки с косметикой на туалетном столике моей сестры.

— И Демиду не стыдно так обманывать невесту… — скептически наблюдаю за девушкой.

— Пфф! Ты об этом с бабушками на лавке рассуждай, — откровенно смеется. — У Грозного на счетах миллиарды крутятся. Там такие сложные махинации и договоренности, что тебе и не снилось! Ему нужна здоровая и красивая девушка. С лицом Джулии. Не обессудь.

Усаживаюсь на пуф возле зеркала.

Нина, как бездонная шкатулка с талантами, достает из шкафа сияющее платье винного цвета. Длинное, с облегающими рукавами и совершенно не пошлое. Волосы решаем чуточку завить и собрать в низкий элегантный пучок.

Закрываю глаза, позволяя Ниночке сделать макияж.

— Ты посещала курсы визажа? — рассматриваю свое отражение.

— Ага. В работе с олигархами нужно уметь все. Хочешь, проведу тебе мастер-класс?

— Пожалуй, запишу на него своих врагов, — тянусь к салфетке. — Алая помада совсем не подходит, а стрелки делают лицо стервозным…

— Ну-ка цыц! — легонько шлепает по руке. — На всех вечеринках госпожа Хилл красит свою хищную пасть этим цветом. Не забывай, что ты сегодня Джулия, любимая невеста Грозного.

Сама Нина наряжается минут за десять. Игривая небрежность в прическе и принцип «чем выше каблуки, тем короче платье» — основа ее образа.

К назначенному времени выходим из особняка.

Как непривычно ощущать себя Ритой, кутаться в меха…

— Только без финтов, — предупреждает Нина. — Головой за тебя отвечаю перед Грозным.

В сопровождении трех охранников усаживаемся в машину и едем к офису Демида.

— Волнительно что-то, — потираю взмокшие ладони.

— Уймись, — достает из сумки зеркальце, поправляет розовую помаду на губах, — все в офисе считают тебя Хилл. Маленькая тайна твоей настоящей личности известна лишь мне и Грозному. Так что веди себя нормально, не забывай смотреть на всех надменно. В разговоры не вступай и держись ближе к Демиду Леонидовичу.

Сквозь вечернюю темноту города пробирается яркое свечение вывески. О да… Эта высотка очень эффектна! Фасад сияет, отражая всю богатую суть владельца.

Внутри почти на всех этажах горят лампы, можно заметить, как суетятся люди.

Парковка возле офиса Грозного забита новенькими авто. Вальтер не находит место. Высаживает нас с Ниночкой возле крыльца и уезжает в поисках свободного угла.

Мои ноги будто вмерзают в расчищенный асфальт —  душа противится, я не хочу заходить, потому что буду чувствовать себя крайне нелепо. Играть в любовь… да еще искренне…

— Добрый вечер, Мисс Хилл, — произносит секьюрити, открывая для меня и Нины дверь.

— Здравствуйте.

Отвечаю и тут же получаю незаметный толчок под бок от помощницы.

Глава 4.

Я не просила у Демида ни копейки, но ему проще откупиться, бросить купюры, чем выдавить из себя простое человеческое спасибо. Так неприятно…

Еще и эта моя манера при любых обстоятельствах всегда оставаться человечной подбивает к действиям. Почему Грозный может быть жестоким, Джулия коварной, люди циничными, а я нет?

— Демид! — окрикиваю его у самого выхода из кабинета.

— Я спешу, Юль, — отвечает так, будто хочет поскорее отделаться.

— Ты не понял.

Лицо пылает от жара, но я все равно шагаю к мужчине.

— Вальтер ждет тебя в холле, он отвезет домой, если ты об этом.

— Нет же! — беру его за рукав пальто. Демид задирает голову, смотрит поверх меня, не хочет встречаться взглядом. — Твоя рубашка… она в помаде.

Грозный так замотался, что совершенно забыл о небольшом казусе. Только Хилл растеряет последние нервные клетки, если заметит на своем мужчине следы чужой женщины. Не представляю, что случилось бы с сестрицей.

— Черт.

Демид резко выдыхает, срывается к шкафу, где на глянцевых плечиках аккуратно развешаны сменные рубашки. Вновь снимает пальто, кидает его на диван. Развязывает галстук. Быстрыми движениями пытается расстегнуть испачканную рубашку, не контролирует силу, выдирает первую пуговицу.

— Успокойся, — опять подхожу к нему. — Никуда твоя Джулия не убежит с поломанной ногой!

Без каких-либо скрытых смыслов тянусь к Демиду и ловко расстегиваю остальные пуговицы, стараясь не смотреть, как из-под краев белой рубашки оголяется его торс. Аромат от кожи слышится ярче, а тепло задевает мои пальцы.

Напрягаюсь, хочу спрятать глаза в пол, но вижу дорогой черный ремень с платиновой пряжкой, темные брюки Грозного, еле скрывающие физический интерес, вспыхнувший так внезапно на мои движения.

Вздрагиваю, когда Демид без предупреждения обхватывает мои запястья и насильно прижимает ладони к своей груди. У него учащается сердцебиение, что вполне логично, но не от бабочек в животе или чистой любви, а всего лишь от плотского влечения.

— С Хилл меня перепутал, да? — пытаюсь свести все к шутке.

— Хватит сводить меня с ума! — сдавленно рычит, одергивает. — Никогда больше так не делай!

Холодно отстраняется, недовольно переодевается. Даже пальто в кабинете накидывать не желает, а просто забирает его с дивана.

Держится от меня на расстоянии, как от прокаженной.

— То есть целовать, обнимать, танцевать и тискать ты считаешь нормой, — разочарованно усмехаюсь, — а помощь расцениваешь как страшный грех.

— Соблазн.

— Что?! — поперхнувшись воздухом, дышу глубоко. — С чего ты взял? Я и не думала тебя искушать, навязываться. Впрочем… ты сейчас не на меня злишься, Демид, а на себя. Это ты в голове выдумал похоть и спроецировал мысли мне. Знаешь, ты далеко не предел мечтаний и поставь передо мной выбор, ушла бы к другому мужчине. Мне вообще блондины нравятся!

— Бери деньги и возвращайся в особняк, — мрачно заявляет, первым шагает из кабинета.

Других аргументов, оспаривающих мои слова, он, конечно же, не находит. Во всех смыслах проще уйти, когда не можешь ответить.

Принципиально оставляю конверт на столе, надеваю туфли. Выжидаю минут пять, чтобы Демид точно спустился из офиса и сел в машину. Не хочу случайно столкнуться с ним еще раз.

Вальтер сидит на диване в холле, широко расставив ноги, увидев меня, поднимается.

В гардеробе накидываю шубу, нигде не замечаю Нину, чтобы попрощаться. Ладно.

На улице не так морозно, но меня все равно пробирает дрожь.

Приглашенные бизнесмены почти разъехались, и охранник сумел припарковать авто возле крыльца. Боясь поскользнуться, придерживаюсь за Вальтера, осторожно спускаюсь.

Ступив на снег, оглядываюсь по сторонам и замечаю внедорожник Грозного. Не слишком-то он и торопится к Хилл, раз до сих пор не уехал.

Оборачиваюсь к машине, на которой приехала, и вижу еще одного мужчину из свиты Грозного, забирающего из багажника совершенно ненужную в это время щетку для очистки снега, лопату и какой-то плед.

Как будто у Грозного больше нет запасных принадлежностей.

— Кто он? — спрашиваю Вальтера.

— Стефан, личный водитель Демида Леонидовича.

При других обстоятельствах я бы никак не отреагировала на мужчину, но Стефан — обладатель нордической внешности. Он высокий блондин со светлой кожей и голубыми глазами. Ему лет сорок пять, однако возраст совсем не показатель к провокации, что устроил мне Демид.

Грозный специально задержался, отправил водителя, чтобы понаблюдать за моим поведением.

Надо же было ляпнуть про блондинов? И второй вопрос, зачем это Демиду?

Стефан закрывает багажник.

Спокойно иду к машине и распахиваю заднюю дверцу.

— Стефан! — окрикиваю мужчину так, чтобы Грозный услышал. — Удачной поездки!

Тихонько посмеиваюсь и сажусь в авто.

Демид сам создал эту ситуацию и, наверное, в глубине души хотел, чтобы я клюнула на блондина. Исполняю его желание, правда, не от чистого сердца.

Весь путь до особняка не могу сдержать улыбку. Ох, Демид…

Хорошо возвращаться домой, когда там нет Джулии. На сердце легко, если знаешь, что можно просто подняться в комнату, не ловя косые, наполненные гневом взгляды сестры.

Ночь проходит отлично.

Я постепенно привыкаю к новому жилью и не вздрагиваю от каждого шороха.

Просыпаюсь только к одиннадцати, освежаюсь, не снимая пижамы, спускаюсь в столовую.

К этому времени Грозный должен быть на работе, так что меня никто не потревожит.

Но все хорошее настроение неумолимо катится вниз, когда в гостиной я вижу сестру. Она сидит на диване, забросив загипсованную ногу на низенький журнальный столик, пьет кофе, болтает с Люсиндой, не замечая меня.

— …Гадина поганая, ненавижу эту Юлю. Демид носится с ней как с писаной торбой, витамины покупает, продукты особые. Вроде и жду, когда придет результат анализа, но, с другой стороны, боюсь, что окажется положительным.