Дочь короля пиратов

Глава 4

КАКИМ-ТО ОБРАЗОМ МНЕ УДАЕТСЯ заснуть на столь отвратительно грязном полу.

Когда я просыпаюсь, вижу, что чье-то лицо находится в нескольких дюймах от моего.

Я вскрикиваю и откатываюсь в сторону. Даже осознав, что посетитель находится по другую сторону решетки, я не могу успокоить сердце, выпрыгивающее из груди.

– Не стоит так паниковать, – говорит пират. – Мне просто нужна была прядь ваших волос, вот и все.

Я хватаюсь рукой за голову. Действительно, несколько прядей обрезаны.

– Что ты задумал? Я убью тебя за это.

– Лучше оставь девушку в покое, Энвен, – раздается другой мужской голос. Это Киран. – Она не очень-то ценит чужие прикосновения.

– Это нужно было сделать, – отзывается Энвен. – Говорю тебе, рыжие волосы приносят удачу. Уберегают от болезней и все такое.

Теперь я вспоминаю, что Энвен – тот самый высокий мужчина, который вчера помогал нести мои вещи.

– Что за чушь, – говорит Киран. – Надеюсь, завтра ты заболеешь, и мозги встанут на место. У тебя не все в порядке с головой.

– Вот увидишь, в следующий раз, когда начнется чума, я буду гладить эти волосы, в то время как вы все будете кашлять, болеть и умирать.

– Мне нужно выпить.

– Не-а, Киран. Для этого еще слишком рано.

– Если хочу пережить этот день, стоит начать пить с восходом солнца. – Он достает из кармана фляжку.

– Что вы тут делаете? – заинтересованно спрашиваю я, поднимаясь на ноги. Мои суставы хрустят, а пахну я еще хуже, чем вчера. Проклятый пол.

– Мы ваши охранники, мисс Алоса, – говорит Энвен. – Первый помощник говорит, что лучше не сводить с вас глаз.

Я спрашиваю у Кирана:

– Я так понимаю, ни один из вас не вызвался добровольно.

– Так и есть, – отвечает Киран.

– О, я был рад согласиться, – замечает Энвен. – С тех пор как увидел вас вчера, хотел добраться до ваших волос. Редко встретишь подобный цвет.

– Уверяю тебя, этот цвет не обладает магическими свойствами, – говорю я, сердито теребя прядь волос, которая теперь короче остальных.

– А я не о волшебстве толкую, – поправляет Энвен. – О простой удаче.

– Я болею так же часто, как и любой другой человек.

– Что?

– Ты сказал, что рыжие волосы защищают от болезней. У меня целая голова этих волос, и все же иногда я болею.

– Ох! – На мгновение Энвен выглядит обеспокоенным, склоняется над прядью моих волос, пристально разглядывая. – Ну, полагаю, на вас они не действуют, потому что это ваши собственные волосы. Чтобы стать удачливым, нужно взять их у кого-то еще.

– Значит, если украду их у тебя, стану самой удачливой на свете? – саркастически уточняю я.

Киран смеется, давясь ромом. Он кашляет, и несколько капель падают на пол. Пират вздыхает.

– Бессмысленная потеря хорошей выпивки.

Я сижу на своем стуле, каждой клеточкой своего тела ощущая грязь и слизь, которые покрывают все в камере, включая меня саму. Мне нужно переодеться. Не помешало бы и немного воды, чтобы умыться. Я уже собираюсь попросить об этом своих охранников, когда кто-то подходит.

Конечно же, это Райден. Подозрительно улыбаясь, он несет поднос с едой, при виде которой у меня урчит в животе. Я полностью уверена, что это реакция на еду, а не на улыбку.

– Энвен, Киран, вы свободны. Мне нужно допросить пленницу. Вернетесь на пост, как только закончу.

– Да, мистер Райден, – говорит Энвен. Киран со скучающим видом кивает. Мои охранники уходят.

– Голодна? – спрашивает Райден.

– Умираю с голоду.

– Отлично. Мне удалось стащить для тебя несколько яиц. – Райден отпирает камеру и ставит поднос на стол, при этом внимательно следя за моими ногами. Уверена, он просто боится, что я его ударю, а не пялится на мои красивые ноги. Он снова запирает камеру, оставаясь в безопасности по другую сторону решетки.

Я сразу же начинаю есть: чищу вареные яйца и добавляю немного соли перед тем, как съесть, затем запиваю все это водой из чашки, стоящей на подносе.

Райден, кажется, снова в приподнятом настроении. Похоже, за вчерашний вечер он не держит никаких обид.

– Итак, что же ты запланировал на сегодня? – спрашиваю я. – Опять разговоры о моем отце?

– Да.

– Надеешься, что я случайно проговорюсь, где находится крепость? Зря тратишь время.

– Сама решай, о чем случайно проговориться. Я хотел бы обсудить репутацию твоего отца.

– Что бы ты ни слышал о нем, скорее всего, это правда.

– Тем не менее давай обсудим.

– Мне нужна вода, – говорю я, вытирая пятно грязи на руке.

– Я наполню твой бокал, когда мы закончим.

– Нет, мне нужно ведро воды, чтобы умыться. Тряпка тоже не помешает.

– Тебе не кажется, что ты слишком много просишь для простого заключенного?

– И, – продолжаю я, практически напевая это слово, – я хочу новую тряпку каждую неделю.

Сначала мои слова вызывают у него усмешку, но потом он задумывается.

– Все зависит от того, как пойдет наш сегодняшний разговор. Если мне понравится то, что я услышу, ты получишь желаемое.

Я скрещиваю руки и откидываюсь на спинку стула.

– Отлично. Давай поболтаем.

Райден пододвигает стул и садится. Сегодня он в треугольной шляпе без перьев. Его волосы собраны на затылке, а белая рубашка и черные бриджи сидят на нем идеально.

– До меня дошли слухи об опасных поступках Каллигана. Говорят, он способен сразиться в бою сразу с двадцатью людьми. Он исследовал каждый дюйм моря, отбивался от всевозможных морских демонов, включая акулу, с которой боролся под водой голыми руками. Он заключает сделки с дьяволом и поощряет зло в других.

– Пока что все верно, – киваю я.

– Говорят даже, что он единственный человек, переживший столкновение с сиреной.

Услышав это, я фыркаю.

– Он даже соблазнил ее, – продолжает Райден. – Использовал против нее ее же уловки. Мне кажется, что наш дорогой король в лучшем случае манипулятор и рассказчик, обладающий отменным воображением. Возможно, он не так честен, как того требуют его новые законы.

– Он вряд ли может повлиять на то, что другие люди говорят о нем.

– А что ты можешь сказать о нем?

– Он мой отец. О чем еще говорить?

– Есть разные типы отцов. Те, что любят безоговорочно, те, что любят при определенных условиях, и те, что вообще не любят. К какому типу ты бы отнесла своего отца?

Впервые Райден затрагивает что-то, чего я не хотела бы обсуждать.

– Не совсем понимаю, каким образом этот разговор может быть тебе полезен.

– Хм. Ты уходишь от ответа. Так и должно быть, потому что, если бы он никогда не любил тебя, ты бы не ценила его так высоко. Скажи мне, Алоса, что тебе пришлось сделать, чтобы заслужить любовь своего отца?

– Ничего необычного. Обманывать. Воровать. Убивать.

Я небрежно бросаю каждое слово. Надеюсь, он не заметит, как я расстроена.

– Он превратил тебя в кого-то, кем женщине никогда не следует быть. Ты…

– Я та, кем хочу быть. Ты не понимаешь, о чем говоришь. Думаю, мы закончили разговор.

Райден встает и вплотную подходит к решетке. Затем, передумав, отходит подальше.

– Я не хотел тебя обидеть, Алоса. Считай, что тебе повезло. Лучше иметь хоть немного отцовской любви, чем понимать, что он никогда тебя не любил.

Я понимаю, что теперь Райден говорит о себе, но не могу справиться с охватившим меня раздражением. Мне нужно поставить этого пирата на место.

– Все, что делал мой отец, он делал из любви. Он сделал меня сильной, способной выжить в этом суровом мире. Неважно, какие методы он использовал. Я боец. Причем лучший.

Мне не нужно блокировать воспоминания, потому что они не способны ранить меня. Они закалили меня. Неважно, что каждый день, пока я росла, мой отец заставлял меня сражаться с мальчиками старше и сильнее меня. Теперь я могу победить их всех. Неважно, что он выстрелил в меня, чтобы показать боль от огнестрельного ранения. Потому что так он дал мне возможность попрактиковаться в бою, будучи раненой, и теперь я могу это сделать. Неважно, что он морил меня голодом и делал слабой, а затем давал мне задания для выполнения. Он научил меня выносливости. Теперь я могу справиться с чем угодно.

– А как насчет тебя, Райден? – спрашиваю я. – Что сделало тебя тем, кто ты есть? Ты утверждаешь, что убил своего отца, но капитан этого корабля – Драксен. Брат был любимчиком твоего отца? Или корабль достался ему по старшинству? В любом случае, почему ты позволил ему забрать то, что сам заработал?

Лицо Райдена становится серьезным.

– Драксен старше. И да, он был любимчиком отца. Впрочем, сейчас это не имеет значения. Ты права – следует прекратить этот разговор. Полагаю, ты не захочешь сказать мне, где сейчас находится крепость твоего отца?

– Нет.

Он кивает, ничуть не удивленный.

– Надвигается шторм, а мы еще не дошли до места назначения. Будь готова к бурной ночи.

– Я всегда готова.

Пытаюсь выбросить из памяти наш разговор. Я устала из-за своей ночной вылазки, поэтому возвращаюсь на пол и дремлю. Тем более что других занятий у меня попросту нет.

Громкий звон разбудил меня, заставив сердце забиться чаще во второй раз за сегодняшний день. Кто-то пнул прутья решетки моей камеры.

Когда я прихожу в себя, замечаю Драксена, стоящего передо мной: руки на поясе, шляпа с перьями на голове. Он смотрит на меня так, словно я какой-то трофей, который он выиграл. Или новое оружие, которое он получил.

Полагаю, он видит во мне и то и другое. Но мне все равно. В конце концов, я стану оружием, которое уничтожит его.

Мой отец не мог просто взять «Ночного путника» силой. Карта может пострадать при захвате, если выстрелить в корабль. Поэтому ему пришлось послать человека, чтобы обыскать каждую щель. Когда это будет сделано, я поведу судно прямо к моему отцу, чтобы он мог убить всех, кто находится на борту. Король пиратов не хочет конкуренции при поиске острова Канта.

– Как тебе твое новое жилище, Алоса?

– Пол неровный, и здесь воняет.

– Вполне годится для принцессы воров и убийц, тебе не кажется?

– Не помешала бы кровать.

– Можешь попросить кого-нибудь из команды поделиться. Уверен, любой из них готов стать добровольцем.

– Если я и буду спать в чьей-то постели, то только потому, что убила ее владельца. Разве ты уже не потерял достаточно членов экипажа, Драксен?

– Ты слишком уверена в себе. Думаю, мне следует приказать Райдену добавить побои в программу допросов. Это пойдет на пользу вам обоим. Звезды знают, у него рука не дрогнет.

Поскольку больше поспать мне, похоже, не удастся, я встаю и сажусь на стул, хотя от скучного разговора с Драксеном меня клонит в сон. Он не может сказать ничего интересного. Капитан этого корабля только надеется увидеть, как я корчусь от боли. Он из тех, кто подпитывается чужими страданиями. До сих пор ни одно из его запугиваний не сработало.

– Я позволил Райдену поговорить с тобой, но, если ты и дальше будешь отказываться сотрудничать, я доверю допрос кому-то менее обходительному. Подумай над моими словами, пока сидишь здесь.

– Лучше надейся, что он не станет ко мне слишком мягок. Мне бы не хотелось настраивать против тебя твоих же людей.

– Принцесса, в жизни Райдена были сотни женщин. И всех он оставил позади. Ты всего лишь одна из них. – Когда Драксен уходит, звук его шагов эхом разносится по пустой комнате.

Этот мужчина может стать настоящей проблемой. Как и Райден. Они действуют по-разному, но преследуют одни и те же цели, что делает их одинаково глупыми. Каким идиотам придет в голову красть дочь короля пиратов? Особенно без проверки экипажа на наличие шпионов? Как только Терис предоставил всю необходимую нам информацию, организовать мое «похищение» было легко.

Удивительно, но Райден снова приходит навестить меня, на этот раз с ведром воды, куском мыла и несколькими чистыми тряпками.

Я была уверена, что слишком разозлила его. Мне почти стыдно за то, как я ужасно о нем думала. Почти.

– У тебя есть десять минут, прежде чем я пришлю охранников присматривать за тобой.

– Мне нужно всего девять, – говорю я, отказываясь уступать.

Он качает головой, прежде чем уйти.

В этот момент лодка поднимается немного выше. Действительно приближается шторм. Мои ноги привыкли. На качающемся корабле я стою увереннее, чем на суше. Я знаю движения моря, его язык. Оно скажет тебе, что собирается делать, стоит только прислушаться.

Когда возвращаются Киран и Энвен, я умыта и одета в свежий корсет, на этот раз красный.

– Говорю тебе, это плохая примета – поворачивать влево. Ты всегда должен поворачивать вправо. То есть к удаче.

– Энвен, если я вонзаю нож в сердце человека, не имеет значения, поворачиваю я лезвие вправо или влево. В любом случае мне удалось убить мерзавца. Так зачем мне удача?

– Для следующего человека, которого ты решишь убить. Предположим, что из-за этого ты потом промахнешься мимо сердца. Тогда-то ты пожалеешь, что не потратил немного времени на то, чтобы повернуть лезвие вправо. Невозможно убить хорошего и порядочного человека, промахнувшись мимо сердца.

– Я начинаю думать, что мой «следующий раз» наступит очень скоро.

– Не будь таким, Киран. Ты же знаешь, что я твой единственный друг на этом корабле.

– Должно быть, со мной что-то не так.

Киран уже достал свою фляжку, но, поднеся ее ко рту, нахмурился. Она оказалась пустой. Поэтому он полез в карман и достал еще одну. Теперь я понимаю, зачем ему все эти карманы на пальто. Я предположила, что они предназначены для хранения украденных вещей, но нет – для хранения нескольких фляг рома. Интересно, сколько у него их там?

– Как поживаете, мисс Алоса? – спрашивает Энвен, поворачиваясь ко мне. Слова Кирана его мало беспокоят.

– Ради звезд, Энвен, – восклицает Киран. – Эта девушка – пленница. Как, по-твоему, она поживает? Помолчи хотя бы минуту, ладно?

– Девушка сама может ответить на адресованные ей вопросы, – вмешиваюсь я.

– Тебе тоже следует помолчать, – говорит Киран. – Не хочу слышать ни звука от вас обоих.

Энвен потирает висок.

– Мистер Райден только сказал, что мне «вероятно» не следует с ней разговаривать, потому что красивые девушки умеют играть с разумом мужчины. Но это не был прямой приказ.

– Он сказал, что я красивая? – При этой мысли я ухмыляюсь.

Энвен выглядит обеспокоенным.

– Наверное, не стоило этого говорить.

Со временем корабль раскачивается все быстрее и быстрее. Налететь на шторм – все равно что ввязаться в спор. Есть несколько предупреждающих знаков. Все накаляется, потом происходит скачок. Буря обрушивается, не дожидаясь вашей готовности. А потом вы делаете все возможное, только чтобы избежать ее.

Вокруг шум. Ничего не слышно, кроме ветра и волн. Чувствуется только пронизывающий холод. Я надела самое теплое пальто, какое у меня было, чтобы немного унять тревожность. Время от времени мне кажется, что я слышу крики с верхней палубы, хотя, возможно, это всего лишь отголоски порывов ветра.

Мне приходится сидеть на полу. Стул в моей камере не может устоять на месте. Энвен тоже садится. Он достает что-то из кармана: нитку бус. Возможно, жемчуг.

Киран начинает храпеть. У него, должно быть, какие-то проблемы с носом, потому что я прекрасно слышу его даже сквозь бурю. Он резко просыпается.

– Отдай мне это.

Энвен, должно быть, заметил странные взгляды, которые я бросаю на Кирана. Он объясняет:

– Он много разговаривает во сне.

Киран трет глаза.

– Шторм довольно сильный. Как бы не опрокинул нас.

Энвен протягивает ему жемчуг.

– Не опрокинет. У меня есть защита.

– Ах да, ну теперь я спокоен.

– Само собой. Штормы опасны для жизни. Поговаривают, что это время, когда ужасный морской народ выходит из своих подводных владений.

– Ты имеешь в виду сирен, – говорю я.

– Конечно. Они любят прятаться в волнах. Их не видно, когда море кипит, бурлит и все такое, но они там, внизу. Колотят по лодке, помогая шторму утащить нас под воду. Они хотят съесть нашу плоть, сделать ожерелья из наших зубов и выдолбить музыкальные инструменты из наших костей, чтобы исполнять свои песни.

– Чертовски поэтично, – замечает Киран. – Но это полнейшая чепуха. Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты не можешь пострадать от того, во что не веришь?

Осознание озаряет глаза Энвена.

– Вот почему все они выходят из глубин, чтобы заполучить меня.

Я прикрываю улыбку ладонью, пока Киран вытаскивает фляжку.

Сирены на протяжении долгих лет создавали себе неплохую репутацию. Они считаются самыми смертоносными существами, известными человеку. В тавернах рассказывают истории о живущих в море женщинах необыкновенной красоты, которые топят корабли, чтобы съесть мужчин и украсть их золото. Песня сирены может очаровать человека до такой степени, что он сделает все что угодно. Сирены поют морякам, обещая им удовольствие и богатство, если только они прыгнут в море. Но те, кто это делает, не находят ни того, ни другого.

Если сирена овладела вами, то никогда вас не отпустит. Она уносит матроса с собой на дно моря, чтобы сделать с ним все, что захочет. Затем она крадет все его ценные вещи и оставляет беднягу плавать в бездне.

О сиренах существует множество мифов. Большинство людей не отличают факты от вымысла. Но я знаю, что все сирены на протяжении веков несли свои украденные сокровища на остров Канта. Там можно найти богатство целых поколений, невероятные сокровища, бесчисленное количество которых невозможно даже вообразить.

Вот что ищет мой отец. Вот почему я здесь. Вот к чему меня готовили: украсть еще один кусок карты.

Каждая из трех частей передавалась из поколения в поколение, от отца к сыну. Одна часть перешла по линии Аллемоса, случайно попав в руки Джескора, а теперь, возможно, и Драксена. Другая – по линии Каллиганов. Мой отец внимательно следит за ее сохранностью. И последняя принадлежит семье Серад. Она достанется Вордану.

Объединив три части, носитель сможет найти легендарный остров Канта. Остров Песни. Его еще называют Землей Поющих Женщин.

– Там нет никаких сирен, – говорю я Энвену. – Иначе вы бы уже были очарованы и прыгали за борт. Ты слышишь какую-нибудь музыку?

– Нет, потому что шторм блокирует ее.

– Значит, шторм – это хорошо?

– Да… нет. Я имею в виду…

Энвен некоторое время собирается с мыслями.

Он и Киран, похоже, слишком взволнованы, чтобы спать сегодня ночью. Даже у человека, который всю жизнь провел в море, есть причины бояться его гнева.

Но я крепко сплю, слушая его музыку. Море наблюдает за мной.

Оно защищает своих.