Дочь Солнца

Часть 3

Витор

Глупая курица! Знал же с самого начала, что возиться с ней бесполезно. Столько времени потерял и сил. Но ничего, ничего дорогая, ты сама ко мне прибежишь. Скоро вы все у меня в ногах валяться будете.

Еще и сумела сбежать! Кто ей помогает? Рядом с ней никого не было. В Пустыню не пускают провожатых. Я же чувствовал, что рядом что-то есть. Да внимания не обратил. У девчонки запутанная аура. Наверное, от слишком долгого пребывания на Земле.

Стерва! Найду и убью! Лично! Я пред ней всю душу вывернул! Рассказал о том, о чем никому ни слова никогда! У меня на нее такие планы были! Черт! Найти девчонку, немедленно! Найти и в кандалы!

И еще найдите мне Луку. Что-то он скрывает от меня. Неужели, он действительно решил, что сможет меня обдурить? Глупый мальчишка! Я его выкормил, выпоил, я ему способности его открыл! Я его воспитал, как сильного мага, не растрачивая его силы на пустяки. А он мне платит такой монетой? Мальчик, ты даже не понимаешь, каким я бываю в гневе. Все, что ты до этого видел — детский лепет. Все, что собирались с тобой сделать в твоем собственном мире, твои же собственные родители за твои же собственные способности — всего лишь игрушки. Тебе пока все с рук сходило.

Разочаровал ты меня, Лука. Разочаровал. Я думал ты дальновиднее. А раз уж не умен, рассчитывайся с жизнью ранами и кровью. Жизнь я тебе пока сохраню. Но это только пока мне это угодно.

Ну, ты посмотри, никому ничего доверить нельзя! Нашел, называется, зама. Не-е, хочешь, чтобы было сделано хорошо, делай сам. Тут уж без вариантов. Такова печальная реальность.

— Луку нашли, господин. Он в замке императрицы.

— У императрицы! — глубоко вздохнул и всадил меч Тени по самую рукоятку, шепча в непонятно очерченное лицо, — Нет надо мной императрицы, идиот! Я сам себе император!

Тень осыпалась к моим ногам. Я вздрогнул, откидывая раздражение.

У моей любимой племянницы, значит. Ты смотри, и знает же, куда идти. Сразу к императрице побежал, жаловаться. Я размял шею, которая ныла всю последнюю неделю. Иголки злости уколами прокатили по спине. Рядом появился еще один теневой солдат.

— Пшел вон! — рявкнул я. Некогда с вами лясы точить по пустякам.

Серый силуэт отшатнулся и, поклонившись, исчез.

Предательство — то, что прощению не подлежит. Даже рассмотрению не подлежит. Тяжкая провинность, за которую карают смертью. Жаль, а, ведь, парень действительно подавал надежды. И организатор неплохой, исполнитель ответственный. Ладно, нужно легко расставаться с людьми. Особенно с теми, кто того заслуживает.

Меня уже один раз предали. И поплатились за это. Надо сразу за такие вещи наказывать, чтобы неповадно было. Я и наказал.

Снежная пустыня протянулась так далеко, что я сомневался, что где-то ей есть край. Самое лучшее место для похорон. Тихо, только завывание вьюги. Никто не мешает. В ногах валяются два тела. Мужчина огромный, как бык (брат мой только и отличался, что яркой внешностью, ничего более глубокого в нем не было) и женщина. Хрупкое тело ее было связано. Кожа посинела от холода. Волосы давно запутались. Под глазами пролегли синяки. А в глазах ненависть. И все равно она была красива. Слишком красива, чтобы жить. И слишком принадлежала другому.

Старая история. Заезженный, как мир сюжет. И все же подобное происходит часто до сих пор. Люди встречаются, влюбляются и предают друг друга. Печально. Но не более того.

Я сел на корточки, чтобы в последний раз заглянуть в ее глаза. Но она отвернулась. Соня уже сказала все, что думает обо мне.

Я знаю, что умирали они долго, сходя с ума от холода и самое главное от бессилия. Осознали ли они, за что я их наказал? Дошло ли до их поверхностных умишек, что нельзя плевать в лицо? Это, по крайней мере, некрасиво.

Каюсь, не устоял, запечатлел это зрелище — неотвратимая смерть сильнейших мира сего. Сохранил у себя этот запоминающий шар (сделал пару копий). Все же надо будет потомкам передать, чтобы учились на чужих ошибках. Не понимаю, почему Силле не понравился этот мой подарок на день рождения? Я искренне надеялся, что она все поймет. Я подарил девчонке самое дорогое, что было в моей жизни — удовлетворение от восстановленной справедливости. А она, ведь, производила впечатление умного ребенка. Ой, народная мудрость права — первое впечатление обманчиво. Стоило такую истерику закатывать? Чего она понимала тогда? Она даже родителей-то и не видела. Дети!

Лисса

Обратно мы вернулись с помощью магии. Магии Солнца, которой я, оказывается, владела с подсказками Жоры. Все же два Приемника Светила замечательно понимают друг друга. Просто ярко и живописно представила нас в центре двора у Хрустального Замка. О нашем появлении сразу же сообщили императрице. К сожалению, времени на обдумывание полученного опыта, обсуждения всего с Жорой, так как он видел все со мной, и видений не было. Я чувствовала себя, как на пороховой бочке, боясь что-нибудь вытворить. Как же все это кучей навалилось, и не разгребешь! Мое видение в Пустыне только сценарий, по которому ситуация может развиваться? Сценарий может изменяться в процессе? Или не может? Подумаю об этом, когда петух жаренный клюнет.

Как сказал Ниал, я отсутствовала всего три часа. Так быстро из Пустыни еще никто не возвращался. А мне показалось, что вечность пронеслась. Я уже даже смутно помнила то, что было в начале моего путешествия. Эльф видел, как я вошла и скрылась за пыльной бурей, а через три часа появилась у ворот. Сделала последний шаг и упала. Значит, нас не было всего около четырех дней. Что за этот срок успели сделать здесь?

Силла выбежала нам навстречу и обняла меня. Мы не виделись, как будто, сотни лет. Я ее обняла и не хотела отпускать. Но подавила ненужные слезы и сантименты. Пока поднимались по лестнице, где для нас уже накрывался ужин, она вкратце рассказала о том, что Рос, собрав пять солдат отправлены были на южную границу. На связь они вышли вчера. За территорией Витора так же велось наблюдение, но ничего хорошего для нас не наблюдалось.

На Родной Земле на призыв отозвались более пятнадцати тысяч добровольцев, которых распределяли и на Юг, и к Востоку, к замку Витора. Так же многочисленные отряды гномов прибывали почти каждый час. Они отреагировали быстрее остальных, так как их границы находились очень близко к нашим. Но это ничтожно мало. А если взять в расчет тактику поражения врага, то никакое количество нам не поможет. Те, кто встречали Тень, и кому везло унести свои ноги или те, кто наблюдал издалека, как убивает Тень, пребывали в состоянии полнейшей апатии (Я вспомнила, как пыталась довести двух таких красавцев, и мне стало не по себе). В их глазах читалось отчаяние. Они просто смирились заранее с поражением и смертью. Они не понимали, для чего все это, вся эта шумиха, вся суета, все равно ничего не поможет. Один солдат из отряда Роса предпочел самостоятельно распроститься с жизнью, чем умереть от Тени. Его тело нашли в его комнате в казарме на следующий день после возвращении из логова врага. Знающие не верили.

Что касается народа, то они так долго жили в мире, что не понимали, во что вляпались. О войне знают только из легенд о Всемирной Битве за Рэю, только романтические представления о ней. Эти пятнадцать тысяч ненастоящих, "игрушечных" солдат напоминали мне стадо овец, идущих на заклание. Они не знают, поэтому верят.

Феод с дочерью и Олегом просмотрели огромное количество древних книг, манускриптов, перепробовали кучу заклинаний. Ная и Лидия занимались подготовкой эльфов. Если они более устойчивы к влиянию Теней, то надо усилить это свойство. Могу ли я вмешаться во все это со своим видением о победе? Если я сейчас что-то изменю, каков будет результат? Будущее состоит из мелочей, что формируются в прошлом. Сама я с этим разобраться не могла, но знала, у кого я могу получить обширную консультацию.

Лидия, королева эльфов проводящая большинство времени своей долгой, почти бесконечной жизни, была провидицей. И, наверняка, ей всю жизнь приходилось видеть события, о которых ей и знать не хотелось: горечь поражений, смерть близких и не очень, переломы в истории. Когда я глянула на карту, ужаснулась, как же я доберусь до нее в такую-то даль. Южная Америка, а точнее Галена на другом конце света, тут уже и война с Витором закончится, пока доплыву до материка. На что Жора мне приветливо ответил, что балда (но к подобным выпадам я привыкла, да и что сердиться на чела, что сидит в мече, да и, в принципе, прав?) и что если уже я, будучи такой усталой у Пустыни закинула нас домой, то и до Галлены рукой подать. Легко ему говорить, это я его таскаю, выкачивая всю свою энергию. Потоки потоками, они может, и помогают восполнять магию, но я еще не научилась делать это быстро. Поэтому после памятной иллюзии в Зале Советов, мне пришлось хорошо восстанавливаться, чувствовала себя, как корыто. И даже не смотря на помощь Жоры, который благодаря нашей невербальной связи мог меня подучить, я не могла понять, как подключиться к потоку и качать энергию из стихии, а не напрямую из себя.

Но перемещение во времени и пространстве мне уже дважды вполне удалось, и я надеялась на столь блестящий результат и на этот раз. В принципе, это очень удобно и даже увлекательно. Принцип действия похож на медитацию — расслабляешься и… Жаль насладиться этим я не успевала, слишком была сконцентрирована на мелочах. Проблема была только в том, что я должна представить дворец эльфов, а я его и в лицо-то не видела. Спрашивать ни у кого не хотелось. Начнутся расспросы, мол, зачем тебе это, да времени сейчас нет, да давай помогу. Но с Лидией мне надо было переговорить наедине, без свидетелей и раздражителей. Иначе, если меня туда перекинет, допустим, Ниал я разрыдаюсь у него прямо на плече, вспоминая видение.

На помощь пришел Жора. Конечно, я с трудом поняла что-либо из его пространственных объяснений о том, что, когда он еще был на свободе, то замок только начинал строиться (сколько же ему лет-то замку этому?) и мой замечательный друг, если хорошо покопается в своей памяти, сможет перекинуть образ в голову мне. Я не долго ждала, скоро потекли непонятные картинки. Да, художником Жоре не быть, это однозначно, но фотограф из него вышел бы неплохой. Художником могу я и не быть, зато фотографом я быть обязан! Где-то я уже это слышала.

В общем, я видела основание замка, фундамент, сваи, строители, огромные плиты такого же материала, из которого сделан Хрустальный Замок. Замок эльфов в зачаточном состоянии, если это вообще можно состоянием назвать. Да это же сотни… тысячи…, в общем, очень давно это было. Теперь-то замок стоит себе готовенький и целехонький, сияет в свете Солнечных лучей.

— Да, дорогой, далеко же тебя занесло! А нет чего-либо более конкретного?

— Знаешь, что, дорогая, если хочешь вплавь, пожалуйста! Или хочешь обратится к сестре, а потом долго и нудно уходить в разговоре от истинной причины телепортации к Лидии, пожалуйста!

— Я могу сказать, что хочу посвататься к Ниалу!

— Хе-хе!!! Мне нравиться! Вот бы посмотреть на это! — Мерзкое хихиканье в головушке моей затянулось минуты на три.

— Ладно, давай использовать то, что есть. — Согласилась я наконец-то. — А все же, можешь еще что-нибудь посмотреть?

Мне пришлось работать с тем сырым материалом, что я получила, бурча под нос, что никто не понимает бедного художника, только издеваются и заставляют ваять на тряпке с коровьим хвостом вместо кисти! Жора посоветовал мне представить место чуть отдаленное от замка, где ничего постороннего может не оказаться. Иначе, мы вместе с этим посторонним смешаемся молекулами и так и останемся мутированными уродцами до конца дней своих. Мне, если быть до конца честной, не улыбалась возможность остаться с Жорой и возможно с той же самой коровой, чьим хвостом я ваяю, в одной шкуре на веки вечные. Поэтому мы решили, что лучше вообразить нас в воздухе, где по идее, никого быть не должно. А еще я вспомнила, что предыдущие два раза с телепортацией мне очень повезло — мы ни во что не вляпались. Сколько у магии оказывается нюансов.

Я успокоила свои мысли, привела в порядок то, что можно было прибрать, расслабилась.

— Дыхание ровное, ты абсолютно свободна от бытия… — Послышался шепот Жорки.

— Так, спец, не мешай, а! И без тебя справлюсь!

— Я все же старше тебя на сколько-то там тысяч лет и никакого уважения! Вот молодежь пошла!

— И ты, старичок, до сих пор не вышел из образа прыщавого парниши. — Хихикнула я.

— Ой, на себя посмотри! Давай быстрее уже!

Я вообразила то место, на которое мы должны были мягко приземлиться. Кстати, а как можно мягко приземлиться на землю с неба? Вот хитрый хрыч ("Сама такая!"), ему — то падать не больно будет, в отличие от меня. Да ладно, уже поздно об этом думать. Небо стало оживать, я увидела облака, набегающие из-за океана и густые деревья недалеко от замка. Почувствовала легкий бриз и услышала крики белых чаек. Вся эта картинка стала материализовываться и среди крон пушистых деревьев появились устремленные ввысь башни эльфийского замка. Да, Хрустальный Замок покорил меня, но эта красота заставляла забыть обо всем, кроме счастья и покоя!

Покой, в прочем, длился не долго. Мы с огромной скоростью неслись вниз, при этом громко крича и матерясь. Думаю, Лидия теперь точно в курсе того, что я здесь, но после отборной ругани, вылетевшей из моих уст, сына она своего мне в мужья не отдаст. Нам повезло, ветки деревьев задержали нас, сбросив скорость. Было больно. Красивейший, древнейший лес огласили звуки типа "Ай!", "Ой!", "Блин!", "А-а!". Приземлились мы на мягкий ковер травы, что вся была усыпана росой. Теперь я была еще и мокрая, и исцарапанная, и побитая. Поднявшись на ноги, обдирая с себя прилипшие листья и ветки, оглянулась, ища Жору.

— Эй, ты где, мой друг чудесный?

В ответ я услышала шум в кустах, и лишь потом увидела вылезающего "чудесного" друга, честившего меня, на чем свет стоит. Да, я была виновата и заслужила этот поток милых выражений.

— Но и твоя вина в этом есть! — Закричала я в ответ. Надо же как-то защититься!

Мне навстречу выполз меч на чайкиных лапках и с хвостом на острие ножен. Смешной клюв криво устроился на рукоятке.

— Мило! — Промямлила я. — А почему бы и нет? Оригинальное решение проблем!

— Каких проблем? — Прокаркал — прокудахтал Жорка.

— Теперь ты можешь сам передвигаться и мне не надо таскать тебя такого тяжеленного! — Радости в моем голосе было с избытком. Переборщила все же.

Чудо проковыляло мимо меня, ворча. Ну, а кто виноват, что так получилось? Я же не знала, что тут чайки летают и именно в этом месте. Хорошо хоть я отпустила меч во время телепортации, а то бы тоже ходила сейчас с хохолком и хвостом! Эту мысль я пыталась заглушить, но Жора меня таки услышал. Я подняла бедолагу аккуратно на руки, успокаивая и обещая, что как только вернемся, сразу же отдам его Феоду и тот что-нибудь придумает.

В отличие от замка на Родной земле, у этого было несколько шпиль. Выглядел он изящно и сказочно, и не подумаешь, что тысячи лет стоит. И вокруг одни эльфы! Удивительный народ. Даже не могу определить их главное отличие от людей, таких слов нет, по крайней мере, в человеческом языке. Но это различие чувствовалось сразу в атмосфере. Было заметно, что присутствует какая-то суета, эльфы были одной из тех рас, что не замедлили с отправкой своих воинов на Родную Землю. Но даже в осознании того, что грядет война, все делалось с уверенностью хорошего исхода. Как будто в одном месте собрались тысячи телепатов позитивщиков, именно такое было ощущение.

У ворот в замок нас встретила Ная. Рядом с ней сидела Саба. Да, кому красивая кошка, а кому уродливый меч — чайка с замурованным в них магом, с явно повышенной самооценкой, подумала я. Хорошо, что Жора пропустил это замечание мимо ушей, увлекшись прекрасной принцессой эльфов. Я так и слышала в голове его восторженное: "Какая красота!". Ная обняла меня, Жора захлебнулся от восторга, когда ее грудь задела его по рукоятке. Клюв чайки, что попала в Жору раскрылся, уж и не знаю, что он там собирался сделать, этот нахал. Наконец-то внимание эльфы было привлечено к уродцу, и он завизжал у меня в голове от экстаза. Да, мало же ему надо. Ная приподняла удивленно брови, погладила клюв, произнеся: "Привет, красавчик!" и, думаю, на этом моменте Жора потерял сознание от счастья. Я же замерла, когда Саба промурлыкав, в знак приветствия, присела рядом со мной. "Привет, красотка!" — ответила я ей, пытаясь унять уровень адреналина, что зашкаливал у меня от страха перед большими животными.

Мы болтали на отвлеченные темы, стараясь не касаться подготовки к сражению. Думаю, я до сих пор не воспринимала всю эту ситуацию всерьез. Казалось, что все это просто шоу. Ная легко скакала со ступеньки на ступеньку в облегающих темно-синих штанах и полусапожках. Так же на ней была балахонистая туника, которая очень понравилась Жоре из-за ее прозрачности. Ная подвела меня к комнате, где меня ждала королева, а сама должна была спуститься в подвальное хранилище, проверить древние эльфийские доспехи. Доспехи эти были древнее, чем ее род. Никто уже толком и не помнит, для чего они были выкованы. Но эти сияющие произведения искусства передавались по наследству. Лидии они достались от отца, так как она была единственным ребенком. А потом перейдут Ниалу или Нае. Пожелав мне удачи и подарив Жоре еще один взгляд на прощание, принцесса в сопровождении своей кошки удалилась. Я же откашлялась, поправила чистую (!) одежду и уже собралась постучать, как дверь сама открылась.

Лидия стояла на балконе, что выходил в сад. Я наблюдала за ней несколько минут, не решаясь переступить через порог. Руки королева положила на поручни балкона, напряженно на них облокотясь, волосы ее были уложены на затылке какими-то затейливыми кольцами. И платье на ней было необыкновенное, легкие, воздушные ткани, даже не как облако, а легкая дымка. Взгляд Лидии направлен туда, где я еще никогда не была, может быть, и не буду. А внизу, во дворе за садом шли тренировки. И там, на поле, на запад, если посмотреть, можно так же увидеть эльфов, в сияющих на Солнце доспехах. Так что же видела Лидия Смотрящая в Будущее, для которой были доступны даже самые далекие дали, даже самые темные века?

Я осторожно сделала шаг, что бы как-то соблюсти приличия.

— Проходи, Лисса, постой со мной. Я чувствую, тебе есть, что сказать.

Голос у королевы звучал волшебно, ей бы гипнотизером работать. Наверное, его волна звучала на какой-то особенной частоте, что, проходя сквозь ушные раковины, подчиняло себе чужой ум. Не хотелось ни о чем разговаривать. Состояние умиротворения растеклось по всему телу, заполнив сердце до краев. И, хотя, я знала, что это временное явление, которое может быть разрушено в любую долю секунды, и, что его надо защищать, ничего говорить не хотелось, предпринимать ничего не хотелось. Но пришлось.

— Так, что ты хотела спросить? — Промолвила королева. Я так подозреваю, что бедолага Жора опять в восторженном обмороке, потому что поток его мыслей до меня не доходил, резко оборвавшись. Живой хоть?

— Я пришла свататься. Будьте моей свекровью. О-ой! Не то! — Я густо покраснела, обругав себя за глупое поведение. Жора очнулся и злобненько надо мной похихикивал. А королева украдкой улыбнулась, что придало ее лицу еще большее притяжение.

— Вы знаете, что я видела в Пустыне? — Реабилитация моя далась с трудом, все мысли разбежались, и я как-то забыла, зачем я, собственно говоря, сюда приперлась.

Собрав остатки разума, с подсказками Жорки (спасибо огромное за посланный эпизод из видения, я опять чуть не умерла!).

— Вы знаете, что я видела в Пустыне. — Но это был уже не вопрос, это было утверждение, мне просто необходим был ее кивок головой, что бы продолжать дальше.

— Я вижу всю эту подготовку, и мне хочется кричать, что все это зря и напрасно, Лидия. Нам нужно всего лишь покорить Витора Лучом и войны не будет! — Я приподняла Жору, понимая, что этот аргумент выглядит по меньшей мере по-идиотски.

Но Лидия меня поняла. Покой был разрушен, внутри поднялась буря негодования и других непонятных мне эмоций, их было слишком много, что бы суметь различить каждую.

Королева эльфов смотрела на меня с улыбкой, легкая и заботливая, как мамина улыбка. Она положила мне ладонь на плече и посмотрела сверху вниз своими индиговыми глазами, горевшими где-то глубоко внутри, но свет этот скрыть было невозможно. И опять я почувствовала умиротворение. Поразительно, как быстро она это может делать!

— Ты правильно вывела для себя формулу — будущее состоит из мелочей, что формируются в прошлом. Так должно быть, должны погибнуть и люди, и эльфы, должен в плен попасть мой сын и быть при смерти, Силла должна быть разбита и растоптана изнутри, что бы ты возродила ее, понимаешь? Не будь в тебе столько уверенности в тот момент, и не загороди ты сестру от яда Витора, она бы не почувствовала столько боли, сколько необходимо, что бы собрать это немыслимое количество энергии в себя. Такого еще никто из людей не делал и не сделает, без определенных маленьких вещей, на которые внимания не обращаешь. Каждая мелочь ведет за собой следственную цепочку, которая не привела бы к определенному результату, упусти ты ее из виду.

— Я умру? — Шепот мой был тихим, я едва сама себя слышала. — Поймите меня правильно, Лидия, я боюсь не простой смерти. Но я боюсь больше никогда не вернуться, я боюсь абсолютного исчезновения и пустоты. Не могу объяснить…

— Скажу тебе честно, ложь во спасение нам сейчас не к чему. Душа может рассеяться, и необходимы огромные усилия, чтобы воссоединить все ее частицы. Я сама не вижу, что будет там. Еще будучи маленькой девочкой для меня этот барьер был просто вспышкой света. Долгие годы я проникала к нему, сквозь время, но свет загораживал все, что за ним. Только совсем недавно свет стал рассеиваться, я вижу там образы, но не могу разобрать. Всегда есть, как минимум, два варианта развития событий и никто наверняка знать не может, по какому руслу побежит река.

Я опустилась на пол и к моему удивлению Лидия, забыв об этикете и кем-то придуманных правилах поведения, села рядом со мной, прямо пятой точкой на свое великолепное платье. Мы сидели молча, пока она не заговорила первой.

— Видеть будущее — это огромный груз, это ответственность. Сколько раз, видя, что делается на Родной Земле, мне хотелось кричать. Но этот дар, а видение это все же дар, дается для того, что бы ты сама следила за своими действиями и уже очень редко могла кому-то что-то подсказать. Как ты объяснишь сестре, что нет смысла готовить людей? Скажешь, что она убьет Витора, когда он смертельно ранит тебя? И ты думаешь, эта упрямица пустит все на самотек? Она запрет тебя, Лисса, оградит от опасности и тем самым, подпишет нас всех на смерть. Раз уж дано тебе это видение, то неси его сама и живи с этим и сделать ты должна то, что должна, если только Светило не одарит тебя новым решением, правильным, самым оптимальным решением для ситуации.

Лидия опять взглянула мне в глаза и, на этот раз, взгляд ее был тяжелым.

— Ты уникальна, Лисса, это верно, ты можешь создавать миры, как Всевышний Разум, но достаточно ли у тебя опыта и знаний, что бы поступить по-своему, но правильно, спасая свою жизнь? Имеешь ли ты сейчас на это право? Ведь, не смотря на свою мощь, ты всего лишь Проходящая мимо, ты делаешь то, что должна и уходишь, как бы печально это не звучало. А с другой стороны, ты видела только кусочек, только миг из того, что произойдет, откуда тебе знать окончательный результат?

Я предвидела заранее, все, что она мне сказала, но надеялась услышать что-то другое. Встала и уже когда готова была перенестись в Хрустальный дворец, услышала:

— Душа подобная твоей не может быть развеяна в ничто, тебе уготовано жить дольше, чем мне.

Должна была я это услышать или нет? Если должна, то правда это или Всевидящая Лидия просто пожалела меня и добавила то, что я хотела.

Жора молчал, когда мы вернулись в замок на Родной Земле. Мы просто сидели я и он, на своих чайкиных лапках. "Надо тебя Феоду отнести", — подумала я, а он ответил, что можем не торопиться. В этот момент нашей нерушимой дружбы в комнату влетела Силла.

— Где ты была, Лисса? А что это за чудо такое? — Погладила она Жорку. — Тут такое случилось!

Сестра схватила меня за руку и, продолжая тараторить, буквально понесла меня по коридорам куда-то в подвал. А в подвале находилась мастерская Феода. Чего они еще там придумали? Вот и решим сразу вопрос с Жорой.

Подвал соответствовал всем критериям, которые им приписывают: темный, сырой и длинный до ужаса, я устала идти. Зато Силла неслась, как самонаводящаяся ракета. Вперед и только вперед!

Мастерская у Феода, где он проводил свои эксперименты, выводил теории и гипотезы, оказалась примерно такой, как моя комната на Земле, когда я писала картину в течение нескольких дней. Это, конечно, завал полнейший! Банки с чем-то непонятным и склянки с чем-то неясным стояли повсюду и, что-то я сомневаюсь, что они стояли в строгом алфавитном порядке. На полу был не только толстенный слой пыли, но и всего того, что оставалось после опытов, удавшихся и не очень, после перекусов (такие слова, как завтрак, обед или ужин здесь не уместны. Одержимый своей идеей гений перекусывает, не зная чем и не замечая самого процесса), отдыха после многодневного труда. Мне очень понравились полки, заставленные толстыми книгами, книги так же аккуратно стояли в одном из углов просторной мастерской, большой стол с кучей ящиков, но поразило меня другое. Обиталище рыжего мага находилось глубоко под землей, и выходило немного за пределы замка, так вот потолок был прозрачным и сейчас, в солнечный день здесь было светло, как на улице, были видны перистые облака, плывущие по небу, трава и деревья. Наверное, такой вид открывается из пруда или дна речки. Последние дни эту комнату не покидали так же Серафима (которая так же спросила, что за чудо у меня на руках. Жора в таком виде получал больше женского внимания, чем когда-либо) и Олег. Но, к моему удивлению, здесь был еще кое-кто.

Когда Ная занялась доспехами, что были реликвией ее семьи, ей пришла в голову идея, как защитить людей от иссушающего колдовства Теней. Недолго думая, принцесса перенеслась в Хрустальный Замок, что бы обсудить догадку с магами, но промахнулась и попала не в мастерскую Феода и подземный туннель, что вел от замка к водопаду. Собираясь уже перенестись к Феоду, Ная обратила внимание на рычание своей вечной спутницы. Саба растопырила уши и уже собиралась рвануть в направлении мерных осторожных шагов. Чуть погодя из-за поворота показался свет искусственного фонаря. Хаотично вспоминая заклинания слияния с окружающим, девушка вжалась в стену и в последние секунды для крадущегося мимо высоченного лба в плаще, стала поверхностью стены, пытаясь удержать столь же невидимую, для незнакомца, но не менее опасную кошку. В принципе, эльфы и так способны хорошо маскироваться и сливаться с ландшафтом, но интуиция Наю не подвела, здесь бы этот трюк не прошел. Нужно было полностью замести следы. Волшебство эльфов обладает еще одним замечательным свойством, посторонние его не чувствуют абсолютно, в отличие от магии человеческой. Плащ тихо шел по туннелю, а, скрывшиеся с глаз, Ная и Царица Савская следовали за ним. Временами незнакомец, как будто что-то инстинктивно чувствуя, так как ни слышать, ни тем более видеть своих преследователей он не мог, оборачивался и всматривался в темноту туннеля, отправляя на разведку свой фонарь. Ная в такие секунды замирала, стараясь изо всех сил не выдать себя и удержать рвущуюся в бой черную хищницу. Эта безмолвная троица долго бродила по туннелю, который, не смотря на то, что вел только к водопаду, находившемуся в четырех милях от замка, очень сильно вилял и давал большой круг, когда хотел. Так же на него было наложено два заклятья — туннель чувствовал мысли приходящего и, если мысли были далеки от добродушного настроя к хозяевам замка, он непрошенного гостя просто сводил с ума. Это заклинание Плащ снял, а вот второе… Ная после первой же развилки догадалась, что чужаку далеко не уйти.

В детстве Ная с братом часто гостили в Хрустальном Замке. Еще оттуда зародилась их дружба с Силлой и Серафимой, все были разными, видимо, поэтому так крепко были связаны. Четверо сорванцов гоняли по двору петухов и кур, устраивали скачки на собаках, подглядывали за Феодом, срывая его эксперименты. И, не смотря на запрет, часто лазали в туннель, чтобы покупаться у водопада. Подземный коридор обладал определенной долей сознания и, как бы это странно не звучало, играл с ребятами. В первый раз, дети испугались, когда перед ними появилась развилка. Ничего подобного быть не должно было, туннель хоть и вилял, но был без ответвлений и дорожек. А тут, на тебе! Ниал стал пугать девчонок страшными историями о заблудившихся приведениях, но, когда ему самому стало жутко, они рванули из темноты, куда глаза глядят. Туннель не стал долго мучить детишек, выпустил сразу же, хохоча им вдогонку. Долго потом они туда не возвращались. Пришли только когда стали подростками. Вот тогда-то и началось их "общение" с живым туннелем. Он рассказал им много секретов, показал, как можно направить его путь в нужное направление, так как он вел туда, куда идущий хотел. Так же четверке стало известно о том, что любой чужак со страшными мыслями не выйдет из туннеля живым. Дорожка начинает вилять, появляются дополнительные коридоры, какие-то никому не нужные залы, а из них идут еще коридоры. Бродить можно было бы веками, только нет здесь ни воды, ни еды, что бы силы восполнять. Да и темнота наваливалась тяжелой безумной тяжестью.

Чужак в плаще стоял у развилки, ничего не понимая. Ему-то сказали, что коридор будет идти единой линией прямо в винные погреба Хрустального Замка. "Возможно, если бы он просто хотел попробовать благороднейшего вина, я бы его пропустил!" — услышала Ная в голове веселый голос туннеля. Она любила это место и рада была услышать дружеский голос. Обычно, когда ребята собирались здесь, туннель открывал спрятанные от других глаз выходы, оголял дно рек, прудов, озер и становилось светло. Но пока он по понятным причинам этого не делал, что бы не выдать присутствия принцессы. "Что, Ная, хочешь повеселиться?" — девушка в ответ кивнула.

Для начала, туннель открыл ей мысли непрошенного гостя. А гость начал паниковать. А потом уж, прямо на глазах Плаща туннель из двух развилок сделал три. Девушке было интересно посмотреть, как будет вести себя чужак. Если он действительно тот Плащ, о котором говорил Рос, то это для нас большая удача. Но что он здесь делает, да еще один?

Плащ был не дурак, не стал спешить и не кинулся в панике в один из губительных коридоров. Он снял капюшон, сел, прислонившись к стене, едва не задев Сабу, но удобно расположившись на скрытых заклинанием, ногах Наи. Тяжел был гость, что поделаешь, пришлось терпеть. В свете магического фонаря, что Плащ для себя создал, принцесса смогла его немного разглядеть. Но упустила из виду кошку, которая сидела прямо напротив незнакомца, как это он не почувствовал ее дыхания? Хотя, что удивляться, он навалился на коленки Наи и внимания не обратил. Увидеть она смогла, правда, только его темноволосую голову и вытянутые ноги. Но так же не давало ей отвести от него глаз свечение, что исходило от его кожи, как будто в нее добавили серебристых блесток. А потом услышала голос. Приятный голос, черт возьми. Плащ достал фляжку с водой, глотнул и сказал:

— Ты зря не пускаешь меня, Локки. Я не со злым умыслом пришел!

И Ная, и сам туннель были в шоке — Плащ знал Имя. Туннель назвали так в честь всем известного в обоих мирах бога, тем самым, придав туннелю соответствующий озорной характер. Если Плащ знает имя туннеля, то он много чего может сделать и выход найти в том числе, и протянуть его до самых южных границ, если ему этого захочется.

Услышав свое имя, туннель не мог не ответить.

— Удивлен! Не буду спрашивать, откуда знаешь, как меня назвали. А вот про умысел твой не хитри, я все вижу.

— Да что ты видишь, старый олух, мое смятение? Естественно я не пылаю радостью, поняв, в какую историю затесался.

— Не обзывайся, мал еще со мной так разговаривать! — Огрызнулся, обидевшись, Локки. — Да, ты в замешанных чувствах, на границе между "да" и "нет". А что, если ты, пройдя по моим коридорам, вернешься к прежней точке зрения? Здесь нужна твердая вера, иначе никак! — Торжественно завершил свою речь мудрец.

Плащ достал кусок хлеба с копченным мясом и начал жевать, обдумывая ситуацию. Нае пришлось магией подозвать кошку, так как та при виде мяса хищно облизнулась. И вообще, что за странный персонаж такой, помогал Витору, наделал дел, а теперь вдруг его угрызения совести грызть начинают? Балда, раньше думать надо было. Да слез бы ты уже с моих коленок, не пушинка все же.

— Тогда помоги мне разобраться, Локки. Я не могу сидеть здесь вечно, надо либо туда, либо сюда.

— Ну, давай тогда так, ты мне всю правду, а я уж решу, "либо туда, либо сюда". — Три развилки слились в одну, туннель сравнял ситуацию, показывая, что плащ так же может ему доверять до поры до времени.

Была, конечно, опасность того, что Плащ врет и может использовать имя туннеля, что бы пройти в замок. Но ведь здесь была очень не любившая чужаков Саба, а она, если что, справится с обманщиком.

— Мое настоящее имя Лука. — Начал Плащ, чем окончательно добил и Локки, и Наю. Этот Лука либо дурак, либо очень хитер, либо действительно говорит правду. — Кстати, твоя подруга может показаться, вы же не думаете, что я не смог почувствовать женское тепло, хотя без прикосновения так и думал бы, что мы только вдвоем здесь.

Да, он не дурак, это уже ясно. Лука подвинулся, и Ная упала, ноги затекли. Но Плащ успел подхватить ее у самой земли. Туннель захохотал, а девушка уставилась в красивое лицо Луки, опомнилась и возмущенно вскочила. Но она потешила свое самолюбие, когда внезапно материализовавшаяся Саба заставила наглеца подпрыгнуть от неожиданности и испуга.

— Выкладывай все на чистоту или это последние минуты твоей жизни.

Рассказывать, в принципе, было не много. Лука встретил Витора в своем мире, еще одна параллель Эрланты. (Я была в шоке, от того, что все были в шоке, услышав о третьем мире. Есть ведь еще два, кроме этих. Неужели о них знает только Витор?) Там магия запрещена, но периодически рождаются люди, наделенные таковыми способностями. Лука был одним из них. Родился в семье, где папа и мама приверженцы правящего строя. Когда мальчик стал вытворять непонятные вещи, родители были потрясены. Сдать они своего сына не могли, понятное дело, мать его любила, а отец не мог так подмочить свою репутацию, будучи одним из лидеров движения по охоте за "нелюдями". Луку заперли в какую-то больницу, где пичкали таблетками. Там он прожил до восемнадцати лет, а потом понял, что бороться за себя таким образом, по меньшей мере, не умно. Он перестал быть собой и стал таким, каким хотели видеть его родители. До поры до времени. А потом в его жизни появился удивительный человек, Витор. (Да, я помнила, каким он может быть притягательно-гениальным). Он был полноценным магом и обучил парня всему, что знал сам. Лука был от учителя в восторге, ведь это был первый человек за всю его замученную жизнь, который восхищался, а не порицал его способности. В один момент, Витор предложил парню отправиться с ним на Эрланту. Маг рассказал о том, что в его мире Лука сможет быть самим собой в полной мере, и никто в него не будет тыкать пальцем или пытаться убить. Но на Эрланте тоже есть свои проблемы. Душераздирающая история о том, как правящая династия подмяла все под себя, народ страдает, а сопротивляться никто не может, задела юношу… Сам, пережив подобную историю, новоявленный волшебник с уникальными способностями предложил свою помощь. И Витор, скрепя сердцем, не желая подвергать тогда еще молодого мальчику опасности, согласился.

— Тогда у меня не было оснований ему не доверять. Витор дал мне все, о чем я тайно мечтал, он подарил мне свободу. А теперь я не знаю.

Да история. Правда или вымысел? Ная прислушалась к ощущениям туннеля, а потом к своим, обругала себя за то, что, глядя в эти синие глаза, так хотела ему поверить.

— Ну и что ты здесь делаешь? — Спросила она.

Лука хмыкнул:

— Я не буду плакаться, что меня обманули, сам не ведал, что творил. Пустая трата времени в свете того, что скоро должно начаться. Решайте сами, что со мной делать. — При этих словах он посмотрел на Наю, та зарделась, а туннель подавился в приступе хохота.

Вот такая история у этого Луки. И я всматривалась в его правильные черты и не могла понять, верю я или нет. Теперь я вспомнила его, это он принес мне оберег, когда мы в Пустыню с Ниалом ехали. Но что-то этот оберег мне не очень помог. Честно говоря, женская половина присутствующих здесь купилась на его внешность, точнее сказать на сочетание выразительных синих глаз и темных волос. Но больше всего покоряло еле заметное сияние, исходящее от кожи. У них там, что все такие? Даже Царица Савская сидела аккуратненько у ног добровольного пленника. Лука, конечно, не будь дураком, не делал резких движений и иногда жалостливо поглядывал на хозяйку хищницы. А вот наши мужчины… Рос с радостью удавил бы знаменитого Плаща своими руками, вспоминая сколько его солдат погибло и какой страшной смертью. Феод горел желанием узнать, что это за мир такой новый. А Ниал, прямо-таки эльф с холодной головой, да горячим сердцем, интересовался тем, как мы можем использовать подвернувшегося нам противника, мудро умалчивая о нашей встрече в лесу.

Я помнила его четко и ясно в моем видении на той стороне, рядом с нашим дядюшкой. К тому же, по словам сестры именно он позаботился о здравии Ниала. Я бы и рада была согласиться с Росом, ну, и пару раз заехать по этой симпатичной физиономии. Но что-то меня сдерживало. Как понять, подставит он нас? Или это мы подставим Витора? А еще от моего внимания не ускользнуло (вообще, я прям, такая вся наблюдательная стала), что Ная старается на него не смотреть, как я при первых встречах с Ниалом, но тайком все же бросала на него взгляд своих чайных глаз. Да что же это творится, друзья мои, душенька моя разрывается, моченьки никакой нет, война да конец света на носу, а мы тут решили все перевлюбляться и наверстать упущенное! Ой, да ладно, ну их!

Мне надо было переговорить с Лукой с глазу на глаз (не обижайся, Ная!), потому что вопросы у меня есть, которых еще никто, окромя меня не знает. Как бы так остаться-то с ним наедине?

— Что делать-то будем? — Спросил Рос.

— Да накормите его, что ли? — Задумчиво ответил Феод, рассматривая Жору, которого я ему всучила с криком души о помощи.

— Я это сделаю! — Что-то как-то через чур радостно воскликнула я, но чувствовала себя очень неуютно. Какая там из меня активистка? Хотя все течет, все меняется…

Ниал собрался было с нами, но услышал мои мысли: "Я справлюсь, если что". Эльф кивнул. Когда он так делает, просто сводит меня с ума. Столько в нем веры в меня, я сама в себя так никогда не верила. Он это что, нарочно?

Я отвела гостя в кабинет, в котором мы сидели после Совета. Теперь-то я знала, что он укреплен магическими заклинаниями, и каким бы сильным магом не был Лука, он не успеет распутать их, когда до него уже доберутся. Я указала ему на кресло у стола, на котором появились разные блюда (чудо, а не стол!). Лука к еде не прикоснулся. Зато выпил целый бокал вина, а потом еще, прежде чем сказать:

— О чем говорить-то со мной хотите?

Не смотря на разницу в возрасте, я должна была вести себя, не как малолетняя соплячка, а как соперник, которого стоит опасаться. Да, такую роль я на себя еще не примеряла. Я соперник! Я опасна! Всех порву! Всех уничтожу! У-у-ух!

— Значит, знаешь, кто я? — Мне было просто интересно, отличает ли он нас с сестрой.

— Да, императрица Лисса, я знаю вас. Хотя о вас знаю меньше, чем о вашей сестре.

Он ко мне на "вы", это хорошо. Как бы так вывернуть разговор в правильное русло?

— Задавайте свои вопросы, я для того сюда и пришел. Надеюсь, вы поймете, что меня не надо опасаться, я теперь в равном положении с вами. Когда Витор узнает, что я был у вас, мне придется не сладко.

— Что именно заставило тебя прийти сюда?

Лука задумчиво повертел бокал в длинных пальцах. На лице его играли эмоции, видимо не самые приятные воспоминания он перебирает в памяти.

— Я видел только то, что хотел видеть. И все было нормально. А потом появились вы, и Витор резко изменился. Он знал, что есть вторая дочь Виктора и Сони, он искал вас. Но не нашел и решил, что ошибся и что Силла на самом деле единственная наследница. А когда увидел вас обеих на Совете, да он был тогда в ярости. Таким я его никогда не видел. Именно в тот момент у меня появились сомнения. Не обижайтесь, Лисса, но когда я увидел вас в первый раз, ничего кроме жалости вы не вызывали. — Да, это меня задело! Но я сдержалась, раз уж он заранее попросил прощение. — Ну, никак не вязался ваш образ злобной ведьмы, что описывал Витор, — Ах он гад! Я злобная ведьма! А в Пустыне меня любимой племянницей величал! — С тем, что я увидел. По-моему, на тот момент, вы бы и собственного отражения в зеркале испугались. — Мои брови шокировано изогнулись (Боги, какие же мы — бабы — дуры!), а Лука поспешил исправиться. — Не в том смысле, что плохо выглядели, а…

Ситуация получилась аховая, я махнула рукой на это дело, раз уж разбила весь свой невозмутимый образ!

— Лука, давай на "ты" и на чистоту? — Маг — инопланетянин кивнул. — Так вот, скажу честно, мне очень хочется верить тебе, но у меня есть кое-какие факты, которые могут сыграть против. Я знаю, что Витору от меня нужны мои способности. В Пустыне ему не удалось меня извести, мне повезло, скажу честно. Он уже знает, что я вернулась?

— Да.

— Когда он собирается наступать, почему вообще так долго ждали?

— Витор человек театральный, в этом его недостаток, как стратега. Он ждал красивого случая, момента, когда Силла объявит о свадьбе с Россом.

Они что уже жениться собирались? Почему я все узнаю последняя?

— Но появилась ты.

Мне нравилось, что он не спрашивает, что с ним будет после того, как все закончится. Потому что я не знала, что с ним будет, какие у нас тут законы на этот счет. Но, если он действительно нам помогает, то готова отдать за него жизнь. Опять же, если она у меня будет к тому времени.

— Ты уже рассказывал о плане наступления на Родную Землю, но я не услышала еще одного пункта. Желаешь добавить?

Лука показал еще до моего появления в мастерской на карте, с каких точек собираются начинать наступление. Витор не хотел быстро со всем кончать, он взял бы империю страхом и измором. Он хотел получить удовольствие от того, как народ будет падать на колени. А главное, он хотел увидеть коленопреклоненными двух императриц, что просили бы о пощаде. Именно это и заставило Луку перенестись в туннель, появиться посреди двора просто так он не мог, ясно понятно.

Все это, конечно, замечательно, но перебежчик пока еще ни слова не сказал об исчезновении магии с нашей стороны. Знает ли он об этом, но молчит, либо это будет форс-мажорное решение Витора? Я внимательно следила за выражением лица молодого мага, выдаст он себя или нет? Хотя из меня раньше психолог-то был не очень. Здесь, конечно, помогла бы Ная, она, как эльф чует ложь за версту, но вот чувства, вспыхнувшие, ей бы, наверное, помешали. Похоже, Лука у всех вызвал доверие, кроме Роса. Значит, я пока сохраню при себе свои данные.

— Почему ты принес мне оберег? Не боялся, что Витор узнает?

— Я до сих пор боюсь. — Ответил Лука, и я ему верила.

— Почему он мне не помог? Оберег, я имею в виду. Я не избежала неприятных моментов.

— Но, все же ты здесь в целости и сохранности.

Это было резонно, я не стала возражать. Раз уж Ниал оберег проверил и сказал, что он в порядке, значит он в порядке. Неизвестно, что со мной было бы, не возьми я с собой эту мелкую вещицу.

— Так что конкретно ты предлагаешь, Лука?

Судя со слов нашего нового друга, Витор собирался приводить в действие свой замечательный план "Барбаросса" через полтора дня сразу после полуночи. Часов в запасе немного, но может, я за это время хоть выспаться успею?

Моя новая комната начинала мне нравиться. Что-то в ней изменилось с моего первого появления здесь. Пространство подстраивалось под меня, мои особенности восприятия. Окна стали выше, помпезная кровать стала менее кричащей, но не менее удобной. Позолоченные багеты картин, канделябры, вазы и прочая чепуха растаяли, оставив после себя только намек на роскошь. Появились изогнутый, витые абсолютно абстракционные вещи, полностью подчеркивающие бардак в моей голове. Я завалилась на кровать, глубоко и ровно вздохнула-выдохнула, подготавливаясь отойти ко сну.

Но нет, не пришлось. В другой раз.

Сестра вошла в мою комнату, не постучав. Надо же, когда такая напряженная ситуация, раздражают даже незначительные мелочи. Но позыв послать ее к черту я послала куда подальше. Так как у нас так и не было времени нормально пообщаться. А хотелось очень. Силла объявилась в моей жизни внезапно и по идее, если все закончится благополучно, останется моим единственным живым родственником. Поэтому я решила проявить терпимость. (Кстати, чего это я такая высокомерная?)

Она села на край моей кровати. Запыхавшаяся, лохматая, глаза бешено горят. Так я обычно выглядела перед написанием новой картины, когда идея втемяшивалась в голову и не желала уходить, пока я хотя бы не сделаю первые наброски.

— Прости, что я тебя втянула во всю эту историю, заставили пройти Испытание. — Силла задергала ногой, отвернувшись. — Возможно, было бы лучше для тебя, если бы ты осталась там, на Земле.

Если бы я осталась на Земле… Я уже толком и не осознаю, что есть Земля и была ли она когда-либо в моей жизни. Жизнь, прожитая там, подернулась дымкой и казалась нереальной, никогда не происходившей выдумкой. И чем больше я вникала в хитросплетения Эрланты, тем больше от меня отдалялась Земля.

Я ответила не сразу, потому что не могла понять, что на самом деле чувствую. Хотела ли я покоя там или суматохи здесь? Долгую жизнь там или последние дни здесь? Какая собственно разница, все уже произошло. Я обняла сестру и подумала, а она меня услышала. Стоит ли прожить долгую обыкновенную жизнь или взять взамен яркую вспышку? Я иногда думала об этом на Земле незадолго до того, как меня встретили Ниал и Феод. Тогда я сказала себе, что да. Стоит прожить жизнь, полную тех вещей, о которых мечтаешь, пусть даже эта жизнь будет длиться всего неделю.

Я не знала точно, правда ли я так считала или это было сделано для сестры. Когда я появилась здесь, Силла казалась мне такой уверенной и нерушимой, как Советский Союз. Но вот и она пала, как он. Сейчас сестра тайно, не признаваясь себе в этом, искала укрытия, она сама бы предпочла быть на Земле и ничего не знать, не видеть, как умирает то, что она так любила. А мое преимущество было в том, что я не успела полюбить эту страну и людей, как она. А может это и недостаток, ей есть, за что бороться. А мне — нет.

— Слушай, давай лучше поговорим о твоей свадьбе с Росом! И почему я об этом узнаю не от сестры, а от вражеского перебежчика?

Сестра моя покраснела, став пунцовой, как спелый помидор. Что я вижу, железная леди Родной Земли от смущения опускает глаза и мило улыбается! Силла засмеялась, услышав мои мысли.

— Я действительно выгляжу, как глупая гусыня?

Я уже собиралась выдать ей тираду о том, что любить это прекрасно и что они с Россом замечательная пара. А так же, что их союз выгоден для Родной Земли, так как майор так же любит империю, как и свою императрицу.

Но и тут мне помешали. В голове зазвучал ликующий голос Серафимы: "Нашли! Давайте к нам". Мы с сестрой глянули друг на друга, улыбаясь, взялись за руки и перенеслись в подвал. Я вдруг поняла, что мы ведем себя, как семилетние хулиганки, пытаясь секретничать и подавлять после этого смех при посторонних, будто мы как минимум Эйфелеву башню перевернули.

У Феода теперь творился полнейший кавардак! Банки и склянки стояли вперемешку на столе с книгами. Исписанные пергаменты застилали пол, по которым нам и пришлось пройти. Но на это никто внимания не обратил. Когда мы появились в комнате, присутствовавшие там повернулись к нам взлохмаченные, с горящими безумными глазами и довольные, как дети (Что-то в последнее время мы все выглядим как шайка сбежавших психопатов). С помощью подсказок Луки, который уже был отправлен назад, наши гении разгадали причину оцепенения эльфов и такой быстрой смерти людей при контакте с Тенью. Появилась возможность создать эти самые доспехи, о которых так спешила рассказать Ная, но потом совсем забыла. Лука рассказал о том, как и откуда, выходит дым, который потом и становиться Тенью. Нам пришлось все же признать, что Витор гениален. Он создает такие элементарные вещи, что диву даешься. Но говорят же, все гениальное не сложнее колеса.

Так вот, на планете Луки так же состав воздуха немного иной, чем на Эрланте. Для человека и эльфа это не чувствуется, но другие химические элементы с той планеты меняются под воздействием изменений здесь. Например, туман, накрывший небо во время Совета, который мы посчитали земным, это тот же дым, что образует Тени из мира, откуда прибыл Лука. Именно поэтому Тени, чем дольше находятся на поверхности Эрланты, чем четче становятся, вступая в реакцию с местным воздухом. И не был Витор на Земле, поэтому никто ничего не заметил, а вход или выход в другой, третий мир не был известен никому, кроме самого черного мага. Осадок выпал из-за того, что определенная доля воздуха не вступила в контакт с туманом. И потому, что Олег не понял, что дым не с Земли, а откуда-то еще, поэтому и применил не то средство. Но, удача дело случая, благодаря этой ошибке мы знаем, что в осадке, из-за которого чуть не погиб ребенок, есть вещества, способные приостановить отравляющее действие Теней.

У Феода остался тот образец, что ему отдал Олег. И уже во всю кипела работа над напитком, который поможет противостоять Теням. Громкие переругивания и споры возникли сново, как только мы подошли к вопросу о том, как очистить Родную Землю от осадка, что останется от Теней. Предположение летело за предположением, мысль за мысль, минута за минутой. Наблюдая за этой сценой, я подавляла в себе желание успокоить разбушевавшийся народ, рассказав о видении, где Теней уничтожит Силла и от них ничего не останется.

Но, черт возьми и с этим ничего не поделаешь, Лидия была права — нельзя вмешиваться в ход событий, иначе окончательно все поломаешь. Если бы я рассказала о ведении, мы сидели бы и ждали, и это ожидание могло окончиться полным крахом.

Напиток собирались варить в огромном количестве, литров этак… тысяч литров, в общем. А что, гулять, так гулять! Полным ходом, как паровоз, шла подготовка к этому трудоемкому процессу. Срок на изготовление маленький, поэтому напитком будут заниматься не только маги, но и повара, что сейчас уже на пограничных заставах. Через час рецепт был готов, и мы готовый экземпляр передали Луке, на пробу, так сказать. Нам опять пришлось полностью доверится чужеземцу. Опять же завязался спор по этому поводу. Но в виду того, что времени особо не было, и после такой весомой помощи от перебежчика было решено голосовать, как в нормальной демократичной стране. Результат был пять "за", четверо "против".

— Если через тридцать минут этот… Лука не ответит, — по лицу Роса заходили желваки. — Я лично вырежу ему язык!

Добренький же у меня зятек!

Даже замечательное время, проведенной в кресле стоматолога, не казалось таким долготянущимся. Мы все успели перегрызть ногти, искусать губы и протереть пару ковров, промаршировав по ним стройными рядами. Извелись полностью. Уж и не знаю, как он там проверял, но ровно через тридцать минут, когда я была на грани помешательства, Лука подал нам знак. "Пойло" подействовало.

Было объявлено на всю Родную Землю о том, что делать и как принимать. Защитить нужно было не только солдат, но и мирное население. Наверное, Родная Земля еще не знала более знаменитого рецепта за всю свою историю, чем "Луково пойло". Такое вот дали ему названьице. У тех, кто был в отчаянии, снова появилась надежда, так как наряду с зельем была выпита не одна бутылка бражки для храбрости. И вот теперь уже никто не сомневался в положительном исходе битвы.

Луку пока было решено оставить там, где Витор ожидает его видеть, что бы раньше поры не подняли тревогу. Не сомневаюсь, на всей Родной Земле у черного мага найдутся шпионы, но пока они во всем разберутся, Луково пойло будет готово.

Я невольно становилась свидетелем того, как в этой бешеной гонке люди менялись. Рос действовал самостоятельно, перестав беспрестанно извиняться перед Силлой, заглядывать ей в рот и отчитываться по каждой мелочи. Серафима и Олег вдруг ни с того ни с сего, перестали цеплять друг друга, но спелись так, что в ауте был даже сам Верховный Маг. Как я понимаю, кандиатура Олега на роль суженого Серафимы его не вполне устраивала. Но на носу маячил возможный конец света, так что, пусть дочура будет счастлива, решил Феод.

Ная влюбилась, кто бы мог подумать? Она так старательно пыталась выглядеть разумной личностью, не подверженной такому фактору, как влюбленность. Я действительно уже было подумала, что она единственная из представителей женского пола мыслит и живет иначе, чем мы. Холодная и безразличная. Но, к счастью, объявился Лука, и ледышка Ная растаяла.

Ниал… Ну, это отдельный разговор. Я ж говорю, здесь зря не показывают земные мультики. Если перефразировать одного известного героя из одного известного мультфильма, то совместный труд, товарищи, для общей пользы — объединяет!

Вообще, как-то пошло все получалось. Мы ожидали войны, страшные инородные штуки топали по нашей земле, любимый дядюшка держал руку на курке. А вокруг витала обстановка влюбленности. Ну, глупее не придумаешь! Я поднималась по лестницам обратно к себе в комнату, шла по коридорам и понимала, что счастливее момента в моей жизни не было.

И поэтому было самое время выспаться. Здесь уже от меня лично ничего не зависело. Все уже идет своим чередом, ну, и пусть себе идет. Я улеглась на мою замечательную императорскую кровать, утонула в перине и закрыла глаза, улыбаясь от предвкушения счастья.

Ворочалась, ворочалась и хоть бы в одном глазу! Зла не хватает. По началу я думала, что сон не идет от переизбытка эмоций. И овечек считала, и таблицу умножения вспомнила. Ничего не помогает. Потом бросила это гиблое дело и просто валялась, наслаждаясь тишиной и покоем. Даже Жора не напрягал своими нравоучениями, а лежал себе спокойно на кресле и молчал. Но все равно, что-то беспокоило, противный тонюсенький голосок. Иногда такое бывает, вроде все в порядке, а что-то внутри мешает, когда это продолжается несколько дней начинаешь уже во всем искать причину, ковыряться в себе, как в вонючей навозной куче. В общем, легкая форма шизофрении. А потом просто оказывается, что с непривычки ты слишком много пьешь кофе и выкуриваешь за день сигарет. Здесь нет кофе, я здесь ни разу не курила. Что же это за противный комар, что не дает уснуть?

Встала, оделась и вышла из комнаты. Мимо носились люди, во дворе установили несколько огромных котлов, в которых уже плескалось практически готовое зелье. Я видела, как всем этим руководила Силла. Сестра опять вошла в свою колею, она прекрасно чувствует себя в этой императорской тарелке. В отличие от меня. Рос переправился на южную границу, он был ответственен за приготовление Лукова пойла там. Проходя мимо одного из залов, я услышала голоса Серафимы и Наи, рыжая мучила принцессу своими вопросами:

— Признавайся, трусиха, ты в него втрескалась по уши!

— Серафима, отстань! Что за бред!?! Вообще, о ком ты?

— "Вообще, о ком ты?" — Передразнила ее рыжая. — Да я же видела, каким взглядом ты его провожала, когда он накидывал свой кожаный непонятный плащ на могучие плечи!

— А-а, Серафима, не выдумывай! — Опять возмутилась Ная, хотя аргументы ведьмы звучали непреклонно, надо было же как-то выкручиваться из этой ситуации, — Неужели это выглядит так же, как и ты смотришь на Олега? — театрально она приложила руку к губам, а в глазах искрился смех.

Я просто шла, суета меня доконала, и хотелось где-то спрятаться. Я спускалась по лестницам, потом поднималась, а потом опять спускалась. Прошла все левое крыло и оказалась у входа в погреба, где Ная нашла Луку. Что ж, раз ноги меня сюда привели, то надо идти дальше. В погребе было сухо, и стоял характерный запах пыли и дубовых бочек. Я походила между рядов сосудов с вином, где-то этикеткам было больше ста лет, неплохое должно быть вино. Испробовать, что ли? Но не гоже императрице напиваться пред боем.

Так, где-то здесь должен быть вход в туннель. Огляделась и не увидела ничего характерного. Только, вон там погреб сужается и заворачивает за угол. А как раз там и находилась маленькая дверка, за которой и скрывался удивительный туннель, который может разговаривать, думать и т. д. и т. п.

В туннеле тоже было сухо, но прохладнее, чем в погребе. А так же было темно, что-то я даже не подумала с собою взять чего-нибудь освещающего. А, ну точно, я ведь теперь могу осветить, хоть целую вселенную. И вообще, я всемогущая! Гы-гы!

Я вспомнила, что в детстве читала книгу про одного волшебника и сделала, как он, зажгла над головой светлячка. Света он давал не то что бы очень много, но и не так уж и мало. Я сделала первый шаг в направлении куда-то. Локки выводил идущего туда, куда он сам хотел. Вот я и решила проверить, куда мое подсознание меня заведет.

Не знаю точно, долго ли я шла, но остановилась, когда у моих ног появилась развилка. Я села. И стала ждать, что скажет или сделает Локки. И он захихикал.

— Скучно тебе тут одному, небось?

— Да, Лисса, вот и развлекаюсь, как могу, путаю карты молодым императрицам.

Теперь мы уже вместе захихикали. Его смех звучал настолько заразительно, что я просто не удержалась.

— Спасибо, за сегодняшнего гостя, за то, что не убил, ну, или, просто от скуки с ума не свел! — Поблагодарила я, а он ответил.

— Дорогу осилит идущий, а он действительно шел. Да тем более, он уж больно Нае по душе пришелся!

— А куда ты приведешь меня, Локки?

— Туда, куда просите, моя императрица.

И вместо развилки я увидела выход и почувствовала движение воздуха. Вежливо попрощавшись, согнувшись в поклоне до самой земли, я пошла на свет.

Только выйдя из туннеля, я прикрыла глаза ладонью, настолько глаза уже привыкли к темноте. Немного адаптировалась и смогла взглянуть на то, к чему вывел меня Локки, не морща глаза. Странно, на Солнце могу смотреть без проблем, а, выйдя из темноты на свет, чувствую дезориентацию.

А вокруг действительно было, чем любоваться. Слегка поросшая тропинка, по которой, видимо, уже не так часто ходят, как раньше, вела в заросли папоротника, который потом растворялся в лесу. Деревья мне были незнакомы, но они выглядели величаво и даже как-то высокомерно. Не очень высокие, с широким резным листом, что интересно, чем ближе к концу ветки или дальше от ствола, тем светлее становилась листва. У основы веток она была насыщенно-зеленая, а маленькие листы на концах ярко-салатные. Дальше по тропе громыхала вода, что огромным количеством бухалась в каменное ложе. Я вышла из леса и оглохла от шума водопада и пения птиц. Ну, прямо-таки, как в раю. Не хватает только пузатых ангелочков, тихой музыки и стола со свечами. Фу, какая романтическая обстановка! Меня аж передернуло несколько раз, пока я адаптировалась. Огромные валуны, лежавшие у кромки падения воды покрылись мхом, а те, что поменьше были золотистого цвета. Заметив, что тропа спускается вниз меж камней, я продолжила свой путь.

Никогда еще в жизни я не видела водопада так близко и так по-настоящему. Он был небольшим, но с множеством порогов, по которым бежала, сияющая в лучах солнца, вода. У водопада образовался бассейн, в котором и купались моя сестра и Ко в детстве. Я уже хотела присесть, когда заметила Ниала. Ох, ну, как это примитивно, Локки! Напоминает женский роман, зачитанный до дыр. Но будучи слабой к мужской красоте, я не повернулась и не ушла. Не подумайте ничего плохого. Я действовала, как художник, а не как влюбленная дурочка! (Это, пожалуй, все, что я смогла придумать себе в оправдание, поддавшись порыву).

Эльф сидел на камне у самой кромки, опустив ноги в воду. Он был так красив в этот момент, хоть бери краски и картину пиши. И, если мне больше никогда не доведется его увидеть таким, то этот момент я должна сохранить в памяти, как один из драгоценнейших. Он меня не видел, настолько глубоко погрузился в мысли. О чем может думать эльф, сидя у водопада, когда уже через сутки начнется что-то непонятное и неизвестно толком, что за этим непонятным последует? Надеюсь, что думает он обо мне. А, собственно говоря, почему и нет? Он мой Хранитель, вот и пусть его головушка рапрекрасная будет забита переживаниями о своей подопечной!

А ведь он еще не знает что, ему придется пережить плен в этом светящемся шаре. Видение опять нахлынуло и стало страшно за него. Если быть с ним каждую секунду, может ничего и произойдет? Он был таким… как будто жизни в нем осталось только на слабое дыхание. Что же они с ним сделают до того, как заточат в сферу? Лучше не знать. Каким я видела его в видении, больше не хочу с подобным сталкиваться. Я подошла и села рядом, надеясь, что он не прогонит меня.

— Ты стала совсем самостоятельной!

— Ты, кстати, тоже!

— Я? — Тихо засмеялся эльф. Смех его был похож на журчание воды, что бежала перед нами. Звучит тривиально, но все, что связано с Ниалом для меня на тот момент ассоциировалось только высоким поэтическим стихом. И ни капли пошлости! Что-то на меня совсем не похоже…

— Ты! Раньше хвостиком за мной бегал, а теперь весь такой "Я мистер самостоятельность"!

Мы засмеялись, и, вроде, ничего смешного сказано-то не было, но ситуация напрягала-а-а. Этот нервный смех раздражал меня до жути. Я так старалась не вести себя, как обожающая своего хозяина собачонка, что у меня получалось все хуже и хуже.

— Я не шутил, ты действительно изменилась за эту неделю. И не спрашивай, откуда я знаю и, как мог заметить. Я твой Хранитель, я был с тобой на Земле, кстати, попал на твой переходный возраст. Ты была трудным подростком!

— Что? — Возмутилась я. — Я была душкой!

— Ну, да! Ну, да!

И опять между нами повисло молчание. Вроде, двое близких друг другу, пусть не людей, но близких, а неловкость не уходит. Но, раз уж, Локки привел меня сюда, то надо расставить все точки и все остальное, что можно расставить. Я не хотела уходить со смущением внутри и так и не услышать то, что жаждут мои уши пропустить через себя и донести до самого сердца.

Мы начали одновременно со слов: "Ты помнишь…", — опять похихикали.

— Ты спрашивала меня, почему я стал твоим Хранителем? — Если он сейчас скажет, что-то типа "Это мой долг!" или "Судьба и Солнце выбрали меня на эту роль!", я его утоплю прямо в этом водоеме! — Знаешь, как выбираются Хранители?

Так, еще лучше, сейчас будет часовой рассказ о предназначении и подобной ерунде. Он, что издевается надо мной?

— Хранитель у Приемника Светила обычно очень близкий человек еще из прошлой инкарнации, так сказать, проверенный человек.

— Скажешь сейчас, что был моим папой?

Произнесла это и померла!

— Нет, мы были мужем и женой. Ты не помнишь, а я, как твоей Хранитель помню.

Странновато было слышать подобное от постороннего человека (или эльфа, это неважно). Опять вернулось смутное ощущения, что я все же сошла с ума, а не оказалась в реальном параллельном мире. Правдоподобнее был, конечно же, первый вариант. Он и привычнее для моего ума, скептического (а ведь я творческая личность, позор!), закостенелого от телевидения с его скандальными интрижками и расследованием всего этого. Но сердце завизжало от восторга: "Вау!!! Это же мой муж!". Я знаю, что он слышал мои мысли и было мне стыдно, но сдержать сумасшедшего внутреннего вопля я не смогла.

— А, как же на счет Олега, он ведь был моим Хранителем до тебя? И кто Хранитель у Силлы?

Ниал состряпал морду аля "Лучше бы я этого не говорил".

— Я тогда еще был не готов, а Олег? Вообще, никто толком и не знает, кто он и откуда. Он, так, скажем, подменял меня, пока я учился. А Силла… Так скажем, я не знаю, кто ее Хранитель.

Ох, и врет же! Вижу, что врет. Так нагло, да еще собственной подопечной!

— Что ты помнишь, расскажи! Когда ты это все вспомнил, не мог же родиться и с самого детства знать, что ты мой Хранитель, а мы были мужем и женой?

— Мог, только, чем дольше живешь, тем больше воспоминаний всплывает. Но тебе об этом я рассказывать не буду. Ты ведь не расскажешь мне о том, что видела в Пустыне, так же, как и том, чем все это дело закончится.

Я покачала головой, как тот самый клен или ясень.

— Не расскажу.

— Вот и я не расскажу.

Бедолага, он помнит несколько жизней подряд в подробностях. Я-то тут с одной разобраться не могу, припоминая старые обиды, переваривая эмоции, возвращаясь к приятным воспоминаниям. А он является кладезем данных сотен лет. И не только своих данных, но и моих. При этом он кажется вполне психически здоровым и уравновешенным. Наверное, такое под силу было только эльфу.

Потом меня вдруг с головой накрыло романтическое настроение. А что, все условия для этого соблюдены: парочка на камне у живописного водопада, когда-то имели близкие отношения (интересно, у нас были дети?) и сейчас, вроде как, не против. Я позволила себе расслабиться, томно прикрыла глаза ресницами, приподняла голову к солнцу (глаза слезились, поэтому-то и были томно прикрыты), волосы откинула назад. В общем, зрелище было еще то. Еще если и ляпну чего глупого, то кричи караул. Если у эльфа нервы крепкие, он не сбежит.

— Почему с тобой так трудно говорить, и так легко молчать? — Я все же ляпнула глупость. А пусть терпит. Раз уж я ему Светилом дана.

Я пыталась заглянуть ему в глаза, но эльф по-прежнему сидел, уставившись на воду. Нет, ну дурак, я его тут клею, а он на воду смотрит!

— Потому что нам не обязательно разговаривать. — Он взял в длинные пальцы камень и закинул в водоем, мне показалось, что камень секунды на две замер над водой и только потом пошел ко дну. — Но там, на Земле тебя приучили к тому, что слова — главное и, если ты их не услышала, значит, ничего и нет.

А что, дорогой, ты хочешь? Так легко обмануться тем, чего не услышал. Вот, ты сейчас сидишь и непонятно чем занимаешься, хотя я кидаю на тебя красноречивые взгляды. И что, я не произнесла ни слова, и ты ничего не делаешь, соответственно, ничего и нет. Бесполезно это все. Но Ниал, наконец-то, повернулся ко мне и приподнял мое лицо за подбородок. Я от такого резкого поворота ошалела слегка, так как уже сдалась с его "склеиванием", а сердце опять завизжало от восторга. Самое время для поцелуя! Но эльф, видимо, был настроен поболтать.

— Но, скажи, Лисса, было ли у тебя такое чувство, что сердце пытается выскочить из тела, и бешено стучит, а ты идешь по улице и начинаешь оглядываться, сама не понимая, чего ищешь? Кого ищешь?

Ой, ну только не надо задвигать мне подобной лапши на уши! А потом я замерла, потому что эти моменты всплывали в моей памяти один за другим. И длинных очередях, в толпе. И с друзьями на отдыхе, и на работе, и когда совсем одна, но присутствие кого-то еще явно ощущалось. Часто не отпускало меня ощущение, что за спиной кто-то стоит. От этого не было страшно, это вселяло какое-то странное чувство тоскливого "неодиночества". Чего-то так не хватало, как будто вынули из груди это самое сердце, и оно где-то рядом стучит, но где, не знаешь.

И много, много еще подобных моментов. Неважно день, утро, ночь. Все неважно, только острое чувство, что кто-то близкий рядом, ты оборачиваешься, осматриваешься, вглядываешься, но никого нет. Или есть?

— Есть, Лисса. В каждый такой момент, я приближался к тебе чуть ближе, чем должен был, шепотом листвы, дуновением ветра.

Романтический настрой задурманил голову. Ах, вот она любовь! Ниал вздохнул и отвернулся.

Но тут я вспомнила так же всех моих "любовей" и ухажеров. Романтика развеялась. Да, не удобно получилось. Если он все время был рядом, то переживал со мной и мою первую любовь, а потом самую сильную, а потом творческую… Да, не сладко бедняге пришлось!

Эй, а он-то, тоже, поди, монахом не был! И меня передернуло от этой мысли уколом ревности. И ощущала я себя полной балдой, потому что это все нелепо — ревновать человека, ну, или не человека, разницы, в принципе, нет, о котором узнал всего неделю назад, и абсолютно неважно, что мы когда-то были супругами (О, как вывернула!). А потом он сказал то, что прозвучало для меня, как миска со сметаной для кота.

— Тебе было легче, чем мне. Ты не помнила, а мне надо было держаться на расстоянии, пусть и так близко. А, помнишь, в ночь с июля на август, ты стояла у окна и слушала то радио, на неизвестной волне? И по твоему мысленному заказу прозвучала песня. И вид из окна на двор, усеянный деревьями, как в лесу, огни города… Я стоял позади тебя, и мы вместе пели ту песню. Мне казалось тогда, что ночной город и даже звездное небо у наших ног, Лисса. Я твой Хранитель, потому что ты сама выбрала меня в свои мужья.

Господи, ты, боже мой! Мою голову снесло с шеи и унесло в неизвестном направлении. Вот как надо клеить девчонок! Его индиговые глаза смотрели в мои, и я просто тонула. Все мои мысли, что я сбрасывала на счет своего богатого воображения, оказались более реальными, чем та жизнь, которой жила, убеждения, которые воспитывала в себе. Реальнее, чем этот водопад и небо.

Но кто лучше меня может испортить самый романтический момент? Надо было завязывать со всей этой романтикой. Пока не поздно. Как это на меня похоже!

— Хочешь конфетку? — внутри же кляла себя трусихой и прочими нехорошими словами.

— Нет, спасибо! — Ниал только обреченно вздохнул. — За что тебя навязали на мою голову?

Вопрос, как я поняла, был риторическим, значит, не требовал ответа. Вот я и не ответила. Эльф натянул сапоги прямо на мокрые ноги (Как же он хотел поскорее от меня смыться!) и встал.

— Ты тут не задерживайся, — хмыкнул и ответил на свой риторический вопрос, — Сам, дурак, попросил…

Я же развалилась на камне, уставилась в голубое небо, размышляя о высоком. Высоком брюнете с синими глазами. Солнышко припекало. Меня разморило. И легкая дремота впилась в меня своими пальчиками.

Витор

Давненько я не бывал на Рэе. Ледяная пустыня раскинулась на тысячи-тысяч миль. Корка изо льда никогда здесь не тает, но становиться все толще. Ни тебе деревьев, ни домов, ни назойливых местных жителей. Ковен магов претендует на охрану этой территории, но плохо у них это получается, раз уж я все-таки здесь. Нет, это место не подходит для жизни. Больше напоминает могилу, холодную и беспощадную. Ветер еще поднимается, того и гляди нашу экспедицию заметет. И если бы не маленький нюанс, никто и никогда не обратил бы на этот кусок айсберга внимания. Источник, бьющий из самого центра Эрланты. Источник энергий всех четырех стихий. Взрывоопасная вещь в неумелых руках. Второй и последний источник, рождающий магию и волшебство на планете, после источника на Родной земле. И у меня здесь есть конкретное дело. Очень важное дело.

Нет, все таки хорошее местечко, даже как-то уютно становится, когда чуть пообвыкнешь. Холодновато здесь правда, но можно и перетерпеть пару часиков.

Так все просто получается, легко и без эксцессов. Никто не знает, что мы здесь и что намерены сделать. Подобную простоту можно объяснить лишь тем, что я делаю благое дело. Дело на пользу планеты и галактики. Ну, и естественно, для себя любимого. А что тут такого? Кто для себя не живет, тот просто существует каждую драгоценную секунду отпущенных нам лет в пустую. И никогда не сможет ничего великого совершить во благо родины.

Да, здесь определенно холодновато! Вот устроюсь на Родной земле рядом с источником, там тепло и уютно!

Ненавижу, когда мой доброжелательный настрой кто-то прерывает. Когда врываются в мое медитативное состояние. А состояние мое было зверски растерзано женскими воплями, что покрывали всю долину.

— Чего ты орешь, дура? — Зашипел я на молодую вампирку. — Тебя же в жертву приносят во имя великих свершений!

Но девчонка не унималась, мешая жрецам привязать ее к алтарю, сооруженному на быструю руку. Я внимательно наблюдал за сим процессом, подходя к ней то с одного, то с другого ракурса. Она была бы даже красива, эта юная особа, не ори во все горло. Как все же мимика портит лицо. Появляются морщины, а потом они становятся глубже и в конце-концов обвисают. Я глубоко и судорожно вдохнул холодный воздух. Он волной прошелся по горлу, легким и сел в желудке. Мне хотелось как-то приободрить девчонку. Все же мы делаем общее дело и у всех должен быть положительный настрой.

— Пойми, — я подошел к ней ближе, губы к самому уху, — все, что сейчас с тобой происходит — это честь для тебя. Ты была избрана из многих. И только ты подходишь на эту роль. Ты особенная.

Но девчонка глянула на меня безумным взглядом.

— Куда вам, молодежи, до понимания великого? — вздохнул я. — Вы же видите только то, что под носом у вас. Никакой перспективы мышления. — Я махнул рукой на пустой взгляд вампирки.

Зачем, зачем пытаться донести до юного сознания истины, которые ей никогда не понять? Никогда она, эта прекрасная дева, не достигнет высот осознания предначертания, творения, исправления. Никогда до нее не дойдет смысл жертвенности самого себя на алтаре цивилизации!

— Вы старые идиоты! Отпустите меня! Лот`Ору давно пора было вас изгнать. А лучше казнить и сжечь! — заорала она наконец-то. Ну, хоть какая-то реакция!

Ой, ну, какой у нее писклявый голос. Это визжание нарушает гармонию. Предприму последнюю попытку показать ей, что она должна гордиться тем, что выбор наш пал на нее. Хотя я что-то уже сомневаюсь в данной кандидатуре. Короткие волосы торчали во все стороны, платье изодрано, тело от холода стало синюшным и некрасивым, на губах кровавая юшка.

— Ну… Ну, что вы нашли? Ну… Ну, это же невозможно… Она же худющая и слишком крикливая. — обратился я к толпе жрецов, что крутились вокруг девчонки, готовясь к церемонии.

Жрец, что самый высокий, склонил голову и из под капюшона послышался шепот.

— У нее самая сильная энергетика из тех, что мы выбирали. А то что крикливая… — Вампир подошел к девчонке и сунул ей кляп в рот, — так это можно всегда исправить.

Опять на бескрайние ледяные просторы Рэи легла тишина. Холодные оттенки тысячелетнего льда переливались на алтаре. Ветер посвистывал меж скал. Холодно. Надо скорее заканчивать с этим делом и в теплую ванну. Еще один шаг в направлении победы. Перекрыть доступ остальным магам к источнику. Они иссякнут уже через несколько часов, пытаясь придумать выход из сложившейся нелегкой ситуации. Перепробуют нелепые варианты, перечитают массу книг, истратят драгоценный запас энергии в своих захолустных закромах.

Закольцевать источник можно только на сутки. Но мне этого времени хватит. Уже через сутки ситуация на Родной земле поменяется кардинально. Те, кто были на вершине очень больно упадут в грязь. Стонущие и побитые они будут вымаливать пощаду у МЕНЯ.

Пять жрецов в красных балахонах встали кругом. Девчонка в центре совсем обезумела, дергаясь и извиваясь.

— Может тюкнуть ее по темечку? — прошипел жрец мне на ухо.

Я брезгливо отодвинулся, меня аж передернуло от подобной фамильярной близости.

— Нет, я хочу, что бы она была в сознании.

Силла

Луково Зелье — наш единственный реальный шанс. Думаю, в прищуре моих глаз появилась искра. И для кого-то она вспыхнет не с добром. Руки чесались уже кинуться в бой. Но, скорее всего мне придется сидеть на холмике и наблюдать за тем, как мой народ борется за право жить. Но я-то найду способ выползти из-под присмотра многочисленных генералов и полковников. А вот Лиссу надо будет поместить под конвой. Эта коза уже настолько самостоятельна, что боюсь, эта самостоятельность может подвести ее.

Кстати, куда она опять девалась? Пропала, как сквозь землю провалилась. Надеюсь Хранитель при ней.

Суматоха затопила весь замок и все прибрежные ему окрестности. Представляю, что сейчас твориться на всей Родной Земле!

Я шла в левое крыло замка. Там находится закрытая императорская библиотека. Закрыта она, конечно, только для посторонних, я же там нередкий гость. Именно там, за семью замками и печатями храниться рукопись Зода. Надо хоть полистать для приличия. Все же там предсказание о нашем с сестрой появлении.

Сквозь узкие, но длинные окна на ковер ложились солнечные лужи, и в этих дорожках кружились тысячи пылинок. Проходя сквозь них, я восполняла запас уверенности, который таял во мне, когда я проходила в тени. Психологическая, как говорит Лисса, зависимость от света.

Увлекшись этим полосатым путешествием до библиотеки, отключила мозг окончательно. Вот здесь-то меня и подловили. Я вообще-то привыкшая к выползающим из стен эльфам или материализующимся из стены магам, спокойно относилась и к более шокирующим вещам. Но последние деньки заставили меня понервничать, поэтому я схватилась за рукоятку меча. Достать я его не успела. Разве угонишься за вампиром? А передо мной стоял Повелитель вампиров и мой тайный обожатель в одном бледном лице.

— Ваше Высочество! — разинула я рот.

— Давай без официоза. — голос его прозвучал, как отрезал.

Оба! А мальчик-то созрел. Надо бы проверить не иллюзия ли это, а то недавний опыт с Лиссой, а точнее с ее образом, до сих пор дает о себе знать. Нет, не иллюзия, Лот`Ор из Валии собственной персоной.

— Ну, и что Вас… тебя привело? — привыкать к такой резкой перемене в мальчишке было трудно.

Он был каким-то нервным, поглядывал по сторонам, хотя в коридоре были только мы одни.

— Разговор есть срочный. Еще бы и Феода не мешало пригласить. — продолжил мальчик. Нет, уже не мальчик, определенно.

Да, значит разговор действительно серьезный. Что-то мне не нравиться его поведение. Что могло заставить молодого восторженного мальчика, пусть и вампира, так резко перейти к предмету разговора, если перед ним стоит дама его сердца? Ни тебе заикания, ни покрасневших щек, ни вспотевших ладошек. Даже как-то и обидно.

Я взяла его аккуратно под локоток, потом руку отдернула под воздействием тяжелого взгляда. Завела парня в библиотеку, посылая в это время мысленный сигнал Феоду. Пусть прихватит с собой так же Олега с Серафимой. Две головы хорошо, а пять лучше!

Помещение библиотеки было обманчиво миниатюрным. Для того, кто в зале впервые оно может показаться даже уютным. Для меня же наша семейная библиотека стала тюремной камерой на время обучения. Все эти удобные столы и кресла, длиннющие книжные стенды, полки с фолиантами и прочей ерундой, что мне пришлось заучивать, как представителю правящего рода, настолько прочно засели в голове ассоциацией занудства и тоски, что бороться с этим просто не было смысла. А там за столом стояла доска, на которой строгий и нудный препод записывал свои непонятные каллиграфические штуки. Воспоминания всплыли так ярко, что чуть ли не руками пришлось от них отмахиваться.

Вампир не прошел и не сел в мягкое кресло. Он продолжал напряженно молчать, сверля глазами пол в клетку. Что интересного он там увидел?

Воздух загустел и затрещал. Переход магов в зал библиотеки был эффектным, редкая театральная постановка может похвастаться столь продуманной, но гармоничной хореографией. Да, я не ошиблась, эта троица даже стояла как в порыве танца. Смешно, как эти маги любят выпендриться перед публикой. Лица замерли в гримасах раздумья о всемирном голоде, жесты рук застыли на пол пути, в них не было бравады, но была грация. Впечатлило, ничего не скажешь.

— Что случилось? — обычно высокий голос моего опекуна прозвучал бархатно.

Увидев вместо одного Верховного Мага еще двух, Лот`Ор заерзал на стуле, на который опустился во время появления троицы. В планы вампира не входило созывать целую конференцию, а просто передать информацию. Но не выгонять же теперь этих двоих?

Воспользовавшись замешательством Его Величества, мы сели вокруг него художественным кружочком. Ну, хоть картину пиши!

— Времени у меня не много, поэтому сразу к делу. — голос его все же дрогнул, на самую секунду, но дрогнул. — Витор как-то подключился к источнику магии, что у вас тут на Родной Земле и собирается его перекрыть.

— Это же невозможно! — воскликнул Феод.

— Я не знаю подробностей, говорю то, что есть. Подслушал своих жрецов, они тесно… сотрудничают с твоим дядей.

Да уж, порочащих связей у нас у всех хватает.

Перекрыть источник магии. Наш энергетический источник? Не-ет, Феод прав. Это невозможно! Но вслух я сказала:

— Огорчает, конечно, Ваше Величество, что между нашими государствами такое, понимаешь, происходит.

Мы замолчали. Совсем не удавалось переварить то, что только что сказал этот мальчик. Невозможно перекрыть источник магии. Феод был в шоке. Скрывать он это даже не пытался, вот мы и любовались перекошенным вражением на его лице, а так же на лицах друг друга.

Мысли вкривь и вкось выстраивались в линию, чтобы не взрывая мозгов по очереди доходить до центра осознания. Мало того, что подтвердилось сотрудничество вампиров с Витором, так еще и эта новость. Повторяясь и повторяясь, слова Лот`Ора буравили черепную коробку, но не укладывались по полкам. Как можно перекрыть источник магии? Это же не вода.

— А почему вы так удивляетесь? — спросил Олег. — Магия вода и есть, только никто до этого не додумывался, что ее можно перекрыть. Как электричество на Земле.

Мы ошарашено глянули на выразившего первым свои мысли мага. Даже он казался нереальным, не говоря уж о словах, произнесенных им. Мне захотелось нервно рассмеяться, но я подавила позыв.

— И что это будет означать? Крах? Конец магии? Вы представляете, что это такое! Мы останемся беззащитными, как карась жаренный на тарелке Витора.

— Я не могу ничего сделать. — Тихо, почти неслышно произнес Лот`Ор. — Вы сами знаете, что я не больше, чем марионетка на троне для красоты.

"А пора уже, мальчик мой, принимать решительные действия. Глядишь, мы бы и не услышали от тебя столь печальных известий," — зло подумала я. Потом себя обругала. Мальчишка и так рискует, появившись здесь. Если жрецы его, эти некроманты узнают о визите Его Величества на Родную Землю, не посмотрят, что он Король. Просто принесут в жертву под благовидным предлогом — дабы вызвать дождь, ну или остановить его.

— Может Вы что-то еще слышали Ваше Величество? — Серафима ненавязчиво похлопала пальцами по руке Повелителя Валии.

— Ничего. — Мальчик явно чувствовал себя виноватым. Нам еще не хватало его тут успокаивать! — Я не знаю, где точно этот источник находится и как именно они собираются его перекрывать. Но они уже были готовы к жертвоприношению, когда я телепартировался к вам.

— Так это что, мы ничего и не успеем сделать? — Воскликнул Верховный Маг. — Он же просто перекрывает нам кислород.

— Я должен попасть назад. Мне жаль. — Он поднялся над нами еще более бледный и растерянный, но уверенный, что поступил правильно.

Мне тоже жаль тебя, мальчик. Тебе я вижу хуже, чем мне во время учебы.

Лот`Ор исчез. А у нас опять поднялась паника.

— Это значит, что счет идет на секунды! — закричала я. — Давайте, гении магической мысли, думайте, а то потом нечем будет! Что-то можно сделать? Хоть что-то?

Троица рванула из библиотеки, не сказав ни слова. Я глянула на полку, где стоял том Зода. Наверное, надо было туда заглянуть. Но я этого не сделала. Потом, если время будет.

Несясь по коридорам, перепрыгивая через ступеньки, разбивая вазы и багеты, мы надеялись найти ответ в Зале Советов, где находилась Сфера. Олег чертыхался на счет каких-то лифтов и что давно пора их ввести в употребление на Эрланте.

Мы почти добежали до нашей цели. Но что-то дернуло меня за сознание, зацепила какая-то деталь, промелькнула какая-то мысль. Я развернулась и, не обращая внимания на возмущенные возгласы остальных бегунов, поплелась обратно. Если три сильнейших мага не справятся там, то и я им не смогу помочь. А корка толстенной книги с вытесненными и потертыми буквами "Аз Ведаю" меня манила. Ее притяжение разбило в прах мою робость, и я рванула так, что только пятки сверкали. Прислуга разлеталась по сторонам, впервые видя после моей коронации меня венценосную несущуюся по коридорам, аки ребенок, напакостивший по-крупному.

Запыхавшаяся и вспотевшая, долго не могла справиться с замком на двери. Выломала. Дверка хлипкой, однако, оказалась. Починят!

Книга сама прыгнула мне в руки. Такой прыти я не ожидала, чуть не выронив ее на пол, когда обезумевшие страницы сами стали перелистываться. Шелест затопил и перекрыл все остальные звуки. Вот она, страница!"… и Две станут Одной…" и прочая чушь, которую я знала уже наизусть. Что ты конкретно хочешь показать мне, Зод? Ради чего гнал через весь замок?"… как минус от плюса…" О, сколько лишней чепухи!"… порох от огня…" Ничего, ничего существенного. Ничего, что могло бы помочь. Злость от бессилия вскипела так, что я не в силах была удержать эту волну. У нас аврал, а я ношусь со старой никому не нужной книгой, как лысый с расческой. Швыранула книгу на другой конец зала. Да так старательно, что обложка оторвалась и теперь лежала в метре от основного труда. В последнее время я слегка нервная. Мда! Погорячилась, с кем не бывает?

Села на пол там же где и стояла. Все валиться в тартарары. Все устои порушены, а законы опровержены. Вот и магию нашли, как "отключить". Дурдом! А я, считающая себя главврачом, всего лишь особо буйный пациент. Я-то думала, что все мне дается легко и наше с Лиссой правление назовут Золотым Веком. Ничего подобного, я просто глупа и заносчива. Не рассчитала силы, возомнила, что все могу, а сама только с горшка встала. Печально. Но не так страшно.

Свет Солнца едва пробивался сквозь плотные бардовые шторы. Надо же, какой настойчивый лучик! Находит же мелкие щелки, чтоб просочиться. Лучик свалился со шторы и упал на пол. Малявка добился своего, развалившись прямо на корке зодовского произведения. А я, человечище, разумное существо, венец пищевой цепочки, сижу на полу и маюсь, жалею себя, любимую. Вставай, дорогая, бой еще не проигран. И вообще, стоит ли жить, если сдаешься, даже не выйдя на арену?

Встала. Направилась к двери, но муки совести вернули меня обратно. Навела беспорядок — убери за собой! Смотри, яка цаца, королевна, тоже мне. А ну, подбери книжку и поставь на место! Человек же вручную писал, вон, сколько страниц исчиркал. Ну и почерк, домовой ногу сломит! Сколько времени, поди, потратил. Что, не мог голосовой вариант придумать? А еще маг называется, всех времен и народов! А обложка, конечно, классная, кожаная. Выделана так, что и сейчас, в век развития, такого трудно добиться. Надеюсь, кожа не человеческая. О, уголок отходит.

Уголок действительно отклеился. Дорогая шелковая подкладка отошла от кожи, а из-под нее чегой-то торчит. Клочок бумаги. А на нем лишь одна строчка: "… Смерть возродит Одну из Двух…"

Опа! Хорошенький поворот! Это что ж, одна из нас умрет, а другая станет Преемницей? Я готова была опять зашвырнуть книгу. Но на этот раз так, что бы она в прах рассыпалась. Что за пророчества такие? Нет, ну почему обязательно должна быть жертва! Принудительные самопожертвования меня просто добивают! Потерять сестру, только ее обретя? Или умереть самой? Ни один, ни другой вариант меня не устраивает. Родители были в курсе этого подвоха? Хоть бери и переписывай всю эту зодовскую галиматью заново.

Голова пошла кругом, стало так горько, слезы брызнули из глаз. Какой черт дернул меня за этой книгой потянуться? До этого что ли проблем мало было? Что бы жизнь малиной не казалась? Замечательно, теперь я знаю, что всегда может быть еще хуже.

"Вот и умница!" — услышала я внутренний голос: "А теперь поднимай свою филейную часть и марш в Зал Советов!" Это было резонно, поэтому я голос послушала. Действительно, сейчас важно не это (Где ж эта Лисса? Надо бы ее запереть под замок, только тогда я буду уверена, что с ней точно ничего не случиться!)

В Зал шла с замиранием сердца. Оно так и прыгало в грудной клетке, пытаясь пробить ребра и, выскочив на свободу с последним криком: "Как вы все меня достали!", — шмякнуться о каменный пол.

Всю жизнь я принимала, излучала частицы магии. Законы циркуляции магии в мире — это то же самое, что и круговорот воды в природе. Это, как на Земле в раз и навсегда отключить их илек… елект… электричество! Если все это сейчас прекратиться, то пошатнется все, на чем наша жизнь зиждилась! Тьфу, я уже заговорила зодовским языком! В общем, не сладко нам придеться. А какая паника среди народа поднимется, страшно представить! Но образ все-таки поплыл перед глазами…

Деревенская ведьма, взявшаяся за исцеление овечьего мора, ну или что бы кошки где попало не гадили, начинает обряд. Патлы ее торчат в разные стороны, взгляд безумный, рот открыт в изумлении. А почему? Да потому что Потока нет и не откуда ей силушки ведьминские черпать. Народ с вилами да факелами на нее прет…

Фу, чур, меня!

В общем, суета возникнет в лучших традициях своего жанра. Но уета — это еще не самое страшное. Мир просто завянет. Пожухнет трава, потускнеет Солнце, опадет листва с деревьев, высохнут водоемы, наступит вечная зима. Бесконечно долгая и отчаянно холодная.

Двери распахнула пинком ноги. Посреди Зала на сверкающем полу сидят трое моих сильнейших магов. Лица оптимизмом не светятся. Даже Олеже с Серафимой друг к другу не придираются. А Сфера висела голой безделушкой под самым потолком. А что, если она больше никогда не нальется магией?

— Да, влипли мы не по-детски!

Факт был на лицо. А я даже не почувствовала момент, когда магии не стало. Села рядом с троицей. И вдруг на нас обрушилась такая пустота, засасывающая в себя все, вплоть от пыли до чувств. Хоть вой.

— Что будет с накопителями магии? Амулеты, артефакты? А Луково Зелье? — Голос мой было противно слушать, настолько он был жалким.

— Накопители сохранят то, что в них было на момент… отключения. Луково Зелье, — Феод замолчал.

Ответ его мы знали. Он был неутешительным.

— Зелье всего на всего трава и химические вещества. Но как они поведут себя теперь, я не знаю.

— Хорошо хоть телепартировать всех успели. — Пробубнил Олег.

— Ага, телепартировали, а Зелье не подействует! Вот хорошо-то! — огрызнулась рыжая.

— Пессимистка! — Буркнул Олег в ответ.

— Кто-о? Выбирай свои земные словечки! — Вскочила Серафима.

— Да хватит вам цапаться! — Прикрикнул на парочку Феод. — Нашли время! Еще только вам осталось рассориться! Общий враг у нас есть.

— Фиг ему, этому старому полуразложившемуся некроманту! До последнего буду ему фиги крутить! Поднимайтесь, чего расселись, клячи! — заворчала Серафима.

Но подняться мы так и не смогли. Нас трясонуло так, что устоять на ногах не представлялось возможным. Замок вплоть от подвалов поднялся над землей (по крайней мере, мне так показалось) и поскакал веселыми скачками, как взбеленившаяся лошадь. Лошадка решила порезвиться, и ее не заботило, как там внутри летают от стены к стене ее обитатели. Чувствовала я себя блохой, не пристегнувшейся к седлу. Теперь мы точно расцветем всеми цветами синячной радуги. Сконцентрировавшись на окне (лучше бы я этого не делала), готова была бежать в туалет, очистить желудок. Небо затягивалось туманом, как тогда, во время Совета. Что там опять Витор придумал? За ним не угонишься. Дало же Светило дядюшку, забавнее не придумаешь. Если бы он не играл против нас, наверное, меня бы его игрушки позабавили. Но еще один толчок и я полетела к стене, которая перевернулась на девяносто градусов. Ну, я до тебя доберусь!

Ух! Свалилась на пол. Замок остановился. Или земля под нами перестала скакать.

Лисса

Я проснулась одна на холодном камне. Он стал таким неудобным, колючим и очень напоминал мощение мостовой. Странно, да? Небо затянуло тяжелыми тучами, они кольцом кружили надо мной, как стая птиц, собираясь в воронку. Сердце мое заледенело от того, что само по себе всплыло видение. Неужели, началось? Вот я сейчас встану, поднимусь на холм, а за ним несметная серая рать. Где Ниал? Во-первых, как он мог бросить меня здесь одну? А во вторых, он, что не знает, что прогулки одному на свежем воздухе вредны для здоровья? Наверное, его уже пытает Витор, изощренно и самозабвенно вставляя иголки под ногти, заставляя слушать земную попсу, дабы эльф выложил все партизанские тайны.

Я быстро вскочила, пытаясь успокоить свое неровное дыхание, но как-то не важно это у меня получалось. Не нужно было быть гением сыска, чтобы заметить, как изменилась обстановка. Вода потекла грязная, с клочьями и сгустками, землю покрывала сажа, как после пепелища, о пении птиц и говорить не стоит (я бы тоже не пела на их месте в такой забегаловке). Ветер гулял среди голых ветвей деревьев, цепляясь за них, завывая жуткую песню. Милая, романтическая обстановка превратилась в реквезит фильма ужасов. При чем не какого-нибудь третьесортного, а документального. Самое неприятное, что я тут в главной роли. И это меня сейчас начнут разделывать по кусочкам.

Надо очень срочно добраться до замка. Чем быстрее я окажусь там, тем лучше я буду себя чувствовать. Где-то здесь должна быть тропинка, ведущая в погреба. Она спряталась под сажей, стала значительно уже. Как на зло, тропинка виляла, выбирая самые непроходимые участки. Чертова тропа заставила меня карабкаться на вершину водопада долго и мучительно. Я ободрала все пальцы, исцарапала ноги, чуть не переломала себе шею. Камни, как будто специально падали и убегали из-под сапог. Срывалась, и опять поднималась по ходившему ходуном гравию. Корни деревьев рвали рукава блузки, на которой уже появились первые кровавые пятна. А ведь я еще даже до леса не добралась! При всем при этом, еще и темнело не по минутам, а по секундам. Если окончательно опустится тьма, я отсюда не выберусь. Да, пропустите же вы меня!

Я поднялась по склону (чувствуя себя альпинистом, прошедшим сложнейший маршрут в жизни) и оказалась перед стеной густого, практически голого леса. Дивные преображения продолжались у меня на глазах., коряги расползались по земле, уродливые ветки заслонял небо. Подобные метаморфозы природы я могла объяснить только перекрытием источника магии. Что-то подобное мне говорила сестра в видении. Да, когда же Витор все успел? Как он вообще все успевает, а? Вот я, хороший человек, и ничего не успеваю. А он — сволочь сволочью и все у него так гладенько получается. Досадно!

Я продолжала свое мученическое паломничество назад к туннелю, раздумывая на животрепещущие темы. Может я чего и не понимаю, я не сильна в магииведении, но кто мне объяснит, почему отсутствие магии привело к таким переменам? Тут что все так резко меняется? С магией значит мы все цветем и пахнем, а без нее мы чахнем и воняем. А Пустыня тоже обделена магией, собственно поэтому она и Пустыня. Родную Землю ждет подобный конец? Значит все эти птички, водопад, буйная зелен — все это иллюзия? Кто-то щелкает выключателем, поток энергии не подпитывает землю и мы умираем? Или земля чувствует настроения в народе и реагирует таким образом на них? Родная Земля проецирует на себя преобладающие мысли того, кто тут бродит? Это, что я такая маниакально-депрессивная? Надеюсь, что это все же результат творческого мышления Витора.

Стемнело так, что хоть сиди и жди. А ждать-то нечего, не будь меня там, и не рань меня Витор, Силла не уложит на спину всю эту дымчатую компанию. Что пошло-то не так? Лука, ведь, нам все подробно объяснил, все было ясно, мы были полностью готовы. Он все же подставил нас. А, если Луково пойло не сработает? Я же знала. Что этим все и закончится! Глупая девчонка, повелась на красивых глазах и слезливой истории! Я остановилась, топнула ногой и закричала. Так, хватит паниковать, надо двигаться! Все варианты уже давно предначертаны кем-то более могущественным, чем мы. Надо только выбрать самый выгодный для нас.

Если забрали Ниала отсюда, почему не взяли меня? Или эльф отвел в сторону своих похитителей (или вообще пошел с ними добровольно?), что бы со мной ничего не случилось? Он правильно поступил, он мой Хранитель, знаю! Но воображение услужливо подпихивало красочные картинки не очень приятного содержания. А мне же категорически запрещено в эмоциональном запале представлять жуть и ужас. Сбудется, и глазом моргнуть не успеешь. Поэтому выключила поток неконтролируемых мыслей и нырнула в объятия колючих деревьев.

Пришлось зажечь светлячка, потому что видимость была отвратительная. Ан, нет, не получилось! Пыталась разродиться хотя бы слабым огоньком, но ничего. Пришлось так, в потемках блуждать. А что, я ж городская, чего мне стоит ночью по лесу прогуляться! Проблема только в том, что я никогда еще не бродила ночью по лесу, да еще по такому лесу. В голове оживают детские страхи, порожденные детскими же сказками, живые злобные деревья, вдруг зажигающиеся горящие пары глаз и так далее, думаю, вы поняли, о чем я. Постепенно, пробираясь, через эти дебри, мои страхи уступили место злости. Иногда, здоровое чувство злости на самого себя помогает преодолевать вот такие вот запутанные корни, сплетенные ветки, больно царапающие колючки. Я уже потеряла счет тому, сколько раз спотыкалась и раздраженно долбила кулаком по попавшемуся по близости столбу. То, что я потерялась, было яснее ясного. Дыхание опять вышло из строя, устала, как будто вагон железа разгрузила. Так далеко мне не уйти. Нет, ну почему я такая балда? Потому что дурная голова ногам покоя не дает, я ведь, могу просто перенестись в замок. Сколько бы времени и сил сэкономила. Хотя, тоже спорный вопрос, магию-то выключили. Но я-то Преемница Светила. Предстояло проверить, какой аргумент сильнее.

Отдышалась, присела прямо на сырую холодную землю, стоять уже не было никакой возможности, расслабилась. С трудом отчистила голову от лишних мыслей и представила мастерскую Феода, почему-то мне захотелось сразу оказаться там. Я вижу прозрачный потолок, за которым уже потемнело, зажженный факел, стол, забитый книгами и колбами, стулья и кровать. Мое тело начало терять вес и растворяться, переходя в другую пространственную параллель, как я почувствовала, что больно ударилась, словно налетев на стекло. Открыла глаза, вокруг по-прежнему лес и тяжелое темное небо. Опять закрыла глаза, опять постаралась расслабиться и тот же результат. Меня туда не пускают! Заслон или защита перекрыли мне кратчайший путь. Это сделали наши или не наши? Если нас еще с замка не выкинули, то это должно быть защитное поле. Но, если магию уже перекрыли, кто это мог сделать? Как же это тяжело — ничего не понимать! Хотя стоило привыкнуть за двадцать-то лет жизни.

Ну, и что теперь делать? Идти дальше куда-то? Естественно, потому, что выбора у меня все равно другого нет. Вот именно поэтому, дорогая, поднимай свой драгоценный зад и бегом куда-нибудь. Проблема была только в том, что я не знала, куда, собственно говоря, путь нелегкий держать. Со всех сторон одни голые ветки и стволы. Как там Локки говорил: "Идущий осилит дорогу". Надеюсь, народная мудрость не подведет.

В отчаяние я начала впадать уже минут через десять, так как, чем дальше в лес, тем гуще он, и тем страшнее. Но, Слава Богам, до меня не доносились ни вой, ни плачь, ни чьи-то шаги, ни хруст земли под чужими ногами. Хотя, прямо-таки боюсь сглазить. Где б найти дерево, чтобы постучать? Сплюнуть-то я уже сплюнула. Пришлось опять занять свою голову всякой всячиной, а делать-то нечего — вот тебе воображаемая тропинка, иди и весели себя сама, как можешь. Перебрала в уме всех, известных мне, героев фэнтэзи, которым пришлось, как и мне пребывать в подобной ситуации. И ведь, у всех получилось. Даже самые, казалось бы, маленькие оказались, что ни на есть, удаленькими. Даже самые, ну, просто не умные, проявляли какую-то смекалку. И даже самые отчаявшиеся, добирались, кто до горы, кто до дерева, в общем, кому, куда надо было. А я, что же самая никчемная из ряда этих самых маленьких, просто неумных и отчаявшихся? Ну, уж нет! Меня такой поворот не устраивает. Я всегда на занятиях по физкультуре прибегала не кроссах последняя. Меня все время препод за это тюкал и говорил, что если я попаду в ситуацию, где меня сможет спасти только мои ноги, то я просто помру. Он, что выходит прав?

Ну, вот, сглазила! Я четко слышала, что позади меня ломаются и трещат ветки. При чем, трещат они явно от воздействия кого-то быстрее волочившего свои ноги, чем я. Вот, теперь-то можно было и выть от отчаяния. А лучше, конечно, заткнуться и припустить, что есть мочи. А можно и затаиться. Пронесется ли это счастье мимо меня? Счастье, однозначно, приближалось, со скоростью лесорубящей машины. Да, неплохо у него получается.

Темнотища-то какая! Ничего не разберешь! Лучше думать, что и спешащий за мной джентльмен или леди, Светило их разберет, тоже ночным зрением не обладает. Но надежда была очень слабенькой, если это чудище не видит, то, наверняка, хорошо слышит. Я слепо делала шаги, осторожно ступая по сучьям, которые сжалились надо мной и притихли. Шум позади тоже затих. Ага, гад, потерял меня! Так тебе и надо!

Нащупав перед собой широкий ствол дерева, когда чуть привыкла к темноте, начала по нему карабкаться. Лучший экстремальный способ отдыха — делать ноги от кого-то в ночном лесу, поднимаясь по веткам дерева, которое только чувствуешь, но не видишь. Поднялась как можно выше, сконцентрировалась и усилием воли и мысли (замечательное сочетание!) заткнула себя, стараясь убедить сердце не колотиться так громко, себя же — не дышать и, по возможности, не думать. Клюнет или нет? Тишина по-прежнему буравила уши, никакого движения. Клюнул! Хруст и треск веток возобновился с новой, более агрессивной силой. Этот таинственный преследователь косматым силуэтом просто рванул мимо меня. Прямо подо мной. Рассмотреть я больше ничего не смогла. Только темное пятно, но, не думаю, что это была Тень. Слишком уж много шума.

А я ведь так и не глотнула Лукова пойла, ни капельки. И, если я столкнусь с Тенью, как мой организм на это отреагирует? Я, в принципе, могу рассчитывать на то, что не свалюсь в обморок и не иссушусь, как тот изюм или урюк. Как не крути, я все же Преемница Светила, должны же быть у меня какие-то преимущества по сравнению с другими.

Когда треск удалился настолько, что я опять как будто оглохла в этой тишине, начала спускаться. Вечно здесь торчать я не могу, да и не хочу. Каждый мой шаг со стороны можно было расценить, как целую церемонию вечно шагающего и считающего это непростое занятие смыслом своей непростой жизни. Тихо поднимала ноги и еще тише опускала их на хрустящую землю и трещащие сучки.

Сколько времени прошло с тех пор, как я проснулась одна на камне? Даже примерно не могу представить. А там сейчас разворачиваются события, без преувеличения, решающие судьбоносные вопросы. Разворачиваются без меня. Они там все вместе. А я тут одна. Не справедливо, по меньшей мере.

Помню, что и в видении моем меня нашли (не понятно где и куда я удалялась) с проломленной головой и в царапинах. Так мне еще и голову проломить должны! Может самой попробовать? Все не так обидно, если кто-то другой мою головушку долбанет. Вообще-то, здесь, в лесу и немудрено. Так вот, меня нашли, когда уже все практически с той стороны было сделано. А с нашей стороны, все уже готовили мыло и веревку. То есть, я здесь гуляю строго согласно плану, и я буду здесь гулять, пока эта дымчатая компания не подберется к нам на расстояние вытянутой руки. Досадно, меня отбросили в сторону за ненадобностью до поры до времени.

Впереди опять начался шум. Теперь к треску веток прибавились и голоса. Один шипящий и очень злой, а другой вообще разобрать не могла, как будто его обладателя душат. Через путаные ветки деревьев появился просвет и я осторожно, затаив дыхание, побрела в том направлении. На ходу, отругала себя за то, что не взяла с собой Луч, я просто оставила его, когда ложилась в надежде выспаться. Не удобно спать с мечем в ножнах под боком, знаете ли.

Лес окружал поляну, а прямо в ее центре был бассейн с водой, окаймленный увядшими белыми бутонами. Что-то уж очень знакомая поляна. Но не это сейчас меня беспокоило. Беспокоила меня парочка, что расположилась прямо у бассейна. И обоих я знала. Витор, с грязными волосами и горящими красным огнем глазами, вцепился в горло Луке. Бедняга молодой волшебник, бывший таким преданным своему учителю, не смел поднять против него руки. Он просто, как нашкодивший щенок, стоял перед магом на коленях, а на светящейся коже его шеи начали наливаться черные синяки от пальцев мага. Но я продолжала сидеть в своем не очень надежном укрытии.

— Ты жалкий червяк, возомнивший, что имеешь какие-то способности, что бы меня оставить в дураках! — Шипел Витор, приподнимая Луку, еще чуть-чуть и его ноги уже свободно висели, не задевая земли. А ведь, Лука далеко не низенький и уж никак не легонький. — Как тебе вообще в голову взбрело, что я ничего не узнаю? И это после всего, что я сделал для тебя. — Как банально, мой милый дядюшка! Это уже я подумала.

Маг с невероятной силой швырнул бывшего ученика и тот упал, ударившись о ствол дерева. Но упал он как-то неуклюже, что-то его зацепило, плащ что ли? Да нет, это был не плащ. На поляне было довольно-таки светло, чтобы я смогла рассмотреть окровавленный сук, на который Лука напоролся спиной. Его тело грудой лежало у дерева, с которого капала кровь. Еле заметно было, что волшебник дышит.

Так он действительно помог нам и не слова не сказал Витору про Луково пойло. Он сейчас умирает и делает это за нас. Презрение к самой себе нарастало во мне. Он умирает, а я прячусь. От жалости и бессилия я кусала губы, чертя себя на чем свет стоит, чтобы не разрыдаться. Не время нюни распускать. Тут бы ноги унести. Витор нагнулся к ученику, шепча заклинания и чертя в воздухе необходимые для его поддержания знаки.

— Ты еще послужишь мне, червяк, а потом брошу тебя на съедение твоим новым друзьям и буду любоваться, как они тебя словно пираньи на куски разорвут. Но только к тому моменту ты уже придешь в свое сознание! — Неприятный смех, как мокрая вата окутал поляну и добрался до меня. Я продолжала наблюдать и, лопни моя селезенка, если умирающий Лука не поднялся без проблем на ноги и глаза его горели тем же красным огнем, что и глаза Витора, а вот его чудесная кожа больше не излучала свечения.

— Чем хороши эти зомби, полное послушание. — Досадно выдохнул Витор, — Но вот мозгов совсем нет, все придется самому делать. Хотя, кто сказал, что я не обучился быть великолепным кукловодом за всю свою бесконечно долгую жизнь?

Маг похлопал по щеке новоиспеченного зомби, и от руки его на белоснежной коже остался грязный след. Я не знала Луку, я считала его врагом. Я даже хотела убить его в какую-то секунду, но сейчас я вся дрожала от страха за него. Он ведь говорил, что если Витор узнает о нашей встрече, то ему, Луке будет много хуже и больнее, чем нам. Он это понимал, но не передумал и не струсил. А я трусиха, и не могу я выскочить на поляну, кинувшись злобному дядьке на спину! Я чувствовала, что Лука еще жив, при том, что сам Витор подтвердил это своими словами. Лука сейчас будет безмолвно выполнять каждый приказ мага и будет продолжать жить, поддерживаемый его силами. Но рана на спине от обломленной ветки будет кровоточить и гнить. Что-то я сомневаюсь, что он доживет до того, как попадет к нам.

Витор коснулся плеча зомби, и они исчезли. Я подождала еще минуту, а потом уж вышла из укрытия. Подошла к тому дереву, на которое Луку так удачно кинул мой милый дядюшка. Кровь все еще капала с обломка. Не удержавшись, я прикоснулась к этим каплям, пропитавшим хвою и листья на земле. Она светилась. Надо же она все еще светилась. И была теплой, когда впитывалась в кожу моих пальцев.

Пребывая в полной прострации, как накачанная таблетками, я оглядела поляну и, подойдя к высушенному бассейну, вспомнила, что я здесь уже была. В первую ночь после Совета, когда меня разрывали непонятные мысли, я танцевала, пела здесь с сестрой и нашими подругами. Как же яд Витора отравляет все, к чему прикасается. Увядшие белые цветы, что так напоминали мне луну, опустились к самым стеблям, пожухли и посерели. Только на самом дне природного бассейна осталась вода, теперь это была грязная лужа, едва отражавшая небо. Богатые листвой деревья прогнили и закаменели, ни одного листа на них не осталось. Вообще никаких признаков жизни. Стоит ли эта земля того, что бы смирится и добровольно пойти к известному результату?

Слова Лидии сказанные напоследок всплыли в памяти, и я опять увидела ее индиговые глаза, которые унаследовал Ниал: "Ты уникальна, Лисса, это верно, ты можешь создавать миры, как Всевышний Разум, но достаточно ли у тебя опыта и знаний, что бы поступить по-своему, но правильно, спасая свою жизнь? Имеешь ли ты сейчас на это право? Ведь, не смотря на свою мощь, ты всего лишь Проходящая мимо, ты делаешь то, что должна и уходишь, как бы печально это не звучало. А с другой стороны, ты видела только кусочек, только миг из того, что произойдет, откуда тебе знать окончательный результат?… Никто не знает, по какому руслу потечет река…"

Я заботливо приподняла бутон белого цветка и представила его таким, каким помнила. Свечение, исходившее от крови Луки, легкой дымкой пролетело над поляной ко мне и опустилось сияющим дождем на увядшие лепестки. Его сила действительно была предназначена творить добро, как бы пафосно это не звучало. Мое воображение и сила, и остатки магии Луки, не угасшие еще, вернули цветок к жизни. Лепестки его окрепли, налились белизной, стебель снова стал способен удержать на себе вес бутона, хотя все равно клонился к земле. Постепенно перья травы так же вдыхали жизнь и возвращали свой сочный цвет и запах, поляна ожила до самой границы деревьев. И сама себя защитила от пустоты, царившей вокруг, подняв над собой полупрозрачный купол защиты.

Эта земля стоит того, чтобы смириться и добровольно пойти к известному результату.

Действительно, ведь никто точно не знает, по какому руслу потечет река.

Бассейн в центре поляны наполнился водой и ручеек, которого раньше не было, побежал в сторону леса. Я поднялась с коленей, хлопнула себя по бедрам и пошла за ним. Мой маленький проводник был, конечно, проворен. Ему было легче нырять под корни, огибать толстые столетние стволы деревьев, просачиваться под камнями. Но я старалась не отставать. Появилась какая-то сноровка, да и лес, почувствовав, воцарившийся во мне относительный покой, уже не относился ко мне враждебно, пропуская там, где я сама бы не протиснулась. Вообще, этот лес когда-нибудь закончится? Ни конца, ни края его не видать. На мгновение я потеряла ручей и стояла, высматривая его в темноте. Вот он вытекает оттуда, ныряет под корни могучего дуба, появляется у большого валуна, пробегает по листьям и пропадает. Я сделала шаг в направление того места, где мой проводник исчез, и провалилась. Летела я недолго, но громко ругаясь нецензурной бранью и ударяясь о выступающие камни. Упала прямо на спину, не имея возможности ни вздохнуть, ни выдохнуть настолько дыхание перехватило. Воздух болью застрял где-то в области груди, я даже не старалась встать. Жила же себе спокойно, ходила себе на работу, писала картины, и все же было спокойно и замечательно. Дернул меня черт переехать в соседний мир! А этот, паршивец, проводник-ручей весело журчал рядом, видимо, ожидая, когда я поднимусь. Мне это все же удалось, хотя я не торопилась.

Я попала в типичную пещеру. Ручей побежал дальше и я, хромая, направилась за ним. Долго идти не пришлось. Вскоре перед нами открылись три туннеля, и мой проводник, сделав небольшой круг, повернул обратно и исчез под землей. Ну, спасибо огромное! Показал путь, называется. Что делать-то, куда идти? Я решила не мучиться, а просто присесть, при том, что нога, ушибленная, все еще болела.

Три дороги, три варианта, три русла для той самой реки, о которой никто не знает, куда она потечет. Внимательно посмотрела на каждую. Есть у них кое-что общее — я не вижу, что там дальше моего носа. Но первая из них у своего истока была самая четкая и хоженая. Какому умнику пришло в голову здесь ошиваться? Вторая была уже и, я поняла, что она спускается вниз. А третья была, как в сказках водится, самая маленькая, вход в нее был самый низкий, ну, и, естественно, самый неудобный. Значит, в принципе, особой разницы нет. Я вошла в каждый отдельный туннель в надежде, что интуиция моя проснется и завопит: "Вот он! Сюда!" Но она почему-то молчала, как тот партизан. Не молчал только желудок, кушать хотелось ой-ой как. Но трапезы в обозримом будущем не наблюдалось. А потом я вспомнила, как говорил один, так скажем, знакомый, не знаешь, что делать или куда идти, слушай свой нюх. Он выведет тебя туда, куда нужно. Пришло время испытать этот железный метод на прочность. К моему удивлению и раздражению, воздух оказался более-менее свежим в третьем туннеле, по которому придется ползти, согнувшись в три погибели.

Ну, я и присела на коленки, оперлась руками и, аки собака, поползла по туннелю. Заправские диггеры мне бы сейчас позавидовали. А я что-то не больно рада была. И так-то на черта похожа стала, пока по лесу бродила, а теперь еще и потная, в крови да землей присыпанная со всех сторон. Прямо Мисс Вселенная с подиума, только короны не хватает. Чуть погодя, туннель стал расширяться, так что можно было уже и голову нормально приподнять и осмотреться. Хотя, чего смотреть, не видно ничего. Но за очередным поворотом я выползла в пещеру. Размерами она поражала, тут уж ничего не скажешь! Что в высоту, что в длину, что в ширину, как огромный актовый зал для заседаний. Наверное, сюда поместились бы и Хрустальный Замок и городишко, что вокруг него расположился. Сделала шаг и поскользнулась, как на льду, на этот раз, приземлившись на пятую точку, аккурат на копчик. Сами знаете, что при этом чувствуешь. Витору даже пальцем не надо шевелить, что бы избавиться от меня, я сама себя изведу.

Не вставая, оглядела повнимательней место, к которому так долго шла. Глянула на потолок и ахнула. Сотни маленьких светлячков опустились ниже, кружась то над моей головой, то у самого купола. Пещера была такой же хрустальной, как и замок, в котором я прожила больше недели. Все было продумано здесь до мельчайших подробностей: овальный зал, пол которого к середине поднимался на метр. Над этим возвышением кружились миниатюры Солнца и пяти абсолютно одинаковых на первый взгляд планет. Я, в который раз за сегодня, поднялась, разулась и пошла босиком по скользкому хрустальному полу. Он оказался приятно прохладным, ни холодным, ни приторно теплым, а приятно прохладным. Сапоги бросила там же, где разулась. Планеты величаво двигались каждый по своей траектории вокруг Светила, наблюдая за мной с возвышения, на которое я даже не стала пробовать забраться, не рискнув свернуть себе шею. В самом хрустале были вкрапления золотого и белого, смотрелся этот узор торжественно. Я, не долго думая, увалилась прямо на этот торжественный узор на полу и закинула ноги на возвышение, над которым как раз и кружило Светило и пять планет — близнецов. Скажу честно, было не очень удобно, слишком скользкое и гладкое покрытие пола мешало расслабиться, ноги постоянно разъезжались в разные стороны, либо в бок, я откатывалась назад, иногда чуть ли не к самому туннелю, из которого прибыла. Но упорству моему можно было позавидовать. Впрочем, сравнить это упорство можно было лишь с упрямством ишака, пытающегося сдвинуть стену. Уж лучше бы на что-нибудь другое так настойчиво силы тратила. Что тут еще сказать можно, мудра до одури Дочь Солнца, Императрица Родной Земли!

Но, в итоге, я изловчилась, закатав мои потрепанные штаны до колен, и добилась таки своего — лежала в заданном направлении ногами и созерцала круговорот воды в природе, то есть планет вокруг Солнца. И, вроде, все было в порядке и спокойно, будто само время замедлило свой бег, а то и совсем остановилось передохнуть вместе со мной. Как и в прошлый раз в Пустыне, Зод появился не постучавши (хотя бы каблуком об пол) и не испросивши моего разрешения. Предыдущий Преемник Светила молча сел рядом со мной, разулся, закатил свои бедуинские штаны на мой манер и улегся, предавшись релаксации, наступающей с размеренным движением планет. Мы лениво перекидывались мыслями, как объевшиеся сметаны толстые коты взглядами. И только Богам и Светилу известно, как долго мы так пролежали, похихикивая друг над дружкой. Закончился покой хохотом Зода после того, как я подумала, что будет, если запустить в сию красоту, то есть Светило и близнецов, сапогом.

Мы неуклюже съехали с возвышения, развернулись на сто восемьдесят градусов и успокоились. Зод протянул мне Луч:

— На, возьми. Как дите малое, ей богу!

Я, виновато скорчив рожицу, приняла сей дар. Мне действительно было стыдно! Приятно было, что Зод меня никуда не торопил. Вообще, создалось у меня такое странное ощущение, что он меня отпускать не хотел. Мы спелись, как два бездарных певца не имеющих ни слуха, ни голоса и отбивающих аппетит и желание расслабиться у посетителей пригородного кабака. Понимали друг друга, хотя встретились только второй раз.

— А почему ты до сих пор здесь?

Зод улыбнулся.

— А куда, по-твоему, я должен был деться?

— Куда вообще мы все деваемся? Куда я денусь? Долго мне здесь ошиваться?

Ни у него, ни у меня не было желания разводить философскую дискуссию на этот счет. Но вопросы вылетели и требовали ответов. Печальная какая-то минута, тяжелая.

— Да, забудь ты об этом, не думай о том, что будет. Могу сказать только, что пенсионные здесь щедрые, полная свобода для творческого полета. Можешь вырастить свой сад и ухаживать за розами, копаться в земле, изредка поднимая глаза к небу. А можешь путешествовать. Поверь мне, во Вселенной куча уголков, которые стоят того, что бы туда наведаться. А можешь, как я, остаться на Родной Земле или на другой планете и готовить почву для прихода нового Преемника.

— Ты готовил почву для нас с сестрой?

— Да, это было нетрудно. Твои, то есть, ваши прежние инкорнации были неплохи, так что особенно трудиться не пришлось. Хочешь яблочко?

Он достал два зеленых яблока, на вкус кислючие, все скулы оскоминой свели. Но кушать уже хотелось, пришлось жевать.

— Ну, ладно, мне надо идти, наверное, там без меня уже столько всего произошло, боюсь, потом не разгребу.

Я поднялась на ноги, села, обула сапоги. Потом опять встала, закрепила ножны на поясе, громко так вздохнула, театрально прямо-таки. Зод, улыбаясь, наблюдал за мной.

— Кстати, ну, просто, чтобы ты знала, на будущее, вдруг, еще сюда забредешь. Кхм, те три туннеля у входа, ну, каждый из них сюда ведет. Ты сама выбрала самый трудный.

Зод откровенно надо мной смеялся, он ведь знал, что я шла, а точнее ползла сюда, как змеюка подколодная! Обманщик!

— Ну, и зачем ты мне теперь это говоришь? Посмеяться?

— Нет, просто предупреждаю, обратно туннель приведет тебя не туда, откуда ты сюда… приползла!

И он исчез, но хохот его я слышала еще долго. Я тоже ушла. Зал опустел. А планеты все так же кружили вокруг Светила. Миллионы лет кружили и будут кружить.

Я направилась к одному из туннелей, постояла чуток и выбрала тот, где не надо ползти, загибаясь в три, а то и в четыре погибели. Что зря мучиться, если все равно не знаешь, куда выйдешь? Хорошо хоть предупредил, что назад прямой дороги нет, и на том спасибо!

Луч, ударявшийся о бедро, наполнял меня чувством безопасности и спокойствия, не смотря на то, что на мечах я никогда ни с кем силушкой богатырской не мерилась. Да и вообще, я их в живую-то и не видела до недавнего времени. Луч был теплым, даже сквозь ножны это ощущалось. Он был мне другом, который ждал меня не один год, и это было приятно. Да и пока Жорка молчал меч действительно казался более разумным. А в моей голове творился какой-то абсолютный порядочный беспорядок.

Вскоре где-то на горизонте замаячило световое пятно, а потом нарисовались расплывчатые образы. Я окунулась в свет без сомнений и несколько секунд привыкала к его яркости. На первый взгляд, мне показалась, что я на поляне. Присмотревшись, поняла, что полянка-то свалку напоминает, прям как там, на Земле, где под мусор выделяют определенный участок и потом к нему уже не подъехать и не подойти за несколько километров. Только осознав, где я, почувствовала невыносимый характерный запах. Не смотря на то, что в этом конкретном месте валялись всякие лыжи, ящики, железки да проволока, битые стекла, где-то рядом с подветренной стороны, наверняка, находились жидкие отходы. Было, конечно, не очень приятно, но как-то все это смотрелось благородно, чинно что ли? В том смысле, что, помня наши свалки, там куча всякой всячины, но что бы железо, это уже шик. А алюминиевая проволока это уже совсем верх халатного отношения к народному ничейному добру. Элитная помойка!

Потом я вспомнила про милых обитателей подобных злачных мест, и как-то прям, нехорошо мне стало. Да и вообще, откуда на Родной Земле лыжи "Быстрица"? Я на таких накатывала лыжню в детстве. Что-то мне подсказывало, что я уже далеко не на просторах, где у меня обширные владения.

— Эй, смотрите, там девка какая-то!

Услышала я за спиной, повернулась в ту сторону и услышала ряд отборной нецензурной брани и поняла, что вот и они, обитатели этого злачного места.

— Слыш, ты че не слыш? Это наше место, давай вали отсюдава, пока не упокоилась здеся на веки вечные.

Я сглотнула и инстинктивно сделала шаг назад. "Лисс, не кажется, что пора тикать отсюдова?" — подал голос Жорка. Да, кажется, конечно. Мне не нравилась эта компания из пятерых мужиков. Не то, что бы они как-то страшно выглядели. Наоборот, чистые, нормальная советская одежда, то есть наше знаменитое трико с вытянутыми коленками и олимпийка из того же комплекта с вытянутыми локтями. На одном даже были джинсы. Но выводов из увиденного я сделать не успела, услышав:

— Анукась, вяжите ее!

Это как раз и был тот, что в джинсах. Не долго думая, я развернулась и понеслась оттуда, как бешеная собака от живодеров или шашлычников. Перебирая ногами между насыпанных холмиков, я поняла, что не убегу от них далеко, а только выдохнусь в конец. Жорка неожиданно прямо-таки воззвал ко мне, умоляя остановиться и принять бой. Но о каком бое речь идти может? Я ведь, как корова с коньками, они на мне, а я на пятой точке на льду! Но Георгий послал мне только одну мысль: "Я все сделаю сам". Нет, ну, ты посмотри на него! То тикай! То "Я сам все сделаю!". Ну, да, ему-то по морде не получать! Но я другу поверила.

Забежала за очередной холм и почувствовала, как мысли мои отключаются и меня под контроль берет кто-то посторонний. Жорка стал холодным, как на ощупь так и в моей голове. Это не было страшно, но и не было особенно приятно. Я встретила мужиков лицом к лицу, и они опешили, не ожидая от меня подобного действия. Но особенно их удивил горящий светом меч в моих руках. Бой продолжался не долго, несколько секунд, не дольше. Мое холодное горячее оружие, взявшее меня в оборот, обезвредило мужичков в один миг, я ничего и заметить-то толком не успела. Никто ранен не был, крови то же не было. Но и никто из моих новых знакомых не двигался и не рвался продолжить наше знакомство. Я почувствовала себя крутой, как вертикальный обрыв. Ничего подобного от себя (все же события происходили и с моим участием) я не ожидала. Хотелось бы повторить. Но как-нибудь потом, потому что в нашем направлении уже двигался еще один мужик, а с ним собака. Хорошенькая такая, милая овчарка.

Но далеко уйти мне не удалось. Хороша псина, ничего не скажешь, чуть горло не перегрызла. Хозяин ее во время отозвал. Он меня, трясущуюся поднял на ноги, а тех пятерых повязал веревкой и все это шествие наше, ой как, напоминало мне бессмертные кадры бессмертного фильма "Операция Ы". Собаку, Шариком прозванную, старик мягко пожурил и она весь путь до вагончика, где они с дедом обитали, провожала меня голодным взглядом, обнюхивала, прыгала на меня, потом ошарашено отбегала, плелась за мной по пятам. Невменяемая псина какая-то, аж жутко становиться. А мужичкам связанным было жутко еще больше. Они по очереди мельком поглядывали на мой меч. Конечно, если я все правильно поняла и не ошиблась в вычислениях, то странно смотрится баба с мечем наперевес, в непонятной бесовской одежде. И посреди не какой-нибудь там страны, где капиталюги обитают, а в Советском Союзе.

Я поняла, что попала в прошлое, свое прошлое, когда внимательно рассмотрела старика. Деда Вася был нашим соседом, еще когда я была совсем малая, а родители были живы. Он жил в квартире слева от нашей и работал, как тогда вся дворовая ребятня говорила на помойке, где "Летучую тарелку держат". Работал он посменно и поэтому меня часто у него оставляли, когда я болела и в детский сад ходить не могла, соответственно. Ни бабушек, ни дедушек по известной причине у меня не было, вот деда Вася меня и развлекал, чем мог. Интересно, какой это год?

Мы добрели до вагончика, деда Вася зашел внутрь позвонить, куда следует в таких случаях, а нас охранять осталась псина. Неудачливые "помойшные воры" начали было переговариваться, но Шарик как-то быстро объяснил им, что этого делать не стоит. Я присела на деревянный ящик спиной к солнцу, которое палило нещадно. Мне становилось жарко в кожаных сапогах и после недолгого раздумья я разулась. Вышел деда Вася шепнул мне, что бы мальчуковая команда не слышала: "Меч-то давай, а то и тебя вместе с этой пятерочкой загребут. А так скажу, что внучка моя, погостить приехала". Вот, деда Вася, хороший человек и собака у него хорошая! Я отдала ему Луч без раздумий, доверяясь воспоминаниям детства. Старик вернулся опять в свою конуру, потом вышел и присел рядом со мной. Достал свою любимую "Приму" из кармана пиджака, предложил мне одну, я на сигарету посмотрела и взяла. Но, какой черт дернул меня это сделать? После первой же попытки затянуться я почувствовала, что осталась без горла. Ухмылялись надо мной все и старик, и воры помойшные, и даже Шарик, будь он неладен. Долго откашливалась, а потом сидела зеленая, как плесень болотная. Даже сотрудники правоохраниловки, приехавшие за братцами-молодцами, поинтересовались, что это за мертвенного цвета краса на помойке расселась. Но деда Вася спас мою честь, сказал, что это внучка из большого городу приехала, да от переизбытка чистого свалочного воздуха неважно чувствует себя с непривычки. Но молодцы, воры которые, вспомнили свой гражданский долг и начали рьяно защищать родину от террористов невиданных с мечами булатными. Дяденьки милицейские их вроде бы и рады были послушать, но мне повезло дважды: хорошо они деда сторожа знали и, если он сказал, что внучка, а меч привиделся бедолагам, значит, так оно и было. А второй раз повезло, что ветер со стороны жидких отходов подул, дяденьки собрались, повязали быстро добрых молодцев и с тем и укатили. Деда Вася им ручкой помахал и повел меня в вагончик. И Шарик за нами.

Хотя здесь тоже от противного запаха укрыться не удалось, внутри было уютно. Насколько может быть уютно в спартанской комнате, стол, стул, койка, радиоприемник на стене и занавеска на окне. Деда Вася указал мне рукой на стул, а сам полез в тумбу, достал сахар, карамельки и варенье. Поставил чайник. Все это происходило в молчании, ни одного слова. Я, в последнее время, начиная привыкать к подобным выкидонам судьбинушки моей, закидывающей меня, куда только не лень, не была настолько спокойна, как старик. Мысли мои опять бегали по лабиринту и то и дело натыкались на стены непонимания, отпружинивали от них и неслись дальше. За коим… меня сюда занесло?

Деда Василий включил радио, по которому вещалось очередное партсобрание. Кто придумал передавать эту муть на всю страну, да еще так настойчиво? А еще меня удивляла реакция дедули, ни тебе вопросов, ни тебе расспросов, зато на тебе, гостья дорогая, чайку с карамельками и ирисками "Золотой ключик"! Шикарно дед живет! Что ожидать от бывшего соседа, я не знала, все же не зря мы встретились. Он сходил на улицу, притащил тот ящик, на котором я сидела, и устроился рядом, попивая чай. Я молчала, давая ему возможность начать разговор, тогда у меня хоть в голове какая-то схема организуется. Но он молчал, как будто набрал в рот воды. Хотя, мне ведь все равно некуда идти, вот пусть нянькается, сам к себе пригласил.

— Ну, что, как там старина Зод поживает?

Это вопрос все же был неожиданным. Деда Василий и Преемник Светила Зод, как-то они не вяжутся в моем сознании между собой.

— Ну, Лисса, не будь такой наивной. Думаешь, тебя оставили бы без подобающего присмотра здесь, девочку со слабеньким здоровьем?

Мне от его слов стало стыдно, и я покраснела, а дедулино лицо просветлело и стало молодым. Теперь на меня радушно смотрел мужчина, у которого намечался бы кризис среднего возраста, не будь он долгожителем, очень долго живущим долгожителем, так это назовем.

Он посмотрел в мои глаза сквозь тысячи тысяч лет и миль, но от этого не казался далеким и чужим. А в глазах его хранилась вся мудрость, что была накоплена, все добро и благородство. Глаза его отражали саму суть существования человека на земле — увеличение любви и благодарности в сознании. И не чистите меня за то, что фраза эта так напоминает штамп. Истина проста и именно эту истину я увидела в его бледно-зеленых глазах.

Ну, что ж, я опять на Земле в 1989 году. Не скажу, что это меня очень радует. Могу даже добавить, что совсем не радует. В это время был не очень радужный период моей жизни. И, не смотря на то, что я его почти не помню, вспоминала я о нем с внутренним содроганием. Около трех месяцев назад умерли мои приемные родители и меня отдали в детский дом- интернат. Были, конечно, и радостные моменты после того, как я втянулась в разношерстный детский коллектив: кнопки на стульях воспитателей, ржавые гвозди в борще старших групп, ночные вылазки в комнату мальчишек, что бы перепачкать их пастой из ручек. Мне повезло с группой, повезло с персоналом в большей его части. Ну, а строгий надзиратель найдется везде и у каждого, будь ты хоть единственным ребенком президентской семьи.

Но кошмары, мучившие меня в то время, были назойливы и прилипчивы. Благодаря им я в детдоме была известна, как ведьма (представьте себе шестилетнюю ведьму профессионалку, курам на смех, если речь идет обо мне!). Сопровождавшее меня везение во всех проделках только подхлестывало мою репутацию. А так же мое живое воображение собирало вокруг моей койки толпы ребятишек, подолгу сидевших и слушавших взахлеб мои страшные придуманные истории. Ни одно из моих шедевриальных произведений не подвергалось сомнениям. Друзья мои знали — все, что я говорю, правда! Подобный авторитет я заслужила после очередного кошмара. Не помню точно, что было во сне и не знаю, правда ли то, о чем потом еще две недели судачил весь интернат. Хотя, в свете того, что со мной происходит в последнее время, я готова поверить самым отчаянным версиям случившегося.

Мы уже давно улеглись спать, и даже приближался рассвет. То есть, все обитатели нашего зданьица видели десятый сон, когда соседка по рядом стоящей кровати проснулась. Я металась в кошмаре так, что железная кровать распевала скрипучую оперетту и ходила ходуном. Наташка уже собиралась залезть с головой под одеяло, когда по ее словам, я в горизонтальном положении поднялась до самого потолка, то есть взлетела. И висела там до восхода солнца. А с первыми лучами бухнулась на кровать и проснулась. Судя по тому, как дети склонны к преувеличению, я, конечно, могу предположить, что в воздухе я висела сантиметров на пять-десять от койки и не более минуты. К вечеру мне уже рассказывали мальчишки, что я гоняла под потолком на одеяле, махая подушкой и распевая песни на неизвестном языке. На следующий день, не смотря на вето, наложенное на эту тему воспитателями, мне по секрету передали, что я светилась синим светом и за мной летали ведьмы на метлах. Через неделю история достигла своего апогея. Я, оказывается, сражалась с чудищами, пуляя в них светящимися шарами. Чудища взрывались, оставляя после себя лужи черной булькающей крови, весь дом был ею уляпан. Самое замечательное, что почти каждый стучал кулаком в грудь, что всей младшей группой следы ночной вакханалии вытирали и вымывали, чтобы не дай Бог, воспитатели не увидели. В общем, мои кошмары детей не только не отпугнули, но притянули, как магнитом.

Сейчас, сидя на лавке у моего детдома с дедом Василием, я смотрела на группу играющих детей и видела себя. Наблюдала я за маленькой кудрявой девочкой, постоянно вытиравшей сопли рукавом от платья. Стрижена я была коротко. Да и все девчонки бегали без косичек, лохматые, как чертики. Недавно на интернат напала стая огромных голодных бездомных вшей, оккупировала волнистые, прямые, рыжие, темные, светлые волосы и не собиралась убираться восвояси. Шикарные волосы решено было отстричь под дикий плачь пострадавших.

Визг и писк стоял такой, суета достигла ста пятидесяти процентной отметки, что мне стало жаль воспитателя, что мучилась с этой группой. Ее звали Лариса Викторовна, молоденькая была и собиралась замуж в том году. Вся наша группа ее обожала и считала самой красивой во всем интернате.

Благодаря стараниям деды Васи, я тоже выглядела ничего по меркам того времени: плиссированная юбка бежевая, белая блузка и туфли на каблуках. В общем, кошмар! На Жору, само собой, пришлось наложить заклятие невидимки. Сделал это деда Вася, так как, сколько бы он мне в голову не вталкивал и не разъяснял принцип этого магического действия, я не могла его осилить. После первой попытки Жора оброс волосами, после второй — превратился в желеобразную массу. Когда я была готова еще раз попробовать, бедолага слезно взмолился не мучить его, а сразу прикончить. На помощь пришел деда Василий, чему Жора был несказанно рад.

Я не понимала, зачем мы сюда пришли, но дядя Вася категорично сказал, что раз уж меня сюда закинуло, я должна закрыть все хвосты и сдать незачеты. Мы купили девочке мороженного и ждали директрису (которую я до сих пор терпеть не могу), чтобы она разрешила нам увидеть Олесю, то бишь, меня. Вот это встреча! Не каждому такое удается!

— Я даже поражен, как из такого милого ребятенка выросла такая балда, как ты?

— Дед Вася, ну, вот, что с ним делать? — спросила я, изображая мученическую мину на лице, после Жоркиной фразы. — Вот такое я выслушиваю каждый день, да по нескольку раз!

— А ты его опять заколдуй, станет, как шелковый! — засмеялся дед.

— Я-то рассчитывал на вашу мужскую солидарность, Василий, а вы меня на такие пытки подписываете! — буркнул невидимый для посторонних Жора.

Директриса дала нам всего несколько минут на свидание. Странно быть в секунде от встречи с самой собой в возрасте шести лет. Я была в ужасе. Пока девочку вели к нам, порывалась уйти, но деда Вася держал меня крепко за руку.

— Олеся, к тебе пришли! — крикнула директриса.

Кудрявая девочка обернулась и помчалась к деду Васе. У меня в голове этот день всплывал в новых подробностях. Только сейчас я вспомнила, что с дедой Васей так же пришла женщина, темноволосая и красивая. Именно она тогда угостила меня мороженным, которым я так и не успела насладиться. Эта тетя просто стерлась из моей детской памяти.

Как это смотреть самому себе в глаза? Не в зеркале и не на фото. А вот так, стоя напротив своей уменьшенной версии. Я присела на корточки и юбка моя опустилась на асфальтовую пыль. Девочка стеснялась меня не больше, чем я ее. В детстве у меня были карие глаза, обрамленные черными пушистыми ресницами. Спустя два десятка лет цвет стал болотным, только ближе к середине остались карие лучи. Окунувшись в детский взгляд, мне вдруг стало очень жаль ребенка. Не себя тогда, а ребенка, которому пришлось жить вот такой жизнью. Так хотелось сказать: "Лесенька, я заберу тебя. Вот улажу все дела и заберу! Мы будем жить вместе, и все будет хорошо!" И я видела, как ребенок хочет услышать это и знать, что у него снова есть родные. Но стоит давать заведомо неисполнимое желание? Не стоит.

Я и не стала.

Отведенные нам минуты истекли, за Олесей пришли, забрав это чертово мороженое. А я так и не поняла, зачем здесь стою. Изольда Вольфовна взяла девочку за руку и повела в столовую. Грязная, сопливая мордашка повернулась к нам в последний раз, помахала ручкой и скрылась за дверью. А следом шмыгнул сгусток энергии, который я едва заметила. Но все же заметила. Тень, вне всяких сомнений. Я их уже столько перевидала, что перепутать солдата Витора с простой тенью не могла.

— Видела? — спросили в один голос деда Василий и Жора.

— Видела.

— Вот для этого мы сюда и пришли.

Я бы рванула следом, старческая, но крепкая рука схватила меня за запястье.

— Что ты собираешься сделать сейчас? Скажешь, что видела Тень? Лисса, не глупи. Днем ей ничего не угрожает. А на закате ты уже будешь там и наготове.

Это показалось резонным. Тем паче, что именно так я все помнила, Тень поджидала меня после отбоя в столовой. На сей раз, Олесю в столовой будет ждать мороженное, и пусть говорят, что прошлое менять нельзя.

Мы вернулись в квартиру деда Васи. Но не стали ждать автобуса. Забрались в ближайшие кусты (забавно, наверное смотрелись в кустах молодая девушка и дедок!) и телепартировались.

Почему-то Жора больше всех возмущался из-за "качества содержания детей", отношения к ним и так далее. Ему спокойно открывались мои воспоминания и переживания, нахлынувшие естественно девятым валом на мое сознание и то, что находится под ним. Георгий волновался за меня, и я пыталась безуспешно скрыть, как мне это приятно.

Мы коллективно раскинули мозгами и пришли к общему выводу, что Витор решил пойти легким путем — выкрасть меня еще ребенком. При этом условии я буду воспитана с им лично с малолетства и вырасту личностью похожей на него самого. Тогда ему уже не нужно будет иметь дело со мной взрослой сейчас.

Я не понимала, как я могу помнить эту ночь, если она еще не наступила и ничего еще не произошло. Деда Вася и Жора посоветовали мне не взрывать мозги, все равно ничего не пойму.

— Это не для средних умов! — заключил мой верный друг Жора.

Мне было обидно, так как по физике у меня стояла пятерка, пусть и халявная! Так деда Вася настаивал на том, что мне надо выспаться и успокоиться. Я настаивала на том, что все это ерунда, я ведь Дочь Светила и т. д. и т. п. А Жора просто настаивал.

Мы выпили чаю для поддержания бодрости и духа, и я моментально уснула. Когда мои глаза закрывались, и я уплывала в мир покоя и релаксации, деда Вася довольно крякнул, а Жора бурно нахваливал насильственный метод моего усыпления через отравление, то есть подсыпание снотворного.

Вырубилась я мгновенно и основательно. А когда проснулась, мы набросали небольшой наполеоновский план. Хотя ничего общего он с великим полководцем не имел. Все было предельно ясно, что бы не взрывать мои мозги. Раньше времени проникнуть в интернат и локализовать обидчика маленьких детей, так как детишек обижать нельзя! Произвести допрос с пристрастием и обыском. Ежели в нем будет необходимость, мало ли, кто на самом деле спер мороженое! Оставлять сладости Олесе, как я планировала, и вообще, как-то с ней общаться деда Вася меня отговорил, приведя убедительные доводы и проведя блестящую мотивацию.

Я предпочла вернуться к своим джинсам, а не бегать в плиссированной юбке и на каблуках. Хотя на память оставить очень хотелось.

Стемнело как-то очень быстро. Мы с Жорой распрощались с Василием, так как возвращаться сюда не планировали. Надеялись, что разрешение этого вопроса с Тенью автоматически перенесет нас на Эрланту в нужное время и желательно в нужное место.

В детдоме уже везде был погашен свет, исключая дежурную комнату. Где сегодня несла свой пост Клава — нянька. Ночка ей предстояла веселая, судя по красно молодцу, что активно ее обхаживал. Молодец, при ближайшем рассмотрении, оказался сторожем и был он не так уж и красен, и не так уж и молод. Проникнуть внутрь не составляло никакого труда. Стояла летняя жара, и многие окна были приоткрыты. Даже магия для взлома не понадобилась.

Рекогносцировка на местности показала, что мы в игровом зале, недалеко от спальных комнат. Не смотря на ругань Жорки, я не удержалась и подошла к той, где, по идее, должна была спать Леся (странно называть себя в третьем лице!). Я услышала то, что и ожидала. В замочную скважину был виден свет фонарика и кучка детишек, собравшихся кругом, в центре которого на подушке, как дочь шамана сидела Леська. Страшным шепотом она повествовала о страшных чудищах, что жили во дворе каждого дома. Обитали они на границе меж мирами, на порогах, открытых окнах и почему-то в кореньях деревьев. Я вспомнила эту историю и то, что до конца ее еще уйма времени и я, возможно, успею отыскать Тень. Но это у меня вышло как-то безрезультатно. С обыском помещений я еще в жизни не сталкивалась. Надо будет на досуге почитать подобную литературу.

С этими мыслями я шла в столовую. В щель меж дверями я пролезть не смогла, а применять заклинание деда Вася не советовал, сразу обнаружу себя. Пролезла в окно на улицу, искала открытое в столовую с улицы. Но какой завхоз оставит лазейку в свои захрома? Но мне повезло. Клава со сторожем тихонечко, на цыпочках, громко переговариваясь шепотом, но по-хозяйски подошли к дверям священного для меня входа. Сторож достал волшебный ключик, который замечательно подошел к замку и, о чудо, открыл портал в страну продуктов! Дождавшись пока хихикающая парочка войдет, я залезла обратно и последовала за ними.

Клава распахнула дверцу холодильника, выискивая, чего бы пожевать. Взгляд ее скользнул по бокалу, в котором благополучно стоял вафельный стаканчик и мороженое. Не долго раздумывая, она его взяла с полки за компанию с другими вкусностями. Так вот кто съел это мороженое! "Ну, Клава, останется у меня время, я тебе пакость подстрою. Будешь знать, как детей обчищать!" — злобно подумала я.

С хихиканьем и большим пакетом провизии, они удалились. Проводив Ромео и Джульетту взглядом, я слегка предалась мечтаниям о сладкой и страшной мести. Обойтись несварением желудка или добавить разоблачение шашней перед мужем? А может директриса застанет парочку на интересном месте?

— Лисса, твою мать! Мы ребенка спасать пришли или чего? — рявкнул Жора.

Да, конечно ребенок на первом месте.

— Слушай, Витор-то могущественный малый, в пространстве плавает, во времени путешествует! Здорово!

Георгий хмыкнул:

— Ну, ради путешествия он бы сюда не отправился, а вот выкрасть ребенка — это уже ближе к его репертуару. Раньше он этого не сделал, думаю, потому что не знал, что ты с Земли. Небось, уже все четыре мира обшарил в поисках тебя. А тут, объявляешься ты, твой адрес найти не сложно. Просто возьми и выкради предмет своего переживания в детстве и проблемы даже не вздумают возникать. Нужна ты ему очень. Он как жизнь тебе бережет. До поры до времени, а потом хрясь по темечку и того, поминай, как звали. Нужна ты ему. — повторился Жора, продолжая расписывать наши нежные с дядей отношения. — Нужна! Покалеченная, сумасшедшая, немая, глухая, не важно. Лишь бы живая!

— Звучит просто замечательно!

— Мне тоже нравится!

Мы по-прежнему не чувствовали постороннего присутствия. А момент, когда должна появиться Олеся приближался. Хочется добавить слово "неумолимо", но как-то слишком драматично это звучит. Я же надеялась на положительный исход. Мы спрятались за холодильником, и если бы не заклинание невидимки, сидела бы я на полу, как на ладони. Пришлось применить магию, ничего другого я придумать не смогла. Если Тень рядовой солдат, то не почувствует посторонней энергии. Если какой-нибудь спец, что он и так уже знает, что я здесь. Убедившись еще раз, что в столовой окромя нас никого нет, я уселась у холодильника. Девочка меня не увидит, я мне будет замечательно и удобно за ней наблюдать. Я не стала занимать место, откуда Тень должна была появиться по известным причинам — нам будет тесно вдвоем на кухонном столе, что незаметно примостился у стены. Легкое напряжение в пространстве подсказало, что Тень появилась. Радовало одно, не обнаружил солдат меня, значит зеленый. Я не успела ничего сделать, двери чуть разошлись, и меж ними протиснулась Олеся. А ее уже ждали тут трое нечеловеков. Тень уж точно человеком назвать нельзя. Жоре еще ждать до того, как он им станет. А я и сама уже не знала, к какой форме мыслящих существ себя отнести.

Маленькие ножки протопали к холодильнику, развернулись, ручки захватили тяжелый стул, и все это туловище залезло на пьедестал в поисках одного. Я увидела разочарование на ее лице. А потом страх… Тень стояла за спиной девочки, готовая принять ее в свои холодные объятия. Жора шепнул мне: "Ой, что-то не то! Кажется здесь их целая армия, ты чувствуешь?". Да, и не я одна почувствовала. Олеся обернулась, но ничего не увидела. Свет фар проезжающей машины пролился сквозь стекла и по полу, и по стенам поползли причудливые формы. Я вскочила на ноги. В помещении стало заметно холоднее. Пол под кроссовками зашевелился дождевыми червями и змеями. Да, Тень была здесь не одна. А я так легко в это поверила и попалась на удочку. Понадеялась на легкий исход.

С потолка закапали серые сгустки энергии. Вязкими пятнами они быстро приближались к ребенку. Я бросилась к Лесе, из-за резкого движения создав видимый расплывчатый образ, обняла ее, и мы обе упали со стулом вместе. Я испугалась, что сама девочку покалечила или сломала при падении чего. Малышка лежала на спине, судорожно глотая воздух. Жора раздраженно буркнул в моих мыслях, да так громко, что его могли услышать на другом конце света: "Блин, зачем посылать Теней? Ты и так ее сама грохнешь!" Олеся открыла глаза и увидела меня. Да, я вспомнила этот момент. Холодно и темно в столовой и надо мной та тетка, что приходила днем. Я помнила, что сказала она, ее слова я повторила: "Все будет хорошо!" Спиной же я ощущала ползущие прохладные щупальца, обвивающие ноги и руки. Жора орал что-то про бой, чтобы я достала его из ножен. Но я как будто застыла, легла на девочку, стараясь прикрыть ее своим телом. Уже теряя сознание от тьмы, что присосалась ко мне, я видела, как жизнь светом перетекает в пустоту жадную до человеческого тепла. Щупальце тонкое и гибкое добралось до шеи, и смех мерзкий, колючий отозвался в моем горле. Все плотнее завивалось кольцо, и воздух перестал поступать, перед глазами поплыли цветные круги, когда жжение заставило закричать от боли. Яркая вспышка взорвалась в районе груди, поливая первозданной белоснежной лавой пол и стены. Брызги увеличивались на полу лужами, заставляя тьму отступить. На миг стало невыносимо светло и я зажмурила глаза, опустив голову и спасая зрение. Практически ультразвуковой визг давил на барабанные перепонки. Я либо отсюда не выйду, либо выползу инвалидом.

Лава последний раз вспыхнула, как взрыв на солнце, и стало темно. Стало тихо. Я все еще лежала на теплом полу, боясь открыть глаза и уши. "Лисска, очнись! Ты их сделала!" — услышала я ликующий голос Жоры. Моему взору предстала ночная пустая столовая, рядом валялся перевернутый стул, а я и Олеся лежали в свете открытого холодильника. Приподнималась я осторожно, боясь причинить малышке боль. Но с ней, похоже, все было в порядке. С шеи моей упала цепочка с кулоном. Я и забыла о них. Подарок Луки в ночь перед прохождением Пустыни сиял тусклым светом, тая в моих руках. Амулет не могли вычислить враждебные силы, потому что я и сама про него забыла напрочь. Так и случилось. Кулон и цепочка растаяли в моей ладони, исполнив свое предназначение. Жаль, подобный оберег мне бы еще пригодился. Благодарность магу заполнила сердце. Он меня спас дважды. Меня ребенка и меня взрослую. А я его бросила.

Олеся опять открыла глазки. Я быстро чмокнула ее в холодный лоб: "Теперь тебя никто никогда не обидит!" и растаяла. В детдоме после этого случая Олеся рассказывала сотни баек, но обо мне и слова не сказала, сохранив чувство безопасности в сердце. В столовую на визг и вспышку вбежали перепуганные Клава и сторож с перекошенными лицами. Опять загорелся свет, но на этот раз электрический. Олесю на руки взяла Клава. Она была человеком верующим, не смотря на грехи и бродящий по Союзу призрак атеизма. Тайком перекрестившись, женщина осторожно несла меня (Олесю) в комнату, заботливо покачивая, как младенца. За это я (Лисса) не стала ей пакостить, а просто растворилась, зная, что сюда я больше не вернусь. Напоследок начертила в воздухе защитную руну, что подкинул мне Жора. Интернат после этого стоял еще долго, и практически всем его воспитанникам в жизни везло.

А мы с Жорой расщепились на молекулы, уплывая в далекие дали, где нас уже заждались. Теперь я чувствовала, как никогда, что круг между прошлым и настоящим замкнулся. У Витора есть козырной туз, но у меня в заначке есть покер, что позволяет перебить даже ученого мага-параноика.

Не умею я еще толком перемещаться в пространстве. Даже сейчас, когда сама вселенная перенесла меня, не затратив ни капли моей силы, я неуклюже свалилась на землю, больно ударившись о меч. Вместо того, чтобы изящно и грациозно встать обеими ногами и улыбаясь белоснежной улыбкой. Но, так как, улыбка у меня далеко не голливудская, то и шандарахнулась я соответственно.

Здесь было непонятное время суток. Тучи затянули небо, брюхом заглатывая верхушку холма передо мной.

— Знакомая картина. — произнес невесело Жора.

— Да, ладно тебе! Пару часов и ты на своих двоих будешь бегать по зеленой травке и кадрить девчонок.

— Тогда, хватит стоять, дорогуша моя, шевелись! Мне уже размяться хоца, припасть к пышной женской груди и так далее.

Ну, я и пошла к холму, заранее зная, какое красочное видение меня там ожидает. А виденьеце было еще то! То есть там не было ничего, чего я ожидала увидеть: кишащие серыми Тенями равнины, истерзанный Лука полузомби, а рядом Витор.