Дочь старого друга

16

Яркое солнце разбудило Митча, и он стал разглядывать спящую в его объятиях женщину. Длинные стрельчатые ресницы отбрасывали тень на нежные щеки, розовые губки приоткрылись во сне, словно лепестки розы. Блаженная улыбка застыла на умиротворенном лице.

Что я натворил? — пришла в его пробуждающееся от сна сознание отчаянная мысль.

Он нарушил слово, данное человеку, которым всегда восхищался, совратил невинную девушку, которую доверил ему друг. Вот, что он натворил! Можно было бы свалить вину на нее, внушив себе, что это она, Вирджиния, соблазнила его, а он просто не смог устоять перед ее чарами. Но правда заключалась в том, что он буквально заболел ею, как только увидел. И не смог, как ни пытался, унять вожделения плоти…

Она проснется и снова захочет его ласк. Это Митч знал наверняка, как знал, что весной тает снег, реки текут с гор, а сахар всегда сладкий. Как будто мало ему было того, что он нарушил обещание, данное Рею, что их подстерегали кровожадные Легри, так теперь ко всему прочему добавилось и это. Казалось, с каждым днем его жизнь становилась все сложнее.

Вирджиния тяжело вздохнула во сне и повернулась лицом к нему. Митч рассматривал ее прекрасное обнаженное тело, теплую нежную кожу и снова жаждал обладать ею. Наконец он заставил себя отвернуться, повторяя, что больше такое не должно повториться. Придется ей все объяснить.

Руки Вирджинии, обнимавшие его, медленно спустились к бедрам. Она просыпалась, и Митчу нестерпимо захотелось жадно прижаться к ее рту губами, вновь насладиться ее нежностью и всеми прелестями, без которых он, кажется, уже не мог существовать.

Поеживаясь от холодного утреннего тумана, Митч с трудом оторвался от ее объятий и вылез из-под одеял.

Вирджиния проснулась внезапно и открыла глаза. Она вспомнила все, что случилось, и пришла в замешательство. Митча рядом не было. Она быстро огляделась и увидела, как он выходит из леса. Их глаза встретились, и она радостно улыбнулась.

Выражение лица Митча помогло ей избавиться от напряженности. Он не выглядел торжествующим, самодовольным, как она боялась. Скорее он был удручен.

— Пора вставать, — бросил он на ходу, мельком взглянув ей в глаза, и отвернулся, чтобы задать лошадям корм.

Вирджиния села и стала надевать под одеялом платье, которое Митч сорвал с нее совсем недавно. Все шло не так, как, по ее девичьим представлениям, должно было быть после первой ночи, проведенной с любимым. Она ждала, что Митч обнимет ее, начнет утешать и успокаивать и, главное, попросит о счастье стать ее законным супругом. Но внимательно посмотрев на Митча, она вдруг поняла: он получил от нее то, чего добивался, и теперь больше не нуждался в ней. Она значила для него теперь не больше, чем выжатый лимон.

Горячие слезы застилали глаза, когда Вирджиния свертывала постель. Она не раз ошибалась в своих отношениях с мужчинами, но никогда еще не допускала таких фатальных ошибок.

Весь день они с трудом продирались через густой подлесок. Митч поехал вперед и сделал круг, чтобы удостовериться, что никто не преследует их. Его ружье лежало наготове поперек седла. Он предупредил Вирджинию, чтобы она сразу же скакала прочь, если случится что-нибудь неожиданное. А о том, что произошло между ними, не обмолвился и словом. Она же была слишком горда и несчастна, чтобы заговорить на эту тему первой.

Уже на закате раскатистое эхо выстрела отвлекло Вирджинию от тяжелых раздумий. Она оглянулась в поисках Митча, но он как раз совершал очередной объезд. Вдруг он появился, прячась среди деревьев. Его лошади не было видно.

— Слезай скорее! — негромко приказал Митч.

Он рывком стащил ее с лошади, которая галопом ускакала в лес. Вирджиния, не удержавшись на ногах, откатилась в густой кустарник. Через мгновение Митч прикрыл ее своим телом. Она попыталась выплюнуть изо рта грязь и траву.

— Что?.. — с трудом выдохнула она.

Митч зажал ей рот и кивнул в сторону густых зарослей, из которых появились двое огромных мужчин, напоминавших того, кто раньше напал на нее. Оба были грязными, со спутанными рыжими волосами и щетинистыми бородами. Так вот кто преследует ее и Митча и кто, не раздумывая, убил бы его именно сейчас, когда он прикрыл ее своим телом!

— Стоун, ты далеко не уйдешь! — громко заорал один из них.

— Да куда он денется без коня? — рассмеялся другой.

Они проехали совсем рядом, едва не задев их.

— Пора уходить отсюда, — прошептал Митч.

Вирджиния взглянула через плечо и увидела, что он приготовился стрелять.

— Иди за ними, — еле слышно проговорила она. — Со мной все будет в порядке.

Митч отрицательно покачал головой, наблюдая за удалявшимися братьями Легри.

— У меня был шанс пристрелить одного, когда я уже подъезжал к тебе, но я заметил другого и не стал стрелять.

Вирджиния пристально посмотрела в ярко-синие глаза. Да, он готов на все, лишь бы спасти ей жизнь. Он почти наверняка мог сразить выстрелом одного бандита, но другой, возможно, обнаружил бы ее раньше, чем Митч сумел бы прийти на помощь. Сам оказавшись под обстрелом, он поспешил к ней, не воспользовавшись сомнительным шансом на спасение.

— Спасибо, — прошептала Вирджиния.

Стоун взглянул на нее, и безразличие в его глазах, которое мучило ее в течение всего дня, внезапно исчезло. Он коснулся губами ее щеки, и она, закрыв глаза, оцепенела в ожидании долгожданного поцелуя. Но его не последовало.

— Что ты скажешь, если мы сейчас же отправимся искать твою лошадь?

Она открыла глаза и заморгала от удивления.

— А что случилось с твоей?

Он встал и помог ей подняться.

— Бандиты пристрелили ее прямо подо мной.

— Тебя же самого могли убить! — вскрикнула она в ужасе.

— Шш. Если бы они захотели меня убить, то давно взяли бы на прицел. Они играют со мной, Джинни, как кошка с мышкой.

— Но почему они застрелили только твою лошадь?

— Потому что Легри любят поиграть со своей жертвой, прежде чем сожрать ее.

Через полчаса они наконец нашли лошадь Вирджинии и убитую лошадь Стоуна. Митч вытащил седельную сумку из-под нее, потом усадил Вирджинию на уцелевшую лошадь, и сам уселся сзади. Они ехали, пока луна не поднялась высоко в небе. К этому времени у Вирджинии уже не оставалось сил.

— Остановимся на ночлег, — наконец решил Митч. — С двумя всадниками лошадь может в темноте разбить копыта, а нам ни в коем случае нельзя потерять единственное средство передвижения.

Он соскочил с лошади, а Вирджиния просто упала с седла ему на руки. Она совсем обессилела. Митч держал ее, прижимая к груди.

— Ты что, спишь? — спросил он, улыбаясь.

— Да, я всего лишь слабая женщина, — прошептала она, прильнув к его широкой груди.

— Для женщины, которая только что избежала погони, вы слишком самоуверенны, мисс Холден, — усмехнулся Стоун, опустив ее на землю.

— Надеюсь, вы непременно защитите меня, господин судебный исполнитель.

Прижавшись к нему, Вирджиния услышала, что его сердце замерло на несколько мгновений. Митч отстегнул постель от седла и снова поднял свое сокровище на руки. Он устроил ее под высоким деревом, уселся рядом и укрыл себя и ее одеялами. Она стыдливо потянулась к пуговицам на его рубашке, ощущая пьянящее тепло во всем теле.

— Мы ведь вчера… любили друг друга. Ты помнишь это? — наконец осмелилась она.

— Я всегда буду помнить то, что было между нами, — со вздохом проговорил Митч, зарывшись лицом в ее волосы.

— А я думала, что ты забыл обо всем, — укоризненно заметила Вирджиния.

— Нет, я не забыл, — засмеялся Митч.

— Но ты хочешь забыть! Я уверена в этом, потому что ты не сказал мне и десяти слов за весь день.

Митч обнял ее, и она прильнула к нему всем телом.

— Я не забыл, Джинни, и никогда не смогу забыть.

Она склонила голову набок, чтобы увидеть его глаза. Митч приподнял ее лицо и приблизил к своему.

— Я нисколько не жалею о том, что произошло вчера, Митч. И хочу… — Вирджиния замялась.

— Чего же ты хочешь?

— Хочу, чтобы мы всегда… были вместе.

Низкий стон вырвался из горла Митча, и он жадно впился губами в ее прелестный рот.

Вирджиния просто таяла от его ласк, не препятствуя ему языком исследовать ее рот. Она поглаживала шелковистые усы, а поцелуй все не прекращался. Обхватив ее бедра, Митч уже не мог сдержать страстного желания. Руки сами раздевали ее, скользили по нежной коже. Вирджиния оказалась на Митче и приглушенно вскрикнула, когда они вновь соединились. Митч ритмично приподнимал и опускал ее, пока ей не стало казаться, что она вот-вот умрет от наслаждения.

Сжимая его плечи, она ускорила движения. Митч шептал ей на ухо нежные слова и иногда со стоном покусывал мочку уха. Когда она, уже изнемогая от сладкой муки, негромко застонала, он резко качнулся: такого наслаждения, как сейчас с Вирджинией, он не испытывал прежде ни с одной женщиной.

Они долго лежали, слившись воедино. Теперь Вирджиния узнала, что такое страсть. И еще одно она поняла: что бы ни случилось, она обречена любить Митча до самой смерти.