Долгожданное возвращение

Глава 15

Были уже сумерки, когда она повернула на улицу, где жил Ло. Поставила машину около его дома и просидела в ней несколько минут, не в состоянии двинуться с места.

Наконец собралась с силами, вышла из машины и направилась к двери. Позвонив, услышала недовольный собачий лай. Дверь открыл Ло. На нем были только мокрые плавки. Он очень удивился, увидев ее.

— Здравствуй, Ло. Дэвид дома?

— Нет. Заходи.

Чтобы обдумать его предложение, нужны были силы. Поэтому она просто вошла. Венера сразу же подошла к ней, обнюхала и уткнулась носом в колени. Бессознательно Марни погладила ее.

— Я никогда такого не видел, — заметил Ло, проводя рукой по мокрым волосам. — Венера готова была сожрать заживо любую женщину, появлявшуюся в этом доме.

— Она знает, что я не сделаю ей ничего плохого. — Потом без всякой подготовки сказала:

— Сегодня умерла мама.

Улыбка застыла на губах Ло. Он оглянулся по сторонам, потом посмотрел на нее:

— Мне очень жаль, Марни. Что случилось?

— Сегодня утром у нее был еще один удар. Самый сильный. Я приехала в больницу сразу же, как только ее привезли туда. Я была с ней в реанимации.

— Весь день? Одна? Почему не позвонила нам?

— Это было ни к чему. Она уже не приходила в сознание.

— Ты не должна была брать это на себя.

Марни покачала головой.

— Дэвид не любит больницу. Он уже не смог бы с ней попрощаться, поэтому ему было бесполезно приезжать. Так лучше. Мама умерла очень тихо. Думаю, о такой смерти мечтают все. Хотя, — ей трудно было подобрать слова, — она умерла глубоко несчастной женщиной.

— Марни, — Ло обнял своими сильными руками ее худенькие плечи. Она сопротивлялась, но он продолжал удерживать ее. Наконец Марни сдалась и позволила ему притянуть себя.

Ее щека касалась его мокрой голой груди. Пальцами одной руки он перебирал ее волосы, а другой рукой гладил по спине.

Ло дал ей поплакать несколько минут, а потом прошептал:

— Расскажи мне о ней.

Его мокрые плавки оставили большое мокрое пятно на ее юбке, но они не заметили этого.

— На этой неделе, когда была у нее, я спросила, зачем она посылала тебе письма.

— Она отрицала?

— Нет. Как ты и говорил, мама хотела, чтобы ее вычислили. Поэтому написала обратный адрес на конверте. Она сказала, что знает, что ты нас разыщешь.

— Откуда миссис Хиббс узнала, что я отец Дэвида?

— Она всегда это подозревала. Ваша связь с Шэрон и дата рождения Дэвида совпадали. К тому же чем старше становился Дэвид, тем он больше становился похож на тебя.

Марни подняла голову и посмотрела на него.

— Ло, она посылала эти письма не ради Дэвида. Мама не думала о нем. Она была злой.

— Ты не должна извиняться за нее, Марни.

— Должна. Чем больше мы говорили с ней, тем злее она становилась. Спрашивала, почему ты должен жить в свое удовольствие, когда целая семья пострадала из-за тебя.

Она наклонила голову вперед, уткнувшись лбом в его грудь.

— Мама забыла, какой непокорной и своевольной была Шэрон. Я с ней не спорила. Это было бесполезно и опасно, потому что у нее было высокое давление.

— К твоему сведению, моя жизнь стала намного интереснее, с тех пор как в ней появился Дэвид. — Он положил подбородок ей на голову. — Ты сказала, что Дэвид часто видится со мной?

— Да, и она злобно посмеялась. Она думала, что он будет помехой для тебя. Прости ее за те страдания, которые принесли тебе эти письма.

— Нет, не страдания, только раздражение. Не беспокойся об этом, все прошло.

Ей было так хорошо в объятиях Ло, когда его руки придерживали ее за талию. Именно потому, что ей было так это приятно, она заставила себя оторваться от него.

— Где Дэвид? Он скоро вернется? Мне нужно сообщить ему о бабушке.

— Он пошел на всю ночь на вечеринку к другу. Не беспокойся. Я предварительно поговорил с родителями этого мальчика.

— А, Джек Моорс. Они старые друзья с Дэвидом. У них хорошая семья.

— Я разрешил ему пойти и остаться до утра, потому что не хотел, чтобы он поздно возвращался домой.

— Правильно. Тогда я найду его там. До свидания, Ло. Спасибо, что дал мне возможность выплакаться.

Поймав за руку, он удержал ее.

— Можно я кое-что скажу тебе? Почему не дать мальчику повеселиться? Сегодня все равно уже ничего не сделаешь.

— Конечно, я отдала уже все распоряжения.

— Тогда ему можно сказать об этом только завтра. Это вечеринка по поводу окончания учебного года. С пепси, пиццей, «Плейбоем».

— Да, думаю, ты прав. Зачем ему портить вечер? Позвони мне утром, когда он придет, и я приеду за ним.

Она коснулась дверной ручки. Ло опять обнял ее за плечи.

— Можно, я еще кое-что предложу?

Марни вопросительно посмотрела на него.

— Оставайся у меня.

Она приоткрыла рот.

— Что?

— Учитывая твое состояние, тебе опасно ехать. Вряд ли ты сможешь заставить себя сесть за руль. Кроме всего прочего, тебе сегодня нельзя оставаться одной.

— Я как-нибудь справлюсь.

— Но зачем? У меня есть несколько свободных комнат, в которых никто никогда не спал.

— Хотя кроватями, наверное, пользовались.

Он усмехнулся:

— Ты ничего не забыла! Обещаю, никакая полуголая парочка не побеспокоит тебя. Мои друзья знают, что у меня в доме живет мальчик.

— Что ты им сказал?

— Что им придется поискать другое место.

— Про Дэвида?

— Ничего не сказал.

— Потому что не хочешь скандала?

— Потому что не обязан оправдываться. Рассказать про него — значит рассказать о тебе и объяснить, почему он называет тебя мамой. Все это очень сложно. Поэтому я предпочитаю, чтобы люди сами делали выводы.

— И что дальше?

Он пожал плечами.

— Не знаю. Никто ничего не спросил о нем. Но все его любят. Несколько раз он был со мной в Центре. Я удивлен, сколько Дэвид знает о космических программах.

— Он интересуется этим всю жизнь.

— Этот интерес развивала в нем ты. Спасибо, — он сжимал ее запястье своей сильной рукой. — Ты можешь остаться?

— Нет.

— Никогда?

Она повернулась и опять взялась за ручку.

— Хорошо, извини. Плохая шутка и не вовремя. Знаешь, в космическом центре, когда мы не говорим о полетах, то болтаем о сексе. Поэтому привыкли к каламбурам. — Он плотнее сжал свои пальцы на ее запястье. — Ближайший душ здесь.

— Ло, я не могу, — вяло сопротивлялась она, идя за ним в жилое крыло дома.

— Дэвид никогда не простит мне, если я сегодня оставлю тебя одну. Он очень дорожит тобой. Сюда. — Ло указал на роскошную спальню, которая казалась такой безукоризненно чистой, как будто в ней никто никогда не спал. — Здесь ванная, здесь душ. Я приготовлю что-нибудь поесть.

— Я не голодна.

— А я голоден. Пошли, Венера. Пусть дама побудет одна.

Он вышел, за ним последовала Венера. Марни повернулась, оглядывая комнату. Тяжело вздохнув, она призналась себе, что, в сущности, рада, что Ло сам все решил за нее. Она очень устала, и принять душ было наслаждением.

Ванная была так же красиво отделана, как и все остальные комнаты. Горячие струи душа смыли с нее усталость.

Она вытерлась, обсушила волосы полотенцем и натянула свою одежду. Босиком прошла на кухню, где Ло разговаривал с Венерой.

Увидев ее, он повернул голову.

— Я как раз спрашивал Венеру, что предпочитает эта дама — майонез или горчицу.

— Эта дама предпочитает горчицу.

— Отлично.

— И очень острую.

Он поднял брови.

— Еще лучше.

Ло густо намазал два куска французского хлеба горчицей, а сверху положил ветчину и сыр. Получились огромные бутерброды.

Он подошел к стулу и, садясь, указал ей на другой. Ло успел переодеться в шорты и майку. Его домашний вид заставил ее смутиться из-за своей мокрой головы и босых ног.

— Спорим, Венера, тебе ничего не достанется. — Поджав хвост, собака отошла в угол. — Дэвид избаловал ее. Он кормит ее со стола.

Марни набросилась на еду, не замечая лукавой улыбки Ло.

— Когда ты ела последний раз?

— Вчера вечером. Очень вкусно, — кивнула она в сторону тарелки. — Ты хорошо справляешься с домашней работой. Убрал у меня на кухне лучше, чем я сама.

— С помощью Дэвида. Мы хотели хоть чем-то помочь тебе.

Она сделала большой глоток чая.

— Как ты объяснил ему мое исчезновение? — Ей было стыдно за свое поведение. Подняла скандал, потом заперлась в комнате. Сейчас это казалось детской выходкой, а тогда она не могла контролировать себя.

— Я сказал, что ты перенапряглась и у тебя нервный срыв и поэтому маму надо оставить в покое.

— И он поверил?

— Я намекнул, что у тебя такой день, когда лучше не беспокоить. Мужчинам это непонятно, но зато они сразу перестают задавать вопросы.

Марни нахмурилась.

— Даже в такие дни у меня обычно не бывает припадков бешенства.

— Я призвал на помощь свой отцовский авторитет и попытался убедить его. Перед отъездом он хотел подняться к тебе в комнату и поблагодарить за подарок, но я сказал, что сейчас лучше этого не делать.

— Ты был прав, вчера вечером мне нужно было побыть одной.

Он протянул руку через стол и дотронулся до ее руки.

— Эта чертова машина.

— Не важно.

— Я скажу тебе правду. Если бы знал, то не стал бы дарить ему машину.

— Я не думала, что должна сказать тебе, какай подарок собиралась ему сделать.

— Клянусь, я подарил ему машину не для того, чтобы купить его любовь. Я даже думал, что ты порадуешься за него. — Он криво усмехнулся. — Хотел сделать ему необычный подарок.

— И я тоже, — воскликнула она, прижимая руки к груди.

— Понимаю и очень сожалею. Это было неудачное решение. Но пойми, он был с тобой всю свою жизнь, все пятнадцать дней рождения, а я был лишен этого. Может быть, и перегнул палку с этой машиной. Но не суди меня строго. Я не знаю, как нужно вести себя в таких ситуациях. Естественно, делаю ошибки. Будь снисходительна ко мне.

Марни чувствовала себя маленькой, виноватой, и ей хотелось спать. Она еле держала голову. Когда подняла слипающиеся глаза на Ло, то поймала его пристальный взгляд.

— Ты мне что-нибудь подсыпал?

— В чай.

— Наркотики?

— Нет. Лекарство, которое поможет тебе хорошенько выспаться.

— Ло! — Она собрала последние силы, однако у нее получилось что-то похожее на кошачье мяуканье. Он подошел к ней и взял на руки.

— Пора баиньки.

— Никогда не прощу тебе этого, — пробормотала Марни. — Неудивительно, что пользуешься успехом у женщин: ты их опаиваешь каким-то зельем.

— Только тех, кто ругается со мной. — Он поставил ее на пол около ванной. — Раздевайся.

— Это не обязательно.

— Обязательно, если не хочешь, чтобы я раздевал тебя.

Отстаивать собственное мнение, когда твой оппонент двоится в глазах, очень трудно. Она подчинилась и пошла в ванную.

— Халат за дверью. Я постелю постель.

Как во сне Марни сбросила одежду и надела большой мужской халат. Она завязала его спереди, два раза обмотав вокруг талии.

Когда вошла в спальню, Ло уже разобрал постель и взбивал подушки.

— Хорошая девочка. Залезай.

Марни легла, а он накрыл ее одеялом. Прижавшись к подушке, она закрыла глаза.

— Я не хочу умереть одинокой, несчастной, озлобленной женщиной, как моя мама. Ее жизнь огорчает меня даже больше, чем ее смерть.

— Я знаю. — Он пропустил через пальцы пряди ее мокрых волос. Они еще пахли шампунем.

— У меня больше нет семьи.

— Кроме Дэвида.

— Но я теряю его.

— Нисколько.

Из закрытых глаз полились слезы. Он смахнул их. с ее щек и облизал свой палец.

— Рассказать тебе на ночь сказку?

— Если она хорошо кончается.

— Тебе судить.

— О чем она?

— О принце, прекрасном принце, у которого было все, что можно пожелать. Он высоко летал, в прямом и переносном смысле. Настоящий надутый индюк. Однажды получил письмо, которое привело его в скромный домик, утопающий в цветах. За цветами ухаживала женщина, похожая на крестьянку, но на самом деле это была заколдованная принцесса. Она не знала, кто она, но это знала вся округа, потому что она была добрая, нежная и прекрасная, с блестящими черными волосами, большими серыми глазами и губами… — Ло замолчал и провел пальцами по ее губам. — Принц, заглянув однажды в большие серые глаза и поцеловав прекрасные губы, подумал: «Парень, ты пропал». Но стал вести себя, как настоящий болван: обвинял ее, угрожал, устраивал оргии. Принцесса отомстила ему, сделав слепым ко всем остальным женщинам. Он должен умереть от одиночества, и единственная женщина, которая может спасти его, — это принцесса. Поэтому он пошел к оракулу и спросил: «Как мне, черт побери, вести себя с принцессой?» И оракул ответил: «Принц, ты глуп. Найди способ затащить ее в свою постель».

Ло наклонился, чтобы посмотреть, как Марни реагирует на его сказку для взрослых. Она не реагировала, она спала.