Долина страха

ЭПИЛОГ

Дело Джона Дугласа было рассмотрено в полицейском суде графства и направлено в более высокую инстанцию. На коллегии мировых судей он был оправдан как действовавший в целях самозащиты.

«Надо, чтобы он во что бы то ни стало уехал из Англии, — писал его жене Шерлок Холмс. — Здесь действуют силы еще более опасные, чем его прежние преследователи. В Англии Вашему супругу укрытия не найти».

Прошло два месяца, и мы уже стали забывать эту историю. Как вдруг в одно прекрасное утро в нашем почтовом ящике оказалась загадочная записка. «Бог мой, мистер Холмс! — было написано в ней. — Ну как же это Вы так? Ай-ай-ай!» И ни адреса, ни подписи. Меня такая эпистола рассмешила; но Холмс отнесся к ней с неожиданной озабоченностью.

— Письмо от Дьявола, Ватсон, — пробормотал он. И долго еще сидел в молчании, нахмурив брови.

А вчера поздно вечером явилась миссис Хадсон, наша хозяйка, и сообщила, что Холмса хочет видеть какой-то джентльмен, притом по делу чрезвычайной важности. Почти сразу вслед за ней вошел Сесил Баркер, с которым мы познакомились в берлстоунском Мэнор-хаусе. Вид у него был мрачный и подавленный.

— У меня дурные вести, мистер Холмс, ужасные вести, — произнес он, входя.

— Я этого опасался, — сказал Холмс.

— Вам что, тоже пришла телеграмма?

— Я получил записку от того, кому пришла телеграмма.

— Бедняга Дуглас. Мне сказали, что настоящая его фамилия Эдвардс. Но для меня он навсегда останется Джоном Дугласом, с которым мы работали в каньоне Бенито. Я рассказывал вам, что три недели назад они на «Пальмире» отплыли в Южную Африку.

— Да, да.

— Прошлой ночью «Пальмира» вошла в Кейптаунский порт, а сегодня утром я получил телеграмму от миссис Дуглас. Вот: «Джек погиб, упав за борт, во время шторма у берегов Святой Елены. Как это произошло, никто не знает. Айви Дуглас».

— Так вот чем дело кончилось, — печально проговорил Холмс. — Не сомневаюсь, что все было отлично организовано.

— То есть, по вашему мнению, это не был несчастный случай?

— Конечно нет.

— Вы считаете это убийством?

— Несомненно.

— Знаете, я тоже так думаю. Эти проклятые «метельщики», шайка кровавых преступников…

— Да нет, дорогой сэр, — оборвал его Холмс. — Тут чувствуется рука специалиста. Это не работа бандитов с обрезами и нескладными шестизарядными револьверами. Старого мастера можно узнать по одному мазку кисти. Я всегда узнаю Мориарти. Это преступление лондонское, а не американское.

— Но каков же может быть мотив?

— Просто этот субъект не имеет права промахнуться. Уникальность его в том, что в любом деле он всегда добивается успеха. Мощный ум и огромная организация были мобилизованы на то, чтобы уничтожить одного человека. Все равно что расколоть орех паровым молотом — абсурдное расточительство энергии; но так или иначе, а орех расколот.

— Как же он оказался замешан в это дело?

— Могу только обратить ваше внимание на то, что первое сведение об этом деле было нами получено от одного из его сотрудников. Американские бандиты поступили весьма разумно: поскольку цель их находилась в Англии, они наняли этого выдающегося специалиста по преступлениям, выполняющего заказы любых иностранцев. И могли быть спокойны: их жертва обречена. Сначала он ограничился тем, что обнаружил местонахождение разыскиваемого ими человека. Затем наметил для них, как им следует действовать. И наконец, прочтя в полицейской сводке об их провале, вступил в дело сам. Если помните, я говорил хозяину берлстоунского Мэнор-хауса, что впереди его ждет опасность пострашнее той, с которой он справился. И выходит, я был прав.

Баркер в бессильной ярости стукнул себя кулаком по лбу.

— По-вашему, я должен сидеть и терпеть все это? По-вашему, никто на свете не способен одолеть этого дьявола?

— Нет, я этого не говорю, — задумчиво, словно вглядываясь в будущее, ответил Холмс. — Я не говорю, что его невозможно одолеть. Но мне нужно время — дайте мне только время!

Мы немного посидели молча. Он смотрел в одну точку, словно все еще пытался пронзить завесу своим вещим взором.

[5]