Дом Даркен

Кара бросила свою сумку между ног и немного кивнула мне, когда выпрямилась.

— И мне тоже. Думаю присоединиться к школьной газете и, может быть, стать волонтером в одном из комитетов. На выпускном или в чем-то подобном. — Она быстро добавила, — Пока ты не собираешься в группу поддержки, у нас достаточно времени для того, чтобы решить. Списки рядом с главным офисом. Мы можем заняться этим завтра.

Меня окутало облегчение. Было время для решения, когда она сказала, что вступительные начались сегодня, я подумала, что упустила свой шанс.

— Я определенно не хочу в группу поддержки. У меня не достаточно силы духа, а пластика где-то на минус пятьдесят. — Я никогда не была из тех людей, что могут задрать ногу за голову. Скорее всего, меня бы застукали за тем, что я пыталась дотянуться до пальцев ног, а дотянулась только до коленей.

Когда полдюжины учеников расселись по автобусу, водитель — мужчина средних лет с добрыми глазами и веселой улыбкой — закрыл дверь и медленно вывез нас с главной парковки. Когда мы выезжали, я заметила, что машины Даркенов все еще были на стоянке, это, вероятно, означало то, что они состоят в команде по регби. Важные шишки.

Как только школа исчезла, Кара и я откинулись на сиденьях, и она заглянула мне в лицо. Тушь была размазана вокруг ее глаз, причудливые отдельные светлые волоски торчали из прически, но она все еще умудрялась выглядеть собрано и уверенно. Мои последние тридцать баксов сказали, что я выгляжу не так хорошо.

— То, что я собираюсь тебе рассказать на девяносто процентов слухи и на десять — мои догадки. — Она говорила едва громче шепота.

— То есть, около нуля достоверных фактов? — пробормотала я.

Она кивнула.

— Есть что-то странное в городской элите. Странное в смысле… Они не обычные люди.

Очевидно, что они не были нормальными людьми. Они были богатыми, могущественными и со связями, такими как президент или кинозвезды.

Кара, должно быть, заметила мое выражение лица, потому что покачала головой.

— Нет, дело не только в том, что они абсолютно совершенны, или у них достаточно средств, чтобы купить большинство стран, и не в том, что в этом мире нет ни одной двери, которая не откроется перед ними. Это нечто большее… Я даже не знаю, как объяснить. Если бы я предполагала, то сказала бы, что они буквально не с Земли.

Она бросила на меня взгляд, вероятно, ожидая, что я рассмеюсь и назову ее сумасшедшей. Я не сделала этого, потому что была уже привычной к такого рода теориям. Финнеганы хорошо меня подготовили.

— Ты думаешь, что они это что-то сверхъестественное… — прошептал я, желая получить больше информации, — как… вампир или оборотень, или что-то в этом духе?

Кара несколько раз моргнула, прежде чем выдохнуть и сказала еще тише.

— Честно говоря, я знаю, это звучит безумно. Знаю. И, вероятно, элита — это просто мафия или что-то в этом роде. Но если бы они были вампирами, это имело бы смысл… объясняло их странность.

Я определенно уловила эту странную атмосферу. Даже то, как они получали столько привилегий и уважения в школе. И в моем родном городе к игрокам в регби относились очень хорошо, но это был совершенно новый уровень.

— А ты знаешь, что учителя все время меняются местами, иногда — в середине учебного года, — продолжала Кара. — Я даже не помню как зовут большинство из них.

Я не была уверена, что об этом думать и чему верить, но начала понимать, что привело сюда Майкла и Сару. Элита определенна привлекала к себе внимание. Странно, что это происходило именно сейчас, учитывая то, что Майкл всегда следил за такими вещами и, до недавнего времени, ничего не замечал.

Может, его первоначальная теория верна? Нас заманили сюда по какой-то причине? Поэтому их до сих под нет дома? Мое сердцебиение участилось, тело бросило в жар, внутри ощущались паника и адреналин. Если моих опекунов не будет дома, когда я до туда доберусь — дам им время до вечера. После — мне придется что-то предпринимать. Поговорить с охраной. Пойти по их следам.

Глубоко дыша, я успокаивала себя, зная, что ничего не буду предпринимать до тех пор, пока не увижу, дома они или нет. Кара странно на меня посмотрела, так что я поспешила сменить тему.

— Ну, они начнут выдавать больше домашних заданий?

Она склонила голову набок и покачала ей, белокурые пряди задвигались, Кара наблюдала за мной дальше.

— Нет, нам никогда не дают домашних заданий. Учителя не любят их проверять.

Третий бонус за неделю.

— Ты всегда наблюдаешь за элитой? Почему?

Бестактный вопрос вылетел у меня изо рта до того, как я успела его закрыть.

Я ожидала свирепого взгляда, но она лишь глубоко вздохнула.

— В прошлом году, на одной из домашних пятничных вечеринок, до того, как мы начали встречаться с Митчем, я подцепила одного из Империалов. Ты их еще не видела, они никогда не приходят в первый день — на самом деле, Империалы приходят в школу тогда, когда им это нравится. Они борются с другими семьями-основателями. Большая напряженность.

Я вспомнила текст со своего урока истории с семьям: Империал, Роял, Даркен и Лейт.

— Я даже не знала, кто именно из Империалов это был, — продолжила она, — Дэниэл Империал разлучил нас прежде, чем что-либо могло случиться. Он лидер своей маленькой семейной группы.

Она задумчиво посмотрела в окно автобуса.

— С тех пор… Я просто не могу избавится от одержимости ими. Всеми представителями элиты. Я ненавижу их, Эмма, я действительно их ненавижу. И все же, жажду быть ближе к ним.

Автобус подъехал к остановке, где мне нужно было пересесть на другой — пришлось бежать.

— До завтра! — крикнула на прощание я. Кара ехала сразу на работу в местный ресторанчик и никуда не торопилась. Я выскочила из автобуса и побежала на другой. Фуф, успела.

Села на самое переднее сидение. Теперь уже не замечала красот этого города, в который успела влюбиться. Я была полностью погружена в сегодняшние события: впечатления от новой школы переплетались со странными рассказами Кары об элите. Потихоньку начинала верить, как и Сара с Майклом в то, что здесь происходит что-то необычное.

Всю дорогу сидела как на иголках: Мысли о судьбе Финниганов заняли весь мозг. Когда мы, наконец, приблизились к Дэйлайт Кресент, я дернула за шнурок, автобус остановился, а я уже стояла у открывающихся дверей.

— Спасибо! — крикнула я водителю, дико убегая.

Когда я уже подбежала к огромным воротам, с темнеющего неба на мою щеку упала пара тяжелых капель.

— Мм, мисс Эмма, да вы прям вовремя. Как прошел первый день?

На моем лице появилась такая же улыбка, как у Эйса.

Я провела картой, и ворота начали открываться.

— Все хорошо. Старлайт — удивительная, немного пугающая школа, но пока что мне даже нравится.

Эйс крякнул:

— Да уж, они такие. Ладно, поторопись, скоро начнется дикий ливень.

И в самом деле, пока он говорил, в небе над нами сверкнула молния, и дождь усилился.

— До завтра, — крикнула я на бегу.

— Пока, Эмма. Держись на своей стороне улицы, слышишь.

Последние его слова звучали игриво, но все же, что-то в груди сжималось от беспокойства. Напоминало о том, что здесь что-то не так. Что у элиты, скорее всего, полностью проживающей на этой улице, слишком много секретов.

С ключами в руках я пронеслась по обшарпанной стороне улицы. Увидев свою лачугу, я выплюнула проклятие, а сердце оборвалось. На подъездной дорожке не было машины; Финнеганы еще не вернулись. Беспокойство больше невозможно было подавить; руки тряслись, когда я отпирала переднюю дверь. Зайдя внутрь, я проверила каждую комнату, на случай, если Майкл завез Сару. Нет. Дом стоял нетронутым, с тех пор как я утром его покинула.

Я пообещала себе, что дождусь наступления ночи, так что нужно было подождать еще несколько часов, прежде чем решать, что делать. Финнеганы не любили и не доверяли полиции, они ясно дали это понять. Но я не могла придумать, что еще предпринять. У меня не было денег на частного детектива, и я совсем не разбиралась в компьютерах. Без шансов, что я смогу взломать компьютер Майкла, чтобы проверить, есть ли записи об их планах в Астории.

Пожалуйста, просто вернитесь домой.

Я начала дрожать в мокрой одежде, поэтому поспешила в комнату и поменяла форму на ту же одежду, что надевала в школу этим утром. Я также распаковала запасной комплект и повесила в крошечный шкафчик. После этого я сдернула с кровати одеяло и завернулась в него на диване. Уронив голову на неудобную подушку, я уставилась в переднее окно на залитую дождем улицу. Меня окутала тишина, и я мимолетно задумалась о включении телевизора. Он был древним и имел всего пять каналов, но он смог бы меня отвлечь.

Я не шевелилась и пристально смотрела в окно, надеясь что знакомый драндулет свернет на подъездную дорожку. Мы должны были обсудить на семейном совете, что делать, если они не вернуться с одной из своих вылазок. В своей прежней жизни я просто отправилась бы в полицию, подала заявление о пропаже человека и позволила профессионалам делать свою работу. Но Майкл ни за что не простит, если я так поступлю. Он без конца повторял мне, что нельзя доверять никому в Совете или правительстве, а также в правоохранительных органах. Все они в кармане у этих свехъестественных существ.

Пожалуйста, просто вернитесь домой.

Веки отяжелели, и я решила, что небольшой сон поможет убить часть дня. Вытянувшись на диване и завернувшись в одеяло, я задремала под перестук дождя. Это был один из моих любимых звуков, хотя что-то мне подсказывало, что живя здесь, я скоро от него устану и буду тосковать по редким солнечным денькам. В противоположность тому, как мы жили в Розуэлле.

Какое-то время спустя меня разбудил звук мотора. Несколько мгновений я не могла сориентироваться, наконец вспомнила, что все еще сижу на диване и жду возвращения Финнеганов. Я выпрямилась и вскочила на ноги, несколько раз споткнувшись, пока кровь разбегалась по телу. Встряхнувшись, я бросила взгляд на плиту, часы показывали 17:48. Неудивительно, что почти стемнело. Улица была освещена лишь симпатичными фонарями вдоль Даэлайт Кресент.

Я осмотрела подъездную дорожку. Там не было никакой машины, но я была уверена, что меня разбудил звук мотора. Схватив ботинки и куртку с вешалки у дверей, я быстро их натянула, подхватила зонтик и открыла входную дверь. Когда я вышла на крошечное крыльцо, меня охватили порывы ледяного ветра. Что за черт, Астория? Казалось, была середина зимы. Я быстро раскрыла старый черный зонт, надеясь, что он сможет обеспечить мне хоть немного сухости. Затем я поспешила со ступеней на улицу. Я позаботилась о том, чтобы остаться на стороне лачуги, но на траве становилось грязно, так что я пошла по краю дороги.

И только возле въездных ворот я поняла, что пропуск остался дома. А что делать, если на вахте новенький и он тупо вышвырнет меня наружу? И вот, пока я стояла и решала что же делать, из темноты возникла вечно улыбающаяся физиономия Эйса. Кажется, он как раз уходил со смены; тоже был в куртке и с зонтиком.

— Эйс! — заорала я сквозь ветер, бросаясь к нему.

Он будто удивился и даже поднял брови:

— Эй, что-нибудь случилось?

Я несколько раз глубоко вдохнула, останавившись перед ним, дыхание вырывалось со свистом. На этот раз Эйс хмыкнул:

— Полагаю, ты не бегун.

С трудом отдышавшись, я ответила:

— Нет, предпочитаю спокойные занятия типа чтения, вязания, шопинга, лежания на пляже и походов по музеям. Я домашняя девочка.

— Приятно слышать. — Его темные глаза блеснули в гаснущем свете. — Тогда, в этом случае полагаю, у тебя серьезная причина, чтобы бегать под дождем?

Я наконец-то отдышалась:

— Да. Не знаешь, мои опекуны не заезжали? Они уже должны были вернуться, и я немного волнуюсь.

И приз за самую безвкусную ложь отправляется к Эмме Уолтерс! Да уж… теперь-то моя сдерживаемая паника начала прорываться — еще час, и я пройто сойду с ума.

Вся радость тут же спала с лица Эйса, и оно стало непроницаемо-официальным:

— Уже несколько дней как не видел ни Майкла ни Сару. Хочешь, чтобы я заявил о пропаже людей? Ну, понимаешь, в Астории и заблудиться-то или попасть в беду толком негде. Они сказали, что поехали прокатиться по окрестностям. Может, просто машина сломалась, и они пытаются добраться до дома.

Он говорил абсолютно здравые вещи, и все же внутри пробежал холодок: слишком уж много тайн окружало эту улицу и живших на ней, и я боялась, что Финниганы вляпались в темную историю. С ними точно что-то случилось. Я была в этом уверена.

Теперь мне начало казаться, что я дико накосячила, рассказав Эйсу, ведь он мог доложить об этом, кому надо. Он, ведь, работал на них. А значит был частью их системы. Я уже слышала голос Майкла, предостерегающий от дальнейших рассказов.

Так что я благоразумно налипила широкую беззаботную улыбку, кивнула несколько раз:

— Надеюсь, все будет в порядке, а если завтра не вернутся — схожу в полицию. Они уже не в первый раз, вот так исчезают и не предупреждают. И вообще — странноватые они. — Я даже подмигнула Эйсу. Правда, это был настолько не мой жест, что вместо одного глаза, судорожно моргнули сразу оба, наверное было похоже на припадок, однако Эйс, кажется, купился: положил руку мне на плечо и развернул в сторону дома.

— Отличная мысль. Что ж, ладно, поторопись домой. Кажется, шторм усиливается.

Я поковыляла назад. Оглянулась — Эйс смотрел мне вслед. Он быстро махнул, а когда я обернулась еще раз, его уже не было. Пожалуй, бежать уже было незачем: зонтик не спасал от косого ливня, так что я промокла как мышь. Видимо на Тихоокеанском Северо-Западе особо одаренный дождь.

Ноги разъезжались на скользкой земле, а проливной дождь не давал понять, какой же дом мой. Если выживу — повешу на свое крыльцо красный бантик, чтобы больше так не плутать. Пытаясь не шлёпнуться, я раздумывала, что же делать дальше. Пожалуй, сначала попробую залезть в компьютер Майкла, может, что оттуда узнаю, а потом, наверное, придется все же идти в полицию — другого выхода не было.

Звук двигателя рядом напугал меня, в груди все сжалось, я потеряла равновесие и, таки, скатилась в грязь. Зонтик улетел, а я лежала на животе и барахталась в жиже. Смогла поднять голову и увидела, что это одна из машин с той богатой виллы напротив. Машина подъехала к воротам. Я все ждала, что она как обычно въедет внутрь, но вместо этого водительская и пассажирская дверь открылись, наружу вышли две здоровые тени, к которым присоединилась третья. Ни у кого из них даже зонтика не было, и я вспомнила слова Кары, мол эти ребята чуть ли не силой мысли дождь отталкивают. Три темные фигуры пошли по тротуару прочь от своих огромных ворот.

Когда они скрылись из виду, я встала сначала на четвереньки, а потом и на ноги. Грязь была повсюду, даже на лице и во рту. Придется потерпеть, пока дождь ее смоет, ведь домой я не пойду, а прослежу за этими тремя. Пора уже выяснить, что происходит на этой странной улице, ведь моя семья с этим как-то была связана.

Конечно, пришлось перейти на богатую сторону, но мне было по барабану: я была мокрая, вся в грязи, испуганная и злая на весь этот дурацкий мир и его странности.

Так… я перешла на элитную сторону.

Небо прорезали редкие вспышки молнии. Я быстро, пригибаясь, как нарушитель границы, перебежала дорогу, оставляя грязные струи — неплохой камуфляж, конечно, но скоро дождь сделает свое дело, так что лучше аккуратно прятаться за кустами.

Троица шла по дорожке вдоль богатых домов. По обе стороны дорожки торчали розовые кусты, а дома скрывала отлично подстриженная живая изгородь, так что прятаться было где, правда, никто из моих жертв ни разу даже не оглянулся. Было бы посветлее, смогла бы их разглядеть, но, думаю, это были Даркены, если судить по размерам силуэтов и машине.

Как ни странно, но чем дальше мы отходили от главных ворот, тем меньше светильников было на улице, и тем сильнее становился дождь. Ветер, казалось, дул на меня со всех сторон. Несмотря на то, что все руки были поцарапаны кустами, я упорно скользила за ними — вот уж фиг я вернусь домой. Я должна узнать что случилось с Майклом и Сарой.

Оставив позади последний роскошный особняк, три тени резко свернули налево и исчезли из виду. Забыв про осторожность я метнулась, задыхаясь, через открытое пространство, в том же направлении. Я очутилась в длиннющем туннеле из розовых кустов, смыкавшихся над тропинкой. Воздух здесь был влажным и сладковатым.

Здесь было почти темно, пульс подскочил, желудок начало тянуть, но я ни за что не остановлюсь, я так далеко прошла.

Я пошла быстрее — трава глушила шаги. Через какое-то время впереди что-то сверкнуло — от неожиданности я даже моргнула. Розовая крыша становилась реже, куски дождливого неба попадались все чаще. Я шла на этот довольно яркий свет, как на ориентир. Вскоре своеобразная арка кончалась, и начиналось открытое пространство, так что пришлось притормозить, чтобы не столкнуться с Даркенами — прятаться было негде.

На всякий случай у меня была готова история, мол заблудилась и нечаянно забрела сюда. И тут я впервые внимательно глянула на источник света.

Что за?

Я смотрела и смотрела, и понять не могла, что находилось передо мной.

Бурлящий портал? Рукотворное торнадо?

Чем бы это ни было, эта торнадоподобная штуковина была футов пятнадцать высотой и, казалось, состояла из света и энергии. Она так и бурлила, освещая все темное пространство. Из вихря постоянно выскакивали тоненькие искры. Уж не знаю как, но я заставила себя сделать несколько шагов вперед.

Что это? Новая супер технология или что-то инопланетное?

Украдкой подойдя чуть ближе, я ощутила в воздухе разряды электричества. Руки покрылись гусиной кожей.

Я кралась вокруг вихря, чтобы понять его размеры, и вдруг увидела те самые три тени.

Которыми, конечно же оказались Джеро, Марсил и Лексен Даркены.

Они стояли к этой светящейся штуке гораздо ближе меня, их лица были абсолютно спокойны, несмотря на искры над головами. Джеро был в центре, вытянув руку, будто ждал что кто-то возьмется за нее из вихря.

Именно это и случилось.

— 6-

Я не сдержалась и вскрикнула. И, хотя этот светящейся торнадо был довольно громким, возглас он не заглушил. На меня сразу же повернулись две пары пронзительно голубых глаз, а Лексен низко прорычал в ответ. Прежде чем я смогла хотя бы попытаться убежать, чего сильно требовал испуганный мозг, по обеим сторонам от меня выросли Джеро и Марсил, а Лексен даже с места не сдвинулся.

Когда эта парочка потащила меня поближе, я вскрикнула еще раз. Конечно, над покерфейсом надо будет еще поработать, но понимаете, тут такое дело — из этой светящейся фиговины вышел человек.

— Зря ты сюда пришла, — сказал Джеро, сверля меня гипнотическим взглядом. По какой-то дурацкой причине я отметила, что на нем были уже другие дорогие ботинки и роскошный костюм.

Даже не знаю почему это бросилось в глаза, но, наверное подростки, одевающиеся как миллиардеры, с самого начала вызывали подозрения. Желудок так закрутило, что я была готова блевануть на Даркена. Думаю, Джеро бы очень понравилась блевотина на костюме и ботинках за десять тысяч.

— Что это за светящаяся хреновина? — выдохнула я разом.

Джеро переглянулся с Марсилом. Сто пудов они пользовались телепатией. Надеюсь, они не обсуждали, как бы меня поудачней убить и подстроить под несчастный случай. Похоже, отвечать мне никто не собирался, поэтому я обратила внимание, на до сих пор игнорирующего меня Лексена, который обнимал тоненькую девчонку с длинными черными кудрями.

Судя по всему, это именно она только что так запросто вышла из бурлящего светового сгустка.

Когда Лексен ее отпустил, она повернулась к остальным двум и вскрикнула:

— Джер, Марсил! Столько времени прошло! Я так рада вас видеть!

Этот радостный возглас доканал меня, и я начала вырываться. Даркены этого, судя по всему, не ожидали, у меня получилось вырваться, и я шлепнулась на землю. Но, не успела и отползти и на фут, как подскочил Лексен и схватил меня.

Он, буквально, сгреб меня одной рукой и сказал:

— Никуда ты не пойдешь. — Его голос походил на грудной рык, он был даже ниже, чем у Джеро. — Неужто родители не учили тебя не лезть в чужие дела?

Несмотря на угрозы я все продолжала вырываться:

— Мои родители умерли, а мои приемные родители пропали, так что мне посрать на правила, мне нужны ответы!

Как он смеет давать мне приказы и ругать меня, как ребенка!

— А ну, поставь меня! — прохрипела я. Глаза увлажнились, но вот злобное рыдание сейчас никак не подходило.

Как ни странно, Лексен поставил меня и даже отшатнулся, будто одно мое присутствие вызывало у него отвращение.

— Держи ее, Марсил. Мы не можем тебя отпустить, ты видела слишком много. Мне нужно узнать у совета что делать с этой ситуацией, — сказал он.

Ну отлично, теперь я еще и ситуацией стала.

Здоровенная лапа Марсила обвила мою кисть. Хоть он был и самым низким из троицы, но все равно он был выше шести футов и покрыт мышцами, так что отбиваться от него было бесполезно.

— Совет? — переспросила я. — Типа, Совета Астории?

Но Лексен не ответил и даже не повернулся.

— Я не сделаю тебе больно, — мягко сказал Марсил. Я, наконец, смогла рассмотреть его внимательнее. Теперь понятно, почему его часто называли двойником Джеро. Они действительно были очень похожи, но я бы сказала, что черты его лица не были столь утонченными. Слегка грубоватые контуры контрастировали с мягкостью глаз, — Пожалуйста, не вырывайся.

Я проглотила ком:

— Давайте договоримся: я буду вести себя как приличный заложник, а вы пообещаете не убивать и не насиловать меня.

Мне ответил Лексен:

— Не волнуйся, насиловать тебя мы точно не будем. — В его голосе отчетливо звучало отвращение, а еще я подметила, что убийство не входило в этот список.

Девочка, стоявшая все это время рядом с Джеро, молча, внимательно наблюдала за мной. Хоть я и видела ее краем глаза, но была слишком испугана, чтобы обращать на нее внимание. Парни казались более реальными, может, потому что только что не вышли из светящегося торнадо.

Марсил двинулся вперед, и пришлось чаще переставлять ноги, чтобы за ним поспевать. Его большая ладонь обвивала мою руку. Мы шли в абсолютной тишине. Я грустно и жадно посмотрела в сторону наших бедных сараев, когда мы вернулись на улицу. Одна часть меня действительно жалела, что не послушалась и пошла туда, куда не стоило. В этом малюсеньком домике, может, одиноко, холодно и голодно, но зато это мой мир, который я понимала.

И тут я вспомнила о Финниганах — той самой причине, ради которой я вообще перешла на богатую сторону дороги. Надеюсь, если не убьют раньше, выведать у этих Даркенов об их судьбе. Да и похоже, их совет тоже мог что-нибудь прояснить.

Странная девочка шла между Лексеном и Джеро чуть впереди нас с Марсилом. И, хоть она была немногим выше моих почти шести футов, все же рядом с парнями казалась совсем крошечной. И, будто почувствовав мой взгляд, она обернулась. Темно-голубые глаза выражали любопытство, будто она пыталась понять, что я такое. Вдруг она улыбнулась, и я чуть не грохнулась от неожиданности.

— Все будет хорошо, — тихо сказала она и отвернулась, прежде чем я успела что-то ответить.

Я только тупо моргнула несколько раз. И, хотя Марсил точно заметил этот странный разговор, ничего не сказал. Он все так же твердо, но аккуратно держал меня. Мы подошли к огромным воротам замка, который Даркены звали домом. Я оглянулась на свой маленький шалаш — машины не было. Дыхание участилось, я стала хватать воздух ртом.

— С тобой все в порядке? — спросил Марсил. И я уставилась в его слегка грубоватое лицо, чтобы хоть как-то успокоиться.

Он немного наклонил голову — от него исходила обеспокоенность. Я начинала понимать, почему у него такие добрые глаза, и почему он обращался со мной так аккуратно. Сразу было видно, что он хороший парень. Мне было очень спокойно в его присутствии. А не рановато ли для Стокгольмского синдрома? Не стоит уж очень проникаться к своим похитителям, несмотря на ощущение, что хотя бы у Марсила добрая душа.

— Просто хотела бы оказаться сейчас дома, — сказала я и мотнула головой в сторону лачуг.

Марсил, казалось, хотел ответить, но здоровенные ворота распахнулись, и мы вошли. Было довольно странно оказаться возле дома, за которым я так долго наблюдала. И, если бы не назойливые мысли о том, что вскоре мое мертвое тело полетит в воду, я бы даже наслаждалась этой экскурсией.

Дождь и ветер сводили к нулю все отчаянные попытки разглядеть двор.

Погодите-ка…

— Ты совсем сухой! — сказала я, оглядев Марсила. — И на меня дождь не льет… — я была до сих пор мокрая, хотя почти всю грязь смыло, но я вдруг заметила, что дождь на меня больше не капает, а ветер обдувает нас аккуратно, а не так, как когда я преследовала Даркенов.

Он, как я и думала, не ответил — ну а как тут объяснить эти странные вещи, чтобы человечешка понял это своим умом. Долбанные сверхлюди. Думаю, настало время серьёзно поразмышлять над этой их теорией. Пожалуй, когда мы встретимся, буду долго извиняться перед Финниганами за неверие.

Тем временем мы все еще шли по широкой подъездной дороге, по обе стороны которой росли огромные деревья, за которыми простирались земли, казавшиеся пустыми в темноте.

Я бы в таком месте бегала часами, если, конечно, это не было бы обиталищем моих похитителей.

Когда мы, наконец, добрались до внушительного размера отделанных резьбой деревянных дверей, Лексен повернулся к Джеро:

— Пригони машину, нам не нужны лишние вопросы от других домов.

И Джеро растворился в темноте. Интересно, а чего бы не пригнать машину, когда мы мимо нее проходили? Неужто они боялись оставить меня одну — такую опасную в ботах за десять баксов и поношенных джинсах?

Я почувствовала взгляд той девочки на себе, но теперь не повернулась. Не собираюсь становиться с ними друзьями. Ни с кем из них. Лексен отворил дверь и посторонился. Мы с Марсилом зашли первые. Когда повсюду включился свет, я оказалась в самом красивом доме, какой только могла представить. Ни в кино. Ни в каких там журналах не видела такого.

От входной двери аж до самой кухни простирались широкие половицы из темного дуба. Где-то вдалеке я даже рассмотрела кухонную скамейку. В миллионе миль от двери почти всю противоположную стену занимало огромное панорамное окно от пола до потолка, за которым где-то в темноте бушевал океан.

Массивная дверь зловеще закрылась, и Марсил, наконец, убрал руку. Отсюда не убежишь. Да даже если и получилось бы как-то вырваться, далеко я бы не ушла — эти ребята были очень быстрыми. Да и куда идти? В свою лачугу? У этих сверхлюдей охранники, а может даже и вся полиция в кармане. Видать Майкл был прав, а я так упорно не верила и смеялась над его рассказами. Я была совсем бессильна против этих странных людей, а бессилие — гадкое чувство. Удивительно, но никакого предчувствия надвигающейся опасности не было, и прежде чем дико паниковать, я решила сначала во всем разобраться и получить как можно больше ответов.

Троица прошла дальше, а я осталась возле двери и принялась ее изучать. Меня прервал Лексен:

— Не напрягайся, все равно раньше чем мы тебя не отпустим, выйти не получится.

Вот это внезапно.

Я последовала их примеру и пошла дальше в дом, хлюпая ногами и оставляя мокрые следы. По спине проходил холодок, я еще не успела согреться. Хоть дом будто кричал «у моих хозяев денег больше чем у Бога», но все же оставался уютным. Напротив огроменного окна располагался со вкусом декорированный камин, вокруг которого стояли широкие полосатые с пухлыми подушками диваны. Все это было выполнено в кремовом и шоколадном цветах. Вот бы бухнуться на один из них и свернуться калачиком.

Марсил упал на диван, поманил рукой девочку:

— Стар, иди присядь ко мне, дорогая.

Она шлепнулась рядом. Они валялись как родственники.

— Ой, знаешь, я почти не спала в последние дни, пытаясь уговорить отца, наконец, меня отпустить. — Она говорила низким мелодичным голосом. Она тряхнула блестящими длинными черными волосами и продолжила:

— Он все еще расстроен, так что не удивляйтесь, если он вдруг с кем-нибудь из вас свяжется.

Лексен, стоявший все время у окна спиной, повернулся к ней:

— С отцом мы разберемся, но я все никак не могу понять, зачем ты пришла, ведь мы и так выполняем все пункты договора.

Стар скрестила руки на груди, она была упорной девочкой.

— Куда братья, туда и я. К тому же, не очень то весело без вас в… — она быстро глянула на меня. — Дома.

Значит, она все же была их сестрой, а они братья. Тогда с какого перепугу они все учились в двенадцатом? Они что, все близнецы, или что? Нет, эта семейка слишком странная, чтобы я в них разобралась. Часть меня хотела послушать их безобидный разговор, из которого можно было бы что-нибудь узнать, а другая хотела ответов на мои личные вопросы и именно сейчас.

И вот, я уже было собралась спросить, как вдруг Лексен перевел взгляд своих темных глаз на меня:

— Почему ты шла за нами? Все, кто живут на этой улице, знают правила.

Одно его присутствие пугало до смерти, а тут он еще и заговорил со мной. Пришлось сначала немного продышаться.

— Мои… — Я покашляла, прочистив горло. — Мои приемные родители исчезли. Они обнаружили сверхъестественную активность в этом районе. А на этой улице творится какая-то чертовщина. — Вдруг к своему удивлению я заметила, что не говорила, а орала и постаралась успокоиться. Странно, что иногда я спокойна и сосредоточена, а иногда превращаюсь в комок злости и ярости. Казалось, середины не было.

Заметила удивленно уставившихся на меня Марсила и Стар, но не могла оторваться от Лексена. Он был слишком высокий, слишком широкий, слишком сильный, непонятные символы на бритой части его головы так и бросались в глаза. Не удивлюсь, если у него и на теле были татуировки, похожие на те, что на голове. Весь его вид говорил «плохой парень» и в отличие от многих моих подружек я не собиралась ему подчиняться — это могло стать проблемой.

При обычных обстоятельствах я бы за милю его обходила, но сейчас просто не могла оторваться.

— Нет никаких сверхлюдей, — сказал он пренебрежительным тоном. — Твои опекуны — полные идиоты и, скорее всего, блуждают сейчас где-нибудь в лесу.

В этом он, возможно, был прав — Финниганы могли и впрямь потеряться в лесу, но вот насчет сверхлюдей он явно врал. Я вспоминала услышанное от Майкла и Кары, и пазл сходился: странные происшествия в этом районе; все странности, связанные с Даркенами — пучок света, из которого вышла девочка, на худой конец. Как они собирались это объяснить? Да даже если бы и смогли, я уже все поняла: сверхлюди существуют, и я сейчас в их доме. Ну, раз Лексен хотел обставить все как небольшое недоразумение, я решила ему подыграть.

— Думаю ты прав. — Я уставилась на свои ногти и вела себя, будто мне все равно. — Они всегда казались немного с прибабахом, и все же я их очень люблю. — Я подняла глаза, наши взгляды встретились. — А ты точно знаешь, что они потерялись: ты что-то знаешь?

Он только, молча, покачал головой, потом его внимание привлекло что-то за моей спиной. Я обернулась и увидела Джеро. Темно-серый костюм идеально сочетался с интерьером.

— Все в порядке? — спросил Лексен.

Его брат кивнул:

— Ага. Тихо и никого нет.

— Сядь.

Это Лексен приказал мне, но я, ведь, не собака, поэтому скрестила руки на продрогшей груди и только ответила:

— Да пошел ты, засранец.

Он сжал зубы. Я заметила, что уголок его губ слегка дрожал.

— Кто-нибудь высушите ее и не упускайте из виду. Я вернусь, когда свяжусь с Советом.

— И отцом, — вмешалась Стар.

Он кивнул сестре и вышел.

Джеро, который шел к дивану, где были Марсил и Стар, вдруг изменил путь и сказал:

— Могу тебя вытереть, — сказал он с широченной улыбкой.

Я элегантно, как обычно, хрюкнула:

— Спрячь лыбу, Ромео, дама не заинтересована.

Он надул губы, хотя и подмигнул:

— О, я раздавлен.

Откуда-то из-за его спины донесся смешок: я и не заметила, как Стар там оказалась:

— Ты первая, кто ему отказала, так что братик действительно расстроен.

Она протянула руку, будто чтобы я ее поцеловала, а не пожала.

— Ой, извини, — сказала она, засмущавшись, и убрала руку. — Я — Стар, приятно познакомиться.

Я только кивнула:

— Меня зовут Эмма.

Стар, кажется, не сочла мой кивок за недружелюбие. Наоборот, она оживилась еще больше:

— Если хочешь, можешь надеть что-нибудь из моего. Мы, ведь, почти одного размера.

Ну уж… если закрыть глаза на то, что я была ниже и толще, то да, мы одного размера. Даже несмотря на то, что я сильно исхудала, мне было далеко до ее изящной тонкой фигуры.

Джеро покачал головой:

— Лексену это не понравится.

Тогда Стар шепотом начала умолять его. До меня донеслись только обрывки фраз. Наконец Джеро капитулировал:

— Ладно, ладно, сдаюсь. Но только учти, мы за сестру горой.

Я поморщилась:

— Мне и в голову не придет нападать на девочку. А вы трое — дело другое.

Он ухмыльнулся:

— А ты мне нравишься, — потом повернулся к Стар, — так, только в твою комнату и назад, никаких там экскурсий. Лучше вам быть тут, когда Лексен придет.

Стар кивнула, не обращая внимания на его приказной тон. Наверное хорошо, что у меня не было братьев и сестер — не люблю когда мной командуют. Стар взяла меня под руку и потащила прочь, болтая, будто мы лучшие подружки.

— Ой, знаешь я тут впервые, но дома все почти так же, поэтому, думаю, легко найду свою комнату.

Мозг уже трещал от разного рода сведений, ломавших мое мироустройство. Ну ладно, значит, где-то, предположим, на Аляске есть маленькое поселение сверхлюдей. Зато, хоть, на Земле. Я вполне понимала их желание жить вдалеке от людей. Сахара тоже бы подошла, если бы им хотелось жить в жаре.

Вообще, эти ребята были точно с Земли: что-то типа эволюционировавших людей. Надеюсь, они не вампиры.

Стар подвела меня к лестнице, немного сбоку от входной двери, заметной только если подойти поближе. По пути вверх я разок споткнулась — это неловкость и нервы, но все прошло хорошо. На этом этаже было много закрытых дверей, за которыми, думаю, располагались спальни.

— Вот! — сказала Стар, остановившись возле одной из одинаково белых дверей.

Я замерзла, оставалось довериться ей. Дверь беззвучно отворилась, и мы вошли. Под ногами зачавкал толстенный ковер, я выбежала в коридор и начала снимать обувь.

— Подожди, а то испорчу тебе ковер. — крикнула я, впервые увидев такой чудесный ковер. По такому полу и ходить-то было преступлением.

Стар махнула рукой:

— Не переживай, это же всего лишь пол.

И я покорно вошла в комнату, с содроганием глядя на черные следы на этом девственно-чистом полу. Основная часть спальни была размером, наверное, с весь мой дом. Посредине комнаты на этом шикарном ковре стояла огромная кровать со здоровенным изголовьем, декорированным розовым шелком, с какими-то неимоверными узорами. Оно поднималось вверх и немного наклонялось внутрь. Кровать была застелена белыми кружевными простынями с лилиями, кружевные подушки завершали этот сказочный ансамбль.

— Красивая у тебя комната. — Честно призналась я. Тут все было таким женственным, а не девчачьим.

Стар огляделась, будто только заметив окружающую обстановку:

— А, да… мне очень повезло с братьями. Они постарались обустроить тут все как дома.

Ну, можно было на это и так посмотреть. Ага.

— А они всегда так тобой командуют?

Она улыбнулась, кажется, даже не обидевшись на вопрос:

— Мужчины в нашей семье очень оберегающие. Что поделаешь, такие они. Я вступаю в открытые споры только в самых крайних случаях. Нужно просто быть мудрее.

Черт, Стар начинала мне нравиться. Это очень плохо, ведь она сестра похитителей. Но она такая милая. И умная.

Мы зашли в гардероб, и я опять ее возненавидела, потому что он был просто офигенным. Самый крутой из всех, которые я когда-либо видела. Я бы тут жить осталась. Везет же некоторым…

— Знаю, он, конечно, маловат, — поморщилась она, оглядевшись. — Но, думаю, мы найдем тут что-нибудь подходящее.

Серьезно? Да она с ума сошла! Эта комната была размером с магазин. Я бы столько и за всю жизнь не перемерила. В середине даже стоял специальный круглый белый пуфик, чтобы сидеть там на нем, любуясь собой и нарядами. Над этим прекрасным троном висел витой канделябр, освещавший все мягким светом.

Она, кажется, ждала ответа, так что я кивнула:

— Да, придется попотеть, но что-нибудь уж найдем.

Стар кивнула как перед кровавой битвой, и тут же бросилась на опасные поиски вглубь страны чудес. А я медленно поплелась за ней, щупая вытянутой рукой висящие наряды. Шла и вспоминала как сильно любила наряжаться, и что уже давно не думала об одежде. Может, я и любительница почитать дома книжку, да шарфик связать, но к шмоткам всегда питала слабость. После пожара решила, что впредь не буду думать о такой ерунде, а все, что мне нужно — пара джинсов и несколько футболок. Попа прикрыта — да и ладно. Сейчас же в груди все сжалось почти так же сильно, как от воспоминаний о родителях, будто я безвозвратно потеряла часть себя.

— Вот то, что нужно! — счастливый возглас Стар вырвал меня из меланхолии, и я побежала на звук. В одной руке она держала темно-голубое платье: длинные рукава, круглый вырез, слегка приталенное, расклешенная юбка; в другой руке — туфли на сравнительно высоких каблуках. Это меня ничуть не смущало: бегать на таких я не умела, а вот ходить была почти мастером.

Я погладила ткань:

— Оно прекрасно. Надеюсь влезу в него.

Платье и туфли перешли ко мне, а мисс Щедрость куда-то исчезла, покопалась в каких-то ящиках и вернулась с новеньким набором черного нижнего белья — даже этикетки были на месте. На платье тоже был ценник. Думаю, я вся побелела, когда увидела цены.

Платье стоило больше машины родителей.

— Ээм, а мне точно можно это надеть? Это очень дорого, ведь, стоит.

Стар рассмеялась:

— Да что ты, это меньшее, что я могу для тебя сделать, ведь ты тут из-за меня. — Она наклонилась поближе и заговорщецким шепотом продолжила, — Надеюсь, члены Совета не захотят с тобой встречаться. Они такая заноза в… К тому же, ты ничегошеньки не сделала. Так что, думаю, ты быстро вернешься к обычной жизни.

Прижав платье, я вдруг осознала, что совсем забыла кто я и где.

Я заложница, а не с подружкой одежку обсуждаю. Не стоило забывать что я, возможно, находилась в доме сверхлюдей, и могу вообще отсюда не выйти на своих ногах.

— 7-

И вот я уже стояла в королевской ванной, и все не могла перестать пялиться на себя в зеркало. Это платье за пять тысяч будто на меня шили. Вырез делал грудь больше, чем я думала, а ноги казались стройнее. Так вот почему богатые так круто выглядят?

Не вздумай привыкать, сказала я себе, еще и еще пробегая руками по мягкой ткани. Я глянула вниз и с трудом сдержала визг — эти офигенные черные туфли сидели идеально. Видать, у нас со Стар по какому-то странному стечению обстоятельств, был один и тот же размер ноги и груди.

— Ты там как?

Я обернулась на вежливый стук в закрытую дверь.

— Ага, все хорошо, сейчас выйду.

Я провела рукой по волосам: ничего не поделаешь, они высохли, и теперь непокорные кудри торчали, как хотели. Макияжа на мне не было, да и впечатлять я никого не собиралась.

Я вышла, цокая каблуками. Стар стояла у стены. Теперь мы были одного роста. Я заметила, что она тоже переоделась: на ней были туфли, похожие на мои, но с каблуком поменьше.

— Ааа, ты выглядишь сногсшибательно! — воскликнула она. — Знала, что будет круто, если у меня будет подружка!

Я даже замерла:

— У тебя что, никогда не было друга?

Она помотала головой, волны шелковистых темных волос гладили ее плечи.

— Нет, я впервые покинула дом. Это было непросто, так что буду наслаждаться свободой по полной.

Я почувствовала внезапную симпатию к ней:

— Если уговоришь братьев меня не убивать, с радостью буду твоей подружкой.

Несмотря на все предыдущие попытки помнить кто она, а кто я, Стар мне очень нравилась. Было в ней что-то невинное, что меня притягивало.

Она взвизгнула:

— Ааа, мы будем лучшими подружками, это точно!

Стар была очень нежной, ее нужно было защищать, может поэтому я и чувствовала связь с ней.

— Надеюсь, Лексен еще не вернулся, — сказала она, когда мы вошли в зал. — Он, как и отец, не любит, когда его приказы не выполняются, и начинает капризничать.

Я хрюкнула, Стар внимательно глянула на меня.

— А по мне, он самовлюбленный засранец, думающий, что его слово — закон, но да, если хочешь, то капризный — вполне сойдет.

Стар несколько раз моргнула, но сказать ничего не успела — перед нами уже возникла здоровенная тень.

— Вниз, — спокойно-холодным голосом сказал Лексен, его сестра даже подпрыгнула от неожиданности, но не двинулась.

— Только пообещай, что не сделаешь ей ничего плохого, — сказала она. — Эмма — моя подруга.

— Обещаю, даже пальцем ее не трону, только задам несколько вопросов. — Его суровое лицо было прекрасно.

Стар сочувственно посмотрела на меня:

— Ладно, буду ждать тебя внизу. Может, потом кино глянем вместе, я столько об этом слышала.

Да уж, если они хотят и дальше прикидываться нормальными людьми, придется поработать над поведением Стар. Она метнулась к лестнице, на бегу быстро обняв Лексена.

Стоило сестре скрыться, как взгляд его темных как космос глаз оказался прикован ко мне.

— Кто ты такая? Зачем на самом деле преследовала нас? Какой семье ты подчиняешься? — Его тон был холоден, несмотря на горящие глаза.

Ну, понеслось.

— Меня зовут Эмма Уолтерс. Я шла за вами, потому что думала узнать у вас хоть что-нибудь о моих пропавших приемных родителях. И я понятия не имею о чем ты. Семьи? Это те, из учебника Мистера Перкинса? Ну, вы — потомки семьи Даркен и остальные…

Я немного отступила, когда он приблизился. На каблуках я была почти по его плечи, но все равно он был гораздо выше. Ни за что не покажу этому гаду как мне страшно.

— Если выяснится, что ты шпион Импириалов, дела твои будут плохи. Они уже много лет пытаются подобраться к нам, но никогда бы не подумал, что они могут пасть столь низко.

Он был в ярости. Я ответила ему, показав средний палец:

— А не пошел бы ты, козел? Не знаю ничего ни о каких там Импириалах.

Он отшатнулся, будто находиться так близко ко мне — было невыносимо.

— Совет пытается выяснить судьбу твоих опекунов. Оказывается, Финниганы какое-то время уже находились в поле их зрения, но куда они делись неизвестно. Поэтому Совет настоял на том, что до выяснения обстоятельств ты останешься у нас.

Я покачала головой:

— Ну уж черта с два. Мой дом — напротив, и мне там хорошо. Уже привыкла жить сама по себе. — Хорошо уже, что Финниганов начали искать. Оставалось надеяться, что я не испортила все, и что когда их найдут, им не причинят вреда.

Лексен обреченно зарычал:

— Да да, я уже пытался убедить их, что твое присутствие в нашем доме совсем не нужно, но Совет был непреклонен. Сейчас не лучшие времена, спорить с Советом бесполезно, а с этим мирным договором… — он прервался, а я подошла поближе.

— Кто вы вообще такие? — Я больше не собиралась скрывать, что подозреваю их не совсем человеческую природу. Из всех Даркенов Лексену я доверяла меньше всех. Я, да и, наверное, все люди в общем, были ему неприятны. Может поэтому, я задала этот вопрос именно ему: уж он-то не станет юлить, а скажет как есть, ничего не скрывая.

Его лицо стало непроницаемым. Я подумала, что сейчас он начнет все отрицать, но нет.

— Тебе этого не понять. И лучше бы твои опекуны оставили нас в покое. Их уже предупреждали, теперь они заплатят за свое упрямство.

Внутри все сжалось. О какой такой цене он говорил? Неужто совет собирался убить Финниганов? Или их уже считали мертвыми и искали трупы?

И, пока мои испуганные мысли не вырвались наружу, он развернулся и пошел прочь. Оставалось только пойти следом. Я спускалась по ступенькам и старалась изо всех сил отогнать мысль о том, что, возможно, никогда больше не увижу Майкла и Сару. И, чтобы хоть как-то отвлечься, я постаралась сосредоточиться на загадке Дэйлайт Кресент, обиталища этих существ.

В голове не укладывалось, зачем нужно было позволять обычным людям жить на одной с ними улице, если они так сильно хотели избежать вторжения в свою жизнь?

Марсил, Джеро и Стар сидели на креслах, когда я вошла вслед за Лексеном.

Джероу присвистнул:

— Ммм, гляньте какая милая чистая девочка!

Я махнула на него рукой:

— Давай, завязывай — мы все знаем, что никакие вы не люди. Хватит прикидываться.

Вся игривость махом испарилась. Он прищурился и глянул на брата:

— Ты что, рассказал ей? — в голосе явно звучали нотки недоверия.

В ответ Лексен бросил на него разочарованно-недовольный взгляд:

— Ничего я не рассказал, она и так знала кое-что от своих опекунов, а остальное додумала из увиденного сегодня. Совет в курсе, поэтому и решено оставить ее у нас, пока не найдут ее приемных родителей и не придумают, что делать дальше.

Стар подпрыгнула:

— Она сегодня спит в моей комнате, — заявила она, хлопнув в ладоши и вскочив. — Нам пора!

Странно было наряжать меня во все эти дорогущие шмотки, только чтобы пойти спать. Сейчас было-то часов восемь.

— Исключено, — ровным низким голосом возразил Лексен. — Члены совета четко дали понять, что отвечать за нее мне. У меня есть лишняя комната на этаже, поэтому спать она будет там.

Увидев огорченное лицо сестры. Лексен смягчился, теперь он походил на падшего ангела.

— Нельзя ей доверять, Эс. Она другая.

Стар проглотила ком и немного манерно скрестила руки на груди, будто защищаясь:

— Эмма — мой друг. И я не дам ее в обиду.

Гадко, когда о тебе говорят, будто тебя тут и нету.

Вмешался глубокий и приятный голос Марсила:

— А что если сегодня ночью Лексен приглядит за Эммой, — он примирительно глянул на меня. Спасибо, хоть кто-то заметил присутствие Эммы Уолтерс. — А потом, если выяснится, что она всего лишь невинная жертва обстоятельств, сможете немного нарушить правила.

Я уже знала, что даже в угоду сестре вряд ли Лексен хоть чуток позволит отойти от инструкций.

— Мне нужно отлучиться сегодня, — казалось только меня удивила резкая перемена темы, будто Лексен так всегда делал, — а это значит, — показал он на меня пальцем, — ты пойдешь со мной.

Я щелкнула каблуками и картинно отдала честь:

— Да сэр! Так точно, сэр

После гибели папы с мамой я перестала бояться смерти. Было посрать, что эти четверо могли разложить меня на атомы силой мысли. Я уже по горло была сыта всеми этими их замашками.

Лексен тупо моргнул несколько раз. Клянусь, на какие-то доли секунды на его лице появилось удивление, но оно мгновенно прошло, и он был как обычно зол:

— Иди за мной, — скомандовал он, я поспешила следом, почувствовала, что за мной кто-то шел. Оглянулась и с удивлением увидела Джеро.

— Ты тоже с нами? — удивленно спросила я.

Он подмигнул:

— Да, я прикрываю спину Лексена. И твою, детка, разумеется, тоже.

— Я за тобой наблюдаю, дружок. Я вас раскусила: ты тут дамский угодник, Марсил — хороший парень, а Лексен…

— Козел, — перебил объект моей пламенной речи, — а я тут козел, да. — Я даже не успела заметить, что он ждал нас у двери.

Он открыл дверь, пропуская нас. Прежде чем выйти, я недоверчиво глянула на него. Где-то здесь стояла машина, которую пригнал Джеро. Где же гараж? Ведь машин у них несколько.

— Ваши родители тоже с вами живут, или вы в этом огромном доме одни?

Хоть Стар и говорила что-то об отце, но, как я поняла, он был где-то там, далеко. Странно было думать, что эти четверо живут без взрослых. Я, конечно, в основном, была сама по себе, но где-то в подсознании мелькала мысль, что рядом есть взрослые, готовые к взрослым вещам. Мне скоро восемнадцать, но сдавать свой пропуск безответственного ребенка я еще не готова.

— Перестань задавать вопросы, — прояснил ситуацию Лексен.

Да, все верно, он козел.

Вблизи эта розовая, мощная спортивная тачка с низкой посадкой и открывающимися назад дверями выглядела еще круче. Восхитительная розовая краска слегка поблескивала в тусклом свете от дома.

Лексен беззвучно открыл дверь и отошел:

— Садись назад.

Я с трудом удержалась, чтобы снова не отдать честь, и начала карабкаться в низкий салон, стараясь не поцарапать каблуками кожу и не светить прелестями в этом коротком платье.

— Нет, давай-ка лучше назад, — сказал Джеро с легкой ухмылкой, — пощади нашу психику.

Он наклонился, выудил меня из машины, в которую я успела всего наполовину залезть, платье задралось чуть ли не до ушей. Потом он сам в три погибели согнулся, сел на заднее сиденье. Я же провалилась в неимоверно удобное анатомическое пассажирское кресло и ждала, что Лексен вот-вот заставит меня пересесть назад, но он молча сел на водительское место и завел мотор.

Движок заурчал, и по всему телу пошли приятные вибрации. Интересно, это были и приятные и немного пугающие ощущения одновременно.

— Ремень! — рявкнул Лексен. Только я пристегнулась, он переключил передачу, и мы вылетели на дорогу.

На въезде никто нас не остановил. Собственно, ворота были уже распахнуты, так что мы беспрепятственно пронеслись мимо.

— Мда, никакого злоупотребления властью, — проворчала я под нос. Тут же почувствовала на себе тяжесть взгляда темных глаз, но не повернулась. Ни за что не покажу этому самовлюбленному козлине, как сильно боюсь его.

Было адски темно. Кажется, на этот городок вскоре обрушится еще один шторм. Тем не менее. я напрягалась из-за того, что понятия не имела, куда мы едем. Единственное, что я уяснила: мы точно не ехали в центр города. Лексен вез нас по каким-то извилистым проселкам, ведущим в лес.

Молчавший до сих пор Джеро вдруг наклонился вперед между сиденьями и спросил:

— Тебе тепло? Если что, говори, а то мы о таком забываем.

— Вы что, не мерзнете? — удивилась я.

Они выглядели и вели себя как люди. В их жилах точно текла кровь, если судить по теплу их тел и здоровому румянцу на загорелых щеках. Они точно что-то ели — в столовой для них была даже отдельная еда. Все же, в рамках своей теории об усовершенствованных людях, я подумала, может, одним из усовершенствований как раз и была способность контролировать температуру тела.

Все интереснее и интереснее: кто они такие? Вариант с вампирами, все же, отпал. Может оборотни? А что, здоровенные и злые… Особенно Лексен. Ну, а вдруг эти ребята вообще были чем-то странным и непознаваемым. Все эти мои теории были основаны на кино и моих фантазиях.

— Конечно мерзнем, — крякнул Джеро, — но не при таких температурах, а на тебе одежды маловато. — В голосе явно появились низкие грудные нотки.

Я чисто машинально шлепнула его по руке:

— Нет. Сядь на место и будь хорошим мальчиком.

Боковым зрением я увидела его широко распахнутые глаза и отвисшую челюсть:

— Ты что, только что меня ударила?

Потом он принялся ржать так, что, клянусь, машина начала раскачиваться.

— А ты крута, подружка. Хорошо, что заглянула на огонек сегодня.

А сейчас он был похож на обычного подростка. Я даже развернулась в кресле, попыталась понять причину веселья, но ничего не поняла. Оставалось только обреченно вздохнуть, развернуться и уставиться в окно. Гробовое молчание Лексена очень радовало. Фары выхватывали зловеще тянущиеся к нам ветви деревьев. Впереди лес, вроде, расступался, но в темноте толком не разобрать.

Когда машина остановилась, единственной его репликой, было:

— Сиди в машине, — не знаю, мне или Джеро он это сказал, но вот фиг бы я вышла в этот жуткий лесок.

Меня обуяло странное беспокойство — хотелось протянуть руку и втащить Лексена назад. Ему нельзя было уходить туда, в темноту.

Что с тобой, Эмма?

— Зря переживаешь, дорогая, — Джеро опять подался вперед, — Лекс тут как раз охотник.

Я скрестила руки и выдохнула:

— Твой брат держит меня в заложниках, так что, даже если его медведи сожрут, плакать не буду.

— И все же, не очень-то ты и сопротивлялась. А почему?

В ответ я еще раз выдохнула. Потихоньку он начинал уже доставать:

— Потому что мне нужны ответы. Этот ваш совет, кажется, может что-то знать о моих опекунах, вот я и пошла за вами, и пока не разберусь во всем, никуда не уйду.

— Хах. — Джеро, кажется, такой ответ не убедил, — Не советую вверять свое сердечко Лексену — он тебе не пара, уж поверь.

Я даже не потрудилась ответить — разъяснения только все усложнят. Я сосредоточилась на темной фигуре. Точнее, на фигурах. К Лексену присоединились еще трое таких же здоровенных, широкоплечих силуэта, от которых за версту веяло опасностью.

Джеро тоже напрягся и уставился вперед. Даже несмотря на свет фар четко разглядеть тех троих не получалось. Один, вроде, был блондином, второй, кажется, бритый, а третий вообще находился в тени.

— Кто они такие? — спросила я Джеро, даже не надеясь на ответ. Он и впрямь не ответил, только еще сильнее наклонился вперед, прижав меня своей тушей. Его шрам выделялся на лице — впервые я была так близко к нему.

— А откуда у тебя шрам? — спросила я, прежде чем поняла, что вопрос может оказаться грубым. Ну, что поделаешь, я была на грани — мозг и рот, казалось, работали сами по себе.

— Ага, девчонок шрамы заводят. Подарок Лексена из детства. Я его тогда сильно достал. Он, конечно, говорит, что не рассчитал, и это вышло нечаянно.

Видать, Джероу не злился на брата. И да, шрам придавал его гармоничному лицу мужественности.

— Лексен тот еще гад, но шрам тебе идет очень. Он мог, ведь, и глаз тебе выбить.

Он засмеялся, подло дергая несколько прядей моих длинных волос:

— На нас все быстро заживает. Лексен просто вышел из себя и не рассчитал. Бывает.

Движение снаружи обоих нас застало врасплох: даже забыла, что хотела сказать. Взгляд устремился на ту четверку в темноте. Я увидела Лексена и почувствовала странное облегчение. Нет, правда — он был чужой. Непонятный страшный чужак. И чего я так за него переживала?

Надо расслабиться. Единственное, что тут должно меня волновать — это чтобы никто на меня не напал, а уж с похитителями моими пусть все, что угодно случается.

Пошел прочь, Стокгольмский синдром. Пошел. Ты.

И, не успела я себя наказать за неподобающие мысли, собрание закончилось, и трое участников исчезли в темноте, а наш плохой парень сел в машину.

Джеро расслабился и, когда Лексен сел на место, ни разу не походил на только что переживавшего брата. Мы возвращались на Даэлайт Кресент в полной тишине. Я изо всех сил старалась удержать внутри кучу вопросов. Терпеть не могу тайн. Если мне попадался на глаза детектив, частенько грешила тем, что заглядывала на последнюю страничку.

Этому не было никаких оправданий — нечего таить секреты.

— Как ты оказалась на Даэлайт Кресент? — вопрос Лексена застал меня врасплох, долго не могла собраться с мыслями.

— Ну, как вы уже поняли, Сара и Майкл — мои приемные родители, — быстро постаралась ответить я, — переехали сюда, потому что обнаружили всплеск сверхъестественной активности в Астории. Как ни странно, единственным жильем, которое тут нашлось, и оказался крошечный домик на Даэлайт Кресент.

Я очень надеялась, что если буду с ним откровенной, он отплатит тем же.

— Просто невозможно. — Я оглянулась на качавшего головой Джеро.

— Что именно?

— Признаки сверхъестественной активности. Их просто нет. Мы никаких следов не оставляем. Хоть в лепешку расшибись, ничего не найдешь.

— Думаю, она уже поняла, — процедил Лексен.

Я глянула в темное окно:

— Они и сами удивились: годами ничего не было, а тут бах и появилось.

Лицо Лексена было будто каменным:

— Кто-то заманил вас сюда.

Да, я уже и сама все больше и больше начинала в это верить.

— А зачем вы вообще позволяете людям жить на своей улице, если стараетесь не отсвечивать? Да и вообще зачем кому-то нас заманивать?

Я старалась подальше отогнать пугающую догадку, что нас завели сюда, чтобы Сара и Майкл больше не совали нос в чужие дела. Я очень надеялась, что Лексен скажет что-нибудь более успокаивающее, что они, по крайней мере, живы.

— Мы сдаем людям дома в аренду, потому что есть договор между нашим видом и вашим. Это требует определенного уровня смешения между нами. Мы выбрали тех, кто не создаст нам больших проблем.

Другими словами, бедные люди, которые были просто счастливы остаться где-то.

— А что касается твоих опекунов, — продолжал Лексен, — они либо засунули свой нос в дело не того дома, либо были заманены сюда, чтобы избавиться от них… либо что-то происходит, и это то, что рассматривает совет.

Да, это не заставило меня чувствовать себя лучше.

Машина с легкостью потянулась по милям домой, и, прежде чем я поняла, мы проехали через огромные ворота и направились к подъездной дорожке.

Когда Лексен открыл дверь, я потянулась и схватила его за руку. Я почувствовала искру под моей ладонью и сразу же убрала руку. Его глаза встретились с моими, и я поняла, что он ждет, когда я объясню ему, почему я его схватила.

— О, я просто хотела снова сказать, что сегодня вечером я могу остаться в своем доме. Я никому не расскажу. Мне тоже нужны ответы. Я думаю, что придерживаться вас четырех — лучший способ получить их.

Его взгляд казался тяжелым, внимание полностью сосредоточилось на мне, что было более чем немного нервирующим. Я едва дышала в этот момент, пока ждала его ответа. Я не была уверена, буду ли я разочарована или нет, если он согласится оставить меня.

— Совет не будет счастлив, если ты исчезнешь. Здесь… безопаснее для тебя.

Затем он вылез из машины.

Я тяжело вздохнула и с радостью почувствовала возвращающееся равновесие. Его присутствие меня сильно выбивало из колеи.

— Пойдем, сладенькая, пора идти спать, а то завтра в школу.

Кажется, ему непривычно было ложиться спать пораньше, чтобы выспаться перед школой.

Я пододвинулась поближе к нему:

— Ты, ведь, не помнишь, как меня зовут, поэтому и называешь то крошкой, то дорогушей, да?

Хоть я уже и привыкла к его кличкам, но все же, хотелось узнать, почему он называет меня как угодно, но не Эммой.

Он опять засмеялся:

— Еще когда ты отчитала меня на истории, я понял, что эта девочка остра на язычок, но в жизни бы не подумал, что у тебя окажется чувство юмора.

Я пожала плечами:

— Ну, а кто виноват, что вы совсем не изучаете людские привычки, а только и делаете, что подчиняете и используете нас.

И без того широкая улыбка Джеро стала еще шире. Мы выбрались из машины, и он провел меня через гараж в маленькую отгороженную комнатку возле кухни.

Стар сидела за широкой стойкой, уплетала йогурт из маленькой баночки, а Лексен подпирал стену и наблюдал за происходящим.

— Ты вернулась! — воскликнула Стар с искренней улыбкой. — Я волновалась. — Она повернулась к Лексену и продолжила, — Мне кажется, Эмме удобнее будет спать у меня в комнате.

В ответ Лексен покачал головой:

— Хватит уже вести себя, будто она часть семьи. Мы ничего о ней не знаем и вообще нашли только сегодня.

Я вспыхнула:

— Я тебе не дворняга. Ты похитил меня и теперь держишь в заложниках.

По его лицу промелькнула тень улыбки. От неожиданности я чуть с ума не сошла. Он… ему… ему нельзя… Улыбка делала его слишком привлекательным, а я хотела, чтобы его внешность также отталкивала, как и сущность.

Он отлепился от стены, и мое дурацкое сердце заколотилось в груди:

— А не ты ли мне недавно говорила, что решила зависнуть с нами? Не очень-то похоже на похищение.

Улыбка тут же исчезла, и он молча кивнул — что значило «иди за мной». Когда он уже дошел до подножья лестницы, тихонько присвистнул — сама виновата, что сказала про дворнягу.

— Лексен не причинит тебе вреда, — сказал неожиданно появившийся Марсил с телефоном в руке, будто с кем-то только что говорил. — Ему, может, не нравится происходящее, но он честный.

Стар согласно закивала:

— Да, Даркен — не та семья, которую стоит опасаться.

Похоже другие дома были опаснее. Может, мои опекуны были у кого-то из них?

— 8-

Лексен ждал меня наверху лестницы, скрестив руки на груди и растягивая своей мускулатурой облегающую рубашку с длинными рукавами. Я не уверена, что когда-либо видела восемнадцатилетнего парня, полностью заполняющего такую рубашку, это только укрепило во мне ощущение нечеловеческого. Как только я оказалась на первом этаже, мы пошли по длинному холлу, мимо комнаты его сестры и миллиарда других.

Это на самом деле? Никому не нужно столько комнат.

Я ждала, что он остановится около одной из дверей, но мы просто шли дальше. И дальше. И дальше.

Будто бы на самом деле у этого дома не было конца. Как раз тогда, когда я собиралась предложить передохнуть, потому что прогулки на дальние расстояния никогда не были моим любимым занятием, мы дошли до другого лестничного пролета. Я вскарабкалась, измученная своим длинным днем. Школа, преследование, похищение. Этого было уже слишком. И я проголодалась. Снова.

«Вечно голодная» должно стать моим новым девизом.

Я настолько погрузилась в свои мысли, что у меня ушло некоторое время на того, чтобы заметить новое окружение. На втором этаже не было двойного света, он был не таким большим как первый, но все равно оставался огромным.

— Это твоя спальня? — Я глубоко дышала, пытаясь все это принять.

Казалось, у Лексена собственная квартира, восседающая на крыше дома. Он смотрел на меня, лицо не выражало эмоций. Я обошла его, чтобы посмотреть в окна. Как и в гостиной внизу, окна Лексена смотрели на скалы и волнующий океан вдалеке. Я не принадлежу этому месту. Кем бы ни был Лексен, нельзя было отрицать, что он не из моей Лиги. Красивый, богатый и сверхъестественный.

Я оторвала взгляд от видов, чтобы посмотреть на массивную кровать, доминировавшую в комнате. Она была завалена кучей подушек поверх толстого одеяла. Я сразу поняла, что это кровать Лексена, а выглядела она так привлекательно, что я едва к ней не побежала. Я не стала этого делать, думаю, потому что хотела остаться в живых, да и чувствовала, что слишком сильно бесить Лексена не было способом оставаться наверху.

Я прошла за ним к двери в дальнем углу комнаты.

— Это запасная комната, — сказал он, открывая ее. — Ты останешься здесь.

Внутри была большая двуспальная кровать и маленький стол. И все. Это странное место, но, возможно, у него были друзья, или кто-то из семьи оставались здесь по-случаю. А может, он регулярно похищал людей? Я склонялась к последнему.

— Я не очень много сплю. Это не способ слинять отсюда, — сказал он, поворачиваясь к выходу и закрывая дверь у меня перед носом.

— Козел, — пробормотала я.

Поглубже вздохнув, я попыталась успокоиться. Все будет хорошо. Сегодня я останусь здесь, завтра пойду в школу, и, надеюсь, после этого у нас будут ответы. Сколько времени может потребоваться их совету, чтобы проверить зацепки? Чтобы выяснить, что произошло с Финнеганами?

Беспокоило то, насколько небрежным казался этот совет в отношении тех вещей, что мне известно об существовании. Я ожидала, что меня убьют на месте, но с их текущим отношением, мне стало интересно, насколько большим секретом все это могло быть. Я, конечно, никогда ничего не слышала — кроме как от Финнеганов — о мутантах, сверхъестественных или продвинутых людях. Так что это знание определенно не было общим.

Войдя в маленькую комнату, я колебалась. Мне хотелось писать и есть. Старая Эмма, вероятней всего, проглотила бы это и смирилась с неудобствами, но я больше не она. Новая личность нарушила правила — перешла дорогу, когда не должна была. Я уже настолько погрязла в этом, что одним косяком больше, одним меньше…

Вернувшись к двери моей маленькой комнаты, я потянулась к ручке, удивившись тому, как легко та открыла дверь. Я снова вышла в главную спальню. Лексена нигде не было видно.

Проходя около его кровати, я двигалась так осторожно, будто он мог выпрыгнуть из тени в любой момент. Когда я стояла рядом с декадентской кроватью, то заметила, что на нее была брошена его рубашка, и в тот же миг я обратила внимание на слабые звуки текущей воды.

Ну, зашибись. Он в душе. Сейчас у нас будет один из тех моментов — клише. Он будет полуголым и мокрым до нитки. Я буду болтать чушь и терять все сознательные мысли…

Ни за что. Развернувшись так быстро, как только могла, я со всех ног ринулась в свою комнату, когда глубокий голос пронзил комнату.

— Ну и куда ты собралась?

Обернувшись назад, я выпустила стон, который тут же слетел с моих губ. На нем были надеты шорты. Простые мягкие черные шорты. Остальная его кожа была голой, золотой, исцарапанной, голой, золотой…

Мое дыхание делало забавные вещи, поэтому я заставила себя сосредоточиться. Он был сверхъестественным. Не человеком. Мы были разных видов, и я не могла его хотеть. Это было и странно, и неправильно, и… Я так попаду в ад.

— Я хочу есть, писать, и мне не в чем спать, — выпалила я свои требования. Очень хотелось закрыть глаза, но это бы выдало мою реакцию на Лексена, поэтому я держалась изо всех сил.

За секунду он оказался возле меня. За ним тянулся шлейф жара из ванной, по крайней мере, я так старалась думать.

— Иди в мою ванную комнату, — сказал он. — Не позволю подвергать опасности мою семью, так что тебе нельзя выходить из этой комнаты.

Я показала язык. Как-то само получилось.

Он зарычал и резко приблизился:

— Не. Выводи. Меня.

Я толкнула его.

Чёрт, да что со мной происходит?

Мой слабенький толчок едва ли мог сдвинуть эту гору мышц и на дюйм, но от неожиданности он отшатнулся. Его лицо выражало полнейшее удивление, которое уже через мгновение сменилось черной ужасающей яростью. Я хотела убежать, спрятаться от этого выпущенного монстра, чем бы он ни был, но ноги не слушались.

Искорки в глазах стали ярче, клянусь, глаза засветились. Он распрямился и двинулся на меня, как огромная гора. Я даже запрокинула голову назад.

— Ступай, человек.

Это был не голос, а низкий грудной рык. Только через какое-то время я смогла пошевелиться и, спотыкаясь, бросилась в направлении ванной. Чуть от страха не описалась! Зашла внутрь и с радостью захлопнула дверь, защелкнув надежный с виду замок.

Я оперлась о деревянную дверь, в груди все дрожало. В крови гуляли дикие дозы адреналина. Насколько же опасен этот Лексен? Кажется, я только сейчас начинала по-настоящему понимать, что оказалась в одном доме с неизвестными существами. Казалось, я была в тумане с тех пор, как Стар вышла из светящегося вихря, и Даркены взяли меня в заложники. Кажется, я все видела и понимала, но только теперь начала по-настоящему осознавать. Мозг не успевал за быстро меняющимися событиями.

Ох и вляпалась же я.

Когда, наконец, сердце перестало пытаться выскочить из груди, я смогла оставить свою дверь и принялась исследовать. Ванная была, разумеется, огромной. На стенах и полу была плитка. Все было голубого и кремового цвета, повсюду красовались причудливые узоры. Это была поистине мужская, замысловатая и чертовски скучная ванная комната.

Да уж, разнообразия в его жизни точно не хватало.

На глаза попалась сама ванная, и я испустила хрипловатый возглас:

— Ага, это уже интереснее.

Это было овальное глубокое джакузи. А я так давно не лежала в ванной… Жить бы тут осталась, но пришлось отложить эту прекрасную мысль, ведь мой тюремщик, поди, стоял снаружи, скрестив руки на груди, поглядывая на часы. Не самое подходящее время для долгой ванны.

Быстро сходила в туалет, вымыла руки, и, уже было собиралась выйти, как заметила душевую кабину. Да, полежать в ванной не вышло, но вот принять душ, смыть с себя грязь и согреться хотелось очень.

Зыркнула на дверь и решила — ничего, подождет. Уже не раздумывая скинула одежду и обувь Стар в кучку на полу. Это была одна из тех навороченных, огромных душевых кабин, с десятком леек и кучей блестящих регуляторов. А ведь еще совсем недавно тут стоял такой голый и такой мокрый Лексен… Ой, перестань уже!

После кучи попыток, таки получилось включить воду. Я зашла внутрь и тут же попала под струи кипятка со всех сторон.

— Дерьмо! — Громче ожидаемого крикнула я. Ожоги третьей степени на спине гарантированы.

В дверь громко постучали:

— Что случилось?

— Гребанный душ! — крикнула я.

Я вжалась в единственный угол, куда не доставали вездесущие струи кипятка.

Дверь в ванную открылась, и, если бы не мысль об ожогах, уже бы со страху померла.

Сквозь запотевшее стекло было плохо видно, но я поняла — это Лексен. Дверь открылась, темные глаза скользнули по мне, но надолго не задержались, когда он потянулся к пульту. К удивлению, он даже не дрогнул от прикосновения горячих струй. Пара кнопок, поворот ручки, и вода стала умеренно теплой, а я расслабилась.

— Не обожглась? — взгляд внимательных глаз замер на моем лице. А я уж думала, он только сердиться может.

От такой неожиданной перемены даже речь пропала — я сначала только тупо молчала и моргала.

— Да вроде нет. Вода только на спину попала. Думаю… я в порядке.

— Повернись, дай посмотрю, — скомандовал он. — Знал бы, что ты в душ пойдешь, поменял бы температуру, она, ведь, под меня подстроена.

Я постаралась прикрыться руками. Блин, теперь вышло еще хуже, чем тогда в комнате — я стояла голая в душе прямо перед ним.

— Не буду я поворачиваться. Со мной все хорошо. Можешь идти.

Кажется он понял, что перед ним стоит загнанная в угол голая девушка, и что он не любит людей. Не успела моргнуть, как стеклянная дверь закрылась, и он ушел, а я сползла на пол под теплый водопад. Я ни разу не почувствовала, что он может воспользоваться моей слабостью. Его глаза ни разу не опустились ниже лица. Я была не привлекательна для него.

Я принялась вновь и вновь мысленно повторять, что мы — разные виды.

Усталость свалилась на меня и пришлось собраться с силам, чтобы не свернуться калачиком и не заснуть под душем. Пришлось встать и намылить голову каким-то дичайше дорогим шампунем. Потом я разобралась как выключить воду, вышла и с удивлением нашла на раковине добротное белое полотенце и рубашку.

Я пощупала мягкую ткань рубашки: Неужто Лексен дал мне свою рубашку? Ее определенно там не было, когда отправила в душ.

Я наскоро вытерлась, аккуратно прошлась полотенцем по красным пятнам на спине — вроде ничего серьезного. Хорошо бы кремом намазать, но нечего удачу испытывать. Надела белье Стар, накинула огромную, чуть ли не до колен, рубашку. Мягкая ткань нежно гладила кожу.

Я расчесала гриву расческой, дожидавшейся на полочке. Волосы все так же топорщились по сторонам, но все же, лучше чем ничего. Потянув время в волю, я собрала одежду и не спеша вышла. Лексена нигде не было видно, но на всякий случай до комнаты я добежала как сучка. Дверь в моей спальне-коробке тихо закрылась, я сложила одежду на стуле в углу и пошла к кровати. На потолке горело несколько светильников и настольная лампа на столике у кровати. Я выключила их, оставив только лампу.

Желудок дал о себе знать, я заткнула его: вот уж фиг чего попрошу у Лексена. Когда я уже было собиралась забраться под одеяло, увидела возле подушки маленькую тарелку с бутербродом.

Какого?… Живот опять заурчал, забив на этикет, я схватила бутер и стала пихать в рот. Не знаю, с чем он был, главное, это была еда. Нечего воротить от нее нос.

Я съела половину бутерброда, выпила немного воды из стоящего у кровати стакана, рядом с которым была записочка. Я не удивилась, что еду принесла именно Стар — это гораздо логичнее, чем если бы это сделал Лексен.

Живот запротестовал, я положила недоеденный сэндвич на столик и залезла в кровать. Теперь займусь одним из своих любимых занятий: полежу перед сном со включенным светом и обдумаю сегодняшний день. Обычно это помогало вспомнить мелкие детали, расставить все по полочкам.

Но веки отяжелели, и я выключила свет: обдумаю все утром.

***

Как жарко. Не могу дышать. Что происходит? Дым повсюду. Он пытается пробраться в каждую пору моего тела. Я беспомощна, не могу ни видеть, ни дышать, я умираю. Пытаюсь найти их. Раскаленные угли шипят, обжигая кожу, дым проникает в легкие.

Давно уже не снился этот преследовавший меня первые недели после пожара сон. Только в жизни мне удалось спастись из того ужасного кошмара, а во сне я каждый раз умирала.

Я сдавленно закричала и проснулась. Села рывком. Сара и Майкл говорили, что я много кричала во время этого сна. В такие ночи я просыпалась, а они стояли у кровати, взволнованно на меня глядя. Наверное и сейчас я кричала во сне. Потом мне доставались обнимашки. Пожалуй, тогда это были единственные моменты, когда мне действительно были необходимы прикосновения других людей.

Мне нужно было любыми способами перебить запах и вкус дыма.

Я не сразу поняла где нахожусь. Ах да — Даркены. Я в их доме. Не удивительно, что сон вернулся — уровень стресса зашкаливал. Я встала и начала ходить по комнате — после сна с пожаром я долго не могла заснуть, нужно было что-то делать.

Интересно, сколько времени? Если почти утро, то не буду ложиться. Я включила свет — может где-нибудь тут есть часы? Нет, часов не было, окон тоже. Я просочилась в спальню Лексена и быстро закрыла дверь, чтобы свет его не разбудил.

Тут было не так темно — несколько светильников отбрасывали тусклый свет. Ну хорошо, зато не запнусь ни обо что. Я помнила, что возле двери в ванную комнату было окно, и направилась туда, стараясь изо всех сил не думать о кровати и сверхъестественном, спящем там.

Удивительно, но до окна добралась незамеченной. А где же этот не долго спящий засранец? Я раздвинула шторы.

Ой, вместо окна за шторами была двустворчатая слегка приоткрытая дверь. Заметила Лексена буквально за мгновение, до того как он сказал:

— Рад, что тебя не убили во сне, а то уже начал сомневаться.

— Спасибо за беспокойство, — холодно ответила я, пролезая на широкий балкон.

На свежем воздухе сразу же полегчало.

Лексен, по-прежнему с голым торсом, опирался плечом на стену и смотрел на океан. Как же громко бьются волны о камни.

— Мое дело, чтобы ты оставалась в живых, а за остальным обращайся к Джеро, Марсилу и Стар, — мягко ответил он.

Я оперлась о дверную раму:

— Они относятся к тебе как к бесстрашному вожаку. Почему ты главный?

В тусклом свете я не могла толком разобрать его лица.

— Я получил эту роль при рождении, — бесцветным голосом отозвался он, — Это был не мой выбор.

Вот это да! Мы разговаривали как нормальные люди, без криков и взаимных оскорблений.

— Что тебе снилось? — выпрямляясь спросил он. Хоть все внимание и было сосредоточено на океане, я все равно почувствовала на себе взгляд.

Запах дыма все еще стоял в носу. Его вопрос вернул меня в ощущения того сна. Мои воспоминания были так свежи.

— Моя смерть.

Не хотела и не могла говорить о родителях. Хуже того, не будет никаких теплых объятий и улыбок. Этот холодный и непостижимый парень напомнил, что даже тех, кого я могла бы назвать семьей, рядом не было.

В груди все сжалось. Глаза увлажнились, и я поняла, что скоро настанет один из тех моментов. Это случалось все реже и реже, но если сдержаться и не прореветься, то потом истерика будет только хуже.

— Извини, — процедила я и поползла к дверям, нужно было добраться в комнату и спокойно, без осуждения, в одиночестве проплакаться.

Теперь я уже не наказывала и не называла себя психопаткой за желание оплакать папу с мамой. Если надо — я плакала. Я стала гораздо мягче и добрее относится к себе.

Когда я уже была в дверях, теплая рука обвилась вокруг моего предплечья:

— Что происходит? — резко спросил Лексен.

В его голосе все же были нотки обеспокоенности. Горло сжалось, я ни слова не могла выговорить.

Я все же попыталась что-то сказать, он не собирался убирать руку.

— Мои родители… Сон о пожаре… — голос перешел в еле слышный писк. Первая слезинка горячо покатилась по щеке.

Больше уже ни слова не удалось сказать, я всхлипнула. Попыталась вырваться, но он крепко держал руку и не собирался отпускать, поэтому я перестала сопротивляться. Пусть увидит, как я плачу. Это не знак моей слабости, а выражение боли, на это я имела полное право.

Всхлип за всхлипом, слезы превратились в соленую горячую реку. Свободной рукой я закрыла лицо. Боль в груди была ужасной — если бы я не плакала эти восемь месяцев, думаю, инфаркт мне был бы обеспечен.

Лексен ничего не говорил, но и не уходил. Он был рядом, держал меня за руку и не мешал плакать.

— Мне так их не хватает… — Голос срывался в сдавленный шепот. — Почему они оставили меня? Почему они умерли?

Я была так одинока. Некому было разделить мою боль.

Он тихо выругался и бросил мою руку. Думала, он убежит, ведь плачущая девочка — что криптонит для супермена. Но вместо этого он подошел и обнял меня обеими руками. Может он и козел последний, но обниматься он умел. Его тепло окружило меня со всех сторон, я уткнулась в обнаженную грудь. Его руки надавили на обожженную спину, я немного дернулась. Тогда он слегка ослабил хватку.

— Все будет хорошо. Я прослежу, чтобы твоих родных нашли.

Кто, черт возьми, этот обнимающий меня и шепчущий парень?

Его действия так меня поразили, что даже скорбь немного отступила. Всхлипы прекратились, давление в груди ослабло. На самом деле, истерики стали реже, так что, может, вскоре смогу вести себя как нормальный здоровый человек.

Я выпрямилась, он отступил назад, давая мне пространство. Я вытерла лицо, дыхание постепенно выравнивалось. Странное чувство: так давно не плакала, а тут еще и дала волю всем этим чувствам при незнакомом человеке.

— Очень устала, — соврала я, — пойду попробую поспать. — Наверное сейчас была где-то полночь.

Лексен не возражал, кивнул и вновь подпер стену, сказал только:

— Разбужу тебя завтра. — И я скользнула в его спальню.

Я забралась в свою комнатку. Голова кружилась. Пошел прочь стокгольмский синдром, тебе тут делать нечего.

— 9-

Мне удалось подремать еще пару часиков, что было просто счастьем. Лексен сдержал свое слово — он разбудил меня, бросив на меня школьную форму и новую зубную щетку. Потирая сонные, чуть опухшие глаза, я поплелась в душ. К тому время как я спустилась вниз (без помощи своего тюремщика), как бы удивительно ни было, но все уже столпились вокруг кухонной стойки.

— Доброе утро! — пропела Стар. Она выглядела прекрасно со своими прямыми и длинными блестящими волосами, к тому же форма сидела на ней просто идеально. Свой образ она дополнила черными носками до колен и каблуками.

А я тем временем выглядела так, будто спала лишь пару часов и всю ночь проплакала из-за парня, ненавидевшего меня. Лексен в мою сторону даже не взглянул. Вполне уверена, мы оба хотели бы стереть из памяти прошлую ночь.

— Доброе! Спасибо за форму! — улыбнулась я в ответ, а затем повернулась к Лексену. — Прежде чем мы пойдем, мне нужно захватить рюкзак. Внутри моя пропускная карта Даэлайта и школьное удостоверение.

— Ступай с ней, — обратился Лексен к Джеро. — Встретимся у ворот. Сегодня все едем на одной машине.

Джеро протянул мне руку, не раздумывая я вложила свою ладонь в его.

— Пойдем, симпотяшка.

— Эмма, вообще-то, — фыркнула я.

Он только беззаботно подмигнул. Мы шли в приятной тишине и, подходя к их огроменным воротам, я спросила:

— А почему это вам можно безнаказанно носить не всю школьную форму, а меня вчера буквально осыпали жесткими правилами?

На нем были школьные штаны и рубашка, но не школьные пиджак, галстук и, разумеется, дорогущщие туфли.

— Правила на нас не распространяются, — просто ответил он.

— Так вот почему вы никогда не носите с собой книжки? — выпалила я, — Может, за оценки платите?

Он мотнул головой. В уголке губ заиграла полуулыбка. На свету шрам был еще заметнее, но он ничуть не портил умопомрачительно красивого лица. Может, он был прав вчера — Девочек заводят шрамы. Голубые как небо глаза замерли на мне:

— Нам не нужно покупать оценки, мы, ведь, охеренно умные.

Странно было слышать это «охеренно». Не часто эти ребята матерились, а с их не то европейским, не то еще каким-то акцентом, эти слова вообще не вязались. Вот что происходит с культурной речью, только добавь туда грубое слово — раз и нету культуры.

Мы перешли дорогу. Может, теперь-то наша старая машинка будет мирно стоять у дома, а Сара с Майклом просто заплутали и вернулись вчера?

Но на подъездной дорожке было пусто. Горло сжалось, сердце защемило. Нет, Финниганы просто обязаны быть в порядке. Я не переживу потерю еще одной семьи.

Наверное я всхлипнула, потому что Джеро приобнял меня и сказал:

— Да уж, жил бы я в такой дыре, каждый день рыдал бы горючими слезами. Переезжай уж лучше к нам на совсем.

Его безграничная заносчивость тут же выпнула меня из печали:

— Ага, точняк, Лексен будет писаться от счастья, находясь каждый день рядом со мной. И… здесь не так уже и плохо.

Это, конечно, была дикая ложь, но нужно было защитить этот домик от беспощадного снобизма. В основном, он же выполнял свои функции: Дождь на нас не капал, да и было все же теплее, чем на улице.

Хоть не закрыла дверь вчера, но все казалось на своих местах.

— Подожди здесь, — сказала я Джеро, изучавшему задрипанную кухоньку и крошечный зальчик. Обстановка тут казалась еще беднее, по сравнению с домом напротив.

Нет, тут не так плохо!

Снобизм был, в буквальном смысле, мне не по карману.

Зашла в комнату, закрыла за собой дверь. Переоделась в свое белье, а комплект Стар кинула в корзину — как выпустят из этой программы похищения девочек, постираю и отдам. Подошла к зеркалу: немного пудры, помады и тушь, чтобы хоть как-то скрыть усталость и круги под глазами. Волосы превратились фиг знает во что, но ничего уже не поделаешь. Видок у меня был, конечно… Надела мамино ожерелье — ее помощь точно пригодится.

Рюкзак ждал там же, где и оставила его вчера — кошелек, карточки и другие вещи были на месте. Ну все, можно идти к ждущему Джеро.

— Так, кофе-машины нет, еды тоже. Тебе тут нельзя жить, — первым делом заявил он.

Пожала плечами:

— Ну, может тебе покажется странным, но кофе-машина не входит в список жизненно необходимых вещей как воздух, еда и вода. Мы и так справляемся.

Он лукаво прищурился:

— Ты уверена? Как-то это неправильно все.

Я кашлянула и вытолкала его за дверь:

— Пойдем, тебе тут вредно оставаться, а то еще бедность подхватишь.

Он вздрогнул, вероятно представив симптомы этой ужасающей болезни.

Я закрыла дверь на ключ, не обращая внимание на насмешливое фырканье. Не важно, что и дом был бедным, и его содержимое. Из ворот напротив лениво выкатился хорошо известный мне джип. Только теперь я буду по другую сторону начерно тонированных стекол, что, конечно, спасет от любопытных глаз.

Джеро открыл переднюю пассажирскую дверь. Автоматически я пошла назад, но он поймал меня за руку:

— Садись вперед.

Чуть не грохнулась от резкой перемены направления:

— Да? точно? А может, я лучше назад? Там прикольнее.

— Садись в машину, Эмма, — донесся из темного салона приказной рык.

Со вздохом я обошла Джеро, схватилась за ручку двери и влезла в салон. Сумку бросила на пол. Ремень безопасности придавил меня еще прежде, чем я успела как следует усесться и почувствовать кайф от мягкой кожи сиденья. На улице уже начинало пригревать солнышко, но с водительской стороны явно исходил холодок. Я даже не смотрела на Лексена. Часть меня все еще негодовала за вчерашние слезы. Он был последним, кому я бы хотела показать свою слабость.

Что-то приземлилось на мои колени и прервало мое сосредоточенное глазение в окно. От неожиданности я чуть до потолка не подпрыгнула. О боже! Это же завернутый вчерашний бутерброд! От радости даже сердечко забилось быстрее.

— Ты не доела.

Я повернулась к Лексену и с трудом удержалась, чтобы не прикоснуться к нему:

— Спасибо, — сказала я почти срывающимся голосом.

Он уже отвернулся и стал следить за дорогой, но, казалось, неловкость между нами испарилась.

Стар наклонилась ко мне:

— Лексен устроил так, что один из нас будет на каждом твоем уроке, теперь тебе нечего бояться. — Ее глаза светились от счастья.

Я улыбнулась в ответ, разворачивая бутер:

— Ты когда-нибудь ходила в школу вообще?

Она прям подпрыгнула:

— Нет, но там так круто! Вчера даже несколько фильмов про школу посмотрела! — Я закашлялась от такой бурной реакции.

— Нуу, там не совсем как в фильмах… — начала я, потом подумала и замолчала. Кто я такая, чтобы вот так рушить ее фантазии? Сама все увидит. Да и вообще, может для этих богатых ребят школьная жизнь и впрямь как кино, в котором они — те самые популярные ученики. Я только сказала, — Рада, что вы будете со мной на уроках.

Эта удивительная девочка меня внезапно обняла.

А я даже не вздрогнула. Я просто расслабилась в ее объятиях и позволил себе наслаждаться ее теплом. Это было смешно. Я понятия не имела, откуда она, какой расы, или как она перешла через портал света. Мне были симпатичны все Даркены. Ну, кроме, пожалуй, Лексена — он все еще в категории козлов.

Козел, приносящий еду и иногда предоставляющий комфорт.

Пока ехали к школе, я жадно съела бутерброд: свежий хлеб, куриная грудка, слегка подсушенные помидоры и сливочный соус песто. Ммм, вкуснятина!

Все, решено — буду богачкой. Ну, ради еды и одежды, разумеется.

Обогнали один из школьных автобусов, и я подумала о Каре: наверное сидит и думает куда я, блин, делась. Интересно, как же я ей буду объяснять свое сегодняшнее появление с Даркенами.

Пожалуй, лучше тех, кто привык держать свою жизнь в тайне, никто не поможет.

Марсил ответил первым:

— Нет, нельзя говорить ей все как есть. Конечно, есть люди знающие о нас довольно много, но лучше чтобы массы знали поменьше. Совет заботится о безопасности.

— Как вообще возможно, — спросила я, — в век интернета спрятать хоть малейший секрет?

Джеро раскатисто рассмеялся:

— Поверь, даже если какая-то информация о нас и просачивается в сеть, она тут же удаляется, прежде чем кто-то ее увидит. У нас все под контролем.

И все же, что-то попало к Майклу. Наверное, нас действительно подставили.

— Ладно, ну так все же, друзьям-то что сказать, если они спросят? — А они точно спросят.

— А так и скажи, что мы встретились на Даэлайт Кресент, познакомились и теперь лучшие друзья. — предложила Стар, пожав плечами. — Ведь это правда.

— Да, уж меня закидают вопросами о вас четверых — низшие классы любят посплетничать об элите.

— Низший класс? — удивилась Стар.

— Да, у нас тут сегрегация полным ходом. Вон, даже пропуска школьные разных цветов, чтобы точно никто не перепутал, — сказала я бесцветным голосом, помахав перед ее лицом школьным пропуском.

Она запыхтела. Я даже повернулась посмотреть, что же будет дальше.

— Надеюсь, это не твоя придумка, Лекс?

Он одарил сестру своей редкой быстрой улыбкой, той самой, что держится только мгновенье. Сердце мое забилось часто и неровно.

— Людям более понятен принцип устройства общества, где есть разные группы. Только несколько человек в школе не подчиняются такой системе. Людей не нужно дискриминировать, они сами с этим справляются.

Я перевела это как: «Люди дерьмо». Скорее всего, школой управляли люди, а эти сверхи пользовались их тупостью. Ну да, наша же история неоднократно подтверждала: мы сами виноваты в бедах, которые с нами происходят.

Ох, проскочить бы как-нибудь, не привлекая к себе всеобщее внимание. Я уже нарушила одно из многочисленных правил и перешла на другую сторону улицы. А теперь, вот еще и с элитными ребятами приехала. Все, баланс нарушен.

Такими темпами я и всю школу уничтожу.

Лексен встал на то же место, что и вчера. Оно было, к слову, не подписано, но уверена, оно было именно его. Мы все еще сидели в машине, когда он сказал:

— Так. Сегодня главная задача — не выпускать Эмму из виду. Совет наказал нам ее защищать, пока не найдутся опекуны. Кто-то из нас должен быть постоянно с ней. Всем все понятно?

Три головы согласно кивнули, а я, молча, скрестила руки, стараясь не выказать раздражения. Да, может у меня не было права голоса тут, но три сиделки это уж… С другой стороны, я немного расслабилась: Сара и Майкл исчезли в неизвестном направлении, а эти ребята могли хоть как-то защитить.

Вообще, нечего было жаловаться, что затусила с Даркенами: живот полон, одежда чистая и, наконец-то, приехала не на автобусе. Еще остается найти Майкла и Сару, и жизнь вообще будет офигительна.

Лексен вышел из машины, мы следом. Все взгляды тут же устремились на нас: Даркены всегда были под прицелом. Волна шока пробежала по толпе. Хоть я и избегала взглядов, но не могла не слышать удивленных вздохов.

И вот, мы пошли в главное здание: я старалась изо всех сил глядеть на ноги (дада, в офигенных туфельках, что, конечно, радовало); Марсил и Джеро по бокам; Лексена я чувствовала спиной, а Стар шла чуть впереди, беспрестанно радостно болтая.

— Ой, люди такие удивительные! Вы только гляньте, как они сбиваются в группки. Даже стараются выглядеть одинаково, — щебетала она. — Лексен был прав!

Она показала пальцем на группку ребят, которые несмотря на строгую школьную форму умудрялись показывать, что они ни то готы, ни то эмо: подведенные черным глаза, черные ногти, хмурые лица. Я на всякий случай опустила ее руку с указующим перстом вниз:

— Лучше не показывать так на них, — сказала я тихо, будто угрожающе, — мы, люди не любим, когда на нас показывают пальцем.

— А еще они не любят, когда их называют «люди», — весело добавил Марсил.

— Ага, лишний раз показывает, что ты не отсюда.

Лексен перебил меня:

— Хватит разговоров, надо смешаться с толпой.

Удачки, внеземной красавчик!

Внутри главного здания было малолюдно, ведь первый звонок будет минут через двадцать. И это хорошо, а то уже любопытные глаза дырку во мне прожгли.

— Мне нужно взять вещи из шкафчика, — сказала я им. — Мне, знаете ли, нужны учебники, чтобы учиться.

Джеро ухмыльнулся, а я только головой покачала.

— Нужно зарегистрировать Стар, — сказал Лексен, глядя куда-то между братьев, — так что нам надо разделиться.

— Мы с Эммой, — отозвался Марсил, — встретимся тут через десять минут.

Впервые с ночной истерики он открыто посмотрел мне в глаза:

— Согласна?

Я тупо моргнула несколько раз: во-первых, он давал мне выбор, во-вторых, я всегда дико терялась от его прямого взгляда.

В итоге я пробормотала что-то типа:

— Ну да, как удобнее.

Надеюсь, однажды перестану быть такой идиоткой. Но, знаете ли, для любительницы посидеть в одиночестве дома, зарывшись в книжки, для такого вот человека, как сказали бы Даркены, это уже было много.

Это ради Финниганов — напомнила я себе.

Лексен со Стар двинулись в офис, а я в сопровождении оставшихся Даркенов прыгнула на транспортер. Мы ехали, молча. Как хорошо, народу тут совсем мало: никто не таращится.

— А я думал, тут складские помещения… — сказал изумленно Джеро. — Только не говори, что здесь студенты хранят свои вещи.

Вместо ответа я только бровью повела.

— Нам скоро сходить, — предупредила я и приготовилась к отчаянному прыжку.

Ух ты, на этот раз получилось гораздо лучше. Прогресс! Парни, молча, стояли по обеим сторонам от меня, пока я рылась в вещах. Пришлось свериться с расписанием — ну ничего, скоро запомню.

— Все, готова. Пойдем.

Рюкзак сильно оттягивал спину — хоть бы не порвался. И на кой книги такие тяжелые? А, ну да, ну да, много информации. Только, вот, вряд ли она вся нужная. Научились бы излагать сжато, что-ли…

Наверное, я бормотала проклятия, когда мы поехали на транспортере назад, потому что Марсил поднял бровь и с примирительной улыбкой сказал:

— Ты, вроде, любишь читать, откуда столько ненависти к учебникам?

— Откуда ты знаешь, что я люблю читать?

Он пожал плечами:

— Джеро сказал, по дому у тебя раскидано много книг, вот мы и подумали.

Я недоуменно глянула на обоих. Вроде на заднем сидении никто не перешептывался. Или я просто не обратила внимания.

— Люблю только учебники по истории и археологии. Мы можем многое узнать из ошибок прошлого. Ну, а так, люблю читать научную фантастику или фэнтези.

— Это что, типа инопланетян? — хихикнул Джеро, а я прям замерла.

— Ага, типа того. Так, а что, вы, ребята, инопл..?

Марсил закрыл мне рот и лицо рукой. От неожиданности я глубоко вздохнула. Да, точно, я совсем не смотрела по сторонам, а ведь мы были уже в наполнившемся учениками главном корпусе. Скоро и звонок прозвенит.

— Ой, извините, — сказала я, когда он убрал руку.

Он подмигнул:

— Ничего страшного, но при Лексене такого лучше не говорить.

Они вели себя так, будто их брат был страшным и чрезвычайно опасным здоровяком. Это было конечно так, только я не сильно его боялась. Он меня расстраивал, да, очень интриговал, но не пугал. Или я была слишком тупой и глупой, чтобы не бояться.

Пришлось несколько минут подождать в коридоре возле офисов. Это было занимательно: мы стояли, такие, втроем, подпирали стену, а мимо проходили люди, которые буквально с ног валились, только увидев меня в компании Даркенов.

— На колени, — сказал Джеро, когда мимо нас прошагала длинноногая блондинка. — Точно на колени.

Я толкнула его локтем, он заржал:

— Да что? Я имел в виду, что она упадет на колени, если грохнется.

Его похабная ухмылка напомнила о вчерашней рыжеволосой девахе.

— А кто такая Ариа, а?

Он наклонился ко мне с дурацкой улыбочкой:

— Она из Роял. Они старые друзья нашей семьи.

Я не смогла сдержать смех:

— Вы, элитные, все дружите между собой?

Он тут же посерьезнел:

— Даркен и Роял союзники, Лейт чаще всего нейтральны, а Импириалы — в основном, враги.

И, будто по его команде, в корпус вошли четверо. Две девушки, два парня. Дорогая одежда, снобизм изо всех щелей, пренебрежение к людям в каждом жесте: сразу видно — элита.

У девочек были короткие стрижки, одна была золотистой, а другая пепельной блондинкой. Их кожа была чуть ли не мертвенно, болезненно бледной, но все равно они были красивы, как и все эти непонятные существа.

Впереди идущие их парни были ростом футов шесть, также коротко стриженные, почти наголо.

Как только они увидели Марсила и Джеро, тут же остановились напротив нас. Каждой фиброй души я чувствовала как сильно напряжены Даркены, а сама я выпрямилась и запаниковала.

— А вы, вроде, умоляли совет разрешить вам больше не возвращаться сюда, — ехидно процедил один из них. Я старалась смотреть в сторону, надеясь остаться незамеченной.

Краем глаза я увидела разъяренное лицо Джеро. Пропал тот вальяжный плей-бой. Рядом со мной стоял какой-то немного пугающий гигант с резкими чертами лица.

— Вы же знаете, Дом Импириал, мы должны быть здесь. Приказ всего совета нельзя оспорить, — спокойно ответил Марсил.

Как же сразу не догадалась, что эти четверо — враги. Все об этом кричало.

Тогда пепельная блондинка вышла вперед:

— Мы слышали, совет заинтересовался Домом Даркен, — она немного надула губы. Было похоже на попытку изобразить сочувствие, но она явно не знала как выразить это чувство. Она напомнила Принцессу Невесту — хорошее старое кино. Надо будет купить копию. Да и вообще обновить коллекцию…

Мысли прервались, когда ее взгляд устремился на меня. Я мгновенно постаралась придать лицу нейтральное выражение. Но можно было не напрягаться — Марсил и Джеро моментально закрыли меня собой.

— Не переживайте за судьбу нашего дома, — услышала я ответ Джероу, — у вас, ведь, своих забот хватает.

Дальше говорили так тихо, что за широченными спинами Даркенов ничего слышно не было. Когда они расступились, Импириалов уже не было. Я схватила братьев за руки, подтянула поближе:

— Кажется, мне пора многое у вас разузнать. Сколько вас тут в этой школе?

Если я хотела нормально жить в этом новом для себя мире, мне нужно больше информации. Я многого не знала, а из коротких рассказов ничего толком понять нельзя.

Марсил наклонился ближе:

— Расскажем все, что можем. Ты же уже понимаешь, что именно совету решать, что мы можем, а чего не можем рассказывать человеку.

— Иногда лучше не болтать лишнего, особенно если стараешься держаться в тени, — добавил Джеро.

— Типа, если я узнаю лишнее, совет меня прихлопнет? — растягивая слова сказала я.

Оба пожали плечами, ни один не возразил. Я замолчала и сглотнула ком в горле.

— Что случилось? — мы все обернулись на голос Лексена. Стар стояла с ним рядом. Он смотрел поверх меня на братьев, но пару-тройку раз его взгляд скользнул и по мне.

— Импириалы. Люди Лауса, — ответил Джеро.

Выражение его лица изменилось с обеспокоенности до чего-то не совсем ясного: ни то ярости, ни то досады. Но обеспокоенность тоже была.

— Они видели Эмму, да?

Мы втроем кивнули. Он сжал челюсти:

— Ясно. Но мы по-прежнему должны выполнять приказ совета и оберегать Эмму. Импириалам не тягаться с нами. Совет скажет, какой шаг будет следующим.

Молчаливая и грустная Стар подошла и обняла меня. Я несколько раз погладила ее в ответ по спине.

Она отошла и спросила братьев:

— Ну а что, если совет распорядится забыть о ней? Импириалы уже видели ее и постараются выяснить, почему она была с нами. Они, ведь, могут что-нибудь с ней сделать.

Мда, перспективка не радужная.

Лексен прервал полуистерику сестры и взял ее за руку:

— Все будет хорошо, Стар. Я не позволю Импириалам убить твоего первого Земного друга, даже если Совет оставит это безнаказанным.

Офигенная новость. Пожалуй, самая крутая за день! Ой, погодите-ка, давайте еще раз, а то не расслышала. И, похоже, я только что прямо услышала, что они не с этой планеты.

Звонок спас всех от моих расспросов. Первый урок — английский. Интересно, кто из них будет оберегать меня там?

— Я буду с Эммой на этом уроке, — ответил он на мой немой вопрос, — а ты, Стар, с Джеро и Марсилом на химию.

Я поежилась, а она дернула головой:

— Что? Так не любишь химию?

Я поежилась еще раз:

— Ох, хуже некуда, удачи…

Она непонимающе моргнула несколько раз. От умиления я больше не смогла сдерживать улыбку:

— Да нет, шучу. Я хорошо разбираюсь в математике и естественных науках, просто химию не люблю.

Стар оживилась:

— Я отлично считаю! Ох, замечательно будет!

Она взяла братьев под руки, и они запрыгнули на транспортер. Я смотрела вслед этой беспрестанно болтавшей девочке. Ее невинная простота делала мир ярче. Нужно у нее поучиться радоваться мелочам.

— Ну что, готова? — низкий голос Лексена вернул меня на землю. По спине пробежало стадо мурашек. Пришлось даже чуток отдышаться, чтобы сердце стало биться нормально.

— Если ты готов, я тоже.

И я пошла за ним. Возле двери он притормозил, я ждала, что он пойдет в класс, но он колебался.

— Нужно кое с кем переговорить, — сказал он, потом заглянул в класс. — Скоро буду. Ты в безопасности. Поговорю вон с теми ребятами и вернусь, — он указал на группу учеников у противоположной стены.

Я согласно кивнула:

— Ага, все будет хорошо, не волнуйся, я уже большая, не буду тянуть в рот, что попало.

Его губы дрогнули, но он смолчал, развернулся и пошел. Я глубоко вздохнула и сделала над собой усилие, чтобы перестать пялиться вслед и войти внутрь. Хорошо, что английский мой любимый предмет: я уже почти все по программе прочитала. Что-то мне подсказывало, что вряд ли удастся нормально поучиться, находясь в одном классе с Лексеном.

— 10-

В классе никого не было. В нерешительности я стояла в дверях. Куда сесть? Поближе к Лексену, или на старое место?

После недолгого раздумья я все же решила сесть куда и вчера. Может, Лексен даже не будет возражать. А то все с ума сойдут, что я нарушила все-все правила и сижу теперь среди элитных ребят.

Только села, сразу почувствовала облегчение. Многодневное напряжение чуть схлынуло, и я буквально растеклась по парте.

— О бо-же! — восторженный голос Кары вырвал меня из мыслей. — Я, такая, еду на автобусе, тебя нет. Уже думала, ты и в школу-то не придешь, а тут слухи вовсю уже… Говорят, ты приехала с Даркенами… Прям в одной машине… И даже еще жива… — Звеня миллиардом браслетов она плюхнулась за соседнюю парту.

Ее лицо выражало какую-то гремучую смесь из ужаса, восхищения и шока.

Я не сдержалась и заржала. Она присоединилась. Ее глаза опять сменили цвет — сегодня они были нежно зеленые.

— О гос-па-дя! — услышали мы Бена и заржали громче. — Уж не знаю чего это вы, дамочки ржете, но мне сейчас же нужны все сплетни! — Сказать, что он был удивлен, значит, ничего не сказать.

Он так и вперился в меня взглядом, пританцовывая на месте от нетерпения.

В класс все входили люди, но Лексена не было, так что я наклонилась к ним поближе:

— Ну, прикиньте, встретила их вчера на улице, мы познакомились. К ним приехала сестра, которая жила в другом месте. Вот они меня и подвезли сегодня. — И, ведь, это было почти правдой. Даже врать особо не пришлось.

Они смотрели на меня оба с широко распахнутыми глазами и отвисшими челюстями. Казалось, их мозги зависли, перерабатывая эту информацию. Наконец Бен отвис и чуть ли не заорал:

— Дай я тебя потрогаю! Да ты же святая! — потом он неожиданно сгреб меня и вытащил из-за парты. Вчера я уже поняла, что этот парень любит обнимашки. Офигеть, все меня обнимают в последнее время! Мне уже начинало это нравиться.

Неужто я постепенно возвращалась к жизни?

Не успела я продумать свои дальнейшие действия, как на нас упала огроменная тень, и все внутри сжалось… понятно, кто это был.

— Отпусти ее. — Грудной рык Лексена нежно пощекотал мои нервы. За внешне спокойным лицом скрывалось что-то непонятное.

Бен аккуратно поставил меня на землю и поднял руки вверх:

— Эй, да мы же друзья, — сказал он, неотрывно глядя на этого стоявшего так близко сверхчеловека.

Лексен не обратил на него никакого внимания и сказал мне:

— Ты сидишь со мной.

И вот, моя обычная раздраженность его поведением дала о себе знать — чуть не отдала ему честь:

— Да? Что-то не припомню такого приказа.

Все вокруг выдохнули, Бен даже шлепнул себя по губам. Лексен мгновенно оценил обстановку, наклонился ко мне и сквозь зубы процедил:

— Пожалуйста, сядь со мной.

Я довольно улыбнулась:

— Так-то лучше. Ценю твое предложение, но, пожалуй, останусь тут с друзьями. Спасибо!

Уж не знаю почему мне так нравилось выводить Лексена из себя. Он наклонился. Его губы защекотали мое ухо:

— Я вижу, что ты делаешь, но это не сработает.

Он распрямился и пошел на свое место в дальнем ряду. Только тогда я заметила, что еще несколько представителей элиты уже были в классе: узнала того блондина из Рояла и темноволосую красотку, которую видела вчера с Лексеном. Ее миндалевидные глаза неотрывно следили за мной. Вид у нее был нерадостный. Я постаралась не обращать на нее особого внимания, но заметила, что Лексен наклонился к ней. Его губы шевелились — видать меня обсуждали.

Я села обратно и немного поборолась с собой: не надо оборачиваться и проверять смотрит он или нет. Одно дело отстоять свою свободу, а другое — нагло пялиться на него весь урок.

На меня смотрели как минимум две пары глаз.

— Ну что? — не выдержала я, улыбнулась и фыркнула.

— Эй, кто ты теперь? Еще вчера в автобусе ты и пары слов связать не могла, — громко зашептала Кара, — а сейчас ты только что ответила Лексену Даркену. Понимаешь? Лексену. Даркену.

Она говорила все громче и громче, так что я цыкнула:

— Ч-ч-ч. Просто терпеть не могу, когда мной так командуют.

Кажется, она хотела спросить, почему это он вообще считает возможным говорить мне что делать, но вошел учитель, и урок начался, а я все никак не могла сосредоточиться. Куда же делась гордящаяся тщательными конспектами Эмма… Как же я буду учиться дальше, да еще и на стипендию в колледже надеяться?

— Помнишь, нам еще надо вступить в какой-нибудь клуб, кружок или пойти на дополнительные занятия, — напомнила она, когда мы уже собирали книги.

Я крякнула:

— Есть идеи?

Она накинула сумку на руку и пожала плечами:

— Может Драмкружок? Дискуссионный клуб? Комитет по выпускному?

От последнего варианта я отказалась сразу же. Выпускной… Нет, парня у меня больше нет. Не моя тема. Хотя, новые туфли очень нравились.

— Шахматы? Математический кружок?

Я мотнула головой. Математику я любила, но не заниматься же ей каждый день после школы. А в шахматы ни разу в жизни не играла. Только шашки.

Подошел Бен:

— А я думаю поучаствовать в выборах школьного президента. Да, высокие посты у нас традиционно отдаются элитным ученикам, но все же попробовать стоит.

Я посмотрела на него:

— Может, тоже попробовать подать кандидатуру в школьный совет? Ну, а что, рядовые позиции меня вполне устраивают. Не всем же быть президентами.

С правой стороны кто-то кашлянул и засмеялся. Повернула голову и увидела ту самую, экзотичного вида брюнетку, стоявшую рядом с Лексеном. И чего это она смеется? В упор глянула на нее:

— Тебя что-то развеселило?

Она пожала плечами:

— Ну, на вашем месте даже не надеялась бы на должности в совете. Эти места… — она поморщилась и посмотрела поверх меня, — не для таких как вы.

Я уже продумывала крайне ироничный и умный ответ, но вмешался Лексен:

— Котар проводит тебя на другой урок, а там встретит Джеро.

Я знала, Кара и Бен стояли с открытыми ртами и ловили каждое слово. Наверное, задаваясь вопросом, с чего это ради меня повсюду сопровождает такой вот элитный эскорт. Я не стала даже оборачиваться. Все внимание устремилось на Лексена:

— Котар, говоришь? — так вот как зовут эту сучку.

Она устало выдохнула:

— Пойдем, не собираюсь весь день тратить на прогулки с тобой. Иди за мной.

Она метнулась к двери, черные блестящие волосы развевались по сторонам.

Я прищурилась и до боли покосилась на Лексена:

— Зачем это все? Сама могу дойти куда надо.

Он молча скрестил руки и одарил присущим только ему взглядом.

— Ой, лаадно, — проворчала я, вздохнула и пошла вслед за Котар. Она прошла уже пол-коридора, пришлось поторопиться. Она летела вперед, совсем не обращая внимания, успеваю я или нет. Меня одолевала куча вопросов, типа: Из какого она Дома, давно ли знает Лексена, как близко она знает Лексена…

Но без того, чтобы не показаться глупым человечком, этих вопросов не задашь. А по ней сразу было видно — эта девочка терпеть не может людей.

А чего тогда терять? Но, прежде чем я собралась с силами, мы уже пришли. Она молча махнула на дверь. Кажется, это был единственный способ общения со мной, и пошла дальше. Оставалось только посмотреть на удаляющуюся красивую спину.

Хм, неплохо получилось, да?

В классе уже было несколько человек. Джеро сидел на своем месте сзади. Длинноногой рыжеволосой Арии не было видно. В первом ряду ближе к середине, увидела Дерека, обложенного кучей книг — вот уж кто серьезно относился к учебе, не то что некоторые. Кажется, я поняла, кому выпадет честь произнести речь на выпускном.

— Эй, пПринцесса, иди сюда! — громкий призыв Джеро привлек всеобщее внимание. А с этим Даркеномя не прочь посидеть рядом.

Он обвил меня рукой и, на удивление, мне было приятно. Я не хотела и не могла забыть родителей, но в то же время я устала страдать. То, что я выжила уже было чудом. Мой психотерапевт говорил, что я страдаю от чувства вины. Ну да, так и есть: я периодически винила себя за то, что выжила. Мы, ведь, должны были умереть вместе, как одна семья. Но вряд ли родители хотели бы, чтобы я убивалась из-за своей удачи. Хотя, еще не понятно, повезло ли мне выжить, но все же, нужно жить дальше.

— Ну что, готова приступить к изучению нашей знаменитой семьи? — он так и не убрал руку. Кажется, это был или какой-то защитный жест, или же он был кинестетиком.

— Дом Даркен, да? — спросила я. — Очень занимательно. Мистер Перкинс обещал начать с отцов-основателей. А ты автоматически пятерку получишь? — Мы оба посмотрели на дверь.

Он кашлянул. Класс постепенно наполнялся, и все больше и больше людей пялились в нашу сторону.

Его излишнее внимание ничуть не смущало:

— В основном в учебнике неправда, но это не вина учителей. Я же говорил, мы тщательно фильтруем информацию о себе. Если хочешь правду — спрашивай у нас.

— Как думаешь, сколько мне нужно будет оставаться с вами?

Его пыл немного поутих — даже руку убрал:

— Думаю, к концу недели узнаем. В совете заседают представители от каждого Дома. Чаще всего они неспешно принимают решения, ведь они все такие умудренные опытом, но твое дело требует срочных мер, так что копаться, думаю, не будут.

Сейчас вторник, значит еще пять дней. Целых пять дней! А мне нужны были ответы сейчас. Не уверена, что выдержу так долго.

Я наклонилась поближе, чтобы чьи-нибудь любопытные уши не услышали:

— А мы можем что-нибудь сделать? Ну, может поискать где-нибудь. Точно, ведь, есть способ отследить их перемещения.

Даркены говорили, что могут удалить всю информацию о себе из сети. Если они и впрямь были так круты, им не доставит труда отследить посещенные Майклом сайты. Он, может, убьет меня, если узнает, что кто-то рылся в его компе, но с этим разберусь как-нибудь. Главное, чтобы он был жив. Все бы отдала, чтобы вернуть их.

Он погладил меня по руке:

— Поговорю с Лексеном. Думаю, мы можем что-нибудь сделать.

Я поняла. Он просто меня успокаивал. И это сработало. На время.

— А что случилось с твоими родителями? — этот вопрос застал меня врасплох.

Я проглотила ком. Несколько глубоких вдохов… Когда слезы были под контролем, я ответила:

— В канун прошлого нового года они погибли при пожаре. Мне каким-то образом удалось выбраться в сад. Очнулась только на тротуаре, — изложила я сухо, только самые факты.