Маршрутка, усталый и злой водитель, потухшие лица пассажиров – Аделия старалась не видеть их. Давно, еще в институте, где она училась на факультете психологии, она поняла, что невозможно принять чужую боль. Нельзя ее разделить. Можно лишь распределить нагрузку, по капельке, по мгновению, разнести ее на прошлое и настоящее, поместить осмысленно в будущее. И позволить ее нести дальше. Человек привыкает к ноше, и перестает ее замечать.
Открывая салон магии, она опиралась именно на это – желание помочь нести боль дальше. Она – не Господь Бог и изменить ход вещей не в состоянии, но если психологу с дипломом никто не верит, то к гадалке идут и слушают. И выполняют инструкции, будь то натальные карты или предсказания. Для Аделии они – как плацебо для медиков, она не верила в их силу, но верила в силу убеждения, что они помогают.
– Алло, – из раздумий ее выдернул звонок сестры.
– Ты дома?
Аделия устало посмотрела в окно, отметила, что они проехали пустырь и свернули к магазину одежды.
– Подъезжаю. А что?
Молчание в трубке.
– Вася и Тёмчик у тебя под дверью, ждут. Голодные. Покормишь?
Вася, то есть Василиса, и Артем – племянники Аделии, двенадцатилетние подростки-близнецы, угловатые и ершистые.
– Не поняла, – Аделия в самом деле не поняла, что́ дети сестры делают в девять вечера под ее, Аделии, дверью.
– Мы с Трушиным разводимся, – сестра всхлипнула и заревела в голос.
Трушин – это ее муж и отец близнецов. В обычной жизни – Илья, менеджер крупного магазина мебели, начальник какого-то там отдела, громогласный и большой. В дни, когда сестра на него сердита, он превращался в «Илью Ивановича». Став «Трушиным», он, очевидно, попал в жуткую немилость.
– С чего это вдруг? – Аделия расплатилась за проезд и вышла из маршрутки, автоматически свернула к магазину, за пельменями.
Сестра снова всхлипнула:
– У него точно другая, я чувствую…
«Вот те раз», – вздохнула про себя.
– С чего взяла? – спросила вслух.
– Он на работе постоянно задерживается, запах духов от его пиджака изменился, стал ухаживать за собой… Адель, он в барбершоп начал ходи-ить!
Последнее было сказано навзрыд, Аделия закатила глаза, усмехнулась:
– Тань, это глупости, которые будут стоить мне выходных… У меня планы были, си́стер…
Татьяна всхлипнула:
– Адель, ну пожалуйста, присмотри за близнецами… Нам с Ильей надо побыть вдвоем. Поговорить вдоволь, обсудить все… Я его уболтаю, он все расскажет, если что есть. Мне это так важно, так важно… Я ж не могу его ни с кем делить, я же…
– Ладно, присмотрю, – остановила сестру. – В воскресенье чтоб забрала их, поняла? Мне в понедельник на работу. А им в школу, как я понимаю.
– У них каникулы, Дель… Ты их у себя до 12-го подержи… Я достала два билета на Новый год в Роза Хутор парк-отель… Ну, это здесь, недалеко.
Аделия почувствовала, что закипает.
– Тань, то есть я должна перекраивать свои выходные, пока вы милуетесь с Трушиным?!
– Ну, у тебя же все равно никого нет, что тебе стоит?
– Таким успехами у меня никто и не появится, Тань, – Аделия с силой захлопнула дверь подъезда, ткнула локтем кнопку лифта. Тот, будто испугавшись ее голоса, сразу распахнул двери и мигнул всеми лампочками.
– Адель, когда ты выйдешь замуж и тебе нужно будет подхватить детей, я буду вся в твоем распоряжении! Честное слово…
Аделия устало вздохнула, нажала отбой, даже не попрощавшись с сестрой – никто не умеет врываться в личное пространство так профессионально и бесцеремонно, как сестра Татьяна.
У двери, понуро опустив головы, на рюкзаках подремывали Василиса и Артем, больше похожие на беспризорных воробьев, чем на детей. Злость, уже готовая закипеть в груди Аделии, взорвалась и моментально потухла.
– Эй, вы спите, что ли? – позвала.
Дети подняли головы, сонно захлопали ресницами.
– Привет, тетя Ада, – вот так, крипово, звали ее они только они, родные племянники.
– Чего не позвонили? Я бы раньше пришла, – она уже отпирала дверь.
– Да ну, чего мы тебе мешать будем, – резонно отозвались, заползая в коридор и сбрасывая огромные уродливые ботинки.
Кажется, их так и называли ugly shoes.
Василиса добавила:
– Ты не думай, Ада, мы тебе мешать не будем. Если на Новый год у тебя планы, фле́кси без во́рнинга. Мы зависнем дома. Тихо и спокойно…
– Или пойдем, в подъезде посидим, если тебе хата не ю́занная нужна, – добавил Темка.
Аделия выглянула с кухни, покрутила пальцем у виска:
– Вы ничего не попутали? Сколько раз я вас предупреждала – никаких «фле́ксить», «ше́ймить» и «фи́ксить» в моем доме! Нормально говорите… И не глупости, сводники липовые… Что, мать с отцом сильно поцапались?
Подростки переглянулись, потупили взгляды. Артем отозвался за обоих, по праву старшего – он появился на свет на 15 минут раньше:
– А́грились… Ругались, то есть, тихо, на кухне…
– Но долго, до утра, – добавила Васька.
– Потом папа уехал на работу, мама писала ему СМС. А потом велела нам собрать вещи, сказала, что им с папой придется ненадолго откинуться… м-м уехать, и что она договорилась с тобой, что мы поживем у тебя…
«Н-да, договорилась», – отозвалось с тоской и обидой на сестру.
Хотя, с другой стороны, никаких особенных планов на этот Новый год у нее не было, а встретить его с племянниками в любом случае лучше, чем одной. Не в пансионат же ехать в одиночестве, в самом деле!
– Пиццу закажете в обед, договорились? – крикнула, уже забегая в лифт.
Опаздывала, как обычно по понедельникам.
Племянники сонно угукнули и захлопнули входную дверь. Аделия с сожалением подумала, что оставила запасные ключи на тумбочке и, получается, если эти двое вечером пойдут гулять, она не сможет попасть домой. Выскочив на улицу, рванула к остановке, на ходу набирая номер Василисы:
– Васька! Вечером, чтобы были дома в 19-00 как штык?
– А че? Комендантский час?
– «Ниче», я без ключей и сидеть под дверью собственной квартиры не желаю.
– А-а, ладно, Темычу скажу. Пусть встречает.
– А сама? – Аделия замедлила бег, посмотрела на дорогу: маршрутка выруливала с проспекта.
– А у меня планы… типа свидание.
– Офигела? Мать вообще в курсе?
– Мать в отпуске, я на попечении крутой и прогрессивной тетки… Можно твоими духами надушусь?
– Не смей! – Аделия поменяла руку с телефоном, сунула замёрзшую в карман – греться. – И я не разрешаю… Ни свиданье, ни духи… Хотя за «прогрессивную» спасибо.
– Ну А-ада, – Васька законючила, засопела обиженно.
– Категорично и однозначно – нет, – отрезала Аделия, мгновенно почувствовав себя старой и ворчливой. Добавила примирительно: – Пусть краш твоего сердца приходит домой, будете под моим присмотром чай пить.
Племянница окончательно приуныла. Аделия представила, как Васька одернула занавеску на кухне, откуда хорошо видно автобусную остановку и мнущуюся на морозе родственницу, как понуро прислонилась к откусу окна и закусила губу.
– Ну вот. Зря сказала.
Подъехала маршрутка, Аделия забралась в салон, плюхнулась на переднее сиденье и достала из кармана банковскую карту для оплаты проезда.
– Не зря. Если бы ушла без разрешения, то получила бы по шее и осталась без мороженого… И подарка к новому году.
Василиса сопела:
– Так нечестно… Ладно, не задерживайся.
«Не задерживайся» – это было очень верное замечание. Аделия должна была к 9-00 быть с честным лицом у двери налогового инспектора. Девушка покосилась на часы – явно опаздывала. А на 11 у нее уже первый клиент – гороскопы и натальные карте стали модным подарком в этом году. Аделия, правда, их еще и оформляла роскошно: школьная подруга занялась скрапбукингом и они договорились объединиться. Одна делала оформление, другая – заполняла данными: карточками, таблицами, схемами. Сине-золотое чудо в бархатной обложке так и просилось в подарок. Несмотря на стоимость. Почти астрономическую.
«Надо было инспектору сделать», – запоздало подумала, небольшой подарок, книжку – раскладушку, можно было бы сделать быстро и не накладно. Но теперь уже поздно.
В довершение всего, Аделия попала в пробку.
Сокрушенно покачав головой, набрала инспектора:
– Татьяна Иванна, ну в пробке стою. Не успеваю к вам к 9, – сердце сжалось в надежде, что завтра Татьяна Ивановна на выходном, а потом и вовсе начнутся каникулы до 11-го.
Инспектор пошелестела блокнотом, вздохнула:
– Тогда жду вас после праздников. С наступающим вас…
Аделия подавилась радостным «йо-хо-хо»:
– С наступающим, счастья в новом году, здоровья, настроения хорошего!
Аделия чувствовала, как день налаживается, как звезды выстраиваются и улыбчиво подмигивают ей. Сейчас в салоне тишина, даже Таисии еще нет, помощница придет к десяти. И в этой единоличной тишине – выпить кофе, смотреть в окно на начинающийся мелкий и приветливый снег, греть озябшие пальцы о толстое стекло.
Выскочив на остановке, девушка побрела к салону, поглядывая на праздничные витрины магазинов. Прикидывала, что подарить Ваське с Тёмом. Василиса давно просит новый чехол на мобильник. Можно заказать классный, с натальной картой. Темке обложку на электронную читалку. Два заказа у одного мастера, приправленные давним знакомством – вполне реальная штука даже накануне Нового года.
Она полезла в карман за сотовым, нашла в инстаграм нужный аккаунт, набила в директ сообщение. Адресат не онлайн – понятно, пашет, денежки зарабатывает. Но как только, то сразу отпишется, так у них заведено. А она пока найдет гороскопы, которые начала делать для племянников.
Девушка забежала в супермаркет, за свежими ватрушками – баловать себя так баловать.
Когда выходила, столкнулась с молодым мужчиной: укороченное пальто, поднятый воротник и объемный шарф прятали нижнюю часть лица. Из-под темной вязаной шапки глаза смотрели насмешливо и внимательно. Аделия обратила внимание на необычный цвет – темные, синие, с изумрудно-зеленым, будто океан Марианской впадины.
– Простите, – пробормотала, извиняясь.
Обошла мужчину и торопливо спустилась по лестнице. Не отпускало ощущение неловкости – будто мужчина пялился на нее.
Пробежав пару десятков метров до угла, девушка все-таки оглянулась… и обнаружила, что мужчина в укороченном пальто неспешно следует за ней.
«Наверно, живет где-то неподалеку», – решила, но шаг ускорила.
Прижав бумажный пакет с горячими ватрушками к груди, торопливо открыла салон и нырнула в теплое нутро приемной. Закрывая за собой дверь, обнаружила, что незнакомец замер у ее крыльца. Отвернувшись, достал из кармана сигарету и закурил. Аделия могла видеть его прямую, напряженную спину, широкие плечи. Мужчина ежился на ветру, но не торопился идти туда, куда собирался.
«А куда он собирался?» – озадачилась девушка и, подумав, закрыла дверь изнутри, а табличку с надписью «открыто» отвернула от стекла.
Выбросив из головы все странности этого эпизода, она заварила себе кофе, прикрыла дверь кабинета. Она не стала включать свет, музыку или тем более телевизор в приемной. Она слушала тишину. Замерев у окна и обхватив горячую кружку, она улыбалась. Кажется, она даже улавливала шелест, с которым снежинки укладывались на подоконник.
Впереди – самое любимое время. Время чудес и исполнения желаний.
Аделия давно не загадывала желаний, давно не чертила себе гороскопы и тем более – не гадала на судьбу. Не верила.
Ее жизнь устоялась. Никого нового. Да и откуда новому взяться на маршруте работа-дом-работа? Клиентки – пожилые дамы, подруги почти все замужем. Школьные друзья… ну, они всегда такие дураки были. И сейчас ничего не изменилось – те же глупые шутки. Казалось, они замерли в развитии примерно в 16. Или она просто не воспринимала их всерьез. Наверное, второе: для нее они всегда будут Борька-помидор, Карась и Торпеда.
Да, хотелось семью. Еще больше – ребенка. Ей двадцать восемь. Но два высших образования – филологическое и психологическое. Своя практика. Клиентская база и легенда. Это все, что у нее было. И этим приходилось дорожить.
Ей самой нравилось, что, переступив порог салона, она превращалась в Аделию Мило́. Она прятала светлые волосы под темный шелковый платок, завязанный на затылке, чернила глаза и говорила певуче, будто с акцентом. Не намеренно, так происходит само собой, так сильно она вживается в роль потомственной ясновидящей.
Оно подошла к окну.
За ним расцветал белесый, укутанный снежной взвесью, день. Прохожие торопились, бежали гуськом по протоптанным тропинкам. Вдоль забора до угла, там – на остановку или к метро. Один маршрут на всех. Витрины щурились новогодней иллюминацией, блестели мишурой и обещанием праздника. Обещание праздника – важнее самого праздника.
Взгляд зацепился на темную фигуру в стороне от проторенного десятком ног маршрута. Укороченное пальто, темный шарф скрывает нижнюю половину лица, шапка еще плотнее натянута на брови. Одни сине-зеленые, темные и колкие глаза сверкают. Сердце ухнулось в пятки от неожиданности и забилось тревожно.
«Что ему надо? Почему не уходит?».
По тропинке пробежала, сутулясь, Таисия. Щелкнул замок входной двери, мелодично тренькнул колокольчик.
– Я на месте! – крикнула девушка, унюхав аромат свежемолотого кофе и догадавшись, что начальница уже на работе.
Топот ног в приемной – это Таисия сбрасывает с сапог мокрый снег, приближающиеся торопливые шаги.
– Аделия, – помощница заглянула в кабинет. – У вас все нормально? Погода такая, что ух… У меня давление упало ниже плинтуса, едва выдернула себя из постели.
Аделия улыбнулась, поставила чашку на поднос, потянулась за платком, повязала на голову и расправила длинные концы по плечам.
– Все нормально. Просто сегодня раньше приехала.
Таисия подхватила поднос с кружкой, кивнула с пониманием.
– Скоро клиентка придет, за альбомом. И хотела с тобой переговорить.
Аделия кивнула и с тревогой посмотрела за окно – на месте ли загадочный мужчина в укороченном пальто. С облегчением выдохнула: ушел.
Тренькнула входная дверь, смахнув Таисию с порога кабинета.
Аделия с удивлением услышала мужской голос:
– Аделия Мило здесь принимает?
– Да, это салон практической магии «Луноликая», – пропела Таисия.
– Луноликая… Хм… – насмешливый голос. – На месте?
Шум в приемной и торопливый, испуганный голос помощницы:
– Нет, туда нельзя!
Дернулась ручка, клюнула носом в темный пол. И тут же дверь распахнулась с шумом. Аделия, как была, замерла у окна— на пороге стоял тот самый незнакомец. Только на этот раз длинные концы шарфа, размотались, оголив небритую шею, а шапка торчала из накладного кармана пальто. На плечах поблескивали тающие в тепле снежинки.
– Это вы луноликая? – мужчина – на вид ему было чуть за тридцать, хоть бородка и добавляла ему солидности, но вся серьезность сводилась на «нет» насмешливым взглядом и нагловатой, мальчишеской, усмешкой.
Он замер у входа, придерживая дверь одной рукой и Таисию – другой.
– Я Аделия Мило, если вы об этом… Но вам придется записаться на прием, чтобы я могла уделить вам время…
Мужчина задумчиво почесал щеку, потом решительно выставил помощницу за дверь и захлопнул ее перед носом растерянной девушки.
– Это мы еще посмотрим… – Передвинул рычажок внутреннего замка.
Аделия выпрямилась. Вот в такие моменты она очень сожалела, что не умеет испепелять взглядом и насылать на голову проклятия. Хотя у нее есть и другие приемы.
Она прошла к столу, вызвала приемную:
– Таисия, вызывай полицию, пожалуйста, – она холодно посмотрела на подошедшего к столу гостя.
Тот улыбнулся еще шире, бесцеремонно выхватил трубку из рук:
– Отбой. Полиция уже здесь.
Темно-изумрудный взгляд топил на глубине Марианской впадины. Рука нырнула во внутренний карман пальто, достала бордовую корочку с золотым двуглавым орлом. Пальцы привычно и ловко раскрыли ее, продемонстрировав скупые сведения о звании и принадлежности к внутренним органам.
– Капитан Александров, – успела прочитать девушка. Скрестила руки на груди. – Ну, что ж, у вас десять минут до прихода моего клиента… Чем могу быть полезна?
Она величественно опустилась за стол, небрежно кивнула гостю на неудобный стул напротив.
Мужчина порывисто развернул его спинкой вперед и оседлал. Поставил локти на спинку… и будто сдулся. Запал закончился вместе с нагловатой усмешкой. Аделия ждала, чувствуя, как медленно, капля за каплей, инициатива переходит в ее руки.
– Вы говорить будете, капитан Александров? Или вы просто так зашли, погреться?