Глава IV Земля

Во тьме пребывал я, и лишь память о том, что я уже пережил этот мрак на пути сюда, помогла мне сохранить рассудок. Шло время, века миновали. Лишь тогда впереди показалась звезда – первая, на самой границе вселенной. И вот она уже позади, и повсюду во всем великолепии своем меня окружают звезды. Потом – уже через годы – я заметил солнце: пылающий огонек, а рядом светлые точки – планеты, кружащие возле светила. Так я снова увидел Землю – крошечную и голубую.

Время приходило и уходило, наконец я вступил в тень нашего мира, погружаясь в покойную и святую ночь Земли. Над головой мерцали знакомые созвездия, сиял полумесяц луны. Но тут, когда я был уже совсем рядом с Землей, мрак охватил меня – я словно бы погрузился в черный туман. Потом я забылся и какое-то время не ощущал ничего. Очнулся не скоро – от слабого далекого визга, становившегося все отчетливей. Безысходная мука охватила меня. Я отчаянно пытался вздохнуть, пытался вскричать. Мгновение, и я уже задышал свободно. Мою руку лизал чей-то язык. Нечто влажное прикоснулось к моему лицу. Я услышал пыхтение, сменившееся повизгиванием. Теперь звук показался знакомым моему слуху, и я открыл глаза. Вокруг было темно, но нелегкое чувство уже оставило меня. Я сидел в кресле, рядом кто-то визжал и лизался ко мне. В странном смятении, инстинктивно я попытался оградиться от лижущего языка. Голова моя казалась совершенно опустошенной, какое-то время я не был способен ни к мысли, ни к действию. А потом память вдруг возвратилась ко мне, и я сумел только вымолвить: «Рыжик»… Ответом стал радостный лай и новый приступ лихорадочной ласки.

Через некоторое время я ощутил, что силы возвращаются ко мне, и потянулся за спичками. На ощупь отыскав коробок, я зажег спичку и принялся в смятении оглядываться. Меня окружала привычная обстановка. Но я сидел, оцепенев и недоумевая, пока огонек не опалил мои пальцы: я выронил спичку; боль и гнев привели в движение мои уста, и звуки собственного голоса изумили меня.

Потом я зажег новую спичку и, оступаясь, побрел через комнату, чтобы зажечь свечи. И сразу увидел: они не догорели… их словно бы погасили.

Вверх взвились огоньки, я повернулся и стал разглядывать кабинет… ничего необычайного не было, разом нахлынуло раздражение. Что же случилось со мной? Обхватив голову руками, я пытался припомнить. Ах да! Безмолвная огромная равнина и кровавое колесо солнца над нею. Где же, в каких краях светит такое светило? Где это было? Давно ли? Я был ошеломлен, в голове царил беспорядок. Разок-другой, неровно ступая, я прошелся по комнате. Ослабленная память не торопилась возвращаться ко мне.

Помню, я нервничал, брюзгливо ругался. А потом ощутил слабость и головокружение, пришлось даже ухватиться за стол, чтобы не упасть. Я сумел устоять, а потом боком осел в кресло. Через некоторое время мне стало лучше, и я сумел добраться до буфета, в котором всегда держу печенье и бренди. Налил себе бодрящей жидкости и выпил ее. Прихватив горстку печений, возвратился в кресло и с волчьим голодом принялся пожирать их. Подобная жадность к пище удивила меня. Казалось, я не ел бесконечно давно.

За едой я оглядывал комнату, взгляд мой впитывал все детали и бессознательно рыскал, пытаясь нащупать какой-нибудь ключ к незримым тайнам, что окружали меня. Конечно, думал я, конечно же, непременно должно обнаружиться нечто странное. И в тот самый момент взгляд мой упал на часы, стоявшие в противоположном углу. Я замер забыв про еду. Доносившееся тиканье свидетельствовало, что они идут, но стрелки показывали теперь, что до полуночи осталось совсем немного, хотя я помнил, что двенадцать они отзвенели задолго до начала тех странных событий, которые я только что описал.

Быть может, я поддался изумлению только на миг. Если бы стрелки оставались на прежнем месте, можно было бы решить, что они просто застряли и пружина тщетно пыталась сдвинуть их с места… не могло быть и речи о том, чтобы стрелки сами собой перевелись назад. Но, несмотря на усталость, я все-таки сообразил, что вот-вот наступит двадцать второе число, а значит, я провел без сознания чуть ли не целые сутки. Минуту я размышлял, прежде чем вновь приступить к еде, ибо голод еще не оставил меня.

Утром за завтраком я, как бы случайно, спросил у сестры, какое сегодня число. Оказалось, что моя догадка точна и дух мой действительно отсутствовал на Земле весь день и начало ночи.

Сестра не задавала вопросов; мне и прежде случалось проводить за занятиями в кабинете день-другой – если книга или работа особенно увлекали меня.

Шли дни, но я все думал над смыслом того, что довелось мне увидеть в ту памятную ночь, и удивлялся, впрочем, прекрасно осознавая, что любопытству моему едва ли суждено удовлетвориться.

Загрузка...