Дом вдали от мира

Высотка

На острове не было никакого отеля. Не было даже гостевой квартирки. А потом рухнули мои мечты о светлой уютной комнате в бабушкиной квартире.

– Мы что-нибудь придумаем, – сказала мама. Было видно, как она нервничала. – Есть какие-нибудь целые дома в старом посёлке? Мы бы могли там остановиться.

Бабушка издала странный звук. Вероятно, это был смех.

– Забавная мысль – остановиться в старом посёлке. У вас больше прыти, чем мне представлялось.

Я не знала, что такое прыть, но понимала, лучше её не иметь.

– Большинство крыс с Большой земли не могут обойтись без электричества. А что, если в домах нет воды? И нет туалета? – Она наклонила голову. – Но, конечно же, там можно вырыть себе норку.

– Э… э… Но в высотке есть электричество, – мама была в замешательстве.

– Здесь есть. Для жителей Высотки. – Бабушка выделила голосом слово «Высотка». – Электричество для тех, кто участвует в жизни общества. Для тех, кто приносит пользу. Здесь, в Высотке, мы не имеем дел с людьми, которые больше берут, чем дают, – она покосилась на меня, затем перевела взгляд на Героя.

– И что же, – затараторил Инго, – нам теперь придётся жить в коридоре?

– В коридоре? – Бабушка нахмурилась. – Нет, коридор – это как кровеносная система нашего дома. По коридорам мы ходим друг к другу в гости, разносим еду. И он должен быть свободным на тот случай, если придётся вызвать пожарных. Так что нет, старший ребёнок, ты не будешь спать в коридоре.

– Здесь наверняка есть свободные квартиры, – пробормотал папа. – Ты как-то писала, что сейчас на острове живёт гораздо меньше людей, чем прежде.

– Квартиры! – фыркнула бабушка. – Квартиры закреплены за должностями, как ты, надеюсь, помнишь, Атли. А ты не занимаешь никакой должности. У нас нет свободных квартир для незваных гостей.

– Что же нам делать, дорогая Бриет? – мама постаралась дружелюбно улыбнуться.

– Откуда я знаю? – фыркнула бабушка. – Не я вас сюда привезла. Это вас следует спросить, что вам делать.

Мама и папа переглянулись.

Неужели они не сказали бабушке о нашем визите? Неужели у них не было никакого плана? Что же у меня за родители такие?

– Бриет, кладовые почти заполнены, но пшеница…

Женщина заговорила прежде, чем вошла. Она и не думала стучаться, просто ворвалась в квартиру.

Сначала она оглядела нас всех. Потом перевела взгляд на бабушку. И наконец повернулась к папе.

– Да у меня просто нет слов, Атли! Ни одного-единственного слова, – воскликнула незнакомка. – Двадцать два года, – продолжила она, даже не переведя дыхание: у неё явно слов было больше, чем одно-единственное. – Двадцать два года прошло с тех пор, как ты поднялся на старый паром и заявил, что никогда больше сюда не вернёшься. И ведь не обманул. Да-да, ты больше сюда не возвращался и вёл себя так, будто у тебя здесь никого нет: ни мамы, ни друзей, ни обязательств. И вот внезапно ты появляешься… Да у меня просто нет слов!

– Здравствуй, Магнеа, – пробормотал папа, не поднимая глаз.

Магнеа была ровесницей моих родителей. У неё были длинные тёмные волосы, собранные в плотный узел на затылке, и белый фартук. В руке она держала стопку бумаг – похоже, счетов и чеков.

Какое-то мгновение все стояли неподвижно, словно застыли.

– Здравствуйте, – сказала мама и протянула руку Магнеа. – Я Фанней, невестка Бриет. Когда мы узнали о её травме, сразу поспешили сюда, чтобы помогать ей.

Она улыбнулась.

– Помогать? – Магнеа так и не подала маме руку. – Чтоб мне сквозь землю провалиться, если вы хоть как-то помогали Бриет последние двадцать лет. Чтоб мне сквозь землю провалиться! Другим пришлось о ней заботиться. Конечно же, она нам всем в Высотке как мать, и все здесь помогают ей не в службу, а в дружбу. А вы, должно быть, считаете, люди не заметили, как обошлись с Бриет её ближайшие родственники? Мне больше нечего сказать. Но я думаю, само собой разумеется, что нужно дать людям провести праздник без лишних затруднений.

Папа выглядел так, как будто это ему хотелось провалиться сквозь землю.

Герой потрусил в сторону Магнеа и понюхал её. Она посмотрела на него почти с таким же презрением, с каким смотрела на нас.

– И собака тут! – возмутилась она. – Конечно же, вы притащили сюда собаку. Кот ещё мог бы сбежать. Это было бы славно. Огонёк надежды. Но нет, у нас тут собака.

Герой невинно уставился на Магнеа. Я тихонько подозвала его. Вдруг она его пнёт.

– Прекрати, Магнеа, – прикрикнула бабушка. – Покажи мне бумаги, я всё пересчитаю и сообщу, если тут какая-то ошибка.

– А что эти здесь делают, Бриет? – спросила Магнеа, подошла к бабушке и положила руку ей на плечо, как будто бабушка принадлежала ей целиком и полностью. Лично я бы не осмелилась положить руку бабушке на плечо.

Магнеа склонилась над бабушкой и прошептала так отчётливо, что все услышали:

– Хочешь, я их выставлю?

– Магнеа! – бабушка скинула её руку со своего плеча. – С ними я сама разберусь. А ты позаботься о запасах. Поговорим вечером, когда освобожусь от лишних забот. – Она покосилась на нас, словно мы и были те самые заботы, от которых ей предстояло освободиться.

Магнеа посмотрела на меня. Затем перевела взгляд на Инго.

– Ты, – кивнула она брату. – Ты наверняка сумеешь перетаскать мешки с пшеницей. Пошли, поможешь.

Инго растерянно посмотрел на Магнеа, а потом на маму с папой. Никто из них не пошевелился. Бабушка мотнула головой и ясно дала понять, что Инго нужно идти за Магнеа. Тот пожал плечами и вышел из квартиры.

– Хочешь, познакомлю с моим сыном Валом? – послышалось уже за дверью.

– Это самая грубая женщина из всех, кого я встречала, – сказала я. – Что она воображает? Мы здесь на каникулах, и с какой это стати Инго должен работать?

– Это Магнеа, Хранительница запасов, – сказала бабушка Островитянка, покосившись на меня. Она произнесла это так, как будто Хранительница запасов – часть имени Магнеа. – И тебе не стоит ей грубить, если ты, конечно, собираешься ужинать.

– Если тут выдача еды напрямую зависит от того, как Магнеа относится к людям, что ж, нам всем придётся несладко, – простонала мама.

Никто ей не возразил.