Дороги

БЕЛЬЖАС

До станции города Бельжас, центра одноименной провинции, мы ехали недолго. Швейцария страна небольшая и из одного города до другого путь не занимает много времени. В городе нас направили в тюрьму. Такой прием нас удивил. Мы добровольно явились к властям, а нас направили в тюрьму! Но к нам подошел мужчина лет 30-ти, наголо остриженный. Он представился нам как Николай Макляк, офицер, летчик. Он здесь уже второй день. Объяснил, что всех офицеров сначала содержат в тюрьме. Удостоверив личность, переводят в лагерь. Я и Василий отказались стричься и идти в камеру. Мы объяснили швейцарцам, что я рядовой, а Василий младший сержант, но ни как не офицеры. Тогда нас сопроводили в лагерь открытого типа, находившийся примерно в километре от тюрьмы.

Он находился в низине, рядом протекала небольшая речка, берега которой заросли ольховником. Низинная местность была заболоченной. Для интернированных был выстроен одноэтажный барак. Там были выстроены так же: административное здание, кухня, скотный двор со свиньями, овощной сарай.

В лагере уже к этому времени находились 11 наших соотечественников, бежавших из лагерей Германии, Франции, Италии, Голландии, Бельгии. Среди них были: Николай Чайка, Владимир Савченко, два «брата» Дашко и другие. Возникает вопрос, почему всего 11 человек? Неужели к 4-му году войны было так мало военнопленных, решившихся бежать? Нет, бежали многие и удачно. Доходили разными путями до границы Швейцарии. Но, буквально за несколько дней до нашего прихода, швейцарские власти, по договоренности с германскими, передавали бежавших пленных Германии. Можете представить их дальнейшую судьбу! И, только в сентябре 1942-го года, почувствовав перелом в ходе войны, швейцарское правительство решило оставлять беглецов в Швейцарии. Финансировал содержание интернированных английский Красный Крест и консульство Англии.

Вместе с нами в этом бараке были несколько евреев из разных стран, так же бежавших из лагерей. И, что интересно, с нами отбывали наказание швейцарские солдаты. Они являлись для отработки наказания полностью экипированными: в форме, с ранцами, с касками и при винтовках!

Сентябрь выдался тогда хмурым, дождливым. Север Швейцарии не баловал нас погожими солнечными днями. Часто моросил нудный осенний дождь. За все время, а быть пришлось в Бельжасе около двух месяцев, редкий день был погожим. Работа ли мы днем на полях. Убирали морковь.

Кормили не досыта. Да и после голода концлагерей мы были сильно истощены. Фактически был тюремный паек. Поэтому мы искали возможность подкормиться. Вечером, когда комендант лагеря уходил, попрощавшись с нами, мы выходили на промысел. Обычно трое из нас брали с собой две корзины и бидон из-под молока, вылезали в окно. Во дворе, набрав в корзины картошки, шли мы подальше от лагеря и на костре варили ее в бидоне. Потом приносили картошку в барак и все наедались ею досыта. Так продолжалось около месяца. Комендант вскоре заметил, что запасы картофеля очень быстро убывают. Поэтому он приказал заколотить досками окна. Но все равно мы нашли способ добывать дополнительное питание. Поддев несколько досок, мы сделали лазейку и после отбоя вылезали в нее. Так как дверь овощехранилища стали запирать, мы воспользовались картошкой из чугунного котла, приготовленную для откорма свиней. Дополнительной подкормкой пользовались не только мы, советские интернированные, но мы угощали и евреев, и швейцарских солдат. Что удивительно, ни кто из них ни разу не сообщил о наших вылазках начальству лагеря.

Запомнился один случай. Заболел у меня зуб. В сопровождении солдата я отправился к дантисту в город. Врач в домашних условиях сначала сделал снимок больного зуба. Снимок делал компактным рентгеновским аппаратом, похожим на пистолет. Через несколько минут снимок был готов. Затем он запломбировал мне зуб так хорошо, что пломба продержалась более двадцати лет!

Через два месяца нас, советских беглецов из концлагерей, направили в другой лагерь интернированных Андельфинген.