Доспехи Бога, или Сын Богини Севера

Вместо пролога. Западня

Грозная пасть с двумя парами щупалец медведки тянулась к маленькому тельцу беспомощно распластавшегося на земле Гароша, но в самый последний момент вождь Кубал нанёс удар своим копьём в бок хищницы. Она имела сравнительно скромные размеры: наверное, медведка была молодой и не достигла своих предельных размеров. Вождю приходилось видеть и гораздо больших её собратьев. Но головогрудь медведки возвышалась выше головы человека, далее тянулось втрое большее веретенообразное брюхо тёмно-бурого цвета сверху и светлеющее до оливкового к низу. Хвостом тянулись за ней церки – длинные канатовидные придатки. Массивное тулово сверху прикрывали рудиментальные остатки крыльев, которые походили на толстые полотнища. Медведку несли четыре мощных ноги, из коих пара передних была ловчее, подвижнее задних.

Удар копьём не пробил её хитин, но заставил убрать голову под грудной панцирь и отвлёк внимание от неловкого мальчишки. Кубал заорал во весь свой голос, замахал руками и нанёс повторный удар. С тем же успехом, но ему удалось отвлечь на себя внимание хищницы…

Краем глаза Кубал увидел растерянно застывшую на месте Маммо и прокричал ей:

– Забирай своего сына и уходи! Быстрей! Ну!

Женщина тут же подняла Гароша и, панически спеша, потащила его за собой в сторону.

Кубал проводил их взглядом, и чуть было не прозевал атаку медведки, которую с трудом остановил своим копьём, уперев его конец в землю. Древко согнулось, но не сломалось.

Почти сразу же раздался крик молодого воина Наноша:

– Вождь, тут нора! Глубокая и узкая!

– Залезайте быстрее! – ответил Кубал. – Все, все! Как можно быстрее!

Медведка попыталась обойти человека, он же останавливал её своим копьём, которое не причиняло видимого вреда хищнице, но мешало добраться до жертвы.

Вождь сделал несколько шагов в сторону и заметил неподалёку углубление в земле, прикрытое кем-то разрушенным земляным куполом, а внизу – сотни яиц. Это была кладка медведки. Понял причину злобы противницы: кто-то разрушил крышу её убежища, чем до предела обозлил хозяйку логова, а тут она увидела проходивших мимо людей. Потому сразу яростно атаковала их в уверенности, что защищает свою кладку.

Посмотрел вправо: под землю спускался старый, а потому неловкий и медлительный, Думчан, никого больше рядом не было. Значит, все уже укрылись под землёй, понял Кубал.

Именно в этот момент под яростным напором врага копьё согнулось в дугу, треснуло и переломилось…

Кубал швырнул нижнюю часть древка, оставшегося в его руках, целясь в большие глаза медведки, но угодил в усы-антенны, после чего со всех ног помчался туда, где под землёй скрылся Думчан. Наверное, никогда вождь не бегал так быстро, как сейчас, ибо был на волосок от смерти. Медведка кинулась за ним следом с опозданием на несколько мгновений, а потому позволила человеку домчаться до края норы и нырнуть в неё, ногами вперёд, обдирая бока…

Уже в следующие мгновения вождь понял, почему в спасительное убежище так быстро скрылись его люди: это была не нора, а фактически яма, в которую он тут же свалился…

Приземление оказалось болезненным и отдалось болью в коленях. Несколько помогло то, что под ногами оказалось много ветоши, трухи, пыли, глины, всяческого тлена и ещё чего-то почти до колена, и только под всем этим начиналась твердь.

Некоторое время Кубал приходил в себя, а затем принялся осматриваться по сторонам, стараясь понять, где он оказался?

Пространство освещал свет, проходивший в ту дыру над головой, через которое он свалился вниз, а также проникали два лучика из более узких отверстий в разных сторонах, так что в помещении царил довольно светлый полумрак, к которому глаза привыкли довольно быстро.

Сверху посыпались комья глины. Это медведка пытаться проникнуть внутрь, вслед за людьми, и обгрызала края входа. Но уже скоро её движения замедлились, затем она вскинула голову, повернулась в сторону своего гнезда, над коем пролетала стрекоза, и тут же помчалась на защиту своей кладки. Больше сюда она не возвращалась, у ней были куда более насущные дела.

Вождь снова занялся своими делами. Первым делом пересчитал всех, кому удалось уцелеть. Перед встречей с медведкой его группу атаковала стая стрекоз, несколько человек стали их жертвами, а затем, как минимум, двоих задавила медведка, она намеревалась убить и Гароша, но ей помешал Кубал. Теперь с вождём в подземном убежище находилось четырнадцать человек. Он сам был пятнадцатым.

Почти всем падение вниз не повредило, разве что они получили царапины и синяки, а вот Маммо сломала ногу. Она тихо постанывала, закусив губу. Думчан присел около неё и занялся ногой. В лечении он понимал больше всех из тех, кто тут оказался. Рядом находился и Гарош, не сдерживающий слёз от мук матери.

Кубал ничем помочь несчастной не мог, у него имелись задачи более важные: необходимо было понять, где они оказались, нет ли здесь каких-либо врагов или какой-либо опасности? И самое главное – как отсюда выбраться?

Вождю приходилось бывать в пещерах, но эта имело донельзя странный вид: довольно ровный пол покрывали обломки и всяческий мусор. Стена перед ним состояла из серо-белых блоков, словно была кем-то сложена из них. Только приблизившись, он разглядел, что это были не блоки, а толстые плитки, прикреплённые к стене из неизвестного тёмного материала. В некоторых местах они упали, обнажив то, что находилось за ними. Одну из них Кубал поднял и рассмотрел. Явно она была творением старых людей в незапамятные времена.

Слева и справа от этой странной стены образовались завалы. Тщательный осмотр показал, что пробраться через них невозможно. А с четвёртой стороны находилась точно такая же стена, как и та, что стояла напротив, – покрытая теми же серо-пыльными плитками.

Понял, что это помещение некогда служило старым людям, затем было брошено ими, потолки по сторонам обрушились, образовав то помещение, в которым теперь оказались люди.

Сверху раздалось жужжание. Вождь поднял голову и разглядел летающего сверху комара. Подумал, что он только что залетел внутрь через ту дыру, которой до него воспользовались люди, но услышал голос Наноша:

– Он сидел тут на полу и улетел, когда сюда стали падать мы. Слабый очень. Я пытался его убить, но не достал саблей. Комар поднялся вверх и уселся там.

– Наверное, комар давно оказался здесь. Выбраться наружу не может и ослабел от голода, – заметил Кубал. – Ежели опустится, то мы убьём его без всякого труда. Тем более, что он один.

Нанош согласился:

– Комары страшны только тогда, когда их много.

– Следи за ним, – приказал вождь, – а когда сможешь, прикончи, чтобы он не успел никого искусать.

Сам же начал прикидывать высоту до лаза, через который они здесь оказались. Если самому встать внизу, велеть Наношу взобраться на его плечи, то дотянется ли третий, оказавшийся уже на нём, до выхода?..

В конце концов, яростно мотнул головой: нет, не получится, а четвёртому не влезть, даже ежели послать самого лёгкого из них – мальчишку Наноша.

Тем временем Думчан приладил к ноге Маммо крупные кости, оставшиеся от попавшегося в ловушку животного, и примотал полосками кожи. А затем отошёл в сторону, где отыскал большой квадрат из какого-то тонкого, но прочного материала. Такой умели делать старые люди. Отёр с него пыль и грязь, после чего обнаружил какие-то знаки. Вгляделся в них, шевеля губами.

Вождь знал, что старик именует их «буквами» или «словами», уверяет, что способен их «читать». Разницу между этими двумя словами Кубал уяснить не мог. Подошёл и поинтересовался:

– Что это?

– Не знаю. Я читаю, но не понимаю.

– И что ты «читаешь»?

– Совершенно непонятные мне слова «Московский метрополитен…», «Станция «Люблино». Их я не знаю, не понимаю. Ими пользовались старые люди, наши предки, но до нас они не дошли. Увы.

Вождь удержал свои саркастические реплики, так и просившиеся наружу, но ничего говорить не стал. Он хорошо помнил, как Думчан рассказывал про далёкие времена, когда старые люди – «деды дедов наших дедов» – владели неслыханным могуществом, почти как боги. Были такими огромными, что могли раздавить ногой любого насекомого – скорпиона, паука, таракана, жука, медведку, гусеницу и прочих. Рукой отмахивались от комаров, гусениц, бабочек. Возгордились своей силой, и боги наказали их: истребили почти всех, а потомки старых людей измельчали и теперь уже насекомые легко расправлялись с людьми.

На вопрос: «Когда это было?» Думчан только разводил руками: «Давно это было, очень давно…»

Уже надоело слушать одно и то же, совершенно зряшные, бесполезные слова.

Вождь присел на какой-то обломок, даже не удалив с него пыль, ему было просто не до этого. Обхватил руками колени и положил на них свою растрёпанную голову, на затылке которой запеклась кровь. Эту рану он получил в недавнем столкновении со стрекозами. Надолго задумался. Выхода из ловушки не было, вывести отсюда своих людей он не мог. Они могут умереть здесь, как умирали все, кто оказывался до них здесь. Вон сколько костей повсюду валяется!

С горечью подумал о старом Думчане: много ли проку от его мудрости, от умения «читать»? Ну, что-то он знает – «буквы» и «слова» – прочёл какие-то знаки. И что? Никакой реальной пользы нет! Что это за «Московский метрополитен» и «Станция «Люблино»? Бессмысленный набор звуков! Думчан давно убеждал всех и каждого в отдельности в пользе «чтения» и «грамоты», но никого в племени обучить не смог: лишь некоторые выдерживали какое-то количество уроков и уходили. Сейчас старик обучает Гароша, мальчишка пока терпит, какой-то интерес к урокам в нём теплится. Надолго ли?..

«Лучше бы он и все остальные упражнялись во владении копьём, саблей или дубинкой, – подумал Кубал, – это куда нужнее. Лучше бы умели противостоять врагам. Хотя бы с теми, с кем они столкнулись совсем недавно, – стрекозами и медведкой!..»

Горестно вздохнул, впрочем, и эти навыки сейчас бесполезны, как и «чтение»: из западни им не выбраться. Никакие знания и умения им не помогут. Людей ждёт тут ужасный и мучительный конец.

Вождь осознавал это и ничего сделать не мог.