Наталья Борохова Досье на адвоката

* * *

Она была явно не в его вкусе. Да и о каком вкусе, впрочем, можно вести речь, если перед тобой девушка облегченного поведения. Конечно, не вокзальная путана (с такими он не связывался), но и не подающая надежд аспирантка. Он подцепил ее в одном из ночных клубов. Закинув ногу на ногу, она тянула через соломинку коктейль и поглядывала на клубящуюся молодежь. Встретившись взглядом с незнакомцем, она призывно улыбнулась, обнажив ряд довольно крупных зубов, и указала на место рядом с собой. Разговор касался всего и ничего конкретно, обычная трепотня по заранее известному сценарию, когда каждая из сторон знает, что хочет получить в итоге.

Они вышли из клуба, когда было уже глубоко за полночь. Покинув залитую радостным рекламным светом улицу, они свернули в переулок. Темнота стала почти непроницаемой, красноречиво свидетельствуя о том, что короткая летняя ночь подходит к концу.

– О, да ты на тачке! – воскликнула девица. – Это все упрощает.

Он открыл дверцу. Девица забралась на переднее сиденье и, воткнув в рот сигарету, задымила. Машина тронулась.

– Кстати, можешь называть меня Стеллой, – заявила она.

Мужчина скривился. Вне всяких сомнений, шлюха. Почему они никогда не представляются Танями, Ленами, Олями, ну на худой конец Фросями? Обязательно Нинель, Сюзанна, Регина, Лола и прочее. Стелла означает «звезда», а это определение вряд ли подходило к невысокой коренастой девице, бесстыдно раскидавшей ноги в полуметре от него. Трикотажная короткая юбка, топ, переливающийся стразами, что-то длинное блестящее в ушах – все говорило о том, что у девицы не все в порядке со вкусом, как, впрочем, и с деньгами. «Сверкает, как сопля на солнце», – неприязненно подумал он. Но воротить нос не пристало. Мужчина чувствовал нарастающее напряжение. Его можно было снять только одним способом…

– Я – студентка, – сообщила девица.

«Врет!» – хмыкнул он про себя.

Машина миновала центр города и понеслась по направлению к одному из спальных районов. Дорога была почти пуста. Многоэтажки темнели равнодушными глазницами окон. Люди старались урвать еще несколько часов сна перед тем, как первые солнечные лучи и веселый гомон птиц возвестят о том, что настал новый, крайне утомительный в жару, будний день.

Машина остановилась на пустыре. Девица равнодушно взглянула в окно.

– Стоило ли так далеко ехать? Мы могли бы заняться этим в любом дворе. Ну, котик, что ты предпочитаешь?

Предутренний свет делал ее еще менее привлекательной. Лицо с неаккуратно нанесенным тоном казалось серым и несвежим. Он еще раз с досадой подумал о том, что спешка ни к чему хорошему не приводит. Ну да шут с ней…

– Давай пройдемся, – предложил он.

Девица вовсе не собиралась выходить.

– Эй, – запротестовала она. – Там свежо. Да и одежда может испачкаться. Ты что, возместишь мне все расходы?

Мужчина ничего не ответил. Обойдя машину, он распахнул дверцу.

– Вылезай!

– Да пошел ты!

У него застучало в висках. Схватив девицу за руку, он легко освободил автомобиль от докучливой особы. Протащив ношу несколько метров в направлении зарослей кустарника, мужчина наконец оставил ее в покое. Силой он обладал неимоверной.

– Ах ты, подонок! – взвизгнула девица. На ее плече уже алел след, оставленный его железной пятерней. – Не думай, что тебе это сойдет с рук. Я знаю, к кому мне обратиться. Твоего духу больше не будет…

Но, увидев его перекошенное злобой лицо, она осеклась. Древний инстинкт самосохранения, заложенный в каждом человеке, подсказывал ей, что с этим парнем что-то неладно. Она поспешила пойти на мировую.

– Эй, не стоит так волноваться. Мы ведь можем договориться, – ее голос предательски задрожал.

– На колени, – скомандовал мужчина.

– Но я так не хочу…

Договорить она не успела. Крепкая зуботычина свалила ее с ног. Рот наполнился солоноватой влагой. Мужчина тем временем достал из кармана кипенно-белый носовой платок и тщательно вытер им пальцы.

– Тебе повезло, – заговорил он. – Я сниму с твоей души грех и очищу твое тело.

«Псих!» – мысли, как пугливые зайцы, метались в голове. Стелле и раньше приходилось бывать в опасных переделках и общаться с далеко не самыми приятными представителями мужского пола. Бандиты и милиционеры норовили попользоваться жрицей любви «за так», и с этим приходилось мириться. Жгучие брюнеты, выходцы из дружественных республик бывшего Союза, утомляли темпераментом и желанием расплатиться за услуги дынями, яблоками или розами. Робкие, замученные семейным счастьем мужички, потупив очи долу, просили такое, от чего даже у видавшей виды Стеллы глаза лезли на лоб. Но все они были по-своему понятны и предсказуемы. Но как поступать в ситуации, когда твой клиент вовсе не стремится завладеть твоим телом, а вместо того раскачивается из стороны в сторону как маятник и невнятно бормочет не то молитву, не то заклинание, девушка не представляла.

– …умножая, умножу скорбь твою.

«О чем это он?»

– …доколе не возвратишься ты в землю, из которой взята, ибо прах ты и в прах возвратишься. А теперь повторяй за мной…

Это было трудно. Распухший язык не желал подчиняться хозяйке. Из горла вырывался лишь сдавленный стон. Мелькнула мысль: «Я поплатилась за неосторожность. Теперь я уйду в ад».

Мужчина прикрыл глаза. Память вернула его в прошлое, в ту душную июньскую ночь, когда демонические силы, спрятанные где-то в глубине его души, впервые заявили о себе. Все было почти так же, как сейчас. Предутренние часы, влажная пахучая трава и она… такая близкая и желанная. Прошли годы, но он не забыл ее насмешливый взгляд и слова: «Ты, должно быть, спятил. Я никогда не буду твоей. Ума не приложу, как ты мог и мечтать о таком». И она засмеялась. Она хохотала во все горло, не замечая, как темнеет его лицо, как сжимаются в кулаки руки. Жар, поднимаясь от нагретой за день земли, коснулся его щек, лба. Стало трудно дышать. Он не ведал, что делает, знал только, что должен во что бы то ни стало прекратить этот ужасный смех. И когда он услышал стоны, вихрь восторга закружил его. Он чувствовал себя отомщенным. Она была покорена. Больше ей не удастся выставить его на всеобщее посмешище, бросить в его адрес ядовитую шутку, презрительно сморщить курносый носик. Никогда?! И вдруг ему на глаза попались ее чулки, маленьким комочком белевшие на смятой траве…

Когда кровавая пелена спала с глаз, мужчина увидел перед собой отвратительное зрелище. Это была не героиня его детских грез, не первая красавица школы, а третьеразрядная шлюшка из ночного клуба. Красный как кровь лак на пальцах ее ног окончательно вывел его из ступора.

«Надо же, она была начисто лишена вкуса. Какая распущенность!»

Мужчина брезгливо взял в руки ее джинсовую сумочку, больше похожую на косметичку, и внимательно просмотрел содержимое; кинул далеко в сторону картонную иконку, отшвырнул ключи и кошелек из кожзаменителя. Несколько смятых денежных бумажек он равнодушно сунул себе в карман.

Уже рассвело. Необходимо было убираться отсюда как можно скорее. Он еще раз взглянул на деяние рук своих и невольно залюбовался, как художник, пораженный величием кисти Мастера.

«Как бы то ни было, теперь ты почти прекрасна», – думал он. И на душе было светло и чисто, как после причастия.

Шея девушки была стянута чулками. Как и тогда, в далекой юности…


Ведущая вечерних теленовостей была бодра и энергична, будто только что выскочила из фитнес-клуба. Она вещала о леденящих душу событиях с таким же азартом, как пару минут назад об открытии первого супермаркета в отдаленном сельском районе:

– Сегодня на пустыре вблизи жилого комплекса «Западный» был обнаружен труп молодой женщины со следами насильственной смерти. Ее личность установить пока не удалось. Однако вывернутая наизнанку женская сумочка свидетельствует о том, что убийца, возможно, не побрезговал воспользоваться ее содержимым. Разумеется, речь идет о деньгах, прочих ценностях, документах. Да, еще один интересный момент! На шею трупа были повязаны женские чулки.

Строгий мужчина в форме, сидящий напротив директора, явно не разделял ее веселости. Он хмурил брови и не переставал удивляться женщинам.

«Ох уж этот слабый пол! Они готовы хлопнуться в обморок при виде мыши, но если речь заходит о делах куда более серьезных, к слову сказать, мерзопакостных, дамочки проявляют хладнокровие бультерьера; смакуют детали кровавых оргий, будто речь идет о новой мыльной опере; предлагают совершенно несообразные с точки зрения логики версии и все щебечут, щебечут, щебечут. Черт их побери!»

Ведущая, обаятельно улыбаясь, уже представляла гостя телевизионной публике:

– У нас в студии находится начальник отдела по расследованию убийств прокуратуры области. Скажите, Петр Никанорович, может ли телевидение помочь в установлении личности погибшей. Возможно, если бы мы показали фотографию…

– Об этом не может быть и речи, – отрезал представитель прокуратуры. – Лицо жертвы обезображено настолько, что не остается даже слабой надежды на то, что кто-нибудь сможет ее опознать. Правда, мы можем сообщить вам, во что была одета убитая, а также некоторые приметы, обнаруженные на теле.

Ведущая поскучнела. Что толку перечислять приметы? Вот красочные снимки с места происшествия произвели бы фурор. Рейтинг передачи подскочил бы до небес!

– Несколько слов о чулках на шее жертвы. Насколько я помню, мы уже сообщали о подобных случаях. Значит ли это, что на улицах города орудует маньяк? – она еще надеялась на сенсацию.

– Я не разделяю вашего легкомыслия, – остудил ее пыл собеседник в погонах. – Все это ничуть не занимательно. С прискорбием вынужден констатировать, что в городе появился опасный преступник. У правоохранительных органов нет сомнений в том, что им совершено уже несколько убийств. С уверенностью можно говорить о трех жертвах, включая сегодняшний случай. Все три происшествия объединяет объект преступных посягательств – молодые женщины; способ лишения жизни – нанесение большого количества телесных повреждений твердыми тупыми предметами и последующее удушение. Орудовал, похоже, собственными ногами и руками, а при удушении использовал женские чулки.

– Как вы думаете, убийца психически болен? Почему чулки? И почему именно белого цвета?

– Болен он или здоров, будет решать психиатрическая экспертиза. Кстати, некоторые комментарии от специалистов в этой области мы уже получили. Но полагаю, нет необходимости доводить их до широкой общественности. Во всяком случае, пока.

– Тогда напомним нашим зрителям хронологию злодеяний Чулочника (так его уже окрестили некоторые газеты)… Первая жертва – Мария Воронцова. Убита в июне прошлого года. Обнаружена у себя на квартире. Многочисленные телесные повреждения, а также белые чулки вокруг шеи. Вторая жертва – Софья Кац. Погибла в январе этого года. Обезображенный труп найден в гостиничном номере. Лужи крови и белоснежные чулки. Июнь текущего года, третья жертва Чулочника – опять молодая женщина. Личность ее пока не установлена. Но почерк злодея все тот же… Итак, милые беззащитные женщины и храбрые рыцари-мужчины, будьте бдительны. Под покровом ночи на свой кровавый промысел выходит Чулочник. Начальник отдела убийств поморщился. Он не любил цветистых выражений, а также тех журналистов, которые готовы раздуть воздушный шар из мыльного пузыря. Но приходилось с горечью признавать, что на этот раз ситуация была весьма серьезной.

– Подскажите, как женщины нашего города могут обезопасить себя от преступных посягательств? – спрашивала его дотошная журналистка, и это изрядно действовало ему на нервы.

– Как? – Его взгляд на секунду задержался на ее вызывающем декольте. – Есть несколько простых и доступных советов. Во-первых, одевайтесь скромно. Никаких мини-юбок, обтягивающих брюк, вырезов до пупа и прочее. Они свидетельствуют о легкомысленном подходе к жизни и дают зеленый свет любому извращенцу. Исключите обувь на шпильках – они мешают убегать от преследователя; длинные распущенные волосы – за них вас легко ухватить. Тесная одежда сковывает движения. Находясь в общественном месте, не будьте излишне раскрепощенной – вас могут счесть развратной и, соответственно, готовой на любые сексуальные подвиги. Никаких вызывающих жестов и танцев. Лучше находиться в обществе друга, разумеется проверенного, еще лучше – брата, а совсем замечательно – мужа. А вообще, если вас не понесет нелегкая в злачные места и вы проведете тихий вечерок в компании милых родственников, вашей жизни ничто не будет угрожать.

– Если, конечно, не обрушится кровля или соседи не подожгут дом, – едко прокомментировала журналистка.

– Что-что? – переспросил представитель прокуратуры.

– Да ничего, – пожала плечами диктор. – Боюсь, наши зрительницы вряд ли воспользуются вашими советами…

Загрузка...