Доверься

Глава 10

Жарко.

Я расстегиваю шубу, Павел – пару пуговиц на своем пальто. Смотрит на меня. Не отрываясь. Видимо, он флиртует так. Взгляд пронзает стрелой, будоражит. Если бы я все еще с Сережей в отношениях состояла и на меня вот так мужчина посторонний посмотрел, Сергей бы набил ему морду.

Если бы Паша так смотрел на другую, я бы ногти сгрызла от ревности.

Чтобы не кинуться ему на шею и не попросить о поцелуе, решаю попытаться в шутку свести ситуацию:

– Значит, «Айрис». Ведущая офтальмологическая клиника в регионе.

– Так точно.

Он подходит на шаг, упирается рукой в стену и нависает надо мной. Самоуверенный, голодный во всех смыслах. Губы мгновенно пересыхают. Я пялюсь на него, как попавшая в силки дичь. Руки заняты подарком.

Крутая частная клиника. Вот откуда хорошая машина, одежда. Целеустремленный, жадный до карьеры.

– Буду иметь в виду, – отвечаю с улыбкой.

– Велком, – произносит Павел запросто.

– Позвоню тебе, когда мне понадобится блефаропластика, – добавляю беспечно, прекрасно зная, что хирурги «Айрис» берутся за самые сложные случаи, возвращая людям зрение. – Скидку сделаешь?

– Я надеюсь, мы все-таки созвонимся пораньше.

Двери лифта разъезжаются, я ловко проскальзываю под рукой Паши. Прижимаю к себе цветы; букет тяжеленький, но и отдавать его даже ненадолго я не собираюсь. Шарю в сумке в поисках ключей.

– Пораньше вряд ли. Зрение у меня отличное, в детстве много черники ела.

– Черника тут ни при чем. Скажи спасибо генетике.

– Здрасьте! Родители, что ли, зря в меня ее впихивали стаканами?

Павел посмеивается.

– Я тебе не верю. А вот в силу черники – да! В шестом классе у меня резко начало зрение портиться – отец купил два ведра, мы под завязку забили морозилку. Как видишь, помогло.

Я достаю ключи и победоносно показываю их Паше.

– С таким же успехом можно верить в оборотное зелье Гарри Поттера. Степень реализуемости сходная, – парирует за спиной хирург отвратительно назидательным тоном.

– Ах вот так?! Скажи еще, что упражнения для глаз не помогают!

– Скажу, конечно.

– Ну вот где ты был раньше… – тяну я, справляясь с замком.

Открываю дверь и застываю на пороге.

Потому что весь пол в воде!

– Ауч! Что это?! Откуда? Когда я уходила утром, так не было!

Быстро снимаю ботинки, но Паша хватает меня за талию, останавливая. Вообще, судя по всему, не упускает ни единой возможности коснуться.

– Погоди. Электричество вырублю.

Он открывает щиток, тыкает там какие-то кнопки.

– Проверяй, не кипяток ли.

Я приседаю и касаюсь рукой. Холодная. Киваю ему и бегу в ванную. Шлеп-шлеп. Вот невезуха! Весь мир против нас сговорился! То телефон у Адомайтиса сломался, то у меня потоп. Поспешно перекрываю воду. В санузле сухо – значит, беда не там случилась.

– Паш, езжай домой тогда, – говорю разочарованно. – Я вызову сантехника и приберусь тут. Романтический ужин откладывается.

Выхожу в коридор и вопросительно упираю руки в бока. Потому что хирург частной офтальмологической клиники, ведущей в регионе, снял ботинки, носки тоже. Закатал джинсы и стоит сейчас в воде. Деловито вешает пальто на крючок.

Поворачивается ко мне.

– Что стоишь? Ведро, тазик, тряпку тащи. Я поищу пока, откуда течет.

– Двенадцать пропущенных. Ах да, – подкалываю его я, усмехнувшись. Открываю кладовку.

Нахожу ведро, совок, тазик… и мы включаемся в работу, оживленно болтая обо всем подряд. Первым делом убираем воду, потом Паша исследует кухонный гарнитур и находит пробоину – треснула колба в фильтре. И вода, судя по всему, весь день тихонечко лилась, пока не затопила кухню и коридор.

– Как же так-то! – возмущаюсь я. – Это брак фильтра? Ему уже больше года, не знаю, примут ли по гарантии.

– Возможно, брак. Или предположу, что давление скакнуло, и колба треснула.

– Так бывает?

– Конечно. Какие-то работы в доме велись, воду отключали. Резко включили.

– Ясно. Жаль.

– Не переживай. – Павел подходит ко мне, обнимает за талию и смотрит сверху вниз. – Ничто так не сплачивает, как совместные ремонтные работы. Воспользуемся шансом.

– Вранье, – шепчу я совершенно серьезно. – Во время ремонта все всегда ссорятся.

Паша убирает прядь волос мне за ухо.

– Я бы не стал с тобой ссориться, Диана, – говорит мне. – Когда ты такая красивая.

– Взлохмаченная, в мокрой юбке и выбившейся из-за пояса блузке?

– Именно. В моем вкусе.

Он наклоняется и касается моих губ своими. Я закрываю глаза и улыбаюсь. Паша тоже улыбается. Потом снова целует. Невесомо, мягко. Касается моей щеки своей, и я понимаю, что он колючий. Это заводит. Его губы прижимаются к щеке.

Я привстаю на цыпочки, он снова ласкает мой рот.

В дверь звонят.

Паша обхватывает мою нижнюю губу своими. Основательно, тепло, достаточно мягко. Я едва удерживаюсь от сладкого стона.

Вновь звонят.

Он прикусывает ее зубами, это дико приятно, аж морозец по коже и легкость в коленях. Его руки на моей талии. Как-то незаметно там оказались: я увлеклась и момент этот упустила. Паша пальцы растопырил и плавно, но довольно ощутимо поглаживает, что выдает нетерпение.

– Вы меня затопили! – слышится разъяренный крик. – Я сейчас в полицию звонить буду!

– Прости, – шепчу я. – Это ко мне.

– Отобьемся, не боись! – кивает решительно Паша.

Еще раз чмокает меня и идет открывать дверь. Мне кажется или он… незаметно поправляет штаны, скрывая эрекцию?

Бросает в жар.

Соседка снизу – женщина на пенсии. В общем-то, довольно милая, но при этом не упускающая случая отстоять личные границы всевозможными способами. Когда мы делали ремонт, она частенько заглядывала поворчать из-за шума.

Увидев Пашу, соседка неожиданно быстро сменяет гнев на любопытство.

Я заверяю каким-то высоким голосом, словно не своим, что полностью возмещу затраты на ремонт и хлопоты. И искренне прошу прощения.

– Мы все починим, – включается Павел. – Не знаете, проводились ли какие-то работы в подъезде сегодня?

– Да, висело же объявление внизу, что воду отключат на два часа.

– Вот из-за этого. Диана не виновата, с каждым могло случиться. Дело житейское, давайте не будем ссориться. Мы же соседи.

– А вы кто вообще? Вы здесь теперь будете жить? – прищуривается женщина, внимательно рассматривая Адомайтиса. – Вместо нее? – указывает взглядом на меня.

– Надеюсь, все же с ней, – парирует Паша запросто.

Ауч. Я отворачиваюсь, чтобы сдержать смех.

Едва пострадавшая уходит, Паша вновь возвращается к фильтру, что расположен под раковиной, и заканчивает его отсоединять. Я спрашиваю вскользь, домывая кухню:

– И… как скоро ты переезжаешь, если не секрет?

– В течение месяца, наверное.

– Ничего себе! – фыркаю я. – Значит, у меня будем жить?

– Думаю, здесь нам будет удобнее. Готово! Не то чтобы я сантехник. Фильтр себе подключал сам, но не с первой попытки.

Паша вылезает из-под раковины и выпрямляется. Его джинсы мокрые до колен. Рукава свитера – тоже. Наверное, в мокрой одежде некомфортно.

– Включай воду, будем проверять, хозяюшка! – Эту фразу Адомайтис произносит нарочито громко и выразительно, как будто мы в каком-то ситкоме.

Хохотнув, я несусь в ванную, поворачиваю краники.

– Врубай! – кричу.

– Отлично. Можно пока так пользоваться. Я крут.

– Мастер! Спасибо. У вас все такие умелые в «Айрис»?

Я делаю движение руками, будто в них зажаты скальпели и я провожу операцию.

– Пожалуйста. Я в первой тройке.

– Почему же тогда такой не женатый? – ступаю на опасную территорию, поглядывая на моющего руки Пашу.

Стройный, крайне привлекательный мужчина. Заботливый. И целуется минимум на девятку.

Поджимаю пальчики ног в ожидании ответа.