Дракон (не) для принцессы

1.

Трудно быть принцессой драконов, если ты выросла в мире людей. Яне приходится не только сражаться за принадлежащий ей по праву королевский трон, захваченный кузеном Леро, но и разгадывать бесчисленные загадки. Кто младенцем похитил ее из дворца матери и на два десятка лет спрятал в мире Тени? Кому можно доверять, а кого нужно опасаться? А главное - почему бессмертные драконы как огня боятся любви?

- Глянь, Толян, какая телка!

На улице или в транспорте, в общем, в любом месте, где надо было быть начеку, Яна вставляла наушник только в одно ухо, чтобы ничего не смогло застать ее врасплох. По спине пробежал противный холодок. Черная пластиковая перегородка, отделявшая кабину водителя от салона, отражала пустой автобус - и два размытых силуэта на заднем сиденье.

Этих двоих парней, типичную ржевскую гопоту, она заметила еще на остановке на Суворовском. Они явно были хорошо на взводе, разговаривали громко, отвязно хохотали, цеплялись к девушкам. Пожилой мужчина сделал им замечание и тут же получил в ответ порцию отборной матерщины. Когда подошел автобус, Яна быстро проскользнула вперед и села спиной к салону, надеясь, что ее не заметят. Ехать предстояло почти до самого кольца, а потом идти до дома темными безлюдными переулками, мимо гаражей и заброшенных ангаров.

А ведь мелькнула же мысль остаться ночевать на работе. Спокойно все закончить, заказать пиццу, стряхнуть с дивана всякий хлам и офисную кошку Пиксель. Но нет, подвела страсть к душу, зубной щетке и чистому белью. Ну вот никак не могла Яна жить с нечищенными зубами и во вчерашних трусах, а держать в ящике стола аварийный запас так и не приучилась. Хотя авралы у них случались нередко.

В крохотной дизайнерской фирмочке на Пятой Советской Яна работала уже третий год – клепала на компьютере макеты всевозможной мелкой полиграфии, от визиток и флаеров до календарей и рекламных плакатов. С заказами у них было то пусто, то густо, но уж если густо, то так, что сидели, не разгибаясь. Впрочем, двое других дизайнеров в офисе задерживались редко и все горящие заказы скидывали на Яну, мотивируя тем, что у нее семеро по лавкам не плачут. К тому же она дважды в год уходила в учебный отпуск как студентка-заочница. Яна особо не возражала, хотя ночные возвращения в потемках ее здорово напрягали. Сама по себе дорога от центра до Ржевки отнимала минут пятьдесят, если без пробок, но вот последние пешие десять – это было не очень приятно.

Несмотря на поздний час, народу в автобусе сначала было прилично. Но стоило переехать Неву, на каждой остановке пассажиры уже только выходили. И в конце концов не осталось никого – одна Яна и гопники, которые разбуянились не на шутку. И даже кондуктора на них не было. Хотя что бы с ними смог поделать кондуктор?

Она еще надеялась, что обойдется, что не привяжутся, но после громкого возгласа о телке рассчитывать на это уже было сложно. Яна лихорадочно соображала, как поступить. Конечно, можно было доехать до кольца. Вряд ли бы к ней начали приставать прямо в автобусе, при водителе. В крайнем случае она начала бы кричать, может, он за нее и заступился бы. Но вот что дальше? Последний обратный автобус от кольца уже ушел. Только если пешком (ой, мама!) или такси вызывать, а денег кот наплакал.

Автобус подъезжал к ее остановке, парни поднялись с заднего сиденья, направляясь к ней. Водитель притормозил, открыл переднюю дверь, и Яна решилась. Быстро встала, махнула водителю «Подорожником» и выскочила. И уже даже с облегчением вздохнула, но тут увидела, как ее преследователи буквально выламывают дверь, не давая ей закрыться.

У нее еще была небольшая фора, но Яна застыла на месте, как испуганный суслик. В последнее время она неважно себя чувствовала: ее постоянно знобило, кружилась голова, ломило все тело, особенно суставы. Несмотря на хрупкое сложение, Яна на здоровье никогда не жаловалась (ну, за исключением одной деликатной области), к ней даже простуды почти никогда не липли. Подобное состояние было для нее редкостью. Видимо, поэтому и замерла от страха – вместо того чтобы бежать со всех ног.

Момент был упущен. Автобус уехал, вокруг – ни души. Хоть оборись, никто не поможет. Даже собачники уже не гуляли. Весь день моросил мелкий дождь, а к вечеру задул норд-ост, обрывая с деревьев последние листья. В такую погоду не то что хороший хозяин - хорошая собака хозяина на улицу не выгонит. А если выгонит, то сжалится и быстро позволит вернуться.

Парней Яна разглядеть успела. Лет по двадцать пять, хоть и не качки, но достаточно крепкие. Одеты в одинаковые черные куртки и потертые джинсы. Короткие стрижки, тупые пьяные рожи с мутными глазами. Но, к сожалению, не настолько пьяные, чтобы выпасть в нерастворимый осадок. Наоборот – настолько, чтобы и хотеть, и мочь, и ни черта не соображать.

Яна выросла в детском доме, и опыт драк у нее был богатым. Как с девчонками, так и с мальчишками. Все знали: с Ивановой лучше не связываться, она бешеная. Когда на Яну, как говорила воспитательница Раиса, находило, с ней не могли справиться даже те, кто были гораздо старше и сильнее. Это была холодная ярость, в которой было столько энергии, что, казалось, с ног могло сбить одной только темной волной. Но она прекрасно понимала, что с двумя пьяными мужиками ей не сладить. Да что там с двумя, даже и с одним. Никаким боевым единоборствам Яна, разумеется, не училась, а на одном бешенстве против силы, подогретой алкоголем, а может, и чем-нибудь еще покрепче, не попрешь.

2.

- Пожалуйста, заходите, - растерянно пробормотала Яна, даже не сознавая, что говорит на том же языке, мягком, звучном, похожем на песню.

Она посторонилась и позволила незнакомцам выбраться из зеркала. Его поверхность выпукло натянулась и прорвалась, словно пузырь. Но как только три существа оказались в комнате, зеркальная гладь за их спинами сомкнулась, как вода над упавшим камнем.

Яна таращилась на своих незваных гостей, а они – на нее. Как будто слегка смущенно. Покосившись на зеркало, Яна наконец сообразила, что стоит перед ними совершенно голая. Покраснев, она торопливо схватила со стула халат, надела и туго завязала пояс.

- Не сочтите за дерзость, но вы прекрасны, принцесса! – с почтительным поклоном сказал один из них, видимо, старший, как по возрасту, так и по статусу.

- Может, чаю? – несмело предложила Яна, не представляя, что еще сказать.

- Мы бы с удовольствием, принцесса, но у нас слишком мало времени, - второй пришелец достал из кармана часы-луковицу. – Мы вынуждены пользоваться нелегальным каналом контрабандистов, а он нестабилен и открывается дважды по два часа в течение лунных суток. Мы слишком долго ждали вашего возвращения домой, и поэтому через пятнадцать минут нам надо будет вас оставить. Но завтра мы вернемся в десять часов вечера по местному времени и будем ждать вашего решения.

- Вы слишком много говорите, нор Граун, - нахмурился старший. – Позвольте мне.

- Тогда, может, вы присядете? – Яна указала на диван.

Она подумала, что это, должно быть, гномы. Разумеется, видеть настоящих живых гномов ей не доводилось, но пришедшие из-за зеркала очень их напоминали. Во всяком случае, так их изображали в книгах и в кино. Ростом они едва доставали Яне до груди, а ее рост едва превышал средний. Все трое были коренастыми, кряжистыми, длиннобородыми и длинноволосыми, с грубыми обветренными лицами. Одеты они были в свободные кафтаны и узкие штаны, заправленные в короткие мягкие сапожки.

- Нет, принцесса, мы не смеем сидеть в вашем присутствии, - возразил нор Граун. – Вы…

- Мы пришли, чтобы призвать вас, - перебил его старший, одетый в темно-зеленый бархатный кафтан и коричневые штаны. В руках он держал такой же коричневый мягкий колпак. – Двадцать один год назад заговорщики похитили вас из дворца вашей матери, королевы Мораны. К счастью, они не посмели вас убить, но, пользуясь тем, что наступили лунные сутки, отнесли в этот мир и оставили здесь, рассчитывая, что никто никогда вас не найдет.

- Я, кажется, с ума схожу, - прошептала Яна и сама плюхнулась на диван, потирая виски. – Сначала я превращаюсь в дракона, потом из зеркала появляются непонятно кто и называют меня принцессой…

- Нет, принцесса, - вмешался третий возможно гном, до сих пор молчавший. – Вы полностью в своем уме. Но время на исходе, поэтому просто выслушайте нас. Ваша мать была повелительницей Ниэвалы - королевства нэрвени, людей-драконов. После смерти супруга, эйра Лойена, и вашего рождения она покончила с собой. Вы были законной наследницей трона, но до вашего совершеннолетия страной должен был управлять регент – глава верховного совета эйр Нистур. Однако у него было много врагов, и первый из них – ваш двоюродный брат принц Леро, сын младшей сестры вашей матери. По его приказу вас похитили, а принц узурпировал трон.

- Спасибо, нор Хармин, - остановил его старший, оставшийся безымянным. – Я закончу. Лунные сутки, когда становится возможным переход между нашими мирами, наступают один раз в двадцать один год по вашему счислению. Они равны двум вашим обычным суткам. Вам исполнился двадцать один год, и вы стали совершеннолетней. Мы долго не могли найти вас, поскольку ваш треймир считался утраченным.

- Мой… что? – не удержалась Яна.

Безымянный гном подошел к ней, с благоговением взял ее руку и приподнял. Короткий рукав халата задрался, обнажив внутреннюю поверхность плеча с родимым пятном в виде ровного полумесяца.

- Это знак королевской крови, принцесса, - сказал он, достал из кармана тонкую отливающую золотом пластину и приложил к пятну. Пластина словно приросла к коже, образовав с пятном ровный круг. – А это треймир, амулет, оберегающий членов клана Элейенхалл, к которому вы принадлежите. До совершеннолетия его хранит мать, чтобы всегда иметь возможность разыскать свое дитя, если с ним что-то случится. Теперь он должен быть у вас – до тех пор, пока вы не найдете своего избранника… если найдете… Тогда вы обменяетесь треймирами, как люди обмениваются обручальными кольцами. Но если пара примет решение зачать дитя, - гном вздохнул, - тогда отец возвращает матери ее треймир, и она сохраняет его для ребенка.

- Как все сложно, - у Яны голова пошла кругом, и ощущение, что она спит, стало еще сильнее. – Значит, ребенок получает амулет матери, а отец остается вообще без защиты?

- Принцесса, мы вернемся и расскажем все, что вы должны знать. А сейчас только одно. До нашего возвращения вы должны принять решение. Либо вы отправитесь с нами, возглавите Сопротивление и вернете себе трон – либо останетесь здесь и будете жить обычной человеческой жизнью. У вас есть время подумать. Мы не прощаемся.

- Подождите, - спохватилась Яна. – Скажите, вы... ройенси?

Это был эквивалент слова «гномы» на том языке, который Яна знала с рождения, даже не подозревая об этом.

3.

Всю ночь Яна вертелась без сна, и оставшийся от прежних хозяев комнаты старый диван жалобно скрипел, словно просил ее наконец угомониться. Она вставала, выходила на кухню, пила воду из чайника, смотрела в окно. Касалась пальцами треймира – гладкого, прохладного, как кусочек золотистого шелка.

Да, Яна всегда знала, что не похожа на других. Вот уж точно, не от мира сего. И все же вот так сразу принять то, что произошло, не получалось. Слишком уж это было невероятно. Но еще более невероятным казался выбор, который предстояло сделать.

Она могла пройти через зеркало, возглавить повстанческую армию и вернуть принадлежащий ей по праву королевский трон. Или же могла остаться здесь. Продолжать рисовать на компьютере макеты никому не нужной макулатуры. Возвращаться каждый день на унылую окраину, в убогую комнатушку, которая ей даже не принадлежала: с большим трудом директрисе детдома удалось выбить для Яны социальное жилье. Распивать чаи с соседкой баб Шурой, слушая ее жалобы на бесконечные болезни.

Ей даже отказываться не надо было. Просто не возвращаться завтра домой. Переночевать на работе или поехать к Юре – школьному приятелю, который вряд ли стал бы возражать, если б Яна попросилась на ночлег. Гномы подождут, подождут – пока не закончатся лунные сутки. Или пока не закроется канал контрабандистов. На двадцать один год. И можно будет обо всем забыть и жить дальше, как будто ничего не случилось. Просто приснился еще один странный сон.

А кстати, эти самые контрабандисты тоже попадали в этот мир через ее квартиру? Да нет, вряд ли. Скорее, канал открывается в любое нужное место, где есть зеркало. Гномы сказали, что долго не могли найти ее, поскольку треймир был потерян или спрятан. Значит, с той стороны можно следить через зеркала за этим миром, даже когда луна не выходит на небо днем, огромная и круглая, как апельсин. А когда треймир нашелся, он разыскал ее в этом мире, и гномы уже знали, куда идти. Может, даже наблюдали за ней.

Яна покраснела, вспомнив, как ходила по комнате в одних трусах или вообще голышом. А еще к ней иногда забегал Юра. Впрочем, с Юрой, несмотря на многолетнее знакомство, у них ничего такого не было. Максимум дружеские поцелуи в щечку. Мужского интереса он к Яне не проявлял, да и вообще смахивало на то, что приятель имел склонность к лицам своего пола, но даже себе боялся в этом признаться. Сама Яна в двадцать один год все еще оставалась девственницей, и это ее нисколько не тревожило.

Сказать по секрету, с этой стороной жизни у нее вообще все было сложно. В детстве она мало чем отличалась от остальных девчонок, хотя все-таки предпочитала мальчишечьи компании и игры. Просила стричь ее коротко, чаще носила брюки, чем платья. Девчачьи ленточки, куколки, сплетни не переносила. У нее и подруги-то ни одной никогда не было. Когда сверстницы начали округляться и коситься в сторону мальчишек, Яна оставалась все такой же плоской и угловатой. В конце концов все, что необходимо, у нее все-таки выросло, но изменения эти были только внешними. Настоящей девушкой она так и не стала.

Сначала это ее мало беспокоило. Да и детдомовская медсестра уверяла, что ничего страшного нет, у кого-то «эти дела» начинаются раньше, у кого-то позже. Хотя девчонки смотрели на Яну с презрительным высокомерием: вот, Иванова, водилась всегда с мальчишками, а теперь сама как мальчишка. Кое-кто даже пытался распустить слушок: Янка – гермафродит. Похожа на девушку, а на самом деле…

Когда на медосмотре в конце девятого класса девчонок осматривал гинеколог, Яну отправили в консультацию делать узи. Выяснилось, что внутри у нее все в абсолютном порядке, вполне соответствует возрасту, но почему-то не работает. Потом ей пришлось сдать миллион анализов на всевозможные гормоны, и вот тут все оказалось совершенно неправильно. Одних вообще было по нулям, других наоборот – в разы больше нормы. Врачи развели руками: случай уникальный и непонятный, как лечить – неизвестно. Впрочем, ей пытались выписывать какие-то лекарства, но к жизненно необходимым они не относились, и покупать их для воспитанницы детдома было некому.

Какое-то время Яна чувствовала себя немного… ущербной, что ли. Тем более ехидные соседки по комнате нет-нет да и норовили подкусить. А потом свыклась с мыслью, что детей у нее никогда не будет. Ну и не надо. Она даже смутно не могла представить себя чьей-то женой, матерью. Хотя Яна и предпочитала общаться с мальчишками, ни один из них не вызывал у нее даже самого простенького романтического интереса. Юноши, мужчины – аналогично. Нет, какие-то смутные волнения и желания она все-таки испытывала, но были они абсолютно безадресными. Хотелось кого-то любить. Во всех смыслах. Но любить было некого.

С Юрой Яна несколько лет просидела за одной партой, и он был для нее такой друг-подруг. Или Яна для него – так, наверно, ближе к истине. С ней можно было поболтать о том, о сем, при необходимости поплакаться в жилетку, а заодно списать домашку. Кем приходился Яне Юра, определить было намного сложнее. Наверно, даже самому асоциальному существу нужен какой-то стабильный объект для минимального общения. Пропади он вдруг, она, вероятно, огорчилась бы. Но вряд ли надолго.

Невыспавшаяся, в растрепанных чувствах, Яна поехала на работу. Глядя за окно автобуса, она вдруг поняла, что в этом мире ее ничто не держит. Юра? Баб Шура? И она без них обойдется, и они без нее тоже. Работа? Совсем смешно. Город? Яна любила центр Питера, Неву, дворцы, широкие проспекты, но эта любовь была холодная – как будто к чему-то прекрасному, но совершенно неродному.

4.

В них было что-то определенно странное. Присмотревшись, Яна поняла, что двое поддерживают под руки третьего.

- Принцесса, - услышала она приглушенный голос, - вы позволите нам войти?

- Зачем вы спрашиваете? – то, как прозвучали слова старшего гнома, имя которого Яна так и не узнала, ее внезапно встревожило. – Заходите.

Поверхность зеркала снова вздулась пузырем, лопнула, пропуская гномов, и тут же сомкнулась за их спинами.

- Простите великодушно, принцесса, - сказал старший. – Мы не смеем сидеть в вашем присутствии, но, может, вы все же позволите нам усадить нора Хармина? Он ранен.

Только тут Яна заметила, что кафтан гнома, которого старший и нор Граун вели под руки, на груди пропитан кровью.

- Конечно, посадите его! – ответила, нет, приказала она. – Что произошло?

- Принцесса, у нас нет времени на разговоры. Скажите нам одно. Вы пойдете с нами? Если да, нам надо спешить. Если нет, мы немедленно уйдем и больше никогда вас не побеспокоим.

- Я пойду с вами. Мне нужно что-то взять с собой? Я собрала кое-что, но не знаю, что может понадобиться.

- Это неважно, принцесса. Возьмите то, что сочтете нужным. Хотя там у вас будет все необходимое.

- Мне надо надеть что-то теплое? У вас… у нас там тоже осень?

- Нет, у нас лето. И мы приготовили для вас подобающее платье.

- Тогда я готова.

Яна встала, взяла рюкзак, но старший жестом остановил ее.

- Одну минуту, принцесса.

Он повернулся к раненому, который обмяк, откинувшись на спинку дивана.

- Нор Хармин, вы слышите меня?

Гном открыл глаза, пристально посмотрел на Яну, кивнул и, похоже, отключился.

- Хорошо, - старший вздохнул с облегчением. – Теперь мы можем идти.

Яна посмотрела на него с недоумением, поскольку ничего хорошего в ситуации не видела. Но на вопросы и ответы, судя по всему, времени не было. А она-то рассчитывала хоть что-то узнать за те два часа, которые оставались до закрытия контрабандного канала.

Гномы подхватили раненого под руки и подтащили к зеркалу.

- Идите вперед, принцесса, - скомандовал старший. – Не бойтесь. Это будет не очень приятно, но совершенно не опасно.

Обойдя гномов, Яна подошла к зеркалу, уперлась в него рукой и почувствовала, как прогибается твердая гладкая поверхность. Она подняла ногу, зеркало подалось под носком ботинка и вдруг разошлось, пропуская ее. Это было похоже на то, как если бы она пробила рукой тонкий лед на луже. Обжигающий холод и ощущение множества тонких лезвий, разрезающих кожу. Хотя на самом деле на ней не осталось ни малейшего следа.

Оказавшись с другой стороны, Яна с удивлением огляделась по сторонам. Похоже, зеркало сильно искажало размеры того, что находилось за ним. Глядя из комнаты, она видела огромный зал, который в реальности оказался крохотным помещением с каменными стенами и низким потолком. Да и ее комната с этой стороны была похожа на самый настоящий дворцовый зал.

Гномы протащили нора Хармина через зеркало и опустили на пол, привалив к стене.

- Могу я узнать ваше имя? - поинтересовалась Яна у старшего.

- Нор Барвен, к вашим услугам, принцесса.

- Скажите, нор Барвен, нам предстоит дальний путь? Мы успеем доставить нора Хармина живым? Я даже не спрашиваю, куда именно.

- Рана не слишком опасная, но он потерял много крови. Однако ройенси крепче, чем можно подумать. Думаю, мы успеем. Если, конечно, не попадем в засаду на выходе из подземелья.

Он подошел к стене и нажал на выступающий камень. Зеркало медленно сдвинулось вглубь, и его закрыла опустившаяся сверху каменная плита. Если не знать, вряд ли можно было усомниться, что это часть сплошного монолита: не видно было ни малейшего стыка, ни единой трещины.

Гномы подхватили раненого под руки, и он тихо застонал.

- Стойте! – приказала Яна. – Нор Барвен, идите впереди и показывайте дорогу, а я встану на ваше место.

- Вы не должны, принцесса! – возразил гном.

- Если я принцесса и вы хотите, чтобы я была вашей королевой, предоставьте мне самой решать, что я должна, а что нет. Или я не вольна в своих действиях?

- Как вам сказать, принцесса… - дипломатично ушел от ответа нор Барвен. Однако позволил Яне обнять гнома за талию: чтобы подставить раненому плечо, ей пришлось бы согнуться в три погибели.

В дальней стене каменной каморки обнаружилась дверь, а за ней – длинный темный коридор. Пошарив в нише, нор Барвен достал фонарь, открыл его стеклянную стенку и зажег укрепленную внутри свечу.

«Так, спички здесь есть, - подумала Яна. - А вот с электричеством, похоже, напряженка».

Освещая путь, гном шел впереди. Коридор бесконечно сворачивал, то влево, то вправо, но скоро Яна заметила, что начался уклон вверх: тащить нора Хармина стало тяжелее.

5.

- Проклятье! – нор Барвен попытался развернуть коня, но сзади тоже раздался стук копыт. Еще пятеро конников перекрыли путь к отступлению. Впереди их было не меньше десятка.

- Ройенси, вы окружены! – издали крикнул черноволосый мужчина с неприятно жестким лицом, по всей видимости, предводитель отряда. – Вы нам не нужны. Оставьте принцессу и проваливайте.

Яна подумала, что, возможно, это и есть ее кузен принц Леро, но нор Барвен шепнул ей, повернувшись:

- Принцесса, это вени. Среди них нет ни одного из нэрвени. Если вы быстро наберете высоту, они не смогут достать вас из луков. Летите, держась луны, пока не увидите замок. Только не приближайтесь к нему в драконьем обличье, иначе вас примут за кого-то из врагов и уничтожат. Подойдите к воротам, покажите треймир. Летите, вы же слышали, мы им не нужны.

Всадники неторопливо приближались, сжимая кольцо.

- Эй, вы можете отправиться в Брейар и сказать Нистуру, что его план провалился, - насмешливо продолжал черноволосый. - Думаю, ему будет интересно узнать, что он своими руками погубил единственную оставшуюся в живых прямую наследницу трона Ниэвалы. Она могла спокойно жить в мире Тени, но ему понадобилось притащить ее сюда.

- Прощайте, нор Барвен, - сказала Яна, спешно выпутываясь из веревок, которыми ее прикрутили к седлу, чтобы не упала. – Может, еще и увидимся.

Трое всадников спешились, намереваясь схватить ее, но в этот момент Яна почувствовала, как меняется ее тело. В первый раз это произошло неожиданно и было очень неприятно. Сейчас хватило одного желания, и она не почувствовала ни боли, ни судорог. Одно мгновение – и лишь обрывки одежды болтаются на стремительном, отливающем зеленым золотом теле. Гном только и успел, что стащить с ее лап ботинки.

Пока люди принца схватились за луки, Яна была уже высоко. Драконье тело словно само знало, что надо делать, и выбирало оптимальные движения. Крохотные фигурки остались далеко внизу и позади. Промелькнуло угрызение совести, что она бросила гномов, но приходилось признать: она уже не принадлежит одной себе, и вряд ли эта жертва последняя.

Тем временем стемнело. Огромная оранжевая луна, стоящая низко над горизонтом, стала ослепительно яркой. Яна опустилась ниже, снова поднялась, сделала несколько разворотов, осваиваясь со своим новым обликом. А заодно стряхнула с тела лохмотья. Лямка рюкзака, предусмотрительно перекинутого на одно плечо, туго впилась в лапу, и можно было не опасаться, что он сползет и полетит вниз.

Гном сказал: надо держаться луны. То есть лететь так, чтобы она светила прямо в глаза. Это было не слишком приятно, но скоро Яна приспособилась смотреть вниз, следя краем взгляда, чтобы не сбиться с курса. К тому же так можно было не опасаться пролететь мимо замка. И все же даже так луна сильно слепила. Поэтому когда Яна заметила в небе черную тень, было уже слишком поздно.

Огромный дракон быстро приближался, намереваясь перерезать ей путь. И, судя по его угрожающему виду, вряд ли это был друг. Выгнув шею, он издал боевой клич, и Яна ответила, принимая бой. Невольно промелькнула мысль, что именно так со стороны должна выглядеть и она сама: не стройной высокой девушкой, каждый день смотревшей на нее из зеркала, а прекрасным и грозным крылатым существом. Это было странно – и… очень приятно. Впрочем, думать сейчас следовало совсем о другом.

Ее преследователь поднялся выше, как будто хотел напасть сверху, заставить Яну опуститься. Его чешуя тоже отливала золотом, но не зеленым, а самым обыкновенным, к тому же была светлее, с сиреневым оттенком. И почему-то Яна была уверена, что это особь мужского пола, хотя по каким признакам сделала такой вывод, она не представляла.

Набрав высоту, дракон резко спикировал, как самолет, идущий на таран. Яна уклонилась, но недостаточно быстро. Тяжелое крыло задело ее, заставив потерять равновесие. Она пыталась удержаться, но враг теснил сверху, не давал выровняться и снова набрать высоту. Резко бросившись вниз, Яна сделала отчаянный рывок вперед и снова вверх.

Теперь они поменялись местами: уже Яна вынуждала противника спускаться все ниже и ниже, поливая его струями огня. Впрочем, он легко от них уворачивался и, в свою очередь, изрыгал пламя в ее сторону. Но то ли, направленное снизу вверх, оно теряло мощь, то ли ему не удавалось как следует прицелиться – ни один огненный язык ее не достал.

Бой продолжался без чьего-либо перевеса, и Яна больше всего боялась, что к врагу подоспеет подмога. И тогда они навалятся кучей и собьют ее на землю. А скорее, просто сожгут на лету. Ведь сказал же нор Хармин, что живой ее брать не будут. И правда, на месте людей принца она поступила бы так же. Ведь из любого плена в теории можно сбежать. Тем более когда пленник – дракон, способный поджечь узилище и улететь. Да и соратники могут вызволить. Уж если есть возможность, надо избавиться от претендентки на трон раз и навсегда. Странно только, что этого не сделали двадцать один год назад. Кто-то пожалел младенца? Понадеялся, что без треймира принцессу никогда не найдут?

Спустя какое-то время преследователь Яны, находившийся в невыгодной позиции, начал выбиваться из сил. Он пытался повторить ее маневр, нырнув вниз и вперед, чтобы затем снова подняться, но она была начеку и не позволяла ему опередить ее по горизонтали. Вниз – пожалуйста. Сколько угодно. Вперед и вверх – даже не думай!

Сиреневый дракон опустился совсем низко, едва не задевая верхушки деревьев. Откуда-то Яна знала, что на земле противник будет еще более уязвим и она легко с ним справится. Но тут она допустила ошибку – не заметила одинокое высокое дерево и зацепила его крылом. Несколько секунд, которые понадобились ей, чтобы восстановить равновесие, решили исход битвы. Враг рванул вперед, поднялся выше, но не стал нападать, а дал деру. Яна, раззадорившись, бросилась в погоню. Практической пользы в этом не было, убивать его она не хотела – хотя не сомневалась, что, будь расклад сил иным, он бы не задумался. Тем не менее, ее охватил такой азарт, что она уже не могла остановиться.

6.

Со всех сторон замок Брейар окружала вода. Он стоял на острове посреди небольшого озера, и попасть туда можно было только по длинной узкой насыпи, которая заканчивалась подъемным мостом – разумеется, разведенным. Луна отражалась в воде, все вокруг сияло, и картина показалась Яне сказочно прекрасной. Феерию, однако, омрачали практические соображения: как попасть на остров.

Нор Барвен сказал: ни в коем случае не подлетать, подойти пешком, показать стражнику треймир. И все бы ничего, но идти в замок босой и голой Яне ну никак не улыбалось. Приземлившись в прибрежных кустах, она вернула себе привычный облик и натянула один из прихваченных комплектов белья – самый невзрачный и, как это часто бывает, самый удобный. Тем не менее, задачу это не решило. Была бы поблизости хоть какая деревня – можно было бы попытаться украсть вывешенное на просушку платье. Но никаких деревень, подлетая, Яна не заметила.

Пока она размышляла, издали донесся топот копыт и скрип колес. Яна быстро спряталась за кусты и осторожно выглянула, наблюдая за дорогой. Скоро к насыпи медленно подкатила крытая повозка, которую тащила пара лошадей-тяжеловозов. На козлах сидел мужчина в такой же одежде, как у гномов, только попроще. Крестьяне или ремесленники, подумала Яна. Наверняка что-то привезли в замок.

Остановив повозку на берегу, возница слез на землю, потянулся и хлопнул ладонью по матерчатому пологу:

- Эй, слышишь? Мы у озера. Мне надо отлить.

Полог заколыхался, и из повозки вылез второй – заспанный, с сеном в волосах.

- Мне тоже надо, - сказал он, и оба скрылись за деревьями.

Яна быстро проскользнула в повозку. Вообще-то сначала она собиралась просто посмотреть, не найдется ли там какой-нибудь одежды или хотя бы тряпки, в которую можно замотаться. Но повозка была до самого верха забита сеном, и она нырнула в него, закопавшись так глубоко, как только смогла.

Сено кололось и лезло в глаза, дышать было нечем, да еще страшно чесалось в носу от мелкой трухи. Мышью подобравшись к пологу, Яна проковыряла в нем дыру – стало легче. Рюкзак остался в кустах, замаскированный ветками, и ей очень хотелось верить, что за ним удастся вернуться. Если, конечно, все пройдет нормально.

Возница и его товарищ подошли к повозке, вытащили немного сена на землю и улеглись на нем спать. Видимо, по ночному времени в замок не пускали никого, и они остановились на берегу дожидаться утра. Через несколько минут над озером разносился молодецкий храп, но Яна так устала, что это ей нисколько не помешало заснуть. И проснулась она, только когда повозка вздрогнула и покатилась.

Через дырку в холсте удалось разглядеть кусочек леса за озером. Уже рассвело, но солнце, похоже, еще не поднялось из-за деревьев. От воды тянуло холодной сыростью.

- Стоять! – услышала Яна грубый оклик, и повозка остановилась.

- Кто, зачем? – поинтересовался тот же грубый голос.

- Крестьяне из Авилы, податное сено привезли в замок.

- Подорожную!

Произошла какая-то заминка – видимо, у крестьян проверяли бумаги: пропуск или что-то в этом роде. Не успела Яна удивиться такой неосторожности – как будто бумагу нельзя подделать! – что-то тонкое и длинное пронзило сено буквально в нескольких сантиметрах от ее головы. Палка или, может, копье, которым повозку проверяли на предмет затаившихся злоумышленников. Яна сжалась в комочек и зажмурилась, представив, как копье пронзает ее тело, но ей снова повезло. Потыкав сено еще несколько раз, стражник пропустил повозку на опущенный мост.

Теперь копыта лошадей цокали подковами по булыжнику, повозка тряслась и подпрыгивала. Яна почувствовала, что ее укачивает – посильнее, чем на лошади. Промелькнула шальная мысль, а не поторопилась ли она променять комфорт цивилизации на сомнительное удовольствие править допотопным королевством, которое для начала еще предстояло отбить у двоюродного братца.

Наконец повозка остановилась.

- Разгружайте! – приказал кто-то начальственный.

Вот это в Янины планы никак не входило. Конечно, можно было сделать вид, что для принцессы обычное дело заявляться на подвластные территории в фургоне с сеном, да еще в полуголом виде. Но как-то не хотелось.

Крестьяне сняли с повозки полог и начали скидывать сено вилами с одного края. Яна не стала дожидаться, пока ее подцепят, и осторожно выбралась с другой стороны. Пару секунд она размышляла, что лучше: спрятаться в огромном сарае, почти полностью забитом сеном, или пробираться безлюдными закоулками туда, где можно разжиться хоть какой-нибудь тряпкой. Но в сарае можно было сидеть хоть до следующей ночи, и вряд ли в этом был какой-то практический смысл.

Яна подумала, что раз сено привезли для замковых нужд, значит, она находится в хозяйственной части. Наверняка где-то поблизости должна быть и прачечная. А где прачечная, там и белье сохнет. И есть надежда, что так рано утром она сможет проскользнуть незамеченной и стащить что-нибудь подходящее.

На мгновение ей стало смешно. Столько ухищрений, чтобы украсть какую-нибудь простыню! Но, с другой стороны, не могла же принцесса, возможно, будущая королева, предстать перед своими подданными в трусах и лифчике. Голым драконом – другое дело. Но – Яна проверила – на коже дракона треймир не виден. А даже если бы и был – ей просто не дали бы его показать, пристрелили бы на лету.

7.

Эйр Гиор шепнул что-то первому встречному оборванцу, и уже через пару минут вокруг них начала собираться восторженная толпа. Она рокотала, как морские волны, со всех сторон Яну приветствовали, махали руками и снятыми шапками.

Вот как надо устраивать хайп, подумала она. Никакого интернета не понадобилось.

Под ногами промелькнула тень, Яна подняла голову и увидела над замком несколько фиолетовых силуэтов различных оттенков: видимо, это были патрульные, охранявшие Брейар с воздуха.

Вопросов у нее становилось все больше и больше – с каждой минутой. Например, какую территорию удалось Сопротивлению отвоевать у принца. Судя по тому, что крестьяне привозят в замок какие-то натуральные подати, окрестные деревни тоже находятся в руках ее сторонников. Но вот много ли этих деревень? Впрочем, много или мало, ответ на этот вопрос большого смысла не имел, потому что Яна вообще ничего не знала о своей родине, кроме названия.

Насколько она могла судить, замок был достаточно большим и хорошо укрепленным. В школе Яна интересовалась историей, особенно средневековой Европы, и даже приблизительно помнила картинку из учебника со схемой типичного замка-крепости. Брейар во многом был на него похож, хотя за счет нахождения на острове были и отличия.

Над высоким квадратным донжоном развевался лиловый флаг с изумрудно-зеленой каймой. Судя по мощным стенам, нападавшим, если бы они прорвали оборону и ворвались за внутреннюю стену, пришлось бы основательно повозиться, чтобы выкурить оттуда знатных обитателей замка. Хотя… здесь ведь все было иначе. Как захватить нэрвени, которые запросто могут подняться на дозорную площадку и улететь? А с другой стороны – зачем штурмовать крепостные стены, если их так же легко можно преодолеть по воздуху?

Притворяясь, что все это ее крайне занимает, Яна на самом деле едва не просмотрела дыру в спине эйра Гиора. Однако он больше ни разу не обернулся, чтобы проверить, следует ли за ним его госпожа. И от этого было немного досадно. Она прекрасно понимала, что вот этот внезапно вспыхнувший интерес к совершенно незнакомому мужчине, стоящему намного ниже по социальной лестнице, вряд ли можно считать уместным. Особенно когда надо думать о более важных вещах. И тем не менее…

Яна смотрела на его спину, широкие плечи под серым плащом, красивой формы затылок, и внутри пробегал холодок, похожий на первый осенний заморозок: острый, тонкий, звенящий. За двадцать один год ей не нравился ни один мальчик, юноша, мужчина – и у нее не было иммунитета к подобной напасти. Она не переболела девчоночьими школьными увлечениями в легкой форме, и теперь чувствовала себя совершенно беззащитной. Ей всегда казались крайне глупыми все эти разговоры о пробежавших искрах, о проскочившей молнии и прочих катаклизмах. Ну как может заинтересовать человек, которого впервые увидела, о котором ничегошеньки не знаешь?

Оказалось, что может. Еще как может.

Впрочем, долго предаваться размышлениям на эту тему ей не пришлось: эйр Гиор привел ее во внутренний двор, куда сопровождавшей их толпе вход не дозволялся. На высоком крыльце ожидал некто величественный, чей вид невольно внушал трепет. Мужчина, которому можно было дать слегка за тридцать, был высок и строен, его иссиня-черные волосы ниспадали на плечи густой гривой. Острый взгляд темно-карих, почти черных глаз пронзал насквозь. Нос с горбинкой, высокие выступающие скулы и впалые щеки, тонкие губы – это было лицо, которое сразу врезалось в память. Вряд ли эйра Нистура можно было спутать с кем-то другим.

Яна подумала, что он напоминает ворона, и удивилась его моложавости. Ведь именно эйр Нистур возглавлял при ее матери верховный совет и должен был стать регентом до совершеннолетия наследницы. Поэтому ему никак не могло быть тридцать с небольшим. Впрочем, если нэрвени бессмертны, они вполне могли достигать возраста наивысшего физического расцвета и оставаться такими вечно – почему бы и нет?

Глава верховного совета низко поклонился:

- От имени всех ваших сторонников приветствую вас, принцесса Андраэль.

- Благодарю, эйр Нистур, - Яна наклонила голову и подумала, что никто, кроме эйра Гиора, не торопится падать ниц и целовать край ее одежды. Значит, это была его личная инициатива. И от этой мысли внутри снова разлился опасный жар.

- Принцесса, мы ждали вас с ройенси и приготовили ваши покои. Наверно, прежде всего вам необходимо привести себя в порядок. Вы найдете все необходимое. И после этого мы проведем совет. Вам многое предстоит узнать.

Яна согласно кивнула и попросила отправить кого-нибудь за рюкзаком. Высокая статная женщина в зеленом платье повела ее во внутренние покои.

- Назовите ваше имя, - приказала Яна.

- Эйро Линар, принцесса, - поклонилась провожатая. – Я буду вашей личной служанкой, если не возражаете.

- Не возражаю. Скажите мне вот что, - Яна чуть ускорила шаг, чтобы не идти сзади. – Я обратила внимание, что люди, которые, судя по одежде, относятся к высшему сословию, носят одежду без рукавов или с широким свободным рукавом. Это так?

- Не совсем, принцесса. Эйри носят узкий рукав, если не принадлежат к клану Элейенхалл. Если в них нет королевской крови.

- Значит, вы?..

- Да, принцесса. Мы с вами дальние родственницы. Иногда возникает необходимость показать треймир – для этого и широкий рукав. Или одежда без рукава.

8.

- Принцесса, позвольте вам представить членов верховного совета, - сказал эйр Нистур, когда эйр Гиор вернулся на свое место, а Яна устроилась в мягком кресле.

Он называл имена, и каждый вставал, кланяясь ей.

- Конечно, это не весь совет, к сожалению, - вздохнул эйр Нистур, когда все были представлены. - Пятеро из двенадцати перешли на сторону принца. После смерти вашей матери и вашего исчезновения он захватил власть, мотивируя это тем, что является единственным претендентом на трон по праву кровного родства. И хотя по законам Ниэвалы мужчина не может править королевством, многие встали под его знамена.

- Эйр Нистур, - остановила его Яна, - несколько дней назад я даже не подозревала, кем являюсь на самом деле. И мне абсолютно ничего не известно, ни о законах, ни о королевстве – вообще ни о чем. Я надеялась, что роейнси расскажут мне хоть что-нибудь, прежде чем я окажусь в этом мире. Но так сложилось, что нам пришлось торопиться.

- Принцесса, для всех нас ваше появление – большая неожиданность, - вмешался эйр Зоран, плотный голубоглазый блондин с очень светлой кожей. – То есть мы ждали вас, но не раньше сегодняшнего вечера и с отрядом охраны. Не будете ли вы так любезны рассказать, что произошло?

- Буду, - кивнула Яна. – Когда ройенси пришли за мной, нор Барвен сказал, что отряд попал в засаду. Среди вас есть предатель, и люди принца узнали, где я нахожусь. И что ройенси должны переправить меня сюда через канал контрабандистов в замке Глохерт.

Члены совета встревоженно зашептались – словно ветер пробежал по верхушкам деревьев. Эйр Нистур хлопнул в ладоши:

- Давайте позволим принцессе закончить.

- Нор Хармин был ранен, - продолжила Яна, когда гул утих. – Что случилось с отрядом, я не знаю. Но некоторые погибли и были ранены – это точно. Мы с ройенси отправились сюда верхом, но не успели далеко отъехать, нас окружили. Судя по всему, им нужна была только я. Они пытались меня схватить, и это мне показалось странным. По идее, им нужно было сразу же меня убить, пока я не превратилась в дракона и не улетела.

- Возможно, они хотели казнить вас публично, принцесса, - предположил эйр Гиор. – Чтобы ни у кого из нас не осталось никакой надежды. Но они должны были понимать, что захватить в плен нэрвено почти невозможно. Это действительно странно.

- Нор Барвен сказал, что это были вени, но, думаю, среди них был, по крайней мере, один нэрвен. Я пролетела какое-то расстояние, и он меня догнал. Мне пришлось отбиваться от него. Я почти прижала его к земле, но он увернулся и удрал.

Члены совета переглянулись, но ничего не сказали.

- Позвольте узнать, принцесса, - вступил маленький полный эйр Аллен, сияющий румянцем во всю щеку, - как вы оказались в замке? Да еще в таком… эээ… странном виде?

- Мне не успели рассказать, как правильно трансформироваться, - с досадой поморщилась Яна. – Когда я превратилась обратно в человека… В общем, мне пришлось спрятаться в проезжавшей через насыпь повозке с сеном. А потом позаимствовать в прачечной простыню. Не могла же я идти в замок… неодетой.

- Эйр Гиор, - глава совета повернулся к командующему, - я вынужден вынести вам порицание. Охрана замка в вашем ведении. Конечно, небрежность ваших солдат спасла принцессе жизнь, но однажды она может нам обойтись крайне дорого.

Тот молча наклонил голову и покосился на Яну.

- Принцесса, - продолжил эйр Нистур, - в настоящее время наше положение таково, что мы, Сопротивление, находимся в глухой обороне. Этот замок и несколько окрестных деревень – все, что сейчас подвластно нам. На стороне принца большинство нори и дайни, многие эйри, в том числе и из клана Элейенхалл. Точнее, многим просто все равно, кто правит Ниэвалой, если нет законной наследницы. Тем более, формально принц так же является прямым наследником трона, несмотря на то, что он мужчина. Но теперь, когда всем станет известно, что принцесса Андраэль жива, думаю, скоро перевес сил окажется на нашей стороне.

- Подождите, эйр Нистур, - взмолилась Яна. – Я вообще ничего не понимаю. Вы можете хотя бы очень кратко объяснить, как происходит наследование власти в королевстве? Нор Барвен успел мне сказать, что нэрвени бессмертны.

- Не совсем. Они не подвержены старости и болезням. Но их можно убить, они могут погибнуть в результате несчастного случая или же покончить с собой. Или же…

- Да, это я тоже знаю, - не слишком вежливо перебила Яна, которую немного раздражала монотонная, медлительная речь главы совета. – Вы сказали, что править королевством может только нэрвено, так?

- Да. Принадлежащая к клану Элейенхалл. Я понимаю ваше недоумение. Нам многое известно о том месте, где вы выросли, принцесса. Когда вы узнаете наш мир лучше, вы удивитесь, насколько много общего у вени и обитателей мира Тени. Но нэрвени – это совсем другое. У нас было всего три королевы. По крайней мере, тех, о ком сохранилось предание. Первая – Арна, ваша прабабушка. Тогда еще не было обычая присоединять к именам эйри имена их родителей, и мы не знаем ее происхождения. Она погибла на охоте, правив до этого Ниэвалой не одну тысячу лет. Вторая – ваша бабушка Деста Арна Медор. Ее в припадке помешательства убил супруг, эйр Клеон, сразу после рождения вашей матери и ее сестры. И ваша бабушка, и ваша мать находились на троне очень и очень долго. Королева Морана Деста Клеон покончила с собой после смерти супруга, эйра Лойена.

9.

- Значит, мы с вами родственники, эйр Гиор, - сказала Яна, когда они спустились с крыльца и пересекли внутренний двор. – Насколько дальние?

- Трудно сказать, - он пожал плечами. – Вы же понимаете, что за тысячелетия клан разросся так, что установить, кто кому кем приходится, можно только с помощью архивных записей. А письменность у нэрвени появилась только при королеве Арне. Все, что было раньше, - лишь предания. Я знаю только то, что мой дед и один из ваших прадедов были братьями-близнецами.

- Сколько же вам лет? – усмехнулась Яна. – Здесь все… ну, почти все выглядят одинаково – немного за тридцать.

- После тридцати трех лет мы перестаем следить за возрастом. Это уже не имеет значения. Мне сравнительно немного, чуть больше трехсот.

- Ничего себе! Наверно, я должна вам казаться ребенком?

- Нет, принцесса. Мы иначе воспринимаем возраст. Да, вы очень молоды. Но это быстро проходит. Двадцать один год – совершеннолетие. Тридцать три – возраст расцвета, в котором нэрвени остаются навсегда. Добавляется лишь опыт. Знания. Печаль…

- Печаль? Почему? – удивилась Яна.

- Бессмертие – это бремя, принцесса. На самом деле мы в душе завидуем вени и ройенси. Ценность жизни в ее конечности. Позвольте, - эйр Гиор подал ей руку, помогая спуститься по крутым ступеням на ярус ниже. От его прикосновения Яна вздрогнула и почувствовала, как закружилась голова. – Мы верим, что после смерти начинается иная жизнь, где-то в другом пространстве или времени, но не всем это дано. Кто-то навсегда обречен остаться здесь, пока мир Света не исчезнет.

- Но ведь нэрвени уязвимы. Они могут погибнуть или даже покончить с собой. Что мешает это сделать, если жизнь становится невыносимой?

- Страх, принцесса. Мы верим, что есть другая жизнь, но не знаем наверняка. А что, если ее нет? Вени и ройенси живут мало, самые старые – не больше ста лет. Для нэрвени это мгновение. Чем дольше живешь, тем страшнее уходить туда, где, может быть, нет ничего. Небытие.

- Вы противоречите себе, эйр Гиор, - ступени закончились, но Яна не спешила отпустить его руку. – Вы только что сказали, что завидуете смертным и что бессмертие – это бремя. И при этом боитесь расстаться с жизнью.

- Здесь нет противоречия, - возразил он. – Неотвратимый конец – это приправа, которая придает жизни остроту, яркость. А наша жизнь – как бесконечная лента. Опыт дает мудрость и отнимает радость. Потому что со временем все становится либо знакомо, либо не нужно. Ничего нового, неожиданного.

- И правда, тоскливо, - поежилась Яна. – Вы поэтому стали военным? Чтобы рисковать жизнью и добавлять в нее яркие краски? У вас больше шансов погибнуть, а значит, вы больше должны ценить жизнь, так?

- Вы проницательны, принцесса. Отчасти поэтому. Хотя мой отец тоже был воином. И дед. Да, риск – пожалуй, единственное, что делает мою жизнь ярче и придает ей хоть какой-то смысл.

- А как же любовь? Вы не женаты?

Эйр Гиор едва заметно вздрогнул, и она заметила, как его глаза расширились, словно от испуга.

- Нет, - ответил он поспешно.

- Почему? Неужели за триста лет не нашлось женщины, которая вам понравилась бы?

- Нравились. Но не настолько, чтобы… Принцесса, а вы не хотели бы взглянуть на замок с воздуха?

Яна поняла, что он уходит от ответа, поскольку тема ему неприятна.

- Хотела бы, - кивнула она. – А меня не примут за вражеского шпиона?

- Нет, вы же взлетите с территории замка, а не извне. К тому же будете со мной.

- Боюсь, я еще не научилась как следует трансформироваться. Как бы потом не оказаться снова голой, - смущенно призналась Яна.

- Просто закройте глаза и представьте, как чешуя покрывает все ваше тело поверх одежды, с ног до головы. В этом нет ничего сложного. Смотрите.

Эйр Гиор закрыл глаза, его лицо стало твердым, сосредоточенным. Тело начало стремительно менять форму. Темно-сиреневая чешуя с легким малиновым оттенком покрывала его, словно прорастала сквозь одежду, скрывая ее. Не прошло и минуты, как перед Яной стоял дракон. Возможно, с человеческой точки зрения, это был страшный крылатый ящер, но для нее он был совершенен.

- Теперь вы, - сказал эйр Гиор, его голос теперь звучал глуше и чуть грубее, но все равно был таким же прекрасным, очаровавшим Яну с первого мгновения.

Яна зажмурилась и представила, как покрывается лиловой чешуей. Если самая первая трансформация была мучительной и болезненной, а вторая вообще без каких-либо ощущений, то сейчас это было даже приятно – как будто отточенные движения любимого танца. Она открыла глаза, потянулась, расправила крылья. Синее платье полностью оказалось под чешуей. В этом действительно не было ничего сложного.

Эйр Гиор взмыл в воздух, поднимаясь все выше и выше, Яна – за ним. Солнце лишь слегка перешло за полдень. В ярко-синем небе не было ни облачка. Ей казалось, что она купается в ослепительном свете. Это было состояние такого острого счастья, которое едва можно выносить. Что-то похожее она испытывала лишь однажды, еще когда училась в школе. Солнечный мартовский день, весна только-только зарождалась в ледяной утробе зимы. И такое же ощущение совершенно беспричинной и безграничной радости.