— Кто это? — облизав разом пересохшие губы, спросила Киара, у стоявшего рядом работорговца.
— Нианец, моя госпожа. Совсем дикий…. Да вы и сами видели. Он даже языка не знает. Его только сегодня доставили на корабле.
— Сколько вы за него хотите? – сердце стучало как бешеное, а ладони вспотели. Кольцо-артефакт на пальце нагрелось, сообщая хозяйке, что странный мужчина перед ней именно тот, кого она так долго искала. Неужели ей наконец улыбнулась удача?
На мгновение ее глаза и глаза нианца встретились. Мужчина насмешливо поднял бровь, словно бы не он, а она сейчас стояла пред ним на коленях.
Кольцо на руке жгло, призывая сделать выбор.
— Ищете покорного слугу? – хрипло, с еле заметным акцентом проговорил он. Видимо, вопреки заверениям торговца, язык он все-таки знал.
В голове вдруг что-то щелкнуло, разум затуманился и поплыл. Шум рынка остался далеко позади, а впереди были лишь колдовские глаза с по-звериному узкими зрачками.
Киара моргнула и словно во сне двинулась в сторону нианца.
Мгновение, тот сделал резкий выпад, с легкостью сбрасывая с себя троих стражников, опутывая цепью от кандалов шею девушки и прижимая ее к себе.
Киара сразу же пришла в себя, словно из воды вынырнула. Тяжело дыша, она попыталась дернуться – но тщетно. Боги, неужели ее только что околдовали? Ее? Хранительницу силы и магии всего королевства? Заставили идти на чужой зов, как бычка на верёвочке…
– Я сверну ей шею, если вы не раскроете наручи, – потребовал мужчина, тем временем.
Цепи от кандалов сильно нагрелись и болезненно жгли кожу. Видимо, сила чужестранца была такой большой, что даже антимагические оковы не могли полностью сдержать ее. Откуда он взялся здесь? Да еще и в качестве раба?
А в голове, между тем, набатом стучало: «Тот самый!», «Нашла!», «Наконец-то!».
До конца срока оставалось всего ничего. Время утекало сквозь пальцы, приводя Киару в отчаяние, и вот наконец – удача. Она нашла исток. Вот только тот не слишком-то рад их встрече.
— Отпусти, или тебя убьют, — прохрипела Киара, судорожно пытаясь решить, как быть.
Раба, посмевшего причинить вред свободному, было разрешено убивать на месте, в урок и назидание другим. Если он такой сильный, то почему не околдовал торговца, чтобы выманить ключ?
Вот только… Кажется, он даже не надеялся, что его безумный план сработает. Неужели, он хотел… лишь умереть побыстрее?
— Пусть. Я не боюсь смерти, — засмеялся он, но этот смех был больше похож на кашель. – А вот ты прямо дрожишь… боишься.
«За тебя, идиот!» — мелькнула в голове злая мысль.
Стражники уже окружили их, того и гляди кто-нибудь ударит артефактом подчинения, любимой игрушкой работорговцев.
Вздохнув поглубже, девушка призвала свою силу, оборачиваясь змеёй.
Маг, не ожидавший подобного, лишь неловко дернулся, когда она выскользнула у него между рук.
Стражники бросились с копьями в его сторону, намереваясь проткнуть непокорного мужчину.
Киара едва успела обратиться в саму себя и встать впереди, закрывая собой мужчину.
— Сколько? — требовательно спросила она у торговца.
— Пять тысяч! — кажется, тот и сам ошалел от названной суммы и затаил дыхание, ожидая торга.
— Я его покупаю.
— Он попытался убить вас! — подал голос один из стражников. — Госпожа, его надлежит взде…
Он не договорил, сникнув под взглядом Киары. Зато голос подал нианец.
— Попытался и могу сделать это снова. Лучше уйди в сторону и дай им сделать свое дело, девочка, — голос был наполнен усталостью.
Как можно желать собственной смерти? Киара резко развернулась, придирчивым взглядом рассматривая мужчину. Смотреть ему в глаза она теперь опасалась.
Если бы речь шла о ком-то другом, она бы легко поставила на колени, навязав свою волю как единственно возможную. Но кольцо не могло ошибиться. Этот мужчина действительно тот, кто ей нужен.
Высокий, стройный, с заметным рельефом мускулов под тонкой рабской робой, темные волосы слегка вьются, отдавая едва заметной рыжиной на солнце. Кожа на руках покрыта каким-то узором. Может быть, это выбиты магические руны? Или в их стране принято так украшать себя?
Ее взгляд задержался на его ключице, откуда стекла под рубашку капелька пота.
— Ну что? Нравлюсь? — усмехнулся мужчина.
Киара прищурилась, раздумывая, что бы ответить наглецу, но с мысли ее сбил работорговец. Он суетился вокруг, боясь, что госпожа передумает или попытается сбить цену.
— Отдайте ему деньги, — приказала она сопровождающей ее страже.
— Благодарю, покорно благодарю, замечательная покупка, — торговец расцвел на глазах. — Артефакт подчинения, вот. Это парный к тому, что вшит ему под кожу.
Он кивнул на свою руку. Вещица выглядела как кожаный браслет с зеленым камнем.
Подчиняющие артефакты вживлялись всем рабам без исключения, как только люди попадали в руки торговцев. Противиться этой магии не могли даже самые-самые искусные чародеи, что уж говорить о не-магах.
Когда Киара проходила по коридору, она слышала, как шушукались служанки, как косились на нее стражники. Многие из них считали ее порождением Бездны, ведьмой, проводящей в подвалах замка нечеловеческие эксперименты. Порой ей казалось, что все думают, что рабов она покупает лишь для того, чтобы сожрать их в образе змеи. Мысли об этом заставили усмехнуться, плохая репутация порой служила отличной защитой.
Впрочем, наверное стоило поменьше на последних королевских советах спорить с хранителями казны и оружия. Не хотелось бы, чтобы те настроили против нее не только прислугу, но и знать.
Сегодня должен был состояться бал в честь Дня Рождения наследного принца, и ей как хранительнице пропускать подобное мероприятие было нельзя.
Но прежде чем готовиться к балу, было еще одно дело.
Ее семья жила тут же, во дворце. Отец был кузеном короля, внуком знаменитого Георга Завоевателя. Последнее время родители почти не выходили из своих покоев, очень ослабнув из-за проклятия. Но сестра пока чувствовала себя хорошо и тоже сегодня собиралась на бал в числе других придворных дам.
Когда она вошла, отец сидел у окна, подперев голову рукой и наблюдая за народными гуляниями на площади.
Она тихонько подошла, опускаясь перед седовласым мужчиной на колени.
— Папа, ты меня узнаешь? Это я, Кая, — потянула она мужчину за руку. Тот встрепенулся и удивленно посмотрел на девушку, словно только что заметил, что она в комнате.
— Кая? Где ты? — он рассеянно повертел головой и лишь затем обратил свой взор на Киару. — Вы не видели мою дочь? Мне кажется, я слышал ее голос…
Внутри все буквально оборвалось, горло сжалось, но она постаралась не выдать своего смятения. Нужно быть сильной. Теперь у нее есть ее нианец, Амоа. Она обязательно все исправит, вылечит их всех…
— Я здесь, папа. Это я. Ты меня понимаешь? Это я Кая. Твоя дочь… — как можно более мягко, почти по слогам, произнесла она.
— Бесполезно, он такой уже третий день. Ты бы знала, если бы почаще вылезала из своих гримуаров, — Киара обернулась на голос. Позади, опираясь на дверной косяк и скрестив руки на груди, стояла ее младшая сестра Лиара. — Хотя о чем я. Теперь у тебя новое развлечение. Раб? Наслышана.
— Лира, я нашла… — не дослушав обвинения сестры, Киара вскочила на ноги и, подбежав, взяла её за плечи. — Этот человек, нианец… он и есть исток. Кольцо не может ошибиться, если это так, то…
— Сколько раз ты уже так говорила? Сколько ритуалов проводила? — на глазах сестры выступили злые слезы. — Ни один не удался.
— До этого все было по-другому, я не была уверена. Кольцо не откликалось с такой силой… Но сейчас я уверена, этот – тот самый! — с жаром произнесла она, пытаясь убедить сестру.
Лиара поджала губы, всем своим видом показывая, что не верит ни единому слову. И Кая не могла ее винить. Из-за проклятия и она была под ударом. Она видела, как быстро угасают родители, их разум. И боялась, что с ней произойдет то же самое.
— Киара? — тем временем, вопрошал отец, смотря куда-то сквозь нас с сестрой. — Лиара? Идите обедать, а то урок танцев скоро начнется. Господин Дарий будет недоволен и опять пожалуется на вас маме.
Лира всплеснула руками и, кинувшись к отцу, принялась что-то мягко говорить ему.
Киара же прошла дальше, зайдя в комнату, где спала мама. Рядом с ней сидела служанка, но при появлении Каи встала.
— Она приходила в себя? — отстранённо спросила Киара, наблюдая за тем, как мама во сне хмурится. Ее губы кривились, словно она вот-вот заплачет.
— Нет, госпожа. Иногда стонет в бреду, иногда плачет. Зовет вас и госпожу Лиару…
— Если что-то изменится, пошлите за мной, — глухим голосом произнесла Киара и поспешно вышла из комнаты. Лиара все еще сидела рядом с отцом. Но Кая больше не смотрела в их сторону. Она больше не могла быть здесь. Как же больно видеть, как близкие страдают, и понимать, что во всем виновата именно ты.
— Кая!.. — услышала она голос сестры вслед, но ноги снова несли её вверх по лестницам, по бесконечным коридорам замка.
Слуги с живыми букетами в руках, с украшениями для предстоящего бала сновали то тут, то там. Подготовка к празднику была в самом разгаре. Встречные люди косились на Киару и спешно пробегали мимо, пряча глаза. Должно быть, выглядела она не слишком хорошо и всклокоченно.
Понимала ли она сейчас купленного сегодня невольника, готового свести счеты с жизнью? Киара была готова решиться на это, если бы это только помогло её родным. Но долгие годы поиска избавления натолкнули на неприятное открытие — её смерть ничего не решит, а лишь ускорит действие злых чар.
Кая уже почти дошла до своих покоев, как поняла, почему на неё все смотрят. Дотронувшись до щеки, наткнулась на влагу… По щекам градом текли слезы, а она этого даже не ощущала.
Хранительница магии королевства Диагон разревелась у всех на глазах. Какой позор!
Пытаясь утереться, крутанула рукой, сплетая пальцы в руну невидимости, и призвала силу, напитывая узор магией. Прошедший по телу холодок дал понять, что чары сработали. Нужно было куда-то зайти, чтобы утереть слезы и привести себя в порядок. Негоже хозяйке появляться перед рабом в том виде, в котором Кая была сейчас. Если он почувствует слабость, она уже не сможет повлиять на него. С такими, как он, нельзя быть слабой. Вывернув за угол, она осмотрелась и решила зайти в первые попавшиеся пустые покои, коих на этаже было великое множество. Уже собиралась отменить невидимость, как следом вошли еще двое.
Ключ от королевского ритуального зала был только у троих. У нее, как у занимающей должность Хранителя Магии Диагона, у Хранителя Ключей, и у самого Короля.
Зал располагался в подвалах замка и был хорошо экранирован – мог удержать даже самый мощный поток чар. То, что происходило здесь, оставалось здесь же – даже если что-то пойдет не так, никто никогда не узнает о случившемся.
Когда Амоа вошёл следом за ней в зал, Кая с мрачной решимостью задвинула закрывающий изнутри засов, чтобы уже точно никто не смог им помешать сегодня. Скрестила пальцы в руну света, призывая магический огонь в развешенные на каменных стенах факелы.
За время пути он так и не спросил ее, куда конкретно и зачем они идут. С одной стороны, раньше она никому ничего не объясняла, разве что Филипу, но тот был не в счет.
Но, видимо, собственная участь интересовала ее невольника куда меньше, чем то, что произошло в коридоре. Стоило ей запереть их, как он наконец не выдержал:
— Почему ты не выдала меня?
Киара обернулась, глядя в светящиеся негодованием глаза мужчины. Внешне он был абсолютно спокоен, но это спокойствие явно давалось ему очень дорого. А что касается самого вопроса… эх, кажется, в такого покорность не вбить, сколько ни старайся.
— Ты сам попросил, разве нет? — она пожала плечами и сделала вид, что не заметила его поведения.
Нужно было поторопиться, расставить знаки силы, вычертить свежие руны, напитать их собственной кровью. Она отточенными заученными жестами принялась проводить подготовку, краем глаза наблюдая за внутренней борьбой, буквально написанной на лице у нианца.
До этого Киара уже пыталась провести похожий ритуал, и не единожды. Первый раз – несколько лет назад, когда ещё только-только сумела определить способ купировать проклятье.
Попыткой номер один был младший сын герцога Кейна — Филип, пытавшийся за ней ухаживать в то время. Киара рассказала ему о своей проблеме, а он вызвался помочь...
— Я не… — начал громко Амоа, но умолк на полуслове.
Кая подняла на него голову, приподняла брови, приглашая договорить. Он «не» что? Не просил? Не хотел, чтобы она прикрыла его перед соотечественниками? Может быть, он сейчас думает, что было бы лучше, чтобы она приказала ему что-нибудь? Как-нибудь унизила, показав, что он всего лишь раб и им нечего больше бояться его.
Или просто думает, что правда все равно рано или поздно всплывет и лучше бы это уже случилось?
— Спасибо, — после продолжительного молчания тихо произнес он, чуть склонив голову, так что спутанные волосы упали на лицо.
«Нужно было сказать ему помыться», — отстранённо подумала Кая и, кивнув в ответ, вернулась к начертанию символов.
Все как и до этого. Сначала руны, потом знаки, напитка, заклинания.
Отклик был даже в первый раз. Тогда, на короткий миг, она поверила, что все действительно так просто. Что юный герцог Филип станет спасением для нее и ее семьи. Но уже несколько секунд спустя парень начал задыхаться, синеть...
Это она убивала его, иссушала его жизнь своей магией, забирала силу...
Ей удалось остановить происходящее в последний момент до того, как он умер. Она помнила, как в отчаянии пыталась привести Филипа в сознание, как после несколько дней не отходила от его постели, чувствуя за собой вину, что втянула его в это...
О том, каких усилий ей стоило скрыть произошедшее, вспоминать не хотелось. Для всех остальных – юный герцог просто упал со ступенек.
В тот раз удача была на ее стороне, никто не узнал о ритуале, а сам Филип, придя в себя, ничего не вспомнил. То есть, вообще ничего. Он даже не узнал ее. Каким-то образом магия выборочно стерла ему воспоминания обо всем, что было связано с Киарой.
Это было уроком, предупреждением. И пусть было больно от того, что пришлось вычеркнуть близкого человека из жизни, она не сдалась, продолжая поиски лекарства.
А ещё у неудавшегося ритуала был интересный побочный эффект – резко выросший уровень магического резерва.
Чтобы больше не рисковать, она начала покупать рабов. Нечасто, раз в несколько месяцев. Теперь она отбирала их тщательнее, пыталась найти того, кто бы подходил по ауре.
Но все заканчивалось одинаково. Неконтролируемый поток магии начинал убивать исток, рабы не выдерживали, и ритуал приходилось прервать. Она давала им время прийти в себя, после чего отсылала на работы по замку.
И искала следующего. С маниакальной настойчивостью веря в то, что она найдет то, что ищет. И она нашла.
Закончив приготовления, Киара снова повернулась к без интереса наблюдающему за ней Амоа. Любопытство явно не один из его пороков.
С другой стороны, если сегодня все наконец получится, будет лучше, если они оба будут понимать, что происходит.
Взгляд нианца был отсутствующим, словно бы он был не здесь, а где-то далеко.
Думает о своей Рене? Неожиданно мел в руке Каи треснул. Этот звук громом отозвался от пустых каменных стен. Но даже он не вывел ее невольника из раздумий.
Тихонько выругавшись, девушка решила все же начать разговор. Вот только заговорила она отнюдь не о ритуале.
Голова гудела, будто на нее упал камень с горы Валаад. Амоа потер виски, раздраженно посмотрел по сторонам. Похоже, его новая «Госпожа» сделала все, что хотела, и оставила его подыхать от боли в этом каменном мешке.
Поднявшись на ноги, он пнул один из камешков по периметру рунного круга.
«Я отрекаюсь от своей жизни и вверяю ее в твои руки», — воспоминания о словах, которые она заставила его произнести, жгли изнутри каленым железом.
Стерва! Напыщенная аристократка! Избалованная девица! Да кто она такая, чтобы он отдавал ей свою жизнь? Пусть даже она ему самому не была особо-то и нужна!
И ведь он сам хорош. Он чувствовал, что может сопротивляться ее приказу. Чувствовал, что если потянет еще немного, то получит такое желанное для него избавление. Забвение, в котором не будет боли – ни физической, ни душевной. Но посмотрел в ее глаза…
«Да говори же ты!» — ее полный отчаяния и тоски взгляд. Как там она сказала? От этого зависит не только ее жизнь? Только там, стоя перед ней на коленях в рунном круге, он понял, что они действительно в чем-то похожи. Что она так же, как и он когда-то, готова пожертвовать всем ради кого-то очень близкого.
И это сломило его сопротивление. Заставило чары согнуть его волю и произнести проклятую фразу. Он не хотел, но хватило малейшего сомнения, из-за которого подчинение оказалось сильнее.
Проклятая девчонка! В сердцах Амоа пнул еще один камень, и в этот момент его взгляд зацепился за лежащий под ногами кожаный ремешок. Нахмурившись, он поднял его. Зеленый камень поблескивал в свете факелов.
Этот тот самый артефакт, что заставлял его выполнять приказы? В этот момент он разглядел собственные запястья – антимагических браслетов не было. Не веря в свою удачу, щелкнул пальцами, и в тот же момент на кончиках заплясали язычки пламени.
Как же он соскучился по этому. Внутри поднялась волна предвкушения, будто он уже сжег этот дрянной замок вместе со всеми его обитателями. На губах сама собой расцвела жестокая улыбка. Амоа был уверен, увидь его сейчас кто – испугался бы пуще подгорного короля.
Мужчина поскреб щетину на подбородке, ухмыляясь собственным мыслям. Поискав взглядом, обнаружил расстегнувшиеся антимагические наручи – должно быть, замок испортился из-за ритуала. Хоть что-то хорошее. Еще один щелчок – и голова перестала болеть. Как же все-таки хорошо владеть магией!
Амоа прислушался к себе, пытаясь понять, изменилось ли что-то. Но нет, кажется, ничего. Никакой связи с упрямой магичкой, вздумавшей его подчинить, он не ощущал.
Как странно, еще недавно он хотел умереть, но, как ни крути, ведьме все-таки удалось расшевелить его. Мы начинаем ценить что-то, только когда теряем. И Киаре определенно удалось задеть его за живое.
Спрятав браслет с камнем в карман, он прошел к дверям. Теперь самое время смыться отсюда.
Дверь поддалась проще, чем он думал – оказалось достаточно легкого магического импульса.
Амоа лишь удивленно вкинул брови на это, но особенного значения не придал. Кто знает этих диагонцев. Может быть, у них принято не запирать дома, оставлять добро на улице, удивляясь потом, если сопрут. Изнеженные, наивные, привыкшие к тепличным условиям…
Раздумывая об этом, он даже не сразу понял, что что-то не так. Навстречу попалось несколько испуганных людей, они откуда-то улепетывали со всех ног. Он их не тронул. К чему тратить силы понапрасну?
Но судя по шуму, вскоре стало понятно, что где-то началась заварушка. Крики, шум, топот ног.
В любом случае – это уже не его проблемы. Добравшись до одного из нижних этажей, он нашел окно, выпрыгивая из него, прошел неспешным шагом по роскошному саду. Красиво, несомненно. И трудов, должно быть, вложено в эти идеально подстриженные кусты, деревья, мощеные дорожки было не мало. Цветы образовывали композиции, сплетаясь в различные рисунки.
Но при этом все это было… неживым. В Ниане такого не было. К чему придавать дереву форму шара, срезая его ветви? Зачем заковывать ручей в гранит? Кажется, стремление все и всех контролировать у Диагонцев в крови. Взять хотя бы то, что так называемые «подчиняющие артефакты» придумали именно здесь.
Неожиданно Амоа оступился, схватившись за горло. На шее затянулась удавка, он сделал несколько инстинктивных шагов назад, царапая кожу ногтями.
Подгорный король! Что это…
Дышать стало легче, будто ничего и не было. Амоа огляделся. Ни Киары, ни кого-либо еще. Что за фокусы?
Прошел чуть вперед… горло снова стянуло железной петлей, ни вдохнуть, ни выдохнуть, а от напряжения, кажется, глаза вылезут из орбит.
И опять все прошло, как только он отступил к замку.
Проклятая ведьма! Злость затмевающей разум волной поднялась из самых черных глубин его души. Она что – привязала его к себе? На поводок? На поводок? Как какого-то шелудивого пса?!
Хочет сделать его своим покорным рабом, бессловесной тварью, которой можно приказать любую мерзость?
О, эта ведьма просто не знает, с кем связалась…
От переизбытка эмоций рунная вязь, змеящаяся рисунком по его телу, начала слабо светиться. Глубокий вдох. Выдох. Действовать лучше с холодным разумом. Слишком много уже проблем он себе нажил, поддаваясь душевным порывам.