Драконяша для отшельника

Глава 6

– Жо-о-орик! Жорик! Где ты? Сука мелкая… – последнее, матерное, хоть и крайне точное определение вечно дрожащей кусачей твари, я бормочу вполголоса, и все равно тонкие ушки Драконяши недовольно дергаются.

Она поворачивается ко мне, сверкает своими бессмысленными красивыми глазами:

– Зачем вы так? Он, наверно, вас слышит и пугается! Не выходит поэтому!

– Ну да, а может и ссытся под себя, – философски пожимаю я плечами, – хотя ему для этого повод нихера не требуется…

– Не надо! Жорик – хороший и очень аккуратный! – тут же принимается защищать своего грызуна Драконяша, – просто маленький еще, вот и случаются… Неприятности…

– О! Так вот как называется потеря обуви за штуку баксов? – оживляется во мне обида, – неприятности!

– Как это вы находите такую дорогую обувь, интересно, – бормочет Драконяша себе под нос, вырываясь вперед и сверкая своей аппетитной жопкой, по обыкновению упакованной в короткие шорты.

Моргаю, залипая на шикарное зрелище, сжимаю губы злобно. Маленькая дрянь! Вообще во мне мужика не видит! Ходит практически голая тут!

Чтоб хоть как-то пережить экзистенциальный шок от того, что сейчас передо мной покачиваются самые аппетитные булки в моей жизни, а я их даже куснуть не могу, начинаю думать, каким образом все так перевернулось.

И почему это я, шедший совсем недавно с совершенно четким намерением прибить крысу за все преступления, сейчас с не менее четким намерением прусь спасать мелкую тварь от неведомой жопы, в которую та угодила.

Хотя, по хорошему, оставить бы все, как есть, и забыть о существовании грызучей напасти. Такой хороший шанс! Такой шанс!

И почему, интересно, я его проебываю?

А потому что не могу отказать одной сладкой Драконяше…

В какой момент это случилось?

А вот хер его знает…

Провалы какие-то в памяти, не иначе.

Помню, как шел к ней, потрясая обесчещенным, уничтоженным «Саломоном».

Помню, как строил жуткие планы мести, напрочь забыв о том, что я – спокойный, как удав, хладнокровный мужик.

Помню, как толкнул дверь, не стуча и не дожидаясь разрешения, зашел…

И замер, словно по башке ударили чем-то!

Уставился на круглую жопку, туго обтянутую светлыми джинсовыми шортами, сердце стукнуло пару раз и тормознуло. Все внутри тормознуло и замерло.

Я – совершенно нормальный мужик, реакции – тоже нормальные.

Как еще я мог на это отреагировать?

Она стояла передо мной на коленках, головой залезла под кровать, задница – наружу… Зрелище из порно…

Ноги длинные такие, гладкие… Пиздец…

Моргнул еще раз, старательно отгоняя из башки все поселившиеся там фантазии, как шагаю ближе, кладу ладонь на спину Драконяши, не давая пошевелиться, развернуться, поменять позу, стаскиваю эти чертовы шортики и, наклонившись, вдыхаю сочный, вкусный аромат ее тела. Он сто процентов одуряющий у нее. А потом на вкус пробую. А потом… Потом трахаю ее так, что кровать двигается.

Идеальный сценарий!

Мне надо писать порно.

Может, озадачить этим Виталю? Агент он мой или где?

Мысли о Витале, естественно, чуть сбавили накал, и до меня сквозь белый шум в ушах, стал доходить шум внешний. А именно – жалобный голосок Драконяши, глухо доносящийся из-под кровати:

– Жорик… Жорик… Ну где же ты?

Тут я совершил тактическую ошибку, то ли яйцами звякнул, то ли задышал слишком шумно, Драконяша поняла, что в комнате не одна, и, ойкнув, дернулась. Долбанулась головой о кровать, пискнула и задом выползла на белый свет.

Я эту сцену пронаблюдал с нескрываемым удовольствием.

Виляющая пробежка жопкой назад… М-м-м… Надо писать сценарии, надо… Еще больше бабла буду зарабатывать…

– Ой… Антон… – Драконяша встала с пола и уставилась на меня своими огромными светлыми глазами, полными слез, – Жорик пропал! Понимаете? Он… Не отзывается! Я боюсь, что он выбежал на улицу, и его ястреб уне-е-ес!

На последнем слове она зарыдала, распустив губы, а я, вместо любой ожидаемой реакции, тупо уставился на это зрелище.

Губы, и без того, пухлые от природы, еще больше разнесло из-за слез, и теперь они стали еще пухлее. Поставить на колени, дать в рот… Ох, бля! Не моргать, не представлять!

– Это хорошо, что он пропал, бля, – вышло хрипловато, но холодно. Нормально, в общем. – А то я бы его сам прибил. Он у меня сгрыз кросс!

– Да что вы про свой кросс! Кросс – это тряпка! Обувь! А Жорик – живой! И он сейчас, может, страдает…

– Если его птицы украли, то не страдает уже, – философски пожал я плечами, а Валя, трагически заломив брови, зарыдала еще сильнее.

– Черт…

– Антон! Помогите! Пожалуйста! Ну есть же в вас что-то человеческое?

Нормально так…

Мне бы обидеться, но она так смотрела, так смотрела…

Тут, судя по всему, очередной провал в памяти произошел, потому что осознал я себя уже идущим по коридору и заглядывающим во все углы своего дома.

Я искал гребанного Жорика.

И совсем не для того, чтоб зажарить, не обдирая шкурки, и сожрать, как русские пилоты на диких аэродромах Забайкалья жрали хомяков, по пьяни приняв их за сусликов.

А для того, чтоб отдать его в нежные лапки хозяйки. Чтоб она его приласкала… Лучше бы меня, бля.

– Жорик! – рявкаю, потеряв терпение, и эхо гуляет в моем стильном, полупустом доме. – Где ты, сука?

– Не надо! – разворачиваясь, гневно шипит Драконяша, – говорила же! Он вас испугался!

– И правильно сделал! Кросс мой сожрал, тварь!

– Он не тварь! Он маленький! У него зубки молочные еще! Режутся!

– Да мне похер! – продолжаю разоряться я, – ты обещала, что не будет проблем с ним! Соврала!

– Нет! Просто вы все принимаете близко к сердцу…

– И к кошельку.

– Вы – меркантильный человек…

– Топай давай вперед, ищи свою крысу.

– Жорик – не крыса…

– Ага… Продукт генной инженерии… Неудачный…

В голове тут же рождается идея веселого постапока, где в результате мутаций вот таких вот мелких гадов, они обретают разум. И решают извести человечество, подчинить себе, сделать из нас рабов. Но сделать это так, чтоб люди нихера не поняли, и думали, что по-прежнему короли мира.

Но сами чтоб ухаживали за мелкими тварями, мыли им жопы, кормили самым лучшим и так далее…

Стоп!

А ведь это уже происходит!

То есть… если исходить из теории бритвы Оккама…

Меня эта неожиданная мысль так сильно поражает, что на полном ходу торможу, и даже аппетитная жопка постоянного раздражителя отходит на второй план.

Стою, лихорадочно обдумывая ситуацию, вертя ее в голове так и эдак.

И не сразу замечаю. что мешает какой-то посторонний звук. Знакомый очень.

Скулеж. Еле слышный.

Отбрасываю мысли и мировом господстве мелких грызнюков, разворачиваюсь и топаю на звук.

И в малоприметном коридоре, на которые богат мой внешне простой дом, нахожу пропажу моей гостьи!

И, что самое забавное, практически в том же положении, что и его хозяйку за пять минут до этого! То есть – мне видна только тощая жопень с пимпочкой хвоста.

А основная масса крысы – под стеклянной выдвижной дверью в санузел. Каким образом он туда залез, учитывая, что расстояние от двери до пола всего пара сантиметров, непонятно.

А еще непонятно, каким образом он там живой еще, как его на две части не разрезало. Стекло, хоть и обработанное, но края-то островаты…

Становлюсь на колени, прикрываю дрожающую жопку ладонью, чтоб не вздумал дернуться, и начинаю аккуратно сдвигать дверь в сторону.

Ну, если разрежет, то значит, судьба его такая…

Но псина на удивление не дергается, сжимается и, кажется, даже растекается в блинчик под моими пальцами, словно понимая, что я его спасаю сейчас.

В итоге, когда дверь полностью отходит в сторону, крыснюк оказывается живым, только чуток покоцанным и с шикарной полосой по хребтине.

Подхватываю его на руки, кладу себе на ладонь, аккуратно ощупывая на предмет повреждений. Мелкая острая мордочка с черными пуговками глаз поднимается ко мне, смотрит внимательно:

– Ну чего, мелкий террорист? Будешь еще мою обувь грызть? – бурчу, прикидывая, надо ли в ветеринарку его, или нет.

– Ох, Жорик! Жорик! – Драконяша, наконец-то заметившая, что меня нет за спиной, и отправившаяся на поиски, падает рядом на колени, тянет дрожащие ладошки к своему грызучему монстру, – что случилось? – поднимает на меня свои озера слезливые, – он упал? У него травма?

– Не думаю… Надо бы в больницу, может, что-то внутреннее… – пожимаю я плечами, передавая ей животное.

– Можно? Пожалуйста! Пожалуйста! Я буду так благодарна! Так благодарна! – Она бережно прижимает к груди ладони с лежащим в них Жориком, и я в очередной раз впадаю в кататонический ступор… Ни язык не шевелится, ни руки. Ни мозги.

Слишком близко, на расстоянии касания. Губами.

Драконяша мое временное помутнение воспринимает по-своему, вскакивает и рысью несется к выходу.

Оставляя меня на коленях в той же позе.

И в том же состоянии…

Дебилизм полный, но ее слова про благодарность бьются о совершенно пустую черепную коробку…

Будет благодарна она мне.

Будет…

Определенно будет.