Драконье Солнце

Вия отступила на шаг. Лица я ее теперь не видел: во-первых, вуаль, а даже если бы не вуаль - темно. Она подняла руку, размахнулась, и залепила мне пощечину. Н-да, рука у нее почти такая же тяжелая, как у тети Ванессы, кто бы мог подумать...

-К-комедиант! - прошипела Вия самым что ни на есть аристократическим шепотом. - Лицедей! Подлец! Да как ты смеешь так со мной поступать?! - развернулась на каблуках и с очень натуральным всхлипом кинулась прочь, в темноту.

С ума сойти... если бы я не любил ее до сих пор, полюбил бы именно в этот момент. У какой еще девушки найдется столько самообладания в подобной ситуации?..

Я обернулся к богу.

-Господин мудрец, - поклонился, прижав руку к сердцу. - Прошу прощения за эту досадную помеху.

Больше всего я боялся, что Воху-Мана сейчас гадко этак усмехнется и скажет что-то типа: "Думаешь, я не вижу, как ты пытаешься отмазать свою маленькую шаманку? Ничего не выйдет!"

Он гаденько усмехнулся и сказал:

-Ну что ты, мальчик, я все понимаю. Молодость не дается дважды, а людей есть определенные... ммм... потребности, - он захихикал. - Милая маленькая самочка.

А мне пришлось подавлять неприятное холодное чувство, поднимавшееся откуда-то из живота. Умей я убивать богов или знай бы хотя бы приблизительно, как это делается - воспользовался бы непременно, и плевать на все грядущее или на то, что поймают и отомстят. Ох, что-то порывистым я становлюсь... с кем поведешься?

-Ты выполнил заказ?

-Как вы приказывали, господин, - я снова поклонился. Ничего, не сломаюсь! Эх, как страшно-то... в прошлый раз в половину так страшно не было. Что изменилось?

-Он у тебя с собой?

-Разумеется.

-Тогда пойдем. Надо поговорить. В месте поспокойнее, - Воху-Мана брезгливо отшатнулся глубже в тень: между нами, пошатываясь, прошел пьяница, чей вопль мы с Вией так недавно слышали.

-Пойдем, - бог зашагал прочь, уверенный, что я последую за ним. Я и последовал. Шагов его на мостовой не было слышно.

Записки Аристократа

Кому как, а мне больше всего нравится засыпать рядом с женщиной. В комнате было очень жарко, и мы почти сразу раскатились по разные стороны широкой кровати, только за руки держались. Она вообще была высокого роста, и рука ее в моей казалась не такой уж маленькой. Необычное ощущение.

С ней вообще было необычно. Сложно сказать, почему, но - лучше чем с другими. Мне казалось, что порой я читал ее мысли, а она - читала мои. Может быть, просто казалось, но совсем отделаться от этого ощущения не удавалось.

-Ты никуда не торопишься? - спросил я сонным голосом. - Нам не придется в спешке вскакивать, нашаривая одежду?

-Нет, - ответила она, ее дыхание было чуточку сбито. - Можешь спать, если хочешь. Я тоже устала. Подготовка к обряду шла последние три дня...

-Мы еще затемно вышли, - сказал я. - Вот только в город пришли. Последние несколько дней не высыпался.

-Что так? - спросила она участливо.

-Да всякое... в общем, я сейчас засну. Ладно?.. Только ты не уходи.

-Спи, - тихо ответила она. - А я буду с тобой.

И крепко сжала мою руку.

А я действительно заснул.

Когда проснулся, в комнате было прохладнее, а рыжая жрица каким-то образом оказалась у меня под боком. Вообще-то, насколько свидетельствует мой опыт, спать в обнимку хорошо только зимой, иначе - жарко. Но с ней это почему-то не имело значения. С ней вообще ничего не имело значения. Какое-то... да, головокружение. Ничего не видишь, ничего не помнишь, ничего не знаешь, идешь к ней, как мотылек на огонь летит. На рыжий такой огонь волнистых волос...

Я осторожно поцеловал ее макушку... волосы пахли какими-то незнакомыми цветами. Она потянулась, потерлась головой о мою шею.

-Уже вечер, наверное, - тихо сказал я. - Мне надо пойти хотя бы показаться на глаза моим спутникам. Я на их месте точно решил бы, что меня в переулке из-за кошелька прирезали, а тело в сточную канаву бросили.

-Друзья... или жена? - спросила она шепотом. - А может, невеста?

-Я похож на женатого? - я погладил ее по голове. - Нет, я не женат. У меня нет ни невесты, ни родителей, которые могли бы мне ее навязать. Правда, здорово? Так что люблю, кого хочу. Только я не думал, что это для тебя значение имеет. Ты ведь тоже жрица. У тебя своих ограничений до... до Аримана, прости за богохульство.

-Я тоже не думала, - она потянулась и села на кровати, глядела на меня теперь сверху вниз, щуря светло-карие, в тон волосам, глаза. Богохульство, кажется, вообще мимо ушей пропустила. - А вот лезет. Как жрица, я должна блюсти духовную чистоту. В идеале. А не в идеале - бог за нами не смотрит. Давно уже. Тем более, я тебя старше... сколько?.. Лет на восемь?

-Старше?.. - я тоже сел и потянулся, чтобы поцеловать ее. - Не говори ерунды. Ты же огонь. Какой возраст у огня.

-Мальчик, - она чуть отстранилась, с какой-то грустной улыбкой. - Вот не думала никогда... Ты же ребенок совсем.

-Ага, - согласился я. - Жеребенок.

Уже ближе к вечеру я спросил:

-Тебе никуда не надо сегодня идти?

-Нет, - ответила она, улыбнувшись. - Я провела всю подготовку к ритуалу, значит, проводить сам ритуал - очередь другой жрицы. Если бы мы делали по-другому, многие из нас к концу праздника валились бы от усталости. А кто постарше, может, и замертво.

-Это работа для крепких мужчин. И желательно, безмозглых.

-Почему безмозглых? - в ее глазах вдруг появился испуг.

-Потому что безумные ближе к богам! - рассмеялся я.

Она ответила на улыбку краешком рта.

-Безмозглые и безумные - разные вещи. Когда-то Ахура-Мазде служили только мужчины. Тогда еще мертвых не хоронили, а оставляли на вершинах башен на съедение хищным птицам... тогда обычный человек не мог прожить день, не прочитав, по крайней мере десяти молитв... тогда священное одеяние носили не только жрецы, - она с тоской посмотрела на седрех и кушти, которые, сброшенные, валялись на полу. - Да и храмы тогда святились как положено: мочой белого быка, и никак иначе. А сейчас даже белые быки живут не везде.

Я тоже посмотрел на длинную рубашку с карманом на груди и широкий пояс. Одежда как одежда, никогда не мог понять, что в ней такого священного. А ведь жрецы дальше идут: утверждают, что она - инструмент веры. Покажите мне бога, который хочет, чтобы в него верили! Боги хотят, чтобы им молились и жертвы приносили, вот и все.

Тоже, кстати, само по себе богохульство - бросить священную одежду на пол.

Я сидел, удивленный. Так она, нарушительница веры в большом и малом, неверная жрица, болеет за нее?.. Она жалуется, что мир прогнил?.. Для нее это действительно важно?.. Воистину, не устаешь поражаться, сколько всего может сочетаться в одном человеке.

-Когда это было, милая? - ласково спросил я. - Что-то я не вижу в городах Отвоеванного Королевства, или любого другого, заброшенных башен с площадками на вершине! Да и все-таки... священные одеяния - это, конечно, здорово, но даже здесь их носить круглый год было бы прохладно. Ну а в Радужных Княжествах, особенно когда зима приходит?.. А еще севернее? Где в Эмиратах - я бы еще понял, и дальше на юг, но там Семерка никогда не правила...

Фильхе вздохнула.

-Ладно, - сказала она. - Забудь. Где было - там было, а у нас не было.

-Нет-нет, ты уж говори. Говори, раз начала.

Я вспомнил разговор с Райном. Он же тоже что-то такое говорил: мол, боги не там правят и вообще, по сути, не правят, только запрещают. Почему-то про фейерверк подумалось - бог настоящий знает, почему. Вот, кстати, Настоящий Бог... настоящий бог не требует жертв. Он даже поклонения не очень-то требует, по крайней мере, миледи Аннабель объясняет это так. Он даже веры не требует. Он просто учит, что вера в него помогает людям жить.

Фильхе поглядела на меня с юмором.

-Храмовые тайны тебе выдай? Вот так запросто?

-А как, по-твоему, храмовые тайны выдаются?

Нет, что смешного было в этой реплике? Ну вот что?!

Отсмеявшись, жрица сказала:

-Извини, у меня как-то в этом опыта не было.

И, потянувшись, села на кровати. Я смотрел на нее. Одно удовольствие - глядеть, как двигается красивая женщина. Особенно, если это твоя женщина. А я почему-то не сомневался, что Фильхе - моя. Хотя, казалось бы, что она мне? Встретились внезапно, расстанемся вдруг... Она - старше, она - жрица, у нее обязательства... У меня - долг.

Долг! Драконье Солнце! Райн! Ох, черт!

Я кубарем скатился с кровати, подскочил к окну, распахнул ставни... Хорошо, в последний момент хватило ума держаться сбоку, чтобы в проем только выглядывать - одеться-то я так и не удосужился. Фильхе взвизгнула и скатилась с кровати по другую сторону: окно было как раз напротив.

-Прости, - быстро сказал я.

Звуки улицы слышны были плохо - это окно выходило вовсе не на площадь, и даже не на улицу, а в переулок. И еще Фильхе как-то устроила - а может быть, это устроилось без нее - что с задней стороны дома был садик. Маленький, но самый настоящий садик, с тремя розовыми кустами и даже настенным фонтаном в виде львиной головы. Пахло розами.

Заорал какой-то пьяница, его поддержала пара приятелей... До меня долетел смутный обрывок фразы, что-то типа: "Вечер только начинается" и "Встретимся у сеньоры Бенедикты". Ффух, слава богу настоящему, еще не позднее полуночи. Райн с Вией, конечно, с просьбой о помощи в поисках пропажи в любом случае не будут обращаться в ратушу, но кто его знает, этого астролога - еще решит уйти с утра пораньше. И Вию с собой прихватит. Вполне в его духе. А мне после этого, что - опять их разыскивать по всему Быку? Или к Хендриксону не солоно хлебавши возвращаться?

-Ну? - спросила Фильхе холодно у меня из-за спины. - Успокоился?

-Вполне... - ответил я.

И вдруг голос Райна в ночной темноте отчетливо - и довольно громко - произнес:

-Фьелле, крошка... Иди дальше развлекайся. Мне очень неловко, но, может быть, ты разыщешь своего мужа? Кажется, у меня важные дела на остаток вечера.

Я так и застыл с открытым ртом. Это с кем же Райн развлекается в Медине? Уже кого-то нашел? Быстро он! С другой стороны, я ведь тоже... Но я - другое дело. Если бы не та синеглазая девица...

Кстати, а куда делась синеглазая девица?

И какого черта я вообще потратил с рыжей целый день, когда у меня дел полон рот? Я теперь, сказать по совести, даже не знаю, где моих спутников разыскивать. А если вдруг в храме узнают об этой интрижке и не захотят по какой-то причине посмотреть сквозь пальцы, как обычно - или у них действует правило "не пойман - не вор?" - Фильхе не поздоровится, и мне, очень возможно, придется из города пробиваться с боем.

Не иначе, наваждение случилось. А от холодного воздуха в голове становится ясно.

Я услышал звук пощечины - правильно, Райн дождался! Кто же с женщиной так прощается?.. Им ни в коем случае нельзя говорить, что у тебя какие-то важные дела помимо них есть! Одно слово, книжник... Потом я услышал быстрый топот - бежала девушка, совсем юная, должно быть, в сапожках на каблуках. Мне показалось, что я даже увидел, как мелькнул за чугунной оградой смазанный силуэт. Совсем маленького роста малышка, одной рукой придерживает на груди мантилью, чтобы не соскользнула с головы... Ну да, Райну, наверное, нравятся маленькие.

А потом мне стало тошно, пальцы сами собой соскользнули с деревянной створки ставни, и я почему-то подумал: "Бог вышел из тени..."

Дурнота была не сильная, я отогнал ее почти сразу... И тут же услышал голоса: за оградой садика Фильхе говорили двое, один из них Райн, другой - кто-то мне незнакомый. Говорили, особенно не таясь, но негромко, поэтому я ни слова разобрать не мог.

Потом, наверное, Райн и его собеседник пошли прочь - в сторону, противоположную той, куда убежала женщина. Не к людям, а прочь от них.

Так! Райн говорил, что идет в Медину, чтобы отдать гороскоп Воху-Мане... А вдруг это как раз за гороскопом пришли?.. Нет, не сам Воху-Мана - едва ли я тогда смог бы его увидеть - но кто-то из его посланников?..

-Прости, красавица, - сказал я, не оборачиваясь и не очень следя за тоном: он выдал напряжение и, может быть, некоторый затаенный страх. - Уже поздно... Так вышло, что мне нужно идти. У меня этим вечером завелись дела.

Я сразу мысленно проклял себя: ну вот, сделал ту же самую ошибку! Фильхе, конечно, женщина взрослая, пощечину не залепит, но...

Тут я инстинктивно обернулся и даже пригнулся. Очень вовремя, как выяснилось. Потому что Фильхе была уже готова всадить кинжал мне в спину, а глаза у нее были безумные.

Нет, ну да, виноват... Но так-то зачем?!

Записки Астролога

Мы шли на кладбище. Это стало ясно почти сразу. Во-первых, какое еще спокойное место посреди города можно придумать?.. Во-вторых, раз уж этот город принадлежал Семерке, покойных тут наверняка сжигали, и закапывали в землю, осветив соответствующими знаками. А раз так, значит, Воху-Ману, наверное, так и тянет к земле, где святого больше всего... Хотя вообще с него сталось бы меня в главный храм вызвать и работу там потребовать. Не потребовал. Не хочет людей лишних впутывать?.. С чего бы? Когда это боги от людей таились?

Или... не доверяет?

Воху-Мана не доверяет собственным жрецам?

Нет, глупости, хватит на пустом месте рассуждать, этак меня самая легкая несообразность к чему хочешь приведет. Мало ли почему он сделал так, как сделал. Прихоть, например. В храме все, по случаю праздника, перепились до полной невосприимчивости: им сейчас что Воху-Мана, что дождь зеленых ежиков с неба...

Просто не додумался, в конце концов.

Далеко в глубь кладбища мы идти не стали. Просто зашли за ограду. Мирно тут было. Ряды каменных обелисков, украшенных соколиными перьями или бычьими рогами. Рога в лунном свете - луна уже взошла, пока мы с Вией торчали около фонтана - блестят, перьев вообще не видно. По ночному времени на кладбище никого не было, даже пьяниц. Днем - одно дело, можно спокойно и гулять между могил, и жонглеров слушать - но ночью, когда могущественное Солнце, видимое тело Ахура-Мазды, скрывается с небосклона, может случиться все, что угодно. Медина-дель-Соль в этом плане от других городов не отличается.

-Ну вот, - сказал Воху-Мана, едва ли руки не потирая. - Так-то лучше, молодой человек. Давай-ка мне... эту штуку.

Я послушно полез за пазуху, и достал оттуда переплетеную тетрадь. Ту самую, в которую я переписал начисто гороскоп Стара. Специально прихватил с собой - в расчете примерно на такой случай.

Гороскоп был составлен правильно - от первого до последнего слова. И истолкован верно. Но был он для Семерки совершенно бесполезен: зря, что ли, я так долго отводил Стара от его судьбы?

Тетрадь легла в протянутую руку Воху-Маны, и я едва удержал выдох облегчения. Теперь... теперь, по крайней мере, это кончено. Только от него можно ожидать любого подвоха.

Воху-Мана раскрыл тетрадь, брезгливо держа пергаментные листы длинными пальцами за уголки. Пробежал глазами строчки - горжусь я, горжусь своим ровным почерком, и совершенно за дело! Редко кто из астрологов сойдет за каллиграфа, но их попросту не колотила по пальцам тетушка Ванесса.

-Кажется, это оно и есть, - сказал Воху-Мана. - Надеюсь, ты душу вложил в этот гороскоп?

-Обижаете, господин мудрец, - ответил я сдержанно. - Делать иначе работу - любую работу, но особенно по вашей просьбе - просто ниже моего достоинства.

-Да?.. Вот как? - он рассеянно вздохнул, перевернул страничку. - А где... ах да, вот оно. И это тоже... - постучал пальцам левой руки по пергаменту, помычал что-то. - Ну что ж... - это он бормотал под нос, как будто сам для себя... на его лицо по-прежнему падала тень от глубокого капюшона, не приходилось хотя бы на эти жутковатые ускользающие черты смотреть, как тогда, в таверне. - С душой, значит, работал... Ладно, если что, с душой мы тоже можем побеседовать. Это запросто.

И, не отрывая взгляда от тетрадки, сделал быстрый жест правой рукой.

Отвратительная, ужасная боль пронзила мою грудь... Сам не знаю, почему я не заорал. Рот моментально наполнился кровью... вот гадость. Немного на свете есть вкусов, противнее собственной крови, особенно когда ее так много. Даже застонать не получилось.

Еще у меня сразу подогнулись ноги и голова пошла кругом. Я упал - сперва на колени , сжимая обеими руками торчащий у меня из груди посох. На ощупь посох почти обжигал - это явно не дерево. Металл.

Потом Воху-Мана посох выдернул. Я упал ничком и замер. Почему такой странный удар?! В грудь - но не в сердце. В правую сторону. Или в левую?.. Черт, не соображаю ничего... Нет, если бы влево, я бы сразу умер. А так.. дышать трудно... кровь изо рта... интересно, она пузырится?.. Ладно, почти наверняка легкое. Правое легкое.

-Оказывается, убивать их просто, - голос Воху-Мана, доносившийся словно откуда-то издалека, хотя я знал, что он, скорее всего, все еще стоит рядом, звучал почти удивленно. - Всего-то и надо, что бить левой рукой.

Сердце мое ухнуло бы вниз, если бы я стоял. Я лежал - поэтому оно, наоборот, подпрыгнуло к самому горлу. Это что же... Воху-Мана никогда не убивал прежде САМ?.. Вот так просто?.. Он что, действительно перепутал лево и право?!

Или все-таки играет?! Он же мудрый бог, мудрый! Нет, конечно, я знаю, что их качества сильно преувеличены, но чтобы настолько...

Я лежал, боясь пошевелиться, и чувствовал, как вместе с кровью из меня вытекает жизнь. Боль адская... Сейчас бы, по-хорошему, плащ порвать и перевязать хоть как-то... кровь остановить... а если он еще не ушел?..

Конечно, не ушел... он же должен чувствовать, что я еще жив!

Или Драконье Солнце ему помешало?..

Или?!..

Да пошли вы с этими "или" - я жить хочу! И буду!

Я лежал, сцепив зубы, считал секунды и больше всего на свете боялся потерять сознание.

Записки Аристократа

Вообще-то в окружении Хендриксона чего только ни рассказывали. Мне приходилось слушать истории вроде этой: когда женщина после ночи любви - или во время - набрасывалась на мужчину с ножом. Но обычно этому хоть какая-то причина была - например, она за своего отца мстила, или просто так... мстила, в общем. Однако сейчас я был совершенно уверен, что малознакомых мужчин, которые могли бы оказаться родственниками Фильхе, не убивал (да и разве жрицы не должны отказываться от всякого родства, когда принимают на себя служение?), и вообще, ничего такого, что могло бы навлечь на себя ее недовольство, не делал. Или все-таки?.. Вроде, ей нравилось...

Разумеется, от ножа я увернулся. Двигалась жрица быстро, но боевого опыта ей недоставало. Я откатился в сторону, она кинулась на меня еще раз, вопя "Умри!", потом снова... Я подставил ей подножку и, когда она полетела лицом вперед, быстро вскочил и заломил ей руку за спину. Ту самую, что с кинжалом. Выкрутил ей запястье, заставляя пальцы разжаться, и оружие выпало из руки, глухо стукнувшись о плетеный половик. Ну вот...

-А вот теперь можем поговорить, - я хотел, чтобы мой голос звучал холодно и размеренно, но, боюсь, вышло всего лишь растерянно и почти испуганно. - Что это на вас нашло, моя леди?

-Убийца! - прошипела она сквозь стиснутые зубы. - Палач! Ненавижу! - и попыталась извернуться. Я надавил на руку чуть сильнее - не хотелось, а придется! - и она зарычала уже не от ярости, а от боли.

Та-ак... Похоже, отец - не отец, а какой-нибудь там брат все же имел место. Но я мог бы поклясться, что последние два-три года никого не убивал из благородного сословия... Разве что того юношу на дуэли, но он был с Островов, и семью его я прекрасно знал... Нет, не сходится.

-У вас истерика, мадам, - холодно сказал я. - Успокойтесь и скажите мне толком, что происходит и чем я вам не угодил. Вы, помнится, сами меня к себе пригласили. Я не напра...

-Сволочь! - перебив меня, прокаркала Фильхе мерзким, осипшим голосом. - И ты сволочь, и шлюха твоя! Гад! Ты мне всю жизнь... ты нам всю жизнь...! - она снова зарычала. Тело ее было напряжено хуже туго натянутого лука, мне стоило огромного труда удерживать ее.

-Черт побери! - я встряхнул ее. - Да успокойтесь вы! Я же ничего...

-Кевгестармель! - пролаяла она. - Ты.. .отвратителен! Ты - это он! Думал, я не вижу?! Я его жрица! Меня в огонь кинули, чтобы посвящение снять! А все равно - вижу!

Я замер. Жрица Кевгестармеля?.. Сколько ей было двадцать два года назад?.. Года четыре?.. Больше?.. Не поймешь - жрицы выглядят моложе обычных женщин, даже знатных: им ведь, как правило, не приходится рожать, и сносить тяготы замужества тоже не приходится. А посвящают их где как... При храме Кевгестармеля, вроде бы, чуть ли не с младенчества, по совокупности признаков... Или лет с двух...

В любом случае - да, она могла быть посвященной жрицей. А жрице остаться без бога... даже не знаю, что это такое и с чем это лучше сравнить. Я ведь жрецом никогда не был. Но отверженных видеть приходилось: психи лепечущие, калики перехожие - вот что они такое. И не более.

Фильхе же вот... выжила. Перестроилась. Присягу другому богу дать сумела... наверное, о девочке позаботился кто-то из жриц постарше. Но...

Скорее всего, я задумался задумался и ослабил хватку. Фильхе вывернулась - и ударила меня ногой в пах. Мало того, что у меня от такого удара все перед глазами поплыло, так я еще и упал на пол и... Да, наверное, тут-то и пришла бы моя смерть. Какое-то время я от боли вообще ничего не видел. Но почему-то никто меня не убил. Когда зрение вернулось, я увидел Фильхе, торопливо надевающую сердех.

-Держи, - она кинула в меня камизой - моей собственной, между прочим. - Поторапливайся.

Я ругнулся.

-Фильхе, ты же только что...

-Это не Фильхе, - отрезала она. - Точнее, то была Фильхе, а я - не она. И вообще, извини. Теперь-то уж больше такого не повторится. Во-первых, я ее проконтролирую, а во-вторых, я с ней объяснюсь. Ох, что за дикая женщина! Не могла раньше дать понять!

-Ты о чем? - как идиот, я сидел на полу, комкая камизу и почему-то не в силах сообразить, с какого конца ее надевать. - Вас что, две сестрички-близнеца? Вы меняетесь, когда я моргаю?

-Не говори глупостей! - Фильхе вздохнула, как-то уж очень знакомо. - О боже настоящий, Стар, ты же про Вию все знаешь теперь! Мог бы и догадаться!

-Ты... - у меня в голове наконец-то начали шевелиться колесики - как в часовом механизме - и, наконец-то, в правильном направлении. - Так ты не одна в этом теле?!

-Именно, - сурово кивнула Фильхе (или кто там?!). - Нас двое. А теперь, если ты протянешь еще немного, мы не успеем помочь твоему другу-звездочету.

-Откуда ты знаешь?.. - я наконец-то разобрался и принялся натягивать камизу... как вскоре выяснилось - задом наперед, но такие мелочи меня уже не особенно волновали.

-Ты меня до сих пор не узнал? - горько спросила Фильхе. - Так я и знала, чего еще от тебя ждать! Намекали тебе, намекали, а ты... ты никогда меня не любил!

С этими словами она отвернулась и сложила руки на груди.

Я замер со штанами в руках.

-Агни? - тихо спросил я. - Ты и так можешь?!

-Ну разумеется! - она сердито обернулась. - Я же дух! Дух! У меня есть что-то вроде плоти, но это не настоящее тело! Сколько раз я тебе рассказывала, как я в деревьях ночевала?! А люди куда более податливы, уж поверь!

-Черт... - только и мог сказать я.

-Ты ведь не хочешь, чтобы со звездочетом что-то случилось, верно? - спросила Агни по-прежнему холодно. - Он тебе нужен, верно? Ну вот, а с ним случится, если ты не поторопишься. К нему какой-то вампир пристал.

-Вампир?! Это еще кто?!

-Долго объяснять. Ладно, может, не вампир, но какая-то нечисть точно. А он ни сном ни духом. Давай-давай, собирайся, со мной мы его быстро догоним. Кстати, кто такой черт?

-Кто-то вроде духа предков... - слабым голосом сказал я. - А хрен - это такое растение... Агни... но зачем?! Почему?!

-Потому что! - припечатала она. - Мне так захотелось. Ясно тебе?! Ну поторопись же ты, ради всего святого! А за эту женщину не волнуйся. Больше она тебе беспокойства не доставит.

Я уже накинул котту, даже эти жуткие пуговицы на рукавах застегнул и теперь подвязывал пояс. Голова шла кругом, решительно отказываясь воспринимать реальность, но я на нее прикрикнул: ишь чего, глупая!.. Потом будешь капризничать, сейчас дело надо делать.

-Агни... - вдруг вырвалось у меня, когда мы уже готовы были выйти за дверь домика. - Скажи... ты меня любишь?..

Она сердито посмотрела на меня снизу вверх... глаз было не видно в темноте, но я знал, что они сухие и блестящие. Вот просто знал.

-Естественно, - ответила Агни сердитым голосом жрицы Фильхе. - А то как же. Почему еще я с тобой вожусь, идиот ты несчастный?

-Я тоже тебя люблю, - сказал я очень тихо, коснувшись ее плеча кончиками пальцев. - Тебе бы лучше остаться здесь.

-Мне эта нечисть ничего не сделает, - она дернула плечиком. - Максимум, тело убьет. Так я другое себе найду, получше. И помоложе. А ты без меня звездочета не найдешь. Пойдем.

Она решительно повернула ключ в висячем замке и заспешила прочь по переулку. Я последовал за ней, попытавшись что-то сказать насчет того, что совершенно не хочу, чтобы это тело убивали - Фильхе и так из-за меня настрадалась - но почему-то не смог. Видимо, мы рванули слишком быстро. Потом почти побежали... мне пришлось придерживать Косу рукой, чтобы не била по ноге. Наконец мне удалось все-таки поймать Агни за руку, крепко сжать ее длинные ловкие пальцы и шепнуть ей на ухо: "Я все равно буду защищать тебя. Всегда. И попробуй только подставиться. Или там с телом этим что сотворить..."

-Тише, - Агни вдруг остановилась, она совершенно не слушала меня. Поднесла руку ко лбу. - Тут... я не могу их найти! Куда они пошли?.. Ах, как следы путает...

Она присела на корточки и начала водить рукой над грязной мостовой, будто слепая.

-Ты что, пытаешься их учуять? - спросил я.

-Да, - она кивнула. - Раньше-то я Большого чуяла отовсюду... Но теперь это тело... оно как шоры на глазах... Может быть... - она задумчиво кинула взгляд на меч на моем поясе.

-Ни в коем случае, - сурово сказал я, сразу сообразив, что она собралась делать. - Сама же сказала: ты с этой женщиной договоришься. Договоришься, а не убьешь! Я не желаю, чтобы она и жизнь из-за Кевгестармеля теряла!

Агни открыла рот - может быть, чтобы язвительно сообщить: мол, жизнь в теле, занятым чужим разумом, хуже каторги, - но изменилась в лице и сказала явно совсем не то, что собиралась:

-Почуяла! Они близко! Но... - она подняла голову и посмотрела на меня, сдвинув брови. - Это не вампир... совсем не вампир. Это...

-Бог? - резко спросил я.

Она вскочила, отшатнулась.

-Нет! Нет, не скажу! Ты погибнешь! Погибнешь, или выпустишь бога!

Я шагнул к ней. Был я зол в тот момент неимоверно. Сказать, нет?.. Если она хочет быть со мной, она никогда не должна решать за меня. Никогда. Или сама поймет?.. Потому что если я произнесу это вслух, она может очень серьезно обидиться: саламандры - существа свободолюбивые.

Агни сделала еще шаг назад.

-Прости... - прошептала она. - Прости. Да, я понимаю... Он знаешь где?.. На кладбище. Надо торопиться.

И, обернувшись, побежала так быстро, что я еле успел за ней.

Бежали мы недолго - или мне показалось, что недолго. Зато мы много петляли, и пару раз я спас свою спутницу от падения в нечистоты. Да и сам я однажды поскользнулся и вынужден был схватиться за стену соседнего дома... Если вы бывали в Медина-дель-Соль, то, может быть, вспомните: этот тот самый маленький переулочек, где стены домов словно выгибаются пузырями, а кирпичи кое-где выступают из кладки, без всякого видимого порядка. Там еще расстояние между домами такое, что двум людям не разойтись: хорошо, что нигде нет дверей напротив друг друга. А толстые горожане, если им случается тут проходить, наверняка застревают...

Переулок влился в улочку пошире и почище, потом мимо нищего, который что-то пробурчал на ходу (не то защищал от нас свою бутылку, не то, напротив, звал присоединиться), мы сбежали с пригорка и уперлись прямо в чугунные кладбищенские ворота. Они были заперты, на них, как и положено, висел замок. В сторожке огонь был уже потушен: и не удивительно, что сторож не то пьет где-то, не то веселится.

-Сможешь войти? - спросила Агни.

Вместо ответа я ухватился за край оградки - стоило всего лишь поднять руку - подпрыгнул, ухватился одной рукой и перемахнул через ограду. И только тогда сообразил...

-Агни! Я же не могу тебя оставить здесь!

-Ты же не хотел, чтобы я шла с тобой, - ехидно сказала она.

-Да, я по-прежнему не хочу! Но оставить тебя глубокой ночью у кладбищенской ограды немногим...

-Я сумею постоять за себя, - ответила она. Из складок мантильи, которую она маскировки ради накинула поверх сердеха, блеснуло лезвие стилета и тут же спряталось. - В праздничную ночь все перепились. Торопись, Стар!

-Если с тобой что-то случится, я тебя сам убью! - пригрозил я, и кинулся вглубь кладбища. Нет, возможно, я и поступил по-идиотски. Но хоть убейте, после того, что случилось, я не мог заставить себя воспринимать Агни в теле Фильхе как обычную женщину. И если она говорит, что сумеет постоять за себя и грозится кинжалом, значит, наверное, и впрямь сумеет...

Записки Астролога

Бог не уходил. Я чувствовал, что он стоит надо мной, возможно, перебирая пальцами бородку, и поэтому попытаться сесть и перевязать рану было нельзя. Интересно, почему?.. Он действительно перепутал руки, не знает, с какой стороны у человека сердце?! Может ли быть такая глупость?.. Или сказал так только ради игры: мол, абсурдность ситуации заставит меня поверить в то, что подобный идиотизм действительно возможен, и тогда я выпрямлюсь... и он добьет меня.

Наверное, так... иначе зачем он так долго глазеет на предполагаемый труп?.. Или времени прошло мало?.. Время в таких ситуациях течет по-другому, минута может показаться за десять... По идее, Драконье Солнце не дает ему чувствовать меня... Если бы еще не было так больно... И так страшно, что уж греха таить.

-Вот интересно, - задумчивым, заинтересованным тоном произнес Воху-Мана, - он должен быть уже мертв, а крови все больше и больше... Друг мой Кшатра Варья как-то сообщал мне при случае, что из мертвецов кровь не течет...

Вот гад, а?!

Неосязаемое, легчайшее предчувствие коснулось меня... Еще мгновение назад я думал, как бы не пошевелиться, а теперь насколько мог сноровисто откатился в сторону... и тут же схватился за грудь: там будто вертел провернули. Раскаленный.

Воху-Мана, чей посох, вместо того, чтобы вонзиться мне в спину, проткнул пропитанную кровью землю, разочарованно покачал головой. И произнес голосом расстроенного дедушки:

-Ах, мальчик-мальчик, что ж ты так?.. Обманываешь?.. Нехорошо.

Занес посох второй раз, и я понял: все, не увернусь.

Однако Воху-Мана меня не ударил. Он резко обернулся и врезал посохом по кому-то с разворота... интересно, это и в самом деле был сноп искр, или мне показалось?..

-Ты кто, юноша?.. - процедил Воху-Мана сквозь зубы.

-Не узнаешь? - ответил ему Старов голос. - Собственно, предмет вашей сделки! Косвенно.

Записки Аристократа

Еще бы чуть-чуть... если бы я проговорил с Агни на пару секунд дольше, астролога уже бы убили. Наверное.

Во имя Ормузда, что стоило этой ящерице быть чуточку болтливей?! Теперь вот выкручивайся, спасай его... А он, еще того гляди, потом все равно помрет. Вон, скорчился как и за грудь держится. Да еще и кровью кашляет. Дрянь дело. Сомневаюсь я в целительских возможностях Драконьего Солнца.

Это он, значит, так насчет моего гороскопа договаривался. Ага, договорился.

Нет бы сбежать по-тихому! Так сам подставился... Это он вроде как богов от меня отводил, отмазывал. А в итоге мы оба помрем, потому что драться с богом - дело заведомо бесполезное, если только ты сам не бог.

Нет, умирать нельзя. Ни в коем случае.

Я встретил удар посоха Косой и зашипел сквозь зубы: с-силен, мужик! Я чуть плечо не вывихнул! Даром, что мудрец! Как бы тогда Кшатра-Варья ударил?!

-Что ж ты, дедушка, - прошипел я сквозь зубы. - Мудрец, а дерешься!

Воху-Ману я узнал, естественно. Трудно было бы не узнать.

-Что это за мудрость, если она не умеет постоять за себя? - в голосе отчетливо чувствовалась тонкая ухмылка.

Ненавижу тонкие ухмылки.

Мы отпрыгнули друг от друга... я, между прочим, чуть ногу не подвернул, не говоря уже о том, что едва не споткнулся о надгробие. Ох уж эти прыжки... Как замечательно они выходят на тренировках, и как прискорбно не получаются в жизни!

Эй... мне показалось, или бог и впрямь повел себя неуверенно?.. Что, я должен был концы отдать при первом столкновении меча и посоха?.. И вообще, почему он меня молнией к Ормузду не испепелит?.. Что его держит?!

Я бросился на него с мечом на перевес. Не люблю нападать первым, но тут было важно отвлечь внимание Воху-Маны от астролога - чтобы не решил сперва его добить, а потом заняться мной. Что я тогда скажу Хендриксону?..

Противник был сильнее меня.. противник был чудовищно силен. Он угадывал мои движения, посох его было не переломить даже прямым ударом, он идеально держал оборону, а увернуться от его атак мне удавалось только чудом и в последний момент. Что это он, специально?!

Меня осенило быстро, может быть, секунде на двадцатой боя. Да ничего не специально! Он растерян! Он не понимает, что вообще происходит! Что-то пошло не так! Например, он и впрямь должен был испепелить меня еще до того, как я подошел, но почему-то не получилось. Почему?! Драконье Солнце помогает?!

Но если он что-то не понимает, нет ничего проще: прекратить со мной драться, обездвижить меня и допросить с пристрастием. Значит, либо и этого не может, либо запаниковал.

Конечно, я мыслил далеко не так связно, как это сейчас выглядит. Это были скорее обрывки мыслей, куски предчувствий. Тут было понятно: если я хочу хотя бы остаться сейчас в живых, мне надо думать и думать быстро.

Мы снова сошлись близко: идиотский такой момент, когда мечи плотно прижаты друг к другу, и никак их не отвести, потому что каждый пытается прорвать оборону противника. Вещь, которая случается очень редко - на самом деле, если оба противника искусны, этого не происходит практически никогда. Но Воху-Мана специально подстроил... кто там его знает, зачем?!

-Кто ты?! - сказал он, и старческий голос показался похож на крик.

-Что?! - мы снова разняли мечи, прежде чем мне удалось привезти мысли в порядок.

Он попытался между делом достать меня по ногам, я подпрыгнул... Бог не знает, кто я?! Бог мудрости не знает, кто я?!

Ну, ребята, ничем иным, кроме как Драконьим Солнцем, я это объяснить не могу. И впрямь мощная штука.

-А кто ты? - крикнул я, под воздействием внезапного порыва решив прикинуться идиотом. - Я хочу знать, с кем сражаюсь! Скинь капюшон, ты, ублюдок?

-Ты не знаешь?!

-Черта с два!

Воху-Мана замер, уперев посох в землю. Я тоже остановился, замер в двух шагах от него, стараясь перевести дыхание. Если есть передышка, надо пользоваться... Может быть, Райн в это время... ну не знаю, хоть отползет, что ли?.. Кто его знает, насколько серьезно он ранен.

Воху-Мана поднял руку и аккуратно отвел с лица капюшон. Тот упал ему на спину тяжелыми складками.

Лицо как лицо. В темноте практически не видно. Бородка... белая. Длинная.

-Кто такой черт? - спросил Воху-Мана. - Сдается мне, я где-то слышал...

И ударил меня посохом. На сей раз бог целил в голову, а увернуться до конца я не успел. Конец посоха - заостренный! - прорезал щеку. Ох, ну и боль! У меня даже нет слов нормальных, чтобы сказать, как мне было больно. Кажется, его кончик еще и по зубу чиркнул. Во рту тут же стало холодно.

В глазах потемнело. Ей-богу, вроде и на ногах стоял, но мне показалось: даже в тот день, когда Симон ударил меня мечом и потом я лежал в лесу, мне так больно не было. Может, потому что я сразу сознание потерял?..

Бог рванулся из меня наружу. Пламенем костра, огнем подземелий, гневом воина, горестным стоном боли... Божье столкнулась с божьим. Божье корчилось внутри меня, яростно пытаясь отомстить...

Первый раз с того момента, на старом пастбище.

Отец говорил, что я должен беречься. Что чем старше я буду становиться, тем больше сил будет набираться спящая внутри меня сущность, и что рано или поздно она может выбраться наружу, как бабочка из кокона. Разумеется, от меня самого тогда ничего не останется, зато Кевгестармель возвернется во всей красе. И, естественно, покарает. Кого надо, того и покарает - то есть, практически всех.

Но почему-то сегодня я смог поймать Кевгестармеля.

Где-то за забором стояла и ждала меня Агни, которая Фильхе (а ведь за Фильхе тоже нужно было мстить!). Я встретил мать у источника. Совсем рядом на кладбище истекал кровью Райн... а ведь я почти уже - или даже совсем? - стал считать его своим другом. На ночных улицах Медины нас искала Вия. Мне никак нельзя было проигрывать.

Вия сказала мне "молодой хозяин". В ней поселилась Хельга. Хельгиного племянника убил я...

Теперь, когда бог рвался наружу, его воспоминания стали моими, и я отчетливо увидел это: горы, туман... фальшивая осень, вызванная из моей собственной памяти. Возможно, мне тоже хотелось убить кого-нибудь, как в тот раз брат чуть не убил меня. Бог ничего не мог сделать без моей помощи. Я был проводником. Это я, Астериск Ди Арси возрождал Кевгестармеля - своей жаждой мести, жаждой власти, сотнями прочих ненужных чувств.

Но чувства мои - человеческие. Мне плевать на богов! Слышите, боги! Можете разбираться сами между собой сколько угодно - я в вас не верю! Я верю только в Бога Настоящего, как раз потому, что он не требует и по сути своей не может требовать никакого поклонения. Я отказываюсь вас уважать и вам подчиняться. И уж тем более я отказываюсь подчиняться тому, кто, как кишечный червь, пожирает мое тело изнутри!

Мне, ей богу, показалось, что я схватил его за хвост... а потом - что отшвырнул за спину.

"Шрам будет, - подумалось. - Через всю щеку. И, скорее всего, некрасивый. Но многим женщинам шрамы нравятся... Может, еще и пользу извлеку".

Как там говорил отец?.. "Жизнь рассердится на тебя, если ты будешь принимать ее битвы слишком всерьез..." Или немного не так?.. Не важно!

-Держи ответ, мразь! - крикнул я, взмахивая мечом и шагая навстречу Воху-Мане. - Смотри мне в глаза!

И я действительно увидел глаза бога - карие... Удивленные донельзя, даже не испуганные.

После чего рухнул прямо в кровавую грязь.

Записки Безымянной

Город был безмолвен. Точнее, он до сих пор сыпал остатками праздника, фонтанировал фейерверками постепенно угасающего веселья. Но в нем было самых главных, неслышных большинству людей голосов - тех, которые принадлежали духам.

На Вию, вероятно, поглядывали как на сумасшедшую - те, кто были в достаточной степени трезвы. А может быть, и не поглядывали. Сегодня вечером она могла бы бегать хоть в мужской одежде и без мантильи - такие мелочи мало кого волновали.

А она металась от стены к стене, гладила гладкие камни или шершавые кирпичи, и не могла понять, где... куда... будто проход закрылся, или по нервам ударили чем-то ослепительным... или... ах, ну где же он?! Бог ушел... там точно был бог... и закрыл за собой проход...

"Бесполезно, бесполезно даже и пытаться..." "Да что ты можешь! Вот если бы добрый меч..." "Боги! Людям не тягаться с богами!" "Спокойно, девочка, спокойно..."

Впервые за долгое время Вии хотелось заорать вслух: где он?! Она даже в транс уйти не могла: транс не давался в руки, хлеща по лицу холодной чешуей неизбежности. Дух-хранитель, язвительный и непокорный, никак не отзывался, издевательски прячась за левым плечом и отказываясь выходить вперед.

Дух-покровитель молчал, и не вел ее к астрологу, не показывал, где он... даже намекнуть отказывался... Никто ей не отвечал. Общее веселье кидало в лицо пригоршни тишины между взрывами смеха, городские улицы спутывались в клубок...

Райн смеялся над духом. Смеялся, стараясь поскорее взять себя в руки, давя смех тыльной стороной руки, прижатой к губам... Сегодня, в библиотеке. Солнце золотило его волосы, и седина была совершенно не видна. А кисти рук у него широкие. Весной, наверное, в веснушках... А может, и нет.

Вия дважды пробежала вдоль одной и той же улицы, трижды вернулась обратно... Она все пыталась подойти к ратуше, но не могла... "Покажи мне хотя бы Ди Арси!" - почти взмолилась она. Дух, казалось, колебался... Вия отчетливо чувствовала его: стерегущего, будто пес, на самой границе ее сознания и упивающегося его множественностью. В конце концов и от этого дух отказался. Хотя, как казалось Вии, он даже начал... даже попробовал искать его...

"Почему?!" - нет ответа.

Когда все успело произойти?.. Сегодня утром жизнь была ясна и понятна: идти вперед, ждать, пока не представится возможность забрать Драконье Солнце... простые цели: то, что она была в состоянии придумать и объять сама. С тех пор все успело стать отчаянно сложным, и отчаянно безвыходным.

Что, если она не найдет Райна? Что, если бог убьет его?

Секундочку, а даже если она отыщет астролога, то чем сумеет помочь?.. Уж не собирается ли она натравить гехерте-геест на Воху-Ману?! Или бубном вокруг бога трясти будет?.. "Замолчи", - велела Вия менестрелю... и тут же сообразила, что не уверена, менестрель ли это. Может быть, старый шаман. Может быть, еще кто-то.

Он назвал ее Фьелле. Кто его знает, почему. Вия точно помнила: она никогда не говорила Райну, как звучит ее имя на лагарте. Сам догадался?.. Ну да, лагарт он, скорее всего, знает. В общем, ничего особенного, назвал и назвал.. Но... Фьелле...

"Фьелле, девочка моя, тебе уже четырнадцать лет... полно возиться со зверенышем, девушке в твоем возрасте пора бы подумать и о браке". "Отец, мой нареченный погиб... я до конца дней не буду смотреть ни на кого другого. Если вам угодно, я удалюсь в монастырь, но никогда не... никогда не..."

Суженый Фьелле, оруженосец ее старшего брата, был, кстати, похож на Райна. Тоже блондин с темными бровями и постоянной полуулыбкой... Только его улыбка выглядела всегда немного смущенной, будто он вот только что подумал о чем-то нехорошем или не до конца понимал, где находится. Фьелле он нравился с детства, она лет в пять еще сказала себе: вот, за него я обязательно выйду...

-Вия! - она умудрилась не врезаться в Федерико, но только благодаря уже ставшей бессознательной осторожности. Художник еле держался на ногах и был творчески меланхоличен: схватился за девушку сразу же, но не для того, чтобы воспользоваться случаем, а чтобы не упасть. - Драгоценная госпожа моя Шварц... Шварцен... чернушечка вы моя, что вы тут делаете? Да еще одни?.. Этот гад астролог вас бросил?.. Только дайте мне знак, и я его...

Первым порывом Вии было вырваться - ах же, как некстати! - и продолжить свой одинокий, отчаянный и суматошный поиск. Ей все казалось: она уговорить духа, или нащупает нить, или еще что-то случится, или...

Но вместо этого она крикнула:

-Федерико! Райн в беде! На него напали разбойники! Десять человек! Он стал отбиваться, и крикнул мне бежать!

Федерико если и не протрезвел, то обрел некоторую крепость в ногах.

-Так, - сказал он, выпрямляясь и даже отпуская Виины руки. - Надо кликнуть стражу. Стража! Стража! - в праздничном хороводе на него оглядывались, как на идиота.

Художник схватил Вию за руку и потащил к краю площади.

-Стража! - кричал он время от времени. - Стража!

Вия поняла: если что, уж дорогу-то до того места, где они целовались, она стражникам покажет. Для этого ей помощь духа не нужна. И все то время, когда она помогала все еще путающемуся в собственном языке Федерико объясняться со стражей, все время, пока она вела десяток вооруженных людей к переулку, в голове у нее билось одно: "Это битва людей. Люди тоже что-то могут..."

..У чугунной решетки, что ограждала садик с фонтаном, они увидели странную процессию: женщина в мантилье, накинутой поверх сердеха, и с факелом в руке, шла впереди двоих мужчин. Один почти нес другого, перекинув руку того себе через плечо... Впрочем, оба изрядно шатались: перебрали, вероятно. С кем не бывает. Тому, кого несли, было явно хуже: белобрысая головушка свесилась вниз, лица совершенно не видно. Зато левая половина лица идущего самостоятельно была сплошь в кровавой корке.

-Агни... - прошептала Вия, поднесла пальцы к губам нервным жестом... и наткнулась на вуаль, которую, отказывается, так и не откинула.

-Кто вы, господа, и что вы делаете возле моего дома в этот час? - холодно спросила женщина, держась с королевским достоинством.

Райн поднял голову и вымученно улыбнулся... он тоже был в крови и грязи, и, когда один из стражников поднял факел повыше, стало видно, что верхнюю часть туловища юноши охватывала импровизированная перевязка... судя по всем, откромсанный подол его собственной котты: теперь неровно обрезанное одеяние даже не прикрывало колен.

-Все в порядке, госпожа Фильхе... - сказал он. - Это свои.

А Стар добавил высокомерно:

-Спасибо за беспокойство, господа стражники. Как видите, мы справились своими силами.

Вия подумала, что не знает, кому из них броситься на шею. Желание броситься на шею само по себе было столь странным, что она не удержала слезы. Хорошо, под вуалью ничего не видно.

Эпилог

Ах как бы не умереть мне,

А в каждом дне капля смерти,

Но если ты будешь петь мне,

Мне будет легче..

Ольга Тишина. "Пой мне"

Записки Астролога

Все-таки потеря крови - штука пренеприятнейшая! Вроде и ничего особенного: всего-то и надо было, что промыть и перевязать рану - а в постель дней на несколько укладывает с гарантией.

Одно меня несколько радовало: когда я очнулся от глубокого, полуобморочного сна, в который провалился, едва только меня совместными усилиями оттащили в особняк Федерико, у кровати моей на низеньком табурете сидела Вия.

По опыту я знал: если кто-то днюет и ночует у постели больного, последний очухивается как раз в тот самый момент, когда добровольный сиделец вот буквально вышел на несколько мгновений по самой неотложной нужде. Поэтому я без труда предположил:

-Ты только что вошла?

Вия кивнула.

-Да. Зашла проверить, дышишь ли.

Голос ее был абсолютно серьезен, даже мрачен, и у меня не возникло сомнений в том, что она сообщила именно то, что намеревалась сказать.

-Рана не настолько серьезная, чтобы я мог умереть, - пожал я плечами. Точнее попытался: это очень трудно сделать, когда лежишь. И больно стало тут же.

-Может быть всякое.

-Скажи уж лучше: ты надеялась, что я умру, и тогда Драконье Солнце материализуется и перейдет к тебе!

Я шутил лишь отчасти.

Солнце грело еще праздничнее, чем вчера, как будто ему было начхать с такой высоты на смерть одного из богов, - и Вия в ярком свете, падающем из окна, казалась удивительной. Просто неземной какой-то. Подумаешь, цвет кожи. Мне хотелось ничего не говорить, не двигаться - не двигаться, возможно, еще и потому, что неосторожные движения вызывали изрядную боль в ране, - а просто смотреть на нее. Каждое ее движение казалось мне исполненным необыкновенного внутреннего смысла, куда более значимого, чем все астрологические трактаты вместе взятые. Умом я понимал всю абсурдность такой постановки проблемы, но то умом.

-Нет, - покачала Вия головой. - Мне не хотелось, чтобы ты умер.

-Спасибо, - сказал я, понимая, что эта фраза, пожалуй, самое близкое к признанию в любви, что я от нее дождусь.

-Не за что, - ответила она.

Потом посмотрела на меня сурово и заметила:

-Знаешь, пожалуй, я должна согласиться на твое предложение.

Подумав немного, она уточнила:

-Руки и сердца.

-Вроде, я ничего больше тебе и не предлагал.

-Все возможно, - она пожала плечами.

Я вздохнул.

-А ты знаешь, что дракон смеялся?

Вия чуть склонила голову на бок, как будто пыталась лучше меня рассмотреть. А я продолжил говорить, лишь отчасти понимая, почему я рассказываю все это именно сейчас:

-Дракон. Который отдал мне Драконье Солнце. Он сперва исполосовал меня когтями - когти были, каждый с мою руку размером. Прямо какая-то Нейтская кружевница, а не дракон, скажу тебе. А потом и спросил: к чему ты пришел сюда, ребенок?.. Так и спросил: и к чему, и ребенок... Весь отряд, к которому я примкнул, уже, конечно, был перебит. Один мужик остался... Тадеуш Болтун... он уже потом умер. Ну а я ничего не соображал к тому времени - сама понимаешь. И ответил просто: за Драконьим Солнцем. Хочу мол, время повернуть. Тут-то дракон расхохотался...

Я умолк и уставился в окно. За коном не было ничего примечательного - фронтон соседнего дома с рельефами крылатых богинь - не настоящими. Не то Изида (говорят, у нее был сын сокол), не то вообще что-то выдуманное - никто из богов обычно с крыльями не расхаживает. Во всяком случае, я не слышал.

-И что дракон?

-А представляешь, дал. Сложно это описать. Понятия не имею, что он со мной проделал. Только я действительно усилием воли изменил время. Чувствовал одновременно и прошлое, и будущее, и... - мне не слишком-то хотелось развивать эту тему, но я все же продолжил. - Я не вслепую действовал, понимаешь... Я уже... когда начал, понял, что мне придется сделать. Я видел... Понимаешь, моих родителей сожгли за колдовство. Сперва отца - как чернокнижника. Потом мать - как ведьму. То, что они на самом деле были чернокнижником и ведьмой, дела не меняет... Я хотел сделать так, чтобы этого никогда не происходило. Ну и сделал. Там все началось из-за чумы сначала... Во всей деревни, в каждой семье кто-нибудь да болел. У нас нет. Тогда горожане сожгли отца, как будто он виноват. Ну а теперь - заболел. Тетка моя, Ванесса. Она нас с Раей воспитывала. Даже еще когда родители были живы, все она...

-Почему ты... - шепнула Вия.

-Мне было двенадцать лет, - я смотрел на Вию, и старался не отводить взгляд. - Мне было двенадцать, и мне было трудно понять, о чем я в тот момент думал. А тетя была очень строгая. Всегда. И еще... мне казалось, что это понарошку. То есть я не верил, когда желал, чтобы время повернулось, что это по-настоящему произойдет. Только... я сам себе не верю теперь, когда это говорю. И сестру я так и не спас. Она в любом случае... превратилась неизвестно во что. У нее сильный дар был. Ну, может быть, она стала бы тоже ведьмой, как мама. Но на нее боги глаз положили. А она оказалась им служить. В одном варианте - потому что из-за богов погибли ее родители. В другом - потому что из-за богов пропал без вести ее любимый старший брат.

-Ты?

-Я. Видишь, я же прошлое изменил. Но получился бы парадокс. То есть если бы родители были бы живы, я бы не поперся к дракону, не стал бы домогаться Солнца... Короче говоря, получилось так, что меня как бы не было с момента изменения. Я просто исчез. И Рая снова сбежала, отправилась на мои поиски. Она мне сама рассказала потом. Потому что теперь-то она видит все на свете.

Вия тихо сказала:

-Райн... я не могу тебе помочь.

-Это я должен тебе помогать, а вовсе не ты мне, - возразил я. - Все хорошо.

Уголки губ Вии вдруг дрогнули. Кажется, это был первый раз, когда я видел, как она пытается улыбнуться. Или все-таки не первый?

-Как мне жить без любви твоей?.. - начала она. - Что на родине, что на чужбине я твое повторяю имя, заплутав в лабиринте дней.

-Что?.. - мне показалось, что я вижу ее в первый раз. У нее даже лицо стало каким-то другим.

-Как мне жить без любви твоей, если мир вдруг обрушится в пропасть?.. Я меняю смелость на робость, ибо горечь мне страха страшней.

"Страшнее страха..." - толкнулось во мне в ответ.

-Что это? - повторил я. Хорошо хоть, не спросил, "это мне?", хотя очень хотелось. Безумная такая надежда.

-Это... менестрель написал, - Вия неожиданно беспомощно улыбнулась, развела руками. - Для меня. Представляешь, он написал это мне. До сих пор я как-то не задумывалась... мне казалось, что те, внутри меня, меня ненавидят. Уж как минимум, терпеть не могут. А оказывается, они меня любят. Сестра так меня любила, что готова была отдать за меня жизнь. Когда она кинулась наперерез... ну, когда ей пощечину залепили... Нет, я же не тебе это рассказывала, а Стару!

-Неважно, - я кивнул. - Продолжай.

-Она думала, что они ее убьют. И была готова. Она не могла не отстоять меня, понимаешь?...

Я даже не знал, что на это ответить.

-Мне все еще трудно найти саму себя, - тихо продолжала Вия. - Может быть, меня все-таки нет. Но мне бы очень не хотелось, чтобы и твоя любовь, и их, пропала бы впустую. Ведь ты меня правда любишь, да?.. Иначе не стал бы рассказывать. Ты, по-моему, Стару еще не говорил о чем-то таком.

-Мне тоже нужны люди, которых я мог бы любить, - я развел руками, стараясь не морщиться от боли. - Ведь не мог же я остаться со своими родителями. Я... ну, приехал к ним после того, как все это дело поменял. Раи не было, тети Ванессы не было... У родителей было трое других детей. Представляешь?.. Отец был мрачным. Я его не помнил таким. Я даже не стал разговаривать с ними... Только издали посмотрел.

Вия вдруг вытянула руку и легонько дотронулась до моего лба кончиками пальцев - скорее, намек на прикосновение. Пальцы у нее были теплые.

Я поднял руку и сжал ее ладонь в своей. Мне не хотелось ее отпускать.

-Скажи... А почему ты называл меня Фьелле? - спросила она спустя какое-то время.

-Фьелле - это название виолы на лагарте, - охотно пояснил я. - Ну еще и женское имя. Похоже на твое, правда?.. Только немного длиннее. Ты мне сама виолу напоминаешь. Такой же тихий, необыкновенно красивый звук. А вообще, не знаю. Просто вылетело.

-Называй меня так иногда, - попросила Вия. - Только не слишком часто.

-Как пожелаешь, - кивнул я.

-Что мы будем делать? - спросила она.

-Мы поедем со Старом к его герцогу. Мы будем ему помогать. Собственно говоря, так я и намеревался поступить с самого начала. Больше мне ничего не остается делать. Я знаю, для чего нужно Драконье Солнце.

Вия склонила голову в знак согласия.

-Ты все еще хочешь никогда не рождаться?..

Она не ответила, но улыбнулась. Потом поднялась с табурета и вышла за дверь. Я остался один в этой обширной солнечной комнате в особняке Федерико.

Федерико и Стар явились навестить больного в моем лице ближе к вечеру. Федерико был пьян в стельку, Стар - слегка нетрезв, но соображал хорошо.

-Привет, о торгующий с богами! Что, доторговался?! - Федерико заорал это мне еще с порога, и Стар ощутимо вздрогнул... пришлось мне успокаивающе махнуть рукой. Нашего гостеприимного художника мы в детали вчерашнего инцидента не посвящали: прозвище "торгующий с богами" появилось давным-давно, когда я при Федерико торговался с храмом Хаурвата за составление мунданного гороскопа.

-Так как собственной смерти отсрочить нельзя,

Так как свыше указана смертным стезя,

То как вечные вещи не слепишь из воска,

То и плакать об этом не стоит, друзья! - я махнул рукой.

Федерико расхохотался и бесцеремонно уселся на край кровати - пришлось срочно ноги сдвигать, а то раздавил бы, ей-богу!

-Вот за то я тебя и люблю! У тебя всегда есть что сказать...

"Даже если это не мои слова", - мог бы добавить я, но промолчал.

-Признавайся, почему без оружия вышел? - спросил Федерико. - А если бы твой друг не успел?

-Федерико, дорогой вы мой, выучите же наконец мое имя! - Стар вальяжно развалился на том самом стульчике, который недавно занимала Вия... вальяжно развалиться на стульчике без спинки довольно трудно, но ему удавалось. - Мы с вами третий час за упокой души пьем, а вы все путаетесь. Стар! Стар, один слог! В крайнем случае Астериск.

-Обелиск?.. - Федерико наморщил лоб.

-Вот так каждый раз! - Стар махнул рукой. - При чем тут памятники?..

-Постойте, а за чей упокой вы, собственно, пили? - спросил я, ибо возникло у меня некоторое нехорошее подозрение.

-За твой, чей же еще! - произнес Федерико с неестественным весельем. - Хочешь, присоединяйся! - и извлек из-за пазухи плоскую флягу.

Я прикрыл глаза и откинулся на подушку. Смеяться сил уже не было, а очень хотелось. Только, боюсь, смех бы вышел несколько саркастический. Так что я просто произнес, мельков подумав, что почему-то от усталости я всегда начинаю читать стихи, и надо с этим как-то бороться:

-Отчего всемогущий творец наших тел

Даровать нам бессмертие не захотел?

Если мы совершенны, зачем умираем?

Если не совершенны, то кто бракодел?

От этих слов даже Федерико, кажется, слегка протрезвел.

-Ты о ком это? - спросил он с некоторым подозрением. - Надеюсь... об этом... Ахура-Мазде, да?..

-О нем, о нем, - произнес Стар с нехорошей улыбочкой. - Чтоб ему икнулось.

Федерико ощутимо побледнел.

-Так вы что же это... - он сглотнул. - Ладно, господа, если что, я...

-Ничего... - сказал я. - На самом деле ничего. Федерико, друг мой... может ли быть, что ты слишком устал?.. Переволновался и перебрал... Я и мои друзья доставили тебе столько неудобств... Может быть, ты хочешь пойти и прилечь?..

-Да, пожалуй... - Федерико поднялся. - Да...

Он медленно пошел к двери. Выходя из нее, он только беспомощно произнес.

-Надеюсь, это был действительно Ахура-Мазда.

Страх Федерико мне было отлично понятен. Говорить о сотворении и творце - запреты страшнейшие. Еще пару-тройку веков назад за само упоминание могли испепелить. Вот просто так прямо взять, громом среди ясного неба, и... нет, сейчас уже другое. Боги слишком заняты борьбой с наводнением, чтобы слышать нас.

Когда Федерико вышел, мы со Старом некоторое время просто в упор смотрели друг на друга.

Потом он спросил:

-Что ты собираешься делать теперь?

-А Вия тебе не сказала? - я снова попытался пожать плечами, и снова горько раскаялся в своей попытке. - Мы едем с тобой к Хендриксону.

-Вы? - он приподнял бровь.

-А, так она совсем с тобой не говорила... Мы женимся.

-О! - Стар выглядел просто-таки пораженным. - А... с чего вдруг?!

-Так сложилось. Можешь считать, судьба.

-Чем я убедил тебя? - спросил он. - Ты сказал, что ждешь какого-то убеждения. Мы за этим в Медину и пришли... Но я ведь ничего не сделал!

-Это смотря с чьей точки зрения, - фыркнул я. - И вообще, с чего ты решил, что я с самого начала не намеревался помочь тебе?..

-То есть как это с самого начала?! А все эти разговоры про убийство...

Я помахал левой рукой, давая понять, что это был блеф и вообще не стоит принимать всерьез.

-Мы с тобой так и не договорили, - сказал я. - Про планы Хендриксона. Ну вот... и еще нам надо кое о чем поговорить. Например, что такое бог. И как ты убил бога этой ночью.

Стар вздрогнул.

-Так я все-таки его убил?.. Я ничего...

-Убил, - кивнул я. - Я все видел. Он растаял в воздухе. Боги просто так в воздухе не тают. Если бы он не умер, а ушел, он бы точно нас обоих разнес. И еще полгорода вдобавок, случись вдруг в плохом настроении. Воху-Ману уничтожили. И там, наверху, не знаю, кто и почему. Думают, что я, наверное... если они знали про заказ Воху-Маны. Про тебя они вообще ни сном ни духом.

-Но как я его?! - взвыл Стар. - Я бы еще понял, если бы я своего бога выпустил! Так не выпускал! Я его удержал, представляешь?

-Представляю, - кивнул я.

-Так ты поэтому идешь со мной?.. Потому что я смог одолеть бога?.. Ты считаешь, что теперь мы с Хендриксоном справимся с богами?

-Боги рано или поздно падут, - я снова попытался пожать плечами, и на сей раз попытка оказалась не такой болезненной, как с утра. - Кто такой бог?.. Это управитель энергетических процессов. Они изгнали тех, кто был здесь раньше, завладели потоками... а потоки их не слушаются. Рано или поздно они исчезнут сами. Они ведь уже не те, что раньше. Когда-то, говорят, Зевс и Воху-Мана и впрямь были мудрыми, а Кшатра-Варья и Ра - справедливыми. Прошли те времена. Они и миром не управляют. Справиться не могут. Попытались сначала - не вышло. Теперь запрещают только. Даже собственные страны формировать под себя не выходит. Нет, их победить не так сложно. Вопрос в другом...

Я устало потер лоб, поглядел на Стара, ждущего продолжения моей путаной речи с терпеливым выражением лица, и добавил:

-Проблема в людях. Ты вот богам мстишь. А чего хочет Хендриксон?

Стар ответил сразу и прямо, отлично поняв вопрос.

-Он тоже мстит. Во-первых, мой отец был его лучшим другом. Во-вторых, на всей его семье лежит проклятье. Несколько поколений назад их прокляла Спента-Армаити. В их роду дети обязательно ненавидят родителей и наоборот. Хендриксон всю молодость враждовал со своим отцом, чего не смог этого простить богам. Теперь у него дочь... Пока она еще совсем маленькая, и никакой ненависти к нему не испытывает, равно как и наоборот. Но тут как говорится... все впереди, - Стар хмыкнул. - Когда Хендриксон повстречал миледи Аннабель, и она рассказала ему о Настоящем Боге, он решил, что хватит терпеть.

-Потрясающе... - я вздохнул. - Нет бы смириться и потерпеть немного... В конце концов, жизнь довольно быстро кончается.

-Да ты оптимист, - хмыкнул Стар.

-Я реалист, - отрезал я. И посмотрел на него с иронией. - Давай сюда карту. Обсудим, чего он хочет. Я правильно понял: создать империю, свободную от божественного влияния?.. И в основе - землю Княжеств?.. Тогда кой хрен начал с Адвента?.. А не с Нейта, скажем?.. И как он собирается справляться с Отвоеванным Королевством, если оно вмешается - а оно непременно вмешается?.. И вообще, сколько у него сил, черт возьми?.. На какие резервы он рассчитывает?.. И сколько сил потратить? Неужели он думает, что такое дело возможно осуществить при жизни одного поколения?

Стар буквально просиял.

-О! - сказал он. - Погоди чуток! Сейчас карту принесу! - и сорвался с места, как ужаленный.

Я удовлетворенно прикрыл глаза. Вот так и начинается самое интересное.

3026 год новой эры

Разговор за шахматной доской

Континент Коронованный Бык велик и необозрим. Он плывет в бурном синем океане, и населяют его люди с обычаями сколь удивительными, столь и неописуемыми. Достаточно сказать, что народы, разделенные Великим Ритом, порою не то что не понимают языка друг друга, а попросту считают своих соседей отвратительными, настолько разнятся их внешность и характер.

Далеко-далеко на Востоке едят собак. На крайнем западе немыслимо решить все вопросы, не сев предварительно в круг да и не побив камнями о другие камни - ради достижения внутреннего согласия путем малозаметного устранения несогласных (что довольно просто сделать, когда у каждого в руках по увесистому камню). Нечего и думать о том, чтобы собрать эти области под одной рукой. Во всяком случае, человека, который решился бы на подобное дело, стоило с полным правом назвать безумцем.

Сьен Хендриксон натворил в жизни множество дел, за которые его мало кто похвалил бы, но безумцем он не был ни в коем случае. Он никогда не ставил себе целью завоевать весь Континент или даже весь Закат. Закатные Острова - и то было слишком много для него.

Нет. Хендриксон хотел не власти силы. Он хотел власти идеи.

К чему владеть континентом, если ты контролируешь основные точки?.. Горные перевалы, торговые пути, важнейшие участки побережья... К чему контролировать Континент, когда достаточно власти лишь над самой развитой в торговом отношении частью?..

И тут немаловажно напомнить, что там, где золото звенит громче железа, почтение к сверхъестественным силам отчего-то наименее сильно. И там же сильнее всего страсть к идеям. Идеи как раз тот товар, который боги при всем своем всемогуществе бессильны предоставить.

Тот, кто контролирует торговые пути, скоро будет контролировать ход мысли.

...Несмотря на холод, окна второго этажа Восходной Башни в Чертовой Крепости были распахнуты настежь - очень уж много народу там скопилось. Ночью выпал снег, и довольно много снега, что стало особенно очевидно, когда утром он начал таять. В результате обычную пристройку, где проходили занятия в устроенной герцогом школе для мальчиков, затопило, и занятия были перенесены в башню - а отнюдь не отменены, как на то надеялись ученики.

Теперь из открытых окон во всю силу молодых глоток неслось:

-Небо с землей разделили предвечные боги, мудрость их в этом понять нам порой не под силу. Мы лишь красою любуемся их несказанных деяний, помня, что Сущий изрек перед мира началом: вечность тогда хороша лишь, когда ее отварный мир оживляет...

-О боже настоящий, и это на одном дыхании... - улыбнулась миледи Аннабель, изящным движением переставляя пешку. - Не слишком ли наставники жестоки к детям?.. Кстати, мне не нравится сочетание слогов в последней строчке.

Чета Хендриксона находилась на третьем этаже Восходной башни, в комнате герцогини. Вышивальщицы были отпущены, и супруги наслаждались обществом друг друга.

-Вспомните, что мы разучивали в их возрасте, - не согласился милорд герцог. - Одни имена чего стоят. Тут, по крайней мере, не упоминается имен. Что же насчет сочетания слогов, то за это отвечает Лорк. Я в слабо разбираюсь в стихосложении.

-.Если позволено будет заметить, милорд, - нахмурила миледи светлые брови, - я все же считаю, что это было слишком рискованно. Кто-нибудь может и заметить. Достаточно того, о чем они поют. Ни крови, ни насилия, ни неприглядных деяний... одно это уже может заставить людей задуматься. Имена можно было бы убрать как-нибудь потом, когда гимны устоятся...

-Аннабель, дорогая моя, я склоняюсь пред вашей мудростью, - задумчиво произнес герцог, как будто он думал совсем о другом. - Но все же позвольте заметить, что из песни слова не выкинешь. Что запоминается однажды в каком-то виде, уже достаточно трудно заставить выучить в каком-либо ином виде. Проще убить, а это, согласитесь, несколько расточительно.

-Вам виднее, милорд, - герцогиня склонила голову, показывая, что по этому поводу она больше спорить не собирается.. - Однако... Знаете ли, я часто думаю о нашем образе действий в целом... Правильный ли мы выбрали путь? Пророчества - пророчествами, но я ясно чувствую изначальную правильность, честность, если хотите, заложенную в богах. Да, они чужие. Да, они неприглядны. Но они олицетворяют существующие явления. Боги пришли из других миров, однако все же они не лучше нас самих. Настоящий же бог... тот, кто действительно выше и лучше нас... да, в него можно верить, потому что мы не знаем, есть ли он на самом деле. Но правильно ли заменять то, что есть, тем идеалом, до которого непонятно, как и тянутся?

Ее рука замерла над доской, взгляд на секунду отвлекся - изящный шахматный столик с единственной ногой в виде львиной лапы стоял у самого окна. Герцогиня кинула взгляд во двор по ту сторону забранного мелким узорным переплетом оконного проема, потом вновь посмотрела на мужа и спросила:

-Понимаете ли вы, что я хочу сказать, милорд?

Жизненный опыт научил ее, что люди редко слышат в словах других людей именно тот смысл, который вкладывает говорящий. С писаным текстом, кстати, выходит ничуть не лучше, даже хуже, ибо простор для толкований и домыслов куда больше.

Сьен чуть склонил голову. Вопрос этот за годы совместной жизни начал служить для них своеобразным паролем:

-В какой-то мере, сударыня. Вы знаете, что это меня тоже беспокоит. И все-таки я считал, что вам легче: пророчества дают вам некую гарантию.

-О, нисколько, - она вновь отвлеклась и посмотрела в окно.

С третьего этажа башни хорошо были видны шестеро юношей, которые, разбившись на пары, отрабатывали во дворе фехтовальные приемы. Все это были юные оруженосцы рыцарей Хендриксона, их дети или просто мальчишки, которые оказались в крепости случайно. Хендриксон знал каждого в лицо, а многих и по имени, и мог бы припомнить, пожалуй, как кто из них здесь появился. Его жена отлично знала, кто чем болел последний год.

Вниманием герцогини, впрочем, завладела одна пара, которая занималась в самом углу двора - чтобы прочим не мешать. Остальные ребята приходились друг-другу ровесниками, и им едва ли насчитывало по тринадцать лет (в случае одной из пар - даже вскладчину). Двое, интересующие августейшую чету, были несколько старше. Кроме того, если в остальных парах сражались примерно равно, здесь один явно был учеником, другой - учителем. Причем излишне темпераментным учителем: и герцог, и герцогиня ясно видели, до чего он злится и выходит из себя, пытаясь выучить своего более медлительного и менее понятливого в этой области друга хоть чему-то.

-Мальчишество, - герцог чуть поморщился. - Ерундой занимаются.

-Они же мальчишки, разумеется, иногда они могут вести себя по-детски, - улыбнулась герцогиня. - И потом, я бы не сказала, что тренировки Гаева так уж безнадежны. Для книжника он владеет мечом просто превосходно.

-Ну, нам-то он нужен именно в качестве книжника. Рыцарей у нас хватает, - герцог потер переносицу большим и указательным пальцами.

-Вас что-то беспокоит на его счет, милорд? - осторожно спросила герцогиня.

-Что-то вроде того.

-Может быть, вы мне скажете?..

Сьен Хендриксон прямо посмотрел на жену. Потом улыбнулся.

-Да нет, ерунда. Едва ли я могу выразить свои опасения связными словами.

-Позвольте мне?.. - Аннабель вопросительно приподняла брови и, дождавшись кивка мужа, продолжила, - Все дело в его поведении. Стар, например, ведет себя куда нормальнее меня, с моими видениями. Заметили?.. Не знаю уж, Драконье Солнце тому причиной, или что иное, но бог теперь прорывается наружу, только если мальчик ранен. И никак иначе.

-Заметил, - кивнул герцог.

-Ну а астролог... он настолько фаталист, настолько верит в судьбу, что эта уверенность попросту пугает меня. И это при том, что внешне он делает все, лишь бы помешать осуществлению рока.

-Я бы сказал, что Стар верит в судьбу больше, - герцог позволил прорваться в голосе некоторому удивлению. - По крайней мере, он не раз ставил меня в тупик несколько обескураживающими в устах столь молодого человека заявлениями.

-Ах, ну вы же понимаете, о чем я говорю! - герцогиня взглянула на мужа очень ласково. - Он много и красочно любит про это говорить... про то, что мы все не знаем, где будем завтра. А действует зрабро, будто крошечный щенок, который лает на лошадь, не видя толком ничего, выше ее колен. Что касается Гаева... Хорошо ли вы помните рассказ нашего... Стара, когда он описывал их преследования астролога в Радужных Княжествах?.. Как он срезал через лес?

-Разумеется.

-Вас ничего не насторожило в этом рассказе?

-Предположим. Продолжайте.

-Вы считаете себя храбрым человеком?..

-Я понял вас, - ответил герцог после некоторого молчания, пробарабанив кончиками пальцев по краю доски. - Да. Безусловно. Я бы не стал без крайней необходимости заходить в лес, кишащий чудовищами, даже если бы был уверен, что они меня не тронут. Только если бы не знал реальной опасности, либо если бы мой ум помутился, но ни то, ни другое, похоже, не относится к этому молодому человеку.

-Человеку?..

-Сударыня?.. Не хотите ли вы сказать, что Гаев в некоторой степени приближается к богу?.. Или дракону?.. Скажем так, к надчеловеческой сущности.

-Не думаю, - со вздохом ответила герцогиня. - Не приближается к чему-то, а удаляется от человека. Впрочем, общение со Старом, кажется, идет ему на пользу.

-Да?.. А я как раз хотел сказать, что при всех моих подспудных тревогах, астролог уже отлично повлиял на Стара: теперь мальчик чаще задумывается перед тем, как лезть на рожон.

Внизу, во дворе, юноши, которых они обсуждали, завершили поединок - не по своей воле, просто пара самых юных участников вдруг прекратила сражаться на легких тренировочных саблях и, отбросив холодное оружие, перешла к более привычному для них способу выяснения отношений. Мальчишки без затей схватили друг друга за грудки и повалились в снова выпавший после обеда снег. Астролог, хуже различимый сверху на фоне снега из-за светлой шевелюры, кинулся разнимать драчунов. С некоторым запозданием Стар поддержал это благое начинание, и упорядоченная тренировка каким-то не совсем понятным образом вдруг переросла во всеобщий и беспорядочный обстрел снежками.

-Девочка просто молодец, - сказала герцогиня, казалось бы, без всякой связи. - Она очень старается. Малыш не зря их обоих сюда привел.

-Ой ли?.. - герцог приподнял бровь. - Кто еще кого привел. Что до девочки... она мне кажется слишком мрачной. Впрочем, я не так часто ее вижу.

-Она уже пытается улыбаться мне, - успокаивюще сказала герцогиня. - Малыш в утверждает, что ему она улыбается даже очень часто и заявляет, что наедине с Гаевым она даже смеется. Он, мол, сам слышал.

-Странный брак,- сказал герцог. - Если бы эта девочка была моим вассалом и я подбирал бы ей мужа, я бы выбрал кого-то иного.

-Совершенно с вами согласна.

-Кстати, раз уж зашел разговор... Агни не успокоилась?

-Да нет, все еще капризничает, - пожала плечами герцогиня. - Как всегда. Ни с кем, кроме меня, Стара, Вии и немного Гаева общаться не желает. Не замечает не только слуг - даже моих фрейлин. И постоянно ноет, как она хотела бы сменить это тело. Слишком старое, - герцогиня поморщилась.

-Стар ей, безусловно, не позволит.

-Разумеется. Однако вам стоит учитывать, что он ее не бросит. Поэтому если вы держите в уме некий династический брак, вам следует поразмыслить над другими возможностями.

Герцог перевел взгляд в окно.

-Вам не кажется, что тогда тоже шел снег?

-Когда? - спросила герцогиня Аннабель.

-Когда мы с вами познакомились.

-Нет, милорд. Было очень холодно, но снега не было. Он пошел на следующий день... когда вы едва не рассорились с моим отцом.

Герцог молчал.

-Я иногда думаю... - сказала герцогиня. - Повернись все немного по-другому... пророчицей могла оказаться сестра, а не я. И тогда...

-В таком случае мне пришлось бы обойтись без помощи пророчицы, - пожал плечами герцог. - Или же я уговорил бы Малькольма жениться на леди Виктории. Кстати, тогда у вашего отца и вовсе не было бы повода для ссоры: обе дочери оказались бы пристроены.

-Бедный Малькольм, - улыбнулась Аннабель.

Она не строила иллюзий относительно своей сестры.

Герцог улыбнулся тоже. Посмотрел на руку герцогини, как раз коснувшуюся ладьи, чтобы сделать последний ход, и подумал, что у нее невозможно красивые руки - особенно для женщины, которая столько упражняется с мечом и луком.

Герцогиня посмотрела на доску. Безнадежная ситуация, право слово... Миледи временами была отчаянно счастлива с мужем, но тщательно взлелеянная и оберегаемая от него мечта у нее осталась.

Вот если бы Хендриксон, этот блестящий стратег и тактик, научился как следует играть в шахматы, ее брак приносил бы ей полную духовную и интеллектуальную гармонию.

конец первой книги

Январь 2005 - май 2007

Омск - Томск - С.-Петербург - Омск - Барнаул - Омск

Шляхтич - это и житель страны под названием Шляхты, и шляхетский дворянин. В данном случае употребляется во втором значении.

Бенефициарий - человек, получивший от могущественного землевладельца какие-то права на землю (имущественные, судебные или право собирать налоги с крестьян, или же все вместе). Владение не было наследственным, и предполагало несение службы сеньору. Постепенно, однако, бенефициарии превратились в более поздних феодалов, весьма прохладно относящихся к своим служебным обязанностям.

Клянусь Белой дамой... - это восклицание Райна не несет никакой особенной смысловой нагрузки. Просто распространенное междометие. Думаю, он его подцепил уже где-то после Адвента.

Разумеется, Райн издевается. Сажень - 2,133 м длиной, фарлонг - 201 м.

Fosse de la Vasce (фр.) - Коровья Яма

Сердех (сурда) - рубаха, священное одеяние в зороастризме. Каждый верующий должен носить ее до смертного часа. В мире Быка стала принадлежностью жрецов Семерки.

Скачки - вообще-то, в средние века скачек как таковых действительно не было

Хан-Тенгри - двойная вершина Тибета на границе Киргизии и Казахстана (спорно: в том числе и Китая). Считался символом горнего мира, в котором обитал верховный бог древне-тюркской религии Тенгри (Небо). Откуда это название взялось в мире "Недобога" - понятия не имею, ибо сам Тенгри там точно не появлялся.

...если они мне родственники - Стар имеет в виду, что в неотапливаемых замках родичи, особенно дети, часто ради тепла могли спать вместе в одной кровати, порою вместе со слугами и домашними животными.

Казнили - в нашем мире Омар Хайям умер все-таки своей смертью, хотя неоднократно и подвергался гонениям

Ахура-Мазда - собственно, то же самое, что и Ормузд

Он же Ариман

Райн имеет в виду один из астрологических домов. Всего их 12, и каждый отвечает за определенную сферу деятельности.

Гербы - гербы имелись не только у дворян. В городе их рисовали на стенах домов, используя вместо номеров