Древний мир. Полная история

Глава 4 Царица Хатшепсут

Хатшепсут, хоть и прожила удивительную жизнь, все же не была по достоинству оценена первыми египтологами. В глазах потомков она стала чем-то вроде людоедки, узурпировавшей власть, не задумываясь уничтожавшей своих противников, беспардонно укладывавшей в королевскую постель мужчин, которые днем управляли вместо нее. В итоге она оказалась увешана массой атрибутов, которыми сторонники патриархальной традиции одаривают всех женщин, желающих вести активную жизнь, полную созидания и общественной значимости.

До нас дошли официальные представления «узурпаторши». Все в ней было совершенным: красивые миндалевидные глаза, тонкий нос, маленький рот, большие уши, знак интеллигентности, изгиб груди, деликатное напоминание о ее поле. Скульпторы не искали сходства, но должны были подчеркнуть бессмертный вид этих удивительных людей, сидящих на троне, не знающий ни дефектов, ни старения. Невозможно даже представить себе действительный облик этой царицы. На самом деле, ее роль была весьма позитивна. Она добилась мира, развила экономику страны, осуществила колоссальные по масштабам постройки, в том числе соорудила и свою собственную усыпальницу. Будучи женщиной, созданной для власти, она сделала все, чтобы забрать ее и сохранить.

Она была особой королевской крови, как и ее мать Яхмос, она приходилась правнучкой по материнской линии знаменитой Яхмос-Нефертари, признанной женой бога Амона и удостоенной редкого звания второго пророка.

Хатшепсут была воспитана в духе ее бесконечного величия, ее почти божественной природы. Позже, когда она возьмет власть, она будет ссылаться на эту свою восходящую линию родства: якобы во время ее зачатия сам бог Амон проник в ложе ее матери Яхмос, а вовсе не официальный отец.

Известняковая сидячая статуя Хатшепсут. Метрополитен-музей, Нью-Йорк

Хотя она и считалась дочерью во плоти царствующего бога, она, казалось, была предназначена для ведения обычной жизни египетской принцессы. Но быстро умерли оба ее брата и сестра, и она стала наследницей двойной короны Верхнего и Нижнего Египта, приобретя привычку принимать участие в больших религиозных церемониях и официальных поездках. Она была еще совсем девочкой, когда ее отец Тутмос I присоединился к своим предшественникам в Долине Царей.

Что делать, если не воспроизводить то, чему следовала и ее собственная мать, дабы сохранить династию у власти? Она вышла замуж за своего сводного брата, родившегося от союза ее отца с одной из любовниц. Он стал Тутмосом II после ритуальной церемонии, на которой его новое имя было записано на священных насекомых скарабеях, а народу было объявлено, что у него появился новый фараон. Соответственно, Хатшепсут стала «Великой супругой фараона». Как и ее мать, она не имела наследников мужского пола, но имела одну или две дочери. Что касается ее мужа, человека очень слабого здоровья, то у него даже не было времени проявить свои способности (или отсутствие таковых) – он умер, когда ему было всего 13 лет.

Политическая ситуация вновь стала очень щекотливой, какой она была и после смерти предыдущего монарха. Нет сына, чтобы наследовать трон, в то время как фараон, считаемый потомком бога Хоруса, обязательно должен был быть мужского пола. Еще раз пришлось прибегать к процессу «фальшивой» коронации: Хатшепсут быстро организовала брак своей старшей дочери Нефруры с ее сводным братом, незаконнорожденным сыном болезненного Тутмоса II, которого он, как в свое время и его отец, заимел от одной из своих любовниц. Он стал – в четыре года – новым правителем под именем Тутмоса III.

Надо было его заменить во власти, управлять за него в течение долгих лет. Естественно, вдова умершего фараона, а именно Хатшепсут, стала вести дела Верхнего и Нижнего Египта. Отмечая эту новость, глава города Фивы использовал слова, называющие чудом магический ореол, окружавший любого властителя Египта: «Славное божественное семя, вышедшее из него самого, носовой канат для провинций Юга и швартовый столб для провинций Севера, великолепная кормовая веревка для стран Севера и Юга – такова наша Госпожа». И он настоял на ее абсолютной власти: «Страна будет жить, склоняя голову перед нею, совершенным божественным произведением, происходящим прямо от Бога».

Хатшепсут еще до смерти своего мужа показала себя исключительной личностью, обладающей живым вкусом к архитектуре. Так, например, она побудила Тутмоса II соорудить храмы во славу многочисленных богов, населявших египетский пантеон. В Эсне, в Карнаке, в Нубии, в Кумехе. А также заупокойные храмы в Долине Царей: храм Тутмоса II, который еще не был закончен, когда тот навсегда оставил берега священной реки. И храм будущей женщины-фараона к западу от Фив, в удаленном месте, тайном, неприкосновенном, как она думала. На скале, на некоем подобии плато, господствующем над Нилом (могла ли она себе представить, что тридцатью пятью веками позже сюда будут ходить толпы туристов, восхищающихся красотами Дейр эль-Бахари?). Впрочем, благодаря этому огромному заупокойному храму, богато украшенному скульптурами и фресками, изображающими наиболее знаменательные события ее царствования, мы и можем проникнуть чуть глубже в жизнь прекрасной Хатшепсут.

Навязала ли она себя в качестве фараона сразу же после псевдокоронации ребенка Тутмоса III? Или же подождала несколько лет? Как бы там ни было, очень быстро она предстала со всеми с атрибутами высшей власти: мужская набедренная повязка, короны Верхнего и Нижнего Египта, своеобразная каска «хеперех»; не говоря о титуле «Могучего Быка», ритуально присуждаемом всем фараонам. Положение обязывало взять в твердые руки нетвердую власть. Если бы она оставила ее ребенку, в отношении которого и речи не могло идти о том, чтобы он правил, группировка паразитирующих и соперничающих друг с другом советников непременно заняла бы ее место.

Хатшепсут не могла одна руководить такой огромной страной, как Египет, поэтому она опиралась на несколько признанных и квалифицированных специалистов, в том числе на знаменитого Сененмута, который организовал восстановление священных мест по всей стране, заброшенных при правлении Тутмоса I, с большим удовольствием занимавшегося только военными походами. Великая честь создания ее огромного заупокойного храма в Дейр эль-Бахари выпала Сененмуту.

Чрезвычайный размах этих работ, невиданная доселе мобилизация рабочей силы, чрезмерная дороговизна всего этого могут сегодня смутить, но в то время власть шла от богов, и эти боги требовали, чтобы им возводили гигантские места поклонения. В духе самых настоящих фараоновских традиций Хатшепсут развивала престиж страны великих пустынь, возводя обелиски, храмы, гробницы. Она не вела политики завоеваний, как это стал делать после нее Тутмос III, и воспользовалась этим периодом мира, чтобы восстановить армию, заново экипировать ее и таким образом увеличить свой престиж и могущество своей власти.

Что касается руководства страной, то ей нужно было все переоборудовать. Сененмут взялся за то, чтобы заставить платить подати с огромных сокровищ Амона. Торговые экспедиции в Азию возвращались, полные обычными или роскошными товарами, тканями, специями, драгоценными камнями, и это придавало династии репутацию пышности, которая окружала ее в течение веков.

Конечно, вина Хатшепсут перед лицом истории состоит в том, что она не ушла незаметно, как и было положено женщине, едва Тутмос III достиг совершеннолетия. Но она, без сомнения, чувствовала в себе способности управлять страной и, вероятно, опасалась доверить ее вспыльчивому фараону, который проведет потом 26 лет своего правления в бесконечных битвах и завоеваниях. Была ли Хатшепсут отстранена от власти при жизни? Или она так и умерла с двойной короной на голове? В любом случае, она ушла из жизни в 1458 году до н. э., на 22 году царствования.

Никаких следов ее мумии найдено не было. Бо́льшая часть эпизодов ее жизни, высеченных в камне, была яростно уничтожена ее преемником, который сделал все, чтобы стереть любую память о Хатшепсут. Но она чудесным образом воскресла для потомков много веков спустя.