Глава 10. Как закончилась ночь

Тит Сергий Катон верно служил еще Тиберию, а после смерти старого императора остался на своем посту первого советника и казначея-квестора при его внучатом племяннике.

Думаю, Фурий ценил умного и честного управленца финансами. Хотя при мне не раз угрожал и даже оскорблял его, но тот удивительно стойко сносил раздражение всесильного владыки.

А я порой не знала, куда прятать глаза от стыда, видя с какой изощренной наглостью мой царственный ровесник унижает заслуженного пожилого человека. Однажды я даже попыталась осторожно заступиться за Катона, и мне удалось немного отвлечь раздражение Фурия на себя.

Может, поэтому я сейчас хотела найти поддержку именно в покоях советника. Тит Сергий был так необходим молодому императору, что давно обитал во дворце. Преторианцы указали верный коридор, и я без труда отыскала крыло, где размещались апартаменты квестора.

Чтобы найти его личную спальню мне также пришлось разбудить раба, храпевшего на соломенном тюфяке под тяжелой, окованной железом дверью. Бритоголовый мужчина с азиатскими чертами лица лениво протер глаза и поплелся оповестить господина о нечаянной гостье.

Тит Сергий принял меня хорошо, не выказал ни малейшего недоумения по поводу позднего визита. Без расспросов усадил за стол из темно-зеленого камня и придвинул ближе серебряное блюдо с отборными финиками.

– Попробуй на вкус, они начинены орешками и изюмом, вымочены в меду. С некоторых пор люблю побаловать себя сладостями.

Вытирая слезы, я чувствовала возвращение уверенности. Тит Сергий умел успокоить одним только мягким голосом и доброй улыбкой.

– Ну, что у тебя стряслось, раз прибежала сюда, спасаясь, как пугливая козочка от голодного волка.

Засунув в рот сладкий финик, у которого вместо косточки внутри таилась медовая начинка, я на секунду зажмурила глаза от удовольствия.

И странное дело – недавнее происшествие в моей каморке вдруг показалось стыдно-смешным и волнующим одновременно. Стоило ли будить почтенного римского гражданина из-за такой ерунды, однако, пришлось рассказать Катону о своей проблеме в виде большого, мрачного солдата под боком.

– Тит Сергий, прошу тебя, помоги найти другую спаленку, я не хочу жить в проходной комнате рядом с чужим мужчиной. Это даже неприлично.

Пожилой казначей лукаво рассмеялся, откинувшись на лиловую подушку своего деревянного кресла.

– Может, похлопотать, чтобы тебя поселили к Мелине?

– Ни за какие коврижки не желаю жить с этими наглыми дамами!

– Сложно же тебе угодить, Валия, – притворно вздыхал Катон, беззвучно посмеиваясь. – Но я попрошу Афеса подыскать комнату ближе к кухне. Если, конечно, Фурий не прикажет перевести обратно в свои покои. В последние дни император не может и дня без тебя обходиться.

– Я буду очень благодарна за помощь! А что касается Цезаря, мне кажется, он готов дать разрешение на постройку нового акведука. И по поводу осушения болот вокруг Рима мы с ним недавно говорили. Пусть малярийные комары редко залетают на Палатин, но каково тем, кто живет в низинах Затиберья? Хороший правитель должен думать обо всех своих подданных.

– Ты слишком добра, Валия, – задумчиво произнес Катон и тихо добавил, – боюсь, скоро ему это надоест.

Я не на шутку разволновалась и тут же заявила, что не стану терпеть издевательства, а попытаюсь удрать. Могу ли я в таком случае рассчитывать на поддержку влиятельного сановника. Я осторожно прощупывала почву, прежде, чем сделать новый шаг.

Скрестив короткие узловатые пальцы на столе перед собой, Тит Сергий ответил строго:

– Валия, ты здесь нужна! Еще не знаю, зачем именно, но верю своим авгурам. В прошлую зиму жрец четко сказал, что мой вопрос решит женщина из далекой чужой страны. Женщина с душою голубки и сердцем орлицы…

Забавное предсказание! Я даже вслух рассмеялась, совершенно оправившись от недавних тревог.

– О, нет, это точно не обо мне – я же трусиха! Авгуры гадают на внутренностях животных? Жутко! Стоит ли верить… Я уважаю ваши традиции, конечно… Тит Сергий, а что за вопрос тебя интересовал? Это касается Фурия?

– Это касается Рима! – последовал раздраженный ответ. – Цари приходят и уходят, а Рим остается. Глупы те, кто думают, что Цезарь и есть Рим.

– Вы, кажется, демократ и республиканец, – брякнула я, не подумав.

– Если хочешь жить, прикуси язык и забудь наш разговор! – сурово глядя на меня, припечатал квестор.

– Угу!

Повисло длительное молчание. В коридоре послышалась тяжелая поступь часовых – их подбитые гвоздями калиги гремели по мозаичному полу, неподалеку сменялась стража. Тит Сергий устало потер переносицу ребром ладони и велел мне ложиться в приемной у его кабинета.

– Распоряжусь, чтобы тебе принесли покрывало и подушки.

– Благодарю тебя, мудрейший из мужей Рима! – провозгласила я хвалу своему благодетелю.

Катон равнодушно принял мои комплименты – у таких, как он, каждый день куча раболепного народа толпится в приемной. Зато намекнул, что вскоре мне может выпасть случай принести более реальную пользу, чем льстивые слова. Конечно, старичок имел в виду не плотские утехи себе на радость, я была совершенно спокойна на этот счет.

Бывшая блудница Мелина проболталась, что Катон озабочен лишь государственными делами и благом отечества, а потому вовсе не падок на женские прелести. Зато советник знает толк в еде, от него пахнет не луковым супом, а медовыми пряниками и мятой.

Засыпая на жестком ковре поверх узкого ложа, я невольно вспоминала горячие поцелуи Бората. У меня полгода не было интимных отношений и каких-либо амурных интрижек, а тут мое неловкое кокетство, глоток вина, острый перец и лавандовые свечи…

Темная комната и большой мужчина с сильными жилистыми руками. До сих пор чувствую его дыхание на своей щеке. А если бы я уступила? Ох, лучше не представлять! Но какой же он импульсивный парень. И прямодушный, и откровенный… и горячий.

Во сколько он там меня оценил – в два денария? Довольно много. Я слышала, гвардейцы получают хорошее жалованье, и Фурий часто дарит им подарки, накрывает столы со всякой снедью. А еще Мелина намекала, что у Бората в Риме есть дядя – владелец оружейной лавки.

И если бы сама Мелина не была наложницей императора, а Борат не выглядел таким угрюмым аскетом, то красотка непременно бы окрутила перспективного солдафона, которому, кстати, уже скоро выходить на заслуженную пенсию.

Также не обошлось без шуточек по поводу нашего с ним ночного соседства. Мелина ехидничала, что я упускаю прекрасный шанс проверить, насколько могуч и ловок его "таран" в бою. Сочиняла, что крепость моя непременно падет под натиском римского солдата, как это случалось во всех имперских завоевательных походах. Я напрягла память и хотела усомниться в победах Рима, но спорить не стала.

Да уж… Роман девушки из двадцать первого века с замшелым римским преторианцем – голубям ближайшей базилики на смех! Нет, дядя с оружейной лавкой – это, конечно, мощный аргумент в его пользу. Но что у меня может быть общего с Боратом?

Только тот факт, что порой он вынужден присутствовать на наших посиделках с императором. После сегодняшней ночи я напущу на себя строгий вид и даже перестану улыбаться гвардейцу.

Подумаешь, очень ему нужна моя улыбка! С парой сестерциев Борату настежь открыты двери любого местного борделя, а солдаты, как известно, неприхотливы в развлечениях.

Уф-ф, не могу уснуть, да что за наказание, не выходит у меня из головы этот бешеный бык. Чего накинулся? Я просто хотела поговорить дружелюбно… А он решил, что я его соблазняю. Древний дурак! Напугал. Хотя есть доля и моей вины, впредь буду вести себя разумней и осторожней.

Загрузка...