Другая жизнь

Глава 9

Следующий день я встретил уже у себя дома. Когда нашел Блэка в ту ночь, с ним было все в порядке. Он, вместе с семьей Уизли свалил сразу же, как началась паника. Старший Уизли, по какой-то непонятной причине, свалил от своих детей, поэтому с ними остался Сириус, который и довел их по лесу до безопасного места. Почему рыжий папа бросил своих детей и помчался что-то там кому-то помогать? Вообще без понятия, но честно говоря, поразился такому наплевательскому отношению к собственным отпрыскам. Это еще раз доказывает, что с головой, как минимум у старшего поколения не все в порядке, особенно учитывая тот момент, когда я их встретил на вокзале на первый год в Хогвартсе.

Блэк уже планировал использовать мой портал, но это не понадобилось. Они успели быстро дойти до нужного места, а потом все закончилось.

На следующее утро, как мне потом сказал Сириус, газета вышла с шокирующим заголовком. Сам ее не читал, но по его словам, все были в шоке. Сначала, потому что пожиратели снова появились на горизонте, потом то, что с ними так кроваво поступили, а потом и появление темной метки. Как потом оказалось, под масками пожирателей были скрыты видные деятели английского общества, поэтому в газете выставили все так, будто их снова околдовали Империусом и заставили творить непотребство. А тот, кто это сделал, после, бросил темную метку, чтобы запугать народ окончательно.

Ну да, как иначе, опять Империус. Кто же сознается, что это не так, а на свободе они остались лишь благодаря тугому кошельку и взяткам? Вот и состряпали сказку для народа. Хотя уверен, многие в курсе, что это не так и поэтому в тайне рады случившемуся, а может и не в тайне.

Блэк, к счастью не связал это происшествие со мной, или сделал вид, что его это не волнует, но эту тему поднимать не стал. Хорошо, что мне не пришлось оправдываться или подтверждать его возможные на этот счет, мысли.

Учитывая, что мероприятие было международным, новости быстро распространились по миру, поэтому Флер узнала б этом достаточно быстро.

— Это ведь ты сделал? Я права? — Спросила она меня почти сразу, как мы встретились на следующий день.

— Если ты о той куче покойников, которые издевались над людьми, то да. По их вине наверняка погибло немало народу. Они взрывали и поджигали палатки с внутренним расширением пространства. Как ты знаешь, при разрушении оболочки, внутренности разбрасывает наружу, представь, что случится с людьми, которые в этот момент были внутри? Одно неудачное попадание в голову и смерть.

— В газете писали, что под масками скрывались добропорядочные члены английского общества, которых заколдовали и заставили творить все это, чтобы отвлечь внимание, а потом появилась метка. Ты не думал, что это могло быть действительно так? — С беспокойством спросила она меня.

— Те «добропорядочные члены английского общества» были пожирателями смерти задолго до этого. Потом они просто откупились, свалив все на Империус. Не могу говорить за всех, но я точно видел среди той кучи народу Люциуса Малфоя. Его шевелюру ни с чем не спутать, он даже не прятался. — Пояснил я ей. — И по-моему ты не совсем понимаешь, как работает Империус. Нельзя просто наложить его на целую толпу волшебников и приказать им издеваться и убивать людей, испытывая при этом такие эмоции, если они сами не рады такое делать. Можно это сделать на одного или насколько хватит способностей, и контролировать их напрямую, тогда да, и то более менее волевой человек воспротивится такому приказу. А тут целая толпа веселилась. Просто по их поведению понятно, что они не были под контролем. Если бы они шагали молча и творили беспредел, другое дело.

— Ладно, я поняла. Надеюсь, ты не будешь убивать каждого встречного преступника. Не далек тот час, как ты сам превратишься в такого же человека.

— Эти люди уже представали перед судом. Они сочинили сказу о том, что были под Империусом, потрясли кошельком, выйдя на свободу честными гражданами. Сейчас бы было то же самое. Их даже сывороткой правды никто не поил.

— Хм, ладно закрыли тему. — Интересно, она так просто принимает то, что я завалил столько народу, потому что у нее был травмирующий опыт с тем нападением? Я кстати даже не знаю, кто был тем, кто убил двух из нападавших. — Поговорим о другом. Помнишь, я говорила, что узнала кое-что, что может тебе понравится?

— Помню. — Кивнул в ответ. — Расскажешь?

— Папа рассказал, что в этом году будет проведен Турнир Трех Волшебников.

— Серьезно? Я читал об этом, его решили прекратить, потому что среди участников была слишком высокая смертность. Конечно, просто снизить сложность никто не додумался.

— Да, я тоже читала об этом, когда узнала. Папа узнал еще раньше о том, что его снова собираются проводить, но почему-то молчал. В этот раз обещают, что предпримут все меры предосторожности. Оказывается, о том, чтобы возродить этот турнир, разговоры велись уже не первый год.

— Так…, этот турнир среди крупнейших школ Европы, не так ли? На данный момент этот Хогвартс, Шармбатон и Дурмстранг.

— Именно, и ваша школа будет той, где будут его проводить.

— Оу… — Прикрыл глаза рукой от фантомной усталости. Такое иногда бывает, когда предвидится что-то такое, что несет не сильные неприятности.

— Что? Ты не рад?

— Ты не понимаешь. В нашем правительстве, большинство там работающих — идиоты. И в школе их не меньше. Уверен, они обязательно накосячят. Они просто не могут не делать этого. Предчувствую проблемы.

— Хм, с этой стороны я не смотрела. — Задумалась она над моими словами. — Ну, мы ничего изменить все равно не сможем. Зато, будем постоянно видеться, ведь я буду одной из возможных участниц.

— Ты хочешь участвовать? — Спросил у нее с легким удивлением.

— Конечно, почему нет? Я была лучшей ученицей школы еще до того, как тебя встретила, сейчас вообще вне конкуренции. Кто, если не я? Ты не рад? Думаешь, я не справлюсь?

— Я не знаю, какие будут испытания, чтобы решать справишься ты или нет. Но я уверен, что ты покажешь отличный результат. Просто беспокоюсь. — Через пару секунд задумчивости, у меня возник вопрос, который я поспешил озвучить. — Постой, а сколько народу к нам приедет? Как это вообще будет происходить?

— О тут все просто, из-за высокой смертности ввели некоторые ограничения. В этот раз могут участвовать только те, кто стал совершеннолетним. Поэтому, как сам понимаешь, приедут только те, кому есть семнадцать на момент выбора чемпиона. Все, кто приедет, будут жить и учиться с вами.

— Если бы не предчувствие проблем, я был бы рад. Впрочем, если ты будешь участвовать, я обязательно тебе помогу, если будет необходимость. Кстати, а когда вы приезжаете?

— Мы прибудем к вам тридцатого октября…

Снова в школу. Но в этот раз меня ждет что-то интересное. Даже не смотря на то, что меня с большой долей вероятности, ожидают неприятности, все равно будет хоть какое-то разнообразие. К тому же, я буду не один.

Последние деньки перед отъездом прошли спокойно. Сириус приглашал меня к себе на последние дни перед отъездом, но я решил, что просто отдохну оставшееся время в более приятной обстановке, чем буду находиться в доме Блэков. Судя по его словам, там не очень приятная атмосфера. Наверно поэтому он там не живет, появляясь по нужде, или чтобы взять какую-нибудь книгу.

Первого сентября, привычно повторив свой маршрут до Лондона и купив все нужное, отправился в школу. Отсидев распределение и наконец, поужинав, Дамблдор привычно взял слово. Он решил рассказать, что нас ждет в этом году, потому что оказалось, что это вроде как был секрет, поэтому мало кто знал, что нас ждет. Хотя я уверен, большинство чистокровных в курсе. Другое дело, что их не так много, а моими усилиями, многие из них лишились глав семейств. Раньше я этого не замечал, но сейчас видно, что слизеринцы уже не такие высокомерные, как это было раньше. Нет, они все еще пытаются делать вид, что все нормально, а они хозяева жизни, но видно, что это не так. Наверняка среди тех, от кого я избавился, были не только родители слизеринцев, но думаю, их было большинство, поэтому на других факультетах это было не заметно.

Странно, но за столом преподавателей не было учителя по защите. Вообще, не понятно, куда они деваются. С первым ладно, он на меня напал и соответственно получил. Но куда делся Локхарт? Тогда я не спрашивал, ибо зачем мне это? А сейчас вот стало интересно. К тому же Люпин был хорошим преподом и никто не жаловался. Но и он уволился без каких-либо причин, а я как-то забыл узнать у Сириуса, почему его друг ушел с учительского места. Сейчас же, вообще никого нет.

Слышал, что есть на этой должности какое-то проклятие, из-за которого на этом посту никто больше года не задерживается, но это так не работает. Нельзя просто взять и проклясть какую-то должность. Нужен какой-то материальный носитель. Что-то, на чем может закрепиться чужеродная вредоносная энергия, влияющая на преподавателя. Я думал, что это чушь и просто не задумывался об этом, пока уже третий учитель не уволился. Я-то думал, Люпин останется преподавать.

Я ни разу не был в личном кабинете учителя по защите, поэтому подозреваю, что что-то такое, находится именно там, ведь в классе по защите ничего такого нет. Иначе оно бы действовало на всех, кто там находится. Только у меня ни разу не было повода туда сходить. Не специально же туда напрашиваться. Будет возможность — гляну.

— Итак, — заговорил, улыбаясь Дамблдор. — Теперь, когда мы все наелись и напились, я должен еще раз попросить вашего внимания, чтобы сделать несколько объявлений. Мистер Филч, наш завхоз, просил меня поставить вас в известность, что список предметов, запрещенных в стенах замка, в этом году расширен и теперь включает в себя Визжащие игрушки йо-йо, Клыкастые фрисби и Безостановочно-расшибальные бумеранги. Полный список состоит из четырехсот тридцати семи пунктов, и с ним можно ознакомиться в кабинете мистера Филча, если, конечно, кто-то пожелает. — Едва заметно усмехнувшись в усы, Дамблдор продолжил. — Как и всегда, мне хотелось бы напомнить, что Запретный лес является для студентов запретной территорией, равно как и деревня Хогсмид. Ее не разрешается посещать тем, кто младше третьего курса. Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет.

Обратив внимание на членов команды по квиддичу, заметил, как многие из них сидят с удивленными и ошеломленными лица. Даже у нас, где квиддичу уделено не так много времени. Что говорить о других факультетах. Те, кого смог увидеть, эта новость поразила до глубины души.

— Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продолжиться весь учебный год. Они потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году, в Хогвартсе…

Но как раз в этот момент грянул оглушительный громовой раскат и двери Большого зала с грохотом распахнулись. На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в черный дорожный плащ. Все головы в зале повернулись к незнакомцу — неожиданно освещенный вспышкой молнии, он откинул капюшон, тряхнул гривой темных с проседью волос и пошел к преподавательскому столу.

Глухое клацанье отдавалось по всему залу при каждом его шаге. Незнакомец приблизился к профессорскому подиуму и прохромал к Дамблдору. Еще одна молния озарила потолок. Вспышка резко высветила черты лица пришельца. Таких лиц я еще не видел. Оно словно было вырезано скульптором, имевшим довольно смутное представление о том, как должно выглядеть человеческое лицо, и вдобавок скверно владевшего резцом. Каждый дюйм кожи был испещрен рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Но самая жуть была в глазах. Один был маленьким, темным и блестящим. Другой — большой, круглый как монета и ярко-голубой. Этот голубой глаз непрестанно двигался, не моргая, вращаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, совершенно независимо от первого, нормального глаза, а кроме того, он временами полностью разворачивался, заглядывая куда-то внутрь головы, так что снаружи были видны лишь белки.

Какой странный тип. Более странно то, что все его тело будто немного подсвечивалось. Обычно в человеке много маны и оно светиться, если глянуть магическим зрением, но тут помимо этого, будто еще один слой. Из-за этого сложно что-то конкретное разглядеть. Первый раз такое вижу. Что-то, способное скрыть уникальную энергетику. Точнее не скрыть, а мешать ее увидеть, за непонятной завесой. Интересно…

Незнакомец подошел к Дамблдору и протянул ему руку, так же, как и лицо, исполосованную шрамами. Директор пожал ее, негромко сказав при этом несколько слов. Похоже, он что-то спросил у вошедшего. Тот неулыбчиво покачал головой и тоже вполголоса что-то ответил. Дамблдор кивнул и жестом пригласил его на свободное место по правую руку от себя.

Незнакомец сел, отбросив с лица длинные сивые патлы, и пододвинул к себе тарелку с сосисками. На наших столах еды уже не был, на преподавательском же, все еще стояла, поэтому тот принялся аккуратно есть то, что лежало на тарелке, постоянно обнюхивая и подозрительно оглядывая еду, будто пытался определить, не отравлена ли она.

— Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от темных искусств. — Жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. — Профессор Грюм.

По обычаю, новых преподавателей приветствовали аплодисментами, но в этот раз никто из профессоров или студентов не захлопал, если не считать самого Дамблдора и Хагрида. Их удары ладонью о ладонь уныло прозвучали при всеобщем молчании и скоро затихли. Всех остальных, видимо, настолько поразило необычайное появление Грюма и его внешний вид, что они могли только смотреть на него.

Это Аластор Грюм? Я читал о нем, уже бывший аврор, наловил кучу преступников. Говорят, многих в Азкабане, кто сидел за тяжкие преступления и не только, поймал именно он. Но вот вопрос, почему у него на руке пожирательская метка? Ее отчетливо видно в магическом зрении. Даже дополнительный слой ее не скрывает, лишь немного покрывает, будто мороком. По крайней мере, для меня. Не знаю, видит ли Дамблдор ее. Все-таки, не все видят магию одинаково. Не мог же Грюм, будучи рабом Реддла, сажать их своих же подельников в тюрьму? Странные дела тут творятся. Из-за дополнительного свечения странной ауры, сложно увидеть магию мага. То ли это что-то искусственно наведенное, то ли какая-то аномалия, но это вряд ли. Нужно будет за ним следить. В этой школе вообще приходилось постоянно быть начеку, если ты не в своей комнате. Это сильно напрягает, но в развитии контроля помогает, что хоть как-то сглаживает эту неприятность.

Грозный Глаз остался совершенно равнодушен к такому, более чем прохладному приему. Не обращая внимания на стоящую перед ним кружку тыквенного сока, он снова полез в плащ, вынул плоскую походную флягу и сделал из нее порядочный глоток. О, а вот это интересно. То, что он пил, было каким-то зельем. От него несильно фонило энергией, что не спутать с обычным алкоголем, соком или водой.

Тем временем, Дамблдор вновь прокашлялся.

— Как я и говорил, — он улыбнулся множеству студенческих лиц, все взоры которых были обращены к Грюму. — в ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие, какого еще не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников.

— Вы ШУТИТЕ! — Оторопело произнес один из близнецов Уизли во весь голос, из-за стола гриффиндорцев.

Многие засмеялись, хотя и не понятно, почему, хотя Дамблдор понимающе хмыкнул на это, продолжив свою речь.

— Я вовсе не шучу, мистер Уизли. — Сказал он. — Хотя, если уж вы заговорили на эту тему, я этим летом слышал анекдот… словом, заходят однажды в бар тролль, ведьма и лепрекон…

Профессор МакГонагалл многозначительно кашлянула.

— Э-э-э… но, возможно, сейчас не время… н-да… — Дамблдор почесал кустистую бровь. Не идет деду строить из себя дурачка. Хотя многие купились на его безумные наряды и придурковатость, забывая, что этот человек политик, сидящий на трех важных стульях одновременно. — Так о чем бишь я? Ах да, Турнир Трех Волшебников. Думаю, некоторые из вас не имеют представления о том, что это за Турнир, а те, кто знают, надеюсь, простят меня за разъяснения, и пока могут занять свое внимание чем-нибудь другим. Итак, Турнир Трех Волшебников был основан примерно семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трех заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодежью разных национальностей. И так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить.

Ага, других способов наладить отношения, конечно же, нет. Студенты по обмену? Неа, не слышали. Да хотя бы просто семинары и прочие международные мероприятия провести хотя бы раз в год. С возможностью магов в плане перемещения — вообще плевое дело.

— За минувшие века было предпринято несколько попыток возродить Турнир, — продолжал Дамблдор, — но ни одну из них нельзя назвать удачной. Тем не менее, наши Департаменты магического сотрудничества и магических игр и спорта пришли к выводу, что пришло время попробовать еще раз. Все лето мы упорно трудились над тем, чтобы в этот раз обеспечить условия, при которых ни один из чемпионов не подвергся бы смертельной опасности. Главы Шармбатона и Дурмстранга прибудут с окончательными списками претендентов в октябре, и выборы чемпионов будут проходить на День Всех Святых. Беспристрастный судья решит, кто из студентов наиболее достоин соревноваться за Кубок Трех Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галлеонов. Я знаю, что каждый из вас горит желанием завоевать для Хогвартса Кубок Трех Волшебников, однако Главы участвующих школ совместно с Министерством магии договорились о возрастном ограничении для претендентов этого года. Лишь студенты в возрасте — я подчеркиваю это — семнадцати лет и старше получат разрешение выдвинуть свои кадидатуры на обсуждение. Это, — Дамблдор слегка повысил голос, поскольку после таких слов поднялся возмущенный ропот. Близнецы Уизли, например, сразу рассвирепели. — признано необходимой мерой, поскольку задания Турнира по-прежнему остаются трудными и опасными, какие бы предосторожности мы ни предпринимали, и весьма маловероятно, чтобы студенты младше шестого и седьмого курсов сумели справиться с ними. Я лично прослежу за тем, чтобы никто из студентов моложе положенного возраста при помощи какого-нибудь трюка не подсунул нашему независимому судье свою кандидатуру для выборов чемпиона. Поэтому настоятельно прошу, не тратьте понапрасну время на выдвижение самих себя, если вам еще нет семнадцати. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга появятся здесь в конце октября и пробудут с нами большую часть этого года. Не сомневаюсь, что вы будете исключительно любезны с нашими зарубежными гостями все то время, что они проведут у нас и что от души поддержите хогвартского чемпиона, когда он или она будет выбран. А теперь уже поздно, и я понимаю, насколько для вас всех важно явиться на завтрашние уроки бодрыми и отдохнувшими. Пора спать! Не теряйте времени!

С этими словами, Дамблдор сел на место и заговорил с Грозным Глазом. С громким шумом и стуком ученики поднялись на ноги и толпой хлынули к дверям в холл. Чтобы не быть частью толпы, на пару минут пришлось задержаться, а когда поток выходящих стих, отправился к себе в комнату. Стоило разместиться и немного потренироваться, пока не наступит время отдыха.

Несколько дней с начала учебного года прошли как-то буднично. Тем более выходные были близко. А потом я услышал, как некоторые ученики за столом говорили, что уроки Грюма — это что-то с чем-то. На этот раз, в хорошем смысле. Об этом говорили так часто и громко, что это дошло даже до меня. Даже интересно стало, что там такое изучают, что все в таком предвкушении или радости от него.

На урок к Грюму я заходил с легким интересом. Этот интересный человек не давал мне покоя своей необычностью. На самом деле, если он такой хороший учитель, то не обязательно от него избавляться, даже если он пожиратель. Но перед этим нужно все проверить. Жаль, в голову к нему не залезть. Люди с такой профессией, точно умеют распознавать, когда к ним проникли в голову. Даже то, что он пожиратель, этого не меняет.

Блин, так часто нужно покопаться у кого-то в мозгах, что периодически возникает искушение изучить эту науку более углубленно. Возможно, тогда получится это делать более скрытно. Голой мощи много, а вот аккуратности мне не хватает. Меня любой, кто более-менее изучает окклюменцию, сможет распознать. Если только новичков смогу без палева глянуть. Но уж очень мне не хочется копаться в чужих мозгах. Не люблю я этого.

— Свои учебники можете убрать. — Хрипло прорычал Грюм, проковылял к своему столу и сел. На что я, пожав плечами, засунул книгу обратно в сумку. Там и правда ничего интересного не было.

Грюм вытащил классный журнал, тряхнул длинной пегой гривой, убирая волосы с покореженного и усеянного шрамами лица и стал называть имена, причем его обычный глаз не отрывался от списка, в то время как магический вращался по сторонам, устремляясь на студента, когда он или она отзывались.

— Хорошо, — сказал он, когда последний заявил о своем присутствии. — профессор Люпин написал мне о вашем классе. Похоже, вы достаточно основательно овладели противодействием Темным Созданиям. Прошли боггартов, красных колпаков, болотных фонарников, гриндилоу ползучих водяных и оборотней. Я правильно понял?

Класс на это согласно зашумел.

— Но вы отстали. Очень отстали в отношении заклятий. Поэтому я здесь для того, чтобы подтянуть вас в области того, что сами волшебники могут причинить друг другу. У меня есть год, чтобы научить вас, как разбираться с Темными…

— А вы не останетесь? — Спросил Терри Бут, мой однокурсник.

— Да, я пробуду здесь ровно год… окажу любезность Дамблдору… Один год и назад, в мою тихую обитель. — Он засмеялся горьким смехом, с силой сомкнув свои шишковатые руки. Ага, разбежался. Не знаю, почему у него темная метка, но я сначала залезу в его голову, чтобы понять причину, и если он какой-то шпион или была важная причина для этого, то просто сотру ему память, а если нет, то никакой тихой обители у него не будет. — Итак, прямо к делу. Заклятия. Они бывают разной силы и формы. Согласно рекомендациям Министерства магии, мне следует обучить вас некоторым антизаклятиям и на этом остановиться. Я не должен показывать вам, каковы из себя запрещенные темные заклятия, пока вы не перейдете на шестой курс. Вас считают недостаточно взрослыми, чтобы до этого времени иметь дело с такими вещами. Но профессор Дамблдор придерживается более высокого мнения о вас, он считает, что вы справитесь, а я скажу так, чем раньше вы будете знать противника, тем лучше. Как можно защитить себя от того, чего никогда в жизни не видел? Волшебник, который собирается применить к вам запрещенное заклятие, не станет делиться своими планами, он не будет действовать открыто, на ваших глазах, вежливо и тактично. Вы должны быть готовы заранее. Вы должны быть бдительны и наблюдательны. Итак… Кто-нибудь из вас знает, какие заклятия наиболее тяжело караются волшебным законодательством?

Хоть кто-то мозги имеет и здраво рассуждает. Хоть бери эстафету у Воландеморта и революцию организовывай, чтобы всех имбецилов оттуда выкурить. Ах да, мне же пофиг на них, еще не хватало свою жизнь на всякую ерунду тратить, меня никто за это даже не поблагодарит.

Так, расспрашивая наш класс о них, мы добрались и до самого главного. Далее мы рассмотрели Империо и Круцио на пауках. Не очень приятное зрелище, особенно увеличены в размерах паук, который дергался в конвульсиях от заклятия боли. Да, насекомые, как таковые, боль не чувствуют в обычном для нас понимании. Но видимо, какую-то реакцию испытывают и они.

— Авада Кедавра — заклятие, требующее для выполнения серьезной магической мощи. Сейчас вы все можете достать свои волшебные палочки, направить на меня и произнести положенные слова, однако сомневаюсь, чтобы меня от этого хотя бы насморк прохватил. Но ничего, я здесь для того и есть, чтобы научить вас, как это делать. — Хах, ты бы удивился, если бы я захотел кинуть в тебя это заклинание. Только проблемы мне из-за этого не нужны. — Возникает вопрос, если все равно нет противодействующего заклятия, то зачем я вам это показываю? Затем, что вы должны знать. Вы должны ясно представлять себе, как выглядит самое худшее. Недопустимо, чтобы вы вдруг оказались в ситуации, где столкнетесь с этим нос к носу. БУДЬТЕ ВСЕГДА НАЧЕКУ! — Взревел он, и весь класс опять подскочил. — Итак, эти три заклятия — Авада Кедавра, Империус и Круциатус — известны как Непростительные заклятия. Использования любого из них по отношению к человеческому существу достаточно, чтобы заработать пожизненный срок в Азкабане. Это то, чему вы должны противостоять. Это то, с чем я должен научить вас бороться. Вам нужна подготовка. Вам нужно быть во всеоружии. Но самое главное — вам нужно приучить себя к постоянной, неусыпной бдительности. Достаньте ваши перья… запишите это…

Остаток урока мы провели, записывая примечания к каждому из Непростительных заклятий. До самого удара колокола никто не проронил ни слова, но как только Грюм отпустил их и они вышли из класса, всех буквально прорвало. Большинство обсуждало заклятия со смесью ужаса и восторга. Учитывая, что есть множества заклинаний, которыми можно помучить, затуманить разум и убить, странная реакция. Хотя, надо признать, Круцию — достаточно страшное заклинание. Когда агонизируют все нервные окончания в теле, это не то, о чем можно спокойно думать. Думаю, его как раз и можно назвать непростительным.

Нам обещали, что на нас будут испытывать Империо, в рамках школьного предмета и в контролируемых условиях. Занятный будет урок, хочется попробовать на себе это заклинание. Круцио тоже хотелось бы, чтобы понять, что это такое. Попробовать перетерпеть или снизить как-то боевые ощущения. Без тренировки не понять, что с этим можно сделать.

До этого дня ничего интересного больше не было и вот, наконец, наступил урок защиты, когда на нас должны наложить Империо.

Грюм по очереди вызывал учеников и накладывал на них чары. Чего только они не вытворяли, оказавшись в его власти. Скакали вокруг комнаты, распевая национальный гимн. Воображали себя животными. Исполняли гимнастические упражнения, к которым сроду не были способны, вот кому точно придется посетить мадам Помфри и мне практика будет наверно, хотя в этом году, я еще не был у нее. В первый месяц у нее всегда много работы, поэтому занятий у нас с ней нет, если только помогать на практике. Все уже привыкли, что я, в простых случаях ее замещаю. Первое время все очень удивились, даже к директору опять вызывали. Тот поахал, поохал, похвалил меня за хорошее дело и отпустил, но это для виду, как мне кажется. Видно было, что ему мое увлечение почему-то не нравилось.

Перед заклятием Империо, оказались бессильны все, становясь собой, только когда Грюм заклятие снимал. Тоже неприятное заклятие, но побороть его можно и прямого вреда не наносит. Не совсем то, что можно отнести к непростительным. Вот Конфудус тоже заморачивает голову и может быть опасен, но его почему-то свободно используют. Конечно, легче запретить, чем научиться защищать мозги от таких чар. В прошлом, ни на одного из наших магов такая ерунда не подействовала. Без умения защищать, волшебника даже не аттестовывали. Понимали, что первый же вторженец-менталист, и такой вот маг-неумеха будет представлять проблему уже для своих.

— Поттер, — наконец прохрипел Грюм. — твоя очередь.

Когда я вышел на середину класса. Профессор нацелил на меня палочку и произнес заклинание, которое я так ожидал испытать.

Забавное ощущение, даже описать не чем. На данный момент я как раз испытываю прямое управление этим заклинанием. В голове возникла мысль-приказание от Грозного Глаза: Прыгай на стол… Даже тот факт, что я снял защиту с разума, чтобы не мешать работать Империо, не заставила меня исполнять роль марионетки. Ментальные установки вообще работают на многие уровни сознания человека. Тут и воля нужна, и ясный, структурированный ум, и хорошие ментальные способности. Все вместе, но если есть что-то одно, сильно развитое, то и этого может хватит для защиты. Например, даже немаг может защититься от ментального внушения, если оно не слишком сильное.

— Прыгай на стол. — Опять мысленная команда от преподавателя, который увеличил силу воздействия.

Интересный опыт, но не более. Поэтому, просто перекрыл свое сознание и голос-приказ пропал из головы.

— Забавное чувство, но нет, прыгать не буду. — Ответил я ему.

— Все посмотрите на это! Он боролся и, черт побери, устоял. Молодец, Поттер! Не так-то будет легко сделать из тебя раба…

После этого урока, ничего интересного больше не было. Понятно, что ни Круцио, ни тем более Аваду, на нас не испытывали. Поэтому, дальше мы учились более приземленным вещам. Вот вроде и учит хорошо, но всем приходится ориентироваться на большинство. Отсюда следует, что учебный процесс двигается медленно.

Так и проходило время, пока в один прекрасный день на доске объявлений не появилась запись:

Турнир Трех Волшебников. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибывают в Хогвартс 30 октября в 6 часов вечера. Всем ученикам собраться перед замком для встречи иностранных гостей. Явка обязательна для всех!

Такое ощущение, что последнее было написано специально для меня. Повезло, что это выходной, будет больше времени на всю эту суету. Думаю, учителям это тоже на руку.

С момента появления объявления, замок знатно залихорадило. Люди строили предположения, кто и как приедет, как будут выбирать чемпионов, что странно, ибо в книге по этому мероприятию было ясно написано о специальном кубке огня, который выбирал чемпионов школ.

Школу пытались привести в более благоприятное состояние, но это мало что дало. Силами эльфов, в школе и так было достаточно чисто, кроме совсем уж отдаленных уголков замка. Это только Филч ходит и вечно ворчит про грязь и мусор, хотя сам их и не убирает, это делают эльфы по графику или по требованию. Не понимаю, зачем Филч вообще по коридорам ходит и детей шугает. Если он завхоз, то и работа у него совсем другая. А тут он на пару с полтергейстом одну роль исполняют.

В день приезда даже у меня изменилось состояние на предвкушающее. Помимо приезда иностранных школ, что просто интригует как нечто новое, приедет Флер, по которой, я даже начал скучать. Через зеркала мы общаемся, но у той слишком много дел, на которые приходится тратить много времени. Там и учеба, и тренировка в магии, и подготовка к турниру. Не так много времени остается на отдых и общение с кем-либо. Тем более, у нее есть и семья, с которой ей хочется общаться не меньше, чем со мной.

За ночь, Большой зал украсили в знаки наших факультетов, а над столом преподавателя вывесили общий, хогвартский герб, который символизировал все четыре факультета. Гости должны были прибыть к вечеру, поэтому до этого времени, все шатались по замку и обсуждали по кругу одни и те же темы, которые успели заобсуждать до дыр, но все равно не останавливались на этом.

Деканы факультетов построили учеников в колонны.

— Уизли, поправьте шляпу. — Командовала профессор МакГонагалл. — Первокурсники, вперед. И пожалуйста, не толкайтесь!

Ученики рядами спустились по главной лестнице и выстроились перед замком. Был ясный холодный вечер. Сгущались сумерки. Бледная призрачная луна уже взошла над Запретным лесом.

Так как мы вышли заранее, гостей пришлось ждать некоторое время. Судя по шуму и разговорам учеников, люди начали замерзать. Конечно, то, что они маги, почему то никто не вспомнил. Насколько я знаю, чары обогрева изучают аж на первом курсе. Делают это по двум причинам: Во-первых, они легкие и даются любому первоклашке, пусть чары и не самые экономные. Во-вторых, зимой тут постоянно холодно, особенно в коридорах, и это банальная необходимость, иначе теплые вещи приходилось бы постоянно снимать-одевать.

Мне не составляет труда ходить с чарами, поддерживающими климат контроль. Поэтому, хожу в легкой одежде круглогодично. И это может делать любой волшебник, а не один я такой. Просто обычным магам придется периодически накладывать чары, доставая палочку, но ведь удобнее, чем мерзнуть или кутаться в теплые вещи, разве нет?

Ученики тем временем пытались найти, каким образом какая-либо школа прибудет на территорию школы, но пока было пусто.

К счастью, Дамблдор, стоящий с другими учителями в последнем ряду, через некоторое время воскликнул:

— Чует мое сердце — делегация Шармбатона недалеко! — Ага, или просто защитные системы сообщили, что сюда приближается нечто.

— Где? Где? — обрадовались ребята, вертя головами.

— Вон! — Указал старшекурсник на небо, в стороне Запретного леса.

Нечто огромное, летело по иссиня-черному небу, быстро увеличиваясь в размерах. Это точно не метла, как тут некоторые предполагали. Кто в здравом уме полетит через Францию, Ла-Манш и большую часть Англии в такое время года, на метлах?

— Дракон! — Пискнул насмерть перепуганный первокурсник.

— Ты что, дурак? Это летучий дом! — Уверенно заявил его сокурсник.

Его догадка оказалась близка к истине. Гигантская черная тень почти касалась верхушек деревьев. Льющийся из окон замка свет озарил приближающееся чудо — огромную синюю карету. Ее тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый из них был величиной со слона.

Когда спрашивал у Флер, как они прибудут, она сказала, что это сюрприз, и хочет, чтобы я увидел это впервые сам. Она была права, зрелище красивое, хотя и не что-то особенное.

Заходя на посадку, карета снижалась с бешеной скоростью. И наконец, с оглушительным громом, копыта золотых коней приличных, коснулись земли на опушке Запретного леса. Следом приземлилась карета и покатила, подпрыгивая на гигантских колесах.

Открылась дверца, украшенная гербом: две скрещенные золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды. С облучка прыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась черная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумленным зрителям явилась ее обладательница.

Еще один полувеликан. Мадам Максим, о которой рассказывала Флер. В отличие от Хагрида, эта женщина не только нормально отучилась, но и была профессором, а потом и стала директрисой не самой последней школы.

Ростом она была даже чуть выше Хагрида, но это на каблуках. Если так прикинуть, они примерно одинакового роста. Женщина вошла в полосу света, падающего из окон замка, и обнаружилось, что у нее миловидное лицо с оливковой кожей, темные глаза и крупный орлиный нос, блестящие волосы собраны в низкий пучок на шее. Дама была с головы до ног закутана в черную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблескивали превосходные опалы.

В отличие от великанов, внешность, помимо роста, досталась ей от человека. Взять достаточно миловидную женщину и увеличить ее где-то до двух с половиной метров — получится мадам Максим. Явно кто-то балуется скрещиванием видов. Великан и человек, чисто физически не могут сделать дело, чтобы зачать ребенка.

Дамблдор зааплодировал. Ученики вторили. Лицо директрисы расплылось в улыбке. Она подошла к Дамблдору и протянула сверкающую драгоценностями руку. Директор, и сам роста немалого, лишь слегка склонился для поцелуя.

— Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс!

— Дамблёдорр, — произнесла мадам Максим грудным голосом. — надеюсь, вы пребываете в добром зд'гавии?

— Спасибо. Я в превосходной форме.

— Мои ученики. — Небрежно махнула она назад, огромной ручищей.

Ученики, чье внимание было приковано к мадам Максим, только теперь заметили вышедших из кареты молодых людей, только-только перешагнувших порог совершенолетия. Их было десятка полтора, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шелка. Кое-кто обмотал голову теплым шарфом. Ну, почти все. Почему ученики, славящиеся чарами, не использовали эти самые чары, я понять не мог. А вот одна блондинка не подвела. Пусть она и была одета также как и остальные, было видно, что погода ее не волнует. Я бы в ней разочаровался, если бы было по-другому.

— Ка'г-ка'гов уже приехал? — Тем временем, спросила гостья у нашего директора.

— С минуты на минуту ждем. — Сказал Дамблдор. — Вы его будете здесь приветствовать или пойдете сразу в замок?

— Лучше пойдем в замок. Тут у вас холодно. Только вот кони…

— Наш преподаватель ухода за магическими существами сочтет за счастье о них позаботиться. Он вот-вот вернется, только уладит небольшое недоразумение. Его… э-э… подопечные требуют повышенного внимания.

— Моим коням нужен сильный конюший. — Мадам Максим явно сомневалась, что хогвартский учитель справится с ее золотыми жеребцами. — Они ошшень к'гепкие.

— Уж поверьте, кому-кому, а Хагриду эта работенка по плечу. — Улыбнулся Дамблдор.

— Ошшень хо'гошо! — Слегка поклонилась мадам Максим. — Передайте, пожалуйста, мсье 'Агриду что пьют мои кони только ячменный виски.

Ага, кони-то еще и алкоголики знатные. Может они потому такие лихие?

— Непременно передам. — Дамблдор тоже в ответ поклонился.

— Следуйте за мной. — Величаво махнула ученикам мадам Максим.

И хогвартцы расступились, пропуская гостей к каменным ступеням. Флер, проходя мимо нас, заметила меня, улыбнувшись, на что я улыбнулся в ответ. Само собой, те из старшекурсников, кто стояли за мной, подумали, что она улыбнулась кому-то из них и начали шепотом спорить, кому так повезло. Навивные дурачки. Отдали свое тело на откуп гормонам, забывая, что они разумные люди.

— Слышите? — Вдруг воскликнул кто-то.

Откуда-то из темноты донесся престранный звук — погромыхивание, сопровождаемое всасывающим хлюпаньем, как если бы гигантский пылесос двигался по речному руслу.

— Озеро! — Крикнул другой голос. — Гляньте на озеро.

Стоя на возвышении у замка, они отчетливо видели внизу черную гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захлестнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой ее сердцевины медленно поднимался длинный черный шест. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный скелетоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль вынырнул полностью и покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звук цепи брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап.

С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. На них были надеты лохматые шубы. Человек, шедший первым, был одет в другие меха — гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам. Если шармбатонцы прилетели налегке, то дурмстрангцы наоборот переборщили с одеждой. Сейчас было не так холодно, чтобы носить шубы. Видимо их школа совсем в северных местах находится и другой одежды кроме этой и совсем легкой, нет.

— Дамблдор! — Радостно воскликнул он, поднимаясь по склону. — Как поживаете, любезный друг?

— Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров.

Голос у Каркарова бархатный, с льстивой ноткой. Высокий, худой, как и Дамблдор, но седина короткая, а козлиная бородка с завитком на конце едва скрывает безвольный подбородок. На удивление, говорил он практически без акцента, не смотря на то, что не из этих мест. Подойдя к Дамблдору, он взял его руки в свои и крепко тряхнул.

— Старый добрый Хогвартс. — Смотрел он, улыбаясь, на замок. Зубы у него желтоватые, а улыбка не вяжется с холодным, проницательным взглядом. — Как хорошо снова быть здесь… Как хорошо… Виктор, иди сюда. В тепло. Вы не против, Дамблдор? Виктор немного простыл…

Каркаров поманил одного из учеников, тот подошел. Крупный, с горбинкой нос, густые черные брови, известная личность. Это был Крам, болгарский ловец, которого я недавно видел на чемпионате мира. Про простуду вообще смешно. Мало того, что маги ею болеют редко, а лечиться она за пару минут после приема специального зелья, у которого был забавный эффект пара из ушей, так парень даже не выглядел больным. Обычный пиар, интересно, директору за это кто-то приплачивает, или он имеет барыши с этого, другими путями? Но больше меня занимал сам Каркаров. Я читал о нем, но где он находился, так и не нашел. И вот он, сам приехал. Еще один пожиратель смерти. Надеюсь, дурмстрангцы не будут печалиться, что обратно поедут без своего директора.

Когда мы вернулись в Большой зал, шармбатонцы уже сидели за нашим столом. Видимо им понравилось, что цвет нашего факультета тот же, что и их школьной формы, как и школы в целом. Или им наш факультет ближе по духу? Или они просто случайно там оказались. Ну и Флер знала, что я на Рейвенкло, возможно, поэтому она села к нам, а за ней повторили и остальные.

Как бы то ни было, получилось удачно, еще более удачно получилось, что она сидела рядом с тем местом, где обычно сижу я. Так как нас ни о чем больше не предупреждали, сразу же двинулся к столу, сев рядом с ней.

Дурмстрангцы немного помявшись на пороге, решили присоединиться к слизеринцам. Кстати, нас и их меньше всего на факультете, гриффиндорцы и хаффлпаффовцы самые многочисленные, пришлось бы потесниться.

— Привет. Рад тебя снова видеть. — Поздоровался я с ней. — Надеюсь, долетели нормально?

— Привет. Долетели с комфортом. В нашей карете достаточно места и вполне уютно. У каждого своя комната, поэтому жить мы будем у себя.

— О! Значит, твоим соученикам придется экстренно выучить обогревающее заклинание. Если вы будите учиться с нами, вам нужно каждый день ходить из кареты в школу. Или у вас есть теплые мантии?

— Ах, это… — Коротко посмеялась она на мои слова. — Они просто не ожидали, что у вас уже так холодно, у нас там еще достаточно тепло, а когда вышли наружу, накладывать на себя заклинание было бы неприлично. Это только я поддерживаю чары постоянно, когда нужно. И теплая одежда у нас есть, не волнуйся.

— Да я и не волнуюсь, у тебя же все в порядке. — Спокойно ответил на ее слова. На наш разговор многие обращали внимание. Шармбатонцы, что сидели рядом, пусть и как будто бы отдельно от моей подруги. И хогвартсцы, которые привыкли, что я нелюдимый человек и ни с кем не поддерживаю хоть каких-то отношений.

Наконец, все заняли свои места, и к профессорскому столу потянулись преподаватели, шествие замыкали профессор Дамблдор, профессор Каркаров и мадам Максим. Увидев своего директора, шармбатонцы поспешили встать. За соседними столами раздались смешки. Но подопечные мадам Максим невозмутимо оставались на ногах, покуда великанша не опустилась в кресло по левую руку от Дамблдора, стоявшего за столом в ожидании тишины.

— Добрый вечер, леди, джентльмены и привидения, а главное, наши гости. — Начал он, лучезарно улыбнувшись иноземным ученикам. — С превеликим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе! Уверен, что вы хорошо проведете у нас время. Не сомневаюсь, вы уже успели оценить удобства нашего замка! Официальное открытие Турнира состоится сегодня вечером, сразу же после ужина. Угощайтесь, дорогие друзья, на славу. Ешьте, пейте и чувствуйте себя как дома!

Дамблдор сел, а Каркаров сейчас же наклонился к нему и о чем-то оживленно заговорил. Про удобства в замке, это он хорошо пошутил, как и про хорошо проведенное время. У нас удобства только в гостиной, и то не все.

Блюда, как всегда, начали наполняться едой. На этот раз эльфы-домовики превзошли себя. Каких только кушаний не было, в том числе и заморских!

— Оп, а вот и еда. — Среагировал я на ее появление. — О, а эльфы расстарались, наверно это для вас приготовили, обычно, у нас таких блюд не подают. — Заметил я, увидев тарелки с блюдами-диковинками, для нас.

— Самое время, а то я сильно проголодалась. — Это она намекнула на модификацию, которая требует много еды. Так как мы были среди людей, многие вещи приходилось обходить стороной при разговоре, или говорить иносказательно.

— Не ты одна. Мы вас долго ждали. Ты все-таки не передумала участвовать? — Спросил у нее.

— Нет, — покачала она головой в отрицании, что очень мило выглядело, когда волосы струились по ее плечам и спине. Кхм, мои мысли ушли куда-то не туда. — я же говорила, что это мое твердое желание. Мне наплевать на выигрыш в тысячу галеонов и вечную славу, о которой все равно никто не вспомнит уже через пару лет. В первую очередь я хочу проверить себя и доказать остальным, что статус крови и видовая принадлежность не влияют на мастерство и силу.

— Мы же получили достаточно доказательств того, что вейлы — стопроцентные люди. Генетическая экспертиза явно это доказала…

— Да-да, я это знаю, ты это знаешь, мои родители знают, и даже наш анклав вейл в курсе, ведь им я отправила все эти данные. Только вот большинство так просто не переубедить. Не то чтобы меня это сейчас сильно волнует, наверно это твое на меня влияние, но это может помочь другим, кто не может все это игнорировать, как я.

— Да я ж не против. Просто уточнил. — Через некоторое время, я кое-что вспомнил, о чем поспешил спросить. — А ведь завтра учебный день, вы, я так думаю, будите учиться с нашими семикурсниками? — На положительный кивок, я продолжил. — Надеюсь, вам не забудут организовать сопровождение. Если что, дай знать, я тебя встречу. Но раз уж ты тут будешь весь год, нужно будет позже устроить экскурсию. Тут иногда можно запутаться, а карту нарисовать и повесить для удобства — никто, как обычно, не додумался.

— Это будет очень кстати, но не волнуйся, с утра у нас занятий не будет, пока не пройдут отбор чемпионов завтра вечером. Как раз успеем прогуляться по замку.

— Договорились, завтра скооперируемся. А то мои учебные будни никто, к сожалению, не отменял.

Через некоторое время, тарелки пропали, и Дамблдор опять встал с кресла. Зал в ожидании замер.

— Торжественный миг приблизился. — Дамблдор оглядел, улыбаясь, обращенные к нему лица. — Турнир Трех Волшебников вот-вот будет открыт. Перед тем как внесут ларец, я хотел бы коротко объяснить правила нынешнего Турнира. Но прежде позвольте представить тем, кто не знает, мистера Бартемиуса Крауча, главу Департамента международного магического сотрудничества. А также Людо Бэгмена, начальника Департамента магических игр и спорта. Мистер Бэгмен и мистер Крауч, организаторы Турнира, без устали работали несколько месяцев, — продолжал Дамблдор. — и они войдут в судейскую бригаду, которая будет судить состязания.

При слове «состязания» зал навострил уши, что от Дамблдора не ускользнуло. А я понял, почему Крауча не наказали за Блэка. Тот видимо, в то время уже был занят возрождением турнира, и заменить его было не на кого.

— Филч, — улыбнулся он, — ларец сюда, пожалуйста.

Филч, который до этой минуты прятался где-то в дальнем углу зала, тут же явился к профессорскому столу, неся в руках старинный деревянный ларец, инкрустированный жемчугом. Зал, зашумев, всколыхнулся. Филч осторожно поставил ларец перед Дамблдором, и тот продолжил объяснения:

— Инструкции к состязаниям мистером Краучем и мистером Бэгменом уже проверены. Для каждого тура все готово. Туров — три, состязания основаны исключительно на школьной программе. Чемпионам предстоит продемонстрировать владение магическими искусствами, личную отвагу и умение преодолеть опасность. В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оценивать по тому, как они справились с очередным состязанием. Чемпион, набравший во всех турах самое большое число баллов, становится победителем. Участников Турнира отбирает из школьных команд беспристрастный выборщик — Кубок огня.

Дамблдор вынул волшебную палочку и стукнул по крышке ларца три раза. Крышка медленно, со скрипом открылась. Директор сунул внутрь руку и достал большой, покрытый грубой резьбой деревянный Кубок. Ничего примечательного, не будь он до краев наполнен пляшущими синеватыми языками пламени. Дамблдор закрыл крышку, осторожно поставил на нее Кубок, чтобы все хорошо его видели.

— Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать свое имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок. — Сказал он. — Им дается на размышление двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трех Волшебников. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто хочет участвовать в Турнире. К участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг семнадцати лет. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. И последнее: желающие участвовать в конкурсе, примите к сведению — для избранных в чемпионы обратного хода нет. Чемпион будет обязан пройти Турнир до конца. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить нельзя. Посему хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите участвовать в Турнире. Ну, а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем, всем доброй ночи.

— Ну, до ночи еще рано, но вообще да, пора расходиться. — Заметил я. Сейчас всего-то шел девятый час. — Думаю, вас сейчас тоже поведут обратно в карету.

— Да, сейчас дождемся мадам Максим и пойдем. — Сказала она, кивнув на свою директрису, которая общалась с организаторами и нашим директором. — Рада была, снова увидится.

— И я рад, тогда до завтра?

— До завтра…

Так как мы стояли чуть в стороне от остальных, ничто не помешало нам вести себя более открыто. Коротко обнявшись, мы попрощались и я направился к себе в комнату.

А ведь я уже сравнялся с ней ростом. Флер не носит каблуки, потому что и так выше среднестатистической девушки. Да и комплексов по поводу роста у нее нет, поэтому такую, откровенно неудобную обувь, она не носит. Хорошо, что я выбрал для себя самую миниатюрную версию модификации тела. Не представляю, каким бы я был здоровым. Ну его нафиг. Судя по моим прогнозам, я буду чуть выше метра девяноста, и немного худощавый, но достаточно мускулистый, чтобы не выглядеть задохликом. Примерно таким я и был в прошлом. Вполне комфортный размер.

Кроме как в Большом зале, мы в преддверии выбора чемпионов, пока не виделись. Договорились, что я после уроков зайду за ней и проведу экскурсию. Я не очень то и хорошо знаю замок, чтобы в нем экспертом, но и не плох в этом. Даже знаю несколько скрытых ходов, те которые спрятаны с помощью магии, мне легко обнаружить. Не знаю, как им пользуются остальные, если пользуются, ведь там явно нужно произносить пароль или использовать какой-то триггер для открытия и закрытия, но мне хватает того, что я просто активирую чары на входе и вход активируется.

Сегодня, в честь такого события, как избрание участников турнира, для нас сделали поблажку и уроков было меньше обычного. Пообедав, мы с ней отправились гулять по школе, а потом и по ее территории. Я показывал, где находятся кабинеты, библиотека, кухня и прочие нужные места. Показал несколько удобных скрытых переходов, чтобы можно было попасть быстрее в нужное место. На улице не было ничего интересного, но мы все равно немного погуляли и там. Можно было бы сходить до Хогсмида, но я вижу, что за нами наблюдает много народу. Как ученики, которые кидают на нас странные взгляды, которые я не могу идентифицировать, хотя были и знакомые эмоции типа злости или удивления. Наблюдали за нами и учителя. Я видел некоторых из них, когда они смотрели в окна, или проходили в коридоре.

Понятно, что они были удивлены, что такой одиночка, как я, вдруг начал общаться с девушкой из другой школы, да еще и старше меня почти на три года. Думаю, до них скоро дойдет, что мы были знакомы раньше, чем она приехала сюда. А вот почему кто-то злился или был возмущен, я не совсем понял. Это свосем не их дело. Хотя где большинство людей и где логика и здравый смысл?

Поэтому, из-за такого внимания, мы гуляли лишь там, где было разрешено. Ну, это больше относилось ко мне. Флер то уже совершеннолетняя, по факту, она может гулять, где хочет, если это не запретная для всех, территория. Но и у нее есть мадам Максим, которая все еще имеет над ней власть, как директор школы, и может запретить, куда-то уходить. Все же она за них всех отвечает.

— Думаешь, меня выберут? Я пусть и лучше остальных, без ложной скромности, но может там есть какие-то другие критерии отбора? Или личные качества? Или вообще выбирают случайно. — Спросила меня Флер с некоторым беспокойством в голосе.

— Если отбирают по силе и мастерству, то тебя точно выберут. Если только другие девушки не скрывают свою силу и имеют ее больше, чем у тебя, что очень вряд ли. Если случайно, то тут ничего не поделаешь, но мне кажется, что на волю случая, такое важное событие, отдавать не будут. Все же, Кубок огня — магический артефакт и такую вещь, для рандомного отбора кандидатов, вряд ли будут создавать. Личные качества тоже важны, но что есть у них такого, чего нет у тебя?

— Хмм… да. — Задумалась она. — Я все равно немного волнуюсь, но даже, если вдруг не получится, все равно не зря сюда приехала. Мы будем чаще видится, а не только по зеркалу. Да и магический фон тут действительно сильнее, чем у нас. Теперь я такие вещи ощущаю намного лучше. По твоим словам, у меня немного времени, чтобы стать сильнее, здесь это будет даваться намного легче.

— Не совсем так. Маг может становиться сильнее до конца своих дней, просто пока человек растет и развивается, его резерв более… гибок, что ли. Когда маг становиться взрослым, увеличивать резерв становиться сложнее. Ты в течение нескольких лет поймешь это, когда станет сложнее. Зато с контролем таких ограничений быть не должно. В детстве мозг более гибок и память лучше, но если мозг тренирован, то и во взрослом состоянии, можно развиваться в этом направлении.

— Ну да, поэтому, хорошо, что я здесь. У меня остался последний год в школе. Что делать потом, даже не знаю. По-хорошему, нужно остаться в школе, пока в этом есть резон. Но каким образом это сделать? Преподавателем меня не возьмут, если только к кому-то помощником податься. Но у нас все места заняты.

— Ну или к нам подастся. Но у нас такой практики нет, если только договориться с кем-то. Можно даже без зарплаты. Заработать и потом можно. Но вообще, ты не совсем целиком видишь картину. Тебе главное выйти на тот уровень, когда твой резерв будет восполняться быстрее, чем в насыщенной среде. Тогда можно сменить место на менее концентрированное, подойдет, к примеру, та же деревня рядом со школой. Фон там уже не такой насыщенный, но выше, чем в обычном месте. Или, ты хотела идти в отдел тайн? Наверняка место, где находится этот отдел, более насыщенное магически. Обычно все такие места стараются строить на таких природных источниках, или делать их искусственно, но это очень затратно и неизвестно, знали ли о таком способе раньше. Ты когда-нибудь была там?

— А ведь и правда, там не такое сильное место, но лучше, чем ничего. Хотя, я не знаю, хватит ли этого сейчас.

— У тебя еще есть целый год. Мы еще вернемся к этому вопросу позже, там видно будет.

— Точно, пока рано об этом думать…

После экскурсии по замку, пошел в медкрыло. Помимо получения новой инфы от медведьмы для обучения, проходил там небольшую практику, по часу-два, как получиться, когда есть время. Мне доверили легкие проблемы, а что-то более сложное или если кто-то не хочет иметь целителя в моем лице, оставила на себя мадам Помфри.

Сидя в кресле, которое создал там же, читал книгу и ждал, что кто-нибудь придет за помощью. Хотя нет, не ждал, просто сидел и читал, а будет кто или нет, меня мало волновало. В первое время, народу приходит больше обычного, особенно после уроков по зельям, полетам или просто неаккуратно полученных повреждений, которые получали ученики, расслабленные летними каникулами.

Дверь открылась и в помещение вошли две девушки. Обе слизеринки, поэтому я снова уткнулся в книгу. Слизеринцы никогда еще не подходили за помощью именно ко мне. Меня они очень не любят. Точнее, некоторая их часть, но факультетская солидарность не позволяет им обратиться ко мне за помощью.

Надо признать, я восхищен магоцелителями этого мира. Не эффективностью, нет. Просто здешние маги придумали столько узкоспециализированных заклинаний и зелий, многое из которых колдомедик просто обязан знать, что это вызывает уважение, что люди запоминают столько информации и используют ее по назначению. Вот, чтобы заживить порванную артерию или вену, нужно знать два разных заклинания. Или вот, срастить трещину можно заклинанием, а сломанную кость только зельем, зато вернуть на место сломанные кости нужно именно заклинанием, иначе зелье не подействует правильно. Короче, куча всяких нюансов, которые необходимо к тому же постоянно использовать на практике, а не знать только теорию.

Удивился, когда понял, что девушки подошли именно ко мне. Не только потому, что они слизеринки, но и из-за гендерной принадлежности. Девушки ко мне вообще редко обращаются, вне зависимости от факультета, если только это не какие-то пустяковые проблемы типа пореза или синяка. Доходило вообще до абсурдного, когда, как-то раз, в больничное крыло, зашла девочка, увидела меня вместо мадам Помфри и в слезах выбежала из помещения. Так как она не была ранена, я за ней не пошел, и уже потом узнал, что девочка впервые открыла для себя менструальный цикл и побежала к мадам Помфри за помощью, думая, что чем-то заболела.

Так как мать девочки не позаботилась о том, чтобы просветить свою дочь, а в школе об этом никто из ее подружек речи не вел, она соответственно испугалась того, что началось. Паника, страх, а тут еще вместо целительницы-женщины парень сидит, вот ее и прорвало, что она в слезах убежала, ничего так и не сказав. Почему девочек-первогодок заранее не просвещают на эту тему, так и не понял, обычное дело, как по мне. К тому же, легко решается дешевым зельем. Последствия же, легко убираются чарами, если вдруг не было зелья под рукой, или аллергия на компоненты зелья. Хотя, аллергия у магов вообще редко встречается и еще более редко на простые вещи, в основном на магические ингредиенты.

— Добрый день Поттер. Мы за зельем. Мадам Помфри знает, возможно, она тебя просветила на эту тему. — Сказала старшая из девушек холодным, формальным тоном.

Оглядев их более внимательно, понял, что они сестры. Не смотря на разный цвет волос, старшая была блондинкой, а младшая брюнеткой, на лицо они были очень похожи. На самом деле, если бы они были примерно одного возраста, могли бы сойти за близняшек, настолько они были похожи. Блондинка была довольно красивой девушкой. Факультетская мантия не скрывала ее соблазнительной фигуры, хорошо подчеркивая все нужное. Портило лишь лицо, которое ничего не выражало. В отличие от нее, младшая выглядела, как обычный ребенок и мимику не скрывала, но в ее случае, все портила ее болезненность, которая сразу была заметна, если присмотреться. Бледная кожа, легкие синяки под глазами, голубые глаза, как и у сестры, но потускневшие. Явно, девочка чем-то больна, но к мадам Помфри они почему-то не спешат.

— Возможно, — подтвердил я ее слова, так как действительно получил список инструкций от медведьмы для некоторых пациентов. — Фамилия, курс?

— Ты не знаешь, как меня зовут? Мы вместе учимся на одном курсе, Поттер, а это моя сестра. — Спросила она, чуть удивленным голосом, что выразило большое удивление с ее стороны.

— Откуда мне знать? Я похож на того, кто запоминает гору бесполезной информации?

Да, я в курсе, что она учится на том же курсе, что и я, но не более. У нас со слизеринцами вообще редко бывают совместные уроки. Их обычно стравливают с гриффиндорцами, а мы нормально учимся с Хаффлпаффом. Соответственно, имя ее сестренки, я не знаю, тем более.

— Гринграсс. Моя сестра с первого курса. — Не стала спорить она, выдав то, что я просил.

— Ага, есть такая. Астория Гринграсс. — Вспомнил я один из пунктов списка, который мне дала мадам Помфри.

Список был защищен, и просто так его не достать. Хорошо, что у меня замечательная память и я просто его запомнил. Медведьме еще легче, так как список под хорошей защитой и лежит в сейфе. Типа медицинская тайна и все такое. С меня она хотела получить клятву не разглашать, но я естественно не стал брать на себя какую-то клятву из-за какой-то ерунды. С клятвами вообще нужно быть осторожными, тем более по всяким пустякам. На мне сейчас нет ни одной из них, в этом мире я на себя не брал никаких клятв-обязательств, и даже в прошлом мире у меня она была лишь одна — служить и защищать страну. Без нее, меня бы дальше учить не стали.

Подумав немного, мадам Помфри все же решила, что список мне можно доверить и без клятвы, но под обещание никому эту информацию не разглашать. Пообещать такое, я конечно, мог. Я не из болтливых, но и обязательств никаких, такое обещание не несет. Впрочем, им я редко пользовался, так как почти все пациенты из него, коих в принципе было не так уж и много, были женского пола, а они, как известно, со мной дел не ведут.

Пройдя на склад больничного крыла, забрал два бутылька с зельями, согласно инструкции, и вернулся обратно.

— Питательное, модифицированное, раз в неделю, — сказал девочке, вручая ей первый бутылек, который она приняла сразу же. Опасное зелье, которое много принимать нельзя, а тут еще и модифицированное. Наверняка вариться сложнее обычного и на заказ. — И, кхм…, кровообнавляющее, раз в месяц, перед сном.

Сначала думал, что ошибка и это крововосстанавливающее. Но нет, это какое-то другое. Крововосстанавливающее, не смотря на свое название и действие, является прозрачным, слегка мутноватым зельем. Это же, темнокрасное, даже бордовое. Больше никакой информации о нем не было, но даже так, навскидку, я не помню ни одного медицинского зелья с таким цветом. Скорее всего, тоже готовиться на заказ. Таких рецептов много и часто некоторые из них создаются под конкретного человека. Особенность в том, что крововосстанавливающее нельзя принимать, если нет большой потери крови. А это принимать просто перед сном, не занимаясь кровопусканием перед этим. Будто девочка теряет кровь сама по себе, и ей требуется ее постоянно восполнять, или, судя по названию, обновлять ту, что уже есть. Не зря она так болезненно выглядит. Непонятно короче.

— Странное зелье и судя по внешнему виду твоей сестры, у нее проблемы с кровью. — Продолжил я, обращаясь к старшей из сестер. — Почему ее не вылечили?

— Потому что семейные проклятия не лечатся, Поттер.

— Семейные проклятия? — Что-то слышал такое, но как-то оно прошло мимо моего внимания.

— Поттер, ты же умный, а таких элементарных вещей не знаешь. Во многих чистокровных семьях есть такие проклятья. Завистники, ненавистники, враги рода и прочие. Они могут наложить проклятия, в основном посмертные. О них становиться ясно лишь через некоторое время, чтобы идентифицировать того, кто его наложил. Об этом прямо не говорят, но в нашем обществе об этом знают почти все. У нас вот, иногда рождается ребенок с проклятием крови. Помогает лишь специальное зелье, которое вариться на заказ и питательное. Оно не обязательно, но без него Астория чувствует себя слабой.

Глянув на девочку более пристально, пытался найти проклятье, которое должно быть заметно, если оно все еще в ней, но ничего не заметил. Возможно, оно слишком слабое и для его обнаружения нужно провести более тщательный осмотр? Каким образом какое-то проклятье выбирает случайного члена семьи? Еще и передается по наследству, и тоже случайно.

Девочка выглядит так, будто болеет лейкемией. Что я и сообщил ее сестре. Был как-то в хосписе. Отправили некоторых из нас, кто был свободен, больных детишек развлекать. Защитники страны и все такое. Вот и те, кто имели рак крови, выглядели так же, только лысые были, но это от химии, а не от болезни. Впрочем, слабо, бледно и болезненно выглядели все, из-за химиотерапии. Но симптомы, у больных кровью, такие же.

— Что такое лейкемия? Не слышала, про такую болезнь. — С удивлением, выражающимся в поднятой брови, спросила она.

— Рак крови. Системное заболевание… — Коротко пояснил ей, что это такое и с чем едят. — И по наследству как раз передается.

— Но это магловская болезнь! Маги таким не болеют, у нас свои заболевания…

— Да-да, маглы тупые скоты и болеют не так, как маги. — Закатил я глаза от такой глупости. — Маги и немаги, это один биологический вид, чтобы вы там не думали и болезни у них одинаковые. Просто у магов лучше иммунитет и болеют обычными болячками они намного реже, а магические болезни типа драконей оспы, поражают тело только, если оно имеет магию, поэтому маглы ими не болеют.

И вообще, сдается мне, не проклятия это. Похоже на обычные признаки вырождения. В древние века, у монарших особ были похожие проблемы из-за близкородственных связей. Болезни крови, уродства, слабоумие, бесплодие и прочие нарушения. Почти уверен, что у консервативных аборигенов с островов, из-за того, что они веками размножались в узком кругу, такие болячки и всплыли. Хотя, в том время везде была похожая практика, но насколько я знаю, англичане и тут всех переплюнули, вырождаясь дольше остальных. Что я и рассказал девушке, видя, как ее глаза расширяются от удивления.

— …Таким образом, я так подозреваю, у вас просто такие вот проблемы, а чтобы не сознаваться в своем скудоумии придумали про проклятия. Хотя конечно, и они могут быть, но их специфика в том, что они либо исчезнут после смерти наложившего, либо будут самоподдерживаться за счет энергетики самого мага и передаваться всем подряд, а не выборочно и только со стороны матери, ведь именно она вынашивает ребенка.

— Хм, у Малфоев говорят, рождается лишь по одному потомку… — Задумалась девушка перечисляя мне некоторых, кого знает по их проклятьям. Как я и думал, бесплодие или плохая рождаемость, скудоумие, как у Креббов и Гойлов, дефекты во внешности у Блудстроут и вот лейкемия или что-то из этой серии, у Гринграссов. — И что, у маглов такие вещи могут лечить?

— Такое не лечиться. — Помотал я головой. — Прекращайте размножаться в своем узком кругу и проблемы сами исчезнут. Понимаешь, проблемы с вырождением легко регулируются самой природой. Либо люди уперто родятся среди своих и вымирают, либо беруться за голову и ищут пару на стороне. В таком случае, если повезет, генофонд отчищается через поколения, если не повезет… ну значит, не повезло. Ты не представляешь, сколько важных семей вымерло в свое время из-за этого, пока люди не поняли, из-за чего происходит их вырождение. На данный момент, в обществе таких проблем почти нет, хотя иногда и встречаются оригиналы. Что по поводу твоей сестры и ее болезни. Не могу утверждать точно, но если это лейкемия или что-то подобное, то такое не лечиться, но люди с помощью некоторых процедур могут жить почти полноценной жизнью, если повезет. Подозреваю, с помощью магии, можно было бы добиться большего успеха, но этого никто делать не будет.

Нагрузив девушку и ее сестренку информацией, порекомендовал сходить в клинику маглов и сдать анализы. Если пройти химию и восстанавливаться с помощью магии и зелий, может получиться хороший симбиоз. За то время, что я с ней болтал, нас вышла послушать мадам Помфри, с которой, после ухода Гринграсс, мы еще немного пообщались на эту тему. Ей было интересно, как там вообще у ее коллег маглов происходит. Даже небольшой обзор устроил, в силу своих знаний. Конечно, тысячи и тысячи страниц описаний болезней ей знать не нужно, да и не запомнит она, но общее представление, что смог ей передал. Если хочет больше, то всегда может сходить в книжный и купить медицинский справочник.

Гринграссы. Интересная семья. Говорят, придерживается нейтралитета, однако я знаю несколько моментов, когда они спонсировали Волдеморта, когда он только появился на сцене. В защиту Гринграссов, они это делали лишь в первое время, когда Волдеморт не перешел к террору. Первое время его шайка блюстителей чистоты крови пыталась захватить власть через политику, но не вышло. Тогда начались силовые методы воздействия, и началось, что началось. Гринграссы в этом участвовать не захотели, поэтому прятались. По крайней мере, об этом знали те, у кого я вырвал эту инфу из головы. Таких семей, на самом деле, было не мало. Либо прятались, либо из страны свалили, кто поумнее.

Вечером, за ужином мы болтали, не обращая внимание на взгляды, которые на нас бросали. Я знал, что они есть, потому что такое внимание невозможно не заметить даже для такого человека, как я, которому обычно наплевать на такие вещи. Правда, причин для этого, я не очень понимал. Может им не нравится, что я общаюсь с иностранкой? Французы и англичане никогда друг друга не любили. А тут на тебе, национальный герой, пусть и такой нелюдимый, и вдруг общается с француженкой. Хотя, я же видел, что дурмстрангцы общаются с нашими. И с француженками тоже, пару раз замечал. И на них ни кто косо не смотрит. В конце концов, разве этот турнир не повод для налаживания отношений среди стран участниц?

И вот, золотые тарелки засияли первозданной чистотой. Зал шумел, загудел и вдруг смолк — Дамблдор поднялся с места. Сидящие по обе стороны от него профессор Каркаров и мадам Максим замерли в напряженном ожидании. Людо Бэгмен, как всегда, сиял, подмигивая то тому, то другому в зале. У Крауча, напротив, вид был безучастный, почти скучающий.

— Кубок огня вот-вот примет решение. — Начал Дамблдор. — Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. — Он указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний.

Он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул. Тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам. Но взгляды всех все равно прикованы к Кубку, кое-кто поглядывал на часы.

Я тоже следил за кубком. У меня была мысль глянуть на него вблизи, но возрастная линия не дала бы к нему приблизиться. Это были очень похожие чары, что висели на входе в запретную секцию библиотеки. Я бы мог ее обойти, наверно. Но это подало бы сигнал о том, что контур был нарушен. Можно было разрушить эти чары, это было легче всего, но опять же, об этом узнал бы директор. Поэтому я ничего не предпринимал, хотя и было интересно, как эти чары определяют возраст? Вызнают информацию из головы, пересекающего чары? Считывают определенные сигнатуры, уникальные для возраста? К сожалению, нигде я нигде не нашел эти чары и описание о них. Видел, как их накладывают и как они выглядят, но без описания, мое понимание не будет полным. А в слепую, использовать непроверенные плетения не буду. Это опасно, чтобы так рисковать.

Самый прикол в том, что закинуть бумажку со своим именем можно было легко и просто, даже первоклашке. То, что линия не давала пройти к кубку не значит, что дистанционные способы доставки бумажки с именем, не сработают. Никаких чар, препятствующих этому, там нет. Можно хоть удочкой закинуть, хоть чарами левитации донести. Или просто покидать от руки, как в баскетболе. Я даже уверен, что такие успешные попытки были, но их вряд ли выберет. А те, кто пытался линию обойти, по умолчанию кандидатами станут с большой натяжкой. Где мастерство, если пытаешься создать сложности там, где этого делать не нужно?

Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер. Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем, опять синевато-белым, и громким, отчетливым голосом прочитал:

— Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам.

Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков. Неожиданно. Я думал, профессиональный спортсмен будет не так умел, чтобы его выбрал кубок, как самого лучшего из всех представителей Дурмстранга. Или кубок все же имеет еще какие-то особенные критерии по отбору? Воля к победе или тщеславность? Или соревновательный дух?

Виктор Крам поднялся с места и, ссутулив плечи, вразвалку двинулся к двери в комнату для отобранных чемпионов.

— Браво, Виктор! Браво! — перекричал аплодисменты Каркаров, так что его услышал весь зал. — Я знал, в тебе есть дерзание!

Постепенно шум в зале стих, внимание всех опять приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и Кубок выстрелил еще одним куском пергамента.

— Чемпион Шармбатона — Флер Делакур! — Возвестил Дамблдор.

Девушка легко поднялась со стула, откинула назад волну белокурых волос и летящей походкой прошла между столов Гриффиндора и Хаффлпаффа, перед этим подмигнув мне с улыбкой на лице, на что улыбнулся ей в ответ. Я практически не сомневался. По силе, ей в этой школе из учеников, никто не ровня, кроме меня. Если кубок действительно выбирает по силе и умениям, то итог выбора вполне понятен. Оглянувшись на ее сокурсников, увидел, что никто из них совсем не рад выбору. Две девушки, спрятав лицо в ладони, плакали навзрыд. Кто-то сидел с кислой миной или просто ничего не выражающим лицом. Как Флер и говорила, друзей у нее совсем не было, что даже жаль девушку. Ладно я, меня одиночество не тяготит, но она то росла в такой неприятной атмосфере. Как девушка мне когда-то сказала, это судьба почти всех вейл.

Тем временем, Флер удалилась в соседнюю комнату и зал опять утих. Но напряжение, казалось осязаемое на ощупь, усилилось. Осталось только узнать чемпиона Хогвартса! Все опять повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дамблдор поймал его и прочитал:

— Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори.

— Ну почему он?! Почему? — Возопил младший отпрыск Уизли, еще раз подтверждая свое скудоумие. И этого человека хотел как-то видеть в моих друзьях, Дамблдор? Совсем свихнулся старый маразматик.

Тут взорвался криками стол Хаффлпаффа. Все до единого хаффлпаффовцы вскочили на ноги, топали, вопили до хрипоты, приветствуя идущего к профессорскому столу Седрика. Аплодисменты не смолкали долго. Вот, наконец, зал угомонился, и Дамблдор, довольно улыбаясь, начал вступительную речь:

— Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов. Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая учеников Шармбатона и Дурмстранга. Ваш долг — оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защищать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесете поистине неоценимый вклад…

Дамблдор внезапно остановился, и все сразу поняли почему. Кубок огня вдруг покраснел. Посыпались искры. В воздух взметнулось пламя и выбросило еще один пергамент. Директор не раздумывая протянул руку и схватил его. Поднес к огню и воззрился на имя. Повисла длинная пауза. Дамблдор смотрел на пергамент, весь зал смотрел на него. Наконец он кашлянул и прочитал:

— Гарри Поттер.

— Да ну, нахер! — Вырвалось у меня от удивления.

Никаких аплодисментов, только жужжание, как будто в зал залетел рой рассерженных пчел. Профессор МакГонагалл стремительно встала из-за стола, обойдя Людо Бэгмена, подошла к Дамблдору и что-то горячо прошептала ему. Директор школы нахмурился. После нескольких слов, он кивнул ей в ответ и произнес:

— Гарри Поттер, прошу в комнату к остальным чемпионам.

После этих слов, я заметил, как кубок засветился от магии и его магия медленно поплыла ко мне. Тогда я и понял, что этот кубок пытается связать меня контрактом с собой. А триггером к этому, были слова Дамблдора, чтобы я шел к остальным, тем самым соглашаясь на него. Сразу же поспешил отказаться, мало ли, хотя по факту, пока я не соглашусь или не откажусь, контракт на меня не ляжет, но лучше перестраховаться. Поэтому встав с места достаточно громко и четко произнес:

— Я, Гарри Джеймс Поттер, не бросал свое имя в кубок и отказываюсь от контракта. — Можно конечно не так официально, в конце концов, главное выразить намерение, но нужно и на публику сыграть, раз уж мне хотят его навязать при таком скоплении народу.

— Боюсь, мальчик мой, кубок выбрал тебя и тебе придется участвовать.

— Не говорите ерунды, директор. Невозможно подписать человека на контракт без его на то желания. Это фундаментальный закон, у которого нет исключений, иначе можно было бы закабалить любого человека под магический контракт, без его желания. Можно принудить, шантажировать, или другим способом заставить человека принять контракт, но это намерение человек должен выразить сам.

— Мистер Поттер, — сурово произнес директор, который скривился от моих слов, будто я сказал что-то такое, о чем он не хотел, чтобы знали другие. — вам все равно придется участвовать…

— Вы кажется не поняли, я отказался от участия. Контракта надо мной нет и я могу не участвовать, кто бы что не говорил. Тому, кто кинул мое имя, самому придется участвовать, так как именно он был инициатором. Наверняка он планировал, что я соглашусь на контракт вместо него. К его несчастью, это не сработало. — Сразу же открестился от всего этого.

— Пройдите к остальным участникам, мистер Поттер. Мы решим все в подходящей обстановке. — Сказала профессор Макгонагалл, поспешившая закончить наш диалог при таком большом количестве народу. Мало ли, что может еще быть сказано?

Глянув на кубок и убедившись, что никаких поползновений ко мне с его стороны нет, двинулся к двери, за которой недавно исчезли остальные участники, выбранные кубком. То, что я буду там, на меня никакой магической связи не повесит. А предыдущая связь уже установлена и тот, кто кинул мое имя, подписал себе приговор и ему придется участвовать, иначе он потеряет то, чем подписывался. Обычно в таких случаях это магия или жизнь. А для кого-то магия и есть жизнь, причем в прямом смысле слова. Некоторые существа типа домашних эльфов, без магии просто не проживут. И чем сильнее маг, тем больший откат от ее потери он получит, вплоть до смерти.

Пройдя внутрь, я очутился в небольшой комнате. На стенах портреты волшебниц и колдунов, напротив красивый камин, в котором, постреливая, пылает огонь. Лица на портретах, как по команде, повернулись ко мне. Через мгновение они засуетились и зашушукались о чем-то своем, но слышно их не было.

Выбранные чемпионы стояли у камина. Крам, ссутулившись и о чем-то сосредоточенно думая, притулился к каминной полке. Седрик заложил руки за спину и глядел на огонь. Флер, откинув назад волну белокурых волос, повернулась ко мне.

— В чем дело, Гарри? — спросила она. — Надо вернуться в зал?

Она, видно, подумала, что меня за ними послали судьи. Хотя, я бы не стал бегать по их просьбам, если им нужно, пусть своих помощников посылают или сами идут. Позади него послышался дробный стук шагов, и в комнату вбежал Людо Бэгмен.

— Невероятно! — Воскликнул он. — Необычайное происшествие! Джентльмены… и леди, — обратился он к чемпионам. — позвольте представить вам, как бы удивительно ни звучало, четвертого чемпиона, участника Турнира!

— Что ты несешь идиот! — От его наглости, у меня пропала элементарная вежливость по отношению к нему. — Я при всем зале отказался от контракта и участия в этом мероприятии. Не нужно вешать на меня несуществующее. Я твои хотелки исполнять не собираюсь.

Дверь позади них опять отворилась. Вошли профессор Дамблдор, мистер Крауч, профессор Каркаров, мадам Максим, профессор МакГонагалл и профессор Снейп, в открытую дверь на какую-то секунду из зала ворвался гул возбужденных голосов.

— Мадам Максим! — Воскликнула Флер. — Этот… Бэгмен, он говорит, что Гарри должен принять участие.

Мадам Максим выпрямилась во весь исполинский рост. Макушка красивой головы задела канделябр со свечами, обтянутый атласом внушительный бюст заколыхался.

— Дамблёдорр! Кес-кёсе? Что сие означает? — Властно промолвила она.

— Я тоже хотел бы это знать! — Поддержал ее Каркаров. На лице его застыла каменная улыбка, синие глаза превратились в льдинки. — Два чемпиона от Хогвартса? Что-то не припомню, чтобы школа — хозяйка Турнира — когда-нибудь выставляла двух чемпионов. Может, я плохо знаком с правилами? — С его губ слетел ехидный смешок. — Мы были уверены, Дамблдор, что запретная линия допустит к участию в конкурсе только учеников старших курсов. Иначе мы привезли бы сюда куда больше претендентов.

— Плохо, Каркаров, у тебя со слухом. — Раздраженно произнес я, окинув их всех взглядом. — Я при всем Большом зале отказался участвовать и ты это прекрасно слышал, если только не страдаешь глухотой. А что на счет возрастной линии, то ее не обязательно обходить, чтобы свое имя бросить. Ничто не мешало сделать это на расстоянии.

— Каркаров, это все проделки Поттера, — вкрадчиво произнес Снейп, его черные глаза зло поблескивали. — вины Дамблдора нет в том, что Поттер нарушил правила Турнира. Этот негодный мальчишка с первого дня появления в школе только и делает, что нарушает правила.

— Сказал Пожиратель смерти, который в первое же занятие полез ко мне в голову вопреки всем правилам, о которых ты сейчас упомянул. Какого черта ты вообще тут делаешь и где мой декан? Два пожирателя смерти, в таком тесном помещение вызывают тревогу. — Огрызнулся я на него в ответ.

— Северус, Гарри, давайте успокоимся. — Примирительно произнес Дамблдор, попытавшись уменьшить конфликт, который мог опять возникнуть. — И так, Гарри, ты не бросал свое имя, может быть, ты просил кого-то из старших бросить в Кубок твое имя?

— Нет, мне не интересно участие в этом мероприятии.

— Он говорит неправда! — Воскликнула мадам Максим.

— Гарри не мог бы пересечь запретную линию, — вмешалась МакГонагалл. — даже если бы захотел. В этом нет никакого сомнения.

— Мог бы, это не сложно, — возразил я ей. — в любом случае в этом не было необходимости, потому что кинуть бумажку в кубок издалека мог любой, даже первоклашка, возрастная линия не помешала бы.

— Значит, ошибся сам Дамблёдорр, — пожала плечами мадам Максим. — Кто-то мог кинуть чужое имя.

— Наверное, ошибся, — просто согласился Дамблдор, к моему удивлению. Обычно этот человек до безобразия упертый и не признающий своих ошибок.

— Мистер Крауч, мистер Бэгмен. — В голосе у Каркарова появились льстивые нотки. — Вы наши беспристрастные судьи. И вы, конечно, согласны, что происшедшее противоречит правилам Турнира?

Бэгмен вытер носовым платком круглое мальчишеское лицо и глянул на Крауча. Тот стоял в тени, в нескольких шагах от камина. Полумрак старил его, делал похожим на призрака. Но заговорил Крауч обычным брюзгливым тоном.

— Мы должны строго следовать правилам. А в них написано черным по белому: тот, чье имя выпало из Кубка, обязан безоговорочно участвовать в турнире.

— Ну, конечно! Барти знает правила как свои пять пальцев! — Просиял Бэгмен и взглянул на протестующих гостей, как бы говоря: спор завершен.

— Нет, не знает. Я тоже читал правила и там черным по белому написано, что участвовать должен тот, кто заключил с кубком контракт, а не тот, чье имя указано в бумажке. Так как я не согласился на контракт, который был мне предложен в Большом зале, чтобы не потерять магию, участвовать должен тот, кто кинул заявку. И вообще, я не понимаю, из-за чего такой кипишь? У вас есть три чемпиона, а тот четвертый пусть участвует от какого-нибудь вымышленного учебного заведения, если вообще решиться. А если нет, то лишиться магии и вам будет меньше проблем. Зачем искать сложности там, где их нет?

— Хм, вообще-то да, так и есть, я просто не правильно выразился. Видимо придется пересмотреть некоторые приготовления, чтобы иметь возможность для участия четвертого претендента, если он осмелиться явиться.

— Кхм, мистер Поттер, неужели вы хотите, чтобы человек, который возможно, по недоразумению или не со зла кинул ваше имя в кубок, потерял магию? Разве это не слишком суровое наказание за ошибку?

— Мне-то какая разница? — Пожал я плечами. — Он сам виноват, что так поступил, пусть сам и расхлебывает. Либо он будет участвовать, либо лишиться магии. Во всяком случае, если учитывать, что кубок выбирает по силе, этот человек явно не беззащитен, поэтому справиться, а если и нет, то мне какое дело?

— Гарри, нужно уметь прощать. Каждый может ошибиться или сделать необдуманное решение. Не ломать же жизнь этому человеку.

— Так я и не ломаю, он всего лишь лишиться магии. Более шести миллиардов обычных людей живут без магии, сможет и еще один.

— Могу ли я тебя как то переубедить? Возможно, этот человек запутался и ты можешь спасти ему жизнь. Или, если есть место какому-то заговору, с целью ввести тебя в этот турнир по какой-то причине, мы бы могли усыпить его бдительность и узнать больше о его плане на тебя. Ты ведь не будешь отрицать, что это может быть лишь одним из шагов многоходового плана?

— Хм… — А ведь и правда, можно подыграть и поймать его на горячем. Если вдруг он сбежит из школы, кто бы это ни был, с информацией можно попрощаться. Однако подвергать себя опасности, не выход. — Вообще здравое рассуждение, но вы кое-что забыли. Я уже отклонил контракт и он по любому будет вынужден участвовать, или потеряет свои силы. Даже если я буду участвовать, это его не спасет. А принимать новый контракт и вешать на себя обязательства, я все равно не буду.

— Это так, но тогда мы можем усыпить его бдительность до начала турнира. А когда он начнется, схватить и допросить. Возможно, этот человек не откажется участвовать, когда раскрытие будет неизбежным.

— Допустим, — кивнул я на эти слова. — но что я с этого получу? Подвергать себя риску за просто так, я не собираюсь. Хотя… разве участникам не разрешается игнорировать уроки, наказания школьного уровня? А также отличные отметки по всем предметам в конце года? Ах да, еще допуск ко всей библиотеке, но я ее уже всю прочитал.

— Действительно, это так, значит, ты согласен?

— Я… — не успел я начать, как меня перебили.

— Постойте, мы же решили, что участвовать будут только трое, а теперь вы все же хотите протолкнуть в турнир четвертого участника? Я настаиваю на том, чтобы увеличить число моих подопечных, получивших доступ к Кубку огня. — Каркаров отбросил подобострастный тон, улыбка сползла, лицо злобно исказилось. — Зажгите его еще раз. Все школы должны иметь равное число чемпионов. Это, Дамблдор, будет честно!

— Не пожирателю говорить про честность. Сколько людей ты честно убил во славу хозяина полукровки? Насколько известно из допросов, чтобы получить это клеймо, — кивнул я ему на руку. — нужно запытать и убить человека. Честностью…

— Довольно Гарри, тут не место, чтобы обсуждать такие темы. — Остановил меня старик. Ему явно не нравилась эта тема, особенно тот факт, что это порочит Снейпа, которому он доверяет, как всегда он любит говорить.

Найдя взглядом Флер, я успокаивающе улыбнулся, видя, что она немного встревожена происходящим и продолжил:

— Если кому то будет спокойнее, меня можно просто представить как стороннего участника состязаний. А баллы можно вообще не учитывать в итоговой оценке. Чемпионов по-прежнему будет три, просто я буду выступать как бы вместе, но по сути отдельно от остальных. И представлять меня как участника от Хогвартса не нужно. У нас уже есть один, — кивнул я на Седрика Диггори, который с интересом за нами наблюдал. — этого вполне хватит. Я же, в ответ на это фальшивое участие приобрету все льготы, что получат остальные чемпионы. В конце концов, у меня и так всегда отлично, а на уроках ничего нового не узнаю, за некоторыми исключениями, но туда ходить я не отказываюсь, само собой. Вас устраивает? — Спросил я у мадам Максим и Каркарова, которые больше всех возмущались. Особенно Каркаров, который от моих слов пылал ко мне злобой, но не решался огрызаться в ответ.

— Это п'гиемлимо. Если участник от 'Огва'гтса будет один и й'езультаты учитываться не будут. Хотя молодой человек слишком молод, чтобы угнаться за остальными чемпионами. — Ох, спасибо за низкую оценку. Даже Флер посмотрела на свою директрису со скепсисом.

Каркаров промолчал, но было видно, что пусть с неохотой, но он был согласен хотя бы так. Один только Бэгмен был охвачен радостным спортивным волнением.

— Ну что ж, — потер он руки и улыбнулся. — пора дать чемпионам соответствующие инструкции. Эта честь, Барти, представлена тебе. Не возражаешь?

— Да, да… инструкции. — Очнулся Крауч от своих мыслей. — Первый тур…

Он подошел к камину. Сразу стало видно, что со здоровьем у него не все в порядке. Вокруг глаз залегли глубокие тени. Тонкую, как папиросная бумага, кожу избороздили морщины. На Кубке мира он выглядел куда лучше.

— Первый тур проверит вашу смекалку. — Принялся за объяснения Крауч. — Мы не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит. Для волшебника крайне важно действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах. Первый тур состоится двадцать четвертого ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира воспрещается принимать от учителей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чемпиона — волшебная палочка. По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затраты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов. По-моему, это все, Альбус? — Повернулся Крауч к Дамблдору.

— Да, все. — Директор Хогвартса взглянул на Крауча с легким беспокойством. — Может, Барти, вы переночуете в замке?

— Меня ждут дела в Министерстве. У нас сейчас непростые времена. Вместо меня остается молодой Уэзерби… большой энтузиаст… по правде говоря, даже слишком большой…

— Ну, хотя бы выпейте на дорогу. — Предложил Дамблдор.

— Оставайтесь, Барти. Я вот остаюсь! — Радостно возвестил Бэгмен. — В Хогвартсе сейчас куда интересней, чем в вашей конторе.

— Нет, Людо, не могу. — В обычной категорической манере отказался Крауч.

— Профессор Каркаров, мадам Максим, от рюмочки на ночь, надеюсь, не откажетесь?

Но мадам Максим уже опустила руку на плечо Флер, которая кивнула мне на прощание и они быстро пошли к двери, что-то быстро говоря по-французски. Каркаров поманил Крама, и они, не сказав больше ни слова, тоже поспешили уйти.

— Гарри, Седрик, советую вам сейчас же идти к себе. — Улыбнулся Дамблдор своим чемпионам. — Не сомневаюсь, и Рейвенкло, и Хаффлпафф горят желанием отпраздновать ваш успех. Нельзя лишать друзей отличного предлога устроить шумное и веселое столпотворение.

Кивнув в согласии, я двинулся на выход и Диггори пошел за мной следом, оставив остальных разбираться с организационными делами.

Вообще неплохо вышло, на уроки ходить не нужно, никто не сможет наказать, в пределах разумного, конечно. И за экзамены автоматом оценки начислят, хотя для меня это совсем не проблема. Главное, что надо мной контракт не весит, я могу перестать выступать в любой момент. Правда, тогда лишусь тех льгот, которые заимел благодаря участию, но это ерунда. Надеюсь, участие не затруднит мне помогать Флер в случае нужды. Так-то, она сама должна справиться. В конце концов, задания, как сказали, рассчитаны на школьную программу. Но подстраховать все же нужно, мало ли. Зная интеллектуальные способности организаторов, может произойти что угодно.