Глава 12

Я кручу слова Ромы в голове, пока сижу в машине. Он снова за рулем и пытается растормошить меня, бросая реплики. Но я лишь киваю на его замечания и думаю о том, что Олег одержим мной.

Так сказал Рома.

Значит так выглядело со стороны?

Я бы не бросалась столь громкими словами, но меня не отпускает плохое предчувствие. А еще ощущение недоговоренности, потому что после встречи в моей голове больше вопросов, чем до нее. Мне не по себе от того, как выглядел Олег. Каким взвинченным и уставшим был, и как смачно вспыхивал резкими интонациями. Ловил больной кураж и говорил лишнее, от чего сам же страдал. Он вообще-то умеет держать себя в руках, нужно пробить не один слой защиты, чтобы докопаться до его нутра. Да, если это сделать, последует ослепительная вспышка агрессии и лютой силы, но это еще нужно постараться.

Очень сильно постараться и нарваться.

А тут он как будто был обнажен. Ослаблен и поэтому реагировал на малейший чужой выпад. Иногда собирался с силами и начинал расслабленно улыбаться, но чаще смотрел воспаленным взглядом и блуждал им по моему лицу, словно пытался сказать самое главное без слов.

Господи, он же искал отклик на моем лице… Подсказку, что я тоже сомневаюсь и только играю в злую решимость, чтобы проучить его. Он так смотрел, буквально проваливался в меня, пока Рома говорил, и мне мерещилось, что Олег даже становится ближе. Словно подвигается вплотную, а я начинаю чувствовать тепло его крепкого сильного тела.

Как отогнать этот мираж?

Я закрываю лицо ладонями и пытаюсь успокоиться. Вдох-выдох, вдох-выдох… Ну почему так трудно дышать? Так невыносимо трудно сделать малейший глоток воздуха?

– Леся? – встревоженный голос Ромы падает сверху. – Ты как?

– Просто устала… Не бери в голову.

Я чудом справляюсь с голосом и отвечаю ему ровным тоном. Провожу пальцами по лицу, стирая сухие слезы. Надо успокоиться и взять себя в руки, иначе Рома тоже начнет нервничать и включит режим “опекуна”. Мы с ним много общались по рабочим вопросам, хотя чаще по телефону, и я успела заучить, что он заботливый и предупредительный мужчина.

С женщинами.

А так он действительно похож на Олега. Там настоящий металл под мягкой кожей.

– Рома, – разгибаюсь и откидываюсь на кожаную спинку. – Я бы хотела побыть одна. Прости, но мне нужно собраться с мыслями…

– Тебе не нужно извиняться.

– Спасибо, – я протягиваю ладонь и сжимаю его локоть. – Я не поеду в квартиру, тоже сниму гостиницу. Лучше пока так.

– Тебе ничего не надо забрать из квартиры?

– Пока терпит, а завтра посмотрим. Хотя он отдал ключи и сказал, что не появится там больше.

– Ты ему веришь?

– Я хочу ему верить.

Я отворачиваюсь к окну и не могу понять, почему всё становится только запутаннее. Я же, наоборот, ищу порядок! Хочу долгожданной определенности в жизни, я безумно устала быть подвешенной в воздухе, когда день за днем ждешь того, что не происходит. Я ведь ждала мужа. Каждый день я думала о нем, переживала, искала, решала проблемы, оставшиеся после его исчезновения, и молилась.

И вот, когда я захотела перевернуть пожелтевшую страничку, и нашла другого мужчину, он вернулся. Именно в тот момент, когда у меня появился шанс на счастье. На сегодняшнее счастье, которое не нужно ждать и вымаливать у судьбы. Вот он, только протянуть руку и взять. Ведь Рома совсем рядом, я слышу его горячее дыхание…

Но не могу не думать о муже.

“Ты же видишь, как мне херово. Я приехал сразу, как смог. Я пытался раньше, рвался домой!”

– Спасибо, – я благодарю Рому снова, когда он привозит меня в другой отель. – Я позвоню тебе завтра.

– Хорошо, я… Леся, я же не чужой тебе?

– Что?

– Дело в проклятом времени, – он хмурится и шумно выдыхает. – Мы слишком мало времени провели вместе. Тебе было бы проще, если он появился позже. Ты бы доверяла мне по-настоящему и не сомневалась…

– Рома, я благодарна тебе. От всего сердца, честно.

– А я влюблен в тебя.

Он не дает мне отреагировать и тянется ко мне, накрывая жарким поцелуем. Рома с легкостью продавливает меня, заставляя поддаться мужской мощи и выдохнуть со смазанным стоном. Он ласкает меня умелым языком и раскатывает сумасшедшей лаской, от которой все сомнения вылетают из головы экспрессом. Я ощущаю привкус ментоловой жвачки и сталкиваюсь с ним языками, углубляя поцелуй.

– Я с первой встречи захотел тебя себе, – произносит он вполголоса, уходя влажной дорожкой к моему виску. – Со мной впервые такое. Никогда прежде, малышка, но ты что-то сделала со мной. Появилась и всё перевернула внутри.

– Я не специально.

– Да-да, рассказывай, – он смеется и проводит ладонью по моей щеке. – В тебе нет ни капли милосердия. Помнишь, как улыбалась, когда нас представили друг другу?

Помню. Я обомлела от его великолепия и впервые за долгое время захотела понравиться мужчине.

– И ты закусила губу, когда уронила ручку.

– Боже, какие мелочи ты помнишь!

– Мелочи? Я чуть инфаркт не схватил от такой мелочи.

Я тянусь ему, млея от добрых искренних слов, и утыкаюсь лицом в его мягкий пиджак.

– Мне так хорошо с тобой, – трусь лицом и вдыхаю его солоноватый запах.

– До сих пор хочешь побыть одна? Хочешь я заберу тебя?

– Рома…

– Я серьезно! Ближайший рейс и мы улетим. Мм?

У Ромы всё так просто, что я беззаботно улыбаюсь на его предложение.

– Я знаю, что ты сейчас скажешь. Что у тебя работа и обязательства.

– Да, верно.

– И никаких вариантов вырваться хотя бы на недельку?

– У меня две сделки, Рома.

– На три дня? Два?

– Они что-то изменят? – улыбаюсь ярче, тая от его напора. – Или ты уже разработал коварный план?

– Конечно, – он уверенно кивает и подхватывает мою игру в глупые фразочки влюбленных. – Я собирался взять тебя на вертолетную площадку. Чтобы ты тоже потеряла голову, пусть не от меня, но от высоты наверняка. Ты же в курсе, что я горный пилот?

– В курсе, в курсе.

– У меня есть допуск на высоту пять тысяч.

– А это высоко?

Он аж рот раскрывает от моей наглости. Я прячу счастливый смех в пальцы и мотаю головой, когда он решает взять с меня извинения поцелуями.

– Издеваться решила? – Рома ведет горячими губами по моему лицу и так быстро находит мои губы, что я замираю от удовольствия. – До сих пор сомневаешься высоко это или нет? Или появились догадки?

– Нет, ни одной, – тянусь к нему сама и обнимаю руками шею. – Я ничего не понимаю в этом, вот совершенно… тебе придется рассказать мне о своем деле, а кое-что даже показать.

– Да? Любопытство проснулось?

Рома ведет широкой ладонью по моему бедру, собирая тонкую ткань платья.

– Горный пилот – это безумно сексуально, Рома.

– С допуском на пять тысяч.

– С допуском на пять тысяч, – киваю и накрываю его ладонь пальцами, чувствуя, что еще чуть и мне станет на все плевать и повторится наше бурное знакомство в машине, как уже случилось на первом свидании. – Черт, а вдруг мой номер на последнем этаже?

Я указываю на отель с квадратными окнами и большим черным козырьком.

– Да, высоковато, – Рома усмехается, понимая, к чему я клоню. – Проводить?

– Именно. Я даю тебе допуск на пятый этаж.

Мне снова хорошо и спокойно, я забываю обо всем лишнем и вспоминаю, что у меня только завязываются отношения с прекрасным мужчиной. Я выхожу из машины и ловлю его крепкую ладонь, оглядываюсь по сторонам и глубоко вдыхаю вечерний приятный воздух. Рома берет всё на себя и я сама не замечаю, как оказываюсь в светлом номере, он даже лучше предыдущего и радует лаконичным современным дизайном.

Я сажусь на первый же стул и снимаю с уставших ног туфли. Смотрю на Рому, который тоже снимает ботинки, а следом темный пиджак, и вдруг признаюсь себе, что уже привыкла к его присутствию. Он рядом, и мне хорошо. Я помню, что хотела побыть одной, но он убедил меня самым сладким способом. Зацеловал и заласкал, и я оказалась не в силах отказаться от того, чего не было в моей жизни долгих два года.

– Пойдем в душ вместе, – я поднимаюсь со стула и нащупываю застежку платья.

Рома жадно следит за тем, как я распускаю молнию, а потом перешагиваю через ткань. Он молчит, а я и без его слов вижу, что он снял пиджак, но не стал трогать рубашку.

– Иди ко мне, – протягиваю ему ладонь и произношу его фразу, после которой случилась наша первая близость. – Я покажу тебе дорогу.

– Там мало приятного…

– Замолчи. Никогда не говори мне такого.

Я сама подхожу к нему и кладу ладони на его пресс. Рома на рефлексах отступает, когда я слишком напираю, но все же заставляет себя остаться на месте. Я же нахожу сероватые пуговицы и начинаю их расстегивать.

– Зачем оно тебе, малышка?

– Малышка, – повторяю за ним и на мгновение останавливаюсь. – Ты же слышал, что он называет меня “маленькой”. Не надо, Ром, придумай другое обращение.

– Я все-таки напоминаю тебе его?

– Нет.

Я вру.

И возвращаюсь к пуговицам, которые вот-вот пустят меня к его изувеченному телу.

– Ты не готова к такому, – Рома вдруг поднимает ладонь и зажимает мой подбородок, заставляя посмотреть в его потемневшие глаза. – Я пойму, если тебе станет не по себе. Это нормально.

Я отбрасываю полы его рубашки, смотря в его глаза, и на ощупь нахожу ладонью его живот. Вздрагиваю от ощущений, к которым действительно оказываюсь совершенно не готова. Я знаю, что с ним случилось благодаря короткой записи в карточке компании, но я не смогла найти фотографий. Ничего и нигде, как страшная тайна. И теперь я ощущаю ее под подушечками пальцев – глубокие рытвины и жестокие шрамы, которых так много, что они наталкиваются друг на друга. На нем нет живого места.

Я закусываю нижнюю губу, чтобы сдержать выдох, и встряхиваю головой, чтобы Рома уже отпустил мое лицо и позволил опустить на него взгляд. Но он все равно сомневается, и в эту секунду я отчетливо понимаю почему.

– Боишься моей жалости? – я произношу это вслух. – Что я увижу твою слабость? Особенно, когда мне нужна защита от мужа.

Уголки его губ дергаются, Рома то ли хочет усмехнуться, то ли ловит в последний момент нервную улыбку. Но я точно понимаю, что попала в цель. Ему не по себе от одной мысли, что я могу увидеть в нем калеку и разочароваться. Ему легче спрятаться от меня и успеть делами доказать, что может защитить и спасти, а уж потом говорить о своем прошлом, которое оставило столь изуверские следы.

– Пожалуйста, разожми пальцы. Я не сомневаюсь в тебе, и ты не сомневайся во мне.

Он медлит еще секунду, но потом убирает пальцы с моего подбородка. А я увожу взгляд вниз и веду пальцами по его прессу, чувствуя, как полыхает на кончиках фантомная боль. На это на самом деле тяжело смотреть.

– Я в порядке, – отзывается Рома и я понимаю, что ни черта не умею владеть лицом. – Это всего лишь шрамы.

– Как ты выжил?

Я целую и зализываю его раны. Наклоняюсь, выводя жаркие круги по каменному прессу и прижимаюсь так тесно и туго к нему, что у меня перехватывает дыхание. Рома кладет ладонь на мою голову и закапывается длинными пальцами в волосах. Он перебирает ими и поглаживает меня.

Перед глазами становится темно и в ту же секунду вспыхивают мерцающие огоньки. Я становлюсь почти что пьяной и уплываю в нашу близость, как в тихую гавань.

– Леся, – шепчет он на выдохе и я понимаю, что запустила чистый ток по его кровотоку. – Сладкая…

Мне нравится, что я стала сладкой, а не малышкой, и широко улыбаюсь. А потом веду влажную дорожку по диагонали и повторяю глубокий шрам на его животе. Рома напрягается в первое мгновение и его ладонь тяжелеет, запутываясь в моих волосах, но я продолжаю ласкать его языком, и он уступает мне. Он тоже нагибается и ведет носом по моей макушке, вбирая мой запах.

Я ничего не вижу перед собой, прикрыв глаза, только чувствую. Прижимаюсь лицом к его израненному телу и покрываю его поцелуями и грязными ласками, словно хочу стереть страдание, которое он пережил.

Хочу, чтобы ему было хорошо со мной. Как мне с ним.

– Черт, – он царапает мой слух рыком и сжимает в руках сильнее.

Но я ловко выскальзываю из них и опускаюсь перед ним на колени. Рома замирает, не готовый к такому повороту событий. Он, наоборот, хотел подтянуть меня наверх, но теперь смотрит на меня сверху вниз и напрочь забывает, как дышать.

Воздуха нет. Не остается. Только огненная вязкая лавина между нашими телами. Между моим лицом и его ширинкой.

Я обвожу пальцами его живот, спускаясь по шрамам и кубикам, и наталкиваюсь на хромированную пряжку ремня. Уверенно подцепляю язычок и расстегиваю замок. Я прекрасно понимаю, что тороплюсь. Я отнюдь не так раскрепощена, как можно подумать в эту секунду, но мне хочется подпустить Рому как можно ближе. Сейчас. Здесь. Я словно заполняю графы, которые уже отмечены росчерком Олега. Я хочу уравнять их, как бы глупо это не звучало.

Загрузка...