Дух этого места

На Тёмной Стороне, в этом тайном, скрытом сердце Лондона, где всегда самая тёмная часть ночи и никогда не наступает рассвет, вы можете найти самый лучший или самый худший бар этого мира.

Есть места, где вам подадут жидкий лунный свет в высоком бокале, или слёзы ангела, или вино, которое было старым, когда Рим был молод. А ещё есть “Весёлый Калека”. Вы попадёте в один из худших баров мира. Пройдя по переулку, от которого в обычное время все держаться подальше.

Он находиться в тени более респектабельных заведений, там куда свет улиц почти не проникает. Переулок всегда наполовину заполнен хламом и мусором, и единственная причина, по которой здесь нет тел, через которые пришлось бы перешагивать, - это то, что их подъедают крысы.

На Тёмной Стороне нужно остерегаться крыс; некоторые люди говорят, что они эволюционируют. Более того, некоторые люди утверждают, что видели как эти чертяки пользовались ножами и вилками.

Обычно, меня не увидели бы и мёртвым в таком месте, как “Весёлый Калека”, но я работал. В то время я был не востребован, и нуждался в быстром заработке, поэтому, когда владелец бара сообщил мне, что здесь можно быстро и легко заработать, я усмирил свою гордость.

Я Джон Тейлор, частный сыщик. У меня есть дар находить вещи и людей. Я всегда нахожу правду для своих клиентов, даже если для этого приходится бывать в таких местах, от которых воротит даже Ангелов…

Бар “Весёлый Калека” место для любителей выпить. Это не место для бесед или общения. Это скорее то место, куда вы отправляетесь, когда мир ополчился на вас, ваш кредит на нуле, а желудок уже не принимает пищу, даже если бы вы могли себе позволить что-то качественное.

В этом баре - пол был липким, а воздух густым от полудюжины разнообразных дымов, и единственное, в чём можно было быть уверенным, так это в рвоте по углам, моче и крови в туалетах. Владелец приглушил свет, отчасти для того, чтобы вы не могли видеть, насколько плохим было это место на самом деле, но в основном потому, что посетители предпочитали именно это.

Владельцем и барменом был некто Макси Элиопулос. Грязная душа в грязном теле, смуглый, волосатый и всегда улыбающийся. Макс был одет в грязную футболку с надписью: “IT’S ALL GREEK TO ME”, и демонстрировал разнообразные пятна крови, так словно это были медали. Никто и никогда не доставлял Максу неприятностей в его баре.

Или, по крайней мере, не более одного раза… Он был невысоким и приземистым, с широкими плечами и твёрдым, квадратным лицом под копной чёрных волос. Ещё больше тёмных волос покрывали его голые руки, кисти и костяшки пальцев. Он не переставал улыбаться, но улыбка никогда не достигала его глаз. Макс всегда был готов продать вам всё, что вы могли себе позволить. Особенно если это могло причинить вам вред.

Некоторые люди говорили, что он подавал людям выпивку только для того, чтобы наблюдать, как они постепенно угасают.

Макс нанял меня, чтобы выяснить, кто разбавляет его напитки и уводит клиентов. (Это единственное, что можно сделать).

Мне не потребовалось много времени, чтобы выяснить, кто. Я сел за барную стойку, призвал свой дар и сосредоточился на бутылке с образцом того, что должно было быть джином, но теперь было настолько разбавлено, что в этом можно было держать золотых рыбок.

Мой разум воспарил, вознёсся вверх, и последовал по связи между водой и её источником, прямо туда, откуда вода и появилась. Мой Взгляд пронзил пол бара, ниже, ниже, до самой канализации.

Заглянул в длинные каменные туннели с извилистыми стенами, освещённые фосфоресцирующими мхами и грибами, по которым текла густая тёмная вода с плавающими в ней предметами.

Всевозможными предметами. В канализации Тёмной Стороны даже квалифицированные работники соблюдают осторожность и часто носят с собой огнемёты, на всякий случай. Я огляделся вокруг, ища Взглядом то присутствие, которое я ощущал, и Нечто отреагировало.

Нечто знало обо мне, хотя я и присутствовал там в виде духа. Мутные воды вздыбились и забурлили, затем из тёмной воды поднялась огромная голова, а за ней - тело. Мне потребовалось лишь мгновение, чтобы понять, что и голова, и тело состоят из одной лишь воды.

Лицо было широким и некрасивым, тело - непристойно женственным, как у одной из тех древних статуй богини плодородия. Густые струйки воды стекали по её лицу, как медленные слёзы, а по телу постоянно пробегала рябь.

Водный элементаль. Я слышал, что на Тёмной Стороне их используют для очистки канализации, - поглощать всякую дрянь и очищать это внутри себя. Тёмная Сторона всегда находит недорогие и практичные способы решения своих проблем, даже если это не совсем верное решение.

- Кто меня побеспокоил? - пробулькал канализационный элементаль густым, клейким голосом.

- Я, Джон Тейлор. В баре мои губы шевелились, но мои слова были слышны только в канализации. - Вы саботировали работу одного из баров, - наверху. Использовали свою силу, чтобы наполнить бутылки своей водой. Вы же знаете, что не должны устанавливать связи, с верхним миром.

- Я стар, - сказал канализационный элементаль. - Так стар, что даже и не помню, сколько мне лет. Когда-то мне поклонялись. Но мир изменился, а я не смог, поэтому даже те, кто когда-то боготворил и обожал меня, должны зарабатывать на жизнь своим трудом. Я очень далеко ушёл от того, кем я был, тогда вся Тёмная Стона была моим домом.

Теперь я работаю с дерьмом, мочой и всем прочим, очищаю это. Потому, что кто-то должен. Такова жизнь. Да, я падший… Но никто не оскорбляет меня, не бросает мне вызов, не обманывает меня! Я обслуживаю все бары в этом районе, и мы с владельцами пришли к взаимопониманию… Со всеми, кроме Макса Элиопулоса! Он отвергает мои разумные требования!

- О чёрт, - сказал я. - Это трудовой спор. О чём вы просите? Об улучшении условий труда?

- Я хочу, чтобы он вёл дело надлежащим образом, - сказал канализационный элементаль. - А если он не захочет, я сделаю это за него. Я могу сделать с ним нечто худшее, а не просто разбавить его грязные напитки…

- Это касается только вас и его, - твёрдо сказал я. - Я не занимаюсь арбитражем. А потом я убрался оттуда.

Вернулся в бар, в своё тело, и надавил на Макса. - Ты не сказал мне, что это спор между подрядчиками, Макс.

Он рассмеялся и сильно хлопнул крупной ладонью по грязной столешнице бара. - Я так и знал! Я знал, что это была та водяная, канализационная сука! Мне нужно было, чтобы ты подтвердил это, Тейлор.

- Так почему она злится на тебя? Помимо, очевидного факта, что ты отвратительная и мерзкая личность.

Он снова рассмеялся и налил мне выпить того, что в его баре считалось приличным напитком. - Она хочет, чтобы я подавал более качественное спиртное, говорит, что примеси в том, что я продаю, загрязняют её организм и оставляют неприятный привкус во рту. Я могу оставить у неё во рту неприятный привкус, хе-хе-хе…

Она надавила на все остальные бары, и они сдались, но не я. Не я! Никто не говорит Макси Элиопулосу, что делать в его собственном баре! Глупая корова… Дёшево и отвратительно, - вот чего хотят мои клиенты, поэтому дёшево и отвратительно - это то, что они получают.

- Итак… Некоторое время твои посетители пили спиртное, смешанное с водой из канализации, сказал я. - Я удивлён, что их так много осталось.

- Я удивлён, что многие это заметили, - сказал Макс. Хорошо, что я никогда не пью воду из-под крана… Так, Тейлор, ты подтвердил то, в чём я хотел убедиться. Я ещё займусь этим. Я непременно разберусь с ней. Думает, что я не смогу добраться до неё, там, в канализации, но я покажу этой сучке. Никто не смеет шутить со мной, никому это не сходит с рук. Подведём итог.

Он протянул через барную стойку тонкую пачку потёртых банкнот, и я быстро пересчитал их, прежде чем они исчезли у меня в кармане. Не стоит привлекать к себе внимание в таком баре, как “Весёлый Калека”. Макс ухмыльнулся, как ему показалось, заискивающе.

- Не нужно торопиться, Тейлор. Выпей ещё. Напитки для тебя за счёт заведения; чувствуй себя как дома.

Мне следовало подумать и уйти. Однако это было одно из немногих мест, где мои кредиторы не стали бы меня искать, кроме того, напитки были за счёт заведения…

Я сидел за столиком в углу, прихлебывая из бутылки текилу, в которой не было червя, потому что текила была достаточно крепкая, чтобы растворить его.

Женщина в длинном белом платье подошла к моему столику. Сначала я не обратил на неё особого внимания, разве что задался вопросом, что такая нормальная на вид женщина делает в этом притоне, а затем она прошла прямо через стол рядом со мной и людей, сидящих вокруг него.

Она проплывала сквозь них, как будто их и не было вовсе, и каждый из них, в свою очередь, вздрагивал и переключался на выпивку. Их отношение говорило само за себя; они уже видели женщину в белом и не хотели её знать. Она остановилась передо мной, глядя на меня холодными, спокойными, отчаянными глазами.

- Вы должны мне помочь. Меня убили. Мне нужно, чтобы вы выяснили, кто меня убил.

Это то, что бывает, когда вы заглядываете в странные бары. Я жестом попросил её сесть напротив меня, и она легко это сделала. Она всё ещё помнила, каково это - иметь тело, что означало, что она умерла не так давно. Я внимательно посмотрел на неё.

Я не видел никаких явных смертельных ран, даже верёвки на её шее. Большинство призраков убитых появляются такими, какими они были в момент смерти. Травма довлеет над всем прочим.

- Почему вы думаете, что вас убили? - спросил я прямо.

- Потому, что в моей памяти есть провал, - сказала она. Я не помню, как пришла сюда, не помню, как умерла здесь; но теперь я призрак, и я не могу покинуть этот бар. Что-то мешает мне. Что-то нужно исправить. Я чувствую это. Помогите мне, пожалуйста. Не оставляй меня в таком положении.

Мне всегда нравились душещипательные истории. Это связано с работой и местными территориальными особенностями. У неё не было возможности заплатить мне, а я обычно избегаю благотворительности…

Но мне только что заплатили, и мне больше нечем было заняться, поэтому я коротко кивнул и обдумал проблему. Удивительно, но на Тёмной Стороне если подумать не так много призраков.

У нас в наличие всё многообразие сверхъестественных явлений, всё, что только можно вообразить, и никогда не бывает недостатка во внезапно умерших.

Любой человек, обладающий Зрением, может увидеть призраков пойманных в ловушку времени, где моменты из прошлого запечатлеваются на окружающем, как на магнитофонную ленту, бесконечное повторение, подобно насекомым, завязшим в янтаре… Заблудшие души, обречённые блуждать по миру из-за трагических проступков или незавершённых дел.

Фактически на Тёмной Стороне очень мало привидений. Атмосфера здесь настолько насыщена магией, сверх-наукой и потусторонним, что это захлёстывает и заглушает все второстепенные сигналы. Хотя всегда найдётся несколько упрямых душ, которым есть что сказать.

Например, Долговязый Джон Болдуин, который до смерти напился в привычном для меня баре: “Странные Парни”. Поднёс последний бокал “Яда Валгаллы” к губам, и упал на пол с улыбкой на лице.

Владелец бара, Алекс Морриси, убрал тело, но ещё до окончания похорон Долговязый Джон вернулся на своё привычное место в баре, и потребовал новую бутылку. После полудюжины безуспешных экзорцизмов Алекс сдался и нанял Долговязого Джона в качестве своего бармена на подмену и охранника.

Длинный Джон пьёт из пустых бутылок и вспоминает о прежних посиделках, наслаждается компанией своих собутыльников, так как он всегда это делал. (Закадычные приятели в… “Странных Парнях”) И, как говорит Алекс, призрак более сообразителен, чем сторожевой пёс или охранная система, и обходиться гораздо дешевле.

Я чувствовал едва уловимое напряжение в воздухе, некую неправильность, как будто была причина, по которой призрак не должен быть здесь. Она была необычайно сильным проявлением - никакой прозрачности, никакого истончения к периферии.

Обычно это говорит о сильном прижизненном характере. Она не вздрогнула, когда я задумчиво посмотрел на неё. Она была высокой, стройной брюнеткой, с аккуратной причёской и неброским макияжем, в длинном белом платье, нарочито простом, такое должно быть стоило кучу денег.

- Знаете ли вы своё имя? - сказал я наконец.

- Холли де Линт.

- И что такая милая девушка, как вы, делала в подобном притоне?

- Я не знаю. Обычно меня не увидели бы и мёртвой, в подобном месте.

Мы оба слегка улыбнулись.

- Кто-нибудь мог привести вас сюда, Холли? Мог ли этот человек…

- Убить меня? - Возможно. Но могли ли у меня быть знакомые, в подобном месте?

Логично. Такой женщине, как она, здесь не место. Поэтому я оставил её сидеть за своим столиком и обошёл бар, вежливо расспрашивая завсегдатаев.

Большинство из них не стремились к общению, но, я - Джон Тейлор. У меня есть репутация. Не самая лучшая репутация, но это значит, что люди будут говорить со мной, когда они не будут говорить ни с кем другим.

Они не знали Холли. Они ничего не знали. Они ничего не видели, потому что пришли в бар подобный этому не для того, чтобы интересоваться чужими проблемами.

И они действительно могли не заметить призрака. Одним из побочных эффектов чрезмерного употребления алкоголя является то, что он отключает Зрение, хотя в итоге вы всё равно можете увидеть то, чего нет.

Я вернулся к Холли, всё ещё терпеливо сидящей за столом. Я сел напротив неё и использовал свой дар, чтобы узнать, что произошло в её недавнем прошлом.

По всему бару появлялись тусклые мерцающие пасте́льные светописи Холли, там где она пыталась заговорить с людьми, просила о помощи, или пыталась уйти, но её отбрасывало назад. Я сосредоточился, перебирая её оттиски - образы, пока не нашёл последнее воспоминание, о том, что она делала, пока была жива.

Я встал из-за стола и последовал за живой Холли в конц бара, к туалетам. Она пошла в дамскую комнату, и я вошёл следом за ней. К счастью, там больше никого не было, ни тогда, ни сейчас, так что я мог спокойно наблюдать, как Холли де Линт открывает кабинку, садится, а затем почти до дна опорожняет бутылку виски, запивая им полную горсть таблеток.

Она делала это вполне методично, без слёз и истерики, её лицо оставалось холодным и даже безразличным, хотя глаза по-прежнему казались ужасно печальными. Она покончила с собой, приняв таблетки и выпивку. На последнем снимке она медленно завалилась на набок, бутылка выскользнула из её онемевших пальцев, и сияние её глаз угасло.

Я вернулся в бар и снова сел напротив Холли. Она смотрела на меня пытливо, доверчиво. Что я мог сделать, кроме как сказать ей правду?

- Убийцы не было, Холли. Вы лишили себя жизни. Вы можете сказать мне, почему?

Но её уже не было. Исчезла в одно мгновение, растворилась в воздухе, как проколотый мыльный пузырь. Никаких признаков того, что здесь кто-то сидел.

Поэтому я вернулся в бар и рассказал Максу о случившемся, а он рассмеялся мне в лицо.

- Тебе следовало сначала поговорить со мной, Тейлор! Я мог бы рассказать тебе о ней всё. Ты не первый незнакомец, к которому она обращается. Слушай, ты знаешь старую городскую легенду, где парень едет по дороге, по своим делам, и видит женщину в белом, отчаянно машущую ему с обочины?

Он хороший парень, поэтому останавливается и спрашивает, в чём дело. Она говорит, что её нужно отвезти домой, и он везет её туда, куда она хочет. Но женщина не произносит ни слова на протяжении всей поездки, а когда он наконец добирается до места, она исчезает.

Местный парень говорит водителю, что женщину давно убили на дороге, но она продолжает останавливать водителей, прося отвести её домой.

Старая история, верно? Здесь то же самое, только наша женщина в белом продолжает говорить людям, что её убили, но не помнит как. И когда наши добрые самаритяне узнают правду и говорят ей, она исчезает. Пока не появится следующий лох. Готов ещё выпить?

- Ты же можешь что-то сделать? - сказал я.

- Я перепробовал все обычные способы, - сказал Макс. - Но она весьма устойчива. Думаешь, что мог бы что-то сделать? Эта мелкая сучка серьёзно вредит бизнесу.

Я вернулся к своему столику в углу, чтобы хорошенько всё обдумать. Большинство людей ушли бы, обнаружив, что призрак не более чем циклическая светопись. Но я не из большинства. Мысль о том, что Холли будет заперта в этом месте, возможно навсегда, была невыносима.

Почему женщина, у которой, казалось бы, есть всё, ради чего стоит жить, покончила с собой в этом притоне? Я обратился к своему дару, и снова пасте́льные полупрозрачные образы живой Холли замелькали, здесь и там, по тускло освещённому бару, ненадолго вспыхивая, то за одним, то за другим столиком, словно цветочная фея в полночь.

Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что был один столик, который она посещала чаще других.

Профессор Хартнелл был седовласым пожилым джентльменом в поношенном городском костюме. Когда-то он кем-то был, но не мог вспомнить кем. Игорь был бритоголовым, покрытым пирсингом кобольдом. Он сбежал из германских шахт своего народа, чтобы увидеть мир. Ему не очень понравился этот мир, но он не мог вернуться назад, поэтому обосновался на Тёмной Стороне.

Где никому не было дела до того, что он гей. Третьим выпивохой был старый потрёпанный Русский революционер, преданный и потрясённым тем, во что превратилась его страна, и никому не было дела до ледоруба, что торчал у него из затылка.

Они не были знакомы с Холли, но знали, ради кого она пришла сюда. Она пришла в бар “Весёлый Калека”, чтобы спасти кого-то. Того, кто не хотел, чтобы его спасали. Ради её брата, Крейга де Линта.

Он упился до смерти, прямо здесь, в баре, за их столиком. Иногда он пил в их компании, но чаще он пил в одиночестве, потому что единственная компания, которая его интересовала, - это бутылка.

Я вновь обратился к своему дару и сумел вызвать несколько призрачных образов прошлого, живого Крейга. Худой, в потрёпанной одежде, его кости выделялись на его сером лице, с мёртвыми, мёртвыми глазами…

- Ты зря тратишь время, сестрёнка, - терпеливо говорил Крейг де Линт. - Ты же знаешь, что у меня нет никаких причин чтобы пить. Я не калека и не испытал ничего такого…

Я люблю выпить, а всё остальное меня не волнует. Начинал во всех лучших местах и дошёл до этого. Где таким, как я, самое место. Иди домой, сестрёнка. Тебе здесь не место. Иди домой. Пока с тобой не случилось что-нибудь плохое.

- Я не могу оставить тебя здесь! Должно же быть что-то, что я могу сделать!

- И в этом вся разница между нами, сестрёнка. Ты всегда думаешь, что можно что-то сделать. Но я знаю, что любое дело с моим участием обречено.

Сцена резко сменилась, и в баре появилась Холли, яростно спорящая с Максом. Он продолжал улыбаться, даже когда говорил вещи, которые резали её словно острый нож.

- Конечно, я поощрял твоего брата пить, милая. Это моя работа. Ради этого он и приходил сюда. И нет, мне плевать, что он мёртв. Он умирал, ещё тогда когда вошёл сюда, это был его выбор. Я только помог ему в этом. А теперь либо покупай выпивку, либо убирайся с глаз моих - долой. Я работаю.

- Я заставлю тебя закрыться! - сказала Холли, её голос стал свирепым, маленькие ладошки сжались в кулачки.

Он рассмеялся ей в лицо. - Хотел бы я на это посмотреть, милая. Это Тёмная Сторона, где каждый выбирает собственную дорогу в Ад.

- Я знаю людей! Важных людей! Деньги решают всё, Макс, и их у меня гораздо больше, чем у тебя.

Он легко улыбнулся. - У тебя есть яйца, милая. Ладно, давай поговорим. За выпивкой.

- Я не пью.

- Мой бар, мои правила. Хочешь поговорить со мной - выпей со мной.

Холли пожала плечами и отвернулась. Она смотрела на стол, за которым умер её брат. Макс взял бутылку и разлил выпивку по стаканам, а затем подсыпал что-то в стакан Холли. Он с улыбкой наблюдал, как Холли глотает содержимое, чтобы избавиться от него, а затем улыбнулся ещё шире, когда всякое выражение исчезло с её лица.

- Вот, так-то лучше, - сказал Макс. Мисс богатая маленькая сучка. Приходить в мой бар, прессовать меня, указывать мне, что мне делать? Я так не думаю. Чувствуешь себя немного более внушаемой… Не так ли?

Хорошо, хорошо… Так жаль твоего брата. Тебе должно быть грустно, очень грустно. Так грустно, что хочется покончить со всем этим. Так что, вот тебе большая горсть полезных пилюль и бутылка выпивки. Так что, ты можешь покончить с собой, там, подальше, в туалете. Пока - пока, милая. Не устраивай беспорядок.

Ряд призрачных образов прервался, когда воспоминания закончились. Я был так зол, что едва мог дышать. Я встал из-за стола и направился к бару. Макс наклонился вперёд, чтобы что-то сказать, и я схватил его двумя руками за грязную футболку и потащил его через барную стойку, чтобы я мог посмотреть ему в лицо. У него хватило ума не сопротивляться.

- Ты знал, - сказал я. - Ты всё это время знал! Ты заставил её покончить с собой!

- У меня не было выбора! - сказал Макс, всё ещё улыбаясь. - Это была самооборона! Она собиралась закрыть моё дело. И да, я знал всё это время. Вот почему я нанял тебя! Я знал, что ты сразу же решишь дело с элементалем, а потом останешься здесь ради бесплатной выпивки.

Я знал, что призрак подойдет к тебе, и ты вмешаешься. Мне нужен был кто-то, чтобы избавиться от неё, а ты всегда был неженкой, Тейлор.

Я отпустил его. Я больше не хотел прикасаться к нему. Он осторожно попятился и усмехнулся мне с безопасного расстояния.

- Тебе жаль эту сучку, так помоги ей, на её пути в Загробную Жизнь! Ты окажешь ей услугу, да и мне тоже. Я же говорил тебе, что она вредит бизнесу.

Я отвернулся от него и вернулся к знавшим её брата выпивохам. И прежде чем кто-то из них успел что-то сказать, я сфокусировал свой дар через них, через их воспоминания о Крейге, и потянулся к нему в направлении, которое ощущал, но не мог указать.

Открылась дверь, которой раньше не было, и в бар хлынул яркий свет. Яростный и неумолимый свет, слишком яркий, чтобы живые могли смотреть прямо на него.

Выпивохи должны были бы отшатнуться от этого, привыкшие к постоянному мраку; но что-то в свете затронуло их, помимо их воли пробуждая их прежние воспоминания и надежды.

И из этого света вышел Крейг де Линт, шагнул легко и свободно. Он протянул руку, добродушно улыбнулся, и из мрака появился призрак Холли де Линт, идущий легко и свободно. Она взяла его за руку, и они улыбнулись друг другу, а затем Крейг провёл её через дверной проём в свет, и дверь за ними закрылась, они исчезли.

Во вновь воцарившемся полумраке бара Макс улюлюкал и подвывал от радости, с триумфом шлёпая массивной рукой по столешнице бара. - Наконец-то, освободился от этой сучки! Наконец-то! Я знал, что в тебе это есть, Тейлор! Выпивка за счёт заведения, эй народ! Все на базу!

И все они, спотыкаясь, пошли к бару, уже забыв о том, что они могли узреть при Свете. Макс занялся их обслуживанием, а я издалека задумчиво рассматривал его.

Макси убил Холли, и это сошло ему с рук, а меня он использовал, чтобы подчистить всё за собой. Поэтому я призвал свой дар, и напоследок установил контакт с элементалем канализации, глубоко под баром.

- Макси никогда не согласится на сделку, на ваших условиях, - сказал я. Ему нравятся вещи такими, какие они есть. Но вам может повезти больше, с новым владельцем. Вы наполняли своей канализационной водой бутылки Макси. Но вы можете наполнить не только их…

- Я понимаю о чём вы, Джон Тейлор, - сказал элементаль. - Вы такой, как о вас говорят.

Макси резко дёрнулся за барной стойкой, отчаянно забарахтался, когда его лёгкие наполнились водой. Я отвернулся от утопающего и пошёл прочь. Хотя, будучи собой, я не мог устоять, и должен был оставить за собой последнее слово.

- Выпей за меня, Макси.