Дурдом на выезде

Глава 5

Дверцы машины бешено распахнулись и на сумасшедшей скорости из нее вынеслись Игорь с блондинкой.

Увидев Асю, Игорь остолбенел, а Стерлядь обрадовалась и завопила:

– Вот она, домохозяйка твоя! Люди! Держите ее! Хватайте! Она чемодан мой украла!

Из толпы понеслось:

– Опять чемодан! Вторая серия покатила!

Не успела Александра опомниться, как блондинка бросилась к ней, но, поспешив, споткнулась и едва не упала. Игорь ее подхватил под локоть, нежно и чрезмерно заботливо.

«Ах, он мерзавец! Изменник! Ишь как держит ее, свою Стерлядь!» – обожгло Асю ревностью.

Эта ревность все и решила. Ураган негодования поднял ее и понес к таможенной зоне. Блондинка неотступно неслась за ней, Игорь бежал за блондинкой.

В середине зала силы Асю начали покидать. Казалось, еще немного, и она упадет. А стерлядь уже наступала на пятки.

– Игорь! Хватай ее! Скорее хватай! – зло закричала она.

«Мой же Игорь и меня же хватай?» – хлестнуло Александру обидой.

Она рванулась вперед с немыслимой скоростью – блондинка мгновенно отстала. Когда Стерлядь подскочила к таможенной зоне, Ася была недосягаема. Игорь примчался следом и пытался пройти, энергично объясняя что-то охране. Предъявить документы Игорь не мог, его не хотели слушать и вежливо не пускали.

«Вот вам!» – подумала Ася, злорадно читая в глазах блондинки беспомощность и отчаяние.

– Что, Стерлядь, съела? – закричала она, показывая язык и строя детские рожи. – Поняла кто кого! Будешь знать какая я домохозяйка! – удовлетворенно заключила Александра и, подхватив чемодан, гордо рванула на досмотр багажа.

И вот тут-то нервы ее и сдали. Начался страшный мандраж.

Таможенник, симпатичный мужчина, скользнул вялым взглядом по документам, по чемодану, по лицу Александры и неожиданно строго спросил, сверяя ее внешность с фотографией паспорта:

– Почему у вас руки дрожат?

Беспомощно уставившись на него, она растерянно ресницами хлопала и молчала.

– Как вас зовут? – спросил он, настороженно изучая паспорт Стерляди.

– Александра Ивановна Ушакова, – неуверенно пролепетала Ася, покрываясь испариной.

Таможенник полистал загранпаспорт и задумчиво пропел:

– Та-ак, и почему же, все-таки, у вас дрожат руки?

Ася пришла в себя и возмутилась:

– А что бы у вас дрожало, если бы вам изменил родной муж?

– У меня, слава богу, нет мужа, – сообщил таможенник и с усмешкой добавил: – Пока.

– Значит, вам повезло больше, чем мне, – горестно пискнула Ася и прорыдала: – Час назад я обнаружила у себя оленьи рога.

Таможенник сочувственно кивнул и, возвращая документы, сказал:

– Проходите.

Ася хлюпнула носом и, не зная зачем, спросила:

– А багаж вы не будете проверять?

– А что у вас в чемодане?

– Дорогое белье. Я еду ему изменять. Надо же что-то делать с рогами.

– Тогда тем более проходите, – оживляясь, воскликнул таможенник и с пониманием пожелал: – Счастливых вам начинаний.

Александра вытерла слезы, сказала «спасибо» и, словно во сне, миновала таможенную зону и пограничный контроль.

Смешавшись с толпой пассажиров, она двигалась бессознательно. Мысли вращались вокруг того счастливого дня, о котором в благополучии семейной жизни она не часто уже вспоминала.

«Слепой» дождь, весеннее солнце, крупные капли редко мелькают в московском холодном воздухе, пузыри плавают в лужах и он, тогда почти незнакомый Игорь, приседая, рядом вышагивает, завладев ее новым зонтом.

Так они встретились. Случайно и очень вовремя: Ася осталась на улице. Одна в чужом городе. Без крыши над головой. Хотела идти ночевать на вокзал. На последние деньги было куплено платье, а долг за квартиру перевалил ту черту, за которой кончалось терпение даже самой доброй хозяйки. Ее хозяйка была добра, но чемодан придержала. На прощанье сказала:

– Заплатишь, вещи верну, а пока, уж извини. На новые платья деньги находишь, а я тебя даром в квартире своей держи?

Александра хотела ей объяснить, что платье – совсем не каприз, а надежда, необходимость, расчет на лучшую жизнь…

Но хозяйка слушать ее не стала, хлопнула дверью, оставив Асю на лестнице.

Она вышла на улицу и побрела: холодно, дождь – спасибо, хоть зонтик остался. В артистки ее не приняли, выгнали из квартиры, в кошельке шаром покати, с работы уволилась, а новой работы пока не предвидится…

Бедная Александра, слезы глотая, плелась в беспросветность и безысходность…

А тут он, Игорек, ну просто дар свыше!

– Девушка, милая, пустите бедного мокрого и несчастного под ваш новенький зонтик!

– Да хоть весь его заберите.

– Нет, весь не надо, намокнете.

Она скорбно ему сообщила:

– Мне уже все равно.

– Да-а?

Он внимательно заглянул в ее нахмуренное лицо и спросил с огромным участием:

– А слезы у нас в глазах почему?

Александра, сдерживаясь из последних сил, с горечью отмахнулась:

– Ах, лучше не надо, а то разревусь!

– Даже так…

Он смотрел уже не участливо, он смотрел на Асю влюбленно…

Так Александра узнала, что любовь с первого взгляда не миф и не вымысел.

Да, любовь с первого взгляда – реальность!

И вот чем это закончилось: он ее приручил и предал. И теперь обнаружилось, что благодаря этой его любви она превратилась в беспомощность. Игорь – первый мужчина, который сказал, что Ася невероятно красива. Она всегда знала что внешность ее на любителя, но Игорю сразу поверила. И от этого старалась быть рядом с ним постоянно: только с Игорем ей было тепло. Только с ним она ощущала уверенность в своей женской красе. И расслабилась, почила на лаврах, на других чары пробовать и не пыталась, превратилась в домохозяйку.

А теперь что же выходит? Он нашел точную копию Александры, только значительно образованней, а жена уже побоку? А жена уже не красавица – все лучшее осталось в дождливом том дне…

Вернулась в действительность Ася уже в самолете. Когда взвыли турбины, и лайнер стремительно покатился, решительно набирая скорость, она испугалась. Только что рядом был Игорь – молодой, надежный, красивый танцевал под ее зонтом, и вот уже разведенка она, неудачница и холостячка.

А у Стерляди всего и потерь, что плавок и лифчиков чемодан.

И никак ей нельзя отомстить!

Тоскливо уставившись в иллюминатор, Ася, паникуя, подумала: «Господи, куда я лечу, домохозяйка? Не знаю английского, в Лондоне никогда не была, плохо воспитана, громко смеюсь, набиваю щеки едой и не умею пользоваться китайскими палочками».

Сдерживая слезы, она сунула руку в сумочку в поисках носового платка – пальцы нащупали пачку купюр. Мгновенно вспомнились и кредитки, и в голове появились мысли повеселее.

«Ха, куда я лечу! – злорадно усмехнулась она. – Тратить стерлинги Стерляди! И, между прочим, делать это буду не в джунглях! Как-нибудь не пропаду!»

Однако, как Александра ни хорохорилась, обиды дня погрузили ее в юдоль скорби-печали. Она хоронила счастливые времена. Перед глазами стояли губы Игоря, его щеки, руки (и кое-что поинтимней), а в голове созревал иезуитский вопрос: «Неужели он всем этим своим добром к телу Стерляди прикасается?»

В общем, тягот полета за горькими мыслями об измене Ася совсем не заметила – почти четыре часа пронеслись, словно минута. Из Шереметьево в Хитроу самолет прибыл точно по расписанию. Александра легко миновала таможенный и пограничный контроль и получила свободу: иди куда хочешь.

«Только вот куда мне теперь идти?» – подумала Ася, растерянно замирая.

Остановившись посередине зала, она бестолково завертела головой, соображая в каком направлении выход. Приятный мужской голос прозвучал в ухе, будто гром небесный, и ужасно ее напугал, хоть ничего плохого не сообщил.

– Здравствуйте, Александра Ивановна, – услышала Ася на ломаном русском.

Оглянулась и обмерла: улыбаясь, словно старой подруге, к ней с объятиями спешил одетый с иголочки джентльмен, усатый, седовласый, белозубый, бодрый, свежий, пахучий.

От него так и веяло оптимизмом – чего у Аси в данный момент был большой дефицит.