Дурная кровь

Глава 1

– Джети, ты меня не поздравишь? - игриво спросил невысокий, но крепко сложенный молодой человек. Мелвин сент Ин, один из лучших выпускников нашего курса. Лучший, после меня. Ведь именно мне из сорока семи человек удалось не только закончить факультет целительства по специальности хирург-универсал, но и за десять лет поучаствовать в нескольких научных проектах моего наставника, входящего в пятерку известнейших целителей и ученых в области медицины Содружества.

– Отчего же? Поздравляю, - с некоторым налетом искренности, улыбнулась я. Мелвин ничем за эти годы не усложнил мне жизнь (пара подкатов не считалось), поэтому моё к нему отношение было нейтральным.

– И все? – наигранно удивился он, – а поцеловать? - он капризно надул губки, изобразив фазанью попку, чем сильно напомнил мне секретаря нашего ректора, вечно молодящуюся ильзу Барет.

Я никогда не раздаривала поцелуи просто так, а повод для меня был пустячным. Ну, закончили обучение, готовимся к стажировке. Ерунда. Тут выжить попробуй!

- Могу руку пожать, - предложила я, и, проигнорировав слегка насупленного уже бывшего однокурсника, прошла к выходу. На банкет решила не оставаться. С меня хватило и торжественной части. Платье оказалось неудобным и слишком открытым, туфли на высоком каблуке немилосердно давили, да и сама я находилась не в лучшем настроении.

Теперь, когда образование получено, от Посвящения, а, главное, величайшего позора в моей жизни, а затем и смерти, меня отделяет лишь краткий период стажировки. А после... После моей семье, а именно, главе рода придётся признать, что одна из его представительниц не способна пробудить в себе Иную кровь - силу своего отца и наследие рода по весьма банальной, но порочащей этот самый род причине - незаконнорожденности. Нет, по закону папа был - один из представителей аристократии планеты Юта, в чьей крови растворилась Сила Слова. Ее обладатели избирали стезю дипломатии, политики. Именно они становились правителями и имели большое влияние и власть. Поэтому, брак с представителем такого семейства мог служить неплохим стартом в карьере начинающего целителя. Или воина. Или… да, много было вариантов. Мне только исполнилось тринадцать, когда родовое гнездо принялись осаждать заинтересованные в браке со мной представители аристократии. Разумеется, я сама, как отдельная единица их мало интересовала. Род, имя, сила крови. Точнее, сила двух кровей. Отца и матери. Первую способность к магии ребенок получал при рождении. Он рос, обучаясь пользоваться своим даром, привыкая к силе. Обычно первой пробужденной силой, становилась сила матери, как более близкая и привычная для малыша за долгие месяцы беременности. Только пройдя Посвящение, и проявив силу второй крови, человек мог считаться полноценным гражданином Содружества, вступить в выгодный брак, получить престижную должность, иметь право голоса. Он мог избрать лишь одну стезю, стать профессионалом в одном деле. Но Сила рода должна была пробудиться, чтобы он мог передать ее своим потомкам. Только так могла передаваться преемственность крови и Силы, без которой человек считался вторым сортом, не достойным никаких благ этого мира. Люди, рожденные без силы у аристократов не встречались. Порой, в человеке пробуждалась одна определяющая его дальнейшую жизнь кровь, и он отказывался от влияния второй. Но Посвящение все равно происходило, чтобы дать будущим отпрысками возможность выбора.

Разумеется, были и такие, кому не посчастливилось родиться одаренными в нижних городах, среди мусора и грязи. Таких детей искали, тщательно отбирали и использовали. Девочек обучали тяжелой работе, а особо привлекательных лишали возможности когда-нибудь произвести потомство и отправляли в элитные бордели. Мальчики же становились пушечным мясом – Псами войны, как презрительно-пафостно именовал их сам глава Содружества. Итак, всего три пути. Прислуга. Шлюха. Или Пес. До самой смерти, без надежды, без веры. Не испытывая счастья или любви. Они стремительно проживали свои жизни, сгорая без остатка на благо нашего мира. Да, даже под их безрадостное существование наши политики подвели красивую теорию – всеобщее благо. Наша цивилизация дала вам путевку в новую жизнь, и теперь вы должны расплачиваться с ней за это всей своей недолгой жизнью. И они платили. Я же этого себе позволить не могла, порой завидуя простым людям, обделенным силой вообще, и рожденным далеко от верхних городов. О них просто никто не думал, воспринимая как нечто существующее, но не мешающее развитию наших государств. Ведь кому-то нужно было населять колонии, работать в шахтах, на станциях, не приспособленных для жизни вообще. Завидовала, хотя отдавала себе отчет в том, что, наверное, никогда бы не смогла жить не живя, а существуя.

Так уж вышло, что моя мать выходила замуж за леора Клависсио сент Рейна уже находясь в положении. Леор мог бы отказаться от такого щедрого дара судьбы, однако, все обдумав, принял разумное решение не устраивать скандал. Его семья по достатку и влиянию стояла немного ниже, чем семья невесты. И тогда они с мамой заключили сделку – моя жизнь в обмен на четыре новые. Семьи аристократов никогда не были слишком многочисленными. В этом они не уподоблялись черни с нижних городов. Двое детей считалось вполне приемлемым, трое жизнеспособных, наследующих силу обоих родителей – большой удачей. Из-за того, что ребенок с даром представлял огромную ценность, но в то же время забирал у своей матери много сил, рождение пятерых детей для одной женщины могло стать фатальным. Но она пошла на это. Мне хотелось думать, что мама не жалела впоследствии о своем решении. Очень хотелось так думать. Сейчас супруга леора находилась на шестом месяце своей пятой беременности и давно уже не появлялась в свете. Я знала, как тяжело ей давался каждый прожитый день. И делала все, чтобы он не стал для нее последним. Именно это, и еще одно обстоятельство подтолкнуло меня к тому, чтобы стать ассистентом магистра Солера, занимающегося проблемами крови и способом передачи Силы. Его разработки, еще толком не тестировавшиеся на людях смогла дать маме возможность выносить предпоследнюю беременность и родить здорового малыша. Да, я воровала образцы, и снабжала ими свою маму, единственного человека в этом мире, которому было на меня не наплевать. Благодаря гению магистра и его наработкам мне удалось зайти намного дальше, чем могло позволить себе мировое сообщество целителей и медицинская этика.

Многие скажут, что именно дурная кровь причина моего асоциального поведения и подобных наклонностей, однако, я считала это трезвым расчетом. Наши с мамой жизни были тесно связаны, о чем я узнала, когда мне исполнилось тринадцать лет, перед приближением Пробуждения. Сила крови мамы – целительство была во мне всегда. Я чувствовала ее как мощный поток, заполняющий все мое тело, заставляющий бурлить кровь. Тогда же и произошёл первый в череде несчастных случаев, едва не лишивших меня жизни. Этому предшествовало пара визитов соседей, желавших заключить со мной предварительную помолвку. Мама поняла, что её муж отчаянно пытается избежать скандала и позора, который непременно произойдёт, стоит мне не пройти испытание Иной кровью. И был бы его порыв объясним и даже оправдан среди высших кругов, если бы на кону не стояла моя жизнь.

Решение проблемы было временным, но давало мне отсрочку – десять лет жизни, которые я должна было потратить на обучение в магистериуме целительства. Это максимум того, на что я могла рассчитывать. Целители могли позволить себе некоторую вольность в выборе времени Пробуждения Иной крови. Считалось, что пробужденная кровь второго родителя может приостановить развитие целительского дара. Особенно, если оба рода достаточно сильны. Это создавало у ребенка конфликт магии и могло привести к выгоранию и смерти. В своё время маме пришлось отказаться от образования из-за раннего брака. Мне же предоставлялся шанс воспользоваться единственной возможностью, чтобы раз и навсегда решить проблему. Или умереть. По крайней мере, официально. Пути назад не было, как и особого выбора. Стажировка длилась около полугода. За редким исключением. И именно это исключение давало мне шанс выжить. Работа в Крепости - военной станции, расположенной на спутнике безжизненной планеты Киран дарила мне целый год. Год среди презренных Псов, за жизнь и здоровье которых отныне я буду нести ответственность. Эта стажировка не только давала мне время, но и предоставляла прекрасную возможность получить незабываемый опыт в условиях, приближенных к боевым. И было сложно представить те усилия, с которыми я добивалась этого места. Даже учитывая то, что из всего выпуска желание там работать, выявила я одна. Видимо, Совет магистериума долго не мог понять, как леора из высокого рода, дочь прославленного дипломата решилась на такую откровенную глупость. Но, разрешение было получено, мой наставник, магистр Солер, после многочасовых уговоров, наконец, сдался, и скоро я достигну своей цели.

Сбросив неудобные туфли, я облегченно вздохнула, пустив по своему телу легкую исцеляющую волну тепла. Тут же ощутила прилив сил и готовность совершить подвиг, хотя ограничилась лишь подъемом на третий этаж, в лабораторию, где все еще, несмотря на позднее время, горел свет.

– Учитель, - шепнула я, тихонько входя.

– А, дитя, я не ждал тебя так рано. Неужели бал был настолько скучен, что ты предпочла ему меня? – с напускным удивлением поинтересовался магистр. Никто лучше него не знал, насколько мне были безразличны увеселения во всех проявлениях.

– Просто единственный мужчина, который меня способен заинтересовать, находится именно здесь, - честно призналась я.

Учитель просиял, и, поправив съехавшие на курносый нос очки в старенькой оправе, предложил мне присесть. Сам же отправился заваривать мой любимый чай. Этот ритуал был неизменным вот уже десять лет. С тех самых пор, как торш Рейвен, бывший адъютант маминого отца, а ныне учитель боевых искусств моих братьев, привел меня в магистериум. Жалкую и напуганную недавними покушениями, ненужную собственной семье. И тогда магистр успокоил меня одной лишь улыбкой и крепким горячим чаем, вкус которого я до сих пор не могу забыть.

– Значит, твой выбор неизменен? Крепость? – размешивая ложечкой сахар, уточнил Солер.

– Да, учитель, с благодарностью приняла от него чашку, я сделала глоток и прикрыла от удовольствия глаза.

– Жаль, мне казалось, я могу тебе отговорить от этой опасной авантюры. Ты, молодая наивная девушка, аристократка, и сотни одичалых Псов.

– В Крепости живет и работает много женщин. К тому же, официально я нахожусь под патронатом магистериума. Мне будет предоставлен куратор.

– Обслуга, - поморщился наставник, - тебя будут окружать малограмотные опасные существа, необученные обхождению с высокой леорой.

– Я справлюсь, магистр, - было приятно его волнение за меня, а такая редкая забота совсем не казалась навязчивой, - мне нужно учиться.

– Ты должна кое-что знать, дитя, - магистр нахмурился, словно решая, стоит ли говорить со мной об этом, - в последнее время межу правительством Содружества и Псами возникло некоторое напряжение.

– Это естественно, когда одни используют других, - пожала плечами я.

– Я уточню. Возможно, что все мы находимся на пороге войны. И на этот раз она будет куда более кровавой и смертоносной, чем все, что мы знали до этого.

– Почему? – его слова встревожили. Ведь если в Крепости ко мне отнесутся с недоверием из-за неспокойной обстановки, весь мой план летел к драху в зад, - какая война?

– Её начнут те, кто до сих пор нас защищал. Псы не желают мириться со своим зависимым положением, и сделают все, чтобы его изменить. В последние годы ими руководит сильный и опасный человек. Он предпринимает решительные шаги, которые вызывают страх и непонимание у многих. Содружество не готово идти на уступки, не желая признавать, что оказалось в невыгодной ситуации, куда загнало себя само. Псы не станут подчиняться, а, значит, любая внешняя угроза может пошатнуть силы Содружества. Если же сами Псы решат напасть... Не мне тебе объяснять, к скольким жертвам это приведет. Поэтому, если хоть кто-то в Крепости узнает, какого ты рода, сомневаюсь, что тебе вообще дадут уйти живой. В лучшем случае, используют как заложницу. В худшем… ты же знаешь, лучше, чтобы Псы не видели в тебе угрозу.

Я знала, уже много лет знала, чем может закончиться встреча Пса и высокой леоры. И именно поэтому мне было необходимо оказаться в Крепости пока не началась война.

– Поэтому меня так легко отпустили в Крепость? Моему деду что-то нужно от меня? – я через силу улыбнулась наставнику, понимая, что не с проста он завел этот разговор.

Гордон сент Адэль, верховный леор Содружества, ещё двадцать пять лет назад разочаровавшийся в дочери, которая едва не разрушила репутацию рода решил использовать меня? Знает ли он? Хотя о чем я? Для этого человека нет тайн. Недаром больше тридцати лет он возглавляет комитет безопасности Содружестваи считается одним из самых опасных людей Галактики. И теперь он заинтересован в том, чтобы именно я проходила стажировку в Крепости. Иначе, учитывая сложившуюся ситуацию, никто бы меня к ней не подпустил и на выстрел прионной пушки. Я знала, что наставник много лет сотрудничал с КБ, видимо, ему не удалось отказаться от неприятного разговора.

– Почему вы говорите мне об этом? – почувствовав приятную усталость, я откинулась на спинку удобного кресла, и прикрыла глаза. Наставник мог бы донести до меня нужную информацию тысячами способов, но выбрал именно этот. Веки налились свинцом, пальцы перестали слушаться, сердце стало биться ровнее и глуше. Я могла бы вывести любой наркотик из крови в течении десяти минут, вот только против этой штуки у меня было мало шансов. КБ осечек не делает.

– Потому что ты сама для себя должна решить - стоит ли твой план, каким бы он ни был, такого риска. Знаю, ты осторожна и не допускаешь ошибок, однако, твоё неожиданное стремление попасть в Крепость привлекло к тебе ненужное внимание. И, боюсь, для твоего деда твои цели не важны. Как и твоя жизнь.

Голос наставника отдалялся, я, словно стремительно погружалась на самое дно океана, под толщу воды.

– Вы правы, учитель, - было трудно говорить, а еще труднее думать. Почему-то невольное предательство магистра не вызывало злости. Я доверяла ему и надеялась на то, что его поступок оправдан.

– Я дам тебе возможность продержаться как можно дольше, - внезапно голос магистра зазвучал в моей голове, - все, что тебе нужно знать о Крепости, планы, схемы, пути отступления. Надеюсь, Джети, это поможет тебе выжить.

Глава 2

С мамой удалось попрощаться лишь по видофону. В памяти отпечатались ее усталое лицо и грустная улыбка, слова поддержки и нежность во взгляде. Я знала, что мое присутствие в доме отца нежелательно и не хотела провоцировать его еще больше. Удалось передать последнюю дозу лекарства и на душе тут же полегчало. Теперь мне нужно думать только о Крепости и о том, как проделать на практике то, что планировалось лишь в теории.

Мы вышли из гиперпрыжка за несколько часов до состыковки со станцией. Мой багаж был невелик – запасная форма военного целителя, смена белья и инструмент – дорогой, сделанный на заказ.

Никогда не любила спать в то время, когда корабль преодолевал сотни световых лет на чудовищной скорости, поэтому была не выспавшейся и встревоженной. Первый раз в жизни мне пришлось так далеко улететь от дома. Краткие периоды практики не в счет. Там было все по-другому, искусственно, что ли. Ты всегда мог положиться на более опытного учителя, от твоей ошибки не зависели жизни. И хотя мне не раз приходилось ассистировать при сложнейших операциях, впрочем, как и оперировать самой, это происходило в стерильных операционных под наблюдением наставников. Теперь же мне предстоит полагаться исключительно на себя.

Голову пронзила резкая боль – наркотик, введенный мне наставником, имел кучу побочных действий. Я лишь надеялась, что головная боль, тошнота и чувство усталости – самые страшные из них. Винила ли я Солера за то, что он, выполняя приказ деда, не счел нужным меня предупредить? Не знаю. Было ощущения, как нечто хрупкое между нами, то, что я строила на протяжении десяти лет, дало трещину. И даже то, что теперь мой мозг хранил знания о планах Крепости, ее руководящем составе, а, главное, путях для побега, слабо примиряло меня с действительностью.

Транспортник тряхнуло, я подавила подкатывающийся к горлу комок. У меня было свидетельство пилота второго класса с уровнем допуска к малым перевозкам, но избавиться от симптомов укачивания так и не удалось. Мама говорила, что это психологическое, я была с ней склонна согласиться.

Подхватив вещи, и дождавшись, когда корабль состыкуется со стацией, я покинула каюту. Вперед, к новой жизни. Не знаю, счастливой ли, но уж точно не похожей на мою прежнюю.

Нас встречали. Точнее, меня. Высокий стройный мужчина в форме майора со стильной прической, улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, представился Майлзом сент Оливар и, подхватив мой багаж, предложил пройти в пункт досмотра. Значит, меня здесь ждали. Приятно… точнее, не очень. Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, из-за родства с дедом, мне пришлось воспользоваться именем младшего рода. Ничего незаконного, даже в моем дипломе стояла эта фамилия. На случай, если придется экстренно спасаться бегством. Таким образом, на этой станции стажировку будет проходить не высокородная леора Джетана сент Рейн-Адэль, а почти скромная и не перегруженная влиятельными родственниками ильза Джети сент Рей. Разумеется, за которой наблюдает пристальное око рода, но не так, чтобы в полную силу.

– Не могу скрыть, как восхищен вашей красотой и отвагой, - между тем вещал майор, трогательно поддерживая меня под руку, - решиться целый год провести среди дикарей и убийц, чтобы исполнять долг целителя!

– Вы мне льстите, леор сент Оливар, - только тренированная за долгие годы выдержка помогла мне не скривиться от приторности слов и чрезмерной пылкости майора. К слову, не совсем оправданной, - но, как видите. Я не единственна женщина, которая решает исполнить свой долг на военной базе.

Кивком головы указала ему на группу, состоящую из пяти мужчин и трех женщин, проходящих досмотр. Скорее всего, еще недавно мы были попутчиками, хотя ни при посадке, ни при высадке я их не видела. Досмотр проводили двое мужчин в форме черного цвета с нашивкой алого пламени на груди. Увидев их, майор поморщился, презрительно поджав губы.

– О нет, не стоит даже смотреть на этих авантюристок. Они здесь исключительно из-за желания найти покровителя и заработать легких и быстрых денег. К сожалению, на станции много одиноких мужчин, не слишком разборчивых в связях, - это было произнесено с таким достоинством и неприкрытым осуждением, что я улыбнулась.

– Ну что там за задержка! Эти псы совсем не шевелятся, - пробурчал майор, похоже, совершенно лишенный выдержки и терпения. На его едва слышное замечание один из досматривающих вскинул голову и пристально смерил взглядом моего сопровождающего. Тот затих

– Хватит ему стоить глазки, это же Пес, - одна из женщин постарше, которых майор обозвал авантюристками, отдернула другую, более юную и очень привлекательную от пристального рассматривания мужчин за работой.

– Этот? Что, правда? Никогда не видела. Хорошенький какой. Я бы с ним…

– Что? – шепотом спросила третья, совершенно не обращая внимания на то, как напряглась фигура одного из тех, кого назвали Псом, как побелели пальцы, которыми от с силой сжал скан.

– Ничего! – таким же громким шепотом ответила ее подруга. – Что с них взять. Но этот, такой молоденький еще. Жаль, что Пес.

Тот, с кем так резко перестали связывать свои матримониальные планы, закончил с проверкой багажа, пропустил группу и сосредоточил все свое внимание на мне. К этому времени я уже поняла, что согласием между военными и теми, кого они презрительно величают Псами и не пахнет.

– Доброе утро! Ваши документы и разрешение на посещение станции, пожалуйста, - нейтрально-вежливым тоном произнес мужчина. Второй, более старший, замер за его спиной, сверля взглядом моего спутника. Не могу сказать, что подобное внимание придавало тому оптимизма. Да и мне тоже. Особенно, учитывая странное чувство, которое зародилось некоторое время назад, как только мы вошли в это помещение. Чувство, что за мной пристально и очень внимательно наблюдают, буквально прожигая взглядом. Это не могли быть те двое, сейчас занятых моими документами и багажом, и уж конечно такой силой взгляда вряд ли мог обладать майор. Сердце замерло в предчувствии угрозы, но тревога тут же меня оставила. Внимание не было угрожающим, как при намечающемся нападении. Оно просто было, и чувство чужого взгляда не спешило меня покидать. Я украдкой осмотрела помещение, отмечая низкий потолок, пол, состоящий и поперечных металлический труб, открывающих вид на нижний сектор. Взгляд выхватил несколько следящих камер и остановился на одной из них. Мне казалось, что я смотрю кому-то, кем бы он ни был прямо в глаза, и от этого становилось страшно до мурашек. Поежившись, так же медленно отвела взгляд, отмечая, что все еще ощущаю чужое внимание.

– Все в порядке, можете проходить. Добро пожаловать на станцию, ильза сент Рей, - мне вернули документы. Почти скрывшись из зоны видимости, майор все же не сдержался, зло заметив:

– Совсем, твари, распустились. Нужно сообщить генералу.

– Не думаю, что у вас должен быть повод для недовольства, - со всевозможной кротостью произнесла я, - эти люди просто делают свою работу.

– Их нужно держать в узде, иначе… - майор не договорил, сменил руку, перехватив удобнее мой багаж, - прошу сюда, ильза сент Рей. Пока мы доберемся до ваших апартаментов, я проведу небольшую экскурсию. Как вы, должно быть, слышали, станция делиться на два жилых сектора. Мы не желаем находиться слишком близко от этих людей. Сектора соединены между собой переходами. Каждый сектор состоит из двенадцати уровней, жилая часть, медсектор и столовые находятся на пятом и шестом уровнях. Нам сюда.

Мы проходили бесконечными коридорами, испещренными провалами переходом, шахтами скоростных лифтов и транспортников, перевозящих людей и грузы. До сих пор мне было сложно представить размеры станции, величаемой Крепостью, и, разумеется, объемом предстоящей работы. Когда достигли моей каюты, которую майор гордо обозвал апартаментами, я могла лишь натянуто улыбаться, особо не вслушиваясь в его нескончаемый треп. Планы станции у меня уже были, и я успела неплохо их изучить. Место для жилья тоже не вызывало претензий. По крайней мере, оно было куда больше моей комнаты в общежитии магистериума.

– Леора целительница? – не дав мне войти внутрь, в нашу сторону опираясь на трость, резво направился чуть прихрамывающий мужчина средних лет крепкого телосложения. Он довольно быстро преодолел разделявшее нас расстояние, и радостно схватив меня за руку облобызал ее, а затем потряс в дружеском приветствии.

– Торш Канис, мы же договорились, что вы дадите целительнице время отдохнуть, и лишь затем введете ее в курс дела, - раздраженно напомнил майор. Но тот, кого назвали торшем Канисом, полностью проигнорировал своего спутника, и, не сводя с меня почти влюбленного взгляда, повторил:

– Леора целительница?

– Ильза сент Рей, - поправила я нового знакомого, уже догадавшись, что именно ему предстояло стать моим куратором.

– А пофиг. Вы целительница, мой контракт закончился еще вчера. Новый я не подписывал, старый не продлил. Все, я уезжаю отсюда, пока жив и относительно цел. Всего вам доброго, счастья и терпения, а, главное, сил выжить в этом доме для умалишенных, - вдруг, со счастливой улыбкой выдал куратор, и, под нашими ошеломленными взглядами, вложив в мою руку ключ-карту и какой-то диск, заспешил прочь.

– Стоять, торш! Вы не имеете права! – возмутился майор.

– Дарх тебя дери, майор, ты больше не можешь мне приказывать! И давить тебе нечем. Я ухожу.

И, помахав нам рукой, прихрамывающий, но резвый торш скрылся из коридора, впрочем, как и из моей жизни, я полагаю.

– Я сейчас этим займусь! Просто неслыханно! И контузия его не оправдывает! Его остановят и заставят… его, - запал майора сходил на нет, и я его понимала – вряд ли торш Канис мог бы уйти без подписанного большим боссом разрешения, будь у него хоть десять закончившихся контрактов. Значит, кто-то там, наверху решил, что я вполне смогу справиться и без помощи куратора. И глядя ему вслед у меня не было сил даже возмутиться. Легкое удивление поведением торша постепенно сменялось осознанием диаметра дыры туха, в которую я, скорее всего, сама себя загнала.

Глава 3

Первый рабочий день на станции не задался. На рассвете, приняла душ, скрутила еще влажные волосы в строгий пучек и облачилась в форму целителей – бордовый китель и черные брюки. Форма мне шла, несмотря на слишком бледное лицо и светлые глаза, на мой взгляд, плохо сочетавшиеся с черными волосами, хотя мама всегда говорила, что я хорошенькая. В мои годы однокурсницы успели закрутить по нескольку романов, вышли замуж, некоторые обзавелись детьми. Наверное, я все же что-то упустила в своей жизни, если глядя на них, мне никогда не хотелось чего-то подобного. Вздохнув, оправила китель идеально облегающий мою фигуру и направилась к генералу сент Стронгу – командующему Крепостью. Из собранной о станции информации мне было известно, что этот сухощавый мужчина средних лет являлся командующим последние полтора года. Его предшественник скоропостижно скончался от запущенной формы пневмонии. Видимо, этой станции действительно не хватало целителей.

Меня встретили вполне дружелюбно. Генерал с видом строгого, но любящего дедушки посокрушался о том, что такая молодая девушка целый год будет вынуждена провести вдали от столицы с ее светской жизнью. Я же вежливо возразила, что с удовольствием потрачу этот год служению во благо Содружества. Заслужила умильного взгляда, пожелания всяческих благ и заверений в оказании любого вида помощи. В общем, мы лгали друг другу, беззастенчиво и не таясь. Я отказалась от предложенного чая, а Стронг с радостью принял предложение о внеочередном обследовании. Расстались на дружеской ноте, и только выходя из его кабинета, до меня донеслось едва слышное, но совершенно не скрываемое:

– Вы больше похожи на своего деда, чем полагаете.

Я задержалась в дверях лишь на миг, и, выдохнув, стремительно вышла в коридор. Неужели ничто в Галактике не происходит без ведома Гордона сент Адэль? И почему забыв обо мне почти на четверть века, он внезапно заинтересовался моей жизнью. Любой из разумных ответов на этот вопрос меня тревожил.

Проигнорировав завтрак, я поспешила в медсектор, надеясь, что карта-ключ, щедро оставленная мне моим несостоявшемся куратором, позволит туда войти. Меня встретила тишина, темнота и одиночество. Медсектор был пуст, огромен и негостеприимен. И невольно закрадывалась мысль, что Торш Канис был не так уж и не прав, что свалил. Вот только у него был контракт, а у меня отсутствие выбора.

– Ну что же, - задумчиво протянула я, надевая перчатки и скидывая китель разглядывая не совсем стерильные поверхности столов, разбросанный инструмент и с десяток пустых бутылок, скромно притаившихся в уголке, - пора приступать к служению во благо Содружества.

Спустя четверть часа дверь в медблок с шипением отворилась. Я выпрямила спину, слегка потерев поясницу, и посмотрела на вошедшего. Это был совершенно седой пожилой мужчина, подтянутый, с военной выправкой.

– Доброе утро. Я не знал, что здесь кто-то будет в такое время. Надеялся, что еще успею прибраться, - его взгляд был прямым, в нем проглядывал нескрываемый интерес.

– Вы сотрудник медсектора? – поинтересовалась я, сдувая с лица выбившуюся прядку волос.

– Скорее добровольный помощник, совмещающий должность медбрата и санитара. Разрешите представиться, - спохватился он, - Гарен Расх.

– Просто Гарен Расх? - переспросила я.

– Просто. Я Пес, - с какой-то болезненной гордостью сообщил мужчина, и с вызовом, словно ожидая волну осуждения, уставился на меня.

– Что же. Просто Гарен Расх, хорошо, что вы пришли. Тут еще много работы, - я указала на обнаруженные мною залежи окурков, мятой одноразовой посуды и каких-то бумаг. Если это насвинячил мой бывший куратор, хорошо, что вовремя смылся.

– С радостью, - выдохнул мужчина, и спустя минуту мы дружно бок о бок принялись приводить свинарник в место, где должны лечиться больные люди. Из кратких фраз, которыми мы перекидывались с моим добровольным помощником время от времени, я узнала, что торш Канис был единственным врачом на станции. Если случался аврал, он мог привлечь на помощь военных, прошедших курсы оказания медицинской помощи. А еще с готовностью использовали Псов. Кто как не лучшие убийцы с их чутьем и сноровкой смогли бы ассистировать при несложных операциях под видом практических занятий. Ведь чтобы что-то сломать, сперва нужно понять, как это работает.

– Неужели на станции никто не болеет? – удивилась я.

– Разумеется, болеют. Но высшие аристократы приглашают своих врачей. Это дорогое удовольствие поднимает их престиж в собственных глазах, ведь с развлечениями тут не очень, - Расх усмехнулся, - а остальные как придется. В основном обращаются, когда сами справиться уже не могут. Тогда погружаем их в медкапсулу и отправляем в ближайший целительский центр.

– Как все сложно, - заметила я.

– Торш Канис неохотно лечил вольнонаемных и Псов. Его с большим трудом можно было заставить сопровождать нас в спасательных экспедициях. Впрочем, этого человека сложно осуждать - в одной из них он получил травму, которая сделала его инвалидом. Лечение плохо давалось, нужны были дорогостоящи препараты.

К моему большому удивлению, и вопреки словам Гарена визиты страждущих начались едва я открыла приемную. В блок тут же просочился сияющий улыбкой майор с коробочкой эльдазийских сладостей в руках.

– С первым рабочим днем, - торжественно проговорил он, вручая мне презент, поцеловал руку, и, поморщившись, огляделся. Заметив засевшего в самом углу Гарена, помрачнел.

– Неужели вам не могли дать кого-то поприличнее в помощь?

– Меня полностью устраивает Гарен Расх, - твердость тона немного сглаживали улыбка и доброжелательный взгляд. Если майор не дурак, сам все правильно поймет.

– Как пожелает прекрасная ильза, - отступил майор. Его визит продолжился около четверти часа, на протяжении которого он говорил о погоде на спутнике, своих достижениях в стрельбе из лаббы, и об увольнительной, которую он собирается провести здесь, на станции, потому что за ее пределами его ничего не привлекает. После этих слов он выразительно взглянул на меня. Я выдала дежурную улыбку и пожелала ему приятного времяпрепровождения. Когда визит закончился, вздохнула с облегчением и посмотрела на Расха. Он лишь развел руками и едва слышно произнес:

– У нас раньше никогда не было привлекательных целительниц. Для них вы экзотика.

В том, насколько он оказался прав, я смогла убедиться на протяжении последующих трех часов, когда непродолжительные визиты с целью одарить меня очередным изделием эльдазийских умельцев сменялись более долгими консультациями. Благородных офицеров, жаждущих получить срочную медицинскую помощь не останавливало даже присутствие маячившего за моей спиной Расха. Жалобы становились оригинальнее, а желание познакомится все навязчивее.

– На что они рассчитывают? – бормотала я, провожая очередного дарителя усталым взглядом.

– Минимум на короткий роман. Максимум… Вы аристократка из уважаемого рода. Почему бы и не испытать удачу.

– И мое терпение заодно. Да уж, думаю, торшу Канису такая популярность и не снилась.

– Кто знает, - улыбнулся Расх, - на станции проживает множество разных рас, каждая со своими традициями и менталитетом.

– О, - выдала я, и прикрыла глаза. Хотелось чаю. И чего-то перекусить. Желательно солененького. Потому как сладкое меня уже не привлекало.

– Я принесу вам обед, - Расх понятливо улыбнулся, и заспешил из медблока.

– Возьмите на нас двоих. Если, разумеется, вы не откажитесь составить мне компанию, - неожиданно для себя самой предложила я.

– Почту за честь, - уголок губ Расхаи чуть дрогнул, и он удалился. Я прикрыла глаза и откинула голову на удобное кресло. Никогда не думала, что безделье и болтовня ни о чем настолько выматывают.

Из расслабленного состояния меня вывели голоса, звучащие глухо, но навязчиво. Двери неожиданно разъехались, и передо мной появился новый визитер, все так же широко сияющей улыбкой с неизменной коробочкой сладостей в руках. Я покосилась на шкафчик, куда свалила предыдущие дары, на визитера, снова на шкафчик. Во рту разлилась неприятная горечь. Видимо, моя печень отказывалась быть гостеприимной.

– Спешу выразить восхищение наипрекраснейшей, - из раздумий выхватил звонкий голос, и меня слегка перекосило, не иначе как от восторга, - я пришел, чтобы пригласить вас отдохнуть от тяжких трудов и составить мне компанию за обедом. О, позвольте представиться – леор Родриго сент Торас, к вашим услугам. Он потянулся к моей руке, и я будто со стороны вяло наблюдала, за потоком пустых слов, поражаясь, как можно так долго и бессодержательно говорить.

– Прошу вас, леора целительница, - новый встревоженный голос вывел меня из погружения в автономный режим.

– Я же приказал вам подождать в коридоре, - раздраженно бросил посетитель, и я смогла рассмотреть за его спиной робко переминающуюся с ноги на ногу молодую женщину с ребенком на руках. У меня наконец-то пациент! Настоящий!

Стряхнув со своего локтя руку Тораса, я направилась к женщине.

– Ей всего пять лет, температура второй день. Сперва думали, пройдет, давала отвары, она плохо переносит уколы. Но сегодня ей стало только хуже. Началась рвота. Я не знаю, что делать, помогите, леора целительница!

– Но позвольте, мы не договорили. У нас были планы! – возмутился сент Торас.

– После договорим. А сейчас я, как вы видите, на работе, - уже не скрывая раздражения, прервала я мужчину, и полностью сосредоточила внимание на ребенке. Лишь краем глаза отметила его спешный уход.

– Что-то кроме отваров давали? – я нащупала на запястье малышки пульс, проверила зрачки.

– Только теплое питье. Думала, это обычная простуда, потом решила, что отравление. Я не понимаю, что с ней, пожалуйста, помогите.

Я взяла ребенка из рук матери и отнесла ее в медблок. Девочка весила как пушинка, доверчиво прижавшись, она опустила свою головку мне на плечо и прикрыла глаза. Я едва расслышала ее тихие слова:

– Черный дядя смотрит на тебя, – я испугалась, что у ребенка начался бред, но ее маленький пальчик показывал в сторону стены, чуть выше уровня двери. Я похолодела, и медленно положив ребенка на стол, включила скан. Через пять минут прибор выдал мне результаты обследования, в которых не было ничего интересного и неожиданного. Да, легкий воспалительный процесс, снимется с помощью нескольких доза хорошего антибиотика. Пара часов в медэксе и ребенок будет совершенно здоров. Вот только ее слова не давали мне успокоиться. Я посмотрела на ребенка своим внутренним зрением, так как могла бы проводить диагностику там, где не было сканов и медэксов. Вдали от цивилизации, где моим помощником становится лишь мой дар. Увидела то, о чем подозревала, но не была уверена. Я перевела взгляд на мать, сидящую рядом с девочкой и нежно держащую ее за ручку. Затем встала, и активировала крошечный глушитель. Опытный образец, подаренный мне одним хакером, объявленным в розыск, которому я несколько недель назад заштопала чудовищную рану на животе. Да, признаюсь честно, левого заработка я тоже не чуралась.

– Как давно проснулась ее сила? – ровным тоном поинтересовалась я, но мать, вздрогнув всем телом, с испугом уставилась на меня. В ее глазах был дикий ужас, осознания поражения и боль. Я ощущала ее состояние, знала, о чем она сейчас могла бы думать. Она понадеялась на мою неопытность, я же одним своим решением могла уничтожить ее маленькую семью. Моей обязанностью было донести на нее генералу. ребенка бы немедленно отобрали, а женщину… Не знаю, она достаточно молода, чтобы представлять интерес у определенных людей, вот только ее судьбы не позавидуешь. Я никогда не слышала, чтобы матери не аристократке, пусть и магичке, доверили воспитание ребенка, обладающего силой. Столько лет скрывать свой дар, и поставить на карту все, чтобы вылечить больного ребенка. Она не могла не понимать – целители способны почувствовать наличие даже слабого дара. Не удивительно, что до сих пор ребенка лечили лишь отварами.

– Не нужно бояться, это не уйдет дальше стен медблока, - шепнула я, пытаясь вложить в слова спокойствия, которого не испытывала сама. Мать ради спасения ребёнка способна на многое, и мне бы не хотелось, чтобы её неразумные действия навредили нам обеим.

Женщина несколько секунд пыталась справиться со слезами, затем, в её душе словно прорвало плотину, и она уже не могла остановиться.

– Три года назад, – с неохотой призналась женщина, - до того я надеялась, что она родилась без этого проклятия.

–Значит, вы тоже?

– Да, у меня был слабый пророческий дар. Родители смогли это скрыть, увезли меня подальше, и прятали, пока могли. Повзрослев, я… в общем, родилась Ками, и я испугалась, что она тоже будет как я. Решила устроиться на станцию, здесь есть детский сад, совсем недавно была даже сестра милосердия, многие работницы выходят замуж и рожают. Нас не замечают, будто и не существуем. Здесь легко спрятаться, если есть что скрывать.

С этим я могла бы с ней поспорить, я ведь тоже здесь искала безопасности и забвения. А получилось, как получилось. Не хотелось бы думать, что генерал по поручению деда за мной следит. Хотя, слова девочки о черном дяде слегка встревожили. Если здесь присутствуют видеокамеры, скрыть что-либо будет нелегко. Нелегко, но возможно. Нужно было принимать решение, так ребёнка оставлять было нельзя.

- Она недавно переживала какой-либо стресс? Или, возможно, её кто-то обидел?

- У неё был сон о том, что её подруга умирает. К сожалению, это действительно произошло. Девочка недавно погибла, а Ками решила, что это она виновата. После того случая моя девочка стала тихой, будто ушла в себя. А теперь вот это…

Женщина вздохнула, и прижалась губами к лобику ребенка.

– Я положу ее на ночь в медэкс, сделаю пару уколов. К утру она будет здорова. Вы можете остаться с ней, если хотите. В палате есть топчан. Но это не спасет ситуацию.

Женщина в тревоге замерев, не сводила с меня взгляд.

– Мне жаль, но что-то запустило в организме вашей дочери механизм Посвящения. Но без самого ритуала и присутствия ее биологического отца будет невозможно открыть в ней силу другой крови.

– У нее нет отца, есть только я, - заявила женщина, затем, несколько сникнув, пояснила, - он ничего не знает о дочери. Высший аристократ никогда бы не снизошел до нас. Пара ночей вместе – это все, на что я могла рассчитывать.

– Вы знаете его силу? – без особой надежды поинтересовалась я.

– Он стихийник.

Прекрасно! Нам на станции не хватало малолетней Пифии с неконтролируемыми всплесками силы. Ритуал Пробуждения нужен еще и для того, чтобы слияние силы проходило как можно более безвредно и безболезненно для человека.

– Я могу лишь на время остановить всплески дара ее отца. Но это, лишит девочку возможности предсказывать.

– Если есть способ для Ками стать нормальной, хоть на время, и избавить нас от страха быть раскрытыми… я согласна.

Я успела провести все необходимые манипуляции до того, как вернулся мой помощник. Возможно, он просто не хотел мешать. Женщина, назвавшаяся Магдой, была накормлена и отправлена отдыхать. Первый день моей стажировки близился к концу.

Глава 4

Незадолго до того, как попрощавшись с Расха, который оставался присматривать за Ками и ее мамой, я собралась уходить, в медблок, предварительно постучавшись, просочился майор, одним своим видом вызывая у меня легкую мигрень.

– Дорогая ильза сент Рей. Для меня будет большой честью составить вам компанию за ужином, - он блистал улыбкой.

– Благодарю, но я уже поужинала, - совершенно искренне улыбнулась. Наш обед действительно затянулся, я дала Магде возможность побыть со своей дочерью. Думаю, без труда в медкарте смогу написать любой диагноз, позволивший мне это сделать.

– Когда же вы успели? – удивился майор. Вид его был все так же любезен, а вот во взгляде промелькнуло раздражение. Быстро же вы, майор, привыкли к мысли, что я уже в ваших руках. Жаль, от него могут быть проблемы. Драх, да от каждого тут могут быть проблемы. Пока я не получу то, зачем сюда пришла, должна быть начеку и не подпускать к себе людей слишком близко. Уверена, что генерал, даже выполняя приказ верховного леора, раскроет меня, едва ему станет это выгодно.

– В медблоке, - я невозмутимо прошла мимо, - но вы можете проводить меня к комнате, боюсь, что еще недостаточно хорошо ориентируюсь на станции.

Позволила майору занять место справа от меня. Разумеется, я прекрасно помнила дорогу, так как была ознакомлена с планом всей станции. Вот только не хотелось бы так резко отсекать этого человека. Интуиция мне подсказывала, что он способен создать много проблем, и не только благодаря должности, которую занимает. Что-то внутри меня сжималось от тревоги, когда я видела его рядом. Вчера, при встрече это чувство можно было списать на волнение и усталость после дороги. Но только не сейчас. Сколько еще опасных людей я встречу здесь? И не слишком ли много я на себя взяла, когда приняла решение сюда приехать?

– Вы так любезны, леор сент Оливар, - я заметила, как тонкие губы майора разошлись в улыбке. Определенно, нужно быть с этим типом начеку.

Заперев дверь своей комнаты, выдохнула с облегчением. На миг мне показалось, что этот человек был готов войти даже без приглашения. Не знаю, что-то в его взгляде заставляло так думать. Возможно, на мое восприятие повлияли способности целителя. Мы тоньше, чем другие ощущали реальность и чувствовали людей. Разумеется, до эмпатии и мыслечтения нам было далеко. Но мне казалось, что я неплохо разбираюсь в людях. И после сегодняшнего дня была просто уверена – чем раньше я отсюда уберусь, тем лучше.

На следующий день я позволила Ками и ее матери покинуть медблок. Самочувствие ребенка больше не вызывало опасения, проведенные мною процедуры отодвинули момент Посвящения надолго. Я снабдила Магду необходимыми лекарствами, которые не должны были повредить ее дочери, но избавляли их от необходимости посещать целителей.

Время на станции текло по-другому, словно мы все существовали в каком-то ином мире, на самом краю Галактики, посреди бескрайнего космоса. Неделя, вторая прошли безрезультатно. Точнее, я наладила работу медсектора, добилась того, что генерал выделил мне в помощь еще трех человек помимо Расха. Все они прослушали курс целительства и, даже не владея магией исцеления, проводили диагностику и ассистировали мне при несложных операциях, хотя и не могли похвастаться ни дипломом, ни практикой. Мы не смогли сблизиться, но мне казалось, они рады, что могут позволить себе заниматься тем, что им нравится. Теперь я могла не вести прием целый день, а ограничиваться несколькими часами, а Номи, Сет или Кэл заменяли меня с утра и по ночам. Болеющих было не много, однако, узнав, что медсектор принимает всех, люди постепенно стали обращаться за помощью.

Третья неделя на станции подходила к концу. Я была готова назвать себя полной неудачницей, так как и на миллиметр не приблизилась к своей цели. И хотя чувствовала за собой слежку, не могла понять, кто именно настолько сильно заинтересовался моей персоной, и что я делаю не так, если вызвала у кого-то подозрения. Это не мог быть генерал, он и так считал, что знает, зачем я здесь. СБ станции, майор? Кто-то из тех, кто считает ильзу целителя легкой добычей? Несколько раз я находила в своей комнате следящие устройства. Кто-то пробирался ко мне и хотел знать, что я делаю. Знакомство с хакером все чаще казалась мне высшим благом, и я не уставала его благодарить. Однажды, когда я обнаружила жучка прямо над своей кроватью и без труда смогла перенаправить, а потом зациклить запись, пообещала себе, что обязательно навещу Коула в тюрьме и принесу ему его любимые пирожные. Да, мой помощник пребывал в самой охраняемой тюрьме Содружества. После того, как мне удалось его заштопать, нас накрыла местная стража и только родство с именитым семейством, и много звездных кредитов помешало мне получить срок за пособничество и уладить скандал.

Меня вырвал из сна сигнал, пришедший на браслет. Он мигал красным, значит, дело было куда серьезнее свища прямой кишки полковника Денверса, на операцию к которому меня подняли три ночи назад. Он, как и большинство аристократов считал, что главное это престиж и мужественно дожидался, когда же к нему прибудет выписанный из самой столицы целитель. Не дождался. В том смысле, что ему пришлось воспользоваться моими услугами. Теперь, же, судя по всему, все было намного серьезнее.

Я быстро оделась, и поспешила в медсектор, застегивая китель на ходу. Когда я, скользя по гладкому полу коридора, почти въехала в двери медблока, моим глазам предстала группа военных. На операционном столе лежал бледный мужчина без сознания. Номи как раз пыталась срезать с него форменную рубашку, а Кэл старался выдворить толпящихся в медблоке и плюющих на стерильность людей.

– Все вон, - распорядилась я, и, игнорируя возмущенные возгласы, прошла к столу. На первый взгляд, пациент не был ранен или же травмирован. Я надела перчатки, взяла скан и провела предварительную диагностику.

– Они вернулись с планеты Дорф, - бросила на ходу Номи, освободив больного от одежды.

– Это секретная информация, - со злостью прервал ее видимо главный всей этой группы, которая совершенно не желала нас покидать.

– Эта тайна умрет вместе со мной, - я заинтересованно осматривала кожный покров пациента, которому на вид не было и двадцати. Совсем молодой, скорее всего, предписан на станцию в качестве срочной службы. Такие первыми попадают в переделку по неопытности и собственной бесшабашности, - вы можете остаться, остальная группа поддержки – вон.

Удивительно, но меня послушались. Их командир, моложавый мужчина лет сорока отошел подальше от стола и принялся с любопытством меня разглядывать.

– Что с ним произошло? – скан показал низкую температуру, давление и воспаление гортани. Тело казалось вялым, кожа бледной.

– Понятия не имею, - скривился командир, - мы зачищали район, в котором колонисты жаловались на падеж скота. Он был в порядке. Прошли досмотр. Никаких жалоб. А четверть часа назад прямо в столовой…

Мужчина развел руками.

– Животные нападали на людей? – я медленно, миллиметр за миллиметром исследовала кожу больного.

– Да нет же, они просто сдыхали. Фермеры вызвали ветеринарную службу, те эпидемиологов, а они уже нас. Сказали – что-то сожрали не то. Планета относительно недавно заселена.

– Сожрали что-то не то… - я задумчиво рассматривала кожу, внутренним зрением. Мне это не нравилось совершенно, а слова командира заставляли все чувства бить тревогу, - потрясающее заключение, достойное профессионалов. Хотя, не мне судить.

Я же только учусь.

Медленно прошла к двери, и ввела личный код, провела ключем-картой по замку. Зеленая кнопка засветилась красным. Не знаю, что у них тут бывает за ложную тревогу, но готова понести наказание от генерала.

– Что вы делаете? – поразился командир.

– Объявляю карантин, - пояснила я, - Номи, Кэл, активируйте безопасный режим палаты.

Мой голос почти не дрожал, хотя все внутри вопило об опасности. Не знаю, что должно произойти, но мое чутье редко когда меня подводило.

– Какой карантин? – полковник почти провизжал, что вызвало неконтролируемое желание заткнуть уши, - на каком основании? Кто позволил?

Я проследила, как операционный стол накрывает прозрачный купол, а в руку пациента впивается игла, подающая состав с коктейлем, способным поддерживать жизнедеятельность и в то же время приостанавливая биохимические процессы в организме. Больше, к сожалению, я ничего сделать не могла, не имея полного результата обследования. Моей квалификации и опыта не хватало на то, от чего так недальновидно отмахнулись эпидемиологи. И отмахнулись ли?

Передатчик, стоящий на столе, зашипел, и чтобы к нему дойти мне пришлось обогнуть пациента под куполом.

– Ильза сент Рей, - назвалась я.

– Вы активировали режим карантина, - голос, который доносился из передатчика, был незнаком. Несмотря на помехи, я невольно отметила глубокий мягкий баритон, который моя приятельница по магистериуму когда-то называла чарующе сексуальным. Отогнала от себя глупые мысли.

– Подозрение на эпидемиологическую угрозу.

– Основания? – не меняя тона, поинтересовался тот же голос.

– Заражение одного из солдат вирусом неизвестного происхождения. Кстати, - я внимательно пригляделась к командиру, который почему-то вздрогнул, и отступил на несколько шагов, - не мешало бы проверить всех, кто участвовал в операции. Они находятся в изоляции в медсекторе.

На несколько секунд в передатчике воцарилась тишина, затем тот же голос произнес:

– Принято к сведению.

Передатчик затих. Я взяла в руки скан и направилась к командиру. Тревога все еще не улеглась и я не знала, к чему именно она относится.

Беглый анализ ничего не показал. Или у командира было отменное здоровье, или зараза его не брала. Внутренним зрением я отметила небольшой воспалительный процесс в районе носоглотки. Похоже, командиру угрожала банальная простуда. Или не простуда.

Рядом со мной засветился экран моего рабочего мобиля, на него пришли результаты полного сканирования первого пациента.

Беззаботно улыбнувшись командиру, я ввела необходимый код.

– Вам все равно придется провести здесь какое-то время. Думаю, вашему организму необходимы витамины, - в голове родился план, который требовал скорейшей реализации.

Стоило мне отвернуться, как чувство опасности просто зашкалило. Я увидела, как в ужасе расширились глаза Номи, а рука Кэла потянулась к парализатору, висящему на поясе. Но он не успевал, я это знала.

– Ты выпустишь меня отсюда, тварь, - в мой затылок с силой вжалось дуло бластера, - или вы все сдохните.

– Как животные на Дорфе, - вырвалось у меня, - вам нужна помощь, у нас мало времени. Иначе я ничего не смогу сделать для вас.

– Ты и так ничего не сможешь сделать, идиотка! Хочешь засунуть меня под купол и обмотать трубками? Не выйдет!

Меня грубо развернули лицом, и я наткнулась на злой взгляд командира, в котором проступали нотки безумия. Дуло все еще упиралось мне в голову, Кэл нерешительно замер в стороне, не решаясь нападать и спровоцировать обозленного мужчину на выстрел. Время было на исходе.

– Послушайте, - понимала, что, скорее всего, мои слова ни к чему не приведут, но не могла ничего не делать и старалась говорить как можно понятнее, - на Дорфе вы вдохнули споры актима верте – грибка, который поражает растение. Животных, съевших такое растение он убивает, а в людях способен жить какое-то время. Вы инфицированы, но это можно исправить, если прямо сейчас принять необходимые меры, то всего через несколько дней от болезни не останется и следа.

Не решилась сказать, что если бы он находился в состоянии покоя, а, именно, под куполом и обездвиженный, мне бы удало не только замедлить распространение вируса в его крови, но и уничтожить заразу. Целители на это способны, если эпидемия не приобретает угрожающих масштабов. Иначе, мне просто не хватит сил.

– Ты лжешь! – я с ужасом наблюдала, как его глаза краснеют, и знала, что это не только от гнева, - это все из-за тебя! Тварь!

Я понимала, что в нем говорит болезнь, с которой он даже не пытается бороться, но мне от этого было не легче. Дуло исцарапало кожу на виске, и я почувствовала тонкую струйку крови, стекающую по щеке. Широкие ноздри командира затрепетали, вдыхая легкий металлический запах. Если ничего не предпринять, мы все скоро станем бегать по медблоку с горящим взглядом и жаждущие кого-то убить. К сожалению, споры актима верте, попавшие в организм человека, вызывали неконтролируемый гнев и жажду насилия. Вирус передавался через кровь. После, когда организм носителя оказывался истощен и не пригоден для дальнейшей жизни, вирус искал другого носителя и цикл повторялся снова. Короче говоря, мы попали.

***

– Не ожидал от тебя такой подставы, Гордон! - генерал сент Стронг напряженно замер напротив большого экрана с изображением кабинета, в котором за столом вальяжно курил сигару пожилой мужчина с глазами цвета небесной синевы. Отличительным признаком всех, кто владел Силой подчинения.

Гордон сент Адэль, верховный леор Содружества усмехнулся, и снисходительно взглянул на собеседника. Их разделяли тысячи световых лет, но генералу казалось, что тот заглядывает ему прямо в душу, выворачивая ее наизнанку. Хотелось тут же упасть на колени и молить за оскорбительный тон, который старый вояка посмел использовать в отношении давнего знакомого, и, как он считал, товарища.

– Значит ты не на своем месте, старина, - мягко произнес леор, - твои действия ни к чему не привели, я чувствую угрозу, и она разрастается как раковая опухоль, которую ты все никак не можешь уничтожить.

– Мне ничего не удалось выяснить. Они будто заранее знают все мои шаги, - генерал ненавидел себя за то, что вынужден оправдываться, хотя и понимал – ему повезло куда больше чем его предшественнику, - но здесь ваша внучка. И она тоже рискует.

– Если она не справится с такой простой задачей, значит, слишком слаба, чтобы тратить на нее время, - глаза леора блеснули синевой, - но у тебя сейчас другая задача. Приложи усилие, и реши проблему, пока не стало слишком поздно.

Экран погас, генерал бессильно опустился в кресло и закрыл глаза.

***

– Отпусти ее, и мы тебе поможем, – не сдержавшись, чуть дрогнувшим голосом почти прошептал Кэл.

– Заткнись, недоносок, - закричал командир, не сводя с моего лица блуждающего взгляда. Внутри его глазных яблок полопались сосуды, делая того похожим на чудовище из древних легенд. Невольно отметила бледность своего пациента, и сухость кожного покрова… Попросту говоря, на моих глазах кожа на лице командира покрывалась глубокими трещинами из которых сочилась кровь.

Напряжение достигло своего пика, когда командир, все еще вдыхая запах моей крови, потянулся к моему лицу, с явным намерением попробовать ее на вкус. Я отступила на шаг, вздрогнув от страха и отвращения.

Глухой звук заставил напрячься. Не сразу поняла, что это может быть, а когда сообразила, постаралась, чтобы слабая надежда не отразилась на моем лице. Я не знала, кто сейчас пытался отключить защиту и вломиться в медблок – зараженные бойцы командира, или кто-то другой. Просто надеялась по мере возможности тянуть время, а дальше… Стараясь, чтобы все внимание нападавшего было сосредоточенно на мне, я пятилась от него крохотными шажками, а он как зверь, учуявший добычу не отставал от меня.

Я вглядывалась в командира внутренним зрением, видя, как вирус постепенно проникает в каждую клеточку его организма, как подчиняет тело, а, главное, разум. Еще немного, и нам конец. Возможно, что он сам нас не убьет, а лишь инфицирует. Все остальное сделает служба зачистки.

Глупо погибать из-за мутировавшего актима верте, опасность которого вовремя не распознали. Или, как раз, распознали? И кто те люди, что ломятся сейчас сюда, рискуя выпустить вирус по всей станции?

Они не успеют…

Я потянулась силой к больному, стараясь незаметно нащупать и уничтожить заразу. Или, хотя бы замедлить ее воздействие на организм. Разумеется, до сих пор мне не приходилось настолько резко, глубоко и необдуманно погружаться в личное пространство другого человека. Опасалась, что командир почувствует чужое присутствие и выстрелит раньше, чем я смогу что-то предпринять. Мое сознание раздвоилось. Одна часть следила за командиром пытаясь блокировать вирус, вторая все так же медленно, кругами, пятилась от него.

Но он не хотел стрелять, нет, безумие, овладевшее им и рвущееся на волю желало бить, крушить, убивать, давить, жаждало крови. И аккуратный выстрел не утолит эту жажду.

Командир рыкнул, и со злостью отбросив свой бластер, набросился на меня. Я с трудом увернулась, уйдя в сторону и больно стукнувшись бедром об угол стола. В ту же секунду Кэл выстрелил из парализатора, отбросив командира в стену. Дверь, наконец, подалась, и перед нами предстали вовсе не бойцы командира, как я опасалась. Мощные, облаченные в черное фигуры с эмблемой пламени рассредоточились по медблоку, на их лицах были полумаски, скрывающие нос, рот и подбородок.

Я тяжело поднялась на ноги, опираясь о стол, и стерла ладонью кровь с лица.

– Нет! Не убивайте! – успела крикнуть я, видя, как один из вошедших вскидывает руку. Рука без оружия делает пасс, и зараженного приподнимает над полом. Командир хрипел, его пальцы шарили по шее, пытаясь отбросить невидимого противника.

– Он напал на сотрудников станции, подверг их жизни угрозе и вел себя как идиот. Он заслуживает смерти, - монотонно перечислил все прегрешения командира один из спасителей.

– Я могу его вылечить, - возразила я. Сделала попытку сдвинуться с места, искривилась. Резкая боль в боку напомнила о травме, а еще о том, что я много сил потратила впустую. И как много мне еще предстоит сделать. Номи тут же бросилась к шкафчику, извлекая оттуда несколько ампул. Я одобрительно кивнула на ее выраженный взглядом вопрос. Универсальная вакцина была нужна нам всем. Не понятно, когда именно и от кого заразился командир, и удалось ли нам избежать подобной участи. Кроме этого, я планировала обследовать своих помощников не только с помощью приборов, которые, как показала практика, слишком часто выдавали неверный результат.

– Сомневаюсь, что это излечимо, - этот голос я бы не смогла забыть никогда. Теплый мягкий тембр, от которого по телу бежала стадо мурашек. Почему то я была уверена – наш спаситель сомневался не в моей способности исцелить больного, а в его способности принимать адекватные решения даже после лечения.

– Я настаиваю, - почти залечив свой порез, и введя себе вакцину, я начала отдавать распоряжения Кэлу и Номи.

– Пациента на соседний стол, активировать режим безопасности, ввести обеззараживающую сыворотку. Распылить антидот.

И вот уже второй пациент лежал, под прозрачным куполом, окутанный трубками и получал так нужную его организму вакцину. Не знаю, как быстро лекарство сможет вывести вирус из крови. Про себя решила проконтролировать действие антидота, а после, когда никто не будет отвлекать, изучить странную мутацию, которая позволила коровьему убийце проникнуть в совершенно здорового человека и полностью подчинить себе. Мутация или модификация? Я могла допустить возможность заражения срочника – из-за стресса, плохого питания, изнурительных тренировок его иммунитет мог ослабнуть. Но командир?

– Что, простите? – я не расслышала вопрос, который мне задали мягким тоном. Определенно, этот человек способен волновать своим голосом. Или он так действует только на меня?

– Вы ранены? – повторил мужчина, видя мои скованные движения.

– Гематома, скоро и следа не останется, - я слегка склонила голову, рассматривая его внимательнее. Мужчина успел избавиться от полумаски и сложил ее за пояс. Только сейчас я поняла, что его маска была без фильтра. Стоило проверить, но мне, почему-то показалось, что не только его. Значит, они не боялись заразиться? Или не могли?

Взгляд сосредоточился на мощной тренированной фигуре, руках скрещенных на груди, лице, хмуром, широкоскулом, словно выточенном из камня, с неправильными чертами, и все же не отталкивающем, но, казалось бы, ничем не выделявшемся из тысяч других. Почему Пес? В чем их сила? Я видела малую толику его способностей, когда он лишь усилием воли едва не задушил человека.

– Это с вами мы общались по передатчику? – я уже знала ответ, но надо же было с чего-то начинать.

– Верно, - кивнул Пес, и, видимо, счел нужным представиться, - Дан Клауд

И никаких расшаркиваний по поводу насколько сильно он рад лицезреть меня, и какая это честь. Непривычно. Он отстранился от стены и направился ко мне. Движения хищника, медленно подбирающегося к своей жертве. Меня оценивали, холодно, бесстрастно, не таясь. Он перехватил мой взгляд, и словно задержал на себе. Его темные, почти черные глаза изучали меня, мое лицо. Мне казалось, что я почти ощущаю прикосновения кого-то чужого. Постороннего. В них не было угрозы, скорее, исследовательский интерес. Мотнув головой, постаралась освободиться от наваждения. Снова взглянула на Пса, взгляд которого больше не казался опасным, а глаза показались гораздо светлее.

– Вы избрали для себя опасный путь, - произнес он.

– Я всего ли выполняю свою работу, - возразила я. Он явно меня в чем-то подозревал. Считал угрозой? Для себя, станции? Смешно. Возможно, видел во мне шпиона Содружества и уже примерялся, как лучше избавиться?

Он не ответил, хотя прекрасно слышал мои слова. Жестом отправил своих бойцов прочь. На выходе из медблока обернулся:

– Эпидемиологи проверили всю команду вашего пациента. Они здоровы, - с этими словами Клауд удалился.

– Какой прекрасный экземпляр, - восхищенно протянула Номи, глядя ему в след, - не смотря на то, что Пес. Кэл презрительно фыркнул и отвернулся.

– И не говори, - признала я ее правоту, невольно представляя, как укладываю Клауда на смотровой стол, сковываю ему руки и… делаю развернутый анализ крови, тест на ДНК… Прервала свои фантазии мыслью, что что-то со мной определенно не так.

Все же, контакт состоялся. Это приблизило меня еще на один шаг к моей цели.

***

Снова ночь и я одна. Сама вызвалась подежурить, отпустив Кэла и Номи. Им нужнее выспаться и прийти в себя. Завтра мне предстоит предоставить генералу сент Стронгу отчет, который раньше никогда не приходилось составлять самой. Но кроме отчета на рабочем месте меня удерживало кое-что другое.

Еще раз, продезинфицировав помещение, я надела защиту, и вернулась к прерванному занятию.

Актима верте. Симбиотический гриб, живущий в термостойкой траве, способной выдержать холод, жару, перенести любую погоду и резкие погодные перепады. Ни гриб, ни трава по отдельности существовать не могут. Когда ученые более полувека назад создавали для фермеров-колонистов идеальную растительность, они еще не знали, что сотворят нечто совершенно противоположное. Трава действительно оказалась живучей, и на протяжении нескольких лет фермеры и их животные были вполне удовлетворены. Но спустя какое-то время оказалось, что в этом симбиотическом комплексе есть еще и третий участник – РНК-содержащий вирус, обитающий в клетках гриба. Совершенно случайно ученые выделили из клеток гриба две крупные молекулы, представляющие собой геном вируса. Одна из молекул содержала ген, который обеспечивал репликацию вируса. Вторая молекула содержала ген, функцию которого установить не удалось. Сперва. И только потом, когда жители сельскохозяйственной колонии на планете Рай лишилась всего поголовья травоядного скота, а после перебили большую часть своих соседей, забили тревогу. Было доказано, что вирус, попадая в человеческий организм через споры своего симбионта, приводит к заражению, вызывает неконтролируемую агрессию, разрушая клетки мозга, и убивает носителя. Хорошая иммунная система может не позволить вирусу развиться. Именно так там говорили на лекциях.

Была создана вакцина. Растения уничтожены, разработки свернули и более пятидесяти лет не было зафиксировано ни одного случая заражения. До этого дня.

***

Дан Клауд, Пес для тех, кто их боялся и презирал, неформальный лидер для таких же, как он, бойцов, несших, службу на станции Крепость стремительно вошел в камеру. Его шаги отдавали гулким эхом, заставляя пленника повернуться на звук. Мужчина средних лет, худощавый с длинными пальцами музыканта и тонкими запястьями создавал впечатление беззащитности и какой-то изнеженности. Было трудно поверить, что этот человек обрек на заражение и вполне реальную гибель всех обитателей Крепости. Главный целитель эпидемиологического корпуса не мог не понимать, что скрывая возможную угрозу инфицирования от команды, проводящей зачистку зараженной территории, он подвергает опасности сотни жизней.

–- Я клянусь вам, что ничего не знаю. Я был введен в заблуждение… - его голос был высоким и писклявым, подбородок дрожал от страха, пальцы нервно дергались в зажимах.

– А твой подчиненный утверждает, что именно ты отдал приказ выпустить команду зачистки с зараженной территории. Подготовил нужные документы. Заполнил медкарты. Вот только, почему-то на них стояла подпись твоего помощника.

– Это ошибка, - взвизгнул целитель, и тут же замер под взглядом черных зрачков Пса.

– Чей был приказ? На кого ты работаешь? Я узнаю правду, - мягким завораживающим голосом произнес Пес, и пленник мелко задрожав, скорчился отболи,- как всегда.

Глава 5

– Нет! Невозможно! Да как вам в голову могла прийти подобная идея? - генерал сент Стронг возмущенно уставился на меня. На его лице горел нездоровый румянец. И я могла сказать даже без предварительного обследования, что давление главы Крепости было куда выше нормы. Целитель во мне порывался отбросить собственное предложение и заняться вплотную здоровьем потенциального пациента. Однако, тот же целитель, который не хотел повторения на вверенном ему объекте событий, произошедших два дня назад, подавил в себе этот достойный порыв.

После рапорта генерал вызвал меня на ковер и вот уже битый час не мог понять, как в моей голове могла родиться подобная идея. А я не могла осмыслить – почему он так категоричен и непримирим? И разве эта не моя прямая обязанность – сопровождать команду во время очередного рейда? Я читала контракт, и там допускалась подобная возможность.

– Если ильза считает, что это необходимо – пусть сопровождает команду военных, ей будет комфортнее среди людей своего круга, - наверное, Дану Клауду надоело рассматривать гобелен, скрывавший покореженную стену генеральского кабинета, и он, наконец, обернулся к нам. Его холодный взгляд вперился в генерала, и тот тут же присел. Краска мгновенно сошла с его лица, и я подумала, что такие перепады давления не приведут ни к чему хорошему. Буду рекомендовать ему пройти курс лечения.

Генерал вызвал Пса когда понял, что ему достался упертый целитель, не желающий идти на уступки, и удовлетвориться новым сканом, минилабораторией и, в конце концов, увеличением бюджета на расходы. Небольшим увеличением. Все это время Пес молчал и с отстраненным видом взирал на продукт текстильной промышленности Нидалии, которая славилась своим качеством и дороговизной.

– Я протестую, Ильза сент Рей высокородная госпожа, ей не место на передовой. К тому же, среди военных гораздо больше случаев с летальным исходом, чем среди Псов, – генерал осекся.

– Может быть потому, что мы лучше подготовлены и хорошо справляемся со своей работой? И даже без довеска в виде целителя в команде.

– Но во время вашего вылета пострадал торш Канис, - напомнил генерал.

– Торш уронил себе на ногу реанимационный чемодан. Никто не застрахован от случайностей, - скучающе напомнил Пес.

– Уронил себе на ногу? Семь раз? – от возмущения голос генерала сорвался, а я поняла, что уже давно не участвую в диалоге, боясь прервать этих двоих. Ведь здесь и сейчас я могла получить гораздо больше нужной информации, чем находясь у себя в медблоке.

– Целители, порой, бывают так рассеяны. Особенно те, кто, забываясь, позволяет себе лишнее, - взгляд Клауда скользнул по моему лицу и вновь вернулся к генералу.

Его тон наталкивала на мысль, что и мне неплохо бы подумать о чемодане. Не реанимационном, а вещевом. Собрать его, поставить у двери и бежать, как только представится такая возможность. Эта мысль посещала меня все чаще, переходя в разряд неисполнимой мечты. Я невольно опустила взгляд на свой носок в форменном ботинке и решила, что подобной рассеянности стоит избегать.

– Довольно! В конце концов, я представитель власти на этой богом забытой станции, и мое слово закон, - генерал вздохнул, словно собираясь с силами. Я с интересом уставилась на него.

– Я уже давно пришел к выводу о неэффективности работы сформированных под влиянием классовых предрассудков, клановых привязанностей или дружеских чувств команд. Это надо прекращать! С завтрашнего дня на станции начинают свою работу объединенные группы из равного количества военных и Псов. Таким образом, мы снизим риск опасных травм и повысим эффективность выполнения поставленных задач.

Генерал с довольной улыбкой воззрился на меня, затем на Пса. Его улыбка слегка померкла, разбившись о каменное выражение лица Клауда. А я лишь надеялась, что Псу не придет в голову, что именно мой рапорт побудил генерала к подобным действиям.

– Объединенные группы? – с непередаваемой интонацией переспросил Пес, и его мягкий тон мог бы обмануть генерала… но не обманул. Надеюсь, мне не придется оказывать тому первую помощь прямо сейчас.

– Да, Клауд. Я все решил. К тому же, пришла директива сверху. Вы выполните приказ, иначе…

– Что? – коротко спросил Пес, и весь запал генерала сошел на нет.

– Иначе вашу работу будут выполнять другие люди, - словно заставляя себя это произнести, выдавил генерал.

Несколько напряженных секунд Пес молча взирал на то, как генерал пытается казаться жестким и невозмутимым. Ему не удалось провести даже меня. Наконец, Клауд вышел, мягко притворив за собой дверь не прощаясь. И почему-то именно эта мягкость и спокойствие настораживали больше, чем дикая вспышка вспышка ярости.

– Ты зря это затеяла, милая, - генерал налил себе воды и с жадностью осушил бокал, - впрочем, не мне давать тебе советы.

Я коротко кивнула и так же молча удалилась, ощущая на своей спине его взгляд.

***

Генерал сент Стронг откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул. Теперь можно было слегка расслабиться. Он понимал, что Гордон сент Адэль ждет от него решительных действий. Но интуитивно всегда опасался сталкивать лбами две враждующие силы – военных и Псов. Что же, возможно, именно этого хотел верховный леор. А ильза сент Рей… Девчонка не понимала, куда влезла, а у него не было ни сил, ни желания ее переубеждать. Она сама выбрала свой путь. А еще, он не желал признаваться в этом самому себе – злость на своего теперь уже бывшего товарища наложила свой отпечаток на его отношение к молодой целительнице. И если родной дед настолько мало ценил ее жизнь…

– Сама виновата, - повторил генерал и удовлетворенно кивнул.

***

– И долго ты думала, прежде чем в твою очаровательную головку пришла эта блестящая идея? - Пес поджидал меня у лестницы, и обратился с вопросом, когда я преодолела уже половину пути.

– Вы мне тоже скажите, что я зря волнуюсь за жизни наших солдат? И вообще, мне здесь не место? – с некоторым вызовом я взглянула на Клауда. Без сомнения, мало кто из высшей аристократии, даже обладая силой рода, способен был сравниться мощью с этим индивидом. Его сила подавляла, хотя именно сейчас он даже не пытался как-то на меня воздействовать, я это чувствовала.

– Я, пожалуй, воздержусь и просто подожду, - кривая улыбка исказила грубоватые черты.

– Чего? – я удивленно приподняла бровь и бросила надменный взгляд, хочется верить, именно так, как нас учила ильза Бойлен на уроках этикета. Как леди должна была дать понять тому, кто ниже ее по положению, что он слишком много на себя берет.

– Того, как на одной из колоний округа Омега 4 вас покусают феи Сборо – мерзкие твари с лицом милых пупсов и вы будете задыхаться от анафилактического шока, так как от их укусов еще не придуманы лекарства, а сами себя вы по понятной причине исцелить не сможете. Или того, как однажды вы в восторге замрете перед Драцей Монтеро – прекраснейшим цветком, пожирающим человеческую плоть, и не брезгующим такими очаровательными ильзами, как вы. Или…

– Довольно! – прервала я фантазии Пса, начинающие казаться страшными сказками.

- Никто не знает, что может с ним произойти. Я постараюсь быть осторожнее, - возмутилась я, про себя признав, что никогда ранее не слышала о подобной экзотике. Драцея Монтеро… Интересно было бы ее исследовать. И, возможно, как-то использовать в своих разработках.

– Я предвкушаю, как принесу ваше измученное, пожеванное и полуживое тельце и брошу его к ногам генерала, чтобы он смог оценить размер той пользы, которую принесет нам всем его протеже, - отчеканил Пес, и, издевательски поклонившись, удалился.

– Сволочь, - бросила ему в спину, и, судя по напрягшимся на миг плечам, была услышана.

Первый совместный вылет двух враждебных команд и одного целителя, то есть меня, должен был состояться через четыре дня. Где-то там, наверху все еще утверждали состав военных, которые согласились рискнуть и поучаствовать в эксперименте. По просочившимся в медблок слухам, это были проштрафившиеся лица, частые гости гауптвахты, первые претенденты на расторжение контракта.

Все это время я старалась не попадаться на глаза ни генералу, ни Псам, делая исключение лишь для Расха, который ничем не выдавал своего отношения к переменам и по-прежнему относился ко мне ровно и доброжелательно. После слухов о вирусе, едва не проникшем на станцию, а после и моем рапорте, ставшем причиной таких перемен, посетителей у меня слегка поубавилось. Сразу же отсеялись желающие продлить легкое знакомство с ильзой целительницей с остальными я, и мои помощники справлялись привычно и легко. Отсутствие серьезных случаев на протяжении трех дней вселяло в душу нездоровую тревогу. Это походило на затишье перед бурей. И мне очень хотелось, чтобы я ошибалась. Возможно, высшими силами мне просто дается время собраться, приготовиться и со спокойным сердцем влиться в ряды команды, которая совсем не была мне рада.

Я понимала их, где-то даже разделяла их негодование и чувствовала, что, возможно не права. Но, командам действительно был необходим медик. А я единственная, кто имел необходимую для сопровождения боевых вылетов подготовку. К тому же, время неумолимо уходило, а я так и не приблизилась к цели. Мне просто необходимо было влиться в команду и разузнать, где найти нужного человека. Пусть ценой ненависти, которое ко мне могли испытывать все вояки этой Крепости. Нет, такого остракизма, я, пожалуй, выдержать не могла. Но свой выбор сделала не колеблясь.

Ночью я проснулась от странного чувства, казалось, пронзившего все мое естество. Я обхватила себя руками за плечи и тихонько застонала, не в силах подавить порыв. Это было… необычно, больно, страшно, и так знакомо. Так мы, целители, обладающие силой, могли чувствовать, как уходит кто-то из нас. Уходит не в свое время, мучительно. В тот же миг подумала о маме и набрала ее номер, вопреки уговору выходить на связь в строго определенное время. Спустя несколько минут на вызов ответил такой родной, немного сонный голос, и на сердце тут же полегчало. Я не стала делиться с ней своими тревогами, лишь спросила о самочувствии, заверила, что сама в порядке и прервала разговор.

Она жива, значит, жертва находится здесь, на станции, настолько близко, что я остро ощущаю ее страдания, не будучи с ней знакомой и не состоя в родстве.

Вскочив с кровати, нашарила свой браслет. Он оказался неактивен, и все мои манипуляции по вызову помощи не дали никакого результата. Быстро надела то, что оказалось под рукой – домашние брюки и любимую застиранную рубашку, и, застегивая ее на многочисленные пуговички, схватила сумку с оборудованием первой помощи и вышла из комнаты. В коридорах царила тишина, полумрак создавал подходящий антураж моему состоянию. Мне было страшно, даже жутко, и страх нарастал с каждым пройденным шагом. Но вперед толкало чувство, которое я и не пыталась подавить. То, что отличало нас, целителей от обычных медиков, дар, позволяющий находить раненых, умирающих на поле боя, держать их награни. Даже ценой собственной жизни. Мы не могли противиться своему инстинкту, который толкал нас помочь тому, кто страдает. Особенно остро ощущались муки того, кто обладал сходной с твоей силой. Целитель. Откуда здесь, на станции владеющий силой исцеления?

Все во мне рвалось вперед, и я понимала, что нужно позвать на помощь, потому что сама я не успевала. Но пребывая в неком подобие транса просто не могла действовать четко и разумно. Меня вели инстинкты, страх не успеть, не справиться, а впереди была преграда. Не знаю, сколько времени занял мой путь, пока я не уткнулась в запертую дверь. Мне удалось пройти три уровня, ударить ногу обо что-то острое и совершенно не видимое в темноте, задеть выпирающую трубу, и теперь я замерла напротив закрытого сектора. Рассеянный свет позволил рассмотреть панель, при наборе цифр зажглась подсветка. Тут же мигнуло красным, и мне отказали в доступе, хотя я вводила универсальный код, способный открыть все двери. Еще и еще.

– Нет! – я ударила кулаком запертую дверь, и принялась вводить все известные мне коды. Возможно, служба контроля сочтет это попыткой взлома и проявит к моим передвижениям внимание.

– Ну же, пожалуйста!

Я отвела встревоженный взгляд от двери, и осмотрела коридор. На каждом уровне должны быть тревожные кнопки. Но проходя, я совершенно не обращала на это внимание. И сейчас приходилось тратить время на восстановление в памяти плана станции.

Когда, наконец, мой палец впился в горящую красным кнопку, подающую сигнал бедствия, казалось, прошла целая вечность. Я ругала себя за медлительность и несуразность действий, хотя нас учили действовать четко и быстро, ведь от этого зависели жизни людей. Тут же тишину ночи разорвала сирена, почти оглушая, заставляя отшатнуться, и, присев, облокотиться спиной о дверь и зажать руками уши.

– Ильза сент Рей, - знакомый голос заставил вынырнуть из кокона, в который я сама себя загнала. Ощущения чужих страданий просто разрывало сердце, было трудно контролировать тянущее ощущение своей потребности кому-то.

Я подняла голову, встретившись взглядом с молодым человеком в черной форме. Псом. Знакомым Псом, которого я встретила в первый же день своего приезда на станцию. За его спиной маячили еще две фигуры затянутые в черное.

– Мне нужно попасть туда! – я указала на запертую дверь, и, игнорируя протянутую руку Пса, поднялась на ноги сама. Тут же обхватила себя руками за плечи, чувствуя, как тело сотрясается мелкой противной дрожью.

– Это вход на нижний уровень. Там небезопасно, - взялся пояснять молодой Пес, и я осекла его движением руки.

– Мне нужно попасть вниз. Право Целителя, если вам это необходимо, чтобы вскрыть проклятую дверь.

– Хорошо, - кивнул Пес, подошел к панели и ввел какие-то цифры. Панель вспыхнула красным.

– Не понял, - прошипел молодой Пес и повторил манипуляцию с тем же результатом. Еще и еще.

– Коды доступа изменены, кто-то влез в систему, - подал голос один из Псов до того державшийся в отдалении, и вышел вперед.

– Вопрос жизни, - вмешалась я, с трудом узнавая свой измученный голос, - вскройте дверь.

– Отойдите, чтобы вас не задело, ильза целительница, - с едва заметной усмешкой вставил третий Пес и я осознала, насколько же трудно мне придется в их обществе.

Я исполнила приказ Пса и, скрывшись за углом, наблюдала, как три Пса встав напротив запертой двери, одновременно вскинули руки. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем дверь, под давящей, ощутимой даже на расстоянии силе рассыпалась в прах, разлетаясь по воздуху черной раскаленной пылью. Такая сила, такая мощь… о которой вряд ли знают. По крайней мере, на лекциях нам рассказывали о Псах много и подробно. Но совершенно не то, чему пришлось быть свидетелем. Тут есть, отчего встревожиться верховному леору, если ему когда-нибудь станет известно. Но он не узнает. Не от меня.

– Прошу, - церемонно поклонившись, третий Пес пропустил меня вперед. Пыль только что осела, но я все же старалась вдыхать как можно реже еще горячий воздух..

По лестнице, ведущей на нужный мне уровень, спускалась почти бегом. Несколько раз спотыкалась. Но была подхвачена под руку знакомым Псом, и уже с его помощью достигла места без новых травм.

– Это мусоросборник, - будто я еще не поняла, где мы находимся, пояснил второй Пес.

– Это там, внутри, - я кивнула вниз и снова поежилась. Захотелось выть, протяжно, по-звериному от тоски и боли, - там человек. Он еще жив.

Псы переглянулись, не слова не сказав. Возможно, были наслышаны о возможностях Целителей, а, возможно, просто решили не спорить.

– Ночью мусоросборник очищают, сплющивая, а после сжигая содержимое, - вставил второй Пес.

– Связь все еще не работает, - проверил передатчик третий, - мы не сможем остановить очистку.

Они снова переглянулись, все трое, словно безмолвно обсуждая свои дальнейшие действия, когда мы все ощутили под ногами дрожь.

Глава 6

Все дальнейшее произошло стремительно и почти незаметно для человеческого глаза. Внутренним зрением я наблюдала за тем, как знакомый молодой Пес, сбросив форменный камзол и оставшись в темной майке, нырнул в приоткрытый проем входа в мусоросборник, который вдвоем изо всех сил расширили и удерживали двое его соратников. Бежали секунды, пол под нами дрожал все сильнее. Я почувствовала, как воздух накалился. Откуда-то дохнуло жаром. И где-то внизу два человека были на грани смерти.

– Высшие, прошу, спасите их, - едва слышно прошептала я, и резко обернулась, услышав за спиной гулкие шаги. В помещение ворвались несколько человек в форме военных. Их оттеснили Псы.

– Что происходит? – на этот раз голос Клауда звучал резко, без всякой наигранной мягкости.

– Умирающий в мусоросборнике. Хок полез за ним, - я наблюдала за тем, как двух Псов сменили у проема их товарищи.

– Умирающий? Какой-нибудь самоубийца или дезертир? Кому придет в голову кончать собой таким диким способом? – майор Майлз сент Оливар, которого я прежде не заметила, подошел ко мне, стремясь, видимо, выразить почтение, так привычно, словно мы находились не перед ямой, в которой вот-вот перемелет обоих, а на светском рауте.

– Не самоубийца, - прошептала я, игнорируя майора, гипнотизируя взглядом проем, из которого должен был вылезти Пес по имени Хок.

Только выживи, только не подведи!

– Что со связью? – обратился один из «моих» Псов к своему начальнику.

– Разбираемся. Не исключена диверсия. Механизм мусоросборника запускается автоматически. Его сложно остановить. На это потребуется время, - Клауд, не обращавший на меня внимания до этой минуты, медленно обернулся, оглядел с ног до головы, замечая непрезентабельный вид, и лишь качнул головой каким-то своим мыслям, затем вкрадчиво поинтересовался:

– Сигнал тревоги – ваша работа?

– Да, - кивнула я.

– Хорошая идея, - неожиданно похвалил он, и отчего-то его одобрение почти сгладило тот негатив, что я чувствовала по отношению к нему с нашей последней встречи. Почти.

Я понимала, что появившись среди такого количества мужчин полуодетой, скорее всего, окончательно паду в чьих-то глазах, к тому же, распущенные волосы придавали мне совсем юный вид, окончательно губя профессиональную репутацию. Но странно, здесь и сейчас мне было на это плевать. Даже на то, каким взглядом окидывал меня майор, стараясь держаться как можно ближе.

– Накиньте, - на мои плечи опустился камзол Клауда, все еще хранящий тепло его тела, и почти скрывший меня от чужих взглядов. Я едва успела пробормотать слова благодарности, как тот, уже не слушая меня, нырнул в проем мусоросборника.

– Какого он творит? – возмутился майор.

– Полагаю, пытается спасти своего подчиненного и кого-то еще, - тихо ответила я, внимательно следя за передвижением Псов, которые отчего-то занимали позицию у стен, словно беря всех присутствующих в кольцо. Мои подозрения подтверждались – эти люди передавали друг другу информацию без слов. Но как? И на каком расстоянии?

Несколько тревожных минут, на протяжении которых мне приходилось отбиваться от словесных нападок майора, показались вечностью. Он буквально забрасывал меня вопросами: как я здесь оказалась, да еще и в таком неподходящем для приличной ильзы обществе. Как будто чужая жизнь стоила меньше, чем мой презентабельный вид и достойное окружение. Когда я была готова сорваться, со стороны мусоросборника раздался грохот и перед нами, с трудом передвигаясь, появился Клауд. На его плече болталось бессознательное тело с длинными светлыми волосами. Он поддерживал его одной рукой, а другой тащил раненого Хока.

Я бросилась вперед, когда пол под нами снова содрогнулся, Псы, свели створки двери, и где-то снизу страшно заскрежетал металл.

– Носилки – отдал распоряжение Клауд, и перед ним положили пластину, которая тут же приняла нужный размер и поднялась на полметра вверх. Пес осторожно опустил на носилки тело, и я невольно поморщилась при виде лица несчастной жертвы. Это была женщина, точнее, совсем молодая девушка, сильно израненная. Судя по всему, некоторые повреждения она получила уже после попадания вниз. Но большинство ран ей нанес кто-то, кто вполне возможно, находился сейчас среди нас.

– О, нет! Не может быть, - один из Псов, тот, что постарше, подошел ближе и нерешительно протянул руку к девушке.

– Нет, не прикасайтесь к ней, - я отвела руку и, пользуясь тем, что жертва без сознания, принялась сканировать тело своим внутренним зрением целителя. Повреждений было много, даже слишком. Девушка была изнасилована и, фактически убита. И в том, что она до сих пор жива не было заслуги ее палача. Она была целителем, необученным, но все же целителем. И это отодвинуло момент смерти.

– Спасибо, Высшие, сочтемся позже, - про себя помолилась я, и отдала распоряжение доставить пострадавшую в медблок.

Передатчик все еще не работал. Ворвавшись в медсектор, позвала Номи, себе в помощь и попросила дежурившего с ней Сета заняться пострадавшим Псом.

– Позвольте, - откуда-то из-за двери послышался голос майора, - почему я не могу пройти? В конце концов, нападение должно быть расследовано по горячим следам. Если жертва что-то вспомнит, я должен это зафиксировать.

– Я буду контролировать расследование, и, уверяю вас, виновный будет наказан. Кем бы он ни был, - от знакомого голоса Пса тело покрылось мурашками. Выдохнув, я привычно отбросила все, что могло бы мне помешать.

– Номи, заблокируй дверь. Никто не должен сюда проникнуть, - девушка послушно выполнила мое распоряжение. Затем уже привычно избавила жертву от мешавшей окровавленной и разорванной одежды.

Перед нами предстало израненное тело в синяках и кровоподтеках. Лицо представляло собой сине-черную маску, с щелочками глаз.

– В медокс. Активировать режим тест-анализа, затем дезинфекцию.

– Она выживет? – спросила Номи, помогая мне переложить девушку в камеру интенсивной регенерации.

– Да, теперь, да. Захочет ли жить – это другой вопрос.

– Почему? – удивилась Номи.

– К сожалению, жертвы подобных преступлений руководствуются глупыми порывами, страшатся осуждения или просто боятся столкнуться с подобным еще раз. Страх, неуверенность, чувство вины мешают им жить и быть счастливыми.

– Такое забыть трудно, - заметила Номи, следя за показаниями медокса.

– Не нужно забывать. Просто не дать ублюдку разрушить твою жизнь и мечты.

– Тест-анализ взят, медокс приступил к дезинфекции и регенерации, - отчиталась Номи.

– Хорошо, у нас есть время, - я устало прикрыла глаза, чувствуя себя разбитой. Забег по уровням станции не прошел даром. Боязнь не успеть сменилась страхом не справиться. После того, как медокс закончит свою работу, я приступлю к своей. Машину можно запрограммировать исцелять смертельные раны, заживлять переломы, убирать гематомы. Но удержать сущность, покинувшую обреченное тело и вернуть ее назад может лишь целитель. Я чувствовала, как подходит крайний срок. Еще немного, и мне уже не удастся вернуть девушку к жизни. Цепляющаяся из последних сил за жизнь жертва убийства, словно поняв, что ее нашли, будто сдалась и не желала возвращаться.

– Номи, оставь меня, - девушка знала, что сейчас предстоит сделать, поэтому без слов покинула медблок. Я осталась совершенно одна, если не считать бессознательного тела в камере. Несколько мгновений готовилась к тому, через что проходит каждый целитель, и не один раз. Но что пугает всех нас до полусмерти.

– Ты должна вернутся, - я медленно погружалась в мир, недоступный никому другому, кроме таких как я. Мир, вне времени и пространства, где жизнь и смерть были разделены тонкой призрачной чертой, которую уже почти перешагнула та, за кем я пришла.

– Я не могу, - тонкая фигурка девушки замерла перед чертой. Ее светлые волосы развивались, будто подхваченные порывом ветра, которого здесь не могло быть. Она обернулась ко мне, - не хочу больше жить.

– Хочешь, но боишься, - я сделала шаг к ней, испытывая неприятные ощущения. Черта отнимала силы, с каждым мгновением отбирая у меня шансы на благополучное возвращение. Только один раз за все мое обучение мне пришлось оказаться здесь. В качестве практики. Тогда сущность самоубийцы потрепала мне нервы, черта высосала почти все силы, и пришлось долго восстанавливаться, прежде чем вернуться к целительству. – Тебе страшно и это нормально. Ты долго продержалась, твоя сила не позволила уйти. Неужели теперь, когда все позади ты так легко сдашься?

– Как такое можно забыть? – из ее глаз, устремленных на меня, взирала пустота, равнодушная и холодная. Вызывающая дрожь и какой-то первобытный ужас.

– Никак. Даже не стоит пытаться. Это часть твоего прошлого. Но не отказывайся из-за него от своего будущего. Позволь тебе помочь, - сделала еще несколько шагов, стараясь не кривиться от неприятных ощущений, и протянула руку.

Все мое тело словно горело изнутри, а снаружи его прожигал пронзительный холод. Силы стремительно таяли. Моя протянутая рука становилась бледнее, и будто прозрачнее.

– Я не стану говорить тебе всей той чепухи, что в твоем случае говорят целители душ, - давя готовый сорваться стон боли, прошептала я.

– Почему? – вопрос был задан девушкой, но почему-то мне казалась, что со мной разговаривает сама пустота, не понимающая, почему она должна отдать свою гостью именно мне.

– Потому что не очень верю, что это поможет, - честно ответила я. – Просто обещаю его наказать. Кем бы он ни был. Знаю, это не исправит того что он сделал. Но тебе станет легче. Гарантирую. Простить, забыть, отпустить – чепуха. Пока этот поддонок будет дышать одним воздухом с нами ты не сможешь ни забыть, ни отпустить, видя его в каждом мужчине которые тебя окружают.

– Я умерла. Разве мне не должно быть все равно, что будет после? – мне показалось, что из глаз девушки на миг исчезла пустота, и появился… интерес? Желание жить? Потребность услышать то, что заставит вернуться?

– Ты все еще здесь, хотя могла бы уйти сразу, - почувствовала, как готова опуститься вниз, в полупрозрачную дымку, и остаться в ней навсегда, - Целитель в тебе не дает уйти просто так. Ты можешь, должна вернуться. Я научу тебя всему, что знаю сама.

Несколько шагов, разделявших нас, я преодолела с трудом. Глаза слезились, тело отказывалось повиноваться. Силы были на исходе. Еще немного, и мы вместе, дружно с моей строптивой пациенткой, взявшись за руки, преодолеем черту и уйдем в безвременье, откуда еще никто и никогда не возвращался.

Внезапно, моей полупрозрачной руки коснулась другая рука – холодная и бледная.

– Тогда научи меня быть такой сильной, как ты, - раздался тихий и робкий шепот. Наши ладони сомкнулись, на миг в глазах девушки снова мелькнула пустота, и тут же исчезла, сменившись осмысленным выражением. Призрачный мир начал растворяться, и лишь краем взгляда, я заметила, как за моей спиной зарождается черный вихрь, стремящийся затянуть в себя все, чему здесь нет места.

Я очнулась в своем кресле, обессиленная и дрожащая. Кожа на руках действительно побледнела и, словно высохла и истончилась. С трудом встав, поспешила к медоксу, отметив свое подурневшее отражение на стекле камеры. Наша сила дает нам большие возможности, однако, отбирает частичку нас самих. Возможно, именно из-за этого редкие целители доживают до преклонных лет, сохраняя крепкое здоровье и разум. Визиты за грань плачевно сказываются на уровне силы. Но мы все равно делаем это, не способные сопротивляться инстинкту удержать чужую жизнь любой ценой. Потому, что для нас жизнь человека священна. Разумеется, были и те, кто смог преодолеть потребность исцелять вопреки чувству самосохранения и голосу разума. Те, кто ставил свою жизнь выше. Те, о которых лишь раз нам рассказали на лекции, и посоветовали забыть об этом навсегда. Темные Целители.

Отмахнувшись от дурных мыслей, я просмотрела отчет о состоянии пациентки, и осталась удовлетворена.

– Даже не представляю, как вам это удалось, - следя за размеренным дыханием девушки, произнесла Номи, - на миг мне показалось, что она ушла, и передо мной оболочка, которая дышит лишь благодаря медоксу. А потом, она вздохнула, ее лицо налилось красками. Она будто расцвела. Такая красивая. Жалко ее.

– Ты наблюдала стандартный процесс воссоединения тела с сущностью, - смягчая сухость слов, я улыбнулась. - Надеюсь, мне не скоро предстоит повторить подобное.

– Давайте я приготовлю вам горячий чай, - предложила Номи.

– Спасибо, - тихо произнесла я, забираясь с ногами в кресло, и обхватывая себя руками за колени. У меня оставались силы лишь на то, чтобы дышать. Хотелось плакать и спать. Чувствовала себя разбитой и опустошенной.

Но предстояло много работы. Пропустить результаты тест-анализа через базу, подготовить отчет. Сейчас я была обессилена, будто оглушена. И на восстановление потребуется много времени, которого не было. Там, за дверью меня ждут и рассчитывают получить полную информацию. Так что горячий сладкий чай, это, пожалуй, единственное послабление, которое я себе позволю.

Спустя час я просматривала результаты, которые удалось получить. Преступник, решив избавиться от жертвы таким радикальным способом, был весьма предусмотрителен. Однако он не ожидал, что девушка попадет в руки медиков до того, как от тела не останется и следа. Мне удалось выделить ДНК из биоматериала с места преступления. Создать профиль жертвы и подозреваемого, и сравнить с другими профилями, уже занесенными в медицинскую базу станции с целью выявить виновного. К сожалению, в базе не содержались образцы высшего командования и Псов. Поэтому, отчет оказался неполным. Работы прибавлялось. Я уже представляла, как бегаю по станции за представителями мужского пола, стремясь взять у них мазок. Или срезая прядь волос.

С облегчением обнаружив, что связь восстановлена, отправила отчет генералу, и сохранила на своем браслете результаты тестов. Возможно, все же, придется действовать в авральном режиме.

– Номи, следи за показаниями медокса. Если что, брось вызов на мой браслет.

Разблокировав двери медблока, выдохнула, готовясь к чему угодно, только не к тому, с чем мне предстояло столкнуться.

– Где она? Где моя дочь? – на меня налетел Гарен Расх, схватив за плечи, готовый вытрясти правду, - она жива?

Слегка оглушенная его настойчивостью и пылом, я растерянно смотрела в полные напряжения и страха глаза своего всегда такого спокойного сотрудника, не в состоянии соотнести его с определением «отец».

– Как зовут вашу дочь? – я сфокусировала слегка размытый взгляд на Псе.

– Дора, - последовал ответ.

– Дора жива, - поведя плечами, я высвободилась из захвата Расха, - и ее жизни ничего не угрожает. Через несколько часов я приведу ее в сознание, тогда вы сможете с ней поговорить.

– Я могу ее увидеть? – уже спокойнее спросил мой помощник. На миг прикрыв глаза, он, словно переборов себя, полностью справился с волнением. Теперь передо мной стоял тот самый знакомый Расх, которого я знала уже почти месяц.

– Даже побыть с ней какое-то время, - приняв решение, немного расчетливое, намой взгляд, ответила я, - если не станете мешать Номи выполнять ее работу.

Проследив, как Расх скрывается за дверью медблока, мысленно пожелала ему силы и терпения.

– Я выставил охрану. Никто не сможет войти в медсектор без моего разрешения, - вмешался до того сохранявший молчание Клауд.

– Хорошо, но перед этим ваши бойцы пройдут тест.

И пополнят мою скудную базу медданных. Разумеется, я этого не произнесла вслух. Но, думаю, Пес понял это по моему алчному взору. Несколько секунд раздумий, и он кивнул, не сводя с меня пристального взгляда. Ну правда. Не может же он думать, что я поверю на слово, что все Псы милые безобидные симпатяги, не способные навредить женщине? Военных, это, кстати, тоже касалось. Первым делом обращусь к генералу за разрешением провести экстренный забор материалов ДНК.

Я извлекла из поясной сумки комплект для сбора биоматериала и блок для тестирования.

– Вы позволите? - обратилась я к возвышавшемуся надо мной Псу.

– Что я должен сделать? – он с интересом разглядывал аппликатор в моих руках, похожий на ватную гигиеническую палочку.

– Всего лишь открыть рот, - я быстро протерла внутреннюю сторону его щеки. Клетки эпителия слизистой оболочки рта являлись источником ДНК при исследовании. Браслет с загруженным тест-анализом пиликнув, выдал отрицательный результат. Я выдохнула, стараясь не демонстрировать явное облегчение от мысли, что главный Пес не является маньяком-насильником. Повторила те же манипуляции в отношении двух других Псов, оставшихся охранять медблок. Каждый их них стоически выдерживал мое вмешательство в их приватность, хотя их сила подавляла. Когда я убедилась, что в этой комнате преступников нет, можно было с чистой совестью идти к генералу.

– Я вас провожу, - вызвался Клауд, и это не было любезностью. К слову, предложением тоже не было. Он так решил единолично. Сопротивляться было глупо и не дальновидно.

Мы покинули медсектор, и только сейчас я сообразила, насколько же устала и как мне нужен отдых. Последствия «возвращения» никогда не проходят бесследно. Перед глазами заплясали черные точки, коридор качнулся, и я почувствовала, как падаю в чьи-то заботливо подставленные руки.

Глава 7

– К ней нельзя. Нет, то, что вы ее хороший знакомый, не поможет ильзе целительнице прийти в себя. Да, конечно, цветы я передам. И то, что вы приходили тоже. Всего доброго…

Посторонний раздражающий шум голосов постепенно заполонял мои слуховые рецепторы. Голова была готова взорваться от боли, но я подавила стон, и усилием воли открыла глаза. Тусклый свет не слепил глаз, и я имела возможность осмотреться. Было непривычно находиться в медблоке в качестве пациента. Не то, чтобы я никогда не болела, но до сих пор мои способности меня не подводили и я всегда справлялась собственными силами. Значит, вот что имел в виду наставник, когда говорил, что каждый раз возвращая кого-то из-за грани, мы оставляем там взамен частичку себя. А, заодно свои силы.

Ками, выгнав назойливого посетителя, наконец, вернулась в палату.

– Вы очнулись, слава Высшим! – она широко улыбнулась и схватилась за скан, - знаете, я всегда завидовала тем, кто обладает силой целителя. Такие возможности! Но теперь, глядя на вас, я в тайне радуюсь тому, что это не я здесь лежу. Самое безобидное, что я смогла у вас обнаружить – это обезвоживание, истощение, потеря массы тела. Вы совершенно обессилены, и я не понимаю, как вы вообще смогли продержаться так долго, прежде чем лишились чувств.

– Если это чисто научный интерес, то поясняю – сейчас мое тело использует ресурсы собственного организма. Точнее, я уничтожаю сама себя. На полное восстановление потребуется много времени и крепкий сон. Ни того, ни другого, к сожалению, я себе позволить не могу, - я поднесла ослабевшую руку к глазам.

Бледность постепенно уходила, правда, очень медленно, силы восстанавливались. К сожалению, как нам и поясняли на лекциях, во время боя наши способности к возвращению применять не рекомендуется. Вернешь одного, лишишься сил, потеряешь десяток. Или собственную жизнь. Всех спасти нельзя – это то, что нам вдалбливали с первого года обучения. И когда потребность оказать помощь разбивалась о каменные обстоятельства, это приносило целителю почти физическую боль. Поэтому нас так мало – аристократы не спешили бросать своих детей в горнило войны или подвергать моральным пыткам. Но, мне как всегда, «повезло».

Может быть, именно поэтому, через несколько лет практики целители, видя столько грязи и мерзости рядом с собой, становились более стойкими. Кто-то бы, наверное, сказал, отмороженными. А еще, у меня была своя теория появления Темных Целителей, которой я никогда не делилась с учителем.

– Но девушка жива, с ней все будет хорошо. Пусть всем остальным занимаются те, кому положено.

– Ты сама в это веришь? – слабо улыбнулась я.

– Но Псы заинтересованы в том, чтобы подонка поймали.

– А кто еще, кроме них? Ты же знаешь, как военные не любят, когда копаются в их грязном белье. Не думаю, что они кого-то найдут, а если и найдут, не уверена, что это не будет фальшивка.

– Расх не отходит от Доры ни на минуту. Никогда бы не подумала, что Пес может быть таким любящим родителем, - поделилась Ками своими наблюдениями.

– А что мы вообще знаем о Псах? – я пожала плечами, поморщилась, прислушалась к себе. Слабость все еще была, но лежать далее не имело смысла.

– Вы уверены? – Ками помогла мне подняться, принесла одежду.

Надев форму, скрутила волосы в пучек. Долго разглядывала синяки под глазами. Слишком много сил ушло на возвращение. Это значит, что я непозволительно долго находилась у грани.

– Ильза сент Рей, - Клауд вошел как всегда, стремительно и без стука. Я обернулась, наблюдая за тем, как взгляд Пса изучающе скользит по мне, - плохо выглядите.

– Благодарю, - по губам скользнула улыбка. Клауд был неизменно стабилен в своей способности меня раздражать. Они с майором делили в этом деле пальму первенства на двоих.

- Генерал просмотрел ваш отчет и изучил рекомендации. Он отказал в проведении забора материалов ДНК у высшего командования станции.

– Скверно, но ожидаемо, - подытожила я, еще не до конца пенимая, что делать, когда со всего маху наталкиваешься на непробиваемую стену.

– Мои люди согласны сдать любые анализы, снимающие с них подозрение в этом чудовищном преступлении. Когда вам удобно будет это сделать? - поинтересовался он.

– Завтра, во второй половине дня. Пусть приходят группами, так будет быстрее, – я порылась среди своих запасов, извлекая заветный бутылек. Когда-то рецепт этой убойной штуки в виде тонизирующей настойки разработал мой наставник, мне удалось его немного усовершенствовать, сняв неприятные побочные эффекты в виде рвоты и головной боли. Сделала несколько глотков, зажмурилась от удовольствия, все-таки мятный экстракт смягчал гадостный вкус пойла. Перехватив заинтересованный взгляд Пса, резко завинтила крышечку. Не заслужил.

– Боевой вылет сформированной заново группы отменяется, - Клауд прошел вглубь блока и облокотился о стол, - станцию запрещено покидать. Все заказы перебрасываются на другие Крепости.

– Как вам удалось этого добиться? – не думала, что генерал решится на такое добровольно. Фактически, законсервировать станцию изнутри.

– Он не может проигнорировать рекомендацию службы безопасности, - Клауд жестко улыбнулся, - тем более, когда, вероятнее всего, речь идет о высокородном аристократе, не контролирующем свои мерзкие инстинкты. Думаю, как только мы узнаем род преступника, его клан постарается избавиться от него.

– Поэтому он пойдет на все, чтобы его не нашли, - я присела, слабость все еще была, но настойка творила чудеса. Плохо, что после нее клонило в сон. Этот побочный эффект устранить не удалось.

– Я увеличил охрану медсектора. К вам приставлен мой человек, который будет постоянно вас сопровождать.

– Это так необходимо? Везде? – я вскинула голову, - я ценю покой и свободу передвижения.

– Уверяю вас, вы его даже не заметите, - Клаул снова усмехнулся.

– Скажите, вы настолько уверены в своих людях, что даже не допускаете вины кого-то из них? – я уставилась на Пса с любопытством.

Он нахмурился и слегка склонил голову:

– Мои люди контролируют себя. Всегда и везде. Это необходимое условие нашего выживания. Малейший срыв – и ты труп. Единственная возможность выплеснуть ярость, что копится в нас годами – это бой до последней капли крови, своей или врага, в котором нет места жалости или сомнению. Сегодня пострадала молодая девочка, дочь моего сослуживца. И я сделаю все, чтобы поддонок понес заслуженную кару.

***

Способности, которые нам даны – это наше проклятие. То, что приводит в ужас, таких как ты, аристократов, считающих весь мир личными угодьями. И то, что здесь и сейчас ты решила поиграть в добро и справедливость не приближает тебя ни на шаг к тому, чтобы я начал тебе доверять. Но, твои способности нам нужны. Поэтому, ты будешь жить, даже если наш маньяк решит открыть на тебя охоту, а генерал, как всегда, проигнорирует очевидную угрозу.

***

Мне было неприятно, с каким выражением лица на меня уставился Пес, словно пытался вывернуть все мои мысли наизнанку. И то недоверие, что я выказала его бойцам, совершенно не приблизило нас к званию «лучшие друзья года».

– Что же, мне придется вам поверить на слово. Пока. Надеюсь, вскоре у нас на руках будут доказательства, - я моргнула, еще и еще. Поймала себя на том, что отдаляюсь и от разговора и от реальности. Нужно было добраться до своей комнаты и выспаться по-настоящему.

– Вас проводят, - словно уловив мое состояние, произнес Клауд.

Я поднялась со стула, и тут же перевела взгляд на открывшуюся с шипением дверь. В блок зашел уже знакомый мне молодой Пес по имени Хок.

– Как ваше самочувствие? – тут же поинтересовалась я, помня о его ранах.

– Все в порядке, Сет быстро меня заштопал, - несмотря на бесстрастное лицо Хока, мне показалось, что он мысленно улыбается.

– С этой минуты Хок станет вашей тенью. Он будет с вами круглые сутки. Доброй ночи, - Клауд, наконец, отлепился от стола и вышел так же резко, как и зашел. Возможно, он ждал моих возражений, но у меня просто не было сил их сформулировать.

– Ну что же, Тень, - я вымучено улыбнулась, - пойдем. Хок лишь молча кивнул и пристроился сбоку в шаге от меня.

Прежде чем покинуть медблок, я зашла к Доре, убедилась, что та по-прежнему в искусственной коме, решила, что лучше оставить ее в таком состоянии на ночь, чтобы организм смог полностью восстановиться. Расх сидел рядом с медэксом, в котором спала его дочь, и поглаживал пальцами холодное стекло купола.

Увидев меня, вскочил на ноги, и почти неуловимым движением опустился передо мной на колени.

– Расх, прошу вас, не нужно, - я попыталась его поднять, испытывая неловкость и растерянность.

– Нужно, ильза целительница. Не знаю, чего вам стоило ее вернуть, но отныне, моя жизнь принадлежит вам. Я принимаю на себя долг крови и обязуюсь беречь и защищать вас и того, кто вам дорог до последнего вздоха, - Расх поднял на меня взгляд, и я содрогнулась от плескавшихся внутри него чувств. Боль, растерянность, надежда, счастье. Все, что этот человек успел пережить за эти сутки.

– Достаточно простого спасибо и чашки вашего замечательного чая, который вы мне завариваете по утрам, - я улыбнулась, и все-таки с трудом, но подняла этого громилу с пола, - ваша дочь настоящий боец, а со временем станет хорошим целителем. Это цена, которую она заплатит за свое спасение. Вернет долг, исцеляя других.

– Она такая же, как вы? – прошептал удивленно Расх.

– У нее большой потенциал. Если будет учиться, сможет многого достичь.

Я прошла к выходу, Хок не отставал.

– Нужно отдохнуть, когда Дора очнется, вам потребуется много сил.

Расх кивнул, и вернулся на свое место у медэкса. Я вышла из блока, задумчиво бредя по коридору. Хок держался близко, однако, старался своим присутствием не подавлять.

Когда-то давно, еще в детстве я мечтала, что когда-нибудь мой отец, леор Клависсио сент Рейн хотя бы раз взглянет на меня с любовью и нежностью. Я старалась чаще попадаться ему на глаза, ловя проявления хоть какой-то родственной привязанности, не понимая, как же его раздражало мое присутствие в его жизни. От подобных иллюзий меня быстро избавило первое покушение. И я смирилась с тем, что нужна только маме. Лишь ее любовь и забота не давали мне окончательно поверить в собственную ущербность. Почему именно сейчас мне вдруг вспомнилась эта детская, почти забытая потребность в любви отца? Родного отца, который за меня готов был бы отдать жизнь, который защитит и никогда не оставит, не смотря ни на что?

– Хок, а где вы будете ночевать? – отгоняя мысли делающие меня слабой, я переключилась на другую проблему – где разместить моего телохранителя.

– В коридоре, - ответил Пес, - я постараюсь вам не мешать, но при малейшей угрозе буду рядом.

– Но вы не сможете круглые сутки обходиться без сна, - возмутилась я.

– Вы не поверите, без чего я могу обходиться гораздо дольше, - Пес улыбнулся, и я с удивлением осознала, что он гораздо моложе, чем я предполагала. Вполне возможно, что ему нет еще и двадцати.

– Хорошо, но я вынесу вам стул. И плед, - я повела плечами, мне было зябко.

Парень поблагодарил, и, убедившись, что в комнате безопасно, вышел в коридор.

***

Я повернулась в кресле лицом к экрану, понимая, что отчаянно трушу. Даэль Корр, леор возмездия и справедливости. Столь громкое и пафосное наименование рода говорило лишь о том, что именно на их семью была возложена судебная власть. Они карали и миловали. Чаще, все же, карали. Мы познакомились к Даэлем, когда мне было семнадцать. Он уже тогда подавал большие надежды на поприще правосудия, хотя и в его карьере была пара осечек, которые лишь сделали его более упорным и жестким.

С экрана на меня смотрел улыбающийся мужчина, по виду лет на десять старше меня. Блондин с короткой стрижкой и аккуратной бородкой. Его пронзительные голубые глаза словно ввинчивались в душу, создавая там хаос. Несколько первых встреч он действовал на меня сокрушительно, после всего лишь пугал и тревожил. Главное было перетерпеть действие взгляда поборника справедливости, пока на него не выработается иммунитет. По крайней мере, у меня.

– Котеночек, какая встреча! – протянул он.

– Котеночек? – едва слышно скептически переспросил Клауд.

– О, у нашего разговора есть свидетели? Милая, я решил, что ты, наконец, одумалась, и решила принять мое предложение. И как тяжело осознавать, что тобою движут совсем иные мотивы, чем удовольствие меня лицезреть.

Его манера речи всегда меня напрягала, тем более что я знала – за этой нарочитой веселостью скрывается холодная расчетливая сволочь, не гнушающаяся ничем в достижении своих целей. Но, чего было у этой сволочи не отнять – свое дело он знал, и еще не один преступник от него не ушел. Ну, почти, но здесь и сейчас я не собиралась говорить ни о чем подобном.

Когда я наткнулась на категорический отказ генерала дать разрешение на забор материалов ДНК у высшего командования станции, пришлось искать иные пути. Два предыдущих дня я сбилась с ног, проверяя всех Псов, проживающих на станции. Клауд оказался прав – никто из них не был нашим убийцей. Что возвращало меня к отчету и последующему рапорту, который генерал возмущенно порвал на мелкие кусочки прямо на моих глазах.

– Вы понимаете, чего просите, ильза целительнице? - брызгая слюной, вопрошал он, - высшее командование, аристократы! Да нас раздавят, едва я заикнусь о чем-то подобном.

– Но почему бы тогда не сделать этот тест на добровольной основе? Ведь под подозрением они все. Разве это не бросит тень на их род?

– Дитя, как ты не понимаешь, они выше этого, - генерал упал на кресло, и взъерошил свои короткие седые волосы, - если бы речь шла об аристократке, еще понятно. Виновного бы нашли и казнили на месте. Причем семья той же аристократки. И это произошло бы втайне от всех. И род преступника сам бы с радость выдал виновного, не желая позорить клан. Но девушка вольнонаемная, она, по сути, никто. Даже если Псы воспользуются всей своей властью, я ничего сделать не смогу.

– По станции разгуливает маньяк, убийца. Нелюдь, который посмел поднять руку на беззащитную женщину. Он ее убил.

– Всего лишь удовлетворил естественные мужские потребности. Здесь это происходит слишком часто, и никто никогда из жертв не пытался призвать виновного к ответу. Все решалось полюбовно и с выгодой для женщин.

– До сих пор жертву не сбрасывали в мусоросборник, пытаясь, замести следы, - я смахнула с лица волосы, чувствуя, как сильно устала от бесконечного хождения по кругу. Если мне не удастся убедить генерала, вполне возможно, будет бунт. Сослуживцы Расха уже не скрывали недовольство происходящим, ведь пострадала его дочь, - это убийство, генерал, как бы вы не боялись этого признать. И на суде я буду заявлять именно об убийстве. Не покушении. Убийстве, с отягчающими обстоятельствами и попыткой сокрытия следов. Виновному грозит казнь.

– Какой суд, девочка, ты о чем? – генерал закашлялся, пытаясь вернуть сбившееся дыхание, - оставь эти глупости. Иначе, мне придется связаться с верховным леором и рассказать, что его внучка занимается не своим делом.

Именно после этого разговора, я поняла, что достаточно билась в глухую стену. Нужно было действовать иначе. А как именно иначе, пришло мне в голову на рассвете. Именно тогда, выскочив в коридор в одной пижаме и окончательно вогнав в краску такого непробиваемого до сих пор Хока, я потребовала предоставить мне возможность связаться со столицей. Особой сложностью было найти канал, который бы не прослушивался. В этом мне помог разбуженный и слегка помятый после короткого сна Клауд. Выслушав меня, он быстро собрался, и уже спустя четверть часа я сидела перед экраном, вглядываясь в знакомые черты лица мужчины, с которым не виделась более пяти лет. И кому на предложение руки и сердца я ответила отказом.

Глава 8

Я следила за показателями мэдокса. Очень скоро Дора должна была проснуться. Ее дальнейшее пребывание в коме не имело смысла. Тело полностью исцелилось. Что же до духа – на это потребуется время.

Я сбежала на ночное дежурство после разговора с Даэлем Корром, леором возмездия и справедливости. Никогда не думала, что обычная беседа по головизору отнимет столько сил. Пребывание в медблоке дарило мне уверенность в собственных силах и иллюзию защищенности.

Даэль обещал подумать над моей просьбой о помощи. И я знала, что как только мы завершили разговор, он тут же потребовал поднять все дела сотрудников станции, и гриф секретности его ничуть не смутил. Я уверена, что события в Крепости должны были его заинтересовать. На моей стороне были его азарт и стремление завершить дело и покарать виновного любой ценой. Единственное, что могло бы помешать ему приехать – его личная неприязнь ко мне. Но леор никогда не смешивал работу и частную жизнь. По крайней мере, так было всегда.

Впервые мы встретились десять лет назад. Я проходила второй год обучения в магистериуме Целителей, а он только делала первые шаги в семейном деле. Но уже тогда хорошо чувствовал ложь, видел, казалось, саму суть человека. На тот момент я еще не знала, что поимка виновного для таких как он настолько же важно, как и исцеление больных для целителя. Без жалости и компромиссов. Чистое правосудие. К сожалению, не многие могли позволить себе воспользоваться услугами рода Корр, и на все Содружество их не хватало.

Взгляд снова сместился к мэдоксу. Дора постепенно приходила в себя. Ее ресницы затрепетали, и она широко открыла глаза. До сих пор я не видела их цвет. Теперь же смогла убедиться, что они того же оттенка, что и у Расха – светло-голубые.

– С возвращением, Дора, - мягко произнесла я, дожидаясь, когда девушка окончательно сбросит оковы сна. Специально отправила Расха отдохнуть. Мне не хотелось, чтобы он присутствовал при том, как девушка, еще совсем недавно пребывавшая в мире грез, внезапно вспомнит все, что ей довелось пережить.

– Где я? – она медленно огляделась, и наткнулась взглядом на меня, затем, всхлипнув, съежилась, и обняла себя руками, - почему я жива?

– Потому что тебе рано умирать, - я встала и налила из графина воды в стакан, - думаю, тебе не помешает. После мэдокса ужасная сухость во рту.

– Спасибо, - она машинально протянула руку за стаканом, и я отметила, что мышечные функции полностью восстановлены.

Она пила нервно, захлебываясь каждым глотком, ее руки, с силой сжавшие стакан слегка подрагивали.

– Я просто хотела навестить папу. Я не думала, что так получится. Он говорил, чтобы я не ходила одна. А потом, меня схватили. Я сопротивлялась, и меня ударили… - сквозь всхлипы доносилось до меня. Затем, Дора замолчала, пораженно уставившись на меня.

– Странное ощущение, как будто все это произошло не со мной. Как будто те воспоминания, что лезут в голову не мои, а кого-то чужого.

– Это все, что я смогла для тебя сделать. Ненадолго, чтобы ты могла принять, осознать и жить дальше. Все остальное сделаешь ты сама.

– О чем вы?

– Целители могут отключать эмоции свои и чужие, чтобы наиболее эффективно помогать людям. На короткое время. Но его, обычно хватает, чтобы чувство сострадания или осознание пережитого не свело тебя с ума. В твоем же случае, я научу тебя, как отстраняться от болезненных воспоминаний. Не бежать от них, а принять, пропустить через себя и пережить.

– Ильза целительница, можно мне помыться? – она украдкой изучала свое тело, казалось, боясь обнаружить на нем какие-то следы произошедшего.

– Конечно, - я помогла ей подняться и провела в санитарный блок. Дора долго колебалась, не решаясь снять больничную пижаму. Я отвернулась, предоставляя ее самой себе.

Она вернулась спустя час, застегнутая на все пуговицы, лихорадочно перебирая пальцами у шеи, стягивая на ней и так достаточно тугой воротник.

– Я не хочу говорить о том, что произошло, - она судорожно замотала головой, - к тому же, я не могу вспомнить лицо того… мужчины.

– Я не заставляю. Ты сама решишь, когда будешь готова. Со временем, постепенно привыкая к мысли, что ты жива и в безопасности.

– Но я так не смогу.

– Сможешь. Я же смогла.

Начались дни долгого восстановления и ожидания. Моя пациентка забирала все мое время, к счастью, на станции не требовалось вмешательства целителя и мои ребята справлялись с больными самостоятельно. К присутствию Хока я привыкла. Порой, когда Дора уставала и отправлялась передохнуть, мы устраивались в блоке и он рассказывал забавные и страшные истории из своей службы. Молодой человек оказался приятным в общении и хорошо делал свою работу. За то время, что я почти заперла себя в медсекторе, к нам многие пытались прорваться, но ни у кого это не получилось. Генерал, казалось, о нас забыл. Мои рапорты так и остались не рассмотрены, военные объявили нам негласный бойкот. Псы делали все, чтобы добиться опознания и наказания виновного.

Обстановка накалялась, а от Даэля Корра не поступало никаких известий. До меня начали доходить слухи про стычки, в которых участвовали военные и Псы. Кто был инициатором не выясняли, стараясь не усугублять и без того сложное положение. Несколько дней в карцере, и участников драки выпускали, чтобы тут же занять его другими. Недовольство и ненависть, накапливающаяся годами, достигала критической точки. И если все пустить на самотек, нас ждал взрыв.

Хок признался, что Клауд жестко пресекает любые волнения среди своих людей, однако, провокации со стороны военных участились.

Я ночевала в блоке уже несколько дней, не желая оставлять Дору одну. Она смирилась с присутствием Хока, почти перестав его замечать, а он старался не часто попадаться ей на глаза.

Последний час мы с Дорой сидели на полу напротив друг друга. Я учила ее, как правильно найти свой собственный источник силы и использовать его для своего исцеления. Во время нападения она делала это, не задумываясь, повинуясь инстинкту. Теперь же нужно было обучить девушку правильно применять то, что ей досталось. Знаю, наставник из меня был не очень, да и рано мне еще брать учеников. Однако других вариантов для Доры я пока не видела. К тому же, я не знала, сможет ли она доверять кому-то, так же как и мне. Казалось, пребывание около грани сблизило нас. Хотя осознанно она и не помнила, как стояла у самой черты.

– Знаете, я совсем не помню его лица, - она резко открыла глаза и с какой-то обидой взглянула на меня, - стараюсь изо всех сил, но не могу. Это из-за того, что чувства притупились?

– Не думаю, - я слегка пожала ее руку. Опытным путем поняла, что мои прикосновения ее успокаивают. И вообще, постепенно между нами стала образовываться своего рода привязанность, как было между мною и наставником. Я чувствовала эмоции Доры, ее сомнения и страхи, и всеми силами старалась сдерживать их. Знала, что рано или поздно они прорвутся и захлестнут ее с головой. Вот только к тому времени надеялась, что она сможет ими управлять и не позволит себя погубить. – Возможно, ты не видела его лица, или постаралась загнать воспоминания в самые отдаленные уголки сознания. Твой разум защищает тебя от подобных потрясений.

– Но его найдут? Я не смогу жить, зная, что он где-то рядом.

– Его найдут. И он никому больше не причинит вреда, - я скосила взгляд на поблескивавшую над дверью камеру видеонаблюдения. Не стала ее глушить, потому что на этот раз знала, кто был нашим таинственным соглядатаем. Что же, для поимки убийцы Клауд должен быть в курсе того, что происходит с Дорой. Да и Расх всегда знает, как себя чувствует его дочь. Она никого не хотела видеть, при упоминании отца плакала навзрыд. Одна из проблем жертв – чувство стыда перед своими близкими за то, в чем она не была виновата. Постепенно это пройдет, но я не могла позволить никому беспокоить мою пациентку и испортить все, чего смогла добиться за это время. К сожалению, у девушки не было матери, и иногда мне приходилось выступать перед ней и в роли наставника и советчицы.

Постепенно нам стало тесно в медсекторе. Дора научилась чувствовать свою силу и частично справляться с ней. Но иногда сила выходила из-под контроля, грозя разнести мне весь блок. Поэтому пришлось попросить Хока предоставить нам возможность заниматься в защищенном от подобных всплесков месте, желательно наедине. Он поговорил с Клаудом и нам было выделено несколько часов в день в секторе Псов. Я знала, что Расх сделает все, чтобы никого к нам не допустить.

Нашу устоявшуюся жизнь прервал визит майора, который навестил медсектор впервые за две недели. До сих пор он не шел на контакт и никак не прореагировал на мою просьбу убедить своих подчиненных сдать необходимые анализы и пройти обследование самому.

– Мне нужно задать ей несколько вопросов, - Майлз сент Оливар попытался оттеснить меня внутрь блока и пройти, а я прилагала усилия, чтобы не отступить.

– Не сейчас. Ей нужен покой. Она едва восстановилась, - я стояла в дверях, Хок был рядом, сверля посетителя недобрым взглядом. Оба Пса, поставленных Клаудом охранять медсектор слегка оживились, ожидая удобного случая, чтобы вмешаться.

– Я не понимаю, ильза целительница, этого стремления не допустить моей беседы с вашей пациенткой. Разве не вы инициировали расследование? Не ваши действия были причиной столкновения между Псами и моими людьми? Вы добились того, что хорошим ребятам испортили послужной список из-за глупых и ничем необоснованных подозрений.

– То, что ваши бойцы лезут в драку не моя вина, - жестко ответила я, - показания Доры отправлены генералу. Вы в любой момент можете с ними ознакомиться. Большей информации, к сожалению, я предоставить не могу.

– Не можешь или не хочешь? – внезапно с майора слетел весь налет цивилизованности. Умение держать себя в руках дало трещину, и мужчина резко схватил меня за руку и с силой сжал. За его спиной появились оба Пса, один из них тяжело положил ему руку на плечо. Хок, словно не обращая внимания на накал страстей, стал рядом и облокотился плечом о дверь.

– Отпустишь ильзу целительницу или дашь сломать тебе пару ребер? – это прозвучало так, будто Хок искренне не хотел, чтобы майор меня отпустил, и предоставил ему возможность действовать.

– Они не всегда будут рядом. Зря ты приняла их сторону ради ничтожества, которому место на свалке, - медленно произнес сент Оливар, выпуская мою руку.

– Вы так высоко цените свой статус или так низко чужую жизнь? – жестом остановила Псов, в глазах которых зажегся огонь ярости. К собственному удивлению, они меня послушались, и майор не лег тут же бездыханным у моих ног. Жертвы мне не нужны. Не хотелось бы занимать блок подобными пострадавшими.

– Думал ты умнее, - бросил он, прежде чем уйти.

Я выдохнула, поблагодарила мужчин и закрыла дверь. Хок, по-хозяйски споро приготовил нам кофе, щедро сыпанув туда сахара и молока.

– Спасибо. Ты просто незаменим.

– Стараюсь, - он улыбнулся и отсалютовал мне своей чашкой.

– Вот только долго это продолжаться не сможет. Майлз прав. Рано или поздно короткие стычки перерастут во что-то больше. И меня не оставляет мысль, что именно я в этом виновата.

– Что за глупые мысли лезут вам в голову? – искренне удился Хок.

– Я не смогла добиться помощи, вовремя заручиться поддержкой генерала, настоять там, где нужно было действовать жестко и непреклонно. Я допустила слабость.

– Вы спасли жизнь. Вы целительница. Все остальное должны и обязаны делать другие. И мне искренне жаль, что вам пришлось пройти через все это.

– Я наделала много ошибок, - призналась я.

– Дора вам верит. И Расх. И я.

– Ценю, что не солгали на счет Клауда, - усмехнулась я.

Хок засмеялся, искренне, не таясь, впервые ведя себя со мной настолько естественно и искренне. Раньше он старался казаться грозным и неприступным. Теперь же кое-что изменилось. Словно затворничество и пребывание рядом на протяжении долгого времени смогло нас сблизить.

– Рад, что у вас все хорошо, - голос, прервавший наше веселье, заставил поморщиться. Клауд всегда появлялся неожиданно, не заботясь проблемой запертых дверей.

– Добрый вечер, - никто бы не мог меня заставить нагрубить человеку, даже если этот человек вызывает желание разбить об него что-то тяжелое.

– Майор больше вас не побеспокоит, - Пес огляделся, нахмурился, видя обстановку, в которой застал нас с Хоком.

– Займи свой пост, - отдал он команду подчиненному, и тот поспешил ее исполнить.

Испортив, таким образом, наши посиделки, Пес занял место, освобожденное Хоком, и смерил меня взглядом, будто стараясь пригвоздить к месту.

Стало очень тяжело дышать, сердце забилось чаще.

– Это привычная модель поведения, или так повезло лишь мне? – превозмогая дурноту, поинтересовалась я.

– Вы о чем? – левая бровь Клауда взметнулась вверх. Видеть какую-либо эмоцию на его лице, тем более удивление, было странно и непривычно.

– Я о вашей привычке давить меня своей силой, словно я преступник на допросе.

– Вы не были у меня на допросе и не представляете, о чем говорите. – Клауд моргнул, на его лице воцарилось непроницаемое выражение, но давящая сила схлынула. Частично.

– Чем обязана? – я почти успокоилась, по крайней мере, внешне.

– Мне доложили, что к станции приближается легкий крейсер. Я пробил его данные – похоже, ваш друг откликнулся на вашу просьбу и спешит к вам на помощь, - тон Пса не изменился. Однако мне показалось, что я уловила в нем легкую иронию.

– Благодарю, что предупредили, - я замерла под взглядом Клауда, стараясь не выказывать волнения или страха.

– Я должен ожидать каких-то неприятностей со стороны нашего гостя? – будто невзначай сила Пса окутала меня со всех сторон, не причиняя неудобств, однако, вызывая волнение.

– Он летит помочь. Леор Корр знает свое дело и считается одним из лучших законников в Содружестве.

– И палачом, я ведь не ошибаюсь? Я навел справки - Леор Корр сам исполняет приговор, - Клауд по-прежнему выглядел расслабленным, однако его взгляд давил на меня.

– Никто и никогда не мог упрекнуть его в предвзятости, - это была лишь констатация факта, а не попытка защитить давнего знакомого.

– Я не сомневаюсь в его профессионализме, - Клауд слегка подался ко мне, - но меня искренне интересует, что могло заставить мужчину, облеченного властью и ответственностью оставить все свои дела и броситься на другой конец мира, чтобы помочь женщине, с которой он не виделся, по вашим словам более пяти лет. Поэтому я спрашиваю вас, ильза целительница, чем его визит может грозить лично вам?

Его неожиданный вопрос, загнавший меня в тупик, всколыхнул все те сомнения, которые я усиленно старалась подавить. Прося Корра о помощи, я думала лишь о том, чтобы наказать убийцу, забыв о том, насколько этот человек непрост. Тогда, пять лет назад, едва услышав от Даэля предложение руки, я сразу же ответила отказом, пояснив, почему не смогу стать его женой. Разумеется, всего он не знал, но мои аргументы казались мне вполне разумными. Он все понял, и ушел из моей жизни, никак не давая о себе знать.

– Наши отношения с леором давно в прошлом, и у меня нет никаких оснований, чтобы подозревать его в чем-то безнравственном. Помолвка так и не состоялась, что не помешало нашим семьям поддерживать добрососедские отношения.

Скривившись, вспомнила, что мне пришлось выслушать от отчима, и какие кары он собирался обрушить на мою голову за «самый идиотский поступок в моей никчемной жизни». Однако, буря улеглась, и я покинула отчий дом, чтобы продолжить обучение.

– Вы либо слишком наивны, либо просто не знаете мужчин, - подытожил Клауд, - не думаю, что отвергнутый мужчина так легко забудет ту, что не приняла его чувств, не пожелав получить реванш.

– Вы бы так и сделали? – растерялась я.

– Я? – Клаул странно усмехнулся, по-прежнему гипнотизируя меня взглядом темных глаз, - если женщина, которая меня отвергла, позовет на помощь, поспешу ли я ее оказать? И что потребую взамен? Сложный вопрос. Дает простор воображению. Хорошо, что я не на месте леора Корра.

– Когда крейсер состыкуется со станцией, я поставлю вас в известность, - Клауд поднялся, и прошел к двери, - думаю, вам не стоит покидать медблок.

Глава 9

– Где вы научились такому? – после минуты молчания Дора решилась задать вопрос. Тестовый дроид лежал поврежденный у моих ног. Каюсь, хотелось выпустить пар, и я слегка не сдержалась.

Нарушив приказ Клауда, я все же покинула медблок, и поспешила в спортзал вместе с моей пациенткой. Мне нужно было привести мысли в порядок после беседы с Псом. Хок даже не пытался нас остановить. Иногда мне казалось, что этот парень понимает меня лучше, чем порой я понимаю сама себя.

– Со мной занимался торш Рейвен, наставник моих братьев. Когда начала пробуждаться сила, он сказал, что я должна научиться ее не только контролировать, но и спускать, когда это необходимо. Где и когда я решу сама. Самоконтроль вещь хорошая, но иногда то, что накапливается, готово выплеснуться из тебя и тогда приходится решать проблему таким образом.

К счастью, о моей маленькой тайне не знали те, кто покушался на меня первые пару раз. Наверное, именно поэтому я все еще жива.

Я с сожалением посмотрела на дроида, еще не представляя, как поясню Расху его повреждение.

– Мне говорили, что он способен вывести из себя кого угодно, но я не верила, - Дора неловко улыбнулась, и на мой вопросительный взгляд пояснила, - Дан Клауд. Он ведь заходил в медблок?

Я села рядом с девушкой на маты. Наше с ней время тренировки подходило к концу, и вскоре зал наполнится людьми.

– Вы устали, плохо спите. Вы все время проводите со мной и совсем не отдыхаете.

– В тебе говорит целитель? – насмешливо спросила я.

– Во мне говорит друг. Вы о себе не заботитесь.

Друг… когда-то я считала, что он у меня есть. После, что такая роскошь не для меня. Человека, которому я могла бы доверять полностью, просто не существует. Даже мама, знай обо мне всю правду, ужаснулась бы. Несмотря на ее измену четверть столетия назад, она была верной женой и прекрасной матерью. Ее уважали в клане отца, она пользовалась определенным авторитетом в высшем обществе. Я же задыхалась в родовом особняке, ужасаясь даже мысли, что когда-нибудь целью моего существования станет выбор салфеток к банкету или правильное составление цветочных композиций. Торш Рейвен о чем-то догадывался, видя мою хватку в обретении навыков борьбы, и все же, он был зависим от нашей семьи и никогда бы не смог быть поверенным моих тайн. И теперь эта девочка так легко назвала себя другом, будто знала, что для меня значит это слово.

– Думаю, нам пора, - я легко поднялась, обошла дроида и обернулась к Доре, - скоро на станции появится человек, который может нам помочь.

Я не стала делиться с девушкой своими сомнениями, впрочем, обнадеживать так же нужным не считала.

– Мне придется все ему рассказать? Это мужчина? – Дора поежилась и со страхом покосилась на меня. До сих пор она подпускала к себе лишь отца и Хока.

– Леор Даэль Корр эфет. Обладает правом судить и карать. Ты можешь не встречаться с ним, однако, мне придется ослабить воздействие на твое сознание и записать показания. Это допустимо, когда речь идет о подобном преступлении.

– Вы ему доверяете? – девушка поднялась и подошла ко мне, глядя на меня со странным выражением. Она все больше привязывалась ко мне, как и я к ней. Наша связь укреплялась с каждым днем. Нужно было с этим что-то делать. Я не рассчитывала на подобный эффект. На этой станции нет места привязанностям и симпатии. Не для меня.

– Нет, - честно ответила я, - но выбор у нас с тобой небольшой.

– Джети, дорогая, ты по-прежнему ослепительно прекрасна, - леор Даэль Корр склонился над моей рукой.

– Леор Корр, - я улыбнулась, вроде бы даже приветливо, - рада нашей встрече.

Решила проигнорировать его вопиющую лесть – выглядела я не очень. Не успевшие высохнуть волосы после душа скрутила в низкий пучек, бледное лицо с темными кругами под глазами меня не красили, да и камзол в последнее время уже не так сильно облегал мою фигуру. Дора была права – я жутко устала.

Вчера ночью, чтобы предоставить показания потерпевшей, мне пришлось ослабить воздействие на эмоции Доры, и я едва не получила ее бездыханное тело. Болевой и эмоциональный шок жертвы захлестнул нас обеих, и я лишний раз убедилась, насколько же она не в порядке. От безумия ее спасает моя целительская сила, и как скоро она сама сможет исцелить собственный дух я сказать не могла.

Мы встретились в зале для совещаний. С противоположного конца комнаты на нас взирал не слишком довольный происходящими событиями генерал в обществе своего адъютанта, майора и двух заместителей. Не могу сказать, что выражения лиц этой компании сулило мне долгие лета.

– Давайте уже побыстрее закончим со всем этим, - нетерпеливо начал майор Майлз сент Оливар, - дело не стоит выеденного яйца.

– Как скажете, - Клауд помог мне присесть и занял место рядом по правую руку. Расх, как представитель потерпевшей сел слева от меня. Наши оппоненты устроились напротив. И лишь леор Даэль Корр с предвкушающей улыбкой расположился посередине. Двое его сопровождающих – высоких плечистых мужчин, облаченных в красные плащи с накинутыми на голову капюшонами, встали около двери, словно отрезая нам всем путь.

– Итак, - начал Майлз. Видимо, генерал доверил вести переговоры именно ему, - где наша так называемся жертва?

– Она в безопасности под надежной охраной, - заговорил Клауд своим мягким голосом, - здесь находится ее отец и лечащий врач, которая готова предоставить суду всю информацию по изнасилованию и убийству.

– Прошу вас, не преувеличивать сложности дела, - вклинился генерал, - девушка жива.

– Чисто технически, учитывая, что при процедуре исцеления было задействовано возвращение из-за грани, мы можем говорить именно об убийстве, - заметил леор Корр.

– Но фактически она жива, - майор не скрывая неприязни, слова посмотрел на меня, - эта ситуация могла спровоцировать вооруженное столкновение на станции и повлечь за собой гораздо больше жертв.

– Вы называете провокацией желание справедливости? – вскочил со своего места Расх. Я знала, что ему будет трудно сдержаться, но никто не смог бы запретить присутствовать сейчас с нами там, где решалось так много.

– Со стороны руководства станции предлагаю выплатить вольнонаемной Доре Расх десять тысяч кредитов и уволить по соглашению сторон, - словно подводя итог переговорам, вновь заговорил майор.

– А как же преступник? – я вертела в руках карандаш, который бы очень хотела вонзить в ладонь майора. Именно в ту, которой он поправлял стильную челку, спадавшую на глаза. Но я целитель, мне нельзя. Расха, намеревавшегося перескочить стол и накинуться на майора, остановил резкий приказ Клауда.

– А был ли он? Девушка могла пострадать по собственной неосмотрительности. После свидания с клиентом, случайно упасть в мусоросборник. Возможно, что она была пьяна, - у меня создавалось четкое впечатление, что майор устроил весь этот цирк именно для меня. К чему эти нарочитые издевки? Демонстративное презрение к жертве и тем, кто ее поддерживает? Неужели думает, что леор Корр примет сторону руководства? А почему я думаю, что произойдет иначе? Может быть потому, что на кон поставлено слишком много? И я сейчас думала не только о Доре или Псах, готовых поднять бунт. Даже не о том, что прими Корр сторону генерала, и моя жизнь в Крепости не будет стоить ломаного кредита. Мне не простят. Придется бежать, так и не получив того, зачем я сюда пришла.

– Жертва преступления – Дора Расх, шестнадцати лет, вольнонаемная разнорабочая на станции Крепость. Потенциальный целитель, взятая мною под опеку. В ночь происшествия она не употребляла алкоголь, как и не обслуживала «клиентов», поскольку на момент нападения была девственницей. Отчет о результатах обследования я прилагала к рапорту, так же как и перечень повреждений, которые моя пациентка могла получить лишь, будучи жертвой насилия. У нее был сломан нос, челюсть, два ребра, выбиты четыре передних зуба, внутренние разрывы и кровотечение. Я не говорю о гематомах по всему телу, следах связывания на запястьях рук и ног. Надеюсь, вы способны сложить картину произошедшего и какие именно действия со стороны преступника могли к этому привести?

Я старалась говорить спокойно, даже отстраненно, и, по-моему, мне это удалось. Привычный тон, перечисление повреждений. Главное, не дать собственному воображению слишком разыграться. Не позволять эмоциям взять вверх. Положила карандаш на стол чувствуя, как руки начали мелко противно дрожать. Спрятала руки под стол, сжав их в кулаки. Не стоит показывать своим оппонентам насколько болезненно все это для меня.

Неожиданно, почувствовала легкое касание на своей правой руке. Будто теплый ветерок прошелся по коже, принося с собой успокоение. Краем глаза посмотрела на мрачного Клауда, застывшего рядом. Его силу не спутаешь ни с чем. Подобный жест можно было расценивать как угодно. Я же предпочла думать, что мое волнение стало излишне заметным, и он пресек возможный срыв с моей стороны.

– Что же, думаю, на этом дебаты можно завершить, - одним своим взглядом леор Корр прервал начинающую подниматься волну недовольства со стороны противников. Расх сидел прикрыв глаза и, казалось, не дышал. – От леоры целительницы я получил необходимые данные, чтобы излучись ситуацию. Здесь и сейчас познакомился с мнением обеих сторон. До своего отлета изучил результаты анализов ДНК всех присутствующих лиц мужского пола, пребывающих на станции Крепость. Нет, генерал, я имею на это право, как полномочный представитель клана эфетов. Да, майор сент Оливар, в Службе Безопасности Содружества мне пошли на встречу и удовлетворили запрос.

– Но эфет Корр, со всем уважением, на станции работают высокие леоры, которых невозможно обвинять в подобного рода поступках, - вмешался один из заместителей генерала, пожилой седовласый мужчина, всем своим видом выражающий негодование. Было видно, что вся ситуация не приводила его в восторг.

– Согласно статье 24 криминального кодекса Содружества, принятого со времени объединения, такого рода преступления караются смертной казнью. Закон не делает различия между высоким леором или шахтером, леорой или проституткой. Различия делают сами люди. Жаль, что на этой станции я столкнулся с чем-то подобным.

Он встал с места. Присутствующих охватило напряженное ожидание. Я могла бы поклясться, что сейчас что-то произойдет, и не ошиблась. Эфет включил переговорник и произнес несколько слов. В зале воцарилось тревожное молчание. Спустя десять минут дверь отворилась и помощники эфета впустили молодого мужчину, поддерживаемого под руки еще двумя фигурами в красных плащах. Мужчина был мне смутно знаком, и я стала вспоминать, где его видела, когда тишину разорвал полный злости голос майора:

– Не смейте! У вас нет на это прав! – Майлз вскочил, и бросился к пленнику, путь ему преградили помощники Корра.

– Прошу вас, сохраняйте спокойствие. И признайте, что вы проиграли, - эфет с будто приклеенной улыбкой на губах подошел к пленнику, которого с силой опустили на колени.

– Леор Родриго сент Торас, - стоило эфету назвать имя, как я вспомнила излишне настойчивого посетителя медблока в своей первый рабочий день, - старший сын рода Торас, вы обвиняетесь в жестоком изнасиловании, повлекшим смерть жертвы. Вы признаете свою вину?

Мужчина перевел взгляд в сторону и как-то жалобно произнес:

– Майлз! Ты же обещал…

– Заткнись, придурок! – майор, ярость которого резко обратилась на пленника, своими неосторожными словами посмевшего его опорочить, застыл посреди зала, не решаясь предпринять ничего, что бы спровоцировало агрессию эфета.

– Глупо было надеяться спрятать серийного насильника и убийцу на закрытой станции, - Корр с живостью обернулся к Майлзу, - вы же должны были понимать, что рано или поздно скрыть его пристрастия станет нереально.

– Мне нужно было время. Не думал, что поднимется шум, - в нем словно что-то надорвалось. Он опустил плечи и сжал кулаки.

– Поэтому сделали все, чтобы сокрыть следы преступления, так вовремя отключить связь и уничтожить тело?

– Как…? – протянул майор.

– Вы же не первый раз приходите на помощь вашему кузену? Из столицы его отослали потому, что своеобразные шалости стали слишком явными.

– Майор сент Оливар! Вы посмели привести на мою станцию опасного убийцу? – генерал сент Стронг побледнел и схватился за сердце. Я тут же поспешила к нему, привычными действиями предотвращая сердечный приступ. Было сложно жалеть своего начальника, допустившего подобную ситуацию, однако, долг целителя никто не отменял.

– Если бы… если бы эта сука не вмешалась, все было бы хорошо, - майор перевел вмиг потемневший от бешенства взгляд в меня, - кто тебя просил?

Я почувствовала движение ветра рядом с собой, и успела увидеть, как из руки майора, схватившего бластер, выпадает оружие, а самого его, словно скованного по рукам и ногам вминает в стену неведомой силой.

– Благодарю за вмешательство, Клауд, - эфет отдал приказ, и оглушенный ударом майор вскоре присоединился к своему кузену.

– Властью, данной мне эфетаром Содружества объявляю свой приговор: Леор Родриго сент Торас приговаривается к смерти. Приговор будет исполнен посредством введения в его тело сыворотки Нора и последующего расстрела. Его биологические данные будут изъяты из храна рода и уничтожены.

Я услышала недовольный гул со стороны оппонентов и в какой-то мере могла понять его причины. Сыворотка Нора вводилась преступнику перед смертью, чтобы тот на себе испытал те самые муки, которые он причинил своей жертве. В какой-то мере он оказывался на ее месте и умирал от своих собственных рук. Это была физическая смерть, вызванная эмоциональным болевым шоком. Были случаи, когда социопаты, подвергнувшиеся подобному наказанию выживали. Тогда их добивали выстрелом в затылок. Жестоко, но справедливо. Бесчеловечно и оправдано.

Я отошла от генерала, уверенная, что в моем присутствии больше необходимости нет. Нужно было уйти отсюда как можно скорее и не думать о том, что сейчас произойдет. Думаю, Корр осуществит приговор на станции, а не повезет преступника в столицу. Так же думаю, что его просили все сделать без лишнего шума из уважения к заслугам рода убийцы прежде, чем позволили получить нужную информацию. На душе было противно и гадко

Я смотрела в иллюминатор на сумрачный серый пейзаж. Спутник, на котором располагалась станция, был необитаем. Нас окружала пустота. Я провела пальцами по холодному стеклу.

– Признай, котеночек, я был неплох, - Корр широко улыбнулся, подходя ко мне.

Это место, единственное, в котором сохранился иллюминатор с защитным стеклом, я нашла не так давно. Оно располагалось на верхнем уровне, над медблоком.

– Как всегда, когда защищаешь невинных и караешь виновных, - мне было невесело. Да, справедливость восторжествовала, убийца и насильник понес наказание. Вот только… Я и Даэль Корр наедине. Не рассчитывала на подобное, не ожидала. Разумеется, я бы никогда не заподозрила эфета в недостойном поведении, но мне было неловко. Мы не виделись пять лет, и я почти забыла, какое сокрушительное впечатление он производит на окружающих.

– Он… уже? – я прижалась лбом к стеклу.

– Не люблю затягивать с возмездием, ты же знаешь, - я почувствовала, как он встал позади меня. Его дыхание щекотало шею, с выбившимися прядками волос.

– Что с майором? – постаралась отвлечься от близости эфета, но получалось не очень.

– Военный трибунал. Генерал настоял лично. Думаю, он слишком обижен на подчиненного за такую подставу. Впрочем, нас это уже не касается, правда, котеночек?

– Я же просила, так меня не называть, - я повела плечами, стараясь избавиться от давящего ощущения близости.

– Прошло столько лет. Я надеялся, что ты изменишь свое решение.

– Ничего не изменилось, леор Корр. Признаться, я ожидала, что ваше предложение утратит силу.

Я повернулась к нему, стараясь не отводить взгляда от его лица. Его глаза, большие, яркие, будто затягивали меня в омут, лишая воли и сил сопротивляться.

– Я слышала, что вам подобрали невесту.

Признаться, это была главная причина, по которой я решилась позвать эфета Корра на помощь. Уверенность, что более не интересую его ни в каком качестве.

– Помолвка не состоялась. Моя семья больше не имеет власти распоряжаться моим положением. Я волен сам выбирать.

Он по-прежнему стоял слишком близко, однако, не делая попыток прикоснуться.

– Джети, я тебя не отпущу, - склонившись к моему уху, едва слышно шепнул он.

Глава 10

Ждала ли я чего-то подобного? Опасалась, к чему лгать самой себе. Я знала одержимость Корра добиваться поставленной цели, вот только никогда не думала, что целью стану я сама.

– Это угроза? – стараясь не показывать истинных чувств, улыбнулась я.

– Обещание, - его взгляд скользил по моему лицу, и я в который раз испытала полузабытое ощущение паники. Будто сейчас он проникнет сквозь кожу, доберется до моей души и узнает все мои тайны.

– Не помешаю? – я подавила вздох облегчения, когда наше уединение прервал Клауд в сопровождении Хока.

– Похоже, эта станция слишком мала, - тонкие губы Корра скривились в улыбке. Он поцеловал мою руку и повернулся к вошедшим. Оба мужчины смерили друг друга изучающим взглядом. Корр чуть посторонился, словно намекая эфету поторопиться. Тот усмехнулся, подмигнул мне и скрылся в темноте коридора. А я осталась, задаваясь вопросом, как много оба Пса слышали из нашего разговора.

– Думаю, вас уже известили о том, что преступник понес наказание, - как-то так вышло, что Хок замешкался у приоткрытой двери, и мы с Псом остались наедине. В отличие от недавней ситуации, меня это не тревожило. Клауда я не интересовала.

– Верно. Думаю, что нам придется отослать Дору как можно дальше от станции. Туда, где бы ее не смогли найти, если, разумеется, будут пытаться.

– У вас есть какие-то предложения? – Пес с интересом воззрился на меня.

– Одной из моих наставников в магистериуме была леора Фальк. Она уже два года официально не преподает, но я напишу ей письмо и расскажу про девушку с даром целителя. Надеюсь, она не откажется взять ее под свое покровительство.

– Зачем вы это делаете? – внезапно лицо Пса сделалось холодным, глаза потемнели. В ушах зашумело, голову заволокло словно туманом.

– Что именно? – до меня донесся звук собственного голоса. Глухой и надтреснутый.

– Все это? Спасаете незнакомую вам девушку, рискуете из-за нее жизнью? Она вам никто, вы не обязаны.

– Обязана. Если это в моей власти, - я пожала плечами и мотнула головой, отгоняя вязкой неприятное чувство погружения куда-то в глубину, - не знаю, какой именно ответ вы бы хотели услышать, и, наверное, я вас разочарую. Но я делаю свою работу и стараюсь сделать это хорошо.

Я обошла Клауда, заслоняющего выход.

– Спасибо, - получилось довольно неискренне, но сейчас во мне боролись два равнозначных по силе чувства – благодарность и раздражение. Не люблю, когда кто-то пытается лезть в мою голову.

– За что?

– За то, что прервали неудобный разговор.

Уходила с ощущением сверлящего затылок темного мрачного взгляда, пробирающего до мурашек.

Жизнь продолжалась. Но какая-то тревожная. Корр, почему-то не спешил нас покидать, пояснив это тем, что должен проконтролировать действия военного трибунала. Генерал не смел ему отказать, предоставив место проживания и любую помощь, в которой будет нуждаться леор эфет. Я ждала ответа от леоры Фальк, с каждым днем все больше увеличивая нагрузку на Дору. Она должна была наверстать слишком много. Помимо развития ее способностей, я попросила свою наставницу найти девушке хорошего целителя души. К сожалению, мой опыт так далеко не распространялся.

Майор все еще томился в карцере, дожидаясь суда. Были совершены две попытки побега. Его помощников быстро нашли, и отправили в соседние камеры. Псы знали свое дело, однако, все понимали – чем дольше ожидание суда, тем больше времени у майора и его сообщников для усовершенствования плана.

Чтобы отвлечь Дору от тревожных мыслей, я решила обучать ее хирургии. Нужно было понять, способна ли она стать универсалом, и как быстро привыкнет к виду крови и внутренностей. Учебного материала нам хватало – генерал настоял на снятии запрета на посещение станции и возобновил военные операции.

Эфета Корра я видела не так часто, как опасалась. Я свела к минимуму мое пребывание в секторах массового пребывания людей, ограничиваясь нахождением в медотсеке. Доре нужен был присмотр. Я уже поговорила к Расхом, и он согласился с тем, что для его дочери будет полезнее находиться от станции с ее сложным контингентом как можно дальше. Как-то мимо меня прошел трибунал, на котором майора сент Оливара приговорили к десяти годам каторги на планете Крона, с жестким климатом и ужасными условиями существования. Эфет не делал поблажек никому, и жалости не знал. Я была уверена – именно он был инициатором подобного наказания.

Даэль Корр явился ко мне сам. Вошел в медотсек с неизменной улыбкой на губах. Кинул пару слов Хоку, и тот неохотно подчинившись, вышел за дверь. Я нала, что он все равно будет за нами наблюдать, поэтому особо не опасалась остаться с эфетом наедине.

– Мои дела на станции подходят к концу. Пора возвращаться.

– Спасибо за помощь и счастливого пути, - машинально ответила я, испытывая что-то сродни облегчению.

– Не так быстро, Джети, - его рука легла мне на руку и слегка сжала, - ты должна понимать, что тебе здесь не место. Не знаю, как твоя семья допустила подобное, но могу только догадываться. Нужно быть полным дураком, чтобы не понять – ты всеми силами оттягиваешь ритуал Пробуждения.

Я подняла на Корра взгляд, надеясь, что смогла подавить в нем вспышку паники.

– Как я тебе уже говорил – я свободен в своем выборе перед родом. Я сам могу настоять на том, чтобы моя жена не подвергалась неприятной процедуре.

– И лишить своих возможных детей выбора?

– Целитель или эфет? Разве это плохой выбор? - он удивленно приподнял бровь.

Я пораженно смотрела на мужчину, которого знала уже несколько лет и задавалась вопросом – что им движет? Он не был похож на самого себя. Подобное предложение было абсурдным и неразумным. Его собственный род никогда бы с таким не смирился, будь он хоть сам верховным эфетом Содружества. Позволить жене не проходить ритуал Пробуждения было сродни вызову всему обществу. Плевок на традиции. Попрание законов.

– Почему? Зачем это нужно именно тебе? И прошу, не нужно возвышенных речей о неразделенной любви. Это могло подействовать, когда мне было двадцать, но не теперь.

– Что же, если так хочешь, - Корр притянул мня к себе и дотронулся пальцами до подбородка, - если для тебя проще думать обо мне как о мерзавце, желающем что-то от тебя получить. Ты загадка для меня. И всегда ею была. Когда я встретил тебя еще девчушкой, испуганную, потерявшуюся в том лесу, я и подумать не мог, что единственная женщина, почти подросток, сможет настолько захватить мои мысли. Обстоятельства нашей встречи не располагали к более тесному знакомству, и доверию с твоей стороны. Но я сделал все, чтобы стать тебе ближе. Ты меня отвергла. Что же, это можно было пережить. Дать тебе какое-то время прийти в себя и осознать, насколько со мной будет безопасно и удобно.

– Значит, по твоим расчетам именно сейчас я должна принять предложение? И довериться тебе? Оказаться в твоей власти? – я почувствовала, как его пальцы с нежностью поглаживают мое лицо. Прикосновение не вызывало отторжения, однако, я не могла позволить себе входить в одну реку дважды. Все это мы уже проходили, и я вовремя нашла в себе силы, чтобы защитить себя и маму, разорвав отношения с эфетом, способным вынести мне смертный приговор.

– У тебя не будет другого выхода, - его улыбка была нежной, в ней не было и следа от торжества победителя, каковым он, без сомнения, себя считал, - не знаю, что ты тут ищешь, но вряд ли найдешь. Иначе, твой дед давно бы отдал приказ уничтожить Крепость со всеми, кто здесь находится.

Я отшатнулась от эфета, сделала попытку, но безуспешно. Мягкий захват стал твердым, а взгляд непреклонным.

– Не повторяй своей ошибки, не разочаровывай меня. Я всегда считал тебя разумной и расчетливой. Иначе тебе не удалось бы сохранить все свои секреты. Я готов стать твоим защитником, разделить бремя тайны. Если ты пойдешь мне навстречу.

Корр отпустил меня, чтобы извлечь из кармана какой-то предмет.

– Что это? – я взглянула на лежащий, на его ладони ключ-карту.

– Доступ к новенькому катеру модели JJX, оснащенному по последнему слову техники. Его мощности хватит на то, чтобы добраться до Юты за стандартные сутки, - он вложил ключ мне в ладонь, и накрыл своей, чтобы я не попыталась ему вернуть.

– Зачем?

– Я хочу, чтобы ты не была привязана к базе и ее транспорту. Что-то мне подсказывает, что здесь скоро будет жарко. А я не хочу рисковать той, что мне дорога, - тонкие губы Корра скривились в улыбке.

– Это слишком роскошный подарок. Я не смогу его принять, - о таком подарке судьбы как личный катер я не смела бы и мечтать, однако, принимать его от эфета было бы… недальновидно.

– Давай договоримся – это не подарок. А цена за то, что я покидаю станцию и оставляю тебя здесь. Не связываю по рукам и ногам, и не тащу как дикарь на свой корабль. Я оказываю тебе доверие, и проявляю уважение к твоей цели, какой бы она не была. Я надеюсь, что ты трезво оцениваешь свои силы и при малейшей опасности покинешь станцию, не рискуя своей жизнью.

Его слова ввели меня в легкий ступор и заставили задуматься. Не подарок, а цена? Что же, оплата может быть разной, и, возможно, что я до нее не доживу. А вот быстроходный катер мне бы пригодился.

Я подняла на эфета взгляд, не в силах скрыть того разнообразия чувств, что обрушилось на меня после его слов.

– Мне приятно, что я угадал с подарком. Камни и тряпки никогда не производили на тебя такого эффекта, - с нескрываемым удовольствием произнес эфет.

– Не подарком, – улыбнулась я в ответ.

– Как скажешь, - Корр снова притянул меня к себе поближе и поцеловал в уголок губ.

Он улетел ночью, и я испытала облегчение. Присутствие эфета на станции не позволяло мне расслабиться. И хоть его слова были способны напугать, и даже привести в ужас, я знала – пока он далеко, я могу мыслить трезво и расчетливо. Он не успеет мне помешать, а после будет уже не в силах этого сделать.

И вот произошло то, чего я так долго ждала и опасалась – наш совместный первый вылет с Псами и военными. Далекая, опасная планета Нага, которую пытались колонизировать уже два десятилетия. Дело в том, что терраформация могла бы уничтожить полезные ископаемые, которые скрывала в себе планета, а пребывание на ней было невозможно без сложной и дорогостоящей защиты.

Экспедиция, оправившаяся туда и проживающая под спасительным куполом, столкнулась с угрозой, которую не ждали – из недр стали подниматься истинные хозяева планеты – гигантские змеи, которые оказались не рады соседству. Пострадали десятки человек, трое погибли. Казалось, это незначительная цена за завоевание богатейшей кормушки корпораций, вложивших в нее миллионы кредитов, но даже безбашенные исследователи, готовые рискнуть всем ради науки не желали здесь дольше оставаться. Трудно работать, когда тебя пытаются проглотить живьем.

Дорога заняла полтора дня. В гиперпространстве время всегда тянулось медленно и неровно. Было ощущение, что корабль неподвижно завис в космосе, а в иллюминаторах виднеются тоннели звезд.

Я не пожелала воспользоваться капсулой для сна – на короткие расстояния это не имело смысла, к тому же ощущения после такого отдыха не могли сравниться с небольшой тошнотой и головной болью – моими постоянными спутниками во время подобных перелетов. Странно для целителя не уметь справляться с этими неудобствами, однако, я уже давно смирилась и научилась с этим жить.

– Ильза сент Рей, - путь в медотсек преградила высокая фигура в военной форме. В отличие от Псов, носящих исключительно черное, солдаты Содружества были облачены в серый цвет.

– Да, полковник сент Прайс, - выжидательно поглядела на бритого наголо здоровяка. Вопрос что делает с нами на вылете целый полковник я задала Хоку, и он с охотой пояснил, что Леон сент Прайс единственный наследник клана Гончих не пришелся ко двору в столице. Самого канцлера по матери послал. И вообще, эти гончие всегда были несдержанными и грубыми. То ли дело ветвь их младшего рода, настоящая опора стареющего и все более с трудом удерживавшего власть канцлера Димара. Чего доброго, не единожды замеченный в плохих компаниях Прайс заговор устроит или примет участие в бунте. Крепость самое место для такого как он. Есть куда применить дурную силу. Именно поэтому его назначили командующим группой военных, вынужденных согласиться на совместный вылет с Псами.

– Я покажусь слишком грубым, если поинтересуюсь, какого дракха вы поперлись с нами?

Полковник навис надо мной, заслоняя собой весь проход. Хок больше не сопровождал меня, я сама настояла на том, что глупо таскать за собой парня и отвлекать того от дел, когда мне вряд ли может что-то угрожать.

– Не покажетесь, - я посмотрела ему прямо глаза и медленно обошла сбоку. При этом он поворачивался вслед моему движению.

– Вы не ответите на мой вопрос? - почти вслед прозвучал голос, больше похожий на рык. Пугающий? Возможно. Но тот, кто слышал мягкий вкрадчивый тон Дана Клауда мог этого уже не опасаться.

– Не отвечу, леор сент Прайс, - в конце концов, он не был мне начальником, и, хотя я была должна подчиняться руководству экспедиции, обладала достаточно широкими полномочиями.

Все время обеда я то и дела ощущала на себе скрещенные взгляды своей новой боевой группы. Хотелось бы думать, что надежной и сплоченной. Вот только ни разу до сих пор Псы не участвовали в совместных вылетах с военными. Особенно, если среди них присутствовали леоры. Пусть и опальные. Не хотелось думать, что вылет закончится крахом.

И если во взглядах большинства Псов не было неприязни, ведь многие из них помнили мое участие в спасении дочери одного из них, то вояки, в общем-то, мне обязанными не были. Даже наоборот. Одного из них казнили, второго приговорили к каторге. Черное пятно на репутации Крепости, и всех офицеров. И это пятно помогла поставить именно я.

Поэтому ничего приятного от общения с их командиром я не ожидала. Впрочем, как и ничего плохого. Оттого и отказалась от помощи Хока – не хотелось выглядеть трусливой там, где ценились сила и отвага.

– Не боитесь? – леор не делал попыток пойти вслед за мной и вообще не выглядел агрессивным.

– Вас? А стоит? – наверное, в моих глазах промелькнул интерес.

– Меня – нет. Я безобиден для женщин. Чего нельзя сказать о жителях этой планеты. Им ведь все равно кого жрать.

Ну вот, уже второй индивид угрожает мне быть пожеванной. Тенденция налицо.

– Благодарю за заботу, однако, не стоит. Я справлюсь.

С этими словами я, не дожидаясь новой реплики полковника, отправилась в медотсек. Нам предстоит приземлиться на платформу на сваях, защищенной от атак снизу, а после проследовать под купол. К слову, который уже престал кого-то защищать. Когда опасность подкрадывается не сверху, а таится в недрах, сложно ее избежать.

Еще раз проверила реанимационный чемодан. Не знаю, как сильно пострадали люди, но у меня должно быть все необходимое, чтобы оказать им помощь на месте.

И вот, наш патрульно-атакующий корабль класса SX-1 «Мародер», преодолев слои атмосферы, плавно опустился на гигантскую площадку планеты Нага. Дождавшись полной остановки систем, я отстегнула ремни и, схватив чемодан, вышла в коридор, где столкнулась с поджидавшим меня Клаудом. Неизменный Хок был рядом и стоял за его спиной с хмурым видом. В голове зазвенел звоночек, предупреждающий о чем-то скверном. И предчувствия меня не обманули.

– Ильза сент Рей, вы остаетесь на борту, - на мои плечи опустились руки в черных кожаных перчатках и слегка подтолкнули в сторону каюты.

– Как это понимать? Мое участие в экспедиции санкционировано генералом сент Стронгом.

– Я не позволю вам рисковать, покидая корабль. Там, - он указал кивком головы в сторону открытого люка, - слишком опасно. И вы должны понимать, где заканчиваются капризы маленьких девочек и начинаются игры взрослых мужчин.

– Вы считаете мое пребывание здесь капризом? Это моя работа, - возразила я, предпринимая попытку сбросить его руки со своих плеч. Безуспешно. Добилась лишь того, что меня сжали еще сильнее, с силой втащили в каюту и заставили усесться на койку.

– Ты останешься на корабле и не будешь его покидать. Как только мы со спасенными вернемся на борт, сможешь ими заняться. Не раньше. Поняла? Я не слышу!

Меня слегка встряхнули, словно приводя в себя. Поведение Пса, его обращение со мной было настолько резким, нетипичным и оскорбительным, что я, не сдержавшись, попыталась его ударить. Положение было не то, захват Пса не дал мне возможности для замаха. Поэтому удар получился смазанным и не слишком похожим на удар. Скорее легким касанием по щеке, обозначением моего отношения к происходящему и действиям Клауда.

– Не заставляй одевать на тебя наручники, - голос Клауда был мягким, а выражение глаз сулило мучительную смерть. Они снова сделались чернее ночи, и я почувствовала давление на свой разум. На этот раз он даже не пытался скрыть, что воздействует на меня. Голова взорвалась болью, и я застонала

– Дан, ты причиняешь ей боль, - отдаленно до меня донеслись слова Хока, и грубо брошенное Псом своему соратнику:

– Зато останется живой. Побудь с ней. Отвечаешь за нее головой.

С этими словами Пес покинул каюту, предоставив мне самой выныривать из вязкого марева сковывающей меня чужой воли. Интересно, если бы я не была целителем, насколько бы хватило его силы? И как она действует на других, обычных людей?

– Ильза, простите нас. Но так будет лучше для всех, - я почувствовала прикосновение пальцев молодого Пса к своей похолодевшей руке.

В глазах все еще плясами черные точки, в голове разливалась пульсирующая боль, совершенно не дававшая мне думать о Дане к Клауде с приязнью. Я попыталась встать, тут же воспользовавшись помощью Хока. Как бы я ни была на него сердита, он выполнял приказ командира. И вряд ли ради меня посмел бы его ослушаться. Тем более, для моей же «пользы».

– У твоего начальника ужасные методы убеждения, - я поморщилась, глядя на свое бледное лицо в потускневшее зеркало санблока.

– Знаю, но он пытается сохранить вам жизнь, - Хок подал полотенце и я вытерла мокрое от холодной воды лицо. Стало легче, но не слишком.

Мы как раз выходили в коридор, чтобы пройти в медсектор, когда пол под нашими ногами качнуло. Платформа, на которой стоял наш корабль, зашаталась, а, затем, натужно заскрипев, рухнула вниз.

Глава 11

Я постаралась пошевелиться, и когда поняла, что могу это сделать, слегка воспрянула духом. Быстрая диагностика организма показала, что серьезных травм нет. Несколько синяков и ссадина над бровью не в счет. Но на корабле оставались люди, которым, возможно, нужна была моя помощь. Не хотелось думать о том, что с кораблем, и почему я все еще ощущаю толчки под ногами.

– Хок, - позвала я, помня, что в коридоре мы находились вместе.

Присев, облокотилась локтем о перегородку и всмотрелась туда, откуда раздался легкий стон. Молодой Пес лежал рядом, я могла легко до него дотянуться. Просканировав парня, убедилась, что он сильно не пострадал. Перелом ребер легко исцелится в медэксе, синяки пройдут.

– Хок, – повторила я, легонько сжав его ладонь.

Молодой человек открыл глаза, и, приподняв голову, осмотрелся. В коридоре горело аварийное освещение, но стены были целы. Да и вряд ли наш корабль мог сильно пострадать, упав с высоты платформы.

– Нужно попасть к панели управления, узнать, что произошло.

– Сколько на корабле осталось человек? – парень подал мне руку, чтобы помочь встать.

– Пилот, заместитель Клауда, Торес, двое военных и трое наших.

– Давай поспешим, мне не нравится то, что происходит. Я все еще чувствую толчки. Думаешь, это было землетрясение?

– Когда строили станцию, должны были все предусмотреть. И платформа не могла быть настолько хлипкой, чтобы не выдержать пары толчков.

Тихо переговариваясь, мы подошли к рубке управления, наткнувшись на запертую дверь.

– Протокол безопасности, - пояснил Пес, - летный состав и все, кто был там, на момент происшествия должны оставаться на месте и обезопасить себя.

Он быстро ввел нужный код доступа, и дверь, наконец, отворилась, пустив нас внутрь.

– А, малыш, - мужчина среднего возраста, которого до сих пор я видела лишь мельком, бросил на нас одобрительный взгляд, - а у нас тут интересно.

– Зашибись как интересно, - пробурчал пилот, вглядываясь в экран. Судя по всему, он только что включил анализатор пространства, и что-то явно его тревожило.

– Датчики уловили движение по всему периметру. Сейчас нас от того, что там находится, отделяет защита корабля. Мощности хватит на несколько суток. Вот только как быть с теми, кто ушел на станцию?

– Они знают, что у нас творится? – я обратилась к старшему Псу.

– Мы сообщили им сразу же. Они едва добрались до станции. И у них тоже что-то происходит.

– Думаете, это спланированная атака? – голос Хока был спокоен, хотя я видела, как сильно он взволнован.

– Или неверные разведданные, - мрачно произнес Торес.

В то же мгновение, мы увидели, как на экране несколько объектов окружили корабль. И дрожь, улавливаемая нами до сих пор, прекратилась.

– Что за хрень? – возмутился пилот, настраивая видео, на котором мы тут же смогли рассмотреть огромную змею, принявшую угрожающую стойку и раскрывшую капюшон. Ее холодный, гипнотический, пристальный взгляд был устремлен прямо в камеру.

– Похоже, мы имеем честь наблюдать истинных жителей этой планеты, - задумчиво произнес Торес.

Я смотрела на это странное создание, не в силах отвести глаз. Намного больше обычной земной змеи, серебристого цвета, в свете заходящего солнца она сияла. Ее капюшон казался темнее и был покрыт узорами. В какой-то момент мне показалось, что это существо смотрит именно на меня, знает, что я ее рассматриваю.

– Твою мать! – не сдержался пилот, - прямо мороз по коже.

Голова и так нывшая после удара, внезапно взорвалась болью. Рядом со мной взвыл Хок, его крик подхватил пилот. Заместитель смотрел прямо на экран, словно не в силах отвести взгляда. Из его носа текла тонкая струйка крови.

– Ззссачеем вы ссссюда пришшли? – в мою голову словно вползло что-то чуждое и холодное, едва коснулось мыслей, отступило. Почему-то в тот момент я представила огромную змею рядом с собой, настороженную, готовую атаковать едва она получит неверный ответ.

– Это спасательный рейд, - с трудом шевеля языком, ответил Торес, и я поняла, что не одна слышу этот голос у себя в голове. Какой же ментальной силой должно обладать это существо, чтобы быть способной на такое?

– Вы пришшшли к нам. Вы нас убиваете, - пилот вскрикнул, схватился за голову и обмяк. Хок тяжело облокотился на панель управления. По его вискам стекали капли пота.

– Мы хотим помочь нашим людям покинуть планету, - возразил заместитель и тут же закричал. Я первая упала на колени, когда в мое сознание ворвались хаотичные картинки событий, свидетелями которых мы не могли быть.

Люди высаживаются на планету. Они строят базу, не подозревая, что за ними следят. Настороженно, терпеливо, изо дня в день, подмечая каждый поступок пришельцев. Их мысли и чувства пока не понятны хозяевам планеты, так же как и цели. Почему они пришли? Эти существа мелкие, медленно двигаются, много шумят. Но, похоже, именно так они общаются между собой. Интересссно…

Спустя какое-то время хозяева начали понимать своих гостей. Точнее, то, что они делали. Но все еще оставался вопрос, зачем они здесь? Какое разумное существо станет причинять боль планете в надежде извлечь из ее недр что-то полезное для себя? Они грубо нарушали природный баланс, и с каждым днем урон становился все ощутимее. А потом две расы совершенно неожиданно встретились.

Наги-ра – так именовали себя аборигены. Им было страшно видеть, как уничтожают их дом. Раа-ги, их верховный¬-вождь-король (я зажмурилась, когда непонятные мыслеобразы приняли привычную для меня форму. Больно, зато эффективно. И знание языка здесь не нужно, его попросту нет. Существует лишь четко направленная мысль) вышел к пришельцам. Один, без охраны, он попытался коснуться разума того, кого за это время выделил как предводителя пришлых. Но едва его увидели как…

Я застонала, когда в голове раздались выстрелы десятка бластеров. Раа-ги, их смелый сильный король, глава рода упал, разрезанный странным и опасным оружием.

– Раа-ги! Мой ги! – не знаю, но в моей голове сложился образ мужа, отца и короля. Значит, именно его убили первые колонисты, когда увидели выползающим к ним. Мне был понятен их страх, но все же… Это ужасно – начать первый контакт с разумной расой с крови и убийств.

А затем, начался ад. Точнее, хозяева планеты до того не знали, что такое ад. Это мы, люди, показали каком он может быть. Наги-ра отлавливали и уничтожали. Колонисты разделились. Научная экспедиция обосновалась на восточной части планеты и занималась исследованиями недр и останков тех, кого им приносили охотники. Теперь части тела бывших хозяев Наги можно было купить за огромные деньги у контрабандистов.

Мыслеобразы были искажены, я могла их уловить с трудом. Будто те, у кого забирали эти воспоминания, были при смерти или испытывали жуткие мучения. Наги-ра боролись с врагами, используя ментальную силу, но они не могли надолго противостоять охотникам, как и всей мощи корпораций. Я знала, что в Содружестве по-прежнему считали эту планету опасной для освоения, хотя и богатой залежами полезных ископаемых. Но правительство не пыталось отобрать ее у частных лиц. Или было с ними в доле, не афишируя своей осведомленности. Экспедиции гибли одна за другой, однако, успевали добывать необходимое количество пользующихся спросом трофеев.

– О, высшие, спасите и сохраните! Трофеи!

Я представила ужас чужой расы, когда однажды они увидели экипировку охотника, сшитую из кожи их сородичей.

Поняла, что бегу куда-то, лишь услышав крик Хока, который пытался меня остановить. Обогнула военного, вставшего на пути. Открыла дверь и выбралась на словно вспаханную кем-то почву. Они находились здесь – десятки существ, которым было за что ненавидеть весь наш род. Которые до столкновения с людьми даже не подозревали, на что могут быть способны живые существа. Нас разделял тонкий контур защиты корабля. Я преодолела разделявшее нас расстояние и замерла возле разлитого прямо в воздухе голубоватого света. Контур искрился, но пока держался. Сзади услышала торопливые шаги Хока, но лишь надеялась, что ему хватит ума не провоцировать хозяев.

Вздрогнула, когда ко мне метнулась огромная голова, и выставила руку в предупреждающем жесте. Не знаю, как мог повлиять контур на это существо, но жертв больше не хотелось.

– Наги-ра, нас прислали сюда, чтобы увести ученых с этой планеты. Мы не враги вам. И не хотим насилия.

Краем глаза заметила, как Хок с кем-то переговаривается, и могла только догадываться с кем именно.

– Скоро здесь будет Клауд, - молодой Пес подошел ко мне, - у них более десятка раненых. База полностью стерта с поверхности планеты.

– А у нас сотни тех, кто очень зол на наших раненых, и желает им смерти. Не могу сказать, что Наги-ра не правы, - прошептала я.

– Что будем делать? – Хок обернулся к вышедшему Торесу. Тот напряженно огляделся, на его и без того хмуром лице читалась какая-то усталая обреченность.

– Передай воякам, пусть ни в коем случае не открывают огонь. Поляжем все.

Мы услышали отдаленный гул транспортника. Совсем скоро здесь окажутся люди, которым будет нужна помощь.

Я посмотрела вверх, в холодные глаза существа, которое из-за нас потеряло так много.

– Мне жаль, что это произошло с твоей семьей. Твоим народом. Мне стыдно за своих собратьев. И я знаю, что никак не исправить зло, причиненное ими.

Громадная голова слегка склонилась, глаза по-прежнему смотрели прямо в меня, словно пытаясь сравнивать мои слова и мысли.

– Никто из нас не хочет вам зла. Но если нас не станет, придут другие. Это может продолжаться бесконечно.

– Чччего ты хоччешшшь, темная королева?

– Я не… - я осторожно осмотрелась, пытаясь понять, слышит ли наш разговор кто-то еще. Судя по всему, нет. Здесь и сейчас нашу мысленную беседу со змеей не слышал никто. Мне даже не хотелось думать, почему она так меня назвала, и что имела в виду. Возможно, посчитала, что мы можем общаться на равных. – Сюда везут раненых с базы, которую вы уничтожили. Пропусти их. И мы все вместе постараемся вам помочь. Мы сделаем все. Что от нас зависит, чтобы ваш народ не погиб.

– Как тебе верить? Вы все такие одинаковые?

– Ты была в моих мыслях, разве я могла бы что-то скрыть?

Змея повернула голову, всматриваясь вдаль, туда, где из-за горизонта появились наши транспортники. На несколько напряженных минут существо застыло, словно вслушиваясь в себя. Или мысленно общалась со своими. Наконец, Наги-ра повернулась ко мне и, гипнотизируя своими страшными глазами, прошипела в моей голове:

– Мы пропуссстим их. Но вы не покинете наш дом, пока мой народ не будет в безопасссности.

Я не успела отреагировать на ее слова, когда это существо стремительно развернулось, и удалилось, оставив вместо себя десяток застывших ужасающими изваяниями своих бойцов.

– Что оно вам сказало? – Торес опередил Хока, хотя я видела, что молодой Пес едва сдерживается от нетерпения.

– Они разрешат впустить наших людей, и никого не тронут. Но мы не сможем покинуть планету, пока у них не будет гарантий безопасности. И это не оно, а она. Жена убитого колонистами короля. Их королева. Предстоит нелегкая работа. На мне поверят просто так. Нужны веские гарантии.

– Мы в дерьме? – то ли спросил, то ли заключил Торес.

– Время покажет. Эта раса пострадала из-за людей. У них нет причин нам верить. Единственное, почему мы еще живы – они хотят сохранить остатки своих, а это будет трудно, если между нами вспыхнет бой. У нас есть шанс все остановить.

– Но нет полномочий, - подытожил Торес.

– Верно. Нас никто не станет слушать, когда речь идет об интересах Корпораций.

– Значит, нужно сделать так, чтобы интересы Корпораций отошли на второй план.

– Что же, вам есть о чем подумать вместе с вашим командиром, - я кивнула на приближающийся транспорт, - а мне предстоит много работы.

Едва контур пропустил транспорт, я тут же направилась к нему. Клауд вышел первым. Он был слегка потрепанный, в пыльной окровавленной одежде, сквозь прорехи которой виднелись глубокие царапины. Бросив на меня тяжелый взгляд, он распорядился выгружать раненых.

Я молчала, все еще держа на этого типа обиду, хотя где-то глубоко в душе понимала этот его шовинистический порыв. Меня ему навязали, он решил обезопасить себя и команду от моего присутствия. Я его ослушалась и покинула корабль. На этом все.

А дальше началась обычная работа целителя. Взяв себе помощником Хока и парочку Псов, я сортировала раненых по степени тяжести. Кого-то срочно отправляли в медэкс, кто-то нуждался лишь в обезболивании и обработке ран. Кого-то нужно было срочно зашить. Операционную оборудовали прямо у корабля, чтобы не тревожить тяжелых, время которых было на исходе. Хок ассистировал мне за операционным столом.

Не обращая внимания на окружающих, я вся отдавалась своему призванию. Резала, сшивала, вырезала, ампутировала, зашивала. Упругие пальцы привычно повиновались, толика силы, вливаемая в рану, препятствовала заражению. Многие получили повреждения давно, и к этому времени у меня оставалось слишком мало вариантов для их спасения. Двоим пришлось ампутировать конечности, чтобы сохранить жизнь. К сожалению, даже мэдокс не смог бы восстановить мертвую ткань. Как только они доберутся до цивилизации, им можно будет сделать протезы.

– Ильза сент Рей! Джети! – я сфокусировала взгляд на Хоке, только сейчас поняв, что стою над пустым операционным столом и вокруг меня тишина. – Вы справились.

– Мы справились, - одними губами улыбнулась я молодому Псу, сняла окровавленные перчатки и маску, - спасибо за помощь.

Глаза Хока довольно засияли.

– Ты можешь отдохнуть.

– Вам тоже не повредит крепкий сон, - Хок откинул передо мной полог платки. В легкие ворвался чистый прохладный воздух с запахом сухой травы.

– Как только проверю реанимацию и медэкс, - отмахнулась я. Силы были на исходе, вот только отдыхать было еще рано. Нужно столько всего сделать. К тому же, меня интересовало наше положение – о чем Клауд договорился с Наги-ра. О том, что им придется договариваться и идти на уступки я не сомневалась. Вот только была далека от политики и даже не представляла, как можно разрешить подобную ситуацию без еще больших жертв.

Контур все еще сиял, а хозяева планеты все еще кружили вокруг нашего корабля. Я медленно поднялась по трапу и поспешила в медотсек. Там деловито и вполне профессионально хозяйничали парочка Псов чуть постарше Хока. Они наблюдали за приборами, фиксировали состояние больных и контролировали работу мэдокса. Сегодня в его услугах нуждались семеро. Пятеро мужчин и две женщины, чьи покалеченные тела были отданы на восстановление разумным машинам. Судя по отчетам, регенерация проходила удовлетворительно. Поблагодарив помощников, я все же решилась немного отдохнуть.

Путь к своей каюте я проделала уже в полудреме. Когда открылась дверь, замешкалась от представшей перед глазами картины. На моей собственной койке спал мужчина. Все еще слегка потрепанный, так и не переодевшийся Клауд выглядел уставшим даже во сне. Он открыл глаза, как только я вошла и стремительно подскочил.

– Прошу прощения, я не хотел мешать и решил дождаться вас здесь.

– Вам нужна помощь? – я оглядела его профессиональным взглядом: гематомы исчезли, царапины успели затянуться. Все же, скорость регенерации Псов ставила меня в тупик.

– Нет, я пришел сюда не за этим, - он в два шага преодолел разделявшее нас расстояние, - прошу меня простить, что из-за моего решения ваша жизнь оказалась в опасности.

Я озадаченно посмотрела на него. Не ожидала, вот честно, даже не предполагала, что ему хватит совести осознать, что он был не прав.

– Но все же, я не позволю вам в дальнейшем рисковать жизнью так глупо, - его голос из спокойного сделался резким, - мне доложили, что вопреки приказу, вы покинули корабль, чем подвергли себя риску.

– Я не могла поступить иначе, - отрезала я, не в силах пояснить этому толстокожему мужлану свой порыв.

– Возможно. И я допускаю, что в дальнейшем такие порывы будут повторяться. Следовательно, чтобы защитить вас от себя самой мне придется действовать жестко и непреклонно.

– Что вы задумали? По какому праву? – пришлось высоко задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Там был лишь холод и тьма.

– Вы больше не покинете этот корабль. Как только компромисс между нами и народом Наги-ра будет найден, вы покинете планету и вернетесь на станцию. Больше никаких вылетов, никаких экспедиций. Все время, что вам отведено для практики, вы проведете в Крепости. Это не обсуждается.

Глава 12

- Вы сошли с ума, Клауд? Вы понимаете, о чем говорите? - я снова посмотрела в его глаза, опасаясь уловить нотку безумия. Но его взгляд как всегда мало что выражал, хотя и заставлял вспомнить - передо мной совершенная машина для убийства, и то, что он снизошел до извинений нетипично и странно.

- Вы подвергаете мой приказ сомнению? - от Клауда будто повеяло холодом. Я почувствовала, как его сила готова нахлынуть на меня, сдавить, обездвижить, принудить, сломить. Тем страшнее было смотреть в это бесстрастное лицо, не в силах понять его истинные чувства.

- Я целитель, Клауд. Целитель на военной станции. У меня есть работа, у меня есть долг, и я его выполню, устраивает вас это, или нет. Как бы вы не пытались мне в этом препятствовать.

- Вы можете исполнять свой долг, не покидая корабль, - по телу от голоса мужчины пробежали мурашки. А я уж было подумала, что почти привыкла к его вкрадчивому мягкому тону нежного убийцы.

- Моя безопасность не может быть ценнее жизней других. И вы должны это понимать. Почему же тогда действуете так, словно я причина всех ваших проблем, и, устранив меня, вы махом их все решите? За что вы меня так ненавидите? Что я вам сделала?

Наверное, мне нужно было быть более сдержанной в присутствии этого твердолобого мужлана, но эмоции взяли вверх.

- Вы.., - он отступил на шаг, провел ладонью по своим коротким волосам, словно внезапно мои слова заставили его растеряться, - ненависти нет. Просто, вам тут не место.

Больше не произнеся ни слова, он ушел, и мне показалось, что дверь за Псом закрылась с раздражающим скрежетом.

Я присела на кровать, сонливость исчезла, проснулись злость и обида. Неужели он считает, что я появилась на станции развлечения ради? Да, я не собиралась быть с ним откровенной, но свое дело знала, а большего он от меня требовать не может.

Со злостью взбив подушку, легла, надеясь поспать хотя бы час.

***

Клауд в который раз просматривал видеозапись первого контакта своей команды и существ, именовавших себя Наги-ра. Его глаза сузились, когда он смотрел на то, как девчонка покидает безопасный корабль и выбегает прямо навстречу возможной гибели. О чем они говорили с тем существом? Почему-то Клауду казалось, что их целительница не была полностью с ним откровенна. Она вообще излишне скрытна, хотя до сих пор он не мог бы ее ни в чем упрекнуть. Девушка спасла десятки человеческих жизней, благодаря ей эфет вынес справедливый приговор. да и вообще прибыл на их станцию. И дарг его знает, чем для молодой целительницы это обернется в будущем.

Но ему не давал покоя один единственный вопрос - зачем она прилетела на их станцию? Что привело ее в Крепость? Те данные, что он получил у своих осведомителей говорили мало о чем. Знатного рода, аристократка, дальняя ветвь семьи к которой принадлежит младшая дочь верховного леора. Возможно, дело в этом? Но никто так и не смог доказать какую-то связь верховного леора и маленькой целительницы. Она не часто бывала в столице и последние десять лет посвящала исключительно учебе. Он проверил ее возможные связи и выяснил, что у девушки не было любовника. Почему-то эту информацию Пес проверял особенно тщательно. Могли бы ее завербовать так, чтобы его людям не удалось об этом узнать? Ей дали разрешение на отработку, значит, кто-то там наверху был заинтересован в том, чтобы она оказалась на станции.

Но если бы она что-то замышляла, он бы заметил это. Никаких действий с ее стороны до сих пор не предпринималось. Несколько раз ей удавалось блокировать наблюдение. Но он давно смог обойти блокатор и теперь мог наблюдать за ней без преград.

Девушка самоотверженно лечила незнакомых ей людей, рискуя своим здоровьем и даже жизнью. Ситуация с дочерью Расха показала, что она готова бороться до конца за то, во что верит. Идеалистка? Или умело претворяется?

Расх готов ее боготворить. Он обязан ей жизнью любимой и единственной дочери. Среди таких как они, рождение ребенка это большое чудо. Парии для всего мира, обладающие силой, но не имеющие возможность использовать ее против своих врагов. Нужно отчаянно полюбить такого Пса, чтобы остаться с ним не смотря ни на что - на презрение общества, туманное будущее, полное лишений, постоянный риск потерять своего мужчину навсегда. Многие женщины не могли этого выдержать. Они уходили, предоставляя отцам возможность заботиться о своих детях. У Псов детей не отбирали. Их обучали военному искусству и владению силой, а после использовали как пушечное мясо. К счастью, девочек у Псов почти не рождалось, наверное, дочь Расха была едва ли не единственной за долгие годы.

Клауд прикрыл глаза, возвращаясь мыслями в прошлое, которое у них отобрали. Когда-то великий Орден Равных бесславно закончил свое существование более двух столетий назад. Обвиненные в ужасных преступлениях перед народом едва зарождавшегося Содружества, рыцари были публично казнены. Их учение объявили глумлением над властью Великих Всевидящих, а силу, которой они обладали - даром Мрака. Одним из обвинителей Ордена оказался его бывший адепт. Леор Годрик Шаор. Точнее, тогда еще никакой не леор, а простой рыцарь, возжелавший добиться всего и сразу любым способом. Он получил титул и был приближен к создававшемуся в те годы правительству. Предатель, предав и уничтожив своих собратьев, заставил жалкие остатки, когда-то великого ордена принести клятву повиновения на крови. Кто-то отказался, кто-то попытался бежать и был уничтожен. На протяжении десятков лет высокие дома посылали своих представителей выслеживать тех, в ком могла бы пробудиться сила адептов Ордена. Их находили и еще детьми обязывали служить Содружеству. Без малейшего шанса на ослушание или бунт. Неподчинение каралось болью, а, затем, смертью. И так продолжалось много лет, до тех пор, пока не пришел Наставник.

Клауд вновь сфокусировал свой взгляд на записи видео. С этой девушкой явно не все так просто. И он не может рисковать, не выяснив до конца какие цели преследует Джетти сент Рей, явившись в Крепость.

- Джетти... - едва слышно шепнул он.

***

Не подозревая о том, какие тяжелые сомнения вызываю в командире Псов, я встала и отправилась в душ. Прежде чем заняться утренним обходом своих пациентов, не мешало бы привести в порядок себя. Вчера у меня не было на это сил, а сегодня меня всюду преследовал въевшийся в кожу запах крови и антисептика.

Расслабленно стоя под струями душа, я прикрыла глаз, чтобы тут же их открыть и настороженно оглядеться. Мне показалось, что я не одна. Показалось ошибочно, потому что вряд ли можно посчитать, чужим присутствие, если кто-то находится в твоих мыслях.

- Ссстранные ощущения. Ты недавно спала, а теперь наслаждаешшься маленькими радостями. Прияттно...

Огромная змея у меня в голове свернулась клубком и довольно зажмурилась.

- Мне нравится считывать чужие эмоции, Мы получаем удовольствие от познания всего неведомого. К сожалению, последнее время сложно найти человека, не желающего нас уничтожить. Ты одна из немногих.

- Я надеюсь, что скоро все изменится, и наши народы перестанут враждовать. Мы многое можем друг другу дать. Но, к сожалению, это уже будет зависеть не от нас.

- Тот, кто стоит над вами и принимает решение - злой?

Мне стало очень стыдно перед этим творением природы, для которого существовало лишь добро и зло. Она не имела представления о том, что такое интересы клана и рода, политические выгоды или финансовая зависимость.

- Я не так наивна, как ты думаешшшь. Мне знакомо, что значит интересы гнезда. Именно за них мы готовы ссражжаться до конца.

- Прости, - я мысленно улыбнулась и внезапно почувствовала тепло. Где-то на уровне эмоций, как отклик, - я все еще не знаю твоего имени.

- Мое имя Янина, но я отвергла имя, войдя в гнездо мужа. Я приняла его бремя и стала королевой.

- Сожалею, - я закрыла воду и, набросив полотенце, вышла из душа, - тяжело терять тех, кто тебе дорог.

- Знаешшшь, - интонации в моей голове изменились. Мне показалось, что Янина задумалась, - что бы не решил тот, кто стоит над тобой, я оставлю тебя живой. Наш народ примет тебя у себя в доме.

- Спасибо, Королева, - совершенно серьезно ответила я, пораженная до глубины души этой честью, - но что бы ни произошло, я хочу разделить участь своих товарищей. Это правильно.

Наги-ра давно исчезла из моих мыслей, а я все еще сидела с мокрой головой, чувствовала, как холодные капли катятся по спине, и думала о том, какое же подлое существо человек.

Пациенты были стабильны. Те, которых я прооперировала, все еще погружены в целебный сон. К счастью, никого не пришлось возвращать из-за грани. А то бы даже не знаю, смогла ли справиться с этим. Отпустила уставших парней отдыхать, когда в медсекторе появился Хок. Увидев меня, расцвел широкой улыбкой.

- Я тоже соскучилась, мой верный ассистент. Не знаю, как бы справилась, без твоей помощи.

- Пустяки. - отмахнулся молодой Пес, но было видно, как ему приятны мои слова.

- Знаете, Джети, когда вы стояли там за операционным столом, вы словно светились изнутри

- Ты наблюдал действие целительной силы, - пояснила я, пожав плечами.

- Нет, это были именно вы, вы сами. Ваш свет дарил жизнь и надежду. Такой теплый и манящий. Раньше мне никогда не приходилось видеть ничего подобного.

- Мне просто нравится заниматься любимым делом, отдавать ему все силы.

- Даже если рискуете жизнью? - Хок, казалось, был по-настоящему поражен.

- Каждый целитель знает, на что идет. И понимает, чем рискует. Это допустимый риск, я уже давно приняла это и смирилась. Небольшая цена за возможность спасать людей.

Я привела в порядок инструмент, сложила заново чемодан скорой помощи и, наконец, решилась.

- Скажи, Хок, Клауд не переносит всех целителей или только если они женского пола?

- Нет, что вы он уважает вас, вашу самоотдачу, преданность делу, которому готовы посвятить жизнь, - Хок искренне удивился.

- Я помню своего предшественника. У него, кажется, был перелом ноги.

- Семь переломов, - поправил меня Хок, и тут же смутился, - но то был особый случай.

- Мне бы не хотелось оказаться на его месте. Не знаю, чем я так провинилась перед твоим командиром, но если он когда-нибудь почувствует на меня обиду, пусть скажет это прямо.

-Что вы, Джети, он никогда бы не поднял на вас руку. Только не Клауд.

- Надеюсь, - я улыбнулась и предложила Хоку чай. Пес с радостью согласился.

***

В руке Клауда, сидящего перед монитором, что-то хрустнуло, и пластиковая чашка рассыпалась мелкими осколками, обливая его кипятком. Вот дархова девчонка, неужели она действительно думает, что он смог бы опуститься до такого? Да, торш лекарь заслужил то, что с ним сделали, и даже не по его приказу. Парни как-то вдруг все и разом почувствовали непреодолимое желание доказать целителю, что он не прав высокомерно обливая их презрением и грязью. Но, торш был мужчиной и он знал, что за свои слова придется отвечать. Неужели Джети видела в нем лишь ограниченного мужлана, не способного контролировать приступы агрессии? Но, может быть, он заслужил подобного отношение?

Пес вытер руку и наблюдал, как стремительно заживает кожа после ожога.

Наги-ра вышли на связь, и их королева поставила ультиматум: люди убираются с планеты и никогда здесь больше не появляются. Клауд знал - то, что она требует нереально и невыполнимо. Час назад он имел долгую и продолжительную беседу с генералом сент Стронгом. К сожалению, он не мог перепрыгнуть через голову своего прямого начальника и сразу выйти на верховного леора Содружества. Пусть даже этот начальник казался чистой формальностью. Теперь он ждал результатов этой беседы.

Клауда беспокоил вопрос - знали ли в Службе Безопасности Содружества, куда именно их отправили выполнять задание, и чем им грозила агрессия коренного народа планеты? Чего ждали от их экспедиции? Надеялись ли на то, что они вообще вернутся отсюда живыми? И, наконец, как решить проблему, когда твое слово не имеет никакого веса и жизнь не стоит ни гроша?

Клауд сжал недавно зажившую руку в кулак. У них все меньше времени, он должен защитить своих людей, должен спасти девушку, которой не нужна его забота. И все изменить до того, как будет отдан приказ об их ликвидации.

Глава 13

Я не сводила взгляд с неба, откуда к нам стремительно приближалась крупная точка корабля дипломатической миссии. Никому из нас было не по статусу вести переговоры от лица людей с народом Наги-ра. Теперь же это предстояло сделать представителям Содружества.

– Думаете, это что-то изменит? – Хок надел затемненные очки, скрывая глаза от слепящего солнца Наги.

– Не знаю, - меня мучили сомнения, но все же хотелось верить в лучшее. Разумеется, я была далека от мысли, что человек и Наги-ра смогут жить в мире и дружбе. Для этого нам всем предстоит пройти долгий путь. Но уже то, что Содружество не направило к планете пару крейсеров с бомбардировщиками, говорило о многом. Хотя, возможно, лишь о том, что события на планете получили ненужную огласку, и правительству пришлось выдавить из себя максимум добросердечия и толерантности, чтобы не быть подвергнутыми осуждению оппозиционеров, постепенно набирающих популярность в массах.

Мы все еще находились под защитой купола, который успел истончиться и почти не сиял. Думаю, если бы Наги-ра захотели нас уничтожить, у них бы не возникло сложности с этим. Вот только Наги-ра не спешили мстить нашему экипажу за убитых сородичей. Напротив. Иногда я чувствовала рядом с собой, точнее, в собственных мыслях чужое холодное присутствие змеиной королевы. Оно не было навязчивым или неудобным. Но меня изучали, и, наверное, не меня одну. Возможно, именно так хозяева планеты пытались понять неизвестный для них вид.

Мой браслет мигнул красным и я, кивнув на прощание Хоку, поспешила в медсектор. По дороге перебирала в мыслях, что могло произойти. Я вернулась оттуда около получаса назад, приняла душ и думала о том, что неплохо бы перекусить.

Мои пациенты были стабильны. Троих из них уже не имело смысла держать в реанимации, и они выздоравливали в общей палате. Двое тяжелых – мужчина охотник и женщина все еще оставались в медэксе. Я не была уверена, что на планете смогу им помочь.

Ворвавшись в медсектор, наткнулась взглядом на странную картину – один из пациентов, до недавнего времени подключенный к системе жизнеобеспечения, выдернул из тела трубки и порывался уйти. Его сдерживали двое помогавших мне Псов. Он вырывался из их захвата и дико орал:

– Мы все здесь сдохнем! Они нас съедят! Выпустите меня!

Я не могла позволить, чтобы с таким трудом зашитая рана на его боку снова начала кровоточить. Набрала в шприц дозу фолезепама и, улучшив момент, вколола ее в шею бунтаря. Несколько секунд он пытался сфокусировать на мне свой взгляд, затем обмяк в руках моих помощников и уснул.

– Нужно снова подключить его к системе.

Наблюдая за тем, как Псы выполняли мое распоряжение, я машинально перепроверяла результаты анализов буйного больного, отмечая у пациента расширенные зрачки, изменение цвета кожного покрова – несмотря на сильную потерю крови, кожа мужчины казалась покрасневшей, и выглядела сухой и морщинистой.

Даже под воздействием успокоительного тело больного, покрытое испариной, содрогалось от сильнейшего озноба, наблюдалось обильное слюноотделение и слезоточивость. Повысилось артериальное давление, участился пульс. Его словно выворачивало от боли. Мышцы сводило судорогой.

– Что с ним? – удивился один из Псов, парень чуть старше Хока по имени Брайс.

– Похоже на наркотическую ломку, - я снова сверилась с результатами анализов и подытожила,- но в крови наркотика не обнаружено. Это что-то другое.

– Это кровь, - я услышала незнакомый голос и обернулась. В проеме двери стоял пожилой мужчина и тяжело опирался на костыль. Я его узнала – сама собирала его раздробленную кость в ноге. Время восстановление обещало быть долгим, но, к сожалению, у нас не было возможности использовать медэкс для каждого пациента. На корабле находились те, кому он нужнее.

– Кровь? – удивилась я.

– Змеиная кровь. Тут многие охотники этим балуются. Кровь Наги-ра заменяет им самый сильный наркотик. Многие уже не могут без него обходиться, и убивают змей даже не ради шкуры или требухи, чтобы отдать эту дрянь контрабандистам. Они просто выкачивают из них кровь. И пьют. Говорят, что становятся сильнее, быстрее. Только ненадолго. Потом ломка. Парочка идиотов уже на том свете. Организм не может без крови, высыхает и человек умирает, корчась в муках.

– Гадость, какая, - Брайс скривился, с отвращением глядя на наркомана.

– Но как в исследовательской экспедиции могли допустить подобное? – я не могла найти объяснений, хотя прекрасно понимала, что ученые вряд ли бы могли повлиять на ситуацию с вооруженными, жаждущими крови и легких денег охотниками. А вот те, кто их сюда отправил, и покрывал могли бы заинтересовать Службу Безопасности. Разумеется, если для них это не новость.

– Благодарю, что сообщили, - я улыбнулась пациенту и помогла ему дойти до койки и прилечь.

Жаль, что мне придется отрывать Клауда от встречи дипмиссии и вводить в курс дела. Хотелось бы избавить друг друга от слишком частого общения.

Я покинула медсектор и поспешила к месту, где собрались Псы и военные. И те и другие хмурыми взглядами следили, как вокруг корабля вновь прибывших засиял контур защиты. Затем, через отворившийся люк выскочили вооруженные люди в форме звездного десанта. Разбежавшись по периметру круга, замерли. А затем появились те, на кого Содружество возложило миссию по урегулированию конфликта на планете.

– Важные птицы! - леор сент Прайс совершенно неаристократично сплюнул, выражая свое отношение к новым гостям планеты.

– Интересно, в чем они провинились? – ко мне подошел Хок.

– Думаешь, это для них наказание? – в чем-то наши мысли были схожи. Я так же не могла поверить, что кто-то добровольно согласился бы с разбегу броситься в этот котел.

– Или возможность проявить себя, - продолжил Хок, с прищуром вглядываясь в гостей.

– Почему вы здесь? – Клауд слегка повернул голову на наши голоса.

– Есть проблема. С пациентами, - стараясь не слишком привлекать к нам внимание, пояснила я.

– Что с ними?

– Неизвестное количество наркозависимых, подсевших на змеиную кровь. Охотники. Не могу представить, как они себя поведут и чего от них ждать.

– Я выделю вам еще людей. Не знаю, как наши дипломаты отреагируют на то, что возможно, им придется перекрывать потенциальный источник поступления в Содружество новой дури. И сколько сил будет им в этом противостоять.

– Я же говорил, что они наказаны, - усмехнулся Хок.

Дипломаты наказанными или угнетенными своей миссией не выглядели. Напротив, дождавшись, пока наши купола буду отрегулированы и сольются в один, они пересекли невидимую черту и вальяжно направлялись к нам. Их было семь человек. Глава дипломатического корпуса – Дуайен, два его помощника и еще четверо, выглядящие как боевые андроиды на пикнике – нелепо и не на своем месте. Явно безопасники. На одном из помощников Дуайена мой взгляд задержался чуть дольше. Я всматривалась в так похожие на мои глаза и знакомые черты лица, не понимая, какого дарха верховный леор допустил его присутствие. Это я нелюбимая внучка, а вот жизнь леора Гарона сент Рейна, старшего сына леора Клависсио, была гораздо ценнее.

Взгляд тут же сместился в сторону. Не хотела, чтобы наше родство было раскрыто.

После скупого приветствия началось знакомство. Я успела пожалеть, что не улизнула в медсектор до этого момента. Меня представили как ильзу Джети сент Рей, вскользь упомянули о том, что именно нам пришлось вступить в контакт с хозяевами планеты первыми. Дуайен представил своих людей, вручил Клауду официальное подтверждение своих полномочий. Когда я получила сигнал на браслет, восприняла его почти с облегчением. Клауд не возражал против моего ухода. Уже возвращаясь на корабль, заметила, как Гарон подает мне знаки. Я ответила так, как нас учил торш Рейвен и поспешила скрыться. Было неприятно находиться под взглядами незнакомых людей, которые мысленно уже приписали мне все известные в мире грехи за одно лишь пребывание здесь среди мужчин. Разумеется, в медблоке было несколько пострадавших женщин. Но это меня, а не их окружали Псы. А еще я ощущала близкое присутствие королевы и ее свиты. Они ожидали. Пока что терпеливо.

В медблоке передо мной предстала знакомая картина с новым действующим лицом– восставший буйный наркоман, жаждущий новой дозы. На этот раз его скрутили довольно быстро, и я погрузила его в сон, не зная, что же делать дальше. Нужна была полная очистка организма, комплексная терапия, постоянное наблюдение и работа с наркологом. Всего этого не было на планете Нага. Неизвестно, сколько из спасенных страдают от той же зависимости.

В этот момент в медблок вошли присланные Клаудом Псы. По крайней мере, теперь не придется опасаться новых нападений со стороны возможных наркоманов.

Я уединилась в маленьком закутке, отделенном от основного блока тонкой стенкой. Хотелось тишины. За десять лет обучения я почти отвыкла от такого количества людей, с которыми приходилось общаться. У меня всегда был узкий круг знакомых, которых я подпускала к себе. Не слишком близко. Однако это не давало возможности кому-либо назвать меня отшельницей. Теперь же я была на виду, без возможности спрятаться куда-нибудь подальше. И только во время операций я забывала обо всем, что меня окружает. Были лишь я и мой пациент, его тело и мои руки, привычно орудующие инструментом.

Прошло несколько часов, на протяжении которых меня вызывали к пациентам дважды. Я сняла начавшееся было воспаление, дала обезболивающее мужчине, который потерял руку. Не удержалась и немного вмешалась в ход его мыслей. Возможно, теперь ему перестанет казаться, что жизнь кончена и лучше бы ему умереть. Очнулся еще один пациент с наркотической ломкой. Его пришлось срочно усыпить и для надежности зафиксировать, чтобы он не смог навредить ни себе, ни другим.

Наконец, настало время, когда мне предстояла встреча с братом. Разумеется, незаметно это сделать было бы невозможно. Поэтому мы встретились не таясь, практически на глазах у Клауда, который все же смягчил свой приговор и не требовал у меня безвылазно сидеть на корабле.

Мы оба застыли, глядя на сверкающий контур, словно чужие люди. Нам было не привыкать. Младше меня на год Гарон был любимцем и гордостью того, кого я большую часть жизни считала родным отцом. И долгое время не понимала, почему одного любят, а вторую лишь терпят. Наверное, часть обиды за разбитые мечты я перенесла на брата, который никогда не проявлял ко мне родственных чувств. Всегда подчеркнуто вежлив и холоден. Корректен и отчужден. Что же, меня все устраивало.

– Ты не должна здесь быть, - первое, что я услышала от брата.

– Здравствуй, Гарон, я тоже рада тебя видеть, - я изобразила улыбку.

Мы стояли достаточно близко, чтобы слышать полушепот друг друга. Только сейчас мне пришло в голову, насколько же он похож на своего отца. Такой же высокий, статный, с сильным тренированным телом, светлыми волосами и серо-голубыми глазами, которые сводили леор столицы с ума. Единственное, что было между нами схожим, это цвет и форма глаз.

– Неужели все это стоит твоей жизни? – он слегка обернулся ко мне, одновременно словно сканируя пространство на предмет прослушки. Я была уверена, что здесь нас могли слышать только Наги-ра. Но им вряд ли было какое-то дело до наших семейных разборок.

– Гарон, благодаря этому у меня все еще есть жизнь, - я усмехнулась. Почему-то, несмотря на разницу в возрасте в год я чувствовала себя гораздо старше, - меня удивляет, что делаешь здесь ты?

– Я старший помощник Дуайена нашей дипмиссии. Это моя работа.

– Верховный леор никак не откажется от мысли вывести идеального бойца? Ему мало собственной семьи, решил охватить больше территории?

– Ты не должна так говорить о деде, - напрягся Гарон.

– Дед это тот, кто вытирает внукам сопли и садит их на горшок. Для меня верховный леор был тем, кто каждую минуту мог дать команду «фас». И его гончие разорвали бы меня на куски. Поэтому, прошу, не нужно говорить о семейных ценностях, чести рода и остальной ерунде. Меня интересует лишь моя мама.

– Ей сейчас тяжело. Она переживает за тебя. Вы давно не виделись.

– Она знает, что для нас это единственный шанс, - резко ответила я.

– Понимаю. Ей скоро рожать. Мне было бы спокойнее, если бы ты была с ней в этот момент.

Я нахмурилась, представляя, какие последствие повлечет за собой мой приезд. Не говоря о том, что я могла себя выдать. Но мне действительно хотелось быть там, рядом с ней.

– Она не заслужила такого, и ты прекрасно это знаешь, - в голосе проскользнула давно подавляемая боль и обида на жизнь, семью, обстоятельства.

– Мы не свободны в своем выборе. Кому как не тебе это знать.

– Неужели тебя что-то не устраивает? – я искренне удивилась, вглядываясь в нахмуренное лицо брата.

– Пока мы зависим от главы рода, наши жизни нам не принадлежат, - уклончиво ответил Гарон.

– Неужели глава рода опасается, что ты со временем займешь место его сына? Поэтому здесь ты, а не он? – сарказм так и рвался наружу. Однако вся ситуация заставляла переживать за жизнь родного, пусть и такого чужого человека.

– Я лишь выполняю приказ, - брат полуобернулся ко мне и с какой-то странной улыбкой принялся рассматривать, - вынужден признать, что ты сильнее. Ты не приспособилась, не прогнулась под них. Ты борешься, как можешь, как умеешь. Это вызывает у меня несвойственное мне чувство зависти и немного бесит.

– И в итоге мы с тобой оба на планете, где нас могут убить. Одним ударом срезать две мешающие ветки.

– Есть соображение, как этого избежать? – соблюдать приватность становилось все тяжелее. Псы бросали в нашу сторону заинтересованные взгляды, норовя пройти мимо нас как можно ближе.

– Не знаю, успели ли вас ввести в курс дела, но Наги-ра разумны и заслуживают того, чтобы жить спокойно на своей планете. Люди должны убраться. Оптимальный вариант – объявить планету заповедной или карантинной зоной.

– Почему карантин? – одними губами спросил Гарон, но я разобрала его слова без труда.

– Кровь змей действует на людей как наркотик. Пока еще рано утверждать, но существует вероятность стопроцентного привыкания.

– Исследование проводились? Была ли создана рабочая группа?

– Скорее, это личный результат наблюдения. Это все. Тебе есть за что зацепиться. Если Дуайен хочет спасти свой зад, ему придется убедить правительство в том, что планета потеряна для Корпораций. Советую подключить галактическую сеть.

– Думаю, он сможет верно распорядиться предоставленной информацией и не упустить свой шанс. Если я буду нужен – свяжись со мной. Ты знаешь как. Береги себя.

Я лишь молча кивнула, провожая взглядом высокую фигуру брата, незаметно для меня ставшего вполне взрослым мужчиной.

***

Дан Клауд затушил сигарету, и взбежал по ступеням на корабль. Дурная привычка, от которой он давно избавился, однако именно сейчас, когда он смотрел на мирно общающуюся парочку, ему захотелось курить. Подумать, успокоиться, хотя он никак не мог понять, откуда взялось это чувство глухого раздражения.

Целительница была права – пятеро охотников оказались зависимы от крови Наги-ра. Их срочно изолировали от остальных пациентов и погрузили в сон. Временная мера не могла надолго им помочь. Но, хотя бы они не наносили себе травмы в попытке освободиться.

Клауд мысленно вернулся ко времени встречи с Дуайеном и о том, какое впечатление произвел на него представитель дипломатической миссии. Достаточно умен, скорее всего, знает куда больше, чем желает показать. А еще Клауд почувствовал в нем страх. И это не было похоже на банальную боязнь провалить миссию. Страх был за собственную жизнь. Но кто и что заставили Дуайена испытывать подобное, Клауду было не понятно.

Пес направился в медблок. Ему нужно было… да, разумеется, обсудить с целительницей состояние пациентов, договориться о замене охранников, поинтересоваться, что было нужно от нее старшему помощнику Дуайена. Возможно, девушке что-то удалось узнать. Он вошел в медблок, отметив приглушенный свет и тишину, нарушаемую лишь писком работающей системы жизнеобеспечения. Джети была одна, скорее всего, снова отпустила своих помощников. Клауд внутренне усмехнулся, вспомнив, с какой готовностью молодые и уже не очень Псы вызываются дежурить при медблоке.

– Добрый вечер, - девушка вздрогнула, и отвела слегка покрасневшие глаза. Но он заметил следы недавних слез и неожиданно разозлился. Неужели разговор с этим мальчишкой был настолько ей неприятен? Возможно, стоит спросить у него причину, которая могла расстроить его штатного целителя?

– Простите, если напугал, - он отступил на шаг, не понимая своих действий и слов. Чувствуя себя дураком.

– Не напугали. Я немного отвлеклась, и не слышала ваших шагов, - целительница улыбнулась. Ее глаза засияли, и Клауд поймал себя на том, что не может отвести взгляда от этих глаз. – Вы что-то хотели?

– Да, - Клауд запнулся, и сам на себя разозлился за непривычные и несвойственные ему чувства, - несколько пациентов изолированы. Их охраняют мои люди.

– Я не представляю, сколько у нас времени до того, как их тела начнут разрушаться. Мы не сможем использовать медэкс. Но и просто дать им умереть было бы жестоко.

– Они убивали, чтобы напиться крови. Вот это жестоко, - Клауд овладел собой, вступая в такой привычный с целительницей спор.

– Их должны лечить, а после судить. Я лишь смогу облегчить ненадолго их состояние. На нашем корабле слишком много больных, нуждающихся в срочной помощи. И получить ее они должны не здесь.

– Есть варианты?

– Нам нужно как можно скорее покинуть Наги. Иначе, по крайней мере, двоим не поможет даже медэкс.

– Вы об этом разговаривали со старшим помощником Дуайена? – будто невзначай поинтересовался Клауд. Девушка потупилась и нервно улыбнулась.

– В том числе. Дипмиссия должна прийти к какому-то решению как можно скорее. Не хочу терять пациентов. Не для того я их вытаскивала с того света, чтобы сейчас хоронить.

– Я сделаю все, чтобы вам не пришлось этого делать, - пообещал Клауд.

Неожиданно для самого себя ему захотелось подойти к целительнице ближе и обнять. Он видел насколько ей тяжело, но она прекрасно справляется с миссией, которую сама на себя взвалила. Чтобы не совершить глупости, Дан пожелал девушке спокойной ночи и поспешил из медблока прочь.

Глава 14

Я подставила ладонь под прохладные капли дождя. На планете Нага начинались осенние месяцы. Жара постепенно спадала, участились осадки. К ночи становилось прохладно.

Сегодня был тяжелый день. Для нас для всех. Дуайен сделал официальное заявление перед жителями всего Содружества. Он признал на Наге наличие разумной жизни и покаялся за действие всех представителей человеческого рода за их преступные действия. Когда он говорил, его голос дрожал от напряжения и негодования. Так видимо, думали те, для кого это шоу было устроено. На самом же деле Дуайен жутко боялся оказаться меж двух огней. Ни Корпорации, ни Правительство не простят ему ошибок и то, что такая богатая на ресурсы планета буквально выскользнула из рук и тех и других.

Как это ни странно, все решилось благодаря сведениям, просочившимся в широкие массы. Эти самые массы могли негласно одобрять зависимое положение женщин, смотреть сквозь пальцы на бедность и ущемление прав безродных, обладающих силой, собственную неустроенность и несостоятельность. Благодаря их молчаливому попустительству под девизом борьбы с агрессором вырезались целые народы. Но они никогда не позволят, чтобы в Галактике считали, что они на стороне злобного оккупанта, уничтожающего целый разумный вид, да еще про это станет известно всем. Это не мы, это не про нас. Мы за мир и добро.

Было приятно, что Гарон внял моему совету и допустил утечку. Так филигранно сработать я бы сама не смогла. Теперь Нагу окружали крейсеры планетарной обороны, изо всех сил пытающиеся не пропустить на планету «акул пера», жаждущих вызнать все о конфликте, а самой планете присваивался статус заповедной зоны. Браконьерство и убийство Наги-ра каралось казнью на месте. Охотников, впавших в зависимость от крови змей срочно эвакуировали в неизвестном направлении. Кажется, их существование и то, что они сотворили, решили скрыть, во избежание еще большего скандала. Их судьба мне неизвестна, но что-то подсказывает, что просто так им умереть не дадут. Прежде всего, хорошо исследуют, чтобы понять – что же такого несет в себе кровь змей.

С Гароном мы виделись еще дважды. Не могу сказать, что за это время слишком сблизились, но, по крайней мере, почувствовали какое-то сродство и общность интересов. Главный из них – остаться в живых и не позволить главе рода нами манипулировать. Гарон не знал обо мне всего. Наверное, кое о чем просто догадывался. Ему не хватало силы воли «перерезать пуповину» и, отказавшись от поддержки семьи отправиться в свободное плаванье. Кровь в его жилах толкала его к обретению власти. А залогом этого служили крепкие семейные связи. Глубоко в душе я его понимала. Если бы не обстоятельства, сама бы не спешила покидать родовое гнездо. Главное, что он вовремя осознал, кто его враг и чем ему может грозить любо другое задание на задворках мира.

– Спасссибо, - к моим мыслям мягко прикоснулись.

– Не меня стоит благодарить, - так же мысленно ответила я, вглядываясь во тму, скрытую пеленой дождя. Она была там, королева, потерявшая своего короля. Все из-за нас, из-за людей. – Я не могу поклясться, что это навсегда. Всего лишь передышка. Вы слишком ценны и уникальны, чтобы оставить вас в покое.

– Ззнаю, - в моих мыслях пасть змеи расплылась в улыбке. Устрашающее зрелище, - нам нужно лишшшь время. И мы сможем сссебя защитить.

– У вас есть главное оружие – ментальная сила. Они не смогут добраться до вас, не уничтожив всю планету. А Нага слишком ценна.

– Ты права, - королева в моей голове опустила голову, прикрыла глаза, - когда-то наши предки сссмогли противоссстоять большей угрозе. Мы выживем. Но ты… если поймешь, что больше не можжжешь бороться с собой, тебе всегда найдется месссто среди насссс.

– Спасибо, - едва слышно шепнула я, растроганная до глубины души. Уже дважды я слышала от королевы приглашение. Наверное, она проникла в мое сознание куда глубже, чем могла позволить я себе самой, – и прощай!

– Прощщщай! – раздалось в ответ, и я почувствовала, как меня покидает чужой разум.

– Вы совсем замерзли, - в реальность меня выдернул голос Дана Клауда. Я вздрогнула и, осмотревшись, поняла, что стою у самой кромки контура, далеко позади себя оставив корабль. Мокрая и трясущаяся он холода.

Испуганно охнула, когда Пес подхватил меня на руки, окутав своим теплом, и понес к кораблю. А я была слишком взволнована и растеряна, чтобы протестовать. Да и протестовать слишком не хотелось. В его руках было тепло и как-то спокойно. И почему-то, глядя на его хмурое лицо и недовольно поджатые губы, я перестала опасаться этого человека, с его авторитарными замашками и отсутствием всякого уважения.

Меня быстро внесли на корабль, игнорируя удивленные взгляды попадавшихся по дороге Псов. В медблоке Клауд посадил меня на кушетку и, укутав теплым покрывалом, метнулся к шкафчику с препаратами. Оттуда по-хозяйски достав пузырек, щедро плеснул из него жидкость в стакан и, присев передо мной на корточки, протянул мне:

– Пейте.

– Это спирт. Я его не пью, - слабым дрожащим голосом возмутилась я.

– Я понимаю, что вы предпочитаете более благородные напитки, но если вы сейчас не согреетесь, то вполне возможно окажетесь на больничной койке.

– Я целитель, мне это не грозит, - вяло запротестовала я.

– Вы сильно выложились, когда лечили раненых. Ваша сила еще не восстановилась. Не спорь со мной, а пей, – уже другом тоном, более настойчиво выдал Клауд.

Я взяла из его рук стакан и, не сводя взгляд с его лица, выпила содержимое одним глотком. Закашлялась, вытерла слезы, выступившие из глаз, и с вызовом снова посмотрела на Пса.

– Хорошая девочка, - похвалил он, заставив меня окончательно смутиться.

Легкое опьянение не заставило себя ждать. Внутренние опасения отступили куда-то в сторону.

– Нам дали разрешение покинуть планету Нага. Завтра мы улетаем.

Я удовлетворенно улыбнулась. Слишком долго мы пробыли на планете. Занимались чужими проблемами, когда у меня полно своих. Теперь, когда Наги-ра в относительной безопасности самое время реализовать свой план. Тянуть дольше нельзя. Гарон с миссией также были в безопасности. Теперь, когда в планете заинтересовано Правительство никто не посмеет ему как то навредить. К тому же, вполне возможно, что верховный леор сам поспособствовал тому, чтобы его внук оказался здесь. Поддержка общественности и слава спасителей целого народа надежная ступень к власти.

– Может быть, теперь ты мне расскажешь, как тебе удалось повлиять на Дуайена, и что именно ты сказала его помощнику?

– Почему ты решил, что я делала что-то подобное? – поддерживая его тон и манеру обращения, ответила я.

– Дуайен был на крючке у Корпораций. Он бы никогда не стал идти против них.

– Значит, Правительство нашло к нему свой подход, - я пожала беззаботно плечами, пытаясь встать. Но меня остановили тяжелые руки, опустившиеся мне на плечи.

– Кто ты? Почему ты здесь? Чего добиваешься?

– Ты именно поэтому напоил меня? Чтобы я выдала тебе все свои грязные секреты?

– Они настолько грязные? – Клауд приподнял левую бровь.

– Настолько секреты, - я улыбнулась, - Клауд, я целитель. И почти не пьянею. Чтобы выведать мои тайны, тебе придется меня пытать.

Бросив такие неосторожные слова, я только теперь осознала, насколько же близко друг от друга мы находимся. Его лицо почти касалось моего, взгляд скользил по губам, а сила… Однажды я уже могла убедиться насколько этот человек виртуозно ею владеет. Она могла причинять страшную боль. Но сейчас, она окутывала меня, словно коконом, сквозь который не доносилось никаких посторонних звуков. Мы словно оказались отрезанными от всего остального мира, наедине. И эта сила легко и невесомо касалась меня, поглаживая, лаская, словно руки нежного любовника.

Я выдохнула, не в силах сдержать эмоции. Клауд тут же резко отстранился, и на миг прикрыл глаза. Открыв их, выглядел так, словно все тут произошедшее мне приснилось. Пес был снова хмур и сосредоточен. Сила, дарящее тепло и нежность схлынула, оставляя меня наедине с холодом и стаканом из под спирта в руках.

– Простите, я повел себя неучтиво. Этого больше не повториться.

Пес стремительно поднялся и, больше не глядя на меня, вышел из медблока.

Я же отставила пустой стакан подальше и еще раз шумно выдохнула. Почем-то в какой-то момент мне показалось, что Клауд готов меня… поцеловать? Невозможно. Это неправильно, противоестественно и абсурдно. Между нами ничего не может быть общего. У аристократки и Пса нет будущего, кому как не мне это знать.

***

Клауд прошел в рубку и сел на место пилота. Рубка была пуста, и ему хотелось побыть одному, чтобы не сорваться. Впервые его сила вышла из-под контроля. Да еще так противоестественно. До сих пор, лишь находясь в сильнейшем гневе, в припадке ярости в бою он позволял себе подобное. А здесь, сейчас, наедине с Джети он понял, что не может себя контролировать. Вся его сущность рвалась к ней. Сила шептала обнять ее, присвоить, забрать себе. И уже никогда не отпускать. Это было чудовищно. Разве он мог желать подобного? Разве имел на это право? Разум кричал, что нет. А вот сила, и что-то первобытное внутри, там, где глубоко затаилась сущность рыцаря Ордена равных, утверждало, что он может все. Пусть и не сразу. Что рано или поздно все преграды между ними падут, и эта женщина может, и будет принадлежать только ему. Несмотря на то, что привело ее в его мир. Он узнает, все выяснит со временем.

– Это не правильно. Ты не должен так поступать! – раздался надрывный голос сзади. Клауд обернулся и посмотрел на молодого Пса. Тот выглядел взволнованным и сердитым, напоминая маленького обиженного щенка. Да, рано было брать парня в Крепость. Но он должен учиться справляться с любой ситуацией. Даже возникшей так не вовремя первой влюбленностью. Клауд видел, как Хок провожает Джети взглядом полным затаенной нежности. Как горько улыбается собственным мыслям, когда думает, что его никто не видит. Вот только никогда не думал, что он решится высказать недовольство своему наставнику и другу.

– Ты о чем, малыш? – Клауд встал, и подошел к подчиненному и младшему товарищу.

– О ней. Я все видел. Ты можешь запугать ее, но не меня. Она никогда не примет твоих чувств.

– Малыш так быстро стал спецом в делах любви? – беззлобно поддел его Клауд, мысленно соглашаясь с парнем. И все же, слова того причиняли боль и вызывали глухое раздражение.

– Я не малыш. Не приближайся к ней. Она не для таких, как ты.

– А для кого? Для эфета? Для малолетнего помощника дипломата? Кто, по-твоему, достоин назвать ее своей женщиной? Кто имеет на нее больше прав? – неожиданно для себя выдавил он.

– Ты не можешь всерьез хотеть быть с ней. Это безумие.

– Разве в желании есть вообще что-то разумное? – Клауд сделал попытку обойти парня, когда его схватили за руку и почти угрожающе прошипели.

– Держись от нее подальше.

– Хок, смири свою ревность. Ты не сможешь быть с ней всегда. Я допустил ошибку, когда позволил вам настолько сблизиться. Ты слишком молод и несдержан.

– Чем я хуже тебя? Тем, что никогда ее не оскорблял? Тем, что она мне доверяет? Я буду всегда рядом. Я стану ей ближе. И, возможно, когда-нибудь все изменится.

– Дурак, если думаешь, что я позволю тебе остаться с ней. Больше ты не отвечаешь за ее безопасность. Я поручу это другим. Ты слишком молод, чтобы сдерживать свою силу и чувства.

– Не посмеешь! Я буду с ней рядом. Всегда.

Хок набросился на Клауда, но был встречен жестким ударом в лицо и корпус. Сила наставника скрутила парня по рукам и ногам и, подбросив в воздух, слегка приложила об стену.

– Держи себя в руках, пацан. Иначе навредишь не только себе, но и ей.

– Ты не сможешь удерживать меня всегда, - прошипел злобно Хок.

– Не смогу. Но карцер остудит горячую голову и немного приглушит остроту чувств.

Он через переговорник отдал приказ и, дождавшись пока пара Псов уведут парня из рубки, снова занял место пилота. На душе было мерзко. Он чувствовал свою вину перед парнем. Не продумал все до мелочей. Должен был понимать, что в этом возрасте мальчики падки на хорошеньких женщин. А если женщина похожа на Джети, это может закончиться скверно для всех. Он всегда помнил совет своего учителя и старался избегать чувств и привязанностей. Но сейчас сам дал слабину. Никогда не думал, что попадет в ловушку собственного сердца, когда меньше всего будет этого ожидать. Он испытывал к Джети жуткий коктейль из страсти, жажды обладания, нежности, злости и недоверия. И это сводило его с ума.

***

Ночью мы покинули планету держа курс на Крепость. Кто знает, позволят ли мне еще хотя бы один вылет. После своего последнего визита Клауда я больше не видела. Хок тоже пропал и никто не знал, где он. Псы, выделенные Клаудом мне в помощь, ничего не отвечали, хотя, мне казалось, что они о чем-то подозревают. Наши с ними отношения стали более натянутыми, хотя они беспрекословно выполняли мои команды и охотно учились всему, чему я готова была их обучить.

Несколько дней пролетели в заботах о пациентах. Многие из них окрепли настолько, что их было сложно удержать в пределах медблока. Но благодаря парням нам удавалось сдерживать их порывы и не дать им себе навредить.

Хок не появлялся на наших вечерних чаепитиях, ставших постепенно традицией. Мне его не хватало. Странно, но до сих пор я не воспринимала его даже как друга. Скорее, как помощника и телохранителя. Сейчас же поняла, что ему удалось проникнуть мне в душу и занять там свое место. Наверное, я видела в нем брата, которого толком так и не узнала. За столько лет я почти привыкла к одиночеству, но все же, и мне хотелось, чтобы рядом был кто-то, кому можно доверять. Непозволительная ошибка с моей стороны, когда-то едва не стоившая мне жизни, свободы и душевного спокойствия.

Когда мое переживание за парня достигло критической точки, я решилась на разговор с Клаудом. И это также было ошибкой. Он встретил меня на пороге своей каюты, окинул злым взглядом. Когда понял, о чем хочу с ним говорить, почему-то криво усмехнулся.

– Это все, чем вы интересуетесь? – дождавшись моего нервного кивка, продолжил, - Хок в карцере. Отбывает наказание. Он выйдет по прибытии в Крепость. Это все, зачем вы меня искали?

– Да, Клауд. Я не видела парня несколько дней и переживала, что с ним могло что-то произойти. Но почему карцер? Что он натворил? И нельзя ли его выпустить раньше?

– Он вам нужен? – лицо Клауда потемнело, потом, словно разгладилось, и на нем снова появилась маска безразличия, - не важно. Он выйдет оттуда, когда мы прибудем в Крепость. Это не обсуждается. И да, визиты к нему запрещены.

Я проводила недоуменным взглядом Пса и вернулась в медблок. Клауд едва подавлял в себе гнев, и меня это пугало. С ним что-то происходило, и я даже боялась предположить, что именно. Хока было жаль, но кто я, чтобы влиять на решения его начальника? К тому же, скоро мы прибудем в Крепость, и там все будет по-прежнему. Очень хотелось на это надеяться

Решительно отмахнувшись от тревожных мыслей, принялась готовить пациентов для транспортировки. Мы приближались к Крепости, и многим предстоит долгий перелет в столичные клиники. Остальные, те, кто победнее, останутся на станции.

Вечером наш корабль состыковался со станцией. Больных транспортировали в медсектор. За кем-то уже прилетели, и было необходимо подготовить сопроводительные документы и передать историю болезни их будущим лечащим врачам. Некоторые бывшие пациенты меня благодарили. Но большинство покидали медсектор молча, на своих ногах, полностью исцеленные, желая поправить здоровье и испорченные нервы на курортах, о которых большинство даже не слышало. Тяжелые по-прежнему пребывали в медэксе. Ими я занялась сразу же, как проводила последнего пациента, стремящегося как можно быстрее покинуть обитель мерзких Псов. Именно так он мне заявил в коридоре, отделявшем нас от дорогущей яхты, поджидавшей своего хозяина.

Я не стала интересоваться, что такие люди делали на планете змей. Главное, что мне удалось доставить их живыми и почти целыми до станции и передать в руки целителям, которым те доверяли гораздо больше, чем мне.

Номи, Сет и Кэл встретили меня как героиню, которую уже и не надеялись увидеть живой, чем невероятно меня смутили. Бегло вводя их в курс дела, я готовила операционную для своих новых пациентов. Долгое пребывание в медэксе на пользу никому не шло. И хоть время смерти оттягивалось, но организм получал немалую нагрузку, и его восстановление занимало гораздо больше времени.

Спустя четыре часа я, вымыв руки, облегченно выдохнув, уселась в кресло с кружкой крепкого чаю, который мне заварила Номи. Сделав глоток, прикрыла глаза и почувствовала себя дома. Где бы он у меня ни был.

– Джети, идите отдыхать, - Номи легонько толкнула меня в плечо, - дальше мы сами.

– Не возражаю, - полусонно проверив результаты диагностики своих пациентов, я кивнула ребятам и девушке на прощание, и медленно поплелась в свою каюту. Спать. Нет, сперва в душ, а потом спать.

Войдя в каюту, закрыла дверь. Сбросила одежду по дороге и вошла в душ. Там включила обжигающе горячую воду, наплевав на лимит, и застонала от удовольствия. Вода мягко скользила по уставшему телу, массируя кожу. Жидкое ароматное мыло доставляло почти эстетическое удовольствие, смывая с меня запах антисептика и крови.

Внезапно, что-то заставило меня напрячься и застыть. Я почувствовала еще неясную тревогу. Мигнула и, вспыхнув, взорвалась тусклая лампочка под потолком, погружая меня во мрак. Я выключила воду и на ощупь выбралась из кабинки, на ходу заворачиваясь в пушистое полотенце. В крохотных размерах душевой ощутила, что больше не одна.

Стремительное прикосновение к шее я почти не почувствовала. Затем был укол, и я упала в чьи-то руки.

Глава 15

Дан Клауд с силой сжал ладони в кулак. Последнее время его умение сдерживать себя подвергалось испытанию. На этот раз сам генерал сент Стронг словно задался целью проверить насколько долго Пес способен себя контролировать.

– Вы знаете, чем я рисковал? Какие люди и ресурсы были задействованы, чтобы вытащить вас с этой варварской планеты? – в который раз голос генерала сорвался на крик. Его подчиненный, а на деле негласный глава станции вызывал в нем раздражение и отчаянную обиду на судьбу. Генералу, как никому другому было известно собственное место на объекте и то, что устранение зарвавшегося Пса может повлечь за собой непредсказуемые последствия. К тому же его бывший товарищ, верховный леор не одобрял самовольных действий.

– Каждый из нас выполнял свою работу. Вы спасали своих людей, я своих. К счастью, конфликт на Наги будет разрешен и планета сбережет свою фауну и ресурсы. Все остальное не имеет значение.

– Вы перешли дорогу влиятельным людям, - генерал сел в кресло и стукнул кулаком по столу. Его удар отозвался в голове Пса отдаленным гулом. Мужчина насторожился, однако, мельтешение и истерика генерала сильно его отвлекали.

– Не мы одни, - равнодушно ответил Клауд. Этот разговор, длящийся вот уже больше часа начал его утомлять. Ему не терпелось принять душ и сменить одежду. А затем… В его дальнейших планах было уединение и экран, отображающий каюту молодой целительницы. Он не собирался подглядывать, лишь убедиться, что после многочасового перелета, и двух сложных операций она в порядке и не истощена.

Передатчик сработал, когда генерал, взяв самую высокую ноту, принялся в который раз вопить о своих опасениях за собственную карьеру и судьбу.

– Клауд! В системе безопасности станции обнаружен шпионский вирус. Нас взломали. Уровни пять и девять отключены от электропитания. На уровнях шесть и семь зафиксировано проникновение, в грузовом отсеке взорвался контейнер, прибывший вчера. Его досматривали, но…

–Дарх! выдал Пес, и, не обращая внимания на генерала, выбежал из его кабинета.

Он бежал так быстро, как только мог, скользя по тайным тоннелям и переходам, и молился о том, чтобы не было слишком поздно. Как они узнали? Кто их предал? Неужели могло быть так, что били наобум, пытаясь нащупать слабое место Крепости? И, вполне возможно, остальным грозит то же самое? На ходу он связался по передатчику с людьми с трех станций и посоветовал быть начеку.

Когда он достиг нужного уровня, его сердце сбилось с ритма. Клауд продвигался быстро, каждую секунду ожидая нападения. Если их враги не знают, куда бить, возможно, их просто проверяют? Решили нанести пробный удар и дождаться ответных действий?

Клауд остановился перед дверью в секретный блок. Чтобы сюда попасть, нужно было пройти четыре уровня безопасности и быть носителем определенной метки, иначе охранная система тут же превратит названного гостя в пепел. Дверь открылась, и в полутемной комнате он рассмотрел знакомую мощную фигуру.

– Учитель, - он вошел и почтительно склонил голову, - нас атаковали!

***

Было сыро и холодно. Капли воды с мокрых волос стекали по озябшей коже, пропитывая ставшее влажным полотенце, в которое я вцепилась, как в единственную преграду между мной и тем, с чем я встречусь, открыв глаза.

Я не готова пережить это снова. Высшие, за что?

– Ты не спишь, не стоит притворяться, - голос, донеся откуда-то сбоку, и, открыв глаза, я убедилась в том, что проблемы только начинаются. Майлз сент Оливар вольготно устроился на перевернутом ящике и прекрасно себя чувствовал, пребывая в одном из технических помещений станции, а не там, где ему положено было быть – на каторге.

Всем телом ощутила, что лежу на чем-то холодном и колючем. Лопаткам и затылку было неудобно. Поэтому я медленно, боясь оказаться полностью обнаженной, подвинулась выше, обхватив колени руками, и прикрыв мокрыми волосами плечи.

– Зачем? – враз осипшим голосом спросила я. Бегло просканировав состояние организма, обнаружила у себя начинающуюся пневмонию. По сравнению с ситуацией, в которую попала, это было пустяком. Потом вылечусь, если смогу.

– Ты не хочешь спросить, где ты, что ты здесь делаешь и как сюда попала? – бывший майор демонстративно удивился.

– Я нахожусь, скорее всего, где-то на нижних уровнях, возможно, в техническом отсеке. Меня выкрал кто-то достаточно преданный вам, чтобы не побояться нарушить закон и похитить целителя станции. Что же до того, что я здесь делаю… Учитывая вашу озлобленность и жажду мести. Вы хотите меня наказать, возможно, убить. Впрочем, я не знаю, на что может подтолкнуть вас нездоровое воображение, - быстро, произнесла я, прикрыв глаза.

Похищение, угрозы, покушение. Я устала, как же я устала. И в то же время я отдавала себе отчет, что воспринимаю все не так, как должна, учитывая обстоятельства. Судя по ощущениям, наркотик, что мне ввели, все еще действовал, значит, эта отрешенность и некая заторможенность могут быть побочным эффектом.

– Странно, когда я увидел тебя впервые, решил, что ты очередная пустоголовая сучка, которой не терпится доказать своей богатенькой родне, что она еще большая дура, чем они думают.

– Что же вас в этом разубедило? – не могу сказать, что овладела собой и контролировала эмоции. Напротив, после похищения, укола, от которого мне дико раскалывалась голова и слезились глаза, я пребывала в состоянии, когда все чувства притупляются, и я внутренне отстраняюсь от всего происходящего, глядя на события со стороны. Вот высокий стройный блондин, который мог бы сделать в столице неплохую карьеру или составить хорошую партию какой-нибудь высокородной леоре медленно встал с ящика и подошел ко мне. Обхватил пальцами мое лицо и слегка его приподнял. Недовольно скривился и бросил кому-то через плечо:

– Слишком большая доза.

– Она целитель, у них организм реагирует иначе, - донеслось в ответ, и я поняла, что мы с бывшим майором не одни. Скорее всего, у него есть еще пара помощников.

– Боюсь, она так ничего не почувствует, - пробормотал майор.

И вновь обратился ко мне:

– Знаешь, милая, приехав в эту дыру, я думал о том, что выполнив задание, смогу, наконец, добиться того положения в обществе, которое заслуживаю.

– Вы сейчас расскажете мне, как я была неправа, загубив ваши планы на будущее? – устало поинтересовалась я.

– Ты ведешь себя так, как будто ждешь, что тебя кто-то спасет, - бывший майор усмехнулся. – Но ты ошибаешься. Твой дружок, Клауд сейчас совсем в другом месте и о тебе даже не вспомнит.

Меня почти не удивило то, что леор в своем воображении причислил Клауда к кругу моих друзей.

– Нет, леор сент Оливар. За всю мою недолгую жизнь я поняла одну простую вещь – никто и никогда мне не поможет, кроме меня самой. Если буду ждать помощи сейчас, то я обречена на…а что вы мне приготовили? Как решили наказать за вашу погубленную карьеру? И то, что благодаря мне ваш кузен-психопат казнен?

– Ты ненормальная? Или пытаешься казаться смелой? Глупо. Все вы, сучки, визжите, когда понимаете, что спастись не получится. Каждая пытается быть не такой как все. Незаурядной, исключительной. А заканчиваете одинаково – взывая к жалости, пытаясь выторговать лишнюю секунду жизни.

– Чувствуется богатый практический опыт, - констатировала я, съежившись от холода. Или от страха? Меня била внутренняя дрожь. Где-то там, в глубине души хотелось кричать, плакать, умолять о милосердии или скорой смерти. Также хотелось впасть в другую крайность – пытаться бежать, несмотря на то, что мало шансов, что от двоих здоровых сильных мужчин, затащивших меня в незнакомое место, можно сбежать, если только очень повезет. А везет мне редко.

– Будешь умолять меня оставить тебя в покое? Быть может, стать единственным, кто тебя поимеет? Знаешь, если хорошо попросишь, я могу пойти на уступки. Прикончу тебя почти безболезненно, - продолжал издеваться леор.

Он схватил меня за руки и потянул вверх. Его лицо нависло над моим.

– Я лишился всего, и простая смерть такой дряни как ты не возместит и сотой доли этой потери. Но послужит кое-кому предупреждением. Знаешь, когда тебя найдут с выпущенными кишками и перерезанным горлом…

– К чему вы мне все это говорите? – перебила я словоизлияния леора.

– Пытаюсь забраться в твою голову и понять – что ты такое?

– Зачем? Я же здесь чтобы умереть, - я наблюдала за леором через свесившуюся на глаза влажную прядь волос, видя, что мои слова ставят его в тупик. Ему было непонятно мое поведение. Я и сама не понимала, откуда это равнодушие к собственной жизни, усталость, свалившаяся на меня. Обреченность. Приближала ли я, таким образом, момент расправы? Возможно, это своеобразный способ самоубийства? Или… то, о чем я боюсь даже предположить. То, из-за чего пытаюсь сбежать сама от себя вот уже десять лет? Может быть, Судьба сознательно толкает меня сделать выбор, показать самой себе кто я есть на самом деле?

Я улыбнулась, понимая, что провоцирую его и его сообщников. Улыбка была жалкой, впрочем, как и мой вид. Он не видел во мне угрозу. Но я действительно не ждала помощи. Никогда не верила, что она успеет вовремя. Совсем как тогда, когда еще не понимала, что у меня есть только я сама. Мне удалось пережить покушения человека, которого я считала своим отцом, вынести предательство друга. И теперь мне предоставляется возможность закончить жизнь в грязном полуподвале, от руки тех, кому я, по большому счету не сделала ничего плохого. В то же мгновение вспомнила о маме, ребенке, которого она должна была родить. Меня не будет рядом, и я этого никогда не увижу. Наверное, именно эта мысль вырвала меня из состояния отрешенности, подталкивая к паническому ужасу.

– Я прибыл на станцию с миссией, которую тебе удалось сорвать. Меня спасли от каторги, но моя репутация, карьера и честь погублены навсегда, - видимо уловив в моих глазах отголоски страха, леор удовлетворенно улыбнулся, - да, ты здесь для того, чтобы умереть. И ты будешь молить о смерти, когда я с тобой закончу.

Повинуясь его приказу, меня схватили с двух сторон за руки. Полотенце соскользнуло, явив меня взорам троих мужчин. Я увидела, как вспыхнул, взгляд майора, как по его губам пробежала мерзкая улыбка.

– Знаешь, в отличие от кузена, у меня никогда не было потребности кого-то насиловать и истязать. Но, глядя на тебя, мне хочется понять, что, же он в этом находил.

– Вы настолько злы на меня? За что? Разве это я толкнула вашего брата на убийство? Вы пошли на преступление, сокрыв его злодеяние, и заслужили наказание.

– Неужели даже не будешь умолять меня убить тебя сразу? – он находился настолько близко от меня, что я чувствовала всем своим обнаженным телом жар, идущий от него. Жар и возбуждение. Как и от тех двух, которые с силой сжимали мне запястья и стояли близко. Слишком близко. Я почувствовала их нетерпение, азарт.

Отстраненно подумала, что останутся синяки. Стало мерзко и противно. Я покачала головой, смотря леору прямо в глаза. Глупая, глупая я.

– Я умру, а вам с этим жить, - шепнула, давясь липким противным ужасом.

Для меня не было секретом, что способен сделать обозленный мужчина с беззащитной женщиной. И случай Доры не был в моей практике первым. Я всегда старалась избегать ситуаций, в которых могла стать жертвой. Ситуаций, в которых бы повторилось то, что когда-то произошло.

– Вот только не нужно твоей мозгоисправительной практики. Забудь, что ты целитель, будь живой бабой, напуганной и визжащей от ужаса.

Он пальцами прочертил дорожку по моей щеке, спустился вниз, к шее. Обхватил ее ладонью и легонько сдавил.

Целитель не может навредить осознанно человеку. Этот постулат знали все. Целителей же помимо спасения чужой жизни учат тому, что нужно беречь свою. Нельзя навредить человеку, нельзя убить человека, это путь во Мрак. Туда, откуда нет возврата. После этот ты станешь Изгоем, целью для тех, кого пугает, сама мысль о том, что рядом с ними существует Темный Целитель. Тот, кто способен не спасать, а убивать на расстоянии, высасывать из живого существа жизнь, даже не прикасаясь к нему.

Я не могла бы осознанно убить леора, заставить его черное сердце остановиться, не уничтожив себя. Любая атака, направленная во вред человеку может нанести вред и целителю. Их было трое, я одна. Даже если бы я усыпила леора, остаться наедине с двумя не выход.

– Вам, правда, это нужно? Это поможет вам решиться на то, что вы стараетесь оттянуть? Вы ведь не подонок, леор. И, возможно, если бы отказались от глупой мести…

Бывший майор меня резко прервал:

– Боюсь, детка, мне уже поздно меняться, - его рука прошлась по моей обнаженной груди, сдавила ее, - мне давно хотелось узнать, какая ты на вкус. До того, как тобой займутся мои парни. Они хорошо на меня поработали, и заслужили награды. А потом мы исчезнем. Интересно, как скоро тебя найдут? Просто скажи, что такая малышка забыла на станции. Облегчи душу перед смертью.

– Мои цели вас не касаются.

– Тогда… - он лизнул меня в сжатые губы, наслаждаясь чувством ужаса и безысходности, отразившимися на моем лице. Я отшатнулась, попав почти в объятия второго насильника. Над моим ухом раздался его смешок.

– Майлз, остановись, не делай этого

– Ты меня просишь? – в его глазах мелькнуло торжество.

– Я тебя предупреждаю. Не стоит делать то, о чем потом пожалеешь.

– Тебя никто не спасет, - возбужденно прохрипел леор.

– Я знаю. Тебя тоже… - шепнула я.

У майора шансов было гораздо больше. Трое мужчин против меня одной. Тогда, двенадцать лет назад убийц было пятеро, и они сильно потрепали торша Рейвена. Но он выжил, и научил меня всему, чтобы я также смогла выжить. А еще у меня была тайна, за которую, скорее всего, я скоро поплачусь жизнью.

Все случилось практически одновременно: рывок бывшего майора ко мне, прикосновение бесцеремонных рук, от которых в жилах стыла кровь, и становилось горько во рту. Сила, разливающаяся внутри меня, вырывающаяся и обжигающая всех, кто рядом, формирующаяся в виде двух острых сияющих клинков в моих ладонях. Растерянный и ошарашенный взгляд леора, вскрик одного из тех, кто меня удерживал, и глубокая рана, почти лишившая его руки. Удар, заставивший второго согнуться от боли и схватиться за грудь.

– Сука! Что за…Кто ты? – отскакивая от меня, со злостью бросил бывший майор, направляя бластер мне в грудь.

– Мой вам совет, леор, как жертвы, пережившей несколько покушений – убивай сразу, а не трепись.

Внезапный удар сотряс помещение, заставив меня отступить на несколько шагов. Выстрел леора ушел куда-то вверх. Внутрь тут же просочилась группа людей, которых я смогла узнать. Почти вся команда «Мародера», включая Леона сент Прайса, Хока и… Клауда.

Выстрел из парализатора почти снес бывшего майора к стене и отбросил его тело на стоящие в углу контейнеры.

– Взять всех, поместить на уровень семь, - распорядился Пес, пряча оружие и ринувшись ко мне.

Я стояла на коленях, пытаясь прикрыться хотя бы волосами, не в силах осознать, что сейчас произошло. Меня… спасли? Клауд пришел мне на помощь. Он искал меня, несмотря на то, что говорил леор?

Понимание того, что я спасена, заставило силу, бурлящую во мне схлынуть, оставив голой и обессиленной среди стольких мужчин.

Они тебя спасли. Он тебя спас…

Клауд опустился передо мной на колени, сорвал с себя рубашку, и укутал меня в нее. С силой прижал к себе, что-то шепча, скорее всего, просто успокаивая. Хотя я не ощущала ни паники, ни страха. На смену активности снова вернулась отрешенность.

– Не плачь, не плачь, все хорошо, я рядом, – шептал Клауд, подушечками пальцев стирая с моих щек взявшуюся откуда-то влагу.

– Жаль, что я не понял раньше. Все могло бы быть совсем иначе, сука, - до меня донесся сдавленный от боли голос схваченного леора. Его пылающий ненавистью и презрением взгляд прошелся по мне, задержался на голых ногах.

– Увести эту падаль, - приказал Клауд, и обездвиженного пленника потащили в коридор.

Глава 16

Я стояла перед дверью в каюту, не в силах заставить себя туда войти. Да, это была слабость, недостойная адекватного человека. Но страх был, он засел во мне и никуда не делся. Страх, рожденный тогда, много лет назад и до сих пор скрывавшийся за глупой бравадой. Я боюсь, а, значит, слаба. Но мне нельзя быть слабой.

– Мои люди все проверили. Теперь никто кроме тебя самой не сможет войти в каюту, - тихо произнес Клауд, вызвавшийся меня проводить. Он был рядом, однако, видимо, повинуясь каким-то инстинктам, не вторгался в мое личное пространство, за что я была ему благодарна.

Я, молча, отворила дверь, и перешагнула порог. Все вещи были на своих местах, в маленькой каюте царил порядок. Однако было невыносимо от мысли, что совсем недавно сюда заходил кто-то чужой. Но я привыкну, возьму себя в руки и привыкну к мысли, что даже эта огромная Крепость, полная вооруженных людей, не стала моей личной крепостью. Всегда будет кто-то: бывший друг, враг, убийца.

– Мне нужно в душ, - произнесла это, и тут же снова почувствовала липкий противный страх. Да когда же это кончится.

– Хочешь, я побуду здесь, пока ты… - Клауд не договорил, но я поняла, что он предлагает свою помощь, и, похоже искренне. Да, это было верхом неприличия – высокая леора обнаженная в душе, а через тонкую перегородку от нее находится Пес. Но, учитывая, сколько сегодня людей видело меня без одежды… Плевать. С Клаудом я чувствовала себя защищенной, а все остальное не имело значение.

– Да, пожалуйста, останься, - двусмысленная фраза не заставила меня покраснеть. Я достала из шкафчика запасную форму, белье и только сейчас заметила, что Клауд тактично отвернулся лицом к двери.

Выдохнув, я решительно прошла в душ, сбросила халат, который мне выдала Номи в медблоке, только сейчас поняв, что до сих пор была одета в рубашку Пса. Включила воду и закрыла глаза. Теперь все будет хорошо. Ведь после того, как все плохо, обязательно наступает момент недолгой передышки. По крайней мере, хотелось в это верить.

Я вернулась мыслями к моменту, когда Клауд вынес меня на руках из подвала. Помню, как изо всех сил прижималась к нему, чувствуя себя защищенной и оберегаемой. Глупое сиюминутное чувство к постороннему мужчине. Однако я хваталась за него как за якорь, не дающий моему сознанию провалиться в бездну отчаяния.

В медблоке нас встретила только Номи. Она предусмотрительно отправила парней подальше, занявшись мной лично. Клауд нас оставил, выйдя за дверь.

– Как вы, Джети? Они не успели… - я оценила тактичность своей помощницы и отрицательно помотала головой. Хотелось плакать, и чтобы меня прижали к себе крепко-крепко и гладили по голове, успокаивающе шептали какие-то глупости, давая возможность выплакаться. Но я бы никогда не позволила себе настолько расслабиться и дать волю чувствам. Не здесь и не сейчас. Может быть, когда останусь одна.

После того, как Номи прошлась сканнером по моему телу, обнаружив, как я и предполагала, только начавшуюся пневмонию и несколько гематом, я отказалась от дальнейшего осмотра. Получасовая процедура в медэксе полностью восстановила организм.

– Спасибо, Номи. Я бы хотела вернуться к себе, - почему-то мысль, что я могу провести ночь в медблоке, не встретила должного энтузиазма. Хотелось уединения, и совсем не хотелось ловить на себе сочувствующие взгляды девушки.

В коридоре вместе с Клаудом меня ждали еще два Пса, знакомые по планете Наги. Скорее всего, они тоже участвовали в моем спасении. Коротко ответив на их приветствие, все еще какая-то оглушенная и потерянная, я поспешила в свою каюту.

И теперь под струями воды я дала себе возможность поплакать. Ведь меня никто не видит и никто не узнает. Все остальные мысли, сомнения и опасения будут завтра. Завтра, я подумаю, как много увидел Клауд и все остальные, что они поняли, и о чем расскажет бывший майор на допросе.

***

Клауд услышал через перегородку приглушенное рыдание, и хотел было ворваться в душ, но вовремя остановился. Не хотелось еще больше напугать девушку, которая и так за сегодня много пережила. Он терпеливо ждал, когда она успокоится и выйдет, одновременно опытным взглядом осматривая небольшую каюту. Идеальный порядок, все на своих местах. Ничего лишнего из того, что могло бы рассказать гостю о той, что тут живет. Легкий аромат духов, витающий в воздухе. Клауд внезапно понял, что ему нравится этот запах. И он не раз его ощущал, когда находился с девушкой рядом, нес ее на руках.

Большего он себе позволить не мог. Теперь, когда он почти перестал видеть в ней шпионку, не хотелось бы нарушать хрупкое доверии, которое она к нему начала испытывать и отпугнуть ее от себя снова. Постепенно, день ото дня, девушка приобретала для него все большее значение. И он пока не хотел думать о причинах этого.

Когда раскрасневшаяся, с еще влажными волосами Джети вышла из душа, Клауд почувствовал, как его тело отреагировало на нее вполне по-мужски. Отвел взгляд, на миг прикрыл глаза, и в следующее мгновение полностью овладел собой.

– Спасибо что остались, Клауд, - ни в ее глазах, ни в голове не осталось даже следа пролитых слез. Пес оценил ее способность контролировать эмоции, хотя, если он прав, и она та, кто он думает, девушка еще не раз может его удивить.

– Не стоит благодарности. Я виноват, что допустил ваше похищение.

– Они говорили, - голос Джети сбился на миг, затем, она как-то растерянно посмотрела на мужчину, и спустя несколько секунд продолжала уже спокойно, - Майз сказал, что помощи ждать неоткуда.

– Он полагал, что смог меня задержать, - хмуро произнес Клауд.

– Что-то серьезное? – Джети замерла перед мужчиной, ее бледные тонкие пальчики непроизвольно сжимали верхнюю пуговицу камзола, застегнутого под самое горло. Взгляд Клауда проследил за движением пальцев, остановился на тонкой шее, скользнул к нижней губе, которую девушка в волнении прикусила, и снова почувствовал себя извращенцем. До сих пор его никогда не возбуждал вид женских рук и распущенных влажных волос. Особенно, когда это возбуждение смешивалось с желанием обнять, зарыться лицом в волосы и вдыхать тонкий нежный аромат.

– На станции произошел теракт, - немного хриплым голосом сообщил Пес. Он не хотел вдаваться в подробности, да и Джети сейчас они были не к чему. Клауд понял, что рядом с девушкой теряет контроль. Наблюдая за тем, как целительница неловко переминается с ноги на ногу в своей крошечной каюте, рядом с ним, он диким усилием воли подавил желание снова укутать ее своей силой и помочь успокоиться.

Коктейль противоречивых желаний заставил Пса быстро попрощаться и покинуть каюту, оставляя девушку одну. В коридоре он приказал двум сопровождавшим его бойцам остаться и охранять целительницу, не раз сожалея о том, что когда-то принял ее доводы и оставил без защиты.

***

– Девочка не пострадала? – лежащий в медкапсуле мужчина с резкими чертами лица тяжело повернул голову к вошедшему ученику. Его всегда такой ясный и цепкий взгляд потускнел, губы почернели. Болезнь быстро поражала организм, не оставляя ни малейшего шанса на спасение.

– Мы успели… почти вовремя, - Клауд запнулся, вспоминая картину, что открылась его взгляду, когда он со своими людьми ворвался в заброшенный грузовой отсек. Он до сих пор не понимает, как тогда сдержался, и оставил всех троих подонков в живых. Ему нужна была информация, и они с готовностью ему ее предоставят. А потом они на себе почувствуют силу его гнева.

То, что случилось с Джети не выходило у него из головы. Она, такая хрупкая и нежная, сильная и отважная смогла противостоять насильникам и защитить себя. Он видел то, чего не успел уловить взгляд его товарищей – след силы, которую девушка применила, чтобы спастись. Пусть остальные считают, что это дело его рук. Псы и не на такое способны. Естественно, его люди рано или поздно все поймут. И будут молчать. А полковник сент Прайс не станет копать. Не смотря на то, что тот по-прежнему считает, что девушке не место среди них, он начал ее уважать.

Когда Клауд нес на руках дрожащее тело целительницы, его собственная сила проснулась, стараясь окутать его ношу теплом. В тот момент ему показалось, что он нужен Джети, что она готова подпустить к себе не только его силу, но и его самого.

– Она тебе нравится, - мужчина устало прикрыл глаза, дыхание сбилось. С каждым днем его состояние ухудшалось. Не помогала присущая им регенерация. Он знал, что не за горами то время, когда ему предложат погрузиться в медэкс и надеяться, что когда-нибудь найдут способ исцелить. Но мужчина знал, что никогда не позволит себе стать просто телом, без разума и духа, бесполезным балластом. Однажды он заставил своего друга и ученика поклясться, что тот никогда не обречет его на подобное существование. И Клауд согласился. С болью и горечью, испытывая ненависть к самому себе и мерзкое чувство безысходности, он согласился оборвать муки своего друга.

Мужчина знал, что нужен был здесь и сейчас, сильный и здоровый, способный взять на себя руководство своими людьми. Враги все предусмотрели, вовремя выведя его из игры. Слишком рано, они еще не готовы выступать. Клауд хороший стратег и сильный воин, он многому его научил. Но еще слишком рано, их уничтожат.

– Учитель, я тебя любою и уважаю, но не хочу с тобой об этом говорить, - несмотря на категоричный тон и раздражение, поднимавшееся откуда-то из глубин, Пес не мог равнодушно смотреть на муки близкого человека. Еще совсем недавно у них была надежда. Была цель. Теперь же с каждым днем, вместе с жизнью их предводителя цель угасала. Его друг угасал, и Клауд ничем не мог ему помочь. Лучшие целители, которых ему за большие кредиты удавалось привести к другу, разводили руками. Они понимали причину, видели следствие, но процедура исцеления был им неизвестна. Ничего не помогало. И, предварительно поработав с памятью очередного эскулапа, Клауд и его люди отпускали того восвояси, пытаясь снова и снова, но безрезультатно. Пес с ужасом думал о той минуте, когда ему придется выполнить обещание, данное наставнику и оборвать его жизнь. И он знал, что пойдет на это, лишь после того, как убедиться, что надежды больше нет.

– Я не задавал тебе вопрос. Лишь констатировал то, что вижу. Она тебе дорога. Она высокая леора из семьи аристократов. Ты Пес. И так будет до тех пор, пока мы все не изменим. Неизвестно, сколько времени на это уйдет. Ты готов ждать, чтобы не подвергать девушку ненужным испытаниям? А она готова? – мужчина говорил, тяжело дыша, его слова то и дело прерывались сильным кашлем.

– Тебе не нужно об этом думать, Манфред, - Пес поднес к губам друга кружку с водой и помог тому приподняться. Мужчина жадно обхватил губами трубочку и сделал несколько глотков.

Клауд привычно нажал на кнопку, и из капельницы в кровь пациента поступила доза обезболивающего. Спустя несколько минут тот снова открыл глаза. Его взгляд стал более осмысленным и жестким. У него было несколько драгоценных минут, когда боль отступала, и он мог мыслить трезво и рассудительно.

– Я не хочу, чтобы ты пострадал, - устало произнес Манфред. – Она выберет не тебя, поверь мне. Они всегда выбирают что-то другое. Кого-то другого. Семью, мужа, отца, положение в обществе. Только не тебя.

Клауд опустился рядом с медкапсулой друга, бережно взял того за здоровую руку.

– Она другая. Каждый день она жертвует частичкой своей жизни, чтобы кого-то спасти. Я с самого начала подозревал ее во всех грехах, считал, что ее могли послать, чтобы удостовериться, что ты жив и находишься в Крепости.

– Что же изменило твое мнение?

– Это нападение. Попытка отвлечь нас взрывом, чтобы ее похитить и убить. У нее есть враг, и он не остановится ни перед чем, чтобы до нее добраться. Возможно, это тот человек, который покушался и на тебя. К тому же, есть кое-что, чего не понимаю. Пока не понимаю.

Нужно было изучить старые архивы Ордена и проверить. Понять, может ли целитель быть универсалом? Клауд знал, что ритуалы рода четко контролируют передачу силы обоих родителей, перекрывая ребенку возможность развиваться во многих направлениях. Но что если на этот раз ритуал не сработал? Или девушка по какой-то причине его не прошла? Он не стал посвящать учителя в свои мысли. Пока еще рано.

– Думаешь, те подонки действовали не одни? Чтобы вытащить человека, пусть и леора с каторги одних кредитов мало. Нужны связи, влияние. Ты выяснил, что его семья не обладает ни тем, ни другим. Похоже, что кто-то использовал его ненависть к девушке, направлял.

– Нужно найти врага до того, как он нанесет следующий удар.

– Ты был здесь, а спустя миг исчез, и успел собрать спасательную группу. Скажи, что заставило тебя так поступить? – взгляд учителя и друга стал цепким, в нем зажегся интерес. Иногда Клауд думал, что если бы не их цель, если бы не те задачи, решение которых брал на себя Манфред, он бы уже давно сдался, и сам оборвал свое мучительное существование. Но пока он испытывал интерес, он был жив.

– Я понял, что ошибся. Что их цель не ты. И мне стало больно. Вот здесь, - Клауд показал кулаком в район груди, где ровно билось его сердце. – Затем, собрав своих людей, я приказал задерживать всех, кто вызывал хоть какое-то подозрение. Одного типа мы взяли совсем рядом с седьмым уровнем. Он не мог внятно пояснить, что там искал. Пришлось его допросить на месте. Это уничтожило его мозг. Я выяснил, что они готовили отступление, прикрывшись новыми взрывами.

– После того, как, - Клауд говорил ровно, не меняя тона и лишь человек, который знал его много лет смог уловить в его голосе гнев. – После того, как расправятся с целительницей. Этот был недоволен, что сейчас не там, вместе со своими подельниками, а вынужден их прикрывать.

– Значит, все гораздо хуже, чем я предполагал. Ты начинаешь к ней привязываться, чувствовать ее на расстоянии. Твоя сила откликается на нее. Это пока не любовь. Далеко не любовь. Но она станет твоим уязвимым местом. Той, что сможет тебя обезоружить и уничтожить.

– Ни одна женщина не сможет настолько близко ко мне подобраться, - Клауд усмехнулся.

– Ты слишком самоуверен. Я был когда-то таким же. И это меня погубило, - мужчина прикрыл глаза, пережидая волну боли, захлестнувшую его тело. Лекарство переставало действовать.

– Манфред! Дарх, только держись! Мы найдем выход! – Клауд вызвал целителя. Вошедший в палату Пес кивнул, прошелся взглядом по показаниям приборов и отрицательно мотнул головой. Они использовали суточную дозу, большего ослабленный организм внести не мог.

– Я его уже нашел, - как-то бесшабашно улыбнулся учитель, - с твоей помощью это скоро закончится.

– Клауд, ему нужен отдых, - вмешался целитель, который, по сути, им не был. Он не обладал силой, учился быть хирургом, но его знания пригодились на станции.

Клауд покинул палату в секретном блоке со смешанным чувством. Хотелось действовать, свернуть горы, искать выход. С другой стороны он понимал, что, скорее всего, это последние часы, которые он проводит со своим учителем. Если бы был хотя бы один шанс из миллиона.

В его мысли ворвался образ молодой целительницы, которой хватило знаний и умений вернуть Дору к жизни. Вернуть душу в тело. Тело, исцеленное медэксом. На такое были способны не многие целители, оттого их ценность возрастала. Но ситуация с Манфредом другая. Медэксу не под силу исцелить его болезнь, и сможет ли молодая целительница сделать то, что не смогли десяток лучших врачей содружества? Готов ли он пойти на риск, и посвятить девушку в их тайны? Есть ли у нее шанс там, где потерпели поражение другие? И как он будет жить дальше с мыслью, что не использовал любые возможности.

Еще несколько дней назад он бы никогда не открыл перед ней ни одной из своих тайн. Но теперь, когда он подозревает, что знает ее секрет, она согласится им помочь? Он даст ей все, что она попросит и примет любые условия.

***

Клауд медленно вошел в комнату, специально отведенную им для допроса. Пленников разделили, и теперь он смотрел в глаза последнего, оставшегося в живых. Двух его подельников Пес безжалостно убил, практически уничтожив их разум. Бездушные тела же получили по выстрелу в затылок и были отправлены на кремацию.

– Зря пришел, я ничего тебе не скажу, собака, - бывший майор вызывающе улыбнулся

– Посмотрим, как быстро у меня получится тебя в этом разубедить, - сдержанно сообщил Клауд, подходя к скованному по рукам и ногам пеннику. Тот сидел в кресле, напоминавшем место для казни, которое использовали люди еще в до космический период. Варварское изобретение. Однако, оно значительно облегчало работу с подозреваемыми, экономя время и силы.

– Ты не посмеешь, я леор! Ты ничто, мусор под ногами. Грязный Пес!

– Кто помог тебе сбежать, снабдил взрывчаткой и кодами доступа к системе энергообеспечения станции? И, последнее, кто заказал тебе ильзу сент Рей?

– Ты ничего от меня не узнаешь. А твоя девка заслужила смерти. Она должна была умереть, это только мое желание.

– Что произошла в грузовом отсеке? - не обращая внимания на слова майора, Клауд продолжал задавать вопросы. Он сканировал сознание пленника, стараясь проникнуть в его мысли. Глубже, туда, где мерзавец скрывал свои подлые тайны. Такое проделать было нелегко с высокими леорами, имеющими природную защиту от вмешательства в свой разум. Однако ненависть леора к целительнице была настолько велика, что воспоминания о событиях буквально прорывались наружу. Из мыслей убитых пленников Клауд знал, как девушка смогла себя защитить, и его подозрения постепенно перерастали в уверенность.

– Твои подельники не знали заказчика. Но они указали на тебя. Ты встречался с ним, общался несколько раз еще до прибытия на станцию. Что ты должен был сделать? Как получили доступ к взрывчатке? Кто вас покрывает на станции?

Глаза Клауда заволокло тьмой, тело пленника сотрясала дрожь от страха и боли. Он не верил, до последнего не верил, что все кончено. Ему нужно было просто прикончить ильзу. Не похищать, не запугивать, с удовольствием наблюдая за ней. Дурацкое желание поиметь девчонку все погубило. Сука! Она виновата, во всем! Если бы не она… Он бы… Мысль ускользала. В голову приходили навязчивые образы встречи, которая изменила его жизнь и привела к краху. Тот человек, высокий леор, Майлз даже не видел его лица, лишь отпечаток силы, которая коснулась его, заставляя повиноваться. Да, он сомневался, до последнего сомневался, стоит ли браться за это дело, пока тот тип не воздействовал на него. Теперь он это осознал. Принял. Но было поздно. И эта девка… Он не ожидал, что она выпустит когти. Оружие, материализованное из силы – на такое были способны только те, кого давно уже не существует… А их жалкие остатки решили подняться к колен. Как не вовремя.

– Твое задание? – бесстрастно спросил Клауд.

– Внедриться на станцию, выяснить все о заговоре Псов. Найти и уничтожить Манфреда Крафта. Если он мертв – предоставить доказательства.

– Кто тебе помогал? – продолжил Клауд, надавливая на сознание пленника сильнее.

– На станции есть люди, которые знают, что вы затеяли, - выдавил Майлс. Из его глаз и носа хлынула кровь. Клауд понял, что у него мало времени.

– Почему Джети?

– Она… важна… для… него…- через силу выдавил бывший майор, - должна умереть.

В мозгу пленного, словно что-то взорвалось, и он болезненно вскрикнув, обмяк в кресле.

Глава 17

Ночь и одиночество всегда действовали на меня успокаивающе. И теперь, почти переборов себя и физически восстановившись после похищения, я настояла на самостоятельных ночных дежурствах. Псы, приставленные ко мне Клаудом, дежурили за дверью, строго проверяя всех, кто решится посетить медсектор. К счастью, практически никто на станции не знал о моем похищении, и о том, что меня обнаружили голой в обществе троих мужчин. При желании, эту информацию можно было бы использовать против меня. Даже не представляю, сколько бы грязи на меня тогда вылилось.

Мне не хватало Хока. Он давно не заходил, хотя и был с теми, кто пришел мне на помощь. Я так и не смогла его поблагодарить. Из-за собственных проблем почти позабыла о парне, которого начала воспринимать как близкого человека.

Пациентов сегодня было немного, поэтому я вернулась к исследованиям, которыми начала заниматься еще под руководством наставника, и до которых у меня почти за два месяца руки так и не дошли.

Он появился ближе к полуночи с неизменной маской безразличия на лице. Но я заметила, как Клауд окинул меня тяжелым взглядом, и, словно убедившись, что я в порядке, будто снова закрылся. С каких пор у меня стало получаться заглядывать сквозь барьеры, которые он возводил между собой и окружающими? Не знаю. Просто здесь и сейчас я видела перед собой не хмурого отстраненного Пса, а мужчину, немного уставшего и встревоженного.

– Добрый вечер, - ответила я на его молчаливое приветствие, и предложила присесть. Знала, что он бы никогда не пришел просто так, и оказалась права. Предложила чай, но Клауд отказался. Присев, он оперся локтями на колени, сцепив пальцы между собой. Он думал и колебался, а я терпеливо выжидала, когда он решит со мной заговорить.

– Есть человек, которому нужна медицинская помощь.

– Что с ним? – стараясь скрыть любые чувства, кроме профессионального интереса, спросила я.

– Его отравили. Яд неизвестного происхождения. У него поражение сердечно-сосудистой системы, почек, печени. Наблюдается нарушение работы всех органов.

– Мне было бы легче, если бы я увидела его медкарту, и его самого, – целитель во мне жаждал испытать свои силы, даже если случай совсем безнадежен.

– Вот в этом главная проблема, Джети.

Клауд, встал, преодолел разделявшие нас метры, и присел передо мной на корточки. Его взгляд по-прежнему был хмурым и сосредоточенным.

– Никто из посторонних не знает, что этот человек находится на станции. Это тайна, которая стоит многих жизней.

В комнате повисла тишина. Сердце замерло и забилось в два раза чаще. Мне казалось, до Клауда донесется его бешеный стук. Пес никогда бы не заговорил со мной о простом случае. Они обладают прекрасной регенерацией и практически не заболевают. Значит, это кто-то, достаточно важный для него и все очень серьезно. Из Псов, которые обитают на станции, мне известно состояние здоровья практически каждого из них. Они сдавали свою кровь, и каждого я осматривала лично. Значит, речь идет о ком-то кого я раньше не видела.

– И вы решили довериться мне потому, что не видите другого выхода? Вы испробовали все способы, и решились прибегнуть к последнему средству – едва окончившей обучение медичке. К моей помощи?

– Вы проницательны, Джети, - мягким тоном, от которого по телу прошел рой мурашек, произнес Клауд, - его осматривали многие из ваших коллег. Но никто так и не смог понять, как ему помочь.

К сожалению, вопреки убеждению многих, целители не могли вылечить всех, это нам объяснили сразу же, еще на первом году обучения. Нужно бороться до конца, испробовать все средства, но и уметь отпустить, когда, придет время.

– Мои коллеги смогли сохранить свои жизни? – я напряглась. Меня одолевало нетерпение и предчувствия, однако было бы глупо приблизиться к цели и за шаг до нее так глупо умереть.

– Они живы, здоровы, стали намного богаче. Хотя и не помнят несколько дней из своей жизни, - Пес наблюдал за моей реакцией. Остро, пронизывающе отслеживал малейшее изменение в тоне и выражении лица.

– Я никогда вам не позволю копаться в моей голове, - теперь, когда цель почти достигнута и, возможно, совсем скоро я найду того, кого искала… Клауда нельзя пускать в мое сознание, это будет катастрофа.

– Неужели у такой молоденькой ильзы есть что скрывать? - сыронизировал Пес, однако его взгляд стал сосредоточенным. В нем вспыхнуло подозрение.

– Есть, и вы прекрасно об этом знаете. Я не могу работать с пациентом, думая о том, что моя помощь лишит меня части воспоминаний, и, возможно, подвергнет опасности. Клауд, вы надежный человек и спасли мне жизнь, но есть то, на что я никогда не пойду.

– Вы мне настолько не доверяете? – с каким-то болезненным удовлетворением Клауд продолжал задавать мне неудобные вопросы. Вопросы, на которые бы я предпочла вообще не отвечать.

– Как и вы мне. Когда я завершала обучение, каждый из нас давал клятву Всевидящим о том, что его долг будет превыше собственной жизни. И я намерена следовать клятве до конца. Если вам этого мало, значит, даже копание в моей памяти не сможет этого изменить. Человек нуждается в помощи, так позвольте ему помочь. Я могу дать клятву в том, что никогда и никому не расскажу о его существовании.

– Что вы скрываете, Джети? - несколько секунд Клауд в упор рассматривал меня. Он находился так близко, к тому же, он упрямо называл меня по имени, вместо обезличенно-вежливого «ильза». Это несколько смущало. По правилам я должна была бы давно пресечь подобную наглость. Но, почему-то не находила в себе силы это сделать.

– Вас это ни в коей мере не касается.

– Хорошо, я понимаю ваши опасения, и готов поверить клятве, что вы мне дадите. И если вы ее нарушите, вас покарают не боги, вас покараю я.

Он оказался слишком близко от меня, и его последние слова заставили похолодеть. Я выдержала его напряженный пугающий взгляд, стараясь ничем себя не выдать.

– Вы будете хранить мою тайну, а я буду хранить вашу, - почти шепнул он мне.

Я удивленно приподняла бровь, ожидая продолжения.

– Заброшенный грузовой отсек, вы в окружении врагов, напуганная, но не сломленная. Остальным не хватило нескольких секунд, чтобы увидеть и понять. Я вошел первым. Вы не просто целитель. Вам подчиняется сила боевых клинков.

Я молчала, Клауд же не дождавшись от меня никакой реакции, продолжал:

– Такая сила большая редкость. Когда-то ее могли использовать лишь рыцари Ордена равных. Ордена, который был предан собственным адептом. С тех пор очень мало тех, кто рождается с ней. И большую часть несчастных находят в раннем детстве. У них нет шансов. Как не было их у каждого из нас.

– И теперь, когда вы знаете о том, что во мне эта сила… Чего вы хотите, Клауд, скажите.

Чего мне ожидать от этого непонятного, порой, пугающего, холодного, подавляющего меня человека? Если ему действительно нужна моя помощь с пациентом, достаточно будет, лишь пригрозить разоблачением. И я соглашусь на многое, у меня не будет другого выхода. Чтобы никто не узнал правды. А если появится шанс бежать? И оставить маму одну! Ей тут же предъявят обвинение в супружеской неверности, и отчим с радостью будет участвовать в ее гонении, легко забыв о том, как много полезного дал ему этот брак, и даже то, что он прекрасно знал о ее положении до свадьбы и об их договоре.

– Я ничего и никогда не потребую от вас взамен, клянусь, - грубовато отрезал Клауд, словно уязвленный одним моим предположением. Его глаза сузились, в них промелькнул гнев.

– Стало быть, вопрос о копании в моей голове отпадает сам собой? – уточнила я, почему-то поверив в то, что он не станет использовать мою тайну против меня. Скорее, расправится просто и быстро, одним ударом. Если решит, что я могу представлять угрозу.

– Не разочаруйте меня, Джети. Я умею быть благодарным. Но никогда не прощу предательства.

– Я не поняла, вы мне угрожаете, или все же, просите о помощи? – я резко встала, заставив Клауда последовать за мной.

– Я прошу вас, не вынуждайте меня быть с вами жестоким, - тихо, почти на грани слышимости, произнес он.

Я промолчала, потому что не знала, что ответить. Отступить я уже не могла, так же как и раскрыть себя. Было невыносимо знать, что постепенно, шаг за шагом я загоняю себя в тупик.

Я затаив дыхание, переступила порог большой светлой палаты, находящейся в самом конце огромной лаборатории. Псы, лишенные возможности получать медицинскую помощь на станции, позаботились о себе сами.

Современная клинико-биологическая лаборатория была оснащена оборудованием, медицинскими приборами и инструментарием. Здесь имелись средства первой помощи, приборы для общего и биохимического анализа крови, сканеры и медэксы. Незнакомый молодой Пес, вскочив, поприветствовал нас с Кайлом. Но я взглянула на него лишь мельком. Все мое внимание сосредоточилось на мужчине, лежащем с закрытыми глазами. Пока что он мог дышать сам, однако, судя по сухому хриплому дыханию, это было ненадолго.

Мужчина был еще не стар, хотя выглядел измученным болезнью. Грубоватые четы, худощавое лицо, заостренный нос, темные круги под глазами. Но даже в забытьи оно казалось сосредоточенным и напряженным.

– У него сильные боли, - тихо произнес Клауд, - Калеб дает обезболивающие, но помогает плохо и недолго.

Взгляд выхватывал мелкие детали из общей картины – пораженная язвами кожа на лице, груди и руках, почерневшие губы, лимфа, сочащаяся из ран.

Для всех, кто мог за мной наблюдать, я с немного отстраненным видом изучала историю болезни и препараты, которые назначались больному. Но одновременно жадно всматривалась в лицо мужчины, пытаясь найти в нем знакомые черты. Сердце предательски сжалось от предчувствия, а внутренний голос шепнул «Это он. Ты его нашла!»

И все же, я не почувствовала ни удовлетворения, ни проблеска надежды. Мужчина был плох, почти при смерти и никак бы не смог мне помочь. Но смогу ли помочь ему я?

Отринув все посторонние мысли и сомнения, я посмотрела на Клауда, и наткнулась на его выжидающий взгляд.

– Дайте мне несколько дней. Мне нужно ознакомиться с результатами старых анализов, сделать новые. Сравнить динамику изменений. Мне нужно разобраться в том, что происходит.

И понять, что делать.

Этого я вслух не произнесла. Я целитель, и не должна проявлять растерянность либо страх. А ведь я боялась. Жутко боялась, что не справлюсь, и все пойдет крахом.

Незаметно постаралась вытереть ставшие влажными от волнения ладони. Со мной давно такого не случалось. Когда я стояла рядом с тем, кому требовалась моя помощь, и терялась, не зная, как поступить.

– У него может не быть этих дней, - возразил Клауд.

– У него будет столько дней, сколько нужно, чтобы понять … - отрезала я, и тут же спохватилась. Нельзя срываться, нельзя показывать, что мне не все равно. Нельзя демонстрировать интерес, выходящий за рамки профессионального. Скрыть то, что чувства буквально разрывают изнутри, что руки мелко и противно дрожат.

– Оставьте нас, - я обернулась к Клауду, надеясь, что раз он меня сам сюда пригласил, значит, доверяет жизнь этого человека, - мне нужно заняться осмотром.

– Если потребуется помощь, позовите, - Пес чуть нахмурился, и вышел из палаты.

Спустя час, просмотрев историю болезни и взяв необходимые анализы, я ожидала результатов. Главным из них по-прежнему являлся тест на ДНК. Разумеется, я сделаю все, чтобы помочь этому человеку, кем бы он ни был. Но я должна знать правду. И должна сделать то, ради чего явилась на эту станцию.

Прибор, коротко пиликнув, послал данные мне на браслет. Глубоко вздохнув, я открыла файл и быстро его просмотрела. Это не заняло много времени. Закрыв глаза, непроизвольно всхлипнула. Встала, медленно проследовала к медкапсуле. Мужчина все еще был в полузабытьи. Я протянула руку к его лицу, не в силах заставить себя его коснуться. Не могу. Не должна.

– Манфред Крафт, - прошептала я его имя.

– Мой отец, - добавила уже мысленно, опасаясь делиться сокровенным даже со стенами палаты.

Мужчина открыл светлые глаза и сфокусировал немного рассеянный после сна взгляд на мне.

– Вы плачете? – немного осипшим после сна голосом спросил он, – не стоит.

Улыбнулся, и это его улыбка едва не выбила меня из колеи.

Было невежливо пожирать мужчину взглядом, поэтому я решила представиться:

– Мое имя…

– Я знаю, как вас зовут, - перебил меня… Манфред, - мой ученик много рассказывал о вас. Не думал, что он решится вас пригласить.

– Он считает меня плохим целителем? – в голосе проскользнула обида.

– Скорее, меня ненадежным пациентом. С моей стороны будет невежливо умереть, едва мы познакомились.

– Вам не стоит думать об этом, - я осмотрела мужчину внутренним взглядом целителя, обнаружив, что действие обезболивающего подходит к концу. Скоро боль снова завладеет его телом.

Моя сила влилась в Манфреда, тут же растворившись, и я принялась изучать его как будто изнутри. Были поражены практически все органы, почки, печень, селезенка. Скоро сердце не сможет справляться с нагрузкой, как и легкие. Манфред умрет.

Я видела следствие, знала причину – сильнодействующий смертельный яд. Но что за яд? Ни в крови, ни в тканях от него не осталось и следа. А может быть, я просто ищу не то и не там? Могло ли столько целителей ошибаться?

Я вынырнула в реальность, споткнувшись о заинтересованный взгляд Манфреда.

– Не устаю поражаться силе целителей, - он болезненно улыбнулся.

– Мы такие же, как и все. Возможно, чуть больше ответственности, - нахмурилась я. Сейчас Манфред не должен был страдать от боли. После того, как я влила в него столько своей силы, мои пациенты обычно забывались во сне или чувствовали эйфорию. Но это был не тот случай.

Я отвернулась, снова просмотрела медкарту, потом на Манфреда. То, что его убивало, было глубоко внутри, стало его частью, растворилось в нем. Оно не уйдет, сколько бы сил и времени я не затратила. Нужно было действовать по-другому.

– Ты пропустила обед, я решил его принести, - я уже засыпала сидя на неудобном стуле в маленькой комнатке, которую отвоевала у Калеба. Самого парня отправила отдыхать. Мне нужно было поработать наедине, подальше от чужих глаз. Стук в дверь вырвал меня из полудремы, и я вспомнила, что, в общем-то, нахожусь на территории, которую Псы считают своей.

– Спасибо, - я рассеянно уставилась на поднос в руках Клауда. На нем было подозрительно много еды. Что удивило еще больше – в основном это была еда, которую сама я часто заказывала из столовой. Неужели Пес настолько хорошо меня изучил?

– Могу я составить тебе компанию? – как-то подчеркнуто безэмоционально спросил Пес.

– Да, конечно, - жестом я пригласила его войти, пытаясь припомнить, как давно он перешел со мной на ты.

И так не слишком большая комнатка стала казаться еще меньше.

Клауд пристроил поднос на единственный стул, потому как стол был завален результатами моей кропотливой умственной деятельности, состоящей из коротеньких памяток самой себе, спешных расчетов, записей и моноблока, который оказался погребен под всем этим добром. Пес устроился прямо на полу, согнув одну ногу в колене и обхватив её рукой, предоставив мне занять место на низком топчане. Несколько минут мы просто молча ели, и я только сейчас поняла, насколько успела проголодаться.

– Я был у Манфреда, - как только голод был утолен, начал Клауд, - он смог со мной поговорить, и впервые за много дней так долго бодрствовал.

– Это кратковременное облегчение, учитывая размер силы, которой я с ним поделилась, и как быстро она уходит без остатка, скоро к нему снова вернутся боли, - говоря эти слова, я изо всех сил старалась не расплакаться. Уже три дня я билась над загадкой. Три дня и три ноги наблюдала за человеком, которого никогда не знала. Не стану лгать, я всегда мечтала об отце. Любящем, заботливом, защищающем меня отце, который не обидит, не ударит и уж конечно, не попытается убить. Наверное, я слишком много просила у Высших. Возможно, это и была моя расплата за все, что я сделала плохого в жизни? Я нашла отца, который в любой момент может умереть.

– Я знаю, что тороплю события, но удалось ли тебе хоть что-то понять, - Клауд сжал чашку с чаем в руке, затем решил все же вернуть ее на поднос.

– Мне удалось выяснить, что яд попал в организм через кровь. У него было время адаптироваться и начать атаку, прежде чем ваш учитель почувствовал первые признаки недомогания и смог начать регенерацию. Он не успел распознать угрозу. А после яд уничтожил эту возможность. Он словно запрограммированный вирус реплицирует свое ДНК, заменяя им здоровые клетки. Но главное не это. Здесь есть что-то, что я не могу понять, или, скорее, уловить.

– Что тебя смущает? – Пес слушал мои выводы с интересом, не пытаясь перебивать, что для мужчин в моей жизни было большой редкостью.

– Этот яд, каково бы ни было его происхождение, попал в организм через кровь. И кровь Манфреда его приняла, даже не пытаясь с ним бороться. Я изучила несколько историй болезни твоих людей. Яды на вас действуют слабо и очень недолго. Тот, кто создал этот, действовал наверняка. Иначе бы он не распространился с такой скоростью в организме, разрушая его.

Я сделала глоток ароматного горячего чая, и невольно зажмурилась. О, да, он был из дорогих сортов. Такие не подавали в столовой станции. Открыла глаза, чтобы тут же натолкнуться на взгляд Клауда. Тяжелый, пронизывающий взгляд, который он не сводил с моих губ. Я машинально их облизнула, и услышала, как Пес тихо выдохнул. Ему потребовалось около минуты, чтобы задать свой следующий вопрос, на который я была готова ответить.

– Почему никто из тех целителей, к кому мы обращались, этого не предположил, - выслушав мои слова, поинтересовался Клауд, - они говорили о яде животного или растительного происхождения, некоторые подозревали лучевую болезнь, вот только доказательства этой теории так и не нашли.

– Потому что вы обращались к первоклассным целителям, лучшим из тех, о ком я слышала, и они действительно сделали все, что могли. Но вам нужен был не только целитель, но и исследователь.

– Многие из них занимались научной работой, - возразил Клауд.

– Кто-то хорошо поработал над этим ядом. Кто-то кто знал что делает, и как именно отраву введут в организм жертве, - я приняла к сведению его возражения, хотя могла бы и поспорить. Среди имен специалистов, приглашенных к моему… Манфреду, только один мог считаться практикующим исследователем и то, в пределах гранта, выделенного ему магистериумом.

– Мы проверили всех поставщиков, переловили всех, кто мог бы использовать биологическое оружие. Уничтожили две станции, где велись разработки новых видов наркотиков, и один перевалочный пункт контрабандистов. Допросили более двухсот человек, половину из них пришлось казнить на месте за их преступления.

– К сожалению, вы не там искали. Вам нужны не контрабандисты, не нарколаборатории. Вам нужен один человек.

– Это невозможно, Джети. Один человек? Кто же он такой? Злой гений?

– Гений, злодей, впрочем, называйте, как хотите. Но такую работу не смогут проделать ни наркоторговцы, ни контрабандисты.

– Откуда ты это знаешь? – в глазах Пса вспыхнула подозрительность.

– Я пять лет ассистировала своему учителю, магистру Солеру. Некоторые его эксперименты и разработки выходили за пределы законного и допустимого в науке. Но он не боялся пересечь черту, так как главным для него был результат. Некоторые ингредиенты нам приходилось закупать на стороне, но чтобы не привлечь к себе внимание спецслужб, мы это делали в разных местах и у разных поставщиков. Но есть кое-что неизменное. Главное действующее вещество и остальные ингредиенты должны быть высокого качества. Такое не произведешь в своей личной лаборатории. Нужно обращаться к тому, кто сделает это в кратчайшие сроки.

– Мы проверяли многих поставщиков незаконных лекарственных веществ.

– Нужны законные. Все, кто обследовал Манфреда, искали действующие вещества, которые отравляли организм. А что если тот, кто создал яд, создал его из совершенно безопасных по отдельности веществ, которые вместе дали такой результат? И с помощью чего-то, о чем я пока не знаю, ввел это в организм? Я дам вам перечень этих веществ, рекомендую проверить поставщиков, у которых в течение месяца перед покушением они были приобретены. Возможно, не все сразу, а по частям.

– Если у нас получится выйти на исполнителя… Джети, - Клауд резко поднялся, и замер надо мной. Я встала рядом, нервно улыбнулась, предчувствуя надвигающиеся неприятности.

– Если у вас получится, и вы найдете создателя яда, злого гения, и прочее, я хочу быть там в этот момент. Мне нужны будут ответы, а такие люди просто так не раскрывают своих тайн.

– Я не могу позволить тебе рисковать, - голос Клауда снова слегка охрип. Мы оказались друг к другу слишком близко, и я, на миг, подняв на него взгляд, так и застыла, завороженная его меняющими цвет глазами. Сперва желто-карие, словно растопленное золото, они наполнялись глубокой и теплой тьмой.

– Но ты же меня защитишь, - шепнула я, касаясь дыханием его губ.

Глава 18

Клауд провел подушечкой большого пальца по моей нижней губе. Теперь тьма в его взгляде больше не казалась теплой. Она словно втягивала в себя, вызывая трепет и предвкушение.

– Не играй со мной, Джети, - шепнул Пес, едва не касаясь моих губ, - не мани тем, что не сможешь дать.

Эти его слова мгновенно меня отрезвили и заставили отшатнуться. Что со мной? Совсем забылась, и позволила внезапно нахлынувшим чувствам взять верх. Клауд не тот мужчина, которым можно управлять, да я и не пыталась. Мне нужно было встретиться с исполнителем, который продал заказчику яд. Никто из Псов не сможет извлечь из этой встречи больше пользы, чем я. И если Клауд снова будет пытаться ограждать меня от опасности, я никогда не вылечу отца.

Отец… недавно я заметила, что мысленно называю его так, и на душе сразу становится по-детски легко. Даже почти без сознания в медкапсуле, он нашел дорогу к моему сердцу. Я чувствовала, что это отец, ощущала его близость и знала, что если не спасу, никогда себе этого не прощу. Если бы можно было исправить ситуацию, поделившись с ним кровью, органами, а бы сделала это, не задумываясь. Лишь бы жил, дышал. Пусть пока так, на грани, но чтобы у меня было время ему помочь. Знаю, жестко и эгоистично с моей стороны продлевать мучения человека. Но мне было мало этих трех дней с ним. Я хотела большего. Я хочу, чтобы он был здоров, и пойду ради этого на все.

Когда я приехала в Крепость, то планировала отыскать человека одной со мной крови, постараться извлечь у него нужное количество для ритуала и заставить пробуждающуюся силу боевых клинков уснуть навсегда. Я боялась этой силы, она была опасна и непредсказуема. К тому же, если бы про нее узнали, меня могли уничтожить. Мой собственный род выступил бы против меня, и отчима бы ничто не остановило. После подобного ритуала моя целительская сила возрастет, вытеснив собой любые другие предполагаемые способности. И после прохождения Посвящения в родовом замке на планете Юта, когда глава нашего рода не сможет пробудить во мне Силу Слова, никто не сможет обвинить меня в незаконнорожденности. В том, что я выродок, которые не часто, но встречались даже в благородных семействах, в том, что одна сила поглотила и уничтожила другую, но не в том, что в моей крови нет и следа силы моего отчима. Только на это я и рассчитывала, когда прибыла на станцию, только это могло бы спасти меня и маму от ужасной участи.

Да, отказ от возможности использовать боевые клинки делало меня беззащитной перед любой угрозой, но когда-то я приняла решение, и, казалось, ничто не сможет его изменить. Теперь же… Манфред Крафт заслуживал знать правду. Но готова ли я ему ее открыть? Готова ли увидеть в его глазах ненависть и презрение, которого мы все заслужили. Я уже прошла через это с отчимом, и мне было бы слишком больно, испытать все еще раз. Особенно в свете последних событий.

– Прости, если я показалась тебе неискренней, - мой взгляд потупился, и я отвернулась. А ведь это был и, правда, искренний порыв. Искренний, непродуманный и глупый. Но почему-то рядом с Клаудом мне захотелось почувствовать себя защищенной. Может быть, я неверно истолковала его взгляды и действия?

– Джети, драх все побери! – Клауд схватил меня за плечи и рывком притянул к себе. – Я не хотел проявить неуважение, правда. Точнее, хотел. Хотел наплевать на ситуацию, традиции и наше положение. Уже давно. И все еще хочу…

Он наклонился и поцеловал меня, жадно, страстно, напористо, так что перехватило дыхание, а сердце чаще забилось в груди. Одна рука зарылась в мои волосы, а вторая придерживала за спину, словно я в любой момент могла от него вырваться и сбежать. Вот только сбегать мне совсем не хотелось. Напротив, я приоткрыла губы, отвечая на поцелуй и закрыла глаза, полностью отдаваясь ощущениям, которые давно себе запретила.

– За это я извиняться не буду, - Клауд слегка отстранился, не сводя взгляда с моих покрасневших губ.

– Да вы наглец, Дан Клауд, - шепнула я, улыбнувшись, чувствуя, как его пальцы легонько поглаживают мой затылок.

– Верно, наглый, бесстыжий, распутный Пес, который тебя хочет. Тебя это пугает? – он потерся щекой о мои волосы.

– Нет. Странно, но нет, - я и правда не испытывала в его руках ни страха, ни неловкости, которую ощущала почти всегда, находясь с мужчиной наедине.

– Тогда… - Клауд склонился надо мной, прикасаясь к моим губам своими, но поцелуя не получилось. Я почувствовала, как браслет подал сигнал, отстранилась от мужчины, просматривая пришедшие на браслет данные. Дарх! Как я могла. Расслабилась, решила, что у меня есть время.

Выскочив из комнатушки, поняла, что Клауд от меня не отстает. Через минуту я была у медкапсулы, в которой корчился от приступа боли мой отец. Жизненные показатели были на нуле. Он умирал.

– Манфред! – Клауд кинулся к нему, но я действовала четко и быстро.

– Клауд – выйди. Позови Калеба. Нужно перевести больного в медэкс.

– Он был против, Джети! Он не хочет быть растением, и заставил меня поклясться его убить, если не будет надежды, - в тоне Пса слышались боль и отчаяние.

– Надежда есть, - крикнула я, заметив, что Клауд все же вызвал помощника, и прямо сейчас не собирается исполнять вырванную у него клятву, - нужно время. Немного времени, и я попробую его спасти. Поверь мне. И тебе не придется никого убивать.

Я взяла отца за руку, мощным усилием вливая в него столько силы, сколько он мог принять и не погрузиться в кому прямо сейчас.

– Время, прошу вас, Всевидящие. Дайте мне немного времени, - несколько слезинок упали на кожу, покрытую язвами.

– Вы опять плачете, Джети. Плохой из меня пациент, - слабым после приступа голосом произнес Манфред. Услышав его голос, я всхлипнула, и едва не бросилась его обнимать. Вовремя остановилась, жестко осудив себя за этот порыв. Не время и не место.

– У вас есть шанс исправиться, - с вымученной улыбкой выдавила я, - если выполните мою рекомендацию и позволите переместить вас в медэкс.

– Нет, не позволю, - несмотря на слабость, резко ответил пациент.

– Ненадолго. Это даст Джети необходимое время, чтобы найти способ тебя исцелить, - вмешался Клауд.

– Ничего не поможет, и ты это знаешь, - отрезал Манфред. В моей душе поднималась злость на упертого мужчину. Она нахлынула на меня, смешиваясь с усталостью и бессилием. Только этим я могла бы объяснить несвойственный мне взрыв эмоций.

– Вы ведете себя как капризный ребенок! Если так необходимо, я обещаю, что сама вас прикончу, если не смогу спасти. Такое условие вас устраивает?

– Знаете, – задумчиво выдал Манфред, - мне еще никто так оригинально не угрожал, пытаясь спасти.

– Привыкайте, - отрезала я, - это вы меня пригасили, так будьте последовательны – начните доверять. У нас появился маленький шанс. Давайте же им воспользуемся.

И с гордым видом я вышла в соседнюю палату готовить медэкс. Не знаю, что решит Манфред, но прямо сейчас я ему умереть не позволю.

***

– Я тебя понимаю, - через несколько секунд тишины произнес Манфред, - сам когда-то не устоял от такого темперамента.

– Она уникальная, - с улыбкой сказал Клауд, посматривая на дверь, за которой скрылась девушка.

– Будь осторожен, не погуби себя и ее, - Манфред поморщился от глухой навязчивой боли, которую он, однако, мог терпеть. Эта девочка буквально только что вытащила его из небытия. – Я знаю, к чему это может привести.

– Учитель, я прошу вас, доверьтесь Джети.

– Особенно, когда меня об этом так своеобразно просят, - мужчина грустно улыбнулся, - в такие момент начинаешь думать о том, что ты потерял, и о том, что, возможно, все могло бы быть иначе.

– И твое решение? – настойчиво поторопил его Клауд.

– Я согласен. Только обещай, что не продержите меня там долго, и если шансов не будет, ты исполнишь свою клятву.

– Я обещаю, - Клауд склонил голову, замерев над учителем.

– Я тоже обещаю, - донесся нежный голос, услышав который на лице у Клауда расплылась невольная улыбка. Манфред неодобрительно вздохнул.

Ему нравилась эта девочка, правда нравилась. Он уважал ее за самоотверженность и внутреннюю силу. Но и Клауда он любил, как друга, брата. Ему было невыносимо видеть как эти двое, делая навстречу друг другу робкие шаги, одновременно приближаются к пропасти. Он бы многое мог им рассказать, но разве они прислушаются к советам полумертвого человека? Действовал бы он решительнее, если бы был здоров и полон сил? Наверняка. Он бы не допустил, чтобы Клауд пострадал из-за своих чувств.

***

Пунктом назначения была планета, получившая в народе Содружества название Клоака. Именно такой она и была. Если вам не была дорога собственная жизнь, имелись лишние деньги, с которыми вы готовы расстаться добровольно и не очень, это место подходило как никакое другое.

Именно там, в одном из городов, жил тот, кто был нам нужен. По крайней мере, в ходе расследования и проверки Клауд выяснил, что именно сюда были доставлены ингредиенты, которые нас интересовали.

Путь на Клоаку занимал два дня. Я, вооружившись планшетом, просматривала результаты старых исследований, в которых когда-то принимала участие. Возможно, пользы от этого мало, но чтобы не сойти с ума от нетерпения, в самый раз.

– Привет, - мои плечи накрыли теплые сильные руки, и я, улыбнувшись, потерлась щекой о его щеку. Клауд склонился надо мной, и поцеловал в макушку. Я деланно возмутилась, он поддержал игру и спустя несколько секунд возни, я оказалась сидящей у него на коленях. Наши лица оказались близко друг к другу, мои ноги свисали по обе стороны от его, и он крепко прижимал меня к себе.

– Слишком долго тебя не видел, - шепнул он.

– С утра, - ответила я.

Мы покинули Крепость ранним утром, ночью я получила разрешение генерала навылет. Не знаю, чем Клауд объяснил потребность в целителе. К этому времени нам с Калебом удалось погрузить Манфреда в медэкс, и моя душа была спокойной за него. По крайней мере, он дождется моего возвращения. О том, что будет после, я старалась не думать.

– Долго, - словно стараясь отвлечь меня от неприятных мыслей, явно отразившихся на моем лице, Клауд поцеловал меня в нос, щеку, шею. Шее он уделил пристальное внимание, щекоча и посасывая кожу, заставляя меня засмеяться.

– Мне нравится твой смех, - улыбнулся Клауд, - жаль, что ты так редко смеешься.

– Повода нет, - рядом с ним мне было тепло и приятно. Словно я на своем месте, рядом с тем, кто мне предназначен…

Я оборвала свои мысли, которые могли завести меня куда-то не туда.

– Джети, прости, если мой вопрос тебя обидит, - Клауд перестал улыбаться и казался немного напряженным.

– Сперва спроси, потом я скажу, обиделась ли я, - его вопрос меня озадачил и встревожил.

– В твоей жизни был любимый мужчина? Тот, с кем бы ты хотела остаться навсегда.

– Если ты так корректно спрашиваешь, девственница ли я…

– Я не… - запротестовал Клауд, мгновенно помрачнев.

– На оба вопроса ответ нет, - я попыталась слезть с его колен, но мне не позволили. Удержали с силой, но мягко, не причиняя боли.

– Забудь, это не имеет значение для меня.

– Зачем тогда спросил?

– Эфет Даэль Корр неравнодушен к тебе. Это очевидно. Он несколько раз пытался связаться с тобой через генерала, когда мы были на Наги.

Я удивленно воззрилась на Клауда. Он добавил:

– Для меня также это было новостью. Генерал ничего тебе не сообщил?

Я лишь отрицательно замотала головой.

– Мне предоставили сведения обо всех входящих и исходящих сообщениях. Я лишь недавно их просмотрел, времени не было.

– Наши отношения в прошлом, Клауд. Мы познакомились десять лет назад не в самый подходящий для меня период жизни. Этот человек мне помог, наверное, если бы не он, я была бы мертва.

Я вспомнила, как долго и безуспешно бродила по густому лесу, одна, избитая, замерзшая и голодная. Удар по голове оставил после себя глухую боль, меня постоянно тошнило, но тогда я просто не умела помочь самой себе. Когда меня нашел эфет, которого моя мама попросила разыскать ее похищенную дочь, я была на грани жизни и смерти. К тому времени моих похитителей нашли и казнили. Почти всех. Но я этого тогда еще не знала.

– Не хотел тебя расстраивать, - Клауд погладил меня по щеке.

– Это прошлое, оно не повторится, надеюсь.

Несколько минут мы просто сидели, наслаждаясь тишиной. Клауд гладил мои волосы, от чего хотелось замурлыкать, но я давила в себе это желание.

– Не знаю, что привело тебя в Крепость, но я благодарен Всевидящим за то, что ты здесь, - мужчина прервал тишину.

– Я с детства была наслышана о жестоких и беспощадных Псах. Моя няня, когда этого не видела мама, часто угрожала, что отдаст меня одному из них, если буду плохо себя вести.

– Думаешь, она исполнила свою угрозу? – усмехнулся Клауд.

– Надеюсь, - я не сводила взгляд с лица мужчины, изучая его, будто никогда раньше не видела. Он не был красавцем, в общепринятом смысле, но отличался внутренней силой, которая делала его грубоватые, мужественные черты лица привлекательными. – Когда я впервые использовала кинжалы, то не знала, как быть дальше.

– Как это произошло? – тихо спросил Клауд.

– Торш Рейвен, наставник моих братьев, и его люди сопровождали меня в магистериум. Я только начинала учиться, еще толком не умея использовать свой целительский дар. По дороге на нас напали. Огнестрелы на планете были запрещены. Людей торша убили сразу, их было меньше, чем нападавших. Наемники не использовали бластеры, наверное, не хотели привлечь к себе внимание. Они умело управляясь кинжалами, окружали нас, и убивали, одного за другим. Рейвен сражался до последнего, но я видела, как ему тяжело и он теряет силы. А потом он упал, и я поняла, что это конец. Мне было так всех жалко. Этих людей я знала с детства, и они никогда меня не обижали, а торш даже начинал обучать наравне с братьями. Я схватила один из валявшихся клинков, и наемники открыто начали надо мной насмехаться. Они… я поняла, что им заплатили за мою смерть. Не похищение, не запугивание. Им нужна была моя смерть. Когда один из убийц занес над лежащим торшем свой клинок, я словно провалилась куда-то. А когда очнулась, вокруг меня были трупы и много крови. Торш Рейвен, раненый и избитый поддерживал мне голову и пытался привести в себя. Он долго не говорил мне о том, что именно там произошло. Даже солгал, что сам всех убил. Но потом я начала вспоминать, и поняла, что могу не только исцелять, но и убивать. Тогда Рейвен взялся за мое обучение, в тайне ото всех.

Я не стала добавлять что это, как и последующие покушения были заказаны моим отчимом. И каждое из них будто отнимало чуточку моего света, приближая к грани, которую я никогда не должна была пересечь.

– Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это, - Клауд поцеловал меня в уголок губ, - своих парней я с детства обучаю пользоваться силой. Они делают это осторожно и постепенно, чтобы не навредить себе и другим. Твой торш, наверняка один из наших, либо знал кого-то из Псов.

– Да, наверное, - я натянуто улыбнулась, понимая, что дальнейшая откровенность для меня чревата.

– Джеети, - протянул Клауд, снова отвлекая поцелуями. У него прекрасно получалось. Так, совершенно нескромно сидя на мужчине, принимая его ласки, я положила голову на его плечо, поцеловала в шею, чувствуя, как он гладит меня по спине, запускает руку в мои волосы, - дарх, я не думал, что это будет так сложно.

– Что? – игриво спросила я, чувствуя, как под мою футболку на спине пробираются его горячие ладони.

– Держать себя в руках, - я давно чувствовала, насколько Клауд возбужден, и была благодарна ему за то, что он не пытается идти дальше, чем я готова была позволить.

Глава 19

Клоака встретила нас хмурым небом, дождем, и смрадом улиц. Космодром располагался на некотором отдалении от города, и чтобы добраться до жилых кварталов пришлось воспользоваться услугами местных перевозчиков. Транспорт оказался потрепан жизнью, на корпусе можно было легко рассмотреть следы от выстрелов и многочисленных столкновений.

Клауд взял с собой семеро своих людей. И с нами был Хок. Вот только он, не пожелав со мной даже поздороваться, демонстративно отвернулся. Почему-то такое пренебрежение, уязвило меня, хотя гордость не позволила это показать.

Мы доехали до окраины, и Клауд решил не рисковать. Девушка и сопровождавшие ее мужчины и без того привлекут ненужное внимание, пусть сейчас все мы старательно мимикрировали под окружающую среду и скорее, походили на шайку, промышляющую воровством. Расположились в одном из заброшенных зданий бывшей фабрики. Да, когда-то на этой планете пытались совершить промышленную революцию. Но попытка успехом не увенчалась.

Последующие день и ночь я должна была провести вместе с охраной, которую мне оставил Клауд, остальные отправились разведать ситуацию и найти заказчика по тем данным, что нам удалось получить.

Серость унылого дня слегка скрасили книги по хирургии, загруженные на планшет. К вечеру парни включили портативный обогрев и поделили на троих отвратительный, но питательный паек. Не знаю, смогла бы я есть что-то подобное слишком долго и часто. Но оба молодых человека были бодры и полны сил, значит, эта гадость действительно питает организм необходимыми витаминами и микроэлементами.

Один из парней по имени Артон соорудил мне место из спального мешка и огородил его чем-то, наподобие разборной палатки.

– Выдерживает атаку хробса, - с гордостью кивнув на ткань палатки, пояснил он.

Я вежливо улыбнулась, не совсем четко представляя, кто такой хробс, но поверила ему на слово. Затем, пересилив природную скромность, поинтересовалась, где тут можно освежиться. Когда натолкнулась на удивленный взгляд парней, поняла, что с ними нужно говорить без обиняков. Таким образом, уже почти родной мне Артон проводил меня в комнату, видимо, когда-то предназначенную для гигиенических процедур.

Воды здесь не было уже давно, а пол, когда по нему передвигались, невероятно трещал и хрустел. Закончив с делами, я вынула из сумки антисептик и брезгливо протерла им руки. Да, целители привыкли ко всему, но кишечная палочка по-прежнему считалась бичом всех колоний.

– Ильза сент Рей! С вами все в порядке? – донесся до меня голос Артона. Я крикнула в ответ, что жива и здорова, и решила выглянуть в окно с чудом сохранившемся стеклом.

Бывшая фабрика располагалась в отдаленном районе, но отсюда был неплохо виден город. Его хаотичные постройки, перемежавшиеся полуразвалившимися хибарами и высотными зданиями, подсветка воздушной трассы, попеременно то гаснущая, то вспыхивающая снова. И огромная башня, которая возвышалась над нами, видимо, и являющаяся культурной меккой Клоаки. Не знаю, что бы могло заставить меня здесь обитать, так как жизнью это вряд ли можно было назвать.

Какое-то смутное чувство тревоги заставило меня резко отшатнуться от окна, в котором тут же образовалось небольшое обугленное круглое отверстие. Я невольно вскрикнула, и в снесенную тут же одним ударом дверь вбежал Артон. Вслед за ним ворвался Пол, мой второй телохранитель.

– Дарх! – выругался он, Артон же молча, дернулся ко мне и повалил на пол, прикрыв своим телом. Это было довольно самоотверженно и трогательно с его стороны, хотя я оказалась лежащей лицом в плиточной крошке и грязи, многолетней давности.

– Стреляли из здания напротив. Уровень пять или шесть. Проверь, - скомандовал Артон. Затем, легко приподнявшись надо мной, заставил проползти в угол подальше от окон и выхватил передатчик.

– Клауд! В ильзу сент Рей стреляли. Цела. Пол на месте разбирается. Да, ждем.

Он отключил передатчик и тяжело, но облегченно выдохнул. Как только с ним связался Пол и доложил, что в доме напротив все чисто, мы переместились в другую комнату. Ту, что ребята выбрали для нашего ночлега.

Я сразу же залезла на отведенное мне место и набросила на себя походное покрывало. Меня морозило. Страха не было. Просто холод пробирал до костей.

Дан появился спустя четверть часа, немного бледный, но как всегда собранный и бесстрастный. Но по тому, как он прижал меня к себе, я поняла, что за меня волновались. Не стесняясь Артона, Клауд поцеловал меня, снова обнял, и, не желая отпускать из таких надежных объятий, начал расспрашивать моего телохранителя о том, что произошло.

- Ты что-то заметила? - выслушав отчет парня, Клауд обратился ко мне. Все это время я прижималась к нему, ловя себя на том, что дрожь постепенно утихает, и приходит осознание случившегося.

– Скорее, почувствовала, - вымучено улыбнулась я, - я стояла у окна, и мне показалось, что сейчас произойдет что-то плохое, у меня заболела голова. Вот здесь.

Я указала на висок, Клауд с Артоном молча, переглянулись.

– Если бы ты осталась на месте, выстрел попал бы тебе точно в висок. Туда, куда ты показала. Мы можем считывать остаточные следы пребывания объекта, если прошло не более нескольких минут, как стоящего, так и движущегося.

– И что же?

– Целились именно в тебя. Не в кого-то из нас. Это не ошибка. Джети, кто хочет тебя убить? Там, на станции, теперь здесь? Я думаю, что это один и тот же человек. Почерк один. Каждый раз он выбирает разных исполнителей. Но действует с маниакальной настойчивостью. Кто он?

Клауд склонился надо мной, практически скрывая от остальных. Артон тактично вышел, оставляя нас одних.

– Доверься мне, пожалуйста! Скажи мне, кто твой враг?

Что я могла ответить Клауду? Что подозреваю собственного отчима? Но и знать, откуда может прийти опасность он должен. Поэтому немного поколебавшись, я ответила:

– Это семейное, Дан. В нашем клане не все так просто. И мне кажется, опасность грозит именно оттуда.

Хотя, если это так, мой отчим снова преступно нарушил договор, заключенный с мамой, наплевал на все, и во что бы то ни стало, хочет меня убить. Зачем? Чем я ему мешаю именно здесь и сейчас? На Клоаке, разыскивая того, кто отравил…

Отчим политик. Достаточно известный, и имеющий власть. Нет, не так, бредящий властью настолько, что когда-то женился на женщине, беременной от другого. Этот брак принес ему деньги, влияние, поднял в глазах главы клана. Но не дал главного. Не помог реализовать лелеемую им мечту – встать во главе Содружества. Вот уже более тридцати лет это место неизменно занимает Сиверс сент Терион, безопасность которого обеспечивает верховный леор, мой дед. Да, именно безопасность главы, в первую очередь, а Содружества уже во вторую, или десятую. Говорили, что они были связаны между собой многолетней дружбой, чуть ли не родством и общими интересами. Хотя лично я подозревала деда в умелом шантаже и манипулировании леором Терионом. Пока тот пребывал у власти, верховный леор мог не волноваться за собственное будущее. Но за последние годы стабильность их власти сильно пошатнулась. То и дело вспыхивали восстания в колониях, аристократы пытались выбить себе преференции. Псы замышляют заговор. Дед не мог этого не знать. Как и не мог не знать личность моего отца, настоящего. Зачем я здесь? Чтобы пройти ритуал и навсегда отказаться от данной при рождении силы? Или дед замышляет что-то другое? Почему мне вообще позволили приехать на станцию?

– У моего отчима есть серьезный повод меня ненавидеть, - совсем уже тихо произнесла я, - было несколько покушений, доказательств нет, лишь подозрения.

– А что же твоя мать? Неужели продолжает жить с человеком, который хочет убить ее дочь?

– У нее нет другого выхода, - я запнулась, - и она делает все, чтобы сохранить мне жизнь.

– Я его уничтожу,- произнес Клауд. Не пообещал, а просто поставил в известность как принятое решение, которое не подлежит обсуждению.

– Это опасно. И неосуществимо. И я не хочу потерять тебя, едва мы нашли друг друга.

– Ты меня не потеряешь, - Клауд обхватил обеими ладонями мое лицо и поцеловал. Почти невесомо и очень нежно.

– Тот, кто в тебя стрелял, знал, где ты должна будешь появиться. Это значит, что за нами следили, и кто-то нас сдал.

– Думаешь, на станции шпион?

– Уверен. Более того, я просто уверен, что он отправился на Клоаку вместе с нами.

– И что теперь? Ты будешь держать меня взаперти и никуда больше не выпустишь? – бросила я пробный камушек.

– Я убедился, что тебя нужно держать только рядом с собой.

– Вот видишь, все просто, - улыбнулась я.

– С тобой ничего не бывает простым и понятным, - Дан потерся об мои волосы щекой.

– Вы нашли исполнителя?- решила я отвлечь мужчину от неприятной темы и затронула еще менее приятную.

– Нам удалось выйти на корпорацию, которая приторговывает медикаментами с просроченным сроком годности. Официально все утилизируется, но на таких продажах можно неплохо заработать. Лекарства поступают в благотворительные больницы и аптеки. Все довольны, пациенты не жалуются. Так вот, один из заказов вызвал подозрение – слишком маленькие партии, можно сказать, что с таким клиентом вообще не выгодно сотрудничать. Однако он не в первый раз закупает у них препараты. Мы отследили движение его счетов через сеть, а после узнали, кто скрывается под именем Химера.

– И где он?

– Не так далеко, как ты думаешь. В здании, которое здесь все называют Щепка. Оно охраняется со всех сторон, в него практически невозможно попасть. Но не для нас.

– Так легко, что даже не верится, - засомневалась я.

– Не так легко, как ты думаешь. Для того чтобы узнать что-то о Химере, нам пришлось захватить и допросить несколько работников правопорядка, трудящихся на Клоаке, затем мы взяли негласного хозяина этой планеты и слегка его припугнули. Он проникся не сразу, но после согласился сотрудничать. Химера выполняет заказы для всех, кто хорошо платит, он сделал себе на этом репутацию, и нажил врагов. Эти враги и подсказали где его искать и на кого надавить.

– Невероятно, - еще удивительно и непривычно, - и когда мы сможем с ним встретиться?

– Думаю, завтра. Именно столько нам понадобится времени, чтобы взломать защиту и выкрасть Химеру из его логова.

Мужчина, хотя, скорее, молодой парень в пестрой бандане и наколках по всему телу, сидел на колченогом стуле и что-то жевал. Его руки были связаны сзади. Клауд, одетый во все черное возвышался над ним, как символ неотвратимости наказания. Эти двое производили потрясающий контраст. Наши сопровождающие рассредоточились по периметру комнаты. Хок по-прежнему делал вид что мы не знакомы, хотя я отчетливо ощущала его взгляд, сверлящий мне спину.

– О, вы бабу привели. Че раньше не сказали, я бы помылся, - завидев меня, парень похабно улыбнулся, - детка, оставайся со мной, зачем тебе эти собаки?

Клауд слегка двинул его в бок, и тот ненадолго перестал язвить, и сосредоточился на своих ощущениях.

– Три месяца назад ты изготовил яд на основе кварты, цибиуса и харона, - игнорируя его вызывающий тон, начала я, останавливаясь напротив пленника. Комната, в которую притащили Химеру, была небольшой и находилась на одном из нижних ярусов заброшенного многоквартирного дома. Одна сторона дома давно рухнула, вторая устояла. Откуда-то из-за стены доносился писк, хруст и скрежет.

– Детка, ты не в теме. Разве ж эта трава яд? От нее даже не заторчишь, - слегка сдавленным после удара голосом возразил пленник.

– У яда было еще пара ингредиентов, - продолжила я, – мне их назвать?

– Попробуй, - губы парня расплылись в широкой улыбке.

– Фираза нуриа и магнум петре. И то и другое безвредно поодиночке. Присоединении в определенной дозировке это медленнодействующий, но убивающий наверняка яд. Он быстро растворяется в крови и его практически невозможно выявить.

– И как же тебе, такой умной, это удалось? – на миг глаза парня полыхнули недобрым огнем. Клауд подался ближе к нему, и Химера, казалось, успокоился.

– Разве не ты должен отвечать на мои вопросы? – наигранно удивилась я.

– А я ведь тебя узнал! Ты та стерва, что снюхалась со стариком. О тебе тут ходили интересные слухи. Старик еще не сдох? Странно, без тебя ему трудно. Мозги уже не те.

– Давай оставим мозги моего учителя в покое, и вернемся к нашему вопросу, - Клауд схватил парня за шкирку и слегка встряхнул.

– Хорошо, я скажу. Как я могу отказать, когда меня так нежно просят. Пару лет назад я кое-что изобрел. Способ, который убивает конкретного человека, разрушая его ДНК и заменяя его кое-чем другим. Я назвал его Химерой, в честь себя. Он способен маскироваться под здоровые клетки, и хрен его отличишь. Все, что мне нужно – образец крови того, для кого я его готовлю. И маленькая доза чудодейственного яда. Ну, ты понимаешь.

Он с намеком посмотрел на меня, хотя намек мне был не понятен.

– Допустим, - я кивнула.

– Кто заказчик? – нетерпеливо спросил Клауд.

– Да не знаю я, мы не общались напрямую. Все по сетке. Он заказал, я приготовил, - парень надул жвачку и лопнул ее перед моим лицом. Последовал удар со стороны Клауда. Жевачка выпала изо рта. Химера слизнул с разбитой губы кровь.

– Как он о тебе узнал? – эта беседа вызывала у меня глухое раздражение. Пленник не сказал практически ничего из того, чего я не знала или не предполагала. Мне нужно было больше. К любому яду есть противоядие. Иначе создание его просто бессмысленно. Какой толк выпускать джина из бутылки, если ты сам не сможешь его контролировать.

– Моя слава меня погубит, - хохотнул парень.

– Скорее, твоя глупость, - вмешался Клауд. – Если ты еще не понял – тебя сдали со всеми потрохами, избавились, как от ненужного хлама. Ты выполнял для них работу, они тебе платили и позволяли думать, что ты что-то значишь. Но много знать на этой планете вредно. Такие долго не живут.

– Я выкручусь, - беззаботно бросил Химера, хотя на лице просматривалась тревога.

– Не в этот раз, - продолжал давить Клауд, хотя его тон был вполне дружелюбным, в голосе слышались забота и участие. – Ты списанный материал, и единственный шанс уцелеть – начать сотрудничать. Если нас устроит то, что ты расскажешь – мы готовы взять тебя с собой.

– Пес предлагает мне охрану? Зашибись! – фыркнул Химера.

– Ты можешь попробовать выйти из этого дома и вернуться к себе. Мне будет любопытно, как долго бы проживешь.

Химера молчал несколько долгих минут. Затем, будто смирившись с тяжким ударом судьбы, выдал:

– Жить хочу в столице, и хибарку поприличнее. Счет в банке, - мечтательно закатил глаза парень.

– Ты хочешь жить? Это все, что я могу тебе пообещать, - прервал Клауд полет фантазий Химеры.

– Скучные вы, - подытожил парень.

Я смотрела на него, и почему-то даже не удивлялась тому, как в одном человеке счастливо соседствует непосредственность ребенка и жестокость зверя. Хотя, можно было предположить, что парень просто играл с нами.

– Мне подкинули интересную задачку, - между тем, Химера решил пойти на сотрудничество. – Почти невыполнимую. Убить одного типа с помощью его же собственной крови. Никто бы не догадался от чего его лечить, ни один докторишка, а потом уже будет поздно.

– Мне нужна подробная информация по этому делу, - потребовала я.

– Это будет дорого стоить, детка, - широко улыбнулся парень.

– Это будет совершенно бесплатно, - снова вмешался Клауд, на миг, отвлекаясь от нас и проверяя поступившие на его браслет сообщения, - мои люди только что взломали твой сервер.

Химера сплюнул и с прищуром посмотрел на меня, лицо его на миг исказилось ненавистью:

– Ты все испортила.

– Еще нет, но очень надеюсь на это, - жестко произнесла я, глядя Химере в глаза.

Глава 20

Два дня в дороге пролетели незаметно. Я занималась тем, что третировала Химеру многочисленными вопросами о том, что мне было не понятно в его записях и расчетах. Надо признаться – парень был гением, злым, сумасшедшим, насквозь отмороженным мерзавцем, но гением. То как просто и быстро он придумывал способы убийства, используя, казалось бы, привычные и безвредные средства было ужасно и гениально одновременно.

Химера, вальяжно раскинувшись в кресле, к которому его приковали наручниками по обе стороны рук, снисходительно поправлял меня там, где я, казалось, совершаю ошибку. То, что касалось более сложных разработок и экспериментов, он усиленно скрывал, и мне приходилось додумывать большую часть самой. Я понимала, что не могу ему доверять, однако здесь и сейчас, прислушиваясь к его словам и додумывая то, что он усиленно пытался скрыть, я восполняла пробелы в собственном образовании. Нас охранял уже знакомый мне Артон. Он то и дело сурово поглядывал на парня, когда ему казалось, что тот зарывается.

– Ты же понимаешь, что не обыграешь меня, так? Кто тебе тот тип? Чего напрягаться?

– Тебя это не касается, - я задумчиво просматривала последние результаты анализов Манфреда, пересланные мне на планшет Калебом. Прогнозы были неутешительными, хоть пациент и находился в медэксе.

– Ну, же, детка! Развлеки меня. Чем он так важен лично для тебя? – взгляд Химеры алчно блеснул, и я едва подавила чувство гадливости.

– Мне в принципе важна любая жизнь. Но что тебе объяснять, ты же все равно не поймешь, - я пожала плечами, больше не отвлекаясь на источник раздражения.

– Врееешь, - Химера потянулся, словно расправляя затекшее от сидения тело, - ты же со стариком работала. А он чистоплюев не привечает. Да и слухи доходили, если кого по-тихому заштопать, или ритуал крови провести, то к тебе.

– И это только доказывает мои слова, - да, в свое время я немного наследила. Когда закончились деньги, а отчим запретил матери мне помогать, пришлось браться за любую работу. Это потом я научилась правильно выбирать клиентов, чтобы их благодарность не выражалась пером в брюшину. На первых порах помогал Брук, один громила, который был обязан мне жизнью. Он возил меня к пациентам, следил, чтобы не прикончили по дороге обратно, и если нужно, выбивал гонорар, который особо не горели желанием платить. Жизнь Брука оборвалась резко, как у многих обитателей трущоб – его убили служители правопорядка при задержании, когда он пытался угнать и перепродать новенькую яхту очередного леора. Как однажды он мне сказал в порыве откровенности – другого конца для себя он даже не представляет.

– Признай, что проиграла, - вмешался в мои мысли раздражающий голос, - я все продумал, там нет зацепки. Тот тип обречен. Смерть в нем, она пропитала его кровь, его плоть.

Химера произносил слова с таким болезненным удовольствием, что мне захотелось двинуть его планшетом по голове. Особо бесило то, как он испытывающе посматривал в этот момент на меня.

– Сдавайся, и я расскажу, как ему подарить безболезненные последние часы, - не отставал от меня парень, продолжая искушать.

– Если ты сейчас не заткнешься, Артон выбросит тебя в открытый космос, - не отрываясь от планшета пробубнила я.

– Артон здесь чтобы защитить тебя от меня. На мое убийство ему разрешения не давали, - ядовито улыбнулся Химера, наигранно уклоняясь от затрещины. Судя по всему, он вывел из себя даже всегда спокойного Артона.

– Пидержи язык, иначе я его тебе отрежу. Ты останешься жив, - мрачно выдал Пес.

– Мне разрешения не нужно, - я с намеком глянула на Химеру.

– Не сможешь, - расплылся в улыбке парень. Странной улыбке, затронувшей лишь губы, но не глаза.

– Почему? Думаешь, у меня дрогнет рука? На такую сволочь?

– Ну что ты, у тебя твердая рука и острый глаз, иначе бы ты так долго в магистериуме не протянула, да и со старикашкой своим тоже. Но есть в тебе один маленький, но вредный недостаток. Ты слишком благородная, чтобы убивать закованного в кандалы человека. Это твой маленький минус, и мой большой плюс.

– Уведи его, - тихо попросила я молодого Пса, и он с охотой выполнил мою просьбу. Что-то подсказывало, что по дороге в свои новые апартаменты в тюремном блоке, Химера получит несколько навязчивых уроков хорошего поведения и смирения с судьбой.

Оставшись одна в полной тишине, я вздохнула свободно. Ну как же этот гад умеет бесить!

Итак, подведем итоги: вот уже два дня я бьюсь над созданием антидота. И ни на миллиметр не приблизилась к разгадке. Ту информацию, что ребята выкрали у Химеры можно изучать годами. И столько же расшифровывать. Она увлекательна и многих сможет заинтересовать. Но мне нужна была лишь ее маленькая часть. Та, что относилась к трехмесячной давности. Просмотрев все, что касалось этого периода, я принялась подставлять свои догадки под уже имеющиеся факты, прорывалась сквозь нагромождения лишнего, следуя за больной фантазией маньяка. Яд, который этот мерзавец назвал в свою честь… Кровь, ДНК, лекарства. Манфреда заразили три месяца назад. Он не может с точностью сказать, когда именно это произошло. Его личность до того считалась тайной для всех, кроме нескольких Псов. Даже рядовые бойцы не знали, кто ими руководит. Скорее, он исполнял роль серого кардинала. На виду четверо Псов, отвечающие за безопасность станций. И он, их негласный руководитель.

Его самочувствие ухудшалось постепенно, яд действовал не сразу, а успел адаптироваться в организме настолько, что его не смог распознать сам Манфред. Регенерация была к тому времени бесполезна. Кровь смертельно опасна. Кровь и яд. Яд и кровь. Как кровь Манфреда могла попасть к Химере? Пес не смог бы не заметить попытку ее насильственного изъятия. Судя по словам Клауда, они провели расследование и не выявили даже попыток сделать что-то подобное. Его ДНК могли бы извлечь из слюны или капли пота. Но для того, чтобы создать яд, нужна была именно кровь.

Я пристально уставилась вперед, не замечая ничего вокруг. Мысли стремительно менялись, подбрасывая мне логические решения, находя несостыковки, отбрасывая неприемлемые варианты.

В записях Химеры была информация об извлечении ДНК из клетки донора, считывании с нее информации и выявлении присутствия нужных генов. Нужных для чего? Что он искал в образце крови? Медики уже давно научились выделять ДНК нерожденного ребенка прямо из крови его матери для установления отцовства. А если некто решил выделить из крови дочери ДНК ее отца? У Манфреда кровь не брали, ее брали у меня, три месяца назад, до вручения диплома мы все проходили осмотр у целителей, чтобы получить доступ к стажировке. Мне, как ассистенту магистра Солера разрешили пройти осмотр у него. Магистр взял мою кровь… он взял мою кровь…

Я всхлипнула. Прижала к губам кулаки, чтобы не разрыдаться в голос.

Это еще не точно, я не могу с уверенностью утверждать. Надо проверить. В данных Химеры об этом прямо не говорится, и он сам бы никогда про это никому не рассказал. Слишком очевидна связь с одним из исполнителей, магистром Солером. А он не идиот, чтобы так себя подставлять.

Я быстро смахнула слезы и вышла из каюты. Шла и думала лишь об одном – не встретить по дороге Клауда. Не хочу, чтобы он по одному моему виду догадался о том, что что-то произошло.

Карцер я нашла быстро, хотя никогда здесь ранее не была. Встретила Пола, но не посчитала нужным ему что-то пояснять, а он ни о чем не спросил.

– Привеет, милашка. Я тебя ждал, - Химера полулежал на узком топчане, оперевшись локтем о подушку.

– Я настолько предсказуема? – с некоей долей высокомерия поинтересовалась я.

– Настолько заинтригована, увлечена загадкой. Ты мне напоминаешь меня в юности, такого романтичного и ранимого, - он мечтательно зажмурился, причмокнув губами.

– Не дай Всевидящие, - скривилась я, и приступила к допросу. – Три месяца назад тебе доставили образец крови, и поставили задачу выделить из нее ДНК конкретного человека.

– О. как! - Химера сделал удивленный вид.

– Мне только не совсем понятно, тебе дали три образца для сравнения, или только два?

Химера тонко, по-девчачьи захихикал:

– Пришлось повозиться, чтобы выбросить генный материал двух сучек и очистить ДНК папаши.

– Ты справился с задачей и на основе выделенного образца создал сильный и смертельный яд, убивающий конкретного человека. Кому ты продал методику создания яда?

– Почему ты решила, что продал? – Химера выглядел действительно заинтересованным.

– Потому что иначе, тебя бы берегли и не допустили нашей встречи. Теперь ты им не нужен. Расходный материал. Пустое место.

– Тварь, - сквозь зубы выдал он.

– Мерзавец. Я знаю много плохих слов и все они про тебя. Итак, кто принес тебе образец?

– Прислали по почте. Клиент не желал, чтобы о нем знали. Так же я передал ему результат. Деньги он перечислил. Все должно было остаться в тайне. И тут приходишь ты.

Он медленно поднялся с койки и придвинулся поближе к разделяющей нас преграде, рискуя обжечься о световую решетку.

– А как же магистр Солер? Мне казалось, что в последнее время вы стали тесно общаться. Неужели он мог бы остаться в стороне от такого интересного дела?

Я спросила наобум. Не была уверена, что он раскрыл свое участие перед исполнителем. Но, возможно, после моего ухода Солер искал себе кого-то, наподобие меня? Ассистента, помощника?

– Вот оно что! Тебе не все равно. Дай-ка подумать… Женская кровь. Кровь целительницы. Одно удовольствие было с ней работать и исказить настолько, чтобы она стала ядом. Твоя кровь? Ты его дочь?

– Ты несешь чушь, - вскинула я бровь.

– И что будет, если я кое-кому шепну про свои подозрения на ушко? Клауд знает, какое участие ты принимала в отравлении? Думаешь, он поверит, что ты ничего не знала? Ты здесь с ними, не это ли доказательство твоей вины? Охрана! Я знаю, кто убийца!

Химера шутливо повысил голос, пробуждая во мне желание, причинить боль одному конкретному мерзавцу.

– И кто же? – рядом со мной словно из ниоткуда вырос Хок. По-прежнему не глядя на меня, он с холодной улыбкой смерил взглядом Химеру.

– А тебя я раньше не видел, - Химера наигранно задрожал, - боюсь щеночка, он может меня укусить.

Хок стремительно выбросил руку, и, не замечая, как кожу начинает покрывать ожог, схватил Химеру за шею и вытянул его голову из карцера. Жуткий крик огласил коридор и через секунду на голове пленника вспыхнули волосы.

– Хок, нет! Оставь его! – я схватила молодого Пса за руку, пытаясь его остановить. Но меня тут же отбросили в сторону. Причем Хоку для этого понадобилось лишь, слегка мотнуть плечом.

– Хок, не надо! – поднявшись с пола, я поняла, что опоздала. Кожа на лице Химеры почернела, на ней вздулись пузыри. Он уже не кричал, а слабо выл от боли и бился в руке Пса.

– Хок, дай ему помочь, прошу. Он не должен умереть, он нужен нам, - наверное, я должна была кричать, звать на помощь, но мне не хотелось уходить и оставлять покалеченного Химеру с Хоком наедине.

– Ему нельзя помочь, ильза сент Рей, - произнес Хок спокойным уверенным тоном.

– Почему? Хок, ради чего? – до нас донесся звук спешно вскрываемой двери в сектор с карцером.

– Он вам угрожал, - Хок разжал пальцы и брезгливо отшвырнул подальше дергающегося в агонии злого гения, - он мог вам навредить. Вы же не хотите, чтобы он заговорил?

Рука, которой он удерживал Химеру представляла жуткое зрелище, но прямо на моих глазах рана начала заживать и покрываться новой кожей.

– Я целитель! Я должна! Открой камеру. Я смогу ему помочь, - меня захлестывала паника. Здесь и сейчас я забыла, что представляет из себя Химера. Он человек, страдающий, и нуждающийся в помощи. Ощущения его боли постепенно захлестывали меня саму.

Неожиданно световая решетка исчезла и я, наконец, смогла вбежать внутрь. Еще не добравшись до раненого, я с ужасом увидела, как несколькими выстрелами бластера его тело разорвало почти надвое.

– Теперь вам не придется с ним возиться, - за моей спиной с невозмутимым видом Хок вложил оружие в кобуру, и рассматривал дело своих рук.

Коридор наполнился голосами, но я не различала слов. Находясь в какой-то прострации, я смотрела на еще дымящийся труп недавно вполне здорового и живого человека. Это был не первый труп, ставший таковым на моих глазах. Я целитель, и сталкивалась со многим. Но…

– Хоок, - простонала я, и поняла, что проваливаюсь куда-то в темноту. Меня подхватили и не позволили упасть. На ухо шепнули:

– Не бойтесь, Джети, я сохраню вашу маленькую тайну!

Я открыла глаза и тут же убедилась, что нахожусь в своей каюте на станции. Неужели я так долго была в обмороке?

– У тебя был шок, так сказала Номи. Велела тебя не будить. Дать возможность отдохнуть, сколько нужно, - голос Клауда в казавшейся до этого пустой каюте напугал. Он сидел верхом на стуле около моей кровати и напряженно смотрел на меня.

– Сколько я спала? – в ушах шумело, а в голове творилось что-то невообразимое. А, главное, я никак не могла сосредоточиться, чтобы облегчить свое состояние.

– Почти сутки. Мы были недалеко от Крепости, когда убили Химеру, – Клауд замолчал.

– Ты хочешь расспросить меня о том, что там произошло? – я, будто вся подобралась, готовая то ли защищаться, то ли нападать.

– Я знаю все, что мне нужно. Хок превысил свои полномочия, играя в твоего защитника, и уничтожил единственный шанс на спасение Манфреда, - голос Клауда прозвучал глухо с изрядной долей обреченности.

Клауд по-прежнему не сводил с меня своего взгляда, буквально буравя им, выворачивая душу наизнанку. Мне казалось, что вот, сейчас он спросит меня о чем-то, и я не смогу ему солгать. Или скажет то, что облегчит мне выбор или сделает его еще более трудным.

– Где Хок? - произнеся его имя вслух, я ощутила нервную дрожь. Еще совсем недавно я могла бы сказать, что доверяю этому молодому человеку. По крайней мере, он производил впечатление разумного и адекватного. Что же делать сейчас? На моих глазах он убил Химеру. Просто взял и убил. Причины… сохранить мой секрет? Не верю, должно быть что-то еще. И теперь Хок знает, кто я, знает, чем на меня можно надавить.

На миг я допустила мысль о том, чтобы во всем признаться Дану. Снять с души этот груз, принять его помощь. Но если Химера прав, и мне перестанут верить? Я должна излечить Манфреда до того, как кто-то узнает о том, кто я такая. И чья кровь едва его не убила.

– Он в карцере. Снова. У меня были большие планы на Химеру. Из него можно было вытащить много информации. Хок действовал необдуманно и импульсивно.

Клауд явно не договаривал, но мне показалось, что импульсивность – это последнее, в чем он обвиняет Хока. Если он заподозрит то, что мы с ним в сговоре… А был ли сговор в действительности? Я его покрываю, а он молчит о том, что я дочь Манфреда и его отравили с помощью моей крови. Сговор определенно был, хотя я и не давала своего согласия на участие в нем. Скорее, молчаливо приняла навязанную мне игру, пока не понимая, к чему меня это приведет.

– Химера, - я запнулась, было неприятно произносить его имя, в мыслях тут же появлялась картинка горящего человека и запах паленой плоти, - он бы никогда не раскрыл свой секрет добровольно.

– Почему ты так считаешь? – в вопросе Клауда не было удивления, думаю, он знал это и без меня, просто хотел услышать мои ответы.

– Это что-то вроде профессиональной гордости маньяка-отравителя.

– У меня есть доводы, против которых сложно устоять, - после этих слов, у Клауда так зажегся взгляд, что я невольно поежилась.

– Надежда есть. Мне кажется, я знаю, как можно спасти Манфреда.

– Ты поэтому пошла ночью к Химере? Без охраны, совершенно одна? – наверное, терпение Клауду изменило именно сейчас. Я кивнула и потупила взгляд. Да, виновата, сглупила, признаю. Но это был порыв, озарение, которое могло вспыхнуть и тут же погаснуть, и мне просто необходимо было проверить свои предположения. Как оказалось, такой страшной ценой.

– Мне жаль, что так произошло, и я никому бы не пожелала такой смерти, - я не могла заставить себя рассказать всю правду. Трусливая мыслишка о том, что моя тайна в руках того, кого я не могу сдать Клауду приводила в отчаяние. И я допустила слабость. Снова.

Я все еще пребывала в раздирающих душу сомнениях, когда за Клаудом закрылась дверь каюты.

***

– Ты зачастил ко мне, учитель, - Хок сидел на полу, в том же карцере, в котором он расправился с недавним пленником. Парень не глядел на вошедшего Клауда, а с напускной рассеянностью рассматривал стену.

– А ты изменился, мой ученик, - Клауд остановился, оставив сияющую решетку позади. Он чувствовал ее жар и мог себе представить, что чувствовала недавняя жертва.

– Повзрослел? – усмехнулся парень.

– Поглупел, если думаешь, что тебе удастся что-то скрыть. Не знаю, чем тебе удалось запугать Джети, но выясню это.

При имени Девушки на губах Хока мелькнула язвительная улыбка.

– Пытки? Клауд, это слишком даже для тебя. К тому же, на меня твой дар не подействует. Я ведь такой же, как и ты. Или…

Парень закинул голову назад и наигранно рассмеялся:

– Или ты хочешь подвергнуть пыткам любимую женщину? Не остановишься ни перед чем? Дело, прежде всего, так?

– Пока ты здесь, Джети в безопасности, - бросил Клауд, в нем ярость боролась с разочарованием. Как он мог так ошибаться в парне?

Мужчина вышел из карцера, воздвигая преграду между собой и своим недавним товарищем. То, о чем он подозревал, заставляло его злиться, прежде всего, на самого себя. Неужели он был так слеп? Не разглядел в парнишке гниль?

Он вспомнил, как нашел маленького мальчика в трущобах одной из колоний. Ужасная дыра, где люди мало живут, много болеют и быстро умирают. Крохотная искра силы уходила вместе с его жизнью. Парень был уже без сознания, когда Клауд привез его на станцию и отдал в руки врачам. Через пару дней тот восстановился почти полностью, хотя психологически ему было тяжело принять тот факт, что его никто не собирался избить, убить или продать. Но парень смог себя преодолеть, впитывал как губка все, чему его обучал Клауд. И завоевал его полное доверие. Вот только встретив особенную девушку, забыл все, чему его так долго учили?

Но у Хока не было доступа к Манфреду, он не мог его заразить. Тогда кто? Кто предатель? И скольким своим людям он может доверять?

***

Дверь в медблок сотрясалась от тяжелых ударов. Напрасно, она сделала из особо прочного материала, ее не выбить так легко. Разве только расщепить на атомы. Нона это Клауд точно не пойдет.

Я поежилась от холода, и, завернувшись в одеяло, перевернулась на другой бок. На подушке осталась вмятина от головы и пятно от лимфы. Было плохо, а, учитывая, что раньше я практически никогда не болела, было просто ужасно. Яд я приняла на второй день пребывания на станции. Из записей Химеры воссоздала его формулу и ввела в свою кровь. На что я надеялась? На то, что моя кровь будет сильно разбавлена ДНК моих родителей. К тому же, я целитель, меня не так просто убить. И сейчас я сама себе доказывала эту аксиому. Я выживу, скоро мне перестанет быть так погано, прекратиться рвота, язвы заживут, и организм переборет яд до того, как я умру. Очень хотелось в это верить.

Как я решилась на это безумие? Создать антидот, полагаясь лишь на свою целительскую силу, используя свою собственную кровь как яд? Просто встав утром, поняла, что это наш единственный шанс. Ушла в лабораторию, попросила себя не беспокоить, и сделала то, на что бы ни один разумный целитель не решился даже под страхом смерти.

Химера был прав – антидота не существовало. Яд убивал наверняка без малейшей надежды на спасение. Единственное, чего он не учел – так это заинтересованную в исцеление конкретного человека целительницу. Яд убивал мое тело, но не мою силу. Если я справлюсь и выживу, в моей крови появятся антитела к яду, и я смогу создать лекарство для Манфреда. Если же нет… Я оставила письмо, в котором он будет знать правду, если переживет меня. Обо мне и о ней, Элиф. Своей возлюбленной, которая его предала и отправила на верную смерть. И теперь все повторяется. Хотя я и неосознанно участвовала в попытке отравления Манфреда, чувствовала себя виноватой. Наверное, именно поэтому сейчас корчилась в агонии, мечтая, чтобы все поскорее закончилось, и я могла бы передохнуть. Хотя бы минутку, пусть мне станет лучше хоть на минутку. И я справлюсь, тогда точно справлюсь. Разве я многого прошу?

Дверь в мою палату рассыпалась прямо у меня на глазах, я не могла поверить, что Клауд решился на подобное. Секунда, и он уже рядом, на коленях перед больничной койкой, бережно вытирает испарину с моего лба.

- Не верю, я не верю, что ты это сделала, Джети! Я не хочу тебя потерять! – шептал он, с болью глядя на меня.

- Не потеряешь. У меня все получится, я знаю, - шепнула, улыбаясь. Так хотелось победить и в этот раз, переиграть смерть. Мы, целители, не смотря на мнение общества, были азартны. Каждый раз, сражаясь один на один со смертью, мы делали все, чтобы она проиграла.

– Что ты за человек, почему твоя жизнь так мало для тебя значит?

– Для меня важна любая жизнь. Клауд, я сделала то, что должна. Ты воин, и тебе приходится принимать решения, сложные решения. Как и мне. Это допустимый риск, и я на него пошла.

В горле пересохло, и я зашлась кашлем. Клауд тут же поднес к моим губам воду. Сделав несколько глотков, я снова откинула голову на подушку.

Клауд зарылся лицом в мои волосы, игнорируя мой протест. Я сейчас представляла из себя жалкое и отвратительное зрелище, не хотелось бы, чтобы мужчина запомнил меня такой.

Я чувствовала, как внутри моего организма идет борьба. Яд действовал, четко пытаясь переделать мою кровь, обратить ее в смертельную для меня жидкость. Моя же сила капля за каплей выжигала его, пытаясь успеть до того, как будет поздно. Меня корчило от боли, ломало, словно наркотической ломкой. А Клауд лег рядом со мной и с силой прижимал к себе. Словно делясь теплом и жизнью. Легче не стало, однако эта забота и тепло в тот момент были мне нужны.

Когда я открыла глаза в следующий раз, обнаружила себя на том же больничном топчане. Подо мной было свежее постельное белье, меня переодели, а рядом тихо посапывал Клауд, все еще прижимающий меня к себе. Выглядел он усталым, под глазами залегли темные круги. Я осторожно высвободилась из его объятий и осторожно встала. Меня все еще пошатывало, но двигаться я могла. Сделала пару шагов по палате, когда услышала немного хрипловатый голос:

– И все-таки ты сумасшедшая.

– Не без того, - я улыбнулась, и хотела было поцеловать мужчину, но, вспомнила, как я могу выглядеть, решилась не портить момент.

– Я бы хотела принять душ.

– Хорошо, - сказал Клауд и легко вскочив, взял меня под руку.

– Клауд, я в душ, - немного робко повторила я. Он ведь не думает…

– Я с тобой. Это не обсуждается. Я целые сутки наблюдал за тем, как ты умираешь у меня на руках. Не хотелось бы, чтобы от слабости тебе стало плохо прямо там.

– Мне неловко, - призналась я.

– Я ухаживал за тобой все это время. И видел все, - Клауд потянул меня к душевой.

– Ты умеешь успокоить девушку, - пробормотала я, смирившись с порывом Дана проконтролировать мое купание.

Но я ошибалась, это был не просто контроль, а полноценное совместное принятие душа. Клауд не стесняясь, сбросил одежду и, повернувшись ко мне, стал помогать раздеться и мне. Я вяло сопротивлялась, стараясь не отводить взгляда от его лица, носа, губ, глаз, главное, не опускать его вниз.

Он намылил мочалку и провел ею по моим плечам и груди.

– Я сама, - запротестовала, но тут же замолчала, под сузившимся взглядом мужчины. В его действиях не было ничего возбуждающего. Он четко и быстро, хотя с большой аккуратностью и нежностью меня мыл. Несколько раз сполоснул мои сбившиеся волосы от шампуня, завернув в большое полотенце, поцеловал в кончик носа, и как маленького ребенка перенес из душа в палату.

Я до ночи провела в лаборатории, стараясь точно рассчитать дозировку. Манфред еще молодой мужчина и до недавнего времени был полон сил. Болезнь истощила его организм, мне не хотелось превысить или занизить дозу. Нужен был один укол антидота в вену. Как он подействует на моего отца, я не знала точно. Надеялась, верила, молилась Всевидящим, вот только уверенной до конца не была.

Прошло три дня после моего исцеления. В крови не осталось и следа яда, зато появились нужные антитела. Расчеты были закончены. Я набрала антидот в шприц и подошла к медэксу. Калеб застыл справа от меня. Для молодого парня происходящее было необычным и вызывало почти детский восторг. Час назад мы вывели Манфреда из комы, и я напитала его организм своей силой, чтобы он мог бороться и победить.

– Всевидящие, помогите! - взмолилась я, перетянув руку отца жгутом, и ввела иглу в вену.

– Это все? – затаив дыхание шепнул Калеб.

– Да. Теперь только ждать.

Я смотрела на бледное лицо мужчины с истончившейся пергаментной кожей и думала о том, что сделала все, что могла. Если это не поможет…

– А когда он поправится?

– Не знаю, Калеб. Каждый организм реагирует по-разному. Манфред почти обессилен, поэтому, его исцеление может занять больше времени.

Я вернулась в лабораторию и занесла все данные в медкарту. Поможет или нет, нужно знать, от чего отталкиваться впоследствии.

– Джети, ты готова? - меня обняли и легонько поцеловали в шею.

– Да, теперь только ждать. Думаю, до утра будет без изменений. Оставляю Калеба на дежурстве. Он даст мне знать, если что-то произойдет, - я потерла покрасневшие от напряжения глаза. Чувствовала себя разбитой и совершенно обессиленной.

– Пойдем спать, ты устала. Только вчера полностью пришла в себя, - Клауд погладил мою руку и поднес ее к губам.

– Ты останешься со мной на ночь?

Последние две ночи мы провели вместе в одной кровати. Я не считала то время, когда мы ютились на одной больничной койке. Мне было плохо, и я мало что помнила. Сейчас же Клауд крепко прижимал меня к своему сильному теплому телу как можно крепче, и мы засыпали. Никаких вольностей мы себе не позволяли, хотя искушение было велико. Но мы оба знали, как легко перейти грань и совершить ошибку. Чувства, которые я испытывала к Клауду, были слишком серьезны, чтобы идти на легкую интрижку с ним. А большее сейчас не могли себе позволить ни я, ни он.

Я проснулась задолго до того, как Калеб прислал сообщение мне на браслет. Просто лежала в теплых надежных объятиях и улыбалась собственным мыслям. Я представляла, что нас с Клаудом больше ничего не разделяет, мы вместе и счастливы. У нас большой красивый дом, в котором есть место тем, кого мы любим. Я уже придумала парочку малышей и успела дойти до собаки и хомячка, когда получив сигнал, резко вскочила. Клауд тоже проснулся, и оделись мы почти одновременно.

В лаборатории нас ждал мой помощник. Он растерянно ходил из угла в угол.

– Джети, получилось! Я едва дождался утра. После, как вы и говорили, провел полную диагностику. Есть улучшения. Кое-где еще наблюдаются очаги, но их мало и они исчезают.

– Прекрасно! – я просмотрела результаты анализов и осталась довольна. Получилось? Осознание победы не успело меня захлестнуть. Пока еще рано торжествовать.

– Как Манфред?

– Еще спит, я не стал его будить, как вы и просили.

– Хорошо, ему будет легче перенести процесс излечения во сне.

Антидот уничтожил яд в его теле и теперь пришел черед природной регенерации. Мужчина скоро будет полностью здоров.

Я отвернулась, пытаясь подавить волнение и затаенный страх.

То, ради чего я сюда прилетела, скоро будет достигнуто. Я смогу пройти Посвящение и заставить силу, о которой не просила замолчать навсегда.

Глава 21

– Манфред, как вы? - я привычно взяла пациента за руку и отсчитала пульс. Конечно, можно было воспользоваться сканером, но так я хотя бы на миг становилась ближе к своему отцу. Диагностика показала, что яд полностью выведен их организма, однако, он еще достаточно ослаблен, чтобы можно было провести ритуал на крови. Опять время, опять ждать.

Червячок сомнения зашевелился где-то внутри, подсказывая о том, что я уничтожаю, быть может, свою единственную защиту. Но… что делать? Всевидящие, я совсем растерялась.

– Жив, спасибо тебе, девочка моя. Я не надеялся выжить, и не знаю, как тебя благодарить.

– Я не сделала ничего сверх того, что должна была, - обтекаемо ответила я, немного смущаясь и от благодарности и от того, что Манфред взял мою руку в свои ладони и слегка притянул присесть на свою кровать.

– Знаешь, все это время, когда я на тебя смотрел, меня не покидала мысль, будто мы с тобой знакомы тысячу лет. Это странное ощущение, когда ты чувствуешь, что человек тебе близок, пусть не по крови, но по духу.

Я потупилась, понимая, что, скорее всего, упускаю момент признания навсегда. Но… Вина и страх плохие советчики, а именно они сейчас двигали мною. Когда Манфреда отправляли на смерть он поклялся матери вернуться и уничтожить ее и все, что ей было дорого в этой жизни. Возможно, именно сейчас это человек стоит в шаге от достижения своей цели. И самое страшное, что он имеет на это право.

– Мне тоже приятно быть рядом с вами, Манфред, и также кажется, что мы знакомы очень давно, - слегка натянуто улыбнулась я.

Рука все еще находилась в его ладонях, когда в палату вошел Клауд. Бросив потемневший взгляд на нас, он подошел к своему учителю, и похлопал того по плечу

– А я знал, что ты выкарабкаешься, старичок, - шутливо бросил он.

– Старичок? Да я еще вполне могу намять тебе бока, молокосос, - поддержал его шутливый тон Манфред

– Я вас оставлю, думаю, вам есть что обсудить, - я встала, уступая место Клауду, - не утомляй моего пациента, ему нужен покой.

Одобрительно улыбнулась Калебу, прошла мимо Клауда и вернулась в свое временное пристанище на территории Псов. Здесь, в этой каморке я пережила самые волнительные и прекрасные моменты в своей жизни. Моменты, которые никогда больше не повторятся.

***

Несколько минут после ухода девушки мужчины молча, смотрели друг на друга. Манфред первым решился нарушить тишину.

– Как ей это удалось?

– Она ввела яд себе, сутки находилась между жизнью и смертью. Но, как видишь, ее сумасшедшая авантюра удалась. Кровь целителя смогла победить.

– Эта девочка невероятна, теперь я с тобой полностью согласен, - Манфред помрачнел, - вижу, ты не собираешься оставлять ей выбор?

– Я никуда ее не отпущу. Это решено. Она моя, - категорично заявил Клауд.

– Она аристократка, ты же понимаешь, что ей никто не позволит остаться с Псом.

– Ты жив, значит восстание лишь вопрос времени. Скоро все изменится, и это мы будем диктовать условия. Если нужно, я увезу Джети как можно дальше, чтобы ей ничего не угрожало. К тому же, мне нужно разобраться с ее семейкой. Если дело лишь в отчиме, убью его.

– Ты изменился. Раньше избегал ненужных смертей, - заметил Манфред.

– Думаю, что без этой конкретной смерти мне не обойтись.

– Ты все еще подозреваешь свою любимую? – Манфред слегка прикрыл глаза, ему было трудно говорить, но предстояло так много обсудить с учеником, что он не желал тратить ни одной лишней минуты.

– Я думаю, что на подлость она не способна. А вот то, что ее разыгрывают втемную, просто уверен. Они не простят ей твоего исцеления.

– Обеспечь ей охрану, следи за каждым ее шагом, проверяй круг ее общения. Рано или поздно, они постараются выйти с ней на связь.

– Уже, первым делом. С Хоком проблемы. Ты говорил, что парень нестабилен после всего, что с ним произошло. Но он хорошо держался.

– Любовь дает мужчине не только силы, но и отнимает разум, - будто игрек Манфред.

– Мы столько лет планомерно избавлялись от стукачей, шпионов и предателей. Тяжело осознать, что вырастили его сами.

***

Приближалось время, когда мне нужно было возвращаться на Юту, родную планету. Место, которое так и не стало мне домом. Но там мама. Которая совсем скоро должна родить. И я буду с ней в этот момент. А после…

Пройти ритуал, связать силу, пережить Посвящение в родовом замке. Стать признанной и официальной наследницей рода. Я часто ловила себя на мысли, что если бы не мама, давно имитировала собственную смерть и наплевала бы на род, состояние и статус. Жила бы свободной, в свое удовольствие. Мечты, которые лопнут как мыльный пузырю в любом государстве, в котором общество разделено на классы. Мне никогда не стать ни свободной, ни своей ни в одном из них. Где же мое место?

Моя мать, леора Элиф сент Рейн – она подарила своему мужу, с которым они прожили вместе четверть столетия троих детей, четвертый скоро родится. Каждого из них она любила, и не могла оставить просто сбежав. Ради меня однажды она уже пошла на подлость. Как я могла просить принести еще и эту жертву – бросить своих детей?

Когда мы продумывали и составляли план, мои мысли часто возвращались к верховному леору, ее отцу. Но мама в категоричной форме запретила мне даже думать о его помощи. На ее глазах в тот момент стояли слезы, и я пообещала, что ни при каких обстоятельствах не стану на него рассчитывать. Только на себя и нее. Но ведь, все могло измениться?

– Джети, ты расстроена? Почему? – Дан, войдя, наклонился и поцеловал меня. Короткий нежный поцелуй внезапно превратился в голодный и страстный. Мне так хотелось забыться, сбежать от всех проблем, хотя бы немножко побыть простой испуганной наивной девушкой.

Я зажала в кулачках воротник кителя Дана и целовала его, стараясь вырвать у Судьбы хотя бы это. Чувства, которые я не просила, на которые даже не рассчитывала, захлестнули меня с головой.

Незаметно для меня мы оказались на кровати, Дан лежал сверху и ласкал мое тело, пробираясь ладонями под футболку и нижнее белье. Мне никогда не было так сладко с мужчиной, чтобы лишь от одних прикосновений и поцелуев я готова была забыть обо всем на свете. Почти готова, и забыла бы, если бы не…

– Нет, Джети, - Клауд нехотя отстранился от меня, и только сейчас я поняла, что практически обнажена в его руках и жажду чего-то большего, - не здесь и не сейчас. Я хочу все сделать правильно. Хочу иметь право быть с тобой и знать, что тебя у меня никто не посмеет забрать. Я хочу называть тебя своей женщиной, любимой, женой и растить с тобой наших детей. Я хочу, и сделаю все, чтобы это произошло как можно скорее.

Я слушала его, медленно приходя в себя. Тело было натянуто как струна, внизу живота что-то болезненно сжималось. И мне так хотелось возразить Дану, сказать, что это мое осознанное решении. И я готова быть с ним, не смотря ни на что. Хочу испытать здесь и сейчас то, что он мне готов дать. Мой первый в жизни опыт с мужчиной. Предыдущий я бы никогда не назвала ни опытом, ни отношениями вообще. Принуждение не может подарить ни удовольствия, ни радости. Слишком долго я бежала от физической стороны отношений, и вот сейчас, на станции, с мужчиной, который мне подходил меньше всего, я впервые ощутила себя желанной и любимой. Его нежность и сила, которая не пугала, не заставляла от него в страхе бежать. Да, я не говорила ему всей правды, и, возможно была в этом перед ним виновата. Но я нуждалась в Дане Клауде. Не знаю, что это было: потребность в физической близости, симпатия или зарождающаяся любовь.

Именно поэтому я была благодарна мужчине за то, что он остановился и не зашел слишком далеко. Если бы мы сейчас стали близки, смогла бы я его покинуть? И как долго мы могли бы быть вместе? Неделю, месяц? Год? Наша связь рано или поздно стала бы очевидна. А я не хотела Дану участи Манфреда.

– Думаю, мне нужно вернуться к себе в медсектор. Здесь я сделала все, что могла. Буду навещать Манфреда и следить за процессом его выздоровления.

Я растерянно попыталась натянуть на себя сорванную Даном одежду.

– Джети, прошу, не отдаляйся от меня, - мужчина встал, и прижал меня к себе, - ты нужна мне.

– Я постараюсь, - это все, что я смогла ответить ему в тот момент.

Наверное, именно тогда я приняла для себя решение во всем ему признаться. Хватит тайн, я не смогу справиться с этим одна. Мне трудно, невыносимо. И мне нужно, чтобы Дан мне доверял. Но не сейчас. Чуть позже, когда руки перестанут так дрожать от неизвестного ранее чувства, а в голове рассеется туман.

Я вернулась в свою каюту. Теперь, когда Манфред в безопасности и его жизни ничего не угрожает, я могу заняться своими прямыми обязанностями. За рабочий день в медсекторе ничего экстраординарного не произошло. Несколько переломов – рабочие погрузчика не справились с управлением, и он сбросил груз на одного из них. У военного из младшего состава разболелся живот, пришлось в срочном порядке диагностировать аппендицит и делать операцию. День прошел незаметно в обычных хлопотах. К вечеру перед дежурством решила вернуться к себе в каюту и немного отдохнуть.

Я открыла дверь, вошла, расстегивая китель на ходу. Распустила волосы, слегка массируя кожу головы. За день я несколько раз ловила себя на том, что ощущаю странную давящую боль в висках. Избавиться от боли не получилось.

Я поднесла руку к пряжке, и обернулась. Передо мной стоял человек. Юноша, лет восемнадцати, по крайней мере, именно таким я его запомнила.

– Здравствуй, любимая.

Я медленно сделала шаг назад. Человек стоял и нежно мне улыбался, следя взглядом за моими движениями.

– Ты снова хочешь от меня сбежать?

Я резко остановилась.

– Не выйдет. Не теперь, когда я глубоко внутри тебя. От меня ты уже не избавишься так легко, как в прошлый раз.

– Что тебе нужно? – голос дрогнул. Хотелось кричать, бежать, молить о помощи. Хотелось навсегда избавиться от того, кто сейчас с улыбкой стоял передо мной.

– Странный вопрос, Джети, - когда он произнес мое имя, голос сделался нежным и мечтательным, - ты, мне всегда была нужна только ты, любимая.

– Ты ненастоящий, это бред, - я изо всех сил замотала головой.

– Конечно я ненастоящий. Ты же меня убила, - картинка внезапно изменилась. Теперь передо мной юноша лежал на спине, его взгляд был пустым и безжизненным. На теле не было ни одной раны, но он был мертв.

Я закрыла глаза, отгоняя непрошенное видение, которое преследовало меня не один год.

– Вот видишь, ты все помнишь, - на этот раз голос раздался сбоку от меня, настолько близко, что я отшатнулась.

– Беги, не беги, но я всегда рядом с тобой, вот здесь, - палец юноши коснулся моего лба. Почти коснулся, зависая в нескольких миллиметрах.

И я не выдержала. Все, с чем я столкнулась за последние месяцы, заставило испустить жалкий писк и выбежать в коридор, едва не наткнувшись на двух Псов, приставленных ко мне Клаудом.

– Все в порядке, ильза сент Рей? – вежливо поинтересовался один из них.

Нет, я была не в порядке, и свидетельство этому стояло прямо рядом с Псами, улыбалось мне, и не было замечено ими. Они его не видели. Только я.

Я медленно кивнула, утвердительно отвечая на вопрос Пса, и не замечая своего расхлестанного вида, направилась в медсектор. О чем бы вы подумали, если бы к вам пришел человек, которого уже давно нет в живых? Что это призрак, и ему нет покоя среди мертвых? Возможно. Но я целитель, и привыкла верить лишь тому, что можно потрогать, вырезать или уколоть. Поэтому первым делом я направилась в медсектор.

– Вы рано, Джети, - Номи мне улыбнулась.

– Обстоятельства, - я вымученно улыбнулась в ответ, - и взяла скан с полной диагностикой. Уединилась в своей комнатке и в скором времени уверилась в том, что либо я схожу с ума, либо призраки действительно существуют. Подозрение в том, что у меня в мозгу образование, заставляющее видеть то, чего не видят другие, не подтвердилось. Впрочем, как целитель, я могла это сделать, не прибегая к диагносту. Но мне нужно было знать точно.

– Убедилась? – мой личный кошмар склонился надо мной, - любимая, я же говорил, что я глубоко внутри. И этого уже не изменить.

– Зачем?

– Неужели мало причин? Я не могу желать отмщения? Впрочем, сейчас я здесь не за этим.

– А для чего?

– Есть люди, которым от тебя кое-что надо. Ты сделаешь это, или сойдешь с ума. Я тебе помогу.

– И что же я должна сделать? – я поняла взгляд на нависшего надо мной призрака, фантома, взбунтовавшейся совести. Ответ, я, кажется, уже знала. Но должна была это все равно услышать.

– Убить Манфрела Крафта.

– Да, конечно, можно было догадаться, - я представила себя со стороны – сижу, разговариваю сама с собой. Мне даже интересно, кому я обязана таким подарочком? О том, что призрак явился меня наказать, я не поверила ни на миг. Слишком большой реалисткой была.

– Ты сделаешь это, рано или поздно. Лучше рано, пока еще твой разум принадлежит тебе. И, конечно же, оставь эти бесполезные попытки раскрыть свои тайны перед возлюбленным. Это бесполезно. И запрещено. Ты должна это чувствовать.

Да, наверное, что-то подобное я действительно ощущала, когда ловила себя на мысли, что пора открыться Клауду, я тут же отметала эту мысль. Неужели я столько времени была под чужим контролем и даже не подозревала об этом? Или контроль не был постоянным, а задействовался лишь в нужные моменты. Нужные для кого?

Разумеется, я должна была рассмотреть все варианты, и на подозрении оказался лишь один человек, достаточно близкий мне, чтобы подобраться настолько, чтобы иметь возможность сделать со мной что-то подобное. Мне необходимо было связаться с бывшим учителем, магистром Солером, и задать несколько вопросов. Теперь я имела доступ к радиорубке Псов и поспешила туда, еще не до конца понимая, как объясню одному из них свои метания. Но, к счастью, объяснять ничего не пришлось – Клауда не было на месте, и мне разрешили связаться со столицей. Спустя полчаса из экрана на меня смотрело заспанное лицо магистра.

– Почему, учитель? – единственный вопрос, который я ему задала, но, судя по тому, как сон мгновенно его покинул, я поняла, что он догадывается, о чем я.

– Прости, девочка, у меня не было другого выхода. Они пригрозили мне большим сроком за некоторые мои дела. К тому же, внуки… ты понимаешь?

– А должна?

Учитель склонил голову, хотя я видела, что виноватым себя он не считает. Скорее, видит в себе жертву, загнанную в угол, и вынужденную пойти на некоторые уступки.

– Что это за дрянь? – решила я не пытаться взывать к его совести, к чему тратить время зря, а сосредоточиться на самой проблеме.

– Любимая, почему ты так обо мне? – вклинился в мысли мой кошмар, который я всеми силами старалась игнорировать. Получалось плохо.

– Новая разработка. Влияет на волю испытуемого. Медленно, но верно приближает его к принятию нужного решения. Идеальное средство, так как принимает тот образ, перед которым разум и воля порой, бессильны. Твое подсознание само выбрало для тебя палача.

– Как можно избежать влияния этого…этой разработки, - я изо всех сил сжала зубы, чтобы не начать скрипеть ими от гнева и бессилия.

– Только сделать то, что от тебя требуют. Ты не сможешь противиться этому, девочка. Оно внутри тебя, будет медленно разъедать твою волю и сводить с ума. Ты не сможешь сбежать. Потому что от себя сбежать невозможно. По сути, это выглядит так, будто ты борешься сама с собой. А себя не обманешь, можешь не пытаться.

– Бред! Как вы могли, магистр? – задала именно этот вопрос, (потому что вопрос: когда успели, можно было пропустить). Я и так знала – в вечер выпускного, перед отлетом в Крепость. Я думала, что учитель дает мне средство, с помощью которого вводит в мой разум нужные сведения о станции. Хотя, некоторые подозрения у меня были. Теперь я понимаю, что тогда произошло. Мою волю ослабили наркотиком, и помимо нужной для меня информации подсадили вот это… Но от осознание истины было не легче.

– Почему оно активизировалось именно сейчас? – поняв, что ответа не дождусь, вновь спросила я.

– Что-то произошло, что запустило механизм. Некие события или люди. Ты могла что-то сделать…

Верно, исцелила своего отца, отца, которого все считали мертвым. Или нет? И решили подстраховаться, позволив мне явиться в Крепость. Пока он был присмерти, ничего не происходило. Как только он пошел на поправку, пробудился мой персональный кошмар. К тому же, после всего мой организм был слишком слаб, чтобы сопротивляться постороннему вмешательству.

– Я всегда восхищался твоим умом, любимая, - Кошмар сидел в кресле напротив меня и улыбался. На миг мне захотелось разогнаться и хорошо стукнуться головой об стену, чтобы навсегда стереть из мыслей этот образ.

– Не получится, Джети. Ты не сможешь себя убить. Только ЕГО.

***

– Клауд, ильза сент Рей попросила о возможности выйти на связь со столицей, - пес средних лет, докладывая своему начальнику, почтительно замер. Он был один из немногих доверенных лиц.

– С кем именно? – нахмурился Дан, - на его памяти Джети связывалась лишь со своей матерью и эфетом.

– Магистр Солер. По закрытому каналу связи. Разговор, к сожалению, прослушать не удалось. Помехи с принимающей стороны.

– Благодарю, вы свободны, - Клауд отпустил преданного вояку и поспешил к Джети. В последнее время он все чаше ловил себя на мысли, что встревожен. И причина его тревоги – женщина, которая ему дорога. Он был готов защищать ее до последнего вздоха, вот только как спасти Джети от нее самой?

Глава 22

Я медленно, озираясь, словно преступник, вошла в темную палату. Калеб спал, я слышала его шумное сопение через тонкую перегородку. Манфред лежал с закрытыми глазами. Он выглядел спокойным и расслабленным, а оттого гораздо моложе своих лет. Отец… Я никогда так и не узнаю как это – когда тебя любят, заботятся, защищают. Мне так хотелось, присесть рядом на кровать и обнять его. Чтобы он обнял меня в ответ. Но вместо этого я достала из кармана шприц, сняла колпачок и ввела содержимое в капельницу. Спустя несколько секунд мужчина широко открыл глаза, его взгляд сфокусировался на мне. Лицо побледнело, на лбу выступила испарина. Пальцы свела болезненная судорога.

– Джети! – шепнул он. Зрачки расширились, взгляд затуманился. И он умер.

Я стояла около мертвого отца, сжав зубы, чтобы не дать себе закричать, когда передо мной появился мой Кошмар.

– Вот видишь, это не страшно, ты смогла.

Я резко подскочила на кровати, всхлипывая и не в силах сделать полноценный вздох. Несколько минут просто сидела с закрытыми глазами, пытаясь прийти в себя. Этот сон повторялся снова и снова, с разными вариациями. Но финал был один – смерть Манфреда.

Я увиделась с Клаудом сразу же после того, как поговорила с бывшим наставником. Как только пыталась заговорить о том, что касалось моей проблемы, срабатывал запрет, и я замолкала, стараясь перетерпеть боль или невозможность произнести хоть слово. Клауд что-то заподозрил. Всевидящие, я надеюсь, что он что-то заподозрил. Но не исключала того, что однажды я не смогу себя контролировать. Ужасно, когда враг рядом. Но еще ужаснее, когда он внутри тебя.

Вчера ночью я проснулась от того, что почувствовала в руке боль. Я стояла у стола и держала в руках догорающее письмо с признанием, что я написала Манфреду. Оно было моей надеждой донести правду.

Теперь я старалась держаться от своего отца как можно дальше. Необходимо было свести общение с Клаудом к минимуму, и попытаться поскорее покинуть Крепость. Пока я здесь, жизнь Манфреда под угрозой.

– Скажи мне, что тебя тревожит? – вечером ко мне зашел Клауд. Привычно поцеловал, обнял, словно защитив от всех угроз, и в глазах тут же защипало.

– Я тревожусь за маму, - сказала я единственное, что мне было дозволено. – Вчера я подала рапорт на короткий отпуск. Нужно вернуться домой.

– Вернешься туда, где тебе грозит смерть? Разве не твой отчим тебе угрожает? Ты так легко об этом забыла? – тон Клауда утратил нежность, в нем проявились жесткие нотки. И еще что-то… подозрения?

– Он не причинит мне вреда в собственном доме. Это было бы слишком очевидно и повредило бы его репутации. А для отчима репутация слишком важна.

Тут я знала, о чем говорила. Ни одно из покушений не было на территории нашего рода. Все происходили когда я находилась за ее пределами.

– Он может отступиться от своих принципов и закончить то, что у него не получилось, - возразил Дан.

– Я приняла решение, и мое присутствие необходимо маме. Я еду, это не обсуждается.

В комнате повисло давящее молчание. Я понимала, насколько Дану неприятно мое упрямство, и, возможно, именно сейчас он ищет способ изменить ситуацию, не выглядя в моих глазах тираном.

– Ты не покинешь станцию без сопровождения, - наконец, категорично заявил он, собственническим жестом притянул к себе, продолжая сверлить своими невероятными глазами, полными ласковой тьмы. - Полетим вместе?

– Ты не понимаешь, Дан. Будет скандал. Если я приведу в дом рода мужчину, значит, заявлю всем что собираюсь связать с ним свою жизнь. Понимаешь? – мне было неловко от собственных слов, стыдно за то, что я не могу всего объяснить дорогому человеку.

– Я поеду в качестве телохранителя. Никто ни о чем не догадается, - я заметила, как в глазах Клауда вспыхнула ярость, направленная не на меня. Скорее, на жизнь, обстоятельств, - я не отпущу тебя одну, даже если придется выкрасть и утащить в свое логово.

Тон Клауда был шутливым, а вот взгляд выражал совершенно другое.

Я могла бы принять его помощь, и почти готова была решиться на это. Я, но не мой Кошмар, который тут же дал о себе знать взорвавшейся болью в голове. Мне повезло не застонать и подавить боль невероятным усилием. Теперь даже обдумывать что-то стало для меня проблемой.

– Он начинает меня утомлять. Хочешь его тоже убьем? – фантом появился за спиной Дана и с наигранной сосредоточенностью обошел вокруг него.

– Хорошо, - выдохнула я, смиряясь с неизбежным, - я дам знать, когда буду готова вылететь.

Провела Клауда напряженным взглядом, ловя себя на мысли, что совершаю непоправимую ошибку. Что нужно его остановить и…

Прикусив от боли губу облокотилась о столик. За Клаудом закрылась дверь.

Вчера я впервые посетила свой катер модели JJX и оказалась приятно удивлена. Эфет Корр знал толк в хороших и дорогих вещах. Катер был заправлен и готов к вылету. Завтра, как только генерал подпишет разрешение, я покину Крепость, и постараюсь никогда больше сюда не возвращаться. Я смутно представляла себе свою дальнейшую жизнь. Как можно дальше от всех, одна, скрывая свое имя и принадлежность роду. Без семьи, без Клауда. Так и не объяснив ему всего.

– Надеюсь, родная, ты сейчас обдумываешь пути отступления после убийства папы?

Мерзкий голос в голове не желал исчезать, а я не желала мириться. Поэтому привыкла к постоянной мигрени, а еще отсутствию сна. Во сне, казалось, мой Кошмар полностью завладевает моим сознанием и волей. И я уже не осознаю, сплю я или бодрствую.

– Родная, разве это стоит твоего здоровья? Ведь я не многого прошу. Убей, для тебя это так привычно, - я пыталась, честно пыталась игнорировать его присутствие и слова. Но если в вашей голове поселяется нечто, что упорно склоняет вас к каким-то действиям, и не является шизофренией, то выбора нет.

– Ты снова вводишь себе эту отраву? А не боишься, что она убьет тебя раньше, чем я сведу тебя с ума?

Не обращая внимания на слова своего Кошмара, я ввела себе двойную дозу риналина. Подождала, пока сонное состояние окончательно меня покинет, и начала одеваться.

Мое мстящее мне подсознание было право – передозировка риналина приведет к смерти. Не сразу. Я целитель, у нас иной метаболизм, и больше шансов. Сперва даст сбой сердце, потом почки и печень. Восстановление организма заберет много сил. Надеюсь, до этого не дойдет и у меня есть в запасе хотя бы несколько дней.

***

– Она готовит побег, - произнеся эти слова, Клауд прошелся вдоль палаты, не желая видеть сейчас лица своего учителя. Тот молчал, предоставляя ученику возможность выговориться, - я предложил помощь, но, думаю, она ее не примет.

– Ты уже допросил ее учителя?

– Он исчез. После их разговора он словно растворился вместе со своей семьей. Его участие в отравлении полностью подтвердилось.

– Думаешь, она его предупредила? – Манфред сидел на больничной койке и неторопливо застегивал рубашку. Сегодня был тот самый день, когда ему было разрешено покинуть медблок.

Клауд промолчал, лишь сжал зубы так, что на скулах заходили желваки.

– Не затягивай с этим. Рано или поздно тебе придется задать Джети вопросы, а ей на них ответить.

– Знаю, - наконец, Клауд обернулся к учителю.

Каждый раз, заводя разговор на неудобную для девушки тему, он видел ее сомнения, стеснения. Даже боль. Она не желала быть с ним откровенной, а он не мог все пустить на самотек. Теперь же, когда он знал почти всю правду…

Его сбивало с толку ее поведение, ее поступки, ее взгляд. Ее завораживающие глаза, которым удалось пробить его защиту. Но если эти глаза полны лжи и предательства? Клауд был в тупике.

Скоро он и его люди сделают то, что должны, но для этого придется уничтожить все преграды.

***

Когда сработал сигнал тревоги, я была на полпути в медсектор. Сегодня не мое дежурство, но находиться в своей каюте стало невыносимо. К тому же, это была та самая ночь. И я не знала, смогу ли бежать, не помешает ли мне мой внутренний враг.

– Добрый вечер, ильза, - Номи неодобрительно глянула на меня, - вы совсем не отдыхаете.

– У меня много силы, которую некуда деть, - улыбнулась я, - не знаете, что произошло?

– Кажется, из тюремного блока кто-то сбежал. Там сейчас все отсеки перекрыты. Думаю, не займет много времени его поймать.

В сердце что-то болезненно сжалось, но, не позволяя себе ни одной лишней мысли, я полностью согласилась со своей помощницей.

– Идите отдыхать, Номи. Завтра у нас сложный день.

– Терпеть не могу проводить осмотр техперсонала. Их речь вгоняет меня в краску.

– Вы просто не сталкивались с шахтерами Деты-Х, - усмехнулась я.

Кивнула уходящей девушке, убедилась, что в блоке я одна, и расслаблено прикрыла глаза.

Не думать ни о чем. И тогда не будет этой изнуряющей боли в голове, и немоты. Просто расслабься и отвлекись.

Спустя четверть часа я проверила почту, ответила на несколько сообщений, почистила рабочий планшет от лишней информации. В медблоке мигнул и погас свет. Через мгновение включилось аварийное освещение. Когда до меня донесся шум закрывающейся двери и звук тихих крадущихся шагов, я закончила со всеми делами и была готова.

– Доброй ночи, Ильза сент Рей, рад видеть, - не нужно было задирать голову вверх, чтобы понять, кто ж мой ночной гость.

– Здравствуй, Хок, - тихо, словно боясь сделать и сказать что-то лишнее, произнесла я.

– Надеюсь, я вас не напугал, - на мои плечи опустились две тяжелые ладони.

– Они живы? – я смотрела на экран своего планшета в котором отражалось лицо визитера. В нем мало осталось от того парня, которого знала еще совсем недавно. Хок будто резко повзрослел, раздался в плечах. Его голос стал ниже, а взгляд острее и жестче.

– Кто? – выдохнул Хок.

– Те двое, которых Клауд приставил для моей защиты.

– Они живы, - губы Хока изобразили улыбку. – Жаль, не смогу поболтать, меня ищут, и если найдут, снова вернут в темную мрачную камеру.

– Тогда зачем ты проделал этот долгий путь в медблок?

– За кем, - поправил парень, - за тобой, Джети.

Хок резко обогнул меня, развернул на кресле лицом к себе. Что-то внутри меня взорвалось болью, и я согнулась, схватившись за виски, стараясь ее переждать.

– Я не хочу причинить тебе вред.

Я медленно подняла на него взгляд. Парень нахмурился, и, коснулся моего лица, стирая кровь, выступившую из носа.

– Как хорошо, что тебе не известно о том, что у меня есть личный катер. Иначе могло бы прийти в голову захватить меня в заложницы и сбежать на нем, - сквозь силу выдавила я из себя.

Хок обескуражено уставился на меня, моргнул, видимо, озаренный подозрением. Вовремя. Я схватила платок и приложила к носу.

– Боюсь, Джети, что мне все же придется воспользоваться твоей помощью в побеге.

– Клауд должен знать, - я была на пределе своих возможностей, боль разрывала голову, мешая мыслить и говорить.

– Он поймет, увидит, - успокаивающе заметил Хок, и подхватил меня с кресла, продвигаясь к выходу.

Мы прошли мимо обездвиженных охранников, и если бы я могла, то с подозрением уставилась бы на своего невольного похитителя. Но я не могла. Передвигаясь с трудом, почти повиснув на парне, я молилась Всевидящим лишь об одном – чтобы нас ничто не задержало.

– Стоять, - когда сзади раздался голос Клауда, у меня внутри словно все застыло от страха.

– Не делай глупостей, Клауд. Ты же не хочешь, чтобы она умерла, - Хок сильнее прижал меня к себе, почти лишая возможности дышать. Я поймала себя на мысли, что готова вырваться из его рук и бежать к Дану. И уже не понимала, чье именно это желание – мое или Кошмара.

– Неужели нам обоим не может хотеться одного и того же?

Проклятый голос снова ворвался в мысли, и я закрыла глаза.

– Отпусти девушку, и мы поговорим, - почувствовала как Дан пытается надавить своей силой. А еще увидела, как нас окружают Псы. Их было слишком много. Не прорваться.

– Не стоит, Дан. На меня это не действует, а Джети может пострадать. Ты сам учил меня убивать.

Хок остановился у входа в лифт. От доков нас отделяло несколько уровней и упорство Клауда.

– Дан, пожалуйста, - я с усилием подняла на мужчину взгляд, - позволь нам уйти. Отпусти нас, так нужно.

Я сознавала, что это был шантаж, неприкрытый мерзкий шантаж. Я играла на чувствах дорогого мне человека, хорошо понимая, что он никогда этого не забудет и не простит.

– Так нужно тебе? – игнорируя Хока, Клауд почти вплотную подошел ко мне. Друг от друга нас отделяла пара шагов. Повинуясь его жесту, Псы опустили оружие, и я почувствовала, как Хок немного расслабился.

– Нам всем, - кабина лифта, заскрипев, остановилась перед нами. Двериотворились. Хок втянул меня внутрь, опуская решетку.

– Лгунья, - находясь по ту сторону, почти неслышно выдохнул Клауд, и кабина понесла нас с Хоком вниз.

***

Клауд выхватил переговорник:

– Дать разрешение на вылет, отследить конечный пункт. Выслать группу захвата.

Он развернулся, и, игнорируя взгляды подчиненных, прошел в диспетчерскую. С пугающей улыбкой на лице проследил, как крохотная точка на дисплее отделяется от станции и несется на предельной скорости в открытый космос.

– Теперь, любимая, на меня не обижайся, - тихо произнес он.

Глава 23

Нам дали разрешение на вылет. Я слышала из динамика холодный голос Клауда, отдающий четкие команды, и сердце сжалось от облегчения. Он нас отпустил.

Когда катер вошел в гиперпрыжок, я откинула голову в кресле и постаралась расслабиться. Боль волнами пульсировала в висках.

– Джети, может, теперь ты скажешь, почему решила сбежать? - Хок поставил управление на автопилот и повернулся ко мне. Увидев насколько мне плохо, пошел на камбуз и принес мне воду. Я жадными глотками осушила стакан и взглянула на своего невольного похитителя.

– Я же не спрашиваю, откуда в тебе такие перемены. Как скромный и честный паренек превратился в подозреваемого в шпионаже и потенциального шантажиста.

– Я бы никогда не стал делиться известной мне информацией с твоими друзьями, - Хок вернулся в кресло пилота и закинул одну ногу на подлокотник.

– Ты работаешь на верховного леора?

– Давно догадалась?

– Не очень. После того, как ты убил Химеру, я начала тебя подозревать. Жаль, не успела поделиться своими выводами с Даном.

– С Даном? – губы Хока насмешливо скривились, - не думал, что у вас все так быстро произойдет. Честно говоря, рассчитывал, что этот сухарь и дальше будет упрямо бороться со своими чувствами. Было проще за тобой приглядывать, пока он не маячил у меня перед глазами.

– Зачем я верховному леору?

– Это он сам скажет тебе, когда вы увидитесь.

– Мне нужно на Юту, - возразила я.

– Моя задача доставить тебя к верховному живой. Не думаю, что он меня осудит, увидев тебя связанную с кляпом во рту.

Меня слегка передернуло от его слов, хотя я понимала, что беря себе в сообщники агента моего верховного деда, столкнусь с определенными трудностями.

– Тяжело кого-то связать, когда сам парализован, - я быстро извлекла из кармана небольшой шприц-пистолет и направила на Хока.

– А ты забавная, - парень снова усмехнулся, и я почувствовал, как меня касается чужая сила, пробует, изучает. Готовится ворваться в мой разум и подчинить. Я прикрыла глаза, стараясь полностью отрешиться от всех внешних раздражителей и оказать сопротивление. Хотя бы сейчас. С угрозой извне бороться проще.

– Да, ты права, глупо пытаться воздействовать на того, кто так на тебя похож, - спустя несколько минут молчаливых усилий, Хок поднял вверх руки, словно признавая поражение.

– Мы не похожи, - возразила я.

– Ах, да, ты же аристократка, а я всего лишь Пес? Бесправный и презренный? Как и Клауд. Но для него ты исключение сделала, - Хок больше не улыбался. Напротив, его взгляд сделался едким и колючим.

– Мы можем договориться, и не пытаться друг другу навредить, - предложила я, решая не подаваться на провокацию.

– Каким образом? – парень наигранно удивился.

– Мы летим на Юту, я делаю то, что должна, а затем добровольно лечу с тобой к верховному леору.

– В чем моя выгода?

– В том, что я не стану сопротивляться, пытаться сбежать, отключить тебя или просто убить. Тебе не придется спать с открытыми глазами, ожидая моего нападения. Ты же знаешь, кто я и на что способна.

– Щедрое предложение. Я подумаю, - Хок развернулся в кресле и устремился взглядом к бегущим мимо нас звездам.

– Думай быстрее, - я встала и поспешила выйти из рубки. Нужно было найти себе каюту и немного побыть одной. В том, что Хок отвезет меня на Юту я не сомневалась. Не знаю, для чего он был приставлен ко мне и насколько широки его полномочия, но, думаю, верховный леор, не захочет смерти собственной дочери. Пусть даже та сильно его разочаровала в прошлом.

Меня разбудило ощущение чужого присутствия. И запах кофе. Я открыла глаза и пораженно уставилась на Хока, невозмутимо устроившегося в моей каюте.

– Вот, сварил, решил тебя угостить, - пояснил он, салютуя мне крошечной чашкой и делая глоток.

– Спасибо, наверное, - сонно огляделась, припоминая, что вчера точно запирала дверь на ключ-карту, а еще, к счастью, даже не подумала раздеться, - как ты сюда вошел?

– Для меня не существует закрытых дверей, - с некой долей самоуверенности произнес он, напомнив мне этим, что парень, по сути, еще молод и вполне возможно своим нагловатым поведением хочет мне что-то доказать. И все же он не так прост. И помимо того, что Пес, так еще и работает на деда.

– Кстати, как долго ты шпионишь для верховного леора? – решила я задать вопрос.

– Давно. С детства. Таких детей как я находили и отбирали у семей. Я воспитывался в интернате, больше похожем на тюрьму. Когда мне было лет пятнадцать, сбежал, даже не догадываясь, что чипирован, как домашнее животное. Бродил и голодал, пока меня не нашел Клауд.

– И потом, когда он тебя накормил и обогрел, ты решил его предать, - заключила я.

Чашка с кофе полетела в стену и разбилась. Хок вскочил, преодолел разделявшее нас расстояние за мгновение и навис надо мной.

– Не смей меня упрекать! Ты, маленькая принцесса, взращенная в роскоши и любви, не можешь обвинять того, кто пытался выжить и не сдохнуть на задворках твоего уютного мирка. К тому же, разве твой побег это не предательство?

– Я сделала это ради близкого мне человека, - честно ответила я.

– Оправдание можно найти всегда, - подытожил Хок, отворачиваясь.

– Вот видишь, ты ошиблась в нем. Бедная малышка, этот тип тебя обманет, - я прикрыла глаза, пытаясь уйти от наваждения. Мой Кошмар стоял рядом с Хоком, почти слившись с ним, будто они одно целое.

Он не видел опасности, не понимал, на что я способна. Да я и сама этого не понимала. Стремительно, будто кто-то другой управляет моим телом, я бросилась на парня сзади и приставила выросшие сияющие клинки, к его шее. И тут же оказалась отброшенной и притиснутой к стене. Хок схватил меня за волосы и потянул голову назад:

– Что ты творишь? – прошипел он.

– Я сбежала из Крепости, потому что должна была убить одного человека, - выдавила я, чувствуя в горле болезненный ком.

– Кого? Клауда? Нет, не его. – Хок завел мою руку назад и слегка сдавил, – кого-то другого. Гораздо опаснее. Того, ради кого можно даже пожертвовать такой принцессой. Я прав?

– Отпусти, - выдавила я. Больно не была, но сам факт нахождения Хока в такой близости вызывало чувство дискомфорта.

– Зачем? Чтобы на этот раз тебе удалось перерезать мне горло? – поинтересовался он.

– Я не желаю тебе смерти, у меня другая цель, - выдохнула с болью почти признание, и от того в глазах потемнело и я не упала только благодаря тому, что Хок крепко меня держал.

– Какого дарха? Что с тобой?

– Они добрались до меня раньше верховного леора. Если, конечно, это не его работа.

Дыхание с хрипом вырывалось из легких, меня начал душить кашель. В глазах снова потемнело.

Хок меня разжал руки и помог сесть, все это время пристально наблюдал за мной.

– Как они это сделали? Стоп! Не отвечай, иначе вырубишься. Воздействие? Гипноз? Наркотик? Ты у них в руках?

Я лишь закрыла глаза, бездумно сжимая Хока за протянутую мне ладонь.

– Что будет, если ты не выполнишь приказ? – я чувствовала его внимательный взгляд на моем лице, который изучал даже самые слабые, отчаянно подавляемые мною эмоции.

– Я сойду с ума. Если не решу покончить со всем этим гораздо раньше. Ты видел, как это происходит. Когда рядом находился Клауд, было невыносимо.

– Значит, побег? И ты не подумала о том, что чем дальше будет находиться твоя цель, тем хуже тебе придется?

– Ты всегда сможешь избавить меня от мучений, - усмехнулась я, - зачем верховному леору сумасшедшая?

– Согласен. Я смогу, - с готовностью кивнул Пес.

Хок подошел к двери и ударом руки открыл замок.

– Но будет гораздо лучше нам найти выход. И как можно скорее.

***

– Позывной Оборотень X2. Приоритет доступа – высший. Обеспечить связь с леором сент Адэль, - молодой Пес сидел в рубке и дожидался ответа. Он не таился, поскольку знал, что Джети сейчас слишком слаба, чтобы покидать свою комнату.

Когда верховный леор разрабатывал свой план, он не учел одного немаловажного факта – ненависти. Именно она сейчас сводила на нет весь его задум, и ставила под угрозу безопасность Содружества. А еще было неприятно знать, что кое-кто решил затеять собственную игру и испытать опытный образец на внучке самого заказчика.

Хок ждал ответа, хотя и мог предполагать каким он, может быть.

– Похоже, детка, мы все-таки летим к тебе домой, - буркнул он, кладя ноги на панель управления.

***

Мы зависли на орбите Юты, дожидаясь разрешения на посадку. Так как моя семья входила в Совет планеты, разрешения ожидать долго не пришлось.

– Для всех ты мой телохранитель. Ни с кем, ни о чем не говори, - не удержалась я от последних инструкций.

– Слушаюсь, принцесса, - шутливо отдал честь Хок и помог мне спуститься по трапу.

Я все еще была в форме военного целителя, и чтобы не привлекать внимания решила воспользоваться флипом. Он быстро домчал нас с Хоком до особняка.

– Дворец прекрасной принцессы, - оглядевшись, не удержался Хок от комментария.

Посмотреть действительно было на что. Наш дом возвышался над городом и на фоне чуть красноватого неба выглядел величественным и мрачным. Не одно поколение сент Рейнов старалось сотворить из своего жилища неприступную крепость. И им, в конце концов, это удалось. Резиденция казалась гораздо массивнее, чем здание Совета планеты.

– Скорее, замок Черного Властелина, - скривилась я. Манера называть меня принцессой порядком бесила. Меня, к слову, сейчас многое раздражало, и я готова была срываться по пустякам.

Как только мы оба преодолели бесконечное число ступеней ведущих к входу, перед нами распахнулась дверь, и вышколенный слуга низко мне поклонился.

– Добро пожаловать домой, леора сент Рейн.

– Благодарю, Джарет, - улыбнулась я пожилому мужчине, знавшему меня с детства, - мама дома?

– Леора уже неделю не покидает своих покоев. Леор Клависсио, встревожен и послал за целителем.

– Думаю, теперь он нам не понадобится, - проворчала я, - Джарет, это мой телохранитель. Подготовь ему комнату рядом с моей.

– Как скажете, леора Джети, - старик скользнул изучающим взглядом по Хоку, словно в чем-то удостоверяясь, и пошел выполнять распоряжение.

Мы поднялись на второй этаж, и я замешкалась, оборачиваясь к Хоку:

– Я к маме. Джарет покажет тебе комнату.

– Я подожду тебя здесь.

Не желая спорить, я лишь пожала плечами, и приоткрыла дверь маминых покоев. Она обитала в них одна, мой отчим обитал в другом крыле, навещая свою супругу в удобное время. Разумеется, удобное для него самого.

Она была там. Сидела в своем любимом кресле и перебирала детские вещи. Я помнила некоторые из них. Мы вместе их вязали, несмотря на то, что отчим настаивал на покупке эксклюзивной коллекции очередного модного дизайнера. По его мнению, у его детей должно быть только самое лучшее.

– Мамочка! – шепнула я, боясь напугать.

– Джети! – глаза матери оживленно блеснули, - ты вернулась!

Леора Элиф сент Рейн славилась своей красотой и изяществом. Рядом с ней я чувствовала себя неуклюжей провинциалкой. Чуть ниже меня ростом, яркая шатенка с роскошными волосами она до сих пор привлекала к себе взгляды мужчин. Беременность совсем ее не портила, придав ее чертам мягкость, а формам округлость.

– Как я могла не приехать, когда скоро у нас с тобой такой важный день, - улыбнулась я, - у тебя все хорошо? Ты принимаешь все, что я тебе оставила?

– Да, конечно. Все, как ты мне говорила. И совершенно не могу находиться рядом с приборами. Они выходят из строя. Значит, сила в ребенке есть. Я все еще надеюсь, что ты ошиблась и это будет девочка, - ее рука легла на живот и нежная улыбка коснулась губ.

Я приложила руку к ее животу и уже внутренним зрением осмотрела плод.

– У тебя будет здоровый и сильный ребеночек. Но, - я развела руками, - это мальчик.

– О, Всевидящие, - мама засмеялась, - четверо сыновей! Кто бы мог подумать! Но я буду любить его.

Она затихла. Словно прислушиваясь к чему-то внутри себя. И я хотела выйти, чтобы ей не мешать, когда она внезапно взяла меня за руку, и словно борясь с собой, тихо спросила:

– Ты его видела?

– Да, мама, я его видела, - я отвернулась, чтобы она не заметила резкую смену моего настроения. Не нужно быть провидицей, чтобы понять о ком речь.

– Как он?

– Он в порядке.

– Ты не… - она не решалась договорить, но я поняла ее, и подавила раздражение. На себя. Разве могу я злиться на маму?

– Нет. Он так и не узнал, кто я.

- Спасибо, - Элиф отвела взгляд и украдкой смахнула слезу. Наверное, сказывались бушующие гормоны.

Я буквально выбежала из ее покоев.

– Ты быстро, - Хок отвернулся от окна, и окинул меня взглядом, - роскошный дом. Чем-то склеп напоминает. Тебе никогда так не казалось?

– Пойдем, мне нужно переодеться, и раздобыть тебе одежду.

Вечером через Джарета мне передали приглашение на аудиенцию к главе рода. Я боялась этой минуты и в то же время понимала, что не могу этого избежать. В кабинете с огромным камином и высоким потолком восседал леор Мерриган сент Рейн. Он приходился моему отчиму двоюродным дядей и сейчас занимал место в Председателя Совета планеты. Вскоре он планировал баллотироваться на пост главы Содружества. Этот человек любил власть, он был средоточием властности и амбициозности. За полстолетия своей жизни он успел пережить двух жен и сейчас находился в поиске третьей, которая бы соответствовала его будущему статусу. Рядом с ним, держась по левую сторону мрачным изваянием, застыл мой отчим. Я лишь почувствовала на себе его тяжелый взгляд, когда приседала в привычном реверансе, невольно радуясь, что успела переодеться. В военной форме мое приветствие выглядело бы глупым и неуместным.

– Приветствую тебя, дитя, - в своей привычной манере заговорил леор Мерриган, - я наслышан о твоих успехах. Генерал сент Стронг весьма лестно отзывался о твоих способностях целителя.

– Высокое мнение генерала для меня большая честь, - я склонила я голову и опустила взгляд. Мерриган не любил прямых взглядов в каждом он видел вызов себе и своему авторитету главы. Его присутствие давило на нервы, но я не сдержала мерзкого чувства удовлетворения, когда осознала – не одной мне некомфортно в присутствии этого человека. Отчим держался великолепно, никоим образом не показывая, что испытывает что-то схожее.

– Я рад, что ты вернулась в семейное гнездо. Надеюсь, что скоро буду присутствовать при твоем Пробуждении Иной крови.

Я все еще не поднимала головы, когда Мерриган встал и покинул кабинет. Дождавшись, когда шаги затихнут в коридоре, отчим, наконец, присел на освободившееся место.

– Думаю, можно опустить протокол встречи и перейти к тому, что меня действительно интересует, - раздался его голос.

Я, наконец, подняла голову и взглянула на леора.

– Какого дарха ты делаешь в этом доме?

***

– Клауд, мы отследили пункт назначения. Наш корабль приближается к орбите Юты.

– Знакомое место, - хмуро прокомментировал Манфред. Его взгляд заледенел, губы сжались в тонкую линию.

– Оставайтесь там. Ничего не предпринимайте, - приказал Клауд, оборачиваясь к учителю.

– Ты о чем?

– Мы летим на Юту вместе, - жестко произнес Манфред Крафт.

Глава 24

– Знаете, леора сент Рейн, у меня создалось впечатление, что нас с вами здесь не рады видеть, - Хок демонстративно стер кровь с уже практически зажившего рассечения на губе и зашел в мою комнату.

Я прикрыла дверь и с интересом осмотрела своего невольного охранника. Воротник с таким трудом найденной рубашки был слегка оторван и измазан в крови, коротко стриженые волосы в беспорядке.

– Кто? - спросила я.

– По-моему кто-то из охраны вашего батюшки, - парень пожал плечами, - я особо не присматривался. Было темно, и они неосторожно вторглись в мою приватность.

– Они живы? – я напряглась.

– Разумеется. Не буду же я нарушать главное правило гостя?

– Какое же?

– Не гадь там, где живешь, – нарицательно изрек Пес.

– Главное не перестарайся, Хок. Мы не должны реагировать на провокации.

– Вам опасно здесь находиться. Я мог бы попытаться выкрасть вашу мать и все проблемы решить одним махом.

– Ей нельзя сейчас куда-то лететь, Хок, да она и не согласиться. К тому же, вряд ли от меня решат избавиться прямо в доме. Вот за его пределами… - я легкомысленно улыбнулась, хотя на душе скребли гигантскими когтями хвиры с планеты Морнук. Мама отказалась бежать, когда еще могла. Она предпочла остаться с нелюбимым мужем. Она выбрала его. Детская застарелая ревность вперемешку с необоснованной обидой меня едва не захлестнули. Но… Все время напоминаю себе, что она оставила меня, когда могла просто убить, не дать родиться, хотя для целителя это было бы чревато тяжелой душевной травмой.

– Итак. Что ждет нас впереди? – словно смирившись с моим упрямством, парень сменил тему.

– Прием, - обреченно выдала я, - совершенно вылетело из головы, что завтра День Основателей.

– И что это значит?

Я забралась на подоконник, совсем как в детстве, парень тут же присоединился ко мне.

– В резиденции сент Рейнов соберется толпа гостей, которые будут стараться поразить друг друга блеском, дороговизной и изысканностью нарядов, а так же уникальностью драгоценных камней, по легенде, добытых их пращурами еще со времен первого перелета. Разумеется, каждый из них будет знать, что это неправда. Все камни, добытые в те годы, уходили прямиком в столицу. И вообще, эту колонию изначально заселили каторжниками, которые каким-то образом смогли перебить охрану, захватить и сохранить власть на планете в своих руках. Таким образом, этот праздник к реальной истории, а, тем более, реальным основателям, не имеет никакого отношения.

– Форма одежды парадная? – усмехнувшись, поинтересовался Хок.

– К сожалению, да, - я снова осмотрела его испорченный наряд и нахмурилась. Хок был высоким и сильным парнем. Вряд ли старые вещи кого-то из братьев могли бы ему подойти. Придется выкручиваться по-другому. Тут же вспомнился старый добрый торш Рейвен и я улыбнулась.

***

– Это произошло снова, - леор Клависсио отстраненно всматривался в веселящихся гостей.

– Угрозы? По-прежнему требуют отдать контрольный пакет над Ульем? - леор Мерриган восседал в своем любимом кресле и наслаждался саргой. Ее делали лишь на планете Эскалип и стоила она баснословных кредитов. В отличие от племянника, гости, впрочем, как и люди, вообще его интересовали мало.

– Да. На этот раз они зашли дальше. Прислали мне отрезанную руку моего помощника. Родерик десять лет работал на меня, многое знал.

– У него были коды доступа? – Мерриган искренне удивился. Если это так, племянник глупее, чем он всегда считал. А таким людям не место рядом с ним, когда он вступит в новую должность.

– Разумеется, нет, - вскинулся Клависсио. – Настолько я не доверяю никому. Скорее, это акт запугивания, а не попытка добраться до нужной информации.

– Думаешь, наш верховный затеял свою игру? – Мерриган с легким раздражением отставил бокал с саргой, настроение было испорчено.

– Нет, он давно у нас в руках и ни шагу не сделает без того, чтобы нам об этом не стало известно, - поспешил ответить леор.

– Тогда кто? Кто настолько безумен и недальновиден, чтобы сметь угрожать твоей семье? Нашему клану?

– Не знаю, но обязательно выясню, - Клависсио резко задернул тяжелую портьеру, полностью отгородив себя от картины праздника.

– Где твои сыновья?

– Старший все еще на Наги с дипмиссией. Младшие в Корпусе. Там безопасно.

– Значит, под ударом только твоя жена и дочь? – испытывающе взглянул на племянника Председатель Совета. Тот лишь неохотно кивнул в ответ.

– Разберись с этим, если нужна будет моя помощь, я готов тебе ее оказать. Ты же понимаешь, наш клан не должен выглядеть слабым, особенно теперь, когда я так близок к победе.

***

Я оглядела себя в зеркале. Длинное платье в пол темно-бордового цвета облегало меня как вторая кожа, слегка расширялось книзу и тянулось за мной коротким шлейфом, плечи и спина были полностью обнажены. Шею закрывало широкое колье, воротник-стойка, выполненное из редких камней под цвет платья. Все вместе выглядело роскошно и немного вызывающе.

Классическая прическа из поднятых вверх волос и нескольких выпущенных прядок, обрамлявших лицо, зрительно увеличили мои глаза, подчеркнули скулы и сделали похожей на тех дам, что постоянно сопровождают своих отцов или мужей на светские мероприятия. Короче говоря, я стала выглядеть аристократкой.

– Леора Джети, я больше вам не нужна?

– Нет, Сара, спасибо, - я отпустила горничную моей матери, которую она мне предоставила на то время, пока я буду гостить в этом доме. Платье, кстати, также было ее подарком на мой будущий день рождения.

До приема оставалось около часа, поэтому воспользовавшись свободным временем, решила навестить маму. Прошла к ней в комнату, убедилась, что она спит. Внутренним зрением осмотрела ее и ребенка. Они оба были в порядке. Время родов неумолимо приближалось.

– Я могу тебя сопровождать в качестве защитника? – Хок облаченный в темно-серую форму личной гвардии моего отчима галантно предложил мне руку, которую я с напряженной улыбкой приняла.

– Нет, как только дойдем до банкетного зала, нужно будет разделиться. Держись от меня на расстоянии. Не хочу, чтобы кто-то из гостей понял, что мы вместе.

– Ты кого-то подозреваешь? – Хок нахмурился.

– Просто предчувствие. Стань незаметным, насколько это возможно. К счастью, из охраны ты там будешь не один.

Я остановилась у широкой двери, через которую до нас доносились звуки музыки, мужские голоса. Женский смех.

Прием был в самом разгаре. Некоторых приглашенных я знала, с некоторыми виделись. Многие для меня были лишь лицами с обложки. После того, как Юта официально сделалась поставщиком симаруса – полудрагоценного камня, который увеличивал родовую силу, многие жители Содружества поспешили вложить кредиты в разработку его месторождения. Теперь наша планета была одной из богатейших в Содружестве. Здесь умели делать кредиты буквально из грязи. Ведь именно это проделала корпорация Креон, когда тераформировала ближайший к нам спутник, покрытый непроходимыми болотами, превратив его в шикарный и дорогой курорт.

Конечно же, моей семье принадлежал контрольный пакет акций нескольких Корпораций, ведь их основателями были члены нашего рода.

– Здравствуй, Джети, - я обернулась на голос и пересеклась взглядом с Даэлем Корром.

– Добрый вечер, - было странно и неловко видеть эфета рядом с собой в родовой резиденции. Как-то сразу вернулось чувство тревоги и смятения. Если бы я знала, что он будет в числе приглашенных, хорошо бы подумала – а стоит ли идти вообще?

– Ты прекрасна, - он прошелся взглядом по моим обнаженным плечам, задержался на груди. Нет, декольте было вполне приличным. Но сам мой сегодняшний образ казался чистой провокацией. У мамы всегда был хороший вкус, она никогда не боялась выглядеть модно и экстравагантно. Но до сих пор она щадила мою скромность, и не заставляла следовать ее примеру. В этом платье я никогда не смогла бы выглядеть незаметной и уж тем более скромной.

– Благодарю. А ты как всегда галантен, - я бегло осмотрела эфета, который, несмотря на свой элегантный и расслабленный вид выглядел опасным.

– Наконец я могу любоваться любимой женщиной в обстановке, не приближенной к боевой, - эфет улыбнулся, - разрешишь пригласить тебя на танец?

Я вложила свою ладонь в его протянутую руку, и мы закружились в медленном танце.

– Спасибо за катер, - решилась я прервать молчание.

– Рад, что хоть чем-то тебе помог. Я слышал, с чем вы столкнулись на Наги. Было недальновидно туда лететь, - в свойственной ему манере, жестко и непреклонно произнес Корр.

– Я выполняла свою работу, - уже привычно возразила я. С Корром подобные перепалки, его претензии и мои оправдания вообще были слишком привычны, и являлись поводом задуматься о том, что это могло бы стать плохой традицией, если бы я согласилась на замужество.

– С риском для жизни. Джети, какого дарха ты там делала? – глаза эфета вспыхнули злостью, хотя для всего остального мира он выглядел спокойным, даже расслабленным.

– Ты опять это делаешь? Давишь, пытаешься влиять, - я так же натянуто улыбалась, а вот глаза полыхнули ответной яростью.

– Я пытаюсь воззвать к твоему благоразумию. Военный целитель слишком опасная профессия для женщины. Для тебя.

– Мы общаемся меньше минуты, и я уже чувствую, что провинилась в чем-то лично перед вами. Не знаю только в чем, эфет. Мы никто друг другу, и уже не будем никем.

– Извини, Джети, - спустя минуту молчания, начал Корр, - я испугался за тебя, когда услышал про уничтоженную экспедицию и вас, взятых местными чудовищами в заложники… Не хотел бы я снова это пережить.

– Эфет Корр, вы, как и я исполняете свой долг. Как бы это ни было опасно для жизни, и сколько бы людей не чинили вам при этом препятствий. К тому же, Наги-ра не чудовища.

– Я мужчина. Воин. Палач, если хочешь. Я могу и должен рисковать. Но ты, Джети, каждый раз, когда я думаю о тебе, мне страшно. Я боюсь не увидеть тебя живой.

Мы застыли друг напротив друга. И я отвела взгляд. Этот человек по-прежнему меня пугал. Странно, ведь раньше, когда я была глупой девчушкой, этот строгий красавец вызывал у меня совершенно иные чувства. Пока я не повзрослела.

Незаметно мы отдалились от зала, и вышли на широкую площадку, ведущую в парк. Мимо нас проходили многочисленные гости, кто-то здоровался с эфетом, он же никого не замечал. Все его внимание было сосредоточено на мне одной.

– Помнишь, как мы гуляли вместе в этом парке? Как я украдкой следил за тобой, когда торш Рейвен тебя обучал? Это была ваша с ним маленькая тайна. И я разделил ее с тобой. Мы ведь были хорошими друзьями.

Мой Кошмар появился в самый неподходящий момент. Я быстро отвела взгляд от колонны, к которой небрежно прислонился юноша из моих бредовых фантазий.

– Джети, меньше всего на свете я хочу доставить тебе неудобство, - между тем продолжал эфет, и я почувствовала зарождающуюся мигрень. Мое сознание словно раздвоилось – реальность и воображаемый мир вели друг с другом непримиримую борьбу, в которой проигрывала я одна.

– Леор Корр прошу вас, не нужно… - я сделала жест, словно отмахиваюсь от всех раздражителей и отвернулась. Несколько раз глубоко вдохнула. Помогало не очень, вот только пока иного выхода я не видела.

– Не нужно меня отвергать. Я смогу принять тебя такой, какая ты есть. Смогу понять и защитить. Мои чувства сильны и проверены временем. И тебе не нужно будет что-то доказывать своей семье, которая за столько лет так и не поняла, какая ты на самом деле.

– Это не про меня, правда, милая. Я ведь единственный, кто сумел разгадать твой маленький грязный секрет. И это стоило мне жизни.

Я закрыла глаза, пытаясь отгородиться и от эфета, и от Кошмара, готовая зажать уши и крикнуть, чтобы они замолчали.

– Джети, что с тобой? – эфет встревожено обнял меня за обнаженные плечи, и я вздрогнула, когда почувствовала жар его рук.

– Леор Корр, чего больше в ваших чувствах – страсти или азарта? Вы меня желаете как женщину, или как загадку, которую нужно разгадать? – наконец я открыла глаза и дерзко посмотрела на него.

– О чем ты? – эфет выглядел слегка обескураженным.

– Знаете, когда вы сделали мне предложение, я почувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. Вы спасли мне жизнь, после чего часто посещали нашу резиденцию. Мне казалось, что вы приходите из-за меня.

– Так и было, - поспешил ответить эфет.

– Да, разумеется, это было из-за меня. Ведь вы так любите загадки, Даэль. И когда не нашли ответ на одну из них вас невольно потянуло к единственному человеку, который смог бы это сделать.

– Джети, нет! Я бы никогда…

Я вспомнила тот вечер, близость Даэля, его тепло, внимание. Наш первый поцелуй и кольцо, которое могло бы осчастливить любую девушку. Но почему-то досталось именно мне. Тогда казалось, что счастливее меня нет никого. А Корр стоял рядом и с загадочной улыбкой наблюдал за моей реакцией. Изучал, анализировал, словно складывал какую-то сложную мозаику, которая, к несчастью, оказалась моей жизнью. А потом поцеловал. Впервые в жизни я сдалась и не пыталась вырваться или как-то по-иному дать понять, что не желаю его. Напротив, я ответила на поцелуй, а после... Прикосновения эфета сделались вовсе нескромными. Он касался меня, но в этих прикосновениях не было любви или страсти. В них была жажда, вызов, борьба с самим собой. А еще злость, и в какой-то момент, я поняла, что все эти чувства направлены на меня. Это я та самая, что заставила неприступного и пугающего Палача отступить от собственных принципов и сблизиться с кем-то настолько чуждым ему по нраву, чтобы предложить соединить две жизни в одну. Мне вдруг вспомнились все его визиты и осторожные попытки выяснить все, что произошло в заброшенном особняке.

– Думаю, он еще тогда догадался про нас с тобой. И то, почему, а, главное, как я умер. Просто не мог в это поверить. А может, и правда влюбился. Ты ведь у меня замечательная, Джети.

– Джети, любимая, что ты себе надумала? – в унисон моему внутреннему Кошмару заговорил эфет.

– Замолчите! – почти прошипела я от злости и боли, разрывавшей голову, - замолчите, оба!

***

– Манфред! Что с тобой? – Клауд бросился к учителю, который мгновение назад резко побледнел и покачнулся.

– Странно, резкая боль в сердце, и внезапно все прошло, - мужчина перевел дыхание и облокотился о стену.

– Ты еще не оправился от яда, тебе было рано лететь, - привычно повторил ученик.

– Нет, я знаю, что должен быть там. Не понимаю, почему. Возможно, мое присутствие как-то поможет твоей женщине.

– Она не моя женщина, - хмуро возразил Клауд, отведя взгляд.

– Твоя. Поэтому и бесишься, - усмехнулся Манфред, - сколько еще добираться?

– Несколько часов. Тебе бы отдохнуть.

– Я полон сил, и готов их куда-нибудь применить.

***

– Джети! – тишина, воцарившаяся после моего эмоционального взрыва угнетала, и, видимо эфет первый решил ее нарушить, - что с тобой?

– Со мной? – с удивлением отметила, как в голосе появились истеричные нотки, которые я уже не контролировала, - я в порядке. Просто устала.

Легче было признаться в собственной слабости, чем в том, что схожу с ума.

– Джети, ты должна успокоиться. Я помогу, верь мне, - голос эфета звучал тихо и вкрадчиво, словно он говорит с норовистым ррвахом… или сумасшедшей.

– Ты не сможешь помочь, - почти сдалась, почти готова открыться. Меня уже не пугала боль, но моя реакция на нее могла бы вызвать ненужные вопросы. Но если дело касалось даже не моей жизни. А того, кто успел стать мне за это время таким дорогим… Я должна попытаться.

– Не могу это контролировать. Оно сводит с ума, - выдавила я, не замечая, как плачу в объятиях Корра, что он крепко прижимает меня к себе и говорит что-то успокаивающее.

Внезапно я застонала от резкой невыносимой боли. Если это то, что я думаю, раньше было не так. Я присутствовала при двух маминых родах и никогда такого не испытывала.

– Мама, - вскрикнула я, с силой высвобождаясь из объятий Корра, - мне кажется, начались роды.

И больше ни на кого не обращая внимание, подхватив неудобный подол платья, побежала в дом. Миновав бальный зал, добралась до лестницы и буквально взлетела по ступенькам. Где-то на середине пути поняла, что уже не одна, и меня сопровождает невольный охранник.

– Ты забыла, все Псы разбираются в медицине. Вместе точно справимся, - ободряюще подмигнул он мне. – Это ведь то, о чем я думаю?

– Вероятно, - по дороге снова скрутило от боли, и Хок почти дотащил меня до маминых покоев. Дверь была открыта, но меня это не насторожило. Я не поняла сразу что происходит. А потом уже даже не старалась понять.

Мама лежала на полу, на боку, поджав колени и придерживая руками живот. Я упала рядом с ней и осторожно перевернула ее на спину, ожидая чего угодно, только не огромной раны из которой хлестала кровь.

– О, Всевидящие, - все, что я успела произнести. А дальше на смену дочери пришел целитель. Отстраненно изучила повреждения, ужасаясь глубокой ране на животе. Если бы мама не была беременна, она бы справилась, она бы смогла себя исцелить. Но из-за ребенка ситуация усложнялась.

– Хок! Мне нужен медэкс. Срочно!

Готовый аппарат находился в соседней комнате и ждал своего часа. Как же я надеялась, что в этот раз он не пригодится!

Их сердца еще бились. Еще был шанс, совсем крохотный.

Доверившись Хоку и надеясь на то, что он знает, что делать, я, будто с разбегу нырнула к черте, пытаясь задержать и остановить их. Их обоих.

На той стороне было сумрачно. Дул сильный ветер, который, однако, не смог разогнать белесый туман. Я шла сквозь него, невольно выставив вперед руки, пытаясь рассмотреть, что впереди.

Она была там, у самой черты. Держала на руках ребенка и смотрела на меня пустым, ничего не выражающимся взглядом.

– Мама! Мамочка! – шепнула я, делая несколько шагов вперед. К ней. Мне казалось, что если я испугаю ее, она сделает шаг, навсегда отделяющий ее от жизни и от меня.

– Пойдем домой, мама. Возьми меня за руку, – я протянула к ней свою ладонь, проклиная про себя законы мирозданья. Я не могу, не имею права вырвать ее отсюда силой. Да и сил таких не имею. Она должна сама захотеть вернуться, иначе все будет напрасным.

– Мамочка, ты мне нужна, - с какой-то детской обидой сказала я, чувствуя, как из глаз текут слезы, - пожалуйста, ты нужна всем нам. Как мы без тебя? Харт только начал обучение, Гарона ждет большое будущее, а Стоун еще такой маленький, мама. Как ты можешь нас бросить? Твой малыш скоро должен появиться на свет, мы не можем его подвести. Помнишь, ты обещала держаться до последнего!

– Устала. Не жить, не чувствовать, терпеть, - ее голос был тихим и подавленным. От всей ее фигуры исходила такая тоска, что мне самой хотелось лечь, обхватить себя руками и рыдать, - путы клятвы разрушены. Меня ничто больше не держит. Клависсио проиграл.

Не буду думать. Не хочу думать о том, что за клятву дала мама леору, потом. Теперь главное удержать ее и вернуть. Вместе с малышом.

***

Из коридора доносились многочисленные звуки, и Хок выступил вперед, прикрывая собой леору, только что погруженную им в медэкс и Джети, так близко подошедшую к грани. Он мог бы поклясться, что чувствует холод, идущий от нее. Он хотел помочь, но понимал, что его помощь заключается лишь в охране ее жизни. Этот бой она должна выдержать сама.

– Какого дарха здесь происходит, - первым в комнату ворвался леор Клависсио. За ним, следовал эфет, успевший выхватить оружие. Его сопровождала личная охрана. Где-то сзади толпились гвардейцы леора, так бездарно прозевавшие покушение на его жену.

– Стойте, где стоите, - Хок привычно материализовал клинки. Серые и тонкие, они были лишь слабым отражением клинков его учителя, но здесь и сейчас только они были способны оградить женщин от возможной угрозы.

Леор Клависсио замер, нервно осматривая комнату. Взгляд его задержался на луже крови, прошел к медэксу и замер на лежащей без сознания Джети.

– Они мертвы?

– На леору Элиф было совершено покушение. Она ранена, и ранение серьезно.

– Что с моей… дочерью, - только эфет заметил заминку, которую допустил Клависсио, обошел леора и встал сбоку от него. Он догадался, что с Джети, и его тревожил ее бледный, почти умирающий вид. Больше всего на свете ему хотелось броситься к ней, обнять, поделиться своим теплом. Вдохнуть жизнь в эти холодные губы, но он знал, что не может этого сделать. Иначе потеряет ее. И она навсегда останется там, за гранью.

– Она пытается вернуть к жизни свою мать, - сдавлено произнес эфет.

***

Мне казалось, что я не нахожу подходящих слов, чтобы уговорить, убедить ее остаться здесь, рядом со мной. Мне казалось, что я говорю что-то не то, совсем не важное, что не в силах убедить ее вернуться. Мне казалось, что я утратила способность целителя и уже никого не могу вернуть. Время подходило к концу, я это чувствовала. Жизненная сила моих близких, которую я словно удерживала все это время, истончалась, не оставляя мне никакой надежды.

– Мама, он ничего не знает о тебе, думает, что ты никогда его не любила, - решилась я на последний шаг, - Манфред едва выжил, его хотели убить. Неужели ты уйдешь, и даже не попытаешься оправдаться?

– Я виновата, и заслуживаю смерти.

– А в чем виноват твой ребенок? – разозлилась я, - как же эгоистично с твоей стороны уйти, забрав его с собой. Как ты смеешь так поступать?

– Разве я не заслужила покоя? – в глазах матери исчез холод, в них промелькнула злость и обида. Это был больше, того, на что я могла рассчитывать.

– Не заслужив прощения, покоя не получишь, - твердо и зло отчеканила я, чувствуя себя настоящим чудовищем.

– Ты не можешь меня заставить, - глаза леоры вспыхнули странным светом.

– Нет, ты сама должна этого захотеть. Ради себя, своих детей, Манфреда и меня. Стань тем, кем ты была, довольно прятаться от жизни. Пока ты жива, все можно исправить. Уйдешь, и он никогда тебя не простит. Как и я.

Из глаз мамы исчез потусторонний, пугающий свет. Они снова стали прежними, родными и знакомыми. Она посмотрела на протянутую мной руку и сделала шаг вперед.

Я медленно открыла глаза. Комната наполнилась шумом голосов, кто-то резко и зло отдавал команды. У моей головы сидел Хок и смотрел в сторону. Проследив за его взглядом, я поняла, что мамой занялся целитель, именно сейчас увозивший ее в медэксе из комнаты, в которой почему-то было так много незнакомых людей.

– Джети, ты очнулась! – Хок сжал мою руку, и я слегка сдавила ее в ответ.

– Как мама? И ребенок? – хриплым шепотом спросила я.

– Все хорошо, ты справилась. Магистр Таринус, которого прислал ваш глава клана, теперь ею займется.

– Прошу тебя, побудь с ними.

– Но я… - Хок растерялся.

– Я настаиваю, - сдавленно шепнула я, пытаясь унять головокружение. Никогда раньше не возвращала двоих одновременно. Скорее всего, если бы второй не был нерожденным младенцем, я бы не справилась.

Хок исчез с поля моего зрения. Минутой позже рядом со мной опустился Корр. Прошел пальцами по лицу, будто стирая следы засохших слез и крови, в которой я успела испачкаться.

– Ты не перестаешь меня удивлять, - Корр поднял меня на руки и направился из комнаты, - тебе нужно отдохнуть.

– Погоди, поставь меня, пожалуйста, я должна…

– Ты же без сил, - возразил он.

– На это моих сил хватит, - заупрямилась я. Корр позволил себя уговорить. Поставил меня на пол, придерживая за руку. Я обвела комнату взглядом, замечая в ней высоких плечистых мужчин, облаченных в красные плащи с накинутыми на голову капюшонами.

– Пойдем, - я двинулась по коридору, стремясь увидеть лишь одного человека. На пределе сил и возможности, давя в себе желание, бежать к маме и быть рядом с ней, пусть и не как целитель.

Я нашла его в кабинете. В привычном кресле он держал в одной руке бокал с вином, вторая рука расслабленно лежала на подлокотнике.

– Джети? – увидев меня, он даже не пытался подавить удивление. Разумеется, сейчас я должна быть в отключке, приходить в себя после похода за черту.

– Верно, это я, - я высвободилась из рук Корра и прошла в кабинет. Отчим встал мне навстречу. Между нами оставался шаг, когда я с размаху нанесла удар. Не кинжалами, на них бы у меня сейчас не хватило сил. А кулаком. Так, как учил меня торш Рейвен. Удар за ударом, превращая смазливое ненавистное лицо в кровавый синяк.

Меня подхватили на руки и оттащили от жертвы, не давая завершить начатое. Я почти рычала от злости и бессилия, вырываясь из рук эфета. До меня донеслись ругательства леора, и его крик:

– Убери отсюда эту девку!

– Вот видишь, любимая, как легко желать кому-то смерти. Достаточно просто его возненавидеть.

Ненавистный голос Кошмара ворвался в ускользающее сознание.

– Значит, она дала ему клятву. Интересно, какую именно? Что не будет тебя любить? Спасать твою жалкую жизнь? Или позволит превратить себя в безвольную куклу, исполняющую приказы хозяина? Тебя ведь это жутко в ней раздражало. Ее послушание, отстраненность, покорность…

– Даэль, помоги, - шептала я на грани сознания и бреда, - не дай ему свести меня с ума.

Глава 25

– Как долго это продолжается? – когда я открыла глаза, эфет стоял у окна, смотря на медленно загоравшиеся звезды. В моей комнате царил полумрак, но на фоне окна фигура мужчины выделялась особенно четко.

– Что именно? – сиплым после обморока голосом уточнила я.

– Что именно? – эфет резко обернулся, – а есть что-то еще помимо…

Он развел руками, словно призывая меня вместе с ним оценить масштаб, и хмуро воззрился на меня.

– Как давно леор Клависсио знает, что ты не его родная дочь?

Я застыла, стараясь заглушить в себе противный липкий страх. Но вопрос был задан, а эфет не тот, кто отступает.

– Давно. Еще до моего рождения. Мама не скрывала своего положения, и его все устраивало. Леор в этом браке имел собственную выгоду.

По мере своей речи я расслабилась, страх исчез. Надоело! Если судья и палач решил вывернуть всю мою жизнь наизнанку, что же, кто я, чтобы ему мешать?

– Какая еще постыдная тайна нашей семьи тебя интересует? – я облокотилась на подушку и согнула ноги в коленях, устаиваясь поудобнее.

– За что ты избила своего отца? – эфет отошел от оконного проема и сделал несколько шагов ко мне. Внезапно захотелось укутаться в одеяло или набросить на себя что-то из одежды. Почему-то до сих пор я не осознавала, что мое платье совершенно не подходит для пребывания наедине с мужчиной в запертой комнате. И потемневший взгляд эфета это подтверждал.

– Перед замужеством он заставил мать дать клятву на крови. Я поняла это только тогда у грани. До сих пор не понимала ее отстраненности и бесчувственности, копила обиду, хотя она всегда старалась меня защитить, как могла. Ей было очень тяжело, ведь верховный леор так и не простил ей ее выбора и даже не пытался поддерживать с нами видимость семейных отношений.

– Что за клятву заставил ее дать леор?

– «Отринь все то, что было до… Не будет для тебя иных желаний, кроме желаний твоего мужа и господина… – я произносила отрывки того, что успела понять и запомнить у грани.

– Эта клятва настолько давняя, что не каждый живущий может ее вспомнить. Хотя в некоторых старых семействах практикуется подобное – легче всего заставить юную невесту принести клятву и жить, даже не пытаясь как-то понять друг друга, идти на компромиссы, налаживать отношения, привыкать друг к другу. Женщина уже твоя, и никуда не денется, пока жива. Это противозаконно, так как полностью лишает жертву воли.

– Не думаю, что леор задумывался об ответственности в тот момент, – заметила я. -Он просто воспользовался тем, что само шло ему в руки.

Я запнулась и с надеждой посмотрела на Даэля:

– Теперь, когда клятва разорвана и не может причинить маме вред, можно ли ее освободить от леора Клависсио?

– Я могу предъявить ему обвинение, я даже смогу отправить его в тюрьму. Весьма комфортную и совсем ненадолго. Но это разрушит репутацию твоей матери. Готова ли она рискнуть всем и найти в себе силы уйти от мужа?

– Не знаю, – смутилась я. – Раньше мне казалось, что нет. Но теперь, когда я знаю причину… Мне нужно увидеть ее и поговорить.

– Я дам вам время принять решения и помогу, если ты решишься увезти ее с Юты. Но как быть с наследниками рода сент Рейн? Ведь у тебя четверо братьев. Двое достаточно взрослые, чтобы принимать решения самостоятельно. Но двое младших могут стать причиной долгой судебной тяжбы. И если твой отчим решит применить грязные методы игры, твоя мать никогда не получит опеку над своими детьми.

– Это то, что всегда останавливало нас. Не давало разорвать все одним махом.

– Почему ты никогда не говорила мне, что у тебя все так плохо? – тихо спросил эфет, присаживаясь рядом и осторожно касаясь мой руки своей.

– Ты не был в моих глазах тем, кому бы я осмелилась довериться. Бескомпромиссный и жесткий представитель закона. Извини.

Почему-то именно теперь мне захотелось быть с ним максимально откровенной. В пределах разумного, конечно.

– Тогда, если уж ты решила побыть со мной откровенной, расскажешь, что с тобой происходит? О чем ты говорила там, в парке.

– И, правда, детка, расскажи ему все о нас. Если сможешь, конечно, - мой Кошмар, улыбаясь, сел на кровать с противоположной от эфета стороны.

Я повернула голову и не сводила взгляд с призрака, сводящего меня с ума.

– Джети, ты меня слышишь?

– Я вижу его, – меня скрутило от боли, но какая-то внутренняя злость не дала ей отобрать у меня голос. – Алена сент Лора.

– Видишь? – глаза эфета подозрительно сузились, – того, кто уже давно мертв?

Я стерла выступившую из носа кровь и нервно усмехнулась.

– И ты подозреваешь, благодаря кому.

– Джети… – эфет собрался что-то сказать, когда в комнату вошел один из его людей.

– Мы выследили убийцу. Она задержана и доставлена резиденцию.

– Она? – переспроса я, невольно отвлекаясь от Кошмара.

***

– Мы получили приказ. Приоритет: высший, - в рубку ворвался Дронг, один из доверенных Псов. Клауд взял сообщение и озвучил Манфреду:

– Арестовать и сопроводить к месту проведения допроса в Канберию высокого леора Клависсио сент Рейна. Подозревается в заговоре против действующей власти. И ты не поверишь, где обитает наша цель.

– Где же? – Манфред не выглядел слишком заинтересованным. Скорее озадаченным смутным предчувствием, не дающим ему покоя вот уже несколько дней.

– Планета Юта. Видимо не зря мы сюда так торопились.

Оба Пса одновременно перевели взгляды на иллюминатор. Планета предстала перед гостями во всей своей красе. Она сияла зеленью и синевой, напоминая оставленную когда-то еще их пращурами легендарную Терру.

– Резиденция сент Рейнов находится в главном городе Юты - Мельхоре. Судя по сводкам, которые мы регулярно получаем от наших осведомителей, у них там сейчас какая-то заварушка. Замечено присутствие эфета. И еще кое-что…

Пес колебался, но все же решился поделиться информацией:

– Мы перехватили переговоры неизвестных. Судя по всему, сент Рейн интересует не только нас. Но те ребята вряд ли захотят его арестовать.

– Наемники? – уточнил Манфред.

– Похоже на то.

– Благодарю, Дронг. Будем во всем разбираться на месте, - произнес Клауд, задумчиво сверля взглядом планету.

***

Она стояла на коленях, и длинное алое платье окружало ее словно лужа собственной крови. Ее лицо было поднято к ладоням эфета, голова и плечи мелко тряслись. Женщина была красива той вызывающей дерзкой красотой, которая заставляла мужчин терять голову и совершать немыслимые поступки.

– Зачем? – эфет надавил силой, и я почувствовала, как вокруг женщины воздух становиться тяжелым и вязким.

– Он мой! Я устала делить его с этой дрянью. Надеяться каждый раз, что она родит и сдохнет. Но нет. Ей все время удавалось выжить. Я дождалась, когда ее дочь, целительница, уберется с планеты, и решила воспользоваться суетой на приеме. Меня никто бы никогда не заподозрил. Мы с Клависсио не афишировали наших отношений.

– Что вы сделали? – ни голос, ни поза эфета не изменились, однако, его жертва побледнела и словно в трансе, через силу продолжала говорить.

– Я прошла в комнату. Охрана не обратила на меня внимания, привыкли, что я частая гостья в этом доме. Эта дуреха даже не заметила меня сразу. Я взяла кинжал и всадила ей в живот. Она не должна выжить. И я, наконец, смогу стать настоящей леорой сент Рейн.

Судя по последним словам, женщина давно уже не отдавала отчета в том, где она находится и что происходит. Ее фантазии затмили собой реальность, и я невольно содрогнулась от того, насколько недалеко от нее ушла.

– Эфет Корр, – озаренная внезапной догадкой, вмешалась я, – могу я задать ей вопрос?

– Да, конечно, – Корр не выглядел удивленным, скорее озадаченным

Я подошла к женщине и опустилась рядом с ней на колени. Наши лица оказались на одном уровне, и я отметила ее бледность, темные круги под покрасневшими глазами, горькую складку между бровей.

– Кара, почему теперь? Как мы поняли, ты давно являешься любовницей леора, но почему именно теперь?

– Так нужно, – оглядываясь, словно боясь, чтобы никто не услышал ее слов, зашептала женщина.

– Кто тебе это сказал?

Она напряглась, поморщилась, словно от боли, вытерла со лба выступившую испарину.

– Я не могу ответить, – протянула она, силясь сделать вздох, – он мне не велит. Он сильный, я не могу ему отказать. Он меня накажет.

– Кара, кто он?– я настаивала, подкрепляя свой вопрос внушением. Действуя не так, как Корр, а совсем по-иному. Не заставить ее заговорить, а ослабить внутренний контроль настолько, чтобы она не смогла молчать. То, что я бы никогда не сумела сделать для себя самой, я проделывала на другом человеке. Мой следующий шаг к своей собственной бездне.

– Нееет, мне больно! Он не простит, – женщина закашлялась, на ее губах выступила кровь. Я схватила ее за руку, сканируя состояние организма. И с ужасом поняла, что уже ничем не смогу ей помочь. Женщина умирала. Не от болезни, не от увечья, а по чьему-то злому умыслу. Словно ее тело выполняло отданный кем-то далеким приказ. А спусковым механизмом послужили мои вопросы, которые заставляли ее думать, говорить, сомневаться в том, что она сделала.

– Что с ней? – эфет недоуменно воззрился на меня.

– Расплата за неисполненный до конца приказ и частичное признание, – повинуясь глупому импульсу, я как могла, облегчала ее боль.

Наблюдая за женщиной, отметила, что не испытываю к ней жалости или сострадания. Кажется, мы обе были в схожем положении. Но она сдалась, а я еще пытаюсь бороться сама с собой.

– Приказ? Джети, что тебе об этом известно? – тело женщины уже не билось в конвульсиях, и я, наконец, смогла отвести от нее свой взгляд. Все, что могла, я для нее сделала – облегчила смерть, несмотря на то, что она подняла руку на мою мать и ее нерожденного ребенка.

Вопрос эфета заставил задуматься и решиться на то, чего бы я никогда не смогла сделать, не развернись передо мной сейчас кровавая картина. Облегчения не будет, мне никто не сможет помочь. Так лучше уж так, одним махом, чем растягивать мучения на неопределенное время.

– Приказ об убийстве. Нельзя игнорировать, нельзя избежать. Иначе безумие и смерть. Никто не должен узнать…

Голова взорвалась острой болью, в глазах потемнело. Я почти лишилась сознания, продолжая говорить, с силой сжимая ладонями раскалывающуюся голову.

– Даэль, останови это невыносимо. Я должна убить… – голос меня оставил, и я просто осела на пол рядом с мертвой женщиной.

Эфет бросился ко мне, но чем он мне, целительнице, мог помочь? Я осмелилась нарушить волю того, что жаждал моими руками уничтожить врага. И все еще оставалась жива, хотя за здравый ум я уже не ручалась.

– Ты выдержишь, я знаю. Ты сильная. Мы справился с этим вместе. Только не сдавайся, Джети, - эфет перенес меня на диван и, обняв, пригладил мои растрепавшиеся волосы. Только сейчас я заметила, что все еще одета в то самое платье, которое мечтала с себя содрать еще в начале вечера.

– Что с ней будет? – мне не хотелось смотреть на лежащее на полу тело. Но невольно в разум впечатывалась картинка бледной руки с браслетом в виде змеи, пряди волос, выбившейся из прически. Алого платья, легкий подол которого шевелил ветер, врывавшийся в окно.

– Унесите ее. Тело отправьте в патлабораторию. Мне необходимы результаты вскрытия как можно скорее, - отдал эфет распоряжение своим людям и снова сосредоточил все свое внимание на мне.

– Я не позволю, чтобы это произошло и с тобой, - почувствовала на лбу прикосновение его губ. Ничего вызывающего, просто он пытался меня утешить, как маленького испуганного ребенка.

– Милая сцена, - со стороны двери раздался мягкий вкрадчивый и пугающий голос. Он заставил меня напрячься, а Даэля резко отстраниться, выхватить оружие и прикрыть меня своим телом.

– Что здесь делают Псы? Неужели забыли, что расследования убийств на бытовой почве не входит в их компетенцию?

Голос эфета сочился сарказмом и пренебрежением, и я подумала о том, что зря он пытается задеть Клауда. Что бы Пес здесь не искал, вряд ли он пришел сюда без надежного прикрытия.

– Мы здесь чтобы арестовать подозреваемого в заговоре против действующей власти, - все так же мягко и спокойно пояснил Клауд. Его взгляд, так же как и все его внимание было сосредоточено лишь на эфете. Меня он словно не замечал.

– Кто подозреваемый? – с виду эфет выглядел расслабленным. Он демонстративно спрятал оружие и сложил руки на груди.

– Высокий леор Клависсио сент Рейн, - замораживающий взгляд Клауда наконец, сосредоточился на мне. Я вздрогнула от неожиданности. Честно говоря, когда-то я надеялась, что однажды это произойдет, и мой ненавистный отчим получит сполна за все, что он сделал мне и маме. Но, я всегда надеялась на то, что когда это случится, мы обе будем достаточно далеко от Юты и нас никак не зацепит этот арест.

Семьи заговорщиков подвергались остракизму. Они становились париями в обществе. Теряли свое влияние, лишались средств на существование. Не думаю, что леор Мерриган станет делать какие-то шаги, чтобы оправдать своего родственника. Этот скандал негативно скажется на его политической карьере. И, вполне возможно, похоронит мечты о месте главы Содружества. Наверное, кто-то вовремя разыграл имевшиеся у него козыри. Я даже подозреваю, кто это мог быть.

– Здесь было совершено покушение на женщину, супругу подозреваемого, - словно прочтя мои мысли, начал эфет, – она чудом выжила, но после всего оправится еще не скоро. Я настаиваю, чтобы этот арест никак не касался ни ее, ни других ближайших родственников леора.

– Мы ни в коей мере не будем мешать реабилитации высокой леоры, если супруга леора не участвовала в заговоре, арест ее никак не коснется.

Клауд все еще стоял недалеко от двери, словно опасался, что кто-то может попытаться проскользнуть мимо него.

Эфет зло выругавшись сквозь зубы выхватил зашумевший вдруг передатчик и, отойдя в сторону, принялся с кем-то переговариваться.

– Джети, - тихо произнес Клауд. Его взгляд потемнел, глаза загорелись пугающим светом. – Вот я тебя и нашел.

Глава 26

– Возможно, я просто плохо пряталась, – было неловко, что он видел меня рядом с Корром. Да еще в такой двусмысленной обстановке. Однако в этом конкретном случае вины за собой я не ощущала.

– Итак, ильза Джети сент Рей, ты, наконец, скажешь, кто ты в действительности? – я почувствовала его силу, она не причиняла боли, не пыталась на меня давить. Просто словно замерла в ожидании, как и ее хозяин.

– Леора Джетана сент Рейн-Адэль, с какой-то обреченностью произнесла я, понимая, что скрываться более не имеет смысла. Клауд, разумеется, сразу же поймет, к каким двум великим родам я принадлежу, и вполне сможет сделать собственные выводы.

– Поразительно, что мужчины вашего рода, леора, так легко распоряжаются вашей честью и жизнью.

– Вы не можете судить о том, о чем не имеете представления, – разозлилась я.

– Могу. И делаю выводы из того, что вижу. Я буду вынужден вас задержать.

Клауд преодолел небольшое расстояние, разделявшее нас. В его движении и взгляде не было ничего угрожающего. Однако он сам для меня был опасен. Вернуться в Крепость для меня означало безумие. А после смерть. Невольно отшатнувшись, я растеряно перевела взгляд на все еще говорящего по передатчику эфета.

– Джети, он тебе не поможет, - едва слышно произнес Клауд, - такие дела входят в юрисдикцию Совета Содружества и даже верховный леор не может на нас повлиять.

– На каком основании?

– Для начала: шпионаж в пользу своего клана. Думаю, это будет достаточным основанием для предварительного ареста и допроса. Если подозрения подтвердятся, я буду вынужден отвести вас в столицу.

– Но я невиновна.

– В таком случае, вам не о чем переживать, - взгляд Клауда снова странно блеснул.

– Бред! Клауд, ты не имеешь права! Ты не должен этого делать, - я старалась не поддаваться панике, но мое спокойствие разлетелось вдребезги.

– Мои возможности гораздо шире, чем вы себе представляете, леора.

– Что здесь происходит? Джети, ты бледна, – в наш диалог вмешался эфет, тут же отгородив меня от Пса. Клауд лишь язвительно усмехнулся.

– Здоровье леоры отныне не ваша забота, эфет, – на этот раз Клауд не скрывал неприязни, - девушка переходит под мою ответственность.

– Я не позволю тебе ее забрать, Пес, – прошипел эфет.

– И что ты сделаешь? Попытаешься меня убить? – с интересом спросил Клауд.

– Возможно, это будет неплохим решением проблемы, - эфет положил ладонь за рукоять бластера.

– Это было бы неплохим решением, если бы дом не окружали мои люди, а на орбите нас не поджидал корабль.

– Боюсь, что это не единственный корабль, который вас поджидает. Мне сообщили, что только что орбитальная система обнаружила корабль, которого здесь быть не должно. По базе проходят как вольные охотники за головами с лицензией.

– Вы же понимает, эфет, что Джети сент Рейн нежелательно здесь дольше оставаться, - в отличие от эфета, Клауд не тянулся за оружием. Он сам им казался смертоносным и опасным.

– Я смогу защитить Джети и ее мать, - твердо произнес Корр.

– Тогда про наемников, которые уже высадились на Юте вам, видимо, давно известно. Мы перехватили их, вот только никто не сможет помешать заказчику прислать вторую команду. И третью. Поэтому, высокая леора сент Рейн, я настаиваю на том, чтобы вы собрались как можно быстрее и покинули планету. Вам же, эфет сент Корр, настоятельно рекомендую не мешать и заняться… Да хотя бы установлением местонахождения главы рода сент Рейн.

– Он предпочел исчезнуть и не предпринимать никаких действий для очищения доброго имени члена своего рода, - скривился эфет.

– Мне нужно увидеться с мамой, - чтобы разрядить напряженную обстановку, вмешалась я. Сердце охватило тревожное предчувствие. Вольные охотники, или как их еще называли, шакалы, стали бичом свободных колоний. Выслеживая свои жертвы, эти типы не останавливались ни перед чем. Иногда после их отлета пострадавших было больше, чем оставил после себя задержанный ими преступник. Правительство сквозь пальцы смотрело на их «забавы» и порой поручало им щекотливые задания. То, чего не могли сделать официальные службы.

– Вы увидитесь с ней на борту корабля, - не сводя взгляда с эфета, отрезал Клауд.

– Ей нельзя лететь. Это может быть опасно, - возразила я.

Клауд медленно перевел взгляд на меня. От его выражения меня прошило холодом. Несколько мгновений он молчал, возможно, пытаясь перебороть вспышку раздражения.

– Судя по тому, что я знаю, опасно для нее здесь оставаться.

– Я не предполагала, что все настолько ужасно, - я опустила глаза, - она недавно родила, едва пережила смертельную рану.

– С ней рядом врач. Он из наших, можешь не переживать. О ней и ее ребенке позаботятся.

– Пожалуйста, Дан. Она верит только мне, ваше появление приведет ее в ужас, - почти взмолилась я.

Клауд молча взирал на меня. Наконец, в его взгляде что-то дрогнуло, выражение лица смягчилось, и он кивнул.

***

Она полулежала на кушетке. В ее руках был новорожденный ребенок. Судя по всему, она только что его покормила и теперь тихонько напевая, укачивала.

– Леора сент Рейн, там…, - горничная запнулась, не находя подходящих слов. Наконец, она подняла искупанный взгляд на хозяйку и решилась, - в резиденции полно Псов. Они арестовали леора. Эфет сейчас с леорой Джети и их главным. Они заперлись в кабинете.

– Что же, похоже, началось, - Элиф медленно встала и аккуратно положила ребенка в колыбель. С тех пор, как ее Джети вернула ей жизнь, а вместе с тем разум и волю, она ждала чего-то подобного. Шанса, чтобы все изменить. Столько лет она жила словно в скорлупе, лишь изредка вырываясь из вязкого марева подчинения. Она едва не потеряла свою дочь. Теперь же им всем грозит гибель из-за того, что ее муж возжелал больше власти, чем ему могли позволить получить.

– Сара, ты была мне хорошей помощницей. В комоде лежит чек, возьми его и уходи из дома через потайную дверь. Не думаю, что ее успели обнаружить.

– А как же вы, леора? – в ужасе девушка воззрилась на хозяйку.

– Не беспокойся, милая. Я справлюсь. Мы с Джети справимся.

Элиф улыбнулась. Сейчас ее разум мог работать четко в полную силу. А еще она предчувствовала, что скоро ее жизнь изменится навсегда.

Спустя четверть часа в комнату, постучавшись, вошел высокий худощавый молодой человек.

– Пес, - тут же определила Элиф, бегло осматривая его форму черного цвета с нашивкой алого пламени на груди.

– Леора сент Рейн, - обратился к ней вошедший, - вам нужно собираться.

– Где моя дочь? Я никуда не поеду без нее, – в голосе женщины появилось волнение.

– Леора, не беспокойтесь, я врач, пусть и не целитель, и смогу контролировать ваше с малышом состояние, - успокаивающе начал Пес.

– Мне нужна Джети, я никуда без нее не полечу!

Леора резко встала, тут же покачнувшись. Она все еще была слаба от потери крови и тяжелых родов. Организм смог себя восстановить, но ее мысли и чувства медленно возвращались в нормальное состояние после исцеления и резкого разрыва клятвы.

Пес тут же поспешил ее поддержать.

– Ваша дочь летит вместе с вами. У нас приказ доставить на борт всех представителей семьи леора сент Рейна.

– Я арестована? – с неким высокомерием уточнила Элиф.

– Задержаны, - поспешил прояснить ситуацию Пес, - для вашей же безопасности.

***

– Мы не знаем, сколько убийц уже на Юте, поэтому вас с матерью мы разделим, и будем возвращаться на корабль двумя группами, - мы спешно двигались коридорами резиденции, которая казалась вымершей. Нам навстречу никто не попадался, лишь у нескольких дверей я заметила дежуривших Псов.

– Но кто будет отвечать за ее безопасность? Клауд, мне было бы спокойнее, если бы это был ты, - в конце концов, я могла признаться самой себе, что с этим мужчиной надежно, и я бы могла доверить ему жизнь моей матери и брата.

– Твоя мать в надежных руках, поверь мне, - Клауд усмехнулся, вызвав у меня неприятные подозрения.

– Ты же не хочешь сказать… нет, вы не могли… - я замерла, сверля злым взглядом спину Клауда. Поняв, что я отстала, он остановился:

– Манфред один из лучших бойцов. Он полностью восстановился. Он тот, кому ты можешь доверять, - с некоторой резкостью, словно заранее пресекая мои возражения, произнес Клауд.

Она узнает его, для нее это будет шоком. Еще слишком рано, она так слаба.

– Ты не знаешь всего. Не понимаешь того, что может произойти, - я сглотнула неприятный ком, образовавшийся в горле.

– Да, детка, ты уже близка! Скоро ты сделаешь то, о чем я тебя прошу и ты, наконец, будешь свободной. Мы вместе будем свободны.

Кошмар сидел на подоконнике, с нежностью взирая на меня. Ненавижу, как я ненавижу все это!

– Обсудим это после того, как окажемся в безопасности на борту, - отрезал Клауд, и взяв меня за руку, потянув вперед.

– Я должна убить… - в голове взорвалась сверхновая, и я потеряла дар речи. Из носа хлынула кровь. Я упала на колени, чувствуя. что Клауд рядом, зовет меня, его голос встревожен. Он пытается до меня достучаться, а я не могу ничего ему ответить.

– Плохая девочка, ты будешь наказана, - Кошмар погрозил мне пальцем и исчез. Тело и голову снова пронзила боль и я закричала.

– Джети, доченька, - голос мамы вырвал меня из вязкого беспамятства. За последнее время я столько раз лишалась чувств, что почти привыкла к этому.

– Мама, как ты? - я потянулась к ней, с недовольством обнаружив, что почти обессилена и совершенно ее не чувствую.

– Я в порядке, и малыш тоже. Милый молодой человек, который вбежал в мою комнату, с тобой на руках обещал за ним присмотреть. А я сейчас займусь тобой.

– Ты? – я недоверчиво улыбнулась.

– В отличие от тебя, у меня только что не было микроинсульта. И мои сосуды не лопались у меня в голове. К тому же, я четверть века берегла силы, а твои ушли на то, чтобы спешно восстановить твой организм. Что это было, не скажешь? Неужели не почувствовала признаков и не смогла остановить приступ?

Говоря это, мама как-то вполне профессионально добавляла мне сил. Капля за каплей резерв восстанавливался. Разумеется, до полного исцеления было далеко, но сознание прояснялось, и я могла хотя бы здраво мыслить.

– Это было наказание, - невольное признание заставило поморщиться в предчувствии новой боли, - не могу это контролировать.

– Тебя к чему-то принуждают? – высказала предположение мама.

Я молчала, лишь прикрыла веки, надеясь, что это простое движение не возродит ту ужасную боль.

– Кому-то навредить, - продолжала мама, и я вцепилась ладонями в покрывало.

– Все, милая, отдохни. Приходи в себя, скоро вылетаем.

Элиф встала и направилась из комнаты.

– Мама, он будет там, на корабле, - решила я ее предупредить.

– Я знаю, Джети, - она коротко улыбнулась.

– Ты не боишься?

– От судьбы не уйдешь, правда?

Дверь за ней захлопнулась с тихим щелчком, и я смогла перевести дыхание. Возможно там, среди космоса все изменится. Нашу тайну раскроют, а я найду способ избежать участи марионетки.

***

Женщина вошла в комнату, в которой находились знакомый ей эфет сент Корр и Пес, который так внезапно ворвался к ней с почти умирающей дочерью на руках. Сейчас она могла получше его рассмотреть. и осталась довольна увиденным. Высокий, мощное телосложение, не красавец, но этот леденящий холод во взгляде дал трещину, когда он не мог себя контролировать и думал, что Джети умирает у него на руках. Неужели история повторится? Или им хватит ума и мудрости, чтобы избежать всех ловушек и вырвать счастье у Судьбы?

– Как она? - тяжелый взгляд Пса почти пригвоздил ее к месту. Несколько раз вдохнув и выдохнув, Элиф напомнила себе, что при эмоциональных потрясениях Псы не всегда могут контролировать силу.

Женщина подошла к колыбельке и взяла на руки ребенка. За старшего она не переживала, ему не смогут причинить вреда. Двое других были надежно защищены стенами Корпуса – старинной военной академии, которая принимала на обучение лишь отпрысков представителей высшей аристократии.

– Скоро полностью восстановится, - поспешила она заверить обоих мужчин. До сих пор она не думала, что эфет, когда-то бывший частым гостем в их доме, так же заинтересован в ее дочери. Слишком отстраненным он ей всегда казался, - думаю, нам есть что обсудить, пока она нас не слышит.

– Ты готов? - Манфред Крафт привычно проверил оружие. Разумеется, привычным для него было использовать силу, но на дальнее расстояние прекрасно подходил бластер.

– Я – да, - Клауд прикрыл лицо, темной маской защитного костюма, который делал Псов ночью практически невидимыми для противника.

– Слышу в твоем голосе сомнения на мой счет, - хмыкнул Пес, следуя его примеру. Теперь обоих мужчин можно было различить с трудом. Только если хорошенько присмотреться, фигура Манфреда казалась более коренастой, а Клауд выделялся гибкостью и подвижностью.

– Я действительно не сразу понял, кто эта женщина для тебя. Не нужно было с нами лететь.

– Думаешь, я не смогу побороть в себе справедливое чувство мести и уничтожу предательницу прямо на глазах ее дочери? – с ехидцей спросил Пес.

– Ты знаешь, что леор Клависсио не родной отец Джети? - задержал своим вопросом почти покинувшего комнату Манфреда.

– Да, как и то, что девушка родилась через год после моей «казни». Я первым делом это проверил, Клауд. Не стоит ворошить прошлое. Леора Элиф сент Рейн мое очередное задание. Не более того.

– Хорошо, - Клауд надел перчатки и прошел к двери, - мне кажется, они решили сделать из Джети ассасина. Ты – цель.

– Уверен? Думаешь, ее специально готовили, чтобы убить меня?

– Какова вероятность того, что молодой красивой леоре из высокого рода позволят отправиться на станцию к дикарям, да еще скроют всю информацию о ней, любезно предоставляя нам фальшивку?

– Она меня спасла, - заметил Крафт.

– Она и не хотела твоей смерти. Думаю, все случилось гораздо позднее, когда ты пошел на поправку. Тогда и сработал механизм внушения. А она, обессиленная после всего, оказалась просто не готова ему противостоять.

– И все же нашла в себе силы не поддаться и найти единственный приемлемый выход – бежать. А теперь мы тащим ее на корабль, вместе с ее главным раздражителем и целью – мной?

– Если бы этого можно было избежать, я бы никогда не позволил ей снова тебя увидеть до тех пор, пока не нашел решения проблемы. Но на Юте ей не место.

– Хорошо, я сделаю все, чтобы девушка не пострадала. Но ты найти способ нейтрализовать внушение. Это первый на моей памяти случай, когда убийцей делают целителя. Не думал, что такое в принципе возможно.

– Все же, необходимое условие соблюдено. Она убивала раньше. Я не учел этого, глупец. Должен был сразу понять, она ведь пыталась мне рассказать.

– Ты влюблен, а значит, предвзят. Присматривай за ней.

***

Элиф резко встала, когда в комнату стремительно вошел высокий крепкий Пес. Лицо его было скрыто маскировочной маской, через которую можно было различить лишь глаза: светлые и яркие, такие знакомые и чужие одновременно. Женщина поняла, кто перед ней. Ее сердце тревожно сжалось, а потом застучало слишком быстро.

– Леора сент Рейн, - голос изменился, стал грубее и ниже, - нам пора.

Кутаясь словно от холода в шаль, подняла на гостя взгляд. Ни единым жестом или порывом он не дал понять, что она узнана. Что же, наверное, так даже лучше.

Быстрыми уверенными движениями Элиф сбросила шаль, надела на себя слинг и умело разместила в нем спящего малыша, а затем накинула полупальто, скрывая ребенка под его полами.

Все это время Пес сохранял молчание, однако женщине казалось, что он не спускает с нее глаз. Когда она закончила, и, подняв тяжелую сумку, подошла к мужчине, он тут же приказал одному из своих подчиненных забрать сумку у нее из рук. А затем набросил на женщину почти невесомую накидку с капюшоном, скрывающую ее от макушки до самых пят.

– Это защитит вас от выстрела в упор. Поспешим.

Псы, повинуясь его команде, обступили мать с ребенком со всех сторон и направились к выходу.

Больше всего на свете Элиф боялась, что ребенок проснется и начнет плакать. Он был сытым и сухим. Однако любой шум мог его потревожить. Женщина послала ребенку успокаивающий импульс, надеясь, что такого легкого вмешательства будет достаточно, чтобы преодолеть расстояние до поджидавшего их транспорта.

Идти пришлось через тоннель, ведущий из резиденции в Дом Совета. Три разных плана отхода, три шанса уйти от преследователей незамеченными. Элиф судорожно вздохнула – Джети покидала здание в составе последней группы, наиболее рискованным способом.

***

Мы покидали стены резиденции ночью, тайком, словно преступники. Несколько раз охранная система сообщала, что рядом с домом посторонние. Они не пытались проникнуть внутрь, однако, само присутствие чужаков так близко добавляло паники.

Я понимала, что без нас Псы смогли бы быстро разделаться с любой угрозой, даже находясь в заведомом меньшинстве. Но присутствие меня и мамы с новорожденным связывало им руки.

Как и говорил Клауд, нам пришлось разделиться. Я понимала, что так будет лучше и безопасность, однако волновалась за маму. Учитывая, кто именно должен был отвечать за ее жизнь. Я лишь хотела верить в то, что Манфред достаточно владеет собой, и его обида не выльется в жажду мести.

Клауд не забыл Хоку предательство и шпионаж, хотя искренне поблагодарил за то, что защищал меня все это время. Парень оставался на Юте, чем, впрочем, он не был сильно опечален. Я подозревала, что как только корабли Псов покинут орбиту планеты, Хок воспользуется запасным планом и будет выполнять приказ верховного леора не попадаясь на глаза бывшим сослуживцам. Какой именно план я не могла даже представить. Но почему-то верила, что Хок для нас не угроза.

– Джети, - у выхода меня остановил эфет.

– Спасибо, что помог, Даэль, - я печально улыбнулась, и порывисто поцеловала эфета в щеку.

– Не так уж я сильно и помог, - ответил мужчина, в глазах которого промелькнуло удовлетворение. – Я со своими людьми прикрою ваш отход. Но в небе вы будете беззащитны.

– Мы справимся, - Клауд совершенно неслышно возник за моей спиной. Смерил эфета неприязненным взглядом, и, взяв меня под руку, повел к тайному выходу. Мама с ребенком с другой группой ушли четверть часа назад. Отчима забрали еще раньше.

– До встречи в Крепости, - произнес эфет.

– Я буду ждать, - улыбнулась я, обрадованная мыслью, что Корр не бросит нас.

Транспорт, рассчитанный на дюжину человек, мягко стартовал с крыши резиденции. Я уловила в темноте вспышки света, когда услышала голос одного из Псов:

– По нам стреляют!

– Дронг, снимай их точечными выстрелами, - распорядился Клауд, - Фрост, следи за небом.

Он пристегнул меня ремнями безопасности, задержав на миг руку на моей щеке. Видимые в прорези маски глаза заполнялись знакомой тьмой, которая совсем не пугала.

Вспышек света стало больше. Скорее всего, эфет и его люди вступили с нападавшими в бой. Транспорт сильно тряхнуло. Я вцепилась в руку Дана, чтобы не упасть со своего места. Никогда не любила летать.

Перед нами завис флип откуда выпустили несколько очередей. Наша броня выдержала, чего нельзя было сказать про флип нападавших, который мы разорвали пополам, протаранив на полном ходу.

А дальше в моей голове смешались шум выстрелов, скрежет металла, ругательства людей. Бешеная скорость передвижения и тряска вызывала легкую дурноту. Я прикрыла глаза и сделала так, как нас учили в магистериуме – постаралась отрешиться от всего. Надеясь лишь на то, что скоро мы достигнем места назначения, и опасность останется позади.

Рядом со мной кто-то вскрикнул, и я тут же вернулась в реальность. Уже немолодой Пес держался за плечо, из которого хлестала кровь. Похоже, его задело осколком взрыва от снаряда, который Псам удалось сбить на подлете к нам. И вмиг исчезли шум выстрелов, дурнота и страх. Я целитель, и у меня есть работа.

***

Он помог Элиф добраться до ее каюты, поставил вещи и неожиданно для себя самого сбросил маску. Его лицо за прошедшие годы сильно изменилось. Исчезла мягкость и доброта. Черты огрубели, во взгляде появилась жесткость.

Какого эффекта он ждал, и сам не мог ответить на этот вопрос. Только не того, что женщина тепло ему улыбнется, пройдет к низкой койке, и осторожно положив малыша, обернется к нему:

– Спасибо, Манфред.

Ни страха, ни паники в ее глазах. Только тепло и мягкость, которая его когда-то так подкупала. В последний раз, когда они виделись, он бросил ей в лицо ужасные слова. Обвинил в предательстве, облил презрением и ненавистью. Разумеется, она могла решить, что за столько лет его злость могла слегка остыть. Но он не верил, что она забыла его угроз.

– Твоя дочь скоро будет здесь, - почему-то он не ушел сразу, задержался, желая полюбоваться произведенным на нее эффектом. А теперь просто не смог, смотря на эти глаза, улыбку. Взгляд, полный лживого участия и симпатии. Он моргнул, чтобы избавиться от наваждения, которое, как ему казалось, им завладело.

– Спасибо, что заботишься о нас. Ты мог бы этого не делать, я бы поняла.

– Поняла что? – холодно спросил Крафт.

– Что ненависть сильнее, - женщина пожала плечами. Такой знакомый жест, который он не раз замечал у Джети.

– Твоя дочь спасла мне жизнь. Я возвращаю долг, - твердо сказал мужчина.

– Наша дочь, - поправила его Элиф, нервно отводя волосы с лица. В каюте воцарилось молчание, а затем:

– Не верю. Я проверял. Время не совпадает, - короткими рубленными фразами он пытался подавить зарождающую в нем ярость. Как она смеет! Снова ложь! Неужели считает, что это защитит ее он его гнева и справедливой расплаты? Расплаты, о которой он даже не думал с тех пор, как увидел ее в резиденции мужа, собирающуюся бежать со своим ребенком. Пятым ребенком, которого она родила другому мужчине.

– Мне незачем тебе лгать, на этот раз, Манфред, - женщина устало присела рядом с малышом. - Леор сент Рейн больше всего на свете старался сохранить в секрете то, что его первенец ему не родной. Сразу же после бракосочетания мы отправились в отдаленную колонию, в которой я и родила Джети на четыре месяца раньше, чем было объявлено официально. Ты можешь ненавидеть меня за предательство, за те ужасные обвинения и пытки, которые пережил по моей вине. Но поверь мне - Джети твоя дочь. Клянусь.

– Она знает? – вкрадчиво спросил Крафт.

– Да, - Элиф потерла пальцами виски, словно надеясь избавиться от головной боли, - я рассказала ей о тебе несколько лет назад. Торш Рейвен помог узнать то, что ты жив и получить нужную информацию. В Крепость она прилетела, чтобы найти тебя. В ней проснулась твоя кровь, и чтобы пройти ритуал Пробуждения Иной крови, пришлось бы отказаться от силы. Но теперь ей грозит опасность. Защити ее, прошу!

– Опасность? Ты говоришь о том, что Джети используют для того, чтобы убить меня?

– Она не назвала свою цель. Не смогла, - Элиф задрожала, вспоминая, в каком состоянии оказалась ее дочь, пытаясь сопротивляться проклятому внушению.

Несколько бесконечно долгих секунд Крафт не сводил с женщины взгляд, тяжелый, подавляющий. Она смотрела прямо на него, не пытаясь отвернуться. Словно опомнившись, на миг прикрыл глаза. Затем, в полной тишине вышел из каюты, оставив женщину наедине со своими горькими мыслями и воспоминаниями.

Глава 27

Я с улыбкой смотрела, как мама возится с малышом. Сейчас, при неярком свете корабельной лампы она выглядела совсем юной.

– Я призналась Манфреду, что он твой отец, - отвела взгляд Элиф.

– Захочет ли он им стать? - я перехватила у матери малыша и легонько погладила по головке, на которой едва пробивался золотистый пушок.

– Ты не очень в это веришь, - заметила Элиф.

– Я думаю, что если бы обрела его лет десять назад, все могло бы быть иначе.

Мне снова стало грустно и горько при мысли о времени, которое было упущено.

– В этом нет его вины, - тихонько шепнула Элиф.

– Я знаю. Как и моей. И твоей.

– Ты не права. Все из-за меня.

– Нет, мама. Давай, наконец, посмотрим правде в глаза. Ты была ребенком, тебе едва исполнилось семнадцать лет. И ты влюбилась впервые в жизни. Вы оба были слишком молоды, чтобы понять – ваша любовь обречена. И если бы верховный леор не поставил тебя перед чудовищным выбором, все могло бы закончиться не так паскудно.

– Я сама выбрала Клависсио. Знала, что он негодяй, но понадеялась, что ему будет достаточно того, что он получит в браке со мной.

– Негодяй из влиятельной семьи, который увез тебя далеко от деда и оградил от сплетен. На тот момент это был твой шанс. Ты не могла предвидеть всего.

– Он на долгие годы лишил меня воли, столько раз пытаясь тебя убить. Я едва не тебя не потеряла.

– Теперь все в прошлом, мамочка, - я положила ей голову на плечо, малыш у меня на руках деловито засунул свой палец в рот. Впервые за много месяцев я почувствовала себя счастливой.

– Забавный малыш, правда, милая? У нас мог бы получиться не хуже, - мой Кошмар появился за спиной и зашептал мне на ухо.

– Ненавижу тебя, - выдавила я, отворачиваясь от ребенка, глядя в когда-то дорогие глаза, - ты все испортил. Предатель!

– Убийца, - мягко улыбнулся Кошмар, - моя любимая убийца.

***

– Так и думал, что найду тебя здесь, - Клауд присел рядом с расположившемся в машинном отделении Манфредом. Тот не повернув головы, смотрел на вращающиеся лопасти огромного вентилятора.

– Джети моя дочь, - бесцветным голосом произнес Крафт.

– Это многое объясняет. Ты рад? – чуть помедлив, спросил Клауд.

– Рад ли я узнать, что девушка, спасшая мне жизнь, талантливая целительница и прекрасный человек моя дочь? Я даже не могу приблизиться к ней, чтобы не спровоцировать. Я не знаю, что мне делать, чтобы не навредить ей.

– То, что у тебя всегда получалось лучше всего. Искать выход. Бороться за нее.

– Ты со мной? – Клауд посмотрел на Дана.

– Учитель, я всегда с тобой.

Шорох отъехавшей двери заставил Элиф обернуться. Пес остался стоять в проеме, дожидаясь приглашения.

– Добрый вечер, Манфред, - первой поприветствовала женщина Крафта.

– Я пришел поговорить о Джети, - Манфред невольно следил за тем, как Элиф укладывает своего сына в специальный контейнер-переноску.

– Что ты хочешь о ней узнать? – женщина отошла от ребенка и предложила Манфреду присесть. Свободным местом была пустующая койка и металлический табурет, привинченный к поверхности пола. Крафт предпочел стоять.

– Все, но в первую очередь: кто ее преследует и почему?

– Что же, это давняя и скверная история. Именно после нее в Джети будто что-то сломалось. Она пережила несколько покушений, которые организовал леор Клависсио, справилась с тем, что вынужденно убила напавших на нее наемников. Но после этого моя малышка стала отдаляться от меня и постепенно полностью закрылась.

***

Отыскать медсектор на корабле оказалось довольно просто. Меня радушно встретил мой коллега, пожилой Пес по имени Бран. Он с гордостью показал неплохо оборудованную лабораторию и предложил заходить, когда я захочу. Мне было приятно провести время среди милых сердцу инструментов и аппаратуры. Возвращаясь в свой отсек, решила, что обязательно загляну туда еще не раз. Все это время я упорно гнала от себя мыль, что где-то в недрах этого корабля содержится леор Клависсио. Да и наше с мамой положение, в общем-то, скорее всего, будет зависеть от того, к чему приговорят леора. В том, что его сочтут виновным, я не сомневалась. Ему всегда было мало власти, кредитов, внимания и восхищения. Он бы никогда не остановился на роли второго человека в клане после главы. Возможно, что леор Мерриган сент Рейн испытал облегчение, когда избавился от столь амбициозного сородича, путь этот скандал и отдалил его от вожделенной цели. Но леор всегда был терпелив, и я уверена, рано или поздно он сможет добиться того, чего хочет. Если смирит свое самолюбие.

Подходя к маминой каюте, невольно улыбнулась. Большую часть времени я сейчас проводила именно здесь. Рождение малыша сблизило нас, и я пользовалась каждой свободной минуткой, чтобы побыть с ними вместе.

Мой взгляд уткнулся в широкую спину мужчины и все внутри перевернулось. Манфред! Я могла думать об этом человеке, говорить о нем, произносить его имя. Но видеть, и бороться с собой было слишком. Он резко обернулся и его светлые глаза при виде меня сузились. Мы стояли друг напротив друга, и почему-то в свете тусклой лампы жарко было мне одной. Мама растерянно охнула, переводя испуганный взгляд с него на меня. Я стерла выступившую на лбу испарину.

– Я думаю, нам нужно выйти и поговорить, - Крафт взглядом остановил собиравшуюся подскочить ко мне Элиф и пропустил вперед из каюты. Мы молча шли по коридору, и мне казалось, что каждый наш шаг отдает внутри меня гулким эхом, сливается с биением сердца. И я почти перестаю что-то слышать и понимать.

– Вот так, милая, – донесся до меня ненавистный голос, - ты все делаешь правильно. Скоро мы, наконец, будем вместе.

Меня передернуло от отвращения, но я продолжала следовать за мужчиной, вперившись взглядом в его спину, и… да, я примерялась с какой точностью нужно ударить, чтобы нанести ему максимальные повреждения. Пес быстро восстанавливается и второго шанса у меня может и не быть. Мерзкий голос внутри продолжал подсказывать способы расправы, не придавая значения тому, что жертва мой отец. Родство, чувства, сомнения, стали не важны.

Слишком долго я бежала от миссии, которую на меня возложили. Мне нужно сделать это как можно быстрее, и я буду свободна.

Даже не заметила, как по моим губам пробежала улыбка.

Я буду свободна.

Передо мной открылась дверь, и я не колеблясь туда вошла. Быстро огляделась. Тренировочный зал, довольно просторный. Несколько тренажеров, маты. Все, чтобы экипаж мог не прерывать занятия даже в полете.

– Проходи, Джети, - мягко произнес Манфред.

– Зачем мы здесь?

– Чтобы ты смогла без проблем выполнить свое задание, - ответил Пес.

Я истерично рассмеялась, где-то за границей сознания понимая, что веду себя странно и противоестественно. Более того, больше себя не контролирую.

– Зачем это тебе, Манфред? – казалось, что моим голосом говорил кто-то другой – чужой, холодный и враждебный занял мое тело и сейчас использует меня, чтобы нанести вред другому человеку. Значит, вот как это работает, и, скорее всего, я дошла до предела.

– Я хочу помочь, - тихо сказал Крафт.

– Мне нельзя помочь, - я снова засмеялась. Мой нервный смех эхом отразился от стен зала.

– Позволь мне помочь, доченька, - повторил Крафт.

– Ей нельзя помочь, - снова кто-то чужой заставлял меня произносить слова, которые я не хотела говорить.

– Посмотрим, - глаза Крафта заблестели, когда он увидел, как в моих руках материализовались длинные сияющие клинки.

А дальше разум, здравый смысл и осторожность оставили меня. Остались голые инстинкты и дикая нечеловеческая злоба. Убить, уничтожить, растерзать любой ценой! Но где-то глубоко внутри я испытывала удовольствие от сверхъестественной скорости боя, которую мне навязал Манфред. Это было почти на грани, почти больше того, что я могла выдержать и не растратить все силы. Мы оба скользили по залу, звон клинков эхом отражался от стен, сливался в один оглушающий звук.

– Ты молодец, дочка, многому научилась, - неожиданно заговорил Манфред. Его дыхание было равномерным и спокойным, судя по голосу, он совсем не устал. Я же… почти достигла того рубежа, после которого в бою либо сдаются, либо умирают.

Я сильнее сжала челюсти и увеличила напор. Усталость накатывала волнами, я старалась контролировать расход сил, но до сих пор никогда еще не сражалась так долго и с такой самоотдачей. Тренировки с Рейвеном были совсем не такими. Пропустила удар, и почувствовала, как клинок разрезал рукав футболки, оставляя на коже тонкий след. Боль заслонила ярость, я отступила, позволяя своему телу исцелиться. Слишком много силы тратила на бой, исцеление прошло медленнее. Между тем, мне до сих пор ни разу не удалось даже задеть Крафта, а он нанес мне уже вторую рану, затем третью. Он методично задевал меня клинком, не опасно, но больно. И постепенно боль отрезвляла, вытесняя потребность уничтожить, заставляя мыслить трезво и разумно.

– Не останавливайся, милая. Ты так близка к победе, - будто чувствуя, что я готова отступить, мой Кошмар снова заполонил мои мысли.

– Ты должен умереть, - наши голоса слились в один, и я почувствовала отвращение от мысли, что говорю и делаю то, чего хочет от меня мертвый человек, которого я до сих пор ненавижу.

– Не сдавайся. Он всего лишь плод твоего воображения. Он пустое место. Твоя воля сильнее, - Манфред напрягся, видимо, чувствуя, что снова теряет контроль. А дольше, на меня обрушился град ударов, которые я уже не могла, да и не хотела отбивать. Каждый болезненный укол возвращал мое сознание и отбирал толику силы. Я не могла больше исцелять себя и вести бой на том же уровне. Навалилась усталость и какое-то безразличие.

– Манфред, она на грани, - со стороны послышался голос, который отвлек мое внимание, и я пропустила удар. Все такой же слабый, но мешающий сосредоточиться на цели.

– Дан, не вмешивайся, - сдавлено прошипел Крафт. – ей придется справиться с этим самой. Другого выхода нет.

– У нее может не хватить сил, - возразил Клауд. Он держался от нас на расстоянии, хотя судя по всему, прилагал большие усилия, чтобы не вмешаться. Вот только, чью сторону он примет?

– У нее должно не хватить сил. Бой на клинках и исцеление своих ран ее обессилит. И тело не сможет уничтожить само себя, - резко бросил Манфред, - у нее просто не хватит резерва. Программа самоуничтожения завязана на ее же силе. В этом случае, она не сработает. У нас будет шанс избавить ее от этого кошмара.

– Надеюсь, что ты прав, учитель, - Клауд стиснул зубы и вышел вперед. В его руках появились клинки, словно сотканные из тьмы. Такие же, как у Манфреда. Они на миг приковали к себе мой взгляд. А затем… он меня атаковал.

Я действовала на одних инстинктах, не осталось даже злости или страха. Прекрасно сознавала, что против двоих мне не выстоять. И если бы они задались целью победить, я давно была бы повержена и убита. То, что они собирались сделать, было немыслимо, и какая-то часть меня хотела, чтобы у них это получилось. Но то, что было во мне чужим, рвалось к Манфреду, чтобы закончить поскорее наш бой.

Убить… убить…убить…

В глазах темнело от усталости и напряжения. Организм работал на износ. Кажется, я исчерпала все силы, и теперь оставалось только умереть. Неужели они не понимают, что те, другие, так просто меня не отпустят.

– Джети, о, Всевидящие, - услышала я болезненное восклицание Клауда, когда не смогла увернуться от его удара и черный клинок прочертил на моем теле очередную рану. Наверное, это оказалось слишком тяжело для него. Падая, я оказалась прямо в его руках.

– Клауд, нет! Это опасно! – восклицание Манфреда слилось со сдавленным стоном Дана, когда я из последних сил всадила клинки ему в грудь.

– Ты никогда ее не получишь, - прошипело нечто моим голосом, и мир померк перед глазами.

***

– Ты не должен был этого делать! Как ты мог? - из полусонного состояния, связанного с процессом регенерации Клауда выдернули голоса.

– Я спасал дочь! – голос учителя был рассерженным и усталым.

– А теперь нужно спасать их обоих! – Дан с удивлением узнал в кричащей на Манфреда женщине леору Элиф. Это было настолько необычно, что Пес поторопился полностью прийти в себя.

– С парнем все будет в порядке, и не такое переживал. А вот с Джети все намного сложнее. Кто бы ни были эти люди, они ей не оставляли шанса. Она должна была умереть в любом случае.

– И что теперь? Как ей избавиться от этого проклятия?

– Ты не рассказала мне всего о том, что с ней произошло, - с угрожающей мягкостью напомнил Крафт.

– Ты был занят. Отправился избивать дочь, - оживленно парировала Элиф.

– Элиф! – мягкость исчезла в рассерженном полурыке. Клауд невольно усмехнулся – кажется, лишь одному человеку удалось вывести его учителя из себя – этой миниатюрной женщине, против которой у Крафта, похоже, не было ни единого шанса.

– Всего не знает никто, кроме самой Джети. Эфет о чем-то подозревает, но никогда не предпринимал никаких шагов, чтобы вырвать из нее правду.

– Вырвать правду? – вкрадчиво переспросил Манфред.

– Однажды он попросил Джети стать его женой. Она отказала. После обмолвилась, что это всего лишь был способ добиться от нее признания в том, что она сделала с тем поддонком… Аленом сент Лором. Мне кажется, она ошибалась, и эфет действительно в нее влюблен.

Клауд не мог больше слушать того, с каким пиететом леора отзывалась о сопернике. Он резко встал, переборов дурноту и осмотрел помещение, в котором они находились. Корабельный медблок, крошечный, не идущий ни в какое сравнение с тем, что у них на станции.

– Где Джети? Она в порядке?

Манфред неохотно отвел пылающий негодованием взгляд от леоры, и сосредоточился на ученике.

– Она жива. Это главное, - отрезал Крафт, после снова обернулся к леоре, хотел что-то сказать, запнулся, натолкнувшись на ее острый взгляд, и стремительно вышел.

Клауд соскочил с прохладного стола, на котором лежал, пока проходила регенерация, и, вежливо склонив голову перед леорой, поспешил за Крафтом. Как бы там ни было, у них оставалось мало времени, чтобы помочь Джети. Его Джети…

Он игнорировал взгляды встречных людей на его порванную в нескольких местах и противно липнущую к телу окровавленную футболку. Ворвался в маленькую темную комнату, больше напоминающую камеру. По сути, это и была камера. Она находилась немного ниже медблока и была надежно изолирована от остального корабля. В пыточной была хорошая звукоизоляция, а, главное, она полностью отсекала пленнику возможность использовать силу. Любую. Человек оказывался беззащитен, едва его тело касалось холодного металла, добытого на одной из планет бывших Свободных колоний. Это держалось в строжайшем секрете, может быть поэтому, колонии вскоре потеряли свободу и стали частью Содружества на весьма невыгодных условиях.

– Не думал, что это будет так тяжело, - Манфред склонился над бесчувственной девушкой с прикованными к столу руками и с нежностью вытер кровь, сочащуюся из пореза на ее лице.

– Нам придется это сделать. Другого выхода нет, - тон Клауда был, скорее, вопросительный. В нем таилась надежда на то, что Манфред сможет найти какой-то другой выход. Но его надежда не сбылась.

– Другого я не знаю. Мы делали это много раз, - отрешенно произнес Крафт.

– С преступниками, предателями и шпионами.

– Она никогда мне этого не простит. Я и сам себя не прощу.

– Пусть ненавидит, но будет живой, - жестко бросил Клауд, и, дотронулся двумя руками до висков девушки. Ее тело дрогнуло, словно сквозь него пропустили разряд тока, - я внутри ее разума. Она не осознает случившегося. Связь и кукловодом нарушена.

– Что же, постараемся ее разорвать и уничтожить.

***

Я стояла перед двумя незнакомцами, облаченными в черное, лица которых были от меня скрыты. Руки… внезапно осознала, что они скованы за спиной. Сзади почувствовала присутствие чужака, своего Кошмара. Он не говорил со мной, что-то ему мешало, но все еще был рядом.

– Расскажи все, что произошло между тобой и Аленом сент Лором.

Я опустила голову под двумя давящими на меня взглядами. Я не видела их глаз, но знала, что от их внимания ничего не скроешь. Они все равно докопаются до правды и тогда расплата неизбежна.

– Мы знали друг друга с детства, он был старше меня на три года, - было тяжело говорить. Тяжело и страшно. Словно произнося слова, я нарушала какой-то запрет, за которым последует смерть. И я не понимала, почему все еще жива. – Его отец был дальним кузеном моего отчима. Разумеется, родство было настолько отдаленным, что их семья не участвовала в клановом бизнесе и была не столь богата и влиятельна, как моя.

Иногда я следила за тем, как он и мои браться вместе тренировались. А после торш Рейвен сам меня тренировал, отдельно. Этот человек единственный, кроме мамы знал мою тайну и пытался научить меня всему, что умел сам. Однажды Ален увидел нашу тренировку. Я испугалась, что он выдаст меня отчиму, но к моему удивлению, этого не произошло. Напротив, он стал приходить к нам еще чаще и охотно был моим спарринг-партнером. Когда я возвращалась из магистериума на каникулы, мы все время проводили вместе. Оказалось, что у нас с ним много общего, нам нравились одни и те же вещи, и взгляды на жизнь были похожи. Иногда мне казалось, что он единственный кто меня понимает.

Тем летом мне исполнилось пятнадцать, к тому времени уже два года отчима осаждали желающие породниться с кланом через брак со мной. Их не смущало, что я целитель и мне нужно было учиться. Многие игнорировали эту проблему, считая, что высокой леоре просто достаточно выйти замуж и быть приложением к своему мужу и его семье. Меня спасало то, что перед замужеством необходимо было пройти ритуал, а отчим бы никогда не смог на это пойти. Невозможность выгодно меня продать сильно его злила…

Я заметила, как одна фигура, со скрытым капюшоном лицом бегло взглянула на другую. Вторая же замерла мрачным изваянием, из-под длинных рукавов виднелись сжатые в кулаки ладони.

– Ален встретил меня, когда я гуляла в парке, и пригласил в гости. Мы часто гостили друг у друга, иногда с братьями, иногда без них, поэтому я ничего не заподозрила. Сперва. А после… В напитке, который он мне по дороге предложил оказался сильный наркотик. К тому времени я училась в магистериуме около двух лет и многого еще не знала! В один миг поняла, что мои силы мне неподвластны, и я уже не могла сопротивляться. Мне казалось, что я сплю или брежу, иногда, просыпаясь, видела рядом Алена. Он говорил, что любит меня и хочет, чтобы мы всегда были вместе. Что моя тайна умрет вместе с ним, и меня никто больше не посмеет обидеть. Я слушала его, не понимая и не принимая того, что он от меня хотел. Потом я узнала, что провела вместе с ним неделю, а заброшенный дом в лесу, куда Ален меня привез, охраняли полдюжины наемников. Он хорошо подготовился к соблазнению одной целительницы. Разумеется, меня искали, моя мама попросила эфета Корра помочь.

Однажды я очнулась, когда Ален снова пытался напоить меня какой-то дрянью. А он… Наверное, он еще не утратил надежду меня заполучить. Я могла бы сопротивляться, если бы у меня были силы. Но их не было. Одурманенная я словно со стороны наблюдала за тем, как он, в припадке ярости срывает с меня одежду. Его не остановили мои слезы и крики, он просто сделал то, что навсегда привязало бы меня к нему. Похитителю. Отравителю. Насильнику. Другу, который предал мое доверие ради того, чтобы войти в более влиятельный род.

Было тяжело и стыдно рассказывать незнакомцам о том, что я старалась забыть как страшный сон. Но не могла воспротивиться, не могла молчать и продолжала говорить, хотя видя напрягшиеся фигуры в плащах мне, почему-то казалось, что им неприятно меня слушать. Но, словно повинуясь неслышному приказ, продолжала:

– А потом во мне словно что-то сломалось. Меня бросило в жар, а после в холод. Стало нечем дышать. И почему-то жизненно необходимо было забрать дыхание у кого-то другого. Чтобы жить самой. Ален не собирался останавливаться. Словно в насмешку он сделался ласков, даже нежен, все еще пытаясь уговорить меня согласиться стать его женой. Ведь другого выхода он мне уже не оставил. Его дыхание показалось мне таким соблазнительным, и так естественно было выпить его, забрать себе. Когда он снова начал меня целовать, я…

Горло сдавило спазмом. На глазах выступили слезы. Здесь и сейчас, перед двумя незнакомцами, я говорила о том, что заслуживало смертного приговора. Без суда. Я признавалась в ужасном преступлении, которому не было оправдания в глазах общества, да и в моих собственных глазах тоже.

– Когда я осознала, что произошло, Ален лежал рядом, мертвый и холодный. Его глаза были открыты и безразлично смотрели на меня. Наверное, тогда я еще не до конца поняла. Все случилось немного позднее. В какой-то момент, моя жизнь стала для меня, целителя, важнее, чем чья-то другая. И я перешла черту. Сделала то, чего целитель никогда делать не должен. Жертвовать другой жизнью, ради себя. Так делают Темные Целители. Так сделала я.

Глава 28

– Это безумие! Как она может винить себя за смерть этого… - Клауд со злостью почти выплюнул имя обидчика Джети.

– Не забывай, она целитель. Десять лет жесткой муштры и учений о жертвенности, - произнес Манфред, - по сути, они оружие в руках умельца. Их силы и возможности почти безграничны. Таких можно или держать под жестким контролем, или потерять навсегда. Если не привить им ответственность и патологического чувства вины, они сорвутся с крючка. Мне кажется, что она до сих пор не утратила рассудок лишь потому, что в ней слишком много от меня.

Манфред погладил девушку по спутанным волосам.

– Она справится.

***

После моих слов в комнате воцарилась тишина. Я по-прежнему ощущала за спиной присутствие Кошмара. Но почему-то больше не видела в нем угрозы. Рассказав свою историю, я словно избавилась от тяжести, что давила на меня все эти годы. Я боялась и все еще боюсь. И, возможно, заслужила наказание. Но теперь, пережив все это во второй раз, я надеялась, что больше не буду видеть кошмары по ночам.

– За что ты себя ненавидишь? – шелест холодного бесстрастного голоса прервал мрачное молчание.

– Я убийца.

– За что ты себя ненавидишь? - настаивал голос, словно не услышав мой предыдущий ответ.

– Я убила человека, который не угрожал моей жизни. Это противно моей природе.

– За что ты себя ненавидишь? – голос отдавался набатом в моей голове.

– Я убила человека, которого любила, а он меня предал. Я его любила. Любила… За что он так со мной? Что я ему сделала? Всевидящие! Мне было всего пятнадцать, как он посмел!

Я медленно опустилась на колени, только сейчас поняв, что плачу. Напротив себя увидела Алена. Он смотрел на меня пустым немигающим взглядом. Его тело дрогнуло и стало медленно растворяться прямо у меня на глазах. Окончательно дымку развеяла одна из фигур, кинувшихся прямо ко мне, и опустившаяся рядом на колени. Незнакомец отбросил свой капюшон, и я узнала Клауда.

– Все закончилось, Джети, ты справилась. Теперь все будет хорошо.

– Клауд, время! – сделал замечание второй незнакомец. Его голос утратил бесстрастность, и я узнала в нем Манфреда, - выводи ее.

И я открыла влажные от слез глаза, обнаружив себя лежащей на холодном неудобном металле. Надо мной склонилось двое взволнованных мужчин. Взгляд рассеянно скользнул по маленькой полутемной комнате, ища и боясь найти свой Кошмар.

– Он больше тебя не побеспокоит, Джети, - Клауд взял меня за руку, поднес к губам и поцеловал, - прости за то, через что мы заставили тебя пройти.

– Что это было? – я поморщилась от нарастающей головной боли.

– Своего рода регрессивный гипноз. Мы заставили тебя пережить то, что с тобой произошло, чтобы выяснить, чем могут на тебя давить.

– Выяснили? – я задумалась и тут же вспомнила. Побледнела и скривилась. В горле образовался комок, - Мне нужно в мою каюту. Я хочу побыть одна.

– Я помогу тебе дойти, - Манфред протянул руки, собираясь помочь мне встать, но я невольно отшатнулась от него. Он тут же убрал руки и отступил.

– Я сама, - свесила ноги, которые все еще были в порезах и ссадинах. Обратила внимание, что руки выглядят не лучше.

– Как только мы покинем эту комнату, ты сможешь себя исцелить, - тихо произнес Клауд.

Я подняла на него взгляд и резко зажмурилась.

Только что я полностью открылась перед двумя мужчинами, один из которых был моим отцом, а второй человеком, к которому я испытывала чувства. Я рассказала им о том, о чем дочери и возлюбленные предпочитают молчать. Было жутко неловко и грязно. Словно я вывалялась в помоях. А еще меня тошнило, видимо от потери сил и крови.

Игнорируя мой слабый протест, Клауд поднял меня на руки и, обменявшись взглядами с Манфредом, понес из комнаты. Крафт, чуть помедлив, двинулся следом за нами. Мне показалось, что я знаю, куда он направляется.

***

– Как Джети? – женщина вскочила и едва не бросилась к вошедшему, но его следующие слова заставили потупиться и отступить.

– Элиф! – войдя в каюту, Манфред резко осекся, тут же себя исправив, - леора сент Рейн, нам нужно поговорить. И, желательно, на этот раз, чтобы вы пояснили мне все.

– Ваш приход сюда и сам тон говорит о том, что вы обвинили меня и заочно уже приговорили. Так к чему разговоры? – Элиф отошла от кроватки, где посапывал малыш, и с раздражением взглянула на Пса.

– Прошу прощения, если своим тоном вас оскорбил.

– Как моя дочь?

– Наша дочь жива. Нам удалось избавить ее от последствий внушения, хотя, должен признаться, что своими методами исцеления я не могу гордиться.

– Она справиться, она сильная, - прошептала Элиф, со слезами на глазах, - где она? Мне можно с ней увидеться?

– Прежде всего, мне хотелось бы понять, почему моей дочери пришлось стать сильной, и выдержать то, что свалило бы в пропасть безумия куда более крепкую особу. Почему ей пришлось самой справляться с тем, что она пережила?

– Ты прав, Манфред, я виновата во всем, что с ней произошло. Наверное, нужно начать с самого начала, чтобы ты понял все.

Элиф обхватила себя руками за плечи, в этот момент так напомнив Манфреду дочь.

– Я была немного старше нее, когда встретилась с тобой, помнишь?

– Мне кажется, что я этого не забуду никогда, - с жесткостью произнес Крафт.

– Да, тебе есть, за что меня ненавидеть, как и мне себя.

Элиф прошлась по тесной каюте и замерла напротив Манфреда.

– В тот день ты поклялся вернуться, и заставить заплатить за все, что я сделала. И я ждала. Каждый день своей жизни ждала, что ты вернешься ко мне, и последним, что я увижу перед смертью, будут твои глаза.

Манфред всматривался в женщину, стараясь уловить в ее словах хотя бы тень лжи. Но с удивлением понял, что она была искренней.

– В тот год моему отцу, Верховному леору предложили породниться несколько влиятельных семейств. Он растил меня один после маминой смерти и был слишком консервативен, чтобы позволить мне потратить десять лет жизни на учебу и освоение профессии целитель. Разумеется, ко мне приходили учителя и обучали на дому. Я была заперта в четырех стенах без надежды когда-нибудь стать свободной. А потом последовало предложение, от которого невозможно было отказаться. Сиверс сент Терион вообще не терпел отказа, ни в какой форме.

– Твоей руки просил глава Содружества? – усмехнулся Манфред, но глаза его опасно сверкали злостью.

– Это держалось в строжайшей тайне. Он только пришел к власти и старался утвердиться на своем посту. Брак со мной и поддержка отца стала бы для него полезной. Именно поэтому ко мне в качестве телохранителей приставили тебя и …

– Рейвена, - закончил за нее Пес, - бывший друг, который так легко стал врагом и предателем.

– И я тебя полюбила, нет, пожалуйста, - видя, как Пес собирается что-то сказать, женщина его остановила, - дай мне договорить. Иначе, я никогда не смогу найти в себе силы признаться.

– Говори, - выдавил из себя Манфред.

– До того дня я уже год выходила в свет, посещала приемы, была знакома со многими молодыми людьми. Но только ты показался мне настоящим. Мужчиной, с которым бы я хотела провести всю свою жизнь. Джети сказала, что я была слишком молода, чтобы понять – у нас с тобой с самого начала не было шансов. Но тогда я просто хотела быть счастливой. Навязанный брак с Сиверсом меня пугал, слухи о нем угнетали, но каждый раз, когда я видела тебя, и ты смотрел на меня своими невероятными глазами, я терялась. И хотела того, чего никогда бы не могло произойти.

– Если бы не попытка покушения на тебя и верховного леора, - вставил слово Крафт.

– Да, находясь на волосок от смерти, я поняла, что не хочу жить так… Жить не живя, зависеть от мнения других и никогда не быть с тем, кто тебе дорог.

Манфред на миг прикрыл глаза, чувствуя, как эта неподдельная искренность ставит его в тупик. Он помнил тот день, когда впервые увидел юную леору Элиф сент Адэль, единственную дочь верховного леора Содружества. Ее красота и изящество произвели на него неизгладимое впечатление. Она была всем тем, о чем он не мог даже мечтать, хотя чего скрывать, после их первой встрече он позволял себе дерзкие мысли. Его приятель, Рейвен был куда менее скрытен и без обиняков заявил, что ради такой девушке от бы сам завоевал это дархово Содружество и стал его главой. Помнится, тогда Крафт дал ему в глаз, сам получил в нос, на том откровения друга закончились.

Нападение произошло во время дежурства Рейвена. Он успел подать сигнал приятелю и смог продержаться до того, как подоспеет помощь. Им обоим удалось ликвидировать всех нападавших. Рейвен остался в доме с леором, который был легко ранен, а Крафт увез Элиф в безопасное место. Девушка была напугана до полусмерти, на ее глазах погибли люди. Но к удивлению Крафта, она довольно быстро пришла в себя. А затем… К чему лгать самому себе? Это были самые лучшие три дня в его жизни. Он отвез ее в дом, который сам леор приготовил для подобных ситуаций. О нем никто не знал кроме самого леора и двух молодых телохранителей. Гордон сент Адэль давно подозревал, что его набирающее силу влияние на главу у многих политиков вызывало недовольство, а будущий брак дочери мог бы поставить жирную точку на карьерах многих из них.

Крафт держал себя в руках. Он был почтителен и сосредоточен. Профессионален и подчеркнуто вежлив. Он делал все, чтобы обеспечить Элиф безопасность и комфорт и не выдать своих эмоций. Но одному с чувствами было справляться куда проще, чем двоим. Они были слишком молоды, и сейчас Манфред это прекрасно понимал. Верили, что любовь может преодолеть все преграды. Элиф предложила сбежать после их первой и единственной ночи. А он, чувствующий свою вину за то, чего не должен был допустить, не смог отказаться. Лишь на миг представил, что эта девушка будет принадлежать ему. Навсегда. И уже не мог думать трезво и рассудительно.

Элиф волновалась за отца и попросила Крафта вернуться домой. Перед побегом, она хотела его увидеть и убедиться, что с ним все в порядке. Манфред не смог отказать любимой. Угроза была полностью уничтожена, Рейвен сообщил, что заговорщиков схватили. И они вернулись, что стало их самой большой ошибкой, которая стоила обоим так дорого.

– Наверное, отец сразу же что-то заподозрил. Он знал меня слишком хорошо. При нашей первой встрече он заметил, как сияют мои глаза. Знаешь, до того, я никогда не чувствовала себя настолько счастливой… окрыленной. Я едва во всем ему не призналась, мне просто захотелось на миг, чтобы он понял меня. Хотя бы раз в жизни и позволил просто быть счастливой. А потом была ночь нашего побега и…

– Нас выследили и поймали, - продолжил Манфред глухим голосом, - меня обвили в твоем похищении и изнасиловании. Судили. Приговорили к казни. Все.

Одна мысль о том, что его посчитали способным на насилие по отношению к женщине его оскорбляло. Обвинение в преступлении, после которого мужчина не мог называться мужчиной, рождало злость и обиду.

– Рейвен обо всем узнал, не знаю, откуда. Скорее всего, следил за нами. Иногда, когда я его видела, мне приходила мысль, что он сделал это по каким-то личным причинам. Но он до конца исполнил приказ моего отца и охранял меня даже после замужества, хотя Клависсио несколько раз пытался избавиться от лишнего соглядатая верховного леора, каким он считал торша.

– Почему ты мне не сказала о ребенке?

– Я не успела. Поняла, что беременна, когда нас схватили. Меня осмотрел целитель и подтвердил, что я жду ребенка. Для отца это было крахом всех надежд и позором. И ему понадобился виновный. Тот, кто поломал весь его четко продуманный план. Конечно, я потеряла ценность для Сиверса сент Териона, но для отца было важно выставить меня жертвой нападения, а не соблазнения.

– И он уговорил тебя обвинить меня в насилии, - полуутвердительно произнес Крафт.

– Он сказал, что я должна сделать выбор. Ты или ребенок. Один из вас должен умереть. Я выбрала не тебя.

Элиф отвернувшись, смахнула выступившие слезы. Она не хотела говорить, как валялась у отца в ногах и молила оставить ее любимому жизнь. Сделать все, что от нее захочет леор, выйти замуж за того, на кого он укажет. Но отец был слишком зол, чтобы прислушаться к ее мольбам, и слишком разочарован, чтобы ее простить.

– И все же, Рейвен тебе помог, - продолжила леора, игнорируя тяжелый подавляющий взгляд Крафта, - мне удалость продать свои драгоценности, которые я взяла для побега и отдать их ему. Это Рейвен организовал твой побег. Это он все эти годы был рядом со мной и Джети. Учил ее выживать, бороться и рассказал отебе. Наверное, я бы сама не решилась на это никогда. Да и не смогла бы. После брака с Клависсио мой мир угас.

– О чем ты говоришь?

– Я дала ему клятву на крови, после которой потеряла волю, потеряла себя и дочь. И приобрела обязанность – рожать детей. Одна жизнь взамен четырех. Клависсио был слишком нетерпим, чтобы позволить незаконному ребенку жить рядом с ним. А я слишком слаба, чтобы ему противостоять.

Элиф подалась ближе к нему, запрокидывая голову, чтобы видеть его глаза. Для нее в тот момент это было жизненно необходимо – видеть глаза этого мужчины, быть может, в последний раз.

– Если для тебя все еще важно отомстить… Мы здесь, на корабле, в твоей власти. У меня больше нет сил. Я была плохой возлюбленной, женой, матерью. Я знаю, что мне нет прощения. И все же, прости.

– Ты… - Крафт замолчал, чувствуя, как из глубины души поднимается ярость. Не на Элиф, на себя. Он столько лет верил в ее предательство, свыкся с этой мыслью, даже не представляя, что пришлось пережить этой женщине. Его женщине.

– Элиф, посмотри на меня, - сам от себя не ожидая такого мягкого тона, произнес Манфред. Женщина вздрогнула, и послушно посмотрела ему в глаза. – Прошло много лет. Мы давно уже не те дети, что совершили столько ошибок. Мы можем забыть прошлое и начать жизнь с чистого листа. У тебя будет время прийти в себя и решить самой, как ты хочешь жить дальше.

Манфред на миг запнулся, стараясь не показать неуверенности в собственных словах:

– Если ты захочешь, я помогу тебе с ребенком исчезнуть. Вас никто не найдет.

Элиф растерянно улыбнулась, и, подойдя к колыбели ребенка, села на кровать.

– Я подумаю, - тихо шепнула она.

***

– Спасибо. Дальше я сама, - во мне боролись одинаково сильные чувства: благодарность за спасенье и дикое смущение.

Клауд молча внес меня в душевую кабинку, и немного помедлив, вышел, оставив одну. Я стянула с себя рубашку, сплошь иссеченную порезами, избавилась от брюк и включила обжигающе горячую воду.

Я столько лет гнала от себя воспоминания, которые у меня отобрали за несколько минут. Сила Псов поражала и пугала, а еще заставляла держаться от них подальше. Но теперь уже поздно. Они знают все. Даже то, чего не знала или не осознавала я сама.

– Любила? Я его любила? Первая любовь… Это бы могло все пояснить. И мое нежелание заводить отношения с мужчинами. Я подсознательно жду от них предательства и боли. Любила… какая же я была глупая. Столько лет даже не пытаться разобраться в себе. Жить в страхе, загнать себя в клетку и позволить кому-то собой управлять. Манфред и Клауд вскрыли нарыв, который тревожил меня долгие годы. Но, Всевидящие, как же тяжело теперь смотреть им в глаза зная, что им известны мои чувства, переживания и все, что он со мной делал.

Я резко закрыла кран и вышла из кабинки. Завернулась в полотенце и посмотрела на себя в зеркале, в страхе ожидая, что за спиной снова появится мой Кошмар. Наверное, теперь этот страх будет преследовать меня до конца жизни. Но кроме меня в маленькой комнатушке никого не было. Я облегченно выдохнула и вошла в каюту. Клауд все еще был там и не торопился куда-то уходить.

– Ты здесь, - констатировала я.

– Нам нужно поговорить, - он сделал шаг в мою сторону, а я инстинктивно от него отшатнулась. Стало стыдно и неловко вдвойне. Клауд не заслужил подобного отношения, я это понимала, глубоко внутри. Но инстинкты были сильнее.

– Дан. Я уже наговорилась. Иногда полезнее помолчать, - я отвернулась и прошла вглубь каюты. Почему-то желание забиться в темный уголок никуда не исчезало.

– Тебе не кажется, что ты молчала слишком долго? – Клауд помрачнел и отступил.

– Не тебе судить.

– Верно, не мне. Но я хочу тебе помочь.

– Ты помог, и я тебе благодарна. Вы избавили меня от… всего этого. Но теперь мне нужно время, чтобы понять, как быть дальше.

Между нами возникла неловкая пауза. Клауд не спешил уходить, а у меня не хватало духу его прогнать.

– Знаешь, что меня действительно пугает? Я его любила. Но оценила свою жизнь выше его, - я устало потерла виски.

– И была права. Ты защищалась, - твердо произнес Дан.

– Я знаю. И я испытывала вину. Раньше. Но не теперь. Я словно вывернула себя наизнанку и поняла, что никогда и никому не позволю сделать такое с собой снова. Моя жизнь важна для меня, и я не собираюсь жертвовать ею в угоду чьих-то амбиций. Наверное, так и становятся Темными.

Я криво усмехнулась, и присела на узкую койку в углу каюты. Клауд присел напротив меня на корточки, взяв мои руки в свои. Мне все еще было неловко, но его тепло и забота подкупали.

– Ты же знаешь, что большинство данных времен Ордена исчезли, и никто не может поручиться за то, что вам не забивали голову мифами. Я найду все, что смогу о тех, кого ты называешь Темными Целителями.

– Неужели тебя не пугает мысль, что ты находишься в одной тесной комнатке со сдвинутой на всю голову убийцей?

– Большинство людей таковыми считают именно нас, - улыбнулся Клауд.

– Что будет, когда мы прилетим в Крепость? И зачем вы везете туда леора сент Рейна?

– Мы получили приказ Совета его арестовать. Мы подчинились решению.

– Тебе не кажется, что все это одна большая ловушка? - занервничала я.

– Я просто в этом уверен, - Дан успокаивающе погладил меня по руке. Там, где он прикасался, кожа становилась теплее.

– Тогда, почему мы под арестом, на корабле?

– Потому что так безопаснее для тебя и твоей матери. Мы решили это с Манфредом задолго до того, как получили приказ о задержании твоего отчима.

– Значит. Ты летел на Юту, чтобы… - я подняла бровь, еще не в силах поверить очевидному.

– Чтобы вернуть тебя. Но, признаюсь, увидев полуголой в объятиях эфета немного вспылил, - взгляд Клауда зажегся знакомым светом. На этот раз он совсем не пугал.

– Я была одета… - слабо возразила я.

– Но про эфета ты не отрицаешь? На тебе было платье, которое ничего не скрывало, - напомнил Клауд.

– Значит, ты арестовал меня, потому что я была в неподходящем платье и в неподходящей компании? – уточнила я.

– Именно, - кивнул Дан, - решил, для спокойствия Содружества не отпускать тебя от себя дальше пределов корабля.

Наши лица оказались близко друг от друга. Я почувствовала его теплое дыхание и невольно прикрыв глаза, слегка отвернулась.

– Доброй ночи, Джети, - Клауд прикоснулся губами к моей щеке и поспешил покинуть каюту.

***

Световые решетки мигнули и исчезли, пропустив в камеру посетителя. Манфрел осмотрелся и остался доволен увиденным. Пленник был устроен с минимальным комфортом и, судя по растрепанному виду, пытался оказывать сопротивление.

– Не думал, что кто-то решится меня навестить, - голос Клависсио сочился ядом. В глазах застыло презрение, - особенно сам Манфред Крафт! Широко известный в узких кругах главарь заговорщиков и бандитов.

– Почему же? – Крафт удивленно приподнял бровь. Этот жест и сам вид мужчины пленника дико бесили. Он не считал нужным отвечать на вопросы презренного Пса.

– Это ты воздействовал на Джети, чтобы она меня убила? – напрямик спросил Крафт.

– Значит, ублюдок все же не справилась? Что еще ожидать от выродка Пса и шлюхи, - вмиг оживился леор, за что поплатился ментальным ударом. Голова леора дернулась, и он ударился затылком о стену, прошипев проклятия в сторону врага.

– Заткнись, или мне придется вырвать тебе язык и просмотреть твои воспоминания в благословенной тишине, - отрезал Крафт.

– Ты не посмеешь мне навредить, я слишком важен. К тому же, какой-то Пес не сможет принудить к чему-либо того, кто владеет силой слова.

Леор презрительно улыбнулся. Он не чувствовал себя побежденным. Возможно, здесь и сейчас командуют эти дикари. Но совсем скоро все изменится.

– Ты слишком самовлюблен, чтобы мыслить здраво, - бросил Манфред.

– Я просто знаю себе цену, пес, - Клависсио усмехнулся, - мы оба понимаем, зачем ты здесь.

– И зачем же?

– Тебе интересно кого она предпочла тебе. Кому отдавалась, все эти годы и родила детей.

– Ты лишил ее выбора, воли и жизни. Заставил заключить чудовищную сделку, которая едва ее не погубила. Твоя шлюха пыталась ее убить. И ты смеешь выхваляться передо мной своей сложившейся семейной жизнью? Она никогда тебе не принадлежала.

– Дикарь! Собака! – оскорбленный леор вскочил и сжал кулаки. Он был ниже Манфреда на голову и гораздо субтильнее, поэтому угрожающим не выглядел совершенно.

– Всего лишь мужчина, который больше не позволит отобрать у него любимую.

– Посмотрим. Этот арест ошибка, я ни в чем не виноват. Меня отпустят. И Элиф придется вернуться ко мне. Свою главную ценность она уже потеряла, ну да ладно, ее еще вполне можно использовать как подстилку. А после выбросить.

Звук глухого удара заглушили последние слова леора. А затем, глядя в удивленно-испуганные глаза своего врага, Манфред начал наносить ему удары, один за другим, почти наслаждаясь тем, что он делает. Остановился лишь тогда, когда костяшки пальцев сбились до крови. Ему было все равно, что пленник слабее и не смог себя защитить. Элиф тоже не могла. Как и Джети. И леора в свое время это не остановило.

Манфред позволил бесчувственному телу пленника свалиться на пол, медленно вышел из камеры и включил световую решетку. Пленник был жив.

– Клауд, - Крафт связался с учеником через браслет, - свяжись с нашими людьми. Пора начинать.

Глава 29

Мы прибыли в Крепость два дня назад. Маму с малышом и леора Клависсио Псы разместили в своем секторе, и что-то мне подсказывало, что выбраться оттуда моему отчиму будет не просто. Все это время я чувствовала какое-то напряжение. Смутная тревога наталкивала на мысль, что скоро должно что-то произойти. Что-то, что изменит всю нашу жизнь. Я вернулась к привычной работе, где меня ждали пациенты и операции. Номи с парнями едва справлялись с нагрузкой.

Проведя несколько экстренных операций, постаралась выбросить из головы все глупости страхи и тревоги. Я была на своем месте, мама и ребенок в безопасности, а остальное не имело значения.

Генерал сент Стронг принял меня сразу же по приезду, пожурил за то, что взяла непредвиденный отпуск. Он выглядел постаревшим и каким-то потерянным. При последней встрече мне стало понятно, что его статус руководителя в Крепости всего лишь фикция. Снова вернулось предчувствие чего-то неизбежного.

Эти два дня я старательно избегала встречи с Манфредом и Кайлом. Пыталась привести свою жизнь в привычное русло и хотела не допускать в ней излишних волнений. Я знала, что Манфред часто навещает маму, и где-то в глубине души мне бы хотелось, чтобы эти двое решились бы начать все заново.

А после… мы полностью лишились связи с внешним миром, а затем Манфред приказал привести станцию в боевую готовность. Военных как-то резко стало меньше, точнее, они просто перестали попадаться мне на глаза. Все чаще на уровнях можно было встретить людей в форме службы безопасности станции. Их черные кители с нашивкой алого пламени на груди приводили в нервный трепет моих пациентов и наталкивали на мысль, что затевается что-то страшное.

Следующая неделя прошла в тревожном ожидании неизвестности. Я почти переехала в медблок, куда стали поступать военные с ранениями различной степени тяжести. Их лечения сопровождалось присутствием одного из Псов.

В первый день, когда это произошло, двери медблока широко распахнулись, и двое Псов внесли внутрь раненого леора в форме полковника.

– Ранения из бластера. Мы остановили кровь и ввели обезболивающее, - отчитался смутно знакомый Пес.

– Как он получил рану? – поинтересовалась Номи, умело срезая одежду с пострадавшего, пока я дезинфицировала руки.

– Выстрелил в себя из своего же оружия, - небрежно скривился второй Пес и, о чем-то вполголоса посовещавшись со своим напарником, вышел из блока.

– До меня дошли слухи, что Псы полностью захватили Крепость, – тихонько произнесла Номи во время операции. Ранение не было серьезным, однако, пострадавший потерял много крови, - Генерал под арестом, все высшее командование сложило свои полномочия и сейчас занимают места в камере в секторе Псов. Низшие чины перешли на их сторону.

– Но почему мы ничего об этом не знаем? – удивилась я.

– Это произошло внезапно, буквально за одну ночь все изменилось, - в голосе Номи не было страха. Лишь какой-то болезненный интерес и предвкушение.

– Будет много раненых, нужно пополнить запасы, - расчетливо заметила я.

После двух следующих операций: одного огнестрела и одного проникающего ранения брюшной полости, с повреждением левой доли печени, со злостью сбросила грязные перчатки, доверив Номи зашить пациента самой и, сняв хирургический халат, поспешила к поджидавшему окончания операции Псу.

– Мне нужно поговорить с Клаудом.

– Он занят, - буркнул Пес.

– Я настаиваю, - выдавила я, сверля Пса усталым взглядом покрасневших глаз.

Пес включил передатчик и бросил кому-то несколько малопонятных слов.

– Вас проводят, - он позволил мне покинуть медблок, в коридоре буквально из тени выступили две высокие фигуры, вставшие по обе стороны от меня. Решимости идти куда-либо поубавилось. Однако мне нужно было прояснить несколько вопросов, а неудобство в виде грозного вида сопровождающих было некритичным.

Меня довели до кабинета, который ранее занимал генерал сент Стронг. Судя по голосам, доносившимся из кабинета, Клауд с кем-то общался. Мне не хотелось прерывать разговор, тем более, попадать в зону видимости его собеседника.

– На что ты надеешься, щенок? Вас всех уничтожат! – голос был смутно знаком, хотя я не была уверена, что верховному леору могло быть присуще что-то кроме холодного равнодушия. Но тут Клауд смог его переплюнуть.

– Вы пытались, и у вас ничего не вышло. Теперь очередь за нами, – сухо ответил Дан.

– Ты пожалеешь! – прошипел леор.

– Вы слышали наши требования, - прервал собеседника Пес и отключил связь.

Затем, резко обернувшись, безошибочно выхватил взглядом пытающуюся слиться с обстановкой меня и криво улыбнулся.

– Здравствуй, Джети, ты можешь войти.

– Дан, что происходит? Почему в моем блоке толпы раненых людей? – он стоял напротив выключенного огромного экрана, заложив руки за спину.

– Ты делаешь свою работу, я свою, - жестко произнес Клауд.

– В том и дело, что благодаря твоей «работе» объем моей увеличился в несколько раз. Вы закрыли станцию, следовательно, поступления медикаментов будет прекращено. Если каждый день мне предстоит проводить столько же операций, сколько сегодня, через месяц у нас нечем будет зашивать раны, я уже не говорю про лекарства и плазму.

– Это закончится гораздо раньше, - прервал мой запал Клауд.

– Прекрасно! А меня ты не мог поставить в известность о ваших захватнических планах? Я бы хоть подготовилась!

– Нет! – отрезал Клауд.

– Вот так сразу и категорично.

– Почему же категорично? – Пес усмехнулся, - во-первых, ты всеми силами избегала встречи со мной. А во-вторых, есть вещи, о которых даже ты не должна была знать.

Щелчок по носу был хоть и фигуральным, но довольно болезненным.

– Что же, я пошла и дальше делать свою работу, а тебе предоставляю возможность заняться своей.

– Джети, - выдохнул Клауд. Я остановилась и неохотно обернулась, только сейчас заметив, как сильно он устал, - прошу, не обижайся. То, что происходит, было задумано уже давно. Это наш шанс что-то изменить.

– Я понимаю, Дан. Но это так болезненно и жестоко, - я опустила голову, когда услышала, как Клауд приблизился ко мне. Почувствовала прикосновение его руки к своим волосам.

– Посмотри на меня, Джети, пожалуйста, - попросил он.

Я подняла голову, встретившись взглядом с его сияющими тьмой глазами.

– Пойдем, думаю, ты должна это увидеть, - он взял меня за руку и провел через весь кабинет к потайной двери. А дальше был бесконечный спуск на самую глубину. Я и не подозревала, что станция настолько огромна, и что большая ее часть затеряна в недрах планеты. Долгие переходы, старые механизмы, с каждым шагом мы все больше отдалялась от обитаемых мест.

– Знаешь, почему именно Крепость стала нашим приютом? – Клауд остановился перед огромной дверью и обернулся ко мне.

– Думаю, сейчас ты меня просветишь?

– Это место – наследие Ордена. Когда-то наши предшественники создали много подобных ему. И хотя выжить удалось не всем, сила нашла выход. На протяжении долгих лет мы находили и заботились о детях, в ком сила еще спала. Но она проснулась. И сейчас нас достаточно, чтобы вернуть то, что нам принадлежит по праву.

– По праву? – переспросила я. Сердце замерло в тревожном предчувствии.

– По праву тех, кто когда-то считал себя равными Всевидящим. По сути, они были нашими пращурами, которые попав в этот сектор Галактики, посеяли здесь жизнь и оставили нам нужные знания.

– Но куда они ушли?

– К сожалению, никуда, - Клауд открыл следующую дверь, - они прожили свою жизнь, оторванные от своих истоков. Не способные вернуться туда, откуда пришли. В их записях мы нашли сведения о Великой Катастрофе, которая уничтожила их дом. Но они обрели его здесь, жили, родили детей и передали своим потомкам все, чем владели. Знание, силу. Она есть в каждом из нас. Нужно только помочь ей пробудиться. К сожалению, последние два столетия правительство делало все, чтобы истребить таких как мы, остальных держат под жестким контролем. Нас боятся и не зря. Однажды мы утратили свои позиции. Нас почти уничтожили, а тех, кто выжил, низвели до уровня рабов. Но они ошиблись. Мы выжидали, жили, жертвовали собой, умирали. Делали все, чтобы выстоять и победить.

Клауд подал мне руку и помог войти в помещение, размерами сравнимое лишь с полем для игры в кребес. Оно было огромным, и практически все занимали стеллажи с различными носителями информации.

– Почти четверть века наши адепты внедрялись во все значимые правительственные объекты. И теперь мы можем контролировать экономическую и политическую жизнь Содружества.

– Но как же клятва? Та, что делала вас рабами? – я удивленно воззрилась на Клауда.

– Тебе самой однажды удалось избавить свою маму от нее, напомнил Дан.

– Она умирала…

– После смерти клятвы теряют свою силу, - Клауд обернулся ко мне. Его тон, сам он изменился. Я знала его мрачным, угрюмым, злым, нежным. Но теперь в нем появилась властность и уверенность. Как будто здесь и сейчас, маска, носимая годами, спала и явила мне настоящего Дана Клауда. Того, кого я совсем не знала.

– Неужели все те, кто принимал участие в заговоре добровольно пошли на это? – не могла отвести от него взгляд, стараясь изучить, понять и принять: то, что мне когда-то казалось незыблемым и непреодолимым дало трещину. И совсем скоро, если у этих людей все получится, мир изменится навсегда.

– Было тяжело, методом проб, ошибок и многочисленных жертв мы смогли сбросить оковы рабства. Оно того стоило. Ты видишь это место? По всей Галактике таких множество! Это наше наследие, наша сила. То, чего нас хотели лишить. Утраченные Содружеством знания поколений. Ресурсы Ордена, которые никто так и не смог найти и изъять. Они у нас в руках! Мы изменим этот мир. Каждый из рожденных будет свободным и сможет выбирать.

– Будет много жертв, - растерянно шепнула я.

– Джети, это война. Либо они смирятся и примут наши условия, либо… Жертвы неизбежны с обеих сторон.

– Пострадают невиновные, как всегда, - возразила я. – Я не моралистка и не мне вас учить. Но страдают всегда невинные. Те, кто не сможет себя защитить.

– Мы сделали выбор. Сможешь ли его сделать ты?

– Клауд, о чем ты? – насторожилась я. Его голос изменился, и мне вдруг пришло в голову, что он немного взволнован и даже смущен.

– Теперь, когда мы на равных, я предлагаю тебе разделить со мной жизнь.

– Дан, я никогда не считала тебя ниже себя.

– Но в тех условиях, у нас не было ни единого шанса быть вместе. Теперь же, я не отступлю.

Последняя фраза вызвала во мне двойственное чувство.

Было приятно, что он относится ко мне настолько серьезно, что готов связать со мной жизнь. Но само предложение звучало как… ультиматум. К тому же, я никогда не задумывалась о браке. Нет, я знала, что каждая женщина должна выйти замуж за того, кого ей выберет ее семья. Чтобы родить здоровых, наделенных силой детей. Но в моем случае все было иначе. Вопрос о браке передо мной никогда не стоял. Я понимала, что это не для меня. Теперь же, после того, как Клауд решил изменить мир, возможно, мое мировоззрение подвергнется некоторой коррекции.

– Ты молчишь? – Клауд нахмурился.

– Я растеряна. Твое предложение выбило меня из колеи, - я чувствовала неловкость от того что говорю что-то не то.

– Я не требую ответа немедленно. Лишь обозначаю свои намерения. Ты мне дорога, и я хочу назвать тебя своей, - взгляд Клауда буквально прожигал меня изнутри.

– Мне нужно время, Клауд. Я должна разобраться в себе и понять, чего хочу. Знаю, звучит ужасно, но…

– Я понимаю, - Клауд взял мою руку в свою и легонько сжал, - пойдем. Если захочешь, мы сможем прийти сюда позже, и ты все хорошенько осмотришь.

– Спасибо, Дан.

Уже на выходе из тоннеля, у кабинета, Клауд внезапно притянул меня к себе и поцеловал, жадно и требовательно, словно подчиняя и утверждая свое право на меня. Инстинктивно я ответила на поцелуй, прикрыв глаза и выпав из реальности. Только он и я. Дан слегка надавил губами, заставляя меня приоткрыть рот и внезапно поцелуй стал глубоким и страстным, дыхание сбилось. Его пальцы так привычно зарылись в мои волосы, давя на затылок, прижимая меня к нему.

Я молча высвободилась из его объятий и отодвинулась, стараясь перевести дыхание. Глаза Клауда снова сияли тьмой. Мне показалось, что здесь и сейчас он был готов перейти ту границу, что я возвела между нами. Но обуздав свою страсть, он предоставляет мне возможность самой сделать выбор. Выбор, который я была делать не готова.

Я поспешила выйти, наткнувшись на два молчаливых изваяния, карауливших меня в коридоре. Здесь, в окружении людей любовная лихорадка отступила, и появившиеся разумные мысли меня совсем не радовали.

– Ты его любишь? – мама заваривала чай, так как умела одна она. Сейчас мне нужно было успокоиться. Срочных операций в ближайшее время не предвиделось, и я решила навестить Элиф.

– Любовь это слабость, уязвимость. Ты беззащитен перед тем, кого любишь. А я не могу позволить себе быть беззащитной. Сейчас мне с ним надежно, я чувствую его защиту. Но что будет потом?

– Потом? Когда?

– Когда он поймет, что я никуда от него не денусь, когда я буду связана с ним детьми, обязательствами. Когда он решит, что мое мнение не имеет значение.

– Родная, мы все еще говорим о Дане Клауде или о моем неудачном браке? – печально спросила Элиф.

– Прости, но это все, что я видела в своей жизни: твой неудачный брак. Всю свою жизнь я испытывала страх, что однажды тебя не станет, и я останусь одна. Дан, он… я знаю, что он другой, он настоящий. Хотя в нем есть и жесткость и властность. Он мужчина, с которым надежно. Но я все равно боюсь. У меня были планы, была цель – вытащить тебя с Юты, увести подальше и начать нашу жизнь заново. Теперь же… Я просто не знаю, что делать дальше.

– Ты растерялась. Привыкла сражаться с этим миром в одиночку. А когда в этом отпала необходимость, просто не знаешь, как быть. Ты виделась с Манфредом?

– Нет.

– Ты же смелая девочка. Не побоялась принять яд, чтобы его спасти. Неужели просто поговорить будет страшнее?

– Мы поговорим, обещаю, - я сделала глоток и прикрыла глаза. Проблемы не исчезли, просто не хотелось думать ни о чем важном в этот момент.

***

– У нас гости, - передал срочное сообщение Дронг на браслет Клауда. Тот тут же поспешил в пункт управления, где застыл у пультов. Одна маленькая точка зависла на подлете к станции.

– Опознали?

– Эфет Даэль Корр, - ответил подчиненный, - сообщают, что направляются в Крепость чтобы вести с нами переговоры.

– Как же ты не вовремя, - буркнул Клауд.

– Прикажете расстрелять? – флегматично спросил помощник, видя реакцию командира.

– Отставить. Возможно, именно этого от нас и ждут. Нужно было раньше набить ему морду, а потом прикончить где-нибудь по-тихому. Теперь придется разрешить посадку. Необходимо проявлять уважение к переговорщику.

Клауд старался сохранить невозмутимое выражение лица. Но было трудно. Злость и раздражение сильно этому мешали. Присутствие эфета было нежелательно на станции, тем более в качестве неприкосновенного лица. Лица, которому так хотелось вмазать.

– Нам ждать возможных провокаций? – поинтересовался Дронг.

– Это будет зависеть от того, чью именно сторону представляет леор эфет, - зло усмехнулся Клауд.

***

Иллюминатор с защитным стеклом демонстрировал унылый пейзаж. Но сейчас облюбованное мною место было занято.

– Манфред? Вы здесь?

– Мне сказали, что ты часто бываешь в этом месте. К тому же, Клауд приставил людей для твоей безопасности.

– Я не поблагодарила вас… - начала я.

– Нет, не продолжай, прошу. То, что я с тобой сделал, было ужасно жестоко. Но на тот момент это было единственным способом помочь.

– Я вас не виню.

– И все же избегаешь.

– Тяжело и неприятно, когда кто-то узнает тебя лучше, чем ты сама. Знаете, я всегда хотела, чтобы отец меня любил. Мне казалось, что я слишком плохая и не достойна этого чувства. Старалась доказать, что я заслуживаю любви, еще больше вызывая его ненависть и раздражение. Потом, когда поняла, что Клависсио мне не отец, я успокоилась и смирилась. Когда Рейвен рассказал про вас, мне захотелось познакомиться. Я мечтала, что однажды найду отца и признаюсь ему во всем.

– Ты разочарована?

– Нет, напротив. Мой отец – герой. Он борется против зла, старается сделать этот мир лучше. Как можно им не восхищаться?

– В твоих словах слышится горечь, - заметил Манфред.

– Меня пугает цена, которую придется заплатить. Война не щадит никого.

– Мы делаем то, что должны. Это спасет многих. Жертв не избежать, но такова суть войны. Договариваться миром не выйдет. Едва мы допустим слабость – нас тут же уничтожат.

– Я знаю, Манфред. Знаю. Поэтому мне так тяжело. Я не вижу выхода, и меня мучает предчувствие беды.

– Таких как мы много. Долгие годы ждали, когда наступит день, и мы сможем сбросить рабский ошейник. Вернем то, что принадлежало нам, восстановим Орден. Сила больше не будет прерогативой аристократов. Матери перестанут прятать своих детей, боясь, что их отберут. Мир изменится. Я верю в это, и готов положить за это жизнь.

– Я не хочу терять тебя, едва найдя, - едва слышно шепнула я, кусая губы.

– Не потеряешь, Джети. Ты меня не потеряешь, - Манфред подался вперед, словно желая обнять, но замер в нерешительности. Тогда я сделала первый шаг, и прильнула к нему, крепко обняв. Мужчина был слишком высок, моя макушка едва доставала до его подбородка. Манфред обнял меня и крепко прижал к себе. И в этих объятиях было тепло и надежно, и на миг показалось, что все неприятности позади.

Глава 30

Клауд принял переговорщика в лице эфета сент Корра в бывшем кабинете генерала сент Стронга. Вежливо поприветствовал вошедшего и предложил ему занять место по другую сторону стола.

Эфет присел, сосредоточенно разглядывая Клауда с видом исследователя, открывшего для себя что-то новое и не знающего, что теперь с этим делать.

– Не скрою, я давно подозревал что-то подобное. Не знал лишь масштаба всей затеи, - первым начал эфет.

– Разве не к этому все шло? Как любили писать в учебниках древней истории: верхи не могут, низы не хотят.

– Тогда это привело к краху, - напомнил эфет.

– У нас другие методы воздействия. И иные средства, - одними губами улыбнулся Клауд.

– Падение бирж ваших рук дело?

– Мы решили ударить не только силой, но и кредитами. Затруднительно собирать против нас армию, когда казна стремительно пустеет.

– Вы заигрались. Действительно думаете, что кто-то даст вам это сделать? – внезапно прошипел эфет, вскочив со своего места и оказавшись к Клауду близко. Слишком близко. Но Пес невозмутимо взирал на Палача Содружества. Казалось, он не допускает даже мысли о том, что ему может что-то грозить.

– Почему они прислали именно тебя? – спокойно поинтересовался Клауд.

– Это была моя инициатива.

– Настолько не дорожат? Или боятся? В последнее время ты был не слишком послушен, - улыбнулся Пес.

– Я подчиняюсь лишь закону.

– Я об этом и говорю. Ты перестал быть удобным и тебя решили пустить в расход нашими руками. Ты умрешь, и твой род ополчиться на нас в праведном желании отомстить.

– Ты знаешь, зачем я здесь. Вы заигрались, - эфет заметно злился.

– Я уязвлен. План по захвату власти и переделу собственности, который мы воплощали в жизнь более четверти века, ты так небрежно называешь игрой? – видя злость собеседника, Пес язвительно улыбнулся.

– Ты впутал в свои игры ее. Джети достаточно настрадалась.

– И ты прилетел сюда, чтобы вызволить ее из моих лап? Думаешь, я так просто тебе ее отдам? – Клауд выглядел искренне удивленным.

– Не отдашь. Но и рисковать ею не будешь. Уж не знаю, что это: настоящая любовь, влечение, зависимость или трезвый расчет. Но ты не поставишь ее жизнь под угрозу. Хотя бы потому, что никогда себе этого не простишь.

– Джети останется здесь, на станции. Она будет заниматься своей работой, и ее жизни ничто не будет угрожать.

– Леор Гордон сент Адэль предлагает полную амнистию тем, кто участвует в заговоре, - выдавил эфет, - более того, он обещает вынести на ближайшее заседание Совета вопрос о пересмотре вашего статуса.

– Что он хочет взамен? – казалось, Клауд испытывает настоящее удовольствие от разговора с эфетом. И если бы не гневные всполохи в глазах, можно было подумать, что его действительно интересует предложение верховного леора.

– Сложите оружие. Фигурально выражаясь, так как обязанность по охране приграничных территорий с вас никто не снимал. Отзовите своих агентов. И верните леору его дочь и внуков.

– Верховный леор чрезвычайно щедр на обещания, - задумчиво произнес Клауд.

– Вам дали три дня на принятие решения.

– Решение уже принято, - нахмурился Клауд.

– Что ты ответишь на его предложение? – поинтересовался эфет.

– Если он так радеет за свою семью, пусть сам приедет на станцию, и убедиться, что с ними все в порядке, - предложил Пес.

– Чтобы стать твоим заложником?

– Чтобы воссоединиться с теми, о ком он забыл на четверть века. У нас будет шанс стать одной большой семьей.

– Язвишь?

– Что ты! Предлагаю различные варианты решения проблемы.

– У нас только одна проблема – Псы, осмелившиеся укусить своего хозяина.

– Ты прекрасно знаешь, что мы делаем для Содружества, и чем рискуют они, потеряв нашу поддержку.

– Давние и почти забытые враги пугают гораздо меньше, чем сильные и опасные дикари, наделенные неконтролируемой силой, - убежденно сказал эфет, - Валисане и Аквилонский Союз по мнению многих уже не представляют опасности.

– Пропаганда играет не на нашей стороне. Люди забыли, кто их истинный враг. Однако это не спасет никого из них, если мы решим скрыться в тени. Клятва больше не сдерживает нас. Нас много, мы злы и нам есть, за что ненавидеть Совет и верховного леора. Как ты думаешь, что заставит нас отказаться от свободы?

– Ничего, - прошипел эфет.

– Верно. Содружеству нечего нам предложить. У них нет ничего, чего бы мы ни смогли заполучить сами, без их помощи. У них нет больше власти над нами.

– Вы забыли об Ордене? Они тоже мнили себя несокрушимой силой, - напомнил эфет.

– В отличие от нас, им было что терять, - шепнул Клауд.

***

Я проснулась от тревожной тишины. Она разливалась по узкому пространству моей каюты. Глухая, давящая тишина. Прислушалась к себе, тут же определив по ощущениям, что с мамой и ребенком все в порядке. Манфред, Клауд… они были живы. Тогда что? Откуда это чувство, что скоро здесь будет много жертв?

Я встала, быстро оделась и поспешила в медблок, на ходу связываясь с Клаудом. Была глубокая ночь, однако, что-то мне подсказывало, что он не спит.

– Клауд, что-то скоро произойдет, - бросила я на ходу.

– Тебе тоже так кажется? Думаю, имеет смысл готовиться к нападению. Ты где?

– Направляюсь в медблок, - я обвела взглядом пространство коридора, только сейчас заметив следовавших за мной Псов, - где мама?

– Они с ребенком в слепой зоне. Там безопасно. Не покидай медблок, что бы не произошло, - Дан отключился, а я ускорилась, чтобы быть на месте как можно раньше. Чтобы успеть, еще не до конца понимая, что именно.

Я вошла в блок, воспользовавшись своей картой. Закрыла его, во избежание непредвиденных ситуаций. Псы расположились в приемной, привычно слившись с интерьером и почти заставляя забыть об их присутствии.

– Вы сегодня рано. Точнее, поздно, - полусонная Нами приподнялась с дежурного топчана.

– Спи, не переживай. Еще действительно рано. Просто, мне нужно быть именно здесь, - я обвела взглядом шкафчики с медикаментами, - проверю, сколько у нас осталось. И хватит ли.

– Хватит на что? – осторожно спросила Нами.

– Сама не знаю. Думаю, нужно вызвать парней. Им найдется работа.

Мой приход встревожил Нами и вот мы уже вдвоем перебирали лекарства и перевязочный материал. Вскоре к нам присоединились Сет и Кэл.

Внезапно взвыла сирена. До нас долетели лишь ее глухие отзвуки, и оставшиеся в блоке на ночь пациенты вряд ли смогут пожаловаться на испорченный сон.

Первый удар мы почувствовали спустя час после моего ночного вторжения. Никакого шума или взрывов. Просто на миг станция словно содрогнулась, а затем, как ни в чем не бывало, все стихло.

– У нас неплохая планетарная защита, - будто успокаивая застывших нас, пояснил один из Псов, - ее нелегко будет пробить.

– И что для этого потребуется? – вкрадчиво поинтересовался Кэл.

– Как минимум линкор класса XS, - пояснил второй Пес. И когда мы растерянно переглянулись, добавил, - на вооружении у Содружества преобладает класс X. В последние годы государство плохо спонсировало космическую отрасль и оборонную промышленность.

Помедлив, мы снова вернулись к работе. Каждый из нас надеялся, что ночь закончится как можно скорее, а вместе с ней и это безумие.

– Номи, детский сад! – я вскочила на ноги, озаренная пришедшей в голову мыслью. Я посещала его несколько раз с момента начала стажировки и знала, в насколько неудобном помещении вольнонаемным приходится оставлять своих детей. Генерал обещал заняться этим вопросов после моего очередного рапорта, однако пока что дело не сдвинулось с мертвой точки.

Я схватилась за браслет, понимая, что, скорее всего, отвлекаю Клауда. Но вопрос с детьми нужно было решить как можно скорее.

Мне ответили, выслушали и дали кому-то распоряжение заняться этим незамедлительно.

– Дан, кто на нас напал? – отойдя чуть подальше от своих коллег, решилась я задать вопрос.

– Учитывая их вооружение, кто-то желающий стереть нас одним ударом. Думаю, одна из сторон пошла на сделку с чужаками.

– У нас есть шансы устоять? – голос дрогнул. Мне не хотелось демонстрировать Клауду свой страх.

– Мы сделаем все возможное. Наши истребители пытаются отбить атаку и не подпустить нападавших слишком близко, - Дан на миг запнулся, а после я услышала, - я люблю тебя, Джети.

– Похоже на прощание, - нервно заметила я.

– Просто хочу, чтобы ты знала. Береги себя, - Дан отключился, а я застыла, только сейчас сообразив, что мне признались в любви. А я так и не нашла в себе силы найти адекватный ответ.

Клауд выделил несколько человек для того, чтобы в кратчайшие сроки переместить детей в безопасное место. И я решила к ним присоединиться.

– Джети, вы можете остаться здесь, я присмотрю за их эвакуацией и останусь, если кому-то будет нужна помощь, - постарался уговорить меня Сет, имеющий за плечами боевое прошлое.

– Не хочу рисковать. Вдруг им понадобится помощь целителя? – тревога не унималась, она подчиняла себе все чувства, заставляя принимать не самые разумные решения. Тот же аргумент я высказала Псам, пытавшимся меня не выпускать.

Я покинула медблок в сопровождении Псов и Сета, который не пожелал оставлять меня без помощи коллеги. До уровня, где размещался импровизированный детский сад, мы добрались спустя четверть часа. За это время нападения не повторилось. Дети и присматривающая за ними вольнонаемная, вдова одного из сотрудников станции были возбуждены и обеспокоены. Они не понимали, что происходит. Самые маленькие плакали, те, кто постарше старались не ударить в грязь лицом перед ровесниками. Но им было страшно, и я разделяла их опасения.

В течение получаса, пока мы собирали детей, станция содрогнулась еще от трех ударов. Каждый раз завывала сирена, от которой вскоре хотелось заткнуть уши. Связь работала с перебоями, а после вообще пропала. Этот сектор был слишком уязвим для внешней атаки. Тревога никуда не делась. Она стала лишь сильнее.

– Нужно поторопиться, - заметила я, и тут же повернулась на звонкий голосок, выкрикивающий мое имя.

– Ильзя Джети! Вы пришли нас спасти? – ко мне подбежал светловолосый вихрь, в котором я узнала свою пятилетнюю пациентку Ками.

– Привет, детка. Собирайся. Мы уходим в безопасное место, - ласково сказала я девочке, беря ее на руки.

– Но мама меня не найдет, - расстроился ребенок.

– Ей скажут, где ты, - я автоматически схватила сумку с вещами девочки, и, не спуская ее с рук, направилась к выходу. Псы переносили по двое малышей. Старшие старались не отставать от нас ни на шаг. Маленькая процессия направилась к скоростному лифту, чтобы доставить нас в медсектор. На данный момент это было единственным безопасным местом, о котором я знала. Позже можно подумать о выделении для детского сада более просторного и удобного помещения.

На этот раз станция содрогнулась сильнее, видимо удар достиг своей цели и пробил нашу защиту. Воспитательница качнулась, едва не упав. Я поддержала ее плечом, подождав, пока та восстановит равновесие.

– Это было очень близко, - испуганно шепнула она.

– Осталось совсем немного, и вы сможете отдохнуть, - мой голос заглушил удар, заставивший стены и пол содрогнуться. Мы услышали натужный скрип металла сминаемого какой-то силой. А затем часть стены за нами и коридор, еще недавно ведущий в помещение детского сада, исчезли. Нас окатило горячим воздухом, а затем…

Ками завизжала, и я прижала ее головку к своему плечу, чтобы ребенок не видел надвигающуюся на нас лавину огня.

***

– Прямое попадание. Пострадали уровни четыре и пять, - доложил Дронг Клауду, после очередной атаки, вызвавшей сотрясение станции, - судя по мощности и направленности удара, нас атаковали оружием Аквилонского Союза. В километре от станции зафиксирована высадка вражеского десанта.

– Есть жертвы? – только очень наблюдательный человек смог бы услышать в тоне Пса напряжение.

– Выясняем. Я направил на пострадавшие уровни бригаду спасателей.

– Отправь группу захвата на место высадки десанта. Заодно выясни, почему был проигнорирован мой приказ об эвакуации детей вольнонаемных. Помнится, я отдал его два дня назад.

– Дан, пришли данные о состоянии пострадавших уровней. Стены и перекрытия деформированы. Датчики зафиксировали высокую температуру. Подозреваю, что это аквилонский смерч. И еще кое-что…

– Что еще? – рыкнул Клауд.

– Дети были там. И с ними леора сент Рейн, - поколебавшись, добавил Дронг.

***

Мы побежали, чувствуя за спинами жар, стремительно подбирающийся к нам. Дети кричали, я закусила губу, чтобы не заплакать. Слишком хорошо понимала – нам не спастись, просто не успеем выбраться. Пламя догонит нас быстрее.

Псы среагировали первыми. Они резко остановились, передав детей старшим, а затем встали прямо на пути огня.

– Уходите, - бросил нам старший из них, и отвернулся.

Я подхватила одного из малышей, который норовил выскользнуть из рук девочки-подростка и побежала. Слезы застилали глаза при мысли, что эти люди только что добровольно пожертвовали собой ради нас. Я не знала, на что способны Псы, какова их реальная сила. Но огонь… Кто мог бы в нем выжить? Или его остановить?

Воспитательница бежала впереди меня и тоненько подвывала от страха. Сет старался не отставать. Я замыкала наш маленький отряд, на бегу нашептывая Ками какие-то успокаивающие глупости, а она тихонько всхлипывала у меня на руках. Мы бежали по коридору, и я закрывала за нами двери, каждый раз выстраивая преграду между нами и угрозой.

Снова раздался взрыв, и пол под ногами качнулся. Воспитательница упала, инстинктивно прижав к себе ребенка. Сет привалился спиной к стене, стараясь сохранить равновесие. Дети прижались к полу, стараясь прикрыться ручками отпадающих обломков. На нас дыхнуло прохладой и гарью, коридор разрушался на наших глазах, в проем, образовавшийся в одной из стене, начали проникать вооруженные люди. Странные, чужие, опасные. В защитных костюмах, полностью скрывавших их тела и лица, они направили оружие на нас, и я почувствовала, что сейчас произойдет что-то ужасное. Им не нужны заложники. Им нужны жертвы. Много жертв.

Я закричала не столько от страха, сколько от злости и отчаяния. Дети не заслужили такого конца, никто из нас его не заслужил. Первый выстрел огнем никого не задел, лишь прошелся в нескольких сантиметрах от моего лица. Я ждала боли от ожога, но ничего не произошло. Последующие выстрелы также никого из нас не коснулись. Огонь чужаков, будто встречая сопротивление, разливался по невидимому куполу, не причиняя никому из нас вреда.

Один из нападавших что-то со злостью выкрикнул, усиливая мощность. Я же… каждый целитель был способен создать что-то наподобие целительской защиты, которая в минуту угрозы способна прикрыть своего пациента и уберечь его от прямого удара. Слабый, не такой как у меня вышел теперь, способный прикрыть от удара дюжину человек.

Я смахнула кровь, появившуюся из носа. Виски пронзило резкой болью, а руки противно задрожали. Силы были на исходе.

– Всевидящие. Спасите и защитите! – я увидела краем глаза, как воспитательница осенила себя защитным знаком. Сет крепче прижал к себе малышей, а Ками у меня на руках всхлипнула и доверчиво прижалась покрепче. Я почувствовала, как часто бьется ее маленькое сердечко, а ее дыхание… и я почти захотела выпить это чистое дыхание и продолжать жить дальше. Потому что мои собственные жизненные силы стремительно меня покидали. На место ускользающего сознания пришли инстинкты.

Нападавший снова крикнул что-то и, отбросив оружие, сделал шаг вперед, почти соприкасаясь с преградой. Он поднес к ней руку, тут же ее отдернул и яростно зашипел на непонятном мне языке.

Но было поздно. Поздно для него. Прикосновение чужака к преграде позволило мне почувствовать его, его силу, его энергию. Отобрать дыхание у Ками было неправильным и чудовищным, а вот чужак был врагом. Он нападал, а я защищалась.

Я прикрыла глаза, чувствуя, как на ресницах застывают слезы, вздохнула и потянулась к нападавшему выпивая его силу, его дыхание и жизнь. Мужчина схватился за горло, пытаясь сделать вдох, закашлялся. И упал.

Миг я смотрела на мертвого человека, еще недавно жаждавшего нашей смерти. Будто в отдалении услышала, как завыла воспитательница. Дети сидели молча, будто боясь своим плачем навлечь на нас еще большую опасность. Преграда встретила новый заряд огня и смогла устоять. Я смахнула с глаз слезы и убедилась, что это не слезы, а кровь. Времени оставалось все меньше, а силы было на исходе.

Я почувствовала, что падаю, когда услышала знакомый голос, отдававший резкие команды и звуки выстрелов, которыми щедро проредили ряды наших убийц.

Глава 31

Воцарившаяся на мгновение тишина сменилась пронзительным криком. Это слегка вернуло меня в реальность. Я осознала, что стою на коленях, лихорадочно прижимая к себе двух замерших от страха малышей. Медленно повернула голову на шум и поняла, что кричит воспитательница. Она сидела на полу, поджав ноги, и, дрожащей рукой указывая на меня, причитала:

– Чудовище! Чудовище!

Разогнав туман в голове, я передала детей, которых держала подскочившему Псу.

– Она убьет всех нас! Спасите от нее детей!

Ее слова отозвались во мне тупой болью. Я вспомнила, как чувствовала биение сердца Ками и только тонкая грань отделяла меня от того, чтобы не остановить его. Чудовище! Я же знала, что меня возненавидят, как только поймут кто я. Темных боялись всегда, потому что считали злом. А я едва не погубила ребенка. Да еще на глазах стольких людей проявила себя.

Повинуясь молчаливому приказу Клауда, один из Псов подошел к воспитательнице, и, проведя у нее ладонью перед глазами, заставил ту отключиться.

Чувствуя себя словно оглушенной, я поднялась с колен, игнорируя попытку Клауда мне помочь. Обошла группу Псов, переступая через тела нападавших. И медленно направилась обратно, в коридор, откуда мы прибежали, где оставались те, кто мужественно позволил нам спастись, жертвуя своими жизнями.

– Джети! – я сделала вид, будто не услышала, что меня зовут. Несколько метров отделяло меня от двери, за которой остались люди. И я вошла. Запах гари, ворвавшийся в легкие, почти не позволял дышать. Глаза тут же заслезились. Коридор, который мы смогли покинуть представлял собой страшное зрелище: черная копоть и запах горелой человеческой плоти, которую не спутаешь ни с чем.

Они были там. Все трое, их тела напоминали обугленные головешки, и я больше не чувствовала в них жизни. В воздухе разливалась остаточная эманация боли и ужаса. Я проходила по полу, хрустящему от мусора, чувствуя жар, все еще исходящий от стен и потолка. Адский огонь полностью выжиг жизнь в этом месте.

– Аквилонский смерч. Изобретение наших соседей. Смесь магии и технологии, - тихо произнес вставший за моей спиной Клауд, - от него нет спасения. Эта полуразумная тварь будет следовать за своей жертвой, пока не заберет ее жизнь.

Голос Дана дрогнул.

– Они позволили нам спастись. Как это бесчеловечно – жаждущий смерти огонь. Разве так должно быть?

– Наши шпионы предупреждали нас о возможностях аквилонцев. Мы ждали, что рано или поздно соседи решатся на демонстрацию. Не думали, что это случиться с благословения наших соотечественников.

– Неужели они не понимают, что после это обернется против них?

– Они хотят нас уничтожить, а после… Считают, что могут повернуть все в свою пользу. Пойдем, тебе нечего здесь делать. Мы позаботимся о телах наших друзей.

Я проследила взглядом за группой Псов, проходящих мимо, их лица застыли мрачной маской.

– Мне жаль твоих людей. Они пострадали из-за нас.

– Нет. Они пострадали из-за того, кто допустил подобное. Мой приказ об эвакуации детского сада был проигнорирован. Всего этого могло бы не быть.

– Эта женщина права. Я убийца. И теперь об этом узнают все, - я отвернулась, хотя понимала, что уже никогда не забуду лица этих еще молодых и полных жизни ребят и запах горелой плоти.

– Ты не убийца, - отрезал Дан, схватил меня за плечи и резко развернул к себе. - Над памятью воспитательницы и твоего коллеги поработают, и они не будет помнить о том, что произошло. А дети были слишком напуганы, чтобы понять. Пойдем. Я провожу тебя в каюту.

– А как же бой? – растерялась я.

– Атака остановлена. Есть жертвы. Теперь мы можем предъявить обществу доказательства угрозы, которую они не желали видеть.

– Где Манфред? – почему-то мне казалось, что он должен быть здесь.

– Перед ним стоит другая задача. Он подбирается к зачинщикам и хочет выйти на кукловода.

– Думаешь, у него есть шанс? – я подняла голову, натыкаясь на взгляд Клауда – сияющий тьмой, и в то же время, успокаивающий.

– Он сделает для этого все, - твердо произнес Клауд.

Мы покинули коридор, и дышать сразу стало легче. Я сглотнула комок невыплаканных слез и позволила Дану себя обнять.

– Я чувствую себя опустошенной, разбитой, - призналась я.

– Ты спасла детей. Сделала все, чтобы избежать жертв. Сейчас ты просто устала. Нужно немного времени, чтобы прийти в себя

– Я позволила умереть хорошим людям. Я целитель, и что-то внутри меня не дает спокойно принять их жертву.

– Каждый день мы рискуем собой и знаем, чем это может закончиться. Ты не можешь спасти всех. Не твоя вина, что в мире существует зло и смерть.

Клауд поцеловал меня в макушку и открыл передо мной дверь каюты. Когда я поняла, что он собирается уходить, во мне что-то словно оборвалось. Хотелось выть, кричать, плакать, вцепиться в него и никуда больше не отпускать. Возможно, именно теперь меня озарило осознание того, что на месте этих парней мог бы быть Дан. Он рискует каждый день, и я могу его потерять. Потерять Дана… Навсегда лишиться его заботы, силы, уверенности и нежности. Лишиться взгляда этих невероятных глаз, в которых, казалось, застыла живая тьма. Такая ласковая и нежная тьма, которая никогда не причиняла мне боли.

Я беспомощна. Я не могу спасти всех, Дан прав. Целитель не бог. Но если нам выпало немного времени быть счастливыми, как я могу от этого отказаться?

– Дан, прошу тебя останься со мной, - Клауд застыл у двери, и медленно обернулся на мой голос.

– Ты уверена? – напряженно спросил он.

– Да.

Он лежал рядом на боку, обнимая меня, прижимая спиной к своей груди. Я ощущала его дыхание на своих еще влажных после душа волосах, касание его пальцев на своей коже. Он был тактичен и сдержан, ни словом, ни взглядом не давая мне понять, что хочет чего-то большего, чем просто лежать рядом, крепко обнявшись, и чувствовать близость и тепло друг друга.

– Дан, будь со мной этой ночью, пожалуйста, - тихо попросила я.

– Джети, - я обернулась, глядя на него. Было странно видеть на лице мужчины удивление и надежду.

– Я хочу быть с тобой, стать твоей.

Клауд тут же оказался сверху, удерживая свой вес на одной руке. Второй он осторожно, словно боясь напугать, коснулся моего лица. Я прикрыла глаза, отдаваясь этой легкой ласке. А затем, неуверенно положила руку ему на грудь. Туда, где билось сердце. Его кожа под моими пальцами была теплой, даже сквозь футболку. Я слегка пошевелила пальцами и ощутила под ними твердые мышцы. Клауд замер, а, затем, резким движением стянул с себя футболку, позволяя мне прикасаться к его обнаженной коже, изучать его, медленно и неторопливо, преодолевая мои страхи и неуверенность.

– Ты прекрасна, - прошептал он, нежно целуя губы, чуть прикрытые глаза.

Где-то в глубине своего тела я почувствовала томление и сама потянулась к Дану, прося о большем, понимая, что готова к этому.

Я пила, пила его дыхание, его жизнь. На моих глазах Дан умирал, и это я его убивала. Лицо мужчины окрасила восковая бледность, глаза сделались тусклыми, губы сжались в тонкую линию.

– Джети, - шепнул он, и умер.

Я тихо всхлипнула и проснулась, тут же подскочив на своей кровати. Тусклый свет под самым потолком позволил рассмотреть разбросанную на полу одежду, рядом со мной почувствовала теплое тело мужчины, который этой ночью в своих объятиях заставил меня пережить совершенно новые для меня ощущения. Услышала его тихое мерное дыхание и тут же расплакалась.

– Джети, - он среагировал мгновенно, дотрагиваясь до моей обнаженной спины, - я был груб? Сделал тебе больно?

– Я тебя убила. Этой ночью, выпила твою жизнь с поцелуем. И смотрела, как ты умираешь, - шепнула я.

– Это кошмар. Слишком многое на тебя навалилось, Джети, милая.

Клауд обнял меня и увлек себе на грудь. Я лежала, уткнувшись головой в его шею, чувствуя биение его сердца, вдыхая его запах и пыталась понять, что же ощущаю к этому мужчине. Он был мне нужен, я плавилась в его руках, млела от его прикосновений. Он прекрасный защитник и любовник, друг, союзник, возлюбленный, который медленно и терпеливо приручал мою душу и тело. Готова ли я быть с ним? Стать его женой? Не знаю. Единственное, в чем я была уверена, что не могу его потерять.

Затишье продолжалось несколько дней. Мы зализывали свои раны, укрепляли оборону станции и вели переговоры. Эфет Корр неожиданно выступил на нашей стороне, видимо демонстрация нового оружия наших соседей его впечатлила. Впрочем, она впечатлила и Совет, а также верховного леора и Сиверса сент Териона, которые внезапно ощутили как непрочно их положение.

Детей устроили на одном из уровней Псов. Воспитательницу, пришедшую в себя после глубокого шока и частично потерявшую из-за этого память, решили не разлучать с ними. Малышам нужен был хоть кто-то кого они хорошо знали. Сета оставили при детях. Родители детей, не занятые обеспечением жизнедеятельности станции могли поселиться рядом с ними. Остальным разрешалось их навещать.

Я же все свое время разделила между пациентами и храном, который мне недавно показал Клауд. Информация, которая там находилась, была бесценной. Но мне нужно было найти сведения о тех, кого называли Темными Целителями. Масштаб предстоящей работы ужасал, и я не была уверена, что успею ее закончить доследующей атаки. Мне необходимо было знать, чего от себя ждать. Насколько я опасна для окружающих и тех, кто мне дорог. Ограничила свое общение с мамой и ребенком, изо всех сил избегала Клауда. Тот сон меня напугал, и хотя Дан считал его всего лишь кошмаром, я боялась. Боялась не справиться с собой, стать угрозой. В какой-то мере, я была рада, что Клауд много времени проводит у канониров, или в командном отсеке. Его день был расписан по минутам, и те краткие мгновения, что мы виделись и успевали перекинуться словами, не могли ему навредить. Более того, каждый раз, когда мы виделись и он касался меня, я вообще забывала обо всем.

– Джети, постой, - эфет нагнал меня, когда я решила снова попасть в хран. Он остановил меня в коридоре. В отдалении я заметила силуэты охранников, которые наблюдали, но не спешили вмешиваться.

– Даэль, - я замерла, выжидательно глядя на него. Мне было приятно, что он решил поддержать Псов, хотя я и понимала, что эфет делает это не по доброте душевной, и уж конечно не из-за большого чувства ко мне. Даэль всегда был практичен, он умел рассчитать риски и спрогнозировать результат. Видимо, по его мнению, Псы, допущенные к управлению и власти, были меньшим злом.

– Я здесь больше недели, а смог тебя повидать только теперь. Почему ты бежишь от меня?

– Даэль, мое отчуждение касается не только тебя. Так безопаснее для всех.

– Что происходит? – он нахмурился.

– Не могу поверить, что за эти годы ты так и не понял, что я такое, Даэль, - мягко улыбнулась я, внутренне ненавидя себя за стервозный тон.

– Я надеялся, что это поймешь ты сама. Примешь это и позволишь себе помочь. Но каждый раз ты бежала от меня, не давая шанса, - не могу сказать, что слова Даэля меня удивили. Я давно подозревала причину его повышенного интереса ко мне. Вот только не думала, что он сохранит мою тайну.

– Я боялась. Тебя, твоего статуса эфета, того, что будет, когда все узнают о том, кто я такая. Но теперь это не важно. Нас в любой момент может не стать, так чего бояться? – я напряженно улыбнулась.

– Ты ошибалась, когда считала, что меня привлекает в тебе загадка.

– Наверное, теперь я это понимаю, но все изменилось

– Изменилось? - тут же подхватил эфет.

– Я была с Клаудом. И это мой осознанный выбор, - твердо произнесла я.

Эфет застыл, сверля меня взглядом своих вмиг потемневших глаз. Когда-то этот взгляд вызывал во мне панику, заставляя трепетать. Но сейчас… Наверное, я просто изменилась.

– Ваши отношения обречены, - зло бросил эфет.

– Это не тебе решать, - возразила я, - Дан – мужчина, с которым я хотела бы прожить свою жизнь.

– Во всем этом я так и не услышал, что ты его любишь, - заметил эфет с неприятной улыбкой.

– Я не выставляю чувства напоказ.

– Особенно когда их нет, - поддел меня Корр, заставляя побледнеть.

Его слова задели меня за живое, разбередили те сомнения, которые я загнала вглубь себя.

– Я допускаю, что ты им увлечена. От него фонит опасностью, агрессией и первобытной силой. То, из-за чего молодые девушки не могут устоять.

– Не унижай меня сравнением с такими особами, - возмутилась я.

Он сделал жест рукой, словно отмахиваясь от моих возражений.

– Ты понимаешь, чему подвергаешь себя, оставаясь с ним? Я не сомневаюсь в твоей силе и выдержке. Но разве эта старая станция и угроза смерти все, что ты заслуживаешь? Джети, мне плевать на то, чем закончатся переговоры. Я здесь ради тебя. Твоя жизнь и безопасность для меня в приоритете.

– Ты же понимаешь, что однажды я могу не сдержаться, и тогда все вокруг умрут? Это произошло совсем недавно, да, я уничтожила врага, но едва сдержала себя.

– Ты держалась десять лет, не убила и не покалечила этой силой ни одного человека. Все еще считаешь себя чудовищем? Ты жестко себя контролируешь, держа в узде все свои эмоции и чувства, даже когда они переполняют тебя. Я не знаю другого человека, кто бы так самоотверженно бросался на помощь другим людям. Это меня в тебе всегда восхищало. Умение чувствовать и сопереживать, твоя доброта – это твоя сила. Она же слабость.

– Я целитель. А целитель не может не сопереживать.

– Твой учитель был целителем. Напомнить, что он с тобой сделал? Нет злой или доброй силы. Есть подонки и мерзавцы, которые используют ее для собственного блага.

– Даэль, - я сжала от гнева кулаки, - не пытайся меня убедить покинуть Крепость. Мое место здесь, я это чувствую. А сейчас, мне нужно идти, извини.

Я развернулась, и быстрым шагом поспешила скрыться с глаз эфета. О том, что мое отступление больше походило на бегство, я старалась не думать.

***

– Эфет Корр, кажется, вы слишком отдалились от каюты, которую вам выделили, - заметил Клауд, появляясь словно из неоткуда. Корр повернулся к нему, стараясь скрыть досаду. Он и вправду не заметил появление возможного противника. Слишком был погружен в собственные мысли.

– Я пленник? – прямо спросил он.

– Скорее, вынужденный союзник. И пока мы для вас более выгодны, чем те, другие, я даже буду вам доверять. Немного и совсем недолго, - Клауд язвительно улыбнулся.

– Не думай, что ты выиграл, - Корр подался вперед, оказавшись угрожающе близко к Псу. Их взгляды скрестились как острые клинки. – Джети слишком наивна. Она не понимает, что лучше для нее.

– А ты, стало быть, это знаешь? – медленно произнес Клауд.

– Джети нужно безопасное место, где бы она смогла прийти в себя, исцелиться. И решить, что ей выбрать. Ты просто воспользовался ее слабость и растерянностью.

Удар в лицо последовал незамедлительно. От второго эфет смог уклониться.

К счастью, Псы, приставленные присматривать за Джети, верно оценив ситуацию, не вмешивались в разборки двух разъяренных мужчин, а с непроницаемым видом проследовали за своим объектом в соседний коридор.

– Считаешь меня поддонком, Корр? Думаешь, я заставил Джети мне отдаться? Принудил быть со мной? – прошипел со злостью Клауд.

– Когда-то я долго боролся с собой, чтобы не сделать чего-то подобного. Я понимал, что отношения ее пугают. Знал, что еще не время, и хотел быть рядом, когда она поймет, что я к ней испытываю.

– Ты упустил свое время, эфет. Ей нужна любовь, а не трезвый расчет, - пришел черед Клауда уклониться от удара, едва не повредившим ему скулу.

Несколько минут они, молча, обменивались ударами, применяя лишь физическую силу. Обоим хотелось причинить противнику как можно больше боли.

– Я дал ей передышку, - эфет отшатнулся, смахивая кровь из рассеченной брови.

– Она моя, и твоей уже не станет, - оба застыли друг напротив друга, тяжело дыша, не от усталости, а от ярости, что их переполняла.

– Посмотрим, – эфет слизал выступившую с губы кровь, - за мной удар.

Загнав поглубже неприятный осадок, оставшийся после последний разговора с эфетом, я перерывала хран. Все, что касалось обучения, воспитания целителей, было мной давно просмотрено, но ничего нового узнать не удалось. Мне казалось, что такой материал должен быть скрыт от общего внимания. Все же, даже нам рассказывали о темных почти тайком, как о постыдной странице истории нашего государства. Мне было известно, что целители, со способностью возвращать отграни рождались только у нас. Ни Валисане, ни Аквилонский Союз не могли похвастаться такими специалистами. Это еще больше заставляло наших соседей засматриваться в сторону Содружества. И только Псы, иногда пользуясь поддержкой регулярной армии, сдерживали неуемные амбиции и захватнические планы соседей. Им это стоило сотни жизней, Содружеству это не стоило практически ничего.

Я отогнала непрошеные мысли, стараясь сосредоточиться на главном. Темные. Чем они опасны? Разумеется, тем, что практически не используют ресурсы своего организма, а тянут силу из других. В моем случае, я прибегала к своему дару, лишь исчерпав силы и едва не уйдя за грань. Там, в коридоре, когда нас атаковали, я понимала, что моя защита не выдержит слишком долго, особенно, когда против нее использовалось непонятное мне оружие. Темные обладали силой, способной вернуть человека из-за грани. Но никто и никогда не говорил нам, сколько жизней для этого они должны погубить взамен.

Я искала. Долго и напряженно, стараясь успеть. Не знаю, почему, но у меня было чувство, что время на исходе.

***

– Я всегда считал, что, таких как вы нужно топить еще в глубоком младенчестве. Щенки вырастают, и превращаются в Псов.

– И именно Псы стоят на страже вашего покоя, сохраняя ваши жизни, - подметил с издевкой Дан Клауд, вальяжно развалившись в кресле бывшего генерала и без малейшей почтительности взирая на Гордона сент Адэля, верховного леора Содружества.

– Ты забываешься, - леор стукнул кулаком по столу, по экрану пробежала рябь. Недавно восстановленная связь часто сбоила.

– Ничуть, - бросил Клауд, - как вам уже, видимо, доложили, четыре наши станции, представляющие заслон между вами и врагом были атакованы противником. Некто из Содружества заключил сделку с Аквилонским союзом, тем самым подвергнув опасности всех нас. Кстати, должен заметить, что в наших рядах затесалось несколько предателей. Как это ни странно, ими оказались перевербованные вами наши бывшие соратники. Тройные агенты. К сожалению, их разум не выдержал вмешательства. Они мертвы.

– Вам удалось что-то узнать?

– Немного.

– Теперь, когда все мы знаем, что свобода Псов это не самое страшное, что может произойти, невольно возникает вопрос – а не ваша ли это работа? Возможно, вы сами договорились с врагом, разыграли нападение, чтобы Содружество пошло вам на уступки, - прищурившись, бросил обвинение леор.

Несколько мгновений Пес рассматривал его с некой презрительной жалостью. Словно неизлечимо больного идиота. Леора возмутил этот взгляд, но, к сожалению, молодой Пес был слишком далеко, чтобы расправиться с ним прямо сейчас. Вот потом, когда он отвернет от них всех угрозу в виде аквилонцев, можно подумать и о тотальном уничтожении. Разумеется, леор не верил в сговор Псов и Союза. Он понимал, что есть третья сторона, мечтающая лишить власти Сиверса сент Териона и его самого. Псы были нужны, как преграда между аквилонцами и теми, оком он пока ничего не знал.

– Ваше обвинение оскорбительно, вы меня чрезмерно обидели. А обиды смывают кровью. К сожалению, здесь и сейчас я не могу потребовать удовлетворения, - с холодной издевкой произнес Клауд, - поэтому придется говорить с вами на вашем языке. Псы разорвали клятву. Вы больше не имеете власти ни над нашей силой, ни над нашими жизнями. Однако, мы готовы взять на себя обязательство по защите Содружества. Но уже на наших условиях.

– Немыслимая наглость, - прошипел леор.

– Немыслимая глупость считать, что мы и дальше будет вашими рабами, - перебил леора Клауд. – Орден Равных возрождается. И вам нас не остановить.

Глава 32

– …Жители Содружества! Настало время сделать выбор. Кто вы? Рабы, неспособные воспитать собственных детей, или свободные люди со всеми правами и обязанностями, живущие в свободном государстве? Более двух столетий вас учили быть никем, но сейчас все может измениться. Когда наша страна под угрозой нашествия врага, а правительство закрывает на это глаза, более того, допускает все новые жертвы, вы и только вы можете помочь своему государству, своей семье, своим детям…

Завораживающий голос оратора, звучащий из всех трансляторов затрагивал струны души, он заставлял сопереживать, идти за ним в бой.

– Что это? – удивилась я.

– Одна из сторон нашей силы, - обернулся ко мне Клауд.

– Гипноз?

– Нет, но умение вести за собой часто помогает в бою. Солдатам важна цель: защитить дом, семью, страну. Им нужно знать, за что они воюют. Большая недоработка леоров в том, что они привыкли использовать людей, видели в них лишь пушечное мясо. Они не понимали, насколько важен и ценен каждый человек. Насколько может изменить мир жизнь или смерть одного из нас.

Клауд усадил меня к себе на колени и крепко прижал к себе:

– Они пойдут за нами, потому что мы, это они. Все мы, каждый из нас хочет одного и того же – не бояться за жизнь и благополучие своих семей, со смелостью и надежной смотреть в будущее.

– Думаешь, что это изменит многолетний порядок? – усомнилась я.

– Это будет лишь началом. Пусть небольшой шаг к новой жизни. Но он будет сделан осознанно. Потребуется много лет, даже десятилетий, чтобы искоренить в людях зависимость от более сильного, хозяина. Возможно, такое произойдет лишь с их потомками. Мы дадим возможность всем желающим получить образование и развить свои способности. Мы не хотим жертв. Но мы готовы рисковать и умирать за то, что нам дорого. Пусть люди поймут, что в действительности для них важно – жить в страхе, или же самим отвечать за свою жизнь, делать собственные ошибки, принимать решения.

Клауд на миг замолчал и глубоко вздохнул:

– Систему нельзя изменить. Но она может рассыпаться как карточный домик. Это случалось несколько раз за все время развития человеческой цивилизации. Старое умирает, новое рождается. Орден поможет тем, кто этого захочет. Наши знания и сила покажут людям, что все может быть иначе.

Клауд покрепче прижал меня к себе и зарылся лицом в мои волосы. Я уже давно поняла, что ему нравится это делать, а еще пропускать мои пряди сквозь пальцы, словно любуясь ими на свету.

– И что будет дальше?

– Правительство пойдет с нами на сделку. Хотя бы затем, чтобы уберечь себя от Аквилонского Союза. Они захотят сохранить под собой свои кресла. И мы защитим их жизни, возможно, даже положение. Вот только, рано или поздно они поймут, что после всего у них не получится руководить как раньше. Люди не захотят быть зависимыми от них. Не за тем они прольют кровь на поле битвы. Несколько лет государство будет трясти, но со временем все успокоится.

– А что же мой дед? Я всегда считала его умным и хитрым политиком. Но в данной ситуации он показал себя зависимым и… неразумным.

– Он не может показывать себя умнее тех, кто дал ему в руки власть. Иначе власть у него отберут. Но он послал сюда Корра, а это значит, что он понимает – без нашей поддержки и перемен не обойтись.

– Ты и Корр, - я слегка напряглась.

– Думаю, мы сохраним нейтралитет и не станем друг другу вредить, - Дан мягко улыбнулся, - мне приятно, что ты сообщила эфету о том, что видишь во мне своего мужчину.

– Ты подслушивал? – насупилась я.

– Всего лишь присматривал за своей невестой. Не стоит напрягаться, я не тащу тебя под венец прямо сейчас. Но кое-кто должен понимать, что у него нет шансов.

– Я считаю Даэля своим другом. Пусть между нами было недопонимание, но он никогда меня не предавал. Я видела от него лишь помощь и заботу. Пожалуйста, Дан, постарайся с ним не конфликтовать.

– Обещаю быть с ним помягче, - с наигранной серьезностью произнес Клауд. Я шутливо стукнула его по плечу, он нарочито злобно зарычал и опрокинул меня спиной на топчан, нависая сверху. Удобство было минимальным, но нам хватило.

Нетерпеливые движения, внезапно ставшая мешать одежда, бессвязный шепот, слова, от которых хочется счастливо улыбаться, нежные поцелуи, становящиеся требовательными и жаркими. Тепло, расходящееся волнами, низ живота, охваченный жаром и движения, сперва плавные и неспешные, затем мощные и резкие, сладкая пытка, казалось, длящаяся бесконечно.

– Я кое-что нашла в хране, - спустя какое-то время я приводила себя в порядок, натягивая измятую одежду. Клауд не сводил с меня удовлетворенного взгляда.

– Что именно?

– Сведения о тех, кого называли Пожирателями. Они не имели собственных сил, но могли отбирать у других, лишая свою жертву жизни.

– Надеюсь, ты не думаешь, что речь о твоих способностях? – нахмурился, Дан, подаваясь ко мне.

– Нет, - я помотала головой, - между нами большая разница, но эта информация меня заинтересовала. Я изучила много документов того периода. Официально Пожиратели были вне закона, их преследовали и казнили. Но иногда случалось так, что эти люди, скрывая свою природу, достигали больших высот. Разумеется, они охраняли свою тайну, уничтожая всех, кто мог бы их раскрыть. Поэтому документов о них очень мало. Однажды, один известный полководец того времени, почти не знавший поражения, захотел создать собственную империю. В нее вошли завоеванные им страны. Тогда о космических перелетах даже не мечтали, люди были заперты на одной планете. Это погубило многих.

– Ты хочешь сказать…

– Тот полководец был Пожирателем. Не знаю, как он им стал – родился таким или приобрел способность поглощать чужую жизнь на поле боя. Но постепенно он вошел во вкус и перестал себя контролировать. Много воинов положили свои жизни, чтобы его остановить.

– Почему тебя это заинтересовало?

– Когда я читала о Пожирателях, у меня появилось такое странное чувство, будто совсем скоро мне могут понадобиться сведения, которые я нашла в хране.

***

Сиверс сент Терион, единственный и бессменный глава Содружества на протяжении более четверти столетия, хмуро взирал на верховного леора, Гордона сент Адэля. Годы почти не оставили следа на внешности правителя. Он был все так же молод и хорош собой, привлекая внимания высоких леор. Однако после давней смерти своей жены он так и не обзавелся новой. Ему приписывали романы со многими, вот только ни одна из них не могла бы похвастаться тем, что надолго завладела вниманием этого человека.

– Гордон, я устал слушать твои оправдания. Все, о чем я хочу знать – кто заключил сделку с аквилонцами и как это остановить? Если для этого потребуется погладить Псов по шерсти, я готов. Обещай им все, что они могут попросить. Думаю, после схватки с Союзом, их останется не так уж и много, чтобы противостоять нам. Что до этого возмутительного обращения, которое ты и твои люди никак не могут заглушить… Мне не нужны волнения среди толпы. Иначе, придется подключать мою гвардию. А мне не хотелось бы прослыть в народе кровавым правителем.

– Мы работаем над тем, чтобы остановить трансляцию. К сожалению, это займет больше времени, чем мы надеялись, - слегка покрасневший от тона, которым глава говорил с высоким леором, Гордон пытался себя сдерживать. Его многолетняя вынужденная преданность подвергалась в очередной раз серьезному испытанию.

– Мне нужен результат, - холодно бросил глава, затем, облокотившись на спинку кресло, снова вперил взгляд пронзительных светлых, почти бесцветных глаз на леора, - помимо заговора, меня все еще интересует вопрос – как долго я должен ждать приезда твоей внучки?

В кабинете главы воцарилось минутное молчание. Сиверс сент Терион терпеливо ожидал ответа на поставленный вопрос, а верховный леор сверлил взглядом своего сюзерена, внутренне желая, чтобы здесь и сейчас тот умер от остановки сердца. Это же так легко сделать, просто нужно вспомнить, что твоя вторая сила – целительство. И ты можешь и хочешь совершить это, и уже давно. Но это невозможно. Иначе все могло бы быть намного проще.

– Владыка, как только она закончит стажировку, я тут же представлю ее вам, - со всей возможной вежливостью, пожилой леор склонился перед Терионом.

– Ты мог бы поспособствовать, чтобы она стажировалась здесь, в столице, - поморщился глава.

– И сделать ее целью для заговорщиков? – вскинулся верховный леор, – осмелюсь напомнить, при каких обстоятельствах я потерял свою дочь. Обесчещенной деве не место подле великого Владыки, - тон верховного леора оставался почтительным. Никто и никогда бы не смог понять, что происходит у него душе.

– Допустим. Я одобряю твои действия. Хотя после ареста твоего зятя Псами, не вижу необходимости ее прятать. Как скоро задержанного доставят в столицу?

– Как только нам перестанут угрожать аквилонцы. Псы готовы договариваться. Но если атаки продолжаться, будет не просто убедить народ в том, что Псы по-прежнему представляют опасность.

– Хорошо, можешь быть свободен, - Владыка небрежным жестам отпустил своего главу Службы безопасности, не замечая его поджатых губ и помрачневшего взгляда.

Гордон сент Адэль вышел из кабинета своего сюзерена, и, тяжело вздохнув, прикрыл глаза. Время на исходе…

Некоторое время после ухода верховного леора Терион с отрешенным видом вертел в руке небольшой кинжал. Затем, по-прежнему с непроницаемым лицом вогнал его по рукоять в столешницу.

– Вы сомневаетесь в преданности верховного леора, - глухой голос человека, выступившего из тени, заставил главу вернуться к реальности.

– Он сделал ошибку, затеяв со мной игру, - небрежно бросил Теорион капитану своей гвардии и доверенному лицу, леору сент Зарину.

– Какие будут указания? – вкрадчиво поинтересовался капитан.

– Привези мне ее. Живой, разумеется, - отдав приказ, и дождавшись, когда останется один, глава легко вынул лезвие из стола и коснулся его подушечкой пальца. Из пореза выступила темная кровь, которая тут же свернулась.

***

Аквилонский Союз повторил наступление через неделю. Наверно, именно столько им понадобилось, чтобы передислоцироваться и изменить тактику нападения. На этот раз они действовали стремительнее и коварнее. А я осознала, что приобрела еще одну фобию под названием аквилонский смерч.

Когда в медсектор доставляли пострадавших при атаке, я не видела ни одного, пострадавшего от огня. Точнее, выжившего пострадавшего. Клауд так и не сказал, сколько его людей погибло от этого жуткого изобретения.

Вторая атака аквилонцев заставила многих военных пересмотреть свои убеждения и некоторые из них встали плечом к плечу с Псами. В их действиях не было особой любви к тем, кого они привыкли презирать. Скорее, трезвый расчет и понимание того, что уничтожив станцию, между врагом и их домом не останется больше преград.

Все время, пока длилась атака, я словно находилась в пограничном состоянии. Практически без отдыха, с давно опустевшим и так и не успевающем восполниться резервом. Меня часто лихорадило, несколько раз я отключалась, когда чувствовала, что могу сорваться и забрать чью-то жизнь. Как целитель, я ощущала наступления предела своим возможностям. Клауд выделил в помощь своих людей, которые исполняли роль санитаров и медбратьев. Номи жестко руководила парнями, чем вызывала у них снисходительную улыбку. Но они подчинялись нам обеим беспрекословно. К себе же с их стороны я стала замечать особое отношение. Возможно, сказывалось то, что для Псов давно не было тайной отношение ко мне их лидера.

– Вы решите, что я трусиха, если я признаюсь, что боюсь, - после очередного взрыва, сотрясшего станцию, дрожащим голосом произнесла Номи.

– Я сама боюсь, - созналась, инстинктивно поднимая над нами и оперируемым пациентом купол. Я не скрывала, что испытывала страх – не спасти кого-то, показать слабость, сделать ошибку, выпить чью-то жизнь. Страх начал меня бесить, он мешал работать, отрешившись от внешних раздражителей. Только вовремя операций я могла похвастаться тем, что полностью контролирую себя и свой дар. – Но стоит ли дрожать, когда нас защищают такие парни?

Стараясь отвлечь Номи от ее переживаний, решила разрядить напряженную обстановку. К моему удивлению лицо девушки порозовело от смущения, и она тут же отвернулась, избегая пристального взгляда одного из Псов.

После атаки аквилонцев у обитателей станции будто спали внутренние барьеры. Их отношения к Псам резко изменилось. Особенно после того, как трое из них погибли, спасая детей. В них стали видеть не дикарей, способных на кровавые убийства, а защитников, стоящих между людьми и аквилонцами. Единственных, кто пока сдерживает атаки, и, не колеблясь, жертвует ми жизнями.

– Подготовь пациентов к эвакуации, - Клауд пришел поздней ночью, когда я осталась дежурить, отпустив Номи и Кэла отдыхать. Присел на топчан, часто служивший нам местом отдыха и беспокойного сна. Я вгляделась в заострившиеся черты своего мужчины, посеревшее лицо, плотно сжатые губы и поняла, насколько же он измотан и устал.

– Здесь много тяжелых. Им нужны особые условия, - пояснила я.

– Напиши все, что для этого нужно, - взял меня за руку и посадил к себе на колени, обнимая, крепче прижимая к себе.

– Но мы находимся в осаде. Как корабль сможет отсюда выбраться?

– Мы сможем сделать коридор. Ненадолго. Раненые, больные, женщины и дети должны покинуть станцию как можно скорее.

– Неужели нет никакой надежды?

– Мы получили сообщение. Совет направил к нам на помощь военных. В основном, добровольцы из штрафников. Нам будет легче, если за нашими спинами не будет сотен невинных жизней.

– Я остаюсь.

– Ты летишь. Это твои пациенты. И ты обязана их сопровождать.

– С этим справится Номи. И Кэл. И Сет. Они профессионалы. А я хочу быть с тобой. До конца.

– И тебя разве не пугает мысль прожить со мной остаток своей жизни? – он усмехнулся.

– И умереть в один день, - кивнула я, - нет, больше не пугает.

– Джети, - моя имя прозвучало резко и грубо, но затем, казалось, Дан овладел своим эмоциями, - ты покинешь станцию. Это не обсуждается. Даже если мне придется тебя усыпить и отправить отсюда в медэксе.

– Варвар, - возмутилась я, хотя глубоко внутри как-то по-детски было приятно, что Клауд переживает за меня, – я нужна на станции. Скоро снова будет атака, а, значит, потребуется помощь целителя.

– Мои ребята справятся без тебя, - отрезал Клауд.

– Дан, пожалуйста, не прогоняй меня.

– Это не обсуждается, Джети. Я уже тебе говорил – твоя безопасность для меня в приоритете. Мне будет спокойнее от мысли, что ты жива.

– А как же мои чувства? Мой выбор? Я хочу быть с тобой, Дан! И не боюсь того, что может нас здесь ждать. К тому же, я могу помочь, сражаться на равных. Моя сила…

– Твоя сила может причинить тебя вред, если ты потеряешь контроль. К тому же, я никогда не позволю своей женщине рисковать жизнью наравне с мужчинами. Называй меня дикарем, варваром. Кем угодно. Мне все рано. Я боюсь за тебя. Боюсь не уберечь, не успеть прийти вовремя.

Я понимала, что мои аргументы разобьются о его упрямство. Но, будет завтрашний день, и я смогу найти слова, чтобы убедить Дана изменить свое решение.

Клауд лег, увлекая меня за собой. Мы обнялись и я, засыпая, почувствовала, как мужчина укрывает меня тонким покрывалом.

Два следующих дня я занималась подготовкой пациентов к эвакуации. Перед этим навестила маму и брата. Убедилась, что с ними все в порядке. Элиф была категорически против того, чтобы покидать станцию. Мне казалось, что она руководствуется теми же мотивами что и я. Она не хотела оставлять Манфреда и ждала его возвращения. Единственное, что могло заставить ее согласиться улететь – страх за жизнь малыша.

Тяжелые больные были погружены в медэкс и оттранспортированы на Черную Стрелу – небольшой корабль, класса JH, достаточно быстроходный и способный становиться невидимым на радарах противника. Номи с Кэлом и Сэтом, который сопровождал детей, только что заняли места. Я устроила маму с малышом и вышла, чтобы попрощаться с Даном. Да, мне так и не удалось убедить его оставить меня на станции. В каких-то моментах он был непреклонен, чем невероятно бесил. Хотя я, понимая его мотивы. Вот только понимать их разумность и принять то, что, возможно, никогда уже не увидишь своего мужчину, было невыносимо.

– Я рад, что Клауд смог тебя заставить лететь, - на полдороге меня перехватил Даэль и приобнял за плечи. Я встала на носочки и поцеловала его в щеку.

– Береги себя, - пожелала я, не скрывая волнения за того, кого считала другом.

– До скорой встречи, - пожелал эфет, и растворился в темных коридорах станции. Я долго смотрела ему вслед, усиленно гоня от себя дурные мысли.

Готовилась атака, на этот раз с нашей стороны. Псы хотели отвлечь нападавших, чтобы дать нам возможность беспрепятственно покинуть опасную зону.

– Дан, - заметила Клауда в центре управления. Он обернулся на мой голос и улыбнулся.

Между нами сновали люди в форме, вокруг царила тревожная атмосфера ожидания, в воздухе сгущалось напряжение.

– Прибыла помощь, - сообщил Клауд.

– Значит, есть шанс выстоять? – оживилась я.

– Есть шанс, что Стрела покинет станцию без риска. Мы возобновили атаку. Аквилонцы отвлечены. Тебе пора.

Он притянул меня к себе и поцеловал, сперва нежно, потом страстно, будто прощался навсегда. Я обхватила его плечи руками, чувствуя, как из глаз текут слезы. Не могу. Не хочу лететь. Я должна быть с ним.

Желание остаться с любимым боролось с чувством долга.

– Я люблю тебя, - когда он прервал поцелуй, шепнула ему в губы, и уже громче повторила, - люблю тебя.

– Ради этого стоит жить, - Клауд на миг снова меня обнял, а затем отпустил, - я люблю тебя.

Он сделал знак уже знакомым мне Псам и они молчаливыми тенями провели меня к месту стоянки Стрелы. А дальше…

Я не сразу поняла, что происходит. Сначала был удар, и я свалилась, прямо на пытающегося меня поддержать Пса. В ужасе вскрикнула, когда на его высоком лбу появилась крохотная дымящаяся дырочка. Он медленно упал на колени, его угасающий взгляд был сосредоточен на мне. Рядом снова раздались выстрелы.

– Нет, - я потянулась к мужчине, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Пыталась нащупать в нем хотя бы слабую искру жизни, но ее не было. Растерянно подняла взгляд на окруживших меня людей. Странных людей с закрытыми лицами в форме личной гвардии Владыки.

– Это она? – меня схватили за волосы и слегка приподняли голову вверх.

– Она, - утвердительно отозвался один из них, видимо, главный

– Что будем делать с остальными? Там целый корабль, - тот, кто держал меня за волосы, не торопился отпускать и причинял боль. Вот только почему-то ни выпустить клинки, ни даже потянуться к нему силой я не могла. Испуганная и злая я скользила взглядом по этим людям, не понимая, что им от меня нужно. Убить – да, они могут это сделать, и ничто не сможет им помешать, я осознала это отчетливо.

– На счет корабля приказа не было. Пусть летят. Поторопимся. У нас гости.

С этими словами главный поднес к моей шее руку, затянутую в черную кожаную перчатку и нажал несколько точек. Я тут же обмякла, почти потеряв способность двигаться, и заметила, как к ангару, куда направились мои похитители, приближаются Псы во главе с Клаудом и эфетом. Но они не успевали. Станция снова сотряслась от взрыва, и между моими похитителями и Псами рухнули горящие обломки покореженного перекрытия.

Глава 33

Я кричала и вырывалась из чьих-то рук, которые с силой удерживали меня, не давая сбежать.

– Спи! – чей-то незнакомый голос, и шепот, заставляющий сердце замереть. Паника отступает, холодею от ужаса и подчиняюсь этому голосу, который, казалось, замораживает все внутри меня.

Я очнулась от слепящих глаза солнечных лучей, пробивавшихся сквозь тонкую штору. Медленно встала, пытаясь понять, что со мной произошло. Диагностика показала почти полный резерв сил. Давно я уже не чувствовала себя настолько… полноценной.

Обвела рассеянным взглядом комнату, отмечая ее роскошное убранство. Но, не смотря на это, она казалась уютной и такой знакомой. Я встала, опираясь ладонью о прикроватный столик, и с удивлением поняла, что в этой комнате находятся мои вещи – любимые книги, научные труды по медицине, домашний халат, небрежно брошенный на спинке кровати. Было в этом что-то привычное и противоестественное. А, главное, я не могла понять, как я здесь оказалась, и где это – здесь? Что это за место?

В дверь постучали, и, не дождавшись моего ответа, в комнату вошла высокая дородная женщина. Она натянуто улыбнулась и низко склонилась передо мной.

– Доброе утро, леора сент Рейн. Меня зовут ильза Мора. Где бы вы хотели позавтракать? В гостиной, или в своей комнате?

– Я… - я запнулась, видимо произведя впечатление ненормальной, однако, ильза перебила меня, вставив:

– Через час у вас назначена встреча со шеей и визит косметолога. Они подготовят вас к совместному обеду с Владыкой.

– Где я? – вырвалось, наконец.

– Во дворце. Вы гостья Сиверса сент Териона, - терпеливо пояснила ильза.

Ее ответ заставил меня обреченно прикрыть глаза и… Вспышка в сознании, заставляющая тихонько застонать, хотя хотелось выть, рыдать и забиться куда-нибудь, где меня бы никто не нашел.

… удар, и я падаю на Пса, пытавшегося меня защитить. Он мертв, и я вижу его остекленевший взгляд. Вокруг меня незнакомые люди, они меня хватают и куда-то волокут, обездвиженную и неспособную сопротивляться. Взрыв, и между мной и Клаудом, рвущимся на помощь, падает стена. А затем… голос, замораживающий душу, заставляющий подчиниться. И я словно выныриваю из вязкого марева, мешающего мне думать и помнить.

Эта женщина назвала имя главы содружества. Означает ли это, что меня приказал похитить именно он? Зачем? Что ему от меня нужно?

– Леора? – настойчивый тон ильзы прервал мои мысли, - нужно поторопиться, у нас мало времени.

У нас? Я никуда не спешу. Впрочем, мне нужно узнать, на каком основании меня удерживают во дворце Владыки, и как скоро получится его покинуть.

Поэтому я сказала ильзе что буду завтракать здесь, чтобы как можно скорее от нее избавиться. Затем встала и осмотрела комнату более пристально. Убедилась, что вещи кажутся знакомыми неспроста. Они действительно мои. Откуда? Зачем?

Завтрак быль легким: сок и пара тостов. Ничего большего я бы съесть и не смогла. Волнение и страх боролись с голосом разума, призывавшим сохранять спокойствие и прежде чем что-то предпринимать, сперва во всем разобраться.

А чуть позже пришла швея. Сняла с меня мерки, посокрушалась, что за последние месяцы я похудела. И уже готовые платья придется подгонять по фигуре. Готовые платья… Нет, я не хочу сейчас думать о том, откуда у этой женщины мои прежние размеры.

Примерка и подгонка не заняли много времени. Швея, ильза Крейн ловила в отражении зеркала мой взгляд, видимо, пытаясь понять, нравится ли мне ее работа. Мне нравилось. Одежда, которую она для меня сшила, полностью соответствовала моему вкусу. Мне доводилось носить откровенные платья, к сожалению, мода на Юте не оставляла особого выбора и когда я приезжала в резиденцию Рейн, мне приходилось соответствовать. Модели ильзы Крейн не были ни вычурными, ни вызывающими. Платье, которое я надела казалось стильным, строгим, не смотря на открытую спину, глубина выреза не превышала пределов допустимого. Я выдохнула.

– Благодарю вас, ильза. Все замечательно, - мои губы растянулись в вежливой улыбке.

От косметолога, молоденькой ильзы Сог, пребывавшей, казалось, в мире собственных грез, я избавилась быстро.

– Прошу вам, леора, Владыка ждет.

Мы вышли в коридор. Высокие потолки, каменные, будто светящиеся изнутри стены. И ни одного окна. Ильза шла впереди, показывая куда идти. По бокам от меня появились два плечистых стража, которые сопровождали нас всю дорогу и замерли у двустворчатой двери. Видимо, это и было окончанием моего пути. И сейчас, наконец, я увижу того, кто все это затеял.

Я вошла. Мужчина, сидящий во главе стола, встал. Я сразу же его узнала, хотя и никогда не была ему представлена. Сиверс сент Терион выглядел достаточно молодо, но мне всегда казалось, что он был немногим младше моего деда. Глубокий реверанс, заученный еще в юности вызвал улыбку на породистом лице мужчины.

– Рад, что вы согласились составить мне компанию, – владыка широко улыбнулся.

Как будто у меня был выбор. Слуга отодвинул стул, и я заняла отведенное мне место. Я старалась не пялиться на леора Териона слишком откровенно, хотя мне хватило несколько смазанных взглядом, чтобы сложить о нем первоначальное впечатление. Первое, что привлекало внимание – его глаза, слишком светлые, холодные они казались чужими на привлекательном лице. Правильные черты, тонкий, аристократический нос, широкие скулы, золотистые волосы чуть ниже плеч. Безусловно, Владыка имел успех у леор, скорее всего, их к нему влек исходящий от него флер силы и могущества. Мне же хотелось бежать от этого человека как можно дальше.

Леор пристально изучал меня, я, вцепившись рукой в ножку бокала с водой, делала вид, что пью. Было страшно, особенно глядя в эти странные глаза сидящего передо мной мужчины, в которых не было ничего человеческого. Ни интереса, ни желания. Ни голода. Ни жизни. Взгляд казался пустым и равнодушным.

– Джети, вы отличаетесь похвальным терпением и контролем, которые будут вознаграждены. Разумеется, вы здесь не просто так. И если бы ваш дед не прятал вас столько лет, мы бы уже давно могли узнать друг друга. И, кто знает, возможно, это принесло бы нам взаимное удовольствие.

Я едва не поперхнулась глотком воды, который все же решилась сделать и осмелилась снова поднять глаза на Владыку. Его взгляд изменился. Казалось, он позволил мне проникнуть в глубину себя и почувствовать то же, что чувствовал сейчас он. Удовлетворение.

– Почему я здесь?

– Потому что ты мне нужна. Знаешь, Джети, когда-то я сделал ошибку. Решил, что моей избранницей сможет стать любая, в ком есть сила целителя. Обычно, ваш резерв быстро восстанавливается, вы склонны к самопожертвованию, к тому же, не способны причинить боль ближнему. Я потерял твою мать, и сейчас понимаю, что наши отношения не смогли бы продлиться долго. К сожалению, осознание этого пришло ко мне лишь со смертью моей супруги. Так же целительницы. Наш брак продлился три дня. Бедняжка не смогла восстановить свой резерв после брачной ночи.

Я похолодела, ножка бокала в моей руке хрустнула и переломилась. К счастью, он был почти пуст и на скатерть ничего не пролилось.

– Я решил быть с тобой откровенным, к чему лгать? Ты поймешь, что тебя ждет рядом со мной, и будешь осторожна. Ты ведь привыкла быть осторожной, иначе бы давно умерла. Не так ли, Джети? Я немного обижен на своего верховного леора зато, что он скрывал тебя столько лет от меня, но все же, я ему благодарен. За эти годы ты научилась выживать, не смотря ни на что. Возможно, именно этих качеств не хватало всем тем, кто был до тебя? И в этом твоя ценность?

– Что вы хотите от меня? – хрипло спросила я.

– Всего лишь устроить наше с тобой личное счастье, - улыбнулся Владыка.

– Сомневаюсь, что у нас одинаковые взгляды на личное счастье.

Жестом Владыка подозвал замершего около меня пожилого слугу. Тот вздрогнул и нехотя медленно направился к своему господину. Меня охватило нехорошее предчувствие. Владыка наблюдал за мной, не сводя своего довольного взгляда. Слуга остановился на почтительном расстоянии и поклонился. Владыка стремительно схватил его рукой за горло и почти приблизил к себе, словно хотел обнять. Вот только эти объятия были смертельными. Слуга забился в его руках, хрипло закричал, крик превратился в тонкий вой, а затем его тело обмякло и упало к ногам Териона.

– Я многое могу дать, но также многое и забираю. Такова цена моей жизни.

– Вы пожиратель? – не таясь, спросила я.

– Тебе не идет грубость, любовь моя. Этот термин давно устарел, к тому же, не подходит ни мне, ни тебе.

– Я не такая как вы, - возразила я. Мне удалось взять себя в руки и не допустить истерики, хотя взгляд то и дело возвращался к мертвому телу, лежащему у обеденного стола.

– Возможно. Но тебе придется стать такой же, если ты хочешь выжить рядом со мной, и не превратиться в бесполезный мешок костей.

Он кивнул на неподвижное тело слуги.

Тебе придется стать такой же, если хочешь выжить рядом со мной

Слова монстра, в облике человека не давали мне покоя. Стоило покинуть столовую и остаться одной, как меня начали посещать жуткие и пугающие мысли о людях на станции, которые вели войну с аквилонцами. О Клауде, которого я, быть может, никогда больше не увижу. На этот раз все было по-другому. Мой враг вряд ли оставил пути к отступлению.

Я не видела для себя выхода. Мне предстояло выбираться из этой передряги самой, вот только я не понимала как?

Обвела взглядом комнату, которая могла бы мне так понравиться. Захотелось вскочить и разгромить ее всю. А еще стереть из памяти сегодняшний день.

Сиверс сент Терион говорил о многих вещах, и я слушала его, пытаясь понять – как мир мог подарить жизнь этому существу? Мертвого слугу давно убрали, а я все еще косилась взглядом на то место где он лежал. Возможно, совсем скоро я буду лежать так же. Владыка рассказывал о том, каким он видит будущее Содружества. Точнее, он его вообще не видел. Разве пристало Владыке править, оглядываясь на решения Совета? Я поняла, что существование Совета оказалось под угрозой. Нет, мне было не жалко этих людей, которые низвели большую часть населения до уровня рабов. Вот только, их устранение означало, что власть полностью перейдет в руки Владыки.

– Империя! Единоличное правление! Вот то, что сделает нас сильнее. Сосредоточение власти в руках одного человека позволит нам усилить свою мощь.

Владыка пил вино и мечтательно рассуждал о том, что собирается сделать с большей частью аристократии, не поддерживающей его взгляды.

– Поэтому так важно, чтобы рядом со мной находился человек, который бы разделял мои убеждения. Тот, кто способен меня понять, разделить мою жизнь.

– Гордон сент Адэль всегда вас поддерживал, - тихо напомнила я.

– Верховный леор становится слабым. В последнее время им руководят эмоции, а не трезвый расчет. Я понимаю, что ты сейчас растеряна. Жизнь снова сделала крутой поворот, и ты на распутье. Сделай правильный выбор, Джети сент Рейн. От него будет зависеть не только твоя жизнь. Ведь в этом мире, у тебя, в отличие от меня, есть, кого терять.

Я покинула Владыку, едва он разрешил мне уйти. Дошла до отведенной мне комнаты, стараясь не показывать, насколько потряс меня наш разговор. Отказалась от помощи ильзы Моры и, наконец, осталась одна.

Ночью долго ворочалась в кровати, не в силах заснуть. Нет, я не боялась что Владыка, соблазненный моими прелестями, ворвется ко мне и попытается овладеть. Я вообще не думала, что этот человек когда-либо был подвержен каким-либо эмоциям. Его интересовали лишь власть и сила. А окружающие люди были лишь средством. Я так же была для него средством. Держать верховного леора в повиновении, уничтожить противников в Совете. Ему нужен был ручной убийца, марионетка, которым было бы проще управлять. Все остальное – лирика, в которую не верил даже он сам.

Едва слышный шорох рядом с кроватью заставил меня застыть. Когда едва различимая тень метнулась ко мне, я постаралась сбежать. Мне не дали перекатиться на другую сторону, схватив и придавив всем своим весом к матрацу.

– Тихо, детка. Не стоит поднимать шум. Иначе твой поклонник ворвется и высосет нас до костей, - этот язвительный тон сложно было не узнать. Я поднесла руку к лицу и отвела его ладонь от своих губ.

– Здравствуй, Хок. Чем обязана?

– Скажи, ты когда-нибудь бываешь нормальной леорой, а? С их истериками, слезами соплями?

– Изобразить?

– Не стоит. Просто иногда твоя выдержка просто бесит.

– Зачем ты здесь? – вздохнула я, испытывая от присутствия бывшего Пса двоякое впечатление.

– Выполняю распоряжение своего босса. Не могу оставить его дорогую внучку наедине с Владыкой. Это может испортить ее репутацию.

– То есть верховного леора смущает только это?

– Думаю, ему проще смириться с мертвой, но не опозоренной внучкой, - Хок мне подмигнул, а затем нахмурился, - к сожалению, из-за специфики твоего дара этот сценарий пришлось забраковать. Не одно мертвое обезображенное тело, даже принадлежащее целительнице не сможет обмануть нашего Владыку.

Содрогнувшись от его слов, я резко отстранилась от парня, встала и, поймав на себе его заинтересованный взгляд, накинула поверх ночной сорочки, халат.

– Польщена, что верховный вспомнил обо мне в такой важный период моей жизни. Но чем мне это может помочь?

– Если ты пройдешь со мной, узнаешь.

– Отсюда так просто уйти? – удивилась я, однако, не позволяя себе особо на что-то надеяться.

– Не забывай, кто твой дед. Однако, даже он не всемогущ. У вас будет несколько минут. Дольше мы не сможем обманывать систему безопасности дворца.

Мы вышли в казавшийся пустынным коридор и Хок тут же меня остановил. Вынул из кармана крошечное устройство и провел им в воздухе. Пустота перед нами ожила, переливаясь всеми цветами радуги. Прямо в центре разрасталась дыра, вспарывающая сияющую завесу, словно паутину.

– Старайся не задеть сигнальные ленты, иначе тебя разрежет на мелкие кусочки, и нас тут же обнаружат, - я шла за Хоком шаг в шаг, боясь невольно качнуться или сделать неверный шаг в сторону. Мы без приключений добрались до нужного места, и я поняла, почему дворец охраняет минимум стражей. Никто по своей воле не отправится прогуливаться туда, где все пространство испещрено смертельной завесой.

Верховный леор Содружества Гордон сент Адэль восседал на сваленных в центре небольшого подвального помещения ящиках, будто на троне. Сам его вид говорил о том, что он оказывает большое одолжение этому миру и мне лично своим присутствием.

Я не часто видела этого человека вживую, но сразу же заметила, что он сильно изменился. Постарел, и не выглядел настолько уверенным, как прежде. Но это все еще был монолит, который оказалось не в силах сдвинуть его оппонентам на протяжении тридцати лет.

– Доброй ночи, Джети, - голос соответствовал образу в целом. Он не пытался казаться любящим дедом, за что я была ему признательна. Не терплю лицемерие.

– Доброй ночи, верховный леор, над моим вежливым тоном нужно было еще поработать. Но не посреди ночи в подвале.

– Рад видеть тебя пока еще в добром здравии, хотя сделал все, чтобы наша встреча состоялась как можно позже.

– Вы о чем?

– Торш Рейвен многому тебя научил, - игнорируя мой вопрос, продолжал леор. – Благодаря нему ты продержалась так долго.

– Торш Рейвен все эти годы работал на вас? – впрочем, я давно должна была разгадать секрет осведомленности и влиятельности в определенных кругах своего наставника.

– Он вовремя рассказал тебя об отце, выяснил, где тот скрывается. Ты все сделала так, как и должна была сделать, чтобы исчезнуть, и никогда больше не появляться в Содружестве.

– Значит, вы знали обо всем, - заключила я.

– И старался направлять тебя по наиболее безопасному пути. У меня не вышло уберечь свою дочь, и я ее потерял. Увы, мне проще было изгнать ее из рода, объявив о ее бесчестии, чем видеть, как она теряет жизнь в руках чудовища.

– Вы все это сделали специально? Манфред и ее вынужденное замужество… - возмутилась я поступкам старого интригана.

– К сожалению, всего я учесть не смог. Этот юный Пес спутал мне карты, хотя на его месте должен был оказаться другой человек. И моя дочь осталась бы со мной. Да, я пожертвовал жизнью твоего отца, чтобы вы с Элиф были спасены. И не тебе меня судить.

– И позволили ей страдать рядом с мерзавцем, - со злостью дополнила я.

– Она его выбрала сама, чтобы находиться от меня подальше. Ее обида на меня оказалась сильнее здравого смысла. Впрочем, рядом с ней был Рейвен. Он сдерживал твоего отчима, как мог, хотя с такими амбициями его должен был давно приструнить глава рода. Жаль, что я не понял сразу, куда дует ветер. Ну да все это дела давно минувших дней.

Верховный леор с потрясающей легкостью проигнорировал мой злой взгляд и сменил тему:

– К сожалению, с тобой эта схема не сработает. Твари все равно, сколько у тебя было сексуальных партнеров и количество детей. Он увидел в тебе шанс достичь своей цели и теперь его вряд ли что-то остановит.

– Почему ты позволил ему зайти настолько далеко? Ведь не мог не понимать, что это за человек.

Не то, чтобы я обвиняла леора… хотя, нет, именно обвиняла.

– Когда я понял, кто он, было уже поздно. Териона избрали главой Содружества, а после он объявил себя Владыкой. Оставил Совет, как ширму, за которой проворачивал свои дела. У него есть рычаг давления на всех нас. Его поддерживает гвардия таких же отморозков. И они с радостью выполнят любой его приказ.

– Те люди, гвардейцы, они также Пожиратели? - я тут же вспомнила о тех, кто выкрал меня со станции и привез сюда. В их присутствии я оказалась беззащитной.

– Он сам выбрал и обучил их. Они ему преданы до последнего вздоха. Но у них нет его силы. Наверное, именно поэтому ему нужна ты. Терион давно следил за тобой. Один из сильнейших целителей десятилетия, ты не могла не привлечь к себе внимания. Твое сотрудничество с магистром. Противозаконные дела, которыми вы с ним занимались. Уровень мастерства, которого ты достигла. А после убийство своего кузена… Все это дало понять Териону что ты окажешься лучшей кандидатурой для него. Я воспользовался единственной возможностью защитить тебя от него – отправить как можно дальше на станцию. Не смотря ни на что, там у тебя был шанс уцелеть. К тому же, я надеялся на то, что Манфред Крафт выжил после отравления, а, значит, у тебя были все шансы его спасти.

– Это вы позволили нам обнаружить Химеру?

– Он хорошо послужил нам, но в последнее время создавал много проблем. Голодных гениев много. К сожалению, они быстро наедаются и теряют способность испытывать благодарность. Не смотри на меня как на величайшее зло. Я делал то, что считал нужным. Жертвовал пешками, чтобы выиграть партию. Но проиграл бой. Териону удалось тебя захватить, а у меня связаны руки.

– Мне нужно бежать. Ты мне поможешь?

– Помог бы, не задумываясь, если бы у тебя были шансы. Но их нет. Отсюда не сбежишь. Да и некуда. В Крепость ты вернуться не сможешь.

– Что же делать?

– Ты обращаешься ко мне за советом как к деду, или как к старому интригану?

– Смотря, кто из них сможет мне помочь.

– Ты должна затаиться. Терион не дурак. Он понимает, что просто так ты не смиришься со своим положением. Но чем больше ты будешь сопротивляться, тем больше будет жертв вокруг тебя.

– Значит, мне нужно расслабиться и получать удовольствие?

– Хотя бы и так. У него нет намерения тебя уничтожить, ты ему нужна. Владыка привлекательный мужчина и привык, что пользуется популярностью у женщин. Если он будет чувствовать с твоей стороны интерес, он сам не захочет причинять тебя вред.

– Ты предлагаешь мне опуститься до уровня продажной женщины? – возмутилась я.

– Я предлагаю тебе способ выжить и переиграть монстра, - верховный леор поднялся с ящиков и замер напротив меня, - ты, разумеется, можешь умереть, отстаивая свои убеждения. Но мне бы не хотелось лишиться еще и внучки. Если тебе удастся избежать того, к чему тебя толкают обстоятельства, буду рад помочь. Хок останется присматривать за тобой. Разумеется, незримо.

***

Мужчина тенью появился за спиной невысокого полноватого человека в очках и несколькими движениями его обездвижил. Взвалив на плечо нелегкую ношу, он исчез, не замеченный ни одной системой слежения.

Добравшись до своего убежища, свалил пленника на прохудившийся матрац и сел на пол, дожидаясь, когда тот придет в себя. Ждать пришлось не долго. Человек вздрогнув всем телом, открыл глаза и испуганно заозирался. Обнаружив рядом с собой незнакомого мрачного человека, пленник отшатнулся, и, забившись в самый угол обшарпанной стены, закричал, призывая на помощь.

– Не стоит, магистр Солер. Вас здесь никто не услышит, - усмехнулся Манфред Крафт.

Глава 34

– Мы уже не раз отвечали на ваши вопросы, - высокий по-военному подтянутый леор сидел на колченогом табурете, который ему любезно предоставили Псы. Допрос, точнее, беседа, проходила в напряженной обстановке. Дан Клауд со своими людьми разбирал завалы, пытаясь найти раненых и убитых. После атаки аквилонцев, закончившейся их отступлением, а, по сути, бегством, Псам приходилось восстанавливать станцию и практически разрушенный ангар в авральном режиме. Никто не мог предугадать, когда враг решится на новую схватку. Но больше всего эфета злило то, что он за ночь так и не смог добиться ответов.

– Вы так и не признались, по чьему приказу злоумышленники проникли на станцию. Каким образом они оказались на корабле, присланном Советом Содружества для отражения атаки Аквилонского Союза?

– Я ничего об этом не знаю. Возможно, они пришли сюда до нас. Просто хорошо прятались.

Леор демонстративно жевал кугар, который в последнее время заменял жителям столицы, так вредящие их здоровью сигары. Эфет сдержался, чтобы не ударить пленника по наглой ухмыляющейся физиономии, потому что понимал – это не выход. У него нет силы, чтобы вывернуть разум и сознание этого человека наизнанку. Заставить выдать ему все свои тайны. Леор, как и многие аристократы, имел природную защиту от влияния на свой мозг. Но этот допрос был необходим, эфет сам на этом настоял, хоть Клауд и рвался поговорить с задержанным первым. И даже говорил с одним из захваченных, что и стало их ошибкой. До сих пор Клауд никогда не испытывал таких острых и поглощающих рассудок эмоций. Пленник остался с выжженным мозгом еще до того, как Пес успел что-то выяснить.

Эфет тщательно внес в протокол крупицы того, что смог извлечь из недомолвок, насмешек и открытого хамства своего клиента, и теперь поспешит поделиться своими наблюдениями с Советом.

Дан Клауд разрывался между необходимостью оставаться здесь, рядом со своими людьми и обитателями станции, за жизнь которых он нес ответственность, и стремлением броситься на поиски Джети. Он понимал, что просто не будет и тот, кто ее похитил, многое продумал заранее. Воспользовавшись атакой акивилонцев, злоумышленник сделал все, чтобы никто не смог тут же отправиться за ними или отследить их маршрут. Атака оказалась долгой, было много жертв. А еще пострадали их боевые корабли. Враг знал, куда направить удар. Знал слишком хорошо. Держаться Клауду помогала чистая ярость. Каждый раз, направляя заряд бластера в ненавистное лицо врага, или извлекая из-под завала очередного пострадавшего, он думал о том, что сделает с тем, кто организовал атаку на станцию и позволил украсть Джети.

– Ты вовремя, - когда уставший и злой Клауд вошел в камеру, эфет оживился. Он бегло оглядел своего временного союзника, убедившись, что тот практически в норме.

– Молчит? – хмуро спросил Пес, рассматривая леора. Тот изо всех сил пытался изобразить отсутствие страха. Получалось плохо. Ему сделали заманчивое предложение, и до сих пор он не рассматривал Псов как серьезных противников. Но сейчас… Где-то очень глубоко в душе шевельнулось сомнение.

– Почему же, - усмехнулся эфет, - поет, да все не о том. Будь с этим нежнее. А то у нас слишком быстро заканчиваются пленные.

Клауд одним взглядом заставил леора испуганно застыть. Двое Псов, повинуясь команде, схватили мужчину под руки и потащили в соседнюю комнату. Увидев металлический стол с оковами, леор побледнел, уже жалея о том, что взялся, как ему казалось за простое дело.

***

Бал был в самом разгаре. Не знаю, почему это событие назвали именно балом. Не было ни особой торжественности, ни классического набора танцев, которые любая леора знала лучше, чем школьную программу. Громкая музыка оглушала, гости вели себя, мягко говоря, странно. То и дело мелькали нетрезвые раскрасневшиеся лица. Дамы, не утруждая себя соблюдением приличий, позволяли своим кавалерам слишком многое. Я наблюдала за всем этим со стороны, медленно потягивая из бокала сок айхи, и стараясь прикинуть – сколько еще мне придется здесь находиться? Владыка настаивал на моем присутствии, и я вынужденно согласилась, не видя ничего зазорного в том, чтобы показаться на балу. Но сейчас поняла, что, видимо, бал мы оба видели по-разному.

Поприветствовав гостей, Владыка предоставил им развлекать самих себя, что они с успехом и делали. Судя по разнообразным способам развлечения и масштабу, можно было сделать вывод, что подобные балы устраивались не в первый раз.

– Скучаете? – возле меня замаячил какой-то странный тип. Он выглядел дерганым. А его скользкий взгляд, обшаривающий мою фигуру вызывал желание помыться.

– Нет, - я одним глотком допила свой сок и поставила бокал на низкий столик.

Мужчина замялся, видимо дальнейшая речь строилась на ином ответе, но он быстро нашелся.

– Что такая красивая девушка делает в одиночестве?

Я едва не скривилась, в который раз поражаясь невеликой разнице между леором и босяком, дожидающимся тебя в темном переулке.

– Желает избежать неприятных знакомств, - более прозрачно я намекнуть не могла. Поэтому отвернулась, стараясь избежать уйти от ненужного внимания. Не знаю, зачем Сиверс сент Терион заставил меня посетить этот бал, но была уверена, мне здесь не место.

– Довольно ломаться, я пытался быть вежливым, - тип сделал попытку схватить меня за руку, но тут же тонко взвизгнул и отскочил, непонимающе глядя на свою окровавленную ладонь.

– Держите свои конечности при себе, если не хотите их потерять, - резко бросила я, и покинула место, переставшее быть тихим. Тип что-то выкрикивал мне в спину, но, не обращая на это внимание, я продвигалась к выходу из зала. Мне по пути попадались люди. Нетрезвые лица, которых я старалась не замечать. Что это за вакханалия? Неужели Владыке нравится устраивать подобные сборища? Или… я содрогнулась от пронзившей меня мысли. Больше всего это сборище напоминало стадо, о котором рачительный хозяин заботился, позволяя наслаждаться иллюзией свободы и собственной значимости. А в нужный момент извлекал одного из них и… Кормушка для Владыки. Какая мерзость! Но чего он хотел от меня? Чтобы я прониклась и смирилась? Разделила с ним его пристрастия?

Я вырвалась из зала в коридор и облегченно вздохнула. Казалось, меня душил спертый, наполненный запахом приторных духов, алкоголя и пота воздух. Сюда почти не доносилась музыка, а этаж выглядел пустынным. Видимо, те, кто не желали оставаться в зале, переместились в дворцовый парк.

– Ты его не получишь, - оставалось пройти совсем немного, когда на моем пути возникла шипящая преграда в лице миловидной, хотя и несколько потасканной намой взгляд женщины. Ее платье было слегка в беспорядке, будто она в спешке его поправляла. Помада размазалась на губах, ярко-рыжие волосы выбились из прически, придавая женщине неряшливый вид.

– Кого именно? – устало уточнила я, подозревая, что еще не скоро смогу скрыться в выделенной мне комнате.

– Сиверс мой! - быстро заговорила леора, - не знаю, зачем он притащил тебя во дворец, но скоро я стану женой Владыки, и ты не сможешь этому помешать!

– Желаю счастья, - кивнула я, и, обойдя разозленную леору, направилась в свое крыло. Я создала защитный контур раньше, чем осознала угрозу. Леора, сжимая в руках миниатюрный огнестрел, нажимала на курок. Совершенно не обращая внимание на то, что пули давно закончились, а свои пять попыток она уже использовала.

– Сдохни, шлюха! – визжала она, и я решила на всякий случай остаться под защитой контура. Неизвестно, что еще может прятать в карманах нетрезвая женщина.

Сзади раздались хлопки, от темной завесы отделилась фигура Владыки, направляющаяся к нам. Мы с леорой, как бы это ни было абсурдно, одновременно склонились в реверансе.

– Браво! Восхитительно, Жюли, сегодня ты превзошла саму себя. А я даже не подозревал, что глупость может достичь уровня совершенства.

– Владыка сент Терион, - голос недавней истерички приобрел соблазнительную хрипотцу, - я всего лишь рассказывала вашей гостье о нас.

– Думаете, Джети настолько сильно интересует ваша персона? – глаза Владыки вспыхнули. Могло показаться, что он забавляется, но я знала, что это не так. Безусловно, вся эта сцена доставляла ему извращенное удовольствие. А еще он был зол.

– Мне показалось, что ее интересуете вы, - выпалила Жюли, на миг, выходя из образа скромной соблазнительницы.

– Я был бы счастлив стать объектом интереса леоры сент Рейн, - Терион перевел свой замораживающий взгляд на меня.

– Но я думала… Сиверс! – леора все еще не оставила попыток взывать к совести потерянного возлюбленного, когда я поняла, что для нее это конец. Скорее всего, Терион подписал ей приговор и уже давно. Лишь дожидался подходящего случая. Спровоцировал ли он его, пригласив меня на бал? Не хочу знать. И не хочу оставаться здесь, рядом с этими людьми, которые мне были одинаково отвратительны.

– Ты совершила покушение на невесту Владыки, - тон Териона мгновенно изменился. Шутки кончились, - его сердце и душу. Наказание – смерть.

– Но Сиверс! – возмутилась Жюли. Она не понимала. Не знаю, что было тому причиной – алкоголь или глупость, но она действительно не понимала, для чего Владыка затеял все это представление.

– Она желала тебя смерти и едва не убила. Ты имеешь право наказать ее, - я почувствовала, как мой защитный контур разрушается от прикосновения Владыки. Его руки оказались на моих обнаженных плечах, которые открывало подаренное им платье, и по телу тут же прошла дрожь. Не волнения, не страха, и уж конечно не вожделения. Мне были отвратительны его прикосновения. Будто своим касанием он марает мое тело в темное вязкое нечто, от которого мне никогда не отмыться.

– Я не держу на нее зла. Пусть степень ее вины решит суд, - я пыталась говорить твердо и непреклонно, но ощущение чужих рук, поглаживающих мои плечи, спускающихся вниз, выбивали меня из колеи. Сила, сдавливающая руки, горячее дыхание, касающееся шеи. И снова дрожь, которую я не могу подавить. Ну, когда же это закончиться?

– И выпустить такую вкуснятину? – Владыка сделал вид, что обижен моими словами, - посмотри на нее, она мусор, пустое место. Кому она нужна? Мужу, которого сама же и отравила ради наследства? Или его семье, которых разорила с помощью своего нового любовника? Я держал ее поближе к себе, чтобы каждый раз ощущать вкус ее ненависти и зависти ко всем, в ком она видела соперниц или врагов. Ты даже не представляешь, на что была готова эта девица, чтобы задержаться во дворце.

– Я делала это ради тебя, - капризный голос леоры дрогнул, наконец-то я почувствовала в нем слабые отголоски страха. Она начинала понимать.

– Наши интересы совпадали. Но ты быстро перестала меня интересовать, Жюли. Разве отравительнице есть место на троне рядом со мной?

– Ненавижу! – взвизгнула леора. И вдруг, покачнувшись, застыла на месте. Ее затуманенные алкоголем глаза налились кровью.

– В первый раз было трудно, - будто ничего не происходит, пояснял мне Владыка, - я тогда был почти ребенком и ничего не понимал. Просто защищался, как и ты, Джети. У нас так много общего. Наша слабость может стать нашей силой. Способности, о которых в страхе говорили наставники, могут сделать нас неуязвимыми и подарить вечную жизнь.

– Остановитесь, Владыка, - шепнула я, заставляя себя смотреть на то, что происходит. Главное, не показывать своей слабости и уязвимости, иначе он на этом сыграет, не оставив тебя даже шанса на спасение.

– Я в своем праве. Неплохо, для мальчишки из трущоб, не так ли? Мое место было среди низов. Но я не смирился с этим. Как только понял, кто я такой, решил, что получу все, что захочу, и даже больше.

– Кто вы такой, – повторила я, закусив губу наблюдая, как краснеет от недостатка воздуха лицо леоры, как ее искривленный рот пытается сделать вдох.

– Наследник Богов, - Терион прикрыл глаза от удовольствия. Я заметила, как напряглись его ноздри, словно он вдыхал запах отчаяния и страха, - будь со мной, раздели мою жизнь. Насладись нашей силой. Попробуй ее. Не тогда, когда ты вынуждена защищаться, спасая себя. Нет, попробуй ее медленно, по глоточку вытягивая жизнь из этого никчемного сосуда. И ты ощутишь этот восхитительный вкус, который ни с чем не сравниться.

***

Манфред Крафт почти слился с плоской поверхностью. Порыв ветра норовил сорвать с крыши упрямого человека, не желающего понимать, что его место на нижних уровнях планеты, там, где смрад испаряющегося на палящем солнце покрытия, где такие же, как он человечки борются за свою жизнь, щедро удобряя своей кровью сухую почву Ардесы.

Коммандер Псов в своем поиске забрался далеко, туда, куда бы он и не подумал заглянуть, если бы не откровенный разговор с магистром Солером. Его собеседник был упрям и не спешил выдавать свои тайны, которые оказались слишком тесно связаны с тайнами других людей. Но благодаря природному обаянию Крафта и паре аргументов, тому все же пришлось расколоться. Пес оставил учителя Джети в живых. Все же, несмотря на возраст, он мог еще неплохо послужить на благо Псов, а ценными кадрами Манфред разбрасываться не привык. Пусть теперь всей своей жизнью искупает вину перед его дочерью.

Теперь же, замерев на крыше одного из небоскребов Ардесы, Крафт не сводил взгляда от окон здания напротив. Именно там, по словам магистра, размещалось нечто схожее со штаб-квартирой заговорщиков, устроивших охоту на Джети и заключивших сделку с Аквилонским Союзом.

***

– Знаешь, у меня создается впечатление, что эта развалюха держится благодаря заплатам на обшивке и толстому слою краски, - где-то под ногами пассажиров что-то застучало, и тут же затихло. Эфет опустился в кресло второго пилота, пристегнул ремни и осмотрелся.

– Эта развалюха прочнее, чем ты думаешь, - нахмурился Клауд, - к тому же, сейчас у нас нет выбора. Ждать помощи от других станций или пока починят поврежденные корабли нет времени. Не известно, насколько нам удалось отсрочить атаку аквилонцев.

– Что Крафт?

– На месте.

– Он знает о Джети? – эфет сжал руками подлокотники. Каждый раз, вспоминая о том, что девушку похитили у них из-под носа, он приходил в бессильную ярость. Это то, что примиряло соперников и вынужденных союзников с существованием друг друга и помогало сохранять нейтралитет.

– Он отключил связь, опасаясь, что сигнал могут отследить.

– Хорошо бы он закончил все быстрее. Крепость может не выдержать новой атаки.

– Мои люди умеют сражаться. К тому же, теперь границу патрулируют войска, присланные Советом. Но что-то мне подсказывает, что если Крафт справится, следующей атаки не будет.

Он вспомнил, каких потерь стоило аквилонцам прошлое нападение. И как он, со своими людьми преследовали нападавших в космосе, на уцелевших истребителях. Неизвестно, на каких условиях был заключен их союз с заговорщиками, но старая Крепость не стоила таких жертв.

После допроса леора сент Теара, одного из заместителей командующего прибывшими к ним на помощь войсками и его признания, у Клауда не было сомнения в локальном характере происходящего. Содружество было в безопасности, хотя заговорщики отчаянно стремились расшатать положение главы, именовавшего себя Владыкой. В тот момент, когда леор озвучил смутные подозрения Клауда, тот уже понимал, где искать похитителя Джети.

– Клауд, у нас входящий вызов, - раздалось из динамика на пульте, и Пес поспешил переключить переговорник на нужную частоту.

– Привет, учитель, - из динамика донесся знакомый бодрый раздражающий голос, - слышал, ты кого-то ищешь?

– Здравствуй, Хок, - не меняясь в лице, ответил Пес, - ты хочешь помочь?

– Это тебя удивит, но я уже помогаю.

***

– Ты прекрасна, - Владыка протянул мне букет и поцеловал руку. Похоже, он решил придерживаться традиций и приступить к конфетно-букетному периоду. После того, как он на моих глазах выпил слугу, а после свою фаворитку, было сложно воспринимать его как поклонника, я уже не говорю о чем-то большем.

– Благодарю, - приняла цветы и позволила ильзе Мор поставить их в вазу. Букет был безупречен.

– Предлагаю составить мне компанию за завтраком, - Терион предложил мне свою руку, согнув ее в локте, демонстрируя, что отрицательного ответа не предусмотрено.

– С удовольствием, - меня едва не перекосило от счастья, когда я взяла его под руку.

Уже известная мне столовая, новый, немного нервный слуга. Аппетитный запах, идущий от блюд. Тогда почему меня тошнит от одного их вида. Хотя, могу догадаться. Не та компания.

– Ты окажешь мне честь, став моей женой? – предложение было сделано обыденным, даже слегка скучающим тоном, между переменой первого и второго блюда.

– Нет, - я промокнула губы салфеткой, усиленно подавляя позывы к рвоте. Каждый раз, когда я смотрела на Владыку, у меня перед глазами появлялась одна и та же картина, не способствовавшая нашему сближению и возникновению романтических чувств. Дед был не прав. Выжить не главное. Главное делать вид, что тебе не омерзительно видеть это чудовище.

– Я понимаю, что тороплю события, и ты, видимо, еще не осознала, но, по сути, у тебя другого выхода нет.

– Выход есть всегда, - я поднялась, - благодарю за завтрак. Хорошего дня.

– Я тебя не отпускал, - холодный тихий голос, заставил меня замереть у самой двери. Владыка же оставался на месте, но я чувствовала его взгляд, холодящий мне спину.

– Зачем я вам?

– Мне одиноко. И скучно.

– Вам нужна моя жалость или ненависть?

– Мне нужна твоя сила. Рано или поздно ты поймешь, насколько это прекрасно – быть почти всемогущим, бессмертным. Жить, не оглядываясь на других. Вместе мы изменим этот мир.

– Вы вполне можете это делать один. Вам никто не нужен.

– Как оказалось, это не совсем так. Моей будущей империи нужна императрица, достойная своего мужа.

– Я вас не достойна. Вы сможете найти себе другую.

– У меня не хватит терпения ждать еще двадцать пять лет, пока ты родишь и вырастишь дочь. Или мне нужно заставить твою мать выносить еще одного ребенка?

Я резко повернулась к Владыке, затем, помедлив, преодолела разделявшее нас расстояние.

– Даже думать не смейте тянуть свои руки к моей семье.

– Ты сможешь мне в этом помешать? – Владыка картинно удивился.

– Я сделаю для этого все, что от меня зависит.

– Тогда я повторяю свое предложение. Стань моей женой, и я не трону твою семью. И даже не стану преследовать того Пса, которому ты так бездумно себя отдала. Если для тебя это так важно, могу пообещать даже не прикасаться, пока речь не зайдет о наследнике. При дворе много женщин.

– Бред! Вы сумасшедший, - не сдержалась я.

– Возможно, - Терион сделал глоток из высокого бокала, - мне всегда было плевать, кого во мне видят те, кто слаб. Не опускайся до их уровня.

– А как же мои мечты и планы? Вы хотите их разрушить, затащив в столичный Храм?

– Я предлагаю тебе власть и бесконечно долгую жизнь. Неужели это не стоит того, чтобы изменить мечту? Поверь, когда ты окажешься в Храме, под руку со мной и увидишь перед собой коленопреклоненных подданных, ты поймешь, ради чего стоит жить.

– Власть мне не нужна, как и вечность с вами, - отрезала я, постепенно ощутив, как во мне полностью растворяется страх. Был гнев, ярость, желание причинить вред этому отморозку. Но страха больше не было. Только осознание того, что один из нас попался. Кто именно – время покажет.

– Тогда я могу начать с твоего деда. Знаю, он был не таким любящим, как ты хотела. Но, думаю, его смерть ляжет тяжким грузом на твою совесть.

Он поймал мою ладонь в нескольких миллиметрах от своего лица. Держал крепко, хотя не достаточно, чтобы ее сломать. Из уст Владыки вырвалось нечто похожее на стон блаженства.

– Я чувствую это в тебе. Ярость, чистая и незамутненная. Она бурлит, желая вырваться наружу, наброситься на меня и выпить. Не сдерживай себя, попробуй меня убить, и, кто знает, возможно, у тебя получится.

– Я не такая как вы.

– Ошибаешься, - Владыка притянул мою ладонь к губам и с издевкой поцеловал, - такая же. Вся твоя мораль, сострадательность, чувства к ближнему, это наносное. Ты считаешь, что так правильно, и делаешь это, боясь, что иначе не сможешь с этим жить. Врешь сама себе. Ты пережила столько покушений, уничтожив своих врагов. Твое желание любить и быть любимой лишь дань стереотипам. Отбрось все лишнее, и останешься ты, такая как есть.

– Ненавижу, - прошипела я, вырывая руку из ладони Териона.

– Это лишь начало, - Владыка поднялся, возвышаясь надо мной, - свадьба через неделю. Надеюсь, этого времени тебе хватит, чтобы подготовиться.

Он покинул столовую, а я словно оглушенная стояла у стола, гипнотизируя взглядом дверь.

***

На крыше соседнего дома он оказался спустя час. Соблюдая все предосторожности, обходя ловушки, проник в запретную зону. Он знал, что его цель находится на сотом этаже, в окружении охраны и, вполне возможно, кого-то из аквилонцев.

Этаж просматривался камерами, но люди Крафта смогли перехватить сигнал и теперь контролировали все происходящее. Один из охранников встретился возле лестничной площадки, куда он видимо, вышел покурить. Нарушение правил плохо сказалось на его здоровье. Манфред осторожно опустил бесчувственное тело на пол, и, руководствуясь внутренним чутьем и советами своего человека, направляющего его через наушник поспешил по коридору, к двери, из-под которой пробивался свет и доносились голоса.

Как Манфреду удалось узнать, его цель не чуралась развлечений. После ареста леора сент Рейна и усилий, приложенных для этого, мерзавец вполне мог себе позволить расслабиться перед реализацией нового плана.

Крафт вынул небольшой металлический шарик и через приоткрытую дверь запустил его в комнату. Спустя несколько секунд голоса стихли. Мужчина резко ворвался внутрь, отмечая, что мгновенный парализатор сработал как нужно. Все находящиеся в квартире были обездвижены и без сознания. Он нашел свой объект во второй комнате, по-видимому, являющейся спальней. Объект был не один.

Брезгливо сбросив с бесчувственного мужского тела обнаженное женское, он, завернул того в простынь, закинул себе на плечо. Спустя три минуты выходил на крышу, откуда его должен был забрать флип.

Ледяная вода в лицо быстро привела пленника в чувство. Он встрепенулся и оглядел окружающую обстановку диким взглядом. Затем сосредоточился на своей персоне, обнаружив себя одетым в грубую робу. Руки оказались скованные наручниками сзади. Он сидел посреди помещения с низким, давящим на разум потолком. Тусклый свет едва освещал помещение, создавая ощущения того, что в темноте скрывается кто-то опасный и злой.

– Кто здесь? Вы не знаете, с кем связались. Вам всем конец!

Его оглушала тишина, хотя он бы мог поклясться, что чувствует чужое присутствие. Где-то там, он не видел кто это, оттого воображение подсказывало леденящие душу картины.

– Если это ради денег, я заплачу сколько нужно. Но предупреждаю, меня станут искать.

– С каких это пор у нищего представителя дальней ветви рода сент Рейн появились деньги? Неужто Аквилонский Союз настолько щедр к предателям?

Из темноты выступил Манфред Крафт. Мрачный, угрожающий, он приближался к пленнику, заставляя того инстинктивно сжиматься под давящим взглядом.

– Нет, - чуть слышно прошептал мужчина, - это не ты! Ты должен быть мертв! Этот слабак, Клависсио, не смог справиться с такой простой задачей!

– Не могу сказать, что сожалею. Приятно разочаровывать таких людей, как ты. Давно жаждал встретиться с тобой, Валис сент Лор.

– Как ты меня вычислил? Я сделал все…

– Все, чтобы подозрения упали на верховного леора и сент Рейна. Уверяю тебя, каждый из них получит по заслугам. Не думаю, что Клависсио отговаривал тебя от моего убийства и попытки сделать из Джети ассасина.

– Тогда что?

– Сделка с аквилонцами. На это мог пойти только начисто лишенный моральных принципов и родовых средств человек. Когда я узнал имя подонка, надругавшегося над моей дочерью, я решил поинтересоваться, что с его семьей. И вышел на тебя. Затем дело техники. Ты думал, что арест сент Рейна обрубит к тебе все нити, но ты ошибся.

– Старик Солер, - проскрежетал зубами Валис.

– Ты его пожалел? – поинтересовался Крафт.

– Скорее, упустил, - скривился сент Лор, - мой промах. Ошибки стоят мне слишком дорого. Как и моему несчастному сыну.

– Твой сын был преступником, - мрачно напомнил Крафт.

– Он любил эту девку. Любил настолько, что скрыл от меня то, что она не дочь Клависсио. Если бы я знал, то никогда бы не…

– Не стал ему помогать в похищении, платить наемникам? – продолжил за него Крафт.

– Она его околдовала, а потом убила. Мне показалось, будет справедливым, если ее кровь станет отравой для тебя. Жаль, план был хорош. Клависсио особенно настаивал на том, чтобы ты подольше мучился.

– Вероятно, - признал Крафт, - но глупо было замахиваться на переворот.

– Никакого переворота. С тех пор, как мы выяснили, что из себя представляет наш Владыка. Нападения должны были посеять панику, подорвать веру в Псов. Вирус на станции, пара взрывов. Это месть.

– Владыка? – зацепился Крафт за оговорку пленника.

– Многие из нас исчезли, пока до нас не дошло, насколько опасен этот тип. И я несказанно рад, что эта маленькая сучка, твоя дочь, наконец, получит по заслугам. Из рук Пожирателя ей не выбраться живой.

– О чем ты? – Крафт схватил пленника за шею и слегка надавил, словно призывая того отвечать только правду. Но Валиса не нужно было подстегивать. Казалось, он счастлив от того, что может рассказать Крафту.

– Владыка приказал похитить твою дочь. Сейчас она с ним. Жива ли еще? Мне плевать. Но уверен, что мой сын будет отомщен!

Крафт не отрываясь, смотрел в глаза сент Лора, убеждаясь в правдивости его слов. Затем его губы дрогнули, но он промолчал. Отошел от пленника, стряхнув руки, словно избавляясь от грязи. А после тело сент Лора начало растворяться на глазах, распадаясь на почти невидимые частицы. Раздался чудовищный крик боли.

Глава 35

Верховный леор с достоинством восседал на куче брошенных мешков, демонстративно не замечая слоя паутины и мусора под ногами. Он ждал, когда вернется Хок. Игра подходила к концу. И теперь, в отличие от событий почти тридцатилетней давности он не мог с уверенностью сказать, кто же одержит победу. Тогда, давно он ошибся и проиграл. На долгие годы, попав в зависимость к монстру в человеческом обличии. Он был осторожен, усыпляя подозрения Пожирателя, исполняя его волю, поддерживая любое его решения. Он стал оплотом его власти, наставником, другом. Он еще никогда и никого так не боялся и не ненавидел, как эту мразь, пришедшую к ним словно из глубины веков.

Гордон сент Адэль скривился от болезненных воспоминаний, будто от зубной боли, когда его мысли прервал шум у дверей. Квартал для нищих был одним из тех мест, где он мог встретиться с нужными людьми. Людьми, которые разделяли его планы, по крайней мере, те, что касались Джети.

– Ты не говорил, что нам придется иметь дело с этим человеком, - знакомый полузабытый голос из прошлого заставил леора подобраться. Он гордо взглянул на вошедших, отмечая насколько тем неприятно его присутствие. Нет, по их виду было трудно что-то понять, вот только леор был политиком до мозга костей и интуиция просто вопила – не стоит испытывать их терпение.

– Доброй ночи, Манфред Крафт. Я с нетерпением ждал нашей встречи, - произнес Гордон.

– Сомневаюсь, - зло усмехнулся Пес, вставая напротив сидящего леора и глядя на того сверху вниз.

– Зря. Я никогда не желал вам зла. Вы встали у меня на дороге, и я принял необходимые меры, всего лишь. Но вовремя смог оценить ваш потенциал. Поэтому решился доверить вам мою внучку.

– Доверить? Она могла десятки раз умереть от заботы своего деда, - мрачно усмехнулся выступивший вперед Клауд.

– Для ее безопасности у нее были вы. На тот момент станция казалась наиболее разумным решением проблемы.

– И чего какие вы преследовали цели, посылая Джети в Крепость? Прошу, не нужно сейчас о великой любви, которую вы к ней испытывали и такой же заботе. Чего хотели добиться?

– Лояльности. Я вернул вам то, что когда-то отнял - Джети и Элиф. А вы, когда достигнете того, к чему стремитесь, забудете о событиях давно минувших лет, едва не стоивших вам жизни. И, разумеется, получите мою поддержку. Поверьте, если бы я желал вашей смерти, вы были бы уже мертвы.

– Вам никто не говорил, что вы мерзавец? – поинтересовался Клауд.

– Вот так, в лицо? – леор на миг задумался, но тут же ответил, - нет, никто.

– Зачем вы нас пригласили?

– Вы не поверите, но меня беспокоит эта ситуация с Владыкой, возжелавшим стать императором. Аристократия никогда его не поддержит. Никто не захочет лишиться влияния и независимости рода. Несмотря на мои старания, пока что они не рассматривают Териона как угрозу. Скорее, как излишне амбициозного политика, который замахнулся на немыслимое. Но уже вскоре пожалеют о своей беспечности. Если успеют. Я же вижу гораздо больше, чем они. Даже Псам будет трудно остановить того, кто годами подпитывал свои силы чужими жизнями. Моя внучка заинтересовала его, как только он понял, на что она может быть способна. Я сделал все, чтобы отдалить их встречу. И все же, она состоялась.

– Зачем ему Джети?

– Он говорил об империи, о достойной женщине, которая будет восседать рядом с ним. Но я не верю. Он Пожиратель, существо иного рода. Не человек. Не представитель другой расы. Скорее, он сущность, требующая постоянной подпитки энергией, жизненной силой других людей. Ему чужды наши чувства и мораль. За эти годы он мимикрировал, научился выглядеть человеком. Но я слишком хорошо его изучил. Мне кажется, он задумал нечто ужасное. И я не могу понять, что именно. Моего жизненного опыта и знаний не хватает, чтобы постигнуть чуждое этому миру существо.

– Вы настаивали на нашей встрече. И мы согласились, вместо того, чтобы мчаться во дворец и с боем спасать мою невесту, - холодно произнес Клауд, - мы не услышали от вас никакой полезной информации. Только сомнения и признание собственного бессилия.

– Териону нужна не Джети, а ее способности Темного Целителя. Как только она выполнит свое предназначение, он избавиться от нее. Владыке не нужен кто-то, имеющий слабый шанс ему противостоять.

– И поэтому вы тратите наше время? – голос Манфреда дрогнул.

– В данный момент ей ничего не грозит, поверьте. Владыка не покусится на ее честь, хотя бы потому, что ему нужно ее доверие и добровольное согласие на сотрудничество. Он назначил дату свадьбы. Через три дня Терион собирается сочетаться с Джети браком в главном Храме Всевидящих в столице.

– В чем подвох?

– У меня ощущение, что на этот день он запланировал нечто большее, чем свою свадьбу.

– Как мы может увидеть Джети?

– Никак. За ней следят. Даже я не могу встретиться с собственной внучкой. Владыка хорошо ее охраняет и не хочет рисковать.

– И все же, вам удалось ее увидеть, - настаивал Клауд.

– Удалось. Но, похоже, Джети после этого разговора никогда не поверит, что я хочу ей добра.

– Что же вы ей такого сказали? – Манфред подался к леору ближе, словно готовясь разделить его секрет.

– Посоветовал затаиться и делать все, чтобы выжить любой ценой.

– Трезвое предложение. Но не для Джети. Она никогда не пойдет против собственных убеждений.

– Молодой Пес знает мою внучку лучше, чем я, - неприятно усмехнулся леор. Затем тяжело вздохнув, поднял взгляд на Клауда, - этот монстр смешал все мои планы. Совет полностью зависит от меня, аристократы могли бы поддержать мои притязания. Но никто не пойдет против Пожирателя. Как только люди поймут, что он из себя представляет, им придется либо смириться, либо, забыв все родовые распри объединиться, чтобы ему противостоять.

– Вы сейчас сокрушаетесь о несбыточном, или пытаетесь донести, насколько все плохо? – жестко спросил Манфред.

– Одно другому не мешает, - верховный леор поднялся, и сделал несколько шагов по направлению к двери, - моя внучка не должна оказаться в храме наедине с этим чудовищем. Ради этого я готов даже на сделку с Псами. У вас будет возможность ей написать. Хок позаботиться о том, чтобы она получила письмо.

– Вы прекрасны, леора, - отведя взгляд в сторону, произнесла ильза Мора.

– Благодарю, - я с какой-то бессильной злостью рассматривала свое отражение в зеркале. Платье было роскошным: цвета шампанского и длинным шлейфом, который волочился за мной, мешая быстрой ходьбе. И бегу. Да, я все еще рассчитывала избежать брачных уз. И мои надежды подкрепились визитом Хока в мою комнату прошлой ночью. Я не спала. Но в отличие от невест накануне свадьбы, не спала не из-за счастливого волнения. Я была в ярости. Злость готова была разорвать меня изнутри. Она, казалось, клубилась и разрасталась с каждой прожитой мною минутой, с каждым вздохом.

Хок передал письмо, и даже не видя, что в нем, сердце замерло от надежды. И я не ошиблась. Клауд с отцом нашли меня! И радость тут же сменилась страхом. Нашли, но что дальше? Каковы их шансы выстоять против Пожирателя?

Клауд и Манфред предлагали бежать, и я сильно постаралась не поддаться искушению. Бежать всю жизнь? Каждый раз опасаться, что Пожиратель найдет тебя или кого-то из твоих близких? Оглядываться, не доверяя никому? Не иметь собственного дома? Оставить ему на растерзание своих старших братьев? Жить в непрекращающемся страхе? Тот случай, на станции, когда меня похитили, и я ничем не смогла себе помочь, заставил переосмыслить свои принципы и присмотреться к тому, что пряталось глубоко внутри меня. Я боялась бессилия, неспособности защитить своих близких и себя. Я боялась, что всегда будет тот, кто сильнее, коварнее и хитрее.

Этот путь мы должны пройти до конца. Возможно, именно для этого Всевидящие позволили мне жить, хотя я столько раз должна была умереть.

– Простите мою бестактность, леора сент Рейн, но я не могу не выразить вам своего восхищения и признательности за то, что вы делаете для всех нас.

– О чем вы? – я резко развернулась от зеркала, и всмотрелась в лицо ильзы с поджатыми тонкими губами. Ее тон и слова выражали почтение, а вот чувства казались диаметрально противоположными. Снисходительное пренебрежение, граничащее с издевкой. Она явно знала больше, чем было положено мне.

– Наш Владыка оказал вам честь, избрав в спутницы. Вы должны быть достойны его.

– Вы забываетесь, - резко ответила я, затем, смерила уже более пристальным взглядом ильзу и почти уверилась в том, о чем лишь смутно подозревала, - считаете, что он позволит существовать таким, как вы?

– Это даже хорошо, что вы понимаете, что он не один. За его спиной мы. Те, кто ждут своего часа и готовы бороться с препятствиями до конца.

– Слишком высокопарно, как для прислуги, довольствующейся объедками со стола Владыки, - усмехнулась я, - кто были ваши жертвы? Подвыпившие гости, неспособные себя защитить? Или он разрешал вам глотнуть от своей очередной надоевшей пассии? Вряд ли. Таким не делятся с прислугой. Вас ведь не должны нив чем заподозрить, правда? Вероятно, вы посещали лечебницы в нижнем квартале и жадно прогладывали последнее дыхание умирающих. Или довольствовались грызунами в подвалах дворца?

– Ты, тварь! Как ты смеешь! – ильза попыталась наброситься на меня, когда ее остановил купол, возведенный между нами.

– Вы в коконе. Он непроницаем, не стоит так часто дышать, берегите воздух. Он вам еще пригодится, разумеется, если рассчитываете быть спасенной своим кумиром.

– Тварь, - повторила ильза, со злостью выдавив проклятие.

– Не стоит напрягаться. Сюда никто не зайдет. Не захочет тревожить невесту Владыки в такой день. Я об этом позаботилась.

Обошла застывшую в коконе ильзу Мору. Ее глаза со злобой и посылом смерти следили за каждым моим движением.

– Что он задумал? Нет, я понимаю, что вы слишком ничтожны, чтобы посвящать вас в свои планы. Но вы осмелились заговорить со мной непозволительным тоном. Значит, считаете, что жить мне осталось недолго.

– Ты умрешь, тварь! Он выпьет тебя, наполнится силой и передаст ее нашим братьям и сестрам.

– Именно эту историю он скормил вам, чтобы добиться подчинения, - я присела на кровать, не боясь помять платье. Было как-то не до этого, - забавно. Потомки древних, почти полностью истребленных существ, а в сказки верите.

Я резко встала, и надела на уложенные в высокую прическу волосы вуаль. Странно, но мне нравилось, как я выгляжу. Жаль, что в этот день мне придется постараться, чтобы выжить. А делать это в неудобном платье с огромным шлейфом будет неудобно.

– Наверное, вы так и не потрудились уделить время изучению истории собственного вида. Главная проблема Пожирателей – сами Пожиратели. Они одиночки. Не терпят конкуренции и, выбирая ареал обитания, стараются очистить его от себе подобных. Поэтому я так долго не могла понять, что вы такое. Вы можете выглядеть людьми, но не долго. И только лишь притворяться. Вы не люди. Другой вид. И у этого вида есть естественный враг. Его создал сам мир, когда оказался на пороге гибели. Немного пафосно, но именно так пишут в старых книгах. И этот враг существует, не смотря на то, сколько усилий приложил Владыка и ему подобные, чтобы его уничтожить.

– Кто? – голос ильзы показался особенно неприятным и каким-то скрипучим, - кто наш враг?

Я улыбнулась и направилась к двери. За шаг до нее остановилась и сообщила:

– Воздух скоро закончится. Сила не пройдет сквозь купол. Вы не сможете питаться, а, значит, скоро умрете.

Я вышла, тихо претворив за собой дверь. Не думаю, что кто-то захочет сегодня сюда войти. Недаром Владыка позаботился о том, чтобы во дворце сегодня присутствовало как можно меньше народа. Человеческие слуги прятались, чувствуя, что, возможно, настал их последний час. А Пожиратели… вряд ли Владыка позволил кому-то из них, кроме ильзы жить во дворце. Трудно забыть повадки, укореняющиеся не одно столетие.

Я шла легким уверенным шагом по коридору, сжимая в руках букет белоснежных каришей, предусмотрительно переданный мне ильзой Морой. Иглы на стебельках больно впивались в пальцы, вот только боль именно то, что мне сейчас необходимо. Боль, и чистое сознание.

Несколько шагов, и дорогу мне преградил капитан гвардии и доверенное лицо Владыки, леор сент Зарин. Мы не виделись с тех пор, как он проник в Крепость и выкрал меня. Человек, добровольно служащий Пожирателю. Знал ли он тайну Владыки? Не мог не узнать за столько лет, уничтожая следы его неосмотрительных пиршеств.

– Леора, - капитан склонился ровно настолько, чтобы это не выглядело оскорбительно в глазах окружающих, - мы будем вас сопровождать к Храму.

– Превосходно. Тогда вперед, - я сделала несколько шагов, когда поняла, что капитан, как и двое его сопровождающих не двинулись с места.

– Где ильза Мора? Почему она не с вами?

– Она присоединиться чуть позднее,- холодным тоном, не терпящим возражений, ответила я.

– Но она должна быть рядом, - раздраженно возразил капитан, чем лишь подтвердил мою уверенность в том, что мне готовят участь диаметрально противоположную браку. Будто дичь уже загнана, и охотник занес над ней оружие, а она, почему-то не желая мириться со своей участью, брыкаясь, создает окружающим дополнительные неудобства.

– Капитан, вы мой эскорт? Так приступайте к своим обязанностям, - подпустив в голос холода, я с извращенным удовольствием наблюдала, как леор сент Зарин меняется в лице. Но, все же смирившись, встает на два шага позади меня. Его сопровождающие с привычно скрытыми лицами прикрывают меня по бокам. И этой небольшой процессией мы пересекаем коридор, выходя из дворца под яркие лучи дневного светила.

Храм находился рядом с дворцом. Согласно традиции, невесте было необходимо проделать несколько сотен шагов, пересечь двор и войти в его двери. Туда, где ее нетерпеливо дожидался счастливый жених и его свита.

Меня почти оглушил рев толпы, замершей по ту сторону ограждавших дворец ворот. Мне желали долгих лет, счастливого брака, и подарить своему Владыке много наследников. Разумеется, аристократия, стоящая по обе стороны преградившей им дорогу гвардии, казалась более сдержанной. Они ничего мне не желали, по крайней мере, вслух. А, судя по взглядам, если бы мой будущий супруг не намеревался предать меня страшной участи, я бы имела все шансы быть несколько раз отравленной, зарезанной или расстрелянной в упор.

Еще с десяток шагов. Едва подавила в себе желание поежиться, чувствуя, как спину мне буравит взгляд капитана.

А с боку я ощущала приятное тепло и поддержку. Едва уловимое движение, и моей руки касается рука высокого гвардейца со скрытым лицом, вопреки этикету, не затянутая в черную перчатку. Я впитывала жар его кожи, невольно улыбнувшись.

– Люблю, - шепнула одними губами, а в ответ почувствовала, как сила Клауда слегка обнимает меня за плечи, гладит обнаженную кожу, ласково обволакивая со всех сторон. Мы поднимались по ступенькам к Храму, рука об руку, словно жених и невеста, зная, что впереди нас ожидает одна из самых трудных битв.

Я шла вперед к алтарному камню, рядом с которым возвышалась фигура Владыки, мощная и угрожающая. Я ненавидела его уже за то, что меня ждет именно он, занимая чужое место, извращая саму суть таинства.

Храм оказался гораздо больше, чем я предполагала, но и он сейчас казался переполненным. Совет в полном составе, представители высших родов Содружества. У них было меньше недели, чтобы подготовиться и приехать, что могло бы показаться обидным, прежде всего, для невесты. В высших кругах скорая свадьба всегда осуждалась, потому что бросала тень на репутацию молодоженов.

На мою же репутацию, как впрочем, и судьбу, Владыке было плевать. Интересно, он сам понимал, как много он мне дал поводов для подозрений? Или в желании поскорее достигнуть цели, попросту не обращал внимания на такие мелочи?

Я на секунду замерла около возвышения перед алтарем. Гвардейцы, сопровождающие меня от самого дворца, отступили, позволяя проделать дальнейший недолгий путь в одиночестве. Но я все еще ощущала на себе теплую ласковую силу, которая согревала и мешала поддаться панике.

Я приняла руку Владыки и, сделав разделявший нас шаг, оказалась на возвышении перед священным камнем, который по преданиям, возложили на это место Всевидящие.

Владыка окинул меня равнодушным взглядом и, сделав дежурный комплимент, повернулся спиной к гостям. Я видела его нетерпение и затаенное предвкушение. Наверное, их бы можно было принять за чувства, которые испытывает любой жених, если бы этот жених не был Владыкой.

– Я призываю Всевидящих в свидетели и принимаю эту женщину, ее силу в свой род. Называю женой. Той, кто подарит мне величайшее счастье и принесет этому миру благодать.

А ведь ни словом не соврал, мерзавец. Кто же мог догадаться, что слова древней клятвы соединяющей двоих незримой, но прочной нитью, и заставляющие более слабому подчиниться силе, так хорошо подойдут к церемонии.

По преданию, те, кто мечтал об истинном браке, приходили в храм и поливали алтарь несколькими каплями своей крови. И боги, давно ушедшие, но не забывшие своих потомков, принимая их клятву, позволяли камню впитать кровь в себя до последней капли.

Владыка вытащил тонкий кинжал и полоснул им свою ладонь. Несколько капель горячей темной крови упали на алтарь, но не впитались, а тонкой струйкой потекли вниз. Всевидящие не приняли клятву, либо просто ее не услышали. Но Териону, похоже, на это было напревать. Схватив меня за кисть, он поднес ее к алтарю, с намерением пустить мне кровь. Я сжала ладонь, и, глядя в глаза монстру, твердо произнесла:

– Нет.

До меня донеслись возмущенные шепотки тех, кто находился к нам ближе всех. Скандал! Да как она посмела!

– Они все уже почти мертвы! Тебе ничего не удастся изменить! – прошипел Владыка, притягивая меня к себе и с ненавистью всматриваясь в мое лицо.

– Уже, - шепнула я, и улыбнулась.

А дальше был крик со стороны советников и кто-то из них, покачнувшись, упал. Я едва заметила, как Клауд одетый в форму гвардейца Владыки, молниеносно пронзает черным клинком грудь капитана сент Зарина. Тесня гостей, Храм заполняют Псы, воздвигая между гостями и алтарем непроницаемую стену.

Клауд, отбросив тело Зарина, парирует направленный на него удар второго гвардейца и устремляется ко мне. А дальше Храм наполняется криками, звоном стали и запахом крови.

Владыка был силен. Настолько, что стена, выставленная Псами, не могла сдержать его силу, однако не позволяла защитникам стать жертвами. Несколько первых рядов гостей упало еще до того, как Клауду удалось добраться до Владыки. Мы атаковали его одновременно, всадив клинки с двух сторон. Тут же сила Териона отшвырнула Клауда к дальней стене. Я почувствовала на своей шее захват и меня приподняли над полом. Вцепившись в удерживающие меня руки, я видела, как наливаются тьмой глаза Териона, как ненависть, делающая его почти неуязвимым, заполняет его взгляд.

– Я выпью твою жизнь, а потом лично убью каждого, кто тебе дорог.

– Не в этот раз, - я извернулась, и, почти задыхаясь, полоснула клинками по его предплечьям. Разъярившись, он впечатал меня спиной в алтарь, заставив на несколько мгновений потерять сознание.

А после, когда я открыла глаза, то увидела, как еще недавно упавшие гости, пока еще неуверенно держась на ногах, атакуют Псов.

– Я не могу исцелять, как ты, - совсем рядом со мной раздался вкрадчивый и даже нежный шепот, – не могу возвращать кого-то из-за грани, но я могу делиться с людьми частичкой себя, становясь их хозяином. Представь армию из сотен тысяч таких послушных моей воле солдат, которые не предадут. Они будут убивать без сомнений и жалости тех, кого я прикажу им убить. Быть может, мне нужно начать с твоего возлюбленного? Тебя сильно расстроит, если именно он оборвет твою жизнь, когда я выпью тебя почти до дна. Ровно настолько, чтобы ты могла осознать, как это – умереть от руки того, кого любишь.

– Слишком много болтаешь, - Клауд отшвырнул Владыку от меня. А затем, вскользь убедившись, что я в порядке, бросился следом, не дав ему возможности отойти от падения.

Я села на алтаре, потирая шею и пытаясь восстановить дыхание. Из порезанных в драке с Владыкой пальцев вытекала кровь, впитываясь в камень. Когда она добралась до места, где виднелась уже чуть подсохшая кровь Владыки, вспыхнула, и сгорела, не оставляя ни следа.

– Храм – единственное место, которое делает Пожирателя слабым и уязвимым. Ты никогда не задумывалась о том, почему те, кого вы называете Всевидящими, покинули свой дом? Потому что в желании выиграть противостоянии друг с другом, и разрушая свой мир, они создали таких монстров, как этот.

– Я такая же! – обреченно прошептала я, стараясь не думать, что фактически, говорю с… камнем.

– Нет. Когда-то вашу способность брать жизненную силу у других использовали, чтобы получить новый вид воинов. А когда поняли, что ими невозможно управлять, поспешили их уничтожить. Но было поздно. Ваши предки сами вырыли себе могилу. Они бежали от катастрофы, которую сами спровоцировали. И поселившись здесь, постарались обезопасить себя и своих потомков от возможного появления Пожирателей. Они многого не учли, и спустя сотни лет один из таких чудовищ смог проникнуть в стены Ордена и помог его уничтожить. А потом долгие годы, скрывая свою сущность и набираясь сил, выслеживал и убивал выживших адептов и их детей. Он получил власть и необходимую силу. Только не учел того, что Псы не прощают предательства. Его убили, когда он был в Храме, сочетаясь браком с высокой леорой. И алтарь помог им в этом, ослабив Пожирателя настолько, чтобы ему можно было нанести вред.

Звуки борьбы заставили меня очнуться от прострации, в которую едва не погрузил алтарь. Я знала, что нужно было делать, чувствовала, что это правильно, но боялась, что у меня не хватит сил.

Хрип Владыки подстегнул меня резко вскочить и присоединиться к Клауду, застывшему у поверженного тела. На горле Владыки зияла глубокая рана и с каждым ударом пульса вместе с кровью из нее вытекала жизнь.

– Джети, отойди. Он все еще опасен, - раздался приказ Клауда. Но я слышала его будто сквозь толстый слой воды. Как будто стремительно отдаляясь от этого места. Крик Дана совпал с моим падением.

Каменистая почва, туман и свинцовые облака, застывшие надо мной. Стена, отделяющая мир ушедших от тех, кого еще можно удержать.

– Давно мечтал встретить кого-то, вроде тебя, - обернувшись на голос, я увидела в нескольких шагах от себя Владыку сент Териона, - почти неуязвима, почти бессмертна. Скажи, сложно с таким потенциалом оставаться такой дурой?

– Тебе пора. За гранью уже заждались, - хрипло произнесла я.

– Не так быстро. Меня держит твоя сила. Сейчас, я существую благодаря тебе. Нои ты жива потому, что я все еще не осушил тебя до конца.

– Чего ты хочешь?

– Жить. Разве это не естественное стремление всего живого.

– Ты мертв.

– Разве ты не должна уговорить меня не переступать грань и вернуться с тобой? – Владыка издевательски улыбнулся.

– Не в этот раз. Твое тело мертво.

– Меня устроит любое. Или мы уйдем за грань вместе.

Глава 36

– Ты задержался, - бросил Клауд, воззрившись на упавшего, на колени перед бесчувственным телом дочери Манфреда.

– Сегодня столица стала Меккой для Пожирателей. Видимо, они считали Владыку своим Мессией. Эфет Крафт задержал всех, кто сдался добровольно, с остальными пришлось повозиться.

– Идиоты! – выдавил зло Клауд, нежно касаясь волос любимой. Он боялся, слишком сильно боялся, что она не справится и уйдет.

– Уничтожьте тела, подчиненные Владыкой, - не поворачивая головы, отдал Псам приказ Манфред.

– Но они и так мертвы! Вы их всех убили! – тонким голоском возразил один из аристократов, до этого бесстрашно скрывавшийся за колонной, указывая на поверженные тела бывших сторонников, которые совсем недавно обратили свою силу против гостей, - это варварство!

– Нам не нужна армия мертвецов, вырезающая столицу, - Манфред перевел тяжелый взгляд на аристократа, и он тут же замолчал, забившись куда-то в тень, но, не желая слишком отдаляться от таких опасных Псов.

– Он все еще существует, я чувствую его, - Крафт взглянул на Дана, - и если мы не хотим, чтобы Джети вернулась из-за грани одержимой своим врагом, нужно постараться стереть все следы его существования в этом мире. Пока Храм удерживает его в своих стенах.

Не обращая внимания на неутихающий бой, со злостью воззрился на тело Владыки, лежащее у подножия ступеней к алтарному камню. Поднялся, не желая отдаляться от дочери, но и оставлять потенциальную угрозу за спиной было глупо. Несколько долгих мгновений всматривался в лицо убитого Владыки, а затем, подняв над ним руку, прикрыл глаза. Он знал цену своей силе, понимал, насколько сильно она его опустошает, каждый раз убивая в нем частичку человека. Но здесь и сейчас, как и несколько дней назад, он не мог действовать иначе. Сила, послушная его воле коснулась тела, и спустя секунды Владыка перестал существовать, осыпаясь на каменный пол Храма мелкой пылью.

– Это нужно было сделать намного раньше, - брезгливо скривился Крафт.

– Манфред, она уходит! Ее пульс становится слабее, - Клауд подхватил бесчувственную девушку и, мгновенно преодолев несколько ступеней, положил ее тело на алтарь.

– Это должно помочь, - Дан сжал руку Джети, не спуская взгляда с ее бледнеющего лица, - надеюсь, хроники не врут.

– Ей может не хватить силы, - с тревогой заметил Крафт, - у Владыки было много лет, чтобы стать неуязвимым.

– Я дам ей свою, - Клауд провел ладонью по волосам девушки и где-то в глубине души ощутил слабый оклик, заставивший сердце биться чаще.

– Рискованно. Ты не представляешь, какая это мощь, - предостерег Крафт своего ученика. В нем боролись два противоречивых чувства – тревога за Клауда и страх, что они не смогут помочь Джети.

– Я не смогу жить без нее, - просто сказал Пес, и Манфред кивнул, принимая его решение.

– Хорошо, - Манфред наблюдал, как его ученик ложиться на алтарь рядом с его дочерью и бережно берет ее за руку. Как сила тонкой струйкой льется от мужчины к девушке, окутывая ее тело полупрозрачным коконом, словно защитой.

***

– Ты так часто рискуешь собой ради чужих людей. Почему не хочешь сделать хоть раз что-то для себя? – серое марево начало затягивать сознание. Слишком долго я находилась у грани. Слишком приблизилась к алчущей грани, будучи слабой.

– Снова будешь предлагать власть над миром? Ты же не любишь ею делиться, - получилось насмешливо, хотя оказалось тяжело отыскать хоть какие-то эмоции внутри себя. Грань опустошала, высасывала чувства, желания, жизнь.

– Предлагаю спастись нам обоим. Иначе твоя жизнь оборвется едва начавшись. Ты слишком молода, чтобы затеряться в этой серой пустыне, - Владыка выглядел таким реальным, что становилось жутко. Сколько еще он сможет взять у меня, прежде чем опустошит до смерти?

Он обошел меня по кругу, торжествующе улыбаясь. Все верно, инстинкт человека заставляет сделать все, чтобы выжить. Владыка не может ошибиться, ведь он все точно рассчитал – последний шанс, и он его использовал. Наши жизни связаны, и я никогда не смогу вернуться, не вернув в наш мир это чудовище.

Проклятая пиявка высасывала из меня жизнь, а я могла противопоставить лишь одно – способность, которую стыдилась, и считала своим наказанием.

Я – Целитель. Я могу вернуть тех, кто подошел к грани настолько близко, что уже не чувствует себя живым и принадлежащим нашему миру. Но Целитель не способен сделать то, что может Темный. Заглянуть за грань. Увидеть тех, кто находится по ту сторону. И призвать их. Ненадолго.

Небо сделалось темным, несколько молний пронзило низкие тучи, и Владыка, с лица которого не сходила торжествующая улыбка, внезапно застыл. На миг в его взгляде проскользнула неуверенность и что-то еще. Страх? Неверие в то, что я могу на такое решиться?

– Ты не сможешь это пережить! – он схватил меня за шею, и я почувствовала давление и боль, будто все, что здесь происходило, творилось в реальном мире. Когда он с силой поднял меня над потрескавшейся почвой, вцепилась обеими руками в его запястья, чтобы ослабить давление.

– Зачем умирать, когда мы смогли бы жить? В Храме есть тела, которые могут мне подойти. Не совершай ошибку. Алтарный камень нам поможет.

– Алтарный камень тебя ослабил и позволил убить. Ты так и не понял, почему Клауд так легко с тобой справился, - почти прохрипела я. – Это твое уязвимое место, то, что позволит нам стереть тебя из нашего мира.

– Тварь! – рука Владыки сжалась на моей шее, и я почувствовала, как стремительно меня покидают силы. Но перед смертью нужно было сделать кое-что еще.

– Нет! – меня почти оглушил крик Владыки, в котором слышалась ярость и отчаяние. Приоткрыла глаза, когда стена, отделяющая грань, стала истончаться и на той стороне начали проступить едва различимые фигуры людей. Незнакомые, и те, кого я видела в Храме, кто пострадал, благодаря Владыке. Вдалеке промелькнуло женское лицо я ярко-рыжими волосами, и я узнала в нем Жюли.

Они наступали, молчаливой угрожающей стеной, их было сотни, тысячи, и я понимала, что в желании отомстить Владыке за загубленную жизнь, они вряд ли пощадят меня.

– Нет! – снова крикнул Владыка, и тут же затих. Они приблизились к нам вплотную, обступили, и мне впервые в жизни сделалось не просто страшно, а жутко. Нет, от них не несло могильным холодом, они не выглядели как восставшие мертвецы, но больше не принадлежали этому миру, в них не было жизни. Они принадлежали той стороне. Куда нам всем не было дороги, и я только что посмела их потревожить ради собственных целей. Я посмела приоткрыть грань, окончательно став Темным Целителем.

Захват на моей шее ослаб, и я почувствовала себя свободной и стоящей на влажной от обрушавшегося на нас дождя почве. А Владыка таял на моих глазах, окруженный тенями тех, кого он лишил жизни. Тело пронзила холодная дрожь. Силы были на исходе. Мне ни за что не закрыть грань, и теперь я останусь среди этих теней, навсегда.

Внезапно, я почувствовала, как что-то невидимое меня обнимает. Нежное тепло обволакивало мое тело, придавая силы и желание жить и бороться. Тени отошли, словно опасаясь внезапно проявившейся силы, и спустя миг нас разделяла грань, призрачная, бурлящая, но по-прежнему непроницаемая. Я услышала голос, зовущий меня:

– Джети, вернись!

И я не могла ему сопротивляться.

***

– Вы посмели нападать на благородных жителей Содружества в самом его сердце! В Храме! Это возмутительно! Кто-то должен за это ответить!

Оратор говорил долго, периодически переходя на крик. Его срывающийся голос был полон экспрессии и напора.

Я украдкой зевнула, бросив взгляд на сидящего рядом Клауда. Почувствовала его теплое рукопожатие и успокоилась.

Вот уже пять часов мы находились на судьбоносном для каждого жителя Содружества судебном заседании, призванном наказать виновных и восстановить попранную справедливость. Разумеется, загнать на скамью подсудимых Псов, обвиненных в мятеже, никто не посмел, поэтому мы все собрались в огромном зале дворца Владыки, за круглым столом переговоров. Переговоры – это все, что оставалось уцелевшему и слегка прореженному Совету после событий недельной давности, когда теперь уже мертвый Владыка, оказавшийся Пожирателем, решил превратить Храм и всю столицу в кормушку. А его последователи, которые отчего-то решили, что он захочет разделить свою силу и власть с ними, практически уничтожили всех солдат, высланных на подавление бунта, и лишь Псам удалось их остановить. А если учесть, что первой волной выпущенной Владыкой силы были убиты, а затем возвращены к подобию жизни и подчинены несколько членов Совета и многие представители высоких родов… В общем, Совет осознавал зависшую над ним угрозу, но некоторые его члены все же не желали так быстро сдавать свои позиции, до последнего времени считавшиеся незыблемыми.

Обе двери охраняли стражи эфета Кора. Высокие мощные фигуры в красных плащах отбивали у присутствующих любое желание устраивать потасовки и выражать свой протест как-то иначе, кроме как в процессе дискуссии. Сам же эфет сидел напротив нас с Клаудом и смотрел на стену за моей спиной. Я чувствовала вину по отношению к нему и легкое сожаление о том, что, возможно, навсегда потеряла друга в его лице.

Манфред Крафт отстраненно вертел в руках короткий тонкий кинжал, который охрана на входе даже не посмела отобрать. Он думал о своем, потому как судьба его родины решалась не здесь, в зале, за закрытой дверью, пусть это заседание и транслировалось на всех отдаленных уголках. Судьба Содружества решилась еще неделю назад, когда армада под командованием одного из его доверенных Псов легко преодолев границы Аквилонского Союза, сделала в сторону их главных планет несколько предупредительных выстрелов. Разрушения были минимальными, но сквозь бесконечные вотумы протеста Крафт получил короткое сообщение от их лидера, в котором говорилось о заговорщиках, посмевших посягнуть на безопасность дружественного соседа и не имеющих отношения к политике Союза и обещание выплаты небольшой контрибуции, которая должна сгладить все недопонимание между двумя соседями. Сумма контрибуции, названная Манфредом, слегка охладила дружественный настрой соседа, но все же была выплачена.

– Достаточно леор Мезир, - кинжал вонзился в миллиметре от уха говорившего, заставив того побледнеть, - мы поняли суть ваших претензий.

Манфред поднялся, вынудив докладчика отшатнуться, и практически помог тому вернуться на свое место, проследив за его передвижением тяжелым давящим взглядом. Он говорил негромко, но в зале воцарилась такая тишина, что можно было легко расслышать полет мухи.

– Из ставшей доступной информации ни для кого не секрет, что наши предки играли в Творца. И проиграли. Их создания угрожали самому их существованию. Они прибыли в свой новый дом, чтобы избежать тотального уничтожения. Не догадываясь, что привели врага с собой.

– Мы не получили доказательств того, что Пожиратели стали причиной переселения Всевидящих, - донесся откуда-то со стороны голос, на который Манфред тут же повернулся. Смерив оппонента коронным взглядом и заставив того тут же замолчать, продолжил:

– Они многого не учли, и спустя сотни лет одно из таких чудовищ смогло проникнуть в стены Ордена и помогло его уничтожить. Своим предательством Пожиратель добился власти и влияния. Долгие годы, скрывая свою сущность и набираясь сил, выслеживал и убивал выживших адептов и их детей. Но допустил ошибку. Решил, что он неуязвим и вошел в Храм, который создали Всевидящие, чтобы бороться с такими как он. Его уничтожили, когда он сочетался браком с высокой леорой. Напомните мне, леор Талор, к какому роду принадлежала эта леора?

Бывший еще минуту назад таким дерзким леор, потупился, и отвернулся, не в силах выдержать напора Пса. По залу разнеслись шепотки. Не каждый день высокое семейство полоскало грязное белье перед окружающими.

– Его убийцы не учли лишь одного – невеста ждала ребенка, и как только в ее роду поняли, каким он может родиться, постарались от него избавиться. Таким образом, будущий Владыка Сиверс сент Терион вырос на улице потому, что род его матери не хотел быть причастным к появлению чудовища, которого не смог бы контролировать.

Леор Талор побагровел под направленными на него взглядами сотен присутствующих. Он бы хотел встать и уйти, но не мог, пригвожденный к своему месту силой Пса.

– Этой церемонией Владыка хотел одним выстрелом поразить две цели – выпить Темного Целителя – единственную силу в мире Всевидящих, способную противостоять Пожирателю, сделав свой резерв почти бездонным, и, уничтожив представителей всех высоких родов Содружества, создать собственную армию послушных зомби. Он ведь уже давно не скрывал свои мечты об империи. Здесь и сейчас мы постараемся сделать все, чтобы подобное больше не повторилось никогда. Совет оказался слеп и глух, ведь о силе Владыки не могло не ходить тревожных слухов.

– Но кто был тем Темным, на которого покушался Владыка? – неудобный вопрос, но Манфред ни жестом, ни взглядом меня не выдал. Он лишь улыбнулся и произнес:

– Его личность скрыта в интересах безопасности.

– Мы так же можем обеспечить его безопасность, - в зале высокие леоры снова зашушукались. Никто из них не хотел выпускать из рук такую возможность. Столько силы не должно пропадать впустую, особенно теперь, когда Темных почти легализовали и они оказались так полезны в борьбе с новой угрозой.

– Леорат родов отныне лишен такого права, как и Совет, который с этого дня распущен, - Манфред с презрительной усмешкой взглянул на возмущенные лица леоров, - вы потеряли доверие народа Содружества.

Клауд встал и, потянув меня за руку, заставил последовать за ним. Когда мы оказались в коридоре, поцеловал, прижав к стене.

– Ты сумасшедший! Прямо во дворце! Моей репутации конец, - засмеялась я.

Когда я очнулась пять дней назад, рядом со мной был Дан. Он лежал, крепко прижав меня к себе, его рука покоилась на моем животе, даря привычное тепло. В тот момент от осознания, что все позади, я едва не расплакалась. Дан встревожено попытался понять, что со мной происходит, а я лишь прижалась к нему покрепче и попросила никогда не отпускать. И он пообещал. А потом мы любили друг друга, словно в первый раз, все время открывая для себя, друг в друге что-то новое. И там, рядом с ним я не побоялась признаться ему в своих чувствах. Снова.

– Боюсь, что твоя репутация сейчас пострадает еще больше, - шепнул он, и, внезапно, подхватив на руки, направился из дворца. Встречные по дороге люди изо всех сил делали вид, что не замечают, что опасный Пес тащит куда-то высокую леору. Тенденция обещала быть печальной. Но сейчас об этом думать не хотелось. Мир менялся, и не в наших силах это остановить.

– Что ты делаешь? – возмутилась я.

– Считай это похищением, - Дан привычно потерся щекой о мои волосы, - ты в руках злобного страшного Пса, тебе некуда бежать.

– А если я не хочу никуда бежать? – наигранно удивилась я.

– Я рад, - просто ответил Клауд.

Он стремительно вбежал в Храм и коротким рыком прогнал оттуда дежуривших подчиненных. Преодолев несколько ступеней, поставил меня на ноги возле алтарного камня.

– Рад, потому что никогда не позволю тебе уйти. Ты мое сердце, моя жизнь, мое дыхание. Знаю, что не заслуживаю такого чуда, как ты, но сделаю все, чтобы ты во мне не разочаровалась. Ты станешь моей, здесь, сейчас, перед святыней наших предков?

Я заглянула в его глаза, где пряталась любовь, нежность, забота и где-то там, глубоко, неуверенность и тревога. Он боялся, что я откажу, или буду не готова принять его здесь и сейчас. Но… я была готова. Я любила Клауда, и хотела провести нашу жизнь вместе, до самого последнего вздоха.

– Да, - прямо в его сжатые губы шепнула я, и эти губы тут же расплылись в счастливой улыбке.

– Спасибо! – он прижал меня к себе и поцеловал.

***

Манфред Крафт наблюдал за тем, как молодая красивая женщина за окном укачивает ребенка. Она пела ему песню своим нежным голоском, от которого по телу мужчины пробегали мурашки. Высокий забор и охранная система давно не являлись для него препятствием, как и дом бывшего верховного леора, в котором временно поселилась леора Элиф. Гордон сент Адэль предложил дочери вернуться домой, и она после нескольких дней сомнений решилась на этот шаг. Нет, отца она не простила, просто ей хотелось снова оказаться в стенах, где прошло ее детство, и где она когда-то была счастлива. Крафт не возражал, лишь усилил охрану резиденции Адэль и приставил к ней своих людей. После суда, состоявшегося над супругом леоры, Клависсио сент Рейном и полученного им приговора к пожизненной каторге на планете Урания, Манфред все еще был озабочен безопасностью Элиф, и ее детей. Старших, как и младших незримо сопровождали Псы. К счастью, скандал, который мог бы разрушить репутацию женщины, попросту затерялся в событиях последних дней и прошел для взбудораженного общества почти незаметно.

– Леоры скрепя сердце приняли наши требования. Примите мои поздравления, Каган Манфред, - к нему неслышно присоединился Клауд, так же легко преодолев стену.

– Думаю, что основная заслуга принадлежит дружелюбным соседям, все еще с вожделением посматривающим на нашу территорию. Люди поняли, что леоры их не защитят. Скорее, договорятся с врагом. Но даже это не спасло бы их от поглощения, если бы власть досталась Пожирателю. Каганат вынужденная мера, и, надеюсь, временная. После падения Ордена нужна альтернатива, чтобы одаренные дети больше не влачили жалкое существование, чтобы к власти не пришел очередной Пожиратель.

– Почему ты не с ней? – внезапно спросил Клауд, и Манфред, казалось, ушедший глубоко в свои мысли, вздрогнул.

– Думаешь, это так просто? – он повернулся к ученику, глаза которого вот уже несколько дней сияли от счастья, - как отец Джети, я готов тебе всыпать – это же надо, похитить дочь прямо на моих глазах и силой приволочь в Храм. Но как мужчина… Я завидую твоей наглости.

– Ты не завидуй, а действуй.

– Она меня не простит. Прошло столько лет, она многое пережила, из-за меня и моей несдержанности в том числе.

– Оставь прошлое в прошлом, вы все еще молоды, и у вас все впереди. Не потеряй шанс быть счастливым.

Клауд ушел, оставив Манфреда одного. А тот все еще смотрел в окно, за которым любимая женщина пела песню ребенку.

Эпилог

Элиф медленно, стараясь не поскользнуться на влажной после дождя траве, подошла к сидящему на скамье мужчине и присела рядом. Каждую ночь он приходил в парк, который окружал дом ее отца. Он не пытался с ней заговорить, не был навязчив или груб. Он просто присутствовал в ее жизни, хоть и делал все, чтобы держаться от нее как можно дальше.

– Сегодня свежо, - заметил он, резко поднявшись, и набросив ей на плечи свой китель. Она с благодарностью взглянула на него.

– Ты не должен охранять меня лично, думаю, теперь у тебя много других дел, каган Крафт.

– Я там, где хочу быть, – упрямо ответил новоизбранный каган, и пристально посмотрел в глаза женщине.

– Спроси меня, Манфред, - внезапно попросила она.

– Спросить о чем? – Крафт напрягся. Он мог бы поклясться, что его сердце замерло, а затем забилось снова с удвоенной силой.

– О чем хочешь. И я тебе отвечу.

Манфред прикрыл глаза, затем шумно выдохнув, встал со скамьи и опустился перед Элиф на одно колено.

– Ты станешь моей женой? – он чувствовал себя по-дурацки, спрашивая ее о том, о чем мог лишь грезить в тайте. Много лет.

– Да, - тихо ответила Элиф.

– Спасибо, - Манфред взял ее за руку и поднес тонкие пальчики к своим губам.

***

Это странно – перестать тревожиться, отпустить свой страх и смотреть в будущее с надеждой. Теперь оно у меня есть, это будущее. У нас. Я легонько сжала руку Клауда и мысленно улыбнулась, глядя на то, как мои мать и отец в Храме Всевидящих приносят друг другу клятвы. Да, это произошло, и они поженились, спустя четверть века и долгую жизнь в разлуке, после стольких лет неприязни, страха и взаимной вины.

– Слишком многолюдно, - заметил Клауд, и я полностью разделяла его недовольство, хотя и по иному поводу. Мой муж обеспечивал безопасность своего учителя и его супруги. Я же понимала, как тяжело маме и отцу присутствовать среди большого количества незнакомых и не всегда лояльно настроенных людей. Теперь, когда Манфред стал единоличным главой Содружества, а по-сути, Каганата, его власть признали высшие кланы, не желающая терять богатство и влияние в междоусобной войне, а Совет был упразднен, приходилось идти на многие жертвы, в том числе, связанные с вмешательством в личную жизнь. Хотя, тут мой отец остался непреклонным, и первые несколько репортеров, кто пытался проникнуть в нее слишком глубоко, получили телесные повреждения различной степени тяжести. Степень зависела от навязчивости и наглости жертвы. Единственное, чего не смог избежать каган Крафт, это публичной свадьбы, на которую был вынужден пригласить уцелевших и новых глав родов, присягнувших ему в верности.

Одним из его первых законов, наравне с упразднением неравенства было создание Академии для юношей, обладавших зачатками силы для их дальнейшего обучения. Школа принимала в свои стены детей всех сословий и в ее стенах упоминание о титулах были строго запрещены.

– Не могу поверить, что это происходит с нами, - Клауд прижал меня покрепче к себе и поцеловал в волосы. Мое внимание привлек бывший верховный леор, занявший место сбоку от нас. Он казался взволнованным и выглядел сильно постаревшим. Последние события плохо сказались на его здоровье. Я знала, что Элиф поддерживала с ним отношения, но сама держалась от деда подальше. Наверное, со временем я бы могла смотреть на него не испытывая глухого раздражения. Но сейчас было слишком рано для этого.

После состоялся прием в бывшем здании Совета. Дворец, в котором жил Владыка был закрыт. Там все еще шло расследование, доверенные Псы Манфреда изучали документы, оставленные Терионом, искали тайники, вскрывали сейфы и ужасались действиям Пожирателя, которого никто не пытался остановить долгие годы.

Я любовалась Элиф, ее царственной осанкой, платьем, достойной королевы, свету в ее глазах и невольно вспоминала, как Манфред прошлым вечеров играл с Паулем, моим младшим братом, которого он захотел усыновить. Они выглядели настоящий семьей, и мне было жаль тех лет, которые отняли у нас троих. Недавно он познакомился со всеми моими братьями. Элиф сделала все, чтобы это знакомство вышло менее напряженным. Старшим сыновьям Рейн, лишенным поддержки рода их отца было за что недолюбливать Псов и Манфреда в частности. Мы понимали, что к полному семейному согласию нам придется идти извилистым путем.

– У тебя печальные глаза. Смею ли я надеяться, что ты жалеешь о своем скоропалительном браке и готова пересмотреть кандидата в мужья? – Даэль Корр протянул мне высокий бокал наполненный красным вином.

Я знала, что недавно Манфред предложил эфету стать верховным судьей Каганата, и тот обещал подумать. Надеюсь, все же он примет предложение отца. Будет не просто доверить кому-то незнакомому этот пост.

– Не надейся, - я кивком поблагодарила его и пригубила терпкий напиток, - я счастлива.

– Ты прекрасна, - несколько долгих мгновений смотрел мне в глаза, затем отвернулся. Я тихонько выдохнула, почувствовав облегчение, - я бы на месте твоего мужа не оставлял тебя одну ни на минуту.

– Он мне доверяет, - я улыбнулась, невольно перенимая его тон, - к тому же, он на работе. Даже сейчас.

Клауд не считал, что меры безопасности могут быть излишними. Поэтому в зале находилось столько Псов, даже не пытавшихся слиться с толпой или стать менее заметными, что вряд ли какой-нибудь злоумышленник мог бы решиться причинить мне вред. Жители Содружества осознав, что наступила по-сути, военная диктатура, поначалу приняли ее болезненно и слегка нервозно. Вот только осознание угрозы со стороны аквилонцев и Пожирателей сделало их более терпимыми. Разумеется, не всех. Сейчас от бывшего Содружества начали отделяться планеты, принадлежащие наиболее независимым и влиятельным кланам, не желающие жить под властью низших, как они заявили. Каган не препятствовал их отсоединению, стараясь обеспечить максимальную защиту своих сторонников.

– Ты снова разбила мне сердце. Неужели это судьба? – полушутливо, но с какой-то затаенной печалью поинтересовался эфет.

– Прости. Возможно, это всего лишь намек, что не я твоя судьба? – я все еще немного смущалась в его присутствии, но теперь мне было гораздо проще общаться с эфетом и не оглядываться на прошлое.

– Возможно, - Даэль Кор поднес свой бокал к моему, - будь счастлива, Джети. Ты это заслуживаешь как никто другой.

– Спасибо, Даэль. Надеюсь, что очень скоро ты встретишь женщину, которая будет достойна твоих чувств.

Я шла по коридору в сопровождении двух Псов, слегка уставшая от шумного вечера. Элиф и Манфред недавно покинули гостей и предоставили им возможность развлекаться без новобрачных. Клауд задерживался, а я не захотела лишний час проводить в толпе незнакомых людей. Внезапно и синхронно оба Пса рухнули на пол. Застыв над бесчувственными телами, я приготовилась защищаться и дорого продать свою жизнь. Ну почему теперь, когда я почти поверила в нашу счастливую сказку?

– Добрый вечер, Джети, - из темноты раздался знакомый голос и спустя мгновение перед моими глазами предстал Хок.

– Посмею усомниться в том, что он добрый, - я обвела взглядом тела у своих ног и вопросительно посмотрела на Хока, - что это значит?

– Тебе не нужно бояться. Я хочу лишь поговорить, - от его привычной, такой мальчишеской улыбки сердце неприятно сжалось в груди.

– Хорошо. Говори, - бросила испытывающий взгляд вдоль коридора. Как назло мы были совершенно одни.

– Давно хотел тебя увидеть.

– А сделать это как-то менее травматично для парней и моей психики ты не мог? – голос не дрожал, и даже звучал уверено. Расту над собой.

– У меня мало времени, не хотелось тратить его впустую.

– Ты уходишь? - я почувствовала легкий укол в груди со стороны сердца. Хок не был для меня чужим. Слегка непонятным, иногда раздражающим, но своим, почти родным.

– Я вынужден, - он ступил под свет тусклой лампы, и я увидела его глаза - пронзительные светлые, почти бесцветные, так похожие на глаза Владыки. Они взирали на меня с голодной жаждой и рождали почти панический ужас.

– Нет, Хок! Как? – растерялась я, пронзаемая чувством обреченности.

– Ты же знаешь, что Пожирателя практически невозможно распознать. Пока он сам этого не захочет. Пока не высушит тебя до конца. Я рос Псом и считал себя им долгие годы. Твой дед узнал мой маленький секрет, открыл мне глаза на то, кто я есть, но вопреки здравому смыслу не уничтожил сразу. Он мог мне противостоять, так как был Темным, как и ты, но хорошо это скрывал. Я был Псом, когда это было необходимо, и стал твоим защитником, когда он попросил меня об этом.

– Зачем?

– В отличие от Владыки, я руководствовался не только инстинктом и жаждой власти. Мне… было интересно. Выдавать себя за того, кем я не являлся. Риск, игра, где проигрыш смерть. Я практически смог обмануть и Клауда и Крафта. И лишь когда мне пришлось выйти из тени, я был вынужден покинуть Крепость.

– Как ты существовал на станции столько лет, не вызывая подозрений?

– Меня выручали наши вылеты. Псы еще те звери, и ты сама скоро в этом убедишься. Нет более жестокого господина, чем бывший раб. В пылу боя жизнь врага теряет ценность. И какое дело, как он умер?

Хок усмехнулся, и сделал еще один шаг ко мне. Я не двигалась, чтобы не спровоцировать возможное нападение.

– Не бойся, - шепнул он, поправляя мне челку, почти закрывавшую глаз, - я пришел к тебе не за тем, чтобы убить.

– Зачем же тогда?

– Чтобы попрощаться, - он улыбнулся, - смерть Владыки заставила меня посмотреть на жизнь по-другому. Он многого добился и все потерял. У него оказалось слабое место. Ты.

– Чего же ты хочешь?

– Начать все заново, далеко отсюда. Где не было бы ничего, что бы могло меня остановить. И где нет тебя.

Он обошел вокруг меня и его совершенно не смущали лежащие под ногами Псы.

– Мы природные враги и будем такими всю нашу жизнь. Пожиратель во мне хочет тебя уничтожить. А мужчина… Я знал, что у меня никогда не было шанса тебя завоевать, но стать хоть немного ближе, спасти, оберегать. Хотя бы это. Не учел того, что со временем моя жажда станет сильнее, и я уже не смогу скрывать ее ни перед Псами, ни перед тобой.

Я не двинулась с места, хотя очень этого хотела. Отступить, сбежать за дверь, запереть ее на крепкий замок и стереть этот разговор из своей памяти. Хок, как же так! Я в это не верю. Ты стал мне ближе, чем брат, настоящим другом, и теперь я узнаю то, чего знать бы никогда не хотела.

– Ты заставляешь меня мечтать о том, что никогда не произойдет, и это делает меня слабым. Знаешь, несколько раз, когда ты даже не подозревала об этом, я стоял над тобой, спящей. Любовался твоим лицом и не знал, чего хочу больше – поцеловать или выпить твою жизнь.

С этими словами он отступил назад, в темноту, почти растворяясь в ней, и я поняла, что теряю его, теряю друга, брата, который никогда меня не предавал. И если сейчас отпущу вот так, возможно, создам нового Владыку.

–Хок, подожди, - окликнула я его. Подошла поближе, вглядываясь в лицо молодого мужчины. В нем не было ничего от монстра. Он выглядел человеком, таким знакомым и привычным.

– Не знаю, как сложится наша жизнь и что ждет нас в будущем. Но сейчас я хочу чтобы ты знал – я не жалею о том, что познакомилась с тобой. Я считаю тебя другом, возможно, это только мои ощущения, и я ошибаюсь. Но мне… хочется верить, что ты тоже так считал.

– Каждый раз, когда ты рядом, я едва сдерживаюсь, чтобы не сорваться. И не знаю, чего хочу больше – выпить до последней капли твою жизнь, или… Джети, держись от меня подальше. Не знаю, сколько шагов отделяет меня от монстра, но однажды я им стану. И тогда, я уже не уйду так легко.

На этот раз он просто исчез, растворился в темном коридоре. Будто его не было.

Я медленно присела около лежащих Псов и проверила их пульс. Оба были в относительном порядке. Вздохнув, стала приводить их в сознание.

***

– Ты все слышал? – Пожиратель, медленно обернулся к возникшему будто из ниоткуда за его спиной Клауду и словно окончательно сбросив маску, смотрел на Пса взглядом пустых, ничего не выражающих глаз.

– Все, - Клауд угрожающе заступил ему дорогу.

– Неужели думал, что я на нее нападу? – наигранно удивился Хок.

– Ты мне обеспечил несколько неприятных мгновений, - признался Клауд.

– И, думаешь остановить меня с помощью твоего пугача? – он кивнул на бластер, который Дан сжимал в руках.

– Разве способ имеет значения?

– Тебе не выстоять. Храм далеко. Мы здесь, один на один. Ты единственное, что отделяет меня от свободы. А там, совсем недалеко женщина, которую ты назвал своей. И которой не защититься от меня, как только я тебя убью, - молодой Пожиратель с наигранным интересом наблюдал за реакцией своего бывшего наставника на его слова.

– Достаточно строить из себя сверхзлодея, - твердо произнес Клауд.

– Как скажешь, учитель, - ухмыльнулся Хок.

– Ты можешь и дальше играть в мерзавца или подумать и устроить свою жизнь так, чтобы не превратиться в монстра.

– А у меня есть выбор?

– Он есть всегда. И для этого тебе совершенно не обязательно пытаться меня спровоцировать. Нам не нужно меряться силой, это глупо и ты прекрасно сам это осознаешь. Иначе бы не покинул Крепость.

– Ты знал? – удивился Хок.

– Нет. Но я понимал, что ты другой, не такой как мы, и что-то внутри тебя не дает примириться с этим. О Пожирателях я узнал недавно.

– Пытаешься тянуть время пока сюда не придут твои собачки?

– Нет, я решил не препятствовать тебе покинуть столицу. Возможно, я совершаю сейчас большую ошибку, но не готов лишить тебя жизни.

– Ты не сможешь.

– Не хочу. И давай не будем играть словами. Джети видит в тебе друга, я доверяю ей. Она не могла в тебе настолько сильно ошибаться.

– Значит, ради нее? – полуутвердительно произнес Хок.

– Ради нее, - подтвердил Клауд.

– Обещаю, вы больше обо мне никогда не услышите, - отбросив язвительность, серьезно сказал бывший Пес.

– Надеюсь, - Дан отступил с дороги молодого Пожирателя и позволил тому скрыться в темном сумраке ночи.

***

– Он улетел. Мои люди проследили за ним до космопорта, - я почувствовала, как руки Клауда легли мне на плечи. Такой привычный жест. Я прикрыла глаза и улыбнулась.

– Спасибо. Я боюсь за него. Боюсь его. Совсем запуталась.

– Не тревожься. Я верю, что он будет бороться с собой до конца. Если же человек в нем проиграет, что же, я знаю, что нужно делать.

– Ты веришь, что теперь все изменится? И мы будем счастливы? – я смотрела в окно. На то, как постепенно тьма покидает небо, и звезды гаснут одна за другой, чтобы уступить место рассвету.

– Я знаю, что будет так, как мы сами того захотим. Никто не властен над нашей жизнью.

– Никто, кроме нас самих, - прошептала я, чувствуя на губах прикосновение губ Клауда. Своего мужа.

Конец