Душа зла

Пролог

Окрестности Майами, 1980

Кейт Филлипс открыла дверь автомобиля и выпустила Джоша. Тот держал в руке пластмассовую фигурку Капитана Фьючера, прижимая ее к себе словно бесценное сокровище. Оба тут же окунулись в знойный воздух стоянки. Не приходилось сомневаться: лето будет очень жарким.

– Идем, ангел мой, – произнесла Кейт, поправив солнцезащитные очки на лбу.

Выйдя из машины, Джош принялся разглядывать фасад торгового центра. Ему очень нравилось бывать здесь, для него походы сюда становились синонимом удовольствия, воплощения мечты. Сотни игрушек, всевозможные наборы, представленные на огромном пространстве, – и все это можно трогать, а не просто увидеть по телевизору или в каталоге. Утром, услышав от матери, что она отправляется в торговый центр, Джош приложил все усилия, чтобы она взяла его с собой. И вот сейчас здание возвышалось прямо перед ним, и он чувствовал, как внутри растет возбуждение. Вдруг ему удастся уйти отсюда с игрушкой? С автоцистерной «Мажоретт», которой ему так не хватало, или даже с очередным оружием для Капитана Фьючера! День обещал быть великолепным, просто замечательным. Новая игрушка. Поистине классная мысль! Конечно, нужно было еще уговорить Кейт. Он обернулся к мамочке, собираясь спросить ее, и увидел, что она разглядывает купоны на скидки, заботливо вырезанные из газет и рекламных листовок.

– Купишь мне игрушку, мама? – поинтересовался он нежным голосом ребенка, которому почти исполнилось четыре.

– Не начинай, Джош, и поторопись, иначе в следующий раз я не возьму тебя с собой.

Мальчик козырнул ей, как это часто делал его отец, и отправился вслед за матерью через стоянку к зданию.

– Ну и жара! – бросила Кейт, пытаясь обмахиваться ладонью. – Не спи на ходу, дорогой, иначе мы просто растаем на солнце!

Джош, не совсем понявший, что имеет в виду мать, тем не менее прибавил шагу, и они вошли внутрь здания, где находилось множество разных магазинов. Вдоль прохода тянулись стойки с газетами, главной новостью в которых был бойкот американцами Олимпийских игр в Москве. Все только об этом и судачили. Некоторые усматривали в бойкоте начало мирового кризиса, уже мысленно представляя кубинские баллистические ракеты, поднимающиеся над горизонтом. Однако для Кейт это была всего лишь обыкновенная политическая интрига. Обыкновенная возня, как говаривал Стивен, ее муж. «Лучше держаться в стороне от всего этого, – добавлял он, – спокойно жить в своем углу, зарабатывать себе пропитание на станции техобслуживания, в свободное от работы время, на протяжение последних пяти лет сочиняя пьесу и выкуривая несколько косяков “по случаю”. Но только не лезть в политику». Кейт поддерживала его. Она поддерживала многое из того, о чем говорил Стивен. Он частенько бывал прав, именно поэтому Кейт в него и влюбилась.

Бросив последний взгляд на газеты и заторопившись вперед, она заставила Джоша перейти почти на бег.

Они прошли мимо многочисленных полок с пляжными принадлежностями, которые свидетельствовали о неминуемом наступлении лета с его толпами отдыхающих.

В просторном холле все время гудели сотни голосов покупателей, сливаясь в единый гул.

Кейт толкала тележку, на которую Джош попытался залезть сбоку, подражая гангстеру из телефильма, вскочившему на подножку старинного автомобиля. Проезжая мимо длинных рядов игрушек, ребенок дергал мать за юбку.

– Мамочка, скажи, я могу посмотреть их, а, могу?

Кейт вздохнула. Поход в магазин всегда был для нее тяжелым испытанием: необходимость бесконечно блуждать между длиннющих полок, выбирать товар из сотен почти одинаковых… Она вспомнила, что Стивен просил не забыть про лед, и перспектива приготовить на обед барбекю стала бальзамом для ее израненной души. На обед должны прийти Сэллинджеры, Дейтон и Молли, которую она еще не видела с тех пор, как два года назад они наконец-то вернулись домой. Взбодрившись от этой мысли и представляя себе запах жарящихся гамбургеров, предвкушая удовольствие от встречи с друзьями юности, Кейт пришла в хорошее расположение духа.

Джош снова потянул ее за юбку – он ждал ответа. Мать собралась было упрекнуть его за настойчивость, но тот скорчил гримасу, умоляя ее:

– Ну, пожалуйста, мамочка, я просто посмотрю, я могу остаться здесь…

Взад и вперед мимо них неторопливо двигались тележки: казалось, они стоят в пробке на забитом автомобилями в час пик шоссе.

Джош умоляюще глядел на мать.

«Не выношу, когда он так смотрит», – подумала Кейт.

Не собираясь иметь дело с плачущим и стонущем Джошем, который в любом случае не успокоился бы до самого конца похода по магазинам, Кейт пожала плечами. Ей очень хотелось поскорее вернуться домой, спокойно сесть в маленьком саду, встретиться с друзьями.

«Я могла бы пройтись вдоль прилавков в одиночку и очень быстро завершить всю эту тягомотину с покупками, если оставлю его здесь», – подумала она и сказала:

– Ок, можешь подождать меня тут, но предупреждаю: ты не будешь делать глупостей и трогать игрушки. И я ничего тебе не куплю – это чтобы все сразу расставить по своим местам.

Джош радостно кивнул, не тревожась по поводу последней фразы – она всегда так говорила. Но в итоге он все-таки мог что-нибудь получить, если бы как всегда стал настаивать, дождавшись горящую желанием поскорее убраться отсюда Кейт с набитой тележкой. Джош уже направился к пластиковым фигуркам, когда мать окликнула его:

– Эй, супермен, не хочешь чмокнуть мамочку в щечку?

Чуть улыбнувшись, Джош вернулся и быстро поцеловал мамочку, а затем направился к фигуркам своих героев. Кейт Филлипс, молодая мать, которой едва исполнилось двадцать три, с восторгом смотрела на удаляющегося сына.

Больше она никогда его не видела.

Портленд, Орегон,

наши дни