Путешествие за смертью. Книга 3. Душегуб из Нью-Йорка

Глава 6 Млечный Путь

Когда зажглись мириады звёзд, словно высыпанные кем-то на ночной небосвод из мешка, Ардашев вышел на прогулочную палубу. Он был не одинок. Пассажиры любовались небесными светилами, нависшими над океаном. Некоторые сидели в раскладных креслах, курили и пили напитки, разносимые стюардами. Неожиданно до него донёсся знакомый голос:

– Как вы думаете, мистер Войта, почему звёзды так отчётливо видны только в океане? Небо ведь везде одинаковое, и в Европе, и в Америке, но такой красоты там не увидишь.

– Не знаю. Уверен, что мой шеф смог бы легко ответить на этот вопрос. Он настоящая ходячая энциклопедия.

– Благодарю, Вацлав, за добрые слова, – проронил Ардашев. – Действительно, над океаном звёзды видны лучше из-за отсутствия в воздухе частиц пыли, которые всегда висят над землёй и мешают глазам. Здесь даже Млечный Путь настолько отчётливо просматривается, что кажется дорóгой в иное измерение.

– О! Шеф! Как хорошо, что вы здесь! Садитесь. Вот свободное кресло.

– Благодарю, – умащиваясь рядом, проговорил частный сыщик.

– Виски не хотите? – предложил Баркли. – У нас тут целая бутылка, и мы никак не можем её одолеть. После смерти Эдгара совсем пропало настроение.

– Пожалуй, не откажусь.

Банкир отдал распоряжение стюарду, и на столике появился ещё один стакан. Баркли пригубил виски и выговорил задумчиво:

– Слава богу, на пароходе действуют законы Нидерландов. Я понять не могу, чего добились эти воинствующие северные и южные баптисты, методисты, пресвитериане Новой школы и католики, утверждающие, что употребление спиртного – грех?

– Согласен с вами, полная глупость, – кивнул Клим Пантелеевич.

Неожиданно на пароходе завыл ревун.

– Что это? – всполошился Войта.

– Сирена. Стало быть, навстречу по курсу идёт какое-то судно, – объяснил Баркли.

– Вы правы, – подтвердил Ардашев. – Совсем скоро нас накроет туман из-за того, что через час или два «Роттердам» войдёт в полосу тёплого течения Гольфстрим. Туманы в этих водах пропадают только летом, когда очень жарко. А в теперешнюю осеннюю пору они просто властвуют над океаном. И наши жизни будут полностью зависеть от внимания вахтенных офицеров и матросов, потому что этот район – излюбленное место айсбергов.

– А вон и первый! Смотрите! Он точно огромный парус! Видите? – воскликнул банкир.

– Да, он попал в луч прожектора. Какая махина! – восхитился Войта. – И это только на поверхности. А что там находится под водой? Целая ледяная гора вершиной вниз?

– Надеюсь, мы не повторим судьбу «Титаника», – прокашлял миллионер.

– Мистер Баркли, пользуясь случаем, я хотел бы обсудить наши дальнейшие действия по прибытии в Нью-Йорк. Не возражаете?

– С огромным удовольствием, мистер Ардашев.

– У вас есть адрес Крафта в Стокгольме и координаты брокера Берлинской биржи?

– Они имеются у Лилли и были у покойного Эдгара. А зачем они вам?

– По прибытии в Нью-Йорк будет необходимо отправить туда телеграммы с просьбой выслать копии контрактов на груз, заверенные нотариально. Без них нам будет трудно доказать ваше право на золото, даже с учётом наличия страхового полиса на предъявителя груза.

– Вы предлагаете обратиться в суд Нью-Йорка?

– Нет, для начала мы придём на таможню и предъявим документы, подтверждающие право на карго. И, если они нам откажут, только тогда будет иметь смысл адресоваться с иском в суд и одновременно обратиться в полицию с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении Морлока.

– Думаете, у него хватит наглости явиться в судебное заседание? – поднял бровь Баркли.

– Нет, он не настолько глуп. Скорее всего, он будет действовать через представителя. Однако если полиция возбудит уголовное дело не только по факту кражи документов, но и по совершённым им убийствам, то его юриста обязательно допросят в полиции.

– После чего злоумышленник бросится в бега, – вставил своё замечание Войта.

– Совершенно верно, Вацлав. В таком случае мы попытаемся добиться его розыска сначала на территории штата, а потом и всей страны.

– Золото к тому времени наверняка арестуют и опечатают до вступления в силу судебного решения по нашему иску, – не удержался бывший пражский полицейский.

– И вы опять правы, старина. Надеюсь, оно будет в нашу пользу.

– Прекрасная стратегия! – восхитился американец.

– Это всего лишь первоначальный план, который может быть изменён в зависимости от обстоятельств, – заключил Клим Пантелеевич.

Послышался резкий вой новой корабельной сирены. В ночное небо взмыла ракета. Со встречного судна почти тотчас же взлетела другая.

– Что это? – забеспокоился Войта.

– Где-то прямо по курсу идёт ещё один пароход. И он, и мы обменялись сигнальными ракетами, установив местонахождение друг друга. Эти координаты, включая время запуска ракет, будут отражены в судовых журналах. И в случае кораблекрушения одного из пароходов место бедствия будет отыскать гораздо проще, принимая во внимание скорость следования корабля.

– Даст бог нам это не понадобится.

– Я тоже в это верю, дружище, – улыбнулся Ардашев и поднялся. – Спасибо за компанию, но мне пора спать. Да и ревуны не так слышны в каюте, как на прогулочной палубе.

– А мы с вашим помощником ещё посидим. Уходить с недопитой бутылкой – плохая примета, – вымолвил Баркли, разливая по стаканам остатки виски.

– Доброй ночи, шеф!

– Всё самое важное начнёт происходить через сутки-двое. В ближайшее время мы узнаем, какие сюрпризы приготовил нам преступник в Штатах. Доброй ночи!

Глядя на мириады звёзд, нависших над океаном, Ардашев пытался отыскать Большую Медведицу, но её не было видно. Звёзды всё так же низко висели над океаном, и слышался плеск волн, разрезаемых железным корпусом судна. А где-то в самом его чреве, в кочегарном отделении, царил настоящий ад. Тонны угля летели в топки, чтобы привести в действие паровую турбину, вращающую гребной винт. Преодолевая шторма, океанские течения и опасную близость плавучих ледяных гор, «Роттердам» держал курс на Нью-Йорк.