Душехранитель (Книга 1)

- Попрощайся с нею перед уходом...

- Долгие проводы - лишние слезы. И обещания...

Гроссман подумал, что вернуться в номер Саша был сейчас просто не в силах. Телохранитель хлопнул его по плечам и вышел в коридор.

- Запомни: ты обещал не только мне! - крикнул Гроссман.

Тот кивнул, не оглядываясь. Николай вернулся в номер.

Саша вынул из кармана билет на самолет, медленно разорвал его и задумчиво выпустил из рук. Сквознячок подхватил клочки бумаги и вынес на площадку.

Силуэт телохранителя растворился в тени лестничного пролета.

***********************************************************************

- Сколько времени? - бессчетное число раз спрашивала Рената, не сводя глаз с дороги.

В зависимости от интервала между вопросами, Ник отвечал то "без двух семь", то "семь", то "пять минут восьмого", то "девять минут", пока они не встали возле водохранилища: "Чероки" отказался ехать дальше; его наспех отремонтированное нутро громыхало так, что казалось, будто он сейчас развалится на куски.

Вода была серой: этим вечером непогода разыгралась вовсю. Темнело медленно, не торопясь. Рената зачарованно смотрела на тусклую поверхность водохранилища, Ник - на сидящего на столбе степного орла, что, расставив крылья, караулил зазевавшихся жаворонков - и откуда им взяться в такой холод?..

- Который час? - в очередной раз спросила девушка.

- Тридцать пять восьмого, - машинально ответил Ник и закурил десятую сигарету.

- Почему же его так долго нет?

- Он только минут пять как встретился с ними... Ему нужно время...

- Отдать дискету недолго...

- Но ведь он без машины. Он обещал и вернется. Непременно, малышка...

Рената заплакала:

- Он не должен был так поступать!..

Гроссман вздохнул:

- Я слишком поздно понял, как он любил... любит тебя...

- Я тоже. Ты не веришь, но я - тоже...

- Поэтому он вернется. Все будет в порядке...

Прошло еще несколько минут. Девушка не выдержала:

- Заводи! Поехали в город, найдем его.

- С ума сошла?

- Заводи! Он ранен, ему нельзя долго быть на ногах! Если ты не заведешь, я... я пешком пойду туда!

Ник закоротил провода, но закашлявший джип не завелся. Второй, третий раз... нервы Гроссмана не выдержали:

- Кляча проклятая! - крикнул он и что есть сил ударил по рулю. "Чероки" издал короткий, резко оборвавшийся сигнал, как будто вскрикнул от боли, но все равно не завелся.

- Не говори так о нем!.. Он спасал нам жизнь... - Рената приложила лоб к панели управления: - Ну, пожалуйста, малыш! Пожалуйста!

Джип наотрез отказывался выполнить последний долг.

***************************************************************************

- Ну, всё! Не уйдешь теперь! - Рушинский загнал противника в угол: "пакостник" обнаружил себя после похищения очередного фрагмента фрески.

- Вить, японцы приехали, - Саблинов, собиравшийся улетать с этими самыми японцами после встречи, застегнул папку и посмотрел в сторону Виктора Николаевича.

- Хорошо! - отмахнулся Рушинский. - Подождут.

Станислав Антонович покачал головой, но ничего не сказал: они с Константином снисходительно относились к слабостям компаньона.

"Пакостник" яростно отбивался: последнюю жизнь он хотел продать недешево.

- А если так? - Рушинский бросил в него виртуальный стилет.

"Пакостник" припал на одно колено и, не выпуская кусок камня с фрагментом рисунка, потащился в сторону спасительного тоннеля.

- Брось, а то уронишь! - засмеялся Виктор Николаевич, отбирая у него последнюю жизнь: - Стас! Смотри!

- Вить! -Саблинов взглянул на часы.

Умирая, враг растворился в тоннеле, и табло показало, что жизненных сил и оружия у него - ноль.

- Как я его! Иду, иду!..

***************************************************************************

Видя, что машина не заведется, Рената раскрыла дверцу и выпрыгнула.

- Куда?! - крикнул Ник.

Она бежала сломя голову, бежала вдоль обочины, в направлении покрытого туманом города. Бежала так быстро, что длинноногий Ник с трудом настигал ее.

Орел тяжело снялся со своего наблюдательного поста и понес свое тело в сторону поля, вслед за жаворонком, отбившимся от стайки и подлетевшим слишком близко к опасному рубежу.

Гроссман схватил Ренату. Она брыкалась у него в руках и рыдала.

Жаворонок стремительно улетал от орла.

- Пусти меня! Пусти ме... - тут она странно, неестественно вздрогнула.

Жаворонок несся в их сторону, как за спасением. Это было последнее, что видела девушка.

- Бо...же... - выдавила она, и на губах ее выступила кровь. Тело напряглось и расслабилось, и так -несколько раз, помимо её воли. Глаза широко раскрылись, но она уже ничего ими не могла увидеть: тень застила их.

Николай выхватил платок и попытался всунуть его между зубов Ренаты, но все напрасно. Сжав челюсти, она захрипела и забилась, как в конвульсиях. Позвоночник затрещал.

- Малышка! Маленькая!!! - Гроссман прижал ее к себе.

Стиснутые зубы внезапно раздвинулись. Изо рта девушки, ударив Николая в щеку, выплеснулась кровавая пена. Тело вытянулось, глаза потеряли выражение.

Жаворонок, рвавшийся к ним, был отрезан хищником и спикировал в сторону для разворота. Узкие крылышки трепетали.

Николай разорвал блузку Ренаты и приложил ухо к ее груди. Сердце не билось, пульса не было. Глаза, бесцветные и прозрачные, смотрели в никуда - в вечность, зрачки стекленели. Блестящие рыжие волосы путались в грязной траве, с приоткрытых губ стекала кровь. Гроссману показалось, что из девушки что-то выдернули, такой она вдруг стала невесомой и опустошенной.

Ник положил ее на землю, до боли зажмурил веки и, вцепившись в волосы, потянул их.

- Господи! - забормотал он. - Верни ее, господи! Я никогда не буду такой сволочью, как раньше, только верни ее!

Гроссман взглянул на Ренату. Она по-прежнему безжизненно смотрела в сторону города, которого так и не достигла.

Развернувшись по дуге, жаворонок опять несся к ним, преследуемый орлом...

Ослепительная красная вспышка, растаяв, подарила ей этот мир. Она стояла на ступенях, ведущих в бассейн, завернутая в легкую темно-синюю мантию. Звучала музыка, черноглазый колдун читал заклинания.

- Постой! - окликнула она Помощника Верховного Жреца, который из последних сил полз в сторону пространства за колоннами. Багровый след тянулся за ним по каменным плитам, он хватался за любой зазор в полу, лишь бы отвоевать у смерти маленькое мгновение.

- Я иду с тобой! - жрица подбежала к капюшоноголовому жрецу и подхватила его под руку. Рывок - и они очутились там.

Помощник поднялся на ноги. Здесь силы вернулись к нему, а девушка напрочь забыла о Тессетене, воины которого едва не убили всех ее служителей во главе с капюшоноголовым Проводником.

И старый мудрец говорил тринадцати:

Если я буду иметь дело с камнями,

То не стану ломать преграды.

Я наберусь терпения, как ты, о вода!

- Мы вернемся. Танцуй! - попросил Помощник Верховного.

Жрица сбросила мантию и осталась в наряде для Встречи Рассвета. И тогда, забыв обо всем, она начала свой танец.

На границе миров вспыхнули костры, отсчитывая последние секунды Четвертого Солнца.

Жрица увидела себя танцующей на ступенях над храмовым бассейном.

И вспенилась неподвижная гладь бассейна, и из воды, расправив огненные крылья, вылетела прекрасная птица, что отбрасывала человеческую тень. Тогда мир перевернулся и птица помчалась к солнцу, стремясь обжечься и погибнуть, ибо так было всегда.

Тишину нарушило нежное тоскливое пение, похожее на мелодичный стон.

- Н-е-е-ет! - закричала упавшая в воду жрица, протягивая к ней руки. - Не надо! Стой!

Я наберусь терпения, как ты, о вода!

От солнца отделился смертоносный луч и ударил в птицу. Отвратительные саламандры выползли из священного костра.

Черный снег сыпался с небес, черный снег - все, что осталось от птицы. Надо было подобрать каждую обугленную снежинку, и тогда...

Полыхая огненной чешуей, саламандры бросились в наступление.

Я наберусь терпения, как ты, о, вода!

И жрица, набрав пригоршню воды, плеснула ею на осмелевших тварей. Ящерицы в ужасе зашипели, три из них корчились на плитах, исходя густым паром. Еще пригоршня и еще. Злобно огрызаясь, твари отступили и исчезли в огне.

Колдун помог девушке собрать все до последней песчинки...

И тогда мертвый пепел зашевелился, из смерти возрождалась жизнь. Прекрасная птица, расправив крылья, взлетела в воздух. Тело ее удлинилось, вместо перьев в небо потянулись человеческие руки, спрятанное под капюшоном лицо было запрокинуто к небу, ветер трепал черные складки украшенной драгоценным бисером хламиды.

На месте перевоплотившегося Феникса перед ними стоял Помощник Верховного Жреца. Колдун воздал хвалу богам. Помощник повернулся к ним и положил ладонь на рукоять прицепленного к поясу меча-атаме.

Девушка бросилась к нему, и он поймал ее в свои объятья. И тогда жрица сбросила капюшон...

Жаворонок спикировал почти на Ренату, но в тот момент страшные когти орла настигли бедную пичугу. Не успев даже вскрикнуть, она умерла, проткнутая насквозь, и только капля крови упала на блузку мертвой девушки, под грудь.

Тело Ренаты дрогнуло. Она втянула воздух, тяжело, с долгим всхлипом. Николай вскочил с колен и поднял ее с земли. Зрачки девушки, она подобрала под себя ноги и присела.

- О, господи! Спасибо, что ты меня услышал!

Рената отстранила Ника и загородилась от него рукой. Стоило ей отвернуться, изо рта у неё хлестнула белая пена. Спазмы то проходили, то вновь овладевали ею. Девушка едва дышала, и потому, когда все закончилось, руки её бессильно подломились. Отдыхая, она ничком лежала в мокрой траве. Гроссман помог ей подняться.

- Все прошло, все прошло... - бормотал он и гладил девушку по лицу, стирая остатки крови и пены.

Рената, точно не совсем понимая, где находится, огляделась, изучающе посмотрела на свои перепачканные руки, на дрожащие от слабости ноги, на грудь. Её губы упрямо изогнулись, дрогнули в печальной улыбке:

- Я напугала тебя? - голос звучал с её интонациями, но ниже и мягче обычного.

- Еще бы! Чуть дураком не стал...

- Извини. Который час?

- Ка...кажется, десять минут девятого... Тьфу ты! Гроссман разозлился на свой заикающийся язык. - Давно у тебя случаются эпилептические припадки?

- Эпилептические припадки? - она не ответила на вопрос и поднялась. - Нам пора ехать, Ник!

Он хотел спросить: "А Саша?!", но вдруг осёкся, взглянув в её непрозрачные, словно два кусочка серого гранита, глаза под веером густых, слипшихся от дождя девичьих ресниц.

- Обещаю, что никаких припадков больше не случится. Машину поведу я. Садись.

- Только если этот драндулет заведется...

- Я ведь тебя просила, Ник... не обижай его...

- Прости, вырвалось. По инерции. Ты вся промокла.

- Это ничего! - успокаивая его, Рената двинула рукой. Мелочи. Иногда приятно бывает чувствовать себя в мокрой одежде... Дай сигарету...

Она села за руль и закурила. Не так, как обычно. До фильтра. Гроссман ломал голову, что же произошло. После припадка она стала... какая-то другая. Не внешне - внутренне...

"Самое постоянное в ЭТОЙ жизни - наша оболочка. Мы никуда не можем деваться от нее. И никто так не заблуждается, как тот, кто думает, что так было, так будет и ничего нельзя изменить. Мы сами оценим поступки своего духа через тысячелетия, не помня лиц тех, кто их совершал, да и не стараясь вспомнить"...

Ник встряхнулся. Кто шептал ему это?..

Рената выбросила окурок в окно. Гроссман подумал, что же она будет делать со "сдохшим" мотором. Но после короткого замыкания джип подал признаки жизни и заурчал. Они отъехали. Через несколько минут стемнело.

- Выходи! - наконец сказала девушка, тормозя на склоне.

- Зачем? - удивился Николай.

- Выходи и вынимай вещи!

- Зачем?!!

Она упрямо мотнула головой. Ожидая от неё всего, что угодно, Гроссман покинул джип. Рената с грустной улыбкой обняла помятый бок железного коня:

- Что ж, прощай! Жаль расставаться, но ничего не поделаешь: твое тело тоже сдалось, приятель...

- Что ты делаешь?! - удивился Ник, видя, что она придавливает педаль газа злосчастной лопаткой.

- Не хочу, чтобы он попал в чужие руки или превратился в труху на свалке... Он слишком ярко жил, чтобы так бесславно и бесцветно умереть. Правда, приятель? Ты согласен со мной? Прощай!

И, сорвавшись с места, джип полетел к обрыву, навстречу неминуемой гибели. Содержимого бака хватило на то, чтобы на несколько секунд превратиться в пучок огня.

Рената повернулась и посмотрела на бывшего мужа:

- Доедем автостопом. Здесь уже недалеко, правда?

- Конечно, доедем.

- И нам теперь времени, чтобы многое исправить, а тебе не быть собакой на сене...

Николай насторожился, услышав что-то очень-очень-очень знакомое, но что именно - понять не смог. Он только улыбнулся:

- Наконец-то из этих уст я слышу речи взрослой и умной женщины...

Непрозрачные, как гранит, глаза Ренаты усмехнулись. Молодой человек набросил ей на плечи свою куртку, поднял два чемодана, и они пошли по мокрому от дождя бесконечному шоссе...

"И никто так не заблуждается, как тот, кто думает, что так было, так будет и ничего нельзя изменить... Деяния нашего духа оценим мы сами, не помня, какими были наши лица, цвет глаз, волос, кожи"...

...Если я буду иметь дело с камнями,

То не стану ломать преграды.

Я наберусь терпения, как ты, о, вода!

КОНЕЦ

Декабрь 1994 - март 2000 гг.