Два часа до полуночи

Глава 19

Патрульный Кассиди стал полноправным сотрудником полиции Майами меньше месяца назад. Новая форма прекрасно сидела на этом отлично сложенном парне. Ветеран войны в Корее, отказавшийся после возвращения домой от нудной работы механика в гараже, он был в восторге от своей новой профессии и очень гордился полицейской формой и властью, которую она давала.

Сегодня участком Кассиди был парк Бейфрант. Он шел по продуваемым ветром темным узким тропинкам среди густых зарослей, настороженный и готовый прекратить любой замеченный беспорядок. Это было похоже на караульную службу в армии, и в памяти Кассиди всплывали строчки из армейского устава:

Разумеется, ночью в отлично освещенном парке не могли совершаться никакие преступления. Поэтому нашему новобранцу каждый раз доставался этот участок. «Но кто может знать заранее?» – подумал Кассиди. В парке может произойти все, что угодно в любое время.

Эти двое, сидящие так близко друг к другу на скамеечке за поворотом, может быть, отчаянные гангстеры, обсуждающие последние детали завтрашнего ограбления Национального банка. А неряшливая старуха, которая, тяжело дыша, ковыляет впереди него, оставляя за собой густой запах прокисшего пива – может, она просто ловко притворяется, чтобы отвести подозрения? Может, она сейчас коварно похитит юную дочь мэра, которую под каким-то предлогом заманила в парк?

А сейчас, пока еще не сбылись эти радужные надежды, юный полисмен сурово и бдительно оглядывал свой участок, втайне наслаждаясь тем, как шарахаются друг от друга при его появлении юные парочки и начинают громко говорить какую-то ерунду, делая вид, что не замечают его форму, а потом сливаются в одно темное пятно и исчезают в густой тьме, едва он отходит шагов на десять.

Вначале, меньше месяца назад, Кассиди всякий раз останавливался и строго выговаривал молодым людям, которые слушали его, молча опустив головы. Невинные занятия любовью на парковой скамейке не были преступлением, и у Кассиди был приказ не вмешиваться до определенного момента, но как мог молодой полицейский определить этот момент? Надежнее будет предотвратить его наступление, строго рассудил он, погасить эти опасные порывы в зародыше своевременным предупреждением, пока они не зашли слишком далеко.

Но это было несколько недель назад. До того, как он встретил Энн Шварц. А сейчас Кассиди обходил свой участок так же внимательно, как и раньше, но стал гораздо терпимее к поцелуям и нежностям под луной Майами.

Энн Шварц была маленькой темноволосой еврейской девушкой с карими глазами, пышной грудью и упругим телом. Кассиди познакомился с ней две недели назад на вечеринке в доме своего шурина, и с тех пор все его мысли были заняты только Энн.

«Конечно, она еврейка. Ну и что из этого?» – спрашивал себя счастливый Кассиди. Она ведь не принимает всерьез свою религию. Энн уплетает бекон с яйцами не хуже любой католички. Если парень любит девушку, ему не важно, еврейка ли она. А Кассиди и Энн любят друг друга. Они поняли это во время своего второго свидания. Энн думала о своем боге не больше, чем Кассиди о своем. Муж может иногда ходить в церковь, думал Кассиди, а жена в синагогу. Почему бы и нет? Для семьи это не имеет никакого значения. Никто из них об этом не вспомнит, когда погаснет свет и он окажется в постели рядом с Энн.

«Терпимость – вот в чем больше всего нуждается этот мир», – мудро заключил Кассиди, выбирая, куда свернуть. Вдруг он заметил в стороне от тропинки под кокосовой пальмой какую-то темную массу. Три недели назад он бы обязательно прикрикнул и сделал строгое предупреждение, которое заставило бы парочку вскочить на ноги и поспешно убраться из парка. Но сегодня Кассиди смотрел на вещи иначе. Он дурашливо ухмыльнулся, подумав, как хорошо было бы сейчас валяться на траве под пальмовым деревом вдвоем с Энн.

Хотя Энн вовсе не из таких девушек. Она не позволит этого ни одному мужчине, кроме человека, за которого она выйдет замуж. Но откуда он знает, может, та парочка тоже помолвлена? Так зачем же им мешать?

Проходя мимо, Кассиди сдвинул фуражку на лоб и поднял голову вверх, к бледной луне. Он чувствовал, как в жилах пульсирует молодая горячая кровь. Завтра выходной, и Кассиди собирается поехать в Корал Гейблс познакомиться с семьей Энн. Он не беспокоился о результатах этой встречи, чувствовал, что уже знает близких Энн по ее рассказам. Он наденет свой новый двубортный пиджак, решил Кассиди, белую рубашку и, наверное, черный галстук, чтобы произвести на ее родителей впечатление человека здравомыслящего и следующего традициям.

Слева блеснула сквозь кусты покрытая рябью вода залива. В лунном свете она казалась серебряной. Вдали тускло мерцали огни стоящих на якоре яхт.

Патрульный повернул вправо и пошел к концу участка, где был установлен телефон для связи. Он должен был каждый час звонить из этого телефона в управление.

Выйдя на сильно заросшую тропинку, Кассиди резко замедлил шаг. Он еще не научился так рассчитывать скорость, чтобы каждый раз подходить к телефону вовремя. Этот маршрут был рассчитан на полицейских постарше. Кассиди каждый раз начинал обход медленно, но потом его мысли возвращались к Энн, он автоматически ускорял шаг и всегда заканчивал маршрут раньше срока.

Не заметив скорчившейся на скамейке фигурки, полицейский прошел мимо, но в это время носок его ботинка ударился о какой-то лежащий на тропинке предмет. Послышался звон. Кассиди остановился и включил фонарик.

В луче света он увидел золотую губную помаду и зеркальце. Позади них лежала открытая женская сумочка. Он быстро перевел фонарик назад, и в конце тропинки, у самой скамейки, что-то мокро блеснуло.

Свет фонарика скользнул вверх, и полицейский увидел лежащую на скамейке девушку. Лицо ее было бледно, глаза безжизненны. Горло девушки пересекала страшная рана, из которой вытекла под скамейку красная жидкость.

Кассиди стоял в оцепенении не меньше двадцати секунд. Вполне достаточно времени, чтобы подумать, что убитая девушка не старше Энн и что она, наверное, была такой же хорошенькой, пока смертоносный нож не сделал свое дело.

Потом к Кассиди вернулась способность действовать, и он бросился к стоявшему возле уличного фонаря телефону.