Два моих порочных секрета

Глава шестая

Просыпаюсь, словно от толчка, и открыв глаза осознаю, что уже утро.

Черт! Вот это я спать!

Повернув голову налево, вижу Льва, он лежит на животе, подтолкнув руки под подушку. Его голова повернута в мою сторону, губы чуть приоткрыты, лицо расслаблено, а уголки губ слегка подрагивают, словно и во сне он чему-то радуется или над чем-то смеется. Глаза закрыты. Точно Лев. Я сразу заметила, что он постоянно улыбается. Боже, ничего милее в жизни не видела.

Он лежит без одеяла, в черных боксерах. Мой взгляд автоматически ползет по его мускулистым плечам, спине, и падает на подтянутую задницу. Ух… вот это да, никогда раньше не понимала, почему женщины обращают внимания на мужские задницы, но тут… даже в боксерах четко видны жесткие, словно сталь мышцы. Этот парень явно уделяет очень много свободного времени своему телу. Хотя мышцы, и не прорисованы, как у фанатиков боди-билдиров. Скорее просто как у мужчины, который занимается спортом. Возможно даже какими-то единоборствами или, как Федька, спортивными играми, типа баскетбола или волейбола.

Низ живота, начинает подозрительно ныть. Черт… похоже близнецы основательно пошатнули мою девственную психику. Хотя у Федьки фигура не хуже, чем у Льва, однако, когда я смотрела на него, то никогда в жизни не испытывала такого сильного возбуждения, как сейчас. Или может это из-за того, что Федька мной воспринимался всегда, как старший брат, а Фрезы, совершенно посторонние мужчины?

Да, наверное, именно в этом всё дело.

Кое-как оторвав взгляд от одного близнеца, поворачиваю голову направо и вижу второго. Он лежит на спине, подложив руки под голову, почему-то без подушки. Даже во сне он немного хмурится, так и хочется провести пальцем по складочке между его бровей, чтобы её расправить, но само собой, ничего не делаю, и просто любуюсь его идеальным лицом. Какой же он все-таки красивый. Не приторной и слащавой красотой, а именно такой – мужской и суровой.

И как я могла их перепутать, они же со Львом совершенно разные! На всякий случай рассматриваю лицо Алекса поподробнее, вдруг есть где-то родинка, по которой я смогу в следующий раз его определить?

Ага, родинка есть – на левом виске, это хорошо, поворачиваю голову на лево, проверяю – есть ли родинка у Льва?

Ура! Нету!

Значит попались голубчики, теперь-то я вас не только по эмоциям буду различать, но и по родинкам!

Возвращаю свой взгляд к Алексу, и какое-то время еще продолжаю смотреть на мужчину, а затем ловлю себя на мысли, что чувствую необъяснимое желание – увидеть то, что у него ниже головы – широкие плечи, мускулистую грудь, посчитать кубики на прессе…

Ой-ой! Нет-нет-нет! И еще раз нет!!!

Какого черта вообще со мной происходит? У меня явно, что-то не так с гормонами. Так и хочется зарычать от злости на свою реакцию. Будто мужиков красивых никогда не видела?

Ррр…

Еще раз тоскливым взглядом окидываю Алекса, и в голове возникает неуместный вопрос: интересно, а почему он без подушки? И тут я понимаю, что как раз на подушке спала сама, а вторую забрал себе Лев. На душе становится чуточку стыдно, совсем-совсем чуточку. Но затем, вспомнив, как именно меня уложили в постель, тут же вспыхиваю от злости на себя и на близнецов, и осторожно начинаю слезать с постели.

На этот раз через Алекса ползти не решаюсь, а то мало ли, вдруг разбужу, а у него хватательный рефлекс, да еще и утренний стояк… Ой мама! У него и правда утренний стояк, да еще какой!

Мой взгляд все же цепляется за мужские боксеры, точнее за то, что в них находится. Ну такое, как бы очень сложно не заметить, даже если сильно-сильно стараться и отводить взгляд.

Господи, у него там кто, анаконда?

Ыыы… Нееее, мне такого добра и даром не надо.

Осторожно перелезаю, через спинку кровати, и запахнув полы халата, как следует затягиваю пояс. На всякий пожарный, беру свои тапочки, в руки.

Как же хорошо, что близнецы не стали закрывать дверь, и я выскальзываю из комнаты, почти беззвучно.

Мой телефон и сумочка, так и продолжают сиротливо лежать на барной стойке.

Время на телефон – восемь утра.

– Черт! – ругаюсь шепотом, чтобы ненароком никого не разбудить.

Вот это я спать! Мне же на работу к десяти, а я еще до дома хотела доехать, чтобы обед с собой захватить, мама наверняка что-нибудь вчера готовила. А на маршрутке – это целый крюк, на который у меня уйдет не меньше часа, потому что с утра как всегда будут пробки.

Эх, надо торопиться…

Взяв телефон, стоящий на столике в углу, набираю администратора.

– Здравствуйте, вчера мои друзья сдавали в прачечную одежду, – тихим голосом спрашиваю девушку, – она готова?

– Минутку… да-да, всё готово, вам принести?

– Да, как можно быстрее, а то я опаздываю.

– Не переживайте, через десять минут всё будет на месте.

– Спасибо, – выдыхаю с облегчением.

– Ты чего завтрак не заказала? – недовольно бурчит за моей спиной один из близнецов, а я от неожиданности подпрыгиваю на месте, и тут же раздражаюсь на себя за такую реакцию.

Повернувшись, вижу Льва.

Он почти впритык стоит за моей спиной, и когда подкрасться успел, спрашивается?

– Обязательно так подкрадываться? Я чуть от страха не описалась! – грозно насупившись, смотрю на мужчину, стараясь не обращать внимание на яркий цветок умиление расцветающий в моей душе.

Господи… ну как можно быть настолько милым, и одновременно сексуальным? На него даже сердиться больше трех минут невозможно. Он хотя бы представляет, как действует на мои гормоны?

– Извини, – плутовато улыбается совратитель двадцати трех летних девственниц. – Я не специально.

– Угу, как же, не специально ты, – за бухтением пытаюсь скрыть свою нервозность и смущение, и сую ему под нос телефонную трубку. – Сам и заказывай себе завтрак. А я умываться пошла.

Как только Лев забирает у меня телефон, тут же несусь сломя голову в ванную комнату, вспомнив, что моё нижнее белье, и блузка, так и весят там на полотенцесушителе.

Войдя в ванную и скрипнув зубами глядя на выломанный замок, просто закрываю за собой дверь, и иду чистить зубы.

Быстро умывшись и распечатав гостиничную щетку, выдавливаю на неё пасту и начинаю чистить зубы. Этому процессу я люблю уделять довольно много времени, но сегодня придется потерпеть, и вместо положенных трех минут, уделяю своим зубам всего – одну. Расчесав волосы, забираю их в привычный пучок. Не забываю и о своих маскировочных очках в уродливой черной оправе.

Моя блузка действительно высохла, вот только выглядит так, будто побывала в одном очень узком и не самом чистом месте. Слишком мятая, да еще и вся в разводах. Видимо та мыльная вода, которой меня вчера окотили, была не очень чистой.

С тоской понимаю, что придется надевать пиджак на голое тело. Потому что носить грязную блузку, даже всего один час, пока добираюсь до дома, совершенно не хочется.

Постоянно косясь на дверь, быстро надеваю нижнее белье с колготками, вновь укутываюсь в халат. Блузку утрамбовываю в сумочку и выхожу из ванной.

О боги… еще один соблазнитель на мою несчастную голову! Да сколько же можно!

Алекс стоит в одних спортивных серых шортах посреди гостиной, и увлеченно разговаривает с кем-то по телефону на немецком языке, судя по «лающему» акценту. Лев сидит за барной стойкой и лениво потягивая сок из стакана, роется в своем телефоне. Немецкий я не знаю, поэтому в разговор даже не вслушиваюсь. Зато мой мозг тут же виснет, на голом торсе близнеца, и я, застыв в дверях ванной, жадно рассматриваю каждый сантиметр тела мужчины. Как же хорошо, что он занят разговором и не видит мою реакцию. Потому что подозреваю, зрелище я представляю не самое приятное. Фанатичный взгляд, «облизывающий» голое тело своего кумира.

Досадливо прикусываю нижнюю губу. Чувство неловкости и стыда начинает постепенно заливать краской моё лицо. Осознавать то, что тащишься от мужика настолько сильно, оказывается не очень приятно. Но в голову тут же приходит оправдание собственному поведению – наверное, Алекс уже привык к взглядам восторженных дурочек, потому стесняться не буду. Могу, и смотрю! Вот! И вообще имею право! В конце концов, хоть какая-то компенсация за потраченные нервы. А может это и есть тот самый Стокгольмский синдром? Вот вырвусь из номера этих сексуальных альфа-самцов, и все пройдет?

От созерцания прекрасного, и собственных метаний, меня отвлекает громкий стук во входную дверь.

Так как Лев ближе всех к выходу, то он и встречает гостей.

– Обслуживание номера, – улыбаются две девушки, заезжая с тележкой, заставленной едой, в номер.

– О завтрак прибыл, нам туда пожалуйста, – обворожительно улыбается Лев, направляя рукой официанток к барной стойке.

Обе девушки тут же вспыхивают от смущения, глядя на голый торс второго близнеца, и потупившись везут тележку к стойке.

– А, одежду мою вам не передали? – нахмурившись, и почему-то (понятия не имею – почему!?) грозным голосом спрашиваю у девчонок.

Официантки сначала недоуменно между собой переглядываются, а затем одна из них смешно ударив себя ладонью по лбу, рассыпаясь извинениями, чуть ли не ныряет под столик, на котором они привезли еду, и вытаскивает оттуда мою одежду.

Подойдя к девушкам, со злостью, (откуда что берется, сама не понимаю!?), выхватываю из рук одежду, и направляюсь к другой двери. В ванной мне все равно делать нечего, там замок сломан, а в ту комнату, где мы ночевали с близнецами я и под страхом смерти не вернусь. Поэтому выбираю третью. Надеюсь я не ошиблась, и это никакой не чулан.

Влетаю в комнату, и быстро закрываю дверь на хлипкую защелку. Хмуро смотрю на дверь. Препятствие так себе, но все же, хоть что-то.

И тут подпрыгиваю от неожиданности, потому что за спиной слышу глубокий вздох.

Осторожно оборачиваюсь и моя челюсть отвисает.

Ленка…

Сказать, что моё сердце ушло в пятки, это значит ничего не сказать.

Она лежит на неразобранной постели, в одежде, подложив под голову руку. Её туфли стоят рядом с кроватью. На лице немного размазалась косметика, и такое ощущение, что девушка находится в глубоком обмороке или сне.

Первое мое желание – это бежать подальше от этой злобной кобры, а то вдруг сейчас очнется, и начнет брызгать своим ядом, особенно если поймет, что я провела эту ночь в постели с обоими мужчинами.

Второе – это заорать, потому что в голову приходит мысль, что Ленка мертва. И это совсем не хорошо. Близнецов по любому отмажет их папаша, а вот меня, отмазывать не кому. И сидеть за смерть этой дуры, в первую очередь буду я.

А если близнецы этого и добивались? Если они решили меня подставить, потому и оставили ночевать?

По спине течет холодная струйка пота.

Детективов и всяких триллеров в свое время я на смотрелась очень много, и сейчас в голове роится тысяча и одна причина убить эту засранку, и подставить лохушку меня.

Переборов собственное малодушие, я решаюсь, пойти и проверить Лену.

Медленно подхожу ближе к «заклятой» подружке, и осторожно нащупываю пульс на её шее.

Пульс в порядке. Вполне себе размеренное сердцебиение. Сама Ленка выглядит так, словно просто спит.

Но выдыхать от облегчения не тороплюсь. Вдруг она в коме? Вдруг кто-то из близнецов дал ей по голове, и она теперь никогда не придет в себя? Ну мало ли? Вдруг они поссорились, а и её нечаянно толкнули? Да таких ситуаций сколько угодно бывает!

Черт!

Нагнувшись, прислушиваюсь к её глубокому дыханию.

Неужели и правда спит?

На всякий случай, дотрагиваюсь до плеча девушки, и слегка тормошу.

– Лен, – наклонившись осторожно шепчу ей на ухо, – Лен, ты на работу пойдешь? Время уже восемь утра.

– Уйди, я спать хочу, – сонно бормочет стервозина, отодвигаясь от меня, и шаря перед собой рукой, видимо в поисках одеяла. – Черт, как же холодно, – недовольно кривится она, не открывая глаз, а затем глубоко вздохнув, продолжает спать.

Выдыхаю от облегчения. Ведь если она говорит, значит не в коме и по голове её никто не бил. И эта новость меня несказанно радует.

– Лен, – пытаюсь опять растрясти я её. Но на этот раз Ленка вообще никак на меня не реагирует.

Странно, но на неё это не похоже. Чтобы Ленка, да на работу опаздывала? Нет, это точно не про неё. Всегда раньше всех на месте появляется, а судя по её помятому виду, ей еще себя в порядок надо приводить.

– Лен! – повышаю голос, – да проснись же ты! На работу пора!

Но кобра продолжает самозабвенно сопеть.

Откровенно говоря, не понимаю, чего я до неё докопалась, но почему-то оставлять её в номере близнецов не хочется.

И это не потому что я ревную. В смысле… не ревную я совсем! Просто я за неё переживаю! Она слишком глубоко спит, вот!

Поджав губы, выпрямляюсь, и смотрю на заклятую подружку с досадой, и почему-то в голове появляется картина на которой близнецы охмуряют эту гламурную кису, как только я уезжаю. И почему-то эта фантазия вызывает у меня очень сильное недовольство.

Гррр…

Ну вот, дожилась, мало того, что облизывалась, глядя на мужчин, так теперь еще и ревную.

Гормоны и нервы решили сыграть со мной злую шутку? Мечусь от страха и ненависти до ревности и злости. Видимо именно так и проявляется Стокгольмский синдром. А может я просто себя накручиваю?

Ладно! Черт с ним! Ленку забираю! Нечего ей тут оставаться! А то мало ли, вдруг я уйду, а её потом мертвой найдут? А так, хоть буду уверена, что дотащила её до дома в целости и сохранности. Надо будет её отцу позвонить, чтобы приехал и проконтролировал, что дочь в норме.

Кивнув собственным мыслям, быстро стягиваю с себя халат, надеваю юбку, и пиджак – на голое тело. И с грохотом открываю дверь.

Честно, я не хотела, чтобы она с грохотом раскрылась. Так получилось, но зато вышло достаточно эпичненько. Потому что оба близнеца сразу обращают на меня внимания, и лица у них очень удивленные, а взгляды невинные, аки у младенцев. Типа они вообще не знают, что Ленка там спит.

Угу, верю, как же.

– Ну вот, – недовольно тянет Лев, – опять она превратилась в «синий чулок».

Прищурившись и поджав губы, приподнимаю подбородок.

– Какого черта, Ленка не просыпается? И что она вообще там делает еще и в одежде?

Алекс кривится, и вздохнув отвечает:

– Болтает много, вот мы и решили её спать уложить.

– Вы ей что-то дали, что ли? – стараюсь сделать свой голос грозным.

– Она между прочим, сказала нам, что ты шлюха, еще и любительница насилия, и мы чуть тебя не изнасиловали, – приподняв бровь, с недоумением в голосе напоминает мне Лев. – Какое тебе дело до неё?

– Может и так, – с досадой выдыхаю я, – но это не значит, что я её тут брошу. И так, что вы ей дали?

– Феник, – коротко отвечает Алекс, тяжко выдохнув.

– Что? – с удивлением переспрашиваю.

– Фенозепам, с алкоголем. Так быстрее засыпает, – поясняет мне Лев, как-то странно переглядываясь с братом, словно говоря ему: «я же тебе говорил, что она её не оставит, а ты не слушал».

Хотя, может это у меня фантазия разыгралась на нервной почве?

Алекс в ответ на пантомиму брата лишь хмыкает, а вслух говорит мне:

– Иди позавтракай, время уже много, а у нас куча дел.

– Фенозепам? Это наркотик что ли? – пытаюсь вспомнить, но в лекарствах тем более во всяких психотропных или в наркотиках вообще ничего не понимаю.

– Обыкновенное снотворное, – качает головой Алекс, и спрыгнув со стула идет ко мне. – Иди завтракать, потом будешь со своей подругой, в больших кавычках, разбираться.

Смотрю на мужчину, и автоматически начинаю пятиться от него назад.

– Что? Вы почему такие спокойные? А если у неё аллергия? Если она вообще не проснется? Может ей врач нужен? – начинаю паниковать, так как Алекс уже подойдя ко мне впритык берет за предплечье и тянет к барной стойке.

– Нет у неё аллергии, – опять коротко отвечает мужчина, таща меня, как на буксире за собой.

Хотя я особо и не сопротивляюсь, потому что позавтракать действительно не помешает, да и ругаться с парнями сильно не хочется. А то мало ли, что у них на уме?

– Ничего с ней не будет, – пожимает плечами Лев, наливая в третий бокал сока, и пододвигая тарелку с блинчиками, политыми сгущенкой на то место, где я вчера сидела. – Одна наша знакомая пачками это снотворное пьет, запивая алкоголем, и ничего, жива до сих пор.

– И что дальше с ней будет?

Сажусь на табуретку, которую галантно отодвигает мне Алекс, и подхватив под руку помогает еще и усесться на неё.

Мда, вот, что значит «голубая кровь». Даже с голым торсом, и в обычных спортивных шортах, ведет себя так, будто мы не завтракать собрались, а пришли на званный ужин.

– Отправим на такси домой, как проспится, что еще с ней делать, не оставлять же тут, – отвечает близнец, и сам садится завтракать.

– Отлично, – улыбаюсь, мысленно выдыхая.

И даже сама не пойму, от чего на душе стало так спокойно, то ли от того, что Ленку отправят домой целой и невредимой, то ли от того, что она близнецам настолько надоела, что они даже решили её усыпить, а спать со мной.

Завтракаем мы все молча. Я молчу, потому что, планирую, как и в какой последовательности буду делать, чтобы ничего не забыть, и не опоздать на работу, а близнецы – оба залипли в свои гаджеты, и им не до меня. Но оно и к лучшему. Я тоже не люблю постоянно болтать, устаю от разговоров очень сильно, особенно, если они бессмысленные, и мне эта тишина даже кажется немного уютной, а блины со сгущенкой – так вообще на высоте.

– Ну что, все поели? – вырывает меня Лев из блаженной задумчивости.

Не часто я с утра себя балую подобными сладостями, мама постоянно на овсянке держит, чтобы не дай боже лишних килограммов не набрала. Хотя, к полноте я никогда не была склонна, но мама у меня сама не дюймовочка, вечно на диетах сидит, вот и меня заодно в «черном теле» держит с утра. В обед-то я отрываюсь, как раз.

– Ага, надо Ленку поднимать, – мысленно встряхнувшись, быстро встаю со стула.

Оба близнеца тут же недовольно морщатся, будто Ленка – это не человек, а больной зуб, с которым надо что-то решать.

– Иди тогда поднимай, а мы одеваться, – хмыкает Алекс, и кивает брату: – Лев такси вызывай.

– Чего раскомандовался? Тебе надо, ты и вызывай, – смешно скривив нос, бурчит близнец, кидая в брата салфетку.

Алекс ловит салфетку, комкает её в руках, и кидает обратно в Льва. Тот уклоняется, хватает меня за плечи, поставив перед собой, и взяв со стола еще одну салфетку, тоже комкает её, и вновь кидает в Алекса, а сам пригибается, прячась за меня.

– И не стыдно, за девушку прятаться? – недовольным голосом говорит Алекс, стоя за моей спиной, пока я растеряно смотрю на Льва.

Насупившись, он поднимает голову, а Алекс прямо в нос отправляет ему еще одну скомканную салфетку.

– Одни – ноль! – подмигивает ему брат, и бегом, перескакивая через диван несется к комнате, в которой мы ночевали.

– Эй, так не честно! – обижено и немного по-детски трет кончик носа Лев, недовольно смотря вслед брату, который уже захлопнул за собой дверь. А затем прищурившись, добавляет: – Ну ничего, день длинный, я еще отыграюсь. А сам вытаскивает из кармана телефон, и набирает номер такси.

Эта игривая перепалка между мужчинами, заставляет меня непроизвольно улыбнуться, пока я, пряча взгляд, иду к Ленке в комнату.

– А ты куда? – спрашиваю с удивлением Льва, когда понимаю, что он идет вместо со мной.

– В свою комнату, – смешно шевеля бровями, подталкивает он меня вперед, и видя недоумение на моем лице, закатив глаза в потолок, выдыхает: – Я там вещи свои распаковал.

– А, – кивнув, что поняла, успокаиваюсь, и иду вперед.

Заходим в комнату, и я безо всякой задней мысли уже направляюсь к Ленке, чтобы её тормошить, и тут вижу, как мимо меня, в кресло, что стоит рядом с кроватью летят спортивные штаны.

На автомате оборачиваюсь, и тут же пораженно замираю.

Этот обормот, стоит возле шкафа с голой задницей и неспешно выбирает там себе одежду.

– Черт, возьми Лев! Не мог это сделать в ванной? – выдыхаю со стоном, и тут же отворачиваюсь обратно к своей заклятой подружке, а перед глазами так и стоит эта самая подтянутая голая задница.

– Я в своём номере, между прочим, – ехидничает мужчина, шурша одеждой.

– Угу, в своем номере он, – бурчу, а сама не тороплюсь будить Ленку. Еще увидит этого красавчика, а мне потом что делать? Душить её от ревности, или глаза выколупывать ложкой, чтоб неповадно было смотреть на чужое?

Тут же мысленно отвешиваю себе подзатыльник. Какое еще чужое? Уж не твое ли это Светочка?

Ох-хо-хо-нюшки… Скорей бы уже выбраться из этого номера, чтобы глаза мои больше не видели этих двух альфа-самцов, и я, успокоившись, прекратила сходить с ума.

Не про меня они, совсем не про меня.

– Ну всё, я готов! – спустя пару минут, заявляет Лев у меня за спиной, и не успеваю я опомниться, как этот хитрый котяра, нежно целует меня прямо в шею, пуская табун изголодавшихся мурашей прямо мне под кожу, вдоль позвоночника и дальше, дальше, дальше…

Черт! Кое-как устояв на ногах, я смущенно опускаю голову и иду будить Ленку, но близнец меня опережает, и подходя к кровати, начинает бесцеремонно толкать её. Не кровать, а Ленку, конечно же, да с такой силой, что её голова мотается из стороны в сторону.

– Эй, вставай! – громко кричит он ей прямо в ухо, пока я поражённо наблюдаю за мотающейся из стороны в сторону головой моей заклятой подружки, и даже шикарный светло-серый костюм, идеально сидящий на спортивной фигуре Льва, не позволяет мне отвлечься о того, что он творит.

– Ну что проснулась? – в комнату входит Алекс, а в этот момент Лена начинает подавать признаки жизни.

– Какого черта! Я спать хочу! – недовольно огрызается она, пытаясь оттолкнуть от себя Льва.

– Свет, – трогает меня Алекс за талию, заставляя оторваться от странного зрелища, – иди к выходу, мы сейчас.

Обернувшись, вижу в руке мужчины стакан с водой, а в ней растворяется какая-то таблетка.

– Это приведет её в норму, – подмигивает он, подталкивая меня к выходу.

Краем сознания отмечаю, что Алекс одет в такой же костюм, как и Лев. Одни в один… Точная копия. Странно.

– Ладно, – нахмурившись я иду куда меня направили, а сама все же обернувшись, и затормозив перед дверью, вижу, как Лев, бесцеремонно, прямо за волосы поднимает Ленку, заставляя её голову держаться прямо, она же в этот момент хватается руками за его руку, и её лицо искажается от боли, а Алекс, надавив на челюсть вливает ей в горло воду.

– Она же захлебнется, – тихо говорю я, – неужели нельзя поосторожнее?

– Света, я же попросил идти к выходу, – в голосе Алекса я четко слышу холодные командные нотки, и чуть ли, не подпрыгнув на месте, иду дальше.

А сама тем временем, злюсь на себя, за то, что опять смалодушничала.

Какой бы Ленка не была заразой, а вся эта ситуация мне совсем не нравится. Обращаются с ней, как… как… Ну я не знаю, будто она не девушка, а черт знает кто…

Хотя, с другой стороны, то, что она сделала вчера… И если бы я не смогла остановить близнецов, то сейчас, я, наверное, о том, что сделала эта гадина, думала иначе.

Нет, все же я не всепрощающая мать Тереза.

Вздохнув, наблюдаю за тем, как небрежно мужчины подталкивают хмурую и какую-то непривычно тихую девушку к выходу, а сама мысленно выдыхаю. Если идет своими ногами, значит уже хорошо.

– Мне бы помыться, – бурчит она.

– Дома помоешься, – от вымораживающих ноток в голосе Льва у меня на загривке все волоски встают дыбом.

Но поймав мой взгляд, мужчина словно преображается, в его взгляде появляется тепло, и он весело подмигивает мне.

От чего я окончательно понимаю, что эти близнецы точно не про меня. Это не мужчины, а самые настоящие аллигаторы.

«Как хорошо, что это „двойное свидание“ наконец-то закончено», – мысленно выдыхаю я, когда мы оказываемся на улице, и подходим к такси.