Двадцать лет рабства. Беларусь сегодня

мать безработная с ребенком

на лавке в горести сидит,

сидит в раздумии кичливом

и с дочкой громко говорит:

– «как мы голодны, холодны,

одежды нету-мы нищи;

а дочка, доченька моя,

как ты болезненно худа;

головка клонится на бок…

в бессильи ты лишь тихо стонешь…

воды попей, прошу, чуток,

но этим голод не прогонишь.

вчера в подъезде корку хлеба

когда домой я шла нашла,

и долго корку ту мочила,

чтоб скушать ты ее смогла.

платок наплечный тетя Таня

с себя недавно отдала,

чтоб хоть чуть-чуть согреть тебя.

а я… уж как-нибудь, дитя.

твой папа томится в тюрьме

из-за предвзятости системы,

его, во вред тебе и мне,

из нашей жизни оторвали.

он нам кормилец верный был

и было нам во что одеться,

за дом исправно он платил —

зимой нам было где согреться.

но суд его удел решил,

забрав его от нас с тобой,

хотя свидетель говорил

что наш отец ушел домой…

домой..а это говорит,

что не виновен он ни в чем;

но прокурор свое твердит,

ему свидетель нипочем:

картина эта как сейчас

стоит в моих глазах теперь;

и я мечтаю каждый час

что муж мой постучался в дверь…

что доча? кушать хочешь ты?

ну что ж? тихонько дома посиди

пока я не вернусь с работы;

вернусь я скоро, только жди.

моя работа, дочь, преступна,

но, что мне делать чтоб прожить,

пускай она и аморальна,

тебя должна я накормить!

в вертепе похоти, разврата

служить рабыней я должна,

где я ничтожнее скота.

как низко..Боже..я палА!

работа есть, но денег нет,

средства наличные пропали,

за рубль родной наш, даже хлеб

молю людей чтоб мне продали.

тебе лишь годик, но года

бегут и не вернуться никогда.

когда ты вырастешь, меня пойми

и мать свою не прокляни!