Две жизни Николь

6

Дом Анне понравился, хотя она ждала чего-то большего, все-таки Марк был очень богат. И ему ничего не стоило снять дом получше, думала она. Впрочем, и этот неплох для начала. Два этажа, просторная гостиная, удобная кухня, спальня с огромной кроватью, комната для гостей и еще одна небольшая комнатка.

Перевезя сюда свои пожитки, она первым делом деловито обошла весь дом. Оглядела гостиную, пощупала, мягкие ли диваны. Зачем-то включила одновременно телевизор и музыкальный центр. В кухне открыла холодильник — он до отказа был забит продуктами. Посмотрела, что хранится на полках в шкафах. Поднялась наверх. Для ознакомления заглянула в комнату для гостей. Потом приоткрыла дверь в другую комнату, но не зашла, а только просунула в щель голову. Ее эти две комнаты интересовали меньше всего.

В спальне она первым делом с размаху всем телом плюхнулась на кровать. Радостно вздохнула и завизжала от удовольствия. Конечно же, он скуповат, но ничего, это не главное, успокоила она себя и, прекратив визжать, мысленно похвалила себя. Какая же я умная! Но буду еще умнее, если заставлю этого мистера Энвара бросить его жирную корову и жениться на мне.

Но как это сделать, оставалось для нее загадкой. Пока.

Марк регулярно наведывался к ней. Их отношения вскоре превратились в прочный романтический союз. Анна строила планы на будущее. Ей очень хотелось, чтобы Марк Энвар оставил семью. Но он не торопился это делать. Вернее, его и мысль даже такая не посещала. Хотя Анна Покэ в минуты близости с ним закидывала удочку на эту тему. И только раз, когда пришел к Анне сильно выпивши, он вдруг заявил:

— Вот если бы ты мне родила сына…

— Тогда ты бы женился на мне? — тут же уточнила девушка, поймав его на слове.

— Нет, но я купил бы тебе шикарный дом в одном из лучших районов Лос-Анджелеса, — уточнил Марк.

— И только-то, — разочарованно протянула Анна Покэ.

Тем не менее в ее душу внезапно закралась робкая надежда… А вдруг! Ведь в ее генеральный план входило женить на себе Марка, а не пользоваться его жалкими дарами. Тем более, она знала, что особой любви Марк Энвар к ней не испытывает. Безусловно, он не любил и свою жену, так как на всем белом свете любил только Себя и маленькую Мэри.

Но жену он, по крайней мере, хотя бы уважал.

То, что Марк к ней относился без особого уважения, Анна поняла, когда подсмотрела, как он покупал ей и жене духи к Рождеству. Все получилось случайно. Анна раздумывала, какой бы подарок преподнести Марку к празднику. Она бродила по магазинам в поисках чего-нибудь-такого. Но именно «чего-нибудь-такое» ей, как назло, не попадалось, и она пошла простым путем: решила подарить ему что-нибудь из дорогого парфюма, тем более знала, что Марк обожает пользоваться туалетной водой или духами. На этом и успокоилась.

Не теряя времени даром, она отправилась в парфюмерный магазин. Он был большой, светлый и дорогой. Внутри витали устойчивые благоуханные ароматы. Анна медленно ходила вдоль витрин с выставленными разнокалиберными коробочками парфюмерии и при помощи тестеров придирчиво подбирала аромат, который, по ее мнению, больше всего должен был подойти Марку. Ее окутали пленительные запахи имбиря и корицы, мимозы и миндального молочка, ванили и белого мускуса. Она была очарована ими, но вскоре в них совсем потерялась. И когда она, устав от всех этих пленительных ароматов, подняла глаза, то вдруг, совершенно не ожидая того, в зеркале увидела отражение Марка Энвара.

Он зашел в магазин своей уверенной деловой походкой, никого не замечая вокруг себя.

Сначала Анна обрадовалась встрече и хотела подойти к нему, но передумала. До нее вдруг дошло, что он пришел сюда за тем же, что и она. И она решила не выдавать свое присутствие. Но ей стало весьма любопытно: на чем же он остановит свой выбор? И Анна тихонечко, чтобы он не смог заметить ее даже случайно, пробралась к нему совсем близко. Ей повезло, потому что в этот момент сбоку от Марка стояла очень толстая тетка, прямо как баобаб. За ней могли спрятаться, пожалуй, три таких, как Анна. Поэтому девушка, не страшась, что будет замечена, стояла к нему настолько близко, что могла слышать, о чем он разговаривает с молоденькой продавщицей.

Марк не утруждал себя выбором, он полностью доверил его продавщицам. Он подошел к стеклянному прилавку и, достав кредитку, небрежно выдохнул:

— Мне нужны духи.

— Какие? — вежливо поинтересовались продавщицы, в профессиональной улыбке обнажая зубы.

Они чуяли хорошего покупателя за версту. А подобные Марку для них были находкой, так как с ними не нужно было возиться, подбирая им подходящий аромат, выслушивая все их капризы и претензии. А потом, такие, как Марк, покупали только самые дорогие и изысканные духи.

— На ваш вкус, — безразлично произнес он, но тут же уточнил: — Жене подороже, девке — попроще.

Анна чуть не захлебнулась от обиды.

Но проглотила.

Ее гордость была сильно задета. Но в ее положении приходилось все терпеть. Она незаметно отошла в сторону и смешалась с толпой покупателей.

Ничего, дорогой, посмотрим, кто есть кто и кто кого, подумала она, от обиды сжав кулачки. Но тут же развернулась и пошла за подарком для него. Она подсмотрела, какой аромат предложили Марку в качестве подарка «для девки». Именно такой же, но только мужской, она взяла и для Марка. Пусть удивится совпадению, зло усмехнувшись, подумала она и тут же постаралась забыть об обиде.

Словно ничего и не произошло.

Она не имела права взращивать ее в своей душе. Она понимала: ничто так не тормозит процесс продвижения вперед, как обида, родная сестра гордости. Анна не могла себе позволить гордости. Это нарушило бы ее планы.

И Анна запрятала обиду в самый дальний уголок своей и без того темной души.

У нее была цель. Ей нужно было превратиться в миссис Энвар. Поэтому она осторожно выдавливала из Марка информацию, благодаря которой ей проще станет осуществить свою мечту.

И вот он заговорил о сыне. О сыне, которого никогда не сможет родить ему жена. После тяжелых родов Николь не могла больше иметь детей. И Анна понимала, что это ее шанс перетянуть одеяло на свою сторону. То есть заполучить Марка в качестве мужа со всем его положением в обществе и деньгами.

Хотя он и сопротивлялся.

— Понимаешь, у меня есть дочь, которую я очень люблю. Я не смогу причинить ей боль, уйдя от ее матери. Мэри обожает Николь, — оправдывался он.

— А если бы Мэри не было? А я родила бы тебе сына? Ты женился бы на мне?..

— Без вопросов, — ответил Марк и поцеловал ее в висок.

После этого разговора Анна принялась усиленно думать, как бы ей все обустроить так, чтобы Марк изменил свое устойчивое настроение относительно жены и дочери. Но в голову ничего умного и дельного не приходило. Чего она только уже не предпринимала! Пыталась его соблазнить при помощи разных любовных утех… Он лишь ими утешался, но не более. Его почему-то не трогали ее эротические фантазии. В ста случаях из ста он вовремя возвращался домой, чтобы не вызвать подозрение у своей жены.

Как же он дорожит этой чертовой коровой! — каждый раз мысленно ругалась Анна, закрывая дверь за Марком Энваром.

Несколько раз она пробовала подкладывать в его карман свои носовые платки с четкими отпечатками губной помады. Но Марк был не настолько глуп. Прежде чем появиться дома, он все внимательно проверял. И обнаруживая опасную улику, быстро и несложно избавлялся от нее. Выкидывал в первую попавшуюся на его пути урну.

У Анны ничего не получалось.

И она думала, думала, думала…

Коварные мысли не давали ей покою ни днем, ни ночью. На работе она с трудом сдерживала свои бушевавшие эмоции, чтобы не выдать себя с головой перед Николь. Она со щедростью раздавала своей хозяйке лживые улыбки, льстивые речи и оживленные взгляды.

Да, Анна старалась ей изо всех сил угодить.

Вовремя принесет документы на подпись, напомнит о важной назначенной встрече, в нужную минуту принесет поднос с дымящимся ароматным кофе и не забудет предложить еще теплую булочку с изюмом. Как все это было приятно… И Николь не раз с благодарностью вспоминала тот день, когда Анна Покэ «ввалилась» к ней в кабинет.

— Как же я благодарна Господу, что он дал мне такую помощницу, — не раз говорила она Сэйри Бак, когда та заходила к ней в комнату поболтать о жизни.

Николь любила разговаривать со своей старой служанкой, которой позволяла обращаться к ней на «ты», да и вообще считала ее чуть ли не самым близким человеком. Сэйри для нее была как мать.

— Ой, не верю я ей, — сдержанно отвечала Сэйри. — Она лживая.

— О чем ты говоришь! Я даже не представляю, что бы я без нее делала!

— Ну раньше же справлялась, — ворчала Сэйри.

— Ты несправедлива к ней. Она сама доброта!

— Я не хочу, чтобы эта доброта причинила тебе какую-нибудь неприятность. Например, увела бы Марка. — Сэйри проницательно посмотрела на свою любимую хозяйку и многозначительно добавила: — Я видела, как он смотрит на нее…

Николь от этих слов так расхохоталась, что у нее на глазах выступили слезы, и уже сквозь смех проговорила:

— Дорогая, что за чушь тебе лезет в голову! Во-первых, Марк слишком практичен, чтобы уйти к обыкновенной девушке. А во-вторых, зачем ей самой нужен мой муж, когда вокруг нее полно молодых людей!

— Марк, конечно, жлоб. — Сэйри не считала нужным скрывать свое мнение. — Но это вовсе не значит, что он не может обратить внимания на обычную вертихвостку. Особенно если эта вертихвостка выставляется сама. Не забывай, жлобы ведь тоже мужчины. Да и эта твоя Анна еще та змея. Вряд ли ее интересуют молодые люди без гроша в кармане. Поверь моему жизненному опыту. Я на своем веку всяких людей встречала и кое-что понимаю в этой жизни.

Но Николь не обращала внимания на предостережение Сэйри. Она не могла поверить в непорядочность Анны.

Да, Анна Покэ ее очаровала.

Но самой Анне в первую очередь хотелось, конечно же, очаровать Марка. Очаровать настолько, чтобы он без нее просто не мог жить. Но Марк был как камень. И вскоре Анна поняла, что одними женскими уловками тут не отделаешься. Нужны какие-то кардинальные меры. И она стала рассуждать, какой же путь для осуществления свой конечной цели необходимо избрать.

Идея пришла вскоре. Это случилось, когда Анна очередной раз проводила выходные на вилле у Николь. Марк был, как всегда, рядом с ними. Он рассказывал анекдоты, и женщины заливались веселым смехом. Маленькая Мэри крутилась рядом с ними, не зная, чем бы себя занять. От нечего делать она подошла к краю бассейна и принялась там прыгать на одной ножке. И вдруг девочка, нечаянно оступившись, соскользнула в бассейн, где для ее невысокого роста было глубоко.

Ребенок начал тонуть.

Ее отец тут же бросился в воду. Когда девочка оказалась в безопасности, Марк накинулся на жену, как будто это она, и только она, виновата в случившемся. Он готов был просто проглотить Николь со всеми потрохами.

— Дура! — накинулся он на жену. — Ты представляешь, что бы было, если бы мы лишились ребенка! — орал он.

Николь стояла как замороженная. Непроизвольные слезы скатывались по ее щекам. Потом вдруг очнулась, выхватила дочку из рук мужа и сильно-сильно прижала ее к себе.

Она обожала дочку.

Мэри уже отошла от испуга, гладила мокрыми маленькими ручками по волосам матери и приговаривала:

— Мамочка, не плачь, ведь ничего же не случилось. Ну пожалуйста, я больше не буду так близко подходить к воде.

— Если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы этого не пережила, — выдохнула Николь, посмотрев на дочь, и еще сильнее прижала ее к груди.

У Марка испуг еще не прошел. Он смотрел на дочь, словно не верил, что все обошлось. В его взгляде смешивались тревога, нежность, беспокойство и любовь.

Он обожал дочку. Это было видно невооруженным глазом.

Анна Покэ наблюдала за всеми, и вдруг ей пришла в голову идея.

Дерзкая.

Кощунственная.

Невероятная.

Она осознала только сейчас, как сильно Марк Энвар любит детей. И она прекрасно знала, как он мечтает иметь еще и сына.

Она знала, что, родив ему сына, получит в подарок лишь роскошный дом. И больше ничего. А чтобы заполучить ВСЕ, предварительно ей нужно обязательно избавиться от главной своей соперницы. Нет, не Николь, а Мэри. Только сейчас Анна Покэ сообразила, кто не дает ей осуществить ее мечту.

Мэри.

В эту минуту она ненавидела эту красивую маленькую девочку.

В эту минуту она не думала, что, убив беззащитного ребенка, совершит тяжелый грех.

В эту минуту она размышляла только о том, что хочет выйти замуж и для этого должна избавиться от всех препятствий.

И прикидывала, как бы ей убрать с дороги дочь Марка.

Она была расчетлива и жестока.

Но об этом ее намерении не должен был никто даже догадываться.

И Анна Покэ, надев на лицо маску Сопереживания, подошла к Николь и Мэри. Погладила девочку по голове и притворно-мягким голосом проговорила:

— Дорогая, хочешь, я научу тебя плавать?

— А когда? — тут же оживилась Мэри.

Николь тоже от этих слов начала успокаиваться. Анна сумела разрядить напряженную атмосферу.

Какая же эта Анна умница, всегда сумеет вовремя сказать нужное слово, подумала Николь и улыбнулась подруге.

— Да хоть в следующий уик-энд, — проговорила Анна и весело подмигнула ребенку.

Девочка тут же откликнулась улыбкой во весь рот, демонстрируя отсутствие нескольких молочных зубов.

— Замечательно, — проговорил Марк, окончательно успокоившись. — А теперь надо идти в дом. Тебе надо переодеться, малышка. — Он уже взял себя в руки.

Сэйри Бак, видевшая из окна всю сцену, переваливаясь с ноги на ногу, уже торопилась к ним.

— Сэйри, все уже в порядке, — повернулась в ее сторону Николь. — Переодень Мэри. Скоро должна прийти учительница французского языка, подготовь ребенка к занятиям.

— Господи, ну как же так можно! Трое взрослых не могли уследить за одним ребенком, — принялась причитать Сэйри Бак, уводя Мэри с собой.

Все обошлось благополучно, но после этого у Николь пропало настроение загорать, и все отправились в дом, чтобы что-нибудь выпить и перекусить. Марк, любивший опрокинуть рюмочку-другую, сразу оживился. Сэйри Бак, переодев девочку в сухое платье, уже распоряжалась на кухне, чтобы накрыли в гостиной стол к обеду. Сегодня кухарка зажарила свиные отбивные и испекла апельсиновый торт, который любила Николь.

Больше об инциденте, произошедшем возле бассейна, никто не вспоминал. Все наслаждались общением друг с другом.

Спустя какое-то время Анна, извинившись, вышла из-за стола якобы для того, чтобы сходить в туалет.

Но сама, как только скрылась за дверью гостиной, тут же через второй выход чуть ли не бегом, озираясь по сторонам, боясь быть увиденной, прокралась в гараж, где находилось несколько машин, принадлежавших семье Энвар. Анна не раз видела автомобиль, на котором водитель возит маленькую Мэри в школу. Это был черный «лексус». Ухоженная заботливыми руками водителя, машина стояла прямо перед Анной Покэ в своем кричащем блеске, словно ждала ее прихода.

У Анны от неимоверного волнения пересохли губы, она их судорожно облизала. Немного дрожавшими от инстинктивного страха руками проверила, заперта ли машина. Оказалось, что нет, и она облегченно вздохнула, сосредоточившись на главном. Она хорошо разбиралась в машинах, поэтому, не теряя ни секунды, резким движением откинула капот и ловко отвинтила крышечку емкости с тормозной жидкостью. Убедившись, что жидкость беспрепятственно маленькой струйкой вытекает, вернула капот в прежнее состояние.

Все это она проделала быстро и четко, словно эта процедура была ей давно знакома. Затем, выскользнув из гаража, она снова воровато огляделась и, удостоверившись, что ее никто не видит, так же быстро и осторожно проделала путь обратно. И уже несколько минут спустя, как ни в чем не бывало, сидела вместе со всеми за столом и рассуждала об установившейся июльской жаре, которая всех уже просто вымотала.

Никто ни в чем ее не заподозрил.

На следующий день Николь на своей машине повезла Мэри в парк «Диснейленд», где они отлично провели время. Случай в бассейне забылся окончательно.

А в понедельник Николь не появилась на работе.

Анна Покэ, как внимательная помощница, позвонила ей домой. Трубку, как и всегда, подняла Сэйри Бак.

— Сэйри, позови Николь. Она что-то задержалась, а на сегодня у нее запланирована важная встреча, — пела Анна сладко-сладко, предчувствуя, что произошло именно то, что и было задумано ею же.

— Она просит все отменить. У нас горе, — севшим голосом проговорила Сэйри.

— Что-то случилось? — спросила Анна.

Сердце у нее радостно забилось. Глаза заблестели. Она еле удерживала рвущееся из груди ликование.

Возникла непродолжительная пауза. Анна ждала и несколько мгновений спустя услышала ответ.

— Мэри погибла.

Анна чуть не завизжала от накрывшей ее с головой радости. Еле сдержалась. И тут же, словно опомнившись, участливо проговорила:

— Какой ужас! Как Николь? Боже, что я спрашиваю! — Ее голос прозвучал патетически. — Сейчас я буду у вас. — Она положила трубку и села в свой старенький «понтиак».

Путь к Счастью Анне Покэ никто больше не преграждал. Об этом-то она и рассуждала по дороге, продвигаясь в потоке машин.

Вскоре она была у Энваров. Марка дома не было, он срочно поехал в полицейский участок разбираться с происшедшим.

Анна застала Николь в окружении врачей. Той было плохо. Ей вкололи какие-то сильные успокоительные, и первоначальная истерика, которая случилась с ней после того, как она узнала трагическую новость, прошла.

Николь вся вялая, почти неживая, сидела в кресле с затуманенным взглядом. Казалось, она плохо соображает, что вокруг нее происходит. Иногда ее голова бессильно падала на грудь, и тогда один из врачей подсовывал под ее нос флакончик с резким запахом, от которого Николь резко вздрагивала, поднимала голову и открывала безжизненные глаза.

Анна как верная подруга кружила рядом. То воды подаст. То нужный звонок сделает. То слово доброе скажет. И, конечно же, слезы. Она их беспрерывно утирала со своего лица. Ах, она так сопереживала своей начальнице и подруге. Но, увы, что же тут можно поделать. Она то и дело сокрушалась:

— Как же это могло произойти? Ведь Мэри возил такой опытный водитель!

— Тормоза отказали, — уронила через слезы и боль Сэйри.

— Разве ваши водители не проверяют машины, на которых ездят? — Анна вжилась в роль по-настоящему.

— Случай, — развела руками Сэйри и залилась неутешными слезами.

Анна всплакнула тоже.

В душе она торжествовала победу.

Она вырвала с корнем привязанность Марка к семье.

Дело оставалось за малым. Ей нужно было забеременеть.

Но сразу после похорон девочки, которые с воодушевлением и тщательностью организовывала Анна, Марк как-то замкнулся в себе. Он стал много пить и практически не выходил из дому. Дела в юридической конторе его не интересовали. На его гладком лбу прорезались первые глубокие морщины. К Анне он наведываться прекратил, словно думать о ней забыл, и она уже было растерялась, заподозрив, что все кончено.

Однако она знала цену своим усилиям, затраченным на разработку стратегии, ведущей к осуществлению своего плана. И даже больше. Первый пункт, намеченный ею, уже был выполнен. Отступать не имело никакого смысла.

Да и ждать Анна не хотела.

И она пошла в наступление.

Она знала, что Николь целые дни проводит на кладбище, выливая на могиле дочери потоки горючих слез. Поэтому, воспользовавшись моментом, она приехала на виллу в ее отсутствие. Сэйри Бак в этот момент тоже не было, она ушла в церковь, чтобы помолиться за бедную Мэри. Поэтому помешать Анне и дальше расставлять сети не мог никто.

Марка она нашла полупьяного, с бутылкой рома в руке, развалившегося прямо в одежде в спальне. Вид у него был ужасный. Потемневшее от горя лицо, заплывшие от слез глаза, мятая несвежая одежда. Но сейчас ему не было дела до того, как он выглядит. Он заливал свое горе ромом.

— Марк, ты как? — спросила она, наклонившись прямо к его лицу и улавливая запах убийственного перегара и нечистого тела. Анна даже брезгливо поморщилась и невольно отпрянула. Но Марк был не в том состоянии, чтобы заметить этот жест.

— А-а-а, это ты-ы, — пьяно протянул он. — Тебе чего? Денег?..

— Ну зачем ты так. Я соскучилась. И хочу помочь тебе хотя бы немного забыть о твоем горе, — нежно-нежно пролепетала Анна, прикоснувшись губами к его лысой голове.

— Тогда выпей со мной, — потребовал Марк и протянул ей бутылку с недопитым ромом.

Она глотнула. Крепкая жидкость обожгла ей горло, она чуть не поперхнулась с непривычки и закашлялась. Марк, тупо глядя на Анну, постучал некрепкой ладонью по ее спине. Как только она откашлялась, тут же, переступив через брезгливость, снова приблизилась к нему. Поцеловала…

Влажно. Страстно. Соблазняюще…

Марк и сам не понял, как поддался ее власти.

Они занимались любовью прямо в спальне у Николь. И Анна, довольно усмехаясь про себя, подумала, что это символично. Не исключено, что эта спальня будет принадлежать ей, Анне. И со всей пылкостью души и молодостью тела старательно продолжала разжигать огонь страсти в Марке.

Терпеливо. Напористо. Необузданно.

Ее старания даром не прошли.

Когда Анна уходила, она столкнулась в дверях с Сэйри Бак. Та только что вернулась из церкви. Пожилая женщина подозрительно посмотрела на нее, но Анна, нисколько не смущаясь, словно только что вошла в дом, поинтересовалась:

— Здравствуй, Сэйри, как ты?

— Ничего. А что ты здесь делала? Николь дома нет… — Пожилая женщина остановилась в недоумении.

— Я знаю, уже ухожу. Заходила узнать, как она, — без тени смущения ответила Анна и мило улыбнулась.

— Будешь ее ждать? — поинтересовалась Сэйри.

— Нет. Зайду в другой раз, — сделав вид, что торопится, проговорила та.

Совесть у Анны Покэ спала крепким здоровым сном и даже не вздрогнула.

Удовлетворенная и наполненная собственной значимостью Анна возвращалась к себе на своем надоевшем старом «понтиаке» и думала, что скоро у нее будет другая машина. Да что там машина!

У нее будет другая жизнь!

Она была уверена, что Марк снова захочет ее увидеть, чтобы продолжить их романтические отношения. И если не завтра, то несколько дней спустя обязательно придет к ней.

И она не ошиблась в своих прогнозах. После этого случая Марк заявился к Анне Покэ примерно через неделю. В этот момент она находилась в кухне. Почему-то сегодня вдруг ей приспичило испечь яблочный пирог для себя любимой. Вот захотелось ей, и все тут. Она замесила тесто, нарезала яблоки, сложила все в форму и поставила в горячую духовку. Пирог был уже готов. Анна встала на колени, чтобы было удобнее доставать горячую выпечку, открыла дверцу печи и, наклонив голову, заглядывала внутрь, примериваясь, как бы сподручнее ухватиться за круглую форму. В этот момент и появился Марк. Входные двери он открыл своим ключом. Еще в коридоре он услышал, как Анна гремит посудой, поэтому, не раздумывая, неслышными шагами сразу же прошел в кухню.

— Ты что, решила покончить жизнь самоубийством? — иронично бросил он.

Анна, не ожидая услышать его голос, испуганно вскинула голову.

— Господи, Марк, это ты! Как же ты меня напугал! — воскликнула она, выключила духовку и резво поднялась с коленей.

— А что так? Совесть не чиста? — Марк бесцеремонно прошел и уселся на стул, вытянув ноги во всю длину.

Анна испуганно взглянула на него. Вдруг он что-нибудь пронюхал? — подумала она, но быстро взяла себя в руки. Откуда он может знать. Надо беречь нервы, а то так недалеко и до психушки.

— Как же я соскучилась, — вкладывая в свой голос побольше пламенных любовных чувств, певуче проговорила она, обвивая руками его толстую шею.

С этого момента Марк стал регулярным гостем у Анны Покэ. Но не больше.

Он, как и прежде, не собирался уходить от жены.

Он, как и прежде, вовремя приходил домой, не желая расстраивать Николь.

Он, как и прежде, не собирался жениться на Анне.

Он вел себя, как прежде.

Но Анна терпеливо ждала. С Марком она вела себя крайне любезно и терпеливо. Она ничем не выказывала свое истинное намерение. И Марк Энвар каждый раз рядом с собой видел идеальную женщину.

Душевную. Кроткую. Любвеобильную.

Анна, затаившись, как хищный зверь, ждала, когда забеременеет. Потому что твердо верила, что ребенок изменит отношение Марка к ней.

Ребенок все изменит.

И она очень хотела поскорее забеременеть. И именно мальчиком.

Забеременела она лишь спустя полгода. Но сообщать об этом отцу будущего ребенка не торопилась. И не потому, что не была в нем уверена, а просто ей хотелось, чтобы он об этом услышал в день рождения Николь. Ей крайне хотелось досадить той, только лишь потому, что Марк не переставал ее уважать. И продолжал с ней жить. Она надеялась, что, узнав о ее беременности, Марк уйдет от своей жены. Нет, не надеялась, Анна была уверена в этом.

И она хотела, чтобы он это сделал именно в день ее рождения.

Хотела насладиться.

Свой день рождения Николь Энвар на этот раз не отмечала. И это понятно. Еще свежа была память о погибшей единственной дочери. С того тягостного момента прошло полгода. Безусловно, ей пришлось смириться с этой тяжелой утратой, ведь жизнь продолжалась. Ничего не изменилось вокруг. Так же пели птицы по утрам в их благоуханном саду. Так же люди по утрам просыпались и ехали по своим делам. Так же светило солнце.

Жизнь не остановишь.

И Николь Энвар продолжала жить. Правда, меньше стала улыбаться и больше думать. В голову лезли тягостные мысли. Они беспокоили и не давали спокойно жить. Николь стала плохо спать и даже попросила своего врача, мистера Гира, прописать ей снотворное. Только с ним она более или менее спокойно засыпала. Чтобы отвлечься от тяжелых дум, она с головой окунулась в работу.

Теперь работа стала ее ребенком.

Анна же продолжала трудиться рядом с ней. Каждый день она лживо улыбалась, когда приносила бумаги на подпись. Проявляла внимание и терпение.

В душе она ненавидела Николь.

Причем она уже и сама не могла понять, почему ее ненависть с каждым днем разрастается все больше и больше. По большому счету, она должна боготворить миссис Энвар за то, что та дала ей возможность хорошо зарабатывать. За то, что дала ей возможность продолжить учебу в университете. Пусть заочно, но Анна сама так пожелала. Теперь Анна могла позволить себе одеваться в дорогих магазинах, обедать в роскошных ресторанах и вообще жить жизнью, совершенно отличной от той убогой жизни, которой жила раньше. К тому же Николь, будучи ее начальницей, стала ей еще и подругой. Искренней и доброжелательной.

Но всего этого Анне Покэ было мало. Она хотела иметь все, что имеет Николь Энвар. Абсолютно все.

Поэтому, еще накануне ее дня рождения, Анна предупредила Николь, что задержится.

— Что-то случилось? — поинтересовалась миссис Энвар.

— Кое-какие дела, — не вдаваясь в подробности, загадочно улыбнулась Анна.

Николь, больше ничего не спрашивая, отпустила ее, не предполагая, какой сюрприз готовит ее помощница.

А Анна с самого раннего утра взяла в руки телефон и набрала номер Марка.

— Ты срочно мне нужен, — потребовала она, голос у нее был взволнованный.

— Я занят, — не обращая внимания на ее взволнованность, проговорил Марк. — У Николь сегодня день рождения, а я еще не купил ей подарка. Мне надо съездить в ювелирный…

— Это подождет. У меня для тебя есть важная новость. Очень важная, — прервала его Анна. Ей неприятно было слышать, что Марк собирается покупать жене подарок. Подарок он должен был подарить ей. За будущего сына. Она очень надеялась, что это будет мальчик.

— Какая еще новость? Говори сейчас, — потребовал он.

По его тону Анна поняла, что он не приедет, если она не скажет ему все и сейчас. Конечно, она хотела не так сообщить ему о будущем ребенке. Все-таки телефон скроет многие цвета и оттенки его чувств, но выбора у нее не было. И она, смирившись со своим положением, выдержав небольшую паузу, торжественно произнесла:

— Я беременна. Ты снова станешь отцом.

Марк, казалось, перестал дышать. Он не мог поверить в услышанное. Нет, он должен был все услышать заново, поэтому чуть ли не приказал:

— Повтори.

Анна не заставила себя долго ждать и повторила более громко:

— Ты станешь отцом. Я беременна.

Марк, еще не осознав до конца, что случилось, мчался в ювелирный магазин, чтобы купить подарок, но уже не для Николь. Для Анны. Он был возбужден и счастлив. Расщедрился. Ей в подарок он купил золотые часы, украшенные мелкими бриллиантами. Хотел уже уходить, но, немного подумав, купил еще и серебряную ложечку для будущего ребенка.

Анна Покэ ждала его у себя. Счастье просто распирало ей грудь. От этого она не могла сидеть спокойно, словно в нее вставили пару батареек «энерджайзер». То к окну подойдет, выглянет, не приехал ли? То в зеркало заглянет посмотреть, все ли у нее безупречно с макияжем и прической. То на секунду, не более, присядет, расправив аккуратно новое умопомрачительное платье. Специально его купила для такого вот случая в магазине, в котором брала себе вещи Николь. Тот магазин считался одним из лучших в Лос-Анджелесе. В нем одевалась самая богатая и знаменитая публика города. И в этот знаменательный день ей хотелось быть немного похожей на Николь. Хоть немного соприкоснуться с ее жизнью. И купленное роскошное платье помогло ей ощутить уверенность в себе и веру в завтрашний день. Она уже видела, как идет под венец с Марком… Правда, платье в ее видениях уже было другое: длинное, белое, со шлейфом. И еще дороже.

Но когда Марк Энвар оказался у Анны, он даже не заметил нового платья. Он сразу же легко поднял ее на руки и закружил по комнате.

Анна была счастлива.

Ей было плевать на то, что он не заметил нового платья, ее интересовал только МАРК. Он будет моим, думала она.

Марк был счастлив.

Ему было плевать на ее новое платье, его интересовал только его будущий РЕБЕНОК. Я снова буду отцом, думал он.

И, не переставая ее кружить, он приговаривал:

— Сын, мой сын… У меня будет сын.

— Я люблю тебя, — крепко держась за его шею, отвечала Анна.

Когда Марк устал, он аккуратно, словно Анна была фарфоровая и он боялся ее разбить, поставил женщину на пол, достал из кармана коробочку с часами и протянул ей. Анна нетерпеливо раскрыла ее и немного расстроилась. Она ждала подарка подороже. Но виду не показала.

— Какая прелесть, — проговорила она, нацепила часы на руку и, разглядывая циферблат на свету, не удержалась, чтобы не съязвить: — Правда, если бы я не знала, что тут есть бриллианты, то не заметила бы.

Марк пропустил это мимо ушей и протянул ей серебряную ложечку.

— Это для моего сына.

— Для нашего, — поправила Анна и, из-под ресниц посмотрев на Марка, спросила: — Ты счастлив?

— Даже не могу выразить насколько, — заявил он и тут же авторитетно распорядился: — Так, с этого дня ты больше не будешь работать.

— А что я скажу Николь? — притворно испугалась Анна.

— Скажешь, что нашла себе работу получше, или еще что-нибудь сама придумай.

— Значит, ты женишься на мне? — тут же обрадованно сделала выводы Анна.

— Возможно, но не сейчас, — уклончиво сказал Марк. — Время покажет…

— А что оно должно показать? Разве мало того, что уже показывает? — Ее голос сник.

— Вообще-то я женат, — напомнил Марк.

— Но ты же ее не любишь! — воскликнула Анна.

— Меня с ней связывают многие обстоятельства.

— А нас с тобой связывает ребенок! — парировала в ответ Анна.

— Пока он не родился.

Марк больше не церемонился. Чмокнул ее в щеку, нежно похлопал по животу и заботливо произнес:

— Береги его.

После чего торопливо вышел от Анны, сел в свою машину и укатил.

Досада окатила все ее существо с головы до ног.

— Зараза! — невольно произнесла расстроенная Анна вдогонку и в сердцах топнула изо всех сил ногой.

Не этого она ждала от Марка.

В тот же день она наблюдала из окна кабинета Николь перевязанный бантом «шевроле» и стоявшего рядом довольного Марка с огромным букетом роз в руках.

Черт, почему ей? Этот подарок должен принадлежать мне! — со злостью поглядывая на подругу, думала Анна.

И завидовала, но не теряла надежды.

На следующий день она уволилась и, раздосадованная тем, что Марк жене преподнес такой дорогой подарок, написала анонимный донос в налоговую полицию, где обстоятельно изложила… все, что ей в тот момент пришло в голову. В этом идиотском письме она сообщала, что салон Николь Энвар скрывает подлинные доходы от государства.

Некоторое время спустя в салон Николь Энвар нагрянули многочисленные комиссии. Теперь и на работе ей не было покоя.

Анна Покэ только довольно потирала руки.

Время шло. Анна периодически звонила Николь, чтобы быть в курсе дел. Николь искренне радовалась ее звонкам, охотно делилась с ней новостями, ничего не подозревая, и всегда приглашала Анну в гости. Но на все ее предложения та уклончиво отвечала, что у нее совсем нет времени. Да ей это сейчас было и не нужно. Живот рос, и Анна не хотела раскрывать свою тайну раньше времени.

Зато ей пришлось раскрыть свою тайну родителям. Периодически мать навещала Анну в ее новом жилище. Марка она никогда не видела и не знала о нем. Но когда фигура Анны начала расползаться, а походка как-то замедлилась, мать догадалась, что скоро ей предстоит стать бабкой. Признаться, она не очень обрадовалась этой перспективе. Она мечтала, чтобы ее дочь вышла сначала замуж, а потом бы уже осчастливливала ее внуками. А тут на тебе.

— Анна, зачем ты это сделала?

— Я не хочу всю жизнь прожить в нищете, как ты! — ответила она с вызовом.

— Он богат? — Джина вскинула глаза на дочь.

— Чертовски!

И тут в голове матери Анны невольно поползли давно забытые воспоминания из ее молодости. Вспомнился Том, сын нефтяного магната, от которого Джина родила дочь, но который не женился на ней. Воспоминания нагнали тоску. Она вдруг заплакала. Слезы сами собой потекли из ее уставших от жизни глаз.

Господи, это же я виновата в том, что моя дочь сейчас беременна без мужа, размышляла она, утирая беспомощные скорбные слезы со своего сморщенного лица. Моя Анна расплачивается за мои грехи. Господи, прости меня старую и дай счастье моей доченьке. Она-то здесь ни при чем. Я, я во всем виновата. Одна.

— Мама, что с тобой! — обняла ее Анна. — Не плачь. Все будет хорошо. Вот увидишь. Я рожу ребенка, и его отец на мне обязательно женится. Разведется со своей коровой и женится…

— А на мне вот не женился, — всхлипывая, вдруг призналась мать.

Анна несколько оторопела, услышав такое неожиданное признание.

— Ты… Ты хочешь сказать, что мой отец мне не… — Она в упор глядела на мать. Джина утвердительно кивнула. — Ты мне ничего не рассказывала, — тихо проговорила Анна.

— А что рассказывать-то. Давно это было. И никто, кроме меня и одной старухи, ничего не знает.

— Кто эта старуха? Я ее знаю?..

— Гадалка. Я обращалась к ней за помощью.

— Я хочу все знать! — потребовала Анна, заинтригованная услышанным. — Кто мой отец?

Джина сначала не хотела ничего рассказывать. Ей не хотелось ворошить прошлое. Но Анна была неумолима. И, измученная своей тайной, своим многолетним молчанием, своим разочарованием и болью, которыми не с кем было поделиться, Джина все выложила.

От начала до конца.

После всего, что Анна узнала, она еще больше обозлилась и теперь уже жаждала мести еще и за мать. Но сначала ей предстояло окончательно завоевать Марка. Она еще не была уверена в его чувствах к ней. Для этого она его без устали хвалила, превозносила и любила. Анна все делала для того, чтобы он почувствовал себя сильным и уверенным в себе. Конечно же, он и раньше не был слабаком и слюнтяем, но деньги, доставшиеся ему от Николь, все-таки периодически напоминали ему, кто из них кто. Марк в душе чувствовал себя никем рядом с успешной женой, хотя Николь никогда даже и не намекала ему ни на что. Но его комплексы сидели глубоко внутри него, и он ничего не мог с собой поделать. Рядом же с Анной он чувствовал себя Королем.

Богатым. Преуспевающим. Значимым.

И постепенно Марк осознал, что с Анной он ощущает себя значительно комфортнее, чем с женой. Прошло совсем немного времени, и он почувствовал, как в нем зарождаются первые робкие чувства к этой молодой женщине. Она была молода, умна, интересна. Очень сексуальна, в отличие от сдержанной Николь. И, самое главное, она должна была родить ему сына.

Марк мечтал о сыне.

И его мечта вскоре осуществилась. Анна благополучно разрешилась. На свет появился маленький мистер Энвар. Марк назвал его Тедди в честь своего отца. Но опять почему-то тянул резину и все никак не мог признаться жене, что хочет с ней развестись. Каждый раз, когда он бывал у Анны, она настойчиво требовала уже на правах матери его ребенка:

— Когда ты разведешься со своей коровой? — Теперь Николь другим словом она и не называла.

— Потерпи, надо выждать время, — неопределенно говорил Марк.

— Какое еще время? Сколько нужно этого времени?! — не понимала она.

— Понимаешь, ее надо подготовить… Я не могу вот так, сразу, сделать ей больно…

— Конечно, ее нужно пожалеть! А кто пожалеет меня? Знаешь, если ты не в состоянии это сделать, то это сделаю за тебя я! — Анна была настроена решительно.

— Не смей. Я сам разберусь со своей женой. — Марк грозно посмотрел на Анну.

Анна замолчала. Но на следующее утро она набрала номер кабинета Николь Энвар и, зажав нос пальцами, быстро-быстро произнесла:

— Миссис Энвар, у вашего мужа родился сын, поздравляю. — Этим она поставила точку во втором пункте своего злодейского плана.

Теперь Николь находилась в тяжелейшем состоянии, и один Бог ведал, что ее ждет впереди.

Смерть?

Или жизнь инвалида с изуродованным лицом?

А ее, Анну, ожидало прекрасное будущее, вместе с ее сыном.

И с мужем.

Анну Покэ такой расклад устраивал полностью.