Две метлы (СИ)

Глава 3

Глава 3. Торг

Выслушав паническую скороговорку сороки, Баба Яга обернулась к Васёне, сказала жестко:

– Шлялась беда по соседям, да и к нам завернула... Дошутился Карачун, старый дурак. Всерьез пошли на него северные тролли. Ведут сюда ледяного великана – скалу разрушить, Непьянку-речку запрудить.

– И что? – не поняла Васёна. – Пусть за то Карачун переживает, если Непьянка разольется.

Горькая ухмылка Яги была похожа на трещину, пересекшую лицо:

– А как ты думаешь, почему наша избушка не на одном месте стоит, а по свету бродит? Почему сейчас мы здесь, а не в иных краях? Смородина-река – она в разных реках отражается: то в Вазузе, то в Оке, то в самой Волге-матушке, а то и в мелкой Воробьихе-речке. Сейчас вот – в Непьянке. Что с Непьянкой стрясется, то и со Смородиной станется!

Васёна в ужасе поднесла ладони к щекам.

Смородина-река! Рубеж меж Явью и Навью!

Да, девочка знала, что Баба Яга – не просто могучая колдунья. Она хранит границу меж миром живых и миром мертвых.

Значит, если Непьянка, маленькая лесная речушка, прервет свой неспешный бег, то и Смородина разольется, подмоет свои берега. Хлынут в мир людей мертвецы-навьи, ожившие ночные кошмары...

– Тут уж, внучка, – строго вымолвила Яга, – хочешь не хочешь, а на бой мне придется идти. Я за последний рубеж ответчица, за ту черту, дальше которой живому человеку ходу нету. Может, сегодня сама туда навеки уйду... Коли не вернусь – не поминай лихом.

Васёна всхлипнула.

Яга поглядела на нее неодобрительно:

– Я столько веков по земле хожу, что кончины давно не боюсь. Я Моране-Смерти единственная подружка... Ладно, собираться пора. Сорока говорит – далеко вороги, идут они очень медленно, так что время у меня есть. Кто хочет драться, тому надо с силой собраться.

– Ох, бабушка, такие сильные вороги?

– Сильные, да... А только на всякую силу сила сыщется. А не сыщется, так и ловкостью обойдусь. Тот великан могуч, да неповоротлив. Авось проворство да сноровка свое возьмут!

Яга быстро собралась в путь: подпоясала тулуп, повязала на голову платок. Сняла со стены ятаган в черных ножнах, чуть подумала, повесила обратно.

Обернулась – и увидела, что Васёна, полностью одетая, ждет ее, стоя у двери. В левой руке девочка держала метлу, в правой – вилы.

Старая колдунья бросила на ученицу один-единственный испытующий взгляд – и не стала её отговаривать. Сказала строго:

– Платок потуже завяжи. В бою метлам не до того будет, чтоб нас от холода беречь... А я в сенях топор возьму. Он в этой драке будет сподручнее...

– Леший бр-редет, – предупредил Ворон Воронович, глядя в слюдяное оконце.

Глаза Яги вспыхнули весельем. Она негромко сказала девочке:

– Поставь метлу и вилы в угол. Мы собираемся на прогулку.

И проворно выскочила в сени.

Ничего не поняв, Васёна все же подчинилась. Она готова была подыграть Бабе Яге в любой ее затее.

Из горницы девочка слышала, как Яга кричит с крыльца:

– Гость в дом – радость в дом! Заходи, соседушка дорогой, заходи!

Васёна усмехнулась: без приглашения Лесной Хозяин не мог бы приблизиться к избушке. Да что там леший – и сам Карачун бы не сумел. Никто из волшебного народа не пересек бы поляну. Только люди и звери подходят без дозволения Яги...

Баба Яга вернулась в горницу. Вслед за нею через порог переползло что-то... что-то непонятное. Васёна чуть не охнула.

Лесной Хозяин может обернуться и человеком, и зверем. Прежде Васёна встречала его пару раз – в образе невысокого добродушного старичка в вывернутой наизнанку рубахе. Но сейчас, похоже, леший был так взволнован, что не задумался о превращении и явился к Бабе Яге в виде большой кучи палой листвы, сухой травы, валежника, клочьев звериной шерсти. На самой верху этой кучи лежали две огромные сосновые шишки – и еле заметно двигались, словно глаза, оглядывающие горницу.

Васёна, как велит обычай, поклонилась в пояс гостю, но ни слова не сказала. Беседу начать должна была хозяйка дома.

– Давно ты ко мне, сосед, не заглядывал, а вот сегодня пожаловал! – завела приветливо Яга. – Да как вовремя успел-то! Мы с Васёнкой хотели малость прогуляться, пока буря не разбуянилась. Вот и оделись уже... Да ничего, полушубки и сбросить недолго... А я еще с утра Васёнке сказала: быть гостю. У меня, как я печь топила, уголек из печи вылетел. А это верная примета: к гостю. Помнишь, Васёна?

– Помню, бабушка! – охотно подхватила ученица. – Я еще спросила: кому бы и быть-то к нам в гости? Карачуна ты не жалуешь, водяной из-подо льда не вылезает, дяденька леший во всю зиму спит...

– А вот и проснулся! И сразу к нам! – радостно ответила Яга. – И уж как мы ему рады! Не зря ж говорится: без брата проживу, а без соседа не проживу! Ты же, Лесной Хозяин, как молодой месяц: покажешься – да надолго спрячешься! Ну да мы сейчас чайку... Ставь-ка самоварчик, Васёнушка!

– Да елки-палки-бурелом! Не до самовара мне, Яга Велесовна, – глухо донеслось из груды лесного сора.

– Как же так, чтоб не до чаю было? Хоть дом огнем пылай, а хозяйка самовар раздувай!

– Да спешу я, соседка!

– Вот те раз! Куда спешить? У тебя что, соха в поле брошена?

– С худой вестью я к тебе! Беда нагрянула, Яга Велесовна, ох, беда, неминучая да страшная! Идут сюда северные тролли, ведут ледяного великана, хотят гору ломать, русло Непьянки завалить. Меня белки да зайцы разбудили, так я сразу к тебе...

– Ахти, напасть какая! – изумилась Яга. – Тролли, говоришь? И ледяной великан?.. А что ж ты к Карачуну не побежал?

– Ох, боюсь я его, окаянного!

– А меня, стало быть, не боишься? – спросила Яга вроде бы ласково, но от этих слов в горнице как будто похолодело.

– И его боюсь, и тебя боюсь, – шепотом признался леший. – А пуще всех боюсь ледяного великана. Он сейчас уже по Гадючьему урочищу топает.

– По Гадючьему урочищу, вот как?.. Ну, сосед, спасибо, что предупредил. Гадючье урочище далеко, время у меня еще есть. Сейчас же соберусь да велю избушке убраться отсюда подальше.

– Ка-ак – подальше?.. – возопил леший. – Ка-ак – убраться?..

– Как? А вот так: ножками, ножками...

– А как же я?.. Разольется Непьянка, застоится вода, будет тут озеро... а пожалуй, и болото! Достанется мой лес какому-нибудь водяному или болотнику! Сгниют в воде деревья, а они ж мне – как дети родные, я ж их растил, берёг... А мне, старому, придется прочь убираться. Как ты сказала – ножками, ножками... А куда? Везде-то свои хозяева, нигде-то я не нужен... – пригорюнился леший.

– А от меня, старухи, чего ты хочешь? – поинтересовалась Яга. – Чтоб я ни с того ни с сего, просто так, задаром в чужую драку полезла?

За спиной Яги Васёна с трудом сдержала усмешку. Уж она-то всё поняла раньше, чем прозвучало слово «задаром». Драться всё равно придется, так пусть за драку леший заплатит!

Как там бабушка ее учила? Если доведется невзначай доброе дело сделать, так постарайся с него хотя бы выгоду поиметь...

Тут и Лесной Хозяин смекнул, к чему дело клонится.

– Задаром? – несчастным голосом переспросил он. – Зачем задаром-то? Я же понимаю... задаром только листья с деревьев падают... Что ты, Яга Велесовна, хочешь за помощь?

– Не просто за помощь, а за битву страшную! – жестко поправила его Яга.

– Ну да, ну да, понимаю... – покивал леший.

– В другое время, сосед дорогой, поторговалась бы я с тобой так, чтоб небу стало жарко, от зари и до зари. Торг дружбы не портит... Но сейчас недосуг. Раз говоришь, что враг уже в Гадючьем урочище, стало быть, мне надо поспешать. А потому говорю безо всякого торга: поклянись, Лесной Хозяин, сырой землей, своей матерью, что выполнишь первую мою просьбу, о чем бы я тебя ни попросила!

– Ой, а о чем ты попросишь-то? – встревожился леший. – Может, попросту договоримся? Молочка там лосиного... морошки моченой...

– Угу, заячьей капустки, бурьяну с лебедой... Жадюга ты трухлявый, жуков-короедов на тебя нет! Вот-вот лес потеряешь, а всё выгоду ищешь... Васёна, этот жмот торговаться вздумал! С ним говорить – что солому молотить! Ставь, девонька, самовар. Выпьем с тобою по чашечке – и в дальний путь, в края далекие, незнаемые...

– Бегу, бабушка, ставлю самовар, мед достаю... – отозвалась Васёна, не трогаясь с места.

– Стой, девка! – взвыл леший. – Согласный я! Матерью-землей клянусь, что выполню любую просьбу Яги Велесовны!

– То-то же! – деловито откликнулась Баба Яга. – И смотри у меня, Хозяин Лесной: ежели вздумаешь клятву нарушить, я такое в твоем лесу учиню, что тебя люди Степным прозовут, а то и вовсе Пустынным.

– Да что ты... как можно... – тоскливо отозвался леший и вывалился из горницы.

Яга вышла следом, на ходу приговаривая:

– Я, сосед дорогой, вежество помню: конного гостя провожай до стремени, пешего – до ворот...

«Где у нас ворота-то?» – насмешливо подумала Васёна...

Проводив гостя и поднявшись на крыльцо, Яга даже в дом не успела войти. Васёна услышала, как бабушка кричит кому-то через всю поляну:

– Да заходи уж, заходи, раз не поленился притащиться...

– Водяной пр-риплюхал, – объяснил Ворон Воронович от окна.

Вслед за Ягой в горницу робко вошел невысокий человечек с пышной бородой, в мужицком армяке и в лаптях. Вот только с левой полы армяка на пол мерно капали редкие капли воды, да и борода, если приглядеться, была сыровата.

С этим гостем Баба Яга не церемонилась, за стол не звала, чаю с медом не сулила. Васёна знала причину тому: этой осенью бабушка крепко поссорилась с водяным. Из-за чего вышла ссора – того Васёна толком не знала. Болтушки-трясогузки нащебетали девочке, что играли Яга и водяной в карты. Яга, мол, поймала Речного Хозяина за руку, когда тот вытаскивал из-под бороды пятого туза. Водяной обиделся и запретил всем речным жителям – и рыбам, и ракам, и лягушкам – разговаривать с Ягой.

Ну так и Васёна гостю кланяться не стала – пусть чувствует!..

– Ты... это... Яга, Велесовна... не серчай, – квакающим голосом начал водяной. – С худыми вестями я к тебе, ой, с какими худыми! Попали мы с тобой, как два зернышка под жернова! Нагрянуло горе, что море – ни переплыть, ни вылакать...

– Что стонешь, будто воз с сеном везешь? – сухо отозвалась Яга. – Худые вести – это ты про ледяного великана? Так эта весть уже по всему лесу кружит. Нас с Васёнкой леший предупредил. Я решила свою избушку перегнать отсюда подальше... Васёна, ты к дороге всё приготовила?

– Почти всё, бабушка, – ответила, глазом не моргнув, Васёна. – Осталось разбойничьи черепа с кольев снять да в чулан прибрать.

– К дороге?.. То есть сбежишь, Яга? – В квакающем голосе прорезалось ехидство.

– А ты чего ожидал?

– А не хочешь ли, Яга Велесовна, свою древнюю колдовскую мощь показать? Не хочешь ли обрушиться грозой на троллей, погнать их до самых северных краев?

– И всё это я должна проделать потому, что один водяной боится свою речку защитить? – злобно рявкнула Яга, сверкнула глазами.

– Да я... я только спросил... – оробел водяной.

– Порой и за спрос бьют... Ловок ты, сосед, за чужими спинами прятаться, чужими руками воевать... да еще и задаром!

Водяной (как и перед этим леший) вскинулся при слове «задаром».

– Хочешь, чтоб я вновь позволил водяному народу с тобой говорить?

– Нет, – жестко ответила Баба Яга. – Хочу, чтобы ты повелел речному народу целый год меня слушаться, как тебя, и все мои приказы исполнять.

– Ого! Не много ли ты заломила?

– А если для тебя это много, красавец-борода-из-ряски, то кончай мне тут булькать и плыви отсюда кверху брюхом. Времени-то осталось в обрез. Враг, может, уже к Непьянке подходит.

– А и ладно, – попытался хорохориться водяной. – Была река – станет озеро. Авось проживу.

– Непьянка разольется до самой Горелой Пади, – ухмыльнулась старуха. – Прямо до тамошних болот. Как ты думаешь, Болотный Хозяин, Грязешлеп Тиномесович, не захочет ли расширить свои владения? Не пойдет ли на тебя войной?

Водяной ошарашенно квакнул, словно воздухом подавился.

– А ты ему предложи сыграть на власть над Непьянским озером, – продолжала издеваться Яга. – Правда, про Грязешлепа говорят, что он тоже не дурак в карты смошенничать! Мне-то что! Я с моей избушкой сегодня здесь, а завтра там... а ты куда от воды денешься, щукин ты сын?

Водяной хотел что-то сказать – судя по лицу, огрызнуться собирался. Но вовремя остановился. Чуть подумал. А затем с несчастным видом махнул рукой:

– Эх, попал я, как сом в вершу! Будь по-твоему... владей целый год моей Непьянкой...

Повернулся было к двери, но Яга его окликнула сурово:

– А ну стой! Кто ж тебе на слово поверит, черту мокрому, без клятвы-то? Клятва – что кандалы, ее не нарушишь...

– Чтоб я сдох, коли вру, – охотно зачастил водяной, – чтоб у меня руки-ноги отсохли, чтоб мне высохнуть до макового зернышка, чтоб мне первым же куском подавиться, чтоб мне всякая встречная уклейка в глаза плевала...

– Стой! Что зря болтаешь? Этим словам грош цена, ты их позабудешь, как до берега дойдешь. Я-то знаю, что ты только одну клятву крепко держишь. Вот ее и скажи!

– Верь бороде, а порука – в воде, – неохотно процедил Речной Хозяин.

– Вот! Запоминай, Васёна: эта клятва для всех водяных – заветная!.. А теперь, соседушко, ступай домой, недосуг мне с тобой разговоры разговаривать, мне нынче на бой идти!

Водяной пошел из горницы, споткнувшись на пороге, словно слепой.

Яга и его проводила как полагается. Гость же!..

Вернулась посерьезневшая, с топором за поясом, с сосновым факелом в руке. Сказала довольно:

– Бери вилы, внучка. Задержались мы с тобой малость, но дело того стоило. Плохо идти на битву с тяжелой душой, а мне уж так тоскливо было! И не то меня мучило, что огребем мы с тобою от троллей, а то, что огребем забесплатно...

Яга шагнула было к печке, чтобы зажечь факел. Но тут за окном завыли волки.

– Кар-р... – почтительно выдохнул Ворон Воронович от окна, не решаясь договорить до конца грозное имя.

«Карачун!» – тревожно толкнулось в груди сердце Васёны.

Яга сунула в руки девочке незажженный факел. Велела:

– Жди меня здесь. Из избы – ни ногой!

И поспешно вышла из горницы.

Васёна кинулась к слюдяному оконцу, встала коленями на лавку, отпихнула ворона.

На краю поляны в наступающих сумерках неподвижно стоял высокий старик в темной одежде, с зубчатой короной на голосе. У его ног смирно сидели два огромных волка.

Баба Яга пересекла поляну, остановилась перед опасным гостем.

«Этого в дом не позвала!» – мельком подумала Васёна.

Разговор двух могущественных чародеев продолжался очень недолго, но этого хватило Васёне, чтобы вконец известись. Ведь девочка не слышала ни слова, не видела даже выражения лиц!

Наконец Карачун коротко кивнул, повернулся и пошел прочь. Волки заскользили следом.

Баба Яга не стала провожать взглядом грозного владыку зимы, не стала дожидаться, пока он исчезнет меж елей. Она поспешила вернуться в избу.

– Договорились! – бодро сказала она Васене, входя в горницу. – От сего дня до весны и всю будущую зиму я буду решать, какой погоде стоять на дворе. Захочу – ударят морозы, захочу – утихнут метели... Дай-ка сюда факел, девонька.

Баба Яга сунула факел в печь и забормотала что-то быстро и тихо. Васена разобрала только имя «Сварог» – и отпрянула в страхе.

Девочка понимала, что если она посмеет повторить то, что на ее глазах совершает Яга, огонь вырвется из печи и сожрет избушку вместе со всеми, кто в ней есть.

А сейчас лишь длинный язык пламени выскользнул из печи и прошелся по лицу колдуньи, словно проверяя: устоит ли? Достойна ли помощи огненного бога?

Яга Велесовна не дрогнула, не отшатнулась от огненного поцелуя – и факел в ее руке расцвел огненным цветком.

– И в метель не погаснет, – сказала Яга. – Вот теперь и в драку можно!..