Двойная ложь

ТРИ ГОДА СПУСТЯ

Все, из чего складывается счастливый конец, я получил, однако прошу вас простить меня за нежелание называть его таким. При всех ее чудесах, жизнь обладает неприятным обыкновением напоминать нам, что на самом-то деле от нас зависит далеко не все.

Я по-прежнему остаюсь практикующим психотерапевтом. У меня опять множество пациентов. И Мила так и осталась моей Мамкой.

Саманта Кент получила пожизненное заключение без права на досрочное освобождение. Присяжные в ее невменяемость не поверили. И что интересно, отметил Виктор, все они были выпускниками университетов.

Я так и не написал, к великому сожалению Дебры Уокер Койн, повествования о том, что со мной случилось. Вместо этого я позволил Кевину Дэниэлсу переиначить мою историю на собственный лад. Должен признать, он написал довольно приличный сценарий, в конечном счете купленный одной из киностудий. Правда, побывав в отделе разработки, сценарий изменился до неузнаваемости.

— Да пусть себе резвятся, — сказала моя жена.

Вообще говоря, то, что Терри влюбилась в человека, которого представляла в деле об убийстве, ничего хорошего ей, в смысле карьеры, не сулило. Другое дело, что Терри всегда знала: карьера ее так или иначе переменится. И вот, год назад она сказала «прощай» уголовному праву и занялась делами «Дома полумесяца», распространявшего свою деятельность на другие города. Благодаря пожертвованным Арнольдом Кеспером десяти миллионам долларов несколько ленточек мы уже разрезали. И разрежем еще не одну.

Впрочем, в следующей торжественной церемонии разрезания, а она через несколько недель состоится в Чикаго, Терри участвовать не сможет. На седьмом месяце беременности самолетами особенно не полетаешь.

Мы не знаем, кто у нас родится, мальчик или девочка. Знаем только, что крестными отцом и матерью станут Паркер и Стэйси. Подбирая ребенку имя, годное для обоих полов, да еще и содержащее в себе вежливый кивок в сторону любимой книги Терри, мы остановились на Харпер Ли Ремлер. Детская у нас уже готова.

И последнее, о чем я хотел написать. Некоторое время назад Терри наткнулась на ключ от банковского сейфа. Она спросила меня, что в нем хранится, и я сказал ей.

Сказал о списке, составленном моей первой женой, когда она была беременна, о том, как я нашел этот список. Терри спросила, что он собой представляет. Я рассказал и это. Я все еще помнил его наизусть.

Она выслушала меня, кивнула. Другой человек на этом бы и остановился. Мое прошлое осталось бы моим прошлым, а список так и продолжал бы лежать в банковском сейфе. Но Терри — совсем другой человек. Ее никогда не тревожила мысль о том, что она будет жить в чьей-то тени.

Когда она попросила меня принести ей из банка листок, я не сумел догадаться, зачем он ей понадобился. Я узнал об этом через два дня после того, как отдал ей его. Вошел в детскую и увидел его в рамочке на стене. «Этому следует научить любого ребенка», — сказала она.