Двойник

Глава 8. Раскрытие самозванца

В то, что я не смогу ответить правильно я нисколько не сомневался, а значит после этого меня ждёт очень незавидная участь.

Так, стоп… Берг-Дичевский ведь дал мне понять, что он меня раскусил, но не стал выдавать. Так с чего он так легко согласился на это предложение? Что за игру он ведёт?

Или я ошибся и он меня не узнал?

Я сглотнул и посмотрел на него. Он пристально посмотрел на меня, и чуть насмешливо улыбнулся.

— Егор, скажи, какое у меня любимое блюдо? — спросил он.

— Плов, — наугад ответил я.

— Верно, вижу, что ты это помнишь. А какая у меня любимая книга?

— Конёк-горбунек, — ляпнул я.

— Ага. Я полюбил её, когда читал тебе в детстве, — улыбнулся Петр Ильич.

Что? Я угадал, да ещё два раза подряд? Никогда в это не поверю. Такого совпадения просто не может быть. Это невозможно.

— А подарок который ты сделал мне в шесть лет?

— Рогатка, — снова наугад брякнул я.

— Я до сих пор её храню. — Улыбнулся Берг-Дичевский и повернулся к Хунду. — Вы все ещё сомневаетесь?

— Прошу прощения, — кивнул тот и развернувшись кругом зашагал прочь.

Тяжёлая рука опубликовано опустилась мне на плечо.

— Подожди Егор, — мягко сказал Берг-Дичевский. — Я отправил Степаныча домой. Что-то давно мы не общались. Мы поедем на моём автомобиле.

Я просто пришибленно кивнул не понимая, что происходит. Я до сих пор не мог поверить, что угадал три раза подряд.

Автомобиль Берг-Дичевского остановился рядом с нами и из салона вышел водитель азиат, после чего открыл заднюю дверь. Вот теперь я понял, что попал окончательно. Берг-Дичевский пропустил меня первым, после чего сел сам. Двери закрылись.

— А ты неплохо держишься для самозванца, — пророкотал Берг-Дичевский. — Было забавно наблюдать за тем, как ты пытался угадать ответы, и ещё забавный смотреть как ты удивляешься, когда я говорю, что они правильные.

Вот теперь я почувствовал себя так, как будто на меня не только одели петлю, но и выбили из-под меня табурет.

Конгрессмен расхохотался.

— И ещё забавней было видеть лицо этого проныры, когда его ожидания не сбылись. Можешь не гадать, я с самого начала знал, что ты самозванец.

У меня в желудке всё перевернулось.

— По одной простой причине. Знаешь какой? — он в упор посмотрел на меня.

— Нет, — ответил я.

— Потому, что мой сын никуда не уезжал. Я сам закрыл его в одну анонимную закрытую психиатрическую лечебницу.

Я ощутил даже не падение с табуретка, а как горло стягивает удушьем. Выходит Александра права — в исчезновении её брата виновен отец.

— С этого момента и начинается наш с тобой разговор. — снова в упор посмотрел на меня Берг-Дичевский. — Признаюсь, я подумал сначала, что ты простой аферист, но то как ты отреагировал на оскорбления этого недоноска и сломал ему челюсть дают тебе пару бонусов и я даже решил немного помочь тебе. Ну так как, согласен поработать на меня?

— Условия? — только и спросил я.

— Правильный выбор, — кивнул аристократ. — Я просто не выдам тебя, а когда дело будет сделано просто дам тебе одной большой уехать подальше. Если за тобой есть серьезные преступления, я не стану сразу выдавать тебя, а дам фору скрыться.

Я с сомнением посмотрел на него. Он так просто оставит меня в живых? После того, как признался, что запер сына в психушке?

Глядя на меня князь понял мои сомнения и вздохнул:

— Вижу твои сомнения, но скажу сразу — я не мокрушник, а учитывая твою аферу твоим рассказам никто тебе не поверит. И не считай меня бессердечным чудовищем — я запер своего сына только потому, что он отравился. А общественность легко может выдумать сплетню, что он стало морфинистом. Не стоит портить ему жизнь. Как и себе.

А вот это было уже серьёзное признание — морфинистами здесь называли всех наркоманов, а если Егора Берг-Дичевского будут подозревать в этом, то его отец наоборот поступил даже благородно и правильно.

— Что я должен делать? — спросил я.

— Вижу ты сделал правильные выводы, — кивнул Берг-Дичевский. — Похвально. Тебе нужно будет найти тех, кто подтолкнул его к этому, а точнее тех, кто его отравил. Тут ты оказался весьма кстати — будешь выдавать себя за него, и ни у кого не возникнет подозрений о том, куда он делся. Я очень хорошо знаю своего сына, и могу сказать, что он не мог стать таким сам — кто-то силой или хитростью дал ему этот яд.

— Я должен буду убить их?

— А ты уже убивал? — странно посмотрел на меня князь.

— Нет.

— Просто передашь мне их имена, а дальше я всё сделаю сам. Эти люди ответят за то, что сделали, Егор вылечиться и вернётся в общество, а ты получишь от меня амнистию за то, что выдал себя за моего сына и обманул моих дочерей.

— Точно? — спросил я.

Князь молча посмотрел на меня. Взгляд длился несколько минут, а затем он произнес:

— Лечение в клинике Арзет оплачивал я. И я первым узнал о твоём появлении там, хотя моя дочь пыталась от меня это скрыть, но сам понимаешь, такие вещи сразу докладывают главе клана или рода. Так, что я уже дважды спас тебя. Да и что-то мне подсказывает, что когда ты найдешь виновников, то передашь данные о них через третьих лиц, а сам скроешься.

О как… Выходит я уже крупно задолжал ему за свое лечение. хреново. Да и гарантий он мне не предоставил.

— Не сомневайся, — кивнул он. — Я держу слово. Не в моих принципах обманывать и подсылать убийц. Мне не нужен ты, мне нужны виновные.

— Хорошо, — покладисто кивнул я. — А если это будут люди… Близкие вам люди?

— Я не думаю, что это произойдет, но если это случиться просто передашь данные мне. — процедил сквозь зубы этот медведь.

— Тогда мне нужна будет помощь — всё о том, с кем общался настоящий Егор, куда ходил, у кого был мотив устранить его. И прочее.

— Будут тебе данные, — кивнул Берг-Дичевский. — Чон, который нас везёт передаст их тебе, или ещё кто-то от меня. Ещё что-то?

— Если во время своего расследования я наткнусь на людей… Плохих людей, преступников не связанных с делом?

А что, чем не повод стравить этого конгрессмена и Доктора Менгеле и его санитаров? Воспользуюсь случаем — от такого типа они точно не сбегут.

— Сдашь их мне или Анне, а она получит за них пару поощрений от начальства. — кивнул Берг-Дичевский. — Но нужны будут доказательства. Словесных объявлений будет недостаточно. Лучше мне, а то Аня начнет допытываться, откуда ты это нарыл, и почему этим занимаешься.

— Тогда мне нужны сведения прямо сейчас. Александра не раскрыла меня только потому, что я молчал — Степаныч — потому, что не часто общался с вашим сыном, а Анна от того, что похоже в ссоре с Егором и сама не стала со мной разговаривать.

Следующий час Петр Игнатьевич рассказывал мне про своего сына и его привычки.

— Про этого сукина сына Максима Милославского. Ты даже не вспоминай — все дети мои кровные и инцеста между ними не было.

Я молча кивнул, а он видя мои сомнения только скрипнула зубами и продолжил:

— Глумиться утырок. У самого проблемы, вот и бесится и других грязью поливает. По закону Егор должен был унаследовать главенство, но вот родился не одаренным. Как ножом по сердцу. От того Максим и назвал его бессильным, поглумился сукины сын.

— Тогда при чём тут ваша старшая дочь Анна?

Князь скривился как от зубной боли но промолчал и продолжил:

— В таких случаях все передается другому сыну, а у меня только дочки и рождались, его… Ждали как надежду, а он родился без дара. В таком случае один выход — главенство наследуется по женской линии, но девушка должна быть одаренной это раз, и нести службу это два — в той же полиции или армии. Анна как ты понял, подходит по обеим параметрам, да и характером сурова, в полиции работает. От того этот упырь отпускал шуточки свои поганые про плети и наручники.

— И была в ссоре с вашим сыном, — закончил я. — И от его недееспособности только выигрывает.

— Ей это ни к чему, — снова поморщился конгрессмен. — Без дара Егор ни на что претендовать не может. А что до её характера их отношений — это я виноват. Пережал шею. Если девчонку растить как обычно, а потом разом отобрать все платья и игрушки, одеть в униформу и объявить, что ей предстоит возглавить род и она не должна подвести, а потом гонять с оружием и по военным училищам это очень меняет характер. Поначалу она заменяла младшим мать, а потом случилось это. И она того… Сильно изменилась.

Я аж присвистнул. Нихрена себе у них в семье отношения. Помешанный на долге и чести отец так поступив с дочерью похоже озлобил и сделал её очень жестокой, лишив ласки и какого-либо сочувствия, а сына банально списал в утиль и сделал молчаливым отшельником просто за то, что тотродился не одаренным. Да тут к гадалке не ходи — она должна ненавидеть брата, или тайно, или в открытую. Не поэтому ли его сын стал пошёл по кривой дорожке?

— Знаю, сам виновен… — желчно выдавил из себя Берг-Дичевский. — Но не такому прохиндею как ты меня стыдить. Анна стала несколько более сурова. Но сейчас все измениться — у неё намечается свадьба с Романом, замуж выйдет девка и оттает душой.

Оттает ли?

Вслух я спросил:

— Кто такой этот Роман?

— Не аристократ. Просто сын богатого промышленника. Прав на наследование рода иметь не будет. Все останется у Анны. Он даже готов принять фамилию жены. Егор знал его, они хорошо общались. Информацию я тебе пришлю.

Одного человека можно исключить. Уже хорошо.

— А ваша новая жена?

Берг-Дичевский посмотрел на меня так, что чуть не застрелил взглядом.

— Нет. — ответил он наконец.

— А ее дети? — спросил я.

Помолчав немного он ответил:

— Да. Если примут мою фамилию.

В это момент заиграл вызов моего телефона. Звонила Саша — средняя дочь Петра Игнатьевича.

— Это ваша дочь, — сказал я.

— Возьми и скажи, что едешь со мной. — процедил хмурый как туча Берг-Дичевский. — Я не позволю какому-то аферисту жить под одной крышей со своей дочерью.

— Да Саша, — взял я трубку. — Я рядом с отцом… Нет… Нет Саша, мы хорошо пообщались и даже вспомнили моё детство… Нет Саша, я не вру. Все хорошо.

Я прикрыл динамик и сказал вслух:

— Она требует вас.

Петр Игнатьевич взял устройство и начал беседу с дочерью. Постепенно их диалог перешёл в спор.

— Хорошо Саша, — наконец согласился он. — Чон, поворачивай к Александре.

Водитель-азиат кивнул и выкрутил руль перестраиваясь.

Берг-Дичевский пару раз тяжело вздохнул, а потом сказал:

— Сейчас мы заедем к Саше, попьем чаю, после чего ты уверить её, что все хорошо и ты просто мечтаешь переехать ко мне.

— А почему бы вам просто не проигнорировать её мнение? — со скепсисом спросил я.

— Не зубоскаль, вор, — отрезал Берг-Дичевский. — Одной дочери я уже… Подложил свинью… второй не стану.

Мы въехали на Патриаршие, после чего поднялись в квартиру Саши. Едва я позвонил в дверь, как она тут же открылась, и увидев меня Саша тут же сграбастала меня в объятья.

— Егор, ты живой? Сергей Степанович сказал, что ты дрался как лев и отделал бандита который был втрое больше тебя.

Сзади раздалось покашливание. Саша отпустила меня и только сейчас заметила отца, который глядел на меня не очень добрым взглядом.

— Папа? А ты как здесь оказался?

— Разве я не могу навестить собственную дочь? — мягким баритоном спросил Петр Ильич. — Чаем угостишь дочка?

Саша неохотно обняла его и кивнула уходя кухню.

— Паскуда, — процедил глядя на меня Берг-Дичевский.

— А я что? Она сама меня обняла.

— А ты и рад. Слюни подбери. Тронешь мою дочь — проклянешь этот день.

— Вы тут ссоритесь? — тут же показалась Саша.

— Что ты доченька, мы с Егором просто обсуждаем того человека, который нелестно отозвался о нашей семье. — тут же переменился Берг-Дичевский. — Гадкий человек.

— Да? — Саша переводила взгляд с него на меня. — Егор вообще молодец. Степаныч рассказал, как он отделал троих нахалов. А ещё он помог поймать мне управляющих на воровстве.

— Да? — покосился он на меня. — Я совсем недавно подозревал, что у него есть такие таланты.

А это камешек в мой огород. Берг-Дичевский — считает меня мошенником.

За разговорами мы прошли пить чай.

— В общем так, дочка, — начал Берг-Дичевский старший. — Сегодня Егор уезжает…

— Нет, — отрезала Саша не дослушав.

— Что? — не понял Берг-Дичевский.

— Никуда он не поедет. Я его с тобой больше не отпущу. Один раз уже пропал без вести и ты отказался об этом говорить.

Петр Игнатьевич посмотрел на меня.

— Саша, папа прав, — кивнул я. — Я уже большой мальчик и не должен тебя стеснять.

— Это он тебя научил? — повернулась Саша. — Ты. Никуда. Не поедешь.

Что тут после этого началось… Берг-Дичевский сдался и пошёл на попятную только тогда, когда его дочь заплакала. Однако он смог выторговать у дочери маленькую уступку — он пришлет ей повара.

На кухню зашёл сумрачный Степаныч.

— Петр Игнатьевич, тут Милославские письмо прислали. Конверт приметный. Вызывают барина на повторную дуэль не иначе.

Берг-Дичевский вскрыл конверт и нахмурился.

— Я разберусь с этим сам. — поднялся он из-за стола. — Егор, на пару слов.

— Тронешь мою дочь — убью, — тут же сказал он. — Или я или Сон. С этим письмом я разберусь. В остальном ты знаешь, что делать. Да, и ещё — денег из Сашки даже не думай тянуть. Если будут нужны какие-то вещи — тебе поможет Сон. Отчитываться о проделанной работе будешь перед ним. Он знает о твоей тайне.

В дверь позвонили.

— А вот и Сон. — кивнул Пётр Игнатьевич.

Сон оказался копией Чона — явный брат.

— Приветствую вас юная госпожа, — улыбаясь с лёгким акцентом произнес он.

— Ой, не стоит Сон, — смутилась Саша. — Александра. Если хотите — Александра Петровна.

Брат Чона посмотрел на меня словно рентгеном. Телохранитель для Саши и надзиратель для меня. Не всё так плохо — с этого азиата и его хозяина я поквитаюсь со своими обидчиками.

— Барин. У меня есть бумаги для вас, — дежурно улыбаясь кивнул мне Сон.

— Ну что дочь, проводишь меня? — прогудел Берг-Дичевский уводя Сашу.

Сон с бесстрастным лицом достал папку и протянул мне.

— Здесь данные о невесте Петра Игнатьевича и её детях, — сухо сказал он. — Там же списки всех контактов настоящего Егора за последние полгода. Пётр Игнатьевич сказал, что ты знаешь, что с этим делать.

А вот и данные на первых подозреваемых.

— И ещё, — коротко ответил Сон. — Пётр Игнатьевич просил передать тебе, чтобы ты не вздумал пользоваться положением. Никаких займов от имени его сына, никаких продажных женщин, никакого распутного поведения, и никакого флирта с дамами из других кланов. Я про Арзет.

— За кого ты меня принимаешь? — спросил я.

— За дублёра и нечестного человека, — прямо ответил Сон с каменным лицом.

— Хм… — ответил я. — А если мне нужно будет отлучиться в моих поисках? Останешься охранять его дочь или пойдёшь со мной? Мне нужно отлучиться для расследования.

— Дай руку, — бесстрастно сказал Сон.

Я вытянул ладонь. Он взял меня за тыльную сторону кисти, вспыхнуло, кисть немного защипало и на тыльной стороне проступила печать в форме дракона.

— Ау. Больно, — потряс рукой я. — Что это?

— Печать с моим Лебеном. Пока она на тебе её не снять и я буду знать где ты. Куда ты отправишься?

— Найти одного человека. — ответил я. — У него я нашёл фотографию Егора. Он скрывал лицо, но у него было двое шестёрок, которые не боялись показывать лица. И сегодня я видел в городе обоих. Узнаем что за это человек, узнаем, как он с этим связан.

— Хорошо. — кивнул Сон.

— Ты будешь мне помогать, или только надзирать? — спросил я.

— Смотря насколько успешно ты будешь делать своё дело, — бесстрастно ответил Сон.

— Хорошо, тогда дай мне свой номер. Может оказаться, так, что должен буду передать то, что нарыл, и быстро всё уничтожить.

Подумав Азиат кивнул, и продиктовал мне свой номер.

— Егор, ты куда? — спросила меня вернувшись Саша.

— Так, схожу прогуляюсь. — ответил я. — Доктор советовал.

— К ужину будешь?

— Обязательно буду. — ответил я.

Вырвавшись от Саши у которой явно был сестринский комплекс я спустился до первого этажа и замер. Полицейское управление было довольно далеко, а Степаныча или того же Сона с машиной не было, чтобы подбросить меня. Кретин. Надо исправлять положение и решать уже собственные проблемы — этот Сон уже навесил мне маяк.

Вдохнув и выдохнув я задумался о том, как поступить, а затем просто взял и сконцентрировал Лебен в ногах, распределил его по спине и пояснице и почувствовав, как задрожали усиливаясь мышцы неспешным бегом рванул прочь, потом повысил концентрацию Лебена и побежал ещё быстрей — бежать под усилением оказалось неожиданно легко и приятно.

Кто-то из этих двоих ублюдков сегодня увидит мертвеца, который вернулся с того света.