Двуликие. Голос крови

3

Деревья и кустарники только успевали мелькать перед глазами – Андрей со скоростью, намного превосходящей человеческую, мчался сквозь сосновый лес. Сырой утренний воздух, смешанный с ароматами хвои, земляники и свежей земли, бил в нос, разгоняя кровь и заставляя бежать еще быстрее.

Как же ему этого не хватало! Вот этого безумного бесцельного бега в лесу, куда глаза глядят, в полном одиночестве! Для европейских амбиморфов он был чужаком, а посему приходилось разводить политесы – спрашивать разрешения поохотиться на чужой территории. Были и приглашения к охоте, и совместные забеги на специально отведенных территориях, но все это было не то. Хотелось просто выйти с утра из дому, и ни с кем ничего не согласовывая, ринуться в сырую темную чащу, сорваться на бешеный бег, слегка придушить какого-нибудь беспечного зайца или белку.

Правда, есть эти «лесные дары» Андрей отказывался наотрез – даже в своей полуживотной ипостаси он испытывал чувство легкой брезгливости к подобной еде и предпочитал питаться как все цивилизованные люди – за столом, с ножом и вилкой. Поэтому, чаще всего перепуганные придушенные зайцы и белки все-таки оставались живы и со всех лап улепетывали от непонятного существа, едва веря в чудесное избавление.

Совсем сентиментальным стал, вот и зайчишек начал жалеть. Еще пара лет беспечной мирной жизни, и обрастёт жирком, заведет пару котов, откроет приют для осиротевших белок и зайцев, и, в конце концов, женится.

Андрей рассмеялся. Какой только бред не лезет в голову с утра пораньше! Пробегая мимо озерца, затерянного среди высоких янтарно-зеленых сосен, мужчина решил искупаться. Со всего разбегу, благо одежды на нем не было, он врезался в ровную гладь озера, распугав мелких рыбешек и прочую водяную живность. Несколько раз нырнув, отфыркиваясь, поплыл обратно к берегу.

Пора было возвращаться, дел невпроворот – вчерашние слова Егора никак не шли из головы. Ведь наверняка где-то живет-поживает Андреева предназначенная пара, знать не знает ведать не ведает, какое счастье ее ожидает!

Но шутки шутками, а ситуация и впрямь серьезная – если все так, как говорит Егор, то Андрей может свою пару никогда не встретить. Он может и не очень-то желал остепениться, однако испытывал чувство ответственности за неведомую ему женщину. Среди этой неразберихи ясно одно – только рядом с ним она будет в безопасности. Только вот как ее найти? Никто еще не придумал эффективного метода по поиску предназначенных. Двуликим оставалось лишь уповать на судьбу и надеяться, что та не станет слишком затягивать со встречей.

Неподалеку от Солнечного, на старом заброшенном пляже, Андрей заметил какого-то подростка, одиноко сидящего на понтоне и бросающего камешки в воду. Резко притормозив и устроившись за густыми зарослями, мужчина принялся наблюдать за парнишкой. Вроде в санатории он вчера не заметил мальчишек такого возраста. Откуда он тут взялся? До ближайшего поселка далековато. Да еще и один-одинёшенек.

Черт возьми! Еще не лучше! Да это и не мальчишка вовсе. Девчонка в толстовке с капюшоном, старых потертых джинсах и с наушниками в ушах. Откуда она взялась? На вид лет двенадцать, вряд ли больше. Вот ведь беспечная раззява! Еще и уши заткнула! Даже если бы Андрей начал кричать и топать, она бы его не услышала – нападай, кто хочет!

Впрочем, девчонка была совсем мелкой, даже если бы и услышала, сделать бы все равно ничего не смогла. Сидит себе, мелкая пичуга, ногами болтает, и не подозревает, что из-за кустов за ней наблюдают нечеловеческие глаза.

Андрей отыскал заранее припрятанную одежду – показываться столь юной барышне в чем мать родила явно не самое педагогически верное решение.

Затем осторожно вышел из зарослей и направился к понтонам.

Как и следовало ожидать, девчонка заметила его лишь тогда, когда под Андреевыми шагами начал вибрировать и раскачиваться старый прогнивший деревянный помост.

Она встревоженно оглянулась, быстро стянула наушники и с опаской уставилась на непрошеного гостя.

– Привет, – проронил Андрей и уселся неподалеку.

– Добрый день…

Только сейчас мужчина внимательнее всмотрелся в лицо, еще пока лишенное косметики и оттого казавшееся совсем юным и даже детским. Кого-то она ему напоминала, только вот кого? И почему ей никто не объяснил, что небезопасно вот так одной просиживать штаны на заброшенном пляже?

– Меня Андрей зовут, а тебя?

Девчонка нехотя протянула:

– Ксюша.

И отвернулась.

Явно решила, что он к ней подкатывает, и не хочет продолжать разговор. За бдительность пятерка, но осознавать, что его приняли за педофила, было весьма и весьма неприятно.

Тут вдруг его осенило, на кого была похожа девчонка – на Ваську. Точно, наверное, это ее младшая сестра. Кажется, Клавдия говорила, что они обе в санатории живут.

– Приятно познакомиться, Ксюша. Дай угадаю – у тебя есть сестра и зовут ее Василиса! Угадал?

Девчонка удивленно уставилась на него.

– Вы знаете мою сестру?

– Да, немного знакомы. Давно не виделись, а вот вчера опять встретились здесь, в «Солнечном».

Ксения немного успокоилась, кажется. А зря. Если бы он хотел причинить ей вред, вполне мог бы и наврать чего-нибудь. Слишком доверчивая.

– Ты чего здесь одна сидишь? Тут небезопасно – доски прогнили, да и мало ли кто тут шарахается.

– Здесь почти никто не ходит, только я и Васька.

Да что же это такое! Сдала и себя, и сестру! Был бы он каким-нибудь маньяком, наверняка воспользовался бы ценной информацией – сцапал сначала эту малявку, а потом и ее безответственную сестрицу! Без шума и пыли!

Поняв, что перед ним кладезь ценной информации, Андрей решил выпытать как можно больше. Отчего-то ему хотелось знать об этой парочке всё: как живут, чем занимаются. Наверное, это потому что с Василисой такой облом случился. Как сказал бы психолог – незавершенный гештальт, чтоб его!

– Ясно. Ты тоже в «Солнечном» живешь?

– Да, мы вместе с Василисой тут уже пять лет живем. Сестра работает горничной, а я пока в школе учусь, в поселковой.

– Ну и как? Нравится?

– Жить? Или учиться?

– И то, и другое, – улыбнулся мужчина.

Девчонка неопределенно пожала плечами:

– Жить нравится, а учиться не очень.

Поняв, что данная тема Ксюше неприятна, Андрей решил зайти с другой стороны:

– Ну а планы есть какие-нибудь на будущее?

– Школу закончу и уеду в столицу. Найду работу, буду Ваське помогать. Она одна работает, еще и учится на бюджете, ей тяжело. А потом и Ваську в столицу перетяну, что ей тут делать? Она у меня знаете, какая умная? Не то, что я…

Ксюша понуро опустила голову.

Андрею стало даже немного жаль бедолагу – это чего же она себя так гнобит? Вроде на дурочку совсем непохожа.

– Что-то ты к себе чересчур критично относишься, не думаешь?

Ксения вновь молча пожала плечами.

– А родственники вам не помогают?

– У нас нет никого. Родители давно в аварии погибли, еще когда мы маленькими были. А бабушка умерла несколько лет назад.

– Сочувствую. А как же опекунство и все такое прочее?

– Васе и Клавдии Георгиевне удалось добиться совместного опекунства. Одной Васе не разрешали, она сама еще недавно несовершеннолетней была. Поэтому они вдвоем подали заявление. Мне кажется, там Егор Васильевич посодействовал, поэтому опека разрешила.

Да, Егор Васильевич запросто мог посодействовать – в этом Андрей не сомневался.

– А на кого Василиса учится?

– На юриста. Она хочет следователем стать, чтобы найти того, из-за кого наши родители погибли.

– А что, не нашли?

– Нет, Вася говорит, что и не искали. Бабушка как-то рассказывала, что это, скорее всего, какая-то важная шишка была, – смущенно добавила девочка.

– Вот как? Все может быть, – задумчиво протянул Андрей. – А Василиса тоже хочет в столицу перебраться?

Почему-то мысль о том, что Васька может уехать далеко, вызывала в душе неприятное чувство – то ли тоску, то ли обиду. Глупость какая – они ведь совсем мало знакомы, с чего ему обижаться?

– Она еще не решила. Ей вообще-то нравится тут – она любит и лес, и озеро. Нам очень повезло, что Егор Васильевич разрешил нам с сестрой тут работать и жить. За жилье платить не надо, питаемся мы в столовой, только вот одежду и лекарства сами покупаем. Ну и всякие школьные расходы тоже сами – всякие канцтовары, форма, фонд школы и тому подобная ерунда.

– А до этого вы где жили?

– Пока бабушка была жива, у неё. А когда она умерла… – тут Ксения часто задышала, борясь с подступившими слезами, – нас в детдом отправили. Ну мы сбежали оттуда через три месяца и жили где придется. Иногда на вокзале ночевали, но там опасно – столько уродов ходит, того и гляди, либо на органы, либо в бордель сдадут. И никакая полиция не поможет. А иногда нам везло, и мы в квартирах ночевали, я уже не помню, как мы туда попадали. Я же еще мелкая была. Ну, наверное, с этими квартирами тоже не все гладко было – помню, как однажды мы ночью зимой бежали с Васькой из какой-то пятиэтажки, еле успели сапоги натянуть. Ночевали рядом с теплотрассой, хорошо, что оттепель как раз была.

Андрей слушал Ксюшин рассказ и чувствовал, как встает дыбом шерсть на загривке – он рос и воспитывался среди амбиморфов, у которых забота о детях, неважно – своих или чужих, была краеугольным камнем всей их культуры. Невозможно было представить, чтобы двое девчонок ночевали зимой возле теплотрассы, или на вокзале, кишащем всяким сбродом – уголовниками, наркоманами, алкашами и сутенерами всех мастей.

Тут Ксюшка опомнилась и воскликнула:

– Ой, что это я вам все рассказываю, загрузила вас нашими проблемами. Вы уж извините.

– Не извиняйся, я же сам поинтересовался. Ну а дальше что было?

– А потом как-то в одну ночь Вася вернулась вся зареванная с новой работы – она тогда в какой-то ночной клуб устроилась официанткой, и у нас появились деньги, чтобы снимать комнату. Мы снимали у одной бабульки, совсем маленькую комнатушечку, но чистую. И главное, что в квартире жили только я, Вася и баба Катя. Баба Катя клёвая была, почти как наша бабушка.

Девчонка, помолчав немного, продолжила с наигранным весельем в голосе:

– Ваську уволили, уж не знаю за что, она не рассказывала. Ну а потом мы сюда перебрались. Здесь хорошо, мне нравится. Лучше, чем в городе, это уж точно.

– А чего тогда смурная такая?

– Да так…

– В школе проблемы?

– Да нет, все нормально.

Андрей сделал вид, что поверил. Казалось бы, что ему за дело до этих девчонок? Однако рассказанная Ксюшкой история не давала покоя, словно заноза накрепко засев в сердце, и заставляла переживать за судьбу сирот.

Дело шло к обеду, поэтому вскоре и Ксения, и Андрей засобирались обратно в санаторий. Обратив внимание на то, что девочка поглядывает на смешные наручные часы с огромным циферблатом в виде совы, Андрей поинтересовался:

– Спешишь?

– Да, мне к часу надо быть на месте, я обещала Клавдии Георгиевне помочь. Я летом на каникулах подрабатываю немного, все равно делать нечего. К тому же, нам с Васькой пополнение бюджета. Ой, только вы Васе не рассказывайте, чего я вам тут наболтала, – спохватилась Ксюша. – А то она ругаться будет.

Андрей с трудом мог представить хрупкую и маленькую Василису на кого-то ругающейся, однако с самым серьезным видом пообещал:

– Хорошо, буду молчать, как рыба об лёд.