Двуликий ангелочек

Глава 3

Первое, что я сделала, выйдя из двора-лабиринта, в котором располагалась «Терция», прошла в скверик напротив, у здания цирка, и минут десять сидела, обдумывая, кто такой этот доктор Косович Рудольф Иванович, неожиданно всплывший в разговоре с Серебровым, и как его разыскать. Не стоит, наверное, спрашивать о нем Ксению Давыдовну, раз уж она мне сама о нем не сказала, лучше поговорить с ним, не предупреждая ее. Чтобы она не предупредила его. Сам Серебров, похоже, не будет звонить Косовичу, он, кажется, не в лучших с ним отношениях.

Я вспомнила, как изменился тон Олега Георгиевича под конец нашего разговора. Я так и не сообразила, чем это было вызвано.

Прокрутив еще раз диктофонную запись, я четко уловила фразу, произнеся которую Олег Георгиевич напрягся. В его тираде значительное место было уделено критике профессиональных способностей Рудольфа Ивановича, но это было совершенно безобидно. А вот дальше очень плотно шла информация, которую Олег Георгиевич скорее всего выпалил сгоряча, и тут же пожалел об этом. В двух фразах было сосредоточено очень много, они были просто перенасыщены информацией.

«Моя жена платит ему мои же деньги…».

Если этот факт вообще как-то засел в голове Сереброва, то деньги уж никак не маленькие, иначе бы он и внимания на них не обратил.

А о чем говорила вторая часть этой же фразы?

«…а он несет ей обо мне черт знает что!»

Прежде всего, она красноречиво характеризовала отношения между Серебровым и Рудольфом Ивановичем как неприязненные. Было понятно, что сложившаяся ситуация сильно раздражает Сереброва и он очень бы хотел воспрепятствовать контактам своей жены с этим человеком, но не делает этого. Возникает вопрос – почему?

«Так это же просто! – осенило меня. – Потому что Рудольф Иванович Косович не просто врач, а врач-психоаналитик! Ну, конечно! Если это так, сразу становится понятным обвинение в непрофессионализме и, главное, в профанации, которое прозвучало в словах Сереброва. И высокая оплата говорит о том же самом. Услуги психоаналитиков стоят, как известно, очень дорого. А в иных случаях так дорого, что это вполне может вызвать раздражение даже столь состоятельного человека, как Серебров».

Впрочем, похоже, не только деньгами, которые тратит его жена, вызвано его раздражение. Что это за фраза, вернее, конец следующей фразы!

«…но я когда-нибудь до него доберусь».

По-моему, это угроза. И вовсе не скупость – причина этого. А то, что одним из объектов внимания психоаналитика стал сам Олег Георгиевич. Скорее всего – заочно. Наверное, проблемы его жены, Ксении Давыдовны, связаны именно с мужем. И врач это ей растолковал, а она, вероятно, сказала об этом мужу. Вот вам и пожалуйста.

Но почему же он все-таки так напрягся после этой вот фразы:

«Не знаю, всю ли программу этого доктора Косовича вам довелось выслушать, но я когда-нибудь до него доберусь».

«Господи! Так вот же ответ! – я чуть по лбу себя ладонью не стукнула. – Он даже логическое ударение сделал там, где нужно: «всю» ли программу я выслушала, успел ли мне Косович что-то рассказать очень важное или не успел? Вот что его беспокоило. И по моей реакции он скорее всего понял, что не успел. Или не захотел. И это Сереброва успокоило. Он сразу отстранился и стал нагружать меня массой ненужных подробностей о своей семейной жизни и совершенно незначащих деталей. С единственной целью – отвлечь мое внимание от неосторожно сказанной им фразы, неосторожно заданного вопроса, который слишком его волновал.

Вот и еще одна задача для меня! Теперь мне придется встретиться с этим Косовичем и попытаться выудить из него то, чего так опасается Олег Георгиевич Серебров. Врачи-психоаналитики знают иногда немало того, что очень проясняет мотивы фигурантов дела.

Вопрос еще в том, как найти этого самого Косовича? Вряд ли его адрес может оказаться в телефонной справочной 003, в любое время суток информирующей о товарах и услугах, которые можно приобрести и получить в Тарасове. Ну, это я оставлю на крайний случай. А пока просто позвоню Косте – знакомому психиатру, работающему в психлечебнице на Алтынке. Вполне возможно, что он слышал о Косовиче и подскажет, где его найти.

Не откладывая дела в долгий ящик, я оттуда же, с лавочки, позвонила в психлечебницу, и после нескольких минут ожидания к телефону подошел Костя, которого пришлось вызвать из другого корпуса.

– Косович? – переспросил он. – Конечно, знаю. Имя в Тарасове известное. Правда, больше размерами гонораров, которые он берет за лечение и даже за консультации. Деньги любит патологически… А зачем он тебе? Что, какие-то проблемы? Ну, тогда к нему не советую обращаться – вряд ли поможет, а вот деньги все до копейки из тебя выжмет.

– Слушай, Костик, наверное, скучно тебе там среди психов на Алтынке. Как до телефона дорвался – перебить нельзя, не остановишь. Я не собираюсь у него лечиться. Мне один человек про него говорил. Кстати – не пациент его. Он очень резко отзывался о его профессиональных качествах, называл его шарлатаном. Как ты думаешь, он прав?

– Ну, ты даешь, Оленька! – воскликнул Костя. – На этот вопрос тебе не только я – вообще никто не ответит. Сейчас так много и развелось всяких психотерапевтов и психоаналитиков потому, что их профессионализм практически невозможно проверить. Если у него что-то получается – вопросы сами собой отпадают, хотя и неизвестно еще – принял ли он вообще хоть какое-то участие в процессе выздоровления. Если же не получается – обвинить его в бездействии, в невежестве, в ошибках лечения нет никакой возможности. Всем хорошо известно, что психоаналитическое лечение может длиться месяцами и даже годами. Но самое главное – никто, даже отец психоанализа Фрейд, никогда не гарантировал стопроцентного успеха. Пациент всегда заранее предупреждается, что существует риск, что лечение не будет успешным или что оно затянется на десятилетия. Знаешь, психоаналитики в отношениях со своими клиентами стали похожи на адвокатов – и тем и другим выгодно затягивать – одним дела, другим – лечение. Именно это и привлекает к модному сейчас психоанализу так много шарлатанов. На него смотрят как на хорошую кормушку, как на золотые россыпи и активно черпают из этих россыпей. И сказать, профессионал ли данный конкретный врач или шарлатан, можно только понаблюдав за тем, как он общается с клиентом, как строит лечение. И не один час понаблюдав, тут главное – направленность процесса лечения уловить. Но даже и в этом случае можно ничего не понять и не отличить врача от авантюриста. Если человек имеет хотя бы некоторое представление о психоанализе, если читал не только Фрейда, но и его последователей, если заглядывал в практические руководства по психоанализу, которые можно сейчас купить на каждом углу, ему нетрудно будет имитировать процесс лечения. А отличить имитацию от подлинного лечения можно только по результатам. Про результаты я тебе объяснил – иногда приходится ждать годы.

– Главное, что я поняла, – перебила я его, – нет никакой возможности решить – шарлатан этот Косович или настоящий врач? Так?

– Увы, так! – вздохнул Костя.

– Ну, а найти его ты мне поможешь? – спросила я.

– А что его искать! – удивился Костя. – У него офис на Турецкой, напротив «Астории». По понедельникам сидит в нем с десяти до двух – запись на прием, консультации. Я сейчас не помню ни телефона, ни адреса. Но его очень просто найти. Рядом с ломбардом его вывеска, очень оригинальная. Фрейд с Юнгом изображены вместе в профиль, знаешь, как раньше Маркса с Энгельсом рисовали на плакатах. Там одна такая, не спутаешь.

Ответив на его традиционное приглашение приехать, посидеть, поболтать столь же традиционным – «лучше вы к нам», – я задумалась.

Если Костя утверждает, что очень сложно убедиться в непрофессиональности врача-психоаналитика, то почему же Серебров с такой уверенностью это говорит. Думаю, что его отношение к Косовичу определяется главным образом не профессиональными качествами Рудольфа Ивановича, а тем, что Косович по рассказам, по проблемам его жены узнал о нем что-то очень существенное и, возможно, даже опасное для Сереброва. По крайней мере, такое, что он стремится скрыть от лишних ушей и глаз. А обвинение в непрофессионализме – это просто проявление его сильного раздражения.

Сегодня был, однако, не понедельник, а четверг, идти в офис к Косовичу особого смысла не имело, хотя и можно было попытаться раздобыть его домашний адрес или где еще там он проводит свое лечение…