Двуликий бастард. Том 1

Глава 3

Утро следующего дня наступило для меня очень неожиданно.

— С днем рожденья тебя-я… — неумело пропел голосок приемной матери, внезапно разбудивший меня. — С днем рожденья тебя… с днем рожденья, милый Эйджи-ку-ун… — тут небольшая пауза. — С днем рожденья тебя-я-я!

«Эй, она вообще в своем уме? Я же чуть-было с локтя ей не въехал! Так внезапно будить меня очень опасно, черт возьми! Фух, надо бы немного отдышаться. Так, а зачем она стоит тут?» — скверные мысли внезапно разбуженного человека всплывали в хаотичном порядке.

Я стал спешно перебирать в голове причины, по которой женщина могла разбудить меня так рано. И, ровно через минуту, вспомнив слова, с которыми она меня разбудила, я наконец допер.

«Мне же сегодня исполняется семнадцать… чертов день, мать его, рождения! Ух, ну и летит же время…»

Я часто забывал о собственных днях рождения потому, что уже толком не считал пролетающие дни и годы, даже с трудом мог ответить на вопрос, сколько мне сейчас точно лет. Такова была участь каждого попаданца, так как тело чаще всего возрасту сознания не соответствовало.

«А я ведь пару часов назад спать лег, ну что за день-то такой… блин, она не уходит… ответить надо, наверное… иначе так и не сойдет с этого места, пока не выгоню ее…»

— Спасибо, мам… — так, открываем медленно глаза, делая вид, что выспались. — Чего тебе от меня нужно в такую рань? — протянул я, глубоко зевнув.

— Тебе повезло, что сегодня твой день, сынок, иначе… ух… — сжала та демонстративно кулак и вздула щеки.

— Что это значит? — посмотрел я сначала на кулак, затем перевел взгляд на женщину.

— Это значит, что тебе бы досталось… — тут же подобрела та. — Просила же не возвращаться домой так поздно.

— А, это… каждый день одно и то же, — закатил я глаза. — Как сменить эту заевшую пластинку, мам?

— Приходить домой вовремя, звонить чаще матери и уделять сну больше пяти часов в сутки! — положила руки та на пояс, заиграв желваками. — Разве я много прошу?

— Может ты и просишь немного, но делаешь это до боли часто, — пробурчал я, отведя взгляд в сторону окна. — Если я исправлюсь, то тебе не о чем будет со мной разговаривать… у нас слишком мало общего…

— Я тебе дам… — замахнулась та тыльной стороной ладони так правдоподобно, что мне пришлось поморщиться. — Ладно, прости меня… — вновь пришла в себя. — Я обещала, что сегодня мы ссориться не будем.

— Кому?

— Себе! — выпалила та злобно и выбежала из комнаты.

Как же жгло глаза, чтоб им худо было. Капилляры и в этот раз решили со мной попрощаться. Смотрел я в окно будто через толстую пелену, которая размывала взор.

«Больно-то как.»

Худенькая женщина вновь зашла в комнату, но уже с небольшим свежеиспеченным тортом. Она встала около моей кровати и посмотрела на меня со взглядом полным любви и ласки так, будто минуту назад ничего не произошло.

— Вставай уже, Эйджи-кун, правда, может, пора уже тебе менять режим сна? — смутившись от красноты моих глаз, прошептала та.

«Выгнать бы ее из комнаты со скандалами, да вот не могу я так, женщину жалко.»

— Ты бы видел, в каком состоянии твои глаза, сынок…

Нет, против ее характера и личности ничего не имел, она периодически была очень добра, наивна и часто упряма, ну и вспыльчива. Но все же она слишком часто выводила меня из равновесия своим поведением.

— Да, конечно, пора его менять… — покладисто кивнул я, вытерев кулаком слезный жгучий глаз. Пришлось подыгрывать, чтобы вновь не напороться на ее претензии.

«Но вот нельзя изменить то, чего нет…» — хотелось грубо добавить, но я решил оставить эту фразу при себе.

— Давай, спускайся в гостиную, а то чай остынет… — взглядом женщина указала на проем, ведущий на первый этаж.

— А папа где? — моргая слипшимися красными глазами, посмотрел ей за спину.

— Он вновь не ночевал дома… — вздохнула та с грустью в глазах, пожав плечами. — Эта козлина снова где-то шляется…

Иногда я благодарил судьбу за то, что эти бездомные вообще к реципиенту моему никак не относятся. Быть в будущем таким же, как алко-батяй, или же простушка-мать, я, мягко говоря, желания особого не имел.

— Он обычно не забывает о таких днях…

Мне-то его присутствие вообще погоды не изменит, но вот реципиент довольно трепетно к нему относится.

— Я уверена, сынок, вечером он обязательно тебя поздравит… — по лицу ее было заметно, что та тоже не в восторге от сложившейся ситуации. — Дай ему немного времени протрезветь и опомниться.

— Ага…

Меня до сих пор не покидала мысль о том, что я бастард. Всю ночь, сидя перед монитором, я долго думал об этом и пытался проверить возможные способы поговорить с Императором, но, как изначально и предполагал, для этого нужно было как минимум быть членом Верховной палаты. У столь величественной персоны не было времени даже на аристократов, не говоря уже о простолюдинах, тех он вообще видеть не желал.

— Эйджи-кун… — щелкнула пальцами женщина, отдернув меня от мыслей.

Она пристальнее посмотрела в мои глаза в надежде увидеть в них что-то из-под красных белков, но ничего там не отыскав, выпалила:

— Ты так и будешь в окно смотреть?

— Да-да… то есть, нет… — протер я кулаками сонные глаза и в очередной раз глубоко зевнул. — Я уже встаю…

«Мама», к слову, была довольно симпатичной женщиной, если судить ее по меркам простолюдинов. Внешне она выглядела чуть старше своих лет, так как денег на косметику и прочее у нее просто не было. Да, небрежно затянутые темные волосы в хвост, мешковатая одежда и слишком худое лицо женщины прибавляли к ее возрасту, но я был уверен, хороший стилист бы сделал из нее конфетку.

Это случалось не только с ней, но и с каждой первой простолюдинкой в стране. Ухаживать за собой им не хватало ни времени, ни денег.

— Ладно, спускайся на кухню уже, я буду ждать тебя там… — заботливым тоном сообщила та и вышла из комнаты. — Я уже жду! — крикнула та, спускаясь по лестнице.

Я, потянувшись, неспешно поднялся с кровати и, заправив ее, осторожно открыл дверь шкафа в поисках своей домашней одежды. К слову, там кроме старых тряпок ничего особо и не было, поэтому и выбор-то был невелик.

«Ммм… как же я долго ждал новенькие портки… только бы они…» — издали в мыслях раздался голос любопытного реципиента.

Нет, его во мне не было, телом я управлял сам, но вот молодое тело его никуда не делось. Судя по воспоминаниям, характером парнишка явно пошел в отца-Императора. Он был довольно падким на красивых женщин и роскошную жизнь.

Затупив эмоции юного реципиента, я натянул на себя одежду и вышел из своей комнаты.

Но в гостиной, к сожалению для Эйджи, не заметил подарка.

Я-то мужик уже взрослый, тридцать лет отроду, три из которых были проведены в теле юноши, мне на подарок было вообще поровну… да и бывшего сына княжеского удивить подарком простолюдины точно не были способны, но вот юный реципиент негодовал.

Годом ранее я получил от пьяного папаши бутылочку сакэ, которую тот через пару дней сам и облагородил… иронично, согласен, но ведь парень в тот день действительно был рад подарку.

— Эйджи-кун, будешь кусочек? — взяв в руки нож, посмотрела на меня женщина с любопытством.

К слову, во всем, что хотя бы отчасти касалось приготовления различных блюд, женщина была просто полным нулем. Ни разу за то время, что себя помню в этом теле, мне не удалось полностью доесть то, что приготовила она.

«А если еще и думать о том, какими яствами от тетушки Натальи Петровны я питался в княжеском доме, то в миг начинает выворачивать наизнанку. Разница колоссальная, тут даже экспертом не нужно быть, чтобы понимать это.»

— Сама готовила?

— Ага, — кивнула та. Палец ее был обмотан бинтом.

Повторюсь, торты она тоже готовила из рук вон плохо… просто ужасно. Те получались в ее руках слишком приторными, либо же слишком сухими. Но, черт возьми, я не мог себе позволить отказаться, как бы сильно того ни хотел, все же она старалась, даже палец порезала.

«Что же мне вечно хочется ее пожалеть?!»

— Ну, тогда давай, — улыбнулся я по-доброму, лениво вытянув руку ближе к женщине.

— Знаешь, у меня для тебя есть две новости… плохая и хорошая… — нарезав кусочек и положив тот ко мне на тарелку, начала та. — С какой начать?

«Он воняет уксусом, или мне кажется?»

— С плохой, — буркнул я, ожидая, что хуже торта ничего быть не может.

— У нас с твоим отцом нет денег, чтобы позволить тебе учиться в старшей школе… я понимаю, что ты очень хотел бы хоть куда-нибудь поступить, но ты же знаешь папу… — удивила так удивила.

— Ты мне эту плохую новость каждый год собираешься выдавать, пока мне двадцать не стукнет? — проворчал я, приподняв бровь. К слову, в памяти реципиента все было именно так. — Ты думаешь, для меня это новость?

— Дуешься? — ехидно сощурилась та. — Вижу, что дуешься, ворчун мелкий…

— Я не дуюсь…

— Дуешься.

— Ой, помолчи уже, — цокнул я и взял кусочек торта вилкой в надежде, что меня не вывернет наизнанку.

Да, в этой стране вилки использовались не реже традиционных палочек.

К слову, новость меня вообще не удивила. Я нисколько не полагался на родителей, поэтому заранее подумал о своем обучении в старшей школе.

Попробую рассказать об этом коротко, так как история показательная.

Примерно полгода назад, в то время, когда перед сверстниками встал вопрос, в какой школе продолжать свое обучение, я думал о том, как стоит продолжать свое развитие. Я в то время почувствовал, что упираюсь в свой потолок, а без возможности воспользоваться своими ресурсами, смысла и необходимости богатеть дальше у меня становилось все меньше.

Все, что я мог на тот момент — скрываться за кулисами и надавливать на преступников, забирая часть их денег. На меня не обращали внимание члены Верховной палаты, так как понимали, что с Шина взятки гладки, поэтому в спину пока не дышали.

И вот я решил, что единственный возможный способ выйти на новый уровень — поступление в старшую школу. Как бы это рискованно ни было, я должен был попробовать.

Поставив себе цель поступления, в лице Шина Нарита я создал что-то вроде благотворительного фонда, буквально силой заставив довольно богатого оябуна-посредника оплатить обучение энному количеству бездарных и бездомных детей, которые не имели возможности учиться в таких заведениях, но отличались хорошими интеллектуальными способностями.

Суть заключалась в том, что каждый из таких ребят в Японии получил возможность поступить в одну из самых престижных школ Токио, стоимость образования в которой была поистине огромной, получив высший балл на экзамене.

В социальных сетях мы прорекламировали данную программу поступления, составив свой внутренний экзамен. Участников на то время скопилось чуть ли не под три сотни, что еще раз показало наплевательское отношение правителя на бедный и бездарный контингент. Много амбициозных простолюдинов действительно пыталось вырваться в свет и поступить в Хоккадо, но вот в этот раз получилось только у десятерых.

По великой случайности для окружающих Эйджи Химуро попал в тот самый список из десяти счастливчиков, которые получили возможность обучаться в старшей школе «Хоккадо». И, к слову, даже столь незначительная связь с Эйджи дала преступникам повод осмотреть каждого из поступивших, разузнать про них все и, убедившись в том, что угроз никаких нет, отпустить без причинения вреда.

По очевидным причинам, после успешной сдачи экзамена я вместе с девяткой бедняков был приглашен в одну из самых престижных школ Японии.

Помню, как само здание школы произвело на меня невероятное впечатление и приподняло настроение. Судя по воспоминаниям, парень никогда не видел таких эффектных школ наяву, а внутрь заходить даже и не думал.

Выполнена школа была в основном из стекла и металла и находилась по центру роскошного сада, расположенного чуть ли не по всей площади школьной территории.

Во время каникул, когда я шел к главным воротам здания с пачкой документов в руках, на территории школы практически никого не было. Лишь старенький охранник у входа кивнул мне и пропустил, записав мои данные.

Около входа меня встретила девушка лет двадцати семи, ожидающая подающих документы у главного входа в здание.

— Здравствуйте… — девушка с кольцом красного цвета на безымянном пальце учтиво улыбнулась мне и посмотрела на свой список учащихся. — Как ваше имя?

— Я… кхм… я Эйджи Химуро… — нерешительно промямлил я, полагая, что в ее глазах кажусь бездомным с подворотни.

Я, конечно, в тот день был прилично подстрижен, побрит, причесан и одет в свои лучшие одеяния, но, судя по другим поступающим, стоящим неподалеку, выглядел, мягко говоря, крайне бедно.

— Вижу… — кивнула девушка и вновь окинула меня взглядом.

Кажется, в тот момент я немного покраснел, уже не помню, но уверен, что чувствовал себя не в своей тарелке.

— Меня зовут Юмико Окава, я помощница директора и член приемной комиссии. Пройдемте со мной, Эйджи-сан…

— Ага…

Стоило нам подойти к главной двери входа, как та автоматически перед нами распахнулась. Я не сказал бы, что был удивлен подобной технологии, но для школы такие двери казались чем-то новым и неизведанным.

Холл, к слову, выглядел еще более поразительно. Мраморный пол приятно сочетался с темным деревом, из которого были выполнены подоконники и мебель.

Юмико повела меня через холл к широкой арке, ведущей в общий коридор. Мы подошли к стеклянной двери, и девушка нажатием на сенсорную панель вызвала лифт. Четыре стеклянных лифта были расположены в центральной части школы.

Поднявшись на седьмой этаж, мы вышли в более узкий коридор и остановились около двери с надписью «директор». Не буду лукавить, в тот момент я изрядно разволновался.

Я понимал, что данную процедуру проходил каждый поступающий, но все же нервничал. Для меня подобное было впервые.

— Ну, чего ты у входа стоишь? Проходи, готовь документы… — выпалил директор, подозвав меня к себе.

Директором школы был седой мужчина с серебряным перстнем на пальце, что говорило о членстве его клана в Верховной палате и принадлежности к разряду высших аристократов. Единственное, что пришло в голову после сказанных им слов, то, что старик обладал безумно величественным голосом.

— Как твое имя, парень?

— Эйджи Химуро… — протянул я ровным тоном, осторожно прикрыв дверь и достав из пакета бумаги.

Минут десять он изучал мои документы, перекладывал их в разные стопки и делал копии.

Подписав один из документов, тот протянул его мне.

— Не учились в младшей и средней школах и думаете, долго у нас протянете? — с ноткой презрения выпалил старик, в миг дав понять, что подобное в школе не приветствуется. — Вы думаете, Хоккадо — школа для простолюдинов? Не знаю, как вы нашли такую сумму, но прошу вас подумать еще несколько раз, прежде чем делать такой шаг.

Я долго смотрел на него и не мог понять, нужно ли вообще строить из себя паиньку после сказанного? Ведь, если тот начал с претензии и замечаний, то я просто не могу слушать и кивать, кем бы он ни был.

— Хотите сказать мне, что в Хоккадо стоит табу на таких, как я? — удивился я.

Да, он опешил резкой смене моего тона и стиля общения. Учтивость и благосклонность в моем лице в миг испарились. Остался лишь холодный взгляд, не выражающий никаких эмоций.

— Если я беден, это еще не значит, что я не способен тут учиться…

— Нет, в школе таких запретов действительно нет, но… — сделал тот паузу, задумавшись. — Ты ведь понимаешь, что это лишь формальность… — старик развалился на спинке стула и сцепил пальцы рук в замок. — Наша школа не место для таких, как ты…

— Ты? — захлопал я глазами в удивлении. — По этикету мы должны оба перейти на "ты", но я, пожалуй, воздержусь от подобного… не собираюсь хамить Лорду…

Лордом я его тогда назвал его потому, что неплохо успел изучить задолго до прихода в его кабинет.

— В первую очередь я директор… — сжав губы в ниточку, произнес тот. — Если продолжишь дерзить, вышвырну тебя сейчас же…

— А если не продолжу, сделаете это перед поступлением… — сухо выпалил я. — По вашим глазам читается неприязнь и неуважение.

Я старался держать себя в руках и напоминать себе о том, что я профессионал своего дела…

Но, увы, это никакой пользы не принесло, старик в той же позе сидел и смотрел на меня, точно на отребье.

— Это неприемлемо для человека с серебряным гербом на безымянном пальце…

— Откуда ты вообще знаешь, что для моего положения приемлемо, парень? — неприятная ухмылка расползлась по его лицу. — Я в последний раз прошу тебя полюбовно разойтись. Тебе нужно лишь забрать документы сейчас и идти своей дорогой… в Японии не особо нужны такие… как ты и твои сородичи.

Три года я жил в этом мире и каждый гребаный раз получал отказ от директоров по причине своей бедности и отсутствия дара.

— Люди, которые предоставили мне возможность учиться в этой школе, пообещали, что проблем не возникнет… — решил перейти в нападение.

Пора было заканчивать этот цирк.

— В случае, если возникнут, просили передать что-то про Америку и вашу прекрасную дочь… точно не помню ее имя, но видел фотографии… ей очень идет каре… — говорил я медленно и четко.

Конечно, быть равным по тембру голоса директору было невозможно, но все же у меня получилось подействовать на деда. Брови старика медленно поползли на лоб, оставив на нем целый ряд глубоких морщин. Он был поражен моей дерзости, поэтому молча смотрел на меня и бегал глазами по лицу.

Дочь его действительно училась в Америке, в стране, которая уже не первый год вела пассивную войну с Японской Империей. Про обучение в Американской старшей школе дочери не знал никто, кроме старика, его семьи и меня. Если бы кто-нибудь из его коллег из Верховной палаты узнал об этом, то «патриота» бы просто сожрали коллеги и вышвырнули бы с позором, отобрав звание Лорда.

— Откуда… — протянул тот испуганно. — "Он" знает?

— Кто знает? — состроил я любопытную мину.

— Нет, ничего… — мотнул тот головой и уткнулся в мои документы, сжав губы. Он с новым интересом стал прочитывать написанное и поставил свою злосчастную подпись в углу всех оставшихся бумаг. Затем сделал копии и угодливо протянул их мне.

— Я могу идти? — сухо выбросил я, развернувшись.

— Да, иди… — кивнул тот. — Но ты должен понимать, что сохранение тайны позволит тебе и дальше тут учиться. Как только кто-то узнает, ты вылетишь отсюда…

— Годится… — хмыкнул я и вышел из директорской, хлопнув дверью и тяжело выдохнув. Хотелось разнести этот коридор к черту, но профессионалы так не поступают.

Пока спокойно дошагал до двери стеклянного лифта, успел прийти в себя и успокоиться. Тогда-то моя любовь к этой школе рассеялась в прах.

Поэтому из здания я выходил немного раздосадованным.

Помощница директора встретила меня на улице.

— Ну, как все прошло? — состроила девушка любопытный взгляд. — Такахиро-сан был в настроении? — так звали директора.

— Ох, Юмико-сан, да ваш директор, оказывается, просто душка, — улыбнулся я, застыв в учтивом поклоне. — Спасибо за предоставленную возможность. Мне он показался очень приятным старикашкой.

— Да? — растерянно протянула девушка, нахмурившись. — Странно, обычно новички немного другого о нем мнения…

— Возможно, мне лишь повезло, — вздохнул я. — Прощайте, Юмиико-сан, я надеюсь, мы с вами еще встретимся.

— Обязательно… — девушка озарила меня доброй приятной улыбкой и махнула рукой напоследок.

Я же, определив для себя, с кем стоит подружиться в первую очередь, побрел к станции метро.

Вот таким образом меня и приняли в элитную школу Хоккадо без особых сложностей. Директор был загнан в угол, а я со спокойным лицом отправился домой ждать своего официального приглашения, которое, судя по всему, мать получила раньше меня и подала в форме сюрприза на день рождения.

К слову, после этого инцидента без лишних вопросов было принято лишь шестеро учеников из десятка поступивших. Старик одобрил поступление всем, кто пришел туда после меня.

Вот так и вышло, что первым моим образовательным учреждением стала старшая школа Хоккадо. В коррупционной стране возможно было и такое. А ведь рыба гниет с головы, если бы не халатность моего папаши-Императора, подобного провернуть мне бы не удалось даже за столь огромную сумму денег.

— Посмотрите на соню, снова застыл… — выпалила женщина тревожно.

— Кто? — очнулся я, заметив, что уже минуту разглядываю кусок торта, насаженный на вилку. — Я?

— Ты, — кивнула та. — Расстроился, что ли?

— Ох… не говори глупостей… — с подбадривающим тоном произнес я, отмахнувшись. — Я просто спать хочу, вот и висну…

Единственное, чему стоило расстроиться — отсутствию образования в начальной и средней школах. С коммуникацией явно часто будут возникать проблемы, но я постараюсь что-то с этим сделать.

«Если уж я научился общаться с этой худощавой бездомной женщиной, то с горсткой злых школьников сделаю это в два счета… они ведь просто тупые богатые дети, только и всего…»

Наверное, стоило объяснить, почему я не смог обеспечить себе обучение в младших школах.

Три года тому назад, когда мои сверстники готовились к средней школе, я только-только попал в тело мальчишки и просто физически не успел занять то влияние в кругу преступников, которым обладал ныне.

Для начала нужно было привыкнуть к новому миру, понять, как работает интернет (в моем мире он был жутко медленный), и уже позднее заслужить доверие бандитов.

А учиться в школе нынешней Японии может позволить себе далеко не каждый бездарь… повторюсь, что для этого нужно было отвалить кругленькую сумму, но даже это было не всегда действенно. Поэтому мой реципиент до того, как я попал в его тело, нигде не учился и ничем не занимался, хоть и готов был стать большим человеком.

— Ты даже не попробуешь? — обиженно пробурчала та, взглянув на кусок торта, который я пристально рассматривал.

— Ну-ка… — наконец положил я яство в рот и тут же чуть было не скривил лицо…

Торт оказался приторен и несъедобен. Женщина умудрилась не только приготовить его из самых дешевых ингредиентов, но и вообще не знала меры в пропорциях. Слишком много сахара на один квадратный сантиметр торта.

«Этот даже хуже получился того, что я пробовал на свой прошлый день рождения.»

— Ну не расстраивайся ты так сильно, Эйджи-кун… — милая улыбка немного уставшей женщины буквально заставила меня проглотить сухой недожеванный кусочек. Кажется, скрыть недовольной мины не получилось.

— Все в порядке, правда… — чувствовал, как желудок собирается вернуть съеденное обратно. — Я же как-то и без школы нормально жил…

— Именно об этом я и хотела поговорить, сынок, — улыбнулась та. — Ведь есть и хорошая новость…

Постарался поискать фото "женщины". Ну, как-то так…