Дядюшка Фистус, или Секретные агенты из Волшебной страны

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ, в которой Эжелина наконец-то узнаёт, зачем Фистус прибыл на Землю

Едва очутившись на чердаке, Фистус тут же бросился к большому пыльному зеркалу, стоящему в углу.

– Неужели это я?! – трагически произнёс он, разглядывая болтающиеся сзади ошмётки сюртука.

– Да, вид у тебя неважный, – вздохнула Эжелина.

– А я ведь предупреждала, что зашивать сюртук Фистуса – напрасная трата времени, – проговорила Королина. – Но меня, как всегда, не послушали. Более того, кто-то сегодня даже сказал: «Обезьяна опять втащит нас в какую-нибудь историю». А что получилось? По-моему, уж лучше прищемить хвост дверью, чем болтаться на фонаре и умолять: «Потрясите столб! Пожалуйста! Потрясите!» Словно столб – это яблоня, а Фистус – груша на ней.

– Будь у меня хвост, – разгневался Фистус, – я бы обязательно прищемил его дверью, лишь бы не слышать твоих утешений.

Обезьяна презрительно отвернулась, что-то обиженно пробурчав себе под нос, а Фистус продолжал вертеться у зеркала.

– Да, вид у меня ужасный, – самокритично признал Фистус. – Сдаётся мне, что в этом виновато зеркало. Разве может это облезлое стекло показать что-то радующее глаз?

Старичок взмахнул руками, и на месте старого зеркала появилось новое в золочёной раме и с канделябрами по бокам.

– Какое красивое! – восхитилась Эжелина.

– Да, – хитро улыбнулся Фистус, – это зеркало я позаимствовал на время из Луврского дворца. Надо признать, короли понимали толк в хороших вещах!

Старичок с надеждой посмотрелся в королевское зеркало и через пару минут разочарованно произнёс:

– Что-то тут не так, неужели королевские зеркала тоже лгут?

– Ну что ты убиваешься, – прервала его сетования Королина. – Подумаешь, горе – порвался старый сюртук! Вспомни, сколько времени ты носил его.

– Всего-то двести лет, – отозвался Фистус горестно.

– Вот, вот. Целых двести лет. Надо вовремя избавляться от вещей, которые скоро могут надоесть. Так что считай, что тебе повезло. Сошьёшь новый сюртук. Новый модный сюртук с блестящими пуговицами. – Обезьяна мечтательно закатила глаза. – Знаешь, я тебе даже завидую.

– Завидуешь? – удивился Фистус. – Это, конечно, очень любезно с твоей стороны. Но ты забываешь, что старый сюртук шили в Волшебной стране. А новый придётся шить здесь. А ведь даже любому ребёнку ясно, что здешние портные не сумеют пошить приличный сюртук для почтенного старичка. А карманы? Мои карманы, в которых без труда могли поместиться и велосипеды, и кирпичи, и целые деревушки? Помнишь, как я унёс из-под носа у любопытных туристов гору под названием Везувий? Помнишь, мы смеялись над вралём-экскурсоводом, который носился кругами по тому месту, где только что стояла гора, и верещал: «Она только что была тут. Я ведь сам её видел!» И теперь всему этому пришёл конец! Здешние портные ни за что не сумеют пошить мне сюртук с такими карманами.

– Между прочим, сюртуки с карманами уже не носят. В этом сезоне на Земле модны сюртуки приталенного силуэта с блестящими пуговицами. Но самое главное – никаких карманов, – пояснила обезьяна и, выхватив карандаш, набросала рисунок нового сюртука. – Вот! Это самый писк моды.

– Неужели кто-то может это надеть? – ужаснулся Фистус, разглядывая рисунок обезьяны.

– Темнота! Провинция! – презрительно отозвалась обезьяна. – Если сам в моде ни бум-бум, так слушай знающих в этом толк обезьян.

– И ты считаешь, что мне необходимо шить именно этот писк без карманов? – растерялся старичок. – По-моему, все дронты и давуны вымрут от смеха, если увидят меня в таком виде.

– А кто такие дронты и давуны? – робко спросила Эжелина.

– Дронты и давуны – это такие животные, – ответила обезьяна и тут же яростно набросилась на Фистуса. – Послушай, ты когда-нибудь расскажешь бедной девочке, зачем мы сюда прилетели, или нет?

– Расскажу, – ответил старичок, – вот сейчас сяду и расскажу.

И он, действительно, сел и начал рассказывать.

– Мы провели в мире и благополучии почти пятьсот лет. Лакримонты, и те стали забывать об обломке Офлигеи. Всё шло просто превосходненько. И тут случилось сильное землетрясение. Оно было кратковременным, но всё же успело превратить дома многих гаронцев в груды развалин.

Ах, если бы стихия ограничилась только тем, что разрушила наши дома! К несчастью, произошло самое худшее. В горе, где Лакримус замуровал обломок Офлигеи, образовалась широкая трещина. И теперь злополучный камень источал своё губительное сияние через эту щель. Прямо на глазах жители страны вновь начинали превращаться в офлигелов. А Лакримус, единственный, кто владел древним заклинанием руталонов, лежал на земле без сознания, придавленный деревянной балкой собственного дома. Лакримонтам бы привести в чувство своего друга, но, потрясённые происшедшим, они так растерялись, что даже не знали, что предпринять.

Не знаю, что было бы дальше. Наверное, Волшебная страна попала бы под власть злых сил. Наверное, обломку Офлигеи удалось бы сделать своё чёрное дело… Но тут возле дома Лакримуса неожиданно для всех появился красивый и сильный юноша. Одной рукой он шутя сбросил с груди Лакримуса тяжеленную балку, другой приложил к его рту флягу с целебным бальзамом…

На этом месте Королина прервала рассказ Фистуса.

– Одной рукой? – удивлённо воскликнула она. – А мне рассказывали, что этому герою помогали еще девять лакримонтов.

– Всё это ложь и гнусная клевета завистников, – возразил Фистус. – Но, Королина, прошу, не перебивай. У меня более точные сведения.

Так вот. Как только Лакримус отведал волшебного бальзама, сознание вернулось к нему. Он попробовал было подняться, но не смог. И тогда Лакримус понял: теперь, когда он болен, ему не удастся в одиночку справиться с обломком звезды.

Тут его взгляд упал на того самого молодого человека, который помог ему избавиться от тяжеленной балки. Лакримусу как истинно проницательному волшебнику, как величайшему мудрецу древности стало ясно, что только этот красавец сможет спасти Гарон. И тогда волшебник прошептал: «Нужно опять замуровать камень в скале. Замуровать так, чтобы его свет не проникал наружу».

И вот тот герой, который спас Лакримуса от верной смерти, теперь должен был спасти Волшебную страну. Он бросился бегом к драконьей пещере, чтобы побыстрее замуровать проклятый обломок Офлигеи, а за ним зачем-то увязались остальные лакримонты.

Через несколько часов лакримонты и их молодой предводитель уже были у драконьей пещеры. Пещеру можно было узнать издалека по волшебному голубоватому свечению камня. Лакримонтам даже показалось, что годы не только не ослабили, а наоборот лишь усилили это свечение и гипнотическую силу осколка.

Никто не решался первым войти в пещеру. И вновь молодой герой подал пример истинного бесстрашия и самоотверженности. Он крикнул: «Ну, что же вы стоите! Неужели испугались?» Лакримонты, конечно же, почувствовали себя неудобно и, набравшись мужества, шагнули внутрь пещеры, а молодой герой последовал за ними. Он был очень скромным и воспитанным и не мог допустить, чтобы столь заслуженные волшебники, которые были намного старше, оказались за его спиной. Нет! Допустить подобной бестактности наш герой не мог.

Итак, они очутились внутри пещеры. Свет камня оказался невыносимо ярким и на несколько секунд ослепил пришельцев. Но они быстро взяли себя в руки, осмотрелись и обнаружили, что в глубине пещеры зияет огромная трещина.

Это была большая удача. Если бы лакримонтам удалось подтолкнуть обломок звезды к этой трещине и спихнуть его вниз, то их задача была бы выполнена.

Не теряя ни минуты, лакримонты бросились к камню и попытались сдвинуть его. Увы, их усилия оказались напрасными. И не удивительно, ведь камень был таким огромным, а они такими маленькими!

К счастью, тут подоспел молодой и сильный герой. С его помощью дело пошло успешнее, и осколок звезды начал поддаваться.

Но лакримонты недооценили коварство злых сил! Сначала камень был холодным как лёд, но постепенно нагревался, нагревался и наконец начал обжигать руки. До цели осталось всего несколько шагов, а камень раскалился до такой степени, что его сияние стало теперь не голубоватым, как прежде, а красным. Лакримонты вынуждены были отступить, чтобы камень не превратил их в жаркое из добрых волшебников.

И вновь положение спас тот самый молодой смельчак. Он вспомнил о своей фляге с волшебным бальзамом и понял, что ещё не всё потеряно. Этот бальзам обладал удивительными свойствами. Он мог почти мгновенно сращивать переломы рук и ног, излечивать различные болезни. В некоторых случаях бальзам помогал оживлять людей. А кроме того, он обладал чудесным свойством делать холодное горячим и наоборот.

– Я слышала другую версию об этом чудодейственном бальзаме, – ехидно вмешалась обезьяна. – Говорят, внутри фляги была самая обыкновенная живая вода.

– Ах, Королина, ну я же просил тебя не вмешиваться.

Своими глупыми комментариями ты искажаешь правдивую картину моего рассказа. К тому же, ты опять повторяешь чужие сплетни. Во фляге был волшебный бальзам. Разве живая вода обладает такими чудесными свойствами, о которых я только что говорил? А секрет приготовления этого бальзама с давних пор хранился в семье того самого героя. Да, да. Ещё со времён руталонов. И этот секрет перешёл к храброму юноше от его деда, могущественного волшебника Перифора. Но, Королина, если ты ещё раз вмешаешься, то даже моему ангельскому терпению придёт конец, и мне придётся превратить тебя в бельевую верёвку.

– Я помолчу, – мрачно проговорила обезьяна. – Я промолчу. Мне не привыкать. Не в первый раз от бедной обезьяны добиваются молчания страшными пытками и ужасными угрозами.

– Вот и молчи, – грозно проговорил Фистус и продолжил свой рассказ.

– Так вот, этот находчивый и сообразительный юноша вспомнил о волшебных свойствах бальзама, достал флягу и выплеснул всё её содержимое на осколок Офлигеи.

Камень зашипел. С гладких сияющих граней камня повалил едкий пар. Но смелому юноше всё было нипочём. Всякий знает: настоящего храбреца не остановит ни раскалённый камень, ни ядовитый пар, ни другие опасности. Поэтому он крикнул своим растерявшимся товарищам: «Скорее сталкивайте камень вниз. Не теряйте времени понапрасну!» И лакримонты, воодушевлённые его призывом, так дружно навалились на камень, что нашему герою даже не удалось втиснуться между ними.

Таким образом, подвиг Лакримуса повторил молодой, никому не известный смельчак. Осколок Офлигеи был прочно погребён в недрах гигантской горы.

– Ага! – ухмыльнулась обезьяна. – Прочно! То есть до следующего землетрясения.

– Королина! – прогремел Фистус, бешено вращая глазами.

– Считай, что на твоей шее уже болтаются бельевые прищепки.

Обезьяна испуганно ойкнула, потрогала свою мохнатую шею лапами и юркнула за зеркало с канделябрами. Старичок подавил своё негодование и продолжил:

– Лакримус, конечно же, не мог не оценить смелость, находчивость, сообразительность, мужество, мудрость, острый ум и необыкновенные способности юноши. И тот, никому не известный прежде герой, был назначен, наряду с другими лакримонтами, советником главного волшебника.

– Остаётся только добавить, что этим феноменально способным юношей, спасителем Лакримуса и избавителем Волшебной страны, оказался наш друг Фистус, – хитро улыбаясь, проговорила обезьяна, выглядывая из-за зеркала.

Но на этот раз Фистус почему-то не рассердился, что его перебили. Напротив, он расплылся в довольной улыбке, но тут же спохватился, скромно потупился под восхищённым взглядом Эжелины и подтвердил:

– В сущности, это правда. То, что я сделал для Волшебной страны, нельзя переоценить!

Осмелевшая Королина вышла из своего убежища.

– Фистус, ты так интересно рассказал о своей роли в этом опасном приключении. И, самое главное, почти ничего не приврал. Но вообще-то ты хотел объяснить Эжелине, зачем мы прибыли сюда из Волшебной страны.

– Королина! – негодующе потряс кулаками над головой разъярённый Фистус. – В тебе нет ни грамма почтительности к моим заслугам! Если я что-то изменил или преувеличил в своём рассказе, то совсем чуть-чуть. Самую малость! Ибо моя скромность не позволила бы мне…

– Да, да, – перебила Фистуса обезьянка, – скромность – твоя отличительная черта. Уж она бы не позволила тебе…

– И всё же, зачем вы прибыли сюда? – нетерпеливо спросила Эжелина.

Обезьянка и Фистус поняли, что опять слишком увлеклись своими спорами.

– Зачем мы прибыли сюда? Всё очень просто. Если ты внимательно слушала, то поняла, что обломок Офлигеи совсем обезвредить так и не удалось. Лакримонты только столкнули камень в пропасть, чтобы его гипнотическое сияние не проникало наружу. А волшебная сила камня по-прежнему осталась при нём. Никто не знал, как лишить обломок Офлигеи этой силы. Никто. Даже Лакримус.

И вот как только этот мудрец немного оправился от болезни, он спустился в подземные хранилища древней библиотеки руталонов и просидел там ровно двести лет и два года. А когда он вновь поднялся наверх, мы услышали историю о том, как руталоны покинули Землю, и о свитке с волшебными заклинаниями, который Великий Властитель Руталонов замуровал в белый камень и швырнул в море.

Вывод был ясен: надо найти этот свиток и доставить его в Волшебную страну. Но как это сделать? Ведь искать белый камень на планете Земля гораздо сложнее, чем иголку в стоге сена!

И тогда Лакримус собрал всех членов совета в главной зале и начал громко читать древние заклинания на неведомом языке. Мы не поняли ни слова из того, что он читал, и очень удивились, когда все светильники разом погасли, а под потолком возникло слабое сияние.

– Приветствую тебя, великий дух Властителя древней страны руталонов, – неожиданно воскликнул Лакримус и вновь перешёл на неведомый нам язык. Ему отвечал голос, похожий на шелест сухих листьев.

Члены совета почувствовали себя лишними: «Зачем он пригласил нас сюда, если мы всё равно не понимаем ни слова из этого разговора?»

Наконец Лакримус, словно вспомнив о нашем существовании, обернулся и произнёс:

– Смотрите. Смотрите и запоминайте.

В тот же миг на стене возникло что-то вроде экрана, и мы увидели незнакомый город – улицы, море, высокий дом и маленькую девочку, стоящую у окна на самом верхнем этаже.

– Девочку? – заинтересовалась Эжелина.

– Да, девочку. Это была ты. Да, я готов поклясться, что видел тебя ещё до нашего знакомства, – воскликнул Фистус и продолжил рассказ:

– Потом изображение на экране пропало, голос умолк, и светильники вновь вспыхнули золотистыми огнями. Лакримонты недоумённо переглядывались, а на довольном лице Лакри-муса блуждала загадочная улыбка.

– Ну что, друзья мои, видели? – спросил он, радостно потирая руки.

– Мы, конечно, всё видели. И даже кое-что слышали. Но ничего не поняли, – сказал один из самых старых и уважаемых лакримонтов по имени Лейструс.

– Это не беда! То, что вы не поняли, я вам объясню. Я пригласил вас для того, чтобы вы своими глазами увидели ту, которая поможет нам добыть рукопись Властителя Руталонов.

– Не может быть, – вскричал Лейструс. – Не хочешь же ты сказать, что этот ребёнок – могущественная фея?

– Лакримус весело засмеялся в ответ и замахал руками.

– Ну что вы, что вы! Конечно, эта малышка не обладает никакой волшебной силой. Ведь она живёт в обычном городе, а не на Гароне. Но всё же именно она поможет нам отыскать заветный манускрипт.

– Каким образом? – удивлённо развёл руками Лейструс.

– Об этом дух Властителя Руталонов ничего не сказал. Руталоны были очень неразговорчивым народом. А уж их духи и подавно. Он сообщил только, что девочке суждено вернуть нам манускрипт, и о том, где живёт это милое создание. Теперь давайте решать, кто отправится на выполнение этого почётного, но, по-моему, очень опасного поручения.

Все притихли. Лакримус поочерёдно обвёл нас взглядом и остановился на мне.

– Фистус! Готовы ли вы к выполнению этой почётной миссии?

Я встал и гордо огляделся. Да, тут было чем гордиться, ведь Лакримус явно имел в виду, что только я со своими необычайными способностями и острым умом могу справиться с таким серьёзным делом. Да, он хотел сказать именно это!

Лакримус с нашей первой встречи как истинно проницательный волшебник понял, что я просто клад, что я самое ценное приобретение для его совета волшебников. Он знал, что со временем я стану украшением этого совета!

– Вот, вот, – ухмыльнулась обезьяна. – Очередное проявление скромности и самобичевания! Конечно, Лакримус именно так и подумал, только промолчал об этом. Очевидно, это является секретом для остальных. Так сказать, сюрприз или приятная неожиданность, потому что, наверное, никто больше не догадывается о том, что ты самый мудрый и самый способный.

– Королина сегодня решила извести меня своими комментариями, – насупился Фистус – Да, Лакримус промолчал о том, как высоко ценит мои заслуги. Откуда тебе известно, о чём молчит главный волшебник? Он просто не хотел возбуждать в сердцах других лакримонтов зависть. Вот и всё. Но запомни, Королина, это моё последнее предупреждение. Иначе я не просто превращу тебя в бельевую верёвку. Я ещё разрежу тебя на мелкие кусочки и раздарю всем детишкам города на скакалки. Будешь потом искать, где твой хвост, а где уши.

Фистус даже покраснел от негодования.

– Ну вот, Эжелина. Теперь ты знаешь всё, – повернулся он к девочке.

– Нет, не всё, – возразила та. – Ведь я не знаю, где искать этот волшебный манускрипт.

– А мы уже давно его ищем, – ответил Фистус, – с первого же дня нашего знакомства. Запомни, Эжелина, дух Великого Властителя Руталонов не мог ошибиться, значит, рано или поздно с тобой произойдёт что-то такое, что поможет нам в поисках. Главное, это не сидеть на одном месте, и тогда обязательно что-нибудь случится! В каком-нибудь из наших приключений тайна сама наткнётся на нас. Так что пока от нас требуется только одно – побольше проказничать и попадать в разные невероятные истории. Понятно? Да, Королина, видно, придётся мне шить сюртук по твоему фасону, чтобы выглядеть более современно, – неожиданно закончил Фистус.

– Да, да, фасон должен быть именно таким, как я нарисовала, – обрадованно загалдела обезьяна. – И без карманов. Самое главное – без карманов. А ещё блестящие золотые пуговицы в два ряда.

– Ну ладно, ладно, – добродушно усмехнулся Фистус. – Закажу пуговицы и обязательно в два ряда. Но уж цвет сюртука я оставлю прежний: ярко-зелёный с красными отворотами.

– Возражений не имею, – бодро ответила обезьяна и принялась наматывать на шею шарф.

– Зачем тебе шарф? – подозрительно покосился на неё Фистус.

– Но ведь на улице уже вечер. Прохладно. Я могу простудиться, – простодушно ответила Королина.

– А ты не ходи на улицу, – посоветовал Фистус.

– Как же? Как же? – растерялась Королина. – А кто тебе купит блестящие пуговицы для сюртука?

– Я сам и куплю. И пуговицы, и ткань. И к портному схожу. А вы сидите дома. А то одна морока с вами. То хвосты где-нибудь прищемят, то в зоопарк угодят.

– Но я-то хвост нигде не прищемляла, – обиделась Эжелина.

– Это только потому, что у тебя нет хвоста, а иначе бы… Ну ладно, не дуйся. Останься дома с Королиной за компанию. А я скоро приду. – И Фистус вылетел в открытое окно.

Его не было долго. На улице уже давно загорелись фонари, а когда часы пробили двенадцать ночи, Эжелина не на шутку встревожилась. Но в этот миг послышалось знакомое:

– Всё отличненько! Всё просто превосходненько!

– Дядюшка Фистус, где ты был так долго, мы уже начали волноваться, – набросилась на него с упрёками Эжелина.

– Я? А разве я не сказал вам, что летал к портному?

– Но уже ночь!

– Так что же! Некоторые портные работают даже по ночам. Работали, работают и будут работать! – Фистус весело запорхал где-то под самыми сводами чердака. – И до тех пор, пока на свете будут существовать ночные заказчики сюртуков, вроде меня, будут существовать и ночные портные, вроде того старичка, который взялся за пошив. Сюртук будет готов к завтрашнему утру. Вернее, уже к сегодняшнему. Ой, что-то настроение у меня сегодня такое хорошее. Давайте-ка вместе веселиться!

Фистус схватил огромный медный таз и изо всех сил ударил по нему старой дырявой сковородкой. Всем сразу стало весело.

– А ещё можно попрыгать на мешках с соломой, – предложила обезьяна и проворно вскарабкалась на ближайший мешок.

Через несколько секунд в воздухе уже летали перья, ошмётки соломы, обезьяна и старый рваный сюртук Фистуса.

– Завтра у меня будет новый сюртук! – вопил Фистус, истязая медный таз звонкими ударами. – Прекрасный повод для веселья!

От этой возни пыль на чердаке поднялась столбом, и друзья сквозь этот пыльный туман различали лишь слабые силуэты друг друга.

– Как всё превосходненько, друзья мои, – кричал Фистус. – Я так рад! Я так рад! Этот праздник даже получше дня рождения. Ведь дни рождения я справляю каждый год. А сюртуки шью в лучшем случае раз в двести лет! Ах, как я рад! Дайте я обниму вас!

Фистус опять вспорхнул под потолок и стремительно понёсся навстречу друзьям, прыгающим на ворохе соломы.

И вдруг раздалось оглушительное «бу-у-ум!»

Эжелина и обезьяна перестали прыгать и растерянно переглянулись.

– Что это?

– Что это, что это! – услышали они раздражённый голос Фистуса. – Это я ударился головой о балку.

Обезьянка и Эжелина бросились к Фистусу и увидели, как у него на лбу растёт лиловая шишка.

– Понастроили тут всего – ворчал он, потирая голову, – негде даже полетать. И пылища кругом такая, что ничего не видать. Это вы подняли такую пыль! Вам бы всё только шалить!

– Да мы только попрыгали чуть-чуть, – оправдывалась Эжелина, оглядываясь на ворох соломенной трухи там, где всего несколько минут назад были мешки с соломой.

– Вот, вот. Я и говорю. Шуметь – это вы мастера. А вы хоть знаете, сколько уже времени? Половина первого! Половина первого, а вы и сами не спите, и другим не даёте. Бедные соседи! Как же это я о них раньше не подумал?

– Тебе некогда было, – объяснила Фистусу обезьяна. – Ты сковородой по тазу стучал!

– Ну всё! – расстроенно заявил Фистус. – Теперь я не смогу уснуть. Всю ночь буду думать о бедных соседях. Теперь меня за вас совесть будет мучить. Надо сходить извиниться!

– Да ведь поздно уже… – попыталась было возразить Эжелина.

– Вот именно, – перебил её Фистус, – поздно. А у вас совести нет. Пойду извиняться. – Он молча направился к чердачной двери, отпер её и стал спускаться по ступенькам.

Через несколько секунд вежливый, но громкий голос Фистуса произнёс:

– Извините, пожалуйста, я ваш сосед сверху. Мы вас не очень побеспокоили? Ведь уже половина первого ночи. Да, уже так поздно, – продолжал сокрушаться голос Фистуса, – а мы всё прыгаем и прыгаем. Наверное, это не очень приятно вам?

В ответ раздалось чьё-то злобное рычание. А через некоторое время в дверях появился расстроенный Фистус.

– Не понимаю… Что я такого сказал?… Я же только извинился за поведение своих не в меру шумных друзей. А они… Дикое население!…

Он улёгся на свой мешок, повернулся лицом к стене, и через пару минут друзья услышали мелодичное похрапывание спящего волшебника.