Дюна: Пол

Советники эрцгерцога были заняты подготовкой официального оформления союза между Домами Атрейдесов и Икацев, но на душе у герцога Лето было неспокойно. Ему было трудно сосредоточиться на нюансах ведущихся переговоров, хотя он понимал, что любая ошибка может отозваться неприятностями спустя много лет. Можно было воспользоваться услугами ментата, чтобы проследить все возможные исходы, но Сафир Хават был далеко, неся ответственную службу на Каладане.

Союза желали оба – и Атрейдес, и Икац, но все дело осложнялось тем, что у Лето была наложница и сын, которого он утвердил своим наследником. Вся ситуация кардинально изменится, когда будет оформлен союз, заключен брак и появится сын, рожденный Илесой.

Нынешние переговоры весьма напоминали переговоры шестнадцатилетней давности, когда Лето обручился со старшей дочерью Арманда Икаца. Те соглашения были извлечены на свет и приняты за основу новых соглашений, но многое изменилось с того достопамятного нападения Груммана, в ходе которого погибла Сания. В то время у Лето был другой сын, Виктор, рожденный от другой наложницы – Кайлеи Верниус. Но теперь оба были мертвы, как и Сания.

– У вас очень удрученный вид, друг мой, – сказал Арманд. – Вы дурно провели ночь? Вас не устраивают апартаменты?

Лето улыбнулся.

– Ваше гостеприимство – образец для подражания, Арманд.

«Мне не давал спать полночный разговор и глубокая обида Джессики».

Накануне ночью, сидя на краю постели Джессики и глядя на ее прекрасное овальное лицо, Лето вспоминал тот день, когда сестры ордена Бинэ Гессерит впервые представили ему эту молодую женщину. Безмерная любовь к Джессике стала тем клином, который отдалил его от Кайлеи. Из ревности она попыталась убить Лето, но вместо этого убила их невинного сына и покалечила принца Ромбуса Верниуса. Помня об этом, Лето поклялся, что Илеса не станет причиной разлада между ним и Джессикой.

– Это чистая экономика и чистая политика, – сказал он, стараясь не выглядеть оправдывающейся стороной. Он мог бы потратить часы, рассказывая о выгодах и преимуществах такого союза, но эти объяснения оставят Джессику равнодушной. Он уверил наложницу, что не любит Илесу, мало того, он просто ее не знает.

Джессика неподвижно сидела на кровати, храня на лице ледяное выражение.

– Я все очень хорошо понимаю, мой герцог, и уверена, что вы принимаете верное решение. Я – всего лишь наложница, и у меня нет права голоса.

– Черт возьми, Джессика, ты можешь говорить со мной откровенно!