Дюна. В кадре

Глава 41.

Мы с Иэном отдыхали на яхте, выйдя в открытый океан, и смотрели один из фильмов с его участием.

Вернее, смотрела я, лежа на просторной пляжной кровати, а Иэн в одних шортах ходил по палубе от левого борта к правому и разговаривал по телефону, обсуждая с продюсером локацию нового проекта.

Я бросала на него взгляд и улыбалась, любуясь его мужской статью и плавной грацией хищника. Длинные ноги, в меру мускулистый торс, красивый мужской затылок.

Иногда он запускал ладонь в свои густые волосы, поправляя челку, и я ловила себя на мысли, что теперь понимаю его привычки и их значение. Этот жест, например, говорил о его недовольстве.

Вот так, выйдя вслепую замуж, не побоявшись отпустить прошлое и решив прыгнуть в неизвестность, я неожиданным для себя образом заполучила любящего мужчину, наконец-то рассмотрев его уже после собственной свадьбы.

— Нет… локаций будет несколько. Я забираю Тома главным оператором, и мы уже приступили к раскадровке.

Казалось бы, прошла всего неделя с момента, как Иэн принял предложение сесть в режиссерское кресло, но уже сейчас я отчетливо почувствовала, насколько сократилось наше совместное время. Возможно, именно поэтому я стала больше дорожить минутами, проведенными вместе. Сегодня мы освободились рано и тут же уехали на “Максимум”, чему я радовалась, как кошка новогодней елке.

— Окей, давай ты поедешь завтра в офис, и мы переговорим… — Иэн дал отбой, но его смарт вновь ожил. — Нет. Злата не будет сниматься в рекламе. Это шаг назад, — ответил он, и я бросила на него внимательный взгляд.

Он взял мою творческую нить в свои руки, и возможно раньше я бы возразила. Но не сейчас. Потому что доверяла и знала — он в этом профи. Он помогал моей Дюне держаться правильного курса.

Иэн продолжал разговор, переключившись на тему финансирования проекта, я же, стараясь абстрагироваться, перевела взгляд на экран и увидела там очередную сцену с Иэном. Подхватив партнершу на руки, он страстно ее целовал, очень реалистично играя влюбленность.

Я непроизвольно скривилась — так же он целовал и меня. Так же поправлял мои волосы, когда они падали мне на лицо. Так же мне улыбался.

Умом понимала, что это всего лишь роль, и я ровно так же смотрелась бы на экране, но избавиться от эмоции было сложно.

Сейчас я совершенно по-другому смотрела на Иэна — я уже не была зрителем, а женщиной, имевшей на него право.

Теперь, вспоминая фанаток, поджидавших Иэна у студии, а также вожделеющие взгляды женщин на мероприятиях, где мы появлялись вместе, я кривилась.

Иэн подошел ко мне и, бросив телефон на небольшой столик у тахты, обустроился рядом, закидывая длинные ноги прямо на меня.

— Это хорошо, что ты ушел в режиссеры, — проговорила я, продолжая наблюдать за происходящим на экране.

Иэн посмотрел туда же и усмехнулся.

— Это всего лишь роль, — он понял, что я имела в виду.

— Знаю… — я хотела добавить, что в жизни женщины на него смотрели так же, но промолчала. Однако от Иэна не ускользнуло мое недовольство.

— Ревнуешь?

— Есть такое, — призналась я.

Он прошелся теплой ладонью по моим волосам и покачал головой.

— Не стоит.

— Верю, — и я потянулась к нему.

Иэн обхватил мою талию, и я, чувствуя его горячие губы на своей шее и его член, упирающийся мне в бедро, вздохнула от возбуждения.

— Мне нравится, как ты пахнешь, — тихо проговорил он, а его проворные пальцы уже скользили по клитору и входили во влагалище.

— Иэн… Персонал может увидеть… — я попыталась отстранится, но почувствовала сопротивление. Мои бикини на завязках слетели с меня прежде, чем я успела моргнуть.

— Расслабься. Персонал сюда не зайдет… — тихо прошептал он и, будто желая меня прикрыть от постороннего взгляда, резко развернул на живот и навалился всем телом.

— У меня еще мажет… — тихо продолжала я, но он проигнорировал мои слова.

Не успела я сделать вдох, как он резко в меня вошел, и по телу пробежала горячая волна. Словно меня накрыло прогретым солнцем камнем.

— Как же тебя приятно ощущать без резинки, — прошептал он, и я улыбнулась. Вот уже несколько дней я принимала противозачаточные.

— Мне тоже, — прошептала я и, чувствуя его член глубоко внутри, закрыла глаза и отпустила ситуацию.

Мне нравилась его внезапность. Его бархатистый баритон. Его горячая несдержанность. Мне нравились его запах и капельки его пота. Мне нравилось это ощущение его ладоней, иногда сжимавших мои предплечья. Мне нравилось, как он иногда замедлял темп и, обхватив мою шею, целовал меня. Жестко. Настойчиво и в то же время нежно. Моя щека горела от его щетины, и мне тоже это нравилось.

Каждая деталь нашего сексуального танца была пропитана эмоциями. Нашими эмоциями. Мы набирали темп, пляжная кровать прогибалась, и, пусть наш секс был приземленным, пропитанным животными инстинктами, с запахом пота, непроизвольными постанываниями и громкими шлепками тела по телу, я все глубже и глубже погружалась в этот экстаз и чувствовала себя желанной. Чувствовала себя счастливой.

Твердый прогретый камень и мягкая горячая дюна идеально подходили друг другу.

— М-м-м… — тихо простонала я, выгибаясь от сладкой конвульсии, и почувствовала, как Иэн кончает.

Он начал отстраняться, а я дернула головой и вновь простонала. Только теперь уже недовольно.

— Побудь со мной. Не выходи.

— Твою попку сердечком можно сжимать вечно, — он усмехнулся прямо над ухом и, крепко меня сжав, развернул на бок, так и оставшись внутри меня.

Я чувствовала, как медленно затихает его возбуждение, и улыбалась. Было в этом завершении нашего танца умиротворяющее послевкусие. Терпко-ароматное. Горьковато-сладкое. Как тягучий “бейлис”.

Я улыбнулась и, наконец, развернувшись к нему лицом, посмотрела в его глаза. Как завершающая кода танца. Моя зрительная точка.

Иэн прошелся ладонью по моим волосам и, приподнявшись на подушках, положил мою голову к себе на грудь и закурил.

Чувствуя его запах вперемешку с сигаретным дымом, я улыбнулась. Раньше мне не нравился запах табака. Но не сейчас. Дым гармонично вплетался в нашу совместную горьковато-сладкую негу.

— О чем ты думаешь? — тихо спросила я.

— Кого позвать в проект звукорежиссером, — ответил он, и я усмехнулась.

Видимо, все мужчины, получив секс, сразу переключались на дела насущные, в отличие от нас. Женщин.

— Разве этим не занимается продюсер?

— Нет, Веснушка, — улыбнулся он, играя с прядями моих волос, и я уже знала, что означает его “Веснушка”. Так он меня называл, когда я задавала неправильные вопросы. Называл без чувства превосходства, но с высоты опыта.

— Расскажи, что входит в работу режиссера на начальном этапе проекта… — я повернулась к нему, подставляя кулаки под подбородок.

— Режиссер — это рулевой, дающий направление. А чтобы самому понять, куда двигаться, нужно знать, кто чем занимается и как все работает. Он должен понимать все этапы создания кинопродукта. Начиная от редактирования, заканчивая звуком, цветом и работой с камерой. Если ты не знаешь работу оператора, то ты не сможешь его контролировать. В течение полугода я должен собрать крепкую команду. Потому что сплоченность команды дает львиную долю успешности проекта.

Я внимательно смотрела на Иэна и, вспоминая его жесткость, его непримиримость, когда дело касалось сценария и работы на площадке, кивнула.

— Знаешь. Я всегда думала, что твой талант актера — главный. Но, учитывая твой доминантный характер, понимаю, что режиссура, руководство всем съемочным процессом — это именно то, для чего ты рожден. Тебе тесно в шкуре актера. Всегда было тесно. Ты всегда все делал по-своему. Ломал под себя. И главное — это вело к правильным результатам. Успешности кинопродукта.

— Ты права, ломал, — задумчиво кивнул Сомерс, продолжая думать о работе, а я добавила:

— А давай возьмем художником по костюмам Дэвида… — В свое время я хотела пригласить его и в текущую картину, но в связи с тем, что пришла уже поздно, даже не заикалась на эту тему. — Он сделал шикарный костюм на цветочную феерию.

— Он профи, — кивнул Сомерс. — Я не против.

— Супер! Тогда я ему позвоню, — и я на радостях потянулась к смарту.

— Ты собралась сейчас звонить?

— Ну да. Ты же уже собираешь команду. Чем раньше ты с ним встретишься, тем лучше. Разве нет?

— Позже, — отрезал он.

— Почему? — я непонимающе посмотрела на него.

— Я не хочу, чтобы ты голая разговаривала по телефону с другим мужчиной.

— Так это же не видео-звонок…

— Все-равно.

— На съемочной площадке меня тоже видели обнаженной…

— Это другое. Там ты была в образе, — ответил он. — А сейчас ты лежишь голая, вымазанная моей спермой и отдыхаешь.

Он продолжал играть моими прядями, вновь задумавшись о проекте, и я поняла, что у Иэна была жесткая граница между съемочным процессом и реальностью. Я на секунду поставила себя на его место и должна была признать — если бы он голый разговаривал с какой-нибудь привлекательной женщиной, питавшей к нему интерес, я бы тоже была не в восторге.

— Хотела помочь и не подумала… — я улыбнулась, показывая, что понимаю его позицию, и, поцеловав его бицепс, решила все свести к шутке. — Да я вижу, ты ревнивый! Нужно обязательно пофлиртовать с Дэвидом или с кем-нибудь еще, — и я шутливо выпятила плечо, играя кокетство.

Иэн улыбнулся, убирая прядь с моего плеча, однако его взгляд оставался каким-то странным. Непроницаемым.

— Лучше Дэвиду или кому-то еще не реагировать на твой флирт, — в его зеленых глазах блеснула эмоция.

— А что ему будет? — я все еще улыбалась, но по спине прошел озноб. Мне стало не по себе от этого взгляда и голоса. Было в нем что-то первобытно агрессивное. Опасное. Тяжелое. Будто он поставил на мне печать принадлежности. Табу. Нарушение которого было равнозначно преступлению. Почему-то вспомнился пьяный русский и их короткий разговор с Иэном. Но не тогда, когда Сомерс заставлял того извиниться. А позже, когда уже успокоился и что-то шепнул русскому на ухо. У того внезапно стал такой перепуганный вид, и он сразу исполнил требование.

Иэн не ответил на мой вопрос, на палубе повисла тишина, а в эту минуту вновь завибрировал его телефон, и я от неожиданности вздрогнула.

Сомерс, как ни в чем не бывало, вновь сменил выражение лица и, поцеловав меня в макушку, ответил на звонок. Продолжая играть моими волосами, он некоторое время слушал собеседника и, судя по всему, ему не нравилось то, что ему говорили.

— Гленн, у нас и так работы по самые яйца, чтобы еще принимать участие в этом фрик-шоу, — ответил он и замолчал, слушая собеседника. — Да мне все равно, что она лично позвонила… — Ладно. Резонно. Перед моей режиссерской работой. Мы сделаем пожертвования. Только не ожидай, что я или моя жена вырядимся фриками…

Иэн дал отбой и посмотрел на меня.

— О каком фрик-шоу идет речь? — мой голос звучал настороженно.

— Каждый год в начале мая музей Метрополитен в Нью-Йорке проводит благотворительный гала-ужин в поддержку моды, — Иэн недовольно скривился. — В этом году они его сдвинули на две недели.

— Ты имеешь в виду Мет-Гала и их костюмированный бал?! — я резко села, затаив дыхание.

— Ну да. Нас хотят видеть.

— Так это же одно из самых ярких событий в Нью-Йорке! — мои глаза заблестели, и сердце учащенно забилось. — Попасть туда — привилегия! Рунна говорила, что билеты бронируют чуть ли не за год вперед, и не каждый может выкупить приглашение! Устроители вечера лично отбирают приглашенных. А каждый костюм — это произведение искусства!

— Рунна там тоже будет, — кивнул Иэн.

— А нас почему пригласили? Тем более, в последний момент?

— Мой прошлый фильм наделал много шума, но, я думаю, что и наша спонтанная свадьба не дает покоя общественности.

На этих словах мой энтузиазм поубавился, и я замерла, понимая, что мне предстоит первый раз выйти в общество под прицелом сотен объективов, как жена Иэна Сомерса.